Статьи
Многим надо учиться лоббировать свои интересы так, как это умеет делать шеф группы «Приват» Игорь Коломойский. Ибо Игорь Валерьевич раскладывает яйца не то, что в две, а в десять корзин одновременно. И самое главное – Коломойский всегда умеет быть нужным нашим политикам. Куда там Литвину. Особенно хорошо он умудряется дружить с Тимошенко.
И вот венцом этой дружбы должно было стать 29 сентября, когда Одесский припортовый за какие-то 5 млрд. грн. почти продали Коломойскому. Но вдруг конкурсная комиссия, после продажи, отменила официальные итоги конкурса, обвинив фирму Коломойского в заниженной цене. А Тимошенко устроила шоу: дескать, конкурс –это заговор мошенников. Интересно, какой счет предъявит олигарх к леди Ю за потраченные нервы?
Если проследить, то отношения Тимошенко и Коломойского начали налаживаться с конца 2008 года. Тогда леди Ю посадила его людей в структуры «Нефтегаза», не особо настаивала на том, чтобы государственная «Укрнафта», подконтрольная «Привату», выплачивала дивиденды «Нефтегазу». С приходом кризиса «Привату» помогли получить многомиллиардное рефинансирование. А ведь еще недавно Коломойский рассказывал, что если Тимошенко станет президентом, то он готов эмигрировать из страны.
«Учитывая, что Коломойский ничего не делает просто так, то он явно получил определенные гарантии на получение Одесского припортового, который его давно интересовал»
Коломойский тоже не дремал. С одной стороны – обеспечил создание новой коалиции в конце 2008 года (через подконтрольных людей в НУ-НС). Что позволило Тимошенко остаться легитимным премьером. С другой, похоже, обещал определенный финансовый ресурс Тимошенко на выборах. Да и информационный тоже. Недаром же Коломойский в 2009-м купил контрольный пакет канала «1+1». И, понятное дело, мог гарантировать лояльность к Тимошенко – учитывая ее «разборки» с «Интером».
Учитывая, что Коломойский ничего не делает просто так, то он явно получил определенные гарантии на получение Одесского припортового, который его давно интересовал.
Далее казалось, что Тимошенко делает все, чтобы обеспечить доступ Игорю Валерьевичу к лакомому химическому активу. Подконтрольный Фонд госимущества активно устранял всех конкурентов. А Коломойский активно делал вид, что его Одесский припортовый не особо-то интересует. «Если вы спрашиваете меня, то я считаю, что когда Фонд госимущества возглавляет "низший чин, укравший генеральские сапоги", ничего хорошего из приватизации не выйдет», - сказал он недавно в интервью «Украинской правде».
Впрочем, как бы Коломойский не обижался на главу ФГИ, именно его фирма «Нортима» стала одной из трех участников конкурса. А остальные два явно не были серьезными конкурентами. Одна из фирм вообще занимается торговлей цветами (!).
«Без давления со стороны людей Тимошенко так быстро позитивное решение Конституционный суд бы не вынес»
Конечно, не обошлось без «палок в колеса» со стороны президента и заинтересованных бизнесменов. 17 сентября Ющенко своим указом приостановил распоряжение Кабмина о приватизации Одесского припортового. И направил его на рассмотрение в Конституционный суд. Против поспешной продажи, которая явно вызвана желанием банально наполнить бюджет под выборы, выступала и Партия регионов.
Казалось бы, что запланированная на 29 сентября приватизация точно не состоится. Но не тут-то было. Утром 29-го числа Конституционный суд оперативненько отклонил протест президента, тем самым - оставив решение о приватизации в силе. Понятно, что без давления со стороны людей Тимошенко так быстро позитивное решение никто бы не вынес.
Далее дело пошло на считанные часы. В Фонде госимущества быстро был проведен аукцион, на котором совсем неожиданно выиграла фирма Коломойского. Предложив всего-то 5 млрд. грн (!) за стратегический для государства объект. Всего на миллиард больше, чем предложено в стартовой цене.
Думается, у Коломойского радостно потирали руки. Но тут, похоже, что-то пошло не так. Сначала члены приватизационной комиссии выступили с заявлением, что они не признают результаты конкурса. Мол, слишком много поступило протестов. Включая –трудовой коллектив. Кроме того, по такой заниженной цене продавать нельзя. И реальная стоимость ОПЗ – 8-10 млрд.грн. Правда, сразу возникает вопрос – а почему стартовая была только 4 млрд. грн.? Также Парфененко отметил, что следующая попытка продать завод состоится, как минимум, через год.
А потом Коломойского окончательно «добила» лично Тимошенко, выступая перед предпринимателями: «Сейчас в прямом эфире было видно, как происходил заговор трех запланированных участников для того, чтобы за бесценок купить Одесский припортовый завод. И прямо в прямом эфире было видно, как срывался этот аукцион, как они свою договоренность сделали публичной и хотели за первую стартовую цену, по сути дела, приобрести Одесский припортовый завод. И таким образом, снова, как всегда, вся приватизация, по их расчетам должна проходить на основе коррупции, в тени и за бесценок. Я такого не позволю сделать»
Интересно, какое было лицо у Коломойского, когда он понял: Тимошенко его не только «кинула», но и устроила на нем банальный пиар? А самого Коломойского без зазрения совести записали в список публичных коррупционеров?
Как ответит Коломойский Тимошенко – покажет время. А точнее – канал «1+1». Или вдруг коалиция в Раде начнет разваливаться на глазах.
Однако вряд ли Тимошенко стоит рассчитывать, что «показушная» отмена приватизации уж слишком сильно поднимет ей рейтинг. Поскольку итак понятно, что не без ее ведома и остались эти три фирмы-претендента на ОПЗ. И не без ее ведома столь малая стартовая цена была предложена Фондом.
Но вот вопрос: что же заставило Тимошенко вдруг отказаться от договоренностей с Коломойским? Возможно, боязнь многочисленный судебных исков, с которыми столкнется Фонд госимущества. Возможно, обязательства перед Путиным продать ОПЗ именно российским компаниям. Возможно, боязнь обвинений в открытом пособничестве Коломойскому. Тимошенко же у нас известный мастер интриг...
- Информация о материале
Прочитав статью «Генерал-майора милиции Виктора Ольховского обманывают подчиненные?», размещенную на сайте «Запорожское время», корреспондент «ЗЗ» отправился к заместителю начальника административной милиции ГУВД Украины в Запорожской области Михаилу Барацу за комментариями.
Чтобы читателям «ЗЗ» было ясно, о чем идет речь, процитируем выдержки из указанной статьи: «Так, 7 июля в Запорожье возле здания строительного супермаркета «Метро» прошла мирная акция - недовольные качеством продукции супермаркета запорожцы протестовали против контрафактных товаров в «Метро». Во время акции, сотрудники Орджоникидзевского райотдела милиции грубо нарушили права граждан. В том числе, во время незаконного задержания пострадал журналист печатного издания Павел Неброев, у которого изъяли видеокамеру, и активисты молодежной организации «Молодежный патриотический союз».
В связи с этим инцидентом в соответствующие инстанции, в том числе в судебные, были поданы жалобы. Все инстанции, включая суд, признали действия сотрудников Орджоникидзевского РОВД незаконными. После чего милиционеры «исправились» и попросили журналиста и пострадавших активистов «МПС» отозвать свои жалобы. Что и было сделано. Подчеркиваем, что отзывные письма были поданы ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО В ОТНОШЕНИИ ЭТОГО КОНКРЕТНОГО СЛУЧАЯ - незаконного задержания правоохранителями журналистов и активистов общественной организации».
И далее: «Как стало известно активистам «Молодежного патриотического союза», на одном из последних совещаний у генерала Ольховского Михаил Барац показал начальству письма, в которых, якобы, члены «МПС» и журналисты пишут, что никаких претензий к правоохранительным органам не имеют. Вот только это были отзывные письма, которые касались описанного нами ранее КОНКРЕТНОГО СЛУЧАЯ. А Михаил Барац, пытаясь отмыть собственную репутацию, подал документы начальству таким образом, словно это письма, подтверждающие отсутствие претензий к запорожской милиции вообще. Фальсифицируя таким образом документы и сознательно искажая информацию, Михаил Самуэлович не только вводит в заблуждение Виктора Ольховского, но и дискредитирует правоохранителей». Конец цитаты.
Разговор вышел за рамки редакционного задания, однако, его содержание будет интересно для читателей «ЗЗ», так как речь шла о рейдерстве применительно к Запорожской области. Приводим рассказ Михаила Семеновича с незначительными купюрами и редактурой.
«Я вам скажу шире. По поводу этих общественных организаций, так называемых, по поводу того, какие цели и задачи ставят эти общественные организации, и что происходит на самом деле… Дело в том, что это касается спорного, скандального вопроса между магазином «Метро» и группой лиц, которые фактически год назад, два года назад пытались это предприятие подвергнуть рейдерским атакам… Есть всевозможные схемы, которые на месте не стоят и, скажем так, шлифуются.
Одна из форм проведения таких вот рейдерских атак заключается в том, что, допустим, есть «Метро», не «Метро», любая организация, которую хотят каким-то образом незаконно поглотить. То появляется предприниматель Клюса, то другой человек, у которого появляются претензии к предприятию. Сейчас сложилась ситуация, которую иначе как провокация не назовешь.
Привожу один из фактов. Приходит администрация магазина «Метро» утром на работу, открывает магазин, пусть это даже не «Метро», мы говорим обобщенно, и видит, что лежит огромная куча граншлака, 2-3 машины, высыпанная у самого порога. Люди вынуждены обходить их, и начинают выяснять: «Как, почему?». Все это высыпано на тротуаре. По району ездят коммунальные службы, которые подчиняются зам. Главы райадминистрации. Ему доводят до сведения, что территория у магазина «Метро» загажена. Приезжает коммунальная служба, ставится срок для уборки, в случае невыполнения возможен штраф. Руководство начинает разбираться, чей граншлак. Оказывается, что гражданина, которому принадлежит вход подвального помещения, арендованного им. Помещение находится в 20-30 метрах от входа в «Метро».
И когда администрация магазина начинает убирать этот граншлак, грузить его на машину, в момент погрузки появляется предприниматель и говорит: «Это мое, я завез для ремонта. Естественно, возникает конфликт. Тот, кому якобы принадлежит этот граншлак, плиты или еще что-либо, ситуацию уже спровоцировал. Далее начинает якобы со своими сотрудниками или еще с кем-либо препятствовать погрузке, препятствовать предписанию районной администрации… Реально – бросается в драку… Именно в этот момент, когда происходит конфликт, появляется два человека, девочки с видеокамерами и начинают весь этот процесс снимать. Ситуация поворачивается таким образом, что это, оказывается, корреспонденты или корреспондентки какой-нибудь газеты «Биржа», потом «Запорожский криминал»…
Несмотря на скандал, провокацию и драку, все это (видимо, граншлак. – Авт.) перевозится. Буквально, на следующий день, появляется публикация в газете «Биржа», снимки на бигбордах. Я говорю именно не о «Метро», я говорю о схеме рейдерской атаки. Клюса, или Иванов, или Петров обращается в больницу: «В результате того, что я хотел защитить от вывоза принадлежащий мне стройматериал, какие-то неизвестные люди начали его грузить, я получил по голове, мне отбили мошонку, поломали ребра». Соответственно, идут заявления в милицию, которая выезжает на этот конфликт, милиция вынуждена стоять между одной и второй стороной.
Предприниматель, которому принадлежит граншлак или стройматериалы, обращается в больницу. Какими путями он укладывается в эту больницу, факт в том, что милиция при проведении проверке заявления, оно же в милицию поступало: «Предприниматель такой-то был жестоко избит, ему нанесли повреждения жуткие какие-то», получила справку, что фактически, как таковых телесных повреждений, о которых идет речь, нет. Повреждений, даже легких нет. Там ссадина на губе, допустим. Но там не пишется, что человеку поломали два ребра, что теперь у него не может быть детей, потому, что у него была отбита мошонка, ну и прочее.
Тут же пресса начинает, ну, пресса какая? Не такая, как ваша газета: нормальная, легальная, я не льщу вам, но газета газете рознь. Ну, как можно относиться к газете (показывает газету «Запорожский криминал»), в которой сегодня И.О. главного редактора Слабиев, завтра будет Мошонкин, послезавтра Печенкин. Тут же пишется: «Газета не несет ответственности за содержание размещенных материалов». Мы говорим, как схема работает.
Дальше, так называемые, правозащитные организации в лице, там, «Молодежный патриотический союз» некого Сидорова, в глаза его не видел, депутат, допустим областного совета, к примеру, Кислицин, общество каких-то инвалидов пишут во все инстанции: МВД, СБУ, что правозащитника, а предпринимателя уже делают правозащитника, избили, милиция не реагирует. Весь этот град съезжается куда? Сюда же. И мы проводим проверку по заявлению потерпевшего, допустим, Иванова. Потом по помещенной в туалетной газете, допустим, «Биржа», статье корреспондента. Нужно проводить массу проверок по одному и тому же факту. Оказывается, потом газета пишет, что корреспондентки, которые снимали весь этот процесс, имеют претензии к милиции, что их оскорбляли и чуть ли не избивали ее сотрудники. Даже не они сами, а от их имени выступают правозащитники.
… Я не исключаю того, что, может быть, в результате появятся, я не хочу Вас обидеть, какая-то извращенная информация (корреспондент «ЗЗ» пообещал Михаилу Семеновичу, что в статье будет использоваться только его прямая речь, ту, что журналист записал).
Дальше – больше… Это надуманный конфликте: то мусор не поделят, то территорию не поделят. Суть в другом. Когда прошла первая-вторая-третья волна попытки захватить рейдерским путем то или иное предприятие, не обязательно «Метро» касается, схема сводится к следующему. Сначала идет публикации в прессе. В определенной прессе, скажем так, в проплаченной прессе, карманной прессе. Публикации в интересах лиц, которые заинтересованы в рейдерском захвате, которые имеют деньги, которые имеют возможность содержать газету, раздаваемую бесплатно… Затем появляются решения суда. Допустим, предприятие находится на территории Орджоникидзевского района, а решение, допустим, Винницкого суда в пользу указанных лиц…
В соответствие с решением суда заключается договор с какой-либо охранной частной структурой. Неожиданно, а, как правило, происходит все это в пятницу вечером, идет натуральный силовой захват предприятия. Врывается охранная структура, блокируются телефоны, входы, выходы, занимается помещение предприятия. Соответственно, начинается паника, появляется директор, хозяин, которых могут и не пустить на территорию предприятия, идут вызовы по 02. Приезжает милиция, и что получается? По факту, вроде бы, это хозяйственный спор, вроде бы спорят два субъекта, так как есть решение суда… И начинаются наезды: что здесь делает милиция, здесь никто никого не бьет? Следуют звонки в райотдел, горотдел, областное управление милиции, в МВД. Затем приезжает какое-либо должностное лицо. Очень часто в таких случаях, к сожалению, выезжать должен был я.
Ситуация накалена, люди закрыты в помещениях, на предприятии выставлена чужая охрана, этот процесс прошел. Тогда садимся за стол: одна сторона, так называемых, рейдеров, вторая сторона, хозяева и третья сторона, милиция. Начинаем смотреть правоустанавливающие документы, начинаем смотреть бухгалтерские бумаги, словом, разбираться. В результате все просто. Задается один единственный вопрос так называемым рейдерам: «Уважаемые, для того, чтобы осуществить то, что вы сейчас сделали, как минимум, нужно, чтобы было открыто исполнительное производство. Госисполнительная служба специально создана для решения таких вопросов. Исполнители подают заявку в милицию, и она там присутствует как гарант соблюдения общественного порядка.
… Обычно представители охранной структуры говорят: «Вот нас попросили, нам показали решение суда». К сожалению, охранными фирмами приходится заниматься, когда захват уже произошел…. Привлечь к уголовной ответственности за превышение служебных полномочий сложно, там нет служебных полномочий. Если при захвате были нанесены телесные повреждения, то да, это возможно. Но когда начинаем разбираться дальше, то из представителей охранной структуры реально там участвуют 2-3 человека, которые «никого не били, ничего не делали». Все остальные лица, которые осуществляют рейдерскую атаку, заключили, например, сегодня утром договор о том, что являются грузчиками охранной фирмы.
Да, привлекаем к ответственности, да, есть для этого схемы, но все это требует времени, за которое на захваченном предприятии может многое измениться (в пользу рейдеров. Авт.). За это время начинаются попытки со стороны рейдеров договориться с милицией, попытки запугать, воздействовать на меня или другого милиционера. То есть: «Сейчас вы будете разговаривать по телефону с «З», «Б», «Ц», «Т». С чем мы встречаемся? С попыткой давления, с попыткой не разрешить ситуацию, как это положено по закону. Мои действия. Я привожу группу документирования и конкретно под видеокамеру говорю рейдеру: «Вам предлагается, уважаемый, в течение определенного времени собрать манатки, покинуть помещение и территорию предприятия, которое вы незаконно захватили, убраться восвояси и, начиная с понедельника, решать свои вопросы в хозяйственном суде». То есть, решать вопросы в правовом поле… Иначе подгоним спецтехнику в виде автозаков, приедет подразделение ребят «слабеньких» со спецсредствами в масках или без масок, неважно. И начнут вас отсюда выносить, и будем составлять на вас протокол за неисполнение законных требований сотрудников милиции… Если вы не хотите использовать шанс добровольно поступить по закону, то будем поступать по принуждению»… И кто бы мне не звонил, если я туда приехал, то, как уважающий себя гражданин, как офицер, доведу дело до конца.
Я реально понимаю, что завтра может сложиться так, что, к сожалению, что я, вы, мои знакомые, мои дети, мои родственники окажутся в ситуации, когда кому-то заплатят, кто-то приедет и будет забирать, отнимать, и придет какой-то милиционер, который поступит не по закону, который окажется просто скотом в погонах…. Я реально вхожу в ситуацию, это не эмоции, и знаю, что если дорогу этому не перекрыть, то будет разгул рейдерства, потому, что безнаказанность порождает вседозволенность. Кто-то обязан людей защищать, мы за это получаем деньги и должны нести ответственность.
Рейдерскими схемами в городе Запорожье занимается одна и та же группа лиц. Я не буду их называть, потому, что сразу же начнется: а у вас есть доказательства, только суд может признать виновность, и так далее. Но мы знаем, кто реально стоит за рейдерами. Выступают, как правило, пешки. А стоят за ними лица, которые оплачивают, организовывают… Это бизнес. Причем, если вы, я предприниматели, то мы рискуем. Бизнес – это процесс, когда что-то вкладывают, когда есть какая-то конкуренция, когда есть ответственность за работников, это отчисления в Пенсионный фонд, это налоги, и вся инфраструктура легального бизнеса… А тут никаких проблем. Есть акционерное общество, берут какого-то акционера, у которого 3-5% акций, и ему говорят: «Ты пиши заявление, вот юристы, подаем в суд, что тебя там кинули, что ты хочешь восстановить справедливость, свои права. А мы тебе проплатим за работу, которую ты не делаешь».
И приезжают на предприятие юристы якобы от имени миноритарного акционера, и идут действия по схеме, которую я вам ранее описывал. Все, в результате предприятие парализовано… Никому это предприятие, на самом деле, не нужно, чтобы там вести хозяйственную деятельность. Это дорого и рискованно. Надо срубить легкие деньги. За счет чего? После того, как хозяина загнали в угол, предприятие не работает, люди не получают зарплату, к нему приезжают дяди и тети и предлагают: «Давайте будем договариваться». И предлагают выкупить акции миноритария за весьма круглую сумму, чтобы не было скандала и всего этого неудобного процесса. И все, никаких претензий, зачем вся эта волокита? Вот в этом и заключается цель рейдерской атаки. Так можно быстро и по легкому срубить деньги.
Ну, а в жизни получается так, что приходит группа работников милиции и, естественно, препятствуют этому процессу. Процесс только начался, в это вложены определенные деньги, но уже на первом этапе потерпел фиаско. Те, кто вложил в процесс деньги, и планировал получить прибыль, остались ни с чем… По роду своей деятельности ты сталкиваешься с этой ситуацией четыре, пять, шесть раз. И ты становишься притчей во языцах. Это столб, который не могут обойти, ты под ногами путаешься, ты им реально мешаешь. Выход у этих людей какой? Убрать, устранить, не обязательно физически, это уже доходит до крайностей. Как? Оболгать, нагадить, забросать жалобами, чтобы ты голову не мог поднять, чтобы ты отписками только занимался. Придумывают небылицы, пишут анонимки, создают вокруг тебя атмосферу в обществе, на работе, такую, что просто дикую. И в результате выходит статья. (Далее Михаил Семенович зачитал статью газеты "Запоржский криминал", где приводятся оскорбительные выпады против него).
Эта газета раздается бесплатно у УВД города, ГУВД области, в трамваях, троллейбусах. На что рассчитано? На то, что Бараца, Иванова или Петрова в городе знает много людей. Естественно, все будут звонить и спрашивать: «Что происходит на службе»? И на службе все отслеживают: «Раз написали, то будут жалобы».
Включается второй этап обгаживания. Молодежный патриотический союз, господин Сидоров, депутат областного совета, к примеру, Кислицин, какое-то общество инвалидов, которых раньше никто не знал и не слышал, они что делают? Это проплаченные люди, естественно, как проплачена вот эта статья в газете, и она, может быть, не одна. Пишут жалобы во все инстанции, в ООН только, наверное, еще не писали. Причем, пишут одни и те же лица, которые пишут про «Метро» жалобы: Кислицины там, Сидоровы-Пидоровы, извините за выражение, черт их знает, я их в глаза не видел, пишут жалобы на меня.
Когда спрашиваешь, откуда вы все это взяли, отвечают: на сайте видели. А кому принадлежит сайт? А сайт, можете написать, принадлежит Бройдэ. Тоже там партия, якобы, не знаю какая, патриотический союз, не помню даже, как называется. Один человек, второй, третий платят деньги тому же Бройдэ: помести на сайт такую информацию, чтобы на сайт можно было начать ссылаться и начать писать. Ты все равно засвечен, тебе все равно терять нечего. Про тебя и так уже все говорят, что ты скандалист. Но скандалисты зарабатывают деньги реальные, бесплатно сейчас и муха не летает.
Такая схема: сайт, группа товарищей, газета, давайте называть вещи своими именами – это анонимка, которую, фактически, даже рассматривать нельзя. По закону претензии предъявить некому. Предъяви сейчас этому Сидорову или Пидорову: "Ты ж на меня пишешь во все инстанции, что я коррупционер: Уважаемый товарищ министр, уважаемый генерал, уважаемый Председатель СБУ, обратите внимание, в запорожской газете "Запорожский криминал" пишут, что Барац или Барэц, там, ужас, исчадие ада. Проведите проверку, он же коррупционер, как же так?" …Все прекрасно знают, что если бы Барац был коррупционером, сволочью, тварью, грязью, его бы давно уже выгнали. Но нервы надо помотать. Вопрос – для чего это делается?
Виктор Иванович Ольховский (начальник ГУВД МВД Украины в Запорожской области) специально собрал руководство и хозяев «Метро» и конфликтующую сторону, Дрозденко. Собрал, чтобы расставить все точки над i, чтобы определиться. Генерал логично, нормально рассказал и Дрозденко, и Лутцеву (директору «Метро»): «Ребята, решайте ваши вопросы в правовом поле. Не втягивайте милицию в ваш спор. А вы, господин Дрозденко, не занимайтесь провокациями. Мы прекрасно понимаем, что все эти нападения, драки, весь конфликт искусственно созданы»...
Вам бы не понравилось, и мне бы не понравилось, если бы сосед наложил у вас под дверью кучу … Это нормальная ситуация, когда идет человек, возмущается, а тот, кто наложил кучу, лезет в драку? Человек, который чувствует свою правоту моральную и юридическую, даешь соседу сдачу. А тут два корреспондента проплаченные. Из, так называемых, газет «Биржа», «Запорожский криминал», которые снимают как раз в тот момент, не когда тебе кучу наложили, или не когда тебя ударили, а когда ты даешь сдачу.
А когда начинаешь разбираться, что это Клюсу успокаивали, это он же кидался, то выясняется, что его держат, чтобы он не дрался. Чтобы разобраться, нужен участковый, грамотный человек в погонах, который должен как нормальный человек, как офицер, которому государство повесило погоны на плечи и платит, пусть небольшие, деньги налогоплательщиков, реально понимать: я поставлен сюда, чтобы разобраться, кто кому кучу подложил, кто виноват в данной ситуации. И добиться, чтобы этого не повторилось. Моя цель как милиционера – профилактика. А основной метод профилактики – пресечение. Когда виновный понес наказание по заслугам, неважно какое, штраф заплатил, получил предупреждение, но факт наказания состоялся, тогда можно говорить, что функция милиции как правоохранительной системы, выполняется.
Понятно, что после разбирательств, которые, кстати, идут, будет получен ответ: «Барац не виноват». Но может возникнуть ситуация, когда у вас или еще у кого ни будь будут отнимать квартиру те же самые лица, и по роду своей деятельности милиционер, которого уже так оболгали в туалетных газетенках, и у которого кишка тонка, может сто раз подумать – идти ли вам на помощь. Те лица, которые выполняют указанные действия, подойдут к такому милиционеру и скажут: «Дружище, хочешь жить спокойно, сделай вид, что ничего не видишь. Это же не твое, зачем тебе нужны проблемы?... Ты ж помнишь, весь год какие-то гады о тебе писали? Сейчас опять начнется все сначала, начнется с новой силой. Если в прошлом году о тебе писало «Запорожский криминал", сайт Бройде, Кислицины, Сидоровыми-Пидоровыми и другими, то сейчас еще 24 овчарки подключатся и 32 газетенки. О тебе напишут в Киеве, Москве, Биробиджане, в Америке».
Это шантаж. Это своего рода давление, устоять против которого может только человек с крепким характером, человек, у которого есть цель в жизни, пока носишь погоны. Или ты напишешь рапорт, как они рассчитывают, тебя заклюют и затерроризируют, и ты уйдешь на пенсию.
Люди убедились, что меня купить нельзя. Через начальство воздействовать тоже невозможно, Барац трубку не берет. Значит, его нужно оболгать.
По сути обвинения на сайте, что я ввел в заблуждение генерала Ольховского. Я готовил перечень документов с жалобами. (Показывает документы, где есть жалобы, составленные после 20 августа, то есть даты, когда Молодежный патриотический союз написал заявление, что он не имеет претензий к органам милиции. Напомним, что в статье на сайте «Запорожское время утверждалось, что полковник Барац показал генералу Ольховскому это заявление, но скрыл от него другие, написанные после этой даты)…
…Все эти Клюсы, Мусы, корреспонденты, Сидоровы, Бройде, Пидоровы стоят за Дрозденко, он в данном случае заказывал балет, проплачивает сайты. И у него с Бройде произошел конфликт. Потому, что в одном из обращений Сидорова и Кислицина было указано, что, кроме того, что побили Клюсу или еще кого-то, побили корреспонденток газеты «Биржа»… Естественно, когда поступает такая жалоба по факту, который проходил в Орджоникидзевском районе, есть УВД города, там собирают материал, привозят его сюда (ГУВД области), мы его проверяем, затем подписывает руководство, и дают ответ там, Сидоровым и Пидоровым.
Так вот, один из материалов, который поступил из городского управления, где гласилось, что побили журналистов, я в качестве примера, повторяю, примера, показываю господину Дрозденко: «Смотрите, есть встречное заявление. Когда вызвали этих корреспондентов, они написали о том, что: «Работники милиции нас не били, телесных повреждений у нас нет». Кроме того, сами журналистки заявление об избиении не подавали, а в газете «Запорожский криминал» была статья, что их, якобы, избили. На ее основании пишется жалоба от Сидорова, и так далее, в тот момент, когда разобрались, что корреспондентки претензий к милиции не имеют.
У того такие глаза: как, не может быть. Где печати, где подписи? Я ему говорю: это копии, сами материалы находятся в районе или городе, я сейчас не помню. Что происходит дальше? Дальше опять происходит дурная ситуация. Дрозденко встречается с Бройде, на чьем сайте все это дерьмо размещается и говорит: «Слышишь, ты. Я тебе заплатил деньги… Каким образом эти корреспондентки, которые должны были обличать и изобличать, оказались в милиции? Ответь, ты занимался этой проблемой. Ты за организацию этого пасквиля получил деньги». Что, в конечном счете, должен говорить Бройде» «Это все менты, это сволочи, это все Барац».
Подходил ко мне, проходя мимо, вчера же было мероприятие (4 октября состоялся военный парад, посвященный освобождению Завпорожья), Дрозденко: «Семеныч, можно вопрос задать»? Я говорю: «Ну, давай». Он: «У меня тут с Бройде ситуация. Я ж деньги дал, он же обязан был, пусть отвечает. Кто там кого обманул, Бройдэ говорит, что милиция». Я говорю: «Ты ж платишь Бройде, ты с ним и говори».
Если вы хотите осветить проблему, то надо иметь в виду, что всеми этими частными склоками милицию и общественность пытаются увести от проблемы. А она заключается в том, что граждане А, Б и В хотят поглотить предприятие. Вот и все, вот в чем проблема. И находятся двое-трое ментов старой закалки, которые денег не берут, которых нельзя запугать, их можно только обгадить. Чтобы в будущем этот Барац, Иванов или Петров поняли, что с нами (рейдерами) связываться нельзя».
Интервью полковника Бараца было достаточно эмоциональным, да это и понятно. Мы же ожидаем от коллег из «Запорожского времени» каких-то комментариев, так как в их адрес были высказаны достаточно серьезные обвинения.
- Информация о материале
Экс-прокурор, чья подпись стоит под документами о 18 приговоренных к смертной казни, поведал, как при Союзе в Лукьяновском СИЗО обманывали «вышаков» перед расстрелом, что пили за упокой грешных душ и куда отправляли вперед ногами.
Смертная казнь как исключительная мера наказания просуществовала в Украине до 1996 года, когда, в соответствии с требованиями и под давлением Совета Европы на нее был введен мораторий. В феврале 2000-го ратифицирован Протокол № 6 к Конвенции о защите прав и основных свобод человека, а затем и Протокол № 13, провозглашающий полную отмену смертной казни, причем как в мирное, так и в военное время.
Новым Уголовным кодексом от 2001 года также предусматривалось, что высшей мерой наказания в Украине является пожизненное заключение (не применяемое к лицам моложе 18 и старше 65 лет, а также беременным). По данным «Международной амнистии», смертная казнь отменена уже в 129 странах, а в 68 сохраняется.
В Украине дискуссии о «вышке», как еще называют смертную казнь, время от времени инициируют парламентарии, правоохранители, правозащитники, журналисты. Опросы общественного мнения показывают примерное одинаковое количество сторонников и противников исключительной меры наказания.
Около года назад представители фракции КПУ в Верховной Раде вновь реанимировали идею смертной казни и, заручившись поддержкой профильного комитета по законодательному обеспечению правоохранительной деятельности, рекомендовали парламенту принять в первом чтении соответствующий законопроект. По словам одного из авторов документа народного депутата Александра Голуба, несмотря на мировые тенденции отказа от исключительной меры наказания, в уголовном законодательстве многих стран она сохраняется. Среди них — США, Китай, Япония, другие.
— Полгода назад, 19 марта, наш законопроект в первом чтении не набрал нужного количества голосов, — сказал «Сегодня» Александр Голуб. — Нынешняя Верховная Рада уже не примет его, но, надеюсь, следующий состав парламента все-таки введет смертную казнь в перечень наказаний за умышленные убийства двух и более лиц с отягчающими обстоятельствами, преступления в отношении детей, ряд других. По словам Голуба, отмена смертной казни привела только к всплеску преднамеренных убийств с особой жестокостью, а гуманное содержание одного пожизненника обходится государству примерно в ту же сумму, как и 15 койко-мест в больницах. Нардеп возмущен тем, что преступники, лишившие жизни своих жертв, находятся в гораздо более комфортных условиях, нежели люди на воле. Причем, живут за счет налогов родственников потерпевших.
Раздаются голоса и против возврата к прошлому. Так, бывший глава Государственного департамента по вопросам исполнения наказаний Иван Штанько считает, что в вопросе поставлена жирная точка:
— Украина взяла обязательства перед Советом Европы и неукоснительно их выполняет, поэтому все разговоры о смертной казни — не более, чем эмоции…
«Сегодня» изучала, как исключительная мера наказания применялась в Украине во времена Союза.
РАБОТА: УБИВАТЬ ОТ ИМЕНИ ГОСУДАРСТВА…
Знали ли палачи в Харьковской тюрьме, кого и за что они лишают жизни? Всегда знали. И думается, гордились тем, что именно их привлекали к такому ответственному делу — моральные, идеологические мотивы доминировали над материальными, карьерными и прочими. Но все же среди непосвященных сотрудников по этому поводу они не распространялись.
Фактов оказания сопротивления, проявления осужденным буйства практически не было. Обычно он оставался подавленным, угнетенным. Исключительная мера наказания заменялась высшей, то есть пожизненным заключением примерно каждому десятому-двенадцатому. Чтобы по ошибке расстреляли невинного — такого не было тоже. Но если бы и было, тюремщикам об этом не сообщили бы никогда. Случаи самоубийств среди смертников расценивались как чрезвычайное происшествие. Казалось бы, какая разница, все равно преступнику погибать! Но, думается, смысл в этом присутствовал. Осужденный должен был умереть по воле государства, как записано в приговоре – «Именем Украинской Советской Социалистической республики», а не по собственному выбору. Накладывало ли какой-то отпечаток на личности сотрудников их участие в казни? Вряд ли. Типичная тюремная профессиональная деформация, не более.
В тюрьму №1 УМВД Украины по Харьковской области (затем — учреждении ЮЖ 313/203) из суда приговоренного везли в автозаке отдельно от других. В СИЗО его обыскивали, стригли наголо и переодевали в одежду из ткани, где горизонтальные широкие серые полосы чередовались с темно-серыми. З эк был заторможен и угнетен: замедленно двигался, не сразу отвечал на вопросы, а иногда их вообще не понимал. К слову, тюремщики всегда обращались с ним спокойно и корректно, понимая, наверное, что этот человек уже приблизился к какому-то иному своему качеству. Затем его переводили в одну из камер внутреннего поста.
Тюрьма разделена 4-х метровым каменным забором (до 60-х он официально назывался «баркас») примерно пополам, на административно-хозяйственную и режимную зоны. С тыльной части 2-го корпуса, как раз в том месте, где на первом этаже сидели «вышаки», между этими зонами расположен шлюз: двое поочередно открывающихся ворот, через которые в режимную зону автомобили завозят грузы. Шлюз почти всегда был безлюден. Окна надежно закрывали металлические жалюзи – «баяны»
На открытой площадке шлюза в десятке метрах от поста, где находились «вышаки», и сейчас имеется неприметный спуск в подвал, накрытый листом железа. Лестница спускается в коридор и довольно объемное двухкомнатное помещение. Оно и было местом казни…
Когда приговор вступал в силу, смертника под предлогом ознакомления с каким-то документом выводили в наручниках из камеры, загибали руки за спину и, низко наклонив вперед, проводили через шлюз и спускали в подвал. Приговоренного осматривал врач. Снимали наручники, требовали под чем-то расписаться, что у него плохо получалось, снова надевали «браслеты», и двое надзирателей под руки выводили его во вторую комнату, где, как и в Лукьяновском СИЗО, расстреливали, но — из пистолета. Хоронили в черте города, в лесопарковой зоне, на спецобъекте «Пятихатки», фактически являвшемся небольшим охраняемым кладбищем.
В странах, где сохраняется исключительная мера наказания, применяют различные методы умерщвления преступников.
Один из наиболее распространенных — расстрел. Его в противовес всем другим предпочитали и в СССР, и в первые годы независимости Украины вплоть до отмены смертных приговоров (по мнению некоторых экспертов, это наиболее «дешевый» и даже «гуманный» метод).
Как свидетельствуют источники «Сегодня», на вооружении исполнителей в различных следственных изоляторах, где происходили расстрелы, были и пистолеты, и мелкокалиберные винтовки. Сейчас расстреливают преступников в Белоруссии, Вьетнаме, Китае, Сомали.
Среди других способов приведения смертного приговора в исполнение — обезглавливание (Саудовская Аравии, Иран), повешение (Пакистан, Иордания, Ирак, Египет, Сингапур), введение смертельной инъекции, использование газовой камеры, электрического стула (применяются в некоторых штатах США, других странах).
В ряде государств Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии сохранились первобытные способы приведения в действие смертных приговоров, например, преступников забивают камнями.
На Руси смертная кара впервые появилась в 1398 году и зафиксирована в Двинской уставной грамоте. Петр I сделал смертную казнь наказанием за 123 состава преступления. А вот Екатерина II мыслила, можно сказать, современными, гуманными категориями, считая, что наказание должно обусловливать не устрашение, а исправление и возвращение преступника на путь истинный.
При Советской власти в 1947 году смертная казнь была отменена, но в начале 50-х ее возобновили. К исключительной мере наказания приговаривали за шпионаж, измену Родине, умышленные убийства при отягчающих обстоятельствах, дезертирство, а с начала 60-х — также за экономические преступления.
БЫВШИЙ ПРОКУРОР N. Экс-прокурор, чья подпись стоит под документами о 18 приговоренных к смертной казни, поведал, как при Союзе в Лукьяновском СИЗО обманывали «вышаков» перед расстрелом, что пили за упокой грешных душ и куда отправляли вперед ногами.
— Вы, будучи прокурором, общались с приговоренными к вышке?
— Так точно! Но если б и помнил фамилии, то не назвал бы.
— Сегодня из стран СНГ лишь в Беларуси осужденных приговаривают к расстрелу. А как это было в Украине, до отмены смертной казни?
— Ну, как… После оглашения судом приговора и до приведения его в исполнение проходило и два, и четыре года. Смертник мог обжаловать его, просить о помиловании, смягчении наказания. Все это время он содержался в одиночной камере.
— Как правило, ему отказывали?
— Да, обычно следовал отказ. Хотя он об этом не знал…
— Расскажите, как все происходило.
— Очень просто. Звонил начальник СИЗО: «Сегодня есть работа». За мной приезжал «рафик» с затемненными стеклами и занавесочками на окнах. По пути прихватывали представителя ОИЦ (оперативно-информационного центра УВД) и ехали на Лукьяновку, в СИЗО. Машину не останавливали и не проверяли. Въезжали на территорию изолятора без осмотра. Заходили в полуподвальное помещение, оно есть и сейчас. Обычная комната со столом и стульями. За стол садился я как представитель прокуратуры, надзирающий за местами лишения свободы. Знакомился с личным делом смертника. В деле были приговор суда, отказ в помиловании, другие документы. Рядом находились начальник СИЗО, представитель ОИЦ, медик. И вот приводят осужденного …
— Кто приводит?
— Контролеры по надзору. Обычно два, иногда трое. Крепкие такие ребята. Заводят его в наручниках…
— И объявляют, что прошение о помиловании отклонено?
— Нет. Сначала прокурор просит его назваться: фамилия, имя, отчество, год и место рождения, по какой статье осужден, кто родители, семейное положение. Выясняли, тот ли это человек…
— Он догадывается, что это его последние минуты?
— Его выводили как бы на прогулку. По идее, мало кто из них что-то чувствовал. Но, как у зверя обреченного, наверное, что-то екало внутри…
— В истерике бились, кричали, в обморок падали?
— Случалось… Но в полуподвале стены толстые, ничего не слышно. Один вошел и сразу все понял. Он был на костылях — когда-то бросил гранату в двух милиционеров, и самого ранило, ногу ампутировали… Заходит и говорит: «Знаю, вы меня расстреляете… Стреляйте».
— Так хладнокровно?
— Да. В личном деле были семейные фотографии, так он только попросил их матери отправить. Ну, чтобы память хоть какая осталась…
— Отослали?
— Вообще-то не положено. Но — последняя просьба… Короче, нарушили инструкции…
— Не жаль было этих людей?
— Лишь одного. Выпивали мужики и чего-то не поделили. Разошлись, один уснул возле колхозной конторы, а собутыльник его зарубил топором. Суд мог не применять «вышку» — убийце было под 60. Вот его жаль…
— Как вел себя перед казнью?
— Он был уже морально готов к ней. Только не знал, когда… Но кто-то из членов комиссии придумал: чтобы не возбуждать приговоренного к смерти, после того, как с ним побеседовал прокурор, говорили, что в соседней комнате сидят люди из Верховного Совета — они дадут ручку, бумагу, и можно еще одно прошение написать…
— Там в самом деле находились депутаты?
— Нет, конечно. Просто человеку не давали что-то заподозрить…
— И что дальше?
— Его выводили из нашей комнаты и заводили в соседнюю. А там за дверью стоял исполнитель. И стрелял смертнику в затылок…
— Прямо в комнате? Говорили, в коридоре…
— Никакого коридора. Во второй комнате… Там был слив… Смертник падал… Производился контрольный выстрел, и все… Тряпкой перематывали голову, водой смывали кровь… Заходил медик. Констатировал смерть…
— Исполнитель стрелял из пистолета?
— Из мелкокалиберной винтовки. Убойная сила ТТ и Макарова очень большая, а расстояние близкое — 20—30 сантиметров. Я еще спрашивал, почему не пистолет с глушителем… Объяснили… После мелкашки даже выходное отверстие не всегда оставалось…
— Исполнитель — из своих?
— Да, из СИЗО.
— Один человек или разные?
— Один.
— Коллеги знали, что это палач?
— Догадывались. Майорское звание получил досрочно. Ему и контролерам доплачивали по какой-то секретной ведомости. Но главбух-то знал о ней. 15 дней дополнительного отпуска было у этих людей к основному. А раз в полгода — еще одно месячное денежное содержание (полный оклад и за звание).
— Вы исполнители видели, разговаривали — что за фрукт?
— Не скажу, что им двигала жестокость. Нормальный, ответственный, порядочный. Ничего худого. До него был другой, так вроде умом тронулся после увольнения. Но как докажешь, что из-за этого? И у обычных людей крышу срывает…
— То есть исполнитель не был каким-то ущербным штрафником?
— Да Боже упаси, выбросьте такие мысли из головы. Проверенный, надежный офицер. Доброволец. И контролеры, приводившие смертника, тоже нормальные люди в погонах.
— А сами что испытывали?
— Ну, что бы вы испытывали к убийцам?..
— Не знаю… Душой не огрубели?
— Да нет…
— Пустили смертника в расход — что потом?
— Оформлялись документы о приведении приговора в исполнение. Я подписал документы на 18 смертников. Сотрудник ОИЦ делал отметку в своих бумагах и забирал личное дело, уведомив потом родственников, что человека уже нет…
— Вы как-то стресс снимали?
— На это мероприятие выделялась определенная сумма. Контролеры на Лукьяновскеом рынке закупали продукты неплохие, ну и спиртное. Садились за стол…
— Где?
— Да в той же, первой комнате, куда сначала заводили смертника.
— А он в это время…
—… остывал во второй…
— И что вы?
— Наливали по рюмке, выпивали молча, за упокой души… Ну, а потом уже шли разговоры…
— Водку пили или коньяк, вино?
— Только водку. Но не напивались никогда. Три-четыре рюмки, и баста. Только снять стресс. Хоть и преступник, негодяй, но — живое ж существо…
— А куда труп?
— Уже был готовый гроб. Покойника клали туда, загружали в «рафик», которым мы приехали, и везли на загороднее кладбище — там и сейчас могилы с табличками под номерами видны (родственникам запрещалось сообщать, где могилы находятся). А когда построили крематорий, смертников стали сжигать, причем по договору безо всякой очереди. Выдали акт, и дело с концом. Но это уже без меня — в этот день разрешалось на работу не возвращаться…
— Смертников расстреливали в определенные дни?
— Нет. Как привозил спецконвой, так и… Обычно с этим не тянули. Боялись, как бы суицида не было.
— Было такое, что кто-то не дожил до расстрела?
— Редко. Один на простынях повесился, так шум поднялся — не передать…
— С мистикой сталкивались? Ну, смертник не упал, а развернулся и пошел…
— Это не кино… Стреляют-то в затылок. И еще контрольный… Конвульсии — были, но это не мистика.
— А промахи?
— С такого расстояния? Ни разу. Вот осечка была. Однажды. Но не при мне.
— Ну, а рука дрогнула?
— Не знаю такого.
— Сейчас, когда рассказываете, ничего внутри не трепещет?
— Прошло 12 лет. Да и прежде не трепыхалось…
— И не снились эти выстрелы, вскрики, конвульсии?
— У меня нервы крепкие. И спортом долго занимался. Был кандидатом в мастера по плаванию, семь первых разрядов по разным видам спорта имел. Нет, сплю спокойно. Кошмары и видения не мучают…
МЕСТО КАЗНИ — ПОДВАЛ, ПОСЛЕДНИЙ ПРИЮТ — «ПЯТИХАТКИ»
В тюрьму №1 УМВД Украины по Харьковской области (затем — учреждение ЮЖ 313/203) из суда приговоренного везли в автозаке отдельно от других. В СИЗО его обыскивали, стригли наголо и переодевали в одежду из ткани, где горизонтальные широкие серые полосы чередовались с темно-серыми. Зэк был заторможен и угнетен, замедленно двигался, не сразу отвечал на вопросы, а иногда их вообще не понимал.
К слову, тюремщики всегда обращались с ним спокойно и корректно, понимая, наверное, что этот человек уже приблизился к какому-то иному своему качеству. Затем его переводили в одну из камер внутреннего поста. Тюрьма разделена 4-метровым каменным забором (до 60-х он официально назывался «баркас») примерно пополам, на административно-хозяйственную и режимную зоны. С тыльной части 2-го корпуса, как раз в том месте, где на первом этаже сидели «вышаки», между этими зонами расположен шлюз: двое поочередно открывающихся ворот, через которые в режимную зону автомобили завозят грузы.
Шлюз почти всегда был безлюден. Окна надежно закрывали металлические жалюзи — «баяны». На открытой площадке шлюза в десятке метров от поста, где находились «вышаки», и сейчас имеется неприметный спуск в подвал, накрытый листом железа.
Лестница спускается в коридор и довольно объемное двухкомнатное помещение. Оно и было местом казни… Когда приговор вступал в силу, смертника под предлогом ознакомления с каким-то документом выводили в наручниках из камеры, загибали руки за спину и, низко наклонив вперед, проводили через шлюз и спускали в подвал. Приговоренного осматривал врач. Снимали наручники, требовали под чем-то расписаться, что у него плохо получалось, снова надевали «браслеты», и двое надзирателей под руки выводили его во вторую комнату, где, как и в Лукьяновском СИЗО, расстреливали, но — из пистолета. Хоронили в черте города, в лесопарковой зоне, на спецобъекте «Пятихатки», фактически являвшемся небольшим охраняемым кладбищем.
Смертная казнь как исключительная мера наказания просуществовала в Украине до 1996 года, когда, в соответствии с требованиями и под давлением Совета Европы на нее был введен мораторий. В феврале 2000-го ратифицирован Протокол № 6 к Конвенции о защите прав и основных свобод человека, а затем и Протокол № 13, провозглашающий полную отмену смертной казни, причем как в мирное, так и в военное время.
Новым Уголовным кодексом от 2001 года также предусматривалось, что высшей мерой наказания в Украине является пожизненное заключение (не применяемое к лицам моложе 18 и старше 65 лет, а также беременным). По данным «Международной амнистии», смертная казнь отменена уже в 129 странах, а в 68 сохраняется.
В Украине дискуссии о «вышке», как еще называют смертную казнь, время от времени инициируют парламентарии, правоохранители, правозащитники, журналисты. Опросы общественного мнения показывают примерное одинаковое количество сторонников и противников исключительной меры наказания.
Около года назад представители фракции КПУ в Верховной Раде вновь реанимировали идею смертной казни и, заручившись поддержкой профильного комитета по законодательному обеспечению правоохранительной деятельности, рекомендовали парламенту принять в первом чтении соответствующий законопроект. По словам одного из авторов документа народного депутата Александра Голуба, несмотря на мировые тенденции отказа от исключительной меры наказания, в уголовном законодательстве многих стран она сохраняется. Среди них — США, Китай, Япония, другие.
— Полгода назад, 19 марта, наш законопроект в первом чтении не набрал нужного количества голосов, — сказал «Сегодня» Александр Голуб. — Нынешняя Верховная Рада уже не примет его, но, надеюсь, следующий состав парламента все-таки введет смертную казнь в перечень наказаний за умышленные убийства двух и более лиц с отягчающими обстоятельствами, преступления в отношении детей, ряд других. По словам Голуба, отмена смертной казни привела только к всплеску преднамеренных убийств с особой жестокостью, а гуманное содержание одного пожизненника обходится государству примерно в ту же сумму, как и 15 койко-мест в больницах. Нардеп возмущен тем, что преступники, лишившие жизни своих жертв, находятся в гораздо более комфортных условиях, нежели люди на воле. Причем, живут за счет налогов родственников потерпевших.
Раздаются голоса и против возврата к прошлому. Так, бывший глава Государственного департамента по вопросам исполнения наказаний Иван Штанько считает, что в вопросе поставлена жирная точка:
— Украина взяла обязательства перед Советом Европы и неукоснительно их выполняет, поэтому все разговоры о смертной казни — не более, чем эмоции…
«Сегодня» изучала, как исключительная мера наказания применялась в Украине во времена Союза.
РАБОТА: УБИВАТЬ ОТ ИМЕНИ ГОСУДАРСТВА…
Знали ли палачи в Харьковской тюрьме, кого и за что они лишают жизни? Всегда знали. И думается, гордились тем, что именно их привлекали к такому ответственному делу — моральные, идеологические мотивы доминировали над материальными, карьерными и прочими. Но все же среди непосвященных сотрудников по этому поводу они не распространялись.
Фактов оказания сопротивления, проявления осужденным буйства практически не было. Обычно он оставался подавленным, угнетенным. Исключительная мера наказания заменялась высшей, то есть пожизненным заключением примерно каждому десятому-двенадцатому. Чтобы по ошибке расстреляли невинного — такого не было тоже. Но если бы и было, тюремщикам об этом не сообщили бы никогда. Случаи самоубийств среди смертников расценивались как чрезвычайное происшествие. Казалось бы, какая разница, все равно преступнику погибать! Но, думается, смысл в этом присутствовал. Осужденный должен был умереть по воле государства, как записано в приговоре – «Именем Украинской Советской Социалистической республики», а не по собственному выбору. Накладывало ли какой-то отпечаток на личности сотрудников их участие в казни? Вряд ли. Типичная тюремная профессиональная деформация, не более.
В тюрьму №1 УМВД Украины по Харьковской области (затем — учреждении ЮЖ 313/203) из суда приговоренного везли в автозаке отдельно от других. В СИЗО его обыскивали, стригли наголо и переодевали в одежду из ткани, где горизонтальные широкие серые полосы чередовались с темно-серыми. З эк был заторможен и угнетен: замедленно двигался, не сразу отвечал на вопросы, а иногда их вообще не понимал. К слову, тюремщики всегда обращались с ним спокойно и корректно, понимая, наверное, что этот человек уже приблизился к какому-то иному своему качеству. Затем его переводили в одну из камер внутреннего поста.
Тюрьма разделена 4-х метровым каменным забором (до 60-х он официально назывался «баркас») примерно пополам, на административно-хозяйственную и режимную зоны. С тыльной части 2-го корпуса, как раз в том месте, где на первом этаже сидели «вышаки», между этими зонами расположен шлюз: двое поочередно открывающихся ворот, через которые в режимную зону автомобили завозят грузы. Шлюз почти всегда был безлюден. Окна надежно закрывали металлические жалюзи – «баяны»
На открытой площадке шлюза в десятке метрах от поста, где находились «вышаки», и сейчас имеется неприметный спуск в подвал, накрытый листом железа. Лестница спускается в коридор и довольно объемное двухкомнатное помещение. Оно и было местом казни…
Когда приговор вступал в силу, смертника под предлогом ознакомления с каким-то документом выводили в наручниках из камеры, загибали руки за спину и, низко наклонив вперед, проводили через шлюз и спускали в подвал. Приговоренного осматривал врач. Снимали наручники, требовали под чем-то расписаться, что у него плохо получалось, снова надевали «браслеты», и двое надзирателей под руки выводили его во вторую комнату, где, как и в Лукьяновском СИЗО, расстреливали, но — из пистолета. Хоронили в черте города, в лесопарковой зоне, на спецобъекте «Пятихатки», фактически являвшемся небольшим охраняемым кладбищем.
В странах, где сохраняется исключительная мера наказания, применяют различные методы умерщвления преступников.
Один из наиболее распространенных — расстрел. Его в противовес всем другим предпочитали и в СССР, и в первые годы независимости Украины вплоть до отмены смертных приговоров (по мнению некоторых экспертов, это наиболее «дешевый» и даже «гуманный» метод).
Как свидетельствуют источники «Сегодня», на вооружении исполнителей в различных следственных изоляторах, где происходили расстрелы, были и пистолеты, и мелкокалиберные винтовки. Сейчас расстреливают преступников в Белоруссии, Вьетнаме, Китае, Сомали.
Среди других способов приведения смертного приговора в исполнение — обезглавливание (Саудовская Аравии, Иран), повешение (Пакистан, Иордания, Ирак, Египет, Сингапур), введение смертельной инъекции, использование газовой камеры, электрического стула (применяются в некоторых штатах США, других странах).
В ряде государств Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии сохранились первобытные способы приведения в действие смертных приговоров, например, преступников забивают камнями.
На Руси смертная кара впервые появилась в 1398 году и зафиксирована в Двинской уставной грамоте. Петр I сделал смертную казнь наказанием за 123 состава преступления. А вот Екатерина II мыслила, можно сказать, современными, гуманными категориями, считая, что наказание должно обусловливать не устрашение, а исправление и возвращение преступника на путь истинный.
При Советской власти в 1947 году смертная казнь была отменена, но в начале 50-х ее возобновили. К исключительной мере наказания приговаривали за шпионаж, измену Родине, умышленные убийства при отягчающих обстоятельствах, дезертирство, а с начала 60-х — также за экономические преступления.
БЫВШИЙ ПРОКУРОР N. Экс-прокурор, чья подпись стоит под документами о 18 приговоренных к смертной казни, поведал, как при Союзе в Лукьяновском СИЗО обманывали «вышаков» перед расстрелом, что пили за упокой грешных душ и куда отправляли вперед ногами.
— Вы, будучи прокурором, общались с приговоренными к вышке?
— Так точно! Но если б и помнил фамилии, то не назвал бы.
— Сегодня из стран СНГ лишь в Беларуси осужденных приговаривают к расстрелу. А как это было в Украине, до отмены смертной казни?
— Ну, как… После оглашения судом приговора и до приведения его в исполнение проходило и два, и четыре года. Смертник мог обжаловать его, просить о помиловании, смягчении наказания. Все это время он содержался в одиночной камере.
— Как правило, ему отказывали?
— Да, обычно следовал отказ. Хотя он об этом не знал…
— Расскажите, как все происходило.
— Очень просто. Звонил начальник СИЗО: «Сегодня есть работа». За мной приезжал «рафик» с затемненными стеклами и занавесочками на окнах. По пути прихватывали представителя ОИЦ (оперативно-информационного центра УВД) и ехали на Лукьяновку, в СИЗО. Машину не останавливали и не проверяли. Въезжали на территорию изолятора без осмотра. Заходили в полуподвальное помещение, оно есть и сейчас. Обычная комната со столом и стульями. За стол садился я как представитель прокуратуры, надзирающий за местами лишения свободы. Знакомился с личным делом смертника. В деле были приговор суда, отказ в помиловании, другие документы. Рядом находились начальник СИЗО, представитель ОИЦ, медик. И вот приводят осужденного …
— Кто приводит?
— Контролеры по надзору. Обычно два, иногда трое. Крепкие такие ребята. Заводят его в наручниках…
— И объявляют, что прошение о помиловании отклонено?
— Нет. Сначала прокурор просит его назваться: фамилия, имя, отчество, год и место рождения, по какой статье осужден, кто родители, семейное положение. Выясняли, тот ли это человек…
— Он догадывается, что это его последние минуты?
— Его выводили как бы на прогулку. По идее, мало кто из них что-то чувствовал. Но, как у зверя обреченного, наверное, что-то екало внутри…
— В истерике бились, кричали, в обморок падали?
— Случалось… Но в полуподвале стены толстые, ничего не слышно. Один вошел и сразу все понял. Он был на костылях — когда-то бросил гранату в двух милиционеров, и самого ранило, ногу ампутировали… Заходит и говорит: «Знаю, вы меня расстреляете… Стреляйте».
— Так хладнокровно?
— Да. В личном деле были семейные фотографии, так он только попросил их матери отправить. Ну, чтобы память хоть какая осталась…
— Отослали?
— Вообще-то не положено. Но — последняя просьба… Короче, нарушили инструкции…
— Не жаль было этих людей?
— Лишь одного. Выпивали мужики и чего-то не поделили. Разошлись, один уснул возле колхозной конторы, а собутыльник его зарубил топором. Суд мог не применять «вышку» — убийце было под 60. Вот его жаль…
— Как вел себя перед казнью?
— Он был уже морально готов к ней. Только не знал, когда… Но кто-то из членов комиссии придумал: чтобы не возбуждать приговоренного к смерти, после того, как с ним побеседовал прокурор, говорили, что в соседней комнате сидят люди из Верховного Совета — они дадут ручку, бумагу, и можно еще одно прошение написать…
— Там в самом деле находились депутаты?
— Нет, конечно. Просто человеку не давали что-то заподозрить…
— И что дальше?
— Его выводили из нашей комнаты и заводили в соседнюю. А там за дверью стоял исполнитель. И стрелял смертнику в затылок…
— Прямо в комнате? Говорили, в коридоре…
— Никакого коридора. Во второй комнате… Там был слив… Смертник падал… Производился контрольный выстрел, и все… Тряпкой перематывали голову, водой смывали кровь… Заходил медик. Констатировал смерть…
— Исполнитель стрелял из пистолета?
— Из мелкокалиберной винтовки. Убойная сила ТТ и Макарова очень большая, а расстояние близкое — 20—30 сантиметров. Я еще спрашивал, почему не пистолет с глушителем… Объяснили… После мелкашки даже выходное отверстие не всегда оставалось…
— Исполнитель — из своих?
— Да, из СИЗО.
— Один человек или разные?
— Один.
— Коллеги знали, что это палач?
— Догадывались. Майорское звание получил досрочно. Ему и контролерам доплачивали по какой-то секретной ведомости. Но главбух-то знал о ней. 15 дней дополнительного отпуска было у этих людей к основному. А раз в полгода — еще одно месячное денежное содержание (полный оклад и за звание).
— Вы исполнители видели, разговаривали — что за фрукт?
— Не скажу, что им двигала жестокость. Нормальный, ответственный, порядочный. Ничего худого. До него был другой, так вроде умом тронулся после увольнения. Но как докажешь, что из-за этого? И у обычных людей крышу срывает…
— То есть исполнитель не был каким-то ущербным штрафником?
— Да Боже упаси, выбросьте такие мысли из головы. Проверенный, надежный офицер. Доброволец. И контролеры, приводившие смертника, тоже нормальные люди в погонах.
— А сами что испытывали?
— Ну, что бы вы испытывали к убийцам?..
— Не знаю… Душой не огрубели?
— Да нет…
— Пустили смертника в расход — что потом?
— Оформлялись документы о приведении приговора в исполнение. Я подписал документы на 18 смертников. Сотрудник ОИЦ делал отметку в своих бумагах и забирал личное дело, уведомив потом родственников, что человека уже нет…
— Вы как-то стресс снимали?
— На это мероприятие выделялась определенная сумма. Контролеры на Лукьяновскеом рынке закупали продукты неплохие, ну и спиртное. Садились за стол…
— Где?
— Да в той же, первой комнате, куда сначала заводили смертника.
— А он в это время…
—… остывал во второй…
— И что вы?
— Наливали по рюмке, выпивали молча, за упокой души… Ну, а потом уже шли разговоры…
— Водку пили или коньяк, вино?
— Только водку. Но не напивались никогда. Три-четыре рюмки, и баста. Только снять стресс. Хоть и преступник, негодяй, но — живое ж существо…
— А куда труп?
— Уже был готовый гроб. Покойника клали туда, загружали в «рафик», которым мы приехали, и везли на загороднее кладбище — там и сейчас могилы с табличками под номерами видны (родственникам запрещалось сообщать, где могилы находятся). А когда построили крематорий, смертников стали сжигать, причем по договору безо всякой очереди. Выдали акт, и дело с концом. Но это уже без меня — в этот день разрешалось на работу не возвращаться…
— Смертников расстреливали в определенные дни?
— Нет. Как привозил спецконвой, так и… Обычно с этим не тянули. Боялись, как бы суицида не было.
— Было такое, что кто-то не дожил до расстрела?
— Редко. Один на простынях повесился, так шум поднялся — не передать…
— С мистикой сталкивались? Ну, смертник не упал, а развернулся и пошел…
— Это не кино… Стреляют-то в затылок. И еще контрольный… Конвульсии — были, но это не мистика.
— А промахи?
— С такого расстояния? Ни разу. Вот осечка была. Однажды. Но не при мне.
— Ну, а рука дрогнула?
— Не знаю такого.
— Сейчас, когда рассказываете, ничего внутри не трепещет?
— Прошло 12 лет. Да и прежде не трепыхалось…
— И не снились эти выстрелы, вскрики, конвульсии?
— У меня нервы крепкие. И спортом долго занимался. Был кандидатом в мастера по плаванию, семь первых разрядов по разным видам спорта имел. Нет, сплю спокойно. Кошмары и видения не мучают…
МЕСТО КАЗНИ — ПОДВАЛ, ПОСЛЕДНИЙ ПРИЮТ — «ПЯТИХАТКИ»
В тюрьму №1 УМВД Украины по Харьковской области (затем — учреждение ЮЖ 313/203) из суда приговоренного везли в автозаке отдельно от других. В СИЗО его обыскивали, стригли наголо и переодевали в одежду из ткани, где горизонтальные широкие серые полосы чередовались с темно-серыми. Зэк был заторможен и угнетен, замедленно двигался, не сразу отвечал на вопросы, а иногда их вообще не понимал.
К слову, тюремщики всегда обращались с ним спокойно и корректно, понимая, наверное, что этот человек уже приблизился к какому-то иному своему качеству. Затем его переводили в одну из камер внутреннего поста. Тюрьма разделена 4-метровым каменным забором (до 60-х он официально назывался «баркас») примерно пополам, на административно-хозяйственную и режимную зоны. С тыльной части 2-го корпуса, как раз в том месте, где на первом этаже сидели «вышаки», между этими зонами расположен шлюз: двое поочередно открывающихся ворот, через которые в режимную зону автомобили завозят грузы.
Шлюз почти всегда был безлюден. Окна надежно закрывали металлические жалюзи — «баяны». На открытой площадке шлюза в десятке метров от поста, где находились «вышаки», и сейчас имеется неприметный спуск в подвал, накрытый листом железа.
Лестница спускается в коридор и довольно объемное двухкомнатное помещение. Оно и было местом казни… Когда приговор вступал в силу, смертника под предлогом ознакомления с каким-то документом выводили в наручниках из камеры, загибали руки за спину и, низко наклонив вперед, проводили через шлюз и спускали в подвал. Приговоренного осматривал врач. Снимали наручники, требовали под чем-то расписаться, что у него плохо получалось, снова надевали «браслеты», и двое надзирателей под руки выводили его во вторую комнату, где, как и в Лукьяновском СИЗО, расстреливали, но — из пистолета. Хоронили в черте города, в лесопарковой зоне, на спецобъекте «Пятихатки», фактически являвшемся небольшим охраняемым кладбищем.
- Информация о материале
В Ялту за покупками
Пансионат «Прибрежный», расположенный в нескольких километрах от центра Ялты в самом сердце Южного берега Крыма, всегда считался одним из лучших мест отдыха в АРК. Занимая около 11 гектаров территории и обладая возможностью одновременно принять более четырехсот отдыхающих, пансионат, которым на протяжении многих лет владели крупнейшие промышленные предприятия Украины и России (среди них АНТК им. Антонова, московский ЗиЛ и Запорожский алюминиевый комбинат), привлекал повышенное внимание представителей большого бизнеса. В 2008 г. акционерами пансионата стали люди, не чужие заместителю генерального прокурора Украины Виктору Кудрявцеву.
Как пишет газета «Зеркало недели»: «А в прошлом году контроль над пансионатом получили родственники Виктора Кудрявцева — владельцем 61% акций отрадненского ЗАО стал Анатолий Кононенко (родственник бывшего судьи Верховного суда Украины Виктора Кононенко — тестя В. Кудрявцева), а еще 10% приобрел родной брат замгенпрокурора Александр Кудрявцев». Откуда эти люди взяли несколько десятков миллионов долларов на покупку «Прибрежного» (именно во столько оценивается рыночная стоимость пансионата), можно только догадываться. Сам же замгенпрокурора, почти как «бедный родственник», в состав акционеров не вошел — как говорится, «чтобы никто не догадался».
Как достать соседей
Вскоре оказалось, что семья замгенпрокурора не одинока — еще в 70-х годах прошлого века на территории пансионата в бывших общежитиях поселились рядовые крымчане, которые впоследствии, в соответствии с требованиями законодательства, приватизировали свои квартиры. Аналогично поступили и жильцы бывшего корпуса пансионата «Сон у моря», выкупившие его номера у частной компании-инвестора, ставшей владельцем корпуса еще шесть лет назад. Все они зарегистрировали права собственности на свои квадратные метры в БТИ, вложили деньги в ремонт квартир и зданий, и долгие годы мирно соседствовали с пансионатом.
Новых хозяев это не устроило, и они решили избавиться от «простых смертных». Уверенности в себе, помимо высокой должности, г-ну Кудрявцеву придали связи с «сильными мира сего». Юрист пансионата даже на суде во всеуслышание заявил жильцам: «Шансов у вас нет! Вы что не знаете, что шефа поддерживает Президент?» Недаром, наверное, у брата Президента Виктора Ющенко на территории «Прибрежного» недавно появилась шикарная дача. Поэтому вскоре «Прибрежный» затеял судебные тяжбы с неугодными соседями, а г-н Кудрявцев, даже не пытаясь «замаскироваться», стал открыто давить на судей, пользуясь своим служебным положением.
Так, в октябре прошлого года пансионат подал заявление в Хозяйственный суд Киева с требованием пересмотреть его же решение образца 2003 года, по которому Ялтинское БТИ оформило корпус «Сон у моря» в собственность инвестора. И одновременно с этим Генпрокуратура возбудила уголовное дело против судьи Хозяйственного суда Киева, вынесшей это решение. «Такой неординарный подход дал свои результаты: уже в ноябре судья оперативно отменила свое решение о признании инвестора законным собственником крымской недвижимости», — сообщает газета «Зеркало недели». После чего дело против нее было закрыто.
Однако «в пылу борьбы» забыли, что корпус, который семья уважаемого зампрокурора возращает в собственность пансионата, никогда там не находился — строило «Сон у моря» российское НПО «Позитрон», которое продало его инвесторам, и после достройки и ряда отчуждений имущество появилось у жильцов — безусловных добросовестных покупателей.
Жильцам дома нужно отдать должное — они не сдались, и подали кассационную жалобу в Высший хозяйственный суд, который встал на их сторону, оставив в силе решение 2003 г., а в июне вердикт ВХСУ оставил в силе и Верховный суд. Но и это не остановило Виктора Кудрявцева — уже в июле в Высший хозяйственный суд пришло подписанное им лично кассационное представление с требованием повторно пересмотреть дело и отменить ранее принятое решение. «И, о чудо, 19 августа Высший хозсуд принял нужное решение. Кроме того, прокуратура занялась судьями, не внявшими ранее высокопоставленному чиновнику, начав проверку законности вынесенных ими решений», — сообщает газета «Зеркало недели». При этом дело, возбужденное по команде г-на Кудрявцева на экс-гендиректора пансионата, почему-то передается на расследование в Херсон (!). Причем Херсонская прокуратура работала оперативно и слаженно, взламывая двери квартир в отсутствии хозяев (бывших сотрудников пансионата) для проведения обыска. Остается загадкой, что искали взломщики, и почему их методы работы так походят на криминальные? Ответ следователь дал сам: «Вам нужно урегулировать имущественные проблемы с нашим руководством в Киеве».
В это время, не скрывая своей заинтересованности, как сообщает газета «Зеркало недели»: «Виктор Кудрявцев направил в Ялтинский городской суд письмо с требованием «максимально объективно и с учетом интересов государства» (какое отношение оно имеет к частному пансионату и его инвесторам, неизвестно) рассматривать все дела, связанные с «Прибрежным». Кто дал право Кудрявцеву использовать Генпрокуратуру как личную юрфирму? Неужели генеральный прокурор не видит и не знает (или не хочет видеть и знать), что вытворяет его подчиненный?
Сплошное застройство
А пока прокурорские работники проводят «зачистку», территория пансионата превратилась в строительную площадку — хозяева «Прибрежного» задумали застроить побережье элитными домами для людей, которых кризис не коснулся. Заработать на этом можно будет немало — в районе, где располагается пансионат, стоимость квадратного метра недвижимости превышает 6 тыс. долларов. На такие мелочи, как нахождение пансионата в прибрежной зоне, да еще и в парке-памятнике, где на строительство действуют ограничения, уже никто не обращает внимания. Так же, как и на то, что «Прибрежный» находится в оползневой зоне, и в случае беды все постройки могут просто уплыть в море. Впрочем, для Виктора Кудрявцева, очевидно, сейчас это не так важно — в преддверии президентских выборов гораздо важнее для него не «уплыть» из Генпрокуратуры, которую он благодаря связям с семьей Виктора Ющенко беззастенчиво превратил в орудие защиты своих личных интересов.
- Информация о материале
При этом патологические лжецы (сокращенно ПЛ или ЮВТ) не чувствуют никакой вины и совесть их не мучает. Врать для них абсолютно естественно. Заканчивают они одинаково - со временем их ловят на лжи так часто, что совершенно перестают верить. Этот отрезок времени для Тимошенко принципиален - окончательно перестанут ей верить до или после президентских выборов. Мне кажется, что с такими темпами Юлия Владимировна окончательно дискредитирует себя еще до начала зимы. Возьмем последнюю декаду - самые наглые случаи так называемого премьерского вранья, в котором ее легче всего уличить.
«Украина в 2010 году планирует сократить объемы закупки российского газа до 25 миллиардов кубометров», - заявила Украины Юлия Тимошенко. Это она так старалась понравиться западноукраинскому избирателю. Тимошенко также заявила, что Украина планирует частично заменить газ альтернативными видами топлива, в частности, углем. Про ее идею получать топливо из водорослей уже забыли. Ежегодно до кризиса Украина потребляла от 69 до 75 миллиардов кубометров газа, из которых до 55 миллиардов кубометров закупала у «Газпрома». В 2009 году, по словам Тимошенко, Киев закупит у «Газпрома» 33 миллиарда кубометров газа. Больший объем топлива Украине не нужен. Из-за кризиса потребности промышленных потребителей Украины в газе резко снизились, а производство собственного топлива, хотя и незначительно, но выросло.
А теперь легко вспомнить, что подписанный в январе «Нафтогазом» и «Газпромом» контракт предусматривает, что в этом году Украина должна импортировать 41,6 млрд кубометров газа, а с 2010 по 2019 годы - по 52 млрд кубометров. А в противном случае - серьезный штраф. Тимошенко сама заключала эти соглашения, так что винить в предательстве национальных интересов может только себя. Правда, сейчас ведутся переговоры с российским монополистом, но и ежу понятно, что на уступки в этом вопросе он может пойти только получив значительную выгоду в чем-то другом. А интересных жертв у Тимошенко нет. Значит, врет Юлия Владимировна по поводу сокращения закупок. Договор простой - покупать не менее. Все. Бери или плати - окрестили его аналитики.
Следующая ложь Тимошенко за последнее время тоже газовая. Пусть не те суммы, зато по уровню наглости она гораздо ярче. Премьер-министр Юлия Тимошенко обещает не допустить повышения цен на газ для населения. Об это она сказала в ходе торжественного открытия участка международной автомобильной дороги «Киев-Чоп» в Ривненской области. «За газ рассчитано копейка в копейку, и не будет никаких повышений для населения цен на газ», - сказала Тимошенко.
Но Национальная комиссия регулирования электроэнергетики уже (с ведома и согласия премьера) приняла решение о повышении на 20% розничных цен на газ для населения с 1 сентября и на 20% предельных цен на газ для предприятий коммунальной теплоэнергетики с 1 октября. Это является одним из условий для привлечения Украиной кредита Международного валютного фонда, а также займов на закачку газа в подземных хранилищах. Кроме того, правительство, согласно меморандуму с Международным валютным фондом, обязалось с 2010 года ввести ежеквартальную корректировку цен для этих категорий. Вот такие заявления и реальность.
Не отстают о премьера и подчиненные, хотя врут и в меньших масштабах. Но это не от скромности, просто у них полномочий меньше. Исполняющий обязанности министра финансов Игорь Уманский ранее неоднократно заявлял о том, что Нацбанк тормозит решение вопроса о рекапитализации банка «Надра», а именно не подает свои предложения об условиях реструктуризации внешней задолженности.
Доведенный до белого каления повторяющейся ложью Нацбанк обнародовал следующее заявление. «С целью прекращения спекуляций относительно неподачи Национальным банком Украины предложений о рекапитализации ОАО КБ «Надра» и ООО «Укрпромбанк», Национальный банк Украины предоставляет детализированную информацию о состоянии дел в вышеупомянутых банках», - говорится в сообщении.
В нем указывается, что НБУ неоднократно подавал свои предложения по рекапитализации указанных банков, последние из которых были направлены в Министерство финансов Украины 20 июля 2009 года. В Нацбанке отмечают, что на сегодняшний день правительством не приняты решения об участии государства в указанных банках. Также нет ответа на предложение Нацбанка о переводе вкладов физических лиц из «Укрпромбанка» в «Ощадбанк».
Кстати, Госкомстат вчера сообщил, что в июле средняя зарплата в Украине выросла до 2008 грн. Красиво звучит фраза - зарплата растет! Но на практике это означает, что реальные доходы населения из-за инфляции снизились по сравнению с прошлым летом на 10%. В дальнейшем эксперты ожидают лишь ухудшения ситуации. А чего еще ждать в стране, где правительство сделало тотальную ложь нормой общения с собственным народом?
- Информация о материале
Дело в том, что Министерство финансов обнародовало законопроект «О внесении изменений в некоторые законодательные акты», призванный обеспечить эффективное использование госимущества, и усилить контроль над средствами госпредприятий. Поправки к Кодексу об административных правонарушениях устанавливают ответственность за несвоевременную подачу госкомпаниями годового финансового плана на рассмотрение, согласование или утверждение Кабмином, а также отчета о его выполнении. Сейчас штрафы взимаются только за внесение в финплан неправдивых данных или за его неподачу (в размере 136-255 грн или 170-340 грн при повторном нарушении). Финансовый план должен утверждаться до 1 сентября. При нарушении условий его утверждения руководители госпредприятий будут лишаться премий.
Этот законопроект еще одно доказательство того, как за якобы благим намерением правительства, на самом деле кроется обычная дорога в ад. Политика Тимошенко грести всех под одну гребенку приведет к тому, что госпредприятия будут «душить» пока они не обанкротятся. Если законопроект примут, то госкомпании будут обязаны до 1 июля выплатить дивиденды за минувший год пропорционально размеру государственной доли. Хочу спросить Юлию Владимировну, а как быть с предприятиями, которые являются убыточными? Или как быть с теми, которые выйдут на окупаемость, скажем лет через 5?
А если предприятию логично несколько лет реинвестировать прибыль, для того, чтобы через некоторый промежуток времени занять более сильные рыночные позиции, то с него все равно дивиденды в госбюджет «сдерут»? Полагаю, что не стоит забывать премьеру, что любое предприятие должно часть денег инвестировать в модернизацию своего предприятия. Если выплачивать только дивиденды и при этом не заботится о будущем, то рано или поздно оборудование устареет, а чтобы закупить новое не будет средств.
Если уж готовите законопроект, то просчитывайте все варианты, а не создавайте очередную коррупционную схему. Иначе, предприятие обречено на банкротство и самое ценное, что у него останется, это земля, на которой завод или фабрика стоит. Хм, а в этом что-то есть. Обанкротить и раздеребанить – любимая схема любого чиновника.
Хотя власть держащих жизнь чему-то да научила. Теперь они предпочитают не убивать курицу несущую золотые яйца. Тут даже не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, зачем правительству принимать законопроект «О внесении изменений в некоторые законодательные акты». Во-первых, у правительства появится еще один рычаг давления на руководство госпредприятий. И дело тут не столько в деньгах, а в административном ресурсе, о котором вспоминают руководители страны аккурат перед выборами. Чтобы там не говорили, а админресурс имеет свои «дивиденды» для кандидата от власти.
Теперь, что касается финансового плана. Подача финплана от госкомпаний – это еще один дополнительный заработок для чинуш. Нет секрета в том, что министерства откладывают изучения финпланов, не потому что заняты, а из вредности. Поэтому они, вовремя-то не рассматриваются. Теперь, когда законопроект примут, топ-менеджмент должен будет бежать с пухлым конвертом к чиновнику, чтобы тот глянул одним глазом на финплан. Если учесть, что налоговое законодательство у нас постоянно пересматривают, а профильные министерства также не спешат рассматривать финпланы госпредприятий, то скоро в госкомпаниях появятся отделы, которые будут тем и заниматься, что носить каждый день финпланы в министерства, а к финплану прилагать «финансы».
- Информация о материале
Страница 1535 из 1561
