Статьи
Создается впечатление, что сегодня вопросами урегулирования валютных кредитных отношений между Банком и Клиентом занимаются только сами заемщики и их адвокаты. При этом Банки скорее заняли оборонительную позицию и особо не желают идти на встречу заемщикам, а если и «желают», то не окажется ли это Пирровой победой для последних?
Весь цивилизованный банковский мир в период кризиса идет заемщикам на уступки: снижает процентные ставки, реструктуризирует задолженность, списывает пени, штрафы и т.п. А что делают банки в Украине? Вот часто встречаемые случаи:
* повышают процентную ставку (некоторые умудрились поднять даже в два раза);
* мошенническими действиями подводят людей к урезанию их прав по заключенным кредитным договорам. Образцовым здесь выступает пример, когда заемщик приходит в банк оплатить кредит, а ему в кассе вместе с чеком об оплате подсовывают важный документ в виде фискального чека, где мелким шрифтом прописывается дополнительное соглашение к кредитному договору, по которому банк получает право на распределение полученных от заемщика денежных средств по собственному усмотрению и т.п.;
* реализовывают имущество по заниженным ценам или же практически не контролируют процесс продажи;
* забирают залоговое имущество под каким-либо предлогом, например, приглашают заемщика в банк для осмотра автомобиля, берут ключи и ставят авто на собственную стоянку. На требования заемщика вернуть авто – дарят им свои лучезарные улыбки и вежливо отказывают в лучшем случае, а потом стоимость стоянки включают в счет заемщику;
* после исполнительной надписи нотариуса или же решения суда продолжают начислять проценты по кредиту, ведь де-юре кредитный договор не расторгнут, а значит, он продолжает действовать;
* запугивают заемщиков по ночам и доводят их до отчаянья, и т.п.
Почему-то никто не берет во внимание то, что у заемщика снизился доход, многие вообще потеряли работу и им как-то нужно кормить свои семьи. А банкам – наплевать! Конечно, руководству банков (ведь именно они принимают ключевые решения) сложно понять заемщиков, т.к. риски с потерей работы их не пугают, да и люди эти - обеспеченные, имеющие соответствующие резервы, которыми всегда могут воспользоваться. При этом думаю не обязательно говорить, что у многих заемщиков нет даже необходимого резерва на 6 месяцев жизни.
А теперь давайте посмотрим, что делает для заемщиков государственный регулятор банковской системы – НБУ? Мягко говоря, он ничего не делает! Напротив – всецело поддерживает банки! И забывает, забывает и опять забывает, что он существует на деньги тех же заемщиков и нас с Вами. Как говориться: «Сытый голодного не понимает» или «Народ опять опрокидывают».
В идеале НБУ должен быть объективен, но на практике четко прослеживаются причины субъективности НБУ и они далеко не утешительны. Ведь давно не секрет, что в результате кризиса и так называемых «страданий» банковской системы, где жертвами выступают банки, как это ни парадоксально, но выиграли только банки. Ввели мораторий – замечательно, ликвидировали банк – еще лучше. Гора с плеч! Только люди снова стали беднее…и их проблемы никого не волнуют, кроме их самих. Думаю, здесь достаточно будет напомнить о тех банковских «коршунах», поживившихся тоннами красной икры в результате недавних ажиотажных операций по возврату депозитов. А что? Ведь и люди довольны, что хоть что-то в таких условиях удалось вернуть! А кто создал эти условия? Народ? Так и крутится в голове психологический прием: заберите у человека все, а потом отдайте ему половину, и он будет счастлив.
Банковский юрист как-то в судебном заседании совершенно серьезно заявил: «Какой кризис? А кризиса не было и нет!». Понятно, что этот вызвало умиление на лицах присутствующих, но почему он так сказал? Да потому что де-юре кризиса нет, т.е. нигде большими буквами не написано, что «В Украине в конце 2008 года начался финансовый кризис». Представитель Торгово-промышленной палаты Украины как-то на одном из круглых столов сказал: «Уважаемые юристы, не обращайтесь к нам с просьбами подтвердить кризис в стране, т.к. он не является форс-мажорным обстоятельством, и ТПП этого не сделает». С другой стороны, официальных заявлений власти – тоже не достаточно, т.к. для суда это не доказательство, а скорее субъективное мнение. Вот и выходит, что нельзя обосновать свою позицию каким-то виртуальным словом «кризис». Но мы-то знаем где правда и кто как ни украинский народ ощутил на себе все «прелести» банковского кредитования!?
Возьмем еще одну украинскую банковскую добродетель – реструктуризацию.
Банк предлагает клиенту реструктуризацию через перевод просроченных процентов в основное тело кредита или путем увеличения срока действия кредита, чем якобы идет клиенту на встречу. Но действительно ли это так? Однозначно: «Нет!» В данном случае Банк не только не идет на встречу, а наоборот - копает более глубокую яму для заемщика. Тут уже не юриспруденция, а простая математика. Увеличение суммы кредита за счет перевода просроченных процентов в основное тело кредита или же увеличение срока действия кредита влечет за собой значительное удорожание самого кредита. И проблема в том, что банки представляют это чуть ли не как единственный способ помощи заемщикам. К сожалению, некоторые отчаянные заемщики таки соглашаются на предложенные условия, но когда осознают на что согласились – понимают «двойной обман» и то, что поздно пить «боржоми, когда почки отбиты».
Пессимистическая картина получается, но выход-то всегда должен быть. Поиски продолжаются…
- Информация о материале
Исходя из статистики, все меньше преступлений в странах Европы, включая нашу страну, совершается по статьям, объединенным понятием «оскорбление чести и достоинства» (ст. 129, 130 УК Украины). Не потому, что в этой сфере более не преступают закон, — преступают, но реже жалуются; достоинство перестает быть предметом судебных разбирательств. Лет семь-восемь назад по стране пронесся вихрь гражданских исков, отстаивающих честь и деловую репутацию. Сегодня подобный тип судебной защиты поглощен более широкой категорией дел о «компенсации морального ущерба». В некотором смысле это одна из форм демократизации чести и достоинства, что наводит на определенные мысли.
Хотелось бы поговорить о роли унижения в современном мире. Кажется, очень многое в обществе замешано именно на личном опыте унижений. Это как приводной ремень, что ли. Гораздо чаще в этой связи вспоминают страх, въевшийся со времен действия тоталитарной машины. Но я уверен: социум «держит» людей, уже не страхом. Да, конечно, деньги и уважение, социальные лестницы в качестве положительного стимула. Но если учесть, что отрицательные методы часто более действенны, кнутом, который щелкает за спиной современного человека, в некоторых ситуациях выступает унижение.
Этот опыт у всех разный, и унизительным считается разное. Лично мне, например, кажутся унизительными, мало того, культивирующими унижение телевизионные шоу, в которых на сцене пляшут или поют обычные люди, чья нелепость подсвечена и усилена «эффектом рампы», а над ними, вместе со зрителями, потешаются судьи, якобы ищущие таланты, а на деле отнимающие хлеб у психиатра. Телевидение делает зрелище унижения привычным, как привычной была на городских площадях средневековья публичная казнь. Бог с ним, с ТВ… Но процедуре унижения, подчас безотчетно, подвергаются на каждом шагу. Иному, чтобы устроиться на работу или удержаться на ней, нужно пройти сквозь «очистительный огонь» корпоративного тренинга, унизительного уже тем, что так называемый позитивный лад, на который он настраивает, не совместим с богатством интеллектуальной и эмоциональной жизни — основой достоинства. Человек, обязанный быть сознательным настолько, чтобы не возникала потребность в третьих лицах, должен счесть оскорбительным тотальный контроль рабочего времени. Кого-то оскорбляет офисный дресс-код, кого-то — маленькая зарплата — при том, что он готов надевать на работу хоть водолазный костюм, лишь бы вовремя и хорошо платили... Одним кажутся унизительными брошенное поперек слово, неуместное воспоминание, а для других унижение в семейной жизни — это алкоголизм и безденежье. Женщины и мужчины нечасто сходятся во мнении, сколь унизительно тотальное потребление. И так далее и тому подобное. Мы расплачиваемся унижением за каждый поворот жизни, за каждый цент, за мелочь комфорта. И если страх, царствовавший еще в не столь далекие времена, был осязаем и предметен, то унижение, напротив, безобъектно и неуловимо, оно везде и нигде, оно заполняет пространство между предметами, как вода или воздух, мы его пьем, мы им дышим.
В сословном обществе прошлого унижение в чистом виде с трудом проникало сквозь плотно прилегавшие друг к другу параграфы табели о рангах с обязательным и негласным сводом правил. Перепутать «его величество» с «его превосходительством» — не унижение, а оскорбление. Когда дворянину дают пощечину, его еще не унизили, ведь всегда остаются пистолеты, решающие исход; другое дело, если, как в «Маскараде» Лермонтова, обидчика нельзя вызвать на дуэль. Таким образом, унижение — это ничем не компенсируемое оскорбление. И если в обществе нет твердой иерархии, значит, возникает множество неустоявшихся, неформальных градаций, и всегда можно найти точку зрения, вводящую человека в положение более низкое, чем ему бы хотелось. Триста, пятьсот, тысячу лет назад миллионы угнетенных были не столько унижены, сколько лишены чувства собственного достоинства — изначально. Выходит, эскалация унижений сегодня — обратная сторона роста собственной значимости (как если бы дворянскую честь поделили и раздали поровну), и этот пузырь играючи и шутя прокалывает реальность.
Давно миновала пора высшего света и правил чести, нет сословий, взамен пришло разнообразие ситуаций, более личные и глубоко спрятанные мотивы для обиды. И трудность объяснения, заставляющая молчать, — в признании самого факта унизительности того, что другой расценивает совершенно иначе, порой противоположным образом. Мало-помалу это становится личной темой, ни к кому отношения не имеющей. Но это вовсе не отдельная тема, никого не касающаяся. Подобно тому как число убийств, изнасилований используют в качестве четкого показателя степени общественного неблагополучия, так и более широкий опыт унижений самого разного рода является детонатором и индикатором человеческих действий. Чаще всего, испытывая унижение, человек действует втихомолку. Увольняется или подчиняется. Говорит: «Это еще ничего» или: «Так жить нельзя». Разводится или, наоборот, женится. Отмалчивается или выступает. Оправдывается: «Вы еще жареного не нюхали» или… Вариантов может быть множество.
Определенные шаги в решении этих проблем стали уже тривиальными. Много пишут о национализме, расизме, ксенофобии. Феминистки в мельчайших подробностях исследуют случаи несправедливости и насилия по отношению к женщинам. На Западе существует такое понятие, как «харассмент», определяющее недопустимость вторжения в приватную жизнь. Горы статей, исследований, масса опросов, статистика; здесь уже примерно ясно, как обстоят дела. А вот что делать с этой «мелочью», с унижением? Ведь за одной не очень большой и не обязательно самой важной деталью прячутся все остальные проблемы. Бывают ситуации, к которым не применишь сухой язык исследовательской работы. Между тем чувство унижения — один из регуляторов в обществе, определяющий то, как работают люди, как относятся друг к другу в семье, ладят ли в транспорте, на дороге и даже наедине с собой, в воспоминаниях и мечтах. Более того, если унижение в течение долгого времени непреодолимо, согласно классической теории Макса Шелера, наступает рессентимент, мазохистское принятие ситуации со всеми сопутствующими изменениями в психике.
Источник унижения — несоответствие воспитания (или, говоря шире, истории формирования личности) и реальности. Унижение — это встреча с действительностью, к которой человек не подготовлен. Поэтому в унижении всегда есть момент внезапности (не ожидал, что меня так встретят, так назовут, таким посчитают), а количество унижений зависит от контрастности социума, от вероятности столкновения с незнакомой, чуждой средой.
Унизительными — именно потому, что этим чувством невозможно поделиться и получить компенсацию в виде понимания — оказываются нарушения установок, которые для конкретного человека привычны и очевидны. Допустим, кого-то научили в детстве, что ни при каких обстоятельствах нельзя не вернуть долг, врать о любви, требовать денег за работу, которую сделаешь и бесплатно, и т.п. До тех пор, пока эти максимы не подвергнутся внутреннему пересмотру, каждое столкновение с реальным миром, для которого твои табу и запреты не столь категоричны, вызывает жгучее чувство унижения. Унизительно видеть, как спокойно живет и улыбается человек, занявший у тебя денег и забывший об этом; унизительно, когда в лицо врут о любви и т.д. Можно пересмотреть установки: а что, никто не «парится» по поводу долгов, все вокруг врут и прочее, — и тогда ситуация переходит из насущно жизненной в обычную житейскую категорию. Уже не унизительно потребовать возврата долга или дать взятку. Другими словами, чувство унижения — это реакция на обманутые ожидания. И коль скоро в нашем социуме нет общих табу, нет и понимания того, что именно унижает, а униженный остается один на один со своей скрытой обидой.
Если мы принимаем как верное, что источник унижения — в несоответствии воспитания и реальности, в разнице культурных форматов, то число униженных прямо пропорционально частоте смены культурных парадигм. Чем быстрее меняется жизнь, принцип общения людей, технические навыки, мода и т.п., тем больше людей бывают униженными. «Общество унижения» возникает, когда изменения в культуре, экономике, социуме опережают оптимальный средний темп, когда перемены, происходящие в человеке, не поспевают за ежечасно обновляющейся средой или картиной мира. Тем самым развитие любых областей, меняющих социальный формат, — от языка до техники, от политики до экономики — обязано сопровождаться мерами против «падения нравов», страхующими от неприятных последствий, которые в обществе унижения неизбежны. Собственно, это и есть мораль. В разное время разные социумы пытались демпфировать возникновение общества унижения определенными средствами. Сегодня они, конечно, не годятся — обществу современного типа нужны новые решения, причем с появлением новых институтов устройство общества обязано будет измениться. Это будет иной социум, чей прагматический смысл в том, что он окажется способным с минимальными потерями выдерживать высокий, скоростной темп изменений, им же порожденный.
Возникает вопрос: можно ли зафиксировать некий неснижаемый уровень свободы, конгруэнтный неснижаемому уровню достоинства, обеспечив при этом нормальное существование и функционирование общества? Для того чтобы на этот вопрос нашелся хороший ответ, унижение должно стать заметным. Оно должно выделиться из фона. Человек униженный склонен воспринимать ситуацию унижения как нормальную, продуцируя такие же рецепты спасения: не обращай внимания, бывает хуже, это твое личное дело, так живут сейчас все и т.п. Человек скрепя сердце начинает терпеть. Ведь так живут все, а значит, в унижении нет ничего особенного, да и не унижение это вовсе, так, пустяки, дело житейское, «бывает и хуже». И когда говорят о прозрачности границ, доступности информации, свободе сала и слова, об унижении уже не упоминают, не так ли? Как бы подталкивая к мысли мудреца, сказавшего, что чувства, в которых вас оскорбили, никогда не бывают лучшими.
- Информация о материале
Обыватели, частные предприниматели и крупные бизнесмены начали активно сотрудничать с фискальными органами, охотно информируя об известных им фактах неуплаты налогов соседями, конкурентами и коллегами по бизнесу. В ГНАУ признают, что причиной таких обращений зачастую является банальная зависть либо желание с помощью налоговой насолить конкурентам. Хотя и не отрицают, что помощь населения помогает им в наполнении казны.
КАК УТВЕРЖДАЮТ в центральном аппарате ГНАУ, именно в нынешнем году граждане стали проявлять повышенную сознательность, благодаря чему существенно возросло количество обращений, в которых содержится информация о фактах уклонения от налогообложения. Фискалы предпочитают не говорить, сколько конкретно получают подобных сообщений, но уточняют, что в текущем году письма такого рода составили около 10% от всех поступающих в налоговые органы обращений граждан и предприятий. Причем практически во всех случаях, где проверки по сигналу уже закончены, изложенные в обращении факты подтверждаются, что позволяет налоговой доначислять суммы налогов, взыскивать штрафы и пеню. Как сообщил «k:» директор департамента массово-разъяснительной работы Государственной налоговой администрации Виктор Косарчук, сотрудничество сознательных граждан с налоговой активизировалось с марта, когда налоговики начали проводить операцию «Бюджет», суть которой состоит в выявлении схем минимизации налогов, в том числе и благодаря более тщательному изучению «сигналов с мест». По его словам, активнее всего сотрудничают с налоговыми органами жители Киева, Хмельницкой, Донецкой и Днепропетровской областей. Их догоняют Одесская, Харьковская области и Волынь. При этом обращений из Хмельницкой области в этом году на 55% больше, чем в прошлом. Существенный рост также зафиксирован в Сумской (+38,6%) и Луганской (+36,5%) областях. Львиную долю прироста этих обращений составляют заявления об уклонении от уплаты налогов. В Днепропетровской, Одесской, Херсонской и Ивано-Франковской областях выросло количество личных приемов руководством налоговых органов желающих рассказать об известных им фактах нарушений налогового и трудового законодательства.
В развитых странах доносы в налоговую — дело обычное. Тамошние информаторы, как правило, руководствуются весьма благородными мотивами: когда все платят налоги, страна становится богаче. Либо рассуждают так: если кто-то не платит налоги, значит, его сумму распределят между остальными, и честные заплатят больше.
Иное дело — наши информаторы: они сотрудничают с налоговой отнюдь не из любви к родине и заботе о бюджете и вовсе не за материальное вознаграждение. «Обычному гражданину мы можем сказать спасибо. Если же это предприниматель, то, конечно, лишний раз к нему инспектор ходить уже не будет. Но только при условии, что и сам информатор работает в рамках налогового законодательства. Правда, в период обострения кризиса такие заявления часто используются как инструмент борьбы с нежелательными конкурентами или расправы с неугодными бизнес-партнерами. Например, в Кременчуге поступила информация о том, что некий большой завод использует минимизационные схемы. Причем это сообщение налоговая получила от поставщика комплектующих, который работал с заводом через цепочку посредников. Сигнал о схеме минимизации налогов подали предприниматели, которые наверняка хотели бы работать с этим заводом напрямую, но не смогли», — пояснил Косарчук. Впрочем, причины, побудившие информатора сотрудничать с налоговой, мало интересуют фискалов. По действующему законодательству, подобное обращение является основанием для проведения внеплановой проверки. И, как показывает практика, заканчиваются они для предприятия штрафами и доначислениями налогов.
Обывателей на сотрудничество с налоговой толкают иные причины. Значительная часть обращений от них информирует фискалов о фактах теневой выплаты зарплаты. Как правило, такие обращения провоцируют сами работодатели, которые не вовремя либо не полностью рассчитываются с персоналом. В частности, обычным делом (особенно в кризис) стало увольнение сотрудников без полагающегося выходного пособия либо с выплатой только официальной части зарплаты. Кроме того, сознательные граждане становятся для налоговиков хорошими помощниками в поиске мелких нарушений. Например, в ходе операции «Курорт», которая проводилась нынешним летом в курортных городах, именно таким образом в большинстве случаев выявлялись граждане, не платившие налоги с доходов от сдачи в аренду жилья, а также предприниматели, без разрешений эксплуатировавшие аттракционы, продававшие некачественную еду, не имевшие документов на торговлю алкогольной и табачной продукцией. «Часто мы обнаруживаем благодаря таким сигналам незаконно работающие предприятия с оборотом в миллионы гривен. Например, в Харьковской области благодаря жалобе одного из бывших сотрудников, которому при увольнении выплатили только часть зарплаты, мы обнаружили на заброшенном заводе, входившем некогда в структуру военно-промышленного комплекса, швейную фабрику. При этом, согласно данным, внесенным в налоговые базы, частный предприниматель, руководивший этим бизнесом, никого не нанимал. Помимо самих фактов уклонения от уплаты налогов граждане информируют налоговую и о сути применяемой схемы. В частности, в том числе и благодаря таким сообщениям с начала года нам удалось выявить более 5 тыс. схем уклонения от уплаты налогов, за счет чего в бюджет дополнительно удалось собрать более 16 млрд. грн., а это почти вдвое больше, чем в прошлом году. Каждый налогоплательщик может проверить любого своего контрагента на сайте ГНАУ на предмет чистоты его налоговой истории. Наши контакт-центры за девять месяцев обработали почти 300 тыс. сообщений, что на 20% больше, чем в 2009 году. Люди видят, что началась реальная работа, и стали больше доверять налоговикам», — уверяет Виктор Косарчук. Среди примеров успешной работы с сознательными гражданами — выявленные схемы продажи автомобилей по заниженным ценам, места массовой «прописки» предприятий, цеха изготовления елочных игрушек, теневые операции с зерном и металлоломом.
«Количество обиженных подчиненных, которые недополучили зарплату в конверте, или предпринимателей, убирающих своих конкурентов с помощью налоговой, в последние годы не очень изменилось. Это небольшое число отчаявшихся людей. И факторов в экономике, которые бы способствовали всплеску количества таких заявлений, нет. Поэтому данные налоговиков о резком росте доносов могут быть попросту обыкновенным дотягиванием плана по работе с населением», — допускает налоговый эксперт Александр Кирш. «Может быть, всплеск количества доносов — результат усилий налоговой милиции, которая осуществляет давление на морально неустойчивых сотрудников компаний. Они вполне могут запугать как грузчика, который вообще никак не оформлен, так и менеджера, который управляет значительными финансовыми потоками. И тот и другой, опасаясь за свою судьбу, могут написать заявление о существующих в компании нарушениях. Точно так же можно беседовать и с предпринимателями, чтобы они поделились информацией о контрагентах в обмен на спокойное существование», — считает управляющий партнер адвокатской компании «Соколовский и партнеры» Владислав Соколовский. Как бы там ни было, но то, что украинцы уже начинают вплотную сотрудничать с фискалами, остается фактом. И если пока эффективно использовать поступающие сигналы (с доначислением налогов) фискалы могут только в отношении юридических лиц, то в скором времени имеющаяся у них информация будет помогать доначислять налоги и гражданам. Как поясняют в ГНАУ, после проведения амнистии капиталов уже невозможно будет пояснить наличие дорогостоящего имущества при маленькой зарплате доставшимся от родственников наследством.
- Информация о материале
99 деревень, 88 сел, волость и четыре города в Малороссии были конфискованы у светлейшего князя Александра Даниловича Меншикова после его ареста. В великорусских землях за ним числились поместья в 36 уездах. И даже это было лишь толикой его огромных богатств, приобретенных милостью Петра I и безудержным мздоимством. От других петровских соратников Меншиков отличался не столько размахом, сколько наглостью. Ведь полудержавный властелин не стеснялся брать деньги ни у явных, ни у тайных недругов державы, включая Мазепу. А также вымогал часть приданого у любимой дочери императора Анны Петровны и получил требуемое. Другие запускали руку в казну с тем же усердием, с каким служили делу модернизации России, но старались делать это тише и незаметнее.
Брали по чину
Что может быть лучше братской любви, особенно если братом тебя называет первый человек в государстве? В России — ничего. Ведь с незапамятных времен на Руси не существовало никакой аристократии, которая как сословие имела бы сколько-нибудь значительное влияние на дела государства. А с появлением Великого княжества Московского даже бывшие удельные князья превратились в просителей милостей и службы, способной прокормить соискателя со всеми чадами, домочадцами и несметной дворней. Подобная ситуация хорошо помогала установлению всеобъемлющего самовластия московских государей, и потому они прилагали немало сил к тому, чтобы кормить свой благородный служилый люд, как крестьянских лошадей: давать им пищи ровно столько, чтобы работать они могли, а лягнуть хозяина — нет.
Этому же способствовала система наделения воинских начальников и приказного люда за службу не деньгами, а поместьями, которые можно было отнять в любую минуту. Той же цели — укреплению самодержавия — способствовала и установившаяся традиция выпрашивать у государя земли и деревни попавшего в немилость боярина или иного служилого человека. Любой слух об опале владеющего богатыми поместьями человека вызывал в боярских домах не сочувствие, а взрыв эпистолярного творчества. Соискатели землицы принимались за составление челобитных, в которых сообщалось, что много послуживший государю раб челом бьет, умоляя не отказать в передаче таких-то деревенек в его руки.
Хотя христианин и не должен наживаться на беде ближнего, дело это было обыденным, всеобщим и потому вовсе не стыдным. Еще менее стыдились разнообразного лихоимства и мздоимства. Ведь все понимали, что выклянчить доходное место удастся, может быть, раз в жизни. А потому нельзя упускать выпавший шанс, чтобы пополнить заветную кубышку звонкой монетой. И потому же, понимая обстоятельства, те, кто приходил с прошениями к воеводам, приказным дьякам и подьячим, и в особенности к тем из них, что вершили суд, без лишних слов отдавали затребованную с них мзду.
Вся эта сложившаяся веками система досталась в наследство от предков и Петру I. Нужно признать, что и он иногда делал значительные подарки своим приближенным. Так, впервые в русской истории в его правление появился не богатый монастырь, а богатый священник из белого духовенства. Царь высоко ценил своего духовника Тимофея Надражинского и потому подарил ему имение и четыре тысячи крестьянских душ. Но в большинстве случаев, несмотря на все указы о борьбе с мздоимством и случавшиеся казни заворовавшихся приближенных, Петр довольно снисходительно относился к финансовым шалостям соратников, если те были полезны в его начинаниях, а их лихоимства не слишком бросались в глаза. Ведь первый русский император не менее своих предшественников ценил преимущества, которые давало самодержавное правление. А кроме того, взгляд сквозь пальцы на не самые значительные злоупотребления царедворцев позволял сэкономить значительные средства казны на выплату им достойного их положения жалования.
Возьмем, к примеру, известного петровского полководца Бориса Петровича Шереметева, с которым царь ходил в Азовский поход, а затем доверил ему командовать войсками во время затяжной войны со шведами. Полководческие способности боярина Шереметева на службе любому государю принесли бы немалое вознаграждение. И Петр, понимая это, платил Шереметеву немалые деньги, жаловал поместьями, наградил графским титулом за подавление восстания стрельцов в Астрахани и присвоил чин генерал-фельдмаршала. Но при этом самодержец закрыл глаза на то, что во время завоевания Прибалтики Шереметев, как не без ехидства писал сам царь, славно там похозяйничал. По приказу графа многое из имущества, отбитого у неприятеля, включая главное транспортное средство тех лет — лошадей, чуть ли не с поля боя отправляли в его поместья. Но это была военная добыча, против присвоения которой победителем в те времена никому просто не пришло бы в голову возражать.
Однако в Лифляндии солдаты Шереметева без малейшего стеснения грабили все мало-мальски состоятельные дома, а большую часть добытого получал главнокомандующий. Но и это было еще не самой доходной статьей кормления графа с войны. Самой большой ценностью для любого состоятельного человека после земель были крепостные. А потому солдаты просто сгоняли людей с завоеванной территории, не обращая особого внимания на их прежние звания и чины, и гнали их в поместья и вотчины их сиятельства Бориса Петровича для превращения в землепашцев или иных нужных ему рабов. Однако и это не вызывало ни малейшего неприятия или гнева со стороны царя. Ведь генерал-фельдмаршал брал по чину, а войны без издержек не бывает.
Размеры добытого графом в окрестностях полей сражений можно оценить хотя бы по тому, что за победу в Полтавской битве ему была пожалована Юхновская волость с 12 тыс. крестьян. Какое-то количество душ ему досталось в наследство и давалось за иные заслуги. Но после смерти графа его сын унаследовал 60 тыс. крестьян и обширнейшие земельные владения, в результате чего Шереметев-младший считался одним из богатейших людей России. При этом генерал-фельдмаршал, по-видимому, блюдя традиции старины, не забывал писать челобитные государю с жалобами на то, что поиздержался на войне. Просил выплатить жалованье вперед и частенько клянчил у царя дополнительных вспомоществлений наличными, землицей и людишками.
Злые языки утверждали, что другой петровский военный соратник, генерал-адмирал Федор Алексеевич Головин, умел снимать урожай с морских полей битв. Причем ничуть не хуже, чем граф Шереметев — с сухопутных. Так что в конце жизни Головина на его обширных землях трудилось 30 тыс. хлебопашцев.
Дважды повешенный
Но оба военачальника по размерам полученных от службы доходов не могли сравниться с князем Матвеем Петровичем Гагариным, который кормился от огромных богатств земли сибирской. Попав туда на службу воеводой в Нерчинск, князь сразу же оценил все возможности, предоставляемые его служебным положением. Через Сибирь шла торговля с Китаем, откуда везли драгоценные камни, шелка, парчу и прочие ценные ткани, очень высоко ценившийся чай, а также множество разнообразных дорогих и диковинных вещей. Уже тогда Гагарина подозревали в разного рода злоупотреблениях по службе. Мол, он к товарам, перевозимым казенными караванами, добавлял свои собственные, то есть таким образом вел весьма выгодную беспошлинную личную торговлю с Китаем. Кроме того, его подозревали в утаивании и присвоении собранных с сибирских инородцев податей — ясака. Но доказать эти обвинения следователи, назначенные Петром, то ли не сумели, то ли не успели. Расследование неожиданно прекратилось. Возможно, отбиться от назначенного следствия Гагарину помог его родственник — один из самых влиятельных чиновников государства канцлер Головкин, в свою очередь, состоявший в родстве с царицей-матерью Натальей Кирилловной. Так это или нет, но вместо опалы князь Гагарин получил новое назначение.
По приказу царя Гагарин возглавил работы по прорытию каналов в Вышнем Волочке и каналов, которые должны были соединить Волгу с Доном. Несмотря на неуспех в строительстве Волго-Донского канала, князь проявил себя как деятельный распорядитель и сумел понравиться Петру I. Вскоре после этого он получил в ведение Сибирский приказ, управлявший самой обширной областью страны и контролировавший всех сибирских губернаторов. А затем царь-реформатор допустил ошибку, дорого обошедшуюся его казне, назначив Матвея Гагарина сибирским губернатором с сохранением за ним поста главы Сибирского приказа. Получалось, что князь должен был контролировать сам себя. И сам же принимать все челобитные с жалобами на себя.
Такая воля открыла перед князем самые широкие возможности для обогащения. Он перенаправил потоки "мягкой рухляди" — мехов, предназначавшихся для царской казны,— в казну личную. Торговля с Китаем стала едва ли не его персональным и единоличным делом. А главное, он получал немалую долю от всего, что должно было отправляться в столицы для пополнения и укрепления государственных доходов, и в считаные месяцы превратился в богатейшего человека страны.
При этом, впрочем, князь не забывал и о мерах безопасности. Так, самый большой из известных в те времена рубинов, найденный в Китае, он заполучил и вручил всесильному царскому фавориту светлейшему князю Александру Даниловичу Меншикову. А тот, в свою очередь, презентовал драгоценный камень супруге царя Екатерине Алексеевне, помогавшей ему подталкивать самодержца к принятию выгодных для Меншикова решений. Так что все лихоимства Гагарина укладывались в рамки существующих негласных правил. Если бы не два обстоятельства...
Князь Гагарин хапал столько, что уже не знал, как и каким образом можно потратить все сваливающиеся на него богатства. Как отмечали современники, обеды у князя Гагарина по роскоши затмевали царские. Кушанья у него подавали на стол на пятидесяти серебряных блюдах. Избыток драгоценных металлов в его личной казне был виден даже тем, кто никогда не бывал в его дворце: колеса карет воеводы Гагарина покрывались серебром, а лошадей подковывали серебряными и золотыми подковами.
Если бы безудержное хвастовство князя своим богатством ограничивалось подведомственной ему территорией, дело, пожалуй, могло бы сойти ему с рук. Ведь любые доносы приходили к нему. Но князь решил выстроить особые, не виданные еще палаты в Москве. Стены в них сделали зеркальными, а потолками служили огромные аквариумы, где плавали для услаждения княжеских глаз живые рыбы. Гагарин без стеснения показывал гостям иконы в своих покоях, оклады которых из чистого золота были украшены бриллиантами и прочими драгоценными камнями. Очевидцы говорили, что эти оклады образов стоили баснословных для того времени денег — 130 тыс. руб.
Но даже это вполне могло сойти с рук князю Гагарину, в особенности с учетом того, что канцлер Головкин продолжал, видимо небескорыстно, ему покровительствовать. Вот только поступления из Сибири в казну все заметнее уменьшались, и это обстоятельство перевешивало все доклады доброжелателей князя о его успехах в управлении восточной половиной страны. Недовольный ситуацией царь вызвал князя Гагарина в Санкт-Петербург под благовидным предлогом — для суда над изменившим отцу и отечеству царевичем Алексеем Петровичем. А сам отправил для проверки в Сибирь ревизора-полковника. При этом Петр, предполагая, что ревизор может быть подкуплен, тайно отправил вслед за ним своего денщика Егора Пашкова с приказом произвести на месте как можно более тщательное расследование.
Эта уловка царя вполне удалась. Пока люди Гагарина ублажали и задабривали официального ревизора, Пашков собрал сведения о многочисленных лихоимствах князя и доставил их в столицу. Вслед за этим последовал указ Петра Сенату, в котором говорилось:
"Дела плута Гагарина надлежит вам слушать, которые важны (понеже не одна тысяча есть) и особливо которые он делал уже после публикованных указов за лихоимство, и по оным учиня по правде, прислать ко мне. У сына его Алексея взять ведение под рукою, как он поехал за море, что с ним было от отца его отправлено денег и золота и товаров, а также через векселя; в бытность за морем сколь денег и товаров и золотых и прочих вещей через него получал, и что всей суммы в ту его бытность за морем издержано".
Дело князя велось с применением всех средств тогдашней следственной практики. Гагарина пытали, били кнутом и добились от него признательных показаний. В мае 1721 года суд признал его виновным в утаивании средств от продажи за рубеж хлеба, в многочисленных фактах поборов с купцов, везущих товары в Китай и обратно, а также в краже товаров из этих караванов. Как оказалось, князь умудрился присваивать даже те товары, которые везли по заказу супруги царя Екатерины Алексеевны. Признанный виновным в лихоимстве князь в июне того же 1721 года был повешен перед Сенатом в назидание другим ворам. А пять месяцев спустя царь приказал вынуть тело князя из петли и повесить его там же, но уже на железной цепи. Все имущество бывшего властителя Сибири было отобрано в казну.
Но на этом урок русскому чиновничеству еще не окончился. Ревизора, получившего мзду за положительный отзыв о воеводских успехах Гагарина, казнили. А Егор Пашков получил в дар за хорошо проведенное расследование несколько тысяч крестьян из деревень, принадлежавших прежде князю Гагарину. Подобный порядок царь стал практиковать и впредь. Вот только этот пример никого из высокопоставленных мздоимцев в окружении царя ничему не научил. В 1723 году, например, судили еще одного видного птенца гнезда Петрова — барона Петра Павловича Шафирова, в числе злоупотреблений которого числилось присвоение изъятых у князя Гагарина 200 тыс. и ценностей на 15 тыс. руб.
И уж тем более не стал процесс над Гагариным уроком для самого беззастенчивого из воров петровской России — светлейшего князя Меншикова, хотя после суда над Шафировым, чудом избежавшим смертной казни, обнаружились злоупотребления в Военной коллегии, президентом которой состоял Меншиков. Император наложил на Меншикова штраф в размере 20 тыс. руб. и отнял у него этот престижный пост. По сравнению с тем, что светлейший князь нажил только от руководства военными делами, это наказание можно расценивать как отеческий шлепок. И Меншиков продолжал мздоимствовать.
Светлейшее вымогательство
О карьере Александра Меншикова, начавшейся с торговли пирогами вразнос, писали много и подробно как в царские, так и в советские времена. Ведь его взлет, как подчеркивали монархисты, свидетельствовал о том, что благодаря царской милости любой может буквально выйти из грязи в князи. Для коммунистов он, пусть и косвенно, служил подтверждением их тезиса о том, что любая кухарка может управлять государством. А для отечественных чиновников всех времен он стал примером того, каких высот можно достичь, беззастенчиво пользуясь своим положением.
Однако Меншиков был далеко не единственным простолюдином, которому милость Петра помогла войти в число богатейших людей страны. Рассказывали, что царь как-то встретил поповского сына Автонома Ивановича Иванова, в котором оценил недюжинную сметливость и прыткость. И Петр приказал ему заседать в звании думного дьяка в Поместном приказе. В этом ведомстве решались все вопросы об отводе поместий, передаче вотчин, а также разрешались все споры между землевладельцами. Так что поле для злоупотреблений открывалось широчайшее. Сметливый дьяк вскоре взял в свои руки управление приказом и перевел на себя все финансовые потоки от просителей, спорщиков и жалобщиков. Он поставил дело так, что самые сильные люди в государстве были вынуждены заискивать перед ним и искать его покровительства. Так, в 1707 году гетман Мазепа, купивший в знак верности царю поместье на великорусских землях, писал Иванову и обещал отслужить за оказанную помощь и поддержку. Доходы думного дьяка были настолько велики, что его наследникам досталось 16 тыс. крестьян, огромные земельные наделы и солидная сумма наличными.
Однако до Меншикова ему было очень и очень далеко. О том, что светлейший князь воровал и брал взятки, тоже писалось довольно много. Но если обобщить все случаи, подобные меншиковскому, то для пересчета столь же наглых казнокрадов, появлявшихся на протяжении истории государства российского, пожалуй, хватит пальцев одной руки.
Весь бизнес светлейшего Александра Даниловича заключался в его способности угождать царю, угадывать и предвосхищать его желания, но главное — подталкивать его к принятию нужных Меншикову решений. А уж добившись таковых, царский денщик, превратившийся в друга, а затем и в брата, как называл его в письмах Петр, принимался извлекать колоссальную прибыль буквально из всего, что попадалось на глаза и под руку. Покровительство князю Гагарину и другим казнокрадам, например, принесло светлейшему князю земли, на которых располагались город Батурин и несколько тысяч крестьянских дворов.
При этом Меншиков, даже приняв подношение, мог оказать, а мог и не оказывать просимой услуги. Так, в 1703 году близкий прежде к Петру человек, Андрей Андреевич Виниус, оказался лишенным всех постов за хищения и мог поплатиться за воровство жизнью. Он принес Меншикову подношение с просьбой повлиять на решение царя. Взятка была довольно внушительной: десять коробочек золота, 150 червонцев, 300 руб. и обязательство выплатить еще пять тысяч. Меншиков взятку принял и выдал Виниусу оправдывающую его бумагу. Но затем, засомневавшись, видимо, в платежеспособности Виниуса, донес о попытке подкупа Петру. В итоге Виниуса приговорили к битью кнутом и штрафу в семь тысяч рублей.
Когда Меншиков в 1727 году наконец попал в немилость к новому императору Петру II и началось следствие, оказалось, что он брал деньги у всех, кто их давал. Начиная от гетмана Мазепы, когда тот еще не перебежал к шведам, кончая самими шведами. Правда, последнее, то есть государственную измену, доказать не удалось. Взятки Меншикову давали и наличными, и землями, а однажды ему презентовали целое герцогство.
Но главными пунктами в списке его прегрешений были кражи из казны. По его требованию из сумм Военной коллегии ему выдали 10 тыс. руб. А из московского казначейства на обустройство дома в первопрестольной в разное время ему было выдано 53 679 руб. Мало того, оказалось, что управлявший домами светлейшего полковник Трезин бесплатно брал ценности и припасы из дворцовых кладовых, что обошлось царской казне еще в 13 164 руб. Выяснилось, что Меншиков требовал и получал крупные суммы в казначействах и других городов.
Однако это были далеко не самые крайние случаи проявления наглости полудержавного властелина. Царь выдал любимую дочь Анну Петровну замуж за герцога Голштинского и пожаловал молодой семье 300 тыс. руб. Узнав об этом, Меншиков начал требовать у Анны 80 тыс. руб., поскольку, как уверял светлейший, именно он уговорил царя дать такое приданое, а мог сделать так, чтобы Петр передумал. Влиятельность Меншикова поражала иностранных дипломатов, которые с удивлением писали о том, что вдова брата и соправителя Петра I Иоанна Алексеевича и ее дочери, родные племянницы царя, при появлении светлейшего князя на ассамблеях вскакивали, бежали к нему и целовали ему руку. Так что герцогу и герцогине Голштинским не оставалось ничего другого, как отдать требуемые деньги вымогателю.
Собственно, вымогательством Меншиков баловался и прежде. Широко был известен случай, когда по воле Петра его приближенные барон Шафиров и граф Толстой обзавелись фабриками и получили право выпускать на них товары беспошлинно. Учуяв прибыль, Меншиков настоял на включении его в компаньоны, а затем стал требовать все более и более возрастающей доли. В итоге фабрики пришлось закрыть, и лишь некоторое время спустя, когда светлейший князь охладел к фабричному делу, Шафиров и Толстой открыли производство вновь.
Беспримерная жадность привела Меншикова к закономерному финалу. Пока были живы Петр I и наследовавшая ему Екатерина I, все прощавшие любимцу, светлейший князь требовал все новых и новых титулов и наград в виде земель, крестьян и денег. А после воцарения малолетнего внука Петра I — Петра II — он даже решил стать не теневым, а реальным правителем Российской империи, вознамерившись женить юного императора на своей дочери Марии (которую, впрочем, Петр II недолюбливал и называл фарфоровой куклой).
Однако этому плану помешали не столько враги при дворе, сколько мздоимство Меншикова. Новый император, чтобы помочь тетке — голштинской герцогине Анне Петровне, передал ей долговые расписки английского купца Марли. Меншиков потребовал себе половину. Получив от голштинцев задаток в 2 тыс. руб., он опрометчиво дал расписку, которая потом стала одним из важных доказательств его вины.
Но последней каплей, переполнившей терпение всех, стала история с червонцами каменщиков. Петербургская гильдия каменщиков, выражая верноподданнические чувства, прислала Петру II 9 тыс. червонцев. Император приказал отнести подарок сестре — великой княгине Наталье Алексеевне, но Меншиков перехватил посыльного и отобрал деньги. Недовольство императора не имело границ, хотя светлейший князь и доказывал, что собирался отдать деньги для пополнения опустевшей казны.
В сентябре 1727 года его отправили в ссылку в принадлежавший ему город Раненбург. Отбывал он туда, все еще ощущая себя полудержавным властелином. Его поезд насчитывал пять карет, 16 колясок и 11 фургонов и колымажек, а его свита состояла из 127 человек. Но это была лишь видимость былого могущества. Вскоре после его отъезда началась опись имущества в петербургских владениях светлейшего, причем даже причастные к делу лица расходились во мнении о реальной стоимости описанного имущества: одни говорили о 5 млн руб., другие — о 20 млн. Только опись драгоценностей, найденных в трех огромных сундуках, заняла три дня. Среди ценностей оказалось несметное количество медальонов с портретами Петра I, осыпанных бриллиантами, которые царь любил дарить приближенным за заслуги, а также такое количество предметов с бриллиантами, от запонок и табакерок до тростей с бриллиантовыми набалдашниками, что можно было подумать о маниакальном пристрастии светлейшего князя к этому драгоценному камню. Бриллиантами были украшены иконы-складни и множество других найденных вещей.
Затем последовали конфискации в домах Меншикова в Москве, где драгоценных вещей и одежды описали на 75 520 руб. Среди недвижимости князя в Москве оказался отделанный с невероятной роскошью слободской дом, в котором нашли огромные зеркала (невероятная ценность в тогдашней России), а стены его украшали очень высоко ценившиеся китайские штофные обои. В убранстве наличествовало немалое число предметов из китайской бронзы: похоже, подношения князя Гагарина Меншикову были гораздо больше, чем предполагалось ранее.
Когда же Меншикова обвинили в принятии денег у шведов, то есть, по сути, в государственной измене, он из опального сановника превратился в арестованного, и началась конфискация его недвижимости. У светлейшего князя отняли 90 тыс. крестьян и множество земель и поместий: 99 деревень, 88 сел, волость и четыре города в Малороссии, еще два города в других частях страны, имения в 36 великорусских уездах. И в довершение всего он лишился последних ценностей, а это 4 млн руб. наличными, бриллиантов и разных драгоценностей еще на миллион, 24 дюжины серебряных столовых приборов и тарелок и 105 пудов золотой посуды.
Чего новые правители не смогли отобрать у прежнего, так это денег в зарубежных банках, в которые Меншиков вложил около 9 млн руб. Банки в Лондоне и Амстердаме отказались выдавать их без согласия вкладчика или его наследников. Так что работа по возвращению этого капитала в Россию растянулась на годы.
А самого светлейшего князя с семьей сослали в тобольский городок Березов, где он должен был после прежней роскоши прозябать вместе со всеми чадами и домочадцами на 10 руб. в день. Однако из этой суммы он умудрялся что-то экономить и собрал деньги на строительство небольшой деревянной церкви. Сам помогал рыть фундамент, тесать бревна и возводить стены. А потом служил в этой церкви пономарем и даже призывал прихожан к тому, чтобы они не воровали и не мздоимствовали. Возле этой церкви его и похоронили.
Его проповеди так и остались пустым звуком. Ведь прихожанам не с кого было брать мзду. А чиновники и все служилые люди России как были, так и остались в том положении, которое существует с древних времен, когда за их работу платят гроши, подталкивая к получению взяток. Страх перед грядущим наказанием делает их мягкими и покладистыми по отношению к вышестоящему начальству. Да и менять их, зная, что все берут, можно без особых проблем. И никакого желания радикально изменить это положение у российских правителей по большому счету никогда и не было.
- Информация о материале
В среду я потратил последние гривни на проезд на работу и на сигареты. На прошлой неделе купил продукты. А еще купил трусы, теплые носки, пришел домой — и расплакался. Встретился с мамой и сказал: “Мама, представил, как живут пенсионеры.
В это воскресенье заканчивается эксперимент, который проводит Национальный форум профсоюзов Украины (дальше НФПУ). Напомним, пятеро украинских граждан согласились на предложение попытаться прожить месяц на официальный прожиточный минимум. Это люди из разных регионов Украины, разных профессий, четверо из которых – с невысоким уровнем достатка. НФПУ публикует детальный отчет участников о том, как они тратят деньги, мы же на протяжении месяца дополняли его своими впечатлениями от общения с добровольцами.
С 1 октября прожиточный минимум для трудоспособных лиц установлен на уровне 907 гривен. Согласно действующим государственным стандартам, рядовой украинец может позволить себе съесть в течение месяца 165 г сала, 1,290 кг говядины, 630 г свинины, 1,140 кг птицы, чуть больше 5 кг белого хлеба, 7,800 кг картофеля, около 2 кг помидоров и огурцов вместе взятых, 4,920 кг фруктов и ягод. По альтернативным оценкам НФПУ прожиточный минимум составляет 2356 гривен.
Итак, 1 октября в карманах пяти добровольцев — по 907 гривен. На месяц… Один из «подопытных» сошел с дистанции уже через неделю. За пять дней до завершения эксперимента из него вышел еще один участник — Сергей Чижов. Следующими «сдались» самые молодые — охранник Иван Мисяць и журналистка Евгения Суярко. Держится пока Анна Покотило, учительница.
Сергей Чижов, председатель областного комитета конфедерации Свободных профсоюзов, Запорожье (вышел из эксперимента 26 октября) (фрагмент из дневника) В 16.00 25.10.2010 года все закончилось. Я оставляю проект, в то время, когда нахожусь в старой части города. В кармане остались последние копейки, на которые не могу вернуться домой, а еще добираться минимум 20 километров. Воспользовавшись «заначкой» собственных средств для проезда, которые положил утром, я выхожу из эксперимента, — не смог продержаться до конца месяца, несмотря на все хитрости, которые пытался использовать для экономии средств.
Прости, страна, я не смог…
Эксперимент меня затянул (я азартный человек), я пытался честно попробовать пройти этот путь длиной в месяц, но не сложилось. В начале эксперимента была такая мысль, что мои умственные способности могут кому-то помочь найти дополнительные средства месячной экономии средств. Но я не смог получить субсидию, не помогло то, что основные продукты питания я получал с собственных 10 соток, половинные порции и экономия на белковой части блюд. Но не вышло. Прости, страна, но я не смог!
Иван Мисяць, охранник из Белой Церкви (вышел из эксперимента 27 октября) В среду я потратил последние восемнадцать гривен на проезд на работу и на сигареты. Честно скажу, на прошлой неделе пошел купить продукты. А еще купил трусы, теплые носки, пришел домой — и расплакался. Встретился со своей названной мамой и сказал: “Мама, представил, как живут пенсионеры. Маленький лук стоит пять гривен за килограмм. Ничего не могу купить. Люди же так живут десятилетиями. А вчера потратил деньги, а хлеба купить уже не за что. Сегодня заберу свою зарплату и поем нормально. Уже не могу. Просто не знаю, что сказать".
Купил носки, трусы, пришел домой - и заплакал
У меня нет зависти к богатым людям. Я просто хотел, чтобы они были более ответственными.
Этот месяц был тяжелым. Я и раньше мог жить скромно, но так как сейчас никогда. Я люблю пойти потанцевать, а теперь в клуб пойти не мог, нужны средства. Раньше мог поехать к подруге, женщины умеют успокоить. Подруга иногда звонит из Киева: “Ой, блин, Ванька, я так хотела, чтобы ты приехал”. Я говорю: “Не могу”. Кроме денег на проезд, к девушке нужно какой-то гостинец взять. Еще никогда я не жил в таких жестких рамках. Еще никогда не чувствовал такой жалости к старым людям.
Я просто хотел, чтобы лоботрясы из правительства и парламента поняли, как это тяжело жить на прожиточный минимум.
Евгения Суярко, журналистка из Сум (вышла из эксперимента 27 октября) Мне не хватило гривен 150, чтобы дожить до конца. Дело в том, что на прошлой неделе я была в командировке и отравилась.
Пришлось купить лекарства для желудка, потом два дня была на сухарях, а затем купила курицу. После отравления очень захотелось есть, так как два дня я ничего не ела. Закупила в супермаркете овощи, печенье, молоко сгущенное. И уже вчера поняла, что деньги есть лишь на проезд.
Дневники и регламент начали напрягать
С одной стороны, мне жаль, что я не дотягнула несколько дней. С другой, дневники и суровый регламент начали напрягать.
Анна Покотило, учительница, село Вовчинец, Ивано-Франковская область: Моя мама и подруги уговаривают меня прекратить эксперимент. Осталось двести гривен, из них больше ста гривен нужно будет заплатить за газ, и дожить. Думаю, за газ будет немного, я очень экономила, включала на половину мощности.
Я так и не отложила на сапоги. Сил нет
Я чувствую себя очень уставшей. Мне раньше приходилось отказывать себе, когда я взяла кредит на диван и кресла. Но даже при условии выплаты кредита я могла позволить себе белковую еду и сладости. А это не жизнь, это – выживание. Я первые две недели бодрилась. А затем пришлось купить моршинскую воду, потому что чувствую, что плохо желудку. Моя бабка когда-то говорила: “Аня, как придут трудные времена, помни, есть картофель и хлеб”. Я вспоминала эту поговорку во время эксперимента. Раньше, когда Вовчинцы были подальше от Ивано-Франковска, можно было собирать грибы. А теперь только дожди, такие большие ватаги идут в лес по грибы, что чего-то собрать нам не удается. Нужно куда-то далеко ехать.
Мне советуют купить в селе огород, чтобы самой сажать картофель. Думаю об этом. Не знаю, как оно и сколько… Очень хочется рыбы.
Я когда сейчас в селе вижу печальное лицо, то думаю: может, этот человек живет на прожиточный минимум?.. Потому что когда не ешь — и улыбаться не хочется. Работоспособность падает, во время эксперимента я намного дольше проверяла тетради.
На сапоги я не отложу. Денег, чтобы вывезти мусор, тоже не хватит. Еще и зуб развалился. Наращивание — это целый комплекс работ, это до тысячи гривен стоит. В последнюю неделю купила шампунь, недорогую краску для волос и зубную пасту, простите, прокладки. От тех расходов никуда не денешься. Тяжело так жить…
- Информация о материале
Главный борец за формализацию собственности мимоходом потряс рынок откатов с информатизации органов власти. Концепция государственной политики в сфере построения информационного общества, поданная им 12.10.2010 года Премьеру, вызвала гевалт среди «проклятых расхитителей социалистической собственности» еще до её официальной публикации.
Первым звоночком стало совместное заявление УСПП и ИнАУ от 22.10.2010 года. Текст его свободен от ссылок на источники и лишен фактажа. Наше внимание обратил истеричный тон заявления, выходящий за рамки обычной неадекватности ИнАУ. Как говорится, «Когда вы не понимаете, о чем с вами говорят – с вами говорят о деньгах. Причем, скорее всего о ваших». Опрос наших экспертов показал, что около 15 миллиардов бюджетных гривен уже растворилось в эфире «информатизации».
На самом же деле, это лишь примерная оценка - никто в Украине не может точно сказать, было ли этих миллиардов всего 15. Общей суммы затрат украинского государства за 12 лет не знает вообще никто. Даже в «абсолютных гривнах», при том, что курс за эти годы много раз менялся. А сколько миллионов долларов «бескорыстной» международной помощи канули в Лету чьих-то карманов, оставив за собой лишь весомый след во внешнем государственном долге?
Как выяснилось, истинный масштаб этой дыры в бездонной бочке госбюджета можно установить только путем сведения воедино архивов трех независимых государственных органов – ГлавКРУ, Счетной палаты ВРУ и Генпрокуратуры. Однако, этого никто до сих пор еще не делал – не родился еще в Украине тот Геракл, которому под силу расчистить эти авгиевы конюшни. Да и, положа руку на сердце, за 12 лет никому в украинском правительстве это просто не было выгодно. Выгодно было молча участвовать.
Воровали «на информатизации» просто до примитивности, с особым цинизмом, даже не пытаясь замести следы. Все всё знали, и никто ни от кого не прятался. За 2009-2010 годы только открыто на своем официальном сайте Счетная палата ВРУ опубликовала поразительные факты: «Проведено аудит використання бюджетних коштів, виділених Верховному Суду України», «За великі гроші - в кам'яний вік», «Відкритість судової влади дається важко і дорого»и другие. А сколько документов Счетной палаты попали прямиком в корзины ГлавКРУ и Генпрокуратуры, минуя открытую публикацию?
Для тех, кому лень читать – немного деталей. Этой проблеме были посвящены подзабытые уже указыПрезидента Украиныот31.07.2000 № 928 “Про заходи щодо розвитку національної складової глобальної інформаційної мережі Інтернет та забезпечення широкого доступу до цієї мережі в Україні”и от 17.05.2001№ 325 “Про підготовку пропозицій щодо забезпечення гласності та відкритості діяльності органів державної влади”.Секретариат Кабинета Министров выступил торговым агентом некоего ЗАО «Софтлайн», выдав ему «эксклюзивчик» на все запланированные работы. «Софтлайн» централизованно обилетил веб-порталами более 60 органов госвласти. Секретариат Кабмина отдал «Софтлайну» еще и системы документооборота. Результат – еще более 50 органов госвласти посажены на ту же иглу. Кто получил комиссионное вознаграждение – история умалчивает, но г-н Бондарь чувствует себя хорошо.
Самое интересное, что условия договоров не предполагали передачи заказчику (государству) имущественных прав на созданные и внедренные системы. Они не куплены, а… арендованы. В результате, казна ежегодно перечисляет «Софтлайну» миллионы гривен не только за техническое сопровождение систем, но и в виде «роялти» за право использования. По сути, компания «Софтлайн», среди владельцев которой – иностранные граждане, не только сдала Украине в аренду критичные для государства компьютерные программы, но и получила доступ ко всему документообороту правительства. Удивительно, как «компетентные органы» до сих пор не усмотрели здесь угрозы национальной безопастности Украины.
Подсадив госорганы на иглу, «Софтлайн» теперь без затей выдаивает бюджетные деньги. Принцип тот же, что у торговца наркотиками – первая доза бесплатно, но куда ты денешься потом?! Обратиться к другому дилеру, простите, подрядчику – невозможно, так как решения лицензионно закрыты. Поэтому качество услуг по сопровождению ранее установленных систем плавно достигает уровня грунтовых вод.
Ничуть не менее интересно и плодотворное сотрудничество Министерства юстиции с компанией «Арт-Мастер». Специально для слива денег создано госпредприятие «Информационный центр», и все реестры и базы нотариальной системы, судебных решений и прочие – платно обилечивают граждан Украины на каждом шагу, при этом полученные средства пролетают мимо бюджета прямиком в карманы «бизнесменов». Естественно, и в виде роялти тоже. Минюст жалуется, что судам не хватает денег на бумагу и скрепки, в то время, как только из бюджета «на реестр» слито 65 млн. гривен. Реестр не работает, а деньги идут!
Эти факты – лишь экскремент одинокого баклана на верхушке надводной части айсберга. Каждый шеф каждого органа государственной власти тщательно растит персональный айсберг и прикармливает собственных «бакланов». 10 дней, которые потрясли этих прожорливых, но недальновидных птиц, приключились с 12 по 22 октября.
12 октября министр экономики Василий Цушко официально, в полном соответствии с Регламентом Кабмина, направил Премьер-министру политическое предложение, к которому прилагался проект Концепции государственной политики в сфере развития информационного общества. Секретариат Кабмина подкормил бакланов копией скандального документа раньше, чем текст попал к адресату! Вожаки бакланьих стай (ассоциаций) – УСПП (И. М. Петухов), АПИТУ (Ю. И. Пероганич) и «ИТ-Украины» (И. В. Лисицкий, где «Софтлайн» - главный действительный член) прочли Концепцию раньше самого Премьера.
Опуская громоздкости официального текста, суть Концепции сводится к следующему. Как истинный социалист, Цушко решил не просто формализовать айсберги, но и объединить их в единое национальное ледовое поле. А попутно, чтобы два раза не вставать, провести инвентаризацию бакланов. Чтобы гадили не как попало, а строем, согласно стандарту ISO9000/9001.
Разумное объяснение этой неожиданной социалистической активности просматривается только одно. Раз уж Минэкономики обязано контролировать все государственные расходы, то министр-социалист эти расходы счел социалистической собственностью. Соответственно, денежные потоки надо социалистически централизовать, а бакланов возглавить и контролировать.
Почему так срочно? Политический график этой страны на ближайший месяц задан жестко: неделя до выборов, потом выборы. К 3 ноября станут понятны результаты, а значит – и действительный вес всех политических сил. Тут же начнется сессия Верховной Рады, где первый и главный вопрос – Налоговый кодекс. На Налоговый кодекс завязан следующий пункт повестки дня – бюджет 2011 года. До (или без) Налогового кодекса бюджет никто рассматривать не станет – его доходная часть намертво завязана именно на будущие налоги. Потому все спешат вскочить в быстролетящий поезд дерибана-2011.
Как в детской загадке – «кто сильнее, слон или кит?» - участников рынка дерибана сейчас интересует вопрос: чем же закончится борьба Цушко с другими тяжеловесами за денежные потоки «на информатизацию»? Как минимум, в этой вотчине просматриваются интересы еще и В. П. Семиноженко, и шефа Госспецсвязи Л. И. Нетудыхаты, и шефа Главгосслужбы Т. Мотренко. Если же Цушко возьмет верх – будет ли он строить имеющихся бакланов, или у него наготове припрятан отдельный даже не баклан, а целый фламинго, розово-лесбиянского цвета флага Соцпартии? Париж стоит мессы, миллиарды стоят борьбы!
- Информация о материале
Страница 1453 из 1561
