Статьи

В день защитника Отечества «Комментарии» решили узнать у депутатов, в каких войсках они служили и были ли в армии их сыновья. Как оказалось – сыновья пороху не нюхали. «Подполковник запаса Киселев будет праздновать день Советской армии обязательно», - отрапортовал народный депутат от Партии регионов Василий Киселев. Он сообщил, что армейскую службу начинал с командира разведвзвода. «А вот мой сын в армию не попал», - сообщил «Комментариям» депутат.

В тоже время, его однопартиец, глава регламентного комитета Верховной Рады Владимир Макеенко был достаточно немногословен. Он отметил, что всегда празднует День Советской армии. А служил он в войсках противовоздушной обороны. На вопрос о том, проходил ли военную службу его сын, ответил коротко: «Маленький еще». Хотя согласно официальным биографическим данным, сын Макеенко, Владимир как раз вступил в призывной возраст: ему уже 18 лет.
В свою очередь лидер КПУ Петр Симоненко сказал: «Я считаю, что каждый здравомыслящий мужчина, который считает себя мужчиной, обязательно будет праздновать День Советской армии и морского флота. Советская армия была армией патриотов». «Если вы сегодня зададите вопрос, есть ли малогвардейцы сегодня в Украине, есть ли Зоя Космодемьянская, есть ли Ляля Убийвовк, Нина Соснина? Их нет. Потому что за двадцать лет Украина уничтожила основы патриотизма в государстве», - пожаловался Петр Симоненко. Правда, как оказалось, сам Петр Николаевич в Советской армии не служил. «В связи с тем, что у нас была военная кафедра в Донецком политехническом институте, я получил воинское звание и после завершения кафедры проходил трехмесячные офицерские сборы», - сказал он. Сыновья Симоненко в армию тоже не попали. «Оба сына получили высшее образование, и они могли быть призваны. Один, как медик, второй, как экономист-юрист. Но они не были призваны. Это проблема не моих сыновей, а государства», - отметил Симоненко.
Экс-министр экономики, «бютовец» Сергей Терехин в армии был… художником. «Сначала в армии я был связистом в засекреченной связи. После полугода службы там, я стал художником, оформлял клуб Центрального военного госпиталя в Киеве. На центральном панно восемь метров длиной и три высотой, на которой иллюстрировалась история военных медиков, я нарисовал свою жену в шинели. Наверное, она до сих пор там есть. Хотя я не знаю. Я уже лет двадцать там не был», - сказал Терехин. А вот сын депутата Кирилл в армии не служил. «Он был на сборах, закончил военную кафедру Киевского университета», - рассказал «бютовец». 
Учитывая, что 23 февраля, кроме дня защитника Отечества, знаменателен еще и тем, что в этот день свой день рождения празднует третий Президент Украины Виктор Ющенко, «Комментарии» узнали у народного депутата от Партии регионов Михаила Чечетова о том, поздравил ли тот своего давнего оппонента. Оказалось, Михаил Васильевич отправил экс-президенту открытку с поздравлениями. Одной из причин такого поступка Чечетов назвал то, что он, оказывается, как и Виктор Ющенко, служил в советских пограничных войсках. «Это были войска Комитета Государственной Безопасности. Так, что Виктор Андреевич еще тот боец», - отметил Михаил Чечетов.

Информация о материале

Опубликовано: 04 марта 2011

«Какое реноме может быть у страны, если в Лукьяновском СИЗО содержат людей еще с 2002 года без приговора суда? То есть 9 лет — в застенках!

Они ждали суда еще при Кучме, при Ющенко и продолжают ждать при Януковиче. Судьбы этих людей кого-то интересуют?

С 2002 года в «Лукьяновке» сидят 6 человек — без приговора суда, с 2004-го по 2006-й — 15 человек, с 2007-го — 34, с 2008-го — 80!» — так начала свой монолог Нина Кармачева, уполномоченный Верховной Рады по правам человека.

В принципе круг вопросов для беседы с Ниной Ивановной был продиктован в основном известием о том, что не так давно американская неправительственная организация Freedom House понизила рейтинг Украины в плане демократического развития — статус «свободной страны» сузила до «частично свободной».
С учетом того, что на днях Нина Карпачева принимала делегацию Freedom House, хотелось бы знать и подробности этой беседы, и оценку ситуации из первых уст.
Об этом и размышляет омбудсман Украины Нина Карпачева.

За 20 лет — ни на йоту вперед

— На днях я встречалась с исполнительным директором Freedom House Дэвидом Крамером. Представители этой организации впервые обратились ко мне с просьбой о встрече по ряду вопросов, которые они намерены изучить в Украине.
В своем «Обзоре политических и гражданских свобод, соблюдения демократических принципов в 194 странах за 2010 год» они, в частности, снизили рейтинг нашей страны, сославшись на «ухудшение ситуации со свободой слова, давление секретных служб, враждебное отношение правительства к оппозиционерам, неправительственным организациям».
Г-н Крамер прибыл в Украину вместе с исполнительным вице- президентом Атлантического совета в Вашингтоне и бывшим директором по вопросам Восточной Европы в Совете национальной безопасности США г-ном Вилсоном, а также г-ном Нуриком, который ранее работал в американском исследовательском центре Rand. Цель визита делегации — оценить ситуацию в Украине. Причем, как было заявлено, исследование проводится независимо.
Их интересовали вопросы прежде всего такого характера: насколько независим статус омбудсмана, чтобы не испытывать давления власти? Достаточно ли полномочий? Какие существуют трудности и проблемы в реализации мандата омбудсмана? Есть ли давление со стороны власти или политиков?
Поэтому в беседе с Freedom House я акцентировала внимание на том, что, безусловно, ключ ко всему лежит в плоскости судебно-правовой реформы. К сожалению, за 20 лет украинской государственности эта реформа практически ни на йоту не продвинулась. Сделан только первый шаг — принят закон «О судоустройстве и статусе судей», который, как показывает практика, уже нуждается в изменениях. А ведь одна из задач реформы — сократить количество нарушений прав человека со стороны судебной ветви власти.

Каждый шестой освобождается из-под стражи

Поскольку Украина является одним из лидеров в Европе по количеству арестов, беседуя с моими гостями, я, к сожалению, не могла не подтвердить, что правоохранительные органы, суды продолжают злоупотреблять правом на арест. Я, конечно же, выразила свою обеспокоенность тем, что эта практика не меняется со стороны правоохранительных органов, которые вносят представления в суды, поскольку сами не имеют права на арест. Ранее такое право было законодательно закреплено за органами прокуратуры, но с вступлением Украины в Совет Европы, после того как мы взяли на себя определенные обязательства, ратифицировав Европейскую конвенцию о правах человека, эта функция была передана судам. А судебная власть в свою очередь практически на 90% удовлетворяет подобные представления правоохранительных органов на заключение человека под стражу.
Поэтому можно сказать, что хоть по форме мы и изменили процедуру, которой определяется и принимается решение на арест, но по сути — практически пока ничего не изменили! Потому что все последние 5 лет арестам подвергают по 60 тыс. человек ежегодно. При этом около 10 тыс. (или каждого шестого) позднее освобождают из-под стражи в связи с изменением меры пресечения, осуждения к наказанию, не связанному с лишением свободы, оправданием или закрытием уголовных дел.
Если мы вспомним, что происходило в 2005 году, когда победила «помаранчевая революция», то можем сказать, что сейчас в некоторой степени — повторение пройденного.
Одно из самых резонансных дел пятилетней давности — обвинения бывшего главы Харьковской облгосадминистрации, руководителя партии «Новая демократия» Евгения Кушнарева, когда он был арестован и находился в камере ИВС Министерства внутренних дел. Мне как омбудсману пришлось непосредственно заниматься защитой его нарушенных прав.
Или взять арест Анатолия Жукинского, который тогда был главой Тернопольского областного совета, политически он принадлежал к блоку Литвина. Даже после госпитализации милиционеры прибегли к нечеловеческому обращению: держали его прикованным наручниками на складе больницы. За время досудебного следствия человек стал инвалидом!
Все помнят громкое дело Бориса Колесникова, тогдашнего председателя Донецкого облсовета. Его арестовали в Генеральной прокуратуре с применением наручников. Дома у него остались трое иждивенцев — меньшему грудному ребенку было всего 8 месяцев.
Тогда же, в 2005 году, ко мне обратились директора школ Конотопского района Сумской области с мольбой — остановить преследования по политическим мотивам местными правоохранительными органами. Директоров школ и учителей забирали на допросы прямо с праздничной линейки 1 сентября!

Дежавю

Сегодняшняя ситуация с арестами выглядит как дежавю — если речь идет о высоких должностных лицах, экс-госчиновниках... Можно назвать в качестве примера содержание под стражей экс-министра экологии Филипчука. Буквально на днях мой представитель был в Апелляционном суде, однако суд, несмотря на ходатайство уполномоченного по правам человека, оставил без изменения прежнюю меру пресечения — арест. Свой 60-летний юбилей отец четверых детей, академик, один из основателей Народного руха Украины Георгий Георгиевич Филипчук встретил за решеткой Лукьяновского СИЗО.
Экс-замминистра юстиции, руководитель Украинской социал- демократической партии Евгений Корнийчук был задержан в Генеральной прокуратуре через 2 часа после рождения у него третьего ребенка!.. А ведь он — отец трех несовершеннолетних детей, единственный кормилец в семье. Был велик риск того, что новорожденная дочь могла погибнуть: у нее произошло кровоизлияние в желудочек, а у супруги Корнийчука, когда она узнала об аресте мужа, пропало молоко, которого и до сего дня нет. Это объясняется сильным стрессом. Любой арест всегда травмирует, но этот к тому же был и показательно-травмирующим! То есть причинял большие страдания не только самому арестованному, но и его близким. Надеюсь, что недавнее изменение ареста на подписку о невыезде Евгению Корнийчуку, дело которого продолжает находиться в моем производстве, будет не последним в череде арестованных.
Юрий Луценко, экс-министр внутренних дел, был арестован средь бела дня в воскресенье возле собственного дома на глазах у соседей. Его задерживали 11 бойцов спецподразделения «Альфа».
Произведенные аресты были, кроме всего прочего, демонстративными, с явным унижением человеческого достоинства. Поэтому смею утверждать: к сожалению, ситуация не меняется к лучшему.
Обо всем этом я говорила 29 декабря 2010 года, выступая на коллегии Генеральной прокуратуры, куда, к чести нового руководства, уполномоченного по правам человека пригласили впервые, и я смогла выразить свою тревогу и обеспокоенность всем руководителям правоохранительных органов Украины, которые были там. Однако, отстаивая свою позицию, я оказалась в меньшинстве...
Письменно обратилась в суды по делам как названных фигурантов, так и других арестантов с просьбой заменить меру пресечения на не связанную с лишением свободы.
14 января состоялась моя встреча с Президентом Украины, на которой шла речь и о злоупотреблениях правом на арест. Глава государства после встречи обратился к правоохранительным органам и судьям страны, призвав их не допускать злоупотребления арестами и применять эту меру в исключительных случаях.
Но снова возникает вопрос: уже к судьям и блюстителям закона обратился президент страны, омбудсман выступила на коллегии Генпрокуратуры и т. д. И что дальше? Какой вывод сделан из этого всего?

Триста с «Лукьяновки»

Можно продолжить список арестованных экс-чиновников, но если их имена на слуху, то судьбы сотен простых людей мало кого волнуют, к сожалению.
В Лукьяновском СИЗО находится один из участников «налогового майдана» Игорь Гаркавенко. В столичном Голосеевском суде мы защищали его права. Суд давал понять, что соглашается с нашими аргументами, но тем не менее оставил его под стражей.
В том же Лукьяновском СИЗО на недавнем личном приеме омбудсмана Украины побывали 300 человек. Триста сложных человеческих судеб, включая несовершеннолетних, кормящих матерей, а также иностранных граждан.
Подчеркиваю, что любой обвиняемый человек де-юре по Конституции считается не виновным, пока его вина не будет доказана в судебном порядке и пока приговор не вступит в законную силу.
Вот это для каждого стража правопорядка и служителя Фемиды должно быть азбучной истиной в отношении к задержанному или арестованному. Уважение к человеческому достоинству, принцип верховенства права, неукоснительное соблюдение презумпции невиновности — вот что, надеюсь, будет в конце концов реализовано в ходе судебно-правовой реформы.
И я задаюсь вопросом: насколько люди, которые находятся под стражей, опасны для общества? По результатам мониторинга омбудсмана Украины, около 30% арестантов в нашей стране не представляют общественной опасности, а значит, не должны находиться в изоляции от общества.
Рейтинг «свободной страны» Украине Freedom House присудил в 2005 году «авансом», я бы даже сказала — «с большой натяжкой», учитывая то, что объективно происходило у нас с правами человека пять лет назад... Но Украина не стала подлинно свободной ни в 2005-м, ни в последующие годы — в том понимании свободы, как того требуют цивилизованные стандарты демократии, верховенства права и соблюдения прав человека. Да, мы сделали определенные шаги навстречу свободе, но по-прежнему продолжаем сильно хромать на этом пути.

Информация о материале

Опубликовано: 03 марта 2011

Это не конец, и даже не начало конца, но это конец начала.

У.Черчилль

В мире поднимается очередная революционная волна. Ушли в отставку многолетние правители Египта и Туниса, бомбят и расстреливают демонстрации в Ливии, неспокойно в Иордании, Алжире, Йемене, Бахрейне и других арабских странах. Американцы уходят с Ближнего Востока, так же как год назад ограничили свое присутствие в Украине. Надолго ли? Не ясно.

Отзвуки этих событий докатились и до нашей страны. В полном соответствии с выбранными ролями провластные комментаторы прочувствованно оплакивают безвременно покинувшую Ближний Восток СТАБИЛЬНОСТЬ (о, какое сладостное слово, сколько в нем для сердца украинского власть имущего!). Неминуемым уже в самом скором будущем майданом Освобождения (Тахрир) грозят сторонники оппозиции украинофобскому (что является своеобразной новацией) и антинародному (что достаточно обычно) режиму.
Кажется, что все как всегда. Дискуссии становятся то более ожесточенными, то затихают. На кону как бы государственная власть, то есть доступ к перераспределению общественных ресурсов. В общем, приз весьма велик.
Однако стороны почти не отличаются, ну разве что изрекаемыми формулами, да, возможно, уровнем владения украинским языком. Та же вера в магию медиа — сменилась телевизионная картинка, значит сменился режим. Та же откормленность, особенно трогательны пламенные оппозиционеры, лица которых не помещаются в экран телевизора. Та же напускная самоуверенность, скрывающая нутряной страх и ожидание прихода настоящего хозяина. Та же вопиющая некомпетентность в вопросах якобы профессиональной экспертизы на фоне весьма высокопрофессиональной демагогичности. Автор долго не знал, как назвать этот типаж. И вот в недавнем разговоре один эксперт отчеканил формулу — видения Пелевина времен «Generation Пи» воплотились в Украине, пиарщики пришли к власти.
Конечно же, как в правящей коалиции, так и в оппозиции немало и других персонажей. Достаточно и ушлых махинаторов, и вершителей судеб Родины, в недавнем прошлом мелких чиновников-бизнесменов, на которых родные терриконы/полонины наложили неизгладимый отпечаток, и суровых бывших бригадных, и идейных борцов, пользующих бюджетные средства, изредка встречаются даже честные бюрократы — система же вертится, куда без них… Да мало ли кто подвизается на политической ниве в современной Украине.
Однако лицо современного украинского политикума — господин Пиарщик. Именно он понуждает власть порождать массу новых инициатив, не доводя ни одну до конца, подсказывает первым лицам страны множество красивых слов, не понимая их веса, а порой и значения, и заставляя иностранцев недоуменно пожимать плечами. Именно он абсолютизирует проблемы имиджа и формы, пренебрегая содержанием.
Пожалуй, наиболее ярко эти проблемы проявляются в сфере внешней политики, где значения слов еще не так атрофированы, как внутри Украины, а в заявлениях с высоких трибун все еще пытаются обнаружить скрытый смысл. Утвердительный ответ на очевидный для украинца вопрос — а что, если его там нет, чреват весьма серьезными последствиями. Пусть сейчас не прозрачными, но от этого не менее неотвратимыми.
При этом характерные черты нашей настоящей элиты — „прагматизм“, т.е. почти религиозная вера в „бабло“, весьма своеобразная общая культура, а также гипертрофированный хватательный рефлекс и другие, подробно проанализированные в нашей предыдущей статье, — отдают сферу государственного строительства на откуп пиарщику. Пусть клоун занимается „пургой“ в то время, когда истинные хозяева пилят бюджет.
Как и их предшественники — партаппаратчики, красные директора, филологи и финансисты, пиарщики убеждены, что их власть если не навсегда, то на очень-очень долго. Однако ни апологетам режима, ни его записным критикам, ни (что еще более серьезно) его настоящим хозяевам—владельцам заводов, медиа и футбольных клубов, похоже, невдомек, что они совместными усилиями пилят сук, на котором сидят.
Дело в том, что стабильность и развитие западных демократических стран покоится не на каких-то уникальных цивилизационных основаниях, о чем любят при случае порассуждать украинские, а еще больше российские политологи, а на устойчивых публичных институтах. При всей важности конкретной личности, институт функционирует более-менее успешно вне прямой зависимости от персоны его руководителя. Именно в этом и состоит основное свойство дееспособных институтов. Во многом поэтому страны Запада уже не одно столетие выигрывают у своих соперников все марафонские забеги, иногда упуская победу на отдельных этапах. Именно действующие публичные институты ограничивают влияние поветрий века — никакая медиатизация политики, и никакие новаторы на властных высотах не мешают США осуществлять инфраструктурные проекты и строить авианосные группы, тогда как высшим достижением персонифицированной российской власти в XXI веке стала условная яхта Абрамовича и дворец сами знаете кого.
В Украине же, которая уже (?) не Россия, но пока (?) и не Европа, все более ускоряется процесс деградации государства и его институтов. Все справедливее звучит пословица: „не место красит человека, а человек место“. Все меньше значат формальные законы и инструкции, все больше — „радение родному человечку“.
Парламент в Украине, конечно же, место для дискуссий и даже боксерский ринг. Однако точно не средоточие национального разума и высокой правовой культуры. И дело не в депутатах. Они в любой стране редко блещут интеллектом. Дело в аппарате и в законодательной процедуре. Да и контрольные функции Рады как-то слабо реализуются, и не только в последнее время, заметьте.
Из десятков направлений сегодняшних реформаторских усилий наиболее успешны меры по дебюрократизации. Вот здесь процесс идет достаточно быстро. Причем как на уровне местной госадминистрации, руководство которой за последние шесть лет сменилось где два, а где и четыре раза, так и в высших эшелонах государственной власти, где уже и должности руководителей департаментов перестали быть карьерными, все больше превращаются в политические. Безусловное достижение сегодняшней власти — прекращение раздрая и публичных склок на государственном олимпе, вопреки ожиданиям не остановило депрофессионализацию чиновничества и рост коррупции или ее восприятия со стороны, что, увы, во многом одно и то же.
Административная реформа, точнее оптимизация центральных органов исполнительной власти, проводится по модели российской реформы Г.Грефа. Неэффективность оригинала убедительно продемонстрирована за время, прошедшее с первого президентского срока В.Путина. Несмотря на титанические усилия А.Лавриновича, нет, увы, никаких оснований полагать, что украинская копия даст лучшие результаты.
Деградация коснулась и силовых ведомств, а также системы контроля над ними. Показательна тут судьба СНБОУ. Созданный в первый срок правления Леонида Кучмы как паллиатив для компенсации слабости стратегического эшелона руководства силовых ведомств и недоверия к ним, Совет превратился в пятое колесо в телеге украинского госуправления, бессмысленный и притом весьма затратный орган. И дело не только и не столько в кадровых проблемах, они лишь следствие.
Аналитика не востребована уже который год. Пиарщикам она ни к чему („сам с усам“), а наши бизнесмены мыслят в абсолютно иных категориях. Цветок же, если его не поливать и не удобрять, засыхает.
И вот уже буйствует вакханалия „стратегирования“, ведомственные программные документы готовят за рубежом, а типовую матрицу международных консультантов провозглашают высшим достижением экономической мысли. Опять „французик из Бордо“ или, точнее, „мальчик из Москвы“? Классика, в том числе и русская, вечно жива, не так ли?
Украинская армия ограниченно боеспособна — это прозвучало с самых высоких трибун. И что? А ничего. Денег нет и не будет. А если случится чудо и Минфин выделит ассигнования, то их, скорее всего, разворуют.
Ситуацию в милиции наглядно проиллюстрировал бердянский ролик. Ничего нового, но предположения нашли свое документальное подтверждение. Ладно, бог с ними, с реформами. Публично обещанные красные карточки, отставки то бишь, где? Там же, где и все остальное.
Есть и другие проблемы. О них лучше умолчим. Впрочем, полагаю, намека будет вполне достаточно: Кировоград, Макеевка, что дальше?
Экономика и социальная сфера. Ну что здесь сказать? Необходимые и запоздавшие минимум на десятилетие реформы реализуются лишь под давлением МВФ и то преимущественно с целью наполнения бюджета. Говорить об их последовательности и комплексности весьма непросто.
Особенно хороши способы реализации преобразований. Давно известно, что отрубание хвоста кошке в несколько приемов не лучший вариант, но у Украины свое ноу-хау: у нас не столько рубят, сколько говорят о неизбежности отрубания.
Гуманитарная политика. О высшем образовании не писал лишь ленивый. Как бы русский дворянин, как бы борется, с как бы украинским национализмом, в как бы университетах. Нагромождение частиц вынужденное, ибо названные объекты слишком далеки от обычного значения этих слов.
Раздражающие и просто неуместные действия в языковой сфере, сфере исторической памяти становятся все более обыденными. Попытки создать государственную церковь в XXI веке были бы просто смешны, если бы не были чреваты кровью. Неужели не очевидно, что действие рождает противодействие. А якщо немає грошей палити «Приму», палять сільраду. Не так ли?
Нет, конечно, социальный взрыв был и остается маловероятным. Вопрос совсем в другом. Громадной общественной проблемой 1990—2000-х годов была слабость, пожалуй, даже отсутствие моральных авторитетов. Похоже, что сейчас запустился процесс их возникновения. И особое место в этой связи, возможно, сыграет Украинская греко-католическая церковь.
Тысячи выпускников УКУ, Могилянки, Острога, иностранных университетов, не сбрасывайте со счетов и Харьков, Днепропетровск, КПИ, Донецк тот же — хорошая среда, питательный бульон для протекания этого процесса, а выступление отца Бориса Гудзяка о преодолении страха, возможно, самый заметный симптом его развития.
Похоже (дай Бог не сглазить), в Украине началось формирование новой морали. А значит, не за горами и появление контрэлиты. Она возникнет не завтра, не послезавтра. Но почему-то верится, что все же процесс, как говаривал незабвенный Михаил Сергеевич, пошел. А значит, свою историческую роль повивальной бабки новый политический режим и его олицетворение господин Пиарщик выполняет, причем достаточно успешно. С чем его и всех нас поздравляем.
Это уже потом возникнут сотни проблем. Что делать с публичными институтами, государственной службой, армией, полицией, судами, с региональной политикой, наконец? Как проводить экономическое реформирование? Какая гуманитарная политика будет востребована новой Украиной? Встанет, убежден, вопрос об эффективной внешней политике, а не ее имитации, осуществляемой уже не первым президентом и министром, при всем уважении к конкретным персонам.
Это потом надо будет искать пути выхода из ловушки имени М.Саакашвили — авторитаризм развития очень притягателен и эффективен на средних дистанциях, но слабость преемственности и обреченность персонифицированных реформ —ложка дегтя, которая портит бочку меда.
Но все это будет потом. В совсем другой стране, (дай Боже, чтобы не в странах), с другими лицами, мифами и верой. Не обязательно во всем лучшей, а в чем-то и менее свободной, чем сегодняшняя Украина. Но другой.
А пока — виват, господин Пиарщик. Как всегда неутомимый крот истории сегодня роет Вашими руками. Успехов же Вам в вашем нелегком труде.

Информация о материале

Опубликовано: 03 марта 2011

Украинские госчиновники по-прежнему, несмотря на закон о госзакупках, вступивший в силу 30 июля минувшего года, не спешат экономить государственные деньги. Постоянно возникают скандалы, когда товары за бюджетные средства закупаются втридорога. Неофициально чиновники говорят, что принятый закон частично ситуацию улучшил. Но откаты по-прежнему применяются повсеместно. Единственный плюс — теперь о любой госзакупке может узнать широкая общественность: информация эта обязательна к опубликованию.

Возможно, именно потому размер откатов серьезно уменьшился. Если в 2009 году они достигали 40% от суммы сделки, то нынче, как правило, не превышают 15—20%. Чиновники, в условиях большого общественного внимания к проблеме, предпочитают не «борзеть».
Плюс к тому власть дала понять, что будет продолжать сажать «своих», чтоб не нарываться на обвинения в «избирательном правосудии» (то бишь когда сажают только оппозиционеров, а коррупционеров при власти не трогают). А это тоже делает бюрократов более осторожными.

Но в остальном — прорывов мало.

О больших проблемах нам говорит и Европа. Так, Евросоюз приостановил предоставление Украине спонсорской помощи на 116 млн евро, которая была увязана с темой прозрачности госзакупок. Но оная, по мнению европейцев, так и не достигнута. Наоборот, не так давно депутаты внесли в закон поправки, расширяющие возможности закупки товаров за бюджетные средства у одного участника. А это — самый прямой путь к коррупции (кстати, именно в злоупотреблениях при закупке у одного участника обвиняют экс-министра экономики Богдана Данилишина).

Без конкуренции

«Отмена позиций, где можно обходиться без тендера, является коррупционной, но это допустимо в отраслях, не связанных с оказанием услуг населению, например, в машиностроении, где много комплектующих поставляется по кооперации», — считает и аналитик МЦПИ Александр Жолудь. По его мнению, объявлять тендер на поставку болтов или гаек — это абсурд. 
Однако, по мнению большинства экспертов, для всех госструктур, которые расходуют бюджетные деньги, тендеры должны быть обязательны (исключение, возможно, нужно сделать только для проектов, которые необходимо срочно заканчивать, и времени проводить тендер нет — например, для объектов к Евро-2012). 
«Принятый в 2010 году закон о госзакупках был проинспектирован Всемирным банком и в целом соответствует мировым стандартам, но затем в конце прошлого года были внесены поправки к нему, позволяющие массово закупать товары и услуги у одного участника, они вызвали возражения ЕС, потому что это неконкурентные процедуры, — говорит нардеп-экономист Ксения Ляпина (НУНС). — Потому что это начало плодить коррупцию «в промышленных масштабах»: сплошь и рядом пошло заключение договоров либо со своими структурами, прямо или косвенно связанными с теми, кто дает разрешения на тендерные закупки, либо под серьезные откаты. В частности, 11 января из конкурентных закупок были исключены энергоносители и спортивные товары, сейчас Минэкономики готовит еще ряд предложений. Европейцы поняли, что их «разводят», и приостановили всю помощь. У нас и так, в основном, псевдоконкуренция при госзакупках, а там, где один поставщик, ее вовсе нет. Поэтому уже принятые поправки надо отменить и процесс расширения возможностей закупать у одного участника приостановить».

Что делать

Месяц назад Кабмин внес законопроект №7532, направленный на исправление ситуации. По словам вице-премьера Сергея Тигипко, правительство предлагает упростить порядок закупок товаров и услуг госпредприятиями, определяет основания и предлагает механизм для закупки их у одного участника. 
По мнению экс-секретаря Кабмина, экономиста Виктора Лисицкого, необходимо установить индикативные цены (обязательные для применения) на закупку таких товаров для всех органов власти. Причем они должны быть даже не средними по стране, а минимальными для товаров надлежащего качества. И запретить покупать импорт, если аналогичные товары производятся в Украине (например, пересадить украинских чиновников с иномарок на отечественные «Ланосы». — Авт.). На практике это сделать сложно, но возможно. Это выгодно и самой власти — только таким путем она сможет показать народу, что тоже «затягивает» пояса.

Траты в небесах и на земле

Пилоты 850 тысяч гривен

Теоретическая и тренажерная подготовка пилотов госавиапредприятия «Украина» (обслуживает президента и других высших должностных лиц), которые будут летать на самолетах «Аэробус-319», пройдет в донецком ООО «Авиационный сертификационно-тренировочный центр «СКАЙ», сообщает «Вестник государственных закупок». Услуга закуплена без проведения тендера. Как утверждают в Госавиаадминистрации, это единственная фирма, которая имеет все необходимое оборудование, на основании этого Минэкономики разрешило закупку.

Полеты с клубникой 2,61 миллиона гривен

Госпредприятие «Украина» закупило у госпредприятия «Гарант-сервис» услуги по бортпитанию пассажиров литерных бортов на сумму 2,61 млн грн. (три самолета: Ту-134А-3, Іл-62М, «Аэробус-319-115», вертолет Мі-8МТВ-1). «Украина» перевозит не только президента, премьера и депутатов, но и официальные делегации с журналистами. Питание здесь намного лучше, чем у обычных авиакомпаний: в меню, например, входит красная и белая рыба, свежие фрукты и клубника, вино и коньяк.

Диваны 1,77 миллиона гривен

Отель «Киев», принадлежащий Госуправлению делами ВР, приобрел кресла и диваны на 1,77 млн грн., сообщает портал по вопросам госзакупок. Цена одного кресла — 5700 грн. (в магазинах Киева кресла стоят 500—5000 грн.), дивана — более 50 тыс. грн. (они стоят 4—25 тыс. грн.). В «Киеве» выделяются номера нардепам, которые не имеют жилья в Киеве (их около 20 человек). По словам руководства гостиницы, мебель расставят в ресторанах на 1-м этаже и номерах люкс (депутаты живут в экономклассе). «Мы не можем покупать дешевую мебель, ведь она не соответствует стандартам, и ее придется менять каждый год. А итальянская мебель, которую мы закупили в последний раз, прослужила нам 8 лет! Теперь снова покупаем итальянскую. Да, один диван стоит порядка 50 тысяч гривен, но это огромный диван с двумя креслами и качественной кожаной обивкой. А кресла-стулья — это дорогой велюр. В закупку входят, если я не ошибаюсь, 100 кресел и 8 диванов», — сказала нам директор «Киева» Лариса Трофименко. Она подчеркнула, что деньги выделялись не из бюджета страны: «Все это мы делаем за счет своих средств. У нас оборот в месяц 2—3 миллиона».

Информация о материале

Опубликовано: 03 марта 2011