Статьи
Наверное, мало кому сегодня не приходилось сталкиваться с понятием «информационно-психологическая война». Уже и термин существует — «психологический информационный вирус».
Влияние этих вирусов в соцсетях, по математической модели международной группы ученых из университета Кембриджа и Национального университета Колумбии, полностью подобно возникновению и распространению эпидемий инфекционных заболеваний, как, например, эпидемий гриппа.
Кто-то отметит, что невозможно избежать влияния информации на психику, и посоветует, например, не смотреть телевизор. Но это не выход. Вы уверены, что без телевизора не станете жертвой дезинформации? Вспомните реакцию возмущенной толпы на любые «информационные крючки»: слухи, сплетни. А они передаются не по телевизору, а от человека к человеку, то есть от нас с вами!
Такое явление как «информационная война» довольно новое для нас, украинцев, но мы догадывались о ее существовании уже последние пять —шесть лет, просматривая информационный продукт российских СМИ. Лавина сериалов, ток-шоу, теленовостей и пр. Против Украины постоянно велась и ведется информационно-психологическая война, направленная на разрушение ценностей и подавление воли украинского народа. Мы отслеживаем довольно жесткое влияние информационного мусора на сознание граждан страны. Дезинформация, неуважение демократических ценностей, прославление диктатуры «сильной руки» — этой пропагандой российские СМИ отравляют психику украинцев.
Приведем несколько сравнений, наглядно демонстрирующих отставание Украины в противодействии информационному давлению со стороны России.
1. В России функционирует несколько научно-исследовательских центров, задача которых — информационная деятельность на территориях бывших республик Советского Союза, в частности Украины.
В Украине тоже есть аналогичные аналитические центры, однако в вопросах информационной войны они преимущественно внедряют информационные технологии для обеспечения внутриполитических интересов.
Созданное 2 декабря 2014 г. Министерство информационной политики (МИП) Украины на сегодняшний день является необходимым элементом формирования стратегии национальной безопасности Украины. Одна из ключевых задач МИП, утвержденная в Программе действий правительства, — противодействие информационной агрессии со стороны России и повышение осведомленности граждан в сфере медиа. Но пока эти задачи остаются только на бумаге.
2. В 2015 г. РФ занимала первое место в мире по государственным затратам на пропаганду. Суммарная господдержка проправительственных СМИ в России достигла 48,65 млрд рублей в год (1,6 млрд долл.)
Цифра поддержки украинских СМИ в контрпропаганде конкретно не определена.
3. Во многих вузах России для студентов ведутся курсы по информационной, психологической безопасности, кибербезопасности и т.п.
В Украине только в КНУ им.Шевченко на факультете журналистики внедрен курс «Информационные войны».
4. В некоторых школах России читают спецкурс для учеников 11 класса «Информационная война» с киберпреступлениями, киберэкстремизмом и кибертерроризмом».
В школах Украины нет даже намека на такую работу.
5. В России работают многочисленные «фабрики троллей», которые обеспечивают подрывную деятельность в соцсетях, расшатывая наше общество изнутри.
Наша страна только пытается противостоять информационному шуму. А средние граждане, по нашим опросам, вообще слабо отличают правду от информационных провокаций.
Таким образом, очертим несколько акцентов. Во-первых, информационная война ведется всегда, просто на это явление никто не обращал особого внимания, пока не начались военные действия на территории Украины. Во-вторых, главная цель психологической войны — сознание средних граждан Украины. Донбасс, Крым — плоды как раз информационно-психологической войны. В-третьих, если сегодня не предпринять необходимые контрдействия, направленные на массовую просветительскую работу с населением страны, «созреют» следующие плоды этой войны: депрессивное общество, рабское сознание, полное непонимание происходящих на уровне государства процессов, апатия, агрессия, недоверие ко всем и ко всему. Ведь сейчас основной удар информационной политики России направлен на манипуляцию сознанием украинцев и дестабилизацию изнутри страны.
Учитывая все изложенное, перед Украиной стоит важная задача: срочно изменить концепцию информационной безопасности. Отставание в информационно-психологической войне от соседней страны-агрессора — одна из самых проблематичных брешей в обороне нашего государства.
Каково положение дел сегодня?
1. Нет четко сформированных политико-правовых механизмов государственного управления информационно-психологической безопасностью Украины.
2. Не сформулирована концепция роли Украины в мировой информационной войне, она даже не обсуждается на государственном уровне. Документов о принципах участия Украины в информационной войне Украина не разрабатывала. Тогда как мировое сообщество консолидируется в противостоянии российской агрессии.
3. Нет комплексной программы защиты населения страны от деструктивных влияний информационной войны, массового просвещения населения, включая детей школьного возраста, студенческую молодежь, пенсионеров.
Тем временем 26 мая 2015 г. президент Украины П.Порошенко утвердил «Стратегию национальной безопасности Украины». Именно такие факторы, как российская угроза, носящая продолжительный характер, другие коренные изменения во внешней и внутренней среде безопасности Украины обусловили необходимость создания новой системы обеспечения национальной безопасности. Стратегией определены основные угрозы национальной безопасности, среди которых называются агрессивные действия России, которые ведутся для истощения украинской экономики и подрыва общественно-политической стабильности с целью уничтожить государство Украина и захватить ее территорию. В том числе: действия, направленные на разжигание межэтнической, межконфессиональной, социальной вражды и ненависти, сепаратизма и терроризма; информационно-психологическая война, унижение украинского языка и культуры, фальсификация украинской истории, формирование российскими средствами массовой коммуникации альтернативной реальной, искривленной информационной картины мира.
Вместе с тем Стратегия называет следующие причины неэффективности системы обеспечения национальной безопасности и обороны Украины: несформированность сектора безопасности и обороны Украины как целостного функционального объединения, управляемого из единого центра; институциональная слабость, непрофессиональность, структурная несбалансированность органов сектора безопасности и обороны; недостаточность ресурсного обеспечения и неэффективное использование ресурсов в секторе безопасности и обороны; слабость, дисфункциональность, устаревшая модель публичных институтов, депрофессионализация и деградация государственной службы; отсутствие целостной коммуникативной политики государства, недостаточный уровень медиакультуры общества и многие другие. Вот почему среди приоритетов национальной безопасности Стратегия определяет именно следующие: обеспечение наступательности мер политики информационной безопасности на основе асимметричных действий против всех форм и проявлений информационной агрессии; создание интегрированной системы оценки информационных угроз и оперативного реагирования на них; противодействие информационным операциям против Украины, манипуляциям общественным сознанием и распространению искаженной информации, защита национальных ценностей и укрепление единства украинского общества; разработка и реализация скоординированной информационной политики органов государственной власти; выявление субъектов украинского информационного пространства, которые созданы и/или используются Россией для ведения информационной войны против Украины, и пресечение их подрывной деятельности; создание и развитие институтов, отвечающих за информационно-психологическую безопасность, с учетом практики государств — членов НАТО; совершенствование профессиональной подготовки в сфере информационной безопасности, внедрение общенациональных образовательных программ по медиакультуре, с привлечением гражданского общества и бизнеса.
Именно обеспокоенность этой темой побудила психологов-практиков глубже заглянуть по ту сторону информационной безопасности человека. Психологический аспект обозначенной проблемы вызывает особое беспокойство.
Мы каждый день сталкиваемся с последствиями разрушительного действия информации. На прием к психологам приходят люди, попавшие под влияние информационных атак. Наиболее частые жалобы — нарушение сна, отсутствие аппетита, проявление панических страхов, ощущение опасности, страх выходить на улицу, даже нежелание жить. Многие люди жалуются на потерю смысла жизни. Эти симптомы обычно проявляются во время или после просмотра телевизионных программ, чтения газет, интернет-изданий, общения в соцсетях. Можно, наверное, такие случаи отнести к обычным неврозам или психопатиям, но тщательный анализ возникновения указанной симптоматики дает основания считать, что влияние деструктивной информации на психику человека играет не последнюю роль.
Кроме того, часто мы имеем дело со случаями, когда после контакта с разными источниками СМИ у человека вспыхивает ненависть к родной стране, власти, отдельным политикам. Эта злость нередко находит выход в конфликтах с соседями, прохожими, родными. Человек становится агрессивным, почти внутренне неконтролируемым. Как говорят, «падает планка». Таких людей сложно приводить в сознание.
Особенно подвержены влиянию информационных атак люди, которые преимущественно смотрят российское телевидение. Почему? СМИ — один из самых массивных факторов влияния на психику человека. Никто не отменял использования технологий «вклеивания» 25-го кадра, диспарентного телевидения, подачи полуправды на телеканалах. Продолжается совершенствование генераторов специзлучения, психотронных установок. Закладываются методы суггестивных влияний в виртуальных играх. Психика человека хрупкая, без специальных методов защиты, без развития собственного сознания, духовного стержня трудно предотвратить ее перепрограммирование, зомбирование.
Остается открытым вопрос: «Кому это выгодно?» И выход не только в запрете трансляции российских телеканалов на территории Украины.
Что предлагаем? В Украине уже стало доброй традицией рождать прогрессивные идеи помощи своей стране «снизу», обычными людьми-практиками, к которым относятся и волонтеры нашей организации «Выход есть! Психологическая помощь». Еще с началом событий на Майдане мы развернули контрдействия массовому информационному нашествию в своем городе. Город Харьков и Харьковская область — многомиллионный пограничный, прифронтовой регион, граничащий со страной-агрессором. С февраля 2014 г. мы ведем цикл интерактивных психологических семинаров, направленных на повышение осведомленности граждан г. Харькова в вопросах информационной войны под общим названием «Информационно-психологическая безопасность личности человека».
Цель семинара — повышение осведомленности граждан в вопросах информационной войны, а также практическое овладение методами психологической самообороны от деструктивных влияний информации.
За это время мы провели более 50 семинаров с разными целевыми группами: с вынужденными переселенцами из Донецкой и Луганской областей, ранеными военными в госпиталях, врачами, студентами вузов (в частности, со студентами психологического факультета Харьковского национального университета им. В. Каразина), работниками и слушателями центров занятости, простыми гражданами. Распространили несколько тысяч листовок по противодействию информационной войне. Разработали программу и начали подготовку тренеров из студентов-психологов для проведения семинаров.
Семинары — это только капля в море проблемы защиты населения от влияния информационной войны. По нашему убеждению, одним из направлений решения этой проблемы является системная профессиональная работа, направленная на массовое просвещение населения: интерактивные семинары, буклеты, листовки, интернет-поддержка, создание учебных программ спецкурсов для школьников и студентов, с обязательным привлечением журналистов и поддержкой международных организаций, и т.п. В особой помощи нуждаются такие социальные группы, как школьники, студенты, военнослужащие (особенно участники АТО) и курсанты, учителя и преподаватели, которые максимально подпадают под информационно-психологическое давление. Не менее сложная группа — пенсионеры, люди пожилого возраста.
Сложно контролировать последствия информационно-психологических атак. Сегодня мы видим, как легко манипулировать сознанием человека и как сложно научить человека критически мыслить.
Понимая, что любая информационно-психологическая агрессия направлена на угнетение и разрушение воли, мировоззрения граждан страны, на их умение мыслить более глобальными категориями, каждый человек должен владеть необходимыми навыками психологической самообороны, что поможет ослабить манипулятивное давление на психику и сознание, эффективно ориентироваться в информационном пространстве.
Запомните: информационные атаки направлены на поражение разных отделов психики. Приведем несколько точек влияния:
а) создание информационного затора во время поступления информации (информационная очередь). Пожалуйста, не держите включенным телевизор во время приготовления и принятия пищи, общения с близкими, и т.д. Не включайте несколько информационных источников одновременно. Информацию нужно воспринимать внимательно, спокойно, без дополнительных препятствий;
б) возбуждение негативной информационной доминанты, то есть создание ошибочной реальности. Вам пытаются подменить жизненную реальность созданной в СМИ картинкой: или все плохо, или все феерически хорошо;
в) нарушение глубинной идентификации человека. Иными словами, атака направлена на разрыв и отчуждение человека от своих национальных корней, родины, рода, а самое страшное — самого себя. Серая биомасса людей «без рода, без племени»;
г) усиление проявления негативных состояний: выход на поведение блоков, страхов, комплексов, пороков и пр. Человек, который всего боится, — лучшая мишень для манипуляций;
д) блокирование способности человека анализировать информацию, строить собственные критические заключения и принимать разные мнения. Нас долгое время отучали мыслить. Вспоминаю один случай, когда в оккупированном боевиками Славянске на трибуну вышла женщина со словами: «Мне все надоело! Я должна просыпаться утром и думать…»;
е) паралич воли — блокирование из-за страха побуждения человека к действию, невозможность принять решение, довести его до выполнения.
Ужасно, правда? Но не надо паниковать. Ниже представлены несколько из многих приемов, которым мы учим слушателей на наших практических семинарах для профилактической защиты психики от деструктивной информации.
Есть такой простенький прием, который поможет вам научиться взвешенно относиться к любой информации. Три шага: «Остановись!», «Подумай», «Действуй!» Как это поможет?
1. «Остановись!» Попробуйте отследить свое психоэмоциональное состояние после контакта со СМИ, соцсетями. Показателем вторжения психического вируса в ваши структуры является: повышенная эмоциональность, немотивированная агрессия, раздражение, нашествие деструктивных мыслей или апатия, депрессия, подавленность. Главное — не «подкармливать» вирус энергией своих мыслей, эмоций. Скажите себе: «Это не мои мысли. Это — внушение».
2. «Подумай!» Попробуйте заинтересовавшую вас информацию проверить в нескольких источниках, наиболее референтных. А еще лучше — найти собственный источник поступления информации. Поразмыслите, где в этой информации правда, а где — манипулятивный ход. Не делайте необдуманных выводов. Развивайте в себе «гурманство» к информации, которую вы принимаете.
3. «Действуй!» Старайтесь не передавать негатив другим людям. Не приумножайте деструктивную информацию, сплетни, слухи, непроверенные факты. Не отравляйте себя и других. Вспомните, какая истерия руководит людьми, которые ведутся на такие слухи и мчатся сметать с полок супермаркетов соль, сахар, муку, спички, гречку и т.п. Всегда настраивайтесь на позитив, даже когда все вокруг провоцирует вас к психическим срывам и унынию. Человек живет в той реальности, которую создает сам. Это — аксиома!
Кроме того, мы рекомендуем очень полезное ежедневное упражнение для разгрузки психики — «Снятие информационной очереди». Алгоритм выполнения: упражнение выполняют вечером, перед сном. Вам нужно «прокрутить», как кинопленку, весь день с конца до начала. Нужно очень тщательно и подробно вспомнить все, что вы делали, о чем думали в течение дня. Какая информация к вам поступала, какие возникали споры с другими людьми. Все негативные ситуации, пережитые вами за день, старайтесь переписать иначе, так, чтобы они не оставляли негативного следа в вашем подсознании. Иначе говоря, вы должны весь дневной информационный шум «засветить» и переписать. Так разгрузится ваша психика, а следовательно — улучшатся сон, настроение и т.п.
В завершение хочется отметить: вся история украинского народа — это история отстаивания права быть свободной нацией. Трудности были, есть, будут и в дальнейшем. Это сложно принять уставшим, разочарованным, преданным людям. Но только так будет закаляться наше общество, так будет формироваться гражданская позиция населения, так Украина постепенно будет становиться по-настоящему европейским государством, сохраняя при этом национальное достоинство, традиции, право на независимость. Мы уже победили. Выход всегда есть!
- Информация о материале
Улюбленці Кернеса з Паркінг+ отримають 90 мільйонів на дорогий ремонт ділянки Московського проспекту
Управління з будівництва, ремонту та реконструкції Департаменту будівництва та шляхового господарства Харківської міськради акцептувало пропозицію ТОВ «Паркінг +» щодо реконструкції ділянки просп. Московського вартістю 89,67 млн. грн.
Про це повідомляється у «Віснику державних закупівель».
Роботи мають бути виконані до кінця наступного року.
Планується виконати реконструкцію ділянки проспекту від просп. П’ятдесятиріччя СРСР (теп. Льва Ландау) до просп. Маршала Жукова (теп. пр. Петра Григоренко).
Проектним рішенням передбачене розширення Московського проспекту. Передбачається знесення зелених насаджень. Також має відбутися згідно проекту оновлення покриття проїжджої частини, нанесення розмітки, реконструкція освітлення, реконструкція контактної мережі тролейбусу та улаштування дощової каналізації, асфальтуванні тротуарів.
Довжина ділянки складає 1 км. Це не перша ділянка на реконструкцію якої проводиться тендер та виграє ТОВ «Паркінг +». Цікаве інше,ще місяць тому вартість реконструкції 1 км проспекту складала 40-60 млн. грн., а зараз вже майже 90.
- Информация о материале
В августе 2014-го после боя, когда ВСУ покинули село Степановку, Иван Безъязыков поехал за телами погибших украинских солдат. Боевики долго не могли поверить, что к ним пришел начальник разведки сектора «Д». Причем пришел сам, без оружия и с белым флагом. Но по дороге назад его взяли в плен встретившиеся кавказцы. Дома остались старенькая мать, жена и трое детей.
«Три офицера Вооруженных сил Украины без оружия и с белым флагом пришли на место предварительной договоренности», - сообщили летом 2014-го в официальной сводке штаба АТО. Речь шла о майоре юстиции Валерии Шмигельском, капитане глубинной разведки Евгении Мандажи и полковнике, начальнике разведки 8-го Армейского корпуса из Житомира Иване Безъязыкове. Шмигельского и Мандажи обменяли. Безъязыков пробыл в плену почти два года. Говорили о нем крайне мало. Только жена Маргарита через год стала обращаться к журналистам. С мужем долго не было связи. Женщине выдавали различные версии: Иван перешел на сторону врага; его завербовали; он ушел к другой женщине и живет с ней в Донецке…. Она не верила. «Я переверну весь мир, но мужа найду», - говорила Маргарита Кушнирова в очередном интервью.
5 июля 2016 Глава СБУ доложил Президенту: «Из плена освобожден полковник Вооруженных Сил Иван Безъязыков». В СМИ появились первые фото:
Освобожденный из плена полковник Безъязыков встречает меня на площади в Житомире, куда приезжают автобусы из Киева. Улыбчивый мужчина в футболке, шортах и солнцезащитных очках. Заходим в кафе. Показываю ему пост главреда «Цензор.НЕТ» Юрия Бутусова, где произошедшее он называет «фантастическим головотяпством». «Да, сразу почему-то у всех вопрос: кто же принял такое решение и почему послали начальника разведки…», - вздыхает Иван.
«Говорили с диким акцентом: «зачем ты сюда пришел? Это мой земля!». Захват.
- После боя потери были, и надо было эвакуировать тела убитых, установить, сколько их. Была неразбериха, но взять дело на себя - это не был приказ, это была просьба командования.
- Литвин просил (генерал-лейтенант Петр Литвин, командовал тогда сектором «Д». - прим. Ред. )?
- Я разговаривал с начальником штаба. Он, можно сказать, попросил меня. И я понимал, что раз ко мне уже обращаются с такой просьбой, то те, кто должны были этим заниматься до меня, более низшие чины, по каким-то причинам не согласились, не захотели, или их не нашли... А я такой человек, что отказываться от такого - не в моих правилах. Мы же люди военные, всё знаем, да? Пока мир, тишина, все нормально, все получают зарплату, все довольны, ходят на службу, гордятся своей формой, страной. А когда пришло время «к ответу становись», пришло военное время - и тут началось «я не пойду», «я не хочу», «там опасно», еще что-то. Я считаю, что это уже непорядочно совсем. Раз до меня уже дошли с такой просьбой - у меня не было никакого сомнения, что я выполню ее.
- Не вините руководство за подобную просьбу?
- Нет, конечно. Я не виню, потому что им тоже было довольно тяжело. Сейчас обвиняют Литвина, что он неправильно командовал... Но это люди, которые не были на его месте. А вот как говорит Шота Руставели? «Каждый мнит себя героем, видя бой со стороны». Когда ты поставлен на это место, и ты должен, не понимая ситуации, не владея, принимать какие-то решения, от которых зависят жизни твоих подчиненных, - это совсем другое дело. Сейчас, конечно, спустя два года можно рассуждать - правильно или неправильно поступил. На то были причины. Я никого не осуждаю.
- А в чем заключалась задача? К конкретным людям нужно было поехать?
- Нет. В том то и дело, что ситуация была совсем темная, непонятная - кто там, что там, сколько человек, где, какие силы, кто их атаковал. Было боестолкновение с применением тяжелой техники - танков, артиллерии. И отряды «ополченцев» выбили нашу батальонно-тактическую группу. Задача была - вернуть тела погибших. Но для того, чтобы их вернуть, надо было съездить в Степановку, посмотреть, кто там есть, установить контакт какой-то. Мы ехали с белым флагом. И без оружия. Нас было трое. На легковой машине. К ней мы привязали большое белое полотнище, чтоб было видно. В бинокль, чтобы можно было определить. Мы заехали на «высоточку», показали себя, постояли, подождали. Никто не отозвался, никаких признаков не подал. Мы начали уже спускаться с этой высоты, пробили колесо и меняли его. Потом поняли, что мы туда не заедем, потому что дорога была усеяна осколками «Градов». Вышли из машины, взяли этот флаг белый и пошли пешком. Шли, пока не наткнулись на вооруженных людей. Это были казаки какие-то в папахах.
- А часто так на фронте делают – вот чтоб с белым флагом ехать к противнику?
- Я думаю, это был первый и последний раз. Казаков человек пять было, один назвался командиром. Мы с ним провели переговоры, объяснили, что хотим забрать тела убитых. Он сказал: «Да, хорошо». Договорились, что на следующий день приедем со своим транспортом и начнем эвакуацию погибших. А на обратном пути уже, когда шли к своей машине, другая группировка выскочила на нас. Мы-то все думали в то время, что они под единым командованием все-таки. А оказалось, что там множество этих группировок, не подчиняющихся никому и друг другу. В последствии я узнал, что они еще жестко конкурируют, вплоть до боестолкновений, что между собой у них там происходит раздел территорий. Казаки все села «станицами» обзывали сразу, свои казачьи правила устанавливали - нагайка, плеть за нарушения... С Северного Кавказа какие-то банды были - там свои правила. И это продолжалось довольно долго, насколько я знаю, где-то только к весне 2015 года пошел процесс установления единовластия.
- Так на кого после казаков наткнулись?
- Ну какие-то кавказские товарищи, судя по говору. Или осетины, или чеченцы, не знаю.
Явно не жители Донбасса. Мы сказали, что с казаками договорились. Они говорят: «Мы их не знаем, это вообще не наши. Поэтому нам все равно, о чем вы там договорились. Стоять здесь, ложись на пол, а то буду стрелять...».
- А то, что вы с белым флагом, без оружия?
- Они флаг выбросили, ботинки сняли, средства защиты, каски, бронежилеты, что на нас были надеты, сняли...
- Это ж вопрос чести?
- Вопрос чести не до всех доходит и распространяется не на всех. Всякое бывает на войне. Они нас захватили и привезли на какую-то большую базу. Издевались, избивали, током били, электрошокером, за ногу подвешивали. Одежду на мне порвали, потому что кто-то подумал, что я должен нести с собой какой-то «жучок», чтоб что-то подслушивать, подсматривать, фотографировать... Люди своеобразные...
- А они сразу знали о вашей должности, о том, что вы разведчик?
- Да, практически сразу. Я был без документов. Но в общем-то, скрывать особо свою должность смысла не было. Говорили с диким акцентом: «Зачем ты сюда пришел? Это мой земля!» В такой ситуации лучше просто молчать, не раздражать, чтобы тебя не прибили. А ночью уже приехали из Донецка за нами, видно кавказцы уже сообщили. Погрузили, связали и повезли в Донецк. На каждом блокпосту была остановочка развлекательная: «Мы везем украинского полковника. Кто хочет - может побить его»... Блокпостов было немало, около пяти.
- Они действительно ненавидят?
- Кто-то - да, искренне так с остервенением бьет. Кто-то бьет просто для того, чтобы другие товарищи ему не сказали, что «ты укропов прикрываешь». Там же стадное чувство тоже присутствует.
«Хотели, чтоб я перешел на их сторону». Плен.
- В Донецке меня поместили в бывшее здание СБУ, в подвал. Мы были все в куче - свои, чужие и кто попало. Со мной был человек, рассказавший свою историю. Он жил в селе, и когда началась война, чтоб не участвовать в этой всей катавасии, решил поехать к своим родственникам в Ростовскую область. Распечатал Google-карты, по каким дорогам ему надо ехать, и поехал. И доехал он ровно до первого блокпоста «дээнэровского», там его взяли. Нашли эти карты и решили, что он разведчик и диверсант. Тоже был «душевно» принят, избит до полусмерти, раздет, ограблен и брошен в этот же самый подвал СБУ. Таких было много. Все были под подозрением, свои - тем более. В каждом видели каких-то разведчиков, лазутчиков.
Насилие ко мне уже не применяли. Составили карту военнопленного, записали мои данные. Задача их заключалась в том, чтобы проводить «воспитательную работу». Садят перед экраном, показывают разрушения Донецка, убитых и раненых мирных жителей, дети там разорванные, руки-ноги валяются.... Говорят: «Вот что вы наделали!» Психологическая обработка началась. Потом меня отдельно держали, и более глубоко начали со мной работать – хотели, чтобы я перешел на их сторону.
- А что обещали?
- Особо ничего. Просто «на стороне добра» поучаствовать предлагали. Говорили, мол, «вы же понимаете, что вы не правы, вы воюете против своего народа Вооруженными силами, руководство ваше преступное, вы выполняете преступные приказы» - это основная идея.
- Вас в одном месте все эти два года содержали?
- Нет, я поменял несколько мест. Пока там эти группировки друг с другом боролись, я переходил к победителю. В «республиканской гвардии» я побывал, в каком-то особом отделе, подчиняющемся только Захарченко. И в итоге, крайняя группировка, в которой я находился, это РГСО – «Республиканская государственная служба охраны».
- А с самим Захарченко вы встречались?
- Нет. С Кононовым встречался (Владимир Кононов – называет себя «министром обороны ДНР», - авт.). Беседа была своеобразная. Это же сейчас у него звание (не знаю, кто ему присвоил) генерал-лейтенант. А в августе 2014 года он еще был полковником. А он же вообще не военный, тренер какой-то там по борьбе. И он мне: «Видишь, я уже министр обороны! У нас в стране возможен карьерный рост такой дикий» (смеется. - Ред. ). Себя рекламировал, что он такой молодец.
- Вас били там?
- В одном месте да, было. Вот в «Республиканской гвардии» этой. Хотели моего признания в том, что я так хитро засланный к ним разведчик. Имитировали, что пальцы отрежут. Трое человек держат, один пилит палец штык-ножом. Не отпилили, конечно, но на психику это действует. В карцере держали, это такое помещение под лестничной клеткой, где в полный рост не встать. Два раза по трое суток не кормили, не поили. Может судить хотели как-то показательно потом. Бог их знает. Мне тяжело было на эту тему с ними разговаривать, потому что эти так называемые следователи, пацаны лет по 22-23 - молодежь какая-то дикая, уколотая, вечно пьяная. Понимая, что морально они не могут на меня воздействовать, начинают бить. «А чего добиваетесь?, - спрашиваю. Говорят: «Вот ты ж разведчик, тебя ж не могли так просто отправить за трупами, тебя специально к нам заслали, что-то ты хочешь сделать нам плохое».
- С той стороны не мог никто поверить, что вас, командира разведки корпуса, отправили?
- Было тяжело как-то объяснить, что действительно полковник, начальник разведки поехал за телами. Наверное, это со стороны выглядит как-то нелепо. Но я вас уверяю, что на то время, когда было принято мной это решение, наверное, других вариантов не было.
- Что было самым тяжелым там за эти два года?
- Ну самым тяжелым, конечно, было психологически, психически как-то держать себя. Знаете, сразу кажется, что тебя бросили, никому ты не нужен, паника наступает. У многих людей. Я, в общем-то, был более готов к этой ситуации, должность обязывает, я все эти методики в свое время прочитал и знал, какие бывают симптомы, как с этим бороться. Пытался поддерживать и наших ребят, которые со мной были в одной камере. Человек десять было. Офицеры. По званию я самым старшим был, и понимал - если я начну паниковать, то остальным будет намного тяжелее. Поэтому мне приходилось и себя держать, и других подбадривать, говорить, что конечно, государство о нас заботится.
- С родными связи никакой?
- Сначала была возможность позвонить родственникам. А потом, когда в «республиканскую гвардию» эту попал (это был май 2015-го), я долго не имел никакой связи, никто обо мне ничего не знал. В ноябре уже потом с одним бойцом наладил контакт, и он, нарушая все свои законы, втихаря дал мне свой телефон - один звонок сделать. Я позвонил маме, сказал, что жив-здоров. Разговор длился минуту, может, две. Мама еще не поверила. Она у меня пожилая уже женщина...
- А почему этот боец дал вам телефон?
- По доброте душевной. Там же люди не все убийцы и идиоты. Есть и нормальные, и, в общем-то, добродушные. В «ополчение» у них сейчас уже идут служить в основном потому, что нужно семьи содержать. А там деньги платят, какие-никакие, но платят. С некоторыми можно было пообщаться, если никто не видит, не слышит. Были и идиоты какие-то, наркоманы отпетые - опасаешься, как бы не обкурился чего-то и не пристрелил тебя. Разные есть.
- А что помогало держаться?
- Во-первых, книги давали мне. Это уже было хорошо. Плюс я распорядок дня составил -загружал себя по максимуму. Утром встал, если есть возможность - умылся. До обеда книгу читаю, после обеда отжимался от пола, полтора часа где-то занятие. Потом на работы стали меня привлекать. Снег покидать, например, почистить территорию. Потом в столовой я стал работать, посуду мыл, картошку чистил.
«Меня в списках на обмен не было». Освобождение
- Почему вас не меняли? Я не могу понять цель, с которой они вас держали…
- А этого никто не знает. Не было такой необходимости менять. Меняют же в основном полевые командиры, которые стоят друг против друга на линии фронта. Они между собой договариваются: у меня там трое твоих пленных - дай мне трех моих. А у РГСО («республиканская государственная служба охраны», - авт.), где я был, пленных своих не было. И для них не актуален этот вопрос.
- А в рамках Минских соглашений? В рамках обменов, которые СБУ проводит?
- Понимаю... Даша Морозова у них списком пленных заведует (Дарья Морозова, называет себя «уполномоченной по правам человека ДНР», - прим.ред.), но в нем в основном те, которые в здании СБУ сидели. А я же у этих из РГСО сидел в телецентре. Там есть и такие, как я – меня в списках на обмен не было. Командир подразделения, где я находился, не считал нужным подавать мою фамилию этой Даше Морозовой. Ну она ему не нравилась, к примеру.
- Как-то глупо и бессмысленно…
- Ну да, там смысла особо искать не надо.
- А на кого обменяли вас?
- Не знаю, про обмен вроде бы речи и не было.
- Что, просто отдали вас?
- Детали мне никто не раскрывал. И в общем-то в наших интересах это… Может, еще придется договариваться.
- Как вас освободили?
- Обычно – «собирайся, поехали!» Собрался, поехал. Глаза не завязывают. Приехали на блокпост крайний. Стрельба слышится где-то вдалеке. Злые «ополченцы» ходят (смеется ). Подождали. Потом выехали на разделительную линию, пересадили меня из машины в машину. Меня встречал представитель группы «Патриот» и сотрудник СБУ. Они начинают поздравлять друг друга, что все прошло благополучно. Ну и меня за одно. Но я, конечно, еще до конца не осознал. Когда на какой-то заправке Маргариту (жена полковника Безъязыкова, - авт.) встретили, тогда пришло осознание большое. Она плакала, конечно.
- А вы?
- Из меня тяжело слезы выдавить, но, конечно, накатывалась слеза.
«Я тоже считаю, что нужно вести переговоры с Захарченко и Плотницким»
- Как по-вашему, когда война закончится?
- Я думаю, это будет долго. Во всяком случае какими-то силовыми действиями с нашей стороны это вряд ли решится, потому что там за ними стоит «старший брат», который будет держать до последнего, пока не изменится что-то в политическом мире.
- Переговоры?
- Переговоры нужны в любом случае. Любые форматы. С кем только можно.
- Надежда Савченко, например, говорит, что нужно напрямую договариваться с Захарченко и Плотницким …
- Я тоже так считаю, что нужно вести переговоры с Захарченко и Плотницким. Если есть такая возможность, то от попытки нельзя отказываться.
- А с ними о чем переговоры вести?
- Да хотя бы об обмене военнопленными! Не через минский формат. Потому что минский формат - это формат, где Россия договаривается с Францией о каких-то своих проблемах. Только фишечки «Донбасс», «Украина» тасуют - кому что сдать.
- Но разве Захарченко и Плотницкий не полностью в подчинении России? Они могут самостоятельно решать, кого и когда обменивать?
- Возможно, и могут. Ну вот в Минске обсуждается список военнопленных, но есть на Донбассе и такие люди, как я - которые непонятно где. Возможно, этих людей Плотницкий и Захарченко и могли бы обменять.
- А вы себя как видите в дальнейшем? Вот та же Савченко вернулась и активно ворвалась в политическую жизнь.
- Ну она будучи в заключении уже была активна в политической жизни (смеется). Я более скромно себя вижу. Я дивидендов никаких не собираюсь грести с этого.
- Вернетесь на службу?
- Собираюсь. Может, не на фронт, но послужить еще хочу.
- Вы не раз во время интервью сказали слово «ополченцы». Почему именно это слово?
- Ну они себя так называют. Я с ними прожил два года... (смеется). А как их называть?
- Этот вопрос постоянно муссируется в обществе: как называть их - российские военные, боевики, террористы, ополченцы...
- По истечении двух лет, что я там находился, могу сказать, что я не встречал регулярных, действующих военных, офицеров российской армии. Может, они где-то есть, советники какие-то… По телевизору видел, когда бурятские танкисты попали. Вот в это я могу поверить, что да, действительно были какие-то танковые части Российской Федерации. И я могу поверить еще по другой причине - когда мы попали в плен и нас доставили на базу (правда, мы были с закрытыми глазами, с повязками, но слышать я мог четко и определял), на этой базе была как минимум танковая рота, то есть десять машин. И это были именно танки, не какие-нибудь там БТРы, БМП. Я понял, что именно эта рота участвовала в боях за Степановку и подумал, что много танков у боевиков откуда-то...
- А ни в Луганске, ни в Донецке такого количества танков не может быть?
- Конечно, нет! Они всегда говорят, что это захваченная у ВСУ техника. Но чтоб отбить роту танков?! Этого не может быть, потому что у нас танки были рассеяны по блокпостам, концентрировано не находились. Поэтому предполагаю, что во время тех боев и были кадровые регулярные части Российской Федерации. На то время настолько организовать «ополченцев» этих, боевиков, чтобы это была цельная танковая рота, практически было невозможно. Думаю, что применялась и артиллерия российская, регулярные части, потому что, опять-таки, шахтеры и рабочие вряд ли смогли бы научиться эффективно применять артиллерию за такой короткий период времени. Но, повторюсь, лично я перед собой не видел офицеров российской армии или солдат.
- А во время плена к вам фээсбэшники не приходили?
- Еще в начале, через неделю после того как захватили, меня вывозили куда-то. Возможно, в Российскую Федерацию. Я был с закрытыми глазами, передвигались в микроавтобусе, но можно предположить, что примерно такое время надо затратить, чтобы выехать в Ростовскую область. Но там, опять-таки, я тоже никого не видел - весь разговор был с закрытыми глазами. В затылок - ствол. Вопросы. На чистом русском языке, не на суржике. Думаю, что это были какие-то спецназовцы. Вот это был единственный момент, когда я скорее всего сталкивался с российскими солдатами.
- А что спрашивали эти предположительно российские спецназовцы?
- Их больше интересовали тактические какие-то задачи. Где блокпосты, к примеру, по каким дорогам идет снабжение. Можно предположить, что это для каких-то диверсионных задач.
- А вас же уже допрашивали наши спецслужбы, проверяли, не завербованы ли вы? Это же процедура обязательная.
- Я думаю, что она еще не закончена. Это ж дело не одного дня... Естественно, люди должны как-то проверить меня. Потому что два года провел человек непонятно где.
- А вы что-то в итоге рассказывали боевикам?
- Военные тайны? Нет, не рассказывал (смеется)
- Ну военные тайны - это громко сказано. Ну, например, расположение блокпостов?
- Дело в том, что у них, довольно развитая сеть осведомителей. В каждом населенном пункте активисты были, которые передавали информацию, поэтому особой тайны из этого делать нет смысла. Сейчас и техническая сторона дела продвинулась. Разведсистемы, квадрокоптеры, беспилотники кружат, не переставая. Поэтому что-то в тайне сделать, под покровом ночи, практически невозможно.
- Вам тяжело плен вспоминать?
- Сейчас вспоминается как страшный сон какой-то. Если забудется, тут уже я не буду против. Но, наверное, не забудется.
- Снится плен по ночам?
- Наверное, больше людям снятся какие-то взрывы и пожары, а плен - чего ему сниться? Плен да и плен, сидишь там... Главное не сойти сума от одиночества.
- Информация о материале
В Украине увеличивается нелегальный оборот оружия. Об этом свидетельствуют данные Министерства внутренних дел, опубликованные по областям после месячника добровольной сдачи оружия. Весной этого года всего за 30 дней украинцы сдали около 4,5 тыс. единиц оружия, в то время, как в 2015-м этот показатель был на уровне 3,5 тыс.
По словам экспертов, в действительности, такие отчеты Нацполиции – не более, чем показатели для отвода глаз. Как сообщил «Стране» глава Украинской ассоциации владельцев оружия Георгий Учайкин, на самом деле, сейчас украинцы нелегального хранят около 5 млн единиц огнестрельного оружия.
АТО «подарило» 1,5 млн нелегального оружия
«За время АТО рынок нелегального оружия в Украине вырос приблизительно на 1,5 млн единиц. То есть, если раньше было 3-3,5 млн единиц оружия, то сейчас мы можем говорить про все 4,5-5 млн единиц нелегального оружия. Речь здесь идет про автоматы и пистолеты», - прокомментировал «Стране» Учайкин.
По его словам, военные действия на Донбассе не только увеличили количество нелегального оружия, но и породили на черном рынке огнестрелов две тенденции – заметное снижение цен и новый ассортимент. Если раньше криминалитет ограничивался пистолетами и автоматами, то сейчас на рынке нелегального оружия в Украине можно приобрести также гранаты, пулеметы, гранатометы.
«Есть также определенная сезонность – когда конфликт, не дай Бог, в более активной стадии, то из зоны АТО вывозят больше нелегального оружия. Если же наблюдается относительное спокойствие – оружие вывозят в меньших объемах. Часть из того, что попадает на черный рынок, - это трофейное оружие, которое никто и никак не подсчитывает», - продолжает Учайкин.
Когда предложение стало превышать спрос - цены на оружие на черном рынке страны существенно снизились. По словам главы Украинской ассоциации владельцев оружия, до АТО цены на автомат Калашникова доходили до 2-3 тыс. долларов. Сейчас же цена АК на черном рынке оружия, как уверяет Учайкин, не превышает тысячи «зеленых».
«Автомат Калашникова сейчас можно купить за 500-1000 долларов. Пистолеты, вроде ТТ и Макарова, на черном рынке стоят от 300 до 500 у.е. А вот гранату, вроде Ф-1, можно вообще купить по цене до 20 долларов. 20 долларов – это даже дорого считается. Там (в АТО. - Прим.Ред.) гранату можно выменять на пачку сигарет, на 50 грн», - комментирует Учайкин.
Большинство нелегально вывезенного из АТО оружия, по словам эксперта, попадает на внутренний рынок. Однако, есть и факты, когда украинское оружие продавалось за границу.
«В 2015-м мы обсуждали такие факты с представителями ОБСЕ. На самом деле, если жители того же Закарпатья через тоннели доставляют за границу сигареты, то с таким же успехом они могут переправлять через них оружие. Если есть спрос на оружие из Украины, то будет появляться и предложение», - подытожил Учайкин.
Судят за тротил и гранаты
Как удалось выяснить «Стране», в Единый реестр судебных решений с начала 2016 года внесли 876 постановлений и приговоров по ст. 263 КК Украины – «незаконное обращение с оружием, боевыми припасами или взрывчатыми веществами». Причем регион судов, принимающих решение по данной статье, охватывает буквально всю Украину – незаконно продают и сохраняют оружие в абсолютно всех областях страны. Очень много дел по ст. 263 КК Украины были открыты в Луганской и Донецкой областях, где проводится АТО, а также в прилегающих в неспокойным районам Днепропетровской и Харьковской областях.
Если раньше в большинстве дел по статье «незаконное обращение с оружием» фигурировали несколько патронов и, максимум, пистолеты, то сейчас правоохранители регулярно «вскрывают» целые склады с разного рода вооружением. В судебных материалах стали фигурировать гранаты, пулеметы, гранатометы и т.д.
К примеру, в апреле этого года в Мариуполе к двум годам лишения свободы приговорили местного жителя, который нашел на мусорке гранатомет и спрятал его в стене своего гаража.
А в Харькове в этом году к трем годам заключения приговорили двоих местных жителей, которые, согласно информации, внесенной в Единый реестр судебных решений, неоднократно выезжали на территорию «ЛНР», а потом у них в квартире нашли целый арсенал оружия. Так, среди находок следователей были: две гранаты РГД-5 с запалами, граната Ф-1 с запалом, две гранаты для подствольного гранатомета, электронные детонатор, два шнура для электронного запала, две тротиловые шашки и гранатомет РПГ-18.
Как ранее сообщала «Страна», в Дрогобыче во двор чиновнику бросили гранату. Взрыв повредил автомобиль и фасадную стену соседнего дома. Правоохранители открыли уголовное дело о факту незаконного обращения с оружием.
- Информация о материале
Харківські правоохоронці підозрюють службових осіб КП «Харківський метрополітен» у розкраданні державних коштів на суму 1,8 млн. грн.
Про це стало відомо з ухвали Ленінського районного суду міста Харкова від 2 серпня 2016 року.
Нагадаємо, що в кінці грудня 2015 року КП «Харківський метрополітен» уклав угоду з ТОВ «Турнікет-М» щодо технічного обслуговування автоматизованої системи оплати проїзду в метрополітені вартістю 9,59 млн грн.
За даними правоохоронців, які вони озвучили у суді, службові особи КП «Харківський метрополітен» та ТОВ «Турнікет-М» за попередньою змовою, зловживаючи службовим становищем, шляхом внесення недостовірних відомостей в офіційні документи, а саме: в акти виконаних робіт, товарні накладні, скерували кошти комунального підприємства на рахунки фірм, які мають ознаки фіктивності, внаслідок чого, заволоділи коштами КП на суму близько 1,8 млн. грн., чим завдали збитки інтересам підприємства.
Наприклад, правоохоронці заявили, що ТОВ «Турнікет М» нібито придбав у ТОВ «АТК Дріада» різного роду механізми та комплектуючі до автоматизованих систем оплати проїзду на загальну суму близько 963 тис. грн. Фактично вказана операція з придбання не могла бути проведеною у зв'язку з тим, що у підприємства з ознаками фіктивності ТОВ «АТК Дріада» не було здійснено жодної операції з придбання такої номенклатури товарів та механізмів.
На думку правоохоронців, комплектувальні, які нібито отримала підземка, це були списані або відремонтовані механізми, які вже знаходилися на складах КП «Харківський метрополітен».
ТОВ «Турнікет-М» належить Івану Кравцову. Директором підприємства є Олександр Ладоненко. Кравцов також є засновником ТОВ «Старсен» й приватно-виробничій фірми «Ніка».
У 2012 році єдиним засновником ТОВ «Старсен» був Олександр Стаматін. Він син генерального директора КП «Харківський метрополітен» В’ячеслава Стаматіна та віце-мера Марини Стаматіної, яка також є бізнес-партнером Геннадія Кернеса.
А В’ячеслав Стаматін до 2011 року був засновником ПВФ «Ніка», яку переписав на Кравцова.
Також нагадаємо, що фірма «Старсен» без проведення тендерів отримує підряди від метрополітену на мільйони гривень.
- Информация о материале
55 лет назад, 13 августа 1961 года, началось строительство легендарной Берлинской стены – самого мрачного символа холодной войны, наполненного множеством смыслов.
Стена – это зримое противостояние двух систем. Стена – это подавление свободы. Стена – это насилие над миллионами людей. А, кроме того, Стена – это сокрушительное имиджевое поражение и публичное признание собственной неконкурентоспособности.
«Вальтер, ты пойми одно: с открытыми границами мы с капитализмом соревноваться не можем», – жаловался восточногерманскому лидеру Ульбрихту старший товарищ Никита Хрущев.
После возведения Стены стало бессмысленно рассказывать о преимуществах социализма, и советская пропагандистская работа за рубежом обесценилась.
Кто поверит в социалистический рай, если живущих в раю приходится удерживать бетоном и колючей проволокой? Репутация соцлагеря была непоправимо подорвана, и вместо заманчивой витрины Восточная Германия превратилась в мировое пугало. Но руководители СССР и ГДР не видели другого выхода: по их мнению, массовый отток немцев на Запад следовало остановить любой ценой.
Так что Стена – это еще и смятение. Страх остаться без подданных, толкающий на крайние меры. Готовность пожертвовать репутацией для решения пугающей проблемы. Отказ от будущего и перспектив ради удержания имеющегося. По сути, Стена – это определенный поведенческий шаблон, актуальный во все времена.
И сегодня, когда бывший сотрудник КГБ в Восточной Германии Путин возрождает славные традиции холодной войны, впору опять вспомнить о Стене. Образно говоря, вся украинская политика Москвы после Евромайдана – это попытка возвести новую Стену. С тем же грубым насилием, смятением и страхом, откровенным признанием в неконкурентоспособности и разрушением собственного имиджа.
Долгое время в информационном пространстве поддерживалась иллюзия, будто РФ способна цивилизованно и на равных конкурировать с Западом.
Кремлевская пропаганда лезла вон из кожи, рассказывая об альтернативном российском пути, о его преимуществах и выгодах для остальных постсоветских государств. И внешне все выглядело вполне благопристойно: поддержка пророссийских политсил в Украине и других странах, гламурная ностальгия по СССР, Газпром и Таможенный союз, убедительные речи об энергетической сверхдержаве, профессиональные репортажи Russia Today, нанотехнологии и духовные скрепы, дружеские беседы Путина с западными лидерами, пафосная Сочинская олимпиада с подмененной мочой…
На создание привлекательной витрины «русского мира» ушли миллиарды нефтедолларов, масса времени и сил.
Но в 2014 году все эти труды были перечеркнуты Владимиром Владимировичем.
Своими действиями ВВП продемонстрировал, что российский проект не выдерживает конкуренции, и соседнюю территорию можно удержать только с помощью насилия. Что высокодуховный «русский мир» несостоятелен без путинских боевиков, танков и «Градов» – как восточногерманский социализм был несостоятелен без бетонных и проволочных заграждений. Что респектабельный имидж РФ уже не важен, и главное – любой ценой пресечь уход украинцев на Запад. Параноидальный страх остаться без Украины перевесил остальные соображения.
Действительно ли болезненная для Москвы украинская проблема не имела другого решения? Позволим себе в этом усомниться. Многие аналитики уверены, что в 2014-м Кремль совершил фатальную ошибку: можно было добиться куда большего, не прибегая к насилию, а постаравшись договориться с преемниками Януковича, с нашей новой-старой элитой.
Прояви ВВП чуть больше гибкости, чуть больше понимания украинских процессов – и сегодня он мог бы иметь в Киеве вполне лояльное правительство, по-прежнему считаться респектабельным политиком, не сидеть в международной изоляции и не страдать от разорительных санкций.
Но история не знает сослагательного наклонения, и подполковник КГБ выбрал привычную Стену. Ибо путинский стиль мышления не отличается от стандартов 55-летней давности.
Вновь перенесемся в Берлин начала 1960-х.
Молодой восточный немец, желавший перебраться на Запад, считал себя самостоятельной личностью. Но для руководства СЕПГ и КПСС он являлся государственной собственностью, живым имуществом соцлагеря. Когда западноберлинский бизнесмен принимал восточного немца на работу, оба считали происходящее обычным деловым соглашением. Но для Ульбрихта и Хрущева это было преднамеренной диверсией против ГДР, подлой кражей чужого.
Перед возведением Берлинской стены Запад был на полном серьезе обвинен в «торговле людьми», и коммунистические лидеры верили, что защищают свою законную собственность от вражеских посягательств.
Именно так в Кремле всегда воспринималась и продолжает восприниматься Украина. Как собственность, по праву принадлежащая России. А собственность не может выбирать: ее могут только отобрать. И если украинцы предпочитают западный путь развития – это коварная антироссийская спецоперация и грабеж среди бела дня.
Значит, действовать нужно по-хозяйски жестко и решительно, без дипломатических сантиментов, а грубой силой. Увы, достигнутый результат едва ли удовлетворил кремлевского лидера: с пресловутой «Новороссией» не сложилось, а отторжение Крыма и части Донбасса хоть и нанесло серьезный удар по Украине, но не остановило ее бегство на Запад.
С точки зрения Владимира Владимировича новая Стена остается недостроенной. Условная Фридрихштрассе и условная Потсдамерплац перекрыты, но условные Бранденбургские ворота не контролируются, и незаконный исход украинцев из российской зоны влияния продолжается.
Пока эта брешь не заделана, ВВП, естественно, не успокоится. Действовать можно различными способами: эскалация конфликта и прямое военное вторжение, внутренняя дестабилизация и дезинтеграция Украины, боснийский вариант с использованием Донбасса для удержания всей страны в кремлевской орбите и т.д. Вопрос в том, хватит ли у Путина сил для реализации хотя бы одного из этих сценариев, и насколько эффективным окажется наше противодействие.
Конечно, украинцы могут поддерживать себя мыслью, что исторически Кремль уже проиграл, что его политика бесперспективна и в любом случае обречена на поражение. Все мы помним, как бесславно рухнула оригинальная Берлинская стена. Но предотвратить достройку Стены все-таки легче и предпочтительнее, чем потом дожидаться ее падения.
- Информация о материале
Страница 374 из 1561
