«Если друг оказался вдруг»… Как поступить Киеву после того, как польский парламент в июле принял постановление «О почтении памяти жертв геноцида, совершенного украинскими националистами против граждан II Речи Посполитой в 1943–1945 гг.»?
Ведь если для поляков признание Волынской трагедии геноцидом и установление 11 июля Национальным днем памяти жертв геноцида — восстановление исторической справедливости, то для украинцев такая трактовка событий 1943–1944 гг. неприемлема. И с исторической точки зрения, и с моральной.
История с постановлением вызывает возмущение в Украине не только потому, что трагедия 1943–1944 гг. оценивается как геноцид, но и потому, что поляки возлагают однозначную ответственность за нее только на украинцев — ОУН, УПА, дивизию СС «Галичина». К тому же свой односторонний взгляд на эту трагедию польская сторона преподносит как истину, отказывая Украине в праве иметь свое видение истории.
И хотя в документе вскользь упоминаются действия немецких и советских оккупантов, а также говорится о том, что «попытки представителей польского государства в подполье добиться взаимопонимания с украинскими организациями не принесли результата», в нем нет оценки действий правительства II Речи Посполитой в предвоенный период, во многом предопределивших трагедию 1943–1944 гг. Нет и осуждения немецкого и советского тоталитарных режимов, жертвами которых стали миллионы поляков. И это притом, что, как заявил министр обороны Антоний Мацеревич, в Волынской трагедии есть вина и России, которая «дала толчок событиям».
При этом мало кто из украинских политиков верит, что с принятием постановления эта страница в двусторонних отношениях будет перевернута. В Киеве опасаются, что заявление польского парламента — первый шаг к вынесению Варшавой на международный уровень темы признания геноцида, ведь в Польше продолжается радикализация настроений в отношении событий 1943–1944 гг.
Да и принятие документа в момент, когда идет российско-украинская война, — словно выстрел в спину. Варшава, по сути, сыграла на руку Москве, всячески пытающейся дискредитировать Киев в глазах мирового сообщества. И в глазах украинцев (пусть не всех, но многих) поляки оказались не лучше россиян.
Польским «подарком» не преминули воспользоваться в Кремле. Как сообщают российские СМИ, депутаты нижней палаты российского парламента от КПРФ собираются поддержать Сейм и предложить Госдуме рассмотреть заявление о признании Волынской трагедии геноцидом польского населения, учиненным украинскими националистами.
Принятое в июле Национальной ассамблеей постановление, жесткое по содержанию, резко отличается от ранних вариантов документа, предлагавшихся правящей партией «Право и справедливость» (ПиС).
Так, в первоначальном законопроекте ПиС «Об установлении Национального дня памяти мученичества кресовян» речь шла о жертвах террора «российского тоталитаризма, немецкого и интегрального украинского национализма». И не в самом теле законопроекта, а только в его обосновании говорилось о «геноциде против поляков, совершенном украинскими националистами», «кульминацией которого стал день 11 июля 1943 г.».
Ожидалось, что дата «Национального дня памяти мученичества кресовян» будет установлена не 11 июля, которое в польском обществе привязывается к ОУН и УПА (по утверждениям польских историков, в этот день произошли массовые убийства поляков украинскими повстанцами), а 17 сентября. В этот день в 1939 г. на территорию II Речи Посполитой началось вторжение СССР, союзника нацистской Германии.
Также предполагалось, что более жесткий по содержанию законопроект, подготовленный партией Кукиз'15 — «Об установлении 11 июля Национальным днем памяти жертв геноцида, учиненного ОУН—УПА против жителей Восточных кресов II Речи Посполитой», — парламентарии примут в качестве декларации.
Однако в июле все изменилось. С одной стороны, на ПиС усилилось давление кресовых организаций. С другой, в польском обществе и политикуме возросло неприятие украинской политики исторической памяти: воюющая страна, откидывая советское прошлое, находит своих героев в ОУН и УПА, боровшихся с СССР, Польшей и Германией за создание независимого украинского государства.
Так, автор постановления, соруководитель группы по межпарламентским связям с Украиной Михал Дворчик во время пребывания в Киеве в июне говорил о беспокойстве поляков, вызванном проводимой Украиной исторической политикой. По его мнению, это «может довести до того — не сегодня, не завтра, но через несколько лет, — что вырастет поколение украинцев, для которых героями будут лица, совершенно неприемлемые для поляков».
Cегодня поляки не приемлют, что для многих украинцев Степан Бандера и Роман Шухевич — национальные герои, а черно-красные знамена, наряду с государственным желто-голубым, стали символом борьбы за независимость. А завтра для них могут оказаться неприемлемыми Богдан Хмельницкий и Иван Богун, которые также поступали с поляками не очень хорошо.
Судя по всему, неприятие поляками политики исторической памяти Украины в июле достигло своей критической отметки, наложившись на раздражение польского истеблишмента, уязвленного тем, что в Киеве воспринимают усилия Варшавы на международной арене как данность и не ценят поддержку Польши.
Как заметил в комментарии для ZN.UA один из польских аналитиков, «Украина выстраивает новую историческую политику — антироссийскую, и подыскивает героев. При этом, как всегда, к сожалению, забывает или пренебрегает польской чувствительностью. Не хочет признать преступной деятельность ОУН—УПА, фашистских взглядов Степана Бандеры и других националистов того времени, и т.д. Объективно я понимаю необходимость новой политики памяти, я понимаю, что когда идет война — это не время для исторических исследований, это время пропаганды. Но почему польская уязвимость и правда должны становиться жертвой?»
В результате ПиС ужесточила документ, фактически пойдя по пути Кукиз'15. В целом голосование показывает, что в польском обществе существует консенсус как в вопросе трактовки событий Волынской трагедии как геноцида поляков, так и оценки ОУН и УПА. Если в Сенате за постановление проголосовали 60 сенаторов (23 — против, один воздержался), то в Сейме за него свои голоса отдали 432 депутата, а 10 парламентариев — воздержались. Что же касается 17 сентября, скорее всего, эту дату Варшава уже никак отмечать не будет.
В этой крайне неприятной для Украины истории с установлением «Национального дня памяти жертв геноцида, совершенного украинскими националистами против граждан II Речи Посполитой», можно найти и некоторые положительные моменты. Во-первых, несмотря на настойчивость кресовых организаций, Национальная ассамблея приняла не закон, а постановление: будучи политической декларацией, оно не несет юридической нагрузки. (Впрочем, теперь Кукиз'15 хочет оформить это решение в виде закона.)
Во-вторых, польские парламентарии упомянули немецких и советских оккупантов, действия которых «создали благоприятные условия для возникновения ненависти на национальной и религиозной почве». В-третьих, польские парламентарии не оправдывают польские акции в украинских селах. В-четвертых, Польша подтвердила свою солидарность с Украиной, «борющейся с внешней агрессией для сохранения территориальной целостности».
Это, конечно, слабое утешение. И после принятия постановления Киев оказался в ситуации, когда он вынужден реагировать на июльское решение польских парламентариев. Готов ли он дать бой, отстояв украинскую трактовку событий? И как это сделать, чтобы не опускаться до захаровского «нашего ответа Чемберлену» и не используя риторику ненависти?
Сами поляки не заинтересованы в дальнейшем обострении ситуации. Приняв по внутренним причинам постановление о геноциде поляков (см. «Тени погибших предков», №21, 11—16 июня), польские парламентарии — члены ПиС говорят о том, что этот шаг позволит раз и навсегда поставить точку в трактовке произошедших событий, а перевернув страницу истории — сосредоточиться на развитии всестороннего партнерства с Украиной. При этом они постоянно заявляют о поддержке нашей страны в ее борьбе с российской агрессией.
А представители польской исполнительной власти постоянно отмежевываются от решения своего законодательного органа, обращая внимание Киева на то, что к этому решению парламента никакого отношения не имеют ни президент, ни правительство. Позиция выглядит несколько странно, учитывая что «Право и справедливость», имеющее большинство в Национальной ассамблее, сформировало однопартийное правительство, а глава государства — представитель этой политической силы.
Однако «притянутые за уши» объяснения Варшавы более чем устраивают официальный Киев.
Одним из первых публично отреагировал на постановление польского парламента украинский президент. Выразив сожаление о данном решении и спрогнозировав последующие политические спекуляции, глава украинского государства традиционно призвал Польшу ко взаимному прощению и продолжению работы над совместной оценкой трагических событий. А в украинском МИДе, где, в свою очередь, также высказали сожаление, ожидают, что украинские депутаты адекватно ответят на заявление польских коллег.
По сути, этим публичная реакция официального Киева и ограничилась. Ни украинское внешнеполитическое ведомство, ни администрация президента не заинтересованы в обострении украинско-польских отношений и усугублении кризиса: у нашей страны не так уж и много союзников в Европе и в мире в условиях непрекращающейся российской агрессии. Слабость позиции заставляет украинскую власть закрывать глаза на действия союзника, которые нельзя назвать дружескими.
Потому-то и маловероятно, что в совместной декларации, которую собираются принять во время визита президента Анджея Дуды в Киев в День независимости, будет упомянута Волынская трагедия. Ведь эта декларация должна перекрыть негатив в украино-польских отношениях, появившийся после решения польского парламента.
Наконец, на Банковой и Михайловской считают: раз уж решение принимали польские депутаты, то и отвечать должны украинские парламентарии. Однако возможности законодательного органа невелики, и его решение во многом зависит от позиции президента.
Напомним, что Верховная Рада завершила работу четвертой сессии еще 15 июля. На внеочередное заседание парламент не собирался и, соответственно, никакого заявления не делал. В июле дело ограничилось лишь осуждениями со стороны отдельных депутатов и фракций решения польского парламента, а также заявлением комитета по иностранным делам, в котором говорится, что Сейм перечеркивает «конструктивные наработки» между Украиной и Польшей в области взаимного примирения.
Кроме того, замглавы парламентского комитета по иностранным делам, член парламентской ассамблеи Украина—Польша Борис Тарасюк объявил о сложении с себя полномочий руководителя группы по межпарламентским связям с Польшей. Еще ранее, сразу же после принятия постановления Сенатом 8 июля, было отменено заседание Межпарламентской ассамблеи, которое должно было состояться
17 июля, а Олег Ляшко зарегистрировал постановление с осуждением резолюции, принятой верхней палатой польской Национальной ассамблеи.
Но вот какой будет реакция украинского парламента в целом? Очевидно, что принятие постановления в польском Сенате и Сейме спровоцирует симметричные действия в Верховной Раде, открывающей в сентябре новую сессию. И тогда из уст украинских политиков-популистов прозвучат обвинения в геноциде украинцев поляками. Собственно, они уже звучат. В начале августа Олег Мусий зарегистрировал проект постановления «О чествовании памяти жертв геноцида, совершенного польским государством по отношению к украинцам в 1919–1951 гг.».
И теперь уже польские политики и дипломаты говорят о том, что «название проекта постановления о «геноциде украинцев» со стороны Польши заставляет нас удивляться» и призывают Киев к историческому диалогу, что станет основанием для взаимном понимания общей истории. Но ведь именно к разговору историков и призывала Варшаву украинская сторона еще перед принятием польскими депутатами постановления по Волынской трагедии. Что же мешало полякам начать его тогда, еще до возникновения кризисной ситуации?
По мнению замглавы Верховной Рады Оксаны Сыроид, есть определенный позитив в том, что украинский парламент не сразу отреагировал на заявление польских депутатов, «ведь время позволяет без эмоций дать должный ответ. Документы любят спокойствие. А наш ответ польской стороне должен быть асимметричным. Это будет иметь куда более сильный эффект». По ее словам, украинская делегация Межпарламентской ассамблеи и группы по межпарламентским связям с Польшей подготовила проект заявления, которое, как надеется вице-спикер, парламент примет в сентябре, в начале работы новой сессии.
А вот примет ли парламент это постановление — зависит, в первую очередь, от украинского президента и фракции «Блок Петра Порошенко». Свою роль снова будет играть геополитическая целесообразность: стоит ли раздражать Варшаву, чтобы ответить на заявление польского парламента, или лучше проглотить обиду и сохранить видимость хороших отношений?
Из ситуации, в которую загнали украино-польские отношения польские политики своим постановлением по Волынской трагедии, нужно искать выход. Однако этот путь будет непростым. Постановление «О почтении памяти жертв геноцида, совершенного украинскими националистами против граждан II Речи Посполитой в 1943–1945 гг.» еще долго будет отравлять отношения Киева и Варшавы. В том числе и потому, что теперь, после установления Национального дня памяти, по улицам польских городов ежегодно совершенно официально будут проходить шествия радикалов, исповедующих антиукраинские настроения.
Но, как отмечают наши украинские и польские собеседники, в этой непростой ситуации ученым двух стран открываются новые возможности изучения событий в Западной Украине первой половины XX века, а также истории украинского национализма. Тогда, возможно, и произойдет примирение, основанное на диалоге историков.
