Статьи

В действиях всех сторон, принимавших участие в конфликте на востоке Украины в минувшем году, есть нечто общее — они все, каждый со своей стороны, пытались разрубить донбасский узел одним махом.

В итоге к концу года стало ясно, что ни «блицкриг», ни быстрое установление прочного мира в регионе на данный момент невозможны. Второй очевидный вывод: «восточноукраинская проблема» должна решаться на международном уровне. Украинская власть предпочла бы ее обсуждать в «женевском» или «нормандском» форматах, но пока наиболее перспективным является «минский». Причина в том, что в «минском» формате в качестве посредника выступает ОБСЕ, в прочих — представители конкретных стран. В случае же дипломатической неудачи западным лидерам выгоднее переложить ответственность на международную организацию, чем брать ее на себя.

Впрочем, проведение переговоров в других форматах не исключено, но определяющим остается то, что именно минские договоренности рассматриваются как базовая модель для достижения взаимопонимания. По крайней мере, именно к ним апеллируют стороны конфликта — особенно когда упрекают противников в нарушении достигнутых соглашений.

Военные эксперты в большинстве своем уверены, что в зимний период эскалация конфликта в Донбассе маловероятна — именно по военным причинам. Соответственно, возможное обострение ситуации прогнозируют к весне. С другой стороны, это дает возможность за оставшиеся зимние месяцы предпринять ряд шагов к закреплению успехов в деле достижения перемирия. Кстати сказать, даже если обе стороны используют холодное время года для и наращивания сил, то тем самым в определенной степени обезопасят себя от попыток решения проблемы силовым путем — как раз из-за вероятности слишком высоких потерь с обеих сторон.

2015‑й должен стать годом пересмотра и выработки новой позиции украинской власти относительно неконтролируемых ею территорий. Судя по одобренной программе действий правительства, этот вопрос пока отложен на будущее, а точнее сказать — частично возложен на внешнеполитическое ведомство, ответственность за которое в итоге несет глава государства.

Есть вероятность, что участники конфликта в ближайшее время будут настолько поглощены решением собственных социально-экономических проблем, что сил, времени и ресурсов для противостояния у них просто не останется. Это, с другой стороны, не означает, что в Донбассе автоматически наступят мир и спокойствие. Ведь в вооруженное противостояние вовлечено слишком много рядовых участников, преследующих разнообразные цели: от бытовой мести до личного обогащения, многие из них игнорируют и Киев, и руководство самопровозглашенных республик. И здесь никуда не деться — условием для их возвращения к мирной жизни в первую очередь будет именно экономическая ситуация как в регионе, так и в Украине в целом.

Принятие же в конце осени решения о прекращении финансирования социальных выплат в регионе, по своей сути, тактически довольно болезненное решение. В 2015 году оно станет предметом для торга и переговоров — вопрос в том, какие именно уступки будут признаны приемлемыми и насколько эффективными окажутся усилия международного сообщества (прежде всего, речь о Европе) для разрешения конфликта.

Информация о материале

Опубликовано: 04 февраля 2015

Мобилизация — это волшебная лампа, показывающая всему обществу качество и эффективность работы власти. Ведь задача номер один государства — обеспечить безопасность своих граждан и уметь собрать все наличные силы для их защиты. Администрация президента и Генеральный штаб на этой неделе сделали ряд скандальных заявлений, в которых основной проблемой мобилизации назвали недостаточную сознательность граждан и уклонение от мобилизации. Мы решили исследовать вопрос — кто же виноват, и что делать?

К сожалению, указ о мобилизации 2015 года ничем не отличается от указов о мобилизации 2014-го. Никаких системных изменений не произошло. А если рассмотреть ситуацию, то очевидно, что условия проведения мобилизации в 2015-м значительно ухудшились, а эффективность мер государства по мобилизации военнообязанных значительно снизилась.

Рассмотрим по порядку все факторы, влияющие на мобилизацию, ее состояние и рекомендации по исправлению ситуации.

1. Система управления. Кто отвечает за мобилизацию? Государственные областные и районные администрации и военные комиссариаты Генерального штаба. К сожалению, президент и Верховный Главнокомандующий Петр Порошенко проявил полное невнимание к назначению ключевых исполнителей процесса мобилизации — власти на местах. Именно президентская вертикаль — главный исполнитель в структуре мобилизации, и основная ответственность именно на местных властях. А эта вертикаль деградировала. В большинстве областей Украины президент не назначил порядка 50% руководителей районных и областных администраций. Власть наполовину сама себя парализовала. Днепропетровская область входит в число лидеров по мобилизации среди всех регионов Украины по всем показателям. Здесь в 2014 году очень эффективно сработала связка местной администрации и военкомов. В 2015-м эта система уничтожена. В 15 из 22 районов главы администраций не назначены. Все эти назначения были сделаны еще в апреле-мае и.о. президента Александром Турчиновым. С тех пор Порошенко не назначил ни одного руководителя в область с крупнейшим мобилизационным ресурсом. И это типичная ситуация. Самое тяжелое положение сложилось в Запорожской области — здесь отсутствуют не только многие главы районов, но и вот уже полгода не назначается руководитель областной государственной администрации. Отношение к назначениям глав президентской вертикали показывает полное невнимание президента и Верховного Главнокомандующего к мобилизации и ненадлежащее исполнение своих служебных обязанностей.

2. Военные комиссары,назначенные Генштабом, к сожалению, массово заражены коррупцией и некомпетентностью. Сейчас правоохранительные органы начали системно бороться с военкомами-взяточниками, которые срывают мобилизацию. Но никакой ответственности за эти случаи куратор военкомов — заместитель начальника Генерального штаба Пушняков не несет. Министр обороны Степан Полторак для борьбы с коррупцией и повышения компетентности военкомов приказал назначать на эти должности ветеранов АТО после ранений. По данным начальника мобилизационного управления Оперативного командования «Север» Виктора Кевлюка, предоставленным ZN.UA, на данный момент в зоне ответственности ОК (а это полстраны), назначено всего 2 ветерана АТО. На Западе Украины, который кое-кто обвинил в срыве мобилизации, на данный момент, по данным ОК «Север», командованием Сухопутных войск не назначено 17 (СЕМНАДЦАТЬ!) военных комиссаров! Что мешает назначить людей на вакансии? Ведь совершенно очевидно, что без этого никакая серьезная работа просто невозможна. Совершенно отсутствует контроль за работой военных комиссаров — какое качество призывников они обеспечили? К сожалению, Генштаб скрывает объективные данные по случаям нарушения воинской дисциплины. Скрывается реальная статистика по случаям пьянства и прочим грубым нарушениям. В любом случае, необходимы инспекции по оценке качества работы военкомов.

3. План мобилизациинеэффективен без создания системы учета призывников. По мнению Кевлюка, не решена основная проблема — качество учета военнообязанных резервистов: «Украине необходимо посмотреть на современный международный опыт: в Австралии, например, учет военнообязанных находится в руках гражданской структуры, подчиненной правительству. А в Дании учет и мобилизация переданы МВД. И это абсолютно логично, потому что определять, кого и куда из числа граждан надо мобилизовывать, должны не военные, а прежде всего гражданские органы. Структура мобилизации должна быть такой: Национальная система учета — военные комиссариаты — Мобилизационный центр ВСУ — учебные центры ВСУ — направление в конкретные части». Государство должно вначале разработать план призыва — определить, кого и куда надо направить, какой квалификацией обладает тот или другой гражданин, в каких войсках служил и какой опыт получил. И только на основе этого составляется план мобилизации. А иначе мы повторяем ошибки мобилизации-14, когда из-за постоянной спешки в разные рода войск призывали людей, которые никогда там не служили либо не обладали соответствующим опытом.

Генштаб просто провалил создание системы учета. Формально у нас есть электронная база учета призывников «Ствол». Но поскольку Янукович уничтожил систему военкоматов, она нуждается в наполнении и обновлении. Но электронный учет за целый год в районных военкоматах так и не создан. Нет компьютеров. А там, где компьютеры хотят купить волонтеры, это запрещается, поскольку они не сертифицированы и не обеспечивают защиту гостайны. От кого мы храним тайну? От «Майкрософта»?

Поскольку штат военкоматов мизерный, то без электронного учета работу просто невозможно качественно организовать. Поэтому в военкоматах все на бумаге — неужели кипы макулатуры лучше хранят гостайну? Вовсе нет — в базах данных не учитывается множество граждан. По всей стране есть сотни случаев, когда добровольцам с военно-учетной специальностью отказывали в призыве или присылали повестку через много месяцев. Один из самых забавных, по данным Виктора Кевлюка, случаев — военкомат отказал в призыве действующему бойцу Французского иностранного легиона, добровольно вернувшемуся в Украину — он не прошел медицинскую комиссию.

4. Генеральный штабдолжен определить приоритеты комплектования воинских частей, которые предназначены для боевых действий в первой линии, на передовой. Чтобы самые лучшие кадры по конкретным специальностям шли для комплектования в лучшие части, где необходимо обеспечить наивысший уровень боевой готовности. Чтобы полностью укомплектовать штабы профессионалами, инспекции проверки боеготовности, и самое главное — укомплектовать профессионалами учебные при каждом воинском соединении и сами воинские части. Генштаб не создал базу людей, которых необходимо призвать, — по специальностям и родам войск. За последние 23 года в армии отслужили более 1500 офицеров, прошедших обучение в западных военных учебных заведениях. Службу в армии только в частях ВДВ, спецназе, разведывательных частях ВСУ, погранвойск, СБУ, Нацгвардии прошли не менее 800 тысяч человек. Войну в Афганистане прошли свыше 260 тысяч человек. Участие в локальных войнах в составе миротворческих миссий в Ираке, Афганистане, Югославии, Африке за последние 23 года приняли не менее 40 тысяч человек. В Украине размещалось много лучших военных училищ СССР, и мы располагаем ценными кадрами, которые не используются либо используются не по назначению.

5. Материальный стимул. Здесь огромная ответственность правительства. Наличие высокой зарплаты значительно повышает мотивацию. В марте 2014-го мобилизованный плюсовал зарплату «контрактника», и в случае перемещения в зону АТО получал 100-процентную надбавку. Зарплата «контрактника» была установлена в 2012 году и на тот период помогала привлечь в армию многих мотивированных граждан. С тех пор многое изменилось — инфляция и курс доллара, но размер оплаты остался неизменным, и перед мобилизацией-2015 денежное вознаграждение не было пересмотрено. Хотя очевидно, что установлением высокой зарплаты очень многие негативные проблемы были бы сняты, а сама мобилизация получила бы лучшую рекламу.

Украина нуждается в создании профессионального ядра в армии, и прежде всего в ударных боевых соединениях. Для этого минимальная зарплата солдата должна составлять даже без направления в зону АТО порядка 800–1000 долларов, сержанта — 1200–1500, офицера — 2000–2500 долларов. Такой уровень оплаты будет конкурентоспособным по сравнению с частным сектором и будет отличным стимулом для профессионализации армии. Люди, которые хотят связать с армией свою жизнь, должны получить такую возможность и быть уверенными в завтрашнем дне. И только таким людям можно доверить управление сложнейшими и дорогостоящими видами боевой техники, артиллерией и танками. Интересно, что когда Порошенко шел на президентские выборы, он прекрасно понимал важность и приоритетность высоких зарплат для стимулирования призывников и обещал 1000 гривен в день и миллионную страховку. На прошлой неделе президент снова вернулся к этой теме и заявил, что по 1000 гривен в день будут получать военные, которые ведут активные боевые действия. Однако ZN.UA внимательно изучила текст постановления правительства, который устанавливает нормы оплаты труда военнослужащих. Там нет ни слова о 1000 гривен в день. Так что на чем основано заявление Главнокомандующего — непонятно. Армия должна быть самым престижным местом работы — и не только в госсекторе.

6. Первая задача,которую поставил президент перед министром обороны Полтораком — разработка военной доктрины Украины. Задача не выполнена. В этом вина не только Полторака, но в не меньшей степени и начальника Генерального штаба Муженко, и самого Верховного Главнокомандующего, который не интересуется выполнением ключевых поручений и решений. Военная доктрина жизненно необходима — не как большой, объемный закон, а хотя бы как короткий документ, который определяет характер боевых действий, основные угрозы, стратегию и тактики обороны, необходимую структуру построения вооруженных сил, боевую подготовку, систему призыва, мобилизации и комплектования, оснащение боевой техникой. Скоро уже год как идет война. Но до сих пор Украина не подготовила концепции обороны и ведения боевых действий. Из-за отсутствия военной доктрины невозможно какое-либо системное реформирование и программирование развития вооруженных сил.

7. Действующая структура организации вооруженных сил Украины неэффективна и не отвечает вызовам и требованиям военного времени. В Украине в составе ВСУ свыше 1400 различных воинских частей! Но только менее 100 из них — боевые. Структура неоптимальна — необходимо наращивание боевого компонента и сокращение вспомогательных частей. Это красноречиво показывает ситуация с участием в боевых действиях. В составе министерства обороны более 300 тысяч человек. Из них 230 тысяч — военнослужащие. Из них 104 тысячи — мобилизованные граждане. Однако всего из состава Минобороны службу в зоне АТО в течении всего года прошло менее 70 тысяч человек. ВСУ почему-то не обкатали в зоне боевых действий 70% наличного состава. Большая часть мобилизованных была использована не для участия в боевых действиях, а для доукомплектования вспомогательных и тыловых подразделений, а также боевых частей, которые почему-то ни разу не были направлены на ротацию в АТО. Руководство Генерального штаба не использует войну на Донбассе, чтобы дать боевой опыт и пропустить через реальные боевые действия большую часть личного состава.

8. Мотивация.Генеральный штаб вообще плохо понимает значение мобилизации и смысл комплектования вооруженных сил. Прошел год, но в ВСУ по-прежнему нет ни одной полностью укомплектованной бригады, которая могла бы в полном составе вести боевые действия. Мы не создаем профессиональное ядро армии. По-прежнему, как и в марте прошлого года, каждая бригада формирует отдельные батальонно-тактические группы, и армия продолжает воевать отдельными ротно-тактическими и батальонно-тактическими группами.

Мобилизация не может дать ответ, кого и куда призывать, поскольку кроме чрезмерного числа небоевых частей, отсутствует дифференцированный подход к качеству личного состава и селекция. Это результат отсутствия военной доктрины. Профессиональные мотивированные воины вынуждены воевать в одних подразделениях с непрофессиональными и менее мотивированными, и даже с прямыми нарушителями воинской дисциплины, пьяницами, дебоширами. Эта градация есть в любом воинском подразделении. Именно поэтому в некоторых танковых ротах ходит в атаку три экипажа вместо десяти.

Украине необходима трехступенчатая система организации вооруженных сил, где призывники по результатам обучения и службы направляются в части с различным уровнем боевой готовности. Надо учитывать не только военно-учетную специальность, но и мотивацию и профессионализм. У нас нет заградотрядов и комиссаров, мы не можем заставить неграмотного и немотивированного быть хорошим солдатом или идти в бой. Армия должна быть организована так, чтобы те, кто служит, гордились своей частью и коллективом.

9. Есть проблемы со статусом иностранных граждан. Это ответственность президента и Верховной Рады. Президент дал гражданство только нескольким иностранцам, которые воюют за Украину, и это было только один раз. Все, дальше работа не идет, а все представления даже на воинов, которые великолепно себя проявили и служат Украине много месяцев, не рассматриваются. Украина совершенно не использует мобилизационный резерв иностранцев и не отдает дань уважения тем добровольцам, которые сражаются за нас без всяких формальностей. Несколько десятков добровольцев погибли, не имея статуса. Старшие офицеры-иностранцы, полковники и подполковники с двумя западными военными академиями за плечами воюют за Украину простыми нигде неоформленными бойцами. За это стыдно! Надеюсь, Рада наконец-то займется этой проблемой, раз у президента нет на это времени. Госдума России в январе уже приняла закон, который разрешает прием на военную службу иностранцев, и он уже вступил в силу. Мы реагируем гораздо медленнее.

10. Отсутствие адекватной боевой подготовки. Недостаток боевой подготовки деморализует во время войны даже самых мотивированных и патриотичных солдат. Воин не впадает в панику, когда он может адекватно оценить происходящее и способен построить алгоритм своих действий в наиболее распространенных боевых ситуациях. Каждый солдат должен знать маневр — тогда бойцы не впадают в панику и могут проявлять инициативу, проявляют стрессоустойчивость. Боевая подготовка — это полный провал Генерального штаба. В принципе, все руководство Генштаба, и особенно тех, кто отвечает за подготовку и инспектирует, можно увольнять только из-за того, что происходит в войсках. Потому что боевая подготовка ведется ниже всякой критики. Умение стрелять и понимание тактики в учебных центрах не дается, начальство даже запрещает заниматься самоподготовкой. Для учебных целей выдается недостаточно боеприпасов, боевые ситуации не моделируются. Необученные воины получают на фронте неограниченное количество боеприпасов, но, не имея наставников и инструкторов, при малейшей панике расстреливают «в белый свет» боекомплект и не приобретают никаких навыков. Направление необученных и неслаженных воинских частей в зону боевых действий сейчас уже нельзя оправдать никакими требованиями срочности. На Донбассе ведется война, и слабо обученным частям там просто нечего делать — они мишени, а не охотники.

А в заключение хочу сказать, что есть одна важная проблема, которая влияет на качество мобилизации куда сильнее, чем все 10 вышеперечисленных технических проблем. Это проблема доверия к власти и военному руководству. К разработке проекта мобилизации не были привлечены независимые эксперты, не был обеспечен парламентский контроль. Некоторые чиновники, особенно в Генштабе, относятся к своей зоне ответственности как к феодальной вотчине. И это не только мое субъективное мнение — это общая позиция всех иностранных военных экспертов, экспертов НАТО, которые уже почти год безуспешно пытаются выстроить эффективное взаимодействие с Генштабом и Минобороны. Народу нужен профессиональный подход к решению государственных проблем, профессиональная власть. И говоря о срыве мобилизации, каждый политик и каждый генерал должны говорить о причинах прежде всего наедине с собой, перед зеркалом. И еще личное: прозвище «Первый» очень скоро может измениться на «Крайний»…

Информация о материале

Опубликовано: 04 февраля 2015

Служба безопасности Украины разоблачила схему финансирования так называемой Донецкой народной республики. Это происходило через незаконный экспорт коксовой продукции, производимой на подконтрольных «ополченцам» предприятиях «Макеевкокс» и «Ясиновский коксохимический завод», принадлежащих русскому православному олигарху украинского происхождения Виктору Нусенкису.

«Предприятия принадлежат гражданину России Виктору Нусенкису. Руководство этих предприятий поддерживает тесные отношения с самопровозглашенным премьер-министром террористической организации ДНР Захарченко. Коксохимические заводы одними из первых осуществили перерегистрацию и получили «свидетельства» т.н. ДНР», — говорится в сообщении СБУ.

И это — не досужие домыслы. Руководители ДНР с весны грозятся тотальной национализацией. Особенно это касается предприятий тех владельцев, «которые своими действиями вредят гражданам Донецкой Народной Республики». ДНР уже взяла в оперативное управление Приватбанк Игоря Коломойского. Пугали и Рината Ахметова, но тут дальше слов не пошло: когда толпа собралдась у ахметовского особняка на место срочно прибыл тогдашний премьер ДНР Александр Бородай и грудью защитил священную частную собственность первоолигарха Украины. С изумительной мотивировкой: «Он же не Коломойский!»

Недавно было объявлено о введении оперативного управления на всех предприятиях, находящихся в украинской госсобственности и расположенных на территориях, контролируемых формированиями ДНР. По словам председателя так называемого Верховного совета ДНР Дениса Пушилина, «мы не в силах сдерживать чаяния и намерения жителей Донецкой народной республики…» Однако чаяния донецкого народа странным образом не распространяются на предприятия, принадлежащие не только Ахметову, но и Нусенкису.

Формально Виктор Нусенкис — олигарх не украинский, а российский (если считать, что в эпоху глобализации паспортные данные имеют значение). Однако его бизнес неразрывно связан с Украиной и особенно с Донбассом. Он и его бывший партнёр — экс-генпрокурор Донецка, а затем и всей Украины — Геннадий Васильев по-прежнему владеют угольными активами в Донецкой области, составляя реальную конкуренцию тому же Ахметову. В 2012 году по версии Forbes Нусенкис занимал 37-е место среди богатейших людей России. С тех пор, конечно, многое переменилось. Начиная с 2011 года в связи с неблагоприятной рыночной конъюнктурой прибыли предприятий Нусенкиса постоянно падают. Конфликт с бывшим партнёром Васильевым тоже не способствует росту доходов. По некоторым данным, из-за событий в Донбассе олигарх потерял около двух миллиардов долларов. Однако ни нищим, ни банкротом Нусенкис себя объявить не торопится. В прежнем режиме работают его предприятия, входящие в холдинг «Донецксталь» — Донецкий металлический завод, Ясиновский и Макеевский коксохимические заводы, шахтоуправление «Покровское». Для этих структур война особых неудобств не создаёт.

Нусенкис никогда не скрывал своей симпатии к властям РФ и особенно к РПЦ. Более того, являясь одним из крупнейших жертвователей УПЦ МП, Нусенкис присутствовал в качестве светского делегата на Поместном соборе 2011 года, где обсуждался вопрос о расширении автономии украинской церкви. В своём выступлении он назвал Собор сборищем и откровенно пригрозил лишением спонсорских дотаций, если вопрос об автокефалии будет решён положительно. Учитывая, что его спонсорская помощь составляла миллион гривен в год, угроза была не шуточная. В подтверждение своих намерений Нусенкис прекратил финансирование вещания телепрограммы «Мир православия» на канале «Глас», принадлежавшем Геннадию Васильеву.

Оба олигарха — Васильев и Нусенкис — прекрасно уживались с режимом Виктора Януковича. В бизнес-конфликте бывшему генпрокурору помогал глава президентской администрации Сергей Лёвочкин, в защиту же православного олигарха выступил сам президент. Возможно, в память об их общем духовнике схиархимандрите Зосиме, а может быть, в пику своему первому спонсору Ахметову — главному конкуренту Нусенкиса в Донбассе.

После Майдана Васильев в бегах. Кемеровский губернатор Тулеев благосклонно относится к Нусенкису, российские суды выносят решения в его пользу. За всё это надо расплачиваться. Хотя из-за финансовых потерь Нусенкису пришлось закрыть свой православный телеканал «Радость моя», в YouTube появился «Царьград-ТВ», в который перешли многие сотрудники «Радости». Новый канал позиционирует себя как светский, но его передачи носят отчётливо правоконсервативный религиозный оттенок. Но в большей степени — антиукраинский. Каналу даёт эксклюзивные интервью Гиркин-Стрелков, передачи носят весьма специфические названия «Баллистические ракеты и химические заряды: чем бомбят ДНР?», «Пленный каратель о зачистках», «Охота на людей на Украине», «Донецкие сёла стёрты с лица земли». Есть, правда, и православные, хотя не менее одиозные передачи — «Мат — язык бесов», «День знаний в гимназии Василия Великого» с комментариями православного олигарха Константина Малофеева.

Принадлежит ли этот канал Нусенкису, неизвестно, поскольку сведений ни о владельцах, ни о его руководителях в публичных материалах канала нет. Но почерк вполне узнаваем. Ещё в 2003 году подконтрольный Нусенкису и Васильеву украинский канал «Киевская Русь» вещал: «Выходцы с Западной Украины занимаются деструктивной политикой. Выходцы с левобережной, промышленной Украины вообще более толковые». Вполне возможно, сотрудники СБУ правы, и Нусенкис, сумевший договориться с бывшим украинским президентом и нынешним кемеровским губернатором, столковался и с «толковыми» командирами из ДНР. Защищающими его бизнес, в котором ничего личного…

Информация о материале

Опубликовано: 04 февраля 2015

Сам я - русский, родился в Майкопе, но в 80-х переехал в Кировоград. А недавно начал жить в Киеве. Я закончил Киевское высшее общевойсковое командное училище, факультет разведки. Служил в Монголии, потом в Афганистане, потом в Кировограде, в бригаде специального назначения. Потом ушел оттуда на гражданку и занялся бизнесом. А сейчас пошел добровольцем, потому что война - это работа, за которую тебе платят и не обязательно деньгами. Тебе платят уважением, даже родных и близких – это самая высокая плата.

Главное, чтобы твои близкие были защищены. Мне иногда даже немного стыдно, когда люди подходят, начинают жать руку, благодарить. А мне хочется их поблагодарить, когда они последнее отдают, для того, чтоб мы их защитили.

Звание мое - подполковник, когда я пришел в «Айдар» добровольцем, мне предложили должность начальника штаба, я отказался, так как я штабную работу никогда не вел и разбираюсь в этом плохо. Поэтому пошел рядовым солдатом. Провоевав 2 с половиной месяца, но видя, что в батальоне не хватает командиров-офицеров, пошел в армию и сказал, что я готов брать на себя ответственность. Меня назначили заместителем командира батальона. Выполняю эти обязанности с конца сентября по настоящее время.

Сейчас нам дали возможность в «Айдаре» людей одеть, обуть, поставить на денежное довольствие, создать роты, взводы, провести боевое слаживание, которое сейчас происходит, и уже за это время люди определятся, хотят ли они дальше служить в армии, либо уйти на гражданку.

Это единственный батальон из добровольческих батальонов, который должен воевать. Остальные - милицейские батальоны. Они должны нести службу на блокпостах, проверять машины, контрабанду, но не идти на передовую. Национальная гвардия - не воюющее подразделение, это как раз те, которые стоят на второй линии обороны, а на передовой всегда идет армия. Люди, которые идут в милицейские батальоны, думают, что это воюющие подразделения, но это неправильно и даже плохо. Не должны они воевать и не имеют права.

Сейчас командиры добровольческих батальонов винят армию, в том, что происходит, но ведь порой они сами ведут своих солдат на передовую.

В целом за этот бардак должен отвечать и Генштаб, и мы с вами ведь тоже не всегда отвечаем за свои поступки. Не отвечаем, почему мы, например, выбрали Януковича, который развалил армию и все продал. Сейчас армия только создается. Генштаб планирует операцию, командование сухопутных войск разрабатывает определенный план на месте.

Начальник Генштаба, невзирая на то, кто это будет: Иванов, Петров, Муженко, без разницы кто, не может отвечать за каждого командира батальона. У нас пропали офицерские кадры, среднее звено, училища исчезли, и командовать некому. Солдаты - патриоты, их много, а офицерских кадров - очень мало. Поэтому нам приходится уже после 15-20 лет перерыва снова браться за эту работу.

Сейчас каждый кому-то обязан во власти: президент обязан одним людям, премьер другим. Министры и начальники тоже кому-то обязаны, как и депутаты, которые прошли на выборах. Если бы пришел человек, который никому ничем не обязан, наверное, все бы с облегчением вздохнули. Важно одно - есть закон, и его нужно жестко выполнять.

У нас в батальоне каждый солдат - это, как каждый суслик в поле - агроном. Дают интервью, рассказывают, как правильно вести боевые действия. Мне звонят как-то и говорят: «там у тебя есть заместитель командира батальона, какой-то Саша или Сережа»,- а я отвечаю, что у меня нет таких заместителей. Дают его телефон, а это обыкновенный солдат. Солдаты решили, что они могут представляться командирами, замкомандирами, начальниками штабов. Раньше за ношение военной формы полагался срок, и за то, что ты представлялся каким-нибудь командиром, можно было сесть в тюрьму. Сейчас это почему-то отошло. Но лично я буду такие действия жестко пресекать.

Люди дают интервью, в которых рассказывают о действиях батальона и перемещениях подразделений. Или о планах. Человек совершенно не понимает, что это - тюрьма. Хотелось бы, чтоб и журналисты понимали, что если человек выдает им такую информацию, то он может сесть. Информацию нужно очень сильно контролировать. Информацию о действиях батальона имеют право давать только командир батальона или человек, который назначен. Я стараюсь редко давать информацию, есть люди с юридическим образованием, которым я могу это поручить.

Многие до сих пор живут, не понимая, что происходит. Ко мне пришел запрос из милиции, о том, чтоб дать информацию о моих бойцах. Я всегда милиции отказываю, хотя мне говорят, что я не имею права, но есть случаи, когда наши люди пострадали, потому что выданную о них информацию начали проверять через Донецк. И был такой человек, у которого похитили дочь. Ее еле вытащили. Поэтому военную информацию я даю только военным.

Я хочу сделать так, чтоб армия являлась элитой нашего общества. Может быть, она не будет большой, но достойной, такой, что мать с отцом будут гордиться, зная, что их сын - солдат.

Армии сейчас не хватает, того же, что и обществу - воспитания, мы, военные, ведь тоже из общества идем. Вооружение - придет, а вот если не воспитали с детства, то уже не воспитаешь. А государство должно сделать такие законы, чтоб армеец - это был действительно уважаемый человек. А нормальные командиры выберут лучших людей и обучат их. Да - это не будут профессиональные подразделения, потому что офицером может быть человек, который проучился, как минимум 4-5 лет и помимо этого прошел какую-то практику. Мы передадим опыт, ну а дальше государство должно работать - создавать военные училища и готовить людей. А еще можно учиться за рубежом и даже нужно. У них - высокие технологии, и они беспокоятся о своих людях, потому что человеческие кадры не восстанавливаются. Техника - да, ну подбили танк, залатали или создали новый, а человека убили - все. Его нужно родить, вырастить, научить, а это проходит 20 с лишним лет. А пока что мы живем по старому принципу: кажется, Жуков говорил: «Русские бабы еще нарожают». Но солдата нужно не жалеть, а беречь.

За то, чтоб создать мощную армию, надо, конечно, платить. Но, когда меня спрашивают, а если вам платить больше, Вы будете лучше защищать страну? Я отвечаю, что, как человек обучен - так он и защищает. Если он обучен только стрелять из автомата, ему нельзя доверить самолет.

Если человек профессионально обучается, то он и будет профессионалом. А воевать пойдет, только тогда, когда он будет знать, что его семья будет защищена, и что бы с ним ни случилось - его жена и ребенок будут всегда обеспечены. Это один из тех факторов, которые могут действительно привести к профессиональной армии.

На данный момент государство не потянет сделать такую армию, но может создать ее в системе коллективной безопасности, пусть, небольшую - не 200-300 тысяч, а тех же 50 тысяч, но профессионалов. Кроме этого каждый парень должен пройти хотя бы полгода обучения в полях, девушки - по желанию. А дальше выбирать: либо идут по гражданской стезе, либо в армию. Об этом сейчас надо думать политикам и меньше заниматься своим благосостоянием, улучшением своей жизни и набиванием карманов. Они думают, что раз уж пришли ко власти, то очень надолго. Есть такое ощущение, что где-то на ВР написано «небожители». Но следующая волна может снести и их. Как сказал у меня один боец, а он сам с Майдана: «Вы передайте им, что и на нынешних депутатов мусорных баков хватит».

Можно плюнуть и сказать, что пошел я заниматься своим любимым делом, тем более, что я человек не бедный, обеспеченный. Воевать в условиях разрушенной армии - сложно, но деваться некуда, и руки опускать нельзя. К нам приходила психолог, и мы проходили тест на предмет того, насколько мы нормальные люди. Проверили всех, а нормальным оказался только один, и лишь потому, что он знал этот тест, а все остальные оказались ненормальными. Человек, который хватается за оружие и идет воевать, зная, что может в любой момент погибнуть, его ведь трудно назвать полностью нормальным. Но, может благодаря вот таким ненормальным, страна дальше продолжает жить?!

Как в Афганистане, так и здесь я запомнил одно, что не всегда крепкие, красивые парни - герои. Обычно, как раз, противоположность. Я видел людей, которые говорили много красивых слов, но не подтверждали их на деле. Когда в Новосветловке был бой, то часть людей не выдержала, развернулась и уехала, и, казалось, что это сильные люди; а были там и такие ребята, которые могли выпить, худые, неприметные, те, с которыми в свое время я думал даже расстаться, они остались и стояли насмерть.

Есть такой Саша Полтава, он сейчас у нас уже не служит. Он за два дня был трижды контужен, несмотря на это все рвался в бой. Я его заталкивал в подвал, потому что видел, что у него зрачки в глазах ходили не синхронно, текли слюни, тянул речь, но он все равно говорил, что готов воевать. И когда у нас погибло 2 человека, сгорели от прямого попадания мины, то все боялись идти, чтоб их забрать, потому что продолжался мощный обстрел, а Саша пошел. Пошел и вытащил эти тела и за ним тогда тоже пошли ребята. В профессиональной армии таких должно быть 95-99 процентов, то есть почти каждый.

В боях у меня страха нет, есть даже какой-то интерес. Когда лупили из минометов, хотелось пробежаться, испытав, попадет в тебя или нет, но это все очень неправильно, этот азарт.

Ты ведь не бессмертный. Просто со временем привыкаешь к войне и начинаешь испытывать судьбу. Умереть все равно ведь страшно, просто на каком-то этапе ты становишься более черствым. Когда смотришь на разорванных товарищей, поначалу это угнетает, а со временем смотришь на убитого и не испытываешь уже таких эмоций. Понимаешь только, что можешь точно так же лежать на его месте.

Война не делает человека лучше или хуже, она просто показывает твое воспитание, словно ты человек, который весь в грязи, песке, а война - это брандспойт с водой. После которого у тебя остается твой каркас, то, что уже невозможно смыть, то, что не гнется. Там сразу проявляется, какой ты человек - хороший или плохой.

Командовать людьми, невзирая каким подразделением - взводом, ротой, батальоном, бригадой, - значения не имеет: - это не значит делать себе карьеру, это значит отдаваться этому делу. Любое дело, будь ты учитель, писатель, военный - это работа. У меня - особое отношение к людям, которые пошли сейчас во власть из армии. В свое время у меня была мысль, что такие люди принесут пользу, но я ошибся. Я себе тоже когда-то задавал вопрос, вроде бы, если пойти во власть, можно сделать для армии что-то полезное, и у меня была возможность сделать это, а потом задумался: неужели, война закончилась? Чего я сюда пришел, для того, чтоб пролезть повыше и штаны потом протирать в Раде? Или все -таки, чтоб это все закончилось?! Честно говоря, мне самому стало стыдно за себя. Я посчитал слабостью мое желание пойти в политику. Но я вовремя одумался. Выбрал армию, батальон, солдат. Вернулся, наверное, для того, чтоб спасти чьи-то жизни.

Информация о материале

Опубликовано: 03 февраля 2015