Статьи

Для начала картинка с выставки. Точнее, с саммита — 8-го ежегодного Украинского инвестиционного, прошедшего на прошлой неделе в Лондоне под эгидой Института Адама Смита. На такие мероприятия, помимо VIP-чиновников и известных экономистов, обычно приглашают представителей бизнеса — как украинского, уже имеющего или ищущего выход на зарубежные рынки, так и иностранного, уже работающего или же рассматривающего возможность прихода в Украину. Понятно, что, как правило, кулуары подобных форумов заставлены рекламными стендами тех или иных фирм и компаний. Однако на этот раз стенд был всего один. Сей одинокий рекламоноситель пропагандировал услуги некой фирмы ВМТ, предлагающей бизнесменам… помощь в получении и оформлении вида на жительство… в странах Европы. Не правда ли, красноречивая иллюстрация к инвестиционному саммиту — событию, которое, по замыслу организаторов, должно было «точно отразить вызовы и возможности для инвестиций в Украине»?

В последнее время в отечественных СМИ западная критика украинских реалий не редкость. Но в большинстве случаев она вызвана политическими событиями, нарушением демократических норм и пренебрежением к европейским ценностям. Безусловно, крайне важно, что мировое сообщество так остро реагирует на вопиющие случаи нарушения прав и свобод в Украине. Однако то, что происходит нынче в экономической жизни страны, не менее серьезно, печально и страшно.

Представители власти, обещавшей и обещающей побороть коррупцию, улучшить бизнес-климат до тепличного и наводнить Украину потоками иностранных инвестиций, на самом деле возглавили коррупционную пирамиду, поделили и направили в нужные карманы бюджетные потоки и создали для бизнеса климат джунглей, в которых, как известно, выживает сильнейший.

В беседах «не под запись» послы ведущих стран рассказывают немало интересного о попытках представителей бизнеса их стран «акклиматизироваться» в наших джунглях, найти деловых партнеров. При ближайшем «знакомстве», как правило, выясняется, что эти партнеры либо российского племени, либо из племени власти, и играют они совсем по другим законам и понятиям, нежели принципиальные чистоплюи из государств—членов OECD (Организации экономического сотрудничества и развития), привыкшие к правилам цивилизованного мира.

Из страны выводятся капиталы, а украинские предприниматели переделали старый советский анекдот на новый украинский лад: «К двум, что-то эмоционально обсуждающим бизнесменам, подходит третий и говорит: „Не знаю, о чем вы тут спорите, но ехать надо“. Уезжают свои, чего же ожидать от иностранцев?

На прошлой неделе, выступая перед студентами Киево-Могилянской академии, посол США Джон Теффт напомнил будущим политикам и экономистам точные координаты того места, где сегодня находится Украина: в индексе восприятия коррупции Transparency International она номер 152 из 182; в индексе экономической свободы Heritage Foundation — 163-я из 183 (на несколько мест ниже Беларуси); в Глобальном рейтинге конкурентоспособности Мирового экономического форума наша страна на 83-м месте из 142; а в докладе Всемирного банка о простоте ведения бизнеса Украина занимает 152-ю строку из 183.

Но даже на этой мировой обочине все еще встречается зарубежный инвестор. И чтобы данный ценный вид вовсе не исчез из нашей «Красной книги джунглей», мы решили попытаться еще раз привлечь внимание к его проблемам, обратившись в полтора десятка посольств государств—ведущих экономических партнеров Украины с тремя вопросами:

С какими основными проблемами сталкивается бизнес вашей страны в Украине?

Какие украинские инстанции или обстоятельства больше всего мешают работе ваших бизнесменов?

Что необходимо сделать для улучшения условий работы представителей бизнеса вашей страны?

По тем или иным причинам на наш запрос не откликнулись посольства Австрии, Нидерландов и Чехии. Но и полученных ответов оказалось достаточно, чтобы оценить масштаб проблем, стоящих перед иностранным бизнесом в Украине, а также попытаться понять, что же тем не менее все еще привлекает зарубежных инвесторов в нашей стране; что останавливает тех, кто уже не раз подумывал, — а не плюнуть ли на все, хлопнуть дверью, забрав свои деньги, и поискать им применение в более дружелюбной и пригодной для бизнеса среде.

Что привлекает

Возьмем, например, Великобританию — одного из крупнейших инвесторов в Украине, более 100 компаний которой работают на украинском рынке, причем некоторые из них присутствуют здесь уже более десяти лет. По свидетельству посла этой страны Ли Тернера, «растущее число британских фирм продолжает проявлять интерес ко вхождению на украинские рынки, в частности, в таких секторах, как нефть, газ, энергетика, сельское хозяйство, финансовые и другие профессиональные услуги, розничная торговля». «Я всегда говорю британским бизнесменам, что в Украине есть прекрасные возможности, если у них имеются решительность и качественные товары и услуги. Безусловно, тут можно получить прибыль», — рассказал дипломат.

«Присутствие и интересы румынского бизнеса в Украине стали в последние годы все более ощутимыми, в частности в 2011 году, о чем свидетельствует активизация торгово-экономических отношений и преодоление психологического порога в 2 млрд. долл. США товарооборота в прошлом году. Это дает нам право сказать, что двусторонние торгово-экономические обмены имеют большой потенциал, который все еще недоиспользован в отношениях между Румынией и Украиной, — поделился своей оценкой посол Румынии Корнел Ионеску. — Например, энергетическая безопасность является одной из сфер интересов сотрудничества в контексте диверсификации источников и маршрутов поставок энергоресурсов в Европу. В этой связи хочу упомянуть интерес румынских компаний к разведке и эксплуатации углеводородных месторождений в Украине или их участие в модернизации украинской газотранспортной системы в сторону Европы».

Планов громадье и у турецкой стороны. «Наша цель — выведение двустороннего товарооборота до 20 млрд. долл. за пять лет и до 40 млрд.долл. — за десять лет, — сообщил главный торговый советник посольства Турции Мехмет Али Эркан. — Турецкие бизнесмены, составляющие в Украине одну из самых многочисленных групп, находятся на пике активности. В Украине есть много сфер для инвестиций со стороны турецкого бизнеса. Это, прежде всего, развитие инфраструктуры, транспорт, туризм, энергетика, сельское хозяйство и металлургия. Тот факт, что в период кризиса турецкие бизнесмены не покинули вашу страну, показывает, насколько они привязались к Украине».

«У вашей страны огромный потенциал, — считает посол Франции Ален Реми. — У нее много плюсов — ресурсы, образованная рабочая сила. Очень многие французские фирмы готовы и ждут возможности инвестировать в Украину. Члены Французской федерации работодателей, побывавшие здесь в прошлом году, намерены приехать еще раз и в этом. Наш бизнес интересует сельское хозяйство, банковская сфера, ритейл, производство стройматериалов, продажа автомобилей и многое другое».

«Германия — второй по значению партнер Украины во внешней торговле и главный зарубежный инвестор вашей страны. Это свидетельствует о том, что, невзирая на многие проблемы, немецкие фирмы все же находят возможность осуществлять здесь свою деятельность. Уже давно все выучили фразу «Украина имеет огромный потенциал», — подтверждает и посол ФРГ Ганс-Юрген Гаймзет. — Это в самом деле так, и потому в стране дела в общем-то обстоят более-менее хорошо. Но далеко не так, как это могло быть. Проблемы и препятствия, стоящие перед бизнесом, — одна из причин, почему украинская экономика, если говорить о динамике ее развития, значительно отстает от своих возможностей».

Что мешает

«К сожалению, условия для ведения бизнеса и инвестирования продолжают препятствовать поступлению зарубежных инвестиций, — подтверждает Л.Тернер. — В самом деле трудно сказать, что за последние годы инвестиционный и бизнес-климат в Украине улучшился».

Посол Венгрии Михаль Байер еще более строг в своих оценках: «После определенного подъема в стандартах деловой жизни, который мы имели возможность наблюдать в минувшее десятилетие, последнее время к нам поступает все больше замечаний от венгерских компаний об ухудшении бизнес-климата в Украине. Данный опыт венгерских предприятий и их украинских контрагентов не является уникальным, представительства иностранных торгово-промышленных палат, деловых союзов и Европейская Бизнес Ассоциация, представляющая интересы зарубежных компаний, также заявляют о том, что в последнее время в Украине вести бизнес стало труднее».

«Для меня самое сложное в Украине — объяснять французским фирмам, почему они должны делать бизнес в вашей стране, — вновь подключается к нашему заочному круглому столу А.Реми. — Для нормальной работы иностранных фирм (в том числе и французских) здесь очень много препятствий, делающих плохую рекламу стране в глазах предпринимателей, еще размышляющих, — работать ли им в Украине. Есть много других стран. И сегодня менеджеры наших предприятий думают: «Украина или Сингапур? Токио, Сан-Пауло или Киев?» И поскольку они знают о трудностях от других французских фирм, то задаются вопросом: «А зачем мне идти в Украину?» Бизнес — не филантропия.

Кстати, меня удивляет, что некоторые работающие здесь фирмы задают себе вопрос: нам уйти или остаться? Но они считают: «Если уйду, это будет стоить мне дороже, нежели если я здесь останусь». Однако это плохая мотивация для бизнеса. Мне хочется, чтобы она стала иной, положительной: «Я хочу прийти в Украину, потому что это интересно, потому что там возможно делать бизнес и можно работать без препятствий». При нынешнем финансовом состоянии Украины, при ее отношениях с МВФ, при высоких ценах на импортируемый российский газ единственный источник внешних денег — это иностранный капитал, инвестиции. Жаль, что даже в этой сфере имеется столько трудностей».

Основные проблемы в Украине у бизнесменов из разных стран, включая и украинских (на чем акцентировали внимание многие наши респонденты), одни и те же. Их лаконично перечислил руководитель отдела содействия торговле и инвестициям посольства Польши Анджей Грабовски: это чрезмерная зарегулированность украинской экономики и бюрократия, неэффективная судебная система, изменчивость законодательства и субъективный подход чиновников к его интерпретации, а также коррупция.

Но у представителей некоторых стран трудности начинаются даже гораздо раньше их вхождения на украинский рынок. «Одной из первых проблем, с которыми сталкивается китайский бизнесмен, является получение визы в консульском отделе Украины в КНР. Возникают большие сложности с оформлением визы — бизнесмену необходимо получить официальное приглашение из Украины, документы рассматриваются около 15 дней, визовый сбор достаточно велик и составляет более 200 долл. США», — пожаловались нам в канцелярии советника по торгово-экономическим вопросам при посольстве КНР.

Похожие проблемы возникают и у японских бизнесменов. «Система получения виз на длительное пребывание для граждан Японии и членов их семей непрозрачна и сложна, а ответственные лица по-разному интерпретируют одни и те же ситуации и осуществляют эту процедуру. Особенно запутанной выглядит процедура возобновления визы для членов семьи», — рассказал первый секретарь посольства Японии в Украине Сато Йошихару.

А, например, французам украинская виза не нужна, но проблемы все равно возникают с первых шагов в сторону Украины. Посол А.Реми, не уточняя названия, привел пример крупной французской компании, желающей инвестировать в Украину на первом этапе более 100 млн. евро. Так вот даже у такого завидного инвестора, которого должны были бы принять с распростертыми объятиями, уже с самого начала работы в Украине возникают проблемы с местными органами.

Ну а те, кто уже не первый год выживает в украинских реалиях, могут порассказать немало.

По словам Л.Тернера, на протяжении последних лет многие британские компании обращали его внимание на проблемы, с которыми они сталкиваются, работая в Украине. «Некоторые сложности касаются всех секторов экономики, другие являются более специфическими. Например, в сельском хозяйстве, — конкретизирует посол, — инвесторов беспокоит отсутствие рынка сельскохозяйственных земель, вопрос аренды земли, а также законодательные и нормативные акты в сфере налогообложения. В нефтегазовом секторе основную обеспокоенность вызывают вопросы лицензирования и предоставления разрешений. Компании, импортирующие товары, часто выражают беспокойство относительно процедур растаможивания и, в частности, оценивания товаров. Более общие проблемы, о которых мне говорили, включают процедуру возврата НДС, а также (и это, возможно, наиболее общая проблема) подозрения относительно неэффективности и коррупции в судебной и налоговой системах».

Одной из главных украинских проблем для бизнеса Г.-Ю.Гаймзет называет «чрезмерную бюрократию в сочетании с коррупцией»: «Украинское правительство утверждает, например, что уже отменено много лицензий. Когда же спрашиваешь об этом предпринимателей или представителей фирм, работающих в Украине, то они говорят: „Да, теоретически это так. Но на практике ощущается большая инертность в их реализации и воплощении органами управления“. Поэтому предпринимателям приходится брать в руки новый закон или новые положения и доказывать, что в нем те или иные нормы сформулированы по-иному». Что же касается коррупции, то господин посол рекомендует «более внимательно присмотреться к сектору здравоохранения»: «Я знаю о персонах из Рады, которые советуют нашим фирмам вести себя так, как и их конкуренты, то есть не слишком серьезно относиться к коррупции. Я сейчас не буду называть имена, но они известны».

В стране, где в бизнесе многое решает величина «отката», приличным предпринимателям из стран OECD с ее четкими правилами, запрещающими использование практик, поощряющих коррупцию, приходится нелегко. «Мне известно, что немецкие фирмы, прежде всего крупные, строго придерживаются установленных OECD правил. Это приводит к тому, что такие крупные фирмы как, например, „Сименс“, работают практически только с частными заказчиками и не получают государственных заказов», — рассказал посол Германии.

Чрезвычайно досаждает бюрократия и коррупция и нашим восточным партнерам — китайцам и японцам. «Открыть иностранное представительство фирмы в Украине — достаточно сложная, забюрократизированная и длительная процедура», — свидетельствуют в посольстве КНР.

Японцев раздражают «запутанность и неясность административных процедур, занимающих много времени», а также «ненадлежащее отношение административных органов — интерпретация ситуации отличается у каждого ответственного лица. Прослеживается своеволие в распоряжениях, требование взяток». По свидетельству Сато Йошихару, анкетирование, проведенное в прошлом году среди работающих в Украине японских фирм, выявило также, что им мешают «своевольные указания и поведение административных органов. Служащие часто требуют деньги при выдаче разрешений от пожарной охраны, санитарной службы и т.п. Во время таможенного досмотра служащие часто интерпретируют способы дополнительного налогообложения по своему усмотрению».

Еще одной проблемой, по мнению Г.-Ю.Гаймзета и многих его коллег, является «непрозрачное использование законов и нормативно-правовых актов, а также неуверенность в том, что они останутся такими, как сегодня». «Законы недостаточно ясны и последовательны, — подтверждает С.Йошихару. — Невозможно спрогнозировать, как они будут действовать. Законы часто меняются, в них вносятся поправки, но процесс внесения этих изменений недостаточно прозрачен. Кроме того, некоторые законы противоречат друг другу».

На недостатки законодательства и законотворчества посетовал и посол Румынии К.Ионеску, напомнивший о том, что «Межправительственное соглашение о поощрении и взаимной защите инвестиций, подписанное в 1995 году и ратифицированное Румынией, до сих пор не ратифицировано Украиной. Кроме того, дополнительный Протокол о внесении изменений в это Соглашение, направленный на адаптацию данных двусторонних договоренностей к европейским требованиям, находится в течение длительного времени в стадии согласования между нашими сторонами».

Мешают зарубежным инвесторам и проблемы украинской финансовой системы. Например, С.Йошихару сообщил о жалобах японских бизнесменов на «невозможность заключить договоры на покупку иностранной валюты в будущем», а также чрезвычайную усложненность «процесса заключения контрактов в иностранной валюте на суммы больше 10 тыс. долл.».

Кто виноват

Но чемпионами по отпугиванию инвесторов и стахановцами по созданию трудностей для бизнеса в Украине, по общему мнению, остается все та же, давно и печально всем известная троица — налоговая, таможня и суды. У всех наших респондентов нашлось что сказать по поводу этих инстанций. Но наиболее полную картину (правда, с сохранением конфиденциальности пострадавших компаний) обрисовал посол США. С него и начнем.

Налоговая. «По оценкам Всемирного банка, — напоминает Джон Теффт, — украинская налоговая система — одна из абсолютно худших в мире (181-я из 183). Посольство получает частые жалобы от американских компаний относительно их общения с украинскими налоговыми органами. Вот некоторые поводы для таких жалоб:

* незаконное списание законной задолженности по возврату НДС. Как правило, налоговая служба отказывает в возврате НДС, заявляя, что сторона контракта на третьем или четвертом уровне в цепочке поставщиков не уплатила соответствующий НДС. Законодательство Украины подобное не позволяет, однако американские компании сообщают нам, что эта практика, к сожалению, является весьма распространенной. Налоговые службы отказываются проверять надежность предложенных поставщиков, не оставляя американским компаниям возможности избежать данной проблемы;

* требование уплатить установленную часть полученного возмещения (до 100%) «авансом» налога на прибыль предприятий в ответ на законный запрос о возврате НДС. В результате этого ряд американских компаний уплатили налог на прибыль предприятий на период до четырех лет вперед;

* практика возмещения НДС, создающая несправедливые преимущества для одной компании за счет иностранного конкурента. Компании, ассоциированные с высокими правительственными должностными лицами Украины, получают возмещение НДС вовремя, в то время как американские компании зачастую не получают ничего;

* создание фиктивных «споров», чтобы сделать невозможным участие иностранных компаний в системе автоматического возмещения НДС. Система построена таким образом, чтобы право на автоматический возврат имели только компании, отвечающие определенным критериям (включая отсутствие споров с налоговыми службами на протяжении определенного времени). Это — «черный вход», «обходной путь», чтобы не дать компаниям получить возмещение и в то же время иметь возможность заявлять, что автоматизированная система работает;

* применение угрозы личной уголовной ответственности ради получения дополнительных налоговых поступлений даже в случаях незначительных вопросов, которые в других странах решались бы с помощью административных процедур. Возможно, это отвечает украинскому законодательству, но такое поведение удручает главные офисы иностранных компаний, представленных в Украине, сильнее, нежели большинство других проблем;

* использование налоговых органов для рейдерских атак».

 «Особо острой» называет проблему невозврата или несвоевременного возврата налоговой инспекцией НДС инвесторам и М.Байер: «Эта проблема — самая большая не только по количеству случаев, но и по сумме потерь венгерских инвесторов».

Французов же особо напрягает количество проверок. «К чему осуществлять налоговый контроль несколько раз в год? — недоумевает А.Реми. — У нас же уважаемые фирмы. Одна из наших компаний сказала мне: «Нам было бы проще, если бы налоговая устроила у нас свое бюро, — так часто они у нас бывают». Налоговый контроль зачастую приводит к спорным выводам, в результате которых фирмы вынуждены платить суммы, которые они не должны платить в Европе. (Речь не идет о НДС.) Можно сказать, что это — фундаментальные разногласия по поводу каких-то платежей».

Таможня. «Даже когда процесс растаможивания „успешный“, — отмечает Д.Теффт, — он далек от идеального. Когда украинская власть настаивает на проверке входящих грузов, а не на применении метода управления на основе риска, который используется в большинстве стран мира с наивысшими объемами торговли, она добавляет значительные затраты времени и средств на процедуры растаможивания — и эти затраты покрывают украинские потребители. Вот несколько примеров проблем, с которыми сталкивались американские компании:

* для определения таможенной стоимости применяется самое высокое значение, а не сумма на счет-фактуре — это означает, что импортеры платят очень высокие таможенные сборы, которые они перекладывают на потребителей. Это также идет вразрез с общепринятой практикой ВТО;

* произвольная переоценка товаров для увеличения сумм задолженности таможенных сборов. Во многих случаях такая переоценка мало касается самого товара;

* аналогично таможенные органы часто проводят реклассификацию продукции с одной тарифной линии на другую, чтобы повысить размер задолженности таможенных сборов, даже когда нет никаких оснований для подобных изменений;

* мы также видели случаи, когда таможенные органы, ссылаясь на то, что товар не был задекларирован так, как следует, лишали американских бизнесменов их личного имущества. В большинстве юрисдикций такие вопросы решались бы определением пошлины или, если нарушение признано намеренным, уплатой штрафа. К сожалению, подобное произошло с несколькими потенциальными инвесторами. Все они просто решили не заниматься бизнесом в Украине».

Особые нарекания отечественная таможня вызывает еще у одного нашего стратегического партнера, налаживанием отношений с которым так гордится нынешняя власть. Канцелярия советника по торгово-экономическим вопросам при посольстве КНР в Украине обращает особое внимание на «предвзятое отношение украинских пограничных таможенных пунктов, которые с особой тщательностью и недоверием проверяют китайских граждан при прохождении таможенных процедур». «У китайцев складывается впечатление, что в Украине их вообще не рады видеть и сразу имеют подозрения на их счет», — рассказывают представители второй экономики мира. «Если же китайскому бизнесмену повезло и он все-таки попал в Украину, сумел наладить сотрудничество с украинскими партнерами и уже начинает ввозить на територию Украины китайские товары, то здесь ему приходит „на помощь“ Государственная таможенная служба, которая в несколько раз переоценивает китайские товары, не учитывая их стоимость в договоре, и устанавливает ее самовольно. Из-за этого повышается таможенная пошлина, в результате чего растут себестоимость и цена, и, как следствие, падает конкурентоспособность китайского производителя. Между прочим, это касается и украинских импортеров из Китая, — делятся китайские дипломаты. — Известная всем в Украине компания «Эпицентр», имеющая большой ассортимент товаров из Китая, обращалась к нам с жалобой на такое несправедливое относительно китайских товаров поведение таможенных органов Украины».

Суды. «Инвесторы мало верят в верховенство закона в Украине, — констатирует Д.Теффт, — хотя украинские суды в некоторых случаях выносят решение в пользу американских компаний. Тем не менее в целом американские компании считают надежность и справедливость судебной системы низкой. В результате американские компании часто обращаются с просьбой к посольству США, чтобы его представители посещали судебные заседания, поскольку они считают, что рассмотрение дела будет проводиться более справедливо в присутствии официальных представителей их страны. Некоторые дела, в связи с которыми мы посещали судебные заседания, были следующими:

— попытки переоформить подписанные контракты или договоры об аренде, чтобы получить дополнительные платежи. Иногда местные органы власти хотят расторгнуть свои контракты, чтобы требовать более высокую арендную плату;

— личные уголовные дела, возбужденные налоговыми или таможенными органами против сотрудников американских компаний. У нас даже есть случаи, когда основной вопрос решен, а уголовное дело продолжается;

— нарушение прав интеллектуальной собственности, когда американская компания оспаривает нарушение ее патента или торговой марки;

— корпоративное рейдерство, когда собственность иностранных компаний незаконно захватывается, часто с помощью судебной системы. В таких случаях рейдеры используют поддельные судебные решения как основу для все большего количества судебных исков, заставляя таким образом законных инвесторов тратить время и деньги на судебные тяжбы по делам, которые лишены сути изначально».

«Особой проблемой» называет корпоративное рейдерство и британский посол Л.Тернер: «Она касается как украинских, так и зарубежных фирм. Меня тревожат сообщения о том, что отдельные лица или организации, приближенные к власти на местном или национальном уровне, используют влияние власти на суд и другие государственные учреждения, например, налоговые администрации, чтобы обеспечить себе преимущества в бизнесе. За последние годы эта проблема нанесла существенный вред внешним инвестициям, поскольку вызывает у потенциальных международных инвесторов беспокойство по поводу того, что в случае, если они инвестируют в Украину, их активы не будут защищены».

Конкретные примеры потери собственности в Украине решились привести россияне. Руководитель группы экономической политики посольства РФ в Украине советник Алексей Урин сообщил следующее: «Из-за пассивной позиции украинского государства до сих пор не урегулирован конфликт вокруг „Укртатнефти“, российские акционеры которой в 2007 году были лишены своей доли в этом совместном предприятии и понесли огромные убытки. Причем от действий рейдеров пострадали не только россияне, но и само предприятие, лишенное сырьевых поставок из России, а значит, в конечном счете, и украинские граждане. На сегодняшний день мы можем рассчитывать только на международный арбитраж, который принял к рассмотрению иск российских соучредителей „Укртатнефти“.

Есть примеры, когда органы государственной власти Украины не только не идут навстречу справедливым требованиям инвесторов, но и пытаются лишить их собственности. Так российский «Русал», контролирующий Запорожский алюминиевый комбинат (ЗАлК), многие годы безуспешно добивался снижения тарифа на электроэнергию, который на сегодняшний день в разы выше, чем у всех иностранных конкурентов ЗАлКа. Специалисты знают, что без дешевого электричества, которого, кстати, в Запорожском регионе имеется в избытке, производство алюминия невозможно. Однако эти доводы услышаны не были, и комбинат остановил электролизное производство. А в марте этого года по иску Генеральной прокуратуры киевский суд изъял в пользу украинского государства контрольный пакет акций ЗАлКа. Иск был подан в связи с якобы невыполнением собственником своих инвестобязательств, а именно — непогашением прежних долгов предприятия. Хотя эта задолженность была опротестована «Русалом» еще в 2006 г., и Киевский хозсуд соответствующий кредитный договор аннулировал. Как и в истории с «Укртатнефтью», от этих решений страдает, прежде всего, коллектив самого предприятия, недополучают налоги местный и государственный бюджеты. И, конечно, такие конфликты не идут на пользу инвестиционному и политическому имиджу Украины.

Отдельная проблема — решения судов, которые зачастую отказывают российским кредитным учреждениям в удовлетворении их законных претензий и становятся на сторону недобросовестных должников. Распространена практика судебного одобрения невозвращения кредитов банкам с российским капиталом, что, конечно, затрудняет кредитование украинских компаний. Из-за высоких банковских рисков честные предприниматели не могут рассчитывать на дешевый кредит, а это бьет по экономике в целом».

Но даже когда зарубежные фирмы выигрывают суд, это вовсе не означает, что они обязательно получат свои деньги обратно. «Часто отдельные решения месяцами, годами затягиваются в судах даже в тех случаях, когда это не обусловлено никакими обстоятельствами, и даже решение судов в пользу инвесторов исполняется по возможности самым медленным способом, — сетует посол Венгрии М.Байер. — Например, налоговая инспекция в отдельном регионе может чинить преграду по возврату НДС для венгерского инвестора в случае, аналогичном которому инвестор несколько месяцев назад выиграл судебный процесс, и НДС таки был ему возвращен».

Свою немалую лепту в создание инвестороненавистнического имиджа Украины, безусловно, вносят и местные органы власти. Господину Гаймзету очень не хотелось называть конкретные фирмы, но один раз он таки не удержался — уж больно вопиющий случай. Речь о построившей в Черкассах диализный центр немецкой фирме «Фрезениус», проблемы которой ZN.UA подробно описывало еще в минувшем году («Драма на диализе», ZN.UA №5 от 11.02.2011. После смены власти в области новое руководство сочло себя свободным от взятых предшественниками обязательств перед фирмой. Посол напомнил, что «Фрезениус» в течение последнего года оказывает в Черкассах медицинскую помощь больным, страдающим почечной недостаточностью, не получая оплаты за свои услуги. «Если в двух словах, то выяснилось, что в бюджете области не оказалось заложенных средств на это лечение, — рассказал Г.-Ю.Гаймзет. — Теперь же найдена реалистичная цена. Чтобы данная услуга могла быть оплачена как людьми, проходящими курс лечения в фирме «Фрезениус», так и теми, кто лечится в городской больнице. Дело в том, что в Украине охотно закупают материал и оборудование за границей. А вот услуги покупают не так охотно. Поэтому часто предпочитают иметь дело с фирмами, продающими очень дорогие материалы, а не с теми, кто продает не только оборудование, но хотел бы также предлагать свои услуги.

Очевидно, что проблема этой фирмы находится на пути к решению, поскольку после моих многочисленных встреч со многими высокопоставленными представителями украинской власти на нее обратил внимание президент. Жаль, что дела всегда заходят так далеко, пока не находится решение. Это является препятствием для экономики в целом.

Но я всегда стараюсь удержать здесь немецкие фирмы, ведущие экономическую деятельность в Украине, пытаюсь добиться, чтобы они не уходили из вашей страны. И мне это почти всегда удается».

Что делать

Господин Гаймзет в этом не одинок. Практически каждому послу приходится прикладывать немало усилий для решения вопросов бизнеса его страны, работающего в Украине. «Проблемам французских предприятий я посвящаю около 40% своего рабочего времени, — возмущается А.Реми. — Это огромная его часть! И пока я этим занимаюсь, мы не развиваем с Украиной положительные аспекты наших отношений. Я здесь для того, чтобы идти вперед, а не для того, чтобы решать таможенные или налоговые проблемы той или иной фирмы. Мы не можем работать так и дальше. Это не политика инвестиций. Это не политика улучшения бизнес-климата. Это case-by-case, от случая к случаю. Необходима целостная политика привлечения инвестиций, четкое представление общей линии. Самая главная проблема — отсутствие общего видения и политической воли.

В украинской власти есть многие, кто действительно думают, что иностранный капитал — это один из способов финансирования экономики, и чтобы его привлечь, необходимо создавать соответствующие условия, что это жизненно важно для страны, и необходимо менять ситуацию. Пусть такая линия воплощается в жизнь!».

Что делать? Как изменить ситуацию? Ответ наших собеседников и респондентов очевиден, хорошо и давно известен: искоренить все вышеперечисленные недостатки. Украинская власть все же делает некоторые телодвижения в этом направлении, не оставшиеся без внимания наших зарубежных партнеров.

«Я знаю, что правительство Украины прилагает сейчас большие усилия для того, чтобы учесть критику и проблемы, озвучиваемые со стороны зарубежных, в том числе и немецких, предпринимателей, — делает аванс посол Германии Гаймзет. — Например, общеизвестен факт, что в Одесском порту оформление всех таможенных процедур по одному контейнеру составляет 10 тыс. долл. Похоже, что сейчас эту схему поломали. Хотя пока неясно, насколько быстро будет продвигаться процесс растаможивания без этой схемы. Есть и другие примеры, демонстрирующие усилия власти и желание пойти предпринимателям навстречу. В частности, таможенные органы пытаются расследовать инцидент в каждом конкретном случае, когда имеются проблемы. Также возвращены значительные суммы НДС. Но это всегда реакция на отдельные конкретные случаи. У меня все еще нет ощущения системного решения проблем.

Президент Янукович во время своей избирательной кампании сказал немало хороших и правильных вещей. В частности, поставил цель — войти в 20 наиболее экономически развитых стран. Она амбициозна, но ее достижение не исключено. Однако существует еще одна цель — подняться выше в рейти

Информация о материале

Опубликовано: 10 мая 2012

24 апреля « Батькивщина » сделала достоянием гласности переданное Сергеем Власенко письмо Юлии Тимошенко, в котором она сообщила, что при перевозке из колонии к больнице 20 апреля против нее применили силу: заламывали руки и ударили в живот. В тот же самый день она объявила голодовку. Оппозиция сразу же заблокировала трибуну парламента, требуя отчет генпрокурора, беспрепятственное посещение экс-премьерши своими представителями, которые имеют медицинское образование.

Прогнозируемой реакцией правоохранителей стало традиционное возражение против всех обвинений. Причем прокурор Харьковщины и Государственная пенитенциарная служба опровергают не только информацию о применении силы, а и факт объявления голодовки. Дескать, у них отсутствует письменное сообщение заключенной по этому поводу, а, как известно, в таких структурах если нет бумажки, то нет и проблемы и наоборот. Начальник сектора здравоохранения Управления пенитенциарной службы Харьковской области Дмитрий Курушин даже перешел в наступление и заявил, что никаких жалоб после переведения Юлии Тимошенко назад к колонии из больницы не было и в случае, если ее защитники и дальше будут распространять неправдивые сведения, служба будет вынуждена обратиться в суд. Свой, к своему, за своим...

При этом кто-то старается бросить на качановскую заключенную тень человека, предрасположенного к вранью, а затем поставить под вопрос и обнародованные сведения. Одновременно с письмом Тимошенко в Интернете появилось видео, на котором женщина, лицо которой невозможно узнать, но которая якобы похожая на экс-премьершу, быстро передвигается по камере, а потом целует посетителя, которого также тяжело рассмотреть, но который должен бы напоминать ее адвоката Сергея Власенко. Кроме того, была запущена версия о том, что, дескать, оппозиционерка подралась со своей сокамерницей Юлией Абаловой. Ту будто бы после этого по ее же просьба перевели в другое помещение, а к Юлии Владимировне подселили двух других. Однако с этой женщиной также происходят странные вещи: после того как ее поместили в другую камеру, с ней не может никто встретиться. Даже сейчас еще уполномоченной по правам человека Нине Карпачовой после подтверждения факта избиения Тимошенко не удалось это сделать. Формальный повод – письменный отказ Абаловой. Сама экс-премьерша утверждает, что бывшую сокамерницу шантажировали репрессиями против сына...

За границей письмо Тимошенко вызвало бурную реакцию. Руководитель фракции ПР в Верховной Раде Александр Ефремова уже заявил, что имеет место лишь спланированная провокация, приуроченная к открытию очередной сессии ПАСЕ. Еврокомиссия возжелала «объяснений в срочном порядке» от украинского руководства, в Европарламенте зазвучали сравнения с жестокостью Сталина и Берии. Комитет по предотвращению пыток Совета Европы уже изучает ситуацию о применении к оппозиционерке силы. Заместитель председателя фракции правящей в Германии ХДС/ХСС в бундестаге Арнольд Фаатц заявил, что ситуация с голоданием Юлии Тимошенко не должна остаться незамеченной и должен иметь последствия для Евро-2012. А представитель по внешней политике фракции Социал-демократической партии Рольф Мютцених сказал, что в Киеве должны дать согласие на транспортирование Тимошенко на лечение в Германию и что нужно «повлиять на режим таким образом, чтобы он серьезно воспринял предложение немецкого правительства».

Ситуация с экс-премьершей уже приобрела значительную огласку, за которой все процедурные нюансы будут теряться в пылких дебатах по поводу необходимости освобождения заключенной, оценках уровня репрессивности украинского режима и возможных механизмов влияния на него для освобождения политзаключенных. В наличии последних при нынешнем руководстве, похоже, уже окончательно убедились западные политики и влиятельные организации. Понятно, что при таких обстоятельствах новые уголовные дела против Юлии Тимошенко и Юрия Луценко бесперспективны с точки зрения возможности их признания в мире объективными. Власть однозначно проиграла информационную войну и будет вынуждена пожинать плоды своего репрессивного имиджа.

Информация о материале

Опубликовано: 10 мая 2012

В глазах украинского общества Европейский суд по правам человека давно превратился во что-то наподобие «суда последней надежды». Он допускает к своему производству дела, где есть основания предполагать нарушение Конвенции о защите прав и основных свобод человека, будь то несправедливое судебное разбирательство, нарушение права на свободу и личную неприкосновенность или пытки. Он констатирует несоблюдение государством-ответчиком процедуры при рассмотрении дела или норм материального права, а иногда – и то, и другое.

В действующий Уголовно-процессуальный кодекс Украины не так давно были внесены изменения, согласно которым в случае установления Евросудом несоблюдения процессуального закона дело пересматриваются не Верховным Судом Украины, как раньше, а Высшим специализированным судом по рассмотрению гражданских и уголовных дел. Но поскольку ЕСПЧ не руководствуется критериями национального законодательства, иногда разграничение отраслей права в его решениях не осуществляется. Как подчеркнул бывший судья ЕСПЧ от Украины, которого на эту должность избирали трижды, Владимир Буткевич, «в разных странах разные нормы, и если бы Евросуд ими руководствовался, ничего бы с его судебной практикой не вышло».

В скором времени первую оценку международного суда получит жалоба одного из лидеров нынешней украинской оппозиции. Так, 17 апреля ЕСПЧ провел публичные слушания по поданному в январе 2011 г. заявлению Юрия Луценко относительно его ареста и содержания под стражей. Сравнительно быстрое рассмотрение дела Луценко успело вызвать эйфорию у его сторонников. Мол, Евросуд скажет, что у Юрия Витальевича не было возможности защищаться надлежащим образом, и обяжет Украину вернуть его дело в суд первой инстанции. А поскольку арест был неадекватной мерой пресечения, Луценко выпустят на свободу под подписку о невыезде. Но соответствуют ли такие заявления действительности? Дело, которое заслушал ЕСПЧ, касалось лишь незаконности ареста во время следствия и суда. Жалобу на приговор в Евросуд защита еще не отправляла, поскольку не пройдены все необходимые инстанции в Украине (рассмотрение дела в Апелляционном суде Киева начнется лишь 15 мая). А значит, о приговоре суда первой инстанции, который, напомним, приговорил Ю. Луценко к лишению свободы сроком на 4 года, в решении Евросуда речи не будет.

Неожиданная мера

Описывая хронологию событий в своей жалобе в ЕСПЧ, защита Луценко отмечает, что после возбуждения уголовного дела 2 ноября 2010 г. экс-министру была избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде из Киева. В течение досудебного следствия Ю. Луценко, по словам его защиты, появлялся на все вызовы следователя для проведения следственных действий и не нарушал свое обязательство о невыезде за пределы столицы. Но 26 декабря 2010 г. по непонятным для него основаниям Ю. Луценко был задержан сотрудниками СБУ и следователем ГПУ во дворе возле собственного дома.

Слушания, которые состоялись в Европейском суде 17 апреля, касаются как раз вопроса незаконности ареста и длительного содержания бывшего министра под стражей. Представители заявителя уверены, что в отношении Луценко нарушены ст. 5 («Право на свободу и личную неприкосновенность») и 6 («Право на справедливое судебное разбирательство») Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Кроме того, сторона осужденного экс-министра убеждена, что строгая мера объясняется не опасностью самого Юрия Луценко и масштабами преступления, в котором его обвиняют, а желанием помешать его политической деятельности. Т. е. арест вступает в противоречие с еще одной статьей Конвенции – 18-й, которая запрещает ограничение прав и свобод «для других целей, чем те, для которых они были предусмотрены».

Адвокат бывшего министра внутренних дел Валентина Теличенко во время слушаний в Страсбурге отметила, что арест Луценко объясняется исключительно политическими мотивами, о чем свидетельствует то, что в решении суда первой инстанции в качестве обоснований ареста названы выступления экс-министра в СМИ с политическими комментариями о преследовании лидеров оппозиции.

В свою очередь, как заявила во время слушаний Уполномоченный украинского правительства по делам ЕСПЧ Валерия Лутковская, дело Ю. Луценко должно быть признано неприемлемым для рассмотрения в ЕСПЧ. Категорически отвергла она и наличие признаков политического давления, поскольку в своем первом представлении Луценко ничего не говорил о политических мотивах его преследования, указав такие мотивы лишь в представленной в Евросуд просьбе о предоставлении его делу приоритетного статуса. «Поэтому суд не может рассматривать абстрактную жалобу», – подчеркнула она. По словам г-жи Лутковской, во время избрания меры пресечения для Луценко национальные суды исходили из очевидности совершенного ним преступления и возможности давления со стороны Луценко на свидетелей: «Содержание заявителя под стражей основывалось на необходимости получить должные свидетельские показания, включая возможность получения этих показаний судом, что является достаточным основанием для содержанием под стражей».

Удовлетворят, а дальше?

Стоит сказать, что публичные слушания в Европейском суде – явление довольно редкое, которое свидетельствует об исключительной важности дела. Последние публичные слушания были семь лет назад в деле «Салов против Украины». Уже это свидетельствует в пользу вероятности принятия позитивного для Луценка решения. Впрочем, на освобождение Ю. Луценко решение Евросуда, какое бы оно ни было, не повлияет. Во-первых, на данном этапе речь идет уже не о мере пресечения, а о приговоре. Как пояснил председатель Высшего спецсуда по уголовным и гражданским делам Леонид Фесенко, «такое решение, в случае его принятия, было бы основанием для пересмотра меры пресечения, если бы сейчас продолжался процесс. Но на данный момент дело Ю. Луценко уже находится в Апелляционном суде Киева». Его слова, по сути, подтверждает и В. Лутковская: «Если речь идет о ст. 5 Конвенции по правам человека, которая гарантирует право на свободу и личную неприкосновенность, то у нее есть своя конечная точка: это решение суда первой инстанции». Во-вторых, нужно реально смотреть на сроки – пока решение ЕСПЧ дойдет до Украины, апелляционная инстанция может успеть вынести свой вердикт.

Что касается конкретики, то, скорее всего, последствия удовлетворения ЕСПЧ заявления Луценко будут выражены в выплате ему справедливой сатисфакции (денежной компенсации материального и морального вреда). В ответ же на констатацию неправомерности задержания наше государство вполне может сослаться на устранение проблемы путем принятия нового УПК. Его авторы уже не раз подчеркивали, что новый Кодекс значительно усложнит для правоохранительных органов возможность своевольного избрания содержания под стражей в качестве меры пресечения. И Украина в ответ на признание ЕСПЧ меры пресечения, избранной Луценко, «чрезмерной» и безосновательной, может сказать, что судья действовал исключительно в рамках устаревших процессуальных норм УПК 1961 г. Критика, таким образом, будет «нейтрализована».

Напомним, что ЕСПЧ не может выступать апелляционной инстанцией по отношению к национальным судам, не вправе отменять их решения. Не может ЕСЧП и защищать интересы заявителя непосредственно перед госорганом, действия которого он обжалует – только в исключительных случаях Суд может применить временные меры. Согласно сложившейся практике, ЕСПЧ делает так, только когда существует угроза вреда здоровью заявителя. Поэтому ни о каком пересмотре приговора суда первой инстанции речь идти не может.

В какой суд пойдем?

Отдельного внимания заслуживает вопрос, какой суд будет пересматривать после ЕСПЧ уже окончательные решения наших судов по делам оппозиционеров (конечно, в случае установления Евросудом нарушения Конвенции). Дело в том, что после принятия ЗУ «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно рассмотрения дел Верховным Судом Украины» №3932-VI от 20.10.2011 ВСУ может пересматривать дела, касающиеся исключительно несоблюдения материальных норм. Что касается процессуальных нарушений, то они теперь в компетенции ВССУ.

Так, новый закон установил, что если по результатам рассмотрения вопроса о допуске дела к производству на основании, предусмотренном п. 2 ч. 1 ст. 400-12 УПК, будет установлено, что нарушение Украиной международныхобязательств является следствием несоблюдения норм процессуального права, дело рассматривается ВССУ по правилам, установленным для пересмотра дел в кассационном порядке. Раньше же такое основание для пересмотра, как установление ЕСПЧ нарушения Украиной Конвенции при решении дела судом, могло трактоваться в аспекте нарушения как материального, так и процессуального права, и должно было рассматриваться только ВСУ.

Следует заметить, что исходя из анализа существующей практики ЕСПЧ, основными нарушениями международных обязательств Украины, а именно ст. 3 и 6 Европейской конвенции о защите прав и основных свобод человека, является несоблюдение органами досудебного следствия, прокуратурой или судом норм процессуального права. Иными словами, внесенные в ст. 400-18 УПК изменения приведут к тому, что часть дел будет попадать на рассмотрение именно ВССУ, а не ВСУ.

Вместе с тем, часто решения ЕСПЧ сочетают в себе констатацию нарушения норм как процессуального, так и материального права. Как сообщил «Судебно-юридической газете» судья ВСУ Александр Прокопенко, «в уголовном процессе есть разграничение на случаи несоблюдения материального и процессуального права. Есть вопрос, как поступать, когда в одном решении ЕСПЧ может быть констатировано нарушение как одной, так и другой отрасли права, учитывая, что допуск остается за высшим специализированным судом. Но таких дел пока в практике ВСУ не было». Не исключено, что такое сочетание будет иметь место в решениях Евросуда по заявлению Ю. Луценко, и как в этом случае поступит ВССУ, вопрос открытый.

«Пробный шар»

Безусловно, когда Ю. Луценко исчерпает все способы национальной защиты и подаст новую жалобу в Евросуд, последний будет учитывать свою ранее высказанную позицию, а также позицию, которая будет выражена по второй жалобе экс-министра (относительно непредоставления надлежащей медицинской помощи, что, по мнению его защиты, подпадает под определение «применение пыток»). А если ЕСПЧ признает политические мотивы содержания Ю. Луценко под стражей, то, как подчеркнула В. Теличенко, такое решение станет важным для других дел, в частности, против экс-премьера Ю. Тимошенко. Таким образом, процесс по делу экс-министра можно назвать своеобразным «пробным шаром» в вопросе дальнейших судебных тяжб политиков.

Защищая свои позиции, официальный Киев может ссылаться на принятие Уголовного процессуального кодекса. Обновленный УПК действительно несколько иначе регулирует вопросы содержания под стражей, вводя новые меры вроде домашнего ареста и ограничивая сроки досудебного следствия. Украинским гражданам остается лишь надеяться, что гуманизация норм уголовного процесса не будет носить только рекламный характер.

Комментарии

Член-корреспондент НАПрН Украины, судья Европейского суда в 2009 г. Станислав Шевчук:

– Судебной реформой были введены положения о допуске дел к пересмотру в ВСУ через высшие спецсуды и ряд других аспектов, которые свидетельствуют о том, что, по сути, у ВСУ сейчас нет полноценной кассационной функции. Очень интересной новацией является дополнение ст. 400-18 УПК новой, 4-й частью, предусматривающей, что если по результатам рассмотрения вопроса о допуске дела к производству будет установлено, что нарушение Украиной международных обязательств является следствием несоблюдения процессуального права, дело рассматривает ВССУ, а если материального – Верховный Суд.

На самом деле, это наше чисто советское разделение: что есть материальное, а что – процессуальное право. Далеко не всегда в решениях ЕСПЧ их можно разграничить. Например, ст. 6 Конвенции «Право на справедливое судебное разбирательство» (одна из наиболее популярных для обращения в Суд – прим. ред.). С одной стороны, речь идет о процессуальном нарушении. Но ЕСПЧ может прийти к выводу, что Украина неправильно применила и материальное право. Например, если говорить о деле «Пронина против Украины», наши суды не так применили материальное право – не обратили внимания на нормы Конституции и не применили их как нормы прямого действия. Если, например, говорить о ст. 3 Конвенции относительно запрещения пыток, то по нашему УК это материальное право. Но Суд может признать, что есть нарушение и позитивных обязанностей государства, которые состоят в независимом расследовании, т. е. нарушения процессуального права. На мой взгляд, если имеет место такое сочетание, такое дело однозначно должен рассматривать Верховный Суд как наивысший судебный орган.

Член-корреспондент НАПрН Украины, д.ю.н., профессор Татьяна Варфоломеева:

– Если говорить о конкретном деле Ю. Луценко, я думаю, здесь имеют место, в первую очередь, процессуальные аспекты. Потому что речь идет о законности его содержания под стражей, нарушении права на защиту и других моментов, связанных непосредственно с процедурой. Я думаю, Европейский суд адекватно отреагирует на все.

Есть много вопросов у нас в Украине, о которых долгое время говорят, но они до сих пор не урегулированы. Это и серия дел в ЕСПЧ о пытках, ненадлежащем содержании в СИЗО. Сейчас со стороны Президента Украины принимаются меры, особенно после проверок, которые прошли относительно условий содержания лиц в местах несвободы. Украина не может не выполнять решения ЕСПЧ. Но, к сожалению, практика свидетельствует о том, что часть решений Украина не исполнила. Сейчас в Великобритании проходит Брайтонская межгосударственная конференция, которая коснется также реорганизации Европейского суда. Там задались дилеммой, насколько эффективно то, что дело в ЕСПЧ подчас рассматривается 5–7 лет. А если потом его решение еще и не выполняется, возникает множество вопросов, в т. ч. относительно унификации процедур Европейского суд.

Судья Верховного Суда Украины, экс-глава ВСУ Василий Онопенко:

– Я бы рассматривал эту проблему в контексте полномочий Верховного Суда, и моя позиция по данному поводу ясная и не меняется. Я считаю, что окончательное решение должно быть за Верховным Судом в любом деле, независимо от того, носит дело политическую окраску или нет.

Сейчас после установления Европейским судом несоблюдения норм процессуального права эти проблемы рассматриваются Высшим специализированным судом, это предусматривается законодательством. А вот поступят ли эти дела в ВСУ, пока неясно. Проходят конференции, мои коллеги и я выступаем, где-то зреют предложения о том, что необходимо возвращать существенные полномочия ВСУ, и некоторые из их уже готовы поступить на обработку. Потому что фактически сегодня мы даже не можем, по сути, принять окончательно решение, а только, как правило, направляем дела снова в кассационный суд. Поэтому, на мой взгляд, эти полномочия необходимо вернуть. Какую именно часть, это уже вопрос законодательный. Но в том, что это необходимо людям, у меня нет сомнений.

Сопредседатель Харьковской правозащитной группы Евгений Захаров:

– Жалоба по делу Ю. Луценко не касается его судебного дела, которое сейчас будет рассматриваться в апелляции. Она касается лишь вопросов нарушений относительно содержания под стражей, были ли нарушения Конвенции при принятии решения об избрании меры пресечения. Если бы Луценко не был осужден, можно было бы ставить вопрос о его освобождении из-под стражи. Самый лучший способ исполнить решение о нарушении ст. 5 Конвенции – это освободить подследственного. Но поскольку Луценко из статуса подследственного уже перешел в статус осужденного, его жалоба и возможное решение Европейского суда его в этом статусе не касается. У нас, скорее всего, будут отвечать, что приняли новый УПК и этим сняли проблему.

Информация о материале

Опубликовано: 08 мая 2012

Из недавних взрывов в Днепропетровске можно сделать ряд выводов, многие из которых будут весьма нелицеприятными как для власти, так и для общества. Почему, например, власти не сделали того, что в подобных ситуациях делается всегда - не успокоили граждан и не сказали, что все под контролем и т.п. А кто смотрел трансляцию заседания парламента из полузаблокированного оппозицией сессионного зала, мог поймать себя на мысли, что в Раде происходил полный абсурд. Потому что так и осталось непонятным – депутаты собирались, чтобы услышать отчет силовиков, или же ради принятия двух решений – завалить постановление о недоверии Генпрокурору Виктору Пшонке и дать возможность Валерии Лутковской сложить присягу омбудсмена (представители СМИ стали свидетелями того, как ее чуть ли не за руку ввели в зал). Оба решения – явная демонстрация силы: если мы не бьем оппозицию стульями по голове, то это еще не означает, что мы не обведем ее вокруг пальца, а затем еще и покажем в черных цветах. Мол, страна ошарашена разгулом терроризма, а они тут носятся со своей Юлей. Не зря же вопросы некоторых «бело-красно-голубых» нардепов к силовикам были четко ориентированы на телекамеры: «Не считаете ли вы, что это может быть выгодно тем политсилам, которые не хотят стабильности?»…  

Но к абсурду в парламентских стенах гражданам не привыкать. Как-то абсурдно именно вчера выглядели и антитеррористические учения в Киеве, приуроченные подготовке к Евро-2012. Спецслужбы перед телекамерами и фотожурналистами показывали, как они борются с условными террористами. Не условные же террористы превратили город-миллионник в объект террористических атак. И, тем самым, одномоментно сделали из безопасной и спокойной Украины страну, где тоже, оказывается, есть своя «Аль-Каида». Только со своими особенностями: взрывы происходят в городе, не принимающем матчи Евро-2012, что для террористов, всегда делающих ставку на больший резонанс, было бы странным, у подрывников нет идеологических оснований (во всяком случае, никто о них не был ранее осведомлен), они не выдвигают ни политических, ни финансовых требований и не угрожают.

Но как бы там ни было, открытым остается один-единственный вопрос, почему страна, где отродясь не было подобных происшествий, вдруг стала небезопасной как для своих граждан, так и для гостей Евро-2012. Как то так сложилось, что за годы независимости резонансные взрывы с человеческими жертвами у нас как-то странно совпадали либо с предвыборными перепитиями, либо с переделом рынка. Так, в октябре 1999 года в Кривом Роге в ходе встречи кандидата в президенты Натальи Витренко с избирателями взорвалась граната. Была ранена сама Витренко, а также несколько десятков участников акции. Виновного тогда нашли и посадили. Он странным образом оказался начальником местного штаба другого кандидата – Александра Мороза, считавшегося главным идеологическим врагом тогдашнего президента Леонида Кучмы. А в августе предвыборного 2004 в результате двух взрывов на Троещинском рынке Киева в больницу попали 11 человек. Сначала тогдашняя пропаганда связала террористов с «оранжевыми». Но в итоге на скамье подсудимых очутились четверо, якобы связанные с маргинальной Украинской национальной ассамблеей Эдуарда Коваленко. Связаны ли и Днепропетровские события с подготовкой к избирательной кампании? Как говориться, «Верую, ибо абсурдно».

Что в итоге? Чемпионат по футболу у Украины уже никто не отнимет, что и подтвердили в УЕФА. Значит, имидж страны если и подпорчен, то не катастрофически. Оппозиция во всем будет обвинять власть, а власть – оппозицию. Чрезвычайщины, конечно же, не будет, выборы пройдут в сроки и никто их отменять не будет. Хотя и говорить об этом будут обязательно. Пострадавшим от взрывов выделят помощь, более того, пиариться на беде кинутся политики всех мастей. А потом, когда предвыборные баталии утихнут, все враз закончиться. Правда, те, кто выпускает из бутылки джинна терроризма, считают, что они его настолько приручили, что способны им управлять…

Информация о материале

Опубликовано: 08 мая 2012