Статьи
Правительство сделало первый шаг к решению, пожалуй, крупнейшей экономической проблемы, препятствующей отношениям с Евросоюзом. Речь идет об отмене 10-летнего моратория на экспорт необработанной древесины.
Мораторий был принят в прошлом году с целью защитить украинских производителей, поскольку большинство сырья традиционно шло на экспорт. Однако изначально было понятно, что такая норма нарушает как условия членства Украины в ВТО, так и положения Соглашения об ассоциации с ЕС.
Но лоббисты отечественной переработки оказались достаточно убедительны – даже несмотря на то, что против моратория выступал Кабмин, за его введение 9 апреля 2015 года проголосовали 233 депутата всех парламентских фракций.
Несмотря на возражения ЕС, спустя три месяца законопроект был подписан президентом.
Мораторий вступил в силу с 1 ноября 2015 года, за исключением экспорта сосны – для нее мораторий вступит в силу с 2017 года. При этом накануне введения моратория объемы вырубки выросли в разы – экспортеры старались успеть вывезти как можно больше леса.
Соответственно, как только мораторий начал действовать, правительство ощутило давление из Брюсселя. «Представители Словакии, Венгрии и Польши регулярно поднимают этот вопрос – на их правительства давит местный бизнес, чье производство не может работать без украинского сырья», - ранее рассказал ЕвроПравде источник в европейских структурах.
Несмотря на то, что украинская деревообрабатывающая промышленность действительно находится в кризисе, позиция нашей страны оказалась чрезвычайно уязвимой.
«Нельзя, принимая закон в Раде, говорить о поддержке национального производителя, а потом ехать в Европу и, делая poker face, рассказывать, что мы на самом деле беспокоимся об экологии», - рассказывает источник в Кабмине.
Действительно, если бы украинских депутатов беспокоила проблема вырубки леса, то мораторий должен был быть введен не на экспорт, а на вырубку.
Эту коллизию в колонке на ЕвроПравде уже рассматривала юрист Татьяна Слипачук.
«Учитывая, что лесо- и пиломатериалы являются исчерпаемыми природными ресурсами, ставшими жертвой неконтролируемой вырубки, Украина имела бы право ввести экспортные ограничения на основе статьи XX(g) ГАТТ.
Однако применение статьи ХХ ГАТТ также имеет свои особенности, кристаллизовавшиеся в практике урегулирования споров ВТО. Вполне логично, что природные ресурсы не могут быть сохранены, если их экспорт запрещен, а внутреннее потребление не ограничено.
В таком случае запрет экспорта больше напоминает скрытый протекционизм, чем политику государства, направленную на сохранение природно-ресурсного потенциала», - считает юрист.
Тем более, что мораторий вовсе не решил экологическую проблему, связанную с вырубкой леса. Если перед стартом действия моратория экспорт увеличился в десятки раз (сейчас похожая ситуация наблюдается с экспортом сосны), то и с началом действия моратория поставки леса за границу не остановились.
Более того, именно в последние месяцы эта проблема стала настолько явной, что не замечать ее уже невозможно – в сети можно найти фотографии железнодорожных составов, груженых древесиной (и не только сосной), направляющихся за границу, а также фотографии вырубки леса, масштабы которой позволяют говорить об экологическом бедствии.
В правительстве неофициально рассказывают, что в такой ситуации поднимать вопрос об отмене моратория было бы контрпродуктивно.
Именно поэтому мораторий предложено заменить на аукционы, при этом – отдельно для резидентов и нерезидентов. В этой системе нужно обратить внимание на два ключевых момента:
1) На аукцион для нерезидентов будет поступать лишь тот лес, который выставлялся на продажу для резидентов и не был реализован.
В Кабмине уточняют, что некоторые виды древесины, например, небольшого диаметра, украинским производителям неинтересны, но пользуются спросом за границей.
2) Древесина, выставляемая на аукционе для резидентов, продается без права на экспорт, что должно исключить манипуляции.
Соответствует ли такая система международным обязательствам Украины? Довольно-таки сомнительно, поскольку дискриминация все равно остается. Ведь нерезидентам (то есть – с правом продавать за рубежом) останется лишь та древесина, которая не интересует отечественных производителей. Иными словами, «осетрина второй свежести».
Однако в правительстве убеждают, что такая схема устраивает Евросоюз.
«В ЕС прекрасно понимают, что обычную отмену моратория в парламенте провести невозможно. А значит, нужно искать компромисс», - уверяет собеседник ЕвроПравды.
По его словам, схема двойных аукционов должна проработать три года, после чего нерезиденты должны быть уравнены в правах с отечественными покупателями. Впрочем, стоит отметить, что норма об ограничении действия отдельных аукционов для нерезидентов тремя годами в самом законопроекте отсутствует.
Действительно ли ЕС устраивает такой компромисс?
Европейские собеседники ЕвроПравды очень осторожно комментируют этот вопрос – даже неофициально. Из этого, как минимум, следует, что предложенная норма не вызывает в ЕС явного неприятия.
Впрочем, уже в ближайшее время сложившийся компромис может быть разрушен. Поскольку законопроект был внесен лишь на этой неделе и еще не успел пройти первое чтение, в случае смены правительства он будет отозван из Рады. Процедура повторного внесения законопроекта может занять до полугода, хотя при давлении ЕС это может произойти за два-три месяца.
Однако остается вопрос – не будет ли скорректирован этот документ? И не приведет ли это к новым проблемам во взаимоотношениях с ЕС?
Не менее важный вопрос – как предложенная аукционная норма повлияет на проблему массовой вырубки?
Ведь даже минимальный легальный экспорт лишь усугубит эту проблему, которая уже сейчас имеет все характеристики экологического бедствия!
В Кабмине уверяют, что проблема нелегальной вырубки связана с прямыми контрактами: «Не секрет, что любой понравившейся массив леса можно купить. В таком случае лесники признают эту вырубку санитарной, а древесину продают по прямым контрактам».
Выход из ситуации в правительстве видят в запрете прямых контрактов – вся древесина должна реализовываться лишь через аукционы.
Достаточно ли этой меры для преодоления экологической катастрофы? Даже в правительстве неофициально признают, что недостаточно, ведь лесная отрасль традиционно является одной из наиболее корупционных.
Альтернативой этой системе может быть расширение моратория, когда под запрет будет подпадать любая коммерческая вырубка, а не только экспорт.
В таком случае Украина, как минимум, защищается от обвинений в дискриминации – даже если такая норма не понравится ЕС, там не смогут возразить против права страны вводить запреты, связанные с предотвращением экологической катастрофы.
Впрочем, даже расширение моратория не решает всех проблем.
Если большинство контрабанды составляет санитарная вырубка, то значит, Украине необходимо ужесточение контроля за ее проведением, а также перекрытие контрабандных схем.
Немаловажная деталь – как и в случае с контрабандой янтаря, такие схемы были бы невозможны без участия таможенников и с европейской стороны.
А значит – решить эту проблему возможно лишь совместно с Европейским Союзом.
- Информация о материале
Как бы они ни развивались в дальнейшем, Украина уже никогда не будет такой, какой была прежде, Донбасс и Крым — также. Общество в значительной мере разделено по отношению к этим событиям, к роли в них местных жителей, региональных элит и Российской Федерации. Это разделение необходимо преодолевать, необходимо добиваться осознания преобладающей частью общества (в идеале — всем обществом) важности национального единства, поскольку и безопасность Украинского государства, и перспективы развития зависят не столько от сугубо экономической ситуации и способности власти решать текущие проблемы, сколько от общих общественных установок.
Нация, у которой есть четко определенные перспективы, которая стремится к общим (интегративным) для всех целям, в состоянии выдержать значительные трудности. Зато при отсутствии единого видения своего будущего тотальное поражение неминуемо. И, наконец, не имеет значения, будет ли это поражение обусловлено внешними или внутренними факторами. Соответственно, насущной необходимостью является формирование эффективной политики интеграции украинского общества.
Интеграция украинского общества должна стать доминантой государственной политики Украины. Вместе с тем идея соборности является и в дальнейшем будет оставаться господствующей как среди населения, так и среди политикума, т.е. Украина никогда не признает аннексию временно оккупированных территорий.
Безусловно, интеграция украинского общества сегодня не может рассматриваться вне контекста событий в Донбассе. Необходимо понять и оценить потери, нанесенные этими событиями Украине, выделить потери невосполнимые, выяснить вызовы, риски и угрозы, которые будут возникать в связи с этим в недалекой перспективе, найти новые возможности, которые открываются через разрушение устаревшей экономики и, возможно, ментальности, а уже исходя из этого понимания — сформировать предложения относительно политики. Учет в этих предложениях контекста событий в Донбассе, помимо всего прочего, предусматривает определение вариантов их дальнейшего развития. В частности, предполагается, что:
— существенных изменений ситуации на Востоке Украины не следует ожидать скоро: слишком мощное социо-психологическое напряжение сформировано, и довольно значительные воинские контингенты РФ задействованы;
— при любых условиях развития событий Украина не будет признавать законности аннексии временно оккупированных территорий;
— ход событий не имеет обратного направления: нельзя перечеркнуть два года войны, кровь и страдания людей;
— интеграция украинского общества предполагает не только формирование украинского самосознания у жителей Донецкой и Луганской областей, но и готовность к объединению жителей других регионов;
— катализатором укрепления национальной самоидентификации может стать (но не обязательно станет) существенное повышение уровня и качества жизни украинцев;
— какими бы ни были темпы и даже характер изменений в Донбассе, общая идеология интеграции украинского общества не будет изменяться, речь может идти только об определенных хронологических коррективах политики.
Все попытки очерчивания сценариев дальнейшего развития и оценки вероятности их реализации так или иначе исходят из политических решений прежде всего руководства Российской Федерации и наших западных партнеров — США и ЕС. Угрозы территориальной целостности и безопасности Украины не являются следствием исключительно российско-украинских отношений, — в значительной степени они отражают пренебрежение глобальными принципами безопасности и миропорядка, институированными с середины прошлого века.
Поле решений украинской власти на самом деле довольно узкое, хотя влияние этого решения на общественную жизнь будет необычайно ярким.
Если исходить из базовых сценариев, определенных В.Горбулиным, — «тотальной войны»; «отсечения временно оккупированных территорий», полного отказа Украины от оккупированных территорий и полного разрыва с ними; «сателитности», т.е. признания автономии Донбасса и сепаратного мира с Россией на выгодных для нее условиях; «консервации конфликта» наподобие Приднестровья, Южной Осетии и Абхазии; «ограниченного военного противостояния и перманентных переговоров» по принципу «ни войны, ни мира», — Украина, несмотря ни на что, должна отстаивать территориальную целостность и государственную независимость при признании приоритета национального единства.
Особенности гибридной войны, по выводам специалистов Института политических и этнонациональных исследований им. И.Кураса НАН Украины, состоят, в частности, в ее ориентации не так на «аннексию отдельных территорий, как на общее ослабление и дезорганизацию украинской власти, ограничение суверенитета и международной правосубъектности украинского государства, разрушение его экономического потенциала, производственной транспортной, социальной инфраструктуры».
Фактически война идет за население. И хотя, несомненно, «собирание земель российских» имеет большой смысл в контексте современной политики Российской Федерации, приоритетом в российско-украинских отношениях является формирование жесткого противодействия любым попыткам Украины выйти из-под российского протектората. Экономические факторы, разумеется, имеют смысл, но более важными кажутся сугубо политические соображения.
Важную роль в подготовке событий в Донбассе сыграла идея изменения государственного устройства Украины путем передачи властных полномочий и ресурсов не территориальным громадам, а регионам, т.н. федерализация, весьма удачно инкорпорированная в политическую риторику. И хотя, по данным Института социологии НАН Украины (2015 г.), в целом идея соборности в стране господствует — 71% населения (87% жителей западных областей) являются приверженцами единой унитарной Украины, 46% жителей Донетчины являются сторонниками федерального устройства, причем это касается не автономии своего региона, а устройства страны в целом. Такие настроения — типичные для Донбасса, демонстрировавшего свои антистоличные (касалось это Петербурга, Москвы или Киева) привязанности на протяжении всей своей истории. По выводу известного во всем мире исследователя феномена Донбасса Хироаки Куромия, наиболее выразительно это проявлялось в кризисные периоды. Характерно, что, как свидетельствует опрос, проведенный 25.12.2014—15.01.2015 гг. Фондом «Демократические инициативы им. Илька Кучерива», жители Донбасса отличаются по удельному весу приверженцев выхода из состава Украины не только своего региона (37% против 11,5 в целом по Украине), но и, например, Галичины (16% против 7). Следовательно, значительно большая распространенность в регионе ориентаций на федеративное устройство Украинского государства связана не только со стремлениями собственного обособления.
Реализация идеи федеративного устройства почти неизбежно вызвала бы если не прямой распад Украинского государства на отдельные феодальные владения, то ее преобразование в аморфное объединение территорий с большим объемом полномочий юридической и политической, в частности внешнеполитической, самостоятельности. В свою очередь, это помешало бы укреплению соборности Украины, ее европейской и особенно евроатлантической интеграции. Зато расширение полномочий и увеличение финансовых ресурсов органов местного самоуправления (территориальных громад) существенным образом усилит возможности населения контролировать деятельность власти и использование бюджетных средств — и вместе с тем сделает невозможным обвинение исключительно центральной власти в местных неурядицах. Такая политика заметно снизит вероятность конфликтов между регионами и центром, будет содействовать реализации потенциала толерирования и стабилизации отношений между региональными и центральным органами власти, т.е. интеграции украинского общества в целом.
Процессы в экономической сфере (региональная дезинтеграция, дифференциация, несовершенная налоговая и межбюджетная политика и т.п.), спекуляция определенных политических партий и блоков на невежестве и фобиях населения создали питательную почву для мифа о Донбассе и Галичине как о полюсах региональной системы, и даже концепт «двух Украин», которым «не сойтись никогда». В действительности же Донбасс от Галичины отличается значительно меньше, чем от Ростовской или Белгородской областей. Но пренебрегать ментальными отличиями жителей разных частей Украины и не уделять им надлежащего внимания в политике нельзя.
Новейшие факторы трагедии Донбасса, сыгравшие роль детонатора событий, обусловлены общим накоплением риска-потенциала как в регионе, так и в Украине в целом. Весьма условно относительно Донбасса их можно разделить на внутренние и внешние. К внутренним принадлежат особенности экономической, криминогенной ситуации и распространение пророссийских (просоветских) настроений в регионе, измена национальных интересов региональными элитами, идеологическая монолитность Донбасса по принципу «свой-чужой», экономический прагматизм и «федералистские» настроения местного населения, преобладание русского языка в бытовом общении. Внешние факторы определяются спецификой политической ситуации в стране, масштабной коррупцией и неадекватным реагированием силовых структур на внешние угрозы, неготовностью Украины к информационной войне и влиянием аннексии АР Крым Российской Федерацией.
Экономические последствия событий в Донбассе выходят далеко за пределы разрушенного региона, — образовалась целая цепь экономических потерь. Так, потеря рынков сырья и сбыта продукции многочисленных предприятий, размещенных прежде всего в Днепропетровской, Харьковской, Запорожской областях, послужила причиной огромных потерь рабочих мест и роста безработицы, уменьшения поступлений в бюджет и фонды социального страхования. Необходимость ведения военных действий и связанное с этим многократное увеличение объемов финансирования военной сферы закономерно привели к увеличению бюджетных затрат. Огромное по масштабам перемещение людей из временно оккупированных территорий, т.н. серой зоны, и части поселений, находящихся около линии разграничения, лишило их работы, жилья, средств существования, а значит, обусловило дополнительную нагрузку на и без того напряженный бюджет страны. Значительные бюджетные затраты необходимы для восстановления разрушенной инфраструктуры на подконтрольных украинской власти территориях Донбасса.
Этот, далеко не полный, перечень экономических потерь не измеряется только деньгами и не ограничивается сегодняшним днем. Существуют очень серьезные риски и угрозы, в частности экономического характера, дальнейшему развитию Украины. Среди основных следует назвать ряд маркетинговых и логистических угроз, в первую очередь сельскому хозяйству, пищевой промышленности, энергетике, транспорту, чья деятельность традиционно связана с рынком России, а также с Донетчиной и Луганщиной. Бизнес нуждается в государственной помощи, прежде всего информационной, а еще в поиске новых рынков, налаживании новых внешнеэкономических связей. Близость к зоне военных действий практически обесценивает для инвесторов — прежде всего внешних, но и внутренних тоже — привлекательность индустриально развитых Харьковской, Днепропетровской, Запорожской областей. Поэтому после прекращения военных действий в Донбассе сюда должны прийти перво-наперво государственные инвестиции, а государство должно содействовать восстановлению инфраструктуры на концессионных началах.
Борьба за жителей Донбасса будет проходить не только, а точнее, не столько на временно оккупированных территориях, как в подконтрольных Украине районах. Как свидетельствуют разнообразные социологические опросы, здесь уже произошли значительные ментальные сдвиги. Так, по данным Фонда «Демократические инициативы им. Илька Кучерива», в октябре 2015 г. только 4,2% респондентов видели будущее этих территорий отдельно от Украины (2,5% — как независимых государств и 1,7% — в составе России) против 74,1% приверженцев суверенитета Украины над ними, хотя еще в сентябре 2014-го доля приверженцев отделения от Украины достигала 42,1% (16,2% хотели вхождения в состав РФ, а 25,9% — независимости) против 49,5% тех, кто желал оставаться в составе Украины. Но такое разделение мнений кажется довольно неустойчивым: устойчивость возникнет только тогда, когда население почувствует реальные социально-экономические и политические преимущества пребывания в составе Украины. Но, по разным оценкам, только восстановление разрушенной инфраструктуры будет стоить 15—18 млрд долл., которых у Украины нет. Поэтому без масштабной международной помощи — не кредитной, а грантовой — большая часть оккупированных сегодня территорий останется индустриальной пустыней, что не прибавит шансов на реинтеграцию ее населения.
Падение уровня доходов вместе со страхом за жизнь (свою, своих детей и родных) усиливает внешнемиграционные установки жителей Донбасса, причем за счет тех, кто стремится не временно выехать на заработки или учебу, а навсегда сменить страну проживания. Неуверенность в будущем, продолжение военных действий провоцирует такие настроения и в других регионах. Огромный вред, который наносит (и будет наносить в будущем) массовый выезд активных людей, связан с тем, что они будут работать в других странах, тратить там заработанные средства, рожать там детей.
Веду это к тому, что политика Украины, направленная исключительно на обеспечение высокого уровня и качества жизни своих граждан, должна учитывать политические, экономические, социальные условия ее реализации.
События в Донбассе имеют и экономическое, и необычайно важное психологическое влияние на украинское общество и Украинское государство. Миф о том, что Донбасс кормит всю страну, который очень долго — и, следует отметить, довольно удачно — формировался местными власть предержащими и накрепко укоренился в сознании местных жителей, разрушен суровой реальностью. И если этого, возможно, еще не понимают жители оккупированных территорий, то все глубже осознают те, кто их оставил, кто прозябает вблизи т.н. линии разграничения, кто работает на предприятиях Запорожской, Днепропетровской, Харьковской областей. Но, наряду с этим в целом положительным, хотя и очень болезненным последствием, война в Донбассе породила целый ряд вызовов и угроз социо-психологического характера.
В частности, существенным образом изменился социальный статус отдельных профессий. Так, из-за значительного сокращения (а в отдельных случаях — и полной остановки) работы шахт вполне реальным кажется изменение социальной роли шахтеров, которая в течение всего периода независимости была важной составляющей политической жизни страны.
Перенасыщение оружием и близость неподконтрольных Украине территорий приводит к высокому уровню угрозы террористических актов, проявлений бандитизма и сложной криминогенной ситуации. Неминуемым следствием стало осложнение криминогенной обстановки в регионах, далеких от временно оккупированных территорий.
Кровопролитие и острое политическое противостояние усиливают агрессивные настроения в обществе, настрой на решение каких-либо споров и конфликтов нелегитимными методами, вплоть до применения силы и оружия. Формируется стремление быстрых и простых решений, что сопровождается угрозами дегуманизации и криминализации общества в целом. Уже сегодня зачастую люди, которые до событий в Донбассе (точнее, до Революции достоинства) были хорошими соседями или даже друзьями, стали врагами, поссорились и не поддерживают никаких отношений. К сожалению, в таких ситуациях на первый план выходят эмоции, слова обвинения и месть. И со временем эти люди только утверждаются в своих убеждениях: они остаются при своем мнении и абсолютно не воспринимают другого. Это может стать катализатором углубления ценностного раскола и нетолерантности, атомизации общества.
Соответственно, необходимо концентрировать усилия на преодолении проявлений массовой агрессии и предотвращении их в будущем, задействовать для этого комплекс правоохранительных инструментов, методов психологического влияния, вести разъяснительную работу и пропаганду.
В Украине существует реальная угроза потери дееспособности государственных структур и ослабления государственного суверенитета над территорией. Главный фактор — правовой нигилизм со стороны не только граждан, но и представителей власти и целых государственных учреждений.
Легитимность власти невозможна без жесткого соблюдения законодательства всеми без исключения, применения одинаковых наказаний ко всем без исключения. Критическим моментом в преодолении коррупции должны стать коренное изменение судебной системы, обеспечение принятия судебных решений исключительно на принципах правосудности. Именно для этого необходимо полностью задействовать возможности внешнего влияния на судебную систему.
В то же время следует отметить, что власть должна обеспечивать выполнение законов даже с применением силы.
Катастрофа Донбасса уже вызвала огромные экономические потери для Украины и ежедневно требует гигантских объемов финансирования на содержание и перевооружение армии, социальную помощь, восстановление инфраструктуры пострадавших территорий, помощь вынужденным переселенцам по всей стране. В сочетании с глубоким экономическим кризисом это неизбежно вызовет масштабную бедность населения, значение которой многократно усиливается из-за неравенства и даже поляризации по доходам, по возможности защиты своих прав, а также массовое использование власти для личного обогащения и формирования соответствующих кланов с подконтрольными силовыми структурами. В свою очередь, объединение бедности, неравенства и коррупции неизбежно создает питательную среду для восприятия как лево-, так и праворадикальной риторики. Соответственно, разрушаются традиционные мировоззренческие ориентации, вместе этого формируется база для появления и развития асоциальных идеологий и практик.
Крайне необходимо противодействие по таким направлениям:
— борьба с коррупцией, результатом которой станет не только уменьшение масштабов разнообразных взяток, но и демонстративно-показательное наказание виновных из высших ступеней государственной власти;
— снижение масштабов экономически необоснованного неравенства, по крайней мере в государственном секторе;
— целенаправленная поддержка семей, оказавшихся по независимым от них причинам за чертой бедности, и нетрудоспособных лиц;
— создание рабочих мест с приемлемыми условиями и оплатой труда;
— прозрачность бюджетных поступлений и затрат, включительно с государственными закупками и налоговой системой;
— изменение политики оплаты труда.
Целый комплекс проблем связан с массовым вынужденным внутренним перемещением людей из региона конфликта. В первую очередь,принципиально ошибочным кажется разделение жителей Донбасса по их месту пребывания относительно линии боевых действий: не все, кто остался на временно оккупированных территориях, являются сепаратистами, и не все, выехавшие оттуда, — гарантировано проукраински настроены. Сомнения вызывает, в частности, уверенность в том, что большинство вынужденных переселенцев оставили свои жилища по идеологическим соображениям, а не руководствуясь стремлением к безопасности.
Само по себе пересечение границ совершенно не изменило их убеждений: те, кто принципиально поддерживал идеи сепаратизма, разделяют их до сих пор. Ход событий в Донбассе вызвал заметные психологические сдвиги у значительной их части, но не у всех. Часть, наоборот, заострила свое невосприятие украинской власти ввиду материальных трудностей, нереализации своих ожиданий, часто необоснованных и ничем не оправданных. Но, во всяком случае, с этим надо считаться, особенно в контексте формирования интеграционной политики.
Оценивая перспективы амнистии лиц, не запятнанных кровью, и показательного наказания виновных в разжигании сепаратизма в контексте интеграционной политики, следует понимать, что эти процессы не ограничиваются территорией Донецкой и Луганской областей, — не все однозначно и в других регионах, традиционно ориентированных на Россию. Механизмы взаимопонимания, включительно с примирением, раскаянием и наказанием, могут быть различные, — в мире накоплен огромный опыт, который следует подробно проанализировать и выбрать то, что может быть адаптировано к украинским реалиям.
Многие переселенцы, несмотря на угрозы новых обстрелов, хотят и пытаются переехать в поселения, находящиеся максимально близко от их родного дома, или даже вернуться на оккупированные территории. Такие стремления не следует квалифицировать как проявления сепаратизма или антиукраинских настроений. Чаще всего это — рефлексия на материальную необустроенность, отсутствие жилья и работы, невозможность адаптироваться к условиям жизни в отдаленных от Донбасса регионах. В то же время это создает дополнительную нагрузку на территории, которые принимают внутренне перемещенных лиц, и которые сами преимущественно и без этого находились в крайне плохом положении.
Многие трудоспособные переселенцы не могут найти работу, а значит, вместе с семьями нуждаются в помощи. Из-за разрушения объектов социальной инфраструктуры в крайне сложной ситуации оказываются люди преклонного возраста, инвалиды, хронические больные. Возрастание масштабов детского сиротства и беспризорности, при отсутствии надлежащей работы, не только провоцирует увеличение количества детей, не получающих образования, но и является потенциальной угрозой роста преступности.
Продолжительные военные действия и постоянное расширение их участников создают проблемы поствоенного синдрома и ресоциализации демобилизованных, и часто — членов их семей.
Вместе с тем необходимо подчеркнуть положительные изменения социо-психологичской ситуации в Украине, вызванные событиями в Донбассе:
— ускорилось интегративное развитие украинской политической нации, общество сплачивается вокруг идеи развития независимого государства;
— усиление социальные связей многократно отразилось в росте социального капитала, в частности благодаря налаживанию принципиально новой системы контактов между абсолютно незнакомыми людьми;
— само осознание общественной опасности и стремление ее избежать обусловило массовое волонтерское движение, что является наиболее очевидным и ярким проявлением укрепления гражданского общества и его социальной роли, в частности связанной с замещением действий государства;
— образовалась альтернативная официальным СМИ информационная система, в формировании и использовании которой участвует значительная часть украинцев, прежде всего молодого и среднего возраста, что, несомненно, содействует развитию демократического общества.
События в Донбассе, а скорее, агрессия Российской Федерации, вызвали существенный рост у украинцев чувства национального достоинства. Происходит ускоренное формирование украинской гражданской нации, сплоченность вокруг идеи соборности и независимости государства. По данным Института социологии НАН Украины, в 2002 г. прежде всего гражданами Украины чувствовали себя 42,9% жителей (32,4% жителей Донбасса), в 2013 г. — 50,7% (41,7% жителей Донбасса), а в 2015-м — 57,5% (к сожалению, только 38,6% жителей Донбасса); и к тому же Донбасс оказался единственным регионом, где доля жителей, которые прежде всего идентифицируют себя как граждане Украины, за последние два года уменьшилась. А именно ощущение жителями Донецкой и Луганской областей своей принадлежности к единой украинской нации является чрезвычайно важным фактором интеграционного процесса.
Такие революционные изменения общественного менталитета следует приветствовать. Они могут стать фундаментальным основанием интеграции общества, формирования поддержанной массами национальной идеи. И, очевидно, не так важно, что нет ее четкой формулировки, — рано или поздно она вызреет. Главным кажется то, что все больше жителей Украины считают себя представителями всей страны, а не жителями своего региона, города или села. Распространенные в некоторых СМИ обвинения украинцев в этническом национализме опровергает крайне низкая доля лиц, считающих себя в первую очередь представителями своего этноса (по данным Института социологии НАН Украины, 3% в 2002-м и 3,1% в 2015-м). Это свидетельствует о формировании в Украине модерной гражданской наций.
Гуманитарная катастрофа в Донбассе, необходимость постоянной помощи огромным массам людей, потерявших свое жилье, работу, средства к существованию, необходимость помощи армии, у которой не было самого необходимого, многократно ускорили развитие в Украине гражданского общества. Отдельные его структуры еще очень слабые и несовершенные, могут стать легкой добычей антигосударственной пропаганды. Поэтому чрезвычайно важно их поддерживать, содействовать усилению их роли в стране, — но вместе с тем и предотвращать появление и развитие квазигражданских образований и обретение ими криминального характера. Противодействием этому могут стать сотрудничество власти со структурами гражданского общества, осознание неправительственными организациями того, что в цивилизованной стране допустимы исключительно гражданские инициативы и средства борьбы за свои интересы, которые соответствуют императивам Декларации о правах человека.
Продолжительное военное противостояние и увеличение человеческих потерь, пребывание населения на оккупированных и близлежащих к ним территориях под информационным влиянием российской пропаганды усиливают непонимание и противостояние в обществе. Чтобы это преодолеть, необходима серьезная разъяснительная и пропагандистская работа, к которой должны приобщиться все, кто влияет на формирование мировоззрения людей, — просвещенцы, журналисты, депутаты всех уровней. Эта кропотливая работа потребует длительного времени и должна стать неотъемлемой частью сложного и комплексного процесса интеграции и консолидации украинского общества, укрепления патриотизма и украинской гражданской идентичности людей.
Говоря об интеграции украинского общества, следует иметь в виду и преодоление разделения по отношению к событиям в Донбассе, к геополитическому направлению развития (примитивизируя: европейского против евразийского пути), к стандартам личностного выбора и неминуемой ответственности за него vs государственного патернализма.Несмотря на разочарование в т.н. «ДНР» и «ЛНР», многие жители временно оккупированных территорий остаются далекими от признания своих ошибок и от осознания своей принадлежности к украинскому обществу. Вместе с тем необходимо понимать принципиальные отличия социо-политического развития суверенной и временно оккупированной территории Украины после 2014 г.: если общественные трансформации в суверенной части направлены на гражданскую субъектность человека, то на временно оккупированной части — наоборот, на превращение человека в объект политики. Бесспорно, сдвиги в политике, в ментальности власть предержащих, в общественном сознании слишком медленны из-за сопротивления представителей властных структур разного сорта, но они все же происходят. В таких условиях чем дальше, тем больше жители двух частей Украины будут отличаться по способности пользоваться политическими и экономическими свободами, по стремлению к патернализму и преданностью демократическим принципам.
Взаимопонимание между теми, кто стремился к объединению с Россией (обособление от Украины), и теми, кто не жалел жизни в борьбе за украинскую соборность, предполагает, в частности, и осознание допущенных ошибок, и признание права каждой стороны на собственную позицию, и поиск разумного компромисса. Основой должно стать культивирование значимости украинского гражданства и объединение усилий для развития действительно социального правового демократического государства.
Большинство стран, переживших события, похожие на те, что произошли в Донбассе, осуществляли целенаправленную политику интеграции общества. Это означает не разработку узко ориентированных мероприятий, а соответствующий акцент всех государственных действий.
Развитие событий в Донбассе в любых условиях будет оказывать мощное влияние на общую экономическую ситуацию в стране, на способность бюджета финансово обеспечить государственные обязательства, наконец, на уровень безработицы и доходы населения страны. Бесспорно, это следует соответствующим образом учитывать в государственной политике. Но никакие текущие обстоятельства не могут изменить общую идею интеграции украинского общества.
- Информация о материале
ПАТ «Харківська ТЕЦ-5» 14 березня внесло зміни до угоди з ТОВ «Укрістгаз» щодо закупівлі паливного мазуту М-100, збільшивши загальну суму договору до 132,92 млн грн. Про це повідомляється у «Віснику державних закупівель».
Лютнева угода ТЕЦ з «Укрістгазом» передбачала поставку 10 тис тонн мазуту по 8998 грн./т. Зараз домовились про збільшення всіх параметрів угоди – мазуту замовлено вже 14,4 тис тонн по підвищеній ціні 9252 грн/т. За старою ціною закуплено тільки 1200 т мазуту.
Нові ціни, як і старі, значно вищі від ринкових пропозицій. За даними консалтингової групи «А-95», зараз мазут з поставкою по залізниці можна на ринку вільно продається по 5000 грн/т. У лютому ДП «Східний гірничо-збагачувальний комбінат» уклало угоду з ТОВ «Трейд Коммодіті» на постачання мазуту по 5 900 грн/т.
Нагадаємо, що у 2012 році ТОВ «Укрістгаз» придбало «Харківську ТЕЦ-5». Тоді цю компанію пов’язували з оточенням Юрія Бойка та Дмитра Фірташа. Директором ТОВ «Укрістгаз» є Володимир Крупко, який є сином екс-міністра Кабінету міністрів Петра Крупка, що працював в обох урядах Юлії Тимошенко.
Це підприємство зареєстроване на австрійську компанію «Ітонс холдинг гмбх». Австрійська фірма належить кіпрській компанії «San Posidanius Investments Limited» (Кіпр) і офшору «Ithuba Natural Resources Fund» (Кайманові острови).
Кінцевим бенефіціаром ПАТ «Харківська ТЕЦ-5» держреєстрі вказаний кіпріот Дімітріс Іоанідіс. Він є партнером Вадима Новинського в «Азов петролеум ЛЛС».
Крім того, ТОВ «Укрістгаз» володіє 75 % ПАТ «Волиньобленерго». Ще 21% акцій обленерго має кіпрська «Garensia Enterprises Limited», яку ЗМІ пов’язують із Костянтином Григоришиним.
Під час останніх зборів акціонерів у 2015 році,представником ТОВ «Укрістгаз» був Богдан Курінний. Крім того, членам набради стали Віталій Левченко та Євген Олександрович Тютюнніков. Він був засновником ТОВ «Лісічанська вода» й ТОВ «Рубіжанська вода». Його партнером у цих компаніях було ТОВ «Хімічно-промисловий альянс», яким володіє кіпрський офшор «Діренс Вентурес Лімітед» і Антон Чернецов. Вони ж володіють ТОВ «Таун Сервіс». За даними «Наших Грошей» ці фірми контролюються оточенням лідера фракції «Опозиційного блоку» Юрія Бойко.
Детальніше про схему з закупівлею мазуту ТЕЦ-5 читайте у статті «Пішла мазута по офшорам».
- Информация о материале
Пам’ятка корупціонеру. Як обчистити державу на десятки мільйонів гривень і лишитись на свободі.
Нам завжди було цікаво, як корупціонери діляться досвідом? Публічні семінари і лекції тут не проведеш, підручник не випустиш… Тим часом деякі їхні історії заслуговують на увіковічення в рубриці «Best practice». Аж шкода, що воно кане в небуття.
Одна з таких історій нам нещодавно натрапила на очі. Про те, як екс-директор ДП «Ресурспостач», подоївши рідне відомство на десятки мільйонів гривень, був звільнений від кримінальної відповідальності. Слідчі Міністерства внутрішніх справ настільки не квапились із розслідуванням, що врешті – закрили справу за строком давності. При чому «не квапились» настільки талановито, що мусимо це описати.
На щастя, завдяки Реєстру судових рішень вдалося по крупинці відтворити цю феєричну історію, яка може стати інструкцією з уникнення відповідальності для українських корупціонерів.
Мазут на папері розбавили водою на 68 мільйонів
Отож у 2007 році уродженець Запоріжжя Володимир Богун очолив ДП «Ресурспостач». Це підприємство в структурі Держкомрезерву контролювало якість та кількість продукції і головне -визначало її ринкову вартість.
У листопаді 2007 р. Богун отримав доручення визначити ціну мазуту топкового М-100, який «Держрезерв» мав продати. Богун відправив три зразки мазуту на аналіз у ДП «УкрНДІНП «МАСМА». Інститут встановив, що масова частка води у зразках мазуту становить 8,7%, 10,4% та 13,7%. А саме частка води істотно впливає на ціну мазуту.
Однак такі показники директору ДП «Ресурспостач» чомусь не сподобались. Тому він ще раз надіслав Інституту ще шість зразків мазуту. Три з них – ті самі старі, а ще три – нові. За другої спроби ДП «Ресурспостач» отримав результати, що масова частка води у нових зразках мазуту є кардинально вищою: 26,7%, 28% та 25,9%.
Отримавши такі дивні результати одного й того самого мазуту, директор не став проводити повторних досліджень, а цілком вдовольнившись цифрами, звернувся до Київської торгово-промислової палати і експерта-оцінювача з приводу ціни для мазуту із 25,9% – 29,1% води. Експерти назвали ціну – 500 грн/т.
У січні 2008 р. директор «Ресурспостачу» підписав договір продажу 76 339 т мазуту з ТОВ «Торговий дім «Ресурси» за 38,17 млн грн.
У 2010 році судова товарознавча експертиза показала, що мазут М-100 з часткою води 8,7% – 13,7% у листопаді 2007 р. коштував 1390 грн/т. Отож ДП «Ресурспостач» продав мазут на 67,94 млн грн. дешевше від ринкової ціни.
Звісно, не кожному щастить так радикально збагатитись за рахунок держави. І справді, як виявили «Наші гроші», «Торговий дім «Ресурси» виявився невипадковою фірмою.
Засновником ТД «Ресурси» був Ігор Максименко з Бердянська Запорізької області. Це батько Олексія Максименка, на якого переписали «Баришівську екологічну компанію», якою раніше володіла дружина екс-начальника ДП «Ресурспостач» Світлана Богун. Сьогодні ТД «Ресурси» належить Людмилі Олійник, на яку оформлено нерухомість у Києві на вул. Терещенківська,17, власницею якої раніше була Світлана Богун.
Прокачування шин через «прокладки» за 26 мільйонів
У 2008 році Державне агентство резерву уклало дві угоди на постачання шин для вантажних автомобілів: з ТОВ «Баришівська екологічна компанія» – на 40,10 млн грн., з ТОВ «Національно-інвестиційна група «Ресурси» – за 28,42 млн грн.
Слідчі з’ясували, що Богун особисто з’їздив у службове відрядження на ВАТ «Белшина» (Білорусь), де домовився про придбання шин у виробника. Однак білоруси продали шини не напряму Держрезерву, а такому собі ТОВ «Ресурс-Інвест». Ціна від виробника склала 24,28 млн грн. Далі ці шини перекочували «Баришівській екологічній компанії», яка вже і прикотила їх на тендер Держрезерву за 40,10 млн грн.
За аналогічною схемою пройшла оборудка і з інвестгрупою «Ресурси». Тендерна ціна склала 28,42 млн грн., тоді як у білорусів шини брали за 17,70 млн грн.
Тобто лише на цих двох угодах Держрезерв мав переплатити «прокладкам» 26 мільйонів. І переплачував не аби кому.
Фірма «Ресурс-Інвест», що завозила шини від виробника, належала чоловіку племінниці Богуна. Однак на початку 2000-х її директором був сам директор ДП «Ресурспостач» – Володимир Богун.
«Баришівську екологічну компанію», яка напряму отримувала державні кошти, заснували дружина Богуна, а також Ганна Сіньковська, дружина замголови Держкомрезерву Миколи Сінковського. Третім співзасновником був якийсь Борис Новохацький. На момент укладання договору з Держкомрезевром «Баришівська екологічна компанія» була переоформлена на Олексія Максименка із Запорізької області.
ТОВ «Національно-інвестиційна група «Ресурси» у 2006 р. заснували жителі рідного Богуну Запоріжжя Павло Кустов і Зінаїда Кольга, що є партнеркою Світлани Богун по ТОВ «Промислово-Інвестиційна група «Арсенал». У 2009 році фірму «Ресурси» очолював Олег Зуєв, який був прописаний в Києві в квартирі Богунів. З кінця 2009 р. інвестгрупа «Ресурси» оформлена на Людмилу Паніну, яка також прописана в квартирі Богунів.
Як Богуна і Сіньковського випустили на свободу
Кар’єра Богуна перервалась разом зі зміною влади в країні. Тоді угрупування Януковича намагалось довести широким верствам населення, що боротиметься з корупцією, було порушено багато справ, у тому числі і за розкрадання у структурі Держрезерву.
Не оминула чаша печалі і Богуна, проти якого у 2010 році слідчі МВС відкрили справу за зловживання службовим становищем ч.2 ст. 364 ККУ.
Слідство ретельно підійшло до справи, і через три роки вивчення паперів і різних експертиз у Шевченківському райсуді розглядали справу щодо обвинувачення Богуна вже за шістьма статтями Кримінального кодексу:
- вчинення злочину групою осіб за попередньою змовою (ч.2ст.28)
- фіктивне підприємництво, вчинене повторно або таке, що заподіяло великої матеріальної шкоди державі (ч.2 ст.205)
- привласнення, розтрата або заволодіння майном через зловживання службовим становищем в особливо великих розмірах або організованою групою (ч.5 ст.191) – карається позбавленням волі на 7-12 років, конфіскацією майна
- незаконні дії з документами доступу до банківських рахунків, вчинене повторно чи за попередньою змовою групою осіб (ч.2 ст.200)
- відмивання грошей, отриманих злочинним шляхом організованою групою або в особливо великому розмірі (ч.3 ст.209) – позбавлення волі 8-15 років, конфіскація майна
- зловживання службовим становищем (ч.2 ст. 364) – позбавлення волі 3-6 років
Однак справа проти мільйонера розвалилась просто в руках прокурора Панова В.Є і судді Бугіль В.В. Перший так представив справу, що другий без зайвих прелюдій вирішив – слідство проведено поверхово і неповно, не доведено суму завданої державі шкоди, не названо спільників Богуна, не доведено існування організованої групи, не визначено організатора, натомість є посилання на «невстановлених слідством службових осіб Держкомрезерву».
Оскільки тут йшлося про «організовану групу», мусимо кілька слів додати і про керівника Богуна – Миколу Сіньковскього чиї сліди в цій історії фіксуються повсякчас.
Отож. Тодішній замголови Держкомрезерву Микола Сіньковський, як і Богуни, є вихідцем із Запоріжжя. У 2011 р. його засудили до 10 років тюрми із конфіскацією всього особистого майна за продаж за заниженими цінами підконтрольним йому структурам цінностей мобілізаційного резерву. Від цього контракту держава недоотримала 1,22 млн грн.
Втім, у 2012 році строк Сіньковському зменшили до 7 років, а у 2013 р. його взагалі звільнили від відбування покарання. Начальник Бориспільської виправної колонії №119 звернувся до суду щодо звільнення Сіньковського, оскільки той тяжко захворів.
Прокурор пробував протестувати і стверджував, що в СІЗО Сіньковський за медичною допомогою не звертався і в колонії теж не лікувався. Однак апеляція була марною, і Сіньковського відпустили.
Тепер Сіньковський на свободі і вже активно цікавиться держзакупівлями, розшарюючи у соцмережах новини сайту «Держзакупівлі. Онлайн». Місце його робити поки невідоме.
В історії з Сіньковским цікаво те, що слідство офіційно не пригадувало йому шинну оборудку, у якій фігурувала «Баришівська екологічна компанія» – рідна фірма його дружини та дружини Богуна. Так само слідчі не згадували у справі Богуна про Сіньковського. Така недопитливість зрештою і дозволила уникнути кваліфікації організованого злочинного угрупування. А це дозволило Шевченківському райсуду у 2013 році відправити справу на додаткове розслідування, а Богуна відпустити на підписку про невиїзд.
Після цього звинувачення почали танути разом з пом’якшенням сердець раніше суворих слідчих.
Злочини Богуна почали кваліфікували як службову недбалість за ч.2 ст.367 ККУ і фіктивне підприємництво за ч.1 ст.205. І хоч службова недбалість теж карається в’язницею від 2 до 5 років, однак саме ця стаття і врятувала Богуна від тюрми.
Диявол у строках давності, грошах і коштовностях
Оборудки Богуна припали на 2007-2008 рр., слідство почалось у 2010 році.
Якби Богуна судили за зловживання службовим становищем чи іншими статтями з першого списку звинувачень, то термін давності з моменту вчинення злочину становив би 10 років. А от за службову недбалість строк давності удвічі менший – 5 років.
Фахові міліціонери та прокурори зуміли розтягнути справу, передавши її до Шевченківського райсуду лише наприкінці 2015 року, тобто після закінчення строку давності. І суду цього разу вже нічого не лишалось, як відпустити Богуна навіть без умовного терміну. А саме закрити справу через термін давності.
Крім того, держава як потерпіла сторона не заявила цивільний позов про відшкодування збитків, а ч.2 ст.367, по якій судять Володимира Богуна, не передбачає спеціальної конфіскації. Тобто йому залишились все, що він мав до арешту.
І тут є досить пікантний момент.
Перед закриттям справи, у 2015 році слідчий МВС Кириченко Д.О. зняв арешт із грошей і коштовностей, вилучених в будинку Богуна ще у 2010 році. Мова йшла про $460 тис і 157 тис грн., а також ювелірні прикраси у кількості півсотні найменувань (сережки, персні, підвіски, тощо), які за раптово отриманими слідством даними виявились особистим майном дружини Богуна.
Походження грошей жінка пояснила тим, що ще у 2007 році продала нежиле приміщення і кілька квартир по вул. Терещенківська, 17 (ця нерухомість фігурувала на початку статті як ланка у зв’язках по мазутній афері).
Дата продажу була суттєвою, бо формально це був рік, коли Богун ще не встиг довести до кінця свої афери у Держрезерві. Цього слідчому виявилось достатньо, аби через майже п’ять років слідства віддати гроші Світлані Богун, не особливо акцентуючи увагу на тому, що вона продала нерухомість фірмі, співвласницею якої є вона сама – ТОВ «Промислово-Інвестиційна група «Арсенал». Також він не дуже переймався тим, що зрештою ця нерухомість потрапила у власність іншої запоріжанки Людмили Олійник, на яку тепер записано «Торговий дім «Ресурси», що викупив по дешевці мазут у «Ресурспостачу». Напевно, блиск золота все-таки засліплює очі.
На цьому історія закінчується. Час переходити до «Пам’ятки». Пропонуємо занотувати кілька правил виживання у корупційному середовищі:
- Не здавайте подільників
- Домагайтесь якнайлегшої статті
- Будьте щедрим.
Третій пункт – найважливіший.
- Информация о материале
Мы уже писали про позорное для нашего государства дело Юрия Гукова, который обвиняется военной прокуратурой по ч.3 статье 187 – в разбое, совершенном по предварительному сговору. Следствие ведет военная прокуратура Кривого Рога, Юрий с конца июня находился под стражей в Криворожском СИЗО №3.
Мы уже писали о том, что судья Печерского суда Оксана Царевич, печально известная преследованием майдановцев, за 3 минуты, не вникая в суть дела, избрала для Юрия меру пресечения – содержание под стражей в СИЗО. То, что Юрий никаким образом не участвовал ни в избиении потерпевшего, ни в хищении ноутбука, фотокамеры и мобильного телефона, не заинтересовало судью. Напомним, что по приказанию командира батальона «Айдар» Мельничука, трое айдаровцев, среди которых был и Юрий, должны были задержать и доставить в батальон сепаратиста, который, по сведениям айдаровцев, избил юношу с украинской символикой. Когда, исполняя приказ, айдаровцы пришли в дом потерпевшего, он оказал им сопротивление. В доме оказались жена потерпевшего и маленький ребенок. Жена начала кричать и звать на помощь. Тогда Юрий Гуков, который все время простоял у входа в квартиру, предложил коллегам оставить потерпевшего и уйти. Только в машине он узнал, что один из айдаровцев взял с собой из квартиры ноутбук, фотокамеру и мобильный телефон, но отнюдь не с целью обогащения, а как носители информации.
Все это происходило 2 июня 2014 года, когда только добровольческие батальоны спасали страну от незаконных вооруженных формирований и российских войск. Обращаться в описанном мною случае в милицию не имело смысла, потому что милиция почти в полном составе перешла на сторону сепаратистов. Да и вообще украинские законы на оккупированных территориях не действовали.
Только через год выяснилось, что против айдаровцев было возбуждено уголовное дело, и Юрий и его коллеги находятся в розыске. Но никто его не искал, хотя найти его было крайне просто, да он и не думал скрываться.
Из-за конфликта с комбатом «Айдара» Мельничуком, возникшим из-за того, что по его приказу избивали военнопленного сепаратиста и не оказывали ему медицинскую помощь, Юрий был сначала арестован в батальоне, а потом вынужден уйти из «Айдара». Жил в Харькове, работал в Харьковской правозащитной группе журналистом. Постоянно ездил в Донбасс с миссиями, участвовал в освобождении пленных. И вот такого человека, активного участника Киевского майдана, патриота Украины, засадили за решетку по нелепому обвинению. Адвокаты ХПГ подали апелляцию в Киевский апелляционный суд, оспаривая решение Царевич.
И тут начались новые мытарства. Полтора месяца Апелляционный суд Киева не мог рассмотреть дело, так как этому всячески препятствовала военная прокуратура. Первый раз Апелляционному суду не удалось провести слушание, т.к. прокуратура не предоставила дело. Суд был перенесен. В следующий раз прокуратура не обеспечила видеоконференцию с СИЗО. Криворожский военный прокурор пообещал суду в следующий раз доставить Юрия Гукова в суд, и суд снова перенесли. Но и в следующий раз Юрий не был доставлен в суд. Прокурор объяснил это тем, что этап из Кривого Рога в Киев длится не менее двух недель с остановкой в Днепропетровске. Как будто он этого не знал, обещая на предыдущем заседании доставить Юрия в суд за 6 дней! Суд был снова перенесен – на 30 июля: на этот раз судьи потребовали от прокуратуры обеспечить видеоконференцию. Наконец, в четвертый раз, видеоконференция была обеспечена, но в деле не оказалось документа о продлении сроков уголовного производства: оно закончилось 6 мая.
Суд был вновь перенесен. И только 5 августа Апелляционный суд Киева (председательствующий – Вячеслав Дзюбин, судьи – Денис Мосенко, Дмитрий Сокуренко) заслушав стороны обвинения и защиты (интересы Юрия представляла в Апелляционном суде Виктория Дейнека), вынес решение об изменении меры пресечения. Юрий Гуков был отпущен из-под стражи на поруки Евгению Захарову, директору Харьковской правозащитной группы. Однако между четвертым и пятым заседаниями прокуратура Кривого Рога обратилась в Центрально-городской районный суд Кривого Рога с ходатайством о продлении меры пресечения, срок действия которой заканчивалось 7 августа. В Кривом Рогу суд отказался передать Юрия на поруки и продлил ему меру пресечения на неделю.
Однако после решения Апелляционного суда г. Киева от 5 августа Юрия должны были немедленно отпустить. Не тут-то было. Заседание апелляционного суда в Киеве закончилось в 18 часов вечера, когда канцелярия уже не работала, и полное решение должно было быть готово только 7 августа. Гукова могли выпустить на основании результативной части судебного решения, зачитанного 5 августа, но представители пенитенциарной службы потребовали полное решение с номером в судебном реестре. А чтобы доставить его в Кривой Рог даже машиной, нужен день. Тогда 6 августа адвокат Юрия Марина Захарова обратилась в Терновский районный суд, территориально относящийся к СИЗО, с заявлением по статье 206 УПК о том, что Юрий незаконно содержится под стражей с момента вынесения решения о замене меры пресечения Апелляционным судом г. Киева. И судья Юрий Мельник постановил немедленно освободить Юрия Гукова. Он вышел на свободу около 20.00 6 августа.
Теперь Юрий должен находиться по месту жительства в Харькове. Апелляционный суд учел не только то, что Юрий не собирается скрываться от следствия, но и что на его содержании находятся трое маленьких детей, которые в данный момент находятся на оккупированной территории. Мы уже писали о том, что жена Гукова Анна была пресс-секретарем одного из лидеров сепаратистов Мозгового и была расстреляна вместе с ним сепаратистами. Дети остались без матери и без отца. Теперь, после освобождения, Юрий сможет забрать их с оккупированной территории.
Но это только наша первая маленькая победа. Главные бои с прокуратурой еще впереди. Ведь они и не думают закрывать это дело или хотя бы изменить квалификацию, продолжают настаивать, что это был именно разбой.
Возникает вопрос: почему наше государство борется не с сепаратистами и преступниками на Донбассе, а с патриотами, добровольцами, которые отстояли Украину тогда, когда армия практически еще не существовала. Добровольческие отряды не дали сепаратистам и российским войскам захватить еще больше территории, а, возможно, и области.
Никто не отрицает, что в некоторых батальонах были люди, которые творили беззаконие. Они грабили, пытали и убивали так же, как это делали сепаратисты. И против них естественно возбудить уголовные дела. Но почему «под раздачу» попадают такие, как Юрий Гуков? Наверное, потому, что прокуратура ничуть не изменилась со времен Януковича. Никаких реформ, никаких изменений в ее работе нет и пока не предвидится. И потому возникают такие дела, как дело Кравчука и Кузьменко, которых обвиняют по ст. 296 ч.4 и ст. 263 ч.1 (Хулиганские действия с оружием и незаконное хранение оружия), хотя оба они – добровольцы батальона «Донбасс» – не применяли оружие. А конфликт, во время которого из задержала милиция, спровоцировал житель Лисичанска, местный антимайдановец. Хотя во время конфликта они выполняли приказ командира батальона «Донбасс»: перевозили гуманитарную помощь. Свидетели подтверждают, что во время конфликта оружия в руках у Кравчука и Кузьменко не было. Но суд оставил добровольцев под стражей. Они провели в Старобельском СИЗО уже 10 месяцев. Потом Лисичанский суд приговорил Егора Кравчука к 4 годам лишения свободы с испытательным сроком 2 года. А Руслана Кузьменко – к 5 годам лишения свободы с испытательным сроком 3 года. А что с сепаратистом, который спровоцировал конфликт? А ничего.
Также Лисичанский городской суд приговорил к 7 годам лишения свободы Святослава Максимова – добровольца батальона «Луганск-1». Хотя он, находясь при исполнении служебных обязанностей, пытался остановить для проверки автомобиль. Водитель не выполнил приказа остановиться и попытался уехать. Максимов выстрелил в воздух, потом в автомобиль. Водитель погиб. Однако и здесь речь идет о войне, где добровольцы выполняли приказ.
И совсем жуткая история Леонида Алпатова, участника Майдана, который за свою про-украинскую позицию попал в плен к сепаратистам и его пытали боевики в подвалах Луганского СБУ. Его удалось освободить (родители выкупили Алпатова). После этого он вступил в батальон «Луганск-1» и воевал в батальоне до своего ареста.
10 октября 2014 года Алпатов не при исполнении служебных обязанностей вошел в кафе «Шале» в Северодонецке. Там он увидел группу сепаратистов и в одном из них узнал того, кто пытал его в Луганском СБУ. Алпатов подошел к нему и потребовал представиться. В ответ сепаратист стал угрожать Алпатову, и тот, чтобы предупредить действия своего палача, выстрелил из травматического пистолета в пол. Приехавшая милиция задержала Алпатова, а не его палача, и теперь ему выдвинули обвинение по статье 296 ч.4 ККУ. Следствие заявило, что он якобы использовал боевое табельное оружие – пистолет ПМП, а не травматический пистолет, из которого действительно был сделан выстрел. Алпатов сидел в Старобельском СИЗО полгода. За это время состоялось пять судебных заседаний, и суд не выпустил Алпатова под залог.
28.05.2015 состоялся суд в Старобельске. Алпатова признали виновным и назначили наказание в виде 4 лет лишения свободы с отсрочкой отбывания наказания на 2 года.
Так против кого воюет наше замечательное государство и кто в такой ситуации будет его защищать?
Я считаю, что все эти дела являются настоящей изменой родине. Я считаю, что депутаты на первом же пленарном заседании парламента должны поднять этот вопрос и остановить беспредел и травлю добровольцев.
- Информация о материале
Поводом для нашего разговора по душам с председателем правления крупнейшего госбанка — «Ощадного» стала не так давно опубликованная и утвержденная правительством стратегия развития государственного банковского сектора.
Главные среди множества вопросов, которые возникают по этому поводу, — насколько взвешенно и обоснованно это начинание и во что выльется вся эта затея не только для вкладчиков самого банка, но и для всех налогоплательщиков? Ведь счет потраченных на рекапитализацию госбанков бюджетных средств уже давно идет на десятки миллиардов, лишая неимущих положенных прибавок к социальным пособиям. И сколько еще «сюрпризов» для госбюджета может быть припрятано в портфеле кредитов госбанка, о методах и подходах в формировании которого слагаются легенды? Ну и, наконец, за счет каких конкретно механизмов будут компенсироваться коррупционные риски, ставшие бичом не только госбанков, но и всей системы? Кому собираются продать часть банка, и когда наконец граждане начнут подсчитывать не только затраты на его содержание, но и дивиденды?
Ответы Андрея Пышного на эти и многие другие вопросы и претензии, накопившиеся как в публичной, так и в околопубличной плоскости, мы предлагаем вниманию наших читателей.
О начинаниях и результатах
— Андрей Григорьевич, из утвержденной недавно Кабмином стратегии развития государственного банковского сектора следует, что государство намерено пока сохранить Ощадбанк и Укрэксимбанк в своей собственности и только в перспективе нескольких лет рассмотреть вопрос частичной приватизации. Какая все-таки на сегодняшний день польза от госбанков, чтобы выбрасывать столько денег налогоплательщиков в трубу?
— Давайте по порядку. Во-первых, частичная приватизация, задекларированная в стратегии развития госбанков, — перспектива двух лет. Это значит, что процессы подготовки к партнерству с ЕБРР, МФК (а именно их участие видится приоритетным) должны начаться уже сейчас. Готовиться надо, следуя четкому плану трансформации и повышения инвестпривлекательности банка (Institutional Building Plan). К слову, настолько внятное стратегическое заявление о судьбе госбанков на высшем политическом уровне сформулировано впервые.
Во-вторых, необходимость капитализации госбанков — это прямое следствие экономического кризиса и войны, ударивших по всем секторам. Докапитализация — это новая реальность, в которой мгновенно оказались все без исключения банки Украины, независимо от формы собственности. Более половины кредитного портфеля банковской системы за год превратилось в проблемные или безнадежные активы.
Связь очевидна: проблемные активы — резервы — докапитализация. Резервы вынуждены были сформировать все банки и их акционеры, в том числе государство.
В-третьих, по вашему вопросу о пользе госбанков. Они сыграли одну из ключевых ролей во время «идеального шторма», который пережила украинская банковская система. С одной стороны, «Ощад» для миллионов украинских граждан и бизнеса стал, по сути, «тихой гаванью». Если хотите, альтернативой банковской ячейке или прятанью денег под матрац. С другой — кредитным плечом для украинской энергетики, инфраструктуры, бизнеса.
Государство как акционер сделало то, что было обязано, — докапитализировало банк, а иначе и быть не могло. Учитывая убытки, нанесенные в связи с оккупацией Крыма, девальвацией, а также потерями в Донбассе. Это многие миллиарды.
— Традиционно, война все спишет и оккупанты виноваты.
— Да, именно аннексия, девальвация, война и нанесенный ею ущерб — определяющие факторы убыточной деятельности банка. Почти 10 млрд грн в 2014 г. — это на 90% Крым и курс. Примерно столько же в прошлом году — большая часть Донбасса и связанный с ним портфель, снова девальвация и проблемный крупный корпоративный портфель времен Януковича. Только ли война виновата в потерях, и кому стоит задать вопросы? Нет, не только. Вопросов достаточно, и задать их обязательно нужно.
— Кому? И что мешает?
— Вы и сами прекрасно знаете. Лично у меня много вопросов к предыдущему руководству: Сергею Подрезову, Денису Кирееву. Вопросы должны задавать те, кто имеет на то соответствующие полномочия. Правлению нужны ответы, чтобы минимизировать риски и негативный эффект для банка.
— К этой теме обязательно вернемся чуть позже. Сейчас, чтобы закончить разговор о функциях и роли госбанков, все же вспомним, что не только нынешняя глава НБУ Валерия Гонтарева, но и один из ее предшественников — Владимир Стельмах в свое время в интервью для ZN.UA заявляли о неэффективном выполнении «Ощадом» его ключевой функции — сберегательной. Есть что возразить по существу?
— Соглашусь, только с оговоркой «пока» и «недостаточно» эффективно. Все, чем мы занимаемся последние два года, — это, помимо войн с проблемными заемщиками и оккупантами, построение эффективных бизнес- и операционной моделей. Знаю, что бухгалтерские темы скучны и неинтересны. Но в Ощадбанке сегодня реализуется беспрецедентная и по сложности, и по масштабу программа трансформации крупнейшего госбанка. Впервые за последние 20 лет банк возвращает себе потерянные позиции в сберегательной сфере и заявляет претензию на розничный сегмент. Вдумайтесь, чистый прирост ресурсной базы, без учета курсовых разниц, составил почти 12 млрд грн по средствам физлиц, 5,5 млрд грн прироста срочных депозитов.
— Неудивительно. Вам в плюс сработала плачевная для системы в целом конъюнктура — когда другие банки банкротились, на «Ощад» начали работать госгарантия по вкладам и статус госбанка.
— Возможно. Но как тогда объяснить, что в марте-апреле 2014 г. эта конъюнктура не работала? «Ощад» со своим госстатусом и гарантией терял ресурсы теми же темпами, что и коммерческие банки, — на пике в апреле оттоки были по 200–300 млн грн в день. Не работал ни один из механизмов: ни госстатус, ни госгарантия. Очень оперативно нужна была антикризисная программа: новая коммуникация, перенастройка работы сети, новый маркетинг и продуктовая линейка! Итог: с июня 2014-го оттоки остановлены и пошло восстановление. В конце 2014 г. мы уже имели чистый прирост. И последняя цифра. Если в довоенном 2013-м Ощадбанк в среднем в день заключал 2700 депозитных договоров, то в 2016-м — 4100.
Банк впервые с 2008 г. стал возвращать кредиты рефинансирования! Погашено без малого
11 млрд грн из огромного 20-миллиардного портфеля обязательств перед НБУ. Причем 9,5 млрд грн возвращены досрочно. А ведь были, с точки зрения экономической ситуации, годы и получше, чтобы это сделать. Но сделали это только мы и только сейчас.
— Правда, вам перед этим государство более 10 млрд в капитал влило.
— Ликвидность и капитал — это не связанные вещи. Докапитализация — это гособлигации. Они не монетизировались и не будут.
Мы в прошлом году впервые в истории банка вышли на классическое розничное кредитование по программе энергоэффективности. Это программа по кредитованию физлиц и ОСМД, которые хотят приобрести твердотопливные котлы или провести энергосанацию, энергомодернизацию жилья. Она стартовала в мае 2015-го. Правительство выделило в бюджете 2015 г. 350 млн грн на компенсацию по телу таких кредитов.
— А что в этом такого? Вы просто раздаете деньги на льготных условиях.
— Для нас это был вызов. Парадокс Ощадбанка в том, что крупнейшая банковская розничная сеть в стране должна была строить практически с нуля и в кратчайшие сроки скоринг-модель, систему розничных продаж. В итоге справились.
— Будь Коломойский одноклассником премьер-министра, тот же Приватбанк наверняка и взялся, и справился бы не хуже…
— Мы с премьером однокурсники. В упомянутой программе принимают участие не один банк, а три: Ощадбанк, Укрэксимбанк и Укргазбанк. Ни Александр Гриценко, ни Кирилл Шевченко с нами на одном курсе не учились.
Когда нам ставили задачу по программе энергоэффективности, все достаточно скептически относились к этому. Суммарно программа предполагала до 350 млн компенсации из бюджета по телу займа. С учетом мультипликатора можно было выдать кредитов на 1 млрд грн. При запуске программы де-факто в мае нам пророчили, что если мы сможем выдать хотя бы 50% от запрограммированного объема, будет неплохо. Но в результате «Ощад» выдал 1,1 млрд грн. Система на пике своей активности в августе-сентябре выдавала по 1000–1100 кредитов в день средним объемом 16 тыс. грн. Выдали 64 тыс. кредитов. Это промышленные объемы.
— Вы хотите сказать, что при этом можно наладить нормальную оценку платежеспособности?
— Я хочу сказать, что при выстроенной методологии кредитного анализа и системе управления рисками мы имеем качественный портфель. Просрочка не превышает 0,5%, и это факт. Программа сработала, команда сработала. Думаю, в этом году сможем показать результат, в полтора-два раза превышающий прошлогодний объем. Активно работаем с ОСМД, муниципалитетами.
Государство компенсирует до 70% по телу кредита, а многие муниципалитеты в рамках предложенных нами программ берут на себя частичную компенсацию процентной ставки. Кредитные риски застрахованы. Это классическая win-win ситуация.
— А какой эффект от этого для Ощадбанка? Как сейчас обстоят дела с показателями эффективности его работы, например с рентабельностью активов?
— По состоянию на 1 февраля 2016 г. показатель рентабельности активов составил 0,23%, при том что по банковской системе его значение отрицательно — минус 0,81%.
По чистому процентному доходу мы на первом месте среди крупнейших банков — за 2015 г. получено 6 млрд грн. По операционному доходу второе место — 9,1 млрд.
В проекте модернизации филиальной сети и построения новой бизнес-модели нами уже открыто более 250 отделений нового типа. В таких отделениях планы по продажам на одного сотрудника в пять раз выше, чем в традиционных отделениях.
Чья ответственность?
— Получается, что пока у вас все вроде хорошо — списали грехи на «папередников», провели многомиллиардную рекапитализацию и запустили новые программы, рапортуете об отличных показателях. А вот по ранее выданным кредитам госбанки зафиксировали 39 млрд грн убытков за последние два года — это прямо в презентации правительственной программы записано. Но это вроде как не ваша вина, тогда чья?
— Я далек от того, чтобы говорить, что все у нас хорошо. Для нас чувствительны те же риски, что и для всей банковской системы. Могу сказать, что ситуация выровнялась, и хочу думать, что мы прошли самый острый этап банковского кризиса. Но утверждать, что мы полностью из него вышли, рано. Множатся неопределенности, в первую очередь, политические, а вместе с ними и риски. Если маятник качнется не в ту сторону, 2016 г. может стать тяжелее, чем 2015-й. Правда в том, что сегодня мы все учимся жить и работать в этой новой реальности относительного перемирия, но все очень зыбко.
Отвечая на ваш вопрос «кто виноват?». Портфель проблемной задолженности сформирован в основном до 2014 г. Мы работаем с тем, что нам оставили: над возвратом проблемки, над усилением залогов, над получением поручительств с конечных бенефициаров, над увеличением денежного потока в сторону банка, над выравниванием ставок по кредитам до уровня рыночных! А там, где это необходимо и допустимо, идем на реструктуризацию. И с этим кредитным портфелем приходится работать всем, начиная от Министерства финансов, набсовета и заканчивая менеджментом банка.
— А прокуратуре?
— Безусловно. И прокуратуре, и правоохранительным органам. Скажу больше. При подготовке стратегии модернизации банка мы учли рекомендации консультантов PWC и полностью изменили подход к работе с проблемной задолженностью и взысканием. Набрана новая команда, активно сотрудничаем с зарубежными адвокатами по поиску активов и выработке стратегий. Любые действия в европейской юрисдикции в разы эффективнее, чем в нашей правовой системе. Ищем и прорабатываем все возможные варианты. Но не могу пока сказать, что на сегодняшний день кого-то привлекли к ответственности. Должны ли? Мое мнение — да.
— Подождите, а что вы реально для этого сделали? У вас ведь первое высшее образование — юридическое?
— Мое юридическое образование не дает мне права выносить приговор, накладывать аресты или вести следственные действия. Повторюсь, в банке подобрана высококвалифицированная команда и по каждому проблемному кейсу отрабатывается индивидуальная стратегия. Все, что от нас зависит, мы делаем. А дальше это уже работа правоохранителей и суда.
— Приблизительно то же самое нам сказали в Нацбанке и Фонде гарантирования вкладов. У кого и про кого конкретно в прокуратуре можно спросить? Фамилии назовете?
— Возможно, ответ вам не понравится, но я не работаю ни следователем, ни прокурором, ни судьей. А председателем правления Ощадного банка, у которого есть именно тот портфель, который есть. Да, он непростой, но и не самый худший в системе. И мы с ним научились работать так, как нам это позволяет закон, и в тех правовых условиях, которые есть. В команду верю, она демонстрирует реальные результаты по самым сложным делам.
— Вы о решении Печерского суда взыскать 3 млрд грн с Николая Лагуна в пользу «Ощада»?
— И об этом в том числе. И о миллиардном долге ООО «ТК Урожай», принадлежащего бывшему нардепу Лещинскому, который решил, как говорится, «кинуть» банк. Суды не прекращаются второй год. В этом деле есть все: признание кредитного договора недействительным именно в момент захвата Славянска боевиками, поддельные решения Закарпатского суда и мошенничество с документами госрегистратора, уголовные дела, открытые, закрытые и снова открытые, угрозы и тонны проплаченного информационного мусора. И в итоге победа банка! Но… Потом снова подделка документов и снова суды и следствие. Это и взысканные в пользу банка земельные участки в столице, по которым суды шли ни шатко ни валко годами. Вот готовимся объявлять в ближайшее время открытый конкурс.
Могу рассказать и о суде по взысканию задолженности с разворованного Курченко Брокбизнесбанка, который превратился в бесконечную судебную войну с поручителями.
Это и наш международный арбитраж с Россией, где заявлены требования по возмещению ущерба в связи с оккупацией Крыма. Мы, кстати, очень быстро движемся в этом вопросе.
Увлекшись поиском ответов на вопрос «кто виноват?», важно не упустить из вида вопросы «почему это стало возможным?» и «что нужно сделать, чтобы ситуация не повторилась?».
— И что же?
— Если коротко, то реформировать корпоративное управление в соответствии с Базельскими директивами и Принципами ОЭСР. Подчинить кредитную политику стратегии развития. Согласно такой стратегии мы строим банк, ориентированный на розницу и партнерство с малым и средним бизнесом, сохранив при этом компетенцию и возможность работы с корпоративным сегментом в энергетике, инфраструктуре и АПК. Сегодня именно этот сценарий реализуется. Кредитная политика уже пересмотрена, значительно усилена функция риск-менеджмента с наделением его правом вето в кредитных решениях, персонифицирована ответственность членов кредитного комитета, реализуется антикоррупционная программа, вплоть до прохождения членами тендерного комитета полиграфа.
— Мы с вами понимаем, что деньги в банке воруются в первую очередь не на закупках, а на невозвратных кредитах. Ведь правда?
— Воровать не должны в принципе! Если воруют, и вы располагаете фактами, озвучьте. Я же скажу, что делается сейчас: крупные закупки проводятся с участием международной аудиторской компании PWC. Участие на всех этапах. По результатам каждого аудиторы дают заключение, в котором указано, соблюдены ли принципы прозрачности, конкурентности, антикоррупционное законодательство. Все тендера проходят по процедуре редукциона. Введена видеофиксация. Больше 100 допороговых закупок уже проведены через систему ProZorro. Закупка банкоматов, пос-терминалов выведена на прямые контракты с производителями, немцами и французами, минуя посредников. Экономия по некоторым позициям по 70%. Кассовая техника — прямой контракт с японцами.
— Звучит вроде красиво, но пока для нас это не больше, чем ваши декларативные заявления. И не получится ли так, что через год-два-три придут новые сменщики и скажут, что вот тут Пышный назакупал, нараздавал, давай, государство, нам еще 10–20–30 млрд на покрытие убытков?
— Точно знаю, сколько государство уже докапитализировало и сколько еще может понадобиться. Эти 16,6 млрд грн давят на меня со страшной силой, и я очень четко осознаю, какой ценой правительство выкраивает необходимые суммы.
Тут мы с вами снова возвращаемся к теме реформирования корпоративного управления, которая прописана в стратегии развития госбанков. Этот документ, в отличие от многих других, выписан максимально конкретно как в формулировках, так и в сроках. Законопроекты, направленные на реализацию правительственной стратегии, уже внесены в парламент, и я предполагаю, что будет нешуточное внешнее давление международных организаций для их принятия. Для меня это вторая попытка провести реформирование Ощадбанка. Еще десять лет назад, в 2006-м, совместно с компанией Ernst&Young мы запрограммировали это в принятой тогда набсоветом стратегии развития…
— И что в итоге?
— Но случился Янукович, и все вернулось на круги своя. Мы потеряли годы. И это не просто время. Это миллиарды гривен, потерянных для государства. Сейчас для того чтобы этого снова не произошло, жизненно важно наконец внедрить систему корпоративного управления в соответствии с лучшими мировыми стандартами и практиками. Именно поэтому в стратегии развития госбанков заложена эта принципиальная реформа, предполагающая изменение и подходов, и правил. А также реальную, а не декларативную политическую независимость госбанков, четкое разделение функций собственника и менеджмента, привязку к KPI (key performance indicators — ключевые показатели эффективности), периодическую оценку работы банка — реализуется через договор между Министерством финансов и независимым наблюдательным советом, подлежащий опубликованию.
В числе законодательных инициатив, которые должны быть поданы для реализации этой стратегии, предусмотрена и норма, усиливающая уголовную ответственность должностных лиц.
— Наконец мы начинаем подбираться к сути...
— Да, в этом и суть. Нужно убрать первопричину.
— Вы же понимаете, почему мы талдычим об ответственности. Корпоративное управление — в теории звучит красиво, но на практике коррупция ведь не прекратится, пока конкретные должностные лица не начнут нести реальную ответственность, в том числе и уголовную, за те нарушения, которые они допускают. Где она?
— Мой ответ короткий: напортачил — обязан отвечать.
О бегемотах в портфеле
— Давайте тут подробнее остановимся на самых ярких примерах. Всем известна история с кредитами «Ощада» клюевским компаниям с приставкой Solar в названии. Цена вопроса — 180 млн долл. потерь для госбанка. Да?
— Гораздо больше...
— Как, по-вашему, должны ли все-таки понести ответственность и какую должностные лица банка, подписавшие документы на выдачу таких огромных кредитов в нарушение процедур риск-менеджмента, что в итоге и привело к соответствующим убыткам?
— В той части Solar, которая была потеряна в АР Крым, — это прямые убытки банка. В части, которая на сегодняшний день осталась на континенте, заем обслуживается согласно договору.
95% всех потерь в Крыму относится к тем активам, которые были размещены банком в кредитные проекты так называемой группы Solar. Тут вы правы. Пошел бы я как председатель правления на такую концентрацию отраслевого риска, политическую концентрацию на одной группе заемщиков? Однозначно нет.
— А кто все-таки, как и чем за это ответит? Или все уже списали на форс-мажор и политику?
— Крымские убытки — это предмет международного арбитража, ответчиком по которому является Россия. Верю в этот процесс. Списания кредитов не произошло. Идут суды и другие юридические процедуры.
— Ладно, Крым сейчас далеко, и там действительно случился форс-мажор. Но здесь совсем рядом есть огромное здание, называется «Гулливер». На какую сумму его собственников прокредитовал Ощадбанк? Как обслуживается этот кредит?
— Есть вещи, которые я не могу комментировать в силу банковской тайны. В чем различие между политиком и председателем правления банка? Политик может говорить все, что угодно. Я же ограничен четкими нормативными требованиями: банковская тайна разглашается только по решению суда или по согласию клиента.
— Можно мы ее разгласим хотя бы частично, а вы скажете, правы мы или нет? Ведь мы можем только догадываться, кто стоит за фронтменом Виктором Полищуком, одним из номинальных собственников банка «Михайловский» и этой недвижимости.
— Нет, при всем уважении не можем даже частично разгласить. Догадками мы также не можем руководствоваться. Банк обязан знать своего клиента до конечного бенефициара. И советующие процедуры нами проведены.
— По нашим данным, номинальная ставка по этим кредитам уже после их реструктуризации составляет всего 9% годовых в гривне при общей задолженности около 8 млрд. И это только по «Гулливеру», тогда как сумма общих обязательств группы связанных компаний доходит до 20 млрд. При рыночных ставках, доходящих до 30% годовых, там даже эти 9% не платятся, всего что-то около 0,5% получается. Поправьте нас, если мы не правы.
— Придется повторить еще раз: я не могу комментировать вещи, которые относятся к банковской тайне.
— Тогда скажите, сформировали ли вы уже на сумму задолженности, которая фактически не обслуживается, необходимые резервы? Ведется ли претензионно-исковая работа?
— Давайте прежде чем закрыть обсуждение, обозначим несколько моментов. Надеюсь, это если и не убедит, то снимет некоторые домыслы.
Первое: весь кредитный портфель банка за последние два года был предметом неоднократных проверок НБУ, как минимум двух стресс-тестов и пристального анализа финансовой отчетности двух аудиторских компаний Deloitteи PWC. Серых зон и невыясненных вопросов остаться не должно ни для кого.
Второе: последние 15 месяцев в банке на постоянной основе работает куратор регулятора, и моей принципиальной позицией является полный и безусловный допуск представителя НБУ ко всем управленческим системам, информации и решениям.
Третье: с 1 января 2016 г. банк полностью перешел на международные стандарты бухгалтерского учета, при этом обеспечил полную автоматизацию расчета резервов по финансовым активам в соответствии с одним из наиболее сложных стандартов — 39-м! Можете быть уверены, что качество оценки финансовых активов полностью отвечает международным стандартам.
Ну и, четвертое: вы ошибаетесь, если думаете, что мне нечего сказать. Сказать есть что, но не считаю возможным ни комментировать текущее состояние, ни тем более разглашать планы. ТОП-20 кейсов нашего кредитного портфеля были изучены глубочайшим образом с моделированием и анализом возможных вариантов, определением оптимальной модели поведения. И это точно не должно быть предметом публичного обсуждения. Буду признателен, если вы с пониманием к этому отнесетесь.
— Хорошо, почему люди, которые стоят за г-ном Полищуком, могут покупать места в разных предвыборных списках БЮТ оптом и в розницу, но не могут платить по кредитам? Вы же понимаете, что в данном случае можно уже вас заподозрить в сговоре с прошлой властью, с наследием которой вы якобы попытались разобраться проверками и прочим?
— Первую часть вопроса с радостью переадресую господину Полищуку и с интересом выслушаю его ответ. Что касается подозрений в сговоре с прошлой властью. Вы ошибаетесь, и мне не в чем оправдываться. Видимо, даже не допускаете мысли, что мы действуем исключительно в интересах банка и его вкладчиков, обдуманно и взвешенно. В этом конкретном и крайне непростом случае — тем более! Нет цели похвастаться релизом о достижениях и кому-то угодить, есть задача найти и реализовать правильное решение. Результат — вот что важно.
— Хорошо, запишем хотя бы это. Но вы согласитесь, что баланс банка необходимо очищать от подобных активов. Вам надо с этим реально разобраться, иначе все остальное, о чем вы говорите, останется только словами, если завтра или через год придется под этот кредит опять формировать гигантские резервы, фиксируя такие же убытки.
— Один из первых вопросов, который я поставил перед собой, придя в банк, и провел на эту тему не одну встречу с международными финансовыми организациями, — создание компании, которая позволила бы расчистить баланс и снять нагрузку с капитала. Но за полтора года мы пока никак не продвинулись в этом вопросе. Системе отчаянно, как воздух, нужна имплементация опыта по работе с проблемным кредитным портфелем: турецкого и английского образца. Создание банка плохих активов на основе международного опыта. Балансы банков нужно расчистить, чтобы дать им возможность дышать. А на сегодняшний день законодательство таково, что возможности это сделать нет. У нас нет даже адекватного закона о финансовой реструктуризации. Инфраструктура по работе с проблемными активами тоже отсутствует.
Если коммерческие банки еще как-то могут выкручиваться, то у госбанков — тупик. Либо суды на годы и списание и замороженный капитал, либо походы в прокуратуру. Экономической логики нет. А должна быть! После проведенного анализа сегодня мы имеем поведенческие модели по каждому из ТОП-20 заемщиков. Но из-за отсутствия инструментария они не всегда оптимальны. Знаю, что в планах Минфина в ближайшее время выйти на конкретный результат. Очень этого жду.
— А если не дождетесь, и завтра Пышного уволят?
— У меня пятилетний контракт и четкий план действий, расписанный как минимум на ближайшие два года. Если парламент даст зеленый свет планам по изменению системы корпоративного управления и будет избран новый состав независимого набсовета, правление банка единогласно отчитается перед ним о проделанной работе и готово, в случае необходимости, уйти в отставку для участия в конкурсе.
Есть ли недовольные, кто желает моей отставки? Уверен, что да. С каждым арестом активов, заявленным иском, возбужденным делом и выигранным судом их количество увеличивается. Да и «качество» врагов тоже меняется. Не так давно на «Интере» началась кампания, которая удивительным образом совпала с подачей иска к одному из заемщиков. В Интернете системно штампуют море чернухи, дошли уже до фейковых интервью… В связи с накалом страстей вокруг так называемого миллиарда семьи Януковича, арестованного в Ощадбанке, прогнозирую новую нешуточную волну.
Мы живем в таких условиях. Пасовать точно не собираюсь. У меня появился второй шанс сделать запланированное еще десять лет назад, и пока все идет по плану.
— Арсений Петрович не сдаст?
— Во-первых, я политикой не занимаюсь, ушел из нее ровно два года назад и полностью сконцентрирован на работе. Невозможно эти вещи смешивать. Влияние политики на банк недопустимо, это дополнительные риски для банка. Во-вторых, вижу, что плохо вы знаете Арсения Петровича.
— Но ведь вы сами сказали о рисках, а они действительно есть. И в том числе потерять вчерашних влиятельных друзей во всей этой истории с «Креативом» — цена вопроса ведь очень солидная.
— Более 300 млн долл. У банка идет целая серия судов, и мы будем отстаивать свои права всеми законными методами.
— Они хоть как-то еще обслуживают свои обязательства?
— Нет. Именно поэтому мы зашли в суды и к самому заемщику, и к физическим лицам, которые были поручителями, — Максиму Березкину и Юрию Давыдову.
— Там еще есть, что взыскать? Маслозавод уже перекинули на Укргазбанк. Произошла переуступка третьим лицам этого бизнеса и долга, фигурируют весьма интересные фамилии.
— Что значит, маслозавод перекинули на Укргазбанк? «Укргаз» решил выставить на открытый конкурс право требования и распорядился им так, как посчитал целесообразным. Вся залоговая масса по обязательствам перед Ощадбанком сохранена, и в данный момент идут юридическая процедура и оценка. Залог сложный, разнообразный. Завод, маслоэкстракционные заводы меньшей мощности, пеллетное производство, завод по производству спрэдов, техника. Понимая все это, мы ожидали от новых собственников конструктива и адекватных предложений по реструктуризации. Пока идем по четко выписанной договорами юридической процедуре. Нет плана реструктуризации — есть претензионно-исковая работа.
— Не боитесь остаться у разбитого корыта — даже если суд выиграете, но забрать уже будет нечего?
— Залоги сейчас в процессе оценки. Предполагаю, что будет часть задолженности, которая не покрыта обеспечением. Но главная проблема заключается в другом: оценки залога в 2012-м и 2016 г. очень отличаются. Те процессы, которые произошли, негативно повлияли на все показатели. Но, как уже говорил, мы вынуждены работать с тем кредитным портфелем, который есть.
Мы очень ждем закона о финансовой реструктуризации. Решение о том, как почистить балансы от такого рода активов, тоже должно быть принято на государственном уровне. Насколько я знаю, в меморандуме с МВФ был записан анализ так называемой стамбульской модели по работе с проблемными кредитами.
— Все эти стамбульские и другие модели — это хорошо. Но до тех пор, пока можно безнаказанно украсть как заемщику, так и вступившему с ним в сговор менеджеру, это все условности. Принципиальный вопрос: сидят за это люди или нет? А вы боретесь за бэдбанк, чтобы списать эти кредиты и начать «новую жизнь». У вас по крупному корпорейту еще вообще что-то осталось в стандартном портфеле?
— Конечно.
— Какая доля?
— Большая. Ошибочно полагать, что весь портфель корпоративного бизнеса проблемный и преступный. Это совершенно не так. Безусловно, корпоративному сегменту непросто везде, и это общая для всей системы ситуация. Но реальный бизнес старается выжить, и задача банка — найти совместно с клиентом оптимальное решение. Торговать залогами при том состоянии рынка, который имеем, не выход. Бизнес-модель, денежный поток, прозрачность, готовность клиента к эффективным трансформациям и полнейшая вовлеченность собственника — предпосылки для совместной работы в непростых ситуациях. Ощадбанк генерирует сегодня самый большой объем процентного дохода! Это значит, что кредитный портфель работает. Вы, конечно, имеете право на свою критическую точку зрения, и я ее очень уважаю. Но хотел бы вас предостеречь от подведения исключительно негативной и предвзятой общей черты. Мол, все только плохо.
— Мы так не говорим. Но мы как налогоплательщики против того, чтобы вы рассказывали, что все замечательно, после того, как государство влило в банк почти 17 млрд в том числе и наших гривен и наверняка будет вынуждено это сделать еще.
— Стараюсь не впадать в крайности и адекватно оценивать и результаты, и риски. Есть огромное количество вопросов, по которым я недоволен результатом, бешусь из-за отсутствия прогресса. Расчистка баланса — один из таких. Каждый проигранный суд рассматриваю как личное поражение, каждого пойманного в системе за руку негодяя — как личный кадровый просчет. Безразличное отношение к делу — как предательство. Кроме того, я уже говорил, что переживаю о том, куда качнется политическая ситуация. Если будут досрочные выборы, то катастрофа практически предрешена…
Но если есть, что сказать, зачем молчать? Это важно и для нашей команды, и для меня лично. Тысячи сотрудников и клиентов банка прочтут нашу с вами беседу. Мы должны и объективную картину показать, и в будущее заглянуть. Не может человек без «света», он слепнет и тускнеет.
Наш чистый процентный доход составил 6 млрд грн. Это говорит о том, что банк за последние два года провел сложную, кропотливую работу, чтобы его непростой кредитный портфель давал такую эффективность. То есть мы работали и с пассивной частью баланса, когда, зайдя в банк, увидели потерю ресурсной базы, и с активной его частью.
А параллельно еще занимались войной, организовывали работу прифронтовых мобильных отделений, инкассацию и выплаты в зоне АТО, а также множество других нехарактерных для обычного банковского бизнеса вещей.
— Уже полученные вливания в капитал и сформированные резервы покрывают все скелеты в шкафу «Ощада», которые там есть?
— В том объеме, который требуется зарезервировать, все полностью соответствует международным стандартам. А как иначе?
— Была очень интересная цифра о потребности в капитале более чем на 46 млрд грн для вас и «Укрэксима».
— Мы сейчас идем четко по плану капитализации банка, составленному по результатам стресс-тестирования с горизонтом в три года.
— То есть в следующем году Ощадбанку еще может миллиардов десять понадобиться? А то и пятнадцать?
— Скажу так, план предполагает возможность новой докапитализации банка при развитии негативных макроэкономических сценариев, возможность которых закладывалась в расчеты при стресс-тестировании.
— Прогнозы — штука ненадежная, но можете ли вы, например, пообещать, что без дальнейшего серьезного ухудшения макроситуации Ощадбанк по итогам 2016-го выплатит государству какие-то дивиденды, а не снова потребует докапитализации?
— Скажу так: по результатам 2016-го банк планирует обеспечить прибыльную деятельность, если не будет новой существенной девальвации и ухудшения основных макроэкономических показателей. Мы действительно надеемся и работаем на то, чтобы нынешний год отработать с прибылью. По результатам января и февраля банк показал прибыль 78,5 млн грн. К сожалению, существует достаточно высокая вероятность реализации негативных сценариев, которые закладывались при упомянутом вами стресс-тесте. В таком случае нельзя исключать возникновения новой потребности в докапитализации.
— У «Ощада» порядка 40% кредитного портфеля в валютных активах. Насколько больно по банку ударил скачок курса с заложенных в бюджете 24 до 27 грн/долл.?
— Я вам уже говорил, что это один из ключевых факторов, в связи с которым банку потребовалась докапитализация. Так как резервы формируются в валюте актива, то при девальвации тут же возникает необходимость их доформирования. Поэтому для нас вопрос девальвации принципиально важен. Именно это, по моему мнению, для банка сейчас главная проблема и главный риск, который может так или иначе повлиять на наш финансовый результат.
— Хорошо. А когда Ощадбанк последний раз платил государству дивиденды? Прибыль хоть какую-то?
— По результатам 2013 г. Тогда даже был запланирован к выплате колоссальный бонус членам правления. Придя сюда, я своим решением запретил выплату этого бонуса, хотя финансовые результаты 2013-го предполагали такую возможность.
— А ваша, кстати, зарплата зависит от показателей работы банка?
— Нет. Моя зарплата — это контрактная сумма. Но я хочу и готов, чтобы от конкретных результатов зависела и моя зарплата, и всего топ-менеджмента. И это мое желание не изменилось с тех пор, как еще в стратегии банка от 2006 г. все это было записано.
Многие из тогдашних формулировок спустя десять лет нашли свое буквальное отражение в стратегии развития госбанков, утвержденной Кабинетом министров. Будут разработаны политики оплаты труда руководства госбанков, касающиеся и членов набсовета, и членов правлений. Если это будет имплементировано, заработная плата всего топ-менеджмента банка будет привязана к конкретным KPI. Так работает весь цивилизованный мир.
Чтобы не было отката назад, как десять лет назад, нужно сделать несколько базовых вещей. Изменить систему корпоративного управления. Встроить те правила, которые предполагают подотчетность, прозрачность, независимость, ориентацию исключительно на коммерческий результат и эффективность работы госбанка. Понятность для международных финансовых организаций. Этот огромный потенциал Ощадного банка никогда еще не использовался. МФО выражают желание помочь Украине по масштабной программе энергоэффективности не только жилищно-коммунальной сферы, но и малого и среднего бизнеса. Они готовы, им нужен мощный, надежный и понятный оператор. Но этот оператор должен соответствовать международным требованиям.
— А почему вы все это не можете сделать уже сегодня? Чего не хватает?
— Хороший вопрос. Ждал его… Все, что мы можем сделать, уже делается. Открою вам наконец тайну, хоть и не «банковскую». Каждый год международные аудиторы, которые проводят аудит международной отчетности, помимо самого отчета, готовят еще письмо руководству. Компания Deloitte 30 октября 2015 г. прислала мне и председателю набсовета письмо (показывает письмо. — Ю.С.), финализирующее результаты семилетней совместной деятельности, после которой обязательна ротация аудитора. Это уже не только мои заявления, а официальный документ уважаемой международной компании, дорожащей своей репутацией.
Так вот, Deloitte засвидетельствовала, что мы уже полностью перешли на международные стандарты финотчетности, что банк уже проводит активную работу по усовершенствованию менеджмента и управления качеством активов, обновлению организационной структуры и построению адекватных процессов управления рисками. Цитирую письмо: «…на протяжении последних двух лет банком разработана и утверждена кредитная политика по корпоративным клиентам, создана вертикаль малого и среднего бизнеса, внедрено четкое разделение полномочий по кредитным процессам, персонализирована ответственность относительно кредитных решений, реформирован функционал кредитных комитетов, сделаны и внедрены скоринговые карты для принятия решений по кредитованию клиентов розничного бизнеса. Разработана методика оценки и расчета резерва в соответствии с МСФО для возмещения возможных потерь». Вот вам и ответы на вопросы о качестве риск-менеджмента, которые даны не мною.
Отдельным пунктом в заключенииDeloitte указывается, что создание независимой системы корпоративного управления должно стать стратегическим приоритетом трансформации банка. И стратегия развития госбанков на самом деле дала этому зеленый свет. Потому что уже до конца первого полугодия парламентом должны быть приняты необходимые для этого законопроекты. И это будет прописано отдельным пунктом в требованиях МВФ, возможно, как один из его структурных маяков.
— С МВФ это уже согласовали?
— Мы над этим работаем. Стратегия разрабатывалась при участии не только Минфина, но и экспертов ЕБРР, Всемирного банка. Поэтому если возвращаться к вопросу о том, понимаем ли мы, что делаем, ответственно заявляю, что все процессы трансформации в банке проходят в рамках одной общей логики. Ранее мы утвердили стратегию Ощадбанка, которую разрабатывали вместе с PWC. В рамках этой стратегии была проведена полная диагностика всех управленческих систем, оценены все перспективы и спрогнозирован горизонт до 2018 г. И в заключении Deloitte этому документу дана высокая оценка.
О вызовах корпоратизации
— А что случится с финрезультатом «Ощада», если он откажется от 100-процентной государственной гарантии по вкладам? Ведь корпоратизация это тоже предполагает.
— Вопрос об отказе от госгарантии сегодня на повестке не стоит. Стратегия развития госбанков предполагает, что в 2017 г., после глубокого анализа последствий отказа, собственник и банк будут принимать соответствующее решение. К этому времени мы должны к нему подготовиться. Но вы правы в том, что при участии в капитале МФО вопрос по отмене гарантии должен быть решен. Диалог на эту тему должен пройти в парламенте. Насколько конструктивными бывают там диалоги, все мы знаем. Политические спекуляции вокруг этого вопроса наверняка будут. Нужны ли нам на сегодняшний день такие резонансные обсуждения? Однозначно нет.
— А какие нужны?
— Повторюсь, вопрос о судьбе госгарантии будет решаться при рассмотрении вопроса об участии МФО в капитале банка. По плану это 2018 г. Выделение отдельного вопроса по госгарантии и ее отмене, на мой взгляд, бессмысленно и небезопасно. Банковская система построена на доверии. Чем заканчиваются парламентские дебаты, все мы видим. Обсуждая этот вопрос и принимая решения, нужно руководствоваться принципом «не навреди».
— Готов ли сейчас ЕБРР войти в капитал банка и при выполнении каких условий?
— Очень надеюсь, что нам ничто не помешает до 2018-го, который определен как год принятия решения собственника банка о партнерстве с МФО и частичной приватизации, выполнить дорожную карту, согласно которой мы приведем банк и все управленческие системы к тем стандартам, которые позволят ЕБРР и другим МФО принять положительное решение.
Кстати, важный момент насчет участия МФО в капитале банка. Обсуждается не продажа его части, а внесение дополнительного капитала! То есть возможность допустить МФО к участию в подписке на капитальные инструменты банка во время их размещения, эмиссии, например, при увеличении уставного фонда. Но это перспектива 2020–2022 гг. Сейчас государство декларирует, что мажоритарный пакет в долгосрочной перспективе будет оставаться в его собственности. Но в среднесрочной перспективе партнерство с МФО не просто желательно, а необходимо как банку, так и МФО, которые видели бы смысл в таком партнерстве с «Ощадом», осуществляя функции банка развития. МФО после модернизации банка получат в Украине партнера для реализации своих программ. Мы для них можем быть очень эффективным инструментом.
— Помнится, в 2006 г. что-то похожее уже звучало…
— Для того чтобы 2006 г. не повторился, должны быть устранены причины, которые нам тогда помешали. Должна быть изменена система корпоративного управления. Руководство банка не должно меняться с изменением политической ситуации в стране. Банк должен работать в четком соответствии со своей стратегией, дорожной картой, планом трансформации, планом развития, с четкими KPI. Отчитываться мы должны наблюдательному совету. Это принципиальный момент. А наблюдательный совет должен быть сформирован — и это в стратегии выписано — из независимых директоров. Реально независимых, что тоже закреплено в стратегии. Можно скептически относиться ко всему, но это на самом деле революционные вещи.
— Знаете, откуда скепсис? Мы видели конкурсы, которые уже проведены. Это настоящая профанация. Можем прямо сейчас передать Арсению Петровичу привет, в том числе за назначение, например, главы Государственной фискальной службы.
— Под процедуру конкурса будет специально выписано положение, соответствующее лучшим мировым практикам и стандартам.
— Да, а где в этих стандартах записано, что на конкурс должны быть отобраны аж 42 кандидата? Зачем их столько? Не для того ли, чтобы в этой «куче малой» было легче протащить те персоналии, которые потом окажутся победителями? Вы же понимаете, что это — один из ключевых моментов, от которого зависит, будет ли на самом деле реформа эффективной или снова будет создана только видимость.
— Номинационная комиссия будет выбирать из тех кандидатов, которые предложат крупнейшие международные headhunting-агентства, отвечая за них своей репутацией.
Мне сложно ответить, почему 42, а не 43 или 39. Не знаю. Наверное, для того чтобы можно было выбрать, потому что системных госбанков — два. Я на самом деле о количестве не задумывался. Меня больше интересуют формула и принципы работы. А формула меняется принципиально. Формула «пять-пять-пять» и представительство того или иного органа государственной власти меняются на формулу «семь» и все независимые. При этом очень высокие квалификационные требования, значительно выше тех, которые сегодня закреплены законом. И формализована ответственность.
— Их семь, потому что они будут работать в каждом комитете банка: кредитном, аудиторском и так далее?
— Нет, они должны сформировать свои комитеты. На уровне наблюдательного совета формируются комитет по аудиту, по вознаграждениям, по кадрам, по ІТ. В операционную деятельность, работу кредитного комитета, комитета по управлению активами-пассивами набсовет не вмешивается. Это — важнейший момент. Именно поэтому предполагается подписание договора между Министерством финансов как представителем собственника и наблюдательным советом, который будет сформирован из семи независимых членов.
— Этот договор будет публичным?
— Да.
О рыночной стратегии
— А работает ли еще в банке телефонное право, или для его отмены тоже необходимо ждать внедрения корпоративного управления?
— Я, наверное, первый председатель правления в истории Ощадного банка, которому невозможно дозвониться. В силу объективных причин в том числе. Это было одно из принципиальных условий. Телефона спецсвязи в моем кабинете нет.
— То есть вы премьер-министру, а он — вам не звоните?
— Нет, не звоним.
— А как вам тогда удалось протащить недавнее решение Кабмина по переводу зарплатных проектов в госбанки?
— Если скажу, что никто ничего не протаскивал, поверите? Можно, покажу вам исследование независимой компании GfK. Они опрашивали сотрудников многих предприятий на предмет того, кому принадлежит инициатива открытия зарплатных счетов — работодателю или лично сотруднику. Цифры, как видите, впечатляющие. По некоторым крупным коммерческим банкам, обслуживающим зарплатные проекты, 60–80% сотрудников предприятий ответили, что инициатива по выбору принадлежит руководству! Так о какой свободе выбора речь?
— Но и вы же, говоря о рыночных принципах и желании дистанцироваться от политического влияния, не гнушаетесь им пользоваться. Это же вы инициировали перевод зарплатных проектов силовиков в госбанки? Или скажете, что нет?
— По силовикам считаю решение полностью оправданным, с точки зрения национальной безопасности. Речь даже не о переводе зарплатных проектов. Я предложил собственнику нашего банка — государству и в его лице Минфину обратить внимание на наличие у него такого эффективного инструмента для обслуживания госслужащих, как Ощадный банк. У меня на то есть серьезные и веские основания. В частности, результаты работы банка именно в этом сегменте.
— Но это же админресурс. Добейтесь этого качеством сервиса, а не лоббируя решения в Кабмине.
— Спросите о качестве нашего сервиса у «Макдональдс», «Туркиш-Айерлайнс», «Ашан», DHL, «Великої Кишені», «Эпицентра», «Нової Пошти». Это все наши клиенты, крупнейшие, украинские и международные.
— Так пусть ваши маркетологи, сотрудники отделений демонстрируют качество вашего сервиса. А не Кабмин загоняет к вам новых клиентов, нагибая весь рынок!
— Могу абсолютно ответственно заявить, что «Ощаду» не нужны никакие преференции. К нам не надо загонять. Нам необходима хотя бы возможность презентовать свое предложение, поговорить с клиентом и убедить его, что работать с нами комфортно и надежно. Я лично иду в муниципалитеты и прошу, чтобы они взяли нашу технологию по муниципальной карте, электронную цифровую подпись, программу по компенсации процентной ставки по энергокредитам. Но у моей команды сегодня нередко возникает проблема просто зайти на государственное предприятие или в муниципалитет и сделать презентацию. В мой родной Черновицкий государственный университет я не смог зайти. Главный бухгалтер стоит буквально на воротах и никого не пускает! Охраняет неприкосновенность зарплатного проекта.
Это к вопросу, пользуемся ли мы какими-то преференциями или нет. Нет, не пользуемся. Нам действительно есть что предложить. С розничной сетью «Велика кишеня» мы впервые в Украине организовали кассы самообслуживания. На прошлой неделе в Киевском метрополитене прошла миллионная бесконтактная трансакция — это наш совместный проект с «Мастеркард».
— А что вы в метро зарабатываете? Там есть, как говаривал небезызвестный г-н Клюев, «ликвидный выход»?
— Поверьте, этот как раз и есть чистый правильный банковский бизнес. Во Львове мы реализовали вообще уникальный для Украины проект — карточку горожанина, которая является одновременно идентификатором, в нее зашиты два чипа и электронная цифровая подпись. Она одновременно является и платежным инструментом и точкой входа в кабинет горожанина. Можете рассчитаться в транспорте, можете получить соцвыплаты, можете взаимодействовать с муниципалитетом. Чип и технология, которую мы предложили, позволяют зашивать в нее все, что захотите. Такой же проект мы сделали в Черновцах, в Ровно, подписали на днях с Черниговом.
Мы предлагаем решения, которых от нас никто не ожидал. Мы разработали платформу банк-ID и передали эту технологию НБУ. А вы мне говорите об административном влиянии. Мы предложили правительству инструмент защиты рисков, а как им воспользоваться — пусть решают. Я никого ни к чему не принуждал и не собираюсь. Если у нас есть результаты, есть сервис, почему я не могу это продать? Мы сейчас занимаем второе место по эквайрингу, обойдя те банки, которые на рынке десятилетиями.
— Когда государство вносит в капитал столько денег, можно и потратиться…
— Как я уже говорил, нам не деньги в капитал дали, а облигации внутреннего займа. Программу развития и модернизации оплачивает исключительно операционная деятельность банка. Есть бизнес-план, есть бюджет, есть достаточно качественная, прошедшая уже не один критический анализ система моделирования нашей деятельности. На самом деле вы можете как угодно скептически к этому относиться, но у украинского банковского рынка колоссальные перспективы, и мы намерены занять на нем достойную нишу.
— И в чем же вы видите эту перспективу, на чем основаны такие оценки?
— Например, если посмотреть на соотношение чистого кредитного портфеля к ВВП, то в Украине оно составляет 45%, тогда как в Польше с ее 37 млн населения — 69%.
Проникновение банковских услуг крайне низкое, только 52% украинцев старше 15 лет имеют счета в банке, в Польше — 78, в США — 93%.
Капитализация всей банковской системы сейчас — всего четыре миллиарда. Кредитный портфель — 67 млрд долл., тогда как в Польше — 225 млрд. Наша банковская система при этом колоссально затратная и низкопродуктивная. Отношение операционных затрат к средней величине активов 4% — в Украине и 1,8% — в Польше. В самой украинской банковской системе работают 140 тыс. человек, в Польше — 519 тыс. При этом наша продуктивность (соотношение операционных затрат и доходов) — это, например, только 16% от продуктивности банковской системы США. Мы перелопачиваем колоссальный объем наличности и бумажек, но 70% персонала деньги фактически не зарабатывают, обслуживая лишь коммунальные платежи. В той же Польше 96% всех коммунальных платежей идут через Интернет. Мы хотим, чтобы люди потихоньку уходили от информационных окон и перетекали в Интернет, использовали дистанционные каналы. Упрощение нашей методологии — это один из проектов и оптимизация этих процессов.
Я к вам пришел с проектно-технологического комитета. Этот комитет — это центр управления проектами по трансформации и модернизации. Буквально все, что происходит в банке сегодня, положено на основу проектного управления. С четкими KPI по исполнителям, со сроками, графиками, бюджетами, ответственностью. Сегодня в проектном портфеле банка 128 проектов,
14 из которых имеют стратегическое значение для нас.
— Было бы удивительно услышать от вас критику собственных начинаний…
— На примере отделений нового типа я надеюсь, что смогу вам это доказать. Никогда раньше подобного не происходило в таких объемах и с такой скоростью. Беспрецедентный проект. Мы за год выстроили внутри «Ощада» 250 таких отделений. Это, по сути, банк в банке. У «Альфы» 104 отделения, «Укрэксима» — 117, «Сбербанка России» — 179. То есть мы уже построили внутри «Ощада» полноценный новый розничный банк. Причем до конца текущего года планируем «построить «Райффайзен» (у «Райффайзен Банка Аваль» около 650 отделений. — Ред.).
Чтобы это не выглядело, как сугубо мои личные декларативные заявления, снова процитирую выводы Deloitte: «В условиях текущей неопределенности и ожидаемых фундаментальных изменений рынка ситуация складывается так, что существуют объективные предпосылки для банка занять позицию безусловного лидера на рынке. Соответственно, банк должен создать достаточно агрессивный план решения перечисленных вопросов с максимальным обеспечением ресурсами, человеческими и финансовыми, чтобы закрепиться на лидерских позициях и удерживать их».
Для этого (читает) «банк оптимизировал сеть путем внедрения современных стандартов бизнеса в новых отделениях, активно трансформируется бизнес-модель, фундаментальное обновление общей архитектуры информационных потоков».
— Это общие фразы. А если конкретно, то куда вы собираетесь в первую очередь выдавать кредиты и на чем зарабатывать?
— Малому и среднему бизнесу. Считаю, что МСБ — это приоритет государственного уровня.
— А если по отраслям? Какой сегмент вы на сегодняшний день считаете наиболее перспективным?
— Агропромышленный комплекс и проекты с высоким уровнем добавочной стоимости — переработка, энергоэффективность, импортозамещение.
— Есть ли сейчас в этих сферах рентабельность, позволяющая предположить, что кредиты под 30% годовых и выше будут возвращаться?
— При уровне инфляции 40–50% — да. Но при горизонте событий на рынке 3–5 лет — нет. Поэтому это вызов для всех, начиная от Кабинета министров и Национального банка и заканчивая банковской системой. Сделать так, чтобы уровень риска и, соответственно, стоимость кредитных ресурсов стала снижаться. С другой стороны, бизнесу также необходимо учиться работать в новых условиях. Кредитовать будут бизнесмена и его бизнес-модель, налогоплательщика.
Уверен, тренд на восстановление и рост экономики сразу даст качественный спрос на кредиты. Вопреки всепоглощающему скепсису, многое уже сделано, дерегуляция на нормативном уровне происходит, а это формирует основу развития. Международники декларируют готовность разворачивать программы. Мы в процессе переговоров как минимум по двум проектам, один из которых с МФК. Правительственная программа энергоэффективности, помимо прочего, стимулирует развитие периферийных и сервисных направлений. Государство генерирует спрос, и львиная его доля может быть покрыта за счет внутреннего предложения. Был не на одной выставке и каждый раз вижу развитие темы.
Конечно, все, о чем я говорил, будет очень непросто реализовать. И мы осознаем всю серьезность стоящих перед нами вызовов. Но главное условие, чтобы довести сейчас все до логического завершения, — закрепление правительственной стратегии на законодательном уровне. Это необходимо, чтобы сформировать четкие и прозрачные правила не «под Пышного» или кого-то другого, а для цивилизованной работы госбанков. Поэтому очень хочется верить, что в этот раз корпоратизация госбанков состоится. Пусть и с опозданием минимум на десять лет.
- Информация о материале
Страница 447 из 1561
