Как бы они ни развивались в дальнейшем, Украина уже никогда не будет такой, какой была прежде, Донбасс и Крым — также. Общество в значительной мере разделено по отношению к этим событиям, к роли в них местных жителей, региональных элит и Российской Федерации. Это разделение необходимо преодолевать, необходимо добиваться осознания преобладающей частью общества (в идеале — всем обществом) важности национального единства, поскольку и безопасность Украинского государства, и перспективы развития зависят не столько от сугубо экономической ситуации и способности власти решать текущие проблемы, сколько от общих общественных установок.
Нация, у которой есть четко определенные перспективы, которая стремится к общим (интегративным) для всех целям, в состоянии выдержать значительные трудности. Зато при отсутствии единого видения своего будущего тотальное поражение неминуемо. И, наконец, не имеет значения, будет ли это поражение обусловлено внешними или внутренними факторами. Соответственно, насущной необходимостью является формирование эффективной политики интеграции украинского общества.
Интеграция украинского общества должна стать доминантой государственной политики Украины. Вместе с тем идея соборности является и в дальнейшем будет оставаться господствующей как среди населения, так и среди политикума, т.е. Украина никогда не признает аннексию временно оккупированных территорий.
Безусловно, интеграция украинского общества сегодня не может рассматриваться вне контекста событий в Донбассе. Необходимо понять и оценить потери, нанесенные этими событиями Украине, выделить потери невосполнимые, выяснить вызовы, риски и угрозы, которые будут возникать в связи с этим в недалекой перспективе, найти новые возможности, которые открываются через разрушение устаревшей экономики и, возможно, ментальности, а уже исходя из этого понимания — сформировать предложения относительно политики. Учет в этих предложениях контекста событий в Донбассе, помимо всего прочего, предусматривает определение вариантов их дальнейшего развития. В частности, предполагается, что:
— существенных изменений ситуации на Востоке Украины не следует ожидать скоро: слишком мощное социо-психологическое напряжение сформировано, и довольно значительные воинские контингенты РФ задействованы;
— при любых условиях развития событий Украина не будет признавать законности аннексии временно оккупированных территорий;
— ход событий не имеет обратного направления: нельзя перечеркнуть два года войны, кровь и страдания людей;
— интеграция украинского общества предполагает не только формирование украинского самосознания у жителей Донецкой и Луганской областей, но и готовность к объединению жителей других регионов;
— катализатором укрепления национальной самоидентификации может стать (но не обязательно станет) существенное повышение уровня и качества жизни украинцев;
— какими бы ни были темпы и даже характер изменений в Донбассе, общая идеология интеграции украинского общества не будет изменяться, речь может идти только об определенных хронологических коррективах политики.
Все попытки очерчивания сценариев дальнейшего развития и оценки вероятности их реализации так или иначе исходят из политических решений прежде всего руководства Российской Федерации и наших западных партнеров — США и ЕС. Угрозы территориальной целостности и безопасности Украины не являются следствием исключительно российско-украинских отношений, — в значительной степени они отражают пренебрежение глобальными принципами безопасности и миропорядка, институированными с середины прошлого века.
Поле решений украинской власти на самом деле довольно узкое, хотя влияние этого решения на общественную жизнь будет необычайно ярким.
Если исходить из базовых сценариев, определенных В.Горбулиным, — «тотальной войны»; «отсечения временно оккупированных территорий», полного отказа Украины от оккупированных территорий и полного разрыва с ними; «сателитности», т.е. признания автономии Донбасса и сепаратного мира с Россией на выгодных для нее условиях; «консервации конфликта» наподобие Приднестровья, Южной Осетии и Абхазии; «ограниченного военного противостояния и перманентных переговоров» по принципу «ни войны, ни мира», — Украина, несмотря ни на что, должна отстаивать территориальную целостность и государственную независимость при признании приоритета национального единства.
Особенности гибридной войны, по выводам специалистов Института политических и этнонациональных исследований им. И.Кураса НАН Украины, состоят, в частности, в ее ориентации не так на «аннексию отдельных территорий, как на общее ослабление и дезорганизацию украинской власти, ограничение суверенитета и международной правосубъектности украинского государства, разрушение его экономического потенциала, производственной транспортной, социальной инфраструктуры».
Фактически война идет за население. И хотя, несомненно, «собирание земель российских» имеет большой смысл в контексте современной политики Российской Федерации, приоритетом в российско-украинских отношениях является формирование жесткого противодействия любым попыткам Украины выйти из-под российского протектората. Экономические факторы, разумеется, имеют смысл, но более важными кажутся сугубо политические соображения.
Важную роль в подготовке событий в Донбассе сыграла идея изменения государственного устройства Украины путем передачи властных полномочий и ресурсов не территориальным громадам, а регионам, т.н. федерализация, весьма удачно инкорпорированная в политическую риторику. И хотя, по данным Института социологии НАН Украины (2015 г.), в целом идея соборности в стране господствует — 71% населения (87% жителей западных областей) являются приверженцами единой унитарной Украины, 46% жителей Донетчины являются сторонниками федерального устройства, причем это касается не автономии своего региона, а устройства страны в целом. Такие настроения — типичные для Донбасса, демонстрировавшего свои антистоличные (касалось это Петербурга, Москвы или Киева) привязанности на протяжении всей своей истории. По выводу известного во всем мире исследователя феномена Донбасса Хироаки Куромия, наиболее выразительно это проявлялось в кризисные периоды. Характерно, что, как свидетельствует опрос, проведенный 25.12.2014—15.01.2015 гг. Фондом «Демократические инициативы им. Илька Кучерива», жители Донбасса отличаются по удельному весу приверженцев выхода из состава Украины не только своего региона (37% против 11,5 в целом по Украине), но и, например, Галичины (16% против 7). Следовательно, значительно большая распространенность в регионе ориентаций на федеративное устройство Украинского государства связана не только со стремлениями собственного обособления.
Реализация идеи федеративного устройства почти неизбежно вызвала бы если не прямой распад Украинского государства на отдельные феодальные владения, то ее преобразование в аморфное объединение территорий с большим объемом полномочий юридической и политической, в частности внешнеполитической, самостоятельности. В свою очередь, это помешало бы укреплению соборности Украины, ее европейской и особенно евроатлантической интеграции. Зато расширение полномочий и увеличение финансовых ресурсов органов местного самоуправления (территориальных громад) существенным образом усилит возможности населения контролировать деятельность власти и использование бюджетных средств — и вместе с тем сделает невозможным обвинение исключительно центральной власти в местных неурядицах. Такая политика заметно снизит вероятность конфликтов между регионами и центром, будет содействовать реализации потенциала толерирования и стабилизации отношений между региональными и центральным органами власти, т.е. интеграции украинского общества в целом.
Процессы в экономической сфере (региональная дезинтеграция, дифференциация, несовершенная налоговая и межбюджетная политика и т.п.), спекуляция определенных политических партий и блоков на невежестве и фобиях населения создали питательную почву для мифа о Донбассе и Галичине как о полюсах региональной системы, и даже концепт «двух Украин», которым «не сойтись никогда». В действительности же Донбасс от Галичины отличается значительно меньше, чем от Ростовской или Белгородской областей. Но пренебрегать ментальными отличиями жителей разных частей Украины и не уделять им надлежащего внимания в политике нельзя.
Новейшие факторы трагедии Донбасса, сыгравшие роль детонатора событий, обусловлены общим накоплением риска-потенциала как в регионе, так и в Украине в целом. Весьма условно относительно Донбасса их можно разделить на внутренние и внешние. К внутренним принадлежат особенности экономической, криминогенной ситуации и распространение пророссийских (просоветских) настроений в регионе, измена национальных интересов региональными элитами, идеологическая монолитность Донбасса по принципу «свой-чужой», экономический прагматизм и «федералистские» настроения местного населения, преобладание русского языка в бытовом общении. Внешние факторы определяются спецификой политической ситуации в стране, масштабной коррупцией и неадекватным реагированием силовых структур на внешние угрозы, неготовностью Украины к информационной войне и влиянием аннексии АР Крым Российской Федерацией.
Экономические последствия событий в Донбассе выходят далеко за пределы разрушенного региона, — образовалась целая цепь экономических потерь. Так, потеря рынков сырья и сбыта продукции многочисленных предприятий, размещенных прежде всего в Днепропетровской, Харьковской, Запорожской областях, послужила причиной огромных потерь рабочих мест и роста безработицы, уменьшения поступлений в бюджет и фонды социального страхования. Необходимость ведения военных действий и связанное с этим многократное увеличение объемов финансирования военной сферы закономерно привели к увеличению бюджетных затрат. Огромное по масштабам перемещение людей из временно оккупированных территорий, т.н. серой зоны, и части поселений, находящихся около линии разграничения, лишило их работы, жилья, средств существования, а значит, обусловило дополнительную нагрузку на и без того напряженный бюджет страны. Значительные бюджетные затраты необходимы для восстановления разрушенной инфраструктуры на подконтрольных украинской власти территориях Донбасса.
Этот, далеко не полный, перечень экономических потерь не измеряется только деньгами и не ограничивается сегодняшним днем. Существуют очень серьезные риски и угрозы, в частности экономического характера, дальнейшему развитию Украины. Среди основных следует назвать ряд маркетинговых и логистических угроз, в первую очередь сельскому хозяйству, пищевой промышленности, энергетике, транспорту, чья деятельность традиционно связана с рынком России, а также с Донетчиной и Луганщиной. Бизнес нуждается в государственной помощи, прежде всего информационной, а еще в поиске новых рынков, налаживании новых внешнеэкономических связей. Близость к зоне военных действий практически обесценивает для инвесторов — прежде всего внешних, но и внутренних тоже — привлекательность индустриально развитых Харьковской, Днепропетровской, Запорожской областей. Поэтому после прекращения военных действий в Донбассе сюда должны прийти перво-наперво государственные инвестиции, а государство должно содействовать восстановлению инфраструктуры на концессионных началах.
Борьба за жителей Донбасса будет проходить не только, а точнее, не столько на временно оккупированных территориях, как в подконтрольных Украине районах. Как свидетельствуют разнообразные социологические опросы, здесь уже произошли значительные ментальные сдвиги. Так, по данным Фонда «Демократические инициативы им. Илька Кучерива», в октябре 2015 г. только 4,2% респондентов видели будущее этих территорий отдельно от Украины (2,5% — как независимых государств и 1,7% — в составе России) против 74,1% приверженцев суверенитета Украины над ними, хотя еще в сентябре 2014-го доля приверженцев отделения от Украины достигала 42,1% (16,2% хотели вхождения в состав РФ, а 25,9% — независимости) против 49,5% тех, кто желал оставаться в составе Украины. Но такое разделение мнений кажется довольно неустойчивым: устойчивость возникнет только тогда, когда население почувствует реальные социально-экономические и политические преимущества пребывания в составе Украины. Но, по разным оценкам, только восстановление разрушенной инфраструктуры будет стоить 15—18 млрд долл., которых у Украины нет. Поэтому без масштабной международной помощи — не кредитной, а грантовой — большая часть оккупированных сегодня территорий останется индустриальной пустыней, что не прибавит шансов на реинтеграцию ее населения.
Падение уровня доходов вместе со страхом за жизнь (свою, своих детей и родных) усиливает внешнемиграционные установки жителей Донбасса, причем за счет тех, кто стремится не временно выехать на заработки или учебу, а навсегда сменить страну проживания. Неуверенность в будущем, продолжение военных действий провоцирует такие настроения и в других регионах. Огромный вред, который наносит (и будет наносить в будущем) массовый выезд активных людей, связан с тем, что они будут работать в других странах, тратить там заработанные средства, рожать там детей.
Веду это к тому, что политика Украины, направленная исключительно на обеспечение высокого уровня и качества жизни своих граждан, должна учитывать политические, экономические, социальные условия ее реализации.
События в Донбассе имеют и экономическое, и необычайно важное психологическое влияние на украинское общество и Украинское государство. Миф о том, что Донбасс кормит всю страну, который очень долго — и, следует отметить, довольно удачно — формировался местными власть предержащими и накрепко укоренился в сознании местных жителей, разрушен суровой реальностью. И если этого, возможно, еще не понимают жители оккупированных территорий, то все глубже осознают те, кто их оставил, кто прозябает вблизи т.н. линии разграничения, кто работает на предприятиях Запорожской, Днепропетровской, Харьковской областей. Но, наряду с этим в целом положительным, хотя и очень болезненным последствием, война в Донбассе породила целый ряд вызовов и угроз социо-психологического характера.
В частности, существенным образом изменился социальный статус отдельных профессий. Так, из-за значительного сокращения (а в отдельных случаях — и полной остановки) работы шахт вполне реальным кажется изменение социальной роли шахтеров, которая в течение всего периода независимости была важной составляющей политической жизни страны.
Перенасыщение оружием и близость неподконтрольных Украине территорий приводит к высокому уровню угрозы террористических актов, проявлений бандитизма и сложной криминогенной ситуации. Неминуемым следствием стало осложнение криминогенной обстановки в регионах, далеких от временно оккупированных территорий.
Кровопролитие и острое политическое противостояние усиливают агрессивные настроения в обществе, настрой на решение каких-либо споров и конфликтов нелегитимными методами, вплоть до применения силы и оружия. Формируется стремление быстрых и простых решений, что сопровождается угрозами дегуманизации и криминализации общества в целом. Уже сегодня зачастую люди, которые до событий в Донбассе (точнее, до Революции достоинства) были хорошими соседями или даже друзьями, стали врагами, поссорились и не поддерживают никаких отношений. К сожалению, в таких ситуациях на первый план выходят эмоции, слова обвинения и месть. И со временем эти люди только утверждаются в своих убеждениях: они остаются при своем мнении и абсолютно не воспринимают другого. Это может стать катализатором углубления ценностного раскола и нетолерантности, атомизации общества.
Соответственно, необходимо концентрировать усилия на преодолении проявлений массовой агрессии и предотвращении их в будущем, задействовать для этого комплекс правоохранительных инструментов, методов психологического влияния, вести разъяснительную работу и пропаганду.
В Украине существует реальная угроза потери дееспособности государственных структур и ослабления государственного суверенитета над территорией. Главный фактор — правовой нигилизм со стороны не только граждан, но и представителей власти и целых государственных учреждений.
Легитимность власти невозможна без жесткого соблюдения законодательства всеми без исключения, применения одинаковых наказаний ко всем без исключения. Критическим моментом в преодолении коррупции должны стать коренное изменение судебной системы, обеспечение принятия судебных решений исключительно на принципах правосудности. Именно для этого необходимо полностью задействовать возможности внешнего влияния на судебную систему.
В то же время следует отметить, что власть должна обеспечивать выполнение законов даже с применением силы.
Катастрофа Донбасса уже вызвала огромные экономические потери для Украины и ежедневно требует гигантских объемов финансирования на содержание и перевооружение армии, социальную помощь, восстановление инфраструктуры пострадавших территорий, помощь вынужденным переселенцам по всей стране. В сочетании с глубоким экономическим кризисом это неизбежно вызовет масштабную бедность населения, значение которой многократно усиливается из-за неравенства и даже поляризации по доходам, по возможности защиты своих прав, а также массовое использование власти для личного обогащения и формирования соответствующих кланов с подконтрольными силовыми структурами. В свою очередь, объединение бедности, неравенства и коррупции неизбежно создает питательную среду для восприятия как лево-, так и праворадикальной риторики. Соответственно, разрушаются традиционные мировоззренческие ориентации, вместе этого формируется база для появления и развития асоциальных идеологий и практик.
Крайне необходимо противодействие по таким направлениям:
— борьба с коррупцией, результатом которой станет не только уменьшение масштабов разнообразных взяток, но и демонстративно-показательное наказание виновных из высших ступеней государственной власти;
— снижение масштабов экономически необоснованного неравенства, по крайней мере в государственном секторе;
— целенаправленная поддержка семей, оказавшихся по независимым от них причинам за чертой бедности, и нетрудоспособных лиц;
— создание рабочих мест с приемлемыми условиями и оплатой труда;
— прозрачность бюджетных поступлений и затрат, включительно с государственными закупками и налоговой системой;
— изменение политики оплаты труда.
Целый комплекс проблем связан с массовым вынужденным внутренним перемещением людей из региона конфликта. В первую очередь,принципиально ошибочным кажется разделение жителей Донбасса по их месту пребывания относительно линии боевых действий: не все, кто остался на временно оккупированных территориях, являются сепаратистами, и не все, выехавшие оттуда, — гарантировано проукраински настроены. Сомнения вызывает, в частности, уверенность в том, что большинство вынужденных переселенцев оставили свои жилища по идеологическим соображениям, а не руководствуясь стремлением к безопасности.
Само по себе пересечение границ совершенно не изменило их убеждений: те, кто принципиально поддерживал идеи сепаратизма, разделяют их до сих пор. Ход событий в Донбассе вызвал заметные психологические сдвиги у значительной их части, но не у всех. Часть, наоборот, заострила свое невосприятие украинской власти ввиду материальных трудностей, нереализации своих ожиданий, часто необоснованных и ничем не оправданных. Но, во всяком случае, с этим надо считаться, особенно в контексте формирования интеграционной политики.
Оценивая перспективы амнистии лиц, не запятнанных кровью, и показательного наказания виновных в разжигании сепаратизма в контексте интеграционной политики, следует понимать, что эти процессы не ограничиваются территорией Донецкой и Луганской областей, — не все однозначно и в других регионах, традиционно ориентированных на Россию. Механизмы взаимопонимания, включительно с примирением, раскаянием и наказанием, могут быть различные, — в мире накоплен огромный опыт, который следует подробно проанализировать и выбрать то, что может быть адаптировано к украинским реалиям.
Многие переселенцы, несмотря на угрозы новых обстрелов, хотят и пытаются переехать в поселения, находящиеся максимально близко от их родного дома, или даже вернуться на оккупированные территории. Такие стремления не следует квалифицировать как проявления сепаратизма или антиукраинских настроений. Чаще всего это — рефлексия на материальную необустроенность, отсутствие жилья и работы, невозможность адаптироваться к условиям жизни в отдаленных от Донбасса регионах. В то же время это создает дополнительную нагрузку на территории, которые принимают внутренне перемещенных лиц, и которые сами преимущественно и без этого находились в крайне плохом положении.
Многие трудоспособные переселенцы не могут найти работу, а значит, вместе с семьями нуждаются в помощи. Из-за разрушения объектов социальной инфраструктуры в крайне сложной ситуации оказываются люди преклонного возраста, инвалиды, хронические больные. Возрастание масштабов детского сиротства и беспризорности, при отсутствии надлежащей работы, не только провоцирует увеличение количества детей, не получающих образования, но и является потенциальной угрозой роста преступности.
Продолжительные военные действия и постоянное расширение их участников создают проблемы поствоенного синдрома и ресоциализации демобилизованных, и часто — членов их семей.
Вместе с тем необходимо подчеркнуть положительные изменения социо-психологичской ситуации в Украине, вызванные событиями в Донбассе:
— ускорилось интегративное развитие украинской политической нации, общество сплачивается вокруг идеи развития независимого государства;
— усиление социальные связей многократно отразилось в росте социального капитала, в частности благодаря налаживанию принципиально новой системы контактов между абсолютно незнакомыми людьми;
— само осознание общественной опасности и стремление ее избежать обусловило массовое волонтерское движение, что является наиболее очевидным и ярким проявлением укрепления гражданского общества и его социальной роли, в частности связанной с замещением действий государства;
— образовалась альтернативная официальным СМИ информационная система, в формировании и использовании которой участвует значительная часть украинцев, прежде всего молодого и среднего возраста, что, несомненно, содействует развитию демократического общества.
События в Донбассе, а скорее, агрессия Российской Федерации, вызвали существенный рост у украинцев чувства национального достоинства. Происходит ускоренное формирование украинской гражданской нации, сплоченность вокруг идеи соборности и независимости государства. По данным Института социологии НАН Украины, в 2002 г. прежде всего гражданами Украины чувствовали себя 42,9% жителей (32,4% жителей Донбасса), в 2013 г. — 50,7% (41,7% жителей Донбасса), а в 2015-м — 57,5% (к сожалению, только 38,6% жителей Донбасса); и к тому же Донбасс оказался единственным регионом, где доля жителей, которые прежде всего идентифицируют себя как граждане Украины, за последние два года уменьшилась. А именно ощущение жителями Донецкой и Луганской областей своей принадлежности к единой украинской нации является чрезвычайно важным фактором интеграционного процесса.
Такие революционные изменения общественного менталитета следует приветствовать. Они могут стать фундаментальным основанием интеграции общества, формирования поддержанной массами национальной идеи. И, очевидно, не так важно, что нет ее четкой формулировки, — рано или поздно она вызреет. Главным кажется то, что все больше жителей Украины считают себя представителями всей страны, а не жителями своего региона, города или села. Распространенные в некоторых СМИ обвинения украинцев в этническом национализме опровергает крайне низкая доля лиц, считающих себя в первую очередь представителями своего этноса (по данным Института социологии НАН Украины, 3% в 2002-м и 3,1% в 2015-м). Это свидетельствует о формировании в Украине модерной гражданской наций.
Гуманитарная катастрофа в Донбассе, необходимость постоянной помощи огромным массам людей, потерявших свое жилье, работу, средства к существованию, необходимость помощи армии, у которой не было самого необходимого, многократно ускорили развитие в Украине гражданского общества. Отдельные его структуры еще очень слабые и несовершенные, могут стать легкой добычей антигосударственной пропаганды. Поэтому чрезвычайно важно их поддерживать, содействовать усилению их роли в стране, — но вместе с тем и предотвращать появление и развитие квазигражданских образований и обретение ими криминального характера. Противодействием этому могут стать сотрудничество власти со структурами гражданского общества, осознание неправительственными организациями того, что в цивилизованной стране допустимы исключительно гражданские инициативы и средства борьбы за свои интересы, которые соответствуют императивам Декларации о правах человека.
Продолжительное военное противостояние и увеличение человеческих потерь, пребывание населения на оккупированных и близлежащих к ним территориях под информационным влиянием российской пропаганды усиливают непонимание и противостояние в обществе. Чтобы это преодолеть, необходима серьезная разъяснительная и пропагандистская работа, к которой должны приобщиться все, кто влияет на формирование мировоззрения людей, — просвещенцы, журналисты, депутаты всех уровней. Эта кропотливая работа потребует длительного времени и должна стать неотъемлемой частью сложного и комплексного процесса интеграции и консолидации украинского общества, укрепления патриотизма и украинской гражданской идентичности людей.
Говоря об интеграции украинского общества, следует иметь в виду и преодоление разделения по отношению к событиям в Донбассе, к геополитическому направлению развития (примитивизируя: европейского против евразийского пути), к стандартам личностного выбора и неминуемой ответственности за него vs государственного патернализма.Несмотря на разочарование в т.н. «ДНР» и «ЛНР», многие жители временно оккупированных территорий остаются далекими от признания своих ошибок и от осознания своей принадлежности к украинскому обществу. Вместе с тем необходимо понимать принципиальные отличия социо-политического развития суверенной и временно оккупированной территории Украины после 2014 г.: если общественные трансформации в суверенной части направлены на гражданскую субъектность человека, то на временно оккупированной части — наоборот, на превращение человека в объект политики. Бесспорно, сдвиги в политике, в ментальности власть предержащих, в общественном сознании слишком медленны из-за сопротивления представителей властных структур разного сорта, но они все же происходят. В таких условиях чем дальше, тем больше жители двух частей Украины будут отличаться по способности пользоваться политическими и экономическими свободами, по стремлению к патернализму и преданностью демократическим принципам.
Взаимопонимание между теми, кто стремился к объединению с Россией (обособление от Украины), и теми, кто не жалел жизни в борьбе за украинскую соборность, предполагает, в частности, и осознание допущенных ошибок, и признание права каждой стороны на собственную позицию, и поиск разумного компромисса. Основой должно стать культивирование значимости украинского гражданства и объединение усилий для развития действительно социального правового демократического государства.
Большинство стран, переживших события, похожие на те, что произошли в Донбассе, осуществляли целенаправленную политику интеграции общества. Это означает не разработку узко ориентированных мероприятий, а соответствующий акцент всех государственных действий.
Развитие событий в Донбассе в любых условиях будет оказывать мощное влияние на общую экономическую ситуацию в стране, на способность бюджета финансово обеспечить государственные обязательства, наконец, на уровень безработицы и доходы населения страны. Бесспорно, это следует соответствующим образом учитывать в государственной политике. Но никакие текущие обстоятельства не могут изменить общую идею интеграции украинского общества.
