Главная
Слухайте, а вже всі посади в уряді поділили?
Бо в мене є декілька прєтєндєнтов.
1. Міністр фінансов.
Наша сусідка Наташа. Вона торгує молочним на самій Бесарабці. І по поводу довісить-не довісить, нікада не обмане. У неї, кстаті, сама лучча запіканка (провєрєно, Єва казала). А коли Наташа щитає гроші - це яке-то волшебство. Уявіть смєсь метелика, щьотной машинки і Майі Плісєцькоі - отакі в неї руки.
Тіки зразу прєдупрєждаю - не дай Боже, якесь в уряді почне вийо....дєлуваться і задавать Наташі питання про внутрішній валовий продукт чи про умови крєдіта МВФ. Якшо хтось доведе Наташу до сльоз приїде її чоловік Сашко. Потом син, я, мої брати і остальні сусіди.
Вам достаточно того, шо Наташа не вміє брехать? Беріть.
2. А на питання про ВВП, МВФ розгорнуту відповідь дасть моя хрищенка. Вона всю жизнь проробила главним економістом в ЖЕКу, то їсть знає про нашу державну бюрократію все. І на питання любимого Арсенія Петровича як ізбєжать дефолта хрищенка запропонує три варіанта.
Тут совєт для Арсенія: зробіть паузу, а потом ввічливо запитайте «Лєнаванна, а шо Ви порадите». І вона порадить те, шо треба.
І до речі, якщо Ви, Арсенію Петровичу, думаєте, шо Ви економите, то хрищенка розробить план, як робить те саме, тіки в три рази дешевше.
Бо у нас в селі така жизнь, вибачте за правду «приходиться із гомна пулю ліпить», шо означає:
даже, якшо в тебе пустий кошельок, - стіл можна накрить в два етажа. І повірте, ніхто в країні не буде голодним.
Вам цього достаточно? Беріть.
3. Міністр МВД.
Льонька-Пирожок.
(Шановний Арсен Борисович, нічого лічного. Не заговор, нє. Просто Льонька хоче. Подтвєрждающих документів нема.)
Льонька колись начинав свою службу з самих нізов, в ПеПеЕсніках в райцентрі (шо дополнітєльний плюс).
Но потом, коли він зіткнувся з повальною корупцією і хабарництвом, нутро його збунтовалось.
І на день міліціі, коли все начальство і не начальство отмічало свій професійний празник, Льонька - чи то од лютой несправедливості, чи од колічєства випитого, - набив морду начальнику ГАІ.
На цьому його служба в органах кончилась. Не знаєм, скіки стоіло його батькам зам'яти це діло, но з тих пір Льонька щитається у нас «політічєським».
І я представляю яку він устроє люстрацію. Особенно у нас в районі.
І не смійтеся з його прозвища. Пирожком його з першого класу називають, бо його мамка, тьоть Надя, пече найсмачніші на все село пиріжки. На всі свадьби і похорони їй спеціально заказують.
Так шо Міністерство голодним не буде.
Вам цього достаточно? Беріть.
4. А на Міністра оборони у нас два кандідата - дід Пасльон і дядь Коля Марадона.
Ну, дід Пасльон своїми реформами вернуть конніцу Будьонного (а може й самого Будьонного) нас самих задовбав. Но, якшо він вам в Міністєрство звонитиме, виділіть дєвочку, шоб слухала. Із уваженія, бо стіки зара не живуть.
(Якщо буде предлагать вернуть шаблюку, як оружиє масового унічтоженія і іти партизанить, - просто соглашайтесь.)
А лічность другого прєтєндєнта, дядь Колі, трєбує отдєльной історії.
І повірте мені, наші прєтєндєнти - не подведуть.
На відміну од ваших.
Так шо, беріть, пока не перейшли в опозицію.
- Информация о материале
Как избавиться от трех насильников
Так вот, мы с подругой Ленкой, нам тогда было по пятнадцать лет, пошли в лес за грибами. Дело было в паре километров от нашего небольшого городка, где я тогда жила.
Сразу скажу, что не взирая на девственность, у меня уже тогда глаз горел на мужиков, они обычно это чувствовали, но я никак не решалась. Возможно, поэтому, встреченные нами на большой полянетрое выпивавших, обратили на меня особое внимание.
Мы продрались сквозь кусты на просвет прогалины, и увидели их, сидевших вокруг одеяла с бутылками и с закуской. В конце поляны, в начале просеки стоял большой джип.
Один парень крикнул:
- Девчонки, это вы удачно из леса вышли, идите к нам, выпьем.
Второй загудел:
- Да брось ты, они же совсем мальки, ни сисек, ни жоп.
- Не скажи, - вступил третий, вот эта – точно в моем вкусе, - и вставая, показал на меня.
Ленка тут же мне взвизгнула:
- Юлька бежим, - бросила корзинку и ринулась опять в кусты, как я поняла, к оврагу, через который мы только что перебрались.
А меня тормознуло сразу несколько мыслей:и что втроем нагонят, и что в овраге особо не спрячешься. Но главное, меня всегда охраняло мое умение лазить с мальчишками в детстве по деревьям. Я как раз стояла под большим дубом, и цепляясь пальцами за неровности коры, я вскочила на ствол, в два движения ухватилась за толстый сук, а с него ещё переступила вверх на несколько ветвей. И села поудобнее, держась за верхнюю ветку, готовая, в случае чего, скакнуть и выше.
До меня от парней, когда они с хохотом подошли к дереву, было метра четыре. Про Ленку они как будто забыли.
Один из парней, приглашавший нас выпить, стоял под дубом с бутылкой в руке, иногда отхлёбывал из неё. Он от смеха даже захлебнулся слегка. А второй, самый здоровый из них, смеясь, всё время оглядывался, придерживал за рукав самого озабоченного.
Этот, вставший от застолья первым, смотрел на мои голые ноги так, как будто съесть их хотел. О чём он думал на самом деле, было понятно без слов, но он и словами всё объяснил – вдруг я дура.
- Слушай малышка, мы тебя не тронем, только трахнем по два-три раза, так что слезай спокойно, не обидим, ещё и денег дадим. – Он упер руки в боки, улыбался так, что даже мне понравился. Был бы он один, где-нибудь в городе, в кафе – ещё неизвестно, до чего бы он смог меня уговорить. Ведь я уже тогда была на подходе к сексу.
А тут меня трясло от страха, и сердце стучало.
- Нет, - говорю, - не слезу, мне и отсюда всё хорошо видно.
- Подожди-подожди, - он продолжил, мотая головой, - мы же только приехали на пикник, никуда не спешим. Ты же не собираешься на дереве до темноты сидеть?
- А зачем ты спрашиваешь о моих планах? – у меня уже тогда была привычка юристов отвечать неудобным вопросом.
Желающий трахаться запнулся, а его приятель с бутылкой опять захохотал:
- Что Васёк, не нравятся планы девчонки? Не терпится тебе? Да пусть сидит на дереве, нам-то она не мешает!
Толстый уже сильнее потянул Васьказа рукав.
- Слушай, ты забыл, что ли, чем кончилось в прошлом году? – он сказал это с нажимом, видно, намекая на что-то, что окончательно Васю разозлило. Он вырвал рукав, буркнул что-то злобно, и подошёл вплотнуюк дереву.
Стал всматриваться в трещины коры, желая, видимо, понять, как это я взлетела наверх. Потом кивнул головой, как бы сам себе, видно, принял решение.
Парень с бутылкой махнул рукой в нашу сторону, и чуть пошатываясь, двинулся к одеялу с закуской, толстый начал поворачиваться вслед за ним. Я в это время оглянулась и отломила тоненькуюветку, кривоватую, как все ветки у дуба, длиной чуть больше метра. Быстро очистила её от листьев, спрятала за спину.
- Стойте, - почти озверелым голосом заорал Васёк. Его приятели вздрогнули, повернулись опять к нему и моему дубу.
- Помогите мне, я полезу за ней!
Парни приблизились, обалдело глядя на него.
- Ты что, Вась, как ты полезешь, - подошедший с бутылкой тихонько поставил её на землю, чуть вкрутил для устойчивости.
– Тут же только первый сук толстый, смотри, дальше только тонкие ветви, её выдержали, а тебя – нет, - поддержал толстый.
За спиной Васи он сделал для меня успокаивающий жест рукой и улыбнулся.
- Держите меня, я сказал, - продолжал орать Вася, приставив ногу к стволу дерева. Похоже, он был у них за главного, потому, что парни подошли и стали подталкивать Васю под ягодицы. Толстый от меня отвернулся, опустив голову.
Васю резко подтолкнули оба парня, он схватился за сук, рявкнул «оп-ля», парни и в ступни его толкнули, он лёг на сук животом. Отдышался чуть, сел, а потом встал на сук, держась за ствол. Я в это время перебралась на следующую ветку, она меня ещё держала, а вот следующая будет ли держать – было не ясно.
- Слезай лучше, по-хорошему прошу, сейчас ветка сломается – упадёшь, нам всем будет стыдно, а тебе – больно, - сказал Вася.
- Я потерплю, если больно будет тебе, - сказала я. Оба парня прыснули, и Вася услышал.
- Ну, держись, - прошипел он, и подтянулся на следующую ветку.
Солнце било ему в лицо сквозь листву, и он плохо видел меня. В момент смены им рук, которыми он хватался за ветки, я наклонилась, и изо всей силы хлестнула его наискось по голове. Ветка обвила голову и лицо почти по кругу, и похоже, кончику ветки достался выпученный от натуги глаз Васи.
Он заорал диким зверем, выпустил ветви и рухнул плашмя вниз на землю. От падения произошёл чмокнувший хруст и новый его вопль. Упав на торчащие корни дуба, он, возможно, и рёбра сломал.
Мата в мою сторону раздалось много, хотя и бессмысленного.
Смысла было мало, зато страшного.
- Петька, быстро в джип, рви ко мне домой, вези ружьё, я эту суку сниму с дерева и закопаю.
Он держался одной ладонью за глаз, другой щупал свои рёбра.
Макушки его друзей склонились над ним. Толстый посмотрел на меня,на его лице был ужас. Моё сердце колотилось, как никогда в жизни. Думала, что и сама сейчас свалюсь вниз.
Толстый сказал дрожащим голосом:
- Вася, тебе в больничку надо, что с глазом у тебя?
- Молчи, гад, сказал, дуй за ружьём! – значит, толстый и оказался Петей.
- Так у меня права дома, меня остановят если? Я же не смогу вернуться за вами.
Вася повернулся к полупьяному третьему, тот не мог ничего сказать, крутил головой, и всё тыкал себя пальцем в область глаза, то ли намекая Васе на его проблему, то ли поясняя, что не может вести машину.
Вася начал подниматься, друзья его подхватили, повели к джипу. Проходя мимо места, где он сидел у одеяла десять минут назад, Вася высвободился из рук друзей, повернулся в мою сторону и погрозил дубу кулаком.
Меня он видеть сквозь ветви не мог.
- Информация о материале
Кобзониада
Кто нынче является, спросите,
Синонимом слова «позор»?
Народный артист Новороссии
Иосиф Давыдыч Кобзон.
И знал ведь, что это не шалости,
И вроде не полный урод,
Однако ж подался на старости
В донецко-луганский народ.
Он маленьким эсэсэсэровцем
Прожил там с десяток годов,
Скрываясь от жидобандеровцев -
Ну, в смысле, бандерожидов.
Там в сорок четвертом каратели
Искали его одного,
Но мама со Сталиным прятали
Его от… неважно кого.
Свободный (свободным он был всегда)
Донбасс его грудью вскормил.
И он чуть не плачет о тех годах
(Сам, правда, с Донбасса свалил).
В Москве он прижился уверенно,
Не зная закрытых дверей.
И партия дедушки Ленина
Простила ему, что еврей.
Мотаться по свету ему не лень,
И много успел он успеть,
Давая по десять концертов в день
(Ну любит мужчина попеть).
В Афгане военною той порой
Всех чаще артистов пел он,
И знал КГБ, кто кому герой,
А кто кому наркобарон.
Он стал нам почти святым Йосифом,
Народный на каждом углу,
Но тут объявилась Пиндосия –
И мордой его по столу!
Сказала, что он типа мафия,
Чуть не засадила в тюрьму…
Но это не наша парафия –
И Кучма дал орден ему.
Здесь в тему добавить мне хочется:
Хоть парень он скромный такой,
Но прётся от званий и почестей,
Как я прусь от Ольги Сумской.
Берет он их всякие-разные
У умных и у дураков.
Прикиньте, не он ли заказывал
Бузу даунбасских быков.
Им водочки б выпить семьсот бы грамм,
А этот вдруг выдал кунштюк:
Приперся… запел… и теперь он там
Их новорасейский гимнюк.
И в этой… не понял названия,
Невнятная очень страна…
Ему дали новое звание,
Паёк и медаль… из го..на.
Ему, исполнителю модному,
Звезда в этом племени он.
Подобное тянет к подобному –
Кобзон вот нашел Лугандон.
Они ж там свободные, сильные.
У них – не у нас, не бардак.
Пусть раком стоят пред Россиею…
А Йося покажет им как.
- Информация о материале
Семейный бизнес
В райотдел позвонили бдительные жители близлежащих домов о подозрительном типе, прячущегося от людей, в трусах и босиком. По указанному адресу быстро выехал наряд и доставил бедолагу в околоток. Мужик наотрез отказался отвечать на вопросы, ставил условие: он расскажет обо всем - взамен менты ему одолжат на время брюки и обувь, обещал даже за это их отблагодарить «магарычом», волшебные силы сего слова в те времена ну очень были велики.
В общем, выяснилось, ситуевина как из анекдота, который начинается со слов «Возвращается муж(ик) из командировки...» Только в командировке находился он, между делом, вечером пошел в местный ресторан, танцы-шманцы туды-сюды... разговорился с одной дамой, опосля договорился...
Местом совокупления выбрали квартиру дамы, благо ее муж только уехал в длительную командировку. Только дошли до постельной сцены - дальше по анекдоту - заходит муж открывая дверь своими ключами. У мужа внешность такая, что у любого очко автоматическом режиме начинает штамповать кирпичи. Дальше выяснение отношении «да ты сука, да я тебе...» тут мужик принимает самое правильное решение - сиганет в чем был в окно, благо хата находилась на первом этаже, трусы и рубашку успел схватить, на остальное времени не хватило.
А в гостиницу, где поселился незадачливый Донжуан, без обуви путь заказан, а без штанов - помине. В райотделе хорошо похохотали, даже не стали протокол составлять, мужик тоже сдержал слово, поставил коньяку не последней марки того времени, при этом вернул весь реквизит, занятый на время. Поскольку у него в номере имелись свои запасные (будто чуял что его ожидает).
Потихоньку стали забывать про этот ицидент да тут опять такой похожий эпизод, только с другим, третий, четвертый... Тем более, об этом услышало и начальство, стали разбираться и выяснили, что все эти любители клубнички приезжие и дама одна и та же.
Начальство потребовало, немедленно положить конец этому разврату, мало ли что, испортить показатели ни у кого не было желании. Подчиненные стали кумекать, что к чему, и решили сначала изучить фигурантов этих мутных истории. Да, по указанному адресу действительно жила супружеская пара, бездетные, муж атлелического телосложения под два метра ростом, место работы такая, что вряд-ли могла его отправлять на частые командировки. А жена... ее внешность - отдельная пестня... некоторые т.н. «фотомодели» при ее виде запросто могут подать в отставку, вобщем, не клюнуть не могли разве что конченые геи. Выяснилось, что у них - это налаженный бизнес, пущенный на конвейер. От удирающих оставались когда бумажник, когда деньги и др. ценные вещи - игра стоила свеч.
Надо было прикрыть эту лавочку, но как? С предъявой к ним не пойдешь, да пострадавшие все без исключения приезжие, где их искать-то? Тем более никто на них заяву не напишет по простой причине, у всех семья, работа... Решено было их просто наказать. Выследили момент, когда эту барышню снял (это большой вопрос, кто кого снимает) очередной кандидат развода на бабки, поскольку злачных меғст в те времена было раз-два обчелся, везде были у ментов своя агентурная сеть, незаметно проводили до хаты, тем временем другая группа (туда подобрали мужиков покрепче) пасла мужа, который крутился неподалеку, откуда можно было вести наблюдение за окном квартиры. Видимо, у них был какой-то условный сигнал, обозначающий время «ч», дальше сами понимаете, Большой и Малый вместе с театром на Таганке. Стражи порядка в форме подходит к нему кто такой зачем здесь, что тут делаешь.... Тот суетится, мол, мужики, разводим на месте, предлагает деньги, взятка при исполнении© А ментам этого и надо - скрутили и доставили для выяснения обстоятельств в отделение. Начинают якобы заполнять протокол, задавая каждый вопрос чуть ли не по буквам, специально тянут резину. Муж не находит себе место, буквально рвет на себе волосы, правду сказать все равно не станет. Проходит часа два-три, тут один из следаков не выдержав выпаливает ему: «Не волнуйтесь, с рогами только в первое время плохо, а потом привыкнешь» Тот понимает, что менты давно в курсе дела дальше нет смысла опираться.
Дело закончилось тем, что эта пара покинула насовсем этот город, оставаться тут не было у них никакого смысла. А менты только гадают, кто же был тот счастливчик, которому удавалось-таки довести дело до конца.
- Информация о материале
Патриотизм
Поздний вечер, возвращаюсь домой. Возле подъезда стоит сосед, с пакетом, бутылкой пива и изучает газету: «За Калужской заставой».
- Здоров – ставлю я портфель и протягиваю руку
Он пожимает мне руку, не отрываясь от газеты.
- Чего там?
Достает из пакета бутылку пива и протягивает мне
- Чего в газете?
- Ща…- он что-то дочитывает
Я закуриваю, и смотрю, как маленькие дети на площадке резвятся и кричат, пока их мамаши что-то обсуждают неподалеку.
- Ну? Что там? – опять обращаюсь к соседу
- Не запряг! – не отрывается он от газеты.
- Ладно, пойду собаку выведу пока…
- Давай
Я ставлю бутылку на асфальт, поднимаюсь домой, «одеваю» Лава и мы спускаемся вниз. Сосед уже закончил чтение и курит, смотря куда-то вдаль.
- Лавик! Жирный! – трепет за морду пенсионера, уже порядком захмелевший сосед
Лав узнает и виляет хвостом.
- Пошли, я с вами, прогуляемся, не хочу домой – морщится сосед
Мы огибаем детскую площадку и бредем по осенней тропе, шурша листьям, Лав то и дело зарывается в кучи листьев, род берет своё.
- Так что в газете, Серый?
- К параду готовятся – улыбается он
- Что за парад?
- Помнишь, в 41-м парад был? А потом все на защиту Москвы ушли. Вот, каждый год с каждого округа пригоняют молодежь, на это мероприятие.
- Патриотизм, красиво – зеваю я
- Мудизм – злится он
Кто он, чтобы так говорить? Кто…
Один из рассказов я писал с него. Боевой офицер, потомок офицеров, цвет русского оружия, который не побоялся отказаться от МГИМО ради войны в Чечне. А сейчас. Сейчас он человек, живущий в Мире войны, которая проиграла его Родина.
- Ты помнишь моего деда? – спрашивает он
- Помню, конечно. Они с моим дедом дружили
- Вот. А знаешь, что сразу после взятия Берлина на него в НКВД дело завели, а потом к нам «псы» вплоть до 60х таскались, мать рассказывала… Дай сигарету?
Я протянул ему пачку, он дал мне пиво. Лав опять затупил, мы остановились
- В страхе он возвращался в страну, понимаешь? Страну, которую защищал и спас
- Как по Бродскому прям - усмехнулся я
- Жидов – в мусор. А отца моего помнишь?
- Дядю Валеру? Помню, конечно!
- Афган… И опять страх, чтобы вернуться. Страх вернуться туда, где ты на хер не нужен своему Государству. Как тогда говорили? «Афганец»… Что ты там делал «Афганец»? Воевал? С кем? Именно так сказал один из генералов моему отцу в 1989 году. Твой боевой опыт не нужен, у нас гласность и направленность на Мир. Сань, знаешь, в чем прикол?
- А? – я плохо понимаю, о чем он
- Он его на эту войну и посылал! Он орал, что это интернациональный долг, и никто кроме советских офицеров не сможет остановить заразу и угрозу в виде маджахедов…
- Жизнь – одергиваю я собаку
- А потом Чечня… Мой опыт. Ни жратвы, ни оружия, ни х…я! Мрак Саша, мрак… Но мы взяли, взяли и Аргун и Курчалой и Грозный, все взяли! На русских культях взяли, русской кожей обернули наготу безнадёги и взяли. А потом, генерал…- он достал бутылку водки – Будешь?
Я взял и сделал пару глотков.
- А потом генерал подписывает бумажку, и мы едем в страхе в страну, потому что для половины мы преступники…Адвокаты, разборки, кто в кого стрелял и так далее, Саша я до 1997 года отписывался. И вторая часть в 2000х…Новая война, новый призыв.
- Ну, выиграли же?
- Заменили просто одних бандитов другими… - махнул он рукой – Тот же Кадыров младший лично отрезал головы русским ребятам в свое время. Сейчас это никому не интересно, потому что страшно возвращаться в то, что было. Страх, Саш понимаешь?
- Я свой страх давно задушил – машу я рукой и улыбаюсь
- Не за себя уже страшно Саша, не за себя…Сегодня приехал на работу, поставил машину, оплатил парковку. Вечером возвращаюсь, проезд перегородила Порше Панарамера. Ни телефона, ничего. Стою, жду. Попинал ее немного. Выходят «чехи» молодые борзые, слово за слово. Одному двинул. Второй ментам звонить, ППС…
- И?
- Ничего, приехали, поговорили, менты протокол составили… Данные мои взяли и им же по ходу и отдали. На прощание сказали: Ходи русский и бойся, и семью раком поставим… А у меня дочери ты знаешь.
- Серег? Брось… Понты кидают и не более.
- За дочерей страшно, как не в своей стране диву даюсь, Сань… Русских нет. Люди со славянскими фамилиями есть, а русских, как будто нет. Знаешь, мне кажется просрали мы всех по войнам да по зонам. Людей нет. Но самое ужасное, я не понимаю, зачем мы все воевали? От деда до меня… Зачем все это было, если, мы один хер стали рабами, которые живут в стране, где все грезят заграничными побряушками и где менты преклоняются перед чеченскими ублюдками…
- Информация о материале
«Россию может изменить только лечение. Быстрый способ — цинкотерапия»
Порошенко прекрасно понимает иностранных партнеров и аудиторию, но не чувствует настроений украинцев — считает интернет-персонаж Свирид Афанасьевич. Встречаемся с человеком, который создал образ интернет-персонажа Свирида Афанасьевича. Просит не раскрывать его имени, говорит, каждый из читателей имеет собственное представление о его герое. Он не хочет их разочаровывать.
— Свирид Афанасьевич, что такое боевой суржик?
— Во время войны и социальных потрясений образованные люди начинают говорить на жестком языке. Я называю это боевым суржиком. Как пример — то, что происходило на Майдане. Сначала танцевали и пели. Когда понемногу перешли на суржик с матом, властям нужно было сразу сливать воду. Потому что стало понятно — следующим будет язык силы.
— Ваши аналитические посты появляются утром. В это время лучше пишется?
— Просыпаюсь в пять. Где-то час читаю интернет. Выхожу на пробежку, за 40 минут понимаю, что буду писать. Дед руководствуется правилом сельской аналитики: любая информация должна подвергаться критическому осмыслению — кто запускает очередного мульку? Для чего? Кому это выгодно?
— Вы помогаете бойцам АТО. Где берете деньги?
— Дед всю жизнь трудился и немножко сэкономил. И теперь работает. Советует бизнесменам, как работать на внешних рынках. Люди сначала не слушают, смеются, а потом смотрят — советы деда работают.
Работаю с бизнесменами. Обеспечиваем воинов бронежилетами и касками, а сейчас — теплой одеждой. Подъезжаем к последнему блокпосту, затем в сопровождении военных — к месту их дислокации. Разгружаемся, ночуем, общаемся, записываем, что нужно еще.
— Под обстрелы попадали?
— В Украине — нет. Дед был два года в Ираке, там обстреливали.
— То есть роль международного обозревателя — из собственного опыта?
— Во время войны всегда военный психоз. Люди переживают и часто неправильно воспринимают происходящее. Нужно, чтобы кто-то панику гасил, разъяснял. Дед Свирид будет погружать читателя в теплую ванну. Не говорить, что все хорошо. Дед спокойно, простыми словами анализирует сСобытия и люди видят, что оснований паниковать нет.
— Какими источниками пользуетесь?
— В основном мировыми. Сейчас все они пишут об Украине. Российские тоже читаю. Дед не имеет инсайдерской информации. В Украине не знаю лично ни одного депутата. Порошенко видел только по телевизору и один раз издалека на Майдане.
— Как оцениваете последние события?
— Все идет в правильном направлении. Идет ослабление России — нашего главного врага. Путин — гений дипломатии всех времен и народов. За короткое время сформировал мощнейшую в истории человечества коалицию — за Украину и против себя. Верил, что удастся расколоть Европу, но не получилось.
— Почему?
— По той же причине, по которой нас поддерживает цивилизованный мир. Мы — свои, у нас общие ценности. А Путин последовательно демонстрирует, что Россия под его руководством выпала из цивилизованного пространства.
— Россия не принадлежит к цивилизованному миру?
— Народы иногда болеют. Как немцы в 1933-1945 годах. Россия тяжело больна. Вы заметили, когда общаемся с россиянами, вроде бы и говорим на русском, но объяснить им ничего не можем. Когда на Болотной площади избили их демонстрантов, реакция общества была такова: правильно, нефиг било туда лезть. Смерть двух тысяч российских десантников сильно никого не возмутила, кроме матерей. А им, несчастным, заплатили — и они также молчат. Когда у нас избили детей на Майдане, то на второй день миллион людей вышли на улицы.
— Однако союзники не спешат нам помогать?
— Ну, как не спешат? Они все делают, что могут в условиях, когда надо утолить психопата с ядерным оружием.
Путин искренне верит в миссию «русского мира», его моральное превосходство над миром остальным. Его цель — даже не Украина. Дай Путину волю, он и с Турцией будет воевать, освобождая православные святыни и воскрешая Византию.
— Зачем ему это?
— А зачем Гитлер развязал войну? Зачем Александр Македонский перся в Индию? Бывают в истории люди, которые втемяшат себе в голову какую-то идею и начинают фанатично ее реализовывать. Еще и окружение подстрекает: ты — молодец, это — круто, а народ прямо-таки молится на лидера. Сначала им действительно многое удается. Пока не переходят определенную границу. В случае Путина этой чертой стала Украина.
— Вы встречали подобных людей?
— Дед таких, как Путин, видел в своей жизни много. Есть люди, которым нельзя давать власть даже контролера в троллейбусе. Это для них наркотик. Власть надо давать людям, которые от нее отбиваются. Они обычно честно работают на высоких должностях и спокойно уходят в отставку, выполнив свою миссию. Путин — не такой. Он из категории держащихся за власть до последнего. Наши проблемы с Россией закончатся не ранее, чем со смертью Путина. Физической или политической.
— Вы считаете, что война началась не в марте 2014-го, а в августе 2013-го?
— Да, открытая фаза началась 14 августа 2013 года, когда заблокировали украинские товары, и в тот же день российские таможенники вдруг перестали брать взятки. Помню, тогда знакомые бизнесмены говорили: «Елки-палки! Что-то такое Путин решил... Что будет?» Говорю: «Путин давит на Януковича, чтобы не подписывал ассоциацию (с ЕС — А.), и мы, кажется, накануне грозных событий, вплоть до войны». Они: «Да войны не будет». — «Будет, потому что Путин — фанатик. Если Янык подпишет — его уберут физически, не подпишет — будет Майдан. И в том, и в другом случает заговорит оружие, а это по-любому война». — «Не будет никакого Майдана». — «Будет! Да такой, что на фоне его 2004 год покажется детским утренником».
— Были на Майдане?
— Конечно. Мог ли дед не пойти?! Дед же ветеран майданного движения. Первый — Революция на граните, 1990 год. Потом — все Майданы, кроме налогового.
Здесь был с первого дня. Дети поприезжали из Днепропетровска, Черновцов. В джинсах сидят на холоде. Я им говорю: победа будет очень не скоро. Поэтому спаковались и поехали домой переодеваться. Украиннец должен делать революцию в комфорте. У деда дома, в сарае, много разных пуховиков, спальных мешков, карематов, потому что занимался альпинизмом. Выгреб все с сарая и раздал детям.
Дежурили ночами. Все воскресенья. Обязательно — в ночь на понедельник. Люди больше приезжали на Майдан на выходные, а в воскресенье разъезжались. Тогда для власти возникал соблазн Майдан разгонять. В воскресенье я всех своих дедов собирал и говорил: теперь наша очередь.
— Почему пошли на Майдан?
— Работаю в бизнесе. Там все прекрасно понимают, что Европа — перспективная.
— А крымские события предугадали?
— Нет. Когда Путин на это пошел, я понял — парень окончательно съехал с катушек. Вы же помните, какая ситуация была. Путин заканчивает Олимпиаду, он — самый влиятельный человек планеты по версии журнала Times. Ждет в Сочи «Большую восьмерку». У него все прекрасно: экономика прекрасна, он в авторитете, народ его любит, Олимпиада — первое место официально.
А тут Украина со своим Майданом. Украина для Путина — это территория вечных поражений и унижения. 2004 год — первое поражение. Все его ставки на наших президентов — проваливались.
Любые попытки манипулировать общественным мнением в Украине — тоже. Он не понимает украинцев. Поэтому рассматривает их как часть русского народа. Все время экстраполирует те же методы, приемы. И в этом его ошибка. В России это действует, а в Украине — не действует.
— Вам не кажется, что Украина ходит по кругу? Мы постоянно возвращаемся в ту же точку.
— Нет-нет-нет. Мы движемся, скорее, по спирали, каждый раз выходим на более высокий уровень. Не сравнить с 1917-1920 годами, когда Украина была расколота и разорвана. Когда УНР, Директория, Махно, различные банды между собой воевали. На это смотрел Ленин в монокль, и говорит: ну все, теперь можно, они друг друга перебили. Ленин тогда пришел с идеей: «Украинскую национальность мы поддерживаем, потому что вместе боремся с богатыми».
А украинцы богатых никогда не любили. Вот смотрю, сейчас в ДНР и ЛНР риторика поменялась. Они поняли, что идея «русского мира» в Украине не работает, поэтому решили бросить в массы лозунг войны с олигархами. Это хитрая риторика, потому что украинцы могут этим увлечься. Я к олигархам теплых чувств тоже не питаю, но понимаю: если все эти батальоны вернутся воевать с олигархами, будет то же, что в 1918-1919 годах.
— Не хотите в политику?
— Не имею никакого желания. В политику должны идти молодые силы.
— Как вам результаты внеочередных парламентских выборов?
— Выборы состоялись, и это хорошо. Хотя состав новой Верховной Рады очень далек от того, что нужно Украине в ближайшие пару лет. Политический класс сильно отстает по степени своей зрелости от народа.
Конфигурация большинства в новом парламенте понятна. Две первые партии обречены на сотрудничество. Они уже начали массовую вербовку одномандатников, а те не сильно сопротивляются и готовы влиться в большинство. «Самопомощь», видимо, тоже пригласят в коалицию. Если они там не пересрутся, как оно уже не раз бывало, то у Пороха будет надежное большинство. А вместе с этим исчезнут основания для оправданий, что ему кто-то мешает работать.
А вот оппозиция тревожит не на шутку. Она незначительна и разношорстна. В этом серьезная угроза демократическим принципам. Власть, как мы знаем, имеет свойство творить херню. И задача оппозиции — одергивать ее, приводить в чувство. Наличие Юли, Ляшко и классово им чуждого Бойко не дает оснований надеяться на конструктивную роль парламентской оппозиции. Скорее всего, увидим опостылевшие всем детские и женские истерики, которые будут выдавать за мнение оппозиции.
— Новая Рада будет представлять все общество?
— Нет. Политическое меню, которое предлагают избирателям, не соответствует аппетитам народа. Нам подают вчерашние или позавчерашние блюда с несколько обновленным гарниром. А иногда подсовывают откровенную тухлятину. Поэтому этот парламент жить будет год-полтора, такое у меня ощущение.
У нас очень мало политиков, которых можно назвать государственными мужами. У многих из них откровенно низкий уровень и узкий кругозор. Никто в руководстве не думает о перспективе развития Украины хотя бы на 20-30 лет вперед.
— Вы часто пишете о заключенной летчице Надежде Савченко. Почему так переживаете о ее судьбе?
— Реакция нормального мужчины, когда девушку обижают — защищать. С пропагандистской точки зрения, Путин сделал большую ошибку, арестовав Надю. Кроме того, дело Савченко — точный индикатор намерений Путина. Пока она не на свободе, остальные пакетные договоренности также не работают.
— Какие?
— Думаю, они заключаются в ряде синхронных действий Порошенко, который обеспечивает принятие законов об особом статусе оккупированных районов, а Путин — выводит войска и передает контроль над границей Украине и ОБСЕ. Порошенко законы через Раду грубо протянул, но не подписывает. Ждет, когда Путин выполнит свои обязательства. Путин что-то делает, войска якобы выводит, но слабо. Вероятно, в пакет входят вопросы газа и ассоциация с ЕС, и еще что-то. Предполагаю, что Путин поставил условие допустить в центр принятия решений своих людей.
— Порошенко «сливает» Донбасс?
— Не думаю. Он решил остановить кровопролитие и поэтому пошел на переговоры с Путиным. А это означает компромиссы.
То, что Путин вынужден договариваться с Порошенко, свидетельствует, что у него ситуация не лучшая. Он хотел переговоров с Обамой, но мир заставил его говорить с украинским президентом.
— Почему российские войска не пошли на Мариуполь?
— А они шли. Хотя завоевать город имеющимися там силами вряд ли смогли бы. Рассчитывали взять на испуг. А оказалось, что Мариуполь всерьез готовился обороняться. Я оттуда вернулся за два дня до их наступления. День флага встретил в зоне АТО, потом с ребятами в Мелекино под Мариуполем на море купались. Слышали, как Новоазовск брали. Видел, как наши войска подтягиваются и бронетехника. Одна из версий, почему случился Иловайск: либо мы спасаем Иловайск и теряем Мариуполь, либо наоборот.
— Что думаете о добровольческих батальонах?
— Это вынужденный шаг. У нас армии не было. А в добровольческих батальонах люди эмоционально заряжены, мотивированы.
— Видите изменения в армии?
— Однозначно, армия уже есть, и она — боеспособна. Может успешно противостоять регулярным частям врага. Когда я увидел, что 18 августа Путин наградил Псковскую десантную дивизию орденом Суворова, понял: они имеют большие человеческие потери. Это русская традиция. Что большие потери в части, тем более высокую награду она получает.
— Что может изменить россиян?
— Только лечение. Быстрый способ — цинкотерапия. Когда больше гробов пойдет в Россию. И, учитывая их нечувствительность, для эффективного лечения требуется припарка из тысяч 100 цинков. Но это не выход, потому что Украина значительно труднее переживает гибель каждого солдата, не говоря уже о 100 тысячах. Это был бы ужасный болевой шок для нас. Не уверен, что мы бы выдержали.
Второй способ лечения дольшее, но не такой кровавый. Зафиксировать статус-кво и, фигурально выражаясь, ждать смерти Путина. Физической или политической. Время работает против него. Экономически Россию додавят, и даже поислепутинской России пропишут экономическое голодание. Потому что лишние деньги у Москвы — угроза миру и стабильности на планете.
— А что нам делать?
— Сохранять бодрый дух, веру в победу и найти для себя посильное дело, которое победу приблизит. Поменьше критиканства, побольше конструктива.
— Какова наша стратегическая цель?
— Создать условия, чтобы каждый человек мог себя свободно реализовать. Дед помнит прежние времена. В 1990-х основное требование общества заключалась в том, что государство что-то нам должно. Сейчас украинцы требуют: государство, займись своими делами и поменьше вмешивайся в наши. Я, правда, не вижу, что политическая верхушка чувствует эти революционные изменения в настроениях людей. Если почувствует и обеспечит реформы, освободит творческий потенциал народа, Украина расцветет на глазах.
— Как все это делать, если над нами висит военная угроза?
— Военное время — удачное для реформ. Когда нависает опасность, ты быстро понимаешь, что второстепенное, а главное — действуешь без раскачки. Если бы не Крым и не военная угроза со стороны России, Турчинов еще был бы исполняющим обязанности президента. А остальные делили бы портфели. Если кто скажет: «Давайте подождем конца войны, а потом будем делать реформы» — таких сразу надо лупить ломом и выгонять из власти. Потому что когда война закончится, вообще никто ничего делать не будет. А так у наших политиков появился прекрасный шанс войти в историю большими историческими деятелями. Через 50 лет их портреты могут появиться на банкнотах евро. Если работать уже сейчас, а не просто молоть языками.
— Какая у нас самая большая опасность?
— Внутренняя. Власть хронически не чувствует народа. Порошенко прекрасно понимает иностранных партнеров и иностранную аудиторию, но плохо знает настроения украинцев. Протестный потенциал никуда не делся. В условиях внешней агрессии люди сдерживаются, чтобы не подыгрывать врагу. Но долго так продолжаться не может.
Поэтому реформы — это и вопрос выживания настоящего политического класса, который продолжает отставать и не отвечает требованиям людей. Так же было на Майдане, когда трио лидеров постоянно тупили, не понимая, почему настроения людей все время радикализируются. Вот если бы это трио мерзло все время на граните, а не ночевали в своих комфортных коттеджах, то, может, лучше чувствовало б настроения людей. Политик должен идти впереди на полшага, не сильно забегая вперед. Но и не отставая, потому что растопчут.
— Что думаете о долларе и гривне?
— У доллара все прекрасно, а будет еще лучше — нефть дешевеет, экономика США крепнет. А вот что будет с гривней, не знаю. Экономика разбалансирована. Налоговая система полуразвалилась. С другой стороны, мир не заинтересован в коллапсе украинской экономики. Думаю, до Нового года гривна будет шататься от 13 до 15. Да и потом курс существенно вряд ли изменится, если правительство не будет делать глупостей.
- Информация о материале
Страница 919 из 2102
