Главная

Тарифные горизонты

Украинская энергетика находится накануне нового этапа. Только непонятно, какого… Развитием это назвать пока трудно, скорее, завершением передела. А в августе намечено продать крупные пакеты последних энергогенерирующих компаний теплоэнергетики, где у государства остался контрольный пакет, — «Центрэнерго» и «Донбассэнерго».

Таким образом вся генерация окажется в частных руках практически монополиста. К чему мы, по идее, шли многие годы. Собственник тепловой генерации, похоже, будет строго персонифицирован — Ринат Леонидович Ахметов. Впрочем, история повторяется: в 1996-м, когда наскоро лепили Энергорынок, эффективным собственником был назначен Павел Иванович Лазаренко. Ну а сейчас взамен государственной монополии получим монополию частную. Насколько это соответствует идее энергорынка, вопрос риторический.

Продажа идет по принципу «дешево и сердито». Иногда доходит до анекдотических ситуаций. К примеру, не успело государство продать 45% «Западэнерго» по «справедливой цене» в 1,9 млрд. грн., как новый собственник тут же застраховал весь имущественный комплекс на 19,1 млрд. грн. Нетрудно посчитать, что он оценил его в 4,5 раза дороже, чем мудрый Фонд госимущества и его героические оценщики.

Столь же риторический и вопрос о будущей позиции Антимонопольного комитета при утверждении итогов приватизации. Эта уважаемая организация «прогнется строго под нужным углом» и с восторгом в глазах подпишет все, что ей укажут.

Впрочем, и «ужасный конец» нередко лучше ужаса без конца… По факту приватизация финансовых потоков ключевых крупных энергокомпаний состоялась уже несколько лет назад, и сейчас идет лишь юридическое оформление фактически сложившейся ситуации. Разве что «Центрэнерго» позволяло себе небольшие колебания от тенденции.

Так что теперь остается подождать несколько лет, пока Ринат Леонидович начнет потихоньку распродавать активы. Свободных средств развивать образующееся энергохозяйство у него нет и не предвидится. С другой стороны, говорить, что Ахметов будет управлять хуже, чем чиновники, тоже нет оснований — куда уж хуже.

И все бы ничего, если бы энергетика была хоть чуточку поновее… На начало прошлого года 84% блоков тепловых электростанций превысили предел физического износа в 200 тыс. часов наработки, то есть требуют модернизации или замены. Реальность, увы, такова: за последние 20 лет в стране не введен в эксплуатацию ни один новый энергоблок. Новых блоков реконструировано аж целых два.

Проще говоря, отрасль работала на износ, и в дальнейшем что-либо менять не собираются. Максимум, что реально намечается, — это малозатратная модернизация с продлением ресурса на 15—20 лет. К слову, ее экономность достаточно относительна, ведь энергетика — вещь энергоемкая.

Так, недавно государство одобрило технико-экономическое обоснование реконструкции четырех энергоблоков на Криворожской, Запорожской (обе в недавно проданном «Днепрэнерго») и Добротворской («Западэнерго») тепловых электростанциях. Предполагается, что на это потребуется 2,86 млрд. грн., что вполне сравнимо с ценой их продажи.

Это, по сути, подарок благодарного народа Украины новому собственнику. Кстати, совершенно не факт, что цифры окончательные. К примеру, месяц назад Кабмин утвердил постановление о техническом переоснащении энергоблока №7 Старобешевской станции («Донбассэнерго»). Стоит это всего 1,13 млрд. грн. Соль шутки в том, что пять лет назад по этому блоку уже принималось постановление. Правда, сумма была другая — в семь с лишним раз меньше. Что поделаешь, у нас растут не только инфляция, но и аппетиты участников процесса. Кстати, в августе контрольный пакет «Донбассэнерго» продадут намного дешевле, чем за миллиард, а потом, надо думать, тоже застрахуют.

В июне—июле как раз состоялось публичное обсуждение Энергетической стратегии Украины до 2030, разработанной фондом «Эффективное управление» (это тоже господин Ахметов) для Минэнергоугольпрома.

Документ вышел неплохой — разработчики постарались и проделали полезную работу. Получился красивый срез текущего состояния энергетики и первоочередных мер, если бы вдруг нашлись деньги. Не то чтобы в документе не было «блох» — они там стадами бегают, но он лучше предыдущих. Его готовила команда, которая по крайней мере понимает, как работает рынок. Кстати, там задекларирован и откровенно революционный пункт о прекращении непрерывного субсидирования угольной отрасли. И впервые упомянуто о необходимости импорта угля. Хотя реальных шансов, что он как целостный документ будет выполнен хотя бы наполовину, нет.

Все наши стратегии, как и любые долгосрочные документы, традиционно являются декларацией о намерениях, не подкрепленных никакими реальными ресурсами. Их еще иронически называют «хотелками». Автор по жизни оптимист, но поверить, что в ближайшие восемь лет только тепловая энергетика получит 39 млрд. долл. инвестиций, не хватает фантазии. А ведь кроме этого, 6 млрд. долл. наметили на гидроэнергетику и почти 16 млрд. — на атомные станции. Да и цифры разработчиков «летают». К примеру, осенью прошлого года оснащение ТЭС газоочисткой оценивалось в 64 млрд. грн., сейчас уже в сотню.

Хотя ряд пунктов энергостратегии несомненно выполнят. Так, хорошие перспективы имеют намерения приватизации госшахт и перехода на новую модель Энергорынка. С тем, что старая модель устарела, в общем-то согласны все — о новой модели говорят уже лет десять. И вот, похоже, договорились…

Правда, пока что новая модель подозрительно напоминает очередной передел финансовых потоков в пользу родных бизнес-групп. Нет, теоретически все красиво и почти по-европейски. Предусматривается отход от концепции единого покупателя и разделение Энергорынка на три сегмента: заключения прямых договоров между производителями и потребителями, рынок «на сутки вперед» и балансирующий рынок для регулирования дисбалансов при производстве электричества. Плюс будет создан рынок закупки маневренных мощностей. Но вот дальше пошли детали, точнее, традиционный отечественный вопрос: кого будем пилить или за чей счет банкет?

Как нетрудно представить, первым крайним назначили родное государство. Именно на государственные компании и возложили почетную обязанность финансировать как всех частников, так и толпу «прилипал». В опубликованном в июле законопроекте «Об основах функционирования рынка электроэнергии Украины» появилась скромная такая структура — Фонд распределения стоимостного дисбаланса. Она, собственно, «нарезкой пирога» и будет заниматься.

Этот фонд позиционируется как негосударственная некоммерческая организация и будет перераспределять средства, получаемые от продажи электроэнергии, между разными видами генерации. Получателями будут поставщики электрической энергии для потребителей, имеющих право на льготные тарифы (для населения), плюс владельцы ТЭЦ, а также возобновляемых (альтернативных) источников энергии.

А вот донорами, то есть именно теми, из кого и вытянут вышеозначенный «стоимостной дисбаланс», станут производители самой дешевой электроэнергии, то есть атомщики и гидроэнергетики. Другим словами, компании со 100-процентной госсобственностью. Именно у них ресурсы и отнимут. К примеру, сейчас тариф АЭС составляет порядка 22 коп./кВт∙ч, что втрое ниже среднего по рынку. Разница по некоему алгоритму (его установит НКРЭ) уйдет в фонд, и для госкомпаний, в общем-то, все. Аналогичная судьба постигнет и средства «Укргидроэнерго».

А вот тепловые электростанции, которые сейчас хотя бы частично участвуют в покрытии таких расходов, в новой модели энергорынка от такой повинности будут освобождены. Действительно, зачем частным компаниям такая обуза? Налицо механизм сравнительно честного отъема результатов чужого труда.

Атомщиков такая перспектива повергла почти в ступор. Они уже несколько лет достаточно безуспешно борются за то, чтобы их тарифы составляли хотя бы половину от тарифов ТЭЦ. Дешевизна украинской ядерной энергии откровенно искусственная и объясняется единственным обстоятельством — почти полным отсутствием капитальных вложений. Тарифы покрывают только текущие расходы и немного затраты на повышение ядерной безопасности. В мире ядерная энергия дешевле обычной процентов на 20—30, но не в разы.

Чтобы понять, насколько много у «Энергоатома» «излишков рентабельности», можно посмотреть на ту же энергостратегию, где вполне четко написано: «Атомные блоки приближаются к окончанию срока проектной эксплуатации. Более 70% атомных блоков потребуют продления срока эксплуатации в ближайшие 10 лет». Эта фраза неявно констатирует крах предыдущих амбициозных планов по строительству новых блоков. Теперь в обозримой перспективе планируется только достройка двух блоков еще советского задела на Хмельницкой АЭС и, возможно, строительство двух новых. Остальное улетело за горизонт стратегического развития и до 2030 года явно не вступит в строй.

Но даже на такие скромные планы нужно до 2020 года 16 млрд. долл., то есть примерно 2 млрд. в год. Ирония в том, что это почти весь годовой оборот (без НДС) НАЭК «Энергоатом» за 2011 год.

И, по замыслу разработчиков энергостратегии, сначала атомщики бесплатно отдадут «негосударственной некоммерческой организации» деньги. А потом пойдут побираться по рынку, выпрашивая у банков и инвесторов кредиты под проценты.

Собственно, это уже происходит — переговоры о кредите на достройку Хмельницкой АЭС продолжаются уже несколько лет. На выходе пока немного. Все упорнее ходят слухи, что станцию будут достраивать в рамках частно-государственного партнерства. Денег-то нет и, благодаря новой модели, не будет.

У «Укрэнерго» модернизация гидростанций и строительство новых мощностей гидроаккумулирующих станций, очевидно, предполагается по такому же сценарию. Замечательно рыночная схема — строго по-украински.

Если дележ государства за последние два десятилетия уже вошел в привычку, то на подходе самое интересное — тарифы для населения.

Население потребляет порядка 30—35 млрд. кВт∙ч электроэнергии в год. Это примерно половина потребления электроэнергии промышленностью. При этом нынешний размер тарифов откровенно мал, и НКРЭ то и дело заявляет о необходимости его пересмотра в сторону повышения.

При старте Энергорынка в середине 90-х тариф на электроэнергию для населения составлял 8,3 коп. С тех пор он увеличился в 3,4 раза. Но, скажем, тарифы тепловых станций только с «нулевых» годов повысились в 6,5 раза. В итоге экономически обоснованный тариф непрерывно растет. В 2006 году его оценивали в 33,6 коп. за киловатт-час. Сейчас он уже перевалил за гривню.

При этом население пока фактически платит почти вчетверо меньше. Разницу покрывают так называемыми дотационными сертификатами (ДС). И объемы, и дотации постоянно растут. Если в 2009 году на покрытие разницы для населения ушло 15,4 млрд. грн., то в прошлом году — уже 25,1 млрд. грн., а в текущем году этот показатель грозит превысить 30 млрд. Все остальные льготники получают дотаций в девять раз меньше.

В структуре оптовой рыночной цены доля дотаций уже дошла до 29% цены (см. табл. 1).

В общем, идея «подтянуть» тарифы лежит на поверхности. Благо, тарифы для населения не пересматривались уже лет шесть и ниже, чем у всех наших соседей. Не раз анонсировались разные планы типа поднимать тарифы на 15—20—25% каждые полгода и тому подобное. Но поскольку у нас страна перманентных выборов, вопрос приобрел явно выраженную политическую окраску.

Любопытно, что долго проваливались даже попытки повысить тарифы за сверхпотребление. По расчетам, это касалось буквально одного процента населения. Но наши богатые тоже не очень любят переплачивать. Так что и эту акцию оттягивают до упора.

Сейчас население оплачивает ежегодно примерно 9 млрд. грн. Если поднять тариф на электроэнергию для населения до уровня «хотелок», это равносильно изъятию из семейных бюджетов тех самых 25 млрд. грн. Для сравнения: фонд зарплаты в Украине составляет около 400—450 млрд. грн. Иначе говоря, украинцам придется три недели в году дополнительно работать на электроэнергию. (Если же вспомнить, что одновременно им хотят в разы увеличить расходы на коммуналку, «восторг» граждан по поводу повышения энерготарифов понятен.) Тем более что население не питает ни малейших иллюзий по поводу происхождения «обоснованных тарифов».

Минэнергоугольпром не зря отказывается от публикации итогов тендеров для государственных потребностей — слишком уж скандально выглядят закупки всего и вся по ценам вдвое-втрое выше рыночных организациями, находящимися, по отчетам, на грани банкротства. Или закупки 1—2 млн. тонн угля на год вперед с предоплатой по цене выше рыночной. Лучше людям и впрямь такое на ночь не читать. С другой стороны, список кормильцев и так куцый — «Энергоатом», «Укргидроэнерго», ну вот и остается народ…

Тем более международные доноры тоже настаивают на повышении газо- и энерготарифов. А мы ведь движемся (ползком) в Европу и все такое. А тут потенциально можно срубить три миллиарда долларов на всякие вкусняшки (см. табл. 2). Войдут ли в их число машины, яхты и прочее, которое так любят у нас покупать разнообразные банкроты, это уже не их дело.

До выборов ничего в тарифной кухне трогать не будут, а вот как потом… В идеале, бытовым потребителям в тарифной кухне установят достаточно приближенные к европейским цены. О приближении к Европе еще и по зарплатам — это уже другой вопрос. И, судя по всему, каждый будет отвечать на него по-своему.

Информация о материале

Опубликовано: 03 августа 2012

Анатомия будущего парламента

Будущий парламент станет однопалатным по форме, но двухпалатным по сути. «Мажоритарщики» символизируют собой привязку к регионам. Днепропетровцы, донецкие, галичане и так далее. Прошедшие по партийным спискам депутаты являются олицетворением почти чистой политики. Они как бы олицетворяют общенациональные ценности. Во всяком случае, пытаются это делать. При таком раскладе у «объединенной оппозиции», раздираемой на части непреодолимыми противоречиями, нет ни малейших шансов сформировать парламентское большинство.

Да и природа самого большинства изменится. В принципе, оно и не нужно как таковое. Это после конституционной реформы 2006 года надо было изощряться, чтобы на основе партийных фракций слепить формализованное большинство. Иначе может быть роспуск Рады. В новом парламенте потребность в большинстве будет ситуационной. Выборы спикера и президиума ВР. Утверждение кандидатуры премьера (и все), дача согласия на утверждение Генпрокурора. Ну и, конечно же, бюджет. А больше ничего и не надо. Поэтому когда я слышу заявления бютовцев и «фронтовиков» о том, что «демократические силы» сформируют в Раде большинство, то ничего, кроме улыбки, это не вызывает. Какой смысл объединяться, если: а) максимум, что им светит, это 150 мандатов; б) оппозиционеры перегрызут друг друга в любом формальном объединении.

Нет, конечно, никто не запрещает парламентариям создавать большинство и даже формализировать его. «Регионалы» пока ставят перед собой задачу создать в будущем составе ВР большинство в количестве 240-250 депутатов, чтобы обозначить свою победу на выборах. Уже есть, по крайней мере, два будущих лидера «большевиков», которые в настоящее время расставляют своих людей на ключевых стартовых позициях. Однако, повторю, никакой особой политической нужды в подобной структуризации нет.

Наиболее вероятный сценарий развития событий следующий: в первую сессию ВР следующего созыва будет сформировано фракционно-мажоритарное большинство, которое в темпе сформирует персональный состав президиума парламента и выберет спикера. Причем за один раз, в пакете. Адаму Ивановичу Мартынюку даже нет смысла выезжать из своего нынешнего вице-спикерского кабинета. Правда, на этот раз он может рассчитывать даже на место Владимира Литвина. Коммунисты здорово прибавили электоральных оборотов. Если бы еще поменять руководство и модернизировать партию по технологии неокоммунизма, то левые могли бы взять до 15% голосов. Но и так они наберут не меньше десяти, что позволит нынешнему президиуму КПУ отчитаться об «избирательной победе». При наличии большинства будет утверждена кандидатура премьера. Состав Кабмина будет скорректирован с учетом пожеланий «большевиков». Как показывает практика, именно наличие своих креатур в правительстве на некоторое время цементирует большинство. Затем начинается политическая эрозия. Границы большинства размываются.

В первую очередь, за счет мажоритарщиков. Фракционно-групповая структура Рады резко усложняется. Если сегодня существует шесть парламентских группировок, то в будущем составе ВР их будет минимум в два раза больше. Теоретически их может быть 30 (по 15 в каждой). Никто и ничего не мешает депутатам покидать партийные фракции. Императивного мандата на самом деле не существует. Одна видимость.

Опять появится мода создавать группировки. Почему? Во-первых, чтобы иметь возможность участвовать в согласительных советах ВР. Во-вторых, получить гарантированное право озвучить свою позицию. В-третьих, обзавестись ресурсом для ведения политических торгов. В-четвертых, создать площадку для раскрутки собственной политической силы. В-пятых, доказать конкурентам-ипланам, что они таки ипланы. Можно еще долго перечислять.

При наличии такого количества субъектов парламентской деятельности теряет смысл понятие «золотой парламентской акции». Ситуационно будет не хватать десятка-другого голосов, однако системно шантажировать уже некого. Выйдете из большинства? Да ради Бога. Есть большой резерв желающих поучаствовать в работе Кабмина. Плюс губернаторы и так далее.

В отличие от провластных группировок, оппозиции необходимо демонстрировать единство постоянно. Технологически сделать это невозможно. Вы серьезно думаете, что бюто-«фронтовики» сумеют создать единую фракцию? Это иллюзия. Простой аргумент: в одной фракции по определению не может быть два кандидата в президенты. Плюс ко всему вероятен сценарий формирования альтернативной оппозиции. Депутатская группа пидорасов Олега Ляшко, «впердистые» депутаты Королевской, группа молчаливых боксеров Клычка, фашисты из «Свободы». Не знаю, дадут ли им пройти в Раду. Учитывая последние предвыборные тенденции, подобный сценарий более чем вероятен. Объясню почему. Встревоженная международная общественность напряженно наблюдает за ходом выборов. Запускаются набившие оскомину технологии под названием «использование административного ресурса», «фальсификация результатов выборов», «ограничение прав оппозиции на ведение свободной компании», «нарушение прав избирателей», «подкуп избирателей» и так далее. Все эти проекты имеют одну цель – создать «критическую массу» накануне официального опубликования результатов выборов. Зачем? Чтобы начать традиционный пиндосовский быдлосрач на тему «у них украли победу». Ну, все мы прекрасно помним, как это происходит. Ах, по результатам экзит-пола 500 мест из 450 в будущем составе парламента завоевала оппозиция. Коррумпированные члены Центральной избирательной комиссии подтасовали результаты. И так далее.

Есть несколько хороших контрходов, позволяющих нейтрализовать этот прессинг. Первый: создание благоприятных условий для баллотирования одиозных оппозиционных партий. В первую очередь имеется в виду «Свобода». С натяжкой можно приплести сюда Королевскую. Хотя я лично в этом не уверен. Европейским и американским наблюдателям, которые как бы оценивают прозрачность процесса, придется тупо поддерживать позицию одной политической силы: противоестественному объединению БЮТ-«ФЗ». В конечном счете все сведется к тому, что выборы недействительны, поскольку Тимошенко сидит. Очень слабая позиция, которая выставит наблюдателей в несколько идиотском свете. Впрочем, как всегда. Ну откажутся они признавать выборы «демократическими». И что дальше? Снова все начинать сначала? Кто от этого выиграет? Ресурсов дожать ситуацию и вынудить провести одновременные парламентские и президентские выборы у «евродемократов» нет. Для этого необходимо, как минимум, организовать второй майдан, что, как мы все прекрасно понимаем, в принципе невозможно.

Второй: затянуть с подсчетом голосов на несколько недель, пока вся эта грызня отстоится. Очень хороший, успокаивающий ход. Через пару недель населению будет абсолютно пофиг, кого там избрали.

Третий: разыграть карту мажоритарщиков. Назначить перевыборы в нескольких округах. Лучше всего столичных. Чтобы, значит, срач был пожестче. Вот и все.

Есть информация, что добиваться категорической отмены итогов компании амеры не будут. Они делают ставку на долгоиграющий проект Олега Рыбачука «Честно». Борисович организовал псевдолюстрационную контору, которая как бы занимается контролем соответствия будущего и нынешнего состава парламентов абстрактным критериям честности. Получил на это десять лимонов. Причем финансирование предусмотрено на 2013 год. Как говорится, флаг им в руки и гранты в… Таким образом, выбрана стратегия долгого и нудного траханья мозгов демценностями без кардинального обострения ситуации.

Кратко подведем итоги. Во-первых, будущий состав парламента будет обладать сложной фракционной структурой, что позволит: а) обходиться без структурированного большинства; б) размывать контуры оппозиции; в) свести роль Рады к дозированному участию в распределении властных и финансовых ресурсов.

Во-вторых, благодаря наличию в будущем составе парламента мажоритарщиков и радикальных группировок, существование «объединенной оппозиции» невозможно в принципе;

В-третьих, одной из главных особенностей будущей Рады станет то, что в ней будет проведена инаугурация нового президента. Но это тема для отдельного анализа.

Информация о материале

Опубликовано: 03 августа 2012

О краже на пляже и не только

В разгар сезона отпусков, которого каждый свожделением ожидает целый год, правоохранительные органы иукраинские суды вбуквальном смысле слова завалены работой. Все чаще отпуск рядового украинца вместо ожидаемого приятного отдыха приносит ему разочарование, причиной которого становится банальная кража вещей, денег или документов. Такая неприятность может подстерегать кого угодно игде угодно: вгостинице, ввагоне поезда, на пляже... «Судебно-юридическая газета» разбиралась, кто несет ответственность за пропажу вещей при таких обстоятельствах икуда следует обращаться втаких случаях.

Гостиницы вответе

В уважающих себя отелях проблемы спропажей имущества постояльцев крайне редки, авот гостиницы попроще иногда дискредитируют себя подобными случаями, поскольку вопрос репутации для них не является приоритетным. Сразу следует отметить, что вывешенные вфойе иномерах объявления отом, что гостиница не отвечает за сохранность вещей постояльцев, не имеют под собой никакой правовой почвы– всоответствии сзаконодательством, как раз гостиницы инесут за это ответственность.

Согласно ст.975 Гражданского кодекса Украины, гостиница отвечает за сохранность вещей, внесенных внее проживающим вней лицом. Вещь считается внесенной вгостиницу, если она передана работникам гостиницы или находится вотведенном для постояльца помещении.

За потерю денег, драгоценностей гостиница отвечает лишь при условии, что они были отдельно переданы гостинице на хранение или помещены вспециальный арендованный сейф, находящийся как вномере, так ивином помещении гостиницы.

К слову, положения этой статьи применяются кхранению вещей физических лиц вобщежитиях, мотелях, домах отдыха, пансионатах, санаториях идругих организациях, впомещениях которых человек временно проживает.

Требуем компенсацию

В случае пропажи имущества следует немедленно сообщить об этом администрации заведения иотстаивать свои права, добиваясь контакта свысшим руководством отеля. Прежде всего, втакой ситуации необходимо составить письменное заявление суказанием времени, места, обстоятельств происшествия, суммы украденных денег истоимости пропавших вещей. Причем при составлении протокола идаче показаний эксперты советуют привлечь двух свидетелей из постояльцев отеля. Как правило, отели стараются избегать недоразумений игромких скандалов иредко идут на прямой конфликт спостояльцами, поэтому их администрация обычно заинтересована впроведении расследования, ичасто воров находят довольно быстро, поскольку ими оказываются служащие гостиницы.

При этом нелишним будет потребовать компенсацию за неисполнение обязательств по хранению имущества. Если руководство отеля отказывается подписать ипоставить печать на соответствующем заявлении, следует отправить его почтовым письмом суведомлением овручении. И, конечно же, не следует забывать одоказательной базе: на почте необходимо составить опись всех отправляемых документов, чтобы можно было подтвердить, что именно было направлено вотель. Второй экземпляр такой претензии должен оставаться употерпевшей стороны.

Как правило, если администрация отеля сразу на месте не компенсирует потери, судебные разбирательства затягиваются на долгое время. Втаком случае следует подать всуд ходатайство оназначении экспертизы для определения нынешней стоимости украденных или испорченных вещей. Сгостиницы должны взыскать именно ту сумму, вкоторую оценят вещи сучетом их подорожания. Воизбежание таких неприятных инцидентов всегда следует арендовать индивидуальный сейф.

Договор как гарантия

Если ценных вещей (купленных или перевозимых) значительное количество, можно заключить садминистрацией гостиницы договор хранения, по которому одна сторона (хранитель) обязуется хранить вещь, переданную второй стороной (поклажедателем), ивернуть ее всохранности. Такой документ заключается вписьменной форме, если сторонами договора являются юридические лица, физическое июридическое лицо или физические лица, ацена договора в20 иболее раз превышает НМДГ (340грн). Востальных случаях договор хранения может быть заключен устно, но вслучае рассмотрения судом спора, вытекающего из такого договора, решение не может основываться на показаниях свидетелей. Поэтому разумнее будет, конечно же, заключить такой договор вписьменной форме.

Согласно ст.937 ГКУ, принятие вещи на хранение может подтверждаться выдачей номерного жетона, другого знака, если это установлено законодательством или является обычным для такого вида хранения. Отель обязан сохранять вещь втечение срока, установленного вдоговоре хранения. После окончания установленного срока представители отеля имеют право требовать от постояльца забрать вещь, апостоялец обязан это сделать. Ноокончание срока хранения не освобождает гостиницу от обязанности по хранению, если договором не предусмотрено иное.

А как быть за границей?

Сложнее обстоят дела, если вещи или ценности пропали из номера отеля или сейфа зарубежных гостиниц. Несмотря на то, что, по международному законодательству, отель несет ответственность за сохранность имущества постояльца, как правило, вопросы материальной компенсации туристу вслучае пропажи его вещей из номера рассматриваются исключительно при наличии признаков взлома входной двери или двери балкона. Основная проблема заключается вдоказательстве факта самой кражи. Как правило, администрации зарубежных отелей не спешат компенсировать потери иностранцам, понимая, что вбольшинстве случаев туристам достаточно сложно предъявить аргументированный судебный иск. Практика свидетельствует, что отельеры не оказывают содействия вразрешении подобных инцидентов иотрицают свою ответственность за сохранность вещей иностранных постояльцев ивозможную причастность персонала ких пропаже. Втаких случаях эксперты советуют настаивать на немедленной материальной компенсации, привлекать красследованию инцидента местные правоохранительные органы иобращаться за помощью вукраинские консульские службы по месту временного проживания.

Если же ценности пропали из сейфа вномере отеля, администрация рассматривает свою ответственность только вслучае, когда кража была совершена сявными признаками взлома. При этом компенсации подлежит содержимое индивидуального сейфа только вразмере суммы, на которую отель застраховал эти сейфы. Это сумма обычно составляет от 900 до 3000евро, оее точном значении вконкретном отеле можно узнать уадминистратора. Чтобы не стать участником неприятной волокиты, перед путешествием необходимо приобрести полис страхования вещей на весь срок пребывания за границей, атакже заключить сотелем договор на хранение вещей изастраховать их.

Крупные суммы денег следует хранить вобщем сейфе отеля, который находится, как правило, на reception. Деньги нужно обязательно отдавать под подпись на акте, ина каждую купюру нужно составлять акт.

Гастролеры не дремлют

Во время курортного сезона далеконе редкость случаи краж впоездах, особенно вплацкартных вагонах. Преступники воруют деньги иценные вещи прямо из сумок, на которых спят пассажиры, применяя различные психотропные вещества. Органы МВД заявляют, что повлиять на это кардинально они не всилах, поскольку «Укрзалізниця» отказалась от сопровождения составов нарядами милиции.

Став жертвой таких «гастролеров», необходимо обратиться кпроводнику вагона стребованием вызвать сотрудников правоохранительных органов по прибытию поезда на ближайшую станцию. При составлении заявления опропаже необходимо подробно описать, когда игде было совершено преступление. Для этого следует зафиксировать время обнаружения пропажи иуказать, между какими станциями пострадавший находился. Также необходимо составить перечень пропавших вещей, оценить их стоимость иуказать точную сумму украденных денег. При этом следует привлечь свидетелей, которые смогут дать показания. При подозрении соседей всовершении кражи следует привлечь милиционеров кобыску помещения. Как правило, впоездах украденные деньги или вещи прячут впомещениях туалетов или втамбуре, но сотрудники милиции могут не проявлять должной инициативы. Вэтом случае следует настаивать на тщательной проверке этих помещений вагона. При выявлении подозрительных личностей, которые могли видеть, куда пострадавший пассажир кладет деньги иценные вещи, милиционеры должны обыскать этого человека.

Еще один нюанс вслучае кражи впоездах: для дачи показаний или для опознания вещей, если их найдут, потерпевшим придется приезжать вотделение милиции, которое обслуживает соответствующий участок. Если среди похищенных вещей были идокументы, эксперты рекомендуют обратиться вближайшее отделение милиции сзаявлением окраже иуказанием перечня похищенных документов. Органы МВД должны выдать специальную справку, на время заменяющую паспорт, скоторой можно будет добраться домой.

Чтобы не оказаться вдругом городе без документов вслучае их кражи, перед поездкой следует делать несколько ксерокопий паспорта ираскладывать их по разным местам, также можно отсканировать паспорт ивыслать документ себе на e-mail.

Не спи на пляже!

А вот если вещи «увели» вместах массового отдыха, скажем, на общественном пляже, вбольшинстве случаев владельцы их больше не увидят. Редким счастливчикам удается поймать вора по горячим следам спомощью правоохранительных органов.

Уголовные дела этой категории квалифицируются попризнакам ч.2 ст.185 УК Украины (кража), асанкция этой нормы предусматривает наказание отареста долишения свободы насрок до5лет. Впрочем, преступников это не особо пугает: как свидетельствует статистика, скаждым годом таких преступлений становится все больше. Как правило, воруют сумки, кошельки, мобильные телефоны, фотоаппараты, которые отдыхающие, уходя купаться, оставляют без присмотра. Инапрасно многие считают, что вмноголюдных местах отдыхать безопаснее, инадеются, что злоумышленник нерешится что-то украсть из-за риска быть пойманным «нагорячем». Наоборот, вбольшинстве случаев это только облегчает ворам работу, ведь чаще всего никто изотдыхающих не обращает на них внимания.

Основная проблема втом, что специальные шкафчики или кабинки для хранения личных вещей отдыхающих имеют только некоторые платные пляжи. Востальных местах массового отдыха ответственность за сохранность вещей лежит исключительно на их владельцах.

Информация о материале

Опубликовано: 02 августа 2012

Банкиры спугнули рейдеров

Украинский бизнес активно ищет защиту от рейдерских атак у международных финансовых институтов. Однако в отечественных условиях даже покровительство Лондонского Сити или Кремля не гарантирует стопроцентного сохранения собственности.

Как уверяют банкиры, после ряда нерыночных поглощений предприятий в Украине, которые состоялись в последние год-полтора при непосредственной поддержке государственных органов или приближенных к власти лиц, многие бизнесмены стали чаще рассматривать привлечение долгового капитала от иностранных инвесторов (банки, инвестиционные фонды и т.д.) как способ получения «крыши». Технически такая защита обеспечивается в том числе с помощью «блокирования» имущества — через передачу его в залог кредитору.

«Самыми мощными защитниками принято считать международные финансовые организации (такие как IFC и ЕБРР), некоторые крупнейшие западные финансовые группы,— рассказывает на условиях анонимности председатель правления банка из группы средних.— Довольно неплохой вариант — дочки российских госбанков, которые также имеют определенные возможности из-за существенных рычагов влияния Кремля на наших самых высоких чиновников».

В частности, компания «Нибулон», которая, по данным СМИ и участников рынка, будто бы имела определенные проблемы с одним из самых влиятельных представителей команды власти, может привлечь у ЕБРР заем на $200 млн. В июне также стало известно о том, что IFC выделит предприятию кредит на $50 млн.

По словам управляющего партнера Capital Times Эрика Наймана, такую тактику защиты выбирает не только большой, но и средний бизнес. При этом финансист указывает на недостатки подобных сценариев, которые заставляют некоторых бизнесменов отказываться от них. «Западные инвесторы, например, требуют полной легальности бизнеса, даже в ущерб этому бизнесу. Так что не каждому подходит такая защита — далеко не каждый предприниматель после близкого рассмотрения варианта на него идет»,— поясняет господин Найман.

В то же время приход, скажем, МФО может привести к ослаблению влияния собственника на свой бизнес, что также у многих не вызывает восторга. «МФО почти всегда устанавливают опосредованный контроль над бизнесом, навязывая ему международных советников (юридических и финансовых)»,— отмечает старший юрист МЮФ Integrites Ярослав Абрамов. При этом правовед констатирует, что далеко не все украинские предприятия могут заинтересовать МФО или, скажем, фонды частного инвестирования для тесной кооперации.

Финансисты и юристы отмечают, что теоретически в случае форс-мажоров кредиторы могут и не заступиться за заемщика, если новый владелец бизнеса продолжает выполнять обязательства. А даже если они и попытаются это сделать, стопроцентных гарантий сохранности активов все равно нет.

«Кредитор имеет все же ограниченные юридические возможности, учитывая специфику судебной системы. Здесь больше пригодятся связи во властных кабинетах,— констатирует старший советник ЕБРР Антон Усов.— В любом случае одно дело быть кредитором и совсем другое — акционером. В последнее время к нам стали активнее обращаться предприятия, предлагая, чтобы мы вошли именно в их акционерный капитал».

Как отмечает управляющий директор, глава аналитического департамента Dragon Capital Андрей Беспятов, традиционно предприятия рассматривают IPO как щит от нерыночных поглощений. «В IPO часто участвуют инвестиционные фонды с капиталом в десятки, сотни и более миллиардов долларов, которые имеют возможности отстаивать свои инвестиции всеми доступными методами»,— подчеркивает финансист.

В случае IPO ставка делается на информационную составляющую: давление на публичную компанию будет сигналом для иностранных инвесторов по всему миру о качестве инвестиционного климата в стране. «В Европе также существуют свои правила рейдерских захватов, но они выглядят более «дружественными», чем в Украине»,— отмечает старший юрист Astapov Lawyers Владимир Якубовский.

Президент же Украинского аналитического центра Александр Охрименко обращает внимание на то, что при соответствующем желании некоторую защиту могут обеспечить и отечественные банки, причем, очевидно, не только те, которые входят в ФПГ, приближенные к власти. «Наши банки более лояльны к клиентам и всегда готовы пойти на компромисс, когда нужно открыть «дубль счетов» (один счет работает, а второй открыт в стороне и ждет, если понадобится быстро перекинуть деньги). А вот нерезидент может стать в позу»,— рассказывает финансист.

С практической точки зрения более простым механизмом защиты, нежели привлечение долгового или акционерного капитала, является формирование искусственной задолженности перед аффилированной структурой. Имея лояльных судей, при форс-мажорных обстоятельствах можно быстро провести процедуру банкротства своей компании и теоретически остаться с выведенным имуществом.

По мнению старшего партнера адвокатской компании «Кравец, Новак и партнеры» Ростислава Кравца, личные качества владельца и его способность самостоятельно привлечь административный ресурс сегодня более весомый аргумент в защите бизнеса, чем связи с МФО и международными финансовыми группами, фондами частных инвестиций и т.д. «Когда речь идет о крупных предприятиях, все понимают, что, заблокировав его работу даже на небольшое время, при отсутствии кредитования и свободных средств, предприятие можно очень быстро превратить просто в груду металлолома. Владельцу приходится выбирать: или бороться и останавливать производство, или отдать долю в бизнесе. И тут уже совершенно неважно, каким образом эта доля или объект недвижимости защищены»,— резюмирует юрист.

Информация о материале

Опубликовано: 02 августа 2012