Украинский бизнес активно ищет защиту от рейдерских атак у международных финансовых институтов. Однако в отечественных условиях даже покровительство Лондонского Сити или Кремля не гарантирует стопроцентного сохранения собственности.
Как уверяют банкиры, после ряда нерыночных поглощений предприятий в Украине, которые состоялись в последние год-полтора при непосредственной поддержке государственных органов или приближенных к власти лиц, многие бизнесмены стали чаще рассматривать привлечение долгового капитала от иностранных инвесторов (банки, инвестиционные фонды и т.д.) как способ получения «крыши». Технически такая защита обеспечивается в том числе с помощью «блокирования» имущества — через передачу его в залог кредитору.
«Самыми мощными защитниками принято считать международные финансовые организации (такие как IFC и ЕБРР), некоторые крупнейшие западные финансовые группы,— рассказывает на условиях анонимности председатель правления банка из группы средних.— Довольно неплохой вариант — дочки российских госбанков, которые также имеют определенные возможности из-за существенных рычагов влияния Кремля на наших самых высоких чиновников».
В частности, компания «Нибулон», которая, по данным СМИ и участников рынка, будто бы имела определенные проблемы с одним из самых влиятельных представителей команды власти, может привлечь у ЕБРР заем на $200 млн. В июне также стало известно о том, что IFC выделит предприятию кредит на $50 млн.
По словам управляющего партнера Capital Times Эрика Наймана, такую тактику защиты выбирает не только большой, но и средний бизнес. При этом финансист указывает на недостатки подобных сценариев, которые заставляют некоторых бизнесменов отказываться от них. «Западные инвесторы, например, требуют полной легальности бизнеса, даже в ущерб этому бизнесу. Так что не каждому подходит такая защита — далеко не каждый предприниматель после близкого рассмотрения варианта на него идет»,— поясняет господин Найман.
В то же время приход, скажем, МФО может привести к ослаблению влияния собственника на свой бизнес, что также у многих не вызывает восторга. «МФО почти всегда устанавливают опосредованный контроль над бизнесом, навязывая ему международных советников (юридических и финансовых)»,— отмечает старший юрист МЮФ Integrites Ярослав Абрамов. При этом правовед констатирует, что далеко не все украинские предприятия могут заинтересовать МФО или, скажем, фонды частного инвестирования для тесной кооперации.
Финансисты и юристы отмечают, что теоретически в случае форс-мажоров кредиторы могут и не заступиться за заемщика, если новый владелец бизнеса продолжает выполнять обязательства. А даже если они и попытаются это сделать, стопроцентных гарантий сохранности активов все равно нет.
«Кредитор имеет все же ограниченные юридические возможности, учитывая специфику судебной системы. Здесь больше пригодятся связи во властных кабинетах,— констатирует старший советник ЕБРР Антон Усов.— В любом случае одно дело быть кредитором и совсем другое — акционером. В последнее время к нам стали активнее обращаться предприятия, предлагая, чтобы мы вошли именно в их акционерный капитал».
Как отмечает управляющий директор, глава аналитического департамента Dragon Capital Андрей Беспятов, традиционно предприятия рассматривают IPO как щит от нерыночных поглощений. «В IPO часто участвуют инвестиционные фонды с капиталом в десятки, сотни и более миллиардов долларов, которые имеют возможности отстаивать свои инвестиции всеми доступными методами»,— подчеркивает финансист.
В случае IPO ставка делается на информационную составляющую: давление на публичную компанию будет сигналом для иностранных инвесторов по всему миру о качестве инвестиционного климата в стране. «В Европе также существуют свои правила рейдерских захватов, но они выглядят более «дружественными», чем в Украине»,— отмечает старший юрист Astapov Lawyers Владимир Якубовский.
Президент же Украинского аналитического центра Александр Охрименко обращает внимание на то, что при соответствующем желании некоторую защиту могут обеспечить и отечественные банки, причем, очевидно, не только те, которые входят в ФПГ, приближенные к власти. «Наши банки более лояльны к клиентам и всегда готовы пойти на компромисс, когда нужно открыть «дубль счетов» (один счет работает, а второй открыт в стороне и ждет, если понадобится быстро перекинуть деньги). А вот нерезидент может стать в позу»,— рассказывает финансист.
С практической точки зрения более простым механизмом защиты, нежели привлечение долгового или акционерного капитала, является формирование искусственной задолженности перед аффилированной структурой. Имея лояльных судей, при форс-мажорных обстоятельствах можно быстро провести процедуру банкротства своей компании и теоретически остаться с выведенным имуществом.
По мнению старшего партнера адвокатской компании «Кравец, Новак и партнеры» Ростислава Кравца, личные качества владельца и его способность самостоятельно привлечь административный ресурс сегодня более весомый аргумент в защите бизнеса, чем связи с МФО и международными финансовыми группами, фондами частных инвестиций и т.д. «Когда речь идет о крупных предприятиях, все понимают, что, заблокировав его работу даже на небольшое время, при отсутствии кредитования и свободных средств, предприятие можно очень быстро превратить просто в груду металлолома. Владельцу приходится выбирать: или бороться и останавливать производство, или отдать долю в бизнесе. И тут уже совершенно неважно, каким образом эта доля или объект недвижимости защищены»,— резюмирует юрист.
