Главная

Фокус с газом и теплом

Действующие тарифы на тепловую энергию практически по всем областям были утверждены в течение января—марта 2011 г. и являются социально обусловленными, но экономически не обоснованными. По данным Минрегионстроя, по состоянию на 1 августа текущего года тарифы на тепло для населения в большинстве регионов покрывают только 60–75% от их фактической себестоимости.

В свою очередь, теплоснабжающие предприятия переносят эти убытки на расчеты с поставщиками энергоносителей, что, по мнению Минэнергоугольпрома, "ставит под угрозу обеспечение энергетической безопасности Украины".

Возмещение разницы в тарифах предприятиям теплоэнергетики создает огромную дыру в бюджете, которую латать особенно нечем. Выход один: поднимать тарифы на тепло до уровня экономически обоснованных, как это, кстати, и предусмотрено обновленной Энергетической стратегией Украины на период до 2030 г. Этого же требует и Международный валютный фонд. Но подобный вариант для действующего правительства неприемлем, поскольку приведет к значительному повышению коммунальных платежей, что вызовет общественное недовольство. И это накануне президентской избирательной кампании! Такое решение не перекроется никакими социальными инициативами, какими бы результативными они ни были.

Находясь в такой безвыходной ситуации, Минэнерго решается на большой, до сих пор не проводившийся в Украине эксперимент, очень напоминающий хороший фокус.

"Каждый фокус состоит из трех частей или действий. Первая часть называется "наживка". Фокусник показывает вам самый обычный предмет… возможно, даже просит проверить, убедиться, что он реальный, не эфемерный, самый обычный, но, разумеется, это, скорее всего, не так…"

Из к/ф Кристофера Нолана "Престиж", 2006 г.

"Наживка"

20 августа 2013 г. на сайте Министерства энергетики и угольной промышленности Украины был размещен проект закона "О проведении эксперимента в сфере теплоснабжения на базе дочерней компании "Газ Украины".

В объяснительной записке к законопроекту указано, что ДК "Газ Украины" детально изучила вопрос обеспечения тепловой энергией потребителей и считает, что предприятия теплоэнергетики должны предоставлять свои услуги по экономически обоснованным тарифам. Но разницу между установленным и экономически обоснованным тарифом переложат не на потребителей, а на ДК "Газ Украины". По убеждению членов правительства, это "единственно правильный путь решения проблемы убыточности предприятий теплоэнергетики и обеспечения 100% расчетов за энергоносители".

Как же это возможно? Каким образом ДК "Газ Украины" сможет аккумулировать у себя долги и за счет чего будет их перекрывать? В действительности все просто: ничего ниоткуда не берется (это о деньгах) и никуда не исчезает (это о долгах), только изменяется система оборота средств, которые потребители платят за поставки тепла. Для того чтобы понять этот фокус, попробуем углубиться в суть эксперимента.

"…Второе действие называется "превращение". Фокусник берет этот самый обычный предмет и делает с ним что-то необычное. В этот момент вы начинаете искать разгадку, но не находите, потому что не особенно стараетесь. Вы не хотите ее знать. Вы хотите быть обманутым…"

Из к/ф К.Нолана "Престиж", 2006 г.

"Превращение"

Данным законопроектом предлагается создать мегаструктуру — единственного поставщика тепловой энергии, который поставляет природный газ предприятиям теплоэнергетики и обеспечивает тепловой энергией, произведенной из природного газа, все категории потребителей. Этим субъектом хозяйствования станет ДК "Газ Украины". Таким образом, "Газ Украины" из поставщика природного и сжиженного газа превращается в поставщика тепла.

Собственно, сам термин "теплоснабжение" для потребностей этого законопроекта изменяется: теперь это означает хозяйственную деятельность единственного поставщика тепловой энергии.

Следовательно, вместо простого распределения газа среди всех предприятий теплоэнергетики "Газ Украины" теперь должен осуществлять ряд последовательных операций:

1. Заключать договора со всеми участниками эксперимента, а это все предприятия теплоэнергетики, использующие для производства тепловой энергии природный газ. В этих договорах определяется объем необходимого каждому из участников газа.

2. Получать от НАК "Нафтогаз Украины" определенный на основе договоров с участниками эксперимента объем газа. Интересная деталь: разработчики законопроекта предусмотрели, что "Нафтогаз" обязан обеспечить ДК "Газ Украины" заявленными объемами топлива, учли вариант, при котором необходимого объема голубого топлива у "Нафтогаза" может не оказаться, а поэтому разрешили в таких случаях покупать газ у других собственников.

3. Поставлять полученный газ исключительно для теплогенерирующих организаций по "экономически обоснованным" ценам, которые устанавливает национальная комиссия — регулятор в сфере энергетики (НКРЭ).

4. Покупать у теплогенерирующих предприятий весь объем произведенной тепловой энергии, которую передает теплоснабжающим предприятиям на основании типового договора, утвержденного национальной комиссией — регулятором в сфере коммунальных услуг. Стоимость переданной тепловой энергии в расчете на 1 Гкал соответствует уровню тарифа, установленного НКРЭ.

5. Порядок расчетов между всеми участниками эксперимента должен разработать Кабинет министров Украины.

Возникает логичный вопрос: почему теплогенерирующие предприятия не могут передавать произведенное тепло далее по цепочке потребителю самостоятельно, а должны прибегать к посредничеству "Газа Украины"? И как "Газ Украины" превращает более высокую стоимость тепловой энергии в такую, которая соответствует установленным "социально обусловленным" тарифам? Вот в этом и заключается весь фокус.

"…Но вы не торопитесь хлопать, потому что заставить предмет исчезнуть — это еще не все, его следует вернуть. Вот зачем нужна третья часть номера, самая сложная часть, которую мы называем "престиж".

Из к/ф К.Нолана "Престиж", 2006 г.

"Престиж"

Дело в том, что согласно предложенному законопроекту обычные потребители тепла, как юридические, так и физические лица, должны платить за услуги не теплоснабжающим организациям, а непосредственно единственному поставщику тепловой энергии — ДК "Газ Украины". Для этого единственный поставщик тепловой энергии открывает в учреждениях уполномоченного банка текущие счета, которые доводит до сведения всех участников этого эксперимента путем опубликования в официальном печатном издании Кабмина. Теплоснабжающие организации должны в течение десяти рабочих дней проинформировать об этих счетах всех исполнителей и потребителей. При этом оплата потребителем услуг на специализированные текущие счета является обязательным условием поставки тепла. Если же потребитель, не дай Бог, заплатит на другие счета, то получатели этих средств должны вернуть их потребителю в трехдневный срок с момента их получения. Невозврат таких средств признается правонарушением и предусматривает санкцию — изъятие уплаченной суммы в государственный бюджет Украины. При этом возврат аналогичной суммы средств потребителю обязателен.

Но и это не все: открытые текущие счета в учреждениях уполномоченного банка будут иметь специальный режим использования. Во-первых, уполномоченный банк получит право на договорное списание (перечисление) средств с этих счетов по всей цепочке генерации и поставки тепла согласно алгоритму распределения средств, определенному владельцем счетов. Во-вторых, средства с этих счетов не могут взиматься по обязательствам предприятий теплоэнергетики — участников эксперимента. Операции по счетам даже не подлежат приостановлению.

Следовательно, в теории разработчиков закона схема выглядит следующим образом: потребитель платит средства за полученное тепло непосредственно ДК "Газ Украины" на специальные счета, откуда они, без задержек и изъятий, перечисляются теплоснабжающим, теплотранспортирующим и теплогенерирующим организациям.

Учитывая разницу между реальной стоимостью тепловой энергии и установленными тарифами, согласно которым и осуществляют оплату потребители, "Газ Украины" получает небольшие остатки средств (в лучшем случае) или же не получает ничего. То есть, как и предполагалось, все убытки отрасли ложатся на единственную определенную структуру.

 "Фокус — номер, демонстрирующий непонятные с точки зрения зрителя эффекты, "чудеса".

Определение из Википедии

Непонятные эффекты

Возникает вопрос: откуда "Газ Украины" возьмет средства на приобретение очередной "порции" газа? Законопроект предусматривает, что разницу в тарифах единственному поставщику тепловой энергии должны возместить из государственного бюджета. Но в чем же тогда фокус? Ведь проблема бюджетной дыры, которую нечем латать, остается нерешенной. Хотя законопроектом предусмотрено, что НАК "Нафтогаз Украины" обязана обеспечить свою дочернюю компанию "Газ Украины" необходимыми объемами природного газа. Следовательно, бюджетная дыра перемещается в бюджет "Нафтогаза", который и так находится в чрезвычайно сложном финансовом положении. Но таким образом нагрузки с госбюджета сняты, а дальнейшая судьба "Нафтогаза" — это тема отдельного исследования.

Взглянем на проблему с другой стороны. В пояснительной записке к законопроекту указано, что целью его принятия является обеспечение безубыточности предприятий теплоэнергетики, полноты расчетов за энергоносители, стимулирование поступления инвестиций на модернизацию основных фондов предприятий теплоэнергетики, уменьшение объемов использования природного газа путем уменьшения объемов потребления тепловой энергии за счет модернизации основных средств теплогенерирующих и теплотранспортирующих организаций.

Безубыточность — возможно. Но как этот фоку... простите, эксперимент повлияет на полноту расчетов? А стимулирование поступления инвестиций — это вообще, говоря словами Путина, "дурь несусветная". Попробуйте заинтересовать инвестора вложить деньги в предприятие, которое работает с потребителями через посредников и не получает от них средств за предоставленные услуги, а ждет поступления своей доли от уполномоченного банка, счета которого защищены от каких-либо блокирований или изъятий. Да и для чего, в конце концов, модернизироваться, если все затраты и так национальным регулятором будут заложены в тариф как "экономически обоснованные"? В чем стимул?

Так и хочется подвести черту и сделать вывод о том, что эксперимент заведомо провальный. Но не надо спешить — фокус может заключаться совсем в другом. Все зависит от того, что является "престижем" с точки зрения его разработчиков. Ведь только концентрация всех платежей за тепло на счетах одного банка, да еще и с таким специальным статусом, — уже это становится игрой, которая стоит свеч.

А теперь умножьте это на полный контроль над всеми расчетами в сфере теплоснабжения. Причем банк проводит эти расчеты даже без участия владельца счетов — ДК "Газ Украины" определяет только алгоритм их осуществления. Платежи от потребителей будут поступать хаотически, так как в разных областях установлены разные тарифы. Так, в Полтаве, Запорожье, Чернигове, Симферополе и Киеве за отопление платят по единому тарифу. В Днепропетровске, Донецке, Кировограде, Херсоне и Ровно сезонный тариф. В остальных областных центрах — двухставковый тариф.

Такое многообразие тарифов, помноженное на несистемность поступления платежей от потребителей, создает ситуацию, когда банк сам будет выбирать, какому из предприятий теплоэнергетики перечислять средства в первую очередь. И, конечно, все в рамках заданного алгоритма.

В этом случае мегаструктурой на самом деле становится не единственный поставщик тепловой энергии, а уполномоченный банк, который выбирается "Газом Украины" по согласованию с Кабинетом министров (последний согласовывает и публикует перечень счетов со спецрежимом использования). Банк становится единственным источником поступления средств для всех предприятий теплоэнергетики, использующих газ, от его действий фактически зависит судьба каждого из них.

В связи с этим следует вспомнить обновленную Энергетическую стратегию Украины на период до 2030 г., принятую на заседании Кабмина 24 июля 2013 г., согласно которой все предприятия отрасли теплоснабжения должны быть приватизированы уже до конца следующего года. Получить полный контроль над всеми финансовыми потоками в сфере теплоэнергетики в период тотальной приватизации — вот в чем может заключаться настоящая цель предлагаемых преобразований. А спасение отрасли, финансовое оздоровление предприятий и стимулирование своевременных расчетов — это все для отвода глаз. Ведь фокус — это непонятные эффекты только для зрителя, а его разработчикам он приносит "чудесные" результаты.

Информация о материале

Опубликовано: 27 сентября 2013

«Финансовое гестапо»: как очистить Минобороны от коррупции

В том, что в Украине народ и армия едины, сомневаться трудно. В реальной жизни это означает, что все общественные болячки, коих в нашей стране хватает, присущи и военной среде. И если державу насквозь пронизала коррупция, то и для Минобороны она – обычное явление.

Главный критерий – политическая воля

Более того: как указывают, например, эксперты Женевского центра по демократическому контролю над вооруженными силами, армия как закрытая среда создает самые благоприятные условия для процветания коррупции. Это понятно: многие процессы, происходящие в военном ведомстве, скрыты под предлогом секретности, и, как следствие, слабость общественного контроля в этой сфере создают весьма благоприятные условия для различных злоупотреблений со стороны военных чиновников.

Результат известен: вот киевский Центр исследований армии, конверсии и разоружения (ЦИАКР) при поддержке правительства Великобритании и Офиса связи НАТО в Украине закончил реализацию проекта «Воспитание добропорядочности и борьба с коррупцией в оборонных структурах: опыт Украины». Проводя данное исследование, эксперты ЦИАКР сделали уверенный вывод, что коррупция в оборонной сфере Украины «приобрела признаки системного явления, ставит под серьезную угрозу эффективность развития и функционирования Вооруженных сил, подрывает доверие к армии, приводит к деградации государственного управления в сфере обороны и угрожает самому существованию государства».

Комментируя результаты исследования, в ЦИАКР указывают: «Сегодня Вооруженные силы Украины в очередной раз оказались на пороге глубоких реформ. Необходимы перевооружение войск и переход на новые технологии управления, совершенствование боевой подготовки и реформирование системы социальной защиты военнослужащих. Это, безусловно, потребует значительного финансирования со стороны государства. Но пока мы не преодолеем коррупцию в оборонной сфере (взятки, «откаты»), значительная часть выделенного на оборону финансового ресурса будет потеряна». Трудно отказать в логике: на фоне перманентного недофинансирования Минобороны и острой нехватки средств для армии, борьба с коррупцией в военном ведомстве обретает особое значение.

Что касается предложений, выработанных экспертами (кстати, на основании международного опыта, которым с украинскими аналитиками поделился Женевский центр по демократическому контролю над вооруженными силами), то ключевые из них - налаживание действенной системы аудита, системы контроля за деятельностью структур и ведомств оборонного сектора, и в том числе, парламентского и общественного контроля. Главным критерием в борьбе с коррупцией в армии эксперты назвали наличие политической воли, поскольку невозможно реально преодолеть коррупционные проявления, если сопротивление этому позорному явлению не окажет высшее военно-политическое руководство - президент Украины и министр обороны.

К слову, одной из главных проблем борьбы с коррупцией в оборонном секторе называется отсутствие ответственности должностных лиц, либо же выборочное привлечение к ответственности. В ОПК, например, известны такие примеры, как срыв производства военно-транспортного самолета Ан-70 в 2008 году, искусственное доведение до банкротства Киевского авиационного завода «Авиант» (ныне - филиал ГП «Антонов», долги составили около 2 млрд. грн.), и другие. За все эти деяния никто ответственности не понес.

В Вооруженных силах – та же самая картина. На фоне сотрясавших в последние годы Минобороны скандалов с махинациями в сфере аутсорсинга (в частности, обеспечения питания военнослужащих), незаконным отчуждением земель, аферами в сфере закупки жилья для военных и т.д., «козлами отпущения» обычно назначались мелкие чиновники, да и те редко когда несли за это серьезную ответственность. Тогда как главные организаторы и «крышеватели» этих схем в лице высоких чиновников Минобороны вообще не попадали в прицел правоохранителей.

В поисках «варягов»

В общем, в том, что бороться с коррупцией в армии надо, никто не сомневается. Вопрос в том, как это делать? Военные до сих пор помнят разных кудесников в кресле министра обороны, вроде Анатолия Гриценко, которые рубили шашкой направо и налево, увольняя пачками офицеров за коррупционные деяния (правда, потом львиная часть из них восстанавливалась в должностях через суд, поскольку показушные увольнения чаще всего имели сомнительные юридические основания). Но под топор попадал почему-то в основном все тот же офицерский состав младшего и – редко – среднего звена. До верхних эшелонов военного руководства руки ни у кого не доходили. Тогда как общеизвестно, что рыба гниет таки с головы.

Поэтому никого особо не впечатлили заявления нынешнего главы Минобороны Павла Лебедева о начинающейся в ведомстве масштабной борьбе с коррупцией, прозвучавшие вскоре после его назначения на должность министра. Подобные заявления были хорошо знакомы из уст его предшественников, и на деле никаких конкретных результатов за ними не следовало. Однако с весны 2013 года вдруг начали появляться резонансные сообщения об «отлове» в военном ведомстве птиц довольно высокого полета, погрязших в разного рода злоупотреблениях – от взяток до махинаций в хозяйственной деятельности. Что для армии было в диковинку, и заставило иначе взглянуть на обещанную Лебедевым борьбу с коррупцией.

К слову, этому процессу предшествовали весьма неприятные для военного ведомства события. Павлу Лебедеву досталось сомнительное наследство: например, расследуя прежние деяния военных чиновников, Генеральная прокуратура Украины заявила о систематическом хищении боеприпасов и запчастей к военной технике в Вооруженных силах Украины. По информации ГПУ, были выявлены факты хищения военного имущества и служебной халатности по его сохранению в 20 военных частей, - разворовывались патроны и незаконно расходовались боеприпасы при организации стрельб для посторонних лиц, была выявлена кража 340 тонн топлива для ракетных двигателей стоимостью более 5 млн гривен, значительное количество военной техники стоимостью почти 2,5 млрд грн без достаточных правовых оснований было передано предприятиям ОПК.

При этом изначально было понятно, что львиная должность этих преступлений не могла совершаться без покрывательства (а то и по прямой указке и участии – как, например, при организации незаконных стрельб или передаче военной техники предприятиям ОПК) должностных лиц. То есть, расцвет коррупции был налицо.

Далее произошло беспрецедентное для украинской армии событие. А именно – обращение начальника Генштаба с открытым письмом к военнослужащим. В своем обращении НГШ констатировал небывалый по размаху расцвет воровства и должностных злоупотреблений в Вооруженных силах, угрожал и требовал прекратить этот «беспредел» на местах. Впервые военное руководство признало масштаб проблемы и попыталось принять меры.

Но всякому было ясно, что открытым письмом пусть и «первого генерала державы» ситуацию не исправить. В то время, как собственные ревизорские и аудиторские возможности Минобороны не внушали доверия: контролем занимались те же самые военные чиновники, многие из которых многие годы либо были причастны к не совсем законной деятельности, либо покрывали ее. Замкнутый круг можно было разорвать, только пригласив «варягов» - представителей других структур, которые не обросли связями в Минобороны и не были втянуты в преступные схемы.

Собственно, это и было сделано незадолго до того, как Генпрокуратура начала откапывать прошлые грешки некоторых военных чиновников. И на тот момент, когда ГПУ выступила со своим заявлением, в МО набирала обороты деятельность Департамента внутреннего аудита и финансового контроля Министерство обороны, возглавленного выходцем из прокуратуры Максимом Гольдарбом.

Хроника превентивного удара

В военном ведомстве возглавляемую Максимом Гольдарбом структуру очень скоро назвали «финансовым гестапо» - уж слишком безапелляционно и жестко она проводит свою деятельность по выявлению фактов злоупотреблений военных чиновников. К тому же произошла крутая ломка стереотипного восприятия проверок: раньше львиная доля (около 80%) аудитов были плановыми, и только 20% - внезапными. Руководство Департамента внутреннего аудита и финансового контроля кардинально изменило эту схему, проводя 80% внеплановых аудитов, и только 20% - согласно ранее утвержденному плану.

Это стало весьма неприятным сюрпризом для многих руководителей структурных подразделений военного ведомства, воинских частей, организаций и учреждений (старые "схемотехники" сетуют, что сейчас «работать» стало практически невозможно). Соответственно, и статистика выявленных нарушений сразу же подскочила в разы. Но главное в том, что такая практика позволяет выполнить главную задачу департамента – не констатировать нарушения по факту их совершения, а предупредить принятие неправильных управленческих решений, недостач и хищений, пресечь их еще до того, как державе был нанесен урон. Тем более, что в нашей стране после выявления фактов убытков вернуть деньги державе бывает очень непросто, а часто – и невозможно.

Собственно, в этом и состоит новизна подхода нынешнего руководства МО к борьбе с коррупцией. Как охарактеризовал его сам Максим Гольдарб, «мы стремимся не «догонять ушедший поезд», констатируя факты недостач, хищения, неправомерных или неэффективных решений относительно распоряжения средствами либо имуществом, а предотвращать эти случаи, предупреждать проблемы». На практике же этот механизм заключается в том, что департамент изучает проекты управленческих решений до их принятия и подписания. Рассматриваются решения в самых различных сферах - проекты договоров на отчуждение и на приобретение того или иного имущества для нужд военных, производится мониторинг распределения средств, которые готовятся для перечисления в войска, анализируются документы, подтверждающие необходимость различных выплат.

Эффект от такой деятельности Департамента внутреннего аудита и финансового контроля ярко демонстрируют цифры. Так, только за июль-август этого года было предупреждено необоснованных расходов средств на сумму порядка 40 млн грн. Также удалось избежать продажи имущества по заниженной стоимости, что имело бы результатом потери для МО более чем на 30 млн грнен. Легко подсчитать, какой результат такая работа может дать за год.

Всего за восемь своей работы Департамент внутреннего аудита и финансового контроля обнаружил потерь и убытков на сумму 158,1 миллионов гривен, из которых державе уже возвращено 33,6 млн. Правоохранительным органам передано 138 материалов по делам о нарушениях в общей сложности на 125,7 млн грн. 878 (!) человек привлечено к ответственности, уволено 53 чиновника. Глава департамента МО отметил по этому поводу: «Мы стремимся докладывать министру не об обнаруженных нарушениях или хищении, а о том, что не разрешили неправомерно распорядиться имуществом и средствами. На наш взгляд, как только мы выйдем на такой уровень отчетности, можно будет с уверенностью утверждать, что департамент внутреннего аудита и финансового контроля оправдывает свое существование как структура».

В конечном итоге, ясно, что за день-два, и даже за год коррупцию в армии не побороть. Уж слишком долго эта болезнь подтачивала изнутри военное ведомство, пуская метастазы во все сферы его деятельности. Но эффективно бороться с нею, очевидно, все же можно. Была бы, как говаривают эксперты из ЦИАКР, политическая воля, которая по-видимому у нынешнего руководства есть.

Информация о материале

Опубликовано: 27 сентября 2013

Сюрпризы от ГАИ

Глава московского отделения Федерации автовладельцев России Сергей Канаев рассказывает о подставном тракторе, обманчивой разметке и других схемах, которые сотрудники ГИБДД используют, чтобы делать из водителей нарушителей.

Пешеход

«Свой» пешеход или бросается под машину на переходе, или, идя по обочине и разговаривая по телефону, делает движение в сторону машины (по подсказке сообщника). Тут же говорит, что не пострадал — все нормально. Если все происходит в поле зрения гаишников, ситуация решается на месте. При этом на аргументы водителя о том, что пешеход резко бросился под колеса, никто не обращает внимания: потерпевший и свидетели утверждают обратное. Если в окрестностях нет экипажа ДПС, а водитель не вызывает его для оформления (поскольку нет пострадавших), потом у пешехода обнаруживаются травмы и свидетели. Водитель, разумеется, виноват, поскольку покинул место ДТП. Далее пешеход при помощи сотрудников ГИБДД может на него давить и вымогать деньги.

Скоростной режим в населенном пункте

Сотрудники ГИБДД устанавливают переносной фоторадар на трассе, за пределами знака, который сообщает о въезде в город или поселок. При этом камера настроена таким образом, что фиксирует нарушение скоростного режима в населенном пункте. В результате автоматически правила нарушают подавляющее большинство водителей, которые с удивлением узнают об этом, получив штраф по почте.

Ограниченная видимость

Пункт 11.5 ПДД запрещает обгон «в конце подъема и на других участках дорог с ограниченной видимостью с выездом на полосу встречного движения». При этом в ПДД нет разъяснения, что считать «ограниченной видимостью». С точки зрения сотрудника ГИБДД, это такая ситуация, когда видимость дороги менее 100 метров хотя бы в одном направлении, связанная с конструктивными особенностями дороги. Сюда попадают повороты, подъемы, спуски. И если на дороге нет ни знака «обгон запрещен», ни сплошной линии разметки, но водитель пошел на обгон в конце подъема перед поворотом, сотрудники ГИБДД тут же угрожают изъятием прав, поскольку водитель грубо нарушил ПДД, совершив маневр в условиях ограниченной видимости.

Аварийная ситуация

Сотрудники ГАИ едут по главной дороге. Водитель на своем автомобиле подъезжает к перекрестку и останавливается, чтобы пропустить транспорт. Но автомобиль ГАИ резко тормозит и имитирует, что он собирается совершить с ними столкновение. Водителя останавливают, говорят, что была спровоцирована аварийная ситуация, и начинают угрожать лишением водительских прав.

Сломанный грузовик

Водитель едет по дороге из двух полос: одна в направлении движения, другая — встречная. Перед светофором стоит грузовик с включенной аварийной сигнализацией. Чтобы объехать преграду, водитель начинает выезжать на полосу встречного движения, и в этот момент поломанный грузовик начинает движение с уже выключенной аварийной сигнализацией. За перекрестком уже стоит автомобиль ДПС.

Преимущество спецтранспорта

Самая простая схема: автомобиль ГИБДД едет за водителем, дожидаясь, пока на дороге не создастся плотный поток, а потом включает мигалку. Водителю деваться некуда, и, соответственно, нарушена статься 12.17 ч. 2 КоАП РФ «Непредоставление преимущества спецтранспорту», а штраф за это — лишение прав на 1-3 месяца. После этого водителя-жертву тормозят и уже разговаривают о сумме отступных.

Обгон на подъеме

На дороге из-за крутого подъема стоит знак «обгон запрещен», разделительная полоса — прямая. По окончании подъема она сменяется на прерывистую (по договоренности с разметчиками). Если в этот момент водитель совершает обгон, он нарушает правила: обгонять нельзя до следующего перекрестка, поскольку под знаком не было таблички о зоне его действия.

Обгон габаритного транспорта

По длинному участку дороги, на котором запрещен обгон, медленно движется подсадной трактор (грузовик, автобус). Нетерпеливые водители, отчаявшись, начинают его обгонять, и их останавливает сотрудник ДПС. Чаще всего такие подставы проводятся на дорогах с подъемом, причем подсадные машины могут, разворачиваясь, курсировать по одному и тому же участку дороги часами.

Красный сигнал семафора

На переезде постоянно мигает красный сигнал семафора. Естественно, надолго терпения у водителей не хватает, все в напряжении. И вдруг появляется сотрудник ГИБДД, который сообщает, что семафор неисправен и можно ехать. А сразу за переездом стоит наряд ДПС, который за особо грубое нарушение правил дорожного движения выписывает штраф или предлагает договориться на месте.

Информация о материале

Опубликовано: 26 сентября 2013

Янукович и ПР. Несчастливы вместе

Союз или даже симбиоз громадного неидеологического образования под названием «Партия регионов» и президентом Виктором Януковичем обречен на провал. Они давно превратились друг для друга в чемоданы без ручки. Нести тяжело, а бросить жалко. Но с каждым шагом жалко все меньше.

Плюс, оба путешественника считают чемоданом попутчика. «Он все испортит, все провалит, плохо кончит и подведет нас под монастырь», - тихо шепчутся те партийцы, которых стоит принимать в расчет. «Чем они недовольны, все же нормально, все в порядке, соскучились по кнуту - неблагодарные», - наверняка вздыхает Виктор Федорович временами. Союз чемоданов без ручки постепенно превращается в вооруженный до зубов нейтралитет. Дальше события будут развиваться по цепочке и дискутировать можно лишь на тему «когда?» и «кто первым нападет?», а остальное доказано исторически.

Когда точки зрения мужа с женой на решение какого-либо вопроса расходятся, они часто поступают так, как хочет жена. Она называет это компромиссом. В отношении Виктора Януковича и Партии регионов все происходит почти так же. Правда, приоритет тут у мнения Виктора Федоровича и труд называть это «компромиссом» он на себя не берет. И если в семье это будет продолжаться слишком долго и мужу надоест – дело закончится разводом. Почему у лидера Партии и самой партии должно быть иначе? Нет причин. И даже контакт одного из ярких членов ПР Чечетова с Богом ничего не меняет.

Какой-то спаянной общей идеологией Партии регионов не просто нет, ее и не было никогда. Просто на заре независимости группа бизнесменов поняла, что для увеличения капиталов необходимо идти в политику. Для этого создали партию. Она так и существует, служа владельцам в качестве системы для лоббизма и шансом стать социальным лифтом для карьеристов. Только шансом – никаких гарантий. И чем меньше шанс, тем активнее в ПР приходится загонять бюджетников, студентов и прочих, на кого можно надавить. Это Колосс на глиняных ногах. Которые подтачивает общее недовольство в самом низу и усталость вверху.

Основной массе в Партии регионов уже давно не нужен Виктор Янукович. Как он становится не нужен и тем, кто принимает хоть какие-то решения. Запас плюшек давно распределяется не по партийным квотам, а по признаку личной преданности «Семье». Никаких преимуществ партийность не дает – и безопасность не гарантирует. Доказано тем же Мельником.

Зато шансы на политическое будущее партии Виктор Федорович уменьшает с каждым днем. Просто потому что именно его грехи и любовь к роскоши на фоне общей бедности народ связывает с Партией регионов в целом. И когда маятник пойдет назад (а с законами физики не смог спорить даже Каддафи) – за грехи вождя ответят и однопартийцы. Естественно, их такой вариант категорически не устраивают. Они хотят сохранить себя в политике.

Самое интересное, что и самому Януковичу Партия регионов уже совершенно не нужна. Мавр сделал свое дело – свободен. Янукович прекрасно понимает, что его власть сегодня держится на силовых структурах, административной вертикали и сотрудничестве с несколькими олигархами. Никакая партийность тут ничего не значит. Партия регионов не поможет президенту в ближайшей кризисной ситуации (да и не захочет), а делить с ними победы – зачем?

Что мы имеем в результате? Типичную для массы несчастливых семей ситуацию. С вполне понятными перспективами. Партия регионов устала от президента – он тянет ее с собой в пропасть. Самые активные и влиятельные партийцы уже выбирают преемника. Сам Янукович тоже не понимает, зачем ему этот разболтанный формальный механизм – никакой пользы он уже не принесет. Вот так они пока и сосуществуют – испытывая легкое раздражение друг от друга. Несчастливы вместе. Значит, развод неизбежен. Правда, станут ли они счастливы порознь – тоже очень сомнительно.

Информация о материале

Опубликовано: 26 сентября 2013