Главная
Национальное бюро финбезопасности: что хочет создать президент
Украинскому обществу предложена очередная версия органа, который необходимо создать для борьбы с финансовыми преступлениями и схемами уклонения от налогообложения, взамен всем надоевшей налоговой милиции и всевозможных экономических подразделений силовых структур. Свое видение обнародовала президентская команда. 19 марта группой депутатов от БПП, во главе с руководителем Комитета ВР по вопросам налоговой и таможенной политики Ниной Южаниной, зарегистрирован законопроект № 8157, содержащий принципы и механизмы создания, а также работы нового государственного правоохранительного органа - Национального бюро финансовой безопасности.
Информационное управление Аппарата Верховной Рады оперативно выставило его на электронный Портал общественного обсуждения, а упомянутая глава комитета и команда авторов, работавшая над созданием документа под ее руководством, активно пропагандируют свое детище в сети и на всевозможных круглых столах и пресс-конференциях.
История благих намерений
Налоговую милицию хотят ликвидировать еще со времен президентства Ющенко. Претензии в обществе накопились не только к ней, но и ко всем подразделениям силовых ведомств, борющихся с преступлениями в сфере экономики. Они своими методами и действиями против бизнеса принесли финансовой безопасности страны, пожалуй, больше вреда, чем пользы. Причем, во всей этой репрессивной системе задействовано немалое количество людей. По подсчетам Министра финансов Александра Данилюка, у нас борцов с экономическими преступлениями - более чем 15 тысяч человек.
Осенью 2014 года пункт о ликвидации подразделений по борьбе с экономическими преступлениями против государства и создании вместо них единого органа был включен в коалиционное соглашение правящих фракций новоизбранного парламента. Кроме того, необходимость такого шага прописана даже в меморандуме сотрудничества Украины с МВФ.
Однако реализация обещаний почему-то постоянно откладывается. Еще с марта 2016 года в профильном комитете ВР по вопросам законодательного обеспечения правоохранительной деятельности «пылится» законопроект № 4228 группы авторов под руководством народного депутата от «Самопомощи» Татьяны Остриковой, которая вместо налоговой милиции предлагала создать финансовую полицию. Революционной и многообещающей была идея нового органа от министра финансов Александра Данилюка, назвавшего свое детище Службой финансовых расследований.
В декабре 2016 года Министерство финансов Украины закончило разработку своего законопроекта о создании данной специальной службы. 22 марта 2017 года проект закона был утвержден Кабинетом министров, и отправлен для окончательного вердикта на рассмотрение Национального совета реформ. Там высказали ряд замечаний, но дальше было продолжительное молчание. Законопроект так и не был ни доработан, а также его не зарегистрировали в Верховной Раде.
Впрочем, на протяжении всего 2017 года о скором начале работы нового органа неоднократно упоминали и Премьер-министр, и Президент вплоть до конца осени. А 1 декабря 2017 года, во время встречи с представителями деловых кругов, Президент вдруг сообщил, что в настоящее время ведется работа по подготовке нового законопроекта о создании специального органа, который будет иметь другое название - Национальное бюро финансовой безопасности. Работу над ним, по поручению Президента Украины начал Комитет ВР по вопросам налоговой и таможенной политики во главе с Ниной Южаниной. Так как предыдущая версия от Минфина не дошла до парламента, президентский законопроект объявили основным.
Таким образом, имеем ситуацию, в которой министр финансов не воспринимает «чужой» для него законопроект, фракция «Самопомощи» также заявляет, что ни при каких обстоятельствах за него не проголосует, а общественные антикоррупционные организации традиционно находят в нем многочисленные доказательства «зрады».
Часть оппозиционных к Президенту народных депутатов тут же зарегистрировали альтернативный законопроект № 8157-1, в котором, созвучно наработкам Южаниной, создается Национальное бюро финансовой безопасности, деятельность которого направляется и координируется Кабинетом Министров Украины через Министра финансов.
Любопытно, что в Кабинете министров решили занять нейтральную позицию – там, якобы, готовы принять любое решение парламента, вне зависимости от авторства.
По словам Нины Южаниной, НБФБ видится как единый орган, целью деятельности которого будет противодействие преступлениям, что прямо или косвенно наносят ущерб публичным финансам. То есть он создается для борьбы с теми, кто разворовывает бюджетные средства. Причем, как на стадии сбора средств, так и при их распределении и расходовании.
«Наработки и практики Литвы и Румынии легли в основу модели будущего бюро», - рассказала глава Комитета.
Наследуя опыт соседей, команда Южаниной также попыталась выставить приоритетом для контролирующего органа не привлечение субъектов хозяйствования к уголовной ответственности, а возврат ими средств с пеней и штрафами в бюджет страны.
«Главная же цель нового органа - разобраться, почему было совершено нарушение, было ли это намерение либо халатность, или побудили к преступлению экономические условия и юридические обстоятельства, как, например, в случае преступлений, совершаемых через двусмысленность действующих норм законодательства», - разъясняет Нина Южанина.
Законопроект вносит изменения в ст.214 УПК, что, по мнению авторов, сделает невозможным уголовное преследование предпринимателей на основании неподтвержденных сообщений по неуплате налогов, несогласованных актов и справок налоговиков (сегодня это 80% работы налоговой милиции) или государственных аудиторов.
Заключительными положениями законопроекта вносятся изменения в Уголовный процессуальный кодекс о передаче в юрисдикцию НБФБ всех преступлений в сфере публичных финансов и запрете всем правоохранительным органам выходить за пределы своих полномочий. Это означает, что в связи с расследованием экономических преступлений предприниматели будут иметь дело только с одним НБФБ.
Изменениями в Уголовном процессуальном и Уголовном кодексах налоговая милиция и «экономические» подразделения Нацполиции и СБУ лишаются подследственности, т.е. своего поля деятельности, и в их существовании отпадает необходимость. Это не означает, что они исчезнут одномоментно. Ликвидационные процедуры требуют времени. Необходимо, например, закончить все начатые уголовные производства, уволить работников, передать имущество, решить множество других юридических, административных и хозяйственных вопросов.
Государственная фискальная служба, после появления НБФБ и ликвидации налоговой милиции, станет исключительно сервисной службой.
НБФБ в своей деятельности не будет пересекаться с НАБУ. Если антикоррупционное бюро расследует преступления, которые совершены лицами, занимающие высокие должности в государственных органах, то НБФБ интересуют не лица, а субъекты предпринимательской деятельности, либо субъекты исполнительной власти. С этой целью предусмотрено введение новой статьи 191-1 УК Украины (присвоение, растрата и завладение бюджетными средствами путем злоупотребления служебным положением), которая будет относиться исключительно к подследственности НБФБ.
Правоохранительный орган, созданный для противодействия преступлениям в бюджетной сфере, должен быть максимально независимым от всех государственных органов, которые по своему функционалу являются распорядителями бюджетных средств. Поэтому НБФБ не может быть под началом органов исполнительной власти в виде министерств, и даже Кабинета министров.
Принцип работы НБФБ, закрепленный нормами законопроекта, будет существенно отличаться от работы нынешней налоговой милиции. Это будет не преследование отдельных субъектов хозяйствования, а вначале выявление системных негативных явлений и процессов в экономике, раскрытие механизмов их возникновения и функционирования, сбор доказательств и фактов относительно преступных схем, выявление их реальных фигурантов. И только потом, на основании глубоких аналитических исследований, - возбуждение уголовных производств в отношении конкретных лиц участников таких преступных схем.
Основной работник НБФБ – детектив-аналитик. Именно он определяет наличие или отсутствие состава преступления в проанализированных материалах. Свои предложения он направляет в Коллегию НБФБ, которая принимает окончательное решение. В случае убедительного подозрения в совершении преступления, дело передается в следственно-оперативное подразделение для возбуждения уголовного производства.
Новый орган будет обособленным органом публичного права. Он одновременно подотчетен Президенту и Верховной Раде, как и НАБУ. Однако директор НБФБ самостоятелен в своих решениях, и несет за них персональную ответственность. Он также самостоятельно, без помощи внешних конкурсных комиссий, как в случае с ГБР, набирает свою команду, и влияет на кадровую политику.
Выбор директора НБФБ происходит по тем же принципам, как и в НАБУ: в конкурсную комиссию каждая ветвь власти направляет по три представителя – от Президента, от Правительства, и от Верховной Рады.
Продолжительность пребывания на должности директора определяет упрощенная, по сравнению с НАБУ, схема. «В НАБУ мы вначале имеем аудитора, которого должна избрать Верховная Рада. От его вывода зависит дальнейшая судьба руководителя. А что касается НБФБ, то вместо одного аудитора вывод о соответствии директора делает весь состав парламента. Они заслушивают ежегодный отчет и принимают решение. Для общества – это более открытая процедура. Кстати, это опыт позаимствовали у Румынии», - объясняет Нина Южанина.
Общественность формирует Советы общественного контроля как при Центральном аппарате НБФБ, так и при всех территориальных органах (не менее 9 представителей в каждом). Советы общественного контроля выбирают также из своих членов представителя, который входит в состав Квалификационно-дисциплинарной комиссии.
Роль личности в истории
Больше всего критических замечаний вызвали положения законопроекта, которые касаются пресловутого политического влияния, и, в частности, процедуры отбора кандидатов на должность руководителя НБФБ.
Украинский Совет Бизнеса, например, в своей оценке законопроекта отметил, что большинство состава конкурсной комиссии при определенных условиях может назначить Президент Украины, что с учетом его прав на назначение, увольнение и контроль деятельности руководителя бюро создает слишком большую зависимость от одного из институтов власти.
Это мнение разделяет и Юлия Дроговоз, вице-президент Украинского союза промышленников и предпринимателей. По ее словам, бизнесу все равно, кому формально будет подчинен новый орган – Министерству финансов или Президенту Украины, его больше интересует реальное обеспечение баланса интересов.
«Несмотря на то, что для контроля НБФБ предложено два лица – Верховная Рада и Президент, в процедуре назначения директора глава государства играет фактически большую, чем парламент, роль. Он принимает окончательное решение, и мы понимаем, что директором на 99 процентов будет человек, который устраивает именно Президента», - отметила она.
Юлию Дроговоз также смущает то обстоятельство, что после назначения директора, практически невозможно повлиять на кадровую политику бюро.
Также немало споров вызывает отсутствие механизма недопущения в новый орган старых кадров. Предложение о введении ограничений или квот на прием бывших сотрудников правоохранительных органов (налоговых милиционеров, полицейских, прокуроров, сотрудников СБУ и т.д.) Ниной Южаниной и ее сторонниками, почему-то, воспринимается в штыки. Аргументацией служит то, что любые ограничения прав граждан в современном обществе недопустимы.
Впрочем, названы те принципиальные моменты, на изменения которых авторы, очевидно, не пойдут.
А остальной текст законопроекта в части узкопрофильных вопросов уже меняется в результате обсуждения этого документа со многими бизнес-ассоциациями и экспертами. Здесь нет ограничений и пределов для совершенствования.
- Информация о материале
Иллюзия контроля: Почему миссия ОБСЕ не видит танков россиян на границе
С лета 2014 года Украина потеряла контроль над 400-ми километрами своей границы с Россией. Именно через этот участок на Донбасс зашел российский «Бук», который сбил малазийский «Боинг» в июле 2014 года.
Благодаря этой же бреши в границе через месяц на территорию Украины зашли регулярные российские войска, что привело к Иловайской трагедии. События августа 2014 года остановили продвижение украинских военных, которые с каждым днем сокращали площадь оккупированных территорий.
С лета 2014 года лишь 40 метров проблемного участка находятся под робким контролем миссии ОБСЕ, размещенной на территории России. (Не путать с СММ ОБСЕ, которая была создана в марте 2014 года, работает исключительно на территории Украины и часто звучит в украинском информационном пространстве – УП).
Наблюдательная миссия на российских пунктах пропуска «Гуково» и «Донецк» вот уже 3,5 года еженедельно пишет отчеты о людях в камуфляже и машинах с надписью «груз 200», курсирующих между Донбассом и Россией.
Есть в отчетах и упоминание о поездах – наблюдатели указывают, что слышат их звуки, но из-за деревьев не могут определить, завозит ли Россия таким образом военную технику боевикам.
«Украинская правда» решила разобраться, что это за странная миссия, почему она мониторит лишь 40 метров российско-украинской границы и почему не может приблизиться и рассмотреть, что за поезда незаконно пересекают украинско-российскую границу.
Идея создать миссию появилась 2 июля 2014 года после заседания в Берлине глав МИД «Нормандской четверки» – Украины, Германии, Франции и России.
По состоянию на 2 июля украинские пограничники не контролировали лишь наши пункты пропуска Изварино и Краснопартизанск, который после декоммунизации назвали Вознесеновкой. За эти пункты велись постоянные бои.
К 11 июля Украина не контролировала большую часть линии границы на Донбассе, но отбила у пророссийских боевиков указанные КПП. На следующий же день, 12 июля, Россия официально предложила разместить ОБСЕ на своей границе.
Хоть картина за две недели существенно изменилась, Кремль назвал российские Гуково и Донецк Ростовской области. Эти пункты стоят в аккурат напротив двух упомянутых украинских пунктов.
Это небольшие площадки, выделенные для миссии на территории пунктов пропуска. Отсюда миссия может наблюдать только за тем, что происходит на этих пунктах – а это около 40 метров границы. Шаг вправо, шаг влево – нарушение мандата.
24 июля единогласным решением на заседании ОБСЕ миссию запустили официально. Однако в промежутке между идеей о создании миссии и ее запуском ситуация на границе радикально менялась несколько раз.
Более того, сразу после старта миссии в период между 27 июля и 7 августа 2014 года украинские военные и пограничники были вынуждены покинуть шесть пунктов пропуска. Без контроля оказались уже 400 километров границы.
Члены ОБСЕ спешили запустить миссию как можно скорее, чтобы потом расширить ее географию. Поэтому предложенные Россией жесткие правила хоть и вызвали некоторые возражения, но были согласованы всеми странами, входящими в организацию.
В миссии работают 22 человека – наблюдатели из Боснии и Герцеговины, Болгарии, Франции, Италии, Германии, Македонии, Молдовы, Венгрии, Греции, Таджикистана, Финляндии, Сербии и Грузии.
Ни украинцы, ни россияне не могут работать наблюдателями как представители стран-участниц конфликта. Каждые 3 месяца мандат продлевают. В последний раз его продолжили на 4 месяца, и на этот период бюджет миссии составил 420 тысяч долларов.
Сейчас миссией руководит Дьердь Варга из Венгрии. Он приступил к своим обязанностям осенью, став третьим по счету руководителем. Первым главным наблюдателем был француз Поль Пикар.
«Мы приехали на границу впервые 30 июля. Мы стояли на пункте пропуска Гуково в России, но слышали и свидетельствовали, что вдоль границы в нескольких сотнях метров от нас шли бои», – рассказывает Пикар о первых впечатлениях после прибытия миссии в Россию.
«Уже через несколько дней с нами связалась группа женщин – жены, матери украинских солдат, оказавшихся в окружении. Они связали нас с командующими офицерами ВСУ и украинскими пограничниками, которые находились в окружении уже несколько недель. У них не было связи со своими коллегами, не было питания, некоторые солдаты были ранены», – вспоминает он.
«Мы связывались с правительствами России и Украины, чтобы содействовать возвращению более 400 украинских солдат назад», – рассказывает первый руководитель миссии.
Именно на его ротацию выпали самые жесткие бои в нескольких километрах от границы.
«В первые недели КПП Гуково-Краснопартизанск (ныне Вознесеновка) был закрыт, потому что шли сильные бои. Иногда мы видели, как во время обмена огнем снаряды долетали до территории РФ», – отмечает Пикар.
Он вспоминает, что над пунктами пропуска вдоль границы в августе-сентябре 2014 года летали российские беспилотники и вертолеты.Очевидно, они мониторили ситуацию на линии огня и вели наблюдение за украинскими военными. Но были ли они на украинской территории, Пикар сказать не может.
«Мы не видели, что они пересекают границу. Но еще раз, наши возможности наблюдать были ограничены, потому что мы были только на этих двух пунктах и не могли видеть того, что происходит за их границами», – добавляет он.
Наблюдатели также общались с людьми в военной одежде, которые толпами направлялись с российской территории на Донбасс.
«Мы видели людей, одетых в камуфляж. Мы не говорим, что это форма потому, что не было никаких знаков отличия или офицерских знаков. Большинство из них не хотели разговаривать с нами, но мне удалось пообщаться с некоторыми.
Они называли себя добровольцами, говорили, что у них есть семьи в Украине и в России, и что они едут помогать своим. Они сообщали, что не могли переходить границу с оружием, но с той стороны могли его получить в определенных организациях», – вспоминает Пикар.
Когда во время боев в Иловайске российские военные ворвались на украинскую территорию, миссия ОБСЕ не могла физически это зафиксировать.
Это было на руку российским пропагандистам – они вдохновенно множили заголовки со ссылкой на наблюдателей ОБСЕ, что никакие танки через границу на Донбасс не заходят. Расчет шел на российского потребителя.
«Я помню эти моменты, – говорит Пикар, – я каждый раз объяснял, что наш мандат очень ограничен, что мы наблюдаем только на двух пунктах пропуска КПП Гуково и КПП Донецк, что мы не можем говорить о том, что происходит на остальных 400 километрах границы. И то, что происходит между пунктами, мы никогда не могли видеть».
«Поэтому я каждый раз просил СМИ иметь это в виду, потому что я часто видел статьи, где говорилось, что мы не видели никакой техники. Я каждый раз подчеркивал, что это правда, но только для пунктов пропуска Гуково-Краснопартизанск и Донецк-Изварино», – сетует Пикар.
О строгости мандата и ограниченности работы миссии также говорит и нынешний глава – Дьердь Варга.
«Мы используем территорию, которую определила принимающая сторона. Наблюдатель может видеть каждый грузовик, каждую машину, каждого человека, который там проходит. Конечно, наблюдатель не может видеть, кто сидит в автобусе, где занавеска или тонированные стекла. Мы также не можем приказать человеку, пересекающему границу, чтобы он открыл багажник машины», – рассказывает Варга.
«Естественно, более свободное движение лучше обеспечило бы нашу работу, но надо найти компромисс. Этот компромисс для нас – это мандат и рекомендации принимающей стороны. Нужно работать согласно мандату и рекомендациям», – добавляет он.
Миссия ограничена в своих передвижениях настолько, что не может даже осмотреть поезда, которые проходят неподалеку от пункта пропуска Гуково.
«Согласно мандату, наблюдатель не имеет права покидать пропускной пункт, чтобы посмотреть, что происходит на другой части территории РФ. Поскольку наблюдатель слышит, когда проезжает поезд, но не может его видеть, мы регистрируем этот факт, и это входит в наш отчет.
Кроме этого, у нас нет возможности посмотреть, потому что мы физически не видим», – уточняет Варга.
По информации УП, миссии запрещено использовать какие-либо приборы, в том числе бинокли.
По словам Варги, сейчас лишь около 37% людей, пересекающих границу в Ростовской области, проходят через эти два пункта.
Пикар, Варга, а также источники «Украинской правды» в дипломатических кругах признают, что миссия с таким мандатом не отвечает запросу Украины и других стран о наблюдении за украино-российской границей в районе Донбасса. Но изменить мандат можно лишь консенсусом 57 стран на заседании постоянного совета ОБСЕ.
По информации источников УП в дипломатических кругах, вопрос о расширении мандата поднимается каждый раз при продлении миссии, но Россия его всегда блокирует.
«Всем ясно, насколько ограничена эта миссия. Не потому, что они не готовы, а потому что им не позволяют», – подчеркивает собеседник.
«Вопрос поднимает и Украина, и США, и Канада, и ЕС. Единственная страна, которая против, – Россия. Они апеллируют к тому, что в Минском протоколе записано, что мониторинг должен быть на украинско-российской границе, и, по их трактовке, это не касается миссии, которая работает на российской территории, а относится к компетенции СММ ОБСЕ, находящейся в Украине», – говорит собеседник УП.
В то же время первый заместитель главы СММ ОБСЕ Александр Хуг ранее рассказывал «Украинской правде», что его наблюдатели давно пытаются получить полный беспрепятственный доступ к границе с украинской территории, однако боевики его не дают.
А три дня назад Хуг заявил, что его миссия собирается открыть патрульные базы в другой части неконтролируемого участка – в Новоазовске и Амвросиевке Донецкой области.
С 2016 года Украина попыталась в рамках выполнения Минских соглашений согласовать постоянное пребывание наблюдателей ОБСЕ на всей границе, создание зон безопасности с украинской и российской стороны.
Россия – вновь единственная страна, которая не поддержала это предложение.
«Мотивируя отказ, они сознательно смещали акценты. С 2016 года мы настаивали, что ОБСЕ должна мониторить всю неконтролируемую границу», – говорит собеседник УП в украинских дипломатических кругах.
В Кремле подменяли понятия, ссылаясь на Минские соглашения – по их толкованию Украина получит контроль только после выборов в ОРДЛО. В Киеве же настаивают на восстановлении контроля за границей до выборов на оккупированных территориях. А пока Украина предлагает, чтобы за спорным участком следили наблюдатели ОБСЕ.
«Украинская правда» несколько месяцев назад обратилась в российский МИД с запросом, почему Москва предложила лишь два пункта пропуска и рассматривают ли в Кремле возможность расширения географии работы миссии ОБСЕ. Наши вопросы так и остались без ответа.
В Украине пытаются использовать даже ту скудную информацию, которую получает миссия. Ее отчеты Киев регулярно использует на международной арене во время дебатов о контроле на границе.
«Люди в камуфляже, машины с надписями «груз 200» или информация о каретах скорой помощи, которые заезжают из России, а потом возвращаются – это все дает понимание, что есть российская включенность в поддержку боевых действий на востоке», – говорит собеседник УП в Министерстве иностранных дел.
Очевидно, что в таком виде как сейчас миссия не может быть эффективна, но и закрывать ее ни один из участников ОБСЕ не станет. Иначе Россия получит повод для спекуляций, дескать, мы идем навстречу Западу, предлагаем следить за границей, а они закрывают миссию.
Поэтому пока ОБСЕ продолжает отчитываться о том, что «слышит поезда, но не видит их за деревьями». Кремль продолжает контролировать 400 километров границы, через которые можно без преград завезти российские танки с боеприпасами и вывезти украинский уголь.
В нынешних условиях миссия остается чемоданом без ручки: и тянуть особо не имеет смысла, и отказаться нельзя.
- Информация о материале
Выше крыши. Каков истинный масштаб мусорной проблемы в Украине
Каждый украинец в год выбрасывает около 300 кг мусора, в стране скопились десятки миллиардов тонн отходов, которые хранят на тысячах официальных или стихийных свалок. Фокус нашёл ответы на часто задаваемые вопросы о мусоре, которые дают понять, что проблему накопления отходов давно пора решать
Должны ли украинцы сортировать мусор?
В начале этого года СМИ пестрели новостью о том, что украинцев обязали сортировать мусор, непокорных обещали штрафовать. По прошествии трёх месяцев вряд ли оштрафовали хоть одного человека. Как объясняет координатор по переработке отходов международной корпорации IRIS Александр Лымарь, ещё с 1998 года в Украине запрещено смешивать или хоронить отходы, для утилизации которых есть соответствующая технология. Это макулатура, пластик, стекло, металлолом. С 1 января 2018 года такие отходы запрещается принимать для захоронения в непереработанном виде. То есть виновными оказываются юрлица, отвечающие за полигоны твёрдых бытовых отходов (ТБО) и прочие места складирования мусора. «Полигоны в большинстве своём являются собственностью коммунальных предприятий и находятся в зоне ответственности городов, муниципалитетов. На них распространяется этот запрет. Фактически на сегодняшний день все полигоны, которые принимают отходы, работают незаконно», — поясняет Фокусу Лымарь.
Почему о сортировке мусора постоянно говорят, но мало что делается?
Сортировка мусора — тема, популярная в Украине уже несколько лет, но преимущественно на словах. Отдельные энтузиасты пытаются внедрить цивилизованные практики сбора отходов в офисах или жилых дома. В новых жилищных комплексах дела обстоять чуть лучше: часто там стоят отдельные мусорные контейнеры.
Эксперты объясняют это тем, что, несмотря на высокую стоимость вторсырья, бизнес не заинтересован в организации централизованного сбора рассортированного мусора — это слишком дорогое удовольствие. По словам генерального директора ассоциации »Украинский экологический альянс» Олега Костюшко, как минимум, нужно вдвое увеличить количество контейнеров для мусора (для сухих и мокрых отходов). В масштабе страны понадобится 500 тыс. контейнеров, они стоят от 8 тыс. грн за штуку. Для каждых 400 ёмкостей для мусора нужна отдельная машина (50–70 тыс. евро), а на каждые 16 тыс. контейнеров необходима мусоросортировочная линия (около 300 тыс. евро). В сумме это свыше 100 млн евро.
Кроме того, на бизнес будут возложены большие налоговые обязательства. «Если рассортировать мусор по фракциям и начать продавать фракции отдельно, основная проблема — это налог на добавленную стоимость. Мусорный бак налоговую накладную выписать не может. Налогового кредита нет, НДС распространяется на всю сумму реализации, и это очень большая сумма», — говорит Костюшко.
Кроме того, в Украине ещё не сформировалась культура сортировки: в странах Европы после обработки содержимого мусорного контейнера «хвост» (неперерабатываемые отходы) составляет 5-15%, в Украине же он может достигать 75%. К тому же, по сравнению с европейскими странами, в Украине очень низкая стоимость захоронения — около $3 за тонну, что делает невыгодным раздельный сбор и переработку.
Есть ли в Украине примеры раздельного сбора мусора?
Хотя в целом по стране ситуация с раздельным сбором мусора неудовлетворительная, в некоторых городах есть тенденции к улучшению. Последний рейтинг городов показал, что больше всего довольны сбором мусора виннитчане: почти 79% горожан оценивают предоставление этой услуги позитивно, ещё 17% — нейтрально. В городе с 2015 года внедряют раздельный сбор мусора: во дворах многоэтажек установлены баки для сухих и влажных отходов (1700 штук), на улицах стоят ещё 470 контейнеров для «полезного» мусора. Как рассказывают в КУП «ЭкоВин», около 60% горожан стараются сортировать мусор. Кроме того, возле полигона ТБО под Винницей установлена мусоросортировочная линия, а на территории самого полигона добывают газ, который используют для выработки электроэнергии.
Сколько «полезного» мусора мы выбрасываем?
Примерная структура бытовых отходов такая: органика (остатки еды) составляют 30%, макулатура — 17%, полимеры — 11%, стекло — 6%, металлы — 3%, опасные — 1%, другие — 32%. «Полезного» мусора — бытовых отходов, которые можно подвергнуть переработке, по словам экспертов, от 15% до 30%. При этом фактически перерабатывается около 5% (часть сжигается), а всё остальное складируется на свалках и полигонах.
Как часто мы пользуемся продукцией, изготовленной из вторсырья?
Если оглядеться в комнате или офисе, скорее всего, на глаза попадётся предмет, сделанный из переработанного сырья. Это цветные бумажные полотенца, туалетная бумага, коробки из-под конфет, корзинка для мусора. Самый разнообразный ассортимент продуктов переработки у пластика (ПЭТ): начиная от бутылок и различных бытовых ёмкостей до канализационных труб, тротуарной плитки и элементов одежды (синтепона).
Чем опасно соседство со свалкой?
Помимо неприятного запаха соседство с мусорным полигоном несёт множество реальных опасностей для здоровья. Как рассказал Александр Лымарь, при неправильной утилизации и отсутствии сортировки вредными могут стать все отходы. «Их опасность такая: если взять тонну мусора, около 40% веса приходится на влажность, которая есть в органических отходах. На открытой свалке к ним добавляется вода от осадков. В процессе ферментации (или брожения) поднимается температура, происходит возгорание», — объясняет эксперт. При горении пластика, которым изобилуют все свалки, выделяется бензпирен, который проникает в организм через кожу, органы дыхания, и может вызывать рак.
Кроме того, фильтрат, содержащий множество вредных элементов и болезнетворных бактерий, отравляет грунтовые воды. «От бактерий может развиться, например, дизентерия, тяжёлые металлы, фенолальдегиды действуют на внутренние органы», — рассказывает эколог Владимир Борейко.
Некоторые наши сограждане умудряются использовать фильтрат для личной выгоды. По словам Александра Лымаря, иногда огородники поливают им овощи: «Помидоры вырастают по полкилограмма! Кого интересует, что это вредно».
Сколько вообще мусора в Украине?
Один человек за год выбрасывает около 300 кг мусора. Всего в стране ежегодно образовывается около 15 млн твёрдых бытовых отходов. По данным Министерства экологии, в целом в Украине накопилось около 36 млрд тонн. Полигоны и свалки, по оценкам специалистов, занимают площадь от 102 кв км (это примерно площадь Полтавы или Святошинского района Киева). Однако некоторые эксперты озвучивают цифру в 4–7% от всей территории страны — это площадь одной-двух средних областей.
Всего в Украине 6,5 тыс. санкционированных полигонов и около 35 тыс. стихийных свалок. При этом полигонов, на которых соблюдены все экологические стандарты, в стране всего несколько.
- Информация о материале
Низкая эффективность государственного управления представляет не меньшую угрозу, чем внешняя агрессия
Многие факторы определяют глубину нынешнего социально-экономического кризиса — внешняя агрессия, «свертывание» промышленности, трудовая миграция, бесконечные неудачные реформы. Однако на первое место я бы поставил беспрецедентное падение уровня государственного управления. Кроме патриотичной мыслящей общественности, не вижу никакой мощной силы, которая могла бы повернуть процессы вспять.
В истории человечества с античных времен сохранилась мечта о меритократии — власти лучших, порядке, предусматривающем выдвижение во власть наиболее достойных, замечательных людей. Особого смысла это стремление получило во времена Великой французской революции, были созданы специальные институты для обеспечения меритократии. Безусловно, мы можем представлять понятие «лучшие» иначе, чем французы
200 лет назад, но в украинских реалиях «власть достойных» становится не мечтой — вопиющей необходимостью.
Когда мы думаем над очередными мировыми рейтингами, где место Украины нас совсем не радует (например, по индексу экономической свободы Украина недавно оценена как последняя среди 44 стран Европы), нам понятны причины такого положения дел. И трудности перехода от советской к современной жизни, и отсутствие исторического опыта собственной государственности, и огромные потрясения, революции — сначала Оранжевая, затем Достоинства, стоившая стране многих жертв, и война с временной потерей территорий с их человеческим и промышленным потенциалом — все это не стимулировало устойчивого развития. Но таких ментальных деформаций в институтах власти, которые произошли за последний период, такого уровня снижения профессионализма, государственных позиций и ответственности — поверьте моему опыту, я работал в пяти правительствах на разных уровнях, был депутатом парламента пяти созывов — я не видел никогда.
Абсолютно согласен с президентом Литвы Далей Грибаускайте, которая отметила, что низкая эффективность государственного управления, коррупция, неспособность украинских политиков объединиться представляют угрозы, которые надо рассматривать не менее серьезно, чем внешнюю агрессию.
Безусловно, проблемы государственного управления проявились с начала 90-х. В наследство от советских времен досталась сверхцентрализация, которая не только ограничивала финансовую и административную самостоятельность регионов, но и подавляла инициативу вообще. Такие базовые для граждан демократической независимой страны понятия, как национальное сознание, приоритет защиты национальных интересов, высокий патриотизм, также должны были сформироваться в полном объеме, в современном понимании.
Но наша богатая талантами земля буквально с первых дней Независимости выдвинула новых менеджеров, которые успели пройти мощную школу управления, проявили недюжинные патриотические и нравственные качества. Они стремились к самостоятельной работе и готовы были отвечать за свои дела. Кстати, практика многих отечественных управленцев полностью опровергает утверждение нынешней власти о том, что раньше были «неудачные времена», и все достижения начались с нее.
Не ради саморекламы — поскольку правительство, которое я возглавлял в 2001–2002 гг., работало на принципах слаженной команды и позитивной преемственности, — замечу, что нам удалось реструктуризировать государственный долг страны на выгодных условиях Парижского клуба кредиторов, а речь шла о миллиардах долларов США; добиться того, что газовый долг РФ в размере 1,342 млрд долл. был зафиксирован не как государственный, а как корпоративный; выйти на рост ВВП по итогам 2001 г. на 9%. Это была довольно сложная работа, которая стала успешной благодаря государственному подходу. С каждым членом Кабмина мы вели тогда принципиальный разговор: «Надо понимать, что за стенами здания на Грушевского заканчиваются партийные и фракционные интересы и остается только один — государственный».
С тех пор многое изменилось. Убежден, если бы удалось осуществить переход к новому качеству государственной власти, который основан на позитивной преемственности, уважении к институциональной памяти, системном стратегическом подходе, когда «время» не заканчивается вместе с каденцией правительства, а последовательно продолжается в виде средне- и долгосрочных стратегических программ, ситуация в стране была бы другой.
За все это время Украина так и не смогла сконсолидироваться вокруг единой национальной стратегии, которая должна выполняться независимо от состава парламента, правительства или фамилии президента — вот одна из причин состояния, в котором мы находимся сейчас.
Мне повезло общаться с выдающимся государственным деятелем Литовской Республики Альгирдасом Бразаускасом. В начале 2000-х я был с визитом в Вильнюсе, и он признался, что его волнует ситуация в Украине. Он сказал то, что я запомнил на всю жизнь: «Мы (Литва) готовимся к вступлению в ЕС с большими проблемами: реституция собственности, земельная реформа, закрытие атомной станции (а она давала около 60% электроэнергии). Сейчас в Литве выборы в парламент, и между всеми субъектами выборов существует негласное табу: никто в выборной кампании не позволяет использовать национальные проблемы в интересах политической конкуренции и борьбы за рейтинги. Этим мы от вас очень отличаемся. Поскольку вы до сих пор не можете объединиться вокруг ключевых заданий. Политической конъюнктурой вы берете в заложники общенациональные интересы».
Правду А.Бразаускаса подтверждает каждый день нашей жизни — до сегодняшнего. Отсутствие консолидации, непоследовательность, неготовность к стратегической работе, хаотические движения вместо системности принятия решений и жесткого контроля над их выполнением — к сожалению, это наиболее яркие мазки на масштабном полотне т.н. современного государственного управления.
Наиболее простой способ проанализировать, как качество высшего менеджмента отвечает потребностям времени, — это выяснить, какое место важнейшие проблемы современной жизни занимают в повестке дня действующей власти.
Деловая общественность бьет тревогу: скоро в стране будет некому работать. По данным экспертов объединений работодателей, Украина быстро теряет трудовой потенциал. Только по оптимистичным подсчетам, за границей работают 6–7 млн наших соотечественников — мужчин 35–40 лет, молодых семей. Соседние страны максимально активизируют политику привлечения украинцев — трудовых мигрантов. В то же время отдельные инвесторы, которые хотят запустить производство в Украине, сталкиваются с нехваткой рабочих и специалистов. Кто на государственном уровне готовит программы поощрения трудоустройства в родной стране? Тщательно считает население и мигрантов, проводит перепись (по стандартам ООН, перепись населения должна проходить не реже одного раза в 10 лет, в Украине же последний раз она была в 2001 г.)? Кто ищет стимулы возвращения трудовых мигрантов домой? Ответов нет.
Параллельно развиваются не менее опасные процессы — стремительно уменьшается численность населения. По уровню рождаемости Украина находится на 172-м месте в мире. ВОЗ включила страну в топ-10 лидеров по темпам сокращения численности населения. За 2017 г. «исчезло» около 200 тыс. чел. — население одного областного центра, такого, как, например, Луцк (за январь
2018 г. — еще 21,5 тыс.). Готовит ли государство стратегические программы преодоления демографического кризиса? Выносит ли их на рассмотрение Кабинета министров, СНБОУ? Вопросы, как говорится, излишни.
Проблемы, которые действительно являются судьбоносными для страны и могут сказаться на перспективах ее существования уже в ближайшее время — даже не в разработке власти, не являются предметом широких общественных дискуссий в прессе, на ТВ, на круглых столах. Популизм, мелкая политическая суета, имитация серьезной работы и настоящих реформ — вот что часто скрывается за нынешними управленческими подходами.
В чем причина? Думаю, в неготовности власти покинуть комфортную зону удобных для себя и легко навязываемых народу стереотипов о «перемогах» и «зрадах», в неспособности понять глубину возникающих задач, в неготовности решить их наиболее эффективным современным системным способом, в нежелании отступить от соблазна получить выгоду — коммерческую или публичную — для себя лично.
Но сложная современная жизнь не терпит имитаций. Они приводят только к углублению кризиса. Вот и проголосованный недавно парламентом закон о медицине не может называться реформой. Он не дает ответов на важные вопросы: как будет обеспечен переход на здравоохранение нового качества, к страховой медицине; где появятся ресурсы, кадры; как будут побеждены распространенные и опасные болезни; что будет сделано для улучшения демографических показателей.
Начать надо было с честной диагностики. Сейчас данные приходится черпать в основном из иностранных источников. По данным Европейского регионального бюро Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), средняя продолжительность жизни в Украине на девять лет ниже, чем в странах ЕС. По состоянию здоровья граждан Украина занимает одно из самых низких рейтинговых мест в европейском регионе, а в мире — 99-е место среди 145 взятых к оценке стран.
Точка зрения работодателей, экспертов такова: т.н. медицинская реформа является одной из самых неудачных, она требует безотлагательной доработки. Уже принятый закон необходимо дополнить четкой государственной программой реализации с учетом ресурсов, кадрового обеспечения, платежеспособности людей, прогноза последствий, воздействия на отдельные категории граждан, механизмом преодоления коррупционных схем в медицине.
Есть еще такой вопрос: возможна ли профессиональная реформа, когда министерство здравоохранения при подготовке и внедрении кардинальных изменений работает без министра? Над нами смеются другие государства, Украина превратилась в страну «исполняющих обязанности» — здесь длительное время нет главы Государственной фискальной службы, Фонда госимущества, Государственной службы занятости, Министерства агрополитики, большого количества государственных компаний... Это не просто «проколы» кадровой политики, это проявление низкопробной конкуренции политико-финансовых групп, подковерной борьбы за назначение преданных людей, причем любой ценой — хоть война, хоть потоп... Если чиновник не уверен в своей должности, можно ли ожидать от него высокой эффективности? Тем более когда речь идет не просто о текущей работе — о разработке стратегии по каждому направлению?
Было много предложений по закону о государственной службе, речь шла о конкурсах, тестировании и т.д., но, к сожалению, на практике все остается по-старому. Конкурсы часто политизированы, непрозрачны, без четких критериев, с заранее известным результатом. Опыт, знания, государственные позиции зачастую остаются без внимания.
Если бы открылись настоящие социальные лифты, и молодые, амбициозные, образованные люди получили возможность набираться опыта на государственной службе, если бы в основу кадровой политики были положены принципы меритократии — профессионализма, нравственности, служения государственному интересу и патриотизма, а не партийная и клановая принадлежность, торговля портфелями и перераспределение денежных потоков, мы бы не говорили сейчас о катастрофическом падении уровня государственного управления.
Формирование власти по «принципам» личной преданности, коммерческих интересов или кумовства должно исчезнуть даже не потому, что эти подходы устаревшие и неэтичные, а потому, что являются губительными с точки зрения национальной безопасности, сохранения государственности. Я сам не люблю пафосные высказывания, но вынужден сказать: люди, которые идут во власть, должны иметь государство в сердце, для них сделать что-то для Родины должно быть высшей целью жизни, больше, чем богатство и слава. Что, перевелись такие в Украине? Не верю... Другое дело, что их не слышно за болтовней циников и популистов...
Поводом для анекдотов стали т.н. «варяги» во власти. Нет сомнения, что высокопрофессиональный менеджер из-за рубежа способен вывести из кризиса отдельную сферу. Но ключевым здесь является слово «высокопрофессиональный», а не любой специалист с иностранным паспортом! К сожалению, таких примеров мы почти не видели. Добавим, что он не знаком с украинскими реалиями — это часто служит специалисту плохую службу, делает его заложником местных политических игр.
Но разве кадровая политика — это игры? Разве не наше домашнее задание — воспитать собственных менеджеров высокого качества, выстроить национальную систему подготовки кадров государственного управления? Убежден, даже образованные и талантливые должны пройти все ступени этой непростой школы, и любой высшей должности должна предшествовать тщательная подготовка и накопление опыта.
Вынужден сказать еще об одном явлении, разъедающем государственную систему изнутри. По аналогии с теневой экономикой его можно назвать теневым управлением. Из-за него возникают ситуации, когда в публичном пространстве обсуждается один законопроект, а к голосованию подается другой; появляются ненужные, а иногда даже вредные нормативные документы, которые отбрасывают нас назад и отбирают недюжинные силы на исправление ситуации. Это означает, что в самой системе принятия государственных решений у нас верховодит аппарат политических лоббистов коррупционного толка, пресловутых «смотрящих» или других «теневиков» от управления. Это абсолютно недопустимо, ибо наносит непоправимый вред украинским государственным интересам.
Мы постоянно слышим от чиновников победные реляции по поводу незначительных экономических достижений и неоднократно призывали прекратить это вредное популистское занятие. Между тем экономический рост в 2017 г. если и был, то очень незначительный, на уровне 2,5% (падение ВВП в 2014–2015гг. составило около 17%).
Однако не только экономические показатели определили предметом своего съезда в конце 2017-го промышленники и предприниматели — в повестке дня значилась тема экономического патриотизма.
Почему мы вынуждены концентрировать на этом внимание? К сожалению, очень много примеров в деятельности и государственных структур, и конкретных ответственных исполнителей, когда этот решающий с точки зрения национальных интересов принцип теряется, когда ощущается острый дефицит ответственности за развитие экономики, понимание ценности рабочего места, необходимости формировать будущее Украины на основе собственного потенциала.
Так, в стране доминирует массовый импорт, хотя есть все условия для производства аналогичной конкурентоспособной продукции. Эти тенденции за последний период приобрели угрожающие масштабы. Наблюдается массовый импорт минеральных удобрений, когда химическая отрасль практически стоит. Обновление подвижного состава Укрзалізниці происходит не за счет мощного отечественного транспортного машиностроения, а за счет попыток закупки секонд-хенда в государствах ЕС.
Промышленники и предприниматели — за международное сотрудничество, однако они понимают: такое сотрудничество должно быть взвешенным, поскольку в противном случае финансируются рабочие места за границей, и пополняются зарубежные бюджеты. Необходима современная промышленная политика, модернизация, локализация производства, импортозамещение, что составляет суть национальной экономической безопасности.
О трудовой миграции мы уже говорили, но в стране ширится и миграция бизнеса. Это связано с неспособностью государства защитить частную собственность, инвестора, акционера по принципу верховенства права, равенства всех перед законом. Последний рейтинг по показателю защиты права частной собственности: из 137 государств, которые были исследованы, Украина занимает 128-е место. Это прямое следствие коррупции, несовершенной правовой системы.
Сегодняшнее рейдерство отличается циничностью, прямой связью с правоохранительными структурами. Бизнесу крайне трудно, если вообще возможно, доказать свою правоту в судах и вернуть отчужденное. И хотя в ноябре 2017 г. был принят закон о защите бизнеса от давления силовиков, перелома в противостоянии рейдерству не произошло.
В мире существует практика оценивать госслужащего по степени позитивного влияния на сферу отечественного производства. Дипломат работает над тем, как экспортерам продвинуться на новые рынки; чиновник экономического подразделения администрации — как предпринимателю упростить процедуру получения разрешений и лицензий; финансист — как сделать доступными кредиты и пр. Измерение эффективности труда специалистов, с которыми ежедневно сталкивается бизнес, должно зависеть от успеха последнего, именно здесь суть экономического патриотизма. Если честно работающему бизнесу нанесен ущерб, прямые убытки, если ему не удалось получить запланированную выгоду, чиновник должен нести административную, а то и уголовную ответственность.
Именно такой подход — в основе «Платформы экономического патриотизма», принятой на ХV съезде УСПП. Документ ставит важные задачи: обеспечить защиту прав собственника и инвестора, преодолеть рейдерство, улучшить налоговую политику, предотвратить монополизацию рынков. Его конечная цель амбициозна — обеспечить рост ВВП на 7–8% уже в ближайшие годы, иначе стране грозит потеря своего места в процессах индустриального, инновационного развития, превращение в агросырьевой придаток мира. Является исторически доказанным фактом — ни одна страна без развитой промышленности, необходимого количества современных рабочих мест не способна обеспечить своему народу достойный уровень жизни. Деловое сообщество призывает бизнес и власть объединиться вокруг стратегии экономического развития, отбросив политические и личные интересы.
Безусловно, одной из важных характеристик современного государственного управления является его умение строить коммуникации с гражданским обществом, с организациями, ассоциациями, экспертами, их многочисленными объединениями.
Без прозрачного конструктивного диалога с общественностью, эффективной обратной связью, взаимоответственным двусторонним партнерством с бизнесом государству не удастся решить сложные реформаторские задачи. Честный диалог с бизнесом добавит власти интеллектуального и организационного ресурса, обеспечит необходимую поддержку и рекрутинг сторонников, построит мостик доверия между ней и предпринимателями и населением. Не забываем: никто, даже самые гениальные реформаторы, не смогут осуществить серьезные изменения без опоры на общество и его доверия.
К сожалению, падение качества и уровня государственного управления, о котором сегодня идет речь, опускает нас не просто на низкие позиции в международных рейтингах, создает неприятные имиджевые проблемы — это может стоить нам страны. Сегодня есть все основания говорить о потере фактора субъектности, когда государство рассматривается в мире не как субъект международных отношений, который способен защищать свои интересы цивилизованными методами в балансе с интересами партнеров, а как некий полигон, на котором соревнуются глобальные конкуренты. Это очень опасное состояние.
В мире все жестко — здесь уважают уверенные, эффективные, конкурентоспособные страны. В такие государства инвестируют, с ними готовы реализовывать проекты любой сложности, налаживать партнерство, создавать союзы, в том числе коллективной безопасности. И не уважают неконсолидированных, без собственной стратегии, политической воли, вороватых. Выбор за нами.
- Информация о материале
Суд зобов’язав приватників знести самочинно побудований комплекс будівель на Безлюдівці
Господарський суд Харківської області зобов’язав ТОВ «Федерація боксу та кікбоксінгу» звільнити землі площею 80.3 га у селищі Безлюдівка з приведенням їх до первісного стану шляхом знесення самовільно побудованих будівель.
Про це стало відомо з рішення суду.
У 2016 році представники місцевої прокуратури звернулися до суду щодо використання і самовільного зайняття ТОВ « Федерація боксу і кікбоксінгу» земель на території Васищівського лісництва за відсутністю дозвільних документів. Мова йде про ділянки загальною площею 80,3 га, у тому числі води 70,3 га, інших угідь (пісків) 10,0 га.
Судом було встановлено, що вказані дії відповідача завдають шкоди інтересам держави, а приміщення, серед яких будинки відпочинку, кафе, шашлична та лазня, побудовані самовільно, не введені в експлуатацію та розташовані на земельній ділянці, що перебуває в постійному користуванні ДП «Жовтневе лісове господарство».
Представники ТОВ «Федерація боксу та кікбоксінгу» подали апеляційну скаргу, не погодившись із рішенням суду. В обґрунтування своєї позиції приватники зазначили, що у них не було жодного передбаченого договором оренди чи чинним законодавством України обмеження або заборони для здійснення спірного будівництва.
Доводи, викладені в апеляційній скарзі, не знайшли свого підтвердження. Тож суд постановив, що самовільно зайняті земельні ділянки наразі підлягають поверненню державі та звільненню від самовільно побудованих конструкцій.
За даними прес-служби прокуратури Харківської області, на даний час, кілька споруд вже прибрали з цієї земельної ділянки.
ТОВ «Федерація боксу та кікбоксингу» записане на Дмитра Сторожева, Артура Степаньяна та Тетяну Картуманову. Керівником вказаний Олег Завгородній.
Сторожев очолював Чугуївську райспоживспілку, Степаньян – підприємець, який володіє ТОВ «Міраж», а Тетяна Каратуманова – дружина депутата облради від «Опозиційного Блоку» Олега Каратуманова.
Нагадаємо, що саме ця фірма збирала гроші з мешканців Харківщини за проїзд до води.
- Информация о материале
Батьківські комітети скасовано, хай живуть… батьківські комітети?
Спочатку МОН тихо скасував свій наказ, який був чинним 13 років — «Про затвердження примірного положення про батьківські комітети (ради)», а тоді мусив голосно пояснювати, що він не це мав на увазі. Тобто живемо, як і раніше. Користуємося наявними напрацюваннями, аж доки в новому законі не буде «деталізовано порядок створення органу батьківського самоврядування та його відносин і взаємодії зі школою та її засновником». Гаразд. А що ж тоді спонукало МОН ухвалити таке дивне рішення?
Раціональне пояснення існує.
Історія питання
За радянських часів батьківські комітети були радше формальністю. Держава мала монополію та чітку візію в питаннях освіти, і якісь там батьки до цього не мали жодного стосунку. Батьки звикли, що держава сама займається освітою їхніх дітей, і особливо в цей процес не лізли. У ті напівміфічні часи поборів фактично не було: подарунки вчителям учні робити своїми руками, навіть квіти не скрізь купували. Формально вони існували, бо як би інакше заступник директора з виховної роботи міг написати протокол, що «за рішенням батьківського комітету виділено кошти до Нового року»? Згадані кошти виділяла сільрада — на звернення цього самого заступника директора чи просто за звичкою. Ніхто цих протоколів не читав, вони існували тільки як побічний продукт радянської бюрократії.
Реальна влада почала переходити до батьківських комітетів орієнтовно з 1993 року. Тоді батьки побачили, що або доведеться взяти ситуацію у власні руки, або змиритися з тим, що їхні діти недоотримають у школі чогось важливого. Відтоді школа ввійшла у смак, і тепер, коли штори вже стали мемом («якщо на всі гроші, які батьки здали на штори, купити штори, то можна буде пошити чохол на всю школу, і ще залишиться на штори»), батьки почали замислюватися і бунтувати. З одного боку, апетити в сучасних учителів зростають разом із науковим прогресом: то потрібна інтерактивна дошка із проектором, без яких навчальний процес уже не той; то перша вчителька на випуск захотіла плазмовий телевізор як прощальний подарунок… З іншого — батькам якось не дуже приємно, що їх розглядають виключно як «козла, який за все заплатить». Якщо ми скинулися на всі ці штори, чому школа за замовчуванням сама приймає всі рішення щодо наших дітей, лише ставлячи нас до відома, а часто навіть не впускаючи до кінця уроків?
Ось цими питаннями і мали би займатися батьківські комітети.
Справжні.
Батьки як основні спонсори школи
Якщо мислити лінійно, потреби школи — це 100%, 20% із яких покриває державний бюджет, 50 — місцевий і 30 — батьки. (Не треба відразу вимагати пруфів — ці цифри не мають жодного стосунку до реальності, вони покликані лише проілюструвати думку.) І якщо держава почне покривати 50% або місцевий бюджет розщедриться до 70%, батьки можуть перестати здавати гроші. Але практика показує зовсім інше.
Тепер із реальними цифрами. У кількох містах — мінімум у Києві та Львові — школам прямо заборонили збивати гроші з батьків. Київ почав витрачати на освіту третину свого бюджету. Дуже багато коштів було спрямовано саме на капітальні видатки, вже два роки досить серйозні кошти виділено окремою статтею на те, що називається «дріб’язок» — побутові потреби: від 100 до 150 тисяч гривень було витрачено за цією статтею на кожний навчальний заклад (ці кошти розподіляли райони). Батьківські комітети збирають гроші насамперед на ці речі: мило, мийні засоби, папір, туалетний папір, картриджі, віники тощо. І те, що вже два роки ця стаття певним чином закрита, на батьків якось не дуже вплинуло.
Звичайно, рік-два нормальних асигнувань на освіту не може повністю вдосконалити матеріально-технічну, лабораторну, науково-практичну базу для здійснення навчального процесу. Занадто довго тривав процес руйнації і задалеко зайшов. Але чому батьки здають гроші з такою самою силою, що й раніше, тільки з поправкою на інфляцію? Кияни не дадуть збрехати: уже і прямо заборонили здавати гроші, і «гарячі телефони» на сайті КМДА повісили, щоб туди можна було звертатися, якщо у школі з вас гроші таки вимагають, але кожні батьківські збори — це як не новий додатковий підручник, то день народження директора…
«Батьківські комітети дуже часто, навіть не поцікавившись ситуацією із дріб’язком, за інерцією — з апетитами, які, на мій погляд, дедалі зростають — продовжують процес примусового збору коштів із батьків, — визнає Тетяна Шкурова, заступниця директора Департаменту освіти і науки, молоді та спорту Києва. — Тому я хотіла би звернутися не так до працівників освіти, як до батьків: ми маємо усвідомити, що йдеться про навчальні заклади комунальної власності територіальної громади м. Києва, на чиє функціонування виділяються кошти з державного бюджету (це субвенція на оплату праці освітян), а також із бюджету міста на покриття всіх витрат. Вони не є досконалими, але і межі досконалості немає. Тому треба якусь межу для себе встановити. Наприклад, у нас немає забезпечення охорони — і батьки спільно з навчальними закладами укладають тристоронні угоди з охоронними фірмами. Однак якщо йдеться про нагальні потреби, зрозумілі батькам, і при цьому незначна вартість та повна прозорість — гадаю, ніхто би не заперечував проти такої благодійності. Але якщо ми подивимося, на які потреби збираються кошти… Я вам прокоментую одне звернення. Новорічні свята, які всі намагаються зробити у школі цікавими для своїх дітей, зараз також поставлено на рейки культурно-бізнесового проекту. На День святого Миколая запрошується аніматор — це у прейскуранті однієї школи 2000 гривень, плюс 2400 гривень на подарунки дітям і 2000 на солодкий стіл — саме стільки мають витратити батьки 23 дітей одного 3-го класу на одне свято. Що це таке? Школа — це простір, де мають розвиватися творчі здібності дітей. І якщо це свято святого Миколая, до чого тут аніматор? Це має бути або учень цієї школи, якщо йдеться про загальношкільне свято, або якийсь хлопчик із цього 3-го класу, який і буде святим Миколаєм, і сценарій нехай вони напишуть — тоді є розвиток творчих здібностей у дітей, і грошей за це не потрібно. Ви розумієте, на що зміщується увага і бажання зробити якнайкраще для своїх дітей? А якщо батьки хочуть зробити солодкий стіл, нехай хтось один спече печиво, інший купить тістечка, а хтось не принесе нічого — і нічого страшного! Або вони поділяться: одні батьки приносять на це свято, інші — на інше».
А тепер про те, до чого тут податкова
«Сферичний кінь у вакуумі» мав би виглядати так. Усі батьки класу одностайно вирішили купити слоненя в живий куточок. Вони розділили вартість слоненяти на рівні частини мінус пільги для багатодітних родин та дітей учасників АТО і пішли до зоомагазину. Там, вибравши слоненя, яке всіх влаштовувало, кожен дістав із гаманця свою частину загальної вартості й поклав на прилавок. А потім таким чином оплатили ще й упаковку і доставку. (Щоправда, достатньо одного батька, який забажає розрахуватися карткою, аби поламати всю цю ідилію, але то вже таке.)
Зрозуміло, що ніхто так не робитиме. Тому батьківські комітети беруть на себе клопіт представляти всіх батьків класу/школи. Справа шляхетна — це вам скаже будь-хто, хто бодай раз ходив у зоомагазин по слоненя. Або в гіпермаркет по новорічні подарунки. Або куди завгодно з місією вибрати і купити всім так, щоб вони були задоволені.
Тут є одне «але». Де готівка, там корупція. Звичайно, ви можете домовитися із приятелем про якусь спільну покупку і просто дати на неї свою частку грошей — це ваша особиста справа. Але коли йдеться не про приятеля, а про людину, яка мотивує своє право розпоряджатися вашими коштами тим, що вона є головою батьківського комітету? Тут уже зовсім інший тариф…
Цікаво, що батьківські комітети взагалі не мають чітко визначеного статусу. Це залишає просто колосальний простір для маневру. Але, з іншого боку, членів батьківських комітетів нічого не захищає, оскільки їхню діяльність нічого і не регламентує, а з погляду чинного законодавства їхня діяльність — одне суцільне порушення. Нема жодного легального механізму прийому готівки головою батьківського комітету — хіба що зареєструвати ГО, щоб мати право підписувати чеки і/або відкрити рахунок, на який батьки зможуть скидати свої благодійні внески. Тут усе зрозуміло — можна забезпечити прозору звітність і дотримання законів. (Батькам залишиться тільки найняти бухгалтера для ведення фінансової звітності…) Можна сказати, боротьба з корупцією в самому зародку.
Упс!
Боротьба з корупцією + ГО = подання електронної декларації. Тому що «також під дію закону потрапляють громадські організації, які у своєму статуті не мають положення про антикорупційну діяльність, однак протягом своєї роботи над проектами вчиняли заходи щодо боротьби із корупцією у своїй сфері». Це позиція НАЗК. Ви знаєте багато охочих ускладнити собі життя поданням електронних декларацій?
Та що ж воно таке…
Закон є закон
МОН «скасував батьківські комітети», тому що йому це порадили розумні юристи. Адже «Про затвердження примірного положення про батьківські комітети (ради)» ні до чого не кріпилося — як уже було сказано вище, така спроба одним папірцем легалізувати батьківські комітети була спробою підмінити закон «Про об’єднання громадян». Виникла правова колізія, яку рано чи пізно мали помітити й усунути.
А тим часом набув чинності новий закон «Про освіту». У його тексті батьків згадано 42 рази і визнано учасниками навчального процесу (ура-ура-ура!). Крім усього іншого, цей документ дозволяє батькам брати участь не лише у фінансуванні школи, а й у розробці індивідуальної програми розвитку дитини та/або індивідуального навчального плану, та й узагалі «як безпосередньо, так і через органи громадського самоврядування колективно вирішувати питання організації та забезпечення освітнього процесу в закладі освіти, захисту їхніх прав та інтересів, організації дозвілля та оздоровлення, брати участь у громадському нагляді (контролі) та в управлінні закладом освіти у межах повноважень, визначених законом та установчими документами закладу освіти». Є сенс створювати батьківські комітети, правда?
Однак закон, як сам МОН попередив, рамковий. Тому очевидно, що до того, як він «обросте м’ясом» і стане зрозуміло, як саме його виконувати, залишатиметься… е-е-е… певна свобода його трактувань. Тільки, як цинічно заявило одне інсайдерське джерело, «смажити вас прийде не МОН, а податкова. Чим відмахаєтесь?».
Чесно кажучи, в цьому місці мав бути рецепт виходу із ситуації, але його нема. Поки що незрозуміло, що небезпечніше — легалізувати батьківський комітет, створивши ГО, чи перейти на підпільне становище. Одне точно тішить: країна у нас велика, а силові органи неповороткі.
Може, якось і перекрутимося до того часу, як МОН щось придумає…
- Информация о материале
Страница 79 из 2102
