Главная

еоргий Тука: Есть возможность поднять на Донбассе восстание

Заместитель министра по вопросам временно оккупированных территорий и внутренне перемещённых лиц Георгий Тука рассказал, что боевики из числа местных жителей готовы сложить оружие и выдать тех, у кого руки в крови. Теоретически они даже готовы поднять восстание против российских кураторов. Однако, по словам господина Туки, нет уверенности в том, что украинская армия сможет его поддержать, а вот вероятность того, что российская сторона жестоко подавит такое восстание - колоссальная.

- Давайте вернемся к Вашему волонтерскому прошлому (ранее господин Тука возглавлял волонтерскую организацию «Народный тыл»). Обеспечение армии улучшилось? Какие основные проблемы есть сейчас?

- Говорить о моей волонтерской деятельности в прошедшем времени не очень корректно. Я ведь и до сих пор поддерживаю, как могу, наших военных. Но поскольку зарплата (госчиновника, - «Апостроф») оставляет желать лучшего, то я сконцентрировался на поддержке спецподразделений. Конечно, обеспечение армии стало лучше. Намного лучше. Но не нужно смотреть на мир сквозь розовые очки. Проблемы есть. Их много. Например, осталась проблема с автотранспортом. И решать ее довольно трудно. Есть проблема, скажем так, со специальными боеприпасами для бойцов спецназа. Но если вспомнить начало войны, когда в армии никто даже не знал, что такое GPS-навигатор, планшет, баллистический калькулятор, то сейчас если такой навигатор есть у трех военнослужащих из десяти, то это считается плохим снабжением. Хотя до полного обеспечения всем необходимым нам еще далеко.

- А как вы относитесь к пилотному проекту по разведению противоборствующих сторон в зоне АТО? Каковы перспективы этого процесса?

- Положительно отношусь. Другого пути, кроме мира, просто не существует. Война не может быть бесконечной. Рано или поздно мир все равно наступит. Вопрос лишь во времени. Но я хочу отметить, что по наблюдениям зарубежных экспертов, 99% конфликтов всегда начинаются с блокады. Метрополия блокирует определенные территории. К чему это приводит? На блокируемых территориях, значительно уменьшается количество товаров, но увеличивается их стоимость и стремительно сокращается денежная масса. Таким образом, очень быстро среди местного гражданского населения растет недовольство своими новыми хозяевами. По рекомендациям экспертов, в это время метрополия должна ослабить давление - дать понять людям: мы едины, мы вас не собираемся морить голодом, а все, что у вас происходит - это вина только ваших новых главарей. Но мы давление вовремя не ослабили. Что получилось в итоге? Рынок на той территории мы быстро потеряли - его сразу заполнили российские товары. Мы получили там рублевую зону. Плюс те люди, которые там работают и получают зарплату в гривне, используют эти деньги на покупку российских товаров - то есть поддерживают российского производителя. И когда начнется процесс деоккупации, нам еще придется долго бороться с конкуренцией со стороны российских товаров и с рублем, который там прижился. Мы сами себе создали дополнительные трудности.

- К слову, в одном из ваших интервью я прочитал, что вы очень скептически относитесь к развертыванию на Донбассе полицейской миссии под эгидой ОБСЕ.

- Если это решение останется в рамках ОБСЕ, то от стран Европы нужно будет добиваться увеличения финансирования этой организации. На сегодняшний день бюджет ОБСЕ составляет 170 миллионов евро, из которых больше 100 уходят на Украину. Чтобы вам было понятно: во время такой же операции в Боснии было задействовано более 60 тысяч миротворцев. Они взяли под контроль всю территорию, включая внешний периметр. Состоялись выборы, которые они контролировали. Вплоть до того, что даже урны с избирательных участков переносили представители ОБСЕ, а не местные жители. И только после проведения выборов численность миссии была уменьшена с 60 до 30 тысяч человек. Поэтому я и говорю о том, что нужно переводить формат миссии с уровня ОБСЕ на уровень ООН.

- Что еще может помешать установлению мира на Донбассе?

- Есть еще одна опасная составляющая. Это контрабанда. Ее опасность состоит не только в том, что кто-то обогащается. У специалистов существует термин - «размягчение передка». Все начинается с перекуров и посиделок за рюмкой водки. А потом поступает предложение - давай заработаем немного «бабла». А заканчивается все обычной вербовкой. Например, в первую чеченскую войну этим активно пользовались чеченцы. Есть конкретные уголовные дела в отношении командиров батальонов и командиров полков российской армии, которых подкупали для того, чтобы они заводили свои подразделения под обстрелы. А во вторую чеченскую войну этим же воспользовались россияне, которые просто купили Кадырова и угомонили тот нарыв. Кроме того, люди, которые обогатились на контрабанде, так или иначе начинают мешать процессу установления мира. Потому что мир угрожает их бизнесу.

- Эти процессы на Донбассе уже происходят?

- Конечно.

- А какие товары чаще всего контрабандой провозятся через линию разграничения?

- Все, что угодно. От спичек до каменного угля и золота.

- Какова же общая стоимость таких контрабандных товаров?

- У меня нет таких данных. Я вообще не могу себе представить, каким образом можно подсчитать то, что не контролируется.

- А украинская сторона закупает уголь на неконтролируемой территории?

- Формально это нельзя назвать закупкой. Это выглядит как транспортировка добытого угля с одного подразделения компании ДТЭК на другое. Деньги туда-сюда не ходят. Однако этот вопрос сейчас исключительно политизирован. Нравится нам или нет, но на сегодняшний день приблизительно треть территории Украины отапливается за счет угля группы «А», то есть антрацитов, которые добываются на неконтролируемой территории. И когда я слышу призывы, мол, давайте откажемся от этого угля, то я называю это воинственным дилетантизмом. Дело ведь не только в освещении. Можно остаться без отопления, транспорта, магазинов, интернета и всего того, что потребляет электроэнергию. Это предложение вернуться в средневековье. Причем те, кто такое предлагают, рассчитывают, что это случится где-нибудь далеко от них, а они по-прежнему будут сидеть в тепле и выливать свой патриотический гнев в Facebook. Что мы предпринимаем? Во-первых, мы переориентировали «Центрэнерго» на закупку угля из внешних источников. Во-вторых, мы даже договорились, чтобы частично внешние закупки угля осуществлял и ДТЭК. Но давайте будем честными: полностью отказаться от угля с оккупированных территорий мы не сможем.

- Достаточно ли нам того угля, который все-таки поставляется?

- Его стало значительно меньше. Пришлось делать очень серьезные шаги для того, чтобы поддерживать уровень обеспеченности углем в тех пределах, которые позволили бы нам уверенно смотреть в зиму.

- Это удается?

- Да. Более или менее.

- Давайте вспомним о резонансных событиях, которые произошли на оккупированных территориях. Например, о ликвидации одиозных главарей бандформирований. Последним был Моторола.

- Он был не последним, уверяю вас. Он был крайним. Я в этом совершенно уверен. Это абсолютно закономерный путь. И Гиви, и Плотницкий, и Захарченко рано или поздно будут уничтожены. Они уже свое дело сделали и являются теперь ненужными свидетелями. Они слишком много знают.

- Вы считаете, что их убирают российские спецслужбы?

- Конечно. Нам было бы очень интересно пообщаться с ними на Владимирской. Но, к сожалению, у нас такой возможности не будет.

- А какие вообще настроения царят среди боевиков на неконтролируемой территории?

- Если брать боевиков из числа граждан Украины, то настроение аховое. Очень многие готовы сложить оружие. Более того, они сами хорошо знают у кого руки в крови, а у кого - нет. И они готовы выдать тех у кого руки запачканы в крови. Они боятся.

- Боятся наказания со стороны российских кураторов?

- Нет, со стороны украинских властей. И это будет очень серьезная проблема, потому что это как раз именно то, что называется демилитаризацией. Мы изучали опыт и Балкан, и Чечни, и Ирландии. Очень тяжело будет нашим гражданам, проживающим на контролируемой правительством территории, объяснить разумность привлечения тех людей, которые, может быть, еще вчера воевали против нас с оружием в руках, в качестве, например, местной полиции. Речь будет идти как раз о вчерашних трактористах и шахтерах, которые взяли в руки оружие не потому, что они идейные, а потому, что жрать было нечего. И бежать некуда. А семьи надо кормить. И когда шахты начали закрываться, они взялись за оружие. Это правильно поймет только тот человек, у которого есть не только эмоции, но и холодный ум. А люди, которые будут руководствоваться исключительно эмоциями и фейсбучным ура-патриотизмом, они будут раскачивать «зраду».

- Но если состояние у боевиков, как вы говорите, аховое и они готовы сложить оружие, то почему бы просто не развернуть наступление и не решить исход войны? Они ведь все равно сдадутся.

- Сработал закон сообщающихся сосудов. Чем меньше местных хотели брать оружие в руки, тем большее количество русских наемников закачивалось извне. На сегодняшний день, по нашим оценкам, местных осталось процентов 30 (в бандформированиях ДНР и ЛНР, - «Апостроф»). Все остальные - это «ихтамнеты». И это серьезная проблема, потому что была у меня такая информация, что в принципе даже на сегодняшний день теоретически есть возможность изнутри поднять там восстание. Но есть колоссальная вероятность того, что это восстание будет утоплено в крови всем этим отребьем, которое прибыло извне. И есть большие сомнения в том, что нам удастся поддержать это восстание со своей стороны. Я встречался с представителями двух таких территорий, которые хотели поднять восстание. Поскольку этот вопрос находится вне моей компетенции, то я направил их в соответствующие структуры. Но при этом изо всех сил призывал их не горячиться. Потому что есть негативный опыт Варшавского восстания в годы Второй мировой войны (состоялось в августе 1944 года, - «Апостроф»). Его организаторы рассчитывали на помощь Красной Армии, которая так и не подоспела, поэтому восстание было подавлено. Чтобы подобное не повторилось у нас, нам необходимо сейчас сдерживаться.

- А есть ли у нас полководец, который мог бы нанести молниеносный удар, если такое восстание все же поднимется?

- У нас есть прекрасные боевые генералы. Я таких знаю не одного и не двух. Я горжусь дружбой с ними... Михаил Забродский, Андрей Ковальчук. Это будущее нашей армии. Это прекрасные командиры, за которыми ребята пойдут, куда угодно. Но кроме человеческого ресурса нужно иметь и технические возможности. Наступать мы еще не готовы. У нас достаточно средств, чтобы сдержать любое наступление, но сами наступать мы еще не готовы.

Информация о материале

Опубликовано: 09 декабря 2016

Оправдывая зло

Что испытывает нормальный человек, когда речь заходит о жертвах сталинской эпохи – погибших во время Голодомора, расстрелянных, умерших в лагерях?

Душевную боль. Сопереживание и скорбь. Отвращение к системе, перемоловшей миллионы жизней.

Но, поработав над собой, можно подавить естественные человеческие чувства.

В соседней России о сталинских гетакомбах научились говорить с глубокомысленным видом, излучая рассудительность и деловитость.

Да, в начале 1930-х миллионы людей умерли от голода – но зато в СССР удалость построить мощную индустриальную экономику в сжатые сроки.

Да, Сталин был диктатором и действовал репрессивными методами – но жесткая политика соответствовала историческому моменту и показала свою эффективность во время войны.

Да, при Сталине были депортированы крымские татары и другие народы – но депортации стали обоснованным наказанием за коллаборационизм и альтернативой стихийному мщению…

Пожалуй, это самая омерзительная часть постсоветского исторического нарратива. Именно постсоветского – поскольку сам тоталитарный СССР до откровенных оправданий людоедства все же не дошел.

Уничтожив миллионы подданных, советский режим оставался стыдливым убийцей, пытающимся скрыть свои преступления.

Разумеется, для себя Сталин и Ко обосновывали содеянное – так поступает любой преступник – однако эти бесчеловечные обоснования не выносились наружу.

Пускай в Кремле считали, что крестьянскими жизнями можно пренебречь ради форсированной индустриализации, но публично это никогда не декларировалось.

По официальной версии, никакого голода в 1932-1933 не было вообще, и миллионы людей не погибли в муках. Столь же тщательно оберегались и другие отталкивающие тайны режима.

Массовые репрессии, ГУЛАГ, политические убийства за рубежом, секретный протокол к пакту Молотова-Риббентропа, Катынский расстрел, депортации неугодных народов – вся советская грязь и кровь старательно вычищалась из исторической памяти.

Официальная история СССР была насквозь лживой. Но иногда ложь все-таки предпочтительнее циничной откровенности, и черные страницы прошлого – как раз тот случай.

Лучше вовсе не верить в Катынское злодеяние НКВД, газовые камеры Освенцима или этнические чистки на Волыни, чем верить и заявлять «Так им и надо».

Замалчивая и отрицая чужие преступления, мы подразумеваем, что речь идет о чем-то недопустимом с человеческой точки зрения. А признавая и оправдывая их, мы отказываемся от морального табу.

Именно к массовому снятию табу привел позитивный пересмотр советской истории в 2000-х. Поскольку в эпоху перестройки и в девяностые было обнародовано слишком много неоспоримых фактов о прошлом, а фарш не прокрутишь назад, на смену отрицанию пришло оправдание.

В ходе публичной реабилитации СССР выяснилось, что ради строительства сверхдержавы дозволено абсолютно все.

Допустимо обречь несколько миллионов крестьян на голодную смерть, допустимо покрыть страну лагерями и проводить массовые казни, допустимо высылать целые народы, допустимо тайно договариваться с нацистами о разделе сфер влияния в Восточной Европе и т. д. Парадокс, но в самом СССР подобная просоветская риторика звучала бы шокирующе.

Советский миф позволял человеку сохранить нравственные ориентиры ценой незнания.

Постсоветский миф такой возможности не оставляет. Невежественный обыватель эпохи застоя, отрезанный от реальной истории, никогда не слышавший о Голодоморе и не представлявший масштабов сталинского террора, заслуживал снисхождения.

Современный пользователь соцсетей, деловито рассуждающий об «оправданных жертвах» и «обоснованных репрессиях», не вызывает ничего, кроме отвращения.

В наши дни просоветская позиция часто ассоциируется с ментальным возвращением в прошлое, в СССР времен расцвета. Но на самом деле это не так.

Вернуться назад – к прежнему спасительному невежеству и наивному идеализму – уже нельзя. В 1970-х множество советских граждан действительно не догадывались, что мир, в котором они выросли, построен на чужих костях, с неимоверной жестокостью и пренебрежением к человеческой жизни. Они могли лояльно относиться к советскому строю, но при этом не оправдывать палачей и не калечить собственную душу.

А любой, кто восхваляет советский режим в ХХI веке, автоматически взваливает на себя груз чужих преступлений. Он знает истинную цену коммунистического эксперимента и должен убедить себя, что горы трупов – это нормальная и допустимая практика государственного строительства. Ему не обойтись без запредельного цинизма и аморализма. И он априори будет намного хуже пресловутого «советского человека», которому якобы подражает.

В нулевые годы путинская Россия не уподобилась Советскому Союзу – она превратилась в совершенно новую страну, где оправдание зла стало общественным мейнстримом. Причем массовая этическая деформация, связанная с восприятием прошлого, не могла не отразиться на восприятии настоящего.

После аннексии Крыма и развязывания гибридной войны многих шокировала реакция российского общества на происходящее.

Значительной части украинцев было трудно поверить, что действия Кремля встречают столь горячую поддержку, что среди аплодирующих Путину – наши знакомые, родственники, коллеги, деятели культуры и искусства, некогда считавшиеся моральными авторитетами.

Почему уровень соседской жестокости и циничности оказался недооценен? Возможно, потому, что в отечественном сознании отпечатался образ сограждан времен перестроечного СССР, и не все представляли, какую эволюцию проделал с тех пор бывший российский «совок».

Задолго до войны российское общество растеряло остатки сентиментальности, сохранившиеся с позднесоветского времени.

Задолго до войны безоговорочное осуждение зла стало выглядеть наивным и нелепым, а оправдание массовых смертоубийств – признаком здравомыслия.

Задолго до войны наши соседи оказались перед выбором: сохранить нормальные представления о допустимом и недопустимом или же принять новый исторический миф.

Подавляющее большинство выбрало второе. И хочется верить, что Украина никогда не пойдет по соседским стопам – какие бы привлекательные мифы ни были предложены нам взамен человечности.

Информация о материале

Опубликовано: 09 декабря 2016

Реформа экстренной медпомощи — будет больно

Подходит к концу четвертый год реформирования скорой медпомощи. И хотя мы по привычке до сих пор вызываем «скорую», на самом деле ее функции взяли на себя службы экстренной медпомощи (ЭМП) и медицины катастроф (МК). На ключевой вопрос — стало ли от этого легче больным и травмированным — каждый отвечает, опираясь на опыт, собственный или родственников и знакомых, которым приходилось набирать 103.

По мнению экспертов, экстренная помощь — едва ли не единственная служба в системе здравоохранения, которая стремится работать четко и ответственно, несмотря на все кризисы и трудности.

За четыре года не удалось выполнить, вероятно, и половины задач, намеченных еще в 2012 г., когда принимали Закон Украины «Об экстренной медпомощи» и запускали пилотные проекты. А на горизонте уже маячит новая реформа ЭМП, которую форсирует руководство Министерства здравоохранения. Заявления и.о. министра Ульяны Супрун о парамедиках весьма озадачили медицинское сообщество и вызвали волну критики. На какое-то время тема затихла, но это не означает, что ее похоронили.

Заместитель министра здравоохранения Александр Линчевский, отвечающий за это направление, недавно объявил старт реформы экстренной медпомощи. И обнародовал ее составляющие: 8 направлений, которые МЗ ныне считает наиболее актуальными. Но не успели медики обсудить этапы будущей реформы, как ее сократили — теперь она включает всего 6 пунктов.

Раскрывая планы, Александр Линчевский подчеркнул, что «изменение системы экстренной помощи — это вопрос изменения ценностей и понимания важности каждой человеческой жизни. Как мы сможем улучшить эту систему?

1.Тренировка для полицейских и пожарных. Обычно туда, где произошли ДТП, техногенная авария или пожар, первыми прибывают полицейские, пожарные или профессиональные водители. Им необходимо пройти курс медицинской тренировки, чтобы получить базовые навыки по спасению и поддержанию жизни пострадавших до приезда бригады экстренной помощи.

2. Совершенствование диспетчерской системы и создание колл-центра. Новейшие диспетчерские системы способны обеспечивать мгновенную связь с оператором, посылать на место происшествия ближайшую карету «скорой», отсеивать непрофильные звонки.

Если возникнет необходимость в консультации врача, звонок будет направляться в колл-центр. Колл-центр — это бесплатный, конфиденциальный сервис, который будет действовать без выходных 24 часа в сутки. Каждый гражданин сможет позвонить, чтобы проконсультироваться по поводу проблем со здоровьем и получить квалифицированный ответ на свои вопросы.

3. Расширение сети подстанций. Количество карет «скорой», размещение подстанций должно исходить из потребностей пациента и соответствовать международным стандартам.

4. Тренировка для врачей и фельдшеров. Пациента спасают не кареты скорой помощи или оборудование, а люди. Персонал «скорой» — главная ценность системы. Врачи и фельдшеры пройдут дополнительное обучение (четыре модуля по пять дней), что усовершенствует их практические навыки и приблизит оказание помощи к западным медицинским стандартам.

Первая медпомощь должна быть стандартизирована через введение протоколов оказания помощи на всех уровнях. Все работники «скорой» должны иметь одинаковую подготовку, независимо от того, работают они в селе на востоке Украины, или в крупных городах, таких, как Киев и Одесса. МЗ будет содействовать введению западных протоколов оказания помощи, базирующихся на доказательной медицине.

5. Разработка учебных программ для специалистов по догоспитальной помощи.

Парамедик (сегодня это фельдшер по медицине неотложных состояний) — первый медицинский специалист на месте ДТП, травмы или другого экстренного медицинского инцидента. Он ответствен за оценку состояния пациента и обеспечение необходимой помощи на месте, а также во время транспортировки в больницу. Обучение парамедика (продолжительностью три года) начинается после окончания школьной программы и приравнивается к уровню бакалавра.

Водитель «скорой» должен быть полноценным членом медицинской команды (его западный аналог — экстренный медицинский техник). Подготовка экстренного медицинского техника продолжается три недели, которые распределяются между обучением в классах и практическими отработками.

Последипломные курсы, лицензирование и сертификация всех специалистов на догоспитальном этапе позволит контролировать практические навыки выполнения современных протоколов.

6. Создание отделений экстренной (неотложной) медпомощи.

В больницах будут созданы отделения экстренной (неотложной) помощи, которые будут принимать пациента от работников «скорой» и оказывать ему первую помощь на госпитальном этапе».

Специалисты и эксперты до сих пор спорят, как называть этот произвольный перечень задач, поскольку на план реформы (как официального документа) он даже отдаленно не похож.

Подготовка реформы ЭМП совпала во времени с акциями протеста, прошедшими в нескольких областных центрах, самая многочисленная — во Львове. Главная причина протестов — отмена надбавок за особый режим работы персонала ЭМП. Это привело к значительным потерям в семейном бюджете медиков: ведь надбавки, в зависимости от стажа, составляют от 20 до 70% заработной платы.

Подобная ситуация сложилась во многих регионах. Местные чиновники оправдывают такое решение нехваткой средств. Говорят, даже увеличение субвенций не помогло решить финансовые проблемы медицинской отрасли. Например, в Черкасской области в нынешнем году не хватает 4,5 млн грн на заработную плату персонала ЭМП. А во Львовской — свыше 11 млн грн. Медикам вновь советуют затянуть пояса. Бригады ЭМП убеждены, что такое скудное финансирование приведет к упадку службы, массовым увольнениям, а впоследствии — и к ухудшению качества и доступности медпомощи.

Адекватной реакции на заявления и обращения сотрудников ЭМП от руководства Минздрава не последовало. Вероятно, все внимание было приковано к подготовке реформы, проходившей в экспресс-режиме.

В медицинских кругах скептически относятся к скоропалительным решениям МЗ, которые не прошли обсуждения ни в профессиональных коллективах, ни в общественных организациях. (Не карманных, а занимающих принципиальную позицию.) Медиков больше всего раздражает, что новые реформы начинают с нуля, не считая нужным проанализировать предыдущие, исправить ошибки, найти тот позитив, который поможет двигаться дальше.

В то же время, как отмечают специалисты, ничего принципиально нового — кроме парамедиков — реформаторы не предлагают. Не секрет, что экстренная помощь попала в фокус потому, что не нуждается в подготовке и принятии новых законов. Для ее эффективной деятельности необходимы только нормальное финансирование и выполнение планов, намеченных несколько лет назад.

По мнению специалистов, имеющих многолетний опыт работы в службе скорой помощи, прежде всего необходимо поставить с головы на ноги план реформирования ЭМП, предлагаемый Минздравом.

Существуют две ключевых проблемы, требующие пристального внимания: медпомощь на догоспитальном этапе и лечение после госпитализации. Статистика свидетельствует, что опытные врачи умеют спасать жизнь больных в самых сложных ситуациях — когда развивается инфаркт миокарда, инсульт, при политравмах с большой кровопотерей и т.п. В таких случаях огромную роль играет не только время прибытия на вызов, но и квалификация медиков, их опыт, умение молниеносно принимать решения, спасающие здоровье и жизнь людей. В прошлом году, по данным Ровенского областного центра экстренной медпомощи и медицины катастроф, бригады ЭМП на выезде провели диагностику и выполнили тромболитическую терапию 70 больным, у которых развивался инфаркт миокарда. Также успешно были проведены 11 сердечно-легочных реанимаций, три из них — в сельской местности. Согласно статистике Харьковского центра ЭМП и МК, количество случаев успешной кардиологической реанимации на догоспитальном этапе ежегодно увеличивается. В прошлом году на выезде бригады ЭМП успешно провели реанимационные мероприятия 48 больным, а тромболизисную терапию — 208 пациентам с острым коронарным синдромом. В Днепропетровской области таких случаев зафиксировали 198. В Черкасской — 114.

Могли бы достигнуть и большего, но все упирается в финансирование. Стоимость тромболитических препаратов ежегодно прибавляет в цене более чем на 50% , сейчас она составляет 24—30 тыс. грн. Субвенция, к сожалению, растет не такими темпами.

Радует, что медики научились на выезде оказывать больным ту помощь, которая раньше была доступна только в стационарных условиях. По новым правилам, большинство бригад ЭМП должны формироваться из парамедиков. Чем закончится для пациента с кардиологической патологией приезд такой бригады?..

Авторы реформы ЭМП не видят в этом никаких проблем, поскольку у них другие ориентиры. А.Линчевский считает, что «скорая должна приезжать не за 20, а за 8 мин., а еще лучше — за 4. А для этого нам нужна широкая сеть подстанций.

Кроме того, мы должны понимать, как организован вызов скорой, насколько быстро она приезжает, кто и что есть внутри, что происходит по дороге, куда едет карета скорой, кто ее встречает и с чем в руках».

Хирург Линчевский хорошо знает, о чем говорит, ведь он имеет опыт работы не только в столичной больнице, но и в Первом госпитале медицинской помощи им. Пирогова. Осталось только дождаться, когда МЗ от деклараций перейдет к конкретным делам. Ведь, по мнению специалистов ЭМП, проблема не в том, что «скорую» долго ждут, — большинство бригад укладываются в стандарт 10 мин. в городе и 30 мин. — в сельской местности. (Если позволяют погода и состояние дорог.) Беда в другом — куда везти больного? Похоже, этот этап в работе ЭМП не интересует чиновников: в перечне задач реформы его оставили на последнем месте.

Госпитализация травмированных и больных в неотложных состояниях как была, так и остается самым слабым звеном в системе здравоохранения. И сегодня у нас все происходит так же, как и четверть века назад. В райцентрах и небольших городках хотя бы нет проблем с выбором маршрута. А в больших городах — большие проблемы. Пациента везут не в профильную больницу, а в дежурную, которая не всегда готова принять тяжелого больного, поскольку не имеет ни современного оборудования, ни специалистов для оказания адекватной медпомощи. Нередко, чтобы не ухудшать статистику летальных случаев, находят причины для отказа. Тогда скорая кружит по городу, пока не найдет отделение, где сжалятся над больным. Как быстро и какую медпомощь ему окажут, — вопрос открытый. Поскольку это зависит не от западных протоколов, о которых так много говорят в МЗ, а от конкретной ситуации в бюджетной украинской больнице. И чем дальше это медучреждение от областного центра или от столицы, тем большим становится разрыв между той медпомощью, в которой нуждается пациент, и тем, что может сделать дежурный врач, не имея под рукой диагностического оборудования, операционной и реанимации, соответствующей современным требованиям.

Даже в столице, по данным Киевского городского профсоюза работников здравоохранения, не хватает МРТ, КТ, ангиографов, УЗИ-аппаратуры и т.д. В операционных и реанимациях до сих пор эксплуатируют оборудование, закупленное еще в советское время. Во многих клиниках из-за нехватки денег на ремонт и замену блоков продолжительное время (от 6 до 24 мес.) простаивает дорогостоящее оборудование. Столичному центру ЭМП для нормальной работы не хватает более ста автомобилей. Это из расчета на 3 млн населения. А в Киеве, по самым приблизительным оценкам, проживает около 5 млн людей.

По оперативным данным Киевского центра ЭМП, в столице ежесуточно фиксируется в среднем 180—200 травм, десятки вызовов на ДТП, 30—40 уголовных травм, а также 12—20 инфарктов, 35—48 инсультов. Уже никого не возмущает тот факт, что пациентов с инфарктами, инсультами, травмами позвоночника, головы несколько часов возят по всему Киеву, пока найдут где сделать обследование на МРТ или КТ. Это и днем сделать сложно, а в ночное время, выходные и праздники — почти нереально. Так называемые «золотые часы», дающие шанс на спасение таких пациентов, тратятся на дорогу, а не лечение. Новейшим дорогостоящим оборудованием для диагностики и лечения может похвастать только больница в Феофании, находящаяся в ведении ДУСи.

Два года назад бывшее руководство МЗ и департамента здравоохранения КГГА готовило проект, согласно которому в Киеве должны были появиться 10 больниц интенсивной медпомощи. Для почти пятимиллионного города это немного — одна больница на район. Сейчас на весь мегаполис всего одна Больница скорой медпомощи — БСМП, работающая в чрезвычайно напряженном режиме.

МЗ обещает вплотную заняться введением «западных протоколов» лечения, которые, по мнению авторов реформы, значительно отличаются от украинских. А когда будет сделан следующий шаг — оснащение больниц оборудованием, позволяющим выполнять западные протоколы? Согласно статистике, обновление технического потенциала медицинских учреждений составляет в среднем 1% в год. Предыдущая реформа обещала ускорить этот процесс до 10—20%, планировалось значительное увеличение закупок диагностического и другого оборудования отечественного производства. С нынешними темпами обещанный прогресс наступит разве что в следующем столетии.

Эксперты предостерегают: реформу ЭМП нельзя запускать без изменений в законодательстве. В Национальной академии последипломного медицинского образования им. Шупика утверждают, что у нас нет такой специальности, как парамедик, а следовательно — нет и квалификационных требований к нему. В МЗ ответили, что работают над тем, чтобы «внести изменения в классификатор профессий, создать и парамедика, и экстренного медицинского техника».

И.о. министра здравоохранения Ульяна Супрун развеивает слухи, которые, по ее мнению, унижают парамедиков. «Сейчас о парамедиках ходят мифы, что это какой-то полицейский, который учился две недели или 8 часов и стал парамедиком. Парамедики — это люди с высшим образованием, которые проходят многочасовую практику, специфическое обучение и сертификацию по оказанию медпомощи. Экстренный медицинский техник — это уже более короткий курс, это 6 недель. Это для тех, кто может оказывать базовую помощь на догоспитальном этапе».

Все эти благие намерения, очевидно, все же придется согласовывать с действующим законодательством, в частности в сфере образования, социальной политики и здравоохранения.

Как отмечают на кафедре медицины неотложных состояний Национальной академии последипломного образования, согласно Закону Украины «Об экстренной медпомощи», врачебная бригада должна состоять из врача, двух фельдшеров и водителя, а фельдшерская — из двух фельдшеров и водителя. О бригадах парамедиков и медицинских техников, которые будут выезжать на вызовы пациентов, не сказано.

Хроническое недофинансирование здравоохранения привело к значительному дефициту кадров в службе ЭМП. Врачебные бригады постоянно сокращаются: в некоторых областях их осталось не более 5%. На вызовы обычно выезжают фельдшер и водитель.

Выезд врачебной бригады к пациенту чиновники считают чрезмерной роскошью. Даже появилась информация, что содержание врачебной бригады обходится в 1 млн грн в год. В эту сумму включили не только зарплату, но и расходы на транспорт, горючее, аппаратуру, перевязочные материалы, медикаменты. Получается, что бригады, состоящие из парамедика и водителя, значительно сократят затраты госбюджета на службу ЭМП. Есть предложение — создать бригады из одного работника, который будет выполнять обе функции. Учитывая планы Минздрава по реформе ЭМП, пока что сложно определить, ради чего ее начинают, — для экономии бюджетных средств или для улучшения медпомощи населению.

По словам экспертов, финансирование здравоохранения, в том числе службы ЭМП и МК, на данном этапе имеет кардинальное значение. Без денег невозможно строить новую систему, как бы оптимистически об этом не рассказывали. Среди первоочередных задач в сфере ЭМП называют создание современной диспетчерской системы, значительное расширение сети подстанций, обновление автопарка, закупку медицинского оборудования, диагностической аппаратуры и т.п. И не только для центров ЭМП, но и для больниц и отделений интенсивной медпомощи.

Что обещает бюджет—2017? На здравоохранение — 2,7% ВВП, при том, что ВОЗ и ЕС рекомендуют не менее 5%. Профильный комитет парламента после обсуждения проекта бюджета подготовил рекомендации, в которых, в частности, говорится и о дополнительных средствах для ЭМП. Депутаты просят выделить дополнительно на развитие службы ЭМП (приобретение медицинского автотранспорта) — 4 млрд грн, а также предусмотреть средства, необходимые для оплаты труда медработников ЭМП в полном объеме (в соответствии с требованиями ст. 11 Закона Украины «Об экстренной медпомощи» и постановления КМУ от 27.03.2013 г. № 199). Кроме того, выделить дополнительные средства на обучение навыкам парамедицинской помощи: 20 млн грн — МЗ (для водителей бригад ЭМП); 20 млн грн. — МВД (для личного состава Национальной полиции ); 10 млн грн — МОН (для педагогических работников). Обсуждали также необходимость профинансировать создание диспетчерской службы, расширение сети подстанций и т.д.

Депутаты критикуют бюджет—2017, а руководство Минздрава считает его вполне приемлемым. Там убеждены, что система ЭМП будет развиваться, вопреки всем обстоятельствам: «В конечном итоге жизнь пациента будет зависеть от трех вещей: знаний и умений, мотивации и желания помочь».

Как известно, после первого чтения законопроекта о бюджете—2017 из рекомендаций профильного комитета в нем остались только расходы на подготовку парамедиков.

Информация о материале

Опубликовано: 09 декабря 2016

Суд «дозволив» Харківводоканалу не сплачувати за електроенергію і надалі «викручувати руки» Харківобленерго

Раніше, в 2011-2013 роках, комунальне підприємство «Харківводоканал», монополіст у Харкові на постачання послуг з централізованого водопостачання та водовідведення, роками безрезультатно оббивало пороги національного регулятора, прохаючи «передивитись» тарифи на послуги. До цього теж саме, але оббиваючи пороги Харківської міськради (раніше тарифи на воду та каналізацію затверджували органи місцевого самоврядування), робили відповідно попередники Харківводоканалу - КП «ВТП «Вода» та КП КГ «Харківкомуночиствод».

Монополіст кожного разу методично повторював, що тарифи не на 100% компенсують фактичні витрати підприємства, і необхідно просто миттєво підвищувати тарифі, інакше будуть зростати борги водоканалу. Це, м'яко кажучи, не на 100 % відповідало дійсності, бо в галузі діяло перехресне перехресне субсидування. Те, що не відшкодовували тарифи для населення, закладалось в тарифи для бюджетних та комерційних організацій. Звісно фінансова звітність підприємства була «таємницею за сімома печатками» і збитковість водоканалу перевірити було майже неможливо.

Але, в 2014 році було вирішено відмінити перехресне субсидування в тарифоутворенні на послуги з централізованого водопостачання та водовідведення і встановити єдині тарифи, як для населення, так і для бюджетних та комерційних організацій (відповідно тарифи для населення значно збільшили, а тарифи для бюджетних та комерційних організацій знизили). Наприклад, починаючи з 2014 року, послуги з централізованого водопостачання та водовідведення для населення підвищувались 4 рази.

Ось, і з 4 листопада 2016 року, тарифи на послуги з централізованого водопостачання та водовідведення у Харкові підвищили на 25-27%.

Згідно з новою постановою НКРЕКП (національний регулятор), тариф на послугу з централізованого постачання холодної води (з використанням внутрішньобудинкових систем) зріс на 25% і тепер становить 8,74 грн. за 1 куб.м. Тариф на послугу з централізованого водовідведення (з використанням внутрішньобудинкових систем) виріс на 26,9% і тепер дорівнює 4,72 грн. за 1 куб.м.

В той же час, наприклад, на початку жовтня 2016 року, заступник голови Харківської ОДА Євген Шахненко обіцяв, що тарифи підвищаться на 7-8%, для того, щоб вже з 1 листопада 2016 року у «Харьковводоканалу» була можливість на 100% сплачувати за електроенергію.

Але, насправді, це ще харків'янам пощастило. В серпні 2016 року стало відомо про те, що харківський водоканал направив до НКРЕКП заявку на підвищення тарифів на водопостачання та водовідведення у 2017 році. Прогнозні тарифи для споживачів, які отримують послуги з використанням внутрішньобудинкових систем, тоді становили 10,52 грн. за 1 куб.м., а водовідведення - 7,50 грн. за 1 куб.м.

Водоканал переконує, що причинами нинішнього підвищення тарифів є значне підвищення вартості електроенергії в порівнянні з вартістю, закладеної в тарифах, які діяли раніше. За період дії минулих тарифів на послуги з централізованого водопостачання та водовідведення відбулося збільшення вартості електроенергії в порівнянні з вартістю, закладеної в тарифах, в 1,2 рази.

Викликає великий подив таке намагання керівництва водоканалу прив'язати рівень тарифів на послуги з централізованого водопостачання та водовідведення до зміни вартості електроенергії.

Все діло в тому, що «Харківводоканал» продовжує накопичувати борги за електроенергію. Це у Харкові вже не новина. Борги Харківводоканалу формуються протягом 6 останніх років. Просто нагадаю порядок цифр. На початок жовтня 2016 року у водоканалу борг за електроенергію дорівнював 681 мільйон гривень. За період з січня по серпень 2016 року рівень розрахунків КП «Харківводоканал» за спожиту електроенергію складав 39%, за вересень водоканал розрахувався на 40%.

Знову той же Євгеній Шахненко на початку жовтня наполягав, що рівень проплат «Харківводоканалу» за вересень склав 55% від необхідного рівня. Мабуть, десь «загубилися» 15% на шляху від водоканалу до рахунків обленерго. А, в жовтні Євген Шахненко взагалі назвав розрахунки водоканалу нормальними: «Йдуть нормально платежі, в районі близько мільйона гривень в день, при щоденному споживанні електроенергії на суму близько 1,5 млн.грн».

Кожен день обленерго недоотримує півмільйона гривень, а так платежі йдуть нормально)

Тому, підвищення вартості електроенергії навряд чи може так хвилювати підприємство, яке не сплачує за неї і половини того, що споживає.

А, тепер найцікавіше.

В Єдиному державному реєстрі судових рішень є купа судових справ в яких сторонами є КП «Харківводоканал» та АК «Харківобленерго». Перші вимагають від суду рішення про заборону можливості обленерго вимикати електроенергію на об'єктах єдиної технологічної системи водоканалу, а другі звертаються до суду з проханням стягнути з водоканалу борги та штрафні санкції за несплату за електроенергію.

Зазвичай, експертам кожного разу дуже важко визначити, який об'єкт інфраструктури водоканалу належить до єдиної технологічної системи, а який ні.

Найбільш цікавим є рішення Господарського суду Харківської області від 31 жовтня 2016 року, згідно з яким було задоволено позов «Харківводоканал» про зобов'язання «Харківобленерго» припинити зловживання правом на відключення від енергопостачання відносно об'єктів КП «Харківводоканал».

Це дозволяє водоканалу тепер взагалі не сплачувати жодної копійки за електроенергію, а обленерго при цьому ніяким чином впливати на це не може.

Водоканал наполягає на тому що, «Харківобленерго» має враховувати особливий статус «Харківводоканал», як підприємства, яке надає житлово-комунальні послуги з водопостачання населенню міста Харкова. Відключення об'єктів системи централізованого водопостачання та водовідведення на думку водоканалу, може призвести до руйнації самої системи, порушення чи зупинки безперервного процесу подачі води у місто.

Обленерго в суді в свою чергу наполягало на тому, що відключення електроенергії на об'єктах інфраструктури водоканалу є його правом, передбаченим договорами, та встановленим законодавством обов'язком, у разі якщо водоканал неналежним чином виконує умови договорів, які діють між підприємствами.

На 25 жовтня 2016 року було відомо про те, що на 8 об'єктах водоканалу припинено енергопостачання, переважно це були сервісні дільниці та дільниці механізації. Ще раніше, починаючи з лютого 2016 року, періодично вимикались також насосні станції.

Законодавство України, що регулює постачання електроенергії, передбачає право енергопостачальних організацій обмежити або взагалі припинити електропостачання, не встановлюючи виключення для об'єктів питного водопостачання та водовідведення.

Суд також вважає, що укладені між «Харківводоканал» та «Харківобленерго» договори на постачання електричної енергії передбачають право на обмеження та припинення електропостачання КП «Харківводоканал», зокрема, у разі несплати спожитої електричної енергії у відповідні терміни.

Разом з тим суд вирішив, що припинення (обмеження) електропостачання окремих об'єктів системи централізованого питного водопостачання міста Харкова порушує єдиний безперервний технологічний процес виробництва, транспортування КП «Харківводоканал» питної води та розподілу її споживачам та може призвести до зупинення роботи насосних станцій, відсутності води на підприємствах, військових частинах, лікувальних установах, школах та дошкільних закладах та житлових будинках.

Окрім цієї судової справи, є ще декілька справ між підприємствами на які варто звернути увагу.

Наприклад, 20 квітня 2016 року Господарський суд в Харківській області прийняв рішенняпро задоволення позову АК «Харківобленерго» до водоканалу щодо стягнення боргів за електроенергію, а саме про стягнення 165,32 млн.грн.

23 травня 2016 року Господарський суд в Харківській області прийняв рішення про задоволення позову АК «Харківобленерго» до водоканалу щодо стягнення боргів за електроенергію, а саме про стягнення 80,13 млн.грн.

16 вересня 2016 року Господарський суд в Харківській області прийняв рішення про задоволення позову АК «Харківобленерго» до водоканалу щодо стягнення з нього інфляційних у розмірі 9,88 млн.грн., 3% річних в розмірі 2,64 млн.грн. та пені у розмірі 7,58 млн.грн. Ось так розраховуються харків'яни за безвідповідольну господарську діяльність КП «Харківводоканал». 20 мільйонів гривень додатково до вже того «космічного» боргу за електроенергію, який є у водоканалу. Звісно, що ці 20 мільйонів опиняться в наших з вами тарифах на воду та каналізацію.

Заступник Харківської ОДА Євген Шахненко, наприклад, вірить, що з 4 листопада«Харківводоканал» буде розраховуватися за електроенергію на 100%.

А, я скажу так: «Харківводоканал» просто немає права не розраховуватися на 100% за електроенергію, після останнього підвищення тарифів на послуги з централізованого водопостачання та водовідведення. Але, суд своїм рішенням від 31 жовтня «дозволив» водоканалу і надалі «викручувати руки» обленерго. Іноді, здається, що водоканал сплачує за електроенергію за залишковим принципом. Що, на рахунках залишається після «першочергових» потреб, на думку керівництва, то і йде на виплату за електроенергію. Але, лише варто підняти вартість електроенергії, і водоканал перший, хто біжить коригувати свої тарифи.

Информация о материале

Опубликовано: 09 декабря 2016