Главная
О военных преступлениях
После проведения президентских выборов все чаще звучат призывы к введению в Украине военного положения, что, в свою очередь, предполагает ужесточение ответственности за отдельные преступления. С адвокатом и правозащитником Аркадием Бущенко мы говорили о двоякой ситуации в стране: на востоке Украины фактически идут боевые действия, однако совершаемые грабежи, похищения и убийства нельзя считать военными преступлениями.
В зоне проведения АТО сегодня живут сугубо по законодательству мирного времени?
За исключением того, что действует ряд ограничений, связанных с проведением АТО, а также закон о борьбе с терроризмом. Закон предоставляет дополнительные полномочия органам государственной власти, переподчиняет штабу АТО некие аспекты управления на территории проведения антитеррористической операции. Государство в лице штаба АТО получает дополнительные возможности, в том числе ограничивает права и свободы. Но при АТО к тем, кто противостоит государству, применяются те же законы, как и к любому другому правонарушителю.
Насколько сложно привлечь правонарушителя за терроризм?
Эта статья применялась у нас достаточно редко, и доказывать ее довольно трудно. Нужно установить квалифицирующие признаки — определенный перечень действий, который считается террористической активностью. В ситуации практически боевых действий доказывание осложняется, поскольку правоохранительные органы не имеют фактического доступа на захваченную территорию. Естественно, это облегчает сокрытие следов преступления и уничтожение свидетелей.
Но если завтра АТО закончится и начнутся массовые суды, не случится ли так, что к надежности доказательств будут относиться гораздо мягче, чем обычно?
Такая опасность существует, тем более что общество крайне политизировано и обозлено. Общество влияет на политиков, а политики будут давить на суды. «Вор должен сидеть в тюрьме» — эта установка Жеглова жива, и судьям будет очень трудно этому сопротивляться. Думаю, что как раз общество должно требовать справедливого суда, но боюсь, что в нынешней ситуации общество недостаточно зрело и спокойно к этому относится. Вообще же правильно было бы немного затянуть с рассмотрением этих дел.
А следует ли, по-вашему, вводить военное положение?
Военное положение — достаточно серьезная мера, ограничивающая гражданское общество. Это цензура, работа телеканалов на нужды военной администрации, конфискация имущества, запрет на выезд с территории боеспособного населения и т.д. Но в плане военных успехов это вряд ли кому-то поможет. Более того, это помогает тем, кто сопротивляется с оружием в руках, поскольку они становятся не террористами, а некими комбатантами, на которых распространяется действие международного права. С моей точки зрения, если государство считает, что при мирном законодательстве оно не справляется с ситуацией и нужно закрутить гайки, поставив все на военные рельсы, оно само об этом заявляет. Но обществу призывать государство к таким действиям, говорить «поставьте нас в стойло», не очень уместно. Если государство считает, что и так справится, мы должны кричать, что у нас слишком много свободы? Я бы не стал давать государству повод думать, что ввести военное положение легко.
Кто сегодня должен проводить расследование преступлений в зоне АТО?
В основном МВД. Но, учитывая специфику ситуации и огромное влияние иностранного элемента в ситуации на востоке Украины, большую роль играет СБУ. Ресурсов у правоохранителей мало, а преступления происходят массовые. Расследовать их все будет невозможно. Конечно, правоохранительным органам нужно будет что-то выбирать.
Правильный вариант, если наши правоохранители выберут наиболее высокопоставленных людей во всей этой иерархии, обратят внимание на наиболее тяжкие преступления. Но есть опасность, что правоохранители пойдут по более легкому пути: сосредоточатся на всякой шушере, которую легко взять за шиворот, тряхнуть, и человек в чем-нибудь признается. Это даст показатели, галочки, а на самом деле эффекта справедливости не будет. Надо делать так, чтобы пострадали генералы.
Чем сейчас грозит побег из воинской части?
Самовольное оставление воинской части — до трех лет. В зависимости от срока отсутствия в воинской части — до пяти лет. А в условиях военного положения этот срок был бы от пяти до десяти лет.
А как обстоят дела с другими распространенными на территории АТО преступлениями? Например, грабежами.
Грабеж — это общегражданское преступление. А вот мародерство — специальное воинское, карается сроком до десяти лет.
То есть, если будут уносить вещи с поля боя, сегодня это будет считаться не мародерством, а воровством?
Если человек уже мертв, то это кража, а если ранен — грабеж. Безусловно, в условиях военного времени за преступление следует более тяжкое наказание.
Однако на войне не является преступлением убийство противника — это часть войны. А сегодня те, кто нападает на наших солдат, совершают преступления. Война есть война. При ней гораздо меньше гарантий человеческой жизни. Есть определенные обязательства в отношении мирного населения, но уничтожение противника — это нормально. С моей точки зрения, военное положение означает, что у нас есть военный противник, которому позволено по законам военного времени убивать тех, кому он противостоит. А сейчас у него такого права нет: террористы не имеют права стрелять по нашим солдатам.
Однако для того, чтобы сейчас задержать человека и посадить его, мне нужно доказать совершение им преступления. Когда я беру в плен взвод солдат, мне не нужно этого доказывать: я их беру в плен, просто чтобы они не воевали с моими солдатами. Они могут «сидеть», пока не закончится война.
Но в случае военного положения судебные решения будут приниматься быстрее?
Это необязательно ускорит или замедлит рассмотрение дела. Судам вообще тяжело действовать в военное время. А Конституцией у нас запрещено создавать чрезвычайные суды — дела должны передаваться в обычные, разве что может измениться юрисдикция. Допустим, если Донецк неподконтролен украинской власти, дело могут передать на рассмотрение в другую область. Скорость зависит от расследования, а расследование все равно будет затруднительным, учитывая особенности военной обстановки. Бомба упала — и уже нет улик.
В случае введения военного положения повлияет ли это на социальное обеспечение бойцов?
Это зависит от политики. Но я не уверен, что военное положение улучшит социальную защищенность тех, кто воюет. Сейчас государство рассчитывает в основном на добровольцев, некоторые становятся таковыми из-за социальных гарантий. Поскольку у государства есть необходимость привлекать людей, оно вынуждено с этими социальными гарантиями как-то играться. Но зачем нужны всякие приманки при всеобщей мобилизации, когда ни от кого не зависит, хочешь ты воевать или нет?
- Информация о материале
Погрузимся в безработицу или всплывем?
Желающих найти работу летние месяцы явно не порадовали. По данным исследователей, количество опубликованных вакансий в июне сократилось на 25%. При том, что число созданных соискателями работы резюме, по сравнению с предыдущим месяцем, осталось неизменным. Начало июля подтвердило тенденцию — разрыв между количеством людей, ищущих работу, и предложением рабочих мест стал настолько большим, что его уже ни традиционным летним застоем, ни периодом отпусков не оправдать.
Рынок труда замер на перепутье
Эксперты объясняют необычную динамику спроса и предложений на рынке труда, во-первых, общим состоянием слабеющей экономики страны, во-вторых, тем, что в связи с событиями в Крыму и на Донбассе были вынуждены прекратить работу многие предприятия, банки, а люди стали покидать насиженные места не только и не сколько в поисках рабочих мест, сколько для спасения жизни.
Аналитики обращают внимание на то, что наряду с таким миграционным явлением, как стихийное бегство из нестабильных регионов в более благополучные, осуществляются и организованные формы спасения бизнеса, сохранения хотя бы части рабочих мест. Массовый характер приобретает практика, когда компании, стремясь закрыть внутренние вакансии и сохранить рабочие
места, переводят своих сотрудников из Крыма, Донецкой и Луганской областей в более спокойные регионы.
Консультант по рекрутингу О.Сиротина обращает внимание на то, что ряд компаний, используя опыт кризиса 2008 г., применяют собственные антикризисные меры — практикуют закрытие офисов с переводом сотрудников на дистанционный режим работы, а сокращение персонала заменяют его переводом на работу с частичной занятостью.
В целом консультанты рекрутинговых агентств обращают внимание на то, что вакансии в большинстве своем "заморожены" либо остаются открытыми, так как решения по кандидатурам либо вовсе не принимаются, либо откладываются на неопределенный срок. Они предполагают, что рынок труда Украины не обвалился. Он, скорее, замер на перепутье, после чего, в зависимости от того, как сложится ситуация на Донбассе, — или начнет ускоренный рост, или станет медленно снижаться.
А пока что в сложной ситуации, когда прекращение некоторых видов бизнеса напрямую угрожает благополучию и даже жизни людей, малый бизнес восточных регионов страны демонстрирует поразительную живучесть, нередко превращаясь чуть ли не в единственное средство выживания населения на временно оккупированных территориях. Так, когда в ряде городов и поселков Донбасса торговые сети свернули работу, многие мелкие магазины, кафе продолжили работу по продаже людям самого необходимого.
Средства выживания
Если в масштабах страны количество вакансий сократилось на четверть, то в Донецкой и Луганской областях — вдвое. Мигрирующим с Востока на Юг и Запад страны людям, кроме жилья, необходима работа. Однако, как отмечают в исследовательском центре HeadHunter, если с налаживанием быта все обстоит более-менее благополучно (респект волонтерам и небезразличным гражданам), то с рабочими местами для беженцев сложнее. Специфика восточных регионов такова, что там преобладают профессии узких промнаправлений — шахтеры, металлурги, машиностроители и проч., на которых нет спроса в Центре и на Западе страны. Ситуация осложняется тем, что в этих спокойных регионах в связи с экономическим спадом спрос на персонал обслуживания домохозяйств, не требующий квалификации — садовников, гувернанток, нянь, сиделок — упал. По информации кадрового центра "Моя работа", в большинстве городов и сел центральных и западных регионов на подобные вакансии, число которых ранее было достаточным, заявок в последнее время практически нет.
Поскольку для некоторых вынужденных мигрантов работа переходит в вопрос выживания, то выход все-таки находят. В ряде областей, куда продолжается организованное и стихийное перемещение семей из Донбасса, наилучшие результаты по предоставлению рабочих мест приносит совместная работа центров занятости с властью и местными волонтерами. Такими объединенными усилиями можно найти хоть какие-то рабочие места для нуждающихся приезжих. "Я инженер, люблю и ценю свою профессию и никогда не могла даже представить, что буду испытывать огромную признательность за скромное место реализатора на рынке в пристоличной Буче", — откровенничает 35-летняя Анна Ф. из Донецка.
Истоки такой благодарности очевидны. Приезжим, не имеющим на новом месте ни знакомств, ни связей, сложно найти даже временную работу. И местные власти не ограничились упованиями на Центры занятости. В сложных условиях успеха достигают с помощью нетрадиционных подходов. Созданным в ряде регионов Западной Украины координационным центрам, в состав которых вошли специалисты Центра занятости, миграционной службы, социальные работники и волонтеры, удалось оперативно разобраться с беженцами — одних трудоустроили (женщин в основном реализаторами и продавцами, мужчин — охранниками), другим помогли получить статус безработных, третьим предоставили материальную помощь.
В целом по стране нынешнюю ситуацию на рынке труда не следует считать ни особо сложной, ни, тем более, катастрофической. По данным портала Rabota.ua, за летние месяцы уменьшилось количество вакансий на страховом рынке, в системе телекоммуникаций и топ-менеджмента, но максимум падения — не критический, меньше 10%. В то же время, спрос на специалистов, занимающихся дизайном, логистикой, закупками, маркетингом и ряда других, в летние месяцы возрос. Эксперт О.Войцеховская констатирует, что летом выросло количество вакансий сферы услуг для отпускников — фотографов, работников гостиниц, организаторов путешествий, развлечений. Традиционно востребованы специалисты IT-сферы, финансисты и "продажники". Правда, возрастание спроса не такое, как обычно, отмечают наблюдатели, но, тем не менее, динамика позитивная.
Существенные коррективы
Непрекращающиеся военные действия на Донбассе в корне меняют ситуацию в экономике, вносят существенные коррективы и в структуру занятости населения. Десятки тысяч мужчин, и не только из числа профессиональных военнослужащих, защищают страну с оружием в руках. Военкоматы все в большей мере превращаются в своеобразных работодателей, время от времени осуществляя мобилизацию военных специалистов из числа гражданского населения. Становится на поток подготовка резервистов для армии, комплектуются подразделения для охраны важных объектов, проведения антидиверсионных мероприятий. Активизировался отечественный ВПК, получив, наконец, госзаказы на производство вооружений для украинской армии, возобновляют работу ряд заводов, ремонтируя и модернизируя военную технику. Происходят масштабные мероприятия по реорганизации и кадровому обновлению структур МВД. В этой связи эксперты прогнозируют возрастание спроса на военных специалистов, милиционеров, охранников.
Военные действия, навязанные Украине Россией в Крыму и на Донбассе, ожесточенные бои последнего времени, в ходе которых погибли несколько сотен украинцев, а тысячи раненых заполнили госпитали и больницы, привели к скачкообразному увеличению спроса на медработников. Ряд украинских порталов по трудоустройству информирует, что с начала нынешнего года количество вакансий для медработников выросло на 35—40%. В Украинской медицинской ассоциации отмечают, что "многие клиники сейчас ищут хирургов, окулистов и неврологов", услуги которых стали особо востребованы в связи с событиями на Донбассе. Одновременно с этим возрос спрос организаторов медобслуживания. Просматривается тенденция к расширению клиник и даже к повышению зарплат в частных медучреждениях.
Очень непростая ситуация сложилась с кадрами сферы управления. Заверения в том, что управленческие аппараты в центре и на местах будут сокращаться и совершенствоваться, в том числе и посредством тщательного конкурсного отбора подходящих кандидатур, не оправдываются. Обозреватели обращают внимание на то, что вместо устранения лишних, дублирующих чиновничьих образований под сокращение попадают водители, компьютерщики, программисты, без которых не обойтись. Доходит до абсурда. Проведя такое "сокращение", в ряде министерств и ведомств… начинают на освободившиеся места нанимать людей со стороны, на условиях неполного рабочего дня или дистанционной работы. Таким образом, и сокращение произвели, и все чиновники на своих местах. Эффект от таких действий нулевой, а расходы на управленческие нужды возрастут, а не сократятся. Законодатели предоставили чиновникам надежную подушку безопасности: на прощание выходные пособия, помощь от службы занятости и проч. Этот порядок отработан и не дает сбоев. А вот с обязательным и справедливым проведением конкурсов на замещение чиновничьих должностей, в результате которых можно реально улучшить управление, не складывается. Их результаты известны до начала — как правило, оставляют "своих" и не пущают "чужих", вне зависимости от профессионализма.
Надо сказать, что внести коррективы в действенную систему подбора кадров пытались неоднократно. Можно констатировать, что сейчас предпринимается очередная такая попытка. С марта в Украине появилась инициатива "Профессиональное правительство", которую учредили выпускники университетов западных стран, вернувшиеся работать в Украину. Они предложили свои услуги Кабмину, ряду ведомств. На 38 запросов от госструктур поступило более полутысячи резюме, 22 представителя новой инициативы приступили к работе в госструктурах. Рано говорить, что лед в сфере подбора кадров тронулся, но время для принципиальных сдвигов назрело. Любое движение в зашедшем в тупик деле — уже хорошо. Но ситуация с подбором управленцев пойдет в правильном направлении, когда инициатива решения острой кадровой проблемы будет исходить не от соискателей должностей, а от правительства и руководителей ведомств. Когда те, осознав проблему, займутся не проталкиванием родственников и своих людей на должности, а настойчивым поиском талантливых управленцев.
- Информация о материале
Им с нами не жить
...Снаряд в Луганске снес дом моего доброго товарища, строителя — «золотые руки». Ирония судьбы: за свою жизнь он построил десятки домов «простым» и богатым людям, а под пенсию остался без своего, «собранного вот этими руками по кирпичику, по досточке». Семья чудом уцелела — в момент обстрела дом был пуст. Выжившую, но сошедшую с ума от взрыва любимую собаку хозяин добил обломком доски.
Ему некуда ехать — на руках парализованная мать и брат-инвалид, семья. А еще он не хотел бросать свой дом: «Это все, что у меня есть, его ж разграбят мародеры». Теперь дома нет: «В чем родился, в том и остался».
«Разве поймешь, чей снаряд? И те стреляют, и эти пуляют. Вон, «ополченцы» вчера под девятиэтажкой «Град» поставили, народ высыпал из дома и давай прогонять козлов, мол, что вы творите, беспредельщики, ведь вы свалите, а ответка по нам будет!» Какое там! Автоматами загнали всех по парадным, дали два залпа и уехали. Армия, понятно, в ответ врезала. Дом пока стоит, но уже без окон... Каждый день кого-то хороним.»
В Луганске каждый малец знает, кто завел террористов в Донбасс. Мой товарищ тоже в курсе: «В Луганске мутил Ефремов (Александр Ефремов — А), в Славянске платила Натаха-три-рубля (Наталья Королевская - А.), в Донецке, понятно, Ахметов. Сейчас, гниды, здрыснули, а нам расхлебывай.»
Простые украинцы платят кровью за предательство местной «элиты», костяк которой составляют вчерашние местные комсомольские и партийные аппаратчики, бандиты и силовики. Все сплошь и рядом, как в Крыму — агентура ФСБ, которая полностью контролировала этот регион.
Пока на востоке страны проливается кровь простых украинцев, в Киеве беспрепятственно проживают те, кто эту кашу заварил. Например, организаторы погромов Майдана Виктор Медведчук. Провокатор, подельник Медведчука и Царева Нестор Шуфрич. Одиозный бизнесмен Давид Жвания, обладатель незаконно полученного гражданства Украины. Лидер донецкой ОПГ «Люкс» Ринат Ахметов. И многие, многие другие им подобные персонажи.
Ситуация доходит до абсурда. Например, председатель СБУ Валентин Наливайченко прекрасно знает, что Д. Жвания является агентом российских спецслужб, что в прошлом этот «бизнесмен» являлся фигурантом целого ряда резонансных уголовных дел — от хищения госсредств в особо крупном размере, хищения материальных ресурсов из мобилизационного резерва государства до отравления кандидата в президенты Украины. Тем не менее, Д. Жвания спокойно продолжает проживать в столице Украины, посещать парламент, ужинать в ресторанах и даже посещать ток-шоу. Нет даже видимости каких-либо стеснений, испытываемых этим колоритным персонажем.
Или, например, Ринат Ахметов. СМИ Украины полны сообщениями о фактической поддержке этим одиозным человеком российского террористического вторжения, но вот В. Наливайченко утверждает, что СБУ такими фактами не располагает. В защиту лидера ОПГ «Люкс» публично выступает и экс-министр Юрий Луценко, которого, в силу врожденных черт, даже пребывание в тюрьме ни чему не научило.
И пока в поселках и городах Донбасса льется кровь, обокравший Донбасс до нитки Р. Ахметов и его бандитская шобла пересиживают тяжелые времена кто где. Р. Ахметов — в Киеве. В том самом Киеве, Майдан которого был залит кровью, в том числе, и благодаря ахметовским «шестеркам»-депутатам в Верховной Раде.
Неудивительно, что Ахметов перемещается по городу в бронеавто и с вооруженной охраной — киевлянам есть, что сказать Ахметову, и за что с него спросить. В то же время государство не предпринимает никаких усилий, чтобы вернуть в госсобственность, по сути, украденные у народа Украины активы «богатейшего человека Европы». Включая стратегический «Укртелеком».
Интересно, сколько это благоденствие Ахметова стоит? И кто стал собственником пентхауса в центре Киева?
Пока Р. Ахметов без проблем со стороны украинской власти завершает переоформление части своих активов на доброго товарища Владимира Путина Вадима Новинского, не теряет время даром Борис Колесников. Известный донетчанам как член ОПГ «Люкс» по кличке «Боря Колесо», друг молодости Р. Ахметова пакует чемоданы в Россию. И если б просто чемоданы. По сообщению СМИ, из Донецка в Курск, где расположена российская фабрика колесниковского концерна «Конти», уже вывезены минимум две производственных линии.
Наиболее важным специалистам также предложено переселиться в российский Курск, остальные будут уволены. Такой вот «патриот Донбасса»: пока весь мир обкладывал санкциями Россию, Б. Колесников инвестировал туда $15 миллионов и обещал еще $35.
И никаких удивлений не вызывает, что его «братан» по бандитской молодости Р. Ахметов отказался помогать землякам — беженцам из Донбасса. Зато энергетические предприятия Р. Ахметова бесперебойно снабжают электроэнергией объекты, контролируемые российскими террористами.
Очевидно, проблема в том, что у власти все еще находятся люди, так или иначе связанные с лидерами «пятой колонны» России в нашей стране — связанные деньгами, бизнесом и общими партнерами. Наверняка многие из новой властной команды все еще испытывают пиетет и даже страх перед мнимым и реальным могуществом названных здесь и неназванных персонажей. Но очевидно и другое: российской вторжение в Украину, убийство тысяч украинских граждан в корне меняет подход ко многим, ранее казавшимся неразрешимым вопросам.
Мой луганский товарищ, потерявший дом, мне сказал: «Ефремова мы аннулируем. Как только сможем».
После завершения АТО в мирные города Украины, и в Киев тоже, вернутся люди, пролившие кровь в боях за Родину. Они не смогут ходить по одной улице с теми, кто искупал страну в крови и горе. У них будут чесаться руки. И это будет возмездие — акт отмщения, который вершится любыми методами и средствами.
Ахметову, Медведчуку и прочим подобным персонажам придется из Украины съехать. Или, в лучшем случае, «сесть».
- Информация о материале
Властелин Кремля
Владимир Путин. Его именем называют улицы и целые деревни, портреты висят повсюду - от высоких кремлевских кабинетов и до тюремных камер, имя выгравировано на колоколах собора и даже существует секта, для которой он реинкарнированный апостол Павел.
Отец Путина служил в НКВД, сын - 16 лет в КГБ
Страсть к силовым структурам - семейная черта. Отец служил в НКВД, а вот сыну удалось сделать головокружительную карьеру - путь от агента КГБ до руководителя государства Путин преодолел за четверть века. Начал с Дрездена, где по легенде работал директором Дома Дружбы. Неофициально - Путин наблюдал за российскими студентами в ГДР, отслеживал антисоветские настроения и вместе со Штази вербовал студентов для поездок в США. Вернувшись в Россию, проводил операции по задержанию лидеров диссидентского движения.
Ельцин выбрал Путина преемником несмотря коррупционные скандалы на $ 122 млн.
Однако за 16 лет в КГБ у Путина возникло желание не только выполнять приказы, но и самому их отдавать. Он переходит в политику. В команде мэра Санкт-Петербурга Анатолия Собчака, Путину доверили внешнеэкономические связи и именно в это время город не досчитался 122 миллионов долларов.
Рабочая группа рекомендовала уволить Путина, а материалы передать в прокуратуру. Тогда вступился Собчак. А спустя 6 лет уже сам Путин на посту главы ФСБ будет решать, какие дела расследовать, а какие нет. Он добился бесперебойного финансирования, повышения зарплат и провел полную реорганизацию ведомства. Ельцин предлагал предоставить ему звание генерал-майора. Путин вежливо отказался, терпеливо ожидаядругой должности.
В августе 1999 года журналисты обвинили Путина в коррупции и связях с криминальным миром. Сообщалось, что немецкая компания недвижимости "СПАГ", в которой Путин выступал консультантом, и которая частично принадлежала Петербургской мэрии, была для российских криминальных авторитетов центром отмывания денег в Европе. Расследование, как не странно, опять никто не проводил. Зато в том же месяце Ельцин выбрал Путина своим преемником и отдал ему должность главы правительства. Между прочим, первым указом, который подписал Путин были гарантии Ельцину и семье "от уголовных расследований”.
Дочерняя компания "Газпрома" контролирует 6 каналов и 9 радиостанций
В первый же год Путин убрал с политической арены олигархов из окружения своего предшественника и, заодно, обеспечил себе медиаподдержку. Так, у Березовского забрали контрольный пакет акций ОРТ, а телекомпания НТВ, принадлежавшая другому олигарху Владимиру Гусинскому, из-за долгов перешла к "Газпрому".
Кстати, именно "Газпром" стал главным проектом Путина. Уже через месяц после инаугурации, в 2000-м году, на место Виктора Черномырдина новоизбранный президент ставит своего верного друга Дмитрия Медведева, большинство членов правления "Газпрома" постепенно заменяют на тех, которые в 90-х работали с Путиным в администрации Собчака или ФСБ.
На страницах издания "Ди Вельт" появилась информация, что Путину принадлежит 4,5процентов акций. А вот дочерняя компания "Газпром медиа" - это еще и крупнейший медиахолдинг, в который входит 6 каналов, 9 радиостанций и несколько изданий.
Неофициальные состояние Путина 130 мрд долл.: 20 дворцов, 43 самолета и 4 яхты
Как-то Путин пожаловался, что трудится на благо страны, как раб на галерах. При этом его официальный доход 115 тыс. долларов в год, а владения ограничиваются квартирой 77 квадратных метров, и тремя авто - "Нивой" и двумя "Волгами". Однако уже в 2011 году оппозиционер Борис Немцов развеял миф об аскетизме главы Кремля. В докладе "Путин. Итоги" депутат привел факты о 20ти дворцах и резиденциях. Больше было только у северокорейского лидера Ким Чен Ира. Кроме того, у Путина есть еще 43 самолета и 4 яхты. Возможно, последние он и имел в виду, говоря о галерах. В 2012 году издание "Сандей таймз" приводила данные о 130 миллиардах долларов Путина и его семьи, что на 26 млрд больше, чем у официального лидера рейтинга "Форбс" - мексиканца Карлоса Слима.
Ротенберг - друг детства - главный подрядчик "Газпрома" и Олимпиады в Сочи
Главный секрет бизнес процветания в России - лояльность к Путину. Для друзей вообще нет законов или ограничений. Так Аркадий Ротенберг, с которым Путин еще в юности ходил на занятия по дзюдо, был сначала главным поставщиком труб для "Газпрома", впоследствии строил для них едва не все трубопроводы, и именно он стал главным подрядчиком скандальной олимпиады Сочи, в которой, по оценкам экспертов, разворовали около 26 миллиардов долларов. Не прошло и полугода, как Ротенберг получил новое задание от Кремля - строить газопровод в Китай. Предварительную смету в 55 млрд долларов еще до начала работ предусмотрительно подняли до 70.
Личная жизнь Путина - под семью замками. Никаких данных и о дочерях Екатерине и Марие. Нет даже ни одной их официальной фотографии во взрослом возрасте. По официальным данным дочери Путина учились в Петербургском университете на факультетах биологии и японского языка. Однако их там никто и не видел. А в свое время появлялась информация, что они живут в Мюнхене, Южной Кореи, Голландии, но только не в России.
Переход к авторитаризму, критика демократического мира, постепенная узурпация независимых СМИ, коррупционные махинации и агресорская политика - пункты, которые не слишком волнуют россиян. В навязанном пропагандой мнении, что вокруг одни враги, так хочется иметь лидера, который защитит.
- Информация о материале
Славянск. Пейзаж после битвы
По дороге к Славянску, перед блокпостом, где теперь развеваются украинские флаги, — вереница машин. Едут автомобили с красным крестом и с надписью «гуманитарная помощь» — везут медикаменты и продукты в оставленный «ополченцами» город. Еще вчера эта дорога была пуста и напоминала путь в Сайлент-Хилл. И точь-в-точь как в одноименном хорроре, с наступлением сумерек здесь начинала выть сирена. Больше она не воет, потому что Славянск уже никто не бомбит.
По городу разбросаны сожженные машины и покрышки. Смотрю по сторонам: повсюду разгромленные дома и магазины. Многие здания сильно повреждены, хоть и не настолько, чтобы сравнить Славянск с Цхинвалом.
Возле большого супермаркета собралась толпа: здесь получают воду. Люди бегут вслед за машиной, которая везет гуманитарную помощь.
— Скорей, скорей! — кричит женщина, подгоняя свою знакомую с пустыми сумками.
Площадь перед горсоветом, вход в который по-прежнему завален мешками с песком, заполнило несколько тысяч человек. Периметр заняли бойцы украинской армии и Нацгвардии. Из горсовета выходят двое парней в форме. Спрашиваю у них, довольны ли они тем, что после двух месяцев военных действий взяли Славянск.
— Довольны ли мы? — ухмыляется один из них. — Не то слово.
— Мы здесь были два месяца назад, — говорит второй. И мрачно добавляет: — В плену.
Вокруг горсовета выстроились машины, груженные мешками с картошкой, луком, хлебом и колбасой. В воздухе сильно запахло лекарствами.
Несколько сотен человек толкается в очереди, чтобы получить хлеб. Каждый пытается пробиться вперед и получить свою буханку первым. Хлеба здесь не видели четыре дня.
— Что вы снимаете? Вот когда нас бомбили, надо было снимать! — кричит мне женщина.
— Вы издеваетесь, что ли? — поддерживает ее другая. — Мы тут изголодались…
— Да шо вы плачете, женщина, — говорит кто-то из толпы бабушке, которая в слезах тянет руки к парню, раздающему хлеб. — Отойдите, не позорьтесь!
— Выстроились, вы посмотрите на них. На показуху, что ли? Как будто не ели не знамо сколько, — комментирует проезжающий мимо на велосипеде мужчина.
Парня, раздающего хлеб, буквально сносит толпа.
— Колонна, два шага назад! — кричит он. Толпа не двигается.
— Отойдите, ну пожалуйста! — молит парень.
Возле машины, где раздают колбасу, женщина устраивает истерику:
— Не снимайте нас! Не снимайте!
Другая, прорываясь вперед, сокрушается:
— Они сначала в нас стреляли, а теперь кормят!
Мужчина в кепке с надписью «USA» пытается ее усмирить.
— Что вы орете, вам же сейчас ничего не дадут. Ну что за люди? Вы сначала тут бастовали против газа, а теперь что, против колбасы бастуете? — отмечает он.
Вдруг одна из женщин, стоящих в очереди за колбасой, падает в обморок. Она разбивает лицо, но, утерев кровь накидкой, быстро поднимается, хватает сумку, запихивает в нее какие-то пакеты и продвигается дальше к машине с гуманитаркой.
Смотреть на изголодавшихся, неумытых, запуганных людей жутко и больно. В середине апреля я была на этой самой площади и наблюдала, как женщины носят еду боевикам, которые совсем недавно заняли здание городского совета, и как они рассуждают про то, что им хочется жить в России. Хорошо запомнился молодой парень, который гулял по площади с коляской, не боясь людей с автоматами. Он переживал, что из-за конфликта между Украиной и Россией заводы в Славянске закроются, поскольку они тесно завязаны на российском рынке. Парень искренне надеялся, что Россия присоединит к себе Донбасс и здесь, в Славянске, сразу повысятся зарплаты и появятся новые рабочие места. Вот бы поговорить с ним теперь, после того как сотни мирных людей погибли от пуль и артиллерийских снарядов, а тысячи покинули свои дома.
Тогда, в апреле, на площади находились люди, окрыленные надеждой. Теперь же я вижу здесь разочарование и стыд. Одни стыдятся того, что вынуждены толкаться в очереди, чтобы ухватить себе хоть какой-то еды. Другие стыдятся своих грязных волос и одежды.
— Но ведь это не ваша вина, — успокаивает женщину приезжий.
— Нет, наша. Мы сами виноваты в том, что все это произошло, — печально констатирует она.
Многие из тех, кто вышел на площадь за гуманитарной помощью, когда-то выступали на пророссийских митингах и поддерживали «ополченцев».
— Вы же хотели в Россию, а видите, что получили? И не стыдно вам? — обращается одна женщина к другой.
— А вы уверены, что мы хотели в Россию? — отвечает та, чуть не плача. — Мы просто хотели нормальную зарплату, вот и все. Жить хотели лучше.
Местная жительница рассказывает мне, как набирала воду из бассейна и заряжала телефон от бензинового генератора, который поставили на улице. Ее знакомой, молодой девушке, при разрыве снаряда оторвало руку, а мать другой знакомой погибла.
— Зато все стали такие добрые и сплоченные! — с восторгом продолжает она. — Мы пекли пироги и разносили по домам, помогали друг другу. Никогда такого раньше не было. А сейчас мы просто рады оттого, что не стреляют и что ночью смогли наконец-то поспать.
Вместе со Славянском сепаратисты оставили и соседний Краматорск. Но ликования там нет.
На въезде в город — пустующие блокпосты с символикой «Донецкой народной республики». В самом городе — ни единой души и абсолютная тишина. Изредка над пустыми улицами разносится звук короткой автоматной очереди: где-то неподалеку еще идут перестрелки с партизанами. Люди затаились, осторожно выглядывают на улицу из окон. Они все еще чего-то ждут и боятся.
Теперь огромная территория — от Славянска до самых подступов к Горловке — превратилась в такой Сайлент-Хилл, где витают призраки звуков стрельбы и разрывающихся снарядов, призраки случайных смертей. Только с наступлением сумерек здесь уже не воет сирена.
- Информация о материале
После «Боинга»: кто пойдет на компромисс
Катастрофа малайзийского «Боинга» породила у многих украинцев надежды, что это событие станет кульминационным моментом, после которого западный мир однозначно станет на сторону Киева. Но уже сейчас все идет к тому, что этого не случится. Что ж, ничего удивительного — современный мир и в самом деле жесток к молодым государствам, которым приходится доказывать свое право на существование. В том числе и демонстрируя способность к компромиссам.
«Больной человек Европы»
Нам может не нравиться такая точка зрения, но с высоты положения относительно благополучного Запада Украина — проблемная страна, практически failed state. Хотелось бы ошибиться, но риторика тех же Германии и Франции подсказывает, что мы — головная боль для «золотого миллиарда». Да, об этом не говорят вслух осторожные дипломаты, но 40 миллионов человек в центре Европы, за двадцать три года так и не создавшие успешное общество, — это скорее проблема, чем повод для сочувствия. И лучше заняться решением этой проблемы самостоятельно, чем надеяться на внешнюю помощь. Эта «помощь» ведь может прийти и в виде «окончательного решения вопроса» с украинской государственностью. В конце концов, Запад уже показал, что заключенные с ним соглашения практически ничего не стоят — вспомните печальную судьбу Будапештского меморандума.
Есть объективная данность: мир подконтролен крупным игрокам. Все, что вкладывают в понятие «геополитика», призвано лишь задним числом объяснять право великих на выбранную ими ту или иную модель поведения. Другие страны в любом случае вынуждены вести себя с учетом их позиции. Переломить такую ситуацию тяжело.
Вернемся на два десятилетия назад: об этом как-то не принято вспоминать, но президент США Джордж Буш-старший во время визита в Советский Союз в своей речи в Верховном Совете УССР 1 августа 1991 года высказался против независимости союзных республик, поддержав идеи Михаила Горбачева о реформировании СССР. Сорок первый президент США выразил позицию Запада, где желали ослабления советской империи, но вовсе не распада ее на пятнадцать непредсказуемых субъектов. Многое ли изменилось с тех пор? Посмотрим правде в глаза: в тех же Штатах хватает политиков (и избирателей), которые считают, что проще было иметь дело с одной, пусть и враждебной, сверхдержавой.
Впрочем, не нужно и излишних самобичеваний. И раньше существовали страны, являвшиеся в большей степени источниками проблем и для мировых лидеров, и для соседей. Их судьба складывалась по-разному. Вот несколько примеров.
От самого факта создания Израиля тоже далеко не все были в восторге. В мае 1948 года государственный секретарь США Джордж Маршалл просил израильского лидера Давида Бен-Гуриона отложить провозглашение независимости Израиля, сказав: «Вас раздавят. Тогда не приходите к нам жаловаться».Однако Израиль одержал победу в войне за независимость. При этом на израильской земле мир так и не наступил, и периодически ведутся боевые действия (что происходит и сегодня в секторе Газа). За 64 года своего существования Израиль многократно был предметом споров и конфликтов ведущих держав мира. Однако еврейскому государству удалось найти свое место в мировой политике и удачно позиционировать себя как форпост западных ценностей на Ближнем Востоке. В этом статусе Израиль необходим, свою полезность доказал, и поддержка со стороны крупнейших игроков мировой политики ему обеспечена. Но есть проблема, из-за которой Украине придется действительно прыгнуть выше головы: географически мы находимся в Европе. А в Европе как-то не принято устраивать кровопролитные войны. В Югославии этого не поняли — и где теперь Югославия?
Бельгия — еще один пример компромисса. Ее появление на карте Европы не было продиктовано исторической необходимостью. Можно сказать, что в определенный момент Бельгия как независимое государство создавала меньше проблем Европе, чем недовольная и бунтующая провинция Нидерландов, с чем и согласился в итоге «концерт великих держав», признав ошибочность своего же решения на Венском конгрессе 1815 года. Точно так же, как и нейтралитет Швейцарии, Швеции, Финляндии — результат разумного компромисса. Швейцария взамен получила гарантии неприкосновенности своих банков, Швеция счастливо избежала участия в обеих мировых войнах, Финляндия — гарантии суверенитета в послевоенной Европе, жестко разделенной на два лагеря. А ведь шведы и швейцарцы, если вспомнить, в свое время славились своей воинственностью.
Слава нации?
Как бы странно это ни звучало, но существование государств-наций — это относительно «свежая идея» в масштабах человеческой истории. Принцип национального государственного суверенитета восходит к Вестфальскому миру 1648 года. С тех пор Европа (и не только) пережила множество переделов и изменений. Нынешний статус государств в Европе был закреплен Хельсинкским соглашением 1975 года — речь о так называемой нерушимости границ. Однако и этот принцип был проигнорирован, когда речь зашла о судьбе СССР, объединении Германии, разделении Чехословакии и распаде Югославии.
Придется признать, что нынешнее политическое устройство континента — едва ли не образец двойных стандартов. Македонцы и словаки могут иметь свое государство, а в отношении басков, шотландцев и каталонцев ведутся дискуссии. Разве не так? А за пределами Европы почти 40 миллионов курдов рассеяны между четырьмя странами — а ведь курдов даже больше, чем украинцев. Но в их отношении право нации на самоопределение так и не было соблюдено. Парадокс? Нет, суровый прагматизм мировых лидеров.
Появление на карте мира новых государств, как и исчезновение существующих, сегодня вовсе не выглядит невозможным. Поэтому надо учитывать, что любить и защищать Украину не обязан никто, кроме самих украинцев. Но значит ли это, что украинцы не могут извлечь пользу из стремления к компромиссу? Конечно же нет!
Неизбежность компромисса
Вопрос стоит ребром: Украине предстоит доказать свою состоятельность как государства. Великие державы (это не комплимент, а констатация факта) требуют от нас мира и компромисса со всеми сторонами конфликта. То есть разрешения кризиса путем взаимных уступок.
Каких конкретно? Речь, очевидно, будет идти о внеблоковом статусе, согласовании с Москвой проблемных моментов ассоциации с ЕС, расширенном самоуправлении для Донбасса, заморозке крымской проблемы. При всех эмоциях, которые вызывают эти пункты повестки дня, властям нужно быть готовыми к тому, что эти требования в той или иной форме будут выдвинуты.
Канцлер ФРГ Ангела Меркель констатировала, что поиску диалога альтернатив не существует. «События показали, что нужно найти политическое решение. Я не вижу никакой другой альтернативы, кроме той, чтобы разговаривать с президентом России Владимиром Путиным. В нашем партнерстве есть трудности, и мы должны преодолеть их», — сказала она. Можно сколько угодно раз прокричать, что Меркель — это «новый Риббентроп», но продуктивнее было бы понять мотивы канцлера крупнейшей экономики Европы.
Новейшая история знает примеры трудных, но необходимых компромиссов. Из относительно недавних — Карибский кризис. В октябре 1962 году мир действительно стоял на грани третьей мировой. Путем очень непростых соглашений СССР и США договорились — но при этом разменной картой стали интересы Кубы и… Турции.
Но особенность дня сегодняшнего в том, что жесткого противостояния больше не существует: и сверхдержавам еще проще достигнуть соглашения за счет «рядовых государств». Пока что у нас есть шанс остаться субъектом переговорного процесса — но окно возможностей сужается, увы.
Простой пример: формат переговоров по украинской проблеме уже не предполагает обязательного участия в них Соединенных Штатов. У Берлина и Парижа нашлись аргументы для Вашингтона, которые позволили Бараку Обаме сохранить лицо и не ввязываться в разрешение украинского кризиса.
Украина может стремиться к перезаключению условного Будапештского соглашения — это в целом в общих интересах. На какие уступки придется при этом пойти? На этот вопрос частично уже ответил министр иностранных дел Украины Павел Климкин в своем недавнем интервью: «Есть вопросы, которые вообще не могут быть предметом для переговоров. Первое — Украина должна стать демократическим государством. И второе — как бы это патетично не звучало, у Украины есть европейское призвание, и она должна двигаться в сторону европейских ценностей и стандартов.На все остальное можно смотреть креативно».
- Информация о материале
Страница 992 из 2102
