После проведения президентских выборов все чаще звучат призывы к введению в Украине военного положения, что, в свою очередь, предполагает ужесточение ответственности за отдельные преступления. С адвокатом и правозащитником Аркадием Бущенко мы говорили о двоякой ситуации в стране: на востоке Украины фактически идут боевые действия, однако совершаемые грабежи, похищения и убийства нельзя считать военными преступлениями.
В зоне проведения АТО сегодня живут сугубо по законодательству мирного времени?
За исключением того, что действует ряд ограничений, связанных с проведением АТО, а также закон о борьбе с терроризмом. Закон предоставляет дополнительные полномочия органам государственной власти, переподчиняет штабу АТО некие аспекты управления на территории проведения антитеррористической операции. Государство в лице штаба АТО получает дополнительные возможности, в том числе ограничивает права и свободы. Но при АТО к тем, кто противостоит государству, применяются те же законы, как и к любому другому правонарушителю.
Насколько сложно привлечь правонарушителя за терроризм?
Эта статья применялась у нас достаточно редко, и доказывать ее довольно трудно. Нужно установить квалифицирующие признаки — определенный перечень действий, который считается террористической активностью. В ситуации практически боевых действий доказывание осложняется, поскольку правоохранительные органы не имеют фактического доступа на захваченную территорию. Естественно, это облегчает сокрытие следов преступления и уничтожение свидетелей.
Но если завтра АТО закончится и начнутся массовые суды, не случится ли так, что к надежности доказательств будут относиться гораздо мягче, чем обычно?
Такая опасность существует, тем более что общество крайне политизировано и обозлено. Общество влияет на политиков, а политики будут давить на суды. «Вор должен сидеть в тюрьме» — эта установка Жеглова жива, и судьям будет очень трудно этому сопротивляться. Думаю, что как раз общество должно требовать справедливого суда, но боюсь, что в нынешней ситуации общество недостаточно зрело и спокойно к этому относится. Вообще же правильно было бы немного затянуть с рассмотрением этих дел.
А следует ли, по-вашему, вводить военное положение?
Военное положение — достаточно серьезная мера, ограничивающая гражданское общество. Это цензура, работа телеканалов на нужды военной администрации, конфискация имущества, запрет на выезд с территории боеспособного населения и т.д. Но в плане военных успехов это вряд ли кому-то поможет. Более того, это помогает тем, кто сопротивляется с оружием в руках, поскольку они становятся не террористами, а некими комбатантами, на которых распространяется действие международного права. С моей точки зрения, если государство считает, что при мирном законодательстве оно не справляется с ситуацией и нужно закрутить гайки, поставив все на военные рельсы, оно само об этом заявляет. Но обществу призывать государство к таким действиям, говорить «поставьте нас в стойло», не очень уместно. Если государство считает, что и так справится, мы должны кричать, что у нас слишком много свободы? Я бы не стал давать государству повод думать, что ввести военное положение легко.
Кто сегодня должен проводить расследование преступлений в зоне АТО?
В основном МВД. Но, учитывая специфику ситуации и огромное влияние иностранного элемента в ситуации на востоке Украины, большую роль играет СБУ. Ресурсов у правоохранителей мало, а преступления происходят массовые. Расследовать их все будет невозможно. Конечно, правоохранительным органам нужно будет что-то выбирать.
Правильный вариант, если наши правоохранители выберут наиболее высокопоставленных людей во всей этой иерархии, обратят внимание на наиболее тяжкие преступления. Но есть опасность, что правоохранители пойдут по более легкому пути: сосредоточатся на всякой шушере, которую легко взять за шиворот, тряхнуть, и человек в чем-нибудь признается. Это даст показатели, галочки, а на самом деле эффекта справедливости не будет. Надо делать так, чтобы пострадали генералы.
Чем сейчас грозит побег из воинской части?
Самовольное оставление воинской части — до трех лет. В зависимости от срока отсутствия в воинской части — до пяти лет. А в условиях военного положения этот срок был бы от пяти до десяти лет.
А как обстоят дела с другими распространенными на территории АТО преступлениями? Например, грабежами.
Грабеж — это общегражданское преступление. А вот мародерство — специальное воинское, карается сроком до десяти лет.
То есть, если будут уносить вещи с поля боя, сегодня это будет считаться не мародерством, а воровством?
Если человек уже мертв, то это кража, а если ранен — грабеж. Безусловно, в условиях военного времени за преступление следует более тяжкое наказание.
Однако на войне не является преступлением убийство противника — это часть войны. А сегодня те, кто нападает на наших солдат, совершают преступления. Война есть война. При ней гораздо меньше гарантий человеческой жизни. Есть определенные обязательства в отношении мирного населения, но уничтожение противника — это нормально. С моей точки зрения, военное положение означает, что у нас есть военный противник, которому позволено по законам военного времени убивать тех, кому он противостоит. А сейчас у него такого права нет: террористы не имеют права стрелять по нашим солдатам.
Однако для того, чтобы сейчас задержать человека и посадить его, мне нужно доказать совершение им преступления. Когда я беру в плен взвод солдат, мне не нужно этого доказывать: я их беру в плен, просто чтобы они не воевали с моими солдатами. Они могут «сидеть», пока не закончится война.
Но в случае военного положения судебные решения будут приниматься быстрее?
Это необязательно ускорит или замедлит рассмотрение дела. Судам вообще тяжело действовать в военное время. А Конституцией у нас запрещено создавать чрезвычайные суды — дела должны передаваться в обычные, разве что может измениться юрисдикция. Допустим, если Донецк неподконтролен украинской власти, дело могут передать на рассмотрение в другую область. Скорость зависит от расследования, а расследование все равно будет затруднительным, учитывая особенности военной обстановки. Бомба упала — и уже нет улик.
В случае введения военного положения повлияет ли это на социальное обеспечение бойцов?
Это зависит от политики. Но я не уверен, что военное положение улучшит социальную защищенность тех, кто воюет. Сейчас государство рассчитывает в основном на добровольцев, некоторые становятся таковыми из-за социальных гарантий. Поскольку у государства есть необходимость привлекать людей, оно вынуждено с этими социальными гарантиями как-то играться. Но зачем нужны всякие приманки при всеобщей мобилизации, когда ни от кого не зависит, хочешь ты воевать или нет?
