Главная

Православные готовятся к очередному расколу

Затянувшаяся болезнь митрополита Киевского Владимира (Сабодана) вернула поугасший было интерес к возможной смене руководства и политики УПЦ. Еще совсем недавно на соборе УПЦ духовенство отказалось рассматривать вопрос о местоблюстителе на случай тяжелой болезни митрополита Киевского — больше в связи со скандалом, который из этого раздули российские околоцерковные СМИ, чем с настроениями в самой УПЦ. Но прошло совсем немного времени, и вопрос о местоблюстительстве, или даже преемничестве, снова стал актуален.

 О сценариях смены власти в УПЦ разговор идет давно. С тех самых пор, как патриархом Московским был избран Кирилл. Тогда начали всплывать в прессе слова «преемник», «местоблюститель» и даже предположения о том, что патриарх скоро непременно «удалит от дел» митрополита Киевского и поставит на его место кого-то более управляемого. Поэтому разговоры о том, что будет после митрополита Владимира, как правило, сходятся в одной точке: УПЦ потеряет свою эфемерную автономию. В лучшем случае она останется на бумаге. А то и на бумаге подправят. Формально для этого есть основания — «привести устав УПЦ в соответствие с уставом РПЦ». Об этом уже шла речь, например, перед поместным собором РПЦ, на котором избирали патриарха. Только тогда говорили о внесении изменений в устав РПЦ, в котором до сих пор «широкая автономия» УПЦ никак не закреплена. Теперь все можно отыграть с точность до наоборот, стоит только внести «соответствующие изменения» в устав УПЦ, и точка в затянувшейся игре украинцев «в незалежнисть» будет, наконец, поставлена.

Наиболее вероятной перспективой для УПЦ и по сей день остается «московская». Так или иначе, посредством более или менее вероятного сценария влияние Московского патриархата в УПЦ возрастет, а украинофилы окажутся в глухой оппозиции. В лучшем случае — в почетной ссылке, в худшем — вовсе за штатом. Этот сценарий предполагает также сокращение «широкой автономии» УПЦ, она и так сильно мозолит Москве глаза. И если против митрополита Владимира — гиганта той церковной эпохи, когда были еще гиганты и почти не было пиар-менеджеров — патриарх Кирилл не находил в себе сил пойти, даже будучи главой церкви, то новый митрополит Киевский наверняка окажется более «подвержен влиянию».

Имена претендентов на киевскую кафедру назывались в прессе неоднократно, сценарии описывались и разжевывались от самых невероятных, предполагающих введение прямого патриаршего управления Киевской митрополией, до вполне обыденных, имеющих в планах возведение на кафедру «нужного» человека решением собора УПЦ. Нам ли рассказывать о том, как «правильно» организовать выборы, чтобы человек, плюясь от отвращения, все равно проголосовал «так, как надо»? Думаете, если это умеют украинские политики, которые из грязи в князи, это не сумеет сделать тысячелетняя церковь? В разное время в фаворитах числилисьмитрополиты Донецкий и Мариупольский Иларион, Вышгородский и Чернобыльский Павел, Днепропетровский и Павлоградский Ириней и даже «московский кадр» митрополит Иларион Алфеев, председатель ОВЦС МП. В последнее время список дополнился митрополитом Черновицким и Буковинским Онуфрием — еще одно обстоятельство, украшающее последний визит патриарха Кирилла в Украину. Этот архиерей пользуется большим и вполне заслуженным почтением в УПЦ как человек высокого благочестия. При этом он весьма консервативен и предан идее единства с Московским патриархатом. Его отношение к расколу и любым раскольническим идеям в достаточной мере характеризует то, что он был среди участников Харьковского собора 1992 года и в дальнейшем делился воспоминаниями о его травматических обстоятельствах.

По-видимому, он попал в этот предполагаемый список после визита патриарха Кирилла на Буковину как самый «компромиссный» персонаж. До сих пор предполагалось, что основная интрига будет разворачиваться в треугольнике митрополитов Донецкого, Вышгородского и Одесского, который выступит в роли «технического кандидата» — персонаж достаточно одиозный, чтобы «напугать» и заставить смириться с «меньшим злом» и в то же время не составить серьезной конкуренции главному претенденту.

Эту интригу можно было спокойно разыгрывать еще год назад, когда Московская патриархия могла рассчитывать на полную поддержку со стороны украинской власти. Однако теперь политические обстоятельства изменились, иинтересы Банковой могут не совпасть с интересами Московского патриархата. Недавние события показали, что церковный вектор украинского руководства начал размываться. Упорное нежелание президента Януковича встречаться с патриархом Кириллом, его встреча с Вселенским патриархом на Афоне, откровенная поддержка со стороны АП поместного собора УПЦ и разочарование тем, что собор не принял широких шагов в направлении автокефалии — все это заставило задуматься и даже заговорить о том, что президент разочаровался в Москве вообще и в ее патриархате в частности. Впрочем, можно было бы вспомнить и о том, что любая украинская власть рано или поздно приходила к тому, что политическое влияние Москвы, распространяемое по церковным каналам, ей ни к чему, и вообще, всегда лучше иметь в своей стране «свою» церковь, с которой всегда договориться легче, чем с соседской.

Но все это усложняется тем обстоятельством, что в рядах и правящей партии, и ее большого бизнеса нет четко сформулированной церковной политики, поэтому Московская патриархия может рассчитывать на политическую поддержку своих позиций в Украине, даже если президент окончательно уйдет на сторону автокефалов или сторонников единства с Константинополем. Пример тому — Нусенкис и его поведение на юбилейном соборе. Люди, вкладывающие в церковь большие деньги, могут рассчитывать на свое собственное влияние, независимо оттого, что думают на Банковой.

Однако совсем не считаться с Банковой было бы недальновидно. Поэтому и нужна «компромиссная фигура», которой, возможно, станет митрополит Онуфрий. Да, он не будет поддерживать какие-то там украинофильские движения в УПЦ. Ну так украинскому руководству, в общем, это не принципиально, они сами небольшие украинофилы. Им нужно от церкви совсем другое.

В описанной перспективе ситуация выглядит либо безнадежно, либо совсем некрасиво. Политические интриги, борьба партий. Собственно, как оно и было в течение последнего года, достаточно вспомнить, сколько грязи было вылито в околоцерковные СМИ в том числе людьми при сане в преддверие и сразу после юбилейного собора УПЦ в связи с его предполагаемым автокефальным подтекстом. Однако это же и обнадеживает. Церковь — слишком сложный организм, чтобы все можно было легко разрешить перестановками в митрополии и резким поворотом руля.

Как бы официальная РПЦ не самоутверждалась, отказываясь даже вспоминать об УПЦ и называя ее не иначе как «украинские приходы РПЦ», украинская церковь от этого не перестает быть вполне самостоятельным организмом с собственными особенностями, характером и стремлениями. Политика митрополита Владимира — свидетельство того, как непрост этот организм и как важно для него избегать резких движений. В любом направлении. Митрополита Владимира привычно обвинять в том, что он «слабый политик» и «никакой менеджер», что он не «наводил порядок» твердой рукой. Но ему хватало мудрости, чтобы понять, какова цена этого «порядка» и как далеки мечты о твердой руке от реальности твердой руки. Именно эта свобода, которую он весьма дорогой ценой поддерживал внутри церкви, — свобода обустраивать епархиальную и приходскую жизнь так, как было естественнее для людей, составляющих приход, епархию и, в конце концов, Церковь. Это дало возможность украинской церкви найти себя и при этом не потерять ничего. Ведь ни для кого не секрет, что Украина отнюдь не едина в своих порывах, и если церковь в этой стране хочет оставаться церковью всего украинского народа, а не переходить в разряд региональной или «церкви для...», ее руководству нужно с этим считаться.

УПЦ сейчас самая пестрая и неоднородная церковь Украины. Здесь соседствуют украинофилы и сторонники перехода в статус экзархата РПЦ. Их сосуществование, не мирное, но хотя бы блюдущее пакт о ненападении, — заслуга митрополита Владимира. Как и само это разнообразие, ведь именно за последние 20 лет фактической автономии УПЦ в этой церкви выросло поколение верных — и прихожан, и клириков, для которых нет диссонанса между церковным выбором и национальной идентификацией, потому что УПЦ — их церковь, а не московская. Поэтому, если новое руководство УПЦ решительно откажется продолжать политику осторожных шагов, мы можем довольно скоро получить либо новый раскол, либо резкое падение популярности УПЦ (и, соответственно, сокращение числа верных, нарастание антиклерикальных настроений в обществе — как нынче в России, активизацию потерявших было актуальность национально-церковных настроений и проч.), либо и то, и другое.

Информация о материале

Опубликовано: 17 ноября 2011

Банки с иностранным капиталом: перезагрузка

Вхождение в Украину разочаровало многие иностранные банки. Еще в 2009 году с нашего розничного рынка ушел голландский ING. Тогда же свое представительство ликвидировал немецкий Dresdner Bank. В 2010-м это же сделали британский HSBC и польский Pekao. В нынешнем году чешская группа PPF продала Home Credit Bank, а голландско-израильская TBIF Financial Services — VAB Bank. От украинских «дочек» избавились Bank of Georgia (на 80%) и российский «Ренессанс Капитал». Свои представительства ликвидировали также немецкий Bayerische Landesbank и южнокорейский Kookmin Bank. О возможной продаже банка «Форум» заявили в Commerzbank. На рынке также циркулируют слухи, что такая же участь может ожидать «СЕБ Банк», Кредобанк, Фольксбанк, «БМ Банк» и др.

В сентябре шведская группа Swedbank заявила, что оставляет розничный сегмент бизнеса и будет фокусироваться на работе с корпоративными клиентами. На рынке говорят о выставленном на продажу ипотечном портфеле Укрсиббанка на 1 млрд. долл., а заодно — и части отделений учреждения (также для оптимизации финансовых потоков уже продана часть банкоматов).

В изменении своей стратегии признаются представители и других финансовых учреждений. На­сколько далеко идущие последствия может иметь эта тенденция?

Ради справедливости стоит отметить, что сворачивание деятельности банков преимущественно западного происхождения происходит и на других восточноевропейских рынках, в том числе в России. Причем если одни банки вообще уходят с рынка (испанский Santander, голландский Rabobank, бельгийский KBC, шведские Handelsbanken и Swedbank, американские Morgan Stanley и GE Money Bank), то другие уменьшают поле активности (британский Barclays оставляет только инвестиционное подразделение, французский BNP Paribas сосредотачивается исключительно на проекте POS-кредитования со Сбербанком).

В Нацбанке ничего чрезвычайного в постепенном снижении активности иностранных банков на украинском рынке не видят. Директор генерального департамента денежно-кредитной политики НБУ Елена Щербакова подчеркивает, что в текущих условиях корректнее говорить не об уходе «иностранцев» из Украины, а о пересмотре стратегий их развития в сторону меньшей агрессивности. «Насколько мне известно, банки не собираются выходить, они будут оставаться и работать на рынке Украины», — подчеркивает Е.Щербакова.

При этом представитель НБУ признает: «Да, мы проводим сегодня достаточно жесткую монетарную политику. Этого никто не скрывает, и мы обосновываем, почему она в такой степени жесткости сегодня представлена». Положительные стороны такой политики — снижение инфляции до минимальных уровней за последние восемь лет, достаточно сбалансированная ситуация на валютном рынке, прекратившийся отток депозитов населения.

По мнению г-жи Щербаковой, изменение ландшафта на банковском рынке определяется в основном международными факторами. «Мы же не можем жить в вакууме. Украину нельзя рассматривать отдельно от европейского и мирового рынков. Те проблемы, которые испытывают в Европе, Украина тоже будет ощущать. Сейчас речь идет о пересмотре конфигурации европейского сообщества, перераспределении сил и финансовых потоков… Не так давно МВФ делал прогноз развития мировой экономики и показал, как будет расти ВВП в других странах, в т.ч. в Украине. В целом мы на фоне мира не так уж и плохо выглядим. Все те больные места, которые у нас есть, известны, все понимают, что их надо лечить. Но мы молодая экономика и у нас есть возможности для хорошего развития», — отмечает представитель НБУ.

Закономерным следствием долгового кризиса в Европе называет сворачивание активности банков и председатель правления «Правэкс-Банка» Сергей Наумов. «Кризис перешел на уровень государств. Теперь правительства не вливают в экономику дополнительные средства, более того, сокращают расходы. Из-заэтого некоторые материнские компании украинских банков даже ощущают дефицит ликвидности. Поэтому они вполне логично пересматривают свою стратегию. Они продолжают работать в тех странах, где видят перспективы, возможность получить достаточно доходов», — констатирует банкир.

Действительно, ситуация в Европе кардинально поменялась осенью с усилением проблем вокруг Греции. Решение европейских лидеров и частного сектора о списании 50% долгов Афин (около 100 млрд. евро) и о повышении норматива достаточности капитала первого уровня до 9% (с 5%) вынудят 60—70 европейских банков увеличить капитал на сумму свыше 100 млрд. евро (по оценкам Morgan Stanley, реальная потребность может достичь 230 млрд. евро).

9 ноября доходность десятилетних бондов Италии достигла 7,5%. При этом уровень в 7% считается критическим (вопрос о получении международной помощи Грецией, Ирландией, Португалией возник именно после того, как стоимость их обязательств превысила эту красную линию). По мнению аналитиков, при таких ставках Рим не сможет рефинансировать долги, которые вынужден будет обслуживать в будущем. Запланированного увеличения Европейского фонда финансовой стабильности до 1 трлн. евро не хватит, чтобы покрыть долги Италии (оцениваются в 2 трлн. евро, 120% ВВП).

Одним из возможных способов решения в том числе вопросов с капиталом для западных банков является продажа дочерних структур в других странах. Этим путем после проведения летом стресс-теста европейских банков (тогда было определено, что европейским банкам требуется только 2,5 млрд. евро капитала) пошел в частности Oesterreichische Volksbanken, продавший Volksbank Int. российскому Сбербанку. Ожидается, что в ближайшем будущем этот тренд только усилится.

Определяющей внутренней предпосылкой для пересмотра стратегий иностранных банков в Украине является их высокая убыточность. Прежде всего, из-за потребности формировать резервы под проблемные кредиты (международные стандарты финансовой отчетности значительно более жесткие в этом отношении, нежели украинские). В 2010—2011 годах значительной части учреждений с иностранным капиталом удалось сократить свой отрицательный финрезультат. Однако многие из них продолжают нести огромные убытки (в некоторых случаях они измеряются даже не несколькими сотнями миллионов гривен) или же балансируют на черте убыточности, показывая минимальную прибыль.

Член совета Украинского кредитно-банковского союза Ярослав Колесник обращает внимание на то, что многие банки с иностранным капиталом заплатили слишком высокую цену за выход на украинский рынок (значительно более высокую, чем, например, в Венгрии, Хорватии и других странах).

Несбывшиеся ожидания в отношении прибылей на фоне отсутствия стабильности и прогнозируемости ситуации (из-за появления судебных решений, ставящих под сомнение выдачу валютных кредитов, неожиданные налоговые изменения, запрещающие банкам учитывать убытки прошлых периодов, и т.п.) вынуждают западные структуры пересматривать свое отношение к Украине. «На фоне европейского кризиса закономерно возникает вопрос: зачем это им, если не получают ожидаемого? Нужна ли эта головная боль?» — риторически спрашивает эксперт.

Одним из ключевых раздражителей для иностранцев является действующий порядок расчета валютной позиции, что вынуждает банки формировать резервы под валютные кредиты в гривне. «Банк „зависает“ над рисками, связанными с движением курса. Если курс движется в сторону девальвации, банк теряет», — констатирует глава набсовета Platinum Bank Юрий Блащук. При этом С.Наумов добавляет, что значительные потери создает ослабление гривни даже на 1%.

В ответ экс-заместитель главы НБУ Александр Савченко (один из инициаторов принятия «валютно-позиционного» постановления НБУ №109 в 2008 году) поддерживает текущую политику НБУ. По словам эксперта, изменения в расчете валютной позиции спасли гривню от еще более глубокой девальвации, так как позволили уменьшить спрос банков на валюту (в отдельные моменты резервная составляющая достигала 40% общего спроса на валюту) и даже увеличить валютную позицию на рынке через продажу банками валюты из резервов. По мнению г-на Савченко, в конечном итоге это уберегло банковскую систему от краха. «Когда ситуация успокоится и мир выйдет из второй волны кризиса, тогда НБУ, думаю, будет смягчать политику», — прогнозирует он.

В Нацбанке отмечают, что с пониманием относятся к замечаниям участников рынка в отношении расчета валютной позиции, и обещают пересмотреть действующие регламенты. «Мы огласили свои планы о том, что никто не собирается в таком виде валютную позицию удерживать. И постепенно, на протяжении трех-четырех лет, мы придем в нормальный расчет этого показателя, с учетом международных требований», — обещает Е.Щербакова.

По мнению координатора проектов Всемирного банка в финансовом и частном секторе Украины, Беларуси и Молдовы Мариуса Висмантаса, из-занеблагоприятной международной конъюнктуры уход некоторых банков с украинского рынка действительно возможен. В таких условиях для Украины чрезвычайно важно сохранить финансовую стабильность. «Можно предположить, что новых вливаний капитала в дочерние банки не будет, так, как это было шесть лет назад, три года назад», — спрогнозировал представитель ВБ. Эксперт считает, что банкам следует учесть негативный опыт чрезмерно активного докризисного роста, ведь сейчас некоторые участники рынка также растут «слишком быстро», что впоследствии может вылиться для них в дополнительные проблемы (в том числе в контексте качества кредитного портфеля).

В то же время старший банкир ЕБРР Александр Павлов обращает внимание на то, что стратегии западных банков становятся более взвешенными. Плюсом и для системы, и для экономики в целом эксперт называет то, что ключевые иностранные финучреждения остаются на украинском рынке. «В Украине, в отличие от многих развитых стран, банки занимаются базовой функцией — привлекают депозиты и выдают кредиты. В этом смысле украинская банковская система, возможно, даже гораздо здоровее остальных», — отмечает финансист.

Представители МФО не теряют надежды выпускать гривневые облигации и указывают на потенциальные выгоды для других участников рынка от такого инструмента. «Мы это делаем в 15 странах. Около 30% общего бизнеса ЕБРР — это работа в нацвалютах. Украина просто обязана вливаться в число этих стран. Тогда мы сможем трансформировать короткую гривню, которая есть на рынке, в долгосрочную. Мы сможем направлять ее в ключевые секторы экономики», — говорит А.Павлов.

По словам главы регионального представительства IFC в Украине и Беларуси Руфата Алимарданова, несмотря на отклонение парламентом соответствующих законопроектов, дискуссии с украинскими властями по данному поводу продолжаются. «Мне сложно сказать, почему это не происходит. Но вселяет надежду то, что нынешнее руководство Национального банка относится к этому вопросу с пониманием. У нас был позитивный диалог. И я надеюсь, что указанный вопрос скоро будет решен», — отмечает представитель IFC.

По словам представителей иностранных банков, потенциальную угрозу для их финансовой стабильности представляет также потенциальное ограничение потребительского кредитования (проекты соответствующих нормативных актов НБУ уже презентовал рынку; недавно же правительство утвердило План мероприятий по преодолению отрицательного сальдо во внешней торговле, где также есть положение о «предотвращении повышения уровня потребительского кредитования»).

Банкиры акцентируют внимание именно на данном вопросе, потому что этот сегмент бизнеса является для них едва ли не единственным реальным источником доходов. «Возникает вопрос — а где мы будем зарабатывать, то есть какие продукты будем продавать в 2012 году? Зачем нужна такая огромная сеть для того, чтобы ничего не продавать?» — риторически спрашивает С.Наумов.

Надеяться, например, на кредитование корпоративного сектора банкам с иностранным капиталом не приходится ввиду, в частности, закредитованности многих предприятий и риска второй волны кризиса. Зара­ба­тывать же на расшатывании валютного рынка для финучреждений, с одной стороны, достаточно опасно (в том числе из-за действующего порядка формирования валютной позиции), с другой — проблематично (с учетом сокращения норматива открытой валютной позиции с 20 до 5%).

«Мы верим в то, что центробанк будет проводить независимую политику и не будет запрещать потребительское кредитование. Нацбанку следовало бы принять меры по систематизации оценки клиента, что заставило бы участников рынка делать более взвешенный анализ при выдаче потребительских кредитов. Мы поддерживаем эту идею», — говорит Ю.Блащук.

В Нацбанке понимают важность потребительского кредитования для банков в текущих условиях. По словам Е.Щербаковой, регулятор готов идти на компромисс с участниками рынка. «Нужно определить уровень. Когда оно растет семимильными шагами, необходимо задумываться. В августе-сентябре у нас пошел очень большой рост потребительского кредитования. Имея опыт 2008 года, мы обратили внимание банков на происходящее. Могла возникнуть определенная проблема. В то же время до сегодняшнего дня никаких нормативных актов Национальный банк не издал. Это говорит о том, что мы ведем дискуссию. Необходимо найти какой-то компромисс, который устроит каждую сторону — и банковскую систему, и Нацбанк», — резюмирует г-жаЩербакова.

Информация о материале

Опубликовано: 17 ноября 2011

Чем судиться – дешевле удавиться!

Ещё одно подтверждение этой народной мудрости решили сделать избранные этим самым народом его полномочные представители, уже давно именуемые нежным эпитетом «кнопкодавы». В результате в последнюю неделю октября украинские суды лихорадило от наплыва желающих найти справедливость граждан. Люди упорно стояли в многочасовых очередях, как в старые времена, когда в советских магазинах «выбрасывали» дефицит, писали на руках номерки. Много среди них было как раз таких, кто эти времена очень хорошо помнит. Кому-то становилось плохо. Таким вызывали «скорую», но очередь покидать они отказывались – боялись не успеть…

1 ноября ажиотаж спал, и очереди исчезли. Именно в этот день вступил в действие закон Украины «О судебном сборе». Его принятие стало очередным шагом в осуществлении провозглашенной Президентом судебной реформы, а введение его в действие существенно укрепит основы финансовой и организационной независимости судов – именно так сообщил об этом событии официальный сайт Президента Украины.

Основная задача любого закона – сделать жизнь людей проще, более упорядоченной, защищенной и комфортной. Давайте, внимательно почитаем, как теперь будет осуществляться судебный сбор, и разберемся, как, за чей счет и, главное, всех ли решили «защитить» его творцы – нардепы Владимир Пилипенко, Юрий Мирошниченко и Валерий Писаренко, утверждающие, что нововведение позволит разгрузить суды от мелких споров и усилит их материально-техническую базу.

Итак, госпошлина, которую нужно внести в госбюджет за подачу искового заявления, жалобы и прочие бумажки с претензиями, перестала быть привязана к 17 гривнам не облагаемого налогом минимума, а ориентирована теперь на минимальную зарплату. Как результат, госпошлина стала выше, а доступ к правосудию рядовых граждан Украины существенно ограничился. Обращаться в суд стало дорогим удовольствием, которое смогут себе позволить лишь небедные люди, которых у нас, как известно, «подавляющее меньшинство».

К примеру, если раньше подача гражданского иска неимущественного характера обходилась в 17 гривен госпошлины, то теперь за это нужно выложить 98 гривен 50 копеек. Обжалование действий или бездеятельности органов власти, к примеру, по поводу отказа в назначении пенсии, надбавок, невыплаты законных льгот, вместо 3 гривен 40 копеек теперь стоит от 29 гривен 94 копеек до 1970 гривен. Существенно сместилась вилка госпошлины по гражданским искам имущественного характера: вместо 51 - 1700 гривен теперьот 188 до 2823 гривен. Впрочем, подробно впечатлиться изменениями можно, посмотрев приведённые ниже таблицы.

А теперь вводная. Вы по каким-то причинам решили развестись с супругой и не успели это сделать до 1 ноября 2011 года. Поэтому вместо 8 гривен 50 копеекпридется выложить всего лишь в 11 раз больше – 94 гривны 10 копеек. Кое-кто по этому поводу посмеивается, что хоть в чем-то мы стали первыми, если не в Европе, то хоть на постсоветском пространстве – дороже, чем у нас, разводов нет! Как часто бывает, после развода наступил период «распила имущества». Предметом спора стала ничем не примечательная квартира стоимостью около 62 тысяч долларов или 500 тысяч гривен. Если раньше все круги ада в виде рассмотрения в суде первой инстанции, а потом апелляции и кассации обошлись бы в 3400 гривен, то с 1 ноября это уже 6211 гривен. Каждый ли получающий «очень среднюю зарплату» готов без напряга выложить такую сумму?

Есть еще одна народная мудрость: «С богатым судиться – лучше сразу утопиться!». Она тоже нашла отражение в новом законе. Если взять в руки оружие бюрократа – калькулятор, – то можно высчитать, что если обратиться в суд с иском на сумму 100 гривен, то теперь это обойдется в 14 раз дороже (!), а если сразу на один миллион, то в 18 раз дешевле. При этом один из творцов закона – Валерий Писаренко – заявил, что «бизнес-структуры, которые судятся за миллионы, теперь заплатят больше – у них деньги есть». И вообще, по его мнению, упомянутые 6211 гривен вместо 3400 – увеличение, видимо, вовсе незначительное.

От нового закона «жить станет лучше, жить станет веселее» обладателям интеллектуальной собственности, то есть тем, кто что-то разработал, изобрел, сочинил, написал. Если раньше они были освобождены от уплаты госпошлины, то теперь нет. Если использовать пример расчетов, приведенный в 2010 году журналистом Владимиром Коноваленко, то сумма ущерба за неправомерное использование третьим лицом текста статьи сейчас может превышать 37 тысяч гривен. Чтобы обратиться в суд для их взыскания, теперь нужно будет сразу же выложить 1110 гривен госпошлины и судебного сбора. С учетом того, что в рейтинге стран-пиратов Украина вместе с Россией занимает топовую позицию, отмена льгот при судебной защите интеллектуальной собственности выглядит, по меньшей мере, странно.

Но это не единственный удар по журналистам и средствам массовой информации. Творцы закона, конечно же, это отрицают, говоря, что норма закона ориентирована на всех без исключения граждан. Но кому, как не журналистам и периодическим изданиям, чаще всего предъявляют порой миллионные иски по поводу защиты «оскорбленной» ими чести, достоинства и деловой репутации. Если раньше при подаче иска о компенсации морального вреда до 1700 гривен сбор составлял 1% от суммы иска, от 1700 до 170 тысяч гривен – 5%, а более 170 тысяч гривен – 10%, то есть раньше за подачу иска на один миллион нужно было выложить 100 тысяч гривен, то теперь максимально 2955 гривен. Понятно, что, как и раньше, истец должен доказать, что его достоинству действительно нанесен ущерб. Но возможностей надавить на журналиста, таская его по судам даже без перспективы выиграть процесс, а просто, чтобы попить ему кровь из любви к искусству, появилось больше.

Справедливости ради стоит заметить, что закон предусматривает льготы для определённых категорий граждан, в частности для ветеранов войны, инвалидов 1-й и 2-й групп, чернобыльцев 1-й и 2-й категории. Освобождены от госпошлины и те, кто судится в связи с нарушением их трудовых прав или невыплатой зарплаты, потерпевшие от преступлений, желающие получать алименты, жертвы политических репрессий, получившие некачественные товары или услуги, и ряд других категорий. А вот пенсионеров в этом перечне нет, поэтому вместо 3 гривен 40 копеек им придется заплатить 29 гривен 94 копейки. Зато в перечне есть Пенсионный фонд и другие организации. Всё просто. Представьте, что пенсионер выиграл у Пенсионного фонда суд на уровне первой инстанции. Фонд вне всякого сомнения подаст апелляционную, а потом и кассационную жалобу. А вот пенсионер теперь не один раз подумает, стоит ли обжаловать решение суда, его отфутболившего. Гарантии, что суд высшей инстанции примет его сторону, нет, а пошлину заплатить надо будет. Ибо нечего всяким пенсионерам, сидящим на минимальной пенсии, солидных людей от серьёзных дел отвлекать, ведь суды завалены исками о перерасчете пенсий. К примеру, в Донецкой области их более 60 тысяч.

Есть, правда, у суда право отсрочить оплату судебного сбора и даже освободить от него в зависимости от имущественного положения гражданина. Но чёткого критерия его оценки в законе нет, поэтому весьма сомнительно, что суды будут это применять. К слову, такая же норма есть в Гражданско-процессуальном кодексе, но судами она применяется весьма неохотно.

И ещё в качестве информации для размышления такие факты: от судебного сбора ожидают поступление в бюджет более 300 миллионов гривен. В 2011 году долг государства перед своими гражданами по установленным различными законами социальным выплатам достиг 130 миллиардов гривен – более чем по 3 тысячи гривен каждому жителю страны, и продолжает расти, а суды рассматривают сотни тысяч исков граждан Украины к государственным органам. И новый закон вполне может стать рычагом, ограничивающим количество желающих добиться их выплат при помощи служителей Фемиды, ведь за гарантированную Конституцией защиту прав и свобод платить стало тоже дороже.

Информация о материале

Опубликовано: 17 ноября 2011

Судьям придется ответить за волокиту с уголовными делами

Чем может обернуться для судьи несоблюдение сроков рассмотрения уголовных дел, наглядно продемонстрировало последнее заседание Совета судей общих судов, которое состоялось 26–27 октября. При всем понимании системных проблем (таких как большая нагрузка, несовершенство законодательства, отсутствие содействия со стороны правоохранительных органов, временами некачественное проведение досудебного следствия, несвоевременная доставка подсудимых, слабая материально-техническая база) оправдание действиям, а точнее, бездеятельности отдельных судей найти сложно.

На сегодня по Украине в СИЗО содержится почти 19 тыс. арестованных лиц, уголовные дела относительно которых находятся в производстве суда, а это 48% от общей численности заключенных. Из них более 1,3 тыс. лиц остаются под стражей более полутора лет. Напомним, на проблему несоблюдения разумных сроков рассмотрения судами уголовных дел, а также проведения следствия обратил внимание Президент Украины. В результате за изучение этой проблемы взялись органы судейского самоуправления – советы судей.

Севастополь бьет «рекорды»

Первыми объектами стали суды Севастополя, где ситуация достаточно сложная. Изучение организации работы Апелляционного и четырех районных (Балаклавского, Гагаринского, Ленинского и Нахимовского) судов этого города было проведено рабочей группой в составе представителей ССОС, Высшего спецсуда по рассмотрению гражданских и уголовных дел, ГСАУ. Как отметил зампредседателя Совета судей общих судов Александр Симонец, по состоянию на июнь 2011 г. было обнаружено, что по 99 уголовным делам 123 лица находятся в заключении без вынесения приговора более 18 месяцев. При повторном выезде на место через некоторое время члены ССОС выяснили, что картина начинает выравниваться, примерно половина дел рассмотрена, однако общая ситуация продолжает оставаться напряженной: не рассмотрены 52 уголовных дела, 63 лица в СИЗО более полутора лет ожидают, чем закончится рассмотрение их дел. Как выяснилось, проблема обуславливается тем, что в течение двух лет, с августа 2008 г., изолятор временного содержания находился на ремонте, и в севастопольские суды фактически прекратили доставлять подсудимых. Кроме того, проблема заключается в сложности дел, недостатках досудебного следствия, неявке участников процесса, в т. ч. адвокатов и прокуроров, невыполнении приводов. «Значительную роль сыграло ненадлежащее исполнение своих обязанностей судьями, ненадлежащее планирование и организация судебных процессов», – подчеркнул г-н Симонец.

После проверки судьи явно засуетились. Например, судьей Балаклавского райсуда Севастополя Тамарой Курняковой в кратчайшие сроки был вынесен приговор по делу, которое лежало не один месяц, остальные назначены к слушанию в ближайшее время. Судья отметила, что после продления ее полномочий в июле 2009 г. ей было передано сразу 400 дел. Члены ССОС приняли во внимание, что в Балаклавском суде на протяжении 2010 г. вместо 6 судей по штату фактически работали трое. Присутствующий на заседании председатель суда Николай Шкирай(который, к слову взял на себя, как и другие судьи, 100%-ную нагрузку) отметил, что проблема кроется также в том, что после ушедших в отставку судей осталась масса дел, почти доведенных ими до приговора, но в итоге их пришлось рассматривать заново. Также он подчеркнул, что теперь каждые две недели проводятся совещания, в ходе которых судьи докладывают о принимаемых мерах для соблюдения сроков рассмотрения дел. Проблемы, как выяснилось, были и в личном отношении прокурора Балаклавского района с председателем суда – они не общаются с тех пор, как однажды судом был вынесен оправдательный приговор.

Куда делись кураторы?

Впрочем, у судей Балаклавского райсуда по сравнению с судьями Ленинского ситуация терпимая. Отметим, что нарушения Конвенции о защите прав человека и основоположных свобод по делам, которые слушались в этом суде, стали предметом рассмотрения Евросуда по правам человека.

В Ленинском райсуде «залежавшиеся» уголовные дела, по которым лица содержатся под стражей более полутора лет, составляют 44% от всех таких дел по Севастополю. На момент изучения в сентябре 2011 г. в этом суде было 29 таких дел в отношении 33 человек, в Гагаринском райсуде – 8, Нахимовском – 6, Балаклавском – 6 и в апелляционном – 3. Главными нарушителями оказались судьи Ленинского райсуда Валентин Казаков (14 уголовных дел в отношении 30 подсудимых, из которых 19 находились под стражей более 18 месяцев) и Максим Непомнящий (7 уголовных дел, 7 подсудимых). Причинами волокиты стали болезни подсудимых, их недоставка в 2010 г. на протяжении 10 месяцев, невыполнение приводов. Одно дело у г-на Непомнящего находится в производстве с 2006 г. Кроме того, судья дал одному подсудимому более полугода на ознакомление с материалами. Ответственный за проверку А. Симонец в связи с этим выразил удивление: «Судье нужно было определить график ознакомления. Вы представляете, сколько государственных денег и времени вы истратили впустую?» Посоветовали судье и более тщательно сотрудничать с правоохранительными органами, в частности, по вопросу выполнения приводов. Члены ССОС констатировали, что взаимодействие прокуратуры и судов в Севастополе пока находится на низком уровне.

Что касается не явившегося на заседание судьи Ленинского райсуда В. Казакова, у него четыре дела находятся на рассмотрении более трех лет, пять дел – более двух лет. В связи с этим у А. Симонца возник вопрос к представителям вышестоящего суда: есть ли у судей райсудов кураторы, оказывается ли им методическая помощь? От секретаря уголовной палаты Апелляционного суда Севастополя Николая Харченко он услышал, что их суд напрямую влиять на организацию осуществления правосудия не может – они стараются не перейти ту черту, которая чревата возбуждением уголовного дела. «Выходит, мы тоже вмешиваемся в вашу деятельность?» – удивился член Совета Николай Волошин. Как констатировал г-н Симонец, «апелляционный суд не ищет пути выхода из ситуации, и это большая его недоработка». Впрочем, глава Апелляционного суда Севастополя Станислав Погребняк несколько разрядил обстановку. Он подчеркнул, что многие нерассмотренные дела уже «на выходе». Кроме того, в Севастополе уже второй месяц работает новый прокурор (напомним, в сентябре им назначенВиталий Белоус), в скором времени будет проведено координационное совещание, и, возможно, взаимодействие прокуратуры с правоохранительными органами улучшится. Г-н Погребняк также подчеркнул: «Проблема в том, что суды недоукомплектованы кадрами. На сегодняшний день нами вырабатываются рекомендации по оказанию методической помощи. Поскольку по этому поводу возникали споры при составлении справок, обсуждается форма ее оказания».

«Потерянные» дела

Наиболее любопытная ситуация у судьи Ленинского райсуда Константина Кукурекина – 1117 дел, которые рассмотрены им в течение последних трех лет и не сданы в канцелярию, за 2010 г. не сдано 410 дел, за 2011 г. – 790. Как отметили члены ССОС, неясно, как в таком случае судебные решения, например, по делам об админправонарушениях, предъявлялись к исполнению, ведь срок такого предъявления истек. Кроме того, возникает вопрос, как дела передаются в апелляционную инстанцию и как ведется статистика. Сам присутствующий на заседании г-н Кукурекин объяснил такую задержку текучкой кадров (у него увольнялись то помощники, то секретари судебных заседаний), а также сменой руководства аппарата суда. Впрочем, его случай для отечественной практики уникальный, отметили члены ССОС, у которых возник вопрос и к главе Апелляционного суда С. Погребняку, ведь за такое отношение к работе представителя Фемиды вполне можно привлечь к уголовной ответственности. «Так что вам стоит серьезно задуматься над ситуацией», – резюмировали члены Совета, обращаясь как к председателю апелляционного, так и к судье районного суда.

Теперь дело за Высшей квалифкомиссией судей Украины – по итогам заседания было решено направить ей материалы в отношении судей К. Кукурекина, М. Непомнящего и В. Казакова для решения вопроса о привлечении к дисциплинарной ответственности. Как отметил председатель Совета Павел Гвоздик: «Ситуация требует резкого вмешательства. Безусловно, недостаточно усилий по исправлению ситуации приложила и апелляционная инстанция. Очевидно, что адекватного объяснения тому, что люди находятся под стражей по 3–4 года, нет. Мы хотим видеть результат». Другим судьям ССОС напомнил о необходимости следить за сроками, а вопрос о назначении председателем Балаклавского райсуда Н. Шкирая отложил до первых видимых результатов улучшения ситуации.

На данный момент члены Совета судей Украины и Совета судей общих судов продолжают изучать состояние уголовных дел в судах Донецкой, Луганской, Сумской, Харьковской областей, Киева, Киевской области, АР Крым, Запорожской и Кировоградской областей.

Информация о материале

Опубликовано: 16 ноября 2011