Главная

Правда фартовой стриптизерши

– Перестань кусать нижнюю губу, рот держи слегка приоткрытым и учись «делать» влажный взгляд. Как? Широко открой глаза, сфокусируйся на одной точке, долгое время не моргай и терпи. Глаза нальются слезами и в свете прожекторов заблестят. Затем переведи взгляд на клиента, удерживая такую вот улыбку Джоконды, — заработаешь миллион! — вдохновляет Артем, арт-директор одного из самых дорогих стриптиз-клубов столицы, куда я устраиваюсь на работу. Этой фразой заканчивается собеседование: меня приняли за 10 минут, без документов и предложения раздеться или покрутиться у пилона — вертикально расположенного шеста, у которого танцуют стриптиз. И уже завтра я приступаю к интенсивной учебе перед выходом на сцену.

Попробую разъяснить мотивы. У меня муж и трое детей, двое из которых — девочки. И меня бесят заявления заезжих товарищей о том, что «главное богатство Украины — дешевые бабы».

Мои любимые темы в журналистике — экономика, государство, бизнес, а герои, как правило, — успешные взрослые мужчины со статусом и при должности. Связь между ними и стриптизершами лишь в том, что некоторые из моих ньюсмейкеров являются клиентами таких заведений. Другие водят туда иностранных бизнес-партнеров, чтобы с помощью приятного психологического фона заключить выгодную сделку. А кое-кто из них — владельцы таких заведений. Очевидно, что «дешевые бабы» — это экономический и социальный феномен, в котором стоит разобраться.

Кроме того, в моем понимании такой вот «мужской клуб» всегда был местом сгущения эротической энергии. Мне казалось, что умение красиво танцевать стриптиз — не только полезный навык для развития отношений с мужем, но и хороший способ усилить женственность, поддержать фигуру.

Ну и наконец, я просто поспорила с одной из коллег, что смогу написать репортаж о стриптизе через призму собственного опыта.

Запах тела и алкоголя

Чтобы выйти на сцену и к гостям в зал, мне нужно научиться красиво ходить, позировать, танцевать у пилона и приват-танец, общаться с гостями. Всему этому учат при клубе, ежедневно с пяти до семи в течение месяца. Потом девушку либо отчисляют, либо же выпускают на сцену.

Клуб расположен в самом центре столицы, в одном из престижных зданий, вокруг которого припаркованы новинки автосалонов, а внутри — офисы семейных олигархов.

Запах человеческого тела и алкогольных коктейлей въелся в диваны и стены этого заведения. Чувствуется, что когда-то здесь курили, но после запрета на табачный дым в общественных местах для этого выделили отдельную комнату. Обивка кресел и диванов стерта, уборщица тетя Таня вакуумным пылесосом чистит ковер, ногами отбрасывая туфли стриптизерш, в зале — всегда полумрак, а сцена подсвечена красным светом.

– Карьера танцовщицы начинается с походки. Грудь высоко и вперед, попа торчит, живот втянут и ножки всегда тянем, — начинает свою репетицию хореограф Ирина.

Это хрупкая девушка 26 лет. Ее задача подготовить и выпустить на сцену свежую порцию танцовщиц, научить нас двигаться у шеста и на шесте, раздеваться перед публикой.

На сцене два пилона: простой и вращающийся, между ними — алый диван в форме губ. Сама сцена украшена зеркалами. За ней — гримерка с диванами, туалетная комната с двумя душевыми кабинами и туалетами, где вместо дверей — клеенчатые шторы.

Ирина выглядит уставшей, уже вторую неделю подряд она совмещает работу хореографа и танцовщицы: днем учит нас, ночью выходит на сцену. «Сейчас в клубе работает только двенадцать девушек, остальные — в отпуске, вышли замуж или просто уволились», — рассказывает она, объясняя необходимость набора новых стриптизерш.

В первый день тренировки новеньких, кроме меня, еще пятеро (две — с не­­­большим танцевальным опытом). Одна занималась в детстве гимнастикой и садится на шпа­гат — большое конкурентное преимущество в стриптизе.

Все приезжие, в основном студентки в возрасте от 20 до 26 лет, незамужние. Предельный возраст для работы в стриптизе — 30 лет, я успела. Во время перерывов много и со вкусом говорят о красоте женского тела, жизни, мужчинах, мечтах и сказочном будущем. У всех пятерых разная мотивация. Трое вообще пришли устраиваться администраторами.

– Вакансия администратора — не более чем приманка для молодых девушек. У нас достаточно администраторов, а вот танцовщиц мало. Поэтому мы приглашаем кандидатку на собеседование и по ходу разговора убеждаем идти танцевать. Главный аргумент — деньги, стриптизерши зарабатывают гораздо больше, — говорит Артем. Ежемесячный заработок хорошей танцовщицы — от 20 до 30 тысяч гривен, в то время как администратор зарабатывает не более 8 тысяч.

– У тебя какая цель? — спрашиваю у Томы. Ей 20 лет, до последнего времени она работала барменом. У нее маленькая грудь, полное отсутствие талии, но крупные мясистые бедра, которыми Тома очень гордится. Она надела на них ярко-салатовые шорты с надписью New York City, купленные специально для тренировки по дешевке в переходе метро. Шорты совсем короткие, только в таких можно танцевать на пилоне — ноги должны быть оголены, и ни в коем случае нельзя перед танцем мазать их маслом или кремом — скользят.

– Мне рассказывали, что это дорогой клуб, и сюда ходят богатые мужчины. Я хочу познакомиться с крутым парнем.

– А ты на что рассчитываешь? — спрашиваю у Татьяны — крупной девушки деревенской внешности, которая уже полтора месяца посещает тренировки, очень хочет выйти на сцену, но ей пока не разрешают — тяжеловата в движении. Она занимается по четыре часа в день и часто присоединяется к нашей группе. За время занятий Таня сбросила пять килограммов, но так и не достигла необходимых форм и пластики. Девушка нервничает и много курит:

– Я пришла сюда зарабатывать деньги и знаю, куда пришла.

Как выяснилось, функция хореографа Иры — кастинг. В первые два дня новенькие демонстрируют свою пластику, тренируются в короткой спортивной одежде (в свете красных прожекторов видны все достоинства и недостатки).

Талант нравиться себе — более важное условие выживания в профессии, чем длинные ноги, объем груди или умение держаться на каблуках.

– Бывает, девушка с виду ничем не примечательна, но за счет харизмы и улыбки она пользуется спросом, клиенты расхватывают таких как горячие пирожки, — говорит Артем.

С первого дня начинаются интенсивные тренировки. «Через три недели все вы окажетесь на сцене. Не в ваших и не в моих интересах долго держать вас тут. Лучше быстро всему научиться и идти зарабатывать деньги», — рассказывает Ира и кротко улыбается — на зубах в лучах софитов сверкают брекеты. У меня тоже брекеты, и это мне на руку. Мы с ходу находим тему для разговора, что чуть сближает меня с тренером.

По легенде, я — девушка со сложной судьбой. Настолько сложной, что даже неприлично спрашивать об этом, цель моя — заработать миллион.

ЖКС - женщины коммерческого секса

Грация и консумация

Математика заработка стриптизерш непроста. Меньше всего девушки зарабатывают танцем. За выход на сцену автоматически получаешь 100 гривен за рабочую смену, даже если в зале — ни одного клиента, а за ночь — ни одного приватного танца. За прогул штрафуют на 200 гривен, три прогула — увольнение.

Вторая статья заработка — приват-танец. В клубе, где буду работать я, за четырехминутное выступление (две песни) в закрытой комнате платят 600 гривен. В клубах попроще стоимость привата колеблется в пределах от 150 до 400 гривен. Любой заработок делится в пропорции 40:60. То есть 40% дохода идет стриптизерше, 60% — клубу. Так же делят чаевые и доход, полученный от консумации. На языке танцовщиц, консумация — это «развод» мужиков на еду и спиртное на территории клуба.

– Девочки, танец на сцене — это важно, но много денег на этом не заработаешь. Благодаря сцене вы пробуждаете интерес гостя, чтобы потом спуститься к нему за столик и завязать разговор. Старайтесь заказывать что-то подороже, но аккуратно. Если за столиком сидит пара, то подсаживайтесь к девушке и только потом обращайтесь к мужчине, — рассказывает Кристина. Это худая эффектная брюнетка 29 лет с очень длинными ногами; в груди — силикон, в губах — кислота, в глазах — огонек. В профессии — шесть лет. Она приходит за час до начала наших тренировок, чтобы выучить с хореографом новый сценический номер и пообщаться с девушками. Кристина подсаживается к новеньким и ведет с ними светские беседы, раскрепощая девушек. Уже через полторы недели все становятся подружками, целуются в щеки при встрече и расставании, делятся личными секретами полупрофессионального характера.

Необходимость пить и разговаривать с клиентами девушек немного пугает.

– А как потом пьяной выходить на сцену?

– А ты не пей много, закажи бутылку дорогого вина и посасывай один бокал весь вечер. Девушкам запрещено заказывать крепкие спиртные напитки, вроде виски или коньяка. Разрешаются алкогольные коктейли, шампанское и вино. Если чувствуете, что голова кружится — сливайте в ведро с шампанским либо в раковину, когда отходишь покурить с бокалом. Я обычно сливаю диджею, — информирует Кристина.

В большинстве стрип-баров лукавят с градусами для стриптизерш. Бармен смешивает в коктейле соки и только для запаха добавляет немного джина или рома.

Тем не менее во время бесед с клиентами девушка может увлечься и так перебрать со спиртным, что потом не может выйти на сцену. Некоторые отсыпаются на диване в гримерке, пропускают свои выступления. Других администраторы отправляют домой, иногда штрафуют. Короче: пить можно и даже нужно, но пьяной быть нельзя.

В курилке девочки обсуждают тонкости консумации.

– А если посетитель не хочет заказывать мне коктейль? Я подсаживаюсь, а он молчит? — спрашиваю я у Кристины.

– Я делаю так: хлопаю глазками, интересуюсь — а что ты пьешь? Виски? А я люблю красное вино! Потом говоришь: «Ой, а я бы к вину заказала сырную нарезку».

– А если он падает на мороз? — я вживаюсь в роль и все чаще пользуюсь сленгом стриптизерш.

– Говоришь мягко так: «Я закажу коктейль, вы не против?» Бывает, немцы или шведы говорят: «Expensive». Я глазами хлоп-хлоп и предлагаю заказать подешевле. Если и тут тишина, я ухожу и подсаживаюсь к другому посетителю, а этот пусть сам сидит. Я же не дешевка какая-то, — говорит Кристина и картинно вытягивает пальцы рук, разглядывая и демонстрируя всем свежий маникюр. Потом смотрит на руки девушек, еще пристальней на ноги, задерживаясь взглядом на растопыренных пальцах Тамары. — Привыкайте к тому, что маникюр и педикюр — это безусловное правило. Девочки, следите за собой!

Свалиться с пилона или раздеться

Разговор о консумации напугал новеньких. На следующий день после той тренировки из пяти осталось только трое, две девушки исчезли бесследно.

Занятия продолжаются, учимся плавно и грациозно ходить, пускать телом волну, вытягивать ноги, прогибать спину и прочие движения, демонстрирующие красоту женского тела. Всю неделю сильная крепатура, через полторы — ноги в синяках, через две — одну из трех девушек просят уйти. Мне говорят сбросить три лишних килограмма, я худею и делаю первые успехи на пилоне.

Через неделю проходит крепатура, появляется гибкость и отработаны несколько стандартных поз у шеста: прогиб, захват, двойной поворот, ноги шире, грудь вперед и другие, более сложные упражнения. Пока тренируемся в одежде.

Когда девушка готова к выходу, ей шьют на заказ два сценических костюма: в одном танцуешь на сцене, второй — для выхода в зал к гостям. Еще заказывают специальную обувь с каблуком 16 см. Клуб дает одежду в кредит, а после первых доходов отчисляет с заработка стриптизерши нужную сумму.

В один из вечеров приносят одежду для Тани. Ее все-таки решили выпустить на сцену, и сегодняшний вечер — финальная репетиция. Она нервничает, матерится и курит.

– Чего ты боишься: плохо станцевать, свалиться с пилона или раздеться?

– Этого я не боюсь. Просто не знаю, как и о чем буду говорить с иностранцами?

Тане выбрали черные туфли и розово-черный костюм в стиле кабаре, с напускной юбкой до колен, чтобы скрыть полноту бедер и верхней части ног. Костюм-двойка: в ответственный момент снимается верх. По правилам этого клуба, в отличие от других аналогичных заведений, на сцене девушки раздеваются только по пояс. Полностью обнажаются лишь во время приват-танца.

На финальной репетиции Таня танцует нарядная, в новой одежде. И вот впервые раздевается, смущаясь, хихикая и непроизвольно прикрываясь рукой. По ритуалу обнажаться топлес нужно вначале второй композиции. Таня танцует, девушки вежливо хлопают, хотя все понимают, что выступление сырое, а дебютантка — далеко не эталон красоты. Я прошу Артема пустить меня в клуб вечером, чтобы посмотреть на дебют коллеги — он разрешает.

Она согласна

В зале тот же полумрак. На подлокотниках кресел, на которых еще три часа назад растягивали ноги будущие стриптизерши, лежат смуглые руки иностранцев — в основном турок, арабов и итальянцев. Рядом сидит компания украинцев и москвичей.

Таня дебютирует ближе к одиннадцати ночи. Она нервничает и потеет, костюм смотрится дешево, а ребята по соседству критически разбирают ее внешность.

Я завязываю разговор с одним из парней. Сергей — бизнесмен из-под Киева.

– Что-то мало свежих тел, новеньких — одна в месяц, остальные приелись. Пора валить в другой клуб. Мне нужно продать агрохолдинг одному арабскому шейху и я ищу ему девушек на ночь. Хочу две блондинки. Вот высматриваю. В этом плане стрип-клубы — удобное место. Такая себе интерактивная витрина женских тел. В отличие от секс-услуг по интернету, ты можешь выбрать и пощупать то, с чем будешь иметь дело ночью. Если недостаточно увидел со сцены, пригласил к себе за столик, напоил коктейлем. Вино лучше не заказывать, тут его продают бутылками — не дешевле 800 гривен, — говорит Сергей. Я понимающе киваю и перевожу взгляд на сцену.

Там ползает по полу Таня, изображая кошку. Поднимается на ноги, и я делаю вывод — тренироваться перед выходом на сцену нужно больше.

– А как вам новенькая?

– Не для шейха, он стройных предпочитает, и чтобы грудь большая и натуральная. А вот Леша, — кивает на подкаченного парня в ярко-синей футболке, — любит такое, она для него — свежее мясо.

– Что это значит?

– Он охотится за такими, ходит по киевским стрип-клубам в поисках новеньких.

Алексей пьет кофе и сдержанно раздает чаевые, отгоняя «консумеристок»: «Извини, красавица, я сегодня в образе, хочу
побыть один».

У него хобби: обходит за ночь несколько клубов, а когда на сцену выходит новенькая, заказывает ее «на выезд». Как оказалось, стандартная цена стриптизерши клуба, где мне предстоит работать, — от 300 долларов с правом аренды девушки на два часа, из которых по шаблонной сетке опять же 40% достаются девушке, 60% — клубу. Деньги платят администратору, клиент уводит стриптизершу на свою территорию — в отель или съемную квартиру.

По словам Алексея, многие из дебютанток первые неделю–две отказывают клиентам. В таком случае он повышает цену до 500 и даже 1000 долларов, если девушка особенно приглянулась. В этот момент администраторы (они являются связующим звеном между клиентом и стриптизершей), коллеги по цеху и арт-директор начинают убалтывать неприступную.

Если стриптизерша крепко стоит на своем, Алексей уходит, но возвращается через неделю и заказывает ту же самую по стартовой цене 300 долларов. И, о чудо, — она соглашается!

– Пусть она плохо двигается на сцене и неопытна в общении, но я хотя бы знаю, что через нее не прошла вся Европа и страны СНГ. Мне приятно чувствовать себя хотя бы в некоторой степени первым. А вот этими, с пятилетним опытом, хорошей пластикой и сальным взглядом, я брезгую, — рассказывает Алексей. — Психология таких женщин примитивна. За неделю многое передумает, подустанет. За две поймет, что зарабатывает намного меньше своих покладистых сверстниц. Начнет терзаться сомнением. А потом увидит меня, — улыбается Алексей и предлагает тост за честных женщин. — «У вас в Париже есть честные женщины? — спрашивает турист у гида. — О, есть, мсье, — невозмутимо отвечает гид. — Но стоят они очень дорого».

Я прошу Алексея эксперимента ради заказать Таню. Он подзывает администратора, та принимает заказ и уходит в гримерку одновременно с финалом выступления дебютантки. Таня голая по пояс с багровыми щеками ковыляет на каблуках за сцену. Через пять минут администратор возвращается и сообщает ответ. Она согласна! Алексей дает задний ход, говорит, что передумал. Просит администратора подойти через 20 минут, а я вспоминаю фразу Тани: «Я знаю, зачем пришла».

Две с половиной тысячи партнеров

Тренировка следующего дня не удалась. Все-таки тяжело не спать по ночам. Теперь я пристальней всматриваюсь в лица стриптизерш, замечаю темные круги под глазами, нехороший оттенок лица и запах вчерашнего спиртного. Я даже удивляюсь, откуда две девушки, Лена и Оксана, которые в клубе уже год и вчера ночью развлекали публику, нашли в себе силы прийти на репетицию, чтобы подучить два акробатических приема на пилоне.

Лена — из деревни, заочно учится в лингвистическом университете, снимает квартиру. Оксана — коротко стриженая женщина 28 лет с большим количеством татуировок на теле. К концу тренировки появляется Кристина, я прошу ее помочь мне выбрать солнцезащитные очки в ближайшем магазине. Мы делаем покупку и идем пить кофе на летней террасе одного из кафе у нашего клуба.

– Кристина, признайся, сколько партнеров у тебя было за время работы в стриптизе?

Она удивлена моему прямому вопросу и пытается наморщить лоб, чтобы подсчитать. Лоб не морщится — ботокс.

– Считай сама. В году — 365 дней, работаю почти всегда шесть дней в неделю, в рыбные дни по два, а то и три выезда за ночь. Итого около 400 клиентов в год.

– Выходит, за время работы у тебя было около двух с половиной тысяч мужчин?

– Где-то так.

– Ты добилась поставленных целей?

– Почти. Я сделала силиконовую грудь. После этого стала зарабатывать больше. Купила квартиру, машину. Теперь вот ищу жениха.

– Зачем? Ты потеряешь денежную работу.

– Устала. Уже так тошнит от этих бесконечных разговоров с клиентами ни о чем. И очень надоело пить. Я хочу спать по ночам в своей постели и с парнем поехать отдыхать.

– Расскажи мне, что меня ждет? Какие соблазны и риски?

– После первого выездного клиента девушки начинают пить. Изнуряющая работа, поток клиентов, алкоголь. Появляется ненависть к мужчинам, — сказала Кристина и вздохнула полной грудью. Всей своей полной красивой грудью.

– За что их ненавидеть?

– Бывает, танцуешь на сцене, а он тебе за чулок сует чаевые, и так десять раз. Он, урод, поменял сто гривен по пять гривен, издевается. Через какое-то время многие подсаживаются на наркотики.

– И ты тоже?

– И я через это прошла, все проходят. Как правило, подсаживают сами клиенты. Обычно русские. Они любят увезти с собой на квартиру двух девочек на ночь, а там — горы порошка на столе. Когда ты видишь это через день, можешь и попробовать. Девушки устают, не высыпаются, приходят на работу, а денег на кокаин у них нет. Тогда покупают более дешевые наркотики. Бывает, приходишь в клуб, а на крышке унитаза — остатки от дорожек. Начинают проверять сумки, находят наркотики — выгоняют. То же и со спиртным.

Кристина — фартовая. Травм и насилия в ее карьере не было. Предполагается, что охрана клуба и администраторы ведут негласный каталог клиентов, записывают номера машин, на которых увозят стриптизерш. А если что-то идет не так — девушка звонит в клуб и просит охрану приехать за ней.

– Я раз позвонила, вот только меня никто не забрал. Пришлось самой выкручиваться.

В какой-то момент собеседница резко просит счет. Она понимает, что я могу задать вопросы, требующие от нее большего, чем она отмерила себе сказать.

Кристина уходит плавно виляя бедрами. Мужчины провожают ее взглядами, и ей не нужно оборачиваться, чтобы об этом узнать. Я смотрю ей вслед и не могу понять, счастлива она или нет, и где та грань, за которую женщине нельзя переступить, или, наоборот, нужно это сделать, чтобы стать по-настоящему уверенной в себе.

Наркоманы и дедушки-иностранцы

Тренировки продолжаются, я делаю успехи, и хореограф уделяет мне больше времени, подготавливая к дебюту. В один из дней я опять зову Кристину на кофе.

– Какие клиенты для стриптизерш считаются лучшими?

– Те, с которыми все быстро. С наркоманами лучше не ездить, они могут держать тебя часами. Правда, с такими есть и плюсы. Они страдают страхом одиночества, им важно, чтобы ты просто осталась до утра, можешь выспаться за те же деньги, и чаевые оставляют хорошие. Чаевые и все, что выше, — принадлежит тебе. Хороши также дедушки-иностранцы. Эти вежливые и быстрые, подарки делают. Не люблю украинцев, особенно донецких. Они грубые и жадные, за те же деньги «вытрусят» тебя по полной. Ты очень скоро по лицу сможешь определить: кто на что способен, с кем лучше ехать, а кому стоит отказать.

– Как ты определяешь? Вот, например, что ты можешь сказать о мужчине за столиком справа?

– Скорее всего, он какой-то топ-менеджер банка или финансовый директор. У него мало времени, с таким — два раза и очень быстро.

Я аплодирую! Кристина — профессионал своего дела: мужчина за столиком справа знаком мне по основной профессии, он действительно банкир.

– Из твоих коллег хоть одна отказывала клиентам постоянно?

– Всего одна. Была девочка, сплошная «Нет». Высокая светловолосая блондинка с завышенной самооценкой. Однако потом, как выяснилось, особо настойчивым и богатым клиентам она тайком давала свой номер телефона и встречалась с ними за пределами клуба, не делясь с администраторами. Ее уволили.

Под конец нашего разговора Кристина признается, что с недавних пор она пошла на повышение, и управляющий клубом начал привлекать ее как психологическую поддержку для подготовки дебютанток. Она действительно появляется в клубе не просто так, а разговоры с девушками о мужчинах, мечтах, работе, сулящей большие заработки, и принцах заводит умышленно.

– Я делаю это осторожно, шаг за шагом, чтобы не спугнуть. Очень важно все время говорить о больших деньгах, о богатых и красивых женихах, которые однажды встретят их там и влюбятся. Такое и вправду случается, но крайне редко.

Я слушаю Кристину и ловлю себя на мысли, что мне начали нравиться эти тренировки и полусветская болтовня ни о чем, о женском: о прическе, о том, как правильно красить ногти, чтобы не облупливался лак, как эпилировать тело, как флиртовать с мужчинами и быть желанной. По утрам и днем я читаю провластные законопроекты и говорю с серьезными мужчинами о размере украинского ВВП и уровне госдолга страны, а после пяти по-настоящему расслабляюсь и ловлю кайф от жизни — становлюсь женщиной. И вот эти дамские диалоги, пожалуй, главная приманка для будущих стриптизерш.

Вышиванка для стриптизерши

Спустя три недели меня готовят к выступлению. Администрация клуба хочет заказать мне сценические костюмы и обувь. Я пытаюсь оттянуть время выхода и прошу разрешения заказать наряд у собственной портнихи. Решаю шить длинное платье с украинским орнаментом. Второй костюм — более открытый — за счет клуба. Оба платья с секретом, со специальными тесемками, которые легко пальцами можно развязать в начале второго трека.

До выхода на сцену остается чуть больше недели. Я оттачиваю мастерство танца, иногда по вечерам хожу в другие клубы, чтобы понять разницу работы между ними. Танцуют везде одинаково, и почти все такие заведения — скрытые бордели.

Последние пять тренировок на мне стриповая обувь, она тяжелая и очень вызывающая. Однажды во время репетиции начали обсуждать бывшую стриптизершу Варду (полное имя — Вардануш Мартиросян), она красиво танцует, ее выступления — акробатические шоу, и многие пытаются ей подражать.

За три дня до предстоящего дебюта я обедаю с Вардой в одном из столичных ресторанов. Мы встречаемся днем, она в коротких шортах и футболке, без макияжа и сценического костюма — милая девушка с характерным прогибом спины и мягкостью жестов.

– Когда я пришла в стрип, то танцевала в белье у пилона. Мне нравилось усложнять процесс, добавляя новые элементы в танец, придумывая костюмы и сложные номера. Я получала удовольствие отказывая мужчинам, которых только что дразнила и возбуждала. Клиенты платили только за публичное выступление, но не за приват. Да, иногда мне было обидно, что другая девочка вышла, покрутилась у стола и заработала в два раза больше. А я разбивала ноги в кровь, набивала гематомы, но сохранила чувство собственного достоинства, — говорит Варда.

Она победила на чемпионате Украины по стриптизу, после чего смогла поднять гонорар и утереть нос коллегам. «Если тебе после привата в трусики кладут по 100 долларов, потом очень трудно заставить себя тренироваться», — сообщает Варда. Я стараюсь верить рассказам этой привлекательной и раскрепощенной женщины о том, что она не танцует приваты даже для очень богатых клиентов, и вспоминаю недавний тост, поднятый за здоровье честных дам.

Варда считает, что леность и жадность девушек погубила украинский стриптиз:

– Ей бы выйти, покрутиться, чтобы какой-то клиент заметил, напоил, накормил и утащил на приват. В некоторых клубах танцовщицы как в фильме ужасов за клиентами гоняются и навязывают себя — угости шампанским, позови на приват — фу, противно!

Всем своим собеседникам я задавала вопрос, а не лучше было бы легализовать проституцию? Это бы дало какую-то защиту стриптизершам, зафиксировало их права, поменьше бы стало в этой сфере криминала.

Варда убеждена, что наша страна не готова к легализации проституции:

– Стрип-клубы тогда просто исчезнут. С другой стороны, возможно, это привело бы к развитию какого-нибудь варьете, шоу. Многие устали от тупого стриптиза и хотят маскарад. Отчасти из-за этого клубы делают ремонты, добавляя душевые кабины, где девушки в угоду клиенту обливают себя молоком, а тот сидит на стуле и через стекло наблюдает за всем этим.

Не верит в легализацию проституции и
Артем, хотя признает, что это облегчило бы жизнь не только стриптизершам, но и владельцам клубов.

– Четверть клиентов заведений — представители украинской власти, чиновники и депутаты, а некоторые из них являются владельцами этих заведений. Я себе слабо представляю, как они легализуют проституцию, им и сейчас хорошо, — говорит Артем.

Необходимость признать секс за деньги профессией стала главной темой разговора с еще одним посетителем мужского клуба, расположенного недалеко от стадиона «Олимпийский». Это заведение — один из конкурентов того места, где планирую выступать я. Тут высокие цены на еду, напитки и женщин. Мой собеседник отстаивал точку зрения клиентов: легализация обеспечит регулярный медосмотр работниц секс-индустрии, они станут меньше болеть, а контрацепция как безусловное правило уменьшит количество абортов. Ко всему прочему у них появится право на пенсию, отпускные и выходные.

В Украине, а точнее в Российской империи, проституция была легализована еще в 1841 году. Киев и тогда был крупнейшим центром проституции с многочисленными кварталами красных фонарей. Однако большевики в 1918 году проституцию запретили как одну из форм эксплуатации.

Под запретом она и сейчас. Для женщин это административное правонарушение, для сутенеров — уголовное преступление. Тезисы о легализации проституции время от времени звучат из уст украинских политиков, однако до реализации руки не доходят — боятся избирателей. Эта идея крайне непопулярна среди консервативно настроенных украинцев, так же как и разрешение однополых браков или гей-парадов и вообще либерализация семейных отношений.

– Когда я думаю о легализации проституции в нашей стране, первым делом в памяти всплывают кадры из англоязычного фильма об Украине, который я случайно посмотрел в командировке за рубежом. Представьте, один за другим кадры с голосом диктора: Оранжевая революция, президент Ющенко, который упростил визовый режим для иностранцев, ноги и декольте украинских женщин, анонсы сайтов, где те предлагают свои услуги, и вывод — в Украине туристам хорошо! Что будет, если серию этих кадров будет завершать сообщение о том, что проституция в Украине вдруг стала легальной. Мы брендируем этим делом страну, — говорит социолог Евгений Копатько.

…На финальной репетиции представляю сшитое на заказ платье. Оно вызывает аплодисменты стриптизерш и администраторов. Появилась бутылка вина, девушки щебечут, и все поднимают тост за предстоящий успех. Я пью в надежде, что у меня попросят документы, предложат заполнить анкету, где я укажу личные данные, статус и профессию,
и тогда они сами попросят меня исчезнуть.

За сутки до моего запланированного выхода на сцену я сообщаю Артему, что передумала. «Ты это серьезно?» — спрашивает Артем. Я задерживаю взгляд на лампочке за его спиной и стараюсь не моргать. И действительно, через 10 секунд под действием вина и от яркого света глаза начинают сверкать от слез. Я научилась.

Мнение: Секс-работники и секс-рабы

Светлана Крюкова, Виктор Огиенко

«В нашем бизнесе все портят любители»

Елена Цукерман — бывшая проститутка, а ныне глава правления общественной организации «Всеукраинская Лига «Легалайф» — рассказала «Репортеру» о качестве жизни людей, избравших своей профессией секс-работу, о потребителях, которые пользуются услугами таких женщин, и о возможности легализовать проституцию в Украине

– 95% стрип-клубов в Украине — скрытые бордели и крышуют их правоохранительные органы, — заявила в интервью «Репортеру» Елена Цукерман. Она бывшая проститутка, а теперь возглавляет Всеукраинскую Лигу «Легалайф» — общественную организацию, которая защищает интересы секс-работников. Именно так она сама называет женщин и мужчин, предоставляющих сексуальные услуги за деньги.

– Существует в Украине хотя бы один клуб, специализирующийся исключительно на стриптизе?

– Время от времени стрип-клубы в чистом виде пытаются создать и наши граждане, и иностранцы. Однако их вскоре настойчиво начинают подталкивать к мысли о необходимости
«делиться» с нужными людьми солидными суммами. Если же такой возможности нет, «крыша» «подсказывает» сферу для потенциального заработка денег — секс-услуги. В некоторых случаях, когда владельцы отказываются от незаконного заработка, такие клубы быстро закрываются (или того хуже — могут «вдруг» сгореть от пожара). Более податливые хозяева принимают предложение, и в клубах начинают предлагать платный секс.

– Каких клиентов больше всего боятся секс-работницы, каких избегают и каким категорически отказывают?

– Уличные, трассовые проститутки или индивидуалки готовы работать практически с любыми клиентами. Многие девушки наркозависимы, им срочно нужны деньги на очередную дозу. Тем не менее они стараются не связываться с несовершеннолетними, подростками. Среди таких часто попадаются очень агрессивные, «безбашенные». Или, например, приезжает один на машине, договаривается, а по дороге к месту оказания услуг к ним присоединяется второй автомобиль, забитый молодыми людьми, участие которых, естественно, не оговаривалось. В результате такого насилия может пострадать не только секс-работница, но и все, кто воспользовался услугами девушки после нездорового подростка.

Опасаются и мужчин из восточного региона, кавказцев. Они очень неуважительно относятся к секс-работницам, агрессивны, опять же, не чужды групповых практик и не гнушаются применять физическую силу.

– Можете дать типичный портрет украинского потребителя секс-услуг?

– Это женатый мужчина от 35 до 50 лет со средним уровнем достатка. Они ищут то, чего не находят в семье: податливость со стороны женщины, неформальные ласки и сексуальные практики. К тому же он весьма жаден. Частенько после получения удовольствия требует обратно деньги, мотивируют это якобы плохим качеством услуг либо тем, что они слишком быстро закончили. Спрашивается, чья это проблема? Поэтому секс-работницы стараются брать деньги заранее и передают их подругам до того, как сядут в машину к клиенту. Только тут появляется другая проблема — этой подруге сотрудники милиции могут вменить сутенерство...

– Говорят, после Евро-2012 среди клиентов стало больше иностранцев…

– Больше. Сложился ст

Информация о материале

Опубликовано: 12 сентября 2013

Кто нагреет руки на хрущевках

В следующем году Минрегион планирует запустить первый пилотный проект по реконструкции устаревшего жилищного фонда в Украине. Как ни странно, но Киев в списках потенциальных претендентов на переселение отсутствует. Зато, по словам главы профильного министерства Геннадия Темника, принимать участие в нем будут пять городов из разных регионов страны: Черновцы, Тернополь, Бердянск (Запорожская обл.), Нововолынск (Волынская обл.) и Жовква (Львовская обл.).

Выбор городов экспертов слегка удивляет. «Скорее всего, за инициативой Минрегиона стоит несколько крупных строительных компаний, которым интересны конкретные земли в Бердянске или Тернополе. Остальные города были названы для отвода глаз. Своими силами проекты по ликвидации старых кварталов государство просто не потянет, а для инвесторов эти населенные пункты малоинтересны», - считает независимый эксперт рынка недвижимости Руслан Макаренко.

Технология утилизации материалов «хрущевки» (разрушение, дробление для использования при строительстве дорог и прочее) приводит к удорожанию жилья в новом доме примерно в 2,5 раза. Суммарный расход снос и расчистку территории может составить до 80% стоимости нового жилья. Однако коммерческого инвестора снос хрущоб «за свой счет» заинтересует, только если в структуре расходов проекта он не будет превышать долю в 15-20%. Старший консультант по недвижимости компании «Канзас Сити» Роман Вдовенко отмечает, что типичный украинский девелопер предпочитает не браться за проекты с рентабельностью ниже 50%.

Падение доходов украинцев и замерший спрос на жилье – еще один фактор, из-за которого застройщики не спешат ввязываться в такие масштабные проекты. По информации Госстата, в первом полугодии текущего года на Украине введено в эксплуатацию 3,679 млн. кв. м жилья, что на 13,3% меньше, чем за аналогичный период 2012 года. Из них в городских населенных пунктах строители сдали только 2,534 млн. кв. м «квадратов». А при таких показателях развития отрасли, говорить о реальной заинтересованности коммерческих застройщиков проектами по массовому сносу и реконструкции хрущевок не приходится.

Кроме того, если и находятся инвесторы, готовые ради привлекательного земельного участка пойти на значительные расходы, то их останавливает норма закона, которая предполагает согласие 100% жильцов на переселение из ветхого дома. Что практически невозможно.

Как отмечают в Украинской конфедерации строителей, сейчас разрабатывается законопроект о реконструкции устаревшего жилфонда, по которому для переселения целого дома будет достаточно согласия 70% жильцов. Однако это дело не одного месяца.

В добавок к этому, чтобы дело сдвинулось с мертвой точки, сначала нужно принять закон о государственных гарантиях владельцам устаревшего жилого фонда. Ведь сегодня законодательно никто не гарантирует, что жильцам снесенной «хрущевки» дадут квартиры не то что в новопростоенном доме, а даже в том же районе. Еще необходимо создать маневренный жилой фонд для «переселенцев», куда жильцов из хрущевок можно переселить на время, необходимое для строительства нового дома. По словам Романа Вдовенко, на сегодняшний день его нет ни в одном городе Украины. И главное: найти инвесторов, согласных на правительственную цену новостроек. К примеру, в столице это не больше 6 тыс. грн. за готовый квадратный метр при нынешней минимальной цене жилых квадратов в столице в 7 тыс. грн. на этапе начала строительства и 9,7 тыс. грн. в момент сдачи дома в эксплуатацию. «Скорее всего, в ближайшие годы случаи сноса устаревшего жилого фонда будут единичными и во многом зависящими от инициатив местных властей и их способности заинтересовать инвестора в реализации подобных проектов», - прогнозирует Роман Вдовенко. А пока муссируя тему реконструкции устаревшего жилья, политики преследуют исключительно собственный интерес. На этот пиар вполне может клюнуть часть 100 тыс. отечественного электората, проживающего в пятиэтажных домах.

Информация о материале

Опубликовано: 12 сентября 2013