Главная

Дело мастера. Нужны ли Украине ПТУ

Согласно официальной статистике, в Украине на пять выпускников вузов приходится один счастливый обладатель диплома профессионально-технического учебного заведения. Кадровый голод заставляет работодателей самостоятельно готовить специалистов. По такому пути идёт, например, госкомпания «Нафтогаз», у которой есть собственные лицензированные учебные комбинаты. «Однако мы готовы рассмотреть возможность поддержать прогрессивные училища и техникумы в нашей отрасли, если получим внятные предложения», — говорит Маргарита Короткова, директор по управлению персоналом и социальной политике группы «Нафтогаз».

Но внятных предложений мало. Парадокс в том, что, несмотря на дефицит технических специалистов, нельзя сказать, что выпускники техникумов, профтехучилищ и технических колледжей в Украине нарасхват. Уровень подготовки во многих учебных заведениях низкий. Студентов учат по устаревшим программам и на устаревшем оборудовании. Среднее профтехобразование как будто застыло в советском времени.

Задержка в развитии

«В большинстве случаев практическая база и теоретические программы остановились на уровне 1980-х годов. Хотя есть исключения, но, как правило, в этой сфере всё держится на энтузиазме небезразличных людей», — говорит Иван Малый, директор по персоналу компании «Интерпайп НТЗ», где востребовано около 700 рабочих специальностей.

Само слово «образование» ассоциируется у украинцев в первую очередь с вузом: при этом совершенно не важно, какие компетенции в реальности там получает студент. А вот престиж среднего технического образования не просто низок, а очень низок. Очевидно, что перекосы на рынке труда будут до тех пор, пока студенты, преподаватели и чиновники не поймут, что профтехобразование — не удел неудачников.

Реформа образования вообще и профтехобразования в частности призвана разрешить большинство проблем как студентов, так и работодателей. Предполагается, что подростки будут определяться с профессиями уже в старшей школе. После 9-го класса они станут ориентироваться либо на академическое, либо на техническое обучение. Такая профильная школа должна заработать по всей стране уже до ІІІ квартала 2019 года.

Примерно к этому же времени должен вырасти уровень профессионально-технического образования. Один из элементов реформы — изменение системы финансирования. До этого года на модернизацию техникумов и ПТУ выделяли до неприличия мало. В 2018 году ситуация постепенно меняется. Это отчасти связано с тем, что теперь такие учебные учреждения финансируются из местных бюджетов. По логике законодателей, громадам проще определиться с региональным заказом и выделять средства на те учреждения, чьи выпускники реально востребованы. Местной власти также переданы обязанности по формированию регионального заказа.

Не всё потеряно

Межрегиональный центр ювелирного искусства, куда мы отправились, — пример того, что не всё в профтехобразовании плохо. Экономический кризис не так сильно ударил по ювелирной отрасли. «Обручальные кольца как покупали, так и покупают. Так что и специалисты по их изготовлению востребованы», — рассказывает Ольга Авраменко, директор центра. Ученики у неё разные, включая потомственных ювелиров. Кто-то собирается работать на предприятиях, а самые амбициозные настроены после окончания центра открыть своё дело.

«В этом году КГГА выделила 19 млн грн для 19 учебных заведений на развитие материально-технической базы мастерских. Нам досталось 1,5 млн грн», — говорит директор. По её словам, уже лет 10 таких денег на эти цели не предоставлялось. Новая система финансирования позволит закупить оборудование для развития новых специальностей.

«Конкретный пример. На ювелирных предприятиях сегодня активно используется 3D-моделирование. У нас такого процесса не было, но теперь появится», — говорит Авраменко. Создание актуальных для рынка курсов позволит привлечь не только юных абитуриентов, но и взрослых мастеров, желающих повысить квалификацию. Для центра это значит получение дополнительных средств. К слову, в 2017 году от прохождения производственной практики на предприятиях ювелирного сектора центр получил около 1 млн грн (по закону 50% зарплаты ученика-практиканта получает учебное заведение).

Ежегодно около 90% выпускников центра остаются в профессии. Чтобы обеспечить такой уровень трудоустройства учеников, сотрудники центра постоянно находятся в диалоге с руководителями ювелирных предприятий.

«Мы на заседаниях Ассоциации ювелиров Украины рассказываем о наших возможностях. Посещаем профильные выставки», — делится опытом Авраменко и добавляет, что договариваться о практике для учеников бывает нелегко. Хотя случается, что ювелиры-работодатели сами обращаются к педагогам в поисках специалистов.

Такое сотрудничество — скорее попытка нащупать решение проблемы, чем готовая формула. Устоявшейся практики формирования кадрового запроса нет. Теоретически с данной задачей должны справляться местные власти. Однако для этого нужно мониторить рынок труда. Чиновники задают логичный вопрос: как? «Многие предприятия не подают заявки в службу занятости, понять фактические нужды работодателей без сотрудничества с ними очень сложно», — поясняет Авраменко.

Реформа предполагает создание региональных советов профессионального образования. Именно их задача — оценить качество образования, сформировать региональный заказ и скорректировать его после вступительной кампании. В эти советы должны входить представители учебных заведений, госадминистраций, предприятий и социальных служб-партнёров. В Киеве такой совет работает с 2016 года. Но проблемы как были, так и остались.

В регионах ситуация с изучением потребностей рынка и, соответственно, корректным формированием регионального заказа ещё хуже, чем в столице. Аналитик центра CEDOS Егор Стадный считает, что у местных органов власти просто нет специалистов, которые грамотно провели бы мониторинг и спрогнозировали потребности рынка. «Спрос и предложение кадров не совпадают, потому что, когда финансирование было на центральном уровне, основой для формирования заказа в первую очередь были не потребности рынка, а интересы самих ПТУ», — говорит Стадный. В частности, заказ составлялся исходя из того, сколько и чьих преподавательских ставок нужно сохранить в том или ином ПТУ. Именно поэтому в Украине есть, например, учебные заведения, которые выдают молодым людям дипломы такой «востребованной» специальности, как «оператор персонального компьютера».

Эффективность или смерть

В Комитете ВР по вопросам науки и образования считают, что до конца года должен быть подготовлен и принят новый закон о профессиональном образовании. По словам главы подкомитета по образованию Тараса Кременя, законопроект, который находится сейчас на стадии разработки, направлен на создание эффективной сети профтехучилищ и её интеграцию с рынком труда. Нынешняя система подвергнется оптимизации — выживут те профтехучилища, которые будут полезны для экономики.

«Оптимизация не означает закрытий ПТУ. Она может идти в двух направлениях: уменьшение себестоимости подготовки специалиста и повышение его квалификации», — комментирует Ольга Авраменко.

Представители тех учреждений профессионального образования, которые, не дожидаясь нового закона, уже стараются выполнять кадровые запросы рынка, сетуют на затянутые и сложные процедуры лицензирования новых курсов. Выдаёт лицензии Министерство образования. Процедура длится около года.

«Лицензирование, скажем, в Эстонии занимает от пары дней до двух недель, — сравнивает Авраменко. — В Украине этот процесс тоже нужно упростить. Если у предприятий есть необходимость в подготовке определённых кадров, то учебное заведение не должно реагировать через год». Выход, по её мнению, заключается в том, чтобы передать полномочия по выдаче лицензий на региональный уровень.

Крупный бизнес также предпочитает действовать, а не ждать. Как уже отмечалось, у многих крупных компаний есть собственные программы сотрудничества с профильными учебными учреждениями. При этом работодатели тоже страдают от сложных бюрократических барьеров, связанных с подготовкой кадров. И также надеются на то, что новый закон дерегулирует эту сферу.

А пока остаётся верить, что благодаря общим усилиям педагогов, бизнесменов и законодателей престиж среднего технического образования в Украине вырастет уже в следующем году.

Информация о материале

Опубликовано: 23 марта 2018

Любовь Михайлова: «Я против какого-либо сотрудничества с неподконтрольными территориями»

Основательница платформы культурных инициатив ИЗОЛЯЦИЯ Любовь Михайлова рассказала о проблеме «закулисных договорняков» по Донбассу; о спорном тренде «миротворчества», а также о новых проектах известного арт-фонда.

Как известно, арт-фонд ИЗОЛЯЦИЯ основан в 2010-м в Донецке, на территории завода изоляционных материалов (после развала СССР этот завод приказал долго жить). Любовь Михайлова, основательница институции, за короткий период сделала это место модным, культовым, привлекла к работе крупнейших звезд современного искусства.

Что было дальше — известно: война, захват территории ИЗОЛЯЦИИ боевиками ДНР.

И вот текущий 2018-й — уже четвертый год деятельности арт-фонда в Киеве. Кстати, ровно столько же времени институция провела и на заводской территории в Донецке (до 9 июня 2014-го).

— За это время мы не «осели» в столице, а стали скорее кочевниками, ведь география проектов платформы выходит далеко за пределы Украины, — говорит Любовь Михайлова. — И 2018-й открыли двумя проектами, отражающими актуальное поле заинтересованности фонда. Совместно с BigMedia, крупнейшим сейлз-хаусом наружной рекламы в Украине, инициировали проект «Точки соприкосновения» (Points of Unity), который с января можно увидеть на 50 биллбордах и ситилайтах по всему Киеву. Созданный датскими художницами Hesselholdt & Mejlvang, проект контрастирует с привычной наружной рекламой и является попыткой превратить — хотя бы на время — коммерциализированную городскую среду в пространство для искусства и рефлексий.

Второй проект — это коллаборация с организацией «Гараж Генг», выставка «Uтопия: трансформации украинского Востока», которую в марте можно было увидеть в креативном сообществе IZONE. Выставка посвящена новому мультидисциплинарному исследованию культуры, урбанистики и идентичности шести городов Донецкой и Луганской областей. В трех из них (Лисичанск, Бахмут, Покровск), а также в Старобельске ИЗОЛЯЦИЯ работает в данный момент — это продолжение нашего проекта СМЕНА, в рамках которого с 2015 года реализуем культурные проекты в городах Донбасса, призванные активизировать местные сообщества и дать людям надежду на положительные перемены в стране.

Как и раньше, Донбасс в фокусе ИЗОЛЯЦИИ. Помимо проекта СМЕНА, мы развиваем исследовательскую платформу «Донбасские студии», с помощью которой пытаемся развеять стереотипы об этом регионе и инициировать дискурс на тему Донбасса, основанный на профессиональных изысканиях, а не на демагогии, которой забит сейчас украинский эфир.

— Любовь Ивановна, пребывая за рубежом, все-таки как удается координировать жизнедеятельность платформы IZONE?

— Я более 20 лет живу за границей, но Украина не перестала быть моим домом. Приезжаю сюда регулярно и не теряю связи с родиной. Тот опыт, который получаю за рубежом, позволяет приносить сюда много новых идей, которые реализуем с командой фонда в Украине.

В частности, последние пять лет вдохновляюсь развитием креативных индустрий на Западе — особенно в Великобритании и США, — и креативное сообщество IZONE, проект фонда ИЗОЛЯЦИЯ в Киеве, является материализованным воплощением этих тенденций.

IZONE — наш ключевой проект в Киеве. Этот культурный хаб, официально открывшийся в сентябре 2015-го, призван стать местом пересечения креативного бизнеса и культурных профессий, где можно знакомиться с единомышленниками и обмениваться опытом и идеями.

Это модель работы и отдыха, которая не представляется без культурной составляющей.

Работая на Западе, стараюсь привлекать иностранных партнеров и инвесторов к сотрудничеству с IZONE. Но, по сути, я не руковожу IZONE, это не коксохим (смеется).

У нас горизонтальная структура управления, где каждый ответствен за свое направление и принимает решения самостоятельно, но успех именно — в командной работе и ее слаженности.

У Ори Брафмана есть прекрасная книга «Морская звезда и паук», где он сравнивает более традиционную централизованную схему управления организациями (spider) с современной децентрализованной (starfish), примером которой является, к примеру, YouTube.

Сегодня очевидно, что иерархические организации проигрывают горизонтальным в гибкости и быстроте принятия решений. А в сфере современной культуры и бизнеса такая неповоротливость попросту непозволительна.

— Насколько вы интегрированы именно в арт-жизнь «вне» Украины, в тамошние художественные проекты?

— Сейчас живу в Лондоне. Кроме того, что Лондон — культурная столица мира с многовековым традициями, Англия является флагманом в сфере креативной экономики. Внимательно слежу за инновациями и новыми трендами в этой отрасли. Не случайно генеральный план как ИЗОЛЯЦИИ в Донецке, так и IZONE в Киеве разрабатывали британские архитекторы.

Как выходцы из Донбасса, очень любим постиндустриальную тему, и именно поэтому нашими партнерами по урбанистическому проекту развития индустриального Подола являются урбанисты и архитекторы из самого викторианского региона Англии — Нортумбрийского и Ланкастерского университетов, мы делали совместный проект и выставку в 2017 году.

Конечно, я вовлечена в мир современного искусства, являясь членом одного из комитетов TATE Modern и просто имея друзей на Западе в широком кругу кураторов, художников, галеристов и различных арт-институций.

ИЗОЛЯЦИЯ тесно сотрудничает с несколькими резиденциями, среди которых, в частности, Delfina Foundation в Лондоне: мы уже несколько лет отправляем туда на резиденции украинских художников и культурных менеджеров, в ответ принимая у себя британских.

В 2017 я сама стала участницей резиденции для коллекционеров, организованной Delfina, что было несколько неожиданно.

Нужно сказать, что понятие коллекции искусства в последние годы очень расширилось, и меня пригласили стать резиденткой в первую очередь благодаря «коллекции» социально ориентированного искусства, состоящей из проектов ИЗОЛЯЦИИ.

— Пребывая в Лондоне, регулярно ли отслеживаете текущие бурные события в Украине — в Киеве, на Востоке? С точки зрения арт-менеджера, к чему могут привести именно такие события, близкие к регулируемому хаосу? И есть ли лично у вас надежда, что уже в ближайшее время вся восточная Украина станет «нашей», а кровопролитие там прекратится?

— Конечно, очень внимательно слежу за всем, что происходит в Донбассе. Восток — моя родина, в Донецке могила моего отца и деда, но я не знаю, когда смогу туда вернуться.

Многие проекты ИЗОЛЯЦИИ направлены на изучение региона и работу в прифронтовых городах. Сейчас важно поддерживать людей именно там, инвестировать в города на украинской территории Донбасса, ведь лучшая экономическая и культурная ситуация будет служить стимулом для возвращения в Украину оккупированных территорий: люди по ту сторону линии разграничения видят все изменения, происходящее здесь.

Прогнозировать что-либо относительно возвращения Донбасса в Украину мне очень сложно, учитывая, что реально правительство в этом направлении не делает практически ничего. А то, что делается, глубоко скрывается от общественности по непонятным причинам.

Делаем что можем для этого возвращения, как и многие рядом с нами.

Мы даже с президентом судимся по поводу «закулисных договорняков» в отношении переговоров по Донбассу. Но пока система не поменялась: страной «рулят» в ручном управлении, как и при предшественниках. И даже «реформированная судебная система» в лице Верховного суда не является независимой от власти.

Решение Верховного суда по нашему вопросу — это же перфоманс, достойный отдельного проекта современного искусства. Оказывается, президент един как минимум в двух лицах: отдельно президент Украины, и отдельно — глава Совета национальной безопасности и обороны. И беспокоить Верховную Раду по поводу решений главы СНБО не стоит…

— Летом 2014-го территория арт-фонда была захвачена боевиками. Есть ли творческие люди именно в «той» части Украины, с кем вы как-либо поддерживаете творческие человеческие отношения? Хотя понятно, что не всех из них можно назвать… Но есть ли они там вообще?

— Культура неразрывно связана с экономикой и политикой. Мы знаем, что происходит в Донецке… Сергей Захаров, Дмитрий Потехин, Игорь Козловский и многие другие, побывавшие в застенках «ДНР», расположившихся в подвалах захваченного арт-центра, могут многое рассказать о том, что стало с ИЗОЛЯЦИЕЙ — «там».

Но мы не знаем, сколько людей до сих пор остаются в заложниках у боевиков. О творчестве в такой ситуации говорить просто невозможно.

Сейчас появился тренд «миротворчества» через культурные контакты по разные стороны линии разделения, финансируемый различными грантами. Но я категорически против какого-либо культурного сотрудничества с неподконтрольными территориями, пока не решен основной вопрос —возвращения захваченных территорий в Украину.

Между тем, нет никаких сигналов со стороны государства, что эти территории будут освобождены.

Более того, даже не выдвинуты обвинения представителям «ДНР», лично ответственным за террористические акты.

Их имена прекрасно известны (например, Роман Лягин — идеолог создания «ДНР», руководивший захватом ИЗОЛЯЦИИ в Донецке). Имеются сотни доказательств их преступлений, свидетельств и показаний, которые мы передали инициированному нами самими следствию. Но Генпрокуратура по-прежнему бездействует.

В Донецке остаются наши знакомые, не выехавшие оттуда по экономическим или по семейным причинам. Многие из них — трезвые люди, понимающие абсурд марионеточной республики, они считают себя украинцами.

Мы общаемся с ними. Но с каждым днем усиление российских позиций там и бездействие украинских уменьшают шансы на скорое возвращение этих территорий.

— Если вернуться в 2014-й, то что удалось спасти, перевезти в столицу (из прежнего арт-контента ИЗОЛЯЦИИ)?

— Практически все было уничтожено боевиками. Инсталляции порезаны на металлолом, скульптуры расстреляны в качестве мишеней. А наша известная «Помада» (работа Паскаля Мартина Таю Make Up… Peace!) — взорвана.

Вывезти удалось только плоские работы — картины, фото.

Но самое ужасное то, что крупнейший культурный центр в Украине, каким была ИЗОЛЯЦИЯ, разрушили и превратили в тюрьму, в тренировочную базу боевиков и склад боеприпасов.

К счастью, осталось главное — наша команда и наши последователи, разделяющие нашу философию, дух и идеи. И мы продолжаем развивать их там, где находимся.

— На все проекты ИЗОЛЯЦИИ (выставки, мастер-классы, фильмы) посетители могут попасть бесплатно. Но все же — как найти финансирование в наше сложное время? Ведь средства нужны и на аренду, и на зарплату.

— Вопрос поиска средств на культурные проекты стоит остро во всем мире. Любая некоммерческая институция нуждается в экономической модели, позволяющей ей находить деньги на проекты, оставаясь при этом независимой и открытой.

Фандрейзинг в этой сфере — тема отдельной лекции, а лучше — целого курса для культурных менеджеров, тем более в Украине, где это поле деятельности плохо развито и остается мало изученным.

В Украине культура меценатства до сих пор очень слаба, в том числе из-за отсутствия законодательства, которое бы ее поощряло, — как это происходит, например, в США.

Также нет прозрачной модели финансирования государством grassroots, культурных инициатив. Корпоративный сектор у нас тоже пока в основном не осознает экономический потенциал культуры. И все же ситуация не стоит на месте, и такие компании, как BigMedia, показывают, что в Украине появляется осознанный социально и культурно ответственный бизнес.

— Поддерживает ли вас Минкульт? И как у вас выстраиваются взаимоотношения с другими государственными институциями? Какое место в вашей структуре отведено взаимоотношениям с европейскими институциями (Гете-институт, Британский совет в Украине)?

— Я являюсь членом Экспертного совета по вопросам современного искусства, созданном при Министерстве культуры. Сам факт существования такого Совета и то, что, наконец, в прошлом году Минкульт решил внести в свой словарный запас, а вместе с тем и в структуру Министерства термин «современное искусство», говорит о том, что лед тронулся.

Это не отменяет того факта, что Минкульт остается закостенелой, малоэффективной махиной, которая давно устарела.

Конечно, появляются люди, готовые менять положение дел в государственных палатах, но они зажаты рамками абсурдных, трагикомических законов из далекого прошлого, которым должны следовать в своей нынешней деятельности.

Мне кажется, это все-таки тот случай, когда «пациент скорее мертв, чем жив», и реформирование Министерства, которое едва, наконец, признало современное искусство, нам придется очень-очень долго.

Тем не менее, ИЗОЛЯЦИЯ мало пересекается в своей работе с Минкультом, но часть своего личного времени, как и другие члены Совета, я все-таки инвестирую в современное искусство Украины — в надежде, что можно пробить стену бюрократизма и наш опыт кому-то пригодится.

Одним из успешных результатов деятельности Совета была отработка демократической процедуры участия Украины в Венецианской биеннале в 2017 г.

К сожалению, в этом году об участии Украины в Архитектурной биеннале никоим образом не известно общественности, не говоря уж о демократическом отборе участников. В этом и проблема существующей системы.

ИЗОЛЯЦИЯ сотрудничает с европейскими институциями — Британским советом, Гете-институтом, Польским институтом и другими. Кроме того, в этом году мы подались на несколько проектов в рамках программы ЕС «Креативная Европа».

Как я уже заметила, не очень верится, что Минкульт изменит ситуацию с культурой в Украине. Реальные перемены в стране сейчас делают конкретные люди и низовые инициативы, не ожидающие помощи сверху, а полагающиеся только на себя и на круг единомышленников. Поэтому очень важно, чтобы именно низовые инициативы имели возможность сотрудничать и создавать network.

— Если говорить не только об отдельной платформе, но и об общих тенденциях в современном украинском искусстве, какие из этих тенденций и явлений кажутся вам наиболее тревожными, а какие — наиболее обнадеживающими? Имеются в виду тенденции и на арт-рынке, и на территории международного сотрудничества, речь также об утверждении новых трендов, открытии новых имен.

— Говоря о положительных тенденциях, хочу отметить растущее число людей, для которых художник — это профессия. В 2016 году мы инициировали проект «Арт-Среда». Каждую среду в IZONE художники и другие творческие люди в неформальной атмосфере и любом удобном для себя формате представляют свои практики.

Так вот, за эти почти два года у нас не была пропущена ни одна среда, а сейчас график событий расписан на несколько месяцев вперед. Участники «Арт-Среды» — преимущественно молодые художники, для многих современное искусство — в первую очередь критическое мышление, и это дает надежду, что мы на правильном пути.

Другая важная тенденция — наблюдать за тем, как все больше украинских художников выезжают на резиденции за рубеж. Все чаще фигурируют в международных проектах. И таким образом интегрируются в мировой контекст.

Это дает надежду на то, что в обозримом будущем нам удастся избавиться от той местечковости, которая сегодня, к сожалению, еще во многом присуща современному украинскому искусству.

Хотя, конечно, в отсутствие инфраструктуры для художников и других творческих людей это будет непросто

В свете этого не могу не отметить и то, что тормозит, на мой взгляд, развитие украинского искусства и в целом негативно для имиджа Украины. Мы очень зациклены на переживании нашего прошлого и на связанных с этим травмах.

Да, нам нужно знать наше прошлое, это часть идентификации нации. Но не только этим все ограничивается в ХХІ веке.

Фокус на прошлое, к сожалению, ведет лишь к большей изолированности Украины, в то время как нам нужно открываться миру.

Сегодня украинцам нужна новая идентификация, основанная не только на национальности и мифах, с ней связанных, но и на признании нашего разнообразия и праве каждого быть тем, кем он(а) хочет.

Нам пора вырасти из своей провинциальности и попытаться сформировать имидж нового украинца ХХІ века.

Важно, что IZONE полон ребят, которые легко могли бы служить примером такого украинца новой генерации. Эти люди смотрят в будущее, а не в прошлое. Они не ждут, пока государство решит их проблемы, а берут инициативу в свои руки. За этими ребятами — будущее страны, ведь они делают карьеру здесь, в Украине, одновременно являясь частью международного комьюнити, ничем не отличаясь от цивилизованного мира и его стандартов.

Убеждена, что критическая масса новых людей, живущих здесь и мыслящих иначе, чем сегодняшние политические элиты, сможет изменить ситуацию в Украине к лучшему.

— За время, пролетевшее после драматической передислокации ИЗОЛЯЦИИ, все-таки сколько проектов удалось реализовать в столице, и какие из них, на ваш взгляд, наиболее концептуальные, резонансные?

— За последние годы реализовали более 30 проектов, в которых искусство и культура являлись платформой для диалога на острые социальные и политические темы.

В 2016 году стартовал проект «Общественный договор», посвященный политике памяти и функции памятных объектов в публичном пространстве. Помимо выставки, проект состоял также из серии художественных интервенций на месте бывшего памятника Ленину в Киеве. Здесь была и лестница Синтии Гутьеррес, позволяющая каждому подняться на пустой пьедестал; и неоновый «светофор» Махмуда Бакши, на котором сменялись образы Ленина, певицы Мадонны и Девы Марии; и инсталляция «Ритуал природы» Исы Каррильо, покрывшей постамент живой мятой, розмарином и базиликом.

На разных этапах проекта мы проводили опрос людей о том, что они хотели бы видеть на месте Ленина в Киеве. Результаты приятно удивили. Большинство респондентов выступали за то, чтобы территория вокруг пьедестала осталась вакантным публичным пространством, с возможностью проведения здесь различных временных интервенций.

В 2015 году на Венецианской биеннале мы провели свою «партизанскую» акцию #onvacation: раздавали всем желающим жилеты в стиле милитари с хэштегом #onvacation (фраза, отсылающая к «зеленым человечкам», появившимся в Крыму в 2014-м якобы «в отпуске») и предлагали сделать селфи в павильоне страны-оккупанта — на их выбор. Сами мы начали акцию, конечно же, с российского павильона. Акция очень скоро стала вирусной, и о ней написали все передовые СМИ, от Washington Post до Vice.

В 2016 мы вернулись в Венецию — на сей раз уже на архитектурную биеннале, в которой Украина вообще не участвовала на официальном уровне. Мы представили выставку, подытоживающую международную резиденцию Architecture Ukraine в Мариуполе, тема которой удивительно резонировала с общей темой биеннале: «Репортаж с фронта». Выставка «Архитектура Украины — за линией фронта» отображала опыт Мариуполя и Донецка, соседних городов Донбасса, оказавшихся по разные стороны линии войны.

В том же 2015 году начали проект Soviet Mosaics in Ukraine, посвященный исследованию и каталогизации мозаик советского периода в Украине: их местонахождения, состояния, авторов и истории создания. На сегодняшний день собрана колоссальная база, с картой, фотографиями и текстами, кроме того, мы пытаемся по мере сил спасать мозаики, оказавшиеся под угрозой уничтожения.

В рамках проекта «Донбасские студии» удалось создать исследовательскую платформу, которая, надеемся, сможет стать основой кафедры донбасских студий в одном из украинских вузов.

И это лишь небольшая часть проектов, осуществленных в последние три с половиной года.

А если говорить о предстоящих «премьерах», хочется упомянуть выставку «Родной город» культовой дизайн-студии из Нидерландов Metahaven, которая откроется в IZONE 26 апреля.

«Родной город» (Hometown) — новый фильм Metahaven, который снимался в Киеве и Бейруте. В Киеве состоится мировая премьера в форме иммерсивной инсталляции: в выставочном зале, полностью изолированном от проникновения света, два сверхмощных проектора будут одновременно проецировать на стены два видео, которые вместе и составляют канву «Родного города». Две главных героини, две сюжетные линии, два города — Киев и Бейрут — будут сосуществовать на экранах параллельно, пока в ключевой момент повествования они наконец не станут единым целым.

И вот, что еще хочу сказать… Пример ИЗОЛЯЦИИ по-своему уникален для Украины. Эта культурная институция после захвата боевиками не только не погибла, но даже стала больше и заметнее — и это на фоне того, что произошло с культурой на оккупированных территориях Донбасса: Украина не смогла вывезти оттуда ни один музей…

И то, что мы смогли спасти нашу институцию, безусловно, вселяет надежду.

Информация о материале

Опубликовано: 23 марта 2018

Суд оштрафував чиновницю мерії за порушення правил декларування

Суд оштрафував головного спеціаліста відділу підприємств комунальної власності управління тарифної політики Департаменту економіки та комунального майна Харківської міськради Інессу Радченко за порушення Закону про запобігання корупції на 1600 грн.

Про це стало відомо з судового наказу Московського районного суду м. Харкова.

Радченко була оштрафована за те, що подала повідомлення про придбання автівки з порушенням термінів. Чиновницю оштрафували після звернення ХАЦ до НАЗК.

Нагадаємо, Інесса Радченко придбала новенький автомобіль Toyota Rav-4 hybrid.

Вартість автівки 2017 року випуску склала 839 тис. грн. Цікаво, що чиновниця пропустила терміни подачі повідомлення про зміни до майнового стану, адже купила автівку ще у вересні, а на подачу інформації до НАЗК дається 10 днів.

У декларації за 2016 рік чиновниця вказала, що живе лише на соціальну допомогу, яка видається при народженні дитини.

Але ця інформація НАЗК не зацікавила. Вони повідомили, що не можуть перевірити її до подачі Радченко декларації за 2017 рік. Але звернулися до суду лиш через порушення термінів.

Крім того, за заявою ХАЦ Національне агентство з запобігання корупції прийнято рішення щодо проведення повної перевірки декларації начальника Управління Держгеокадастру у Первомайському районі Євгенія Радченко – це чоловік чиновниці мерії.

Информация о материале

Опубликовано: 23 марта 2018

В Украине хотят отменить одну из самых главных льгот: кто пострадает больше всего

Кабинет министров Украины принял постановление о монетизации льгот на проезд в общественном транспорте. Пока неясно, в какие сроки она будет проведена, более того, правительство планирует доработать соответствующий документ. При этом эксперты сомневаются, что реформа окажется успешной.

Кабинет министров на заседании 14 марта принял постановление о монетизации льгот на проезд в общественном транспорте. Об этом вскоре после заседания сообщила пресс-служба правительства. В сообщении, в частности, сказано, что постановление «Некоторые вопросы предоставления льгот в наличной форме по оплате проезда во всех видах транспорта общего пользования на городских, пригородных и междугородных маршрутах» принято вместе с поручением Министерству социальной политики доработать документ «с учетом предложений». О каких именно предложениях идет речь, не уточняется.

На сегодня в Украине предоставляется льгота бесплатного проезда в общественном транспорте. Принятое Кабмином постановление предусматривает предоставление вместо такой льготы денежной компенсации. Ее размер ежегодно будет определяться региональными властями.

Что известно

Постановление пока не опубликовано, однако в сеть уже просочился текст документа. Согласно ему, устанавливается социальная норма количества льготных поездок в транспорте, которые будут компенсироваться. Эта норма составит 30 поездок в месяц, исходя из средней цены таких поездок.

При этом в каждом регионе будет свое распределение поездок по видам транспорта. Так, для Киева, Днепропетровской и Харьковской областей (регионов, в областных центрах которых есть метрополитен) социальная норма 30-ти бесплатных поездок выглядит следующим образом – пять поездок на трамвае, пять поездок на троллейбусе, семь поездок в метро, пять поездок в автобусе городского сообщения и восемь поездок в транспорте пригородного сообщения. В Одесской, Запорожской, Львовской и еще ряде областей разбивка такая: по семь поездок в трамвае и троллейбусе, по восемь – в автобусе городского сообщения и транспорте пригородного сообщения. В большинстве регионов бесплатными определены по 11 поездок в троллейбусе и автобусе городского сообщения и восемь – в транспорте пригородного сообщения. Исключение составляет Закарпатская область – здесь социальная норма составляет 22 поездки в автобусе городского сообщения и восемь – в пригородном транспорте.

При этом органы местного самоуправления будут иметь право на свое усмотрение увеличивать количество бесплатных поездок для отдельных категорий граждан, имеющих льготы.

В Кабмине подчеркивают, что «льготники получают возможность потратить деньги на свое усмотрение».

В правительстве также отмечают, что решение о монетизации призвано устранить «несправедливость неравномерного доступа к указанной льготе».

О целях монетизации транспортных льгот еще в ноябре 2017 года рассказал в интервью «Апострофу» министр социальной политики Андрей Рева. Он также заявлял о несправедливости действующей на сегодня системы, так как она закрепляет неравенство. При этом министр, по сути, признал, что льготники из крупных городов могут оказаться в проигрыше по сравнению с сегодняшним днем, так как им ежедневно приходится пользоваться большим количеством транспорта, чем сельским жителям, но денег на компенсацию проезда они будут получать на равных, если местные власти не решат иначе.

Зачем нужна монетизация

Сама по себе идея монетизации льгот, в том числе на проезд в транспорте, неплохая, заявил «Апострофу» эксперт по экономическому анализу и транспортной инфраструктуре аналитического центра «Украинский институт будущего» Ярослав Пилипчук.

«Главный плюс этой монетизации, - то, что она может обеспечить большую маржинальность (способность приносить прибыль на вложенный капитал, – «Апостроф») перевозчикам, стимулировать рентабельность их бизнеса. В долгосрочной перспективе они могли бы перенаправить куда-то эти деньги. Это решение может улучшить кредитные возможности муниципальных транспортных компаний и снизить привлекательность маршруток», – сказал он.

По словам эксперта общественной компании «Европатруль» Вячеслава Коновалова, идея монетизации транспортных льгот не нова. Она во многом связана с проблемой внедрения в стране электронного билета, «который принимался в рамках монетизации льгот». Но реализация программы «электронного билета» уже буксует более года.

С этим согласен Ярослав Пилипчук. По его словам, эффективность монетизации транспортных льгот была бы намного выше, если бы в Украине был внедрен электронный билет. «Тогда бы это был реалистичный, хороший проект», - считает он.

Верховная Рада приняла закон, предусматривающий внедрение электронного билета на все виды общественного транспорта, 17 января 2017 года. В начале февраля того же года его подписал президент Петр Порошенко. Ожидания властей от реализации закона были связаны с тем, что он должен усилить контроль над пассажиропотоком, обеспечить возможность удобной и быстрой оплаты проезда, а также позволить внедрять разнообразные гибкие тарифы на проезд. Кстати, полномочия по внедрению электронных билетов на транспорте, как и в случае с монетизацией транспортных льгот, переданы на места.

Власти обещали внедрить электронный билет в кратчайшие сроки, в частности, в Киеве планировали это сделать до конца 2017 года.

Реализовать нереализуемое

Пожалуй, главная проблема, связанная с реализацией программы монетизации льгот (и не только на транспорте), - отсутствие денег.

По словам Вячеслава Коновалова, в Украине в разное время принимались нормативные акты, касающиеся различных категорий льготников, «при этом финансирование под это не выделяется».

Он также отметил, что в бюджетах средств на данные цели нет. «Как местные власти без бюджетных росписей будут финансировать монетизацию льгот?» - задается вопросом специалист.

Ярослав Пилипчук отметил, что сегодня в стране примерно 10 млн льготников, при этом на каждого из них в месяц, по самым предварительным расчетам, будет расходоваться примерно 200 грн. Соответственно, либо эти средства должны будут изыскивать местные органы власти, либо они будут компенсироваться госбюджетом.

В связи с этим возникают очень большие сомнения, что принятая программа будет реализована, а решение правительства отправить документ на доработку только усиливает эти сомнения.

Предложенная реформа, скорее всего, не достигнет своих целей, прогнозирует Ярослав Пилипчук. По его словам, в частности, монетизация должна способствовать улучшению качества сервиса в транспорте. «Но будет ли это – я думаю, сомнительно», - заявил эксперт.

Кроме того, отмечает он, есть немаловажный вопрос, дойдут ли деньги до самого пассажира. И дело не только в отсутствии средств.

«Есть риски, что до конкретного пассажира, конкретного льготника эти деньги будут доходить с очень сильными перебоями», - сказал Пилипчук, отметив, что в данном вопросе критическим моментом является эффективная система администрирования монетизации.

«Конкретных механизмов реализации (программы монетизации) нет, - соглашается Вячеслав Коновалов. - Я боюсь, что все это будет спускаться на тормозах».

В таком случае напрашивается закономерный вопрос: кому вообще пришла в голову идея, которая изначально обречена на провал?

«По факту – это оптимизация государственного бюджета и переложение ответственности на местные органы управления в рамках той же децентрализации», - считает Ярослав Пилипчук.

«Пытаются скинуть монетизацию льгот на местные власти - а вы там уже сами разбирайтесь», - соглашается Вячеслав Коновалов.

По словам Ярослава Пилипчука, монетизация выгодна центральной власти в лице Министерства финансов и Министерства социальной политики. Но она невыгодна людям. «Пенсионеры, конечно же, проиграют, в краткосрочной перспективе - точно», - заявил он.

«Если смотреть с точки зрения экономической целесообразности, то, чем меньше социальных льгот и перераспределения, тем лучше, - рассуждает Пилипчук, - Но, если учитывать уровень пенсий, сложнейшее социальное положение пенсионеров, то, если забрать у людей льготы, - это не самое лучшее решение. Если бы пенсии были выше, а социальный сервис для граждан, прежде всего, уровень медицинского обслуживания, был бы более качественным, то такая оптимизация была бы целесообразной».

Он также обратил внимание на то, что, исходя из логики властей, люди – скорее всего, жители небольших городков и сел – будут меньше тратить на проезд и смогут таким образом использовать денежные средства на другие цели. Тогда как жители крупных городов, наоборот, могут испытывать нехватку бесплатных поездок. «Они сами себе противоречат», - подчеркнул специалист.

Подгадали под выборы

Вячеслав Коновалов не исключает, что монетизацию льгот решили провести с прицелом на предстоящие в 2019 году выборы – «мол, мы ваши проблемы сейчас решим».

Однако, по иронии, претворение в жизнь этой программы может обернуться против самой власти.

«Они этим ходом потеряют электорат, и, мне кажется, оппозиция использует аргументы против них», - заявил Ярослав Пилипчук.

Вячеслав Коновалов, в свою очередь, отметил, что «с чисто политологической точки зрения, тот, кто займется конкретной реализацией монетизации, – политический труп».

Эксперт также не исключил, что реализация реформы вызовет массовые протесты льготников. Он напомнил, как в России при проведении аналогичной реформы тысячи пенсионеров в различных городах РФ выходили на акции, перекрывая дороги. «Наши бабушки всех порвут», - резюмировал он.

Информация о материале

Опубликовано: 22 марта 2018