Статьи

Вероятные коллеги по парламентской коалиции представили свое видение будущего украинской армии. Пока противоречий гораздо больше, чем точек соприкосновения.

Пять фронтов

Требования «Народного фронта» (НФ) в оборонной части коалиционного соглашения во многом исходят из критериев реформы МВД, которую накануне выборов презентовал Арсен Аваков. В соответствии с задумкой Арсена Борисовича под его руководством должны оказаться полиция, Национальная гвардия и созданные под ее эгидой добровольческие батальоны, Госпогранслужба и Госкоммиграции.

Ключевое предложение НФ, которое не сходится с позицией других участников коалиции, — создать комбинированную модель формирования резервных сил. Ими должны стать резервы территориальной обороны ВСУ и Национальной гвардии МВД. О вневедомственных добровольческих силах в решении военсовета НФ вообще ничего не говорится. Из этого можно сделать вывод, что планы партии относительно добровольческих соединений предполагают их подчинение одному из двух силовых ведомств — либо МВД и Нацгвардии, либо Вооруженным силам Украины (ВСУ).

По замыслу Блока Петра Порошенко (БПП), ВСУ должны перейти от нынешнего деления на рода войск к пяти новым командованиям — Силам спецопераций (ССО), Силам немедленного реагирования (СНР), Силам наращивания (СН), Силам и средствам боевого дежурства (ССБД) и Силам резерва (СР).

Эти новые для украинской армии и флота виды командования будут состоять из подразделений различных родов войск. Такая реформа структуры ВСУ по принципу «5С» полностью отвечает международному стандарту STANAG, который является единым для США и большинства стран Европы.

По предложенному партией БПП варианту реформы армии командование ССО будет отвечать за пять задач. Первая — разведка и уничтожение важных государственных и военных объектов на территории противника и за ее пределами, вторая — борьба с его диверсионно­разведывательными силами и незаконными вооруженными формированиями, третья — участие в антитеррористических и информационно­психологических операциях, четвертая — организация движения сопротивления и партизанской борьбы на оккупированных территориях. К ССО отойдут спецназ армии и флота.

У командования СНР три задачи — огневое прикрытие сил Госпогранслужбы МВД, локализация и ликвидация очагов вооруженных конфликтов, а также обеспечение приграничного развертывания Вооруженных сил Украины в случае выявления угрозы вооруженной агрессии. К этим силам будут отнесены десантные бригады, морская пехота, силы Береговой обороны ВМС Украины, а также будущие спецподразделения погранвойск.

Задачами Сил резерва является управление батальонами и соединениями территориальной обороны, а также фортификационная и иная подготовка страны к защите. Комплектацию подразделений СР предложено проводить как на основе контрактников Действующего резерва, так и граждан, которые призываются к нестроевой службе в силах Мобилизационного резерва.

Силы наращивания должны будут отвечать за увеличение боевого и военно­технического потенциала вооруженных сил. То есть они займутся экономической частью обеспечения армии, отвечая за военную транспортную инфраструктуру, учебные заведения, регулярные ремонтно­технические базы и предприятия по производству военной техники.

В целом образование в украинской армии абсолютно новых для страны, но привычных для большинства государств военных Сил наращивания может преподнести множество сюрпризов. Здесь стоит вспомнить состоявшуюся в 2010–2012 годы передачу более двадцати военных заводов и ремонтных арсеналов от Минобороны к концерну «Укроборонпром». Будущее бывших технических баз армии после военной реформы пока предсказать трудно. В центре полемики может оказаться то обстоятельство, что Украине не удастся быстро сформировать полноценные Силы наращивания без возвращения Минобороны некоторых ремонтно­механических предприятий. Избежать этой проблемы Киеву помог бы опыт большинства стран Восточной Европы — в ходе проведения реформ своих вооруженных сил они смогли увеличить участие частных компаний в обеспечении армии, а в отдельных случаях стали брать в лизинг боевые самолеты и другие сложные системы вооружений у частных компаний государств­партнеров.

Но ничего подобного в программных документах украинских партий нет. Зато в них предостаточно мер контроля над добровольческими батальонами.

Куда отправят добровольцев

Наиболее ожесточенной обещает стать борьба за подчинение батальонов Добровольческих сил, территориальной обороны и Национальной гвардии. Отметим, что кроме «Самопомощи» проблеме дальнейшего развития добровольческих батальонов (а некоторые из них до сих пор не входят ни в ВСУ, ни в МВД) не уделила пристального внимания ни одна из победивших на выборах политических сил.

Поэтому самая оригинальная идея посетила члена «Самопомощи» Семена Семенченко, который озвучил требование незамедлительно принять закон «Об Украинской военной организации» (УВО). «Чем будет заниматься Украинская военная организация? В первую очередь подготовкой людей, чтобы они смогли в нужный момент дать кадры для добровольческих батальонов, для новой армии или смогли бы, оставаясь у себя на местах, помогать армии в рядах территориальной обороны», — заявил комбат.

По такой модели батальоны территориальной обороны будут содержаться за счет местных властей, а в военное время включать свои силы в сводные или модульные группировки, которые будут разворачивать подразделения ВСУ и Нацгвардии МВД.

По версии БПП, находящиеся ныне на востоке батальоны территориальной обороны должны быть подчинены резервам ВСУ. В варианте же военной реформы НФ батальоны теробороны должны входить в сферу исключительной компетенции Нацгвардии.

Информация о материале

Опубликовано: 17 ноября 2014

Захлестнувшая страну на уходящей неделе волна истерии на валютном рынке стала яркой — похлеще падающих рейтингов — демонстрацией кризиса доверия со стороны предпринимателей, финансистов и простых обывателей к действиям и политике нынешней украинской власти. А точнее, к практически полному отсутствию какой-либо внятной, системной, прозрачной и заслуживающей вообще хоть какого-то доверия политики. Ни четкой ее артикуляции, ни, уж тем более, решительной реализации «мощной проевропейской коалицией» «не теряя ни одного дня» после выборов, как было обещано президентом Порошенко, страна пока не дождалась. И в обозримом будущем, похоже, не дождется — слишком симптоматичен неприлично затянувшийся процесс переговоров.

И пусть формально сроки формирования коалиции (до первых чисел декабря, когда новоизбранный парламент соберется на первые заседания) все еще не нарушаются, отчаянная ситуация не только на восточных территориях, но и во всей экономике превращает нынешнее промедление в преступную бездеятельность. Так что наблюдающейся в последние дни мнимой стабилизацией курса убаюкиваться вовсе не стоит. Впрочем, как и весьма соблазнительной опцией переложить весь социальный негатив на «несправившееся» руководство НБУ. Ведь при «прочих равных» исходных угроза новых витков девальвации, становящейся все более разрушительной, остается более чем актуальной.

По промежуточным итогам нынешней недели можно сказать, что бурная фаза девальвации, наблюдавшаяся после того, как Национальный банк Украины отпустил курс 5 ноября, закончилась. Слишком пока слаб оказался спрос, когда цена американского доллара приблизилась вплотную к отметке 17 грн.

На межбанковском рынке фиксируется умеренный откат котировок. Аналогичная ситуация и на так называемом рынке заявок физических лиц: там в течение всей недели предложение долларов и евро даже несколько больше, чем спрос на них.

Это — классический ход девальвационной спирали, которую мы неоднократно могли наблюдать на протяжении 2014 г. Нынешняя девальвационная волна — третья по счету. Первая случилась весной, когда курс прошел расстояние от отметки 8,2 до 12 грн/долл. Во время второго, в июле-августе, был рывок с 11,70 до 14,50–14,80 грн/долл. Именно после этого президент стукнул кулаком и приказал зафиксировать курс на уровне 12,95.

Как вполне ожидаемо оказалось — только на предвыборный период. «Спаливший» только за октябрь 3,175 млрд долл. резервов Нацбанк был вынужден прекратить игру в «социальный курс», поскольку осознал, что после пары месяцев таких «побед» страна останется вообще без золотовалютных запасов.

Самое обидное, что миллиардные растраты Нацбанка на крайне сомнительную предвыборную демонстрацию фиктивной курсовой стабильности оказались напрасными — отложенный спрос на валюту в очередной раз «разорвал» рынок и посеял панику, которая ощущалась в том числе в действиях и риторике НБУ и его подопечных. Октябрьское разбазаривание резервов лишило Нацбанк пространства для маневра — возможности решительными интервенциями, а не с помощью мини-аукционов и вербальных увещеваний гасить панику на рынке и чрезмерные «залеты» курса.

Это — расплата за послушную попытку реализации президентских «забаганок». И здесь необходимо отметить главную проблему украинского центрального банка — дефицит его реальной, а не декларативной независимости. Проблему, на которую стоит обратить пристальное внимание миссионерам МВФ, если, конечно, они реально озабочены восстановлением макростабильности в Украине. Эта задача останется невыполнимой до тех пор, пока при принятии ключевых и не очень решений в денежно-кредитной сфере будет оставаться место для «телефонного права» и кулуарных договоренностей в угоду чьим-то коммерческим или политическим интересам.

Могут ли нынешние высочайшие переговорщики о создании коалиции публично опровергнуть активно циркулирующую в финансовых и не только кругах информацию, что пост главы НБУ оказался в пакете перераспределяемых в ходе торгов за сферы влияния должностей? Уволить госпожу Гонтареву, жестко раскритиковав и переведя на нее стрелки общественного недовольства, — очень удобный и понятный ход для прожженных кулуарных манипуляторов, к числу которых можно смело отнести нынешних премьера и президента.

Но это означает, что и будущий глава НБУ (если нынешнюю ожидает отставка), как и практически все его предшественники, тоже окажется полностью послушной и зависимой от своего политического куратора фигурой. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Тем временем, как дали четко понять в Вашингтоне, миссия МВФ, которая на нынешней неделе прибыла в Киев, приступит к пересмотру программы только после формирования нового состава правительства Украины. А это означает, что, соответственно, откладывается выделение как минимум 4 млрд долл. такой долгожданной международной финансовой помощи (2,8 млрд долл. от МВФ, 500 млн долл. — от Всемирного банка и 500 млн евро — от Евросоюза).

А такая помощь могла бы оказаться столь уместной для пусть и временной, но все-таки более вразумительной стабилизации текущей курсовой ситуации…

Что будет дальше и что с этим делать?

Заметим, что все волны глубокой девальвации проходят по практически идентичному сценарию. Первая фаза — резкий обвал. Затем, когда кажется, что это безумие уже не прекратится, мало кто оказывается готов покупать валюту по столь высокому курсу, — рынок стабилизируется. В третьей фазе котировки немного откатываются, а потом ситуация переходит в фазу «тлеющей» девальвации.

Нынешняя передышка ни в коем случае не значит, что девальвация остановлена. Принципиально не разрушены фундаментальные основы ослабления нацвалюты: не решен вопрос о мире; не определен порядок расчетов с предприятиями, оказавшимися на территории «ДНР»/«ЛНР»; остается крайне высоким бюджетный дефицит; сохраняется отрицательное сальдо платежного баланса. Крайне низко доверие к финансовым властям: их шараханье при выборе разных моделей курсообразования и отсутствие единой согласованной валютно-курсовой политики лишь подогревают панику.

Однако же, отмечая все просчеты и недочеты в работе Национального банка, еще раз специально подчеркнем, что было бы крайне несправедливо возлагать всю ответственность за происходящее лишь на это ведомство. Ее солидарно несут все обитатели высоких кабинетов в треугольнике Банковая—Грушевского—Институтская.

Что же касается непосредственно НБУ, то в нынешней ситуации ему, видимо, следовало бы отойти от политики «свободно падающего» курса. Валютный режим на кризисное время должен быть установлен как режим управляемого плавания (managed float regime). Он означает не только активное вмешательство НБУ с интервенциями. Прежде всего, речь идет об оперативном согласовании позиций между украинскими ведомствами, которые подписали Меморандум с МВФ, — Минэкономики, Минфином, Нацбанком. Руководители этих ведомств вместе с премьер-министром, а также представителем администрации президента должны составить группу высокого финансового реагирования. Такой группе следует заняться детальным просчетом валютных потоков в ближайшие недели (по крайней мере, на период до получения следующего транша от МВФ — а раньше января 2015-го, если изучить технические процедуры фонда, он не может быть предоставлен чисто технически), с четким выделением нужд критического импорта. На основании этих расчетов можно будет разработать меры экономического воздействия, которые будут стимулировать экспорт и ограничивать ввоз товаров и услуг.

В этом плане Нацбанку следует обратить особое внимание на возврат валютной выручки экспортерами. Беда в том, что нынешняя малопредсказуемая девальвация не столько стимулирует экспорт, сколько вынуждает экспортеров придерживать выручку. «Зачем вчера было продавать по 13, если сегодня можно по 16. А вдруг завтра будет по 18?» — так рассуждают генералы украинской промышленности. И им в логике не откажешь.

Эту логику необходимо разрушить. Каждая накачка рефинансированием от НБУ приводит в итоге к тому, что на рынке в целом наблюдается избыток денежной массы в нацвалюте. Так, если суммы на банковских корсчетах (свободная ликвидность) в конце октября составляли 24,2 млрд грн, то к 11 ноября они достигли уже 33,9 млрд. А чтобы остановить девальвацию, нужно создавать дефицит нацвалюты, а не наоборот, заливать рынок гривней.

Деньги же перетекают от банков с низкой ликвидностью в переполненные ею финструктуры. Сверхвысокая гривневая ликвидность накапливается лишь в банках с западным капиталом. В этой ситуации ведущие экспортеры (прежде всего, агропродукции) считают для себя более выгодным брать краткосрочные займы (на одну-две недели с последующей пролонгацией) в банках, которые переполнены ликвидностью. Заемный капитал недорог — кредиты оформляются под 10–15% годовых и направляются на финансирование текущих операционных расходов.

Экспортеры резонно полагают, что лучше понести затраты на уровне 10–15% годовых по кредитам в гривне, нежели подвергать всю свою выручку обесцениванию. Ведь украинская валюта за этот год девальвировала на 100%.

НБУ не в состоянии административным путем заставить экспортеров возвращать всю валютную выручку в страну. А значит, регулятору стоит создавать условия для повышения банками гривневых ставок по таким кредитам экспортерам (вплоть до временного запрета на такие операции). Лишь когда стоимость такого финансирования подскочит выше 50%, это будет вынуждать их (экспортеров) продавать валютную выручку.

Это крайне важно, учитывая не только социальное значение обменного курса, но и то, по какой цене Украина будет закупать всю зиму энергоносители, а также по какому курсу будут рассчитываться ключевые показатели устойчивости банковской системы, связанные с адекватностью капитала. По расчетам экспертов, при курсе 20 грн/долл. потребность в докапитализации банковской системы может составить уже не 66 млрд грн, как это было при курсе 13 грн/долл., а не менее 100 млрд.

Исторические параллели и недосужие «домыслы»

Шесть лет назад, в разгар бушевавшего тогда не только в Украине финансово-экономического кризиса, один прозорливый олигарх поделился собственным восприятием тогдашней действительности. «Сейчас, запасшись свободным «кэшем», я присматриваюсь ко многим объектам — они оказались фактически «мертвыми тушками», ходи и подбирай практически задаром. Надо только определиться, какие из них стоит оживлять, а к каким лучше не притрагиваться», — рассказал он об открывшихся перед ним возможностях, напомнив старую и избитую истину: чьи-то потери практически всегда оборачиваются для кого-то наживой…

Однако если проводить исторические параллели в отношении глубины девальвации, то куда корректнее сравнивать нынешнюю ситуацию не с кризисом 2008-го, как это многие делают, и тем более не с Майданом 2004-го. С точки зрения состояния золотовалютных резервов, малопредсказуемости государственной политики, гигантской ямы бюджетного дефицита и запроса на популизм, ситуацию стоит сравнивать с 1998-м. Тогда украинская валюта снизилась с 1,8 до 5,4 грн/долл. Правда, не в одночасье — девальвация шла в несколько волн, и окончательно курс стабилизировался лишь после президентских выборов осенью 1999 г.

Сегодня перспективы глубины девальвации выглядят такими же, как и в конце 90-х. Поэтому не стоит удивляться, если гривня обесценится по итогам нынешнего кризиса не в два, как сегодня, а и в три раза.

Потери от уже ставшей реальностью 100-процентной девальвации подсчитывают десятки миллионов украинских граждан (даже не имеющие сбережений страдают от уже вовсю запущенного маховика инфляции и потери покупательной способности их и без того мизерных доходов).

«Гешефты» же пока в активе разве что нескольких десятков или сотен крупных спекулянтов да нескольких десятков тысяч банковских, ларечных и уличных менял («воскресших призраков 90-х»).

Один из собеседников ZN.UA — весьма опытный и незаурядный финансист — высказал показавшуюся на первый взгляд полубредовой идею, что нынешняя девальвация гривни может быть заранее спланированным и координируемым процессом. При этом он провел аналогии с российским опытом 1998 г., когда тамошняя денежная единица претерпела сокрушительную девальвацию от 6 до 21 рубля за доллар уже к началу 1999-го. «Киндерсюрприз» Кириенко пришел, объявил дефолт и ушел. А отдельные персонажи этим очень выгодно воспользовались — структура собственности в России поменялась достаточно кардинально. В Украине подобный сценарий может быть повторен — надо искать, кому выгодно, причем не только внутри страны», — делится своими соображениями наш собеседник.

Действительно, дальнейшие витки девальвации, в случае окончательной (сознательной или нет) потери властями контроля над этим процессом, грозят тяжелейшей структурной ломкой экономики с массовым разорением мелкого, среднего и подавляющей части еще считающегося сегодня крупным бизнеса (по крайней мере, их официальной части). А также многократным обнищанием и так малоимущих слоев населения.

Внутри Украины при реализации подобных сценариев могут рассчитывать остаться в выигрыше единицы — те, кто намеревается сохранить доступ к свободным ресурсам (в основном государственным, заемным и припасливо спрятанным в офшорах; на самом деле таких персонажей сегодня можно с запасом пересчитать по пальцам одной руки). Но это — при условии сохранения ими власти (или влияния на власть), что при таких раскладах становится крайне проблематичным. Зато резко растет вероятность и практически наверняка материализуется угроза окончательной потери суверенитета страны в пользу располагающих значительно большими (а порой, и неограниченными) ресурсными возможностями внешних сил. Вопрос только: какая из них — российская или западная — подберет больше «мертвых украинских тушек»?

Впрочем, «тушки» могут особенно никого и не интересовать — их ценность из-за необходимости реанимации окажется очень условной. Зато безусловной останется ценность главного украинского стратегического ресурса — земли, скупка которой при нынешнем обесценивании украинских активов окажется очень даже прибыльным занятием.

Все эти соображения выглядели бы банальными конспирологическими измышлениями, если бы не одно «но». В первом же проекте коалиционного соглашения, опубликованном президентом Порошенко, содержится пункт о скорейшем внедрении в Украине рынка земли (!). Инициатива, в общем-то, очень даже здравая и вполне способная стать благом и палочкой-выручалочкой для украинской экономики. Но только при реализации ряда жизненно-необходимых условий. Среди которых — цивилизованность, прозрачность и социальная справедливость реализуемых при этом подходов. А еще — предварительная макростабилизация и более благоприятная конъюнктура, нежели тотальная потеря платежеспособности подавляющего большинства экономических агентов.

Обращает на себя внимание и то обстоятельство, что ни в одной из программ политических сил, прошедших в парламент, подобного пункта не было и в помине. Зачем, спрашивается, был бы нужен подобный подлог и обман избирателей, если бы кто-то не посчитал нынешнюю конъюнктуру очень даже благоприятной? Выгода как раз и заключается в упавшей ниже уровня моря цене украинских активов и разорении армии потенциальных внутренних ее покупателей.

***

В геополитической схватке за контроль над энергетическими ресурсами и контроль над рынками их реализации уже стали разменной монетой территориальная целостность Украины и жизни тысяч ее граждан. Нынче на кону, получается, оказался и последний оставшийся у нашей страны стратегический материальный ресурс — земельный. Потенциальные жертвы «тихой» экономической войны — десятки миллионов украинских судеб. Не пора ли переговорщикам о создании коалиции осознать, КАКАЯ на них лежит ответственность? В противном случае актуальность земельного вопроса возрастет критически: кто кого закопает — мы их или они нас?

Информация о материале

Опубликовано: 17 ноября 2014

Похоже, украинские политики совместно с судьями придумали новый способ держать в подвешенном состоянии избранных народных депутатов. Если удастся расширить и укрепить лазейку, найденную проигравшими кандидатами в 179 избирательном округе и воплощенную судьями Харьковского апелляционного админсуда, народные избранники с начала и до окончания срока своих полномочий - – все как один повиснут на крючке судебной ветви власти. А уж ее независимость в украинских реалиях давно стала притчей во языцех.

Кандидат Василий Грицак на на ОИК №179

Суть лазейки может показаться смешной для тех, кто не знаком с трактовкой законов украинским правосудием. Закон о выборах устанавливает пятидневный срок для жалоб на решения окружной избирательной комиссии. Но если документ назвать не «жалобой» а «заявлением», то подавать его можно хоть через месяцы после оглашения результатов выборов – и комиссия будет обязана его рассмотреть. По крайней мере, так считают судьи Харьковского апелляционного административного суда, рассмотревшие иск кандидата в нардепы по 179 округу Александра Полковниченко.

Уточним, что подавший иск Полковниченко, представлявший на выборах партию Сергея Тигипко, занял на округе седьмое место, с весьма скромным результатом и отставанием от лидера на 12 тысяч голосов.

Сам иск касался требования (по просроченному «заявлению») пересчета голосов на ряде участков округа, был удовлетворен частично, что в сумме изменило результат голосования аж на два(!) голоса (при отрыве победителя, Анатолия Гиршфельда, от ближайшего преследователя, Василия Грицака, в почти 4 тысячи голосов).

Значит, старался истец и его покровители не для себя, а для «того парня».

Был ли этим «парнем» другой кандидат по тому же округу, либо таким образом закладывалась мина замедленного действия под всех избранных нардепов?

Для ответа на этот вопрос рассмотрим ситуацию на 179 округе подробней. Тем более события там развивались драматично.

Борьба за депутатский мандат развернулась между упомянутыми Анатолием Гиршфельдом (депутатом нынешнего 7-го созыва ВР) и Василием Грицаком (депутатом Рады предыдущих 5 и 6 созывов).

Грицак, которого связывают с пресловутым консорциумом консорциума ЕДАПС, очевидно, был уверен в своей победе. По крайней мере, на встречах с избирателями и в общении с журналистами не раз называл себя «уже почти избранным депутатом от этого округа».

Джентельменский набор кандидата Грицака:

слоган президентского блока, обращение за подписью регионала Добкина и коммунистки Александровской, агитация от священнослужителей

Настоящее «веселье» началось на округе во второй половине дня выборов. Именно в это время основные кандидаты получили в свое распоряжение первые результаты эксит-поллов. Некоторые из них проявили видимое беспокойство.

26 октября около 15:30 в помещение Лозовского горсовета (Лозовая – центр и крупнейший город округа) прибыл кандидат Василий Грицак в окружении пяти людей, вооруженных автоматическим огнестрельным оружием. По свидетельствам очевидцев, вооруженные заряженными автоматами люди были нетрезвы, то и дело перезаряжали оружие. Называли себя бойцами батальона «Айдар», впрочем, никаких доказательств этому не предоставили.

В здании горсовета в это время работал координационный центр по организации выборов, который получал по телефону информацию о ходе голосования и нарушениям – и передавал ее дальше, в аналогичный центр в Харьковской ОГА.

Работа лозовского центра была остановлена Грицаком и автоматчиками. Кандидат требовал немедля подать ему мэра. В отсутствии оного, к Грицаку вышла секретарь совета исполкома, члены координационного центра и журналист местной телекомпании с камерой.

Наличие видеозаписывающего устройства настолько не входило в планы визитеров, что один из них направил автомат на оператора и снял оружие с предохранителя. Под угрозой применения оружия журналист вынужден был стереть видеозапись.

Позднее, оператор все же зафиксировал на видео Грицака и его боевиков-«айдаровцев» через окно админздания, когда те уже вышли на улицу.

Так и не дождавшись мэра, Грицак с автоматчиками устроили поездку по Лозовой на автомобилях без номерных знаков, активно демонстрируя встречным горожанам свое оружие.

Интересна реакция правоохранителей на появление неопознанных вооруженных людей в центре города, в то числе – в административном здании. «Общественный порядок не нарушался, захват здания не происходил», - объясняет невозмутимость милиции начальник лозовского ГУВД Юрий Кобченко, добавляя, что вооруженные люди отказались показать документы, а установить их личности и задержать у милиции «не было технической возможности».

Пикантность ситуации в том, что на личности сопровождавших его так называемых «айдаровцев», очевидно, может пролить свет кандидат в депутаты, пенсионер МВД Украины, генерал-лейтенант милиции Василий Грицак. Но тревожить его такими вопросами главный милиционер Лозовой, видимо, постеснялся.

Фото: стоп-кадр видеоролика

На этом приключения «зеленых человечков» на округе не закончились. Вооруженные люди в день голосования проникли, как минимум на три избирательных участка. На одном из них, как и в Лозовском горсовете, угрожая оружием, заставили уничтожить видеозапись с их участием, снятую наблюдателями.

Так или иначе, но Грицак выборы проиграл с результатом достаточно внушительным, чтобы говорить об определенности народного волеизъявления. Отставание от победителя составило 3850 голосов. Ни одного нарушения на избирательных участках ни членами комиссий, ни наблюдателями зафиксировано не было.

Можно ли устранить такое отставание судебно-административными методами?

На нынешних выборах такое уже случалось. Но в тех округах речь шла о сотне-другой голосов отставания. Схема простая: судами выносится решение о пересчете голосов по нескольким участкам, в ходе пересчета необходимое количество бюллетеней с голосами за победившего кандидата признается недействительным.

В данном случае для победы Грицаку необходимо объявить недействительными 4 тысячи бюллетеней! Причем все – в пользу одного кандидата. Учитывая, что пересчет бюллетеней по двум участкам (как уже говорилось, этого удалось через суд добиться Полковниченко), на котором Грицак и Полковниченко присутствовали лично, сократил их отставание от лидера на 2 голоса, сделать это без скандала на всю страну будет непросто. (Кстати, в ходе пересчета выяснилось, что именно член комиссии от Грицака допускала технические ошибки, не ставя подписи в отрывных корешках бюллетеней).

Но тем не менее, Грицак, а также еще два кандидата – Полковниченко и Шахматенко – продолжают синхронно заваливать окружную комиссию (после отказов из которой следует непременная подача иска в суд), однотипными «жалобами»-«заявлениями», прекрасно осознавая, что все сроки их подачи давно прошли.

Очередные «заявления» с требованиями пересчета голосов окружная избирательная комиссия получает от Грицака и Полковниченко 9 ноября, спустя почти две недели после установления результатов. Очевидно, желание жалобщиков воспользоваться лазейкой, которую приоткрыл своим решением Харьковский апелляционный админсуд. Повод для заявлений – технические недочеты на копиях протоколов отдельных членов комиссий (предварительно эти копии, по некоторым сведениям, скупались по 50 грн. за штуку у всех членов комиссий, с которыми «скупщикам» удалось связаться): отсутствие одной подписи одного из членов, не проставленное время составления и т.д. Отдельно следует отметить, что на всех прочих экземплярах протоколов данных участков, в том числе на переданных в ОВК, таких ошибок не было.

ОВК пересчитывать голоса отказалась ввиду несвоевременности подачи этих жалоб-заявлений и в связи с тем, что материалы, приложенные к жалобам, не ставят под сомнение установленные результаты выборов.

Но если очередной суд вновь признает «заявления» не равнозначными жалобам – для избранных депутатов начнутся сложные времена.

Как можно использовать лазейку, если подобную трактовку закона о выборах удастся укоренить, понятно.

Предположим, какой-то из избранных по мажоритарному округу депутатов ведет себя «неправильно». Любой из субъектов избирательного процесса в любое время (даже спустя месяцы после выборов) подает иск в суд с требованием пересчитать голоса по каким-то участкам, по которым ОВК когда-то отказала в рассмотрении «заявлений». Любой из субъектов избирательного процесса в любое время (даже спустя годы после выборов) подает «заявление» в окружную комиссию с требованием пересчитать голоса по каким-то участкам. Формальным поводом для такого требования может, как правило, служить механическая ошибка при заполнении одной из копий протокола участковой комиссии, как в упомянутом иске Полковниченко.

Если комиссия отказывает в пересчете голосов (а спустя годы после выборов это может быть затруднено даже чисто технически), следует иск в суд. И останется лишь догадываться о факторах, которые повлияют на решение судей.

Какова легитимность депутата, в округе которого идет пересчет голосов? Как влияет на нее постоянное изменение результатов выборов? Не стоит ли приостановить действие его мандата на время пересчета? Что стоит его голос в Раде? Как быть с результатами голосований в парламенте, в которых он принимал участие, после внезапного пересмотра результатов выборов на его округе?

Поле для постановки вопросов открывается широченное, а депутаты оказываются «под колпаком» у тех, кто контролируют украинские суды.

Информация о материале

Опубликовано: 17 ноября 2014

Органы власти и силовые ведомства отчитались о первых результатах чистки своих рядов. Напомним, что Закон «Об очищении власти» вступил в силу 16 октября. Он предусматривает, что ряд руководящих должностных лиц органов государственной власти, Министерства внутренних дел, Министерства обороны, Генеральной прокуратуры и СБУ, занимавшие свои должности в период с 25 февраля по 22 февраля 2014 г., т. е. в период правления Виктора Януковича, должны быть уволены.

Люстрации подлежат также сотрудники правоохранительных органов и госслужащие, виновные в нанесении вреда жизни, здоровью, имуществу участников массовых акций протеста осенью 2013 – зимой 2014 г. При этом под люстрацию попадают сотрудники правоохранительных органов, проводившие задержание участников акций протеста с 2010 по 2014 г., а также проводившие в их отношении какие-либо оперативно-розыскные мероприятия или следственные действия.

Должны быть уволены также лица, занимавшие высокие должности в КПСС или комсомоле до 1991 г. (подробнее см. в №31-32 от 22 августа 2014 г.).

Всем уволенным служащим и сотрудникам запрещено занимать какие-либо должности в органах власти и правоохранительной системе в течение 10 и 5 лет в зависимости от ранее занимаемой должности. Часть государственных служащих и сотрудников правоохранительных органов увольняются автоматически, а часть должны проходить проверку, по результатам которой будет принято соответствующее решение.

Люстрация наперегонки

Первым отреагировал на вступление закона в силу Кабинет министров, опубликовавший на сайте Министерства юстиции список из 42 чиновников, работавших при В. Януковиче. Среди них немало сотрудников бывшего Министерства доходов и сборов, Госказначейства, Пенсионного фонда. Есть в списке и довольно известные личности, такие как председатель Государственного космического агентства, Герой Украины Юрий Алексеев, занявший свою должность в марте 2010 г. Под люстрацию попали и председатель Государственной службы по вопросам регуляторной политики и развития предпринимательства Михаил Бродский, руководивший службой с декабря 2011 г., а также председатель Государственной службы Украины по контролю за наркотиками Владимир Тимошенко.

Затем примеру исполнительной власти последовал Президент Петр Порошенко, уволивший 30 глав районных государственных администраций. В свою очередь, Генпрокуратура сообщила об увольнении 132 своих сотрудников, среди которых один заместитель Генпрокурора, 7 прокуроров областного уровня, 30 их заместителей, 2 начальника главных управлений ГПУ и 9 их заместителей. В списке люстрированных прокуроров также немало известных лиц. Например, первый заместитель Генпрокурора Николай Голомша, в 2010–2014 гг. работавший военным прокурором Центрального региона, замначальника главного следственного управления ГПУ Владимир Бойко, ректор Национальной академии прокуратуры Юрий Демин.

Министерство обороны сообщило об увольнении 6 своих сотрудников. Среди них – первый замначальника Генерального штаба Геннадий Воробьев, первый заместитель командующего сухопутными войсками Сергей Бессараб. Военное ведомство также рассталось с одним из наиболее активных сторонников вступления Украины в НАТО – заместителем министра обороны по вопросам европейской интеграции Игорем Кабаненко, который при В. Януковиче занимал должность первого заместителя начальника Генштаба. С этого поста он был уволен в декабре 2013 г., после того, как проведенная СБУ проверка выявила нарушения режима секретности, которые генерал допустил, работая со служебными документами.

В свою очередь, МВД заявило об увольнении 91 своего сотрудника, среди которых 6 начальников областных управлений МВД, а также руководство департамента Государственной службы охраны. Наиболее известный из них – начальник главного управления МВД в Донецкой области Константин Пожидаев, который при В. Януковиче возглавлял управление МВД в Кировоградской области.

Что касается СБУ, то пока в люстрационном списке находятся данные 42 сотрудников этого ведомства. В их числе – начальники и заместители начальников управлений и отделов СБУ, а также офицеры действующего резерва. Самый известный из числа люстрированных офицеров – первый заместитель председателя СБУ в 2012–2013 гг., руководитель Антитеррористического центра при СБУ Петр Шатковский, до последнего времени числившийся офицером по особым поручениям высшей категории. Впрочем, советник председателя СБУ Маркиян Лубкивский на прошлой неделе сообщил, что к концу октября из СБУ были уволены 2 554 сотрудника, из которых 108 – руководители подразделений центрального управления и региональных органов СБУ и их заместители. Постов лишились 5 начальников управлений, 9 первых замначальников управлений, 28 замначальников управлений.

Если проанализировать список лиц, попавших под люстрацию, они делятся на несколько категорий:

лица, назначенные на свои должности или работавшие на них в период президентства В. Януковича в 2010 – 2014 гг.;

сотрудники милиции и прокуратуры, отделы и подразделения которых предполагается ликвидировать в ходе реформы МВД и органов прокуратуры. Например, в списке много сотрудников следственных подразделений прокуратуры и специализированных прокуратур, которые предполагается либо изъять из состава прокуратуры, либо полностью ликвидировать;

чиновники и прокуроры, ранее работавшие в Крыму или на территориях Донбасса, которые сейчас находятся под контролем сепаратистов.

Кто и почему недоволен

Впрочем, уже сейчас, когда люстрация только началась, ее ход и результаты вызывают много вопросов. Уволенные чиновники и сотрудники правоохранительных органов утверждают, что в их отношении не проводились предусмотренные законом проверки, нормы закона истолкованы слишком буквально, а сам процесс люстрации сводится к увольнению неугодных начальству сотрудников.

Отметим, что такие опасения лиц, попавших под люстрацию, вполне обоснованны, поскольку согласно ст. 5 Закона «Об очищении власти», организация проверки возложена на руководителей подразделений, в которых должна проводиться соответствующая проверка. Некоторые из потерявших свои должности служащих (например, Николай Голомша) уже сообщили «Судебно-юридической газете» о своем намерении обжаловать увольнение в суде. В схожей ситуации оказалась и руководитель пресс-службы Генеральной прокуратуры Маргарита Велькова. 23 октября она была уволена из органов прокуратуры на основании «изучения ее личного дела». С формальной стороны она подпадает под люстрацию, поскольку занимала должность руководителя структурного подразделения центрального аппарата Генпрокуратуры. Однако, как выяснилось, на момент выхода приказа М. Велькова находилась в декретном отпуске. Напомним, что ст. 184 Кодекса законов о труде прямо запрещает увольнение беременных женщин и женщин, имеющих детей до 3 лет.

Кроме того, с точки зрения норм закона должны быть уволены множество действующих сотрудников разных ведомств, в отношении которых решения пока еще не приняты. Так, увольнению подлежат 3 из 8 заместителей Генпрокурора. Среди них – первый заместитель главы ГПУ Николай Герасимюк, в 2012–2014 гг. работавший заместителем председателя Государственной исполнительной службы (ГИС).

Еще один из заместителей Виталия Яремы – главный военный прокурор Анатолий Матиос в 2011–2014 гг. работал заместителем руководителя Главного контрольного управления администрации Президента, а заместитель Генпрокурора – начальник главного управления представительства и организации участия в уголовном производстве в суде Олег Бачун в июне 2010 г. был уволен парламентом с должности судьи Окружного административного суда Киева за нарушение присяги.

Впрочем, положение о том, что обязательной люстрации подлежат судьи, ранее уволенные за нарушение присяги, исчезло из итоговой редакции Закона «Об очищении власти» накануне голосования в парламенте. В целом, как сообщили в ведомстве, из органов прокуратуры будет уволено еще 450 сотрудников.

Схожая ситуация в МВД. Из 6 заместителей главы МВД Арсена Авакова под действие закона о люстрации попадают двое: Сергей Яровой, сейчас курирующий ГАИ и подразделения общественной безопасности, в 2010–2012 гг. командовал Внутренними войсками, а начальник главного следственного управления МВД Виталий Сакал при прежней власти занимал руководящие посты в областных управлениях милиции. Указанные начальники пока остаются в должностях, как и начальник департамента уголовного розыска Василий Паскал, занявший свой пост еще в ноябре 2011 г.

В связи с началом процесса люстрации в СМИ стала распространяться информация, что многие сотрудники правоохранительных органов, в т. ч. принимавшие участие в преследовании активистов Майдана, пытаются избежать увольнения, добровольно отправляясь в зону проведения антитеррористической операции. Дело в том, что п. 7. ст. 1 Закона «Об очищении власти» запрещает увольнять лиц, признанных участниками боевых действий в ходе проведения АТО, что оставляет должностным лицам лазейку для сохранения занимаемых постов.

Официально в милиции данную практику опровергают. «Наши сотрудники отправляются в командировки только согласно утвержденным планам, а слухи мы не комментируем», – сообщили в отделе по связям с общественностью главного управления МВД в Киеве. Впрочем, по данным нашего издания, такие факты все-таки имеют место.

Вызывают немало вопросов и личности руководителей, назначенных не так давно вместо люстрированных.

Нормы Закона «Об очищении власти» уже публично раскритиковал Генеральный прокурор Виталий Ярема, заявивший, что во многих пунктах они «не соответствуют Конституции Украины и требованиям международного законодательства». По его словам, под действие Закона подпадают около 1 млн граждан, что вызовет лишь большое количество обращений в суды, в т. ч. в Европейский суд по правам человека. В неофициальных беседах сотрудники милиции и прокуратуры высказывают опасения, что слишком рьяное исполнение Закона может парализовать работу правоохранительной и судебной системы. «Не исключено, что будут массово увольняться процессуальные руководители, как правило, уже опытные кадры, а тем, кто придет им на смену, нужно будет время, чтобы вникнуть в суть проблем, – рассказали они «Судебно-юридической газете». – То же с судами – многие дела рассматриваются месяцами и даже годами, и если уволят судью, рассмотрение дел нужно будет начинать заново».

Суды против люстрации

Отметим, что люстрация не встречает пока поддержки и в судебной системе, которая также подпадает под действие Закона. Более того, среди судей распространено мнение, что его нормы не соответствуют Конституции. 17 октября пленум Высшего специализированного суда по рассмотрению гражданских и уголовных дел (ВССУ) обратился в Верховный Суд, предложив внести представление в Конституционный Суд относительно несоответствия ряда положений Закона «Об очищении власти» нормам Конституции. Обращение ВССУ поддержали Генеральная прокуратура, Высший административный и Высший хозяйственный суды.

«Независимость судов является конституционным принципом, – говорится в обращении. – Запрет влиять на судей каким-либо способом распространяется на все время пребывания ими в должности судьи». Действия власти, по мнению инициаторов обращения, могут привести лишь к подрыву независимости судебной системы и доверия общества к ней. «Исключительное право проверки законности и обоснованности судебных решений имеет соответствующий суд, отмена или изменение судебного решения не являются основанием для привлечения к дисциплинарной ответственности судьи, кроме случаев, когда нарушение было допущено вследствие умышленного нарушения норм права или ненадлежащего исполнения служебных обязанностей», – записано в тексте обращения.

10 ноября состоится пленум Верховного Суда Украины, который рассмотрит обращение специализированных судов.

Комментарии

Николай Голомша, экс-первый заместитель Генерального прокурора

– Меня уволили с нарушением закона и без учета множества обстоятельств. Никакой проверки, как это предусмотрено законом, не проводилось. Меня лишь уведомили, что увольнение произведено на основании изучения личного дела. Не было принято в расчет то, что в период работы в органах прокуратуры у меня неоднократно были конфликты с властями, а при В. Януковиче меня даже понижали в должности. К нормам закона «Об очищении власти» подошли слишком буквально. У меня не было конфликта с Виталием Яремой, однако были проблемы во взаимоотношениях с людьми, которые пришли вместе с ним в Генпрокуратуру. В результате их интриг я был уволен с должности. В целом это была большая ошибка – отдавать после Майдана Генеральную прокуратуру какой-либо из политических сил.

Николай Хавронюк, д. ю. н., глава НКС при Верховном Суде (2011–2014 гг.), директор по научному развитию Центра политико-правовых реформ

– К сожалению, получилось так, что первоначальная редакция Закона «Об очищении власти» была изменена в последний момент. В результате люстрация не коснется таких лиц, как председатель парламента прошлого созыва Александр Турчинов, в советское время занимавший руководящий пост в комсомоле. Избежали ее и многие народные депутаты, и многие чиновники, работавшие при В. Януковиче. Большой проблемой является и то, что полномочия люстрировать своих подчиненных получили руководители структур, в которых будет проводиться соответствующая проверка, а не какой-то независимый орган, как предполагалось вначале. Это не укладывается в понятие справедливости и может привести к тому, что начальники просто будут избавляться от неугодных подчиненных, используя какие-то их мелкие ошибки. Спорным является и пункт о люстрации тех лиц, которые когда-то работали в КГБ или учились в учебных заведениях этого ведомства, поскольку под действие закона попадают сразу около 300 сотрудников руководящего состава Государственной пограничной службы. Люстрацию силовых ведомств надо было проводить раньше, еще в 1990-е гг.

Маргарита Велькова, руководитель пресс-службы Генеральной прокуратуры в 2012–2014 гг.

– У меня есть сомнения в справедливости применения ко мне норм Закона «Об очищении власти». На своей должности я не совершала каких-либо незаконных действий, тем более, направленных на узурпацию власти или покушение на территориальную целостность Украины. В соответствии с нормами Закона, я написала заявление о проведении в отношении меня люстрационной проверки, однако такая проверка проведена не была, и меня просто поставили перед фактом. Какое же я такое преступление совершила, что мне запретили занимать какие-либо должности на 10 лет? У меня есть маленький ребенок, который фактически тоже стал жертвой необъективного применения норм Закона. Свои права я теперь буду отстаивать в суде. В отношении меня были нарушены нормы Конституции и Кодекса законов о труде. Я знаю, что под люстрацию попали много сотрудников ГПУ, не имеющих никакого отношения к процессуальным действиям – например люди, работавшие в отделе материально-технического обеспечения или статистики. Какие к ним могут быть претензии?

Информация о материале

Опубликовано: 14 ноября 2014