Главная

Совсем недавно парламент принял очередной Закон, который затрагивает права граждан в период мобилизации — «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно усовершенствования оборонно-мобилизационных вопросов во время проведения мобилизации».

Кроме вопросов, связанных непосредственно снесением воинской службы вособый период, законом урегулированы вопросы несения гражданами транспортной обязанности, льгот поуплате налогов ивыплате кредитов ит.п.

Транспортная обязанность

Пожалуй самым спорным иобсуждаемым был пункт отранспортной обязанности. Витоге, решено было, что Выполнение военно-транспортной обязанности помобилизации, если невведен правовой режим военного или чрезвычайного положения, будет осуществляться согласномобилизационного плана Украины. Для военных нужд будут привлекать как транспортные средства предприятий, учреждений иорганизаций всех форм собственности, так играждан— владельцев транспортных средств наусловиях ихвозврата владельцам после объявления демобилизации.

Объемы транспортных средств потипам имаркам , которые планируется привлечь входе мобилизации , для предприятий , учреждений иорганизаций всех форм собственности устанавливаются местными государственными администрациями попредставлению военных комиссариатов . Привлечение транспортных средств вовремя мобилизации осуществляется военными комиссариатами наосновании решений местных государственных администраций , которые оформляются соответствующими распоряжениями .

Прием— передача транспортных средств , привлеченных входе мобилизации , иихвозвращение после объявления демобилизации осуществляются наосновании актов приема- передачи , вкоторых указываются сведения овладельцах , техническое состояние , остаточная ( балансовая ) стоимость идругие необходимые сведения , позволяющие идентифицировать транспортные средства .

Возвращение транспортных средств владельцу осуществляется втечение 90календарных дней смомента объявления демобилизации, при этом государство обещает компенсировать ущерб, если таковой будет причинен транспортному средству входе его использования для военных нужд.А вот отом, будутли каким-то образом компенсированы убытки (втом числе, упущенная выгода) собственникам транспорта законодатель умалчивает.

Кредитные каникулы

После долгого обсуждения парламент решил освободить навремя особого период военнослужащих, атакже призванных наслужбу резервистов ивоеннообязанных нетолько отуплаты штрафных санкций, пени заневыполнение обязательств перед предприятиями, учреждениями иорганизациями всех форм собственности, втом числе банками, ифизическими лицами, ноиотуплаты процентов запользование кредитом. При этом, суммы неначисленных процентов облагаться подоходным налогом сграждан небудут.

Налоговые каникулы

Самозанятые лица (аименно: физические лица— предприниматели, атакже лица, осуществляющие независимую профессиональную деятельность) , которые неимели наемных работников , ибыли призваны навоенную службу помобилизации , освобождаются отобязанности начисления , уплаты ипредставления налоговой отчетности поналогу надоходы физических лиц иединому налогу.

Втакомже порядке освобождаются отисполнения своих обязанностей плательщики единого взноса, призванные навоенную службу попризыву помобилизации, наособый период, если они неявляются работодателями.

Основанием для такого освобождения является заявление мобилизованного икопия военного билета или копия иного документа , выданного соответствующим государственным органом , суказанием данных опризыве навоенную службу, которые подаются ворган доходов исборов поместу налоговой регистрации втечение 10дней после демобилизации или окончания лечения (реабилитации), если человек находился налечении всвязи свыполнением обязанностей помобилизации.

Еслиже самозанятое лицо имеет наемных работников инасрок своей военной службы попризыву помобилизации наособый период , уполномочивает другое лицо навыплату наемным работникам заработной платы и/ или других доходов , тообязанность поначислению иудержанию налога надоходы физических лиц стаких выплат, атакже единого социального взноса насрок военной службы самозанятого лица несет это уполномоченное лицо.

Налог надоходы физических лиц иединый социальный взнос, которые были начислены иудержаны уполномоченным лицом стаких выплат физическим лицам , уплачивается вбюджет демобилизованным самозанятым лицом втечение 180 календарных дней спервого дня его демобилизации без начисления штрафных ифинансовых санкций. Отчетность осуммах налога иЕСВ , начисленного иудержанного втечение срока военной службы самозанятого лица уполномоченным лицом снаемных работников идругих физических лиц , подается демобилизованным самозанятым лицом впорядке исроки , установленные Законом , без начисления штрафных ифинансовых санкций.

Сохранение заработной платы

Занаемными работниками, призванными навоенную службу помобилизации, наособый период, нонеболее одного года, сохраняются место работы, должность исредний заработок напредприятии, вучреждении, организации, вкоторых они работали навремя призыва, независимо отподчинения иформы собственности.

Выплата впределах среднего заработка будет производится засчет средств Государственного бюджета Украины впорядке, определенном Кабинетом Министров Украины.

Информация о материале

Сегодня Украина переживает весьма непростой период своей новейшей истории. Период, от которого зависит будущее страны на многие десятилетия. Никогда еще, в современной истории не стояла перед Украиной столь ясная перспектива строительства нормального, современного государства и создания общества свободных людей, самостоятельно определяющих свою жизнь, самостоятельно строящих свое благополучие. И, в то же время, никогда еще в современной истории не приходилось народу Украины сталкиваться со столь серьезными вызовами, когда на кону стоит не только будущий общественный порядок, но и само существование современного Украинского государства.

За последние месяцы Украине пришлось, впервые в своей новейшей истории, испытать на себе, что значит реальный вооруженный конфликт на собственной территории. Вряд ли еще 7 месяцев назад кто либо мог всерьез предположить, что в Украине произойдет революция, что центр Киева окажется полем боевых действий, что Крым будет оккупирован и аннексирована «братским» восточным соседом, что в некоторых городах восточных областей страны будут развиваться знамена самопровозглашенных республик, будут захватываться склады с оружием и формироваться самостоятельные вооруженные структуры.

В такой непростой исторический период очень важно найти правильную дорогу, способную вывести из леса противоречий, внутренних и внешних вызовов. При этом, делая те или иные шаги, важно учитывать уроки новейшей истории, в том числе – истории конфликтов, возникших на пространстве государств бывшего социалистического блока. Возможно, учет данного опыта позволит избежать некоторых ошибок, поможет определить оптимальные шаги в нынешней, очень непростой обстановке.

Для начала, не претендуя на подробный анализ причин и возможных последствий того, что произошло, хотелось бы обратить внимание на некоторые тенденции, которые четко прослеживаются в различных «пост-советских» конфликтах.

Если проанализировать конфликты, развернувшиеся на пост-советском пространстве после распада единого государства, да и аналогичные конфликты на территории бывшей Югославии, то трудно не заметить их одной характерной особенности – в выигрыше, после окончания силовой фазы противостояния, как правило, оказывалась та сторона, у которой изначально, казалось бы, не было шансов.

Так, например, в 1992 году в начале Грузино-Абхазского конфликта, на территории даже самой Абхазии из примерно полумиллионного населения данного региона этнические абхазы составляли около 20% населения, в то время как этнические грузины – около 45%. Это не считая еще примерно 5 миллионов жителей других регионов Грузии. Казалось бы – о каких шансах выстоять в вооруженной борьбе со столь превосходящим противником может идти речь? Тем не менее, исход той войны всем известен. Еще более невероятным казался исход «первой» чеченской кампании 94 – 96 годов. Если исход войны в Абхазии еще как-то списывался на внешнюю помощь, в частности – со стороны России, то на какую внешнюю помощь можно списать фактическое поражение российской армии в борьбе с плохо организованными боевиками в этом относительно небольшом регионе? На несколько десятков арабов, да с десяток украинских хлопцев под руководством покойного А.Музычко? Нагорный Карабах, Приднестровье – везде наблюдается схожая картина. Да и если взглянуть на бывшую Югославию – мы легко увидим аналогичные тенденции. На момент распада Югославии именно Сербии досталась львиная доля средств и вооружений бывшей югославской народной армии. И именно Сербия, в конечном счете, не только не смогла присоединить к себе или добиться фактической независимости территорий, населенных своими соплеменниками оказавшимися в границах других государств – бывших республик СФРЮ, но и сама потеряла весьма крупную и психологически значимую часть своей собственной территории.

На самом деле, никакой особой неожиданности тут нет, просто исход вооруженного противостояния определялся не общими цифрами имеющихся с одной и с другой стороны материальных, военных, финансовых или иных ресурсов, сколько способностью сторон к реальной мобилизации населения ради поставленной цели.

В сознании большинства людей, выросших в СССР, да и у очень многих молодых, представления о вооруженном конфликте связаны, в первую очередь, с исторической памятью о событиях второй мировой войны. Однако, именно тот исторический опыт правильно считать уникальным, ибо для большинства народов СССР вопрос победы в войне был вопросом либо прямого физического существования, либо вопросом выживания как самостоятельного народа. Именно беспрецедентно высокие ставки в той борьбе и определили ее характер и оправдали известную формулу «мы за ценой не постоим».

К счастью, большинство войн современности все же не вписывается в подобную парадигму. И решающим для их исхода является именно вопрос цены, которую то или иное общество готово платить ради достижения поставленных целей. А здесь вступает в силу принцип преимущества малого над большим - чем, казалось бы, слабее сторона, тем острее переживает она свою уязвимость, тем сильнее мотивация и готовность к жертвам ради поставленной цели. И, в конечном счете, не так существенно, насколько реально оправданы были страхи и опасения стороны, сражающейся с превосходящим противником, и воспринимающей свою борьбу, как, чуть ли, не борьбу за выживание. Была ли угроза объективно столь серьезной или нет, но именно подобное состояние умов и определяет исход борьбы.

Другой урок пост-советских конфликтов в том, что сама по себе военная победа не гарантирует стабильного существования, пока не выигран мир, пока не создано общество, реально отвечающее интересам и потребностям населения, воспринимающееся людьми как ценность в силу своего внутреннего содержания, а не в силу противопоставления некой реальной или условной угрозе. Причем выиграть мир, как правило, оказывается гораздо сложнее, чем победить в войне. Самым ярким примером тому является ситуация в Чеченской Республике. Очевидное поражение российской армии в этом относительно небольшом мятежном регионе в 1996 году привело к его фактической независимости. А вот сама независимость обернулась полным коллапсом всех нормальных государственных институтов, и постепенным превращением региона в территорию беспредельной криминальной анархии, в некий «Сомалиленд» на российской почве. Далее – новый конфликт и его закономерный исход – нынешняя Чеченская Республика, со всеми ее уникальными особенностями… Нужно отметить, что пока на территории пост-советского пространства вообще не много примеров выбора и реализации успешной стратегии развития общества, причем ни в одном из регионов, где победили условно «сепаратистские» силы не приходится говорить об успешном решении этой задачи.

Как данные факторы соотносятся с нынешней ситуацией в Украине, и какие выводы и рекомендации можно сделать на их основании?

То, что произошло в Украине за последние месяцы, безусловно, правильно назвать революцией. Для этого существенно больше оснований, чем в 2004 году. Дело в том, что тогда решался, в первую очередь, вопрос о власти. В событиях последних месяцев была другая доминанта, людей волновала не столько власть, сколько те ценности, те принципы, на основе которых должно строиться общество. И хотя даже среди активных участников Майдана существовали самые разные взгляды на «желательное» будущее, объединяло людей, в первую очередь, неприятие навязывавшихся властью «правил игры», основанных на лжи и коррупции. Что же касается будущего, то палитра его видения различалась достаточно существенно – от «евро-демократического» варианта, имевшего реально широкую поддержку среди протестующих, до «право-национального» проекта, разделяемого существенно меньшей, но зато весьма активной частью майдана, особенно в наиболее тяжелый период противостояния. Думаю, не будет преувеличением сказать, что два эти полюса, а также возможные промежуточные варианты между ними, охватывают подавляющее большинство активных участников протестных выступлений. Были, конечно, и другие, например люди левых убеждений, но повестку дня они не определяли.

Особенностью Украины было и то, что за 23 года ее существования определенная часть населения (явное меньшинство, но достаточно существенное) так и не нашла себя в предлагавшимся властью национальном проекте. Частично это было связано с тем, что в весьма чувствительной гуманитарной сфере навязывалась концепция истории и государственности, вызывавшая отторжение данной категории населения. Частично, сказывались последствия непродуманных шагов в языковой политике. Государственная власть не была последовательна, то, вроде бы, строя политическую нацию, то склоняясь к концепции национального государства. С другой стороны, в стране возник типичный олигархический вариант капитализма, со всеми его «прелестями». Причем наиболее сильно это проявлялось на востоке, в районах, где доминировали крупные промышленные предприятия. Соответственно, и социально-экономическая напряженность на востоке страны была, как правило, более острой, чем на западе.

Казалось бы, последняя украинская революция – это шанс на реальное обновление страны, на такую «перезагрузку», которая сможет помочь, через широкий общественный диалог, найти те объединяющие точки, вокруг которых будет успешно сформирована украинская политическая нация. Ведь многие из требований людей на востоке страны звучат практически в унисон с похожими требованиями киевского майдана. Однако, помимо этих требований, обладающих серьезным объединяющим потенциалом и объединяющих демократическое большинство протеста (борьба с коррупцией, за правовое государство, за подотчетность власти) в киевских событиях очень ярко была видна и националистическая риторика и идеология гораздо меньшего по численности, но весьма активного меньшинства. И, естественно, как про-властные, так и российские СМИ не могли пройти мимо подобного «подарка», сделали все для того, чтобы население воспринимало киевские события именно через призму борьбы властей не с общегражданским демократическим движением, а с радикально-националистическими силами. Надо признать, что хотя большинство населения сумело различить реальность от ее пропагандистской трактовки, такая пропаганда все же имела частичный успех среди той части населения, которая уже испытывала трудности в ассоциировании себя с украинским национальным проектом.

Если сама по себе украинская революция вызывала серьезные надежды на обновление страны у одних и опасения у других, то последующая за киевскими событиями российская интервенция в Крыму стала, для многих, точкой водораздела. Как и в любом государстве, внешняя агрессия стала сильным объединяющими моментом подстегнувшим столь затянувшийся процесс формирования украинской политической нации. Вероятно, сегодня около 85% - 90% населения четко осознали себя именно украинцами – гражданами Украины. В то же время, оставшиеся 10%-15% восприняли те же события в совсем иной плоскости, отчасти, по незнанию, отчасти под влиянием пропаганды, отчасти из-за ошибок новой власти, отчасти потому, что вообще не воспринимали «украинский проект». Это, несмотря на то, что реальные интересы таких людей близки аналогичным требованиям демократического большинства майдана.

И все же, можно предположить, что сильнейший социально-психологический эффект от российской аннексии Крыма, и от мощной пропагандистской обработки подконтрольными СМИ, вряд ли оказался соответствующим ожиданиям кремлевских политтехнологов. Дело в том, что в их умах было принято условно разделять Украину примерно пополам – на условно «про-российский» восток (с югом) и условно «про-западный» запад, с неким колеблющимся центром. Такая условная картина имела определенные основания, в частности – она примерно соответствовала электоральным предпочтениям населения страны. Однако в данной оценке совершенно не учитывался тот мощнейший мобилизующий и объединяющий эффект, который неизбежно порождался самой ситуацией открытого иностранного вмешательства. Не учитывалась и существенная разница в степени политической активности «запада» и «востока». А ведь Майдан в Киеве победил не столько потому, что имел безусловную поддержку подавляющего большинства населения, сколько потому, что у тех, кто его не поддерживал, не было серьезной внутренней мотивации к активному противостоянию. У «антимайдана» попросту не было сколь ни будь серьезного альтернативного социального проекта, а эффект «проплаченных» митингов и демонстраций всегда будет уступать результатам мероприятий, осуществляемых людьми с серьезной внутренней мотивацией.

В результате вышеперечисленных факторов сегодня сложилась ситуация, когда ни одна из сторон конфликта не в состоянии успешно добиться поставленных целей. Расчет московских политиков на определенный раздел страны не то, чтобы вообще не работает, но линия раздела проходит совсем не там и не так, как предполагали в Кремле. Вместо ожидаемой ситуации условного разделения страны «пополам» (географически – примерно по Днепру), оказалось, что на той платформе, которая устраивает московских властителей, возможна консолидация не более 10 – 15% населения, причем с учетом уже «отколотого» Крыма. Безусловно, в Украине есть гораздо большее число людей, которые заинтересованы и в нормальных взаимоотношениях с Россией, и в подвижках в языковых и иных гуманитарных вопросах, однако сегодня эти интересы явно отступают на второй план перед опасностью раскола государства. Причем эта опасность проявилась в послереволюционной ситуации, когда у многих возникли реальные надежды на позитивные изменения, когда значительная часть общества уже была задействована в этих политических событиях. Да и власти в Киеве сегодня, вопреки пропаганде с востока, ведут, по крайней мере, на словах, достаточно гибкую политику. Таким образом, сегодня Москва не имеет возможности реализовать свои планы в отношении южных и восточных регионов Украины не вовлекаясь в крупномасштабный вооруженный конфликт. А с учетом современной динамики конфликтов в пост-советском пространстве, в долгосрочной перспективе, у России нет ни единого шанса выиграть такой конфликт у Украины, имеющей поддержку почти всего мира. Более того, такой конфликт, с высокой степенью вероятности, приведет Россию к очередной геополитической катастрофе, даже более тяжелой по своим последствиям, чем прямые потери от войны для самой Украины.

Но важно осознать и то, что, в свою очередь, и украинские власти не имеют возможностей успешно решить проблемы востока страны опираясь на силовые методы, не ввязавшись в серьезный гражданский конфликт уже с частью собственного населения, пусть и относительно небольшой относительно его общего количества. Поэтому попытка реально осуществить «контртеррористическую операцию» силовыми методами, насколько оправданными ни казались бы они в нынешних условиях, и как бы это не соответствовало призывам и требованиям значительной части населения - это шаг крайне рискованный и грозящий привести страну к катастрофе.

Наконец, радикальные группы, занимающиеся захватом административных зданий, созданием «самообороны» и пытающиеся навязать свою повестку дня в ряде регионов юго-востока страны, не имеют шансов в нынешних реалиях обеспечить консолидацию вокруг себя населения даже в своих собственных регионах. У них просто нет для этого никакого внятного и привлекательного идеологического проекта – образа будущего. И только серьезные ошибки власти, в частности – попытка властей «решить проблему» с основной опорой на применение силы, могут стать основой для дальнейшей консолидации и усиления протеста на востоке страны.

Таким образом, можно констатировать, что в настоящий момент все основные политические игроки на поле восточной Украины находятся, по сути, в патовой ситуации. При этом, есть все основания ожидать, что в отношении конфликта в Украине, как и в многочисленных других конфликтах на пост-советском пространстве будет работать уже много раз проявивший себя принцип пост-советских конфликтов – принцип проигрыша более сильной стороны.

Перед Украинским обществом стоит очень непростой выбор. Сепаратистские силы понимают свою уязвимость в долгосрочном плане и объективно заинтересованы в провокации насилия. Каждая такая провокация вызывает естественный общественный резонанс, усиливает критику власти и давление на нее к принятию «адекватных» мер. По мере того, как насилие нарастает, конфликт всегда приобретает собственную динамику. Особенно это заметно в информационном пространстве. Люди, столкнувшиеся с реальными примерами жестокости и насилия все более склонны верить в подобные рассказы со стороны других о похожих или еще более ужасных случаях. Есть даже некоторые «кочующие страшилки», которые «гуляют» по конфликтным регионам и воспроизводятся почти в однотипном виде, зачастую – обеими сторонами. В 90ые это были, например, «белые колготки - прибалтийские снайперши», «замурованные в трубах женщины с детьми», «растворенные в кислоте трупы» и т.п.. Ничто так не способствует появлению устойчивых коллективных мифов, как военный конфликт. И, увы, если смотреть на сегодняшнее освещение событий в Украине, нельзя не отметить, что и в интернете, и в украинских СМИ, происходит увеличение количества случаев подачи подобной непроверенной, деструктивной информации. Это, конечно, не целенаправленная пропаганда в стиле Киселева и Ко., это естественная динамика освещения событий в конфликтной ситуации, но и она, к сожалению, также объективно работает на раскручивание противостояния в обществе.

Вместе с тем реальные, стратегические козыри Украины - это ее шанс «выиграть мир», построить действительно современное общество. Да, это игра в долгую. Но у сегодняшней, путинской, России как раз и нет шансов на победу в таком соревновании. Но, чтобы реализовать это стратегическое преимущество, Украине нужен мир, пусть худой, относительный, но мир.

Что же можно рекомендовать в данной ситуации?

Избегание силовых методов или, по крайней мере, максимальная сдержанность в их применении. Это, конечно, сложно в ситуации, когда, с одной стороны, происходит череда провокаций, с другой – существует явный запрос на применение силы со стороны общества, склонного воспринимать сдержанность либо как слабость, либо как предательство. Однако выбирать в сегодняшней ситуации надо не между плохим и хорошим вариантом, а между плохим и ведущим к катастрофе. Поэтому возможно сформулировать некоторые принципы, придерживаясь которых можно избежать сползания ситуации в наихудшем направлении:

- Приоритет переговоров над силовыми действиями;

- Приоритет «долгих», но менее опасных вариантов действий (условно говоря – приоритет блокады над штурмом);

- Приоритет обороны над нападением. Вообще, если не представляется возможным полностью исключить силовые действия, то их желательно минимизировать и применять исключительно в ситуациях, когда есть возможность действий против вооруженных экстремистских групп без риска вовлечь в противостояние местное гражданское население. Кроме того, нужно делать все возможное, чтобы логика и методы действий, используемых государством при проведении силовых операций, если уж их не удается избежать, были понятны и оправданы в глазах не просто большинства населения страны, но и в глазах тех людей, чьи интересы оказываются прямо или косвенно затронуты подобными действиями.

Всяческая поддержка общественных структур, действующих в законном поле и направленных на обеспечение порядка и недопущение распространения дестабилизационных процессов в новые области и районы страны. Интересные примеры подобных действий имелись в различных регионах страны, где захват здания областной администрации привел к блокаде данного здания местными жителями, после чего захватчики вынуждены были ретироваться.

Важно преодолеть иллюзию того, что отказ или же максимальное ограничение силовых методов есть слабость. Логика пост-советских конфликтов, где исход определялся способностью сторон к мобилизации в противовес воспринимаемой угрозе, говорит как раз о другом, - сила именно в сдержанности. А 20ый век оставил миру весьма широкий и небезуспешный опыт ненасильственных методов борьбы. Подавляющее большинство современных конфликтов (исключая, возможно, некоторые особые случаи, вроде геноцида в Руанде в середине 90ых), это, в первую очередь, борьба за умы и сердца людей. И ненасильственные методы, в такой борьбе, бывают эффективнее пушек и пулеметов.

Всяческая поддержка законных органов власти в тех местах, где происходят попытки создания альтернативных управленческих структур. Вплоть до обеспечения работы руководителей и соответствующих советов «в изгнании». При этом важно относится с пониманием к положению местных и региональных властей, отражающих запросы различных общественных групп. Крайне неразумно требовать от них ярких демонстраций лояльности Киеву по тем или иным политическим вопросам. Сегодня само функционирование легитимных органов власти в ситуациях, когда происходит захват тех или иных административных зданий, провозглашение тех или иных новых органов власти – уже является фактом лояльности. Недопустимо делить какие бы то ни было легитимные структуры по принципу «свой – чужой». Чужими могут быть лишь те, кто возник вообще вне правового поля, причем и с ними важно вести диалог, но, естественно, не как с представителями власти, а, во-первых, с целью предотвращения эскалации насилия, во-вторых, с целью понимания интересов тех или иных групп общества.

Условно говоря, в логике нынешних украинских событий, широта охвата должна иметь приоритет над внутренней консолидацией позиции большинства (ибо в ответ будет происходить и консолидация меньшинства, а значит, будет углубляться гражданский конфликт). Именно это соответствует логике построения свободного, современного, демократического общества.

Нужно срочно предпринимать меры по развитию широкого общественного диалога с представителями всех политических сил. Основой для такого диалога, на самом первом этапе, может являться простой принцип отказа от насильственных методов политической борьбы. Так или иначе, представители почти всех общественных и политических движений, за исключением реальных экстремистов и «засланных казачков» испытывают серьезные опасения либо непосредственно за себя, либо за будущее своей страны, своего региона. Идея отказа от выяснения отношений с помощью огнестрельного и холодного оружия, бейсбольных бит, арматуры и коктейлей Молотова, пожалуй, смогла бы найти отклик у максимально широкой палитры общественных движений. Уверен – большинство людей из обоих лагерей поддержало бы такую инициативу. А отказ от нее был бы серьезным имиджевым проигрышем.

Важно также использовать для начала общественного диалога те возможности, которые представляют достигнутые в Женеве международные договоренности. Почему бы, к примеру, не попробовать создать общественные комиссии по мониторингу за выполнением достигнутых соглашений, причем с вовлечением максимально широкого спектра политических сил?

Наконец, говоря о диалоге, нельзя обойти вниманием один очень важный аспект. Сегодня важно, чтобы в стране был максимально услышан голос той части общества в восточных регионах страны, которая, стоя на позиции единства Украины, тем не менее, готова вести диалог со своими земляками, настроенными иначе. Нужно понимать, что позиция людей, выходящих на демонстрацию под украинскими флагами в Донецке, может, тем не менее, сильно отличаться от мнения подобных демонстрантов в Киеве или других регионах. И сегодня крайне важно, чтобы их позиция была услышана и понятна в других регионах Украины. Поэтому в условиях, как пропагандистского давления, так и множащейся с каждым днем ложной информации в различных СМИ (что естественно для любого конфликта), почему бы не организовать, к примеру, поездки представителей общественности с востока Украины в Киев, в другие области страны?

Крайне важно избежать какой бы то ни было дегуманизации людей, неважно, с какой стороны, поскольку это только ухудшает ситуацию и ведет к большой крови. У России с Украиной пока нет реальной полномасштабной войны - есть аннексия Крыма, есть серьезные попытки дестабилизировать юго-восток Украины, (что правда, нельзя сводить к одному лишь внешнему влиянию, игнорируя серьезные внутренние противоречия Украины). И есть серьезная опасность большой войны. Надо сделать все, чтобы опасность эта не стала реальностью, а для этого нужен разум и выдержка, а не запугивание людей той или иной перспективой. Да, такая пропаганда и запугивание уже не один месяц идут в эфире официальных российских каналов. В этих условиях украинским СМИ тем более нужно демонстрировать свою объективность, критичное отношение к неподтвержденной информации, способность признавать собственные ошибки, чтобы даже самый непросвещенный слушатель мог, что называется, «почувствовать разницу» не просто в оценке тех или иных событий, а в самом подходе к освещению и подаче информации.

Одним из факторов, приведшим к нынешнему обострению ситуации на востоке Украины, помимо внешнего влияния, стало и отсутствие у условно «про-российской» части населения нормальной политической структуры выражающей их интересы. Раньше эти настроения эффективно использовала Партия регионов. После событий Майдана произошел коллапс данной политической структуры. Соответственно, создалась ситуация, когда на этом поле могли себя комфортно почувствовать различные радикальные политические силы. Поэтому, как представляется, в создавшейся ситуации именно украинская власть должна всячески способствовать становлению нормальных политических сил, отстаивающих интересы жителей юга и востока, в рамках единого правового поля.

Как бы ни были важны нынешние проблемы восточных регионов Украины, они не должны затмевать главного. В сегодняшнем мире, в конечном счете, побеждает не тот, кто выиграл войну, а тот, кто выиграл мир. Соответственно, реальное, долгосрочное преодоление нынешних проблем во взаимоотношениях центральной власти и части жителей юго-востока страны лежит не в плоскости сиюминутных решений, а в способности украинской власти и украинского народа выстроить действительно новую, привлекательную и перспективную модель общества. А чтобы этого добиться, украинскому обществу надо любой ценой избежать конфликта, который может подменить конструктивную повестку строительства нового, современного общества и государства, конфронтационной повесткой борьбы с внешними и внутренними врагами. Для того, чтобы избежать подобного поворота событий, возможно, придется пойти на определенные, достаточно болезненные и для государства, и для общества, компромиссы. Но важно помнить – когда в светлое будущее начинают шагать строем - оно оборачивается концлагерем. И если исходить из данного приоритета, то передача полномочий регионам или даже определенные шаги по пути федерализации могут облегчить стране движение вперед, даже если определенные регионы будут при этом запаздывать. «Европейский выбор», с борьбы за который, собственно, и начинался майдан, возможно и не является единственным и безусловным вариантом развития современного общества. Но те «альтернативы», которые сегодня пытаются навязать Украине с другой стороны – это явно тупиковый путь. Поэтому у Украины сегодня есть реальный шанс выиграть мир. И именно эта задача и должна оставаться определяющей во всех предпринимаемых действиях, именно ее решение и способно, в долгосрочном плане, обеспечить как единство страны, так и успешное формирование украинской гражданской нации.

Информация о материале

Ошибаются те, кто думает, что путинскую Россию ждет унылое прозябание на задворках Европы, постепенная деградация и медленный распад. Ошибаются и те, кто считает, что Россия сильно рискует через 7-10 лет попасть в жесточайший кризис из которого не выберется, спровоцированный резким падением цен на нефть.

Все эти риски ничтожны перед грядущей войной. Я не оговорился, именно войной, в смысле полномасштабного кровопролитного военного конфликта, по результатом которого Россия будет разделена на зоны оккупации между НАТО, Китаем, Японией и турецкими миротворцами на Кавказе. Причем в зоне оккупации НАТО – в европейской части бывшей РФ будет проведена принудительная депутинизация по типу немецкой денацификации после победы союзников в ВОВ, проведены реформы и созданы необходимые институты для нового русского демократического национального государства. Территории, что отойдут к китайской, турецкой, японской зоне оккупации будут потеряны для нового русского государства навсегда.

Цивилизационная пропасть

История учит, что цивилизации всегда вступали в войну, если разрыв базовых ценностей, ими исповедуемых, становится слишком велик. Третий рейх не мог не начать войну. Хорошего Гитлера до 1939-го года не существовало, кроме как в фантазиях невежд и политических спекулянтов. Вторая мировая война началась в 1933 году, когда нацисты пришли к власти и сделали нацистскую идеологию государственной. Очень скоро «культурные немцы» сошли с ума, стали обожествлять фюрера и нацистских вождей, требовать реванша за первую мировую войну, готовились все как один умирать за Великую Германию. Если бы Гитлер не пришел к власти, а Веймарская республика продолжила существовать, Вторая мировая война в Европе все равно бы произошла, но между СССР и странами буржуазного лагеря. СССР готовился к этой войне с момента создания. Причиной была все та же цивилизационная пропасть, которая уже в наше время заставила Путина в срочном порядке вторгнутся в Украину с целью подавления Февральской антикриминальной революции.

Никакой Крым Путину не нужен, тем боле Юго-Восток. Это обуза, создающая много хлопот и неприятностей. Действовать так заставила суровая необходимость – Майдан. Украинский народ нашел в себе силы свергнуть криминальную власть Януковича – копию путинского паханата и сделал выбор в сторону европейской модели развития. С учетом огромного взаимопроникновения культур, экономик, родственных связей граждан России и Украины экспорт Февральской революции становился делом ближайшего времени, представляя смертельную опасность для кремлевского режима. Точно также, как нацисты в Германии и большевики в СССР, Путин и его окружение стали искать спасение в создании образа внешнего и внутреннего врага, существование которого оправдывало бы репрессии в отношении инакомыслия, тотальный контроль над СМИ и укрепление личной власти. Предпринята третья в новейшей истории, после большевиков и нацистов, попытка создания в Европе государства - осажденной крепости с мессианской идеологией «русского мира», претендующего на захват новых территорий.

Джин вырвался на волю

Ранее антизападничество использовалось как политтехнологический прием для поднятия рейтинга с помощью позиционирования новой власти «патриота-государственника» Путина как альтернативы непопулярной власти «либерала» Ельцина с его реформами 90-х. Элиты понимали, что антизападный курс - это понарошку для телезрителей. Более того, на практике режим Путина не давал ультранационалистам и ультра-левым высовываться из маргинальной резервации. Их партии и общественные объединения не регистрировались и запрещались, в легальном поле они не могли существовать, доступ в медиа был ограничен, наиболее активных преследовали и сажали. Одновременно с ними работали по каналам ФСБ и Управления по внутренней политике Администрации президента, подыскивали надежных и управляемых, внедряли своих, поддерживали лояльных. Эта политика успокаивала и подкупала системных либералов в окружении Путина, сторонников концепции правления просвещённого меньшинства.

Теперь же для противодействия влиянию Майдана некогда маргинальную идеологию легализовали и допустили в медиа, а ее носителей сделали политическим субъектом, задействовав в антиукраинском проекте, полагая, что могут их полностью контролировать. Все это сопровождается невиданным по масштабу разгулом антиукраинской и антизападной пропаганды. Далее по замыслу политконсультантов Кремля, решив задачу демонизации Февральской антикриминальной украинской революции, проект в нужное время прикроют, а массовку вернут в маргинальное стойло.

Задумано неплохо, только тут есть серьезная проблема - обратно не получится. Идеологии реваншизма, национальной или классовой исключительности, как нацизм или большевизм представляют серьезную вирусную опасность для любого народа, не имеющего иммунной системы в виде демократических институтов и гражданского общества. Российским телезрителям теперь невозможно объяснить, что антизападничество и имперский реваншизм - это понарошку, потом все вернем к прежнему состоянию. Они воспринимаю власть как категорию сакральную, шуток из ее уст не поймут. В случае отхода от озвученного курса на собирание исконно русских земель, противостояния с ненавистным Западом, то есть на создание Великой России, сочтут, что их предали, и царь ненастоящий.

Вмиг оказалось, что тех, кто поддерживает российское вторжение в Украину более 85%, тогда как самого Путина ранее поддерживали 60%. Получается, что если от рейтинга Путина отнять реваншистско-имперскую составляющую, то и делу хана. Останется на уровне явлинских- мироновых. Хвост начал вилять собакой. Осознание того, что теперь режим Путина основан только и исключительно на его соответствии ожиданиям реваншистски настроенного большинства, делает его заложником выбранного курса, свернуть с которого равносильно самоубийству.

Акеле промах не простят

Российское вторжение в Украину имело следующие причины:

- желание Путина подавить Украинскую антикриминальную революцию, расчленив страну, дестабилизировав обстановку во всех частях и дискредитировав идеи Майдана;
- желание укрепить личную власть, повысить рейтинг, развязать себе руки для наступления на права и свободы внутри страны;

- желание отомстить за унижение со стороны Майдана, свергнувшего ставленника Януковича;

- желание потешить собственные амбиции сильного мирового лидера, бросающего вызов слабым западным лидерам.

Расчленить Украину не удалось, жалкий, временно оккупированный Крым – слабое утешение. Более того, украинский народ сплотился перед российской агрессией и впервые выбрал президента, который пользуется поддержкой и на западе, и на востоке страны. Дестабилизировать обстановку удалось только в двух областях, но и то без шансов сохранить это положение надолго. Рейтинг укрепился, но оказалось, что он в полной зависимости от продолжения политики воинственного имперского реваншизма. Отомстить за Януковича не удалось, Майдан выстоял. Мировая общественность тоже не побежала восхищаться удалью, смелостью и изобретательностью российского правителя. Напротив, более склонна его высмеивать и изолировать.

На сегодня ни одна из причин войны не устранена. Более того, причин для развязывания полномасштабной войны прибавилось. Среди них не только очевидный фактор засланных «казачков-ополченцев», имеющих огромную поддержку, которых нельзя просто так без рисков для устойчивости трона по-тихому слить, но и прежде всего фактор разрушения основы имиджа «победителя», все это время мочившего с сортире врагов России. Жалкий, проигравший войну, предавший «патриотов» правитель, становится в глазах народа царем ненастоящим, подобием жалкого и комичного Медведева. Чтобы удержаться у власти Путину нужна победа на украинским народом любой ценой. Причем, именно военная, а не экономическая или победа в газовой войне, так как именно в военной сфере Россия имеет превосходство, а в остальных Украина сможет отбиться при резко возросшей поддержке мирового сообщества.

Для войны, которая также ведется в информационном поле, потребуется повод по типу «обстрела из «Градов» мирного Цхинвала» или нападения «поляков» на радиостанцию в Глейвице. Вариантов на самом деле много, а с учетом развитой агентурной сети в Украине, создание повода не является неразрешимой проблемой.

После войны

Войну Россия проиграет. Российский Генштаб в силах спланировать новую операцию с учетом ошибок текущей кампании. Ресурсов и возможностей хватит. Кремлевские пиарщики в состоянии лучше подготовить мировое общественное мнение, потратив солидный бюджет, а дипломаты лучше вносить раскол среди мировых лидеров по украино-российского конфликту. Российские танки в состоянии дойти за пару дней до Одессы и Киева, но далее будет много трупов и полная изоляция. После наступит реальный экономический и политический кризис из-за вынужденного отхода части элиты от Кремля. Украина получит масштабную, в том числе военную помощь мирового сообщества, напуганного превращением России в серьезную угрозу мировому порядку. За этим последует выдавливание российских войск силами НАТО из Украины, что вызовет раскол в обществе, поставит режим на грань падения. Далее начнется парад суверенитетов, подогреваемый экономическими неурядицами, проблемами снабжения населения. Значительная часть регионов фактически выйдет из под контроля Кремля, переподчинив на своей территории себе армейские части, базы и взяв под контроль вооружение, включая ядерное оружие. Под предлогом предотвращения гуманитарной катастрофы, обеспечения безопасности ядерного оружия и по призыву региональных элит будут сначала в отдельные регионы введены миротворческие силы, потом страну поделят на зоны оккупации.

Но, кто знает, может быть, все это к лучшему. Германия и Япония после поражения во Второй мировой войне, хоть и потеряли значительную часть территорий, но создали современное процветающее общество, основу которого заложили те самые оккупанты. Если Россия не в состоянии сама создать эффективные государственные институты, самостоятельно провести реформы, избавится от имперских химер, то может быть часть территории - это справедливая плата доктору за принудительный вывод из состояния страны-зомби.

Информация о материале

После того, как еще в 2010 г. правительство Николая Азарова подготовило и приняло Налоговый кодекс Украины, бизнес был готов принять все его недостатки в обмен на надежду, что теперь в фискальном поле страны наконец наступит какая-то определенность и прогнозируемость, а правила работы для компаний перестанут меняться с головокружительной быстротой. Не тут-то было: после создания Министерства доходов и сборов налоговики с завидной регулярностью проталкивали через парламент серьезные изменения в Налоговый кодекс. Иногда совсем не давая компаниям времени подготовиться к ним.

В правительстве Арсения Яценюка, похоже, решили не отставать. На первой же своей пресс-конференции новый руководитель налоговой службы Игорь Белоус заявил, что Кабмин будет рассматривать изменения в Налоговый кодекс и, возможно, даже примет новый.

Очередные налоговые реформы в Министерстве финансов курирует отдельный заместитель министра — Денис Фудашкин. Но к обсуждению изменений подключились не только в налоговой и Минфине. Сегодня в Кабинете министров работают уже 16 (!) рабочих групп по разработке изменений в налоговое законодательство. Три из них — в Министерстве экономического развития и торговли, девять — в Министерстве финансов и еще четыре — при экс-Миндоходов и сборов.

Над чем работают "реформаторы" и каких изменений в налоговой системе страны стоит ждать?

Налоговые мечтатели

Самую продуктивную группу, похоже, собрали в Минэкономразвития. "В то время как в Минфине и МДСУ думают над решением более насущных задач в налоговой сфере, разработчики при МЭРТ рассуждают скорее о концепции — как могло бы выглядеть налоговое законодательство в Украине, если бы, скажем, его писали с чистого листа", — говорит глава Европейской бизнес-ассоциации Анна Деревянко.

К примеру, члены рабочих групп при Минэкономразвития задались вопросом, нужен ли Украине налог на добавленную стоимость и каким должен быть налог на прибыль. В 2013 г. НДС обеспечил бюджету страны 128,3 млрд грн поступлений, но при этом мимо бюджета прошло еще от 48 до 53,3 млрд, считают разработчики налоговых предложений из организации "Реанимационный пакет реформ", в которую входит несколько некоммерческих организаций.

Проблемы с минимизацией существуют и при уплате налога на прибыль, за счет которого в 2013-м в бюджет поступило 54,3 млрд грн, и при использовании единого налога. По мнению консультантов при Минэкономразвития и торговли, из шести групп, работающих на едином налоге, три (третья, пятая и шестая) используются главным образом для минимизации обязательств компаний перед бюджетом.

Чтобы ликвидировать эти дыры, активисты от бизнеса при МЭРТ предлагают несколько методов. Например, сделать дифференцированную ставку НДС для операций с плательщиками и неплательщиками этого налога (7 и 17% соответственно). Это, по оценкам активистов, должно увеличить поступления от НДС в бюджет примерно на треть и при этом повысить объем оборотных средств для компаний-производителей по меньшей мере на 12%, или до 100 млрд грн в год.

По мнению разработчиков, можно улучшить ситуацию с уплатой налога на прибыль, если снизить его размер до 10%, взимать его только с разделенного дохода (то есть дивидендов и других выплат, которые делаются за счет прибыли предприятия), а для компенсации потерь бюджета ввести 1-процентный налог на основные фонды компаний.

В конце мая представители рабочих групп при Минэкономразвития и торговли оформили все свои предложения в концепцию реформирования налоговой системы Украины. Правда, эта концепция будет носить лишь рекомендательный характер, в отличие от наработок, которые готовятся при Министерстве финансов.

Тихой сапой

Основной мозговой центр в наработке реформ находится все же не в МЭРТ, а в Минфине и уже официально подчиненной ему налоговой службе Украины.

Без революционных проектов (или, по крайней мере, их имитации), конечно, тоже не обошлось.

К примеру, 22 мая Кабинет министров одобрил проект закона о налоговой амнистии, или, как этот законопроект называется официально, о налоговом компромиссе. С идеей провести налоговую амнистию носился еще экс-министр доходов и сборов Александр Клименко, но тогда дальше обсуждений дело не пошло.

Суть разработанной сейчас в налоговой службе инициативы в том, что в обмен на то, что бизнес официально признает, какой объем налогов он укрыл от государства в прошлом, государство "простит" ему 85% от этой суммы. То есть в случае, если компания уклонилась от уплаты, к примеру, 100 тыс. грн налога, она сможет заплатить в бюджет 15 тыс. грн и не бояться, что налоговики опять месяцами будут блокировать ее работу, пытаясь доказать факт уклонения (чтобы добиться от нее дополнительных выплат).

"Инициатива в принципе не плохая. В ряде других государств амнистию проводили "бесплатно", за открытие информации о суммах минимизированного налога в прошлом с бизнеса ничего не брали, в Украине же он должен будет заплатить 15% от этой суммы. Но в целом налоговая амнистия должна позволить компаниям и бизнесу "забыть" прошлое и начать работу без уклонения от уплаты налогов", — говорит А.Деревянко из ЕБА. Правда, к тому, как прописан этот механизм сейчас, все же есть ряд вопросов. К примеру, согласно проекту закона, налоговая оставляет за собой право проверить сумму минимизации, озвученную компанией. "Но это создает большой коррупционный риск, ведь у бизнеса будет соблазн договориться с налоговиками о сумме минимизации в прошлом, чтобы уменьшить размер утаенного налога, а значит, и размер 15-процентной платы с него", — отмечает эксперт. Она уверена: проверять "прошлое" в этом случае налоговики должны не выборочно, а в обязательном порядке.

А советник юридической фирмы Silver Seal Advisors и специалист по налоговому праву Ярослав Абрамов считает, что вопросов к проекту закона еще больше. "Исходя из документа, не совсем ясно, что же именно должен задекларировать бизнес в рамках налогового компромисса. Только ли то, что он утаивал от налоговых органов в Украине, или также средства, выведенные (в результате минимизации) на зарубежные счета, — задается вопросом он. — И если так, то стоит ли ожидать также валютной амнистии, а не только налоговой (ведь валютная амнистия — это прерогатива Нацбанка)?".

Еще несколько важных изменений, которые обсуждаются в Министерстве финансов, пока не оформлены документально. Но, по словам собеседников ZN.UA в этом ведомстве и специалистов, участвующих в наработке идей, скорее всего, они также выльются в конкретные законопроекты.

Во-первых, речь идет о желании правительства включить в список подакцизных товаров электроэнергию и газ. Этого требуют директивы Евросоюза. Правда, прямых обязательств привести украинское законодательство к нормам ЕС у Киева нет, но движение в сторону экономической интеграции с Европой рано или поздно поставит этот вопрос на повестку дня, поэтому в Минфине предпочитают готовиться к этому уже сегодня.

Во-вторых, Минфин предлагает объединить все мелкие специальные налоги в один рентный платеж. Детали инициативы пока неясны, но бизнес-лобби и консультанты высказываются в поддержку идеи, ведь сейчас администрирование массы специальных налогов забирает у компаний много времени и ресурсов.

Незабытое старое

Наконец, требует решения вопрос, как все-таки будут облагаться налогами аграрии Украины. Сейчас для них действует льготный режим налогообложения, и основная льгота — возможность компаний перечислять НДС на спецсчета, не уплачивая его в бюджет, а используя для собственных нужд. Правительство настаивает, что этот режим нужно пересмотреть. "Даже сами аграрии признают, что нынешний льготный режим налогообложения для них не стимулирует развитие сельского хозяйства, инвестиции в него, а лишь позволяет увеличить прибыль, которую можно вывести из бизнеса благодаря льготным налогам, и способствует возникновению "серых" схем с использованием агропредприятий", — говорит Я.Абрамов.

Первую попытку отменить эту льготу премьер-министр Арсений Яценюк предпринял еще в марте, когда вносились изменения в госбюджет-2014. Тогда эта попытка потерпела фиаско: в обмен на голоса депутатов в поддержку изменений в бюджет Кабмин согласился отложить ликвидацию льготы. Но Международный валютный фонд, с которым Украина в апреле подписала соглашение о сотрудничестве, все равно настаивает на ее отмене. Причем сделать это Украина должна уже до октября 2014 г.

На текущей неделе замминистра финансов Денис Фудашкин опять собирал аграриев у себя, чтобы обсудить с ними вариант компромиссного решения, но все четыре озвученных им предложения все равно сводились к ликвидации льгот, говорит генеральный директора Украинского клуба аграрного бизнеса Владимир Лапа. Бизнес же готов обсуждать отмену части льгот и проблемы с поступлением налогов от работы аграрного сектора в бюджет, лишь если Кабмин предусмотрит другие варианты поддержки сельского хозяйства, иначе компании потеряют позиции не только на внешних, но даже на внутреннем рынке, уверяет он. "Вариант компромисса еще не найден, но понимание, что его нужно искать, у всех есть", — подчеркивает В.Лапа. Одним из вариантов такого компромисса со стороны бизнеса, по его словам, может быть, к примеру, уплата специального социального сбора для местных бюджетов.

Но если не считать этих инициатив, Минфин мыслит более приземленно и предпочитает не революционизировать процесс, а скорее, исправлять недостатки в существующей системе. Именно на это направлено большинство нынешних разработок и усилия рабочих групп.

К примеру, чтобы улучшить ситуацию с уплатой НДС и обеспечить большую прозрачность процесса его администрирования, обсуждается возможность введения специальных счетов компаний в банках для начисления на них НДС. В свое время такие счета вводились в Болгарии и Азербайджане, в Украине же можно попытаться внедрить усовершенствованную практику, которая не будет приводить к снижению объема оборотных средств предприятий (как это было в этих двух странах), предлагают авторы "Реанимационного пакета реформ".

Аудиторская компания "Делойт Украина" разработала предложения по сближению налоговой и бухгалтерской отчетностей для компаний. А их коллеги из KPMG предлагают Министерству финансов улучшить защиту прав бизнеса в общении с налоговиками. А для этого — внести в Налоговый кодекс поправки, которые бы запрещали доначислять предприятию налоговые обязательства из-за нарушений законодательства другим юрлицом; запретить дважды облагать налогом один и тот же экономический доход, но также запретить и дважды учитывать одни и те же экономические расходы в расчет затрат этого налогоплательщика. Кроме того, в KPMG предлагают ввести финансовую ответственность госорганов за нарушение прав налогоплательщиков. К примеру, взимать с налоговиков штраф за несвоевременный возврат налогов компании, скажем, в размере 120% учетной ставки НБУ.

Пока подготовка изменений к законодательству еще находится на этапе сбора мнений компаний, и они активно участвуют в этом процессе. Точных сроков подготовки этих изменений в правительстве не ставят. Вряд ли стоит ожидать конкретных наработок в виде законодательных актов до середины лета или даже позже, говорят собеседники ZN.UA в Минфине. Но бизнес надеется, что в Кабмине затеяли эту работу не просто так, и их инициативы не канут бесследно в Лету. Ведь если о всех нынешних затеях останется лишь воспоминание, тогда окончательно исчезнет и так зыбкий кредит доверия бизнеса к нынешней власти.

Информация о материале

Гибридные («фейковые») капиталы* индуцируют гибридные войны.Когда между капиталом и собственностью исчезает жесткая институциональная матрица легализации, связь между общественным представительством и социальным заказом становится манипулятивной, а между фактом и сообщением о факте внедряется произвол.

Перформанс по своему содержанию является пророчеством в действии. Оно происходит в треугольнике супероснов «произведение » — «автор» — «читатель». В постмодернизме автор игнорирует и «текст», и «читателя».

Наша современная фантасмагория Украины характерна тем, что в указанное действие внедряется новое лицо — «Суфлер». Он сам уже навязывает и «текст», и «читателя», и «автора».

Самым интересным в этом ералаше есть природа возникновения такой фантасмагории, которая имеет цивилизационные корни. А она в извращениях институциональной процедуры легализации собственности в капитал. Это чрезвычайно опасное обстоятельство, потому что все известные нам революции, так или иначе, возникали вокруг вопроса об изменении формы легализации капитала.

Постмодернистский этап капитализма можно определить, как возникновение суррогатных, гибридных капиталов, которые не обеспечены никакой собственностью: финансовые пузыри, спекулятивные пирамиды, фиктивные деривативы. То есть, возникли «капиталисты», которые игнорировали и экономическую формулу и «потребителей». Сейчас, в треугольнике супероснов «капиталы» — «капиталисты» — «потребители» появились «игроки», которые игнорируют экономическую формулу, «потребителям» навязывают фиктивный спрос, а мнимые капиталы наделяют признаками реальных путем манипуляций. Это – своеобразные «Суфлеры» рынка капиталов.

Такая ситуация в институциональной картине капиталов немедленно индуцирует свое соответствие в пространстве политической жизни. В треугольнике супероснов «партия» — «власть» — «избиратели» также появляется «Суфлер».
Если в период модерна партия изучала спрос избирателей и завоевывала власть, то в период постмодерна власть сама уже формировала социальный заказ и под него создавала партию — победительницу.

Сейчас, в присутствии «Суфлера», возникает, указанная для рынка капиталов, фантасмагория: «партия» играет свою отведенную роль, «власть» объявляется безотносительно к роли «партии», а «избиратели» принимают участие в массовке, которая ничего общего ни к партии, ни к власти, ни к избирателям не имеет. Власть перестает быть целью. Главным действующим лицом становится «Суфлер», но и он не является выгодоприобретателем, потому по своему определению и смыслам не может становиться действующим лицом. Это вроде сферы фиктивных капиталов: с ними «играть» можно, но нельзя никого ими накормить.

Ролевые игры, в которые попала Украина, являются ничем иным, как грубой гипертрофированной калькой извращений институциональной картины нашей цивилизации.

Причиной этих извращений является потеря меры бытия. Она проявляется в лукавстве при легализации собственности в капитал и, как следствие, манипуляции общественным представительством и дегенерации информационного пространства.
Почему именно Россия оказалась «успешным учеником» в проявлении худших инстинктов?

Во-первых: в новейшей истории у нее (как и Украины, поэтому она и объект, «добыча») не было жесткой институциональной матрицы преобразования собственности в капитал, которую устоявшиеся демократии получили в период модерна. Здесь царит конъюнктурная целесообразность — «Суфлер».

Во-вторых: именно через аспекты морали. Когда церковь страны отличается тем, что торгует табаком и водкой, то скандалов в области нравственного закона в такой стране больше существовать не может: «Если Бога нет, то позволено все». Это выражение приписывают, Ивану Карамазову, в качестве ведущего тезиса романа Достоевского «Братья Карамазовы». Жан — Поль Сартр определил это выражение, как отправную точку экзистенциализма. Сейчас мы являемся очевидцами трагической реализации не верного экзистенциального выбора, сделанного не нами, но и за нас.

А подтверждением того, что этот выбор ошибочный, является его частная оценка Принцем Чарльзом. Это не просто сигнал всем королевским домам Европы, не просто репер отсчета для ее консервативных кругов.
Это крах всей ролевой игры Кремля и эпохи правления Путина.

Историки через 50 лет, давая оценки нынешним событиям, будут пользоваться не бесчисленными «кисельовськими» агитками, не сотнями статей в Википедии, написанных «джинсовой» элитой РАН, а они будут использовать эту одну частную ремарку Принца.

Ролевые игры Кремля — ​​это отражение институционального и духовного маразма, который существует в стране их происхождения.

Война Кремля против Украины — это своеобразная «ролевая игра».

1 . Она разработана в определенных предположениях и имеет (предусматривает ) много сюжетов.
2 . Понятно, что в сюжетах Кремль не уязвим. Всегда есть запасные варианты.
3 . Кремль может быть уязвимым только в предположениях, в которых построена «игра».
4 . Россия предполагала дипломатические санкции и их масштаб. Учитывала она и экономические санкции и их глубину.
5 . Для каждой такой конфигурации сформированы соответствующие сюжеты.
6 . Худшим является то, что эти сюжеты не имеют сдерживающего человеческого фактора, а, следовательно, ни одного.

Поэтому, победа возможна лишь при условии, если масштаб и глубина санкций будут ошеломляющими и солидарными. Они должны быть такими, которые не предусмотрены в предположениях войны.

Цель Кремля заключается в изменении международного права. Вместо концепта исполнение договора должен внедриться концепт военной силы. Для этого он пытается разрушить смыслы существующих понятий, на которые опирается международная договоренность. Чем больше будет хаоса в гибридной войне, тем ближе Кремль будет к цели. Военный успех его не интересует.

Следовательно, победа возможна не в сюжетах войны, а в разрушении предположений Кремля.
Оценка Принца Чарльза и является одним из примеров разрушения таких предположений.

Среди разнообразных видеоматериалов, появившихся о событиях на Востоке Украины был и один из Краматорска, где две женщины прогнали микроавтобус с вооруженными террористами. Этот ролик поднял фурор.

А что произошло?

Развалилась глобальная игра!

Вы думаете, что боевики не знали, что им делать, если бы пришла милиция или СБУ? Вы думаете, что они растерялись бы, если бы на них напали военные с вертолетом?
Они знали, что им делать, даже если бы перед ними появился Ахметов вместе с Пан Ги Муном.
Но придуманная матрица сломалась!

Как наседка вместе с цыплятами ломает наши стереотипы о поведении курицы, так эти две женщины разбили сюжеты фантасмагории, которая внедрена в Украине и вокруг нее.

Не формальные институты и должностные лица разрушили дикую мизансцену, а вечная жизнь в образе этих двух возмущенных «мамаш» выявила всю ничтожность человеческого замысла по сравнению с тем, что есть в жизни.
Фактически, Украина попала в ситуацию, где «Суфлер» игнорирует и «капиталы», и «капиталистов», и «потребителей», а, как индуцированные состояния, игнорирует и «партии», и «власть», и «избирателей». Все это находит свое отражение в информационном пространстве, где появляются не просто сообщение без факта, но и придумываются «Суфлером» сами факты («Если Бога нет, то позволено все»). Показательным есть факт, что ни один из так называемых «лидеров» так называемых «народных республик», «мэров», «министров» на Востоке Украины народом не избирался. Главным становится «сообщение», а не смысл сообщения.

Как было указано выше, в таких конструкциях выгодоприобретателя нет. Но всегда есть пострадавшие: в области капиталов – банкроты, в области политической жизни – пустое политическое пространство. В Украине эти ролевые игры привели еще и к реальным жертвам. И это – самое трагическое обстоятельство.
Нам нужно понять механику этой конструкции, в которую мы попали, а главное – осознать причины, которые к ней приводят: потеря меры бытия.

Уход за моральным законом – вот главный инструмент необратимого выхода Украины из кризиса.
Это является главной задачей всех элит Украины, потому что потеря меры бытия провоцирует немедленный беспорядок и в экономике, и в политике, и в обществе, и в быту.

Осознание этого будет своеобразной самолюстрацией элиты, это будет ее своеобразным Майданом, который она должна отстоять: правда жизни, а не конъюнктурная целесообразность является успехом человека. (Стать, образно говоря, такими, как Принц Чарльз, каждому на своем месте).

События последних месяцев сформировали нам новыепрецеденты. Эти прецеденты и понесенные жертвы должны сформировать в Украине новую базу сравнения. Они должны стать предохранителем от коррупционных соблазнов, они должны составить новый переосмысленный опыт, на основе которого Украина будет планировать свое новое будущее.

Если врет политик, то человеку обычно бывает сложно увязать эту ложь с теми последствиями, которые для него потом наступят. И он относится к такому факту снисходительно. Но если у человека отбирают ложью его собственность из-за расхлябанной (гибридной) институциональной нормы, то он заявит всем, что лгать нельзя ни в политике, ни в бизнесе, ни в быту. Собственность и права вокруг нее являются очень мощной матрицей, которая формирует нашу базу сравнения и ответственность. Если такая матрица жесткая, то и база сравнения, построенная на ней, становится неуязвимой для манипуляций и «фейков». То есть, гибридная война понятий и смыслов в таком случае становится весьма проблематичной.

Если же институциональная картина расхлябана и это подкрепляется соответствующей нравственной безответственностью, то для «гибридных» манипуляций открывается неограниченный простор. Особенно, если «Суфлер» не отягощен моральными законами.

Собственно, Майдан, если говорить обобщенно, как раз и выступил против лжи нашей жизни, поэтому он является социогуманитарной революцией. Поэтому он и составляет жизненную угрозу режиму России, где институциональный произвол создал произвол мировоззренческий.

В классическом капитализме капиталы всегда имеют реальное обеспечение. Постмодернистская деформация такой институциональной матрицы приводит к образованию «фейковых» капиталов не обоснованных никакой собственностью. При отсутствии сдерживающих моральных норм, это создает предпосылки к созданию «фейковой» власти, особенно в тех случаях, где власть и капитал находятся в жесткой связке. «Фейковая» власть – это поле непреодолимых искушений для ведения гибридных воен. Главным звеном в этой цепи условий, ведущих к созданию такой фантасмагории, является отсутствие сдерживающих моральных норм («Если Бога нет, все позволено»). В этом дурную услугу оказывает ещё один постмодернистский уродец: духовное безразличие, облеченное в обертку или выхолощенной толерантности, или церковного менеджмента.

Если в стране срастаются власть и бизнес (в институциональной процедуре произвол), а моральный закон порабощен целесообразностью («экономическая формула «убила» Бога»), то такая страна становится или субъектом, или объектом гибридной войны.

В случае России и Украины эти ситуации сошлись. Украина оказалась под гибридной оккупацией России и власть в ней осуществляла только декоративную функцию: не было такого политического, экономического и гуманитарного (с оговорками) закона, который бы Россия не могла принять в свою пользу. Майдан снес эту власть, но страна вместо состояния гибридной оккупации оказалась в состоянии гибридной войны.

Сейчас главные задачи политического класса, креативного класса и компетентной (прошедшей самолюстрацию) элиты Украины заключаются в установлении в стране четкой нормативно – институциональной базы без постмодернистских импровизаций, действующей в поле моральных наставлений не угнетенных конъюнктурной целесообразностью.
Эта работа и определит, будем ли мы играть в дальнейшем свою присущую только нам роль, или нас ждет новый еще более брутальный «Суфлер».

P.S. Абсурд современной глобальной гибридной войны (Третьей мировой) состоит в следующем. Россия выступает против мировых гибридных капиталов (с точки зрения их не обеспеченности). Но, при этом, она обладает обеспеченными капиталами, которые также являются гибридными (с точки зрения их волевой легализации властью). «Фейк» «фейком» вышибают. Именно поэтому в системе международных соглашений она и стремится концепт выполнения договоров заменить концептом принуждения силой – такая у нее сложилась институциональная картина легализации капитала.

Отсюда, становится понятным, что в России (легализация) и в мире (обеспечение) надо менять. Сами по себе гибридные войны не утихнут, потому что в них нет смысла. Нужно устранять причины, которые рождают искушения их вести. В этом смысле крайне важным становится укрепление доверия. Оно достигается не изысканным администрированием, а соблюдением морального закона, и это уже касается всех нас.

Примечание: В данной статье, гибридные («фейковые») капиталы* – капиталы, сформированные деформацией объективной институциональной процедуры легализации собственности. Она достигается путем манипуляции спросом, использования инструментов власти, коррупционных механизмов, а также спекулятивными и пропагандистскими информационными атаками на потребителя.

Общей характеристикой их является отсутствие реального обеспечения, ситуативная ажиотажная ценность, которая обставляется внешними атрибутами респектабельных капиталов.

Информация о материале

Верховная Рада приняла закон №4785 от 28.04.2014 года "О внесении изменений в некоторые законы Украины относительно усовершенствования оборонно-мобилизационных вопросов во время проведения мобилизации". Принятый закон фактически дает право мобилизовать для нужд армии любой автотранспорт.

Буква закона

Закон №4785 призван удовлетворить транспортными средствами и техникой потребности Вооруженных Сил Украины или других военных формирований во время особого периода. Документ распространяется на центральные и местные органы исполнительной власти, другие госорганы, органы местного самоуправления, предприятия, учреждения и организации, в том числе на железные дороги, порты, пристани, аэропорты, нефтебазы, автозаправочные станции дорожного хозяйства и другие предприятия, которые обеспечивают эксплуатацию транспортных средств, а также на граждан — владельцев транспортных средств.

"Предусмотрено, что порядок выполнения военно-транспортной обязанности определяется Кабинетом Министров, тем не менее КМУ соответствующий документ до настоящего времени не подготовил", — поясняет партнер, адвокат юридической фирмы "МБЛС" Андрей Мащенко.

Законом предусмотрено, что выполнение военно-транспортной обязанности по мобилизации (если не введен правовой режим военного или чрезвычайного положения) осуществляется путем бесплатного привлечения транспортных средств у владельцев на условиях их возврата после объявления демобилизации. Привлечение ТС во время мобилизации осуществляется военными комиссариатами на основании решений местных госадминистраций.

Возвращение транспортных средств владельцу осуществляется в течение 90 календарных дней с момента объявления демобилизации. Порядок компенсации вреда, который нанесен транспортным средствам вследствие их привлечения при мобилизации, на данный момент не определен.

Захотели — забрали

Юристы указывают на многочисленные недоработки закона. Первое, законом не предусмотрено, какие именно категории ТС могут привлекаться к несению службы — таким образом, можно сделать вывод, что все.

Второе, правом на привлечение ТС закон наделяет Вооруженные силы Украины и другие военные формирования. "Несложно предположить, что под последними скрывается, в первую очередь, Национальная гвардия Украины", — комментирует юрист юридической фирмы "єПраво" Алeна Панчик.

Третье, местные госадминистрации определяют требуемые "объемы ТС по типу и марке" на основании представлений военных комиссариатов и принимают соответствующие решения о привлечении ТС. "Исходя из предписанного, делаем вывод об индивидуальности распоряжения для каждого ТС", — добавляет юрист.

Четвертое, ТС привлекаются с подписанием акта приема-передачи, в котором указывают состояние, балансовую стоимость ТС и данные о его владельце. Срок мобилизации — до 90 дней. Специального порядка эксплуатации ТС силовиками не установлено — значит, на их усмотрение.

Алена Панчик также обращает внимание на спорность примененных в законе формулировок "особенное положение", "кризисная ситуация" и т.д. "Ведь как ни назови, суть одна: ситуация, требующая применения силы в объемах, явно превышающих разумный порог для мирного времени. Что же это, если не чрезвычайное положение. Но мотивы законодателя в данном случае понятны и, как нам кажется, честны", — резюмирует юрист.

Как не сдать свой автомобиль на нужды армии

Глава Всеукраинской Ассоциации автомобильных импортеров и дилеров Олег Назаренко справедливо отметил, что внесенные изменения относительно мобилизации транспортных средств вызвали значительный резонанс среди общественности. Эксперт рассказал, чем "грозит" автовладельцам данный закон на самом деле и какие в нем есть "подводные камни".

В первую очередь Назаренко успокоил, сообщив, что не все транспортные средства нужны армии. "Стоит задать вопрос, какая автомобильная техника в первую очередь нужна армии? Это транспортные средства для перевозки большого количества грузов, людей и для подготовки/укрепления боевых позиций. То есть, это в первую очередь грузовики, автобусы, строительная и другая специальная техника на их базе. Высшие военные чины, которые пользуются легковым автотранспортом, пешком у нас никогда не ходили и автомобилями всегда были обеспечены", — разъяснил эксперт на своей странице в Facebook.

На базе этого суждения Назаренко убеждает, что с точки зрения реальных потребностей и здравого смысла легковые автомобили в "армию" призывать не будут. "Но не будем забывать, в каких реалиях мы сегодня живем. Например, о военных/милиции/местных администрациях, перешедших на "другую сторону", и которые прикрываясь законами Украины могут попытаться использовать их в своих личных и корыстных интересах. Или просто о случаях откровенных злоупотреблений или воровства в украинской армии", — говорит Назаренко.

В связи с этим глава ВААИД назвал способы, как можно уберечь свой автомобиль от "незаконного захвата".

Первое: для начала гражданину Украины как физлицу будут обязаны вручить документ, "аналогичный" повестке в военкомат под роспись о получении. "Если бизнесмен/предприниматель/сотрудник активный, то его вряд ли застанут дома для вручения таких документов", — говорит Назаренко.

Второе, при попытке изъятия автомобиля может оказаться, что автомобиль не на ходу, например, отсутствуют элементы топливной системы или системы зажигания, что сделает невозможным его транспортировку.

Третье, закон предусматривает подписание акта приема-передачи транспортного средства. "Если человек считает, что его права нарушены, он может просто не подписывать данный документ", — отмечает глава ВААИД.

Четвертое, у гражданина есть возможность обратиться в суд и оспорить решение военкомата об изъятии, аргументируя, например, что автомобиль находится в кредите и является "кормильцем" всей семьи, состоящей из 4 человек и родителей на пенсии.

Пятое, в законе не прописано наказание за неисполнение закона, если человек отказался отдавать свой легковой автомобиль.

Шестое, для тех, кто ставит автомобиль на учет в органах ГАИ, есть еще одна возможность "минимизировать риски" — написать заявление о запрете передачи персональных данных третьим лицам. Соответственно, данные не попадут на стол "распределителям" чужого имущества.

Таким образом, "правила" закона носят скорее характер "добровольной передачи", нежели "принудительного изъятия".

Глава ВААИД также отмечает, что перед изъятием транспортного средства должна быть проведена его оценка, в то время как регламента и порядка такой оценки в законе не прописано, соответственно, кто и как будет ее делать — непонятно. Также закон прописывает необходимость компенсации стоимости автомобиля его владельцу, если автомобиль будет уничтожен. Напомним, что порядка и регламента осуществления такой компенсации тоже нет. Вместе с тем КМУ не имеет права разрабатывать это процедуру, так как, согласно закону, компенсация должна быть проведена за средства госбюджета, а в госбюджете на 2014 год нет такой статьи расходов. "Соответственно, чтобы закон начал действовать, парламент должен вначале внести изменения в закон о госбюджете на 2014 год", — комментирует эксперт.

Информация о материале
  1. Доходы и сборы экс-министра Клименко
  2. Как колорады с жидобандеровцами воевали
  3. Финполиция: теперь будет по-новому?
  4. Готов ли я умирать за нацию?