Главная

Кремль звонит в колокола войны

Сэр Александр Ричард Ширрефф, генерал и бывший заместитель верховного главнокомандующего объединенных сил НАТО в Европе, в своей новой книге пишет о том, что медлительность и ограниченность Запада в противостоянии России на востоке Европы приведет к тому, что Кремль захватит Балтику и продолжит одерживать новые победы в Украине. Если же Запад рискнет ответить военными методами, российский президент Владимир Путин, по мнению Ширреффа, пригрозит ядерной войной.

Преувеличивает ли автор ради хороших продаж или же его прогноз верен, и он просто пытается предупредить остальных? Думаю, и то, и другое предположение – правда.

Тем временем Москва рассказывает, что лишь пытается восстановить свою законную роль на мировой арене (роль великой державы) и утвердить свою повестку в тех сферах влияния, которые ей принадлежат по праву. По версии РФ, это НАТО ведет себя агрессивно и окружает российские границы.

Кому же верить? России, уверяющей, что ее войск в Восточной Украине нет, или России, заявляющей о выходе из Сирии?

Кремль, безусловно, чувствует себя уязвленным после падения Советского Союза и жаждет вернуть контроль над утраченными территориями. Кроме того, Россия, несомненно, считает, что НАТО ее окружает. Холодная война закончилась не так давно. Память у обитателей Кремля хорошая. С их точки зрения, игра еще не закончена и песня не допета.

Поведение России – это поведение страны, желающей воевать

Западная Европа, пережившая в прошлом веке две мировых войны, слаба. Причиной тому являются десятилетия роскошной жизни под зонтиком безопасности, оплачиваемой за счет американских налогоплательщиков. Дональд Трамп прав, когда говорит, что нужно встряхнуть Европу в ее беспечности.

Уверен, Путин был удивлен тому, насколько дряхлой стала Европа в военном отношении и насколько слабой оказалась реакция Запада на действия России в Украине. Скорее всего, он правильно понял слова президента США Барака Обамы о том, что после выборов он может стать более гибким, расценив их как приглашение воспользоваться слабым американским руководством. И сыграл блестяще.

Россия агрессивно модернизирует армию. Агрессивно ведет себя в воздухе, в частности, по отношению к самолетам и суднам США и ее союзников. За последнее время РФ вторглась, как минимум, в две страны, чтобы удержать завоеванные территории. Кроме того, Москва активно использует секретные службы с целью ослабления западных демократий и НАТО - как внутренне, так и политически. По всей территории РФ проводит массовые военные учения, причем в очень угрожающей манере.

В НАТО не виноваты в том, что в Кремле начали бряцать оружием. Из лучших побуждений Обама вывел из Европы всю американскую бронетехнику. Теперь она потихоньку возвращается обратно.

Поведение России не похоже на поведение страны, пытающейся снизить градус напряжения. Это поведение страны, желающей воевать. Никто не отправит бомбардировщиков к американскому военному судну, чтобы те пролетели в 30 метрах от него, с целью продемонстрировать свои мирные намерения.

Обама будто специально ослабил мощь Америки. Я всегда говорил, что его последний год на посту президента будет очень опасным. Россия, Китай, Северная Корея и прочие понимают, что у них есть всего несколько месяцев, чтобы свести старые счеты, прежде чем будет избран новый, сильный президент Америки.

Если президентом станет Трамп, он попытается восстановить то, что разрушила администрация Обамы. Однако это займет некоторое время. Для развития армии нужны и время, и деньги. Поэтому первый год нового президента тоже будет опасным, Америка по-прежнему останется пока в ослабленном состоянии.

Генерал Ширрефф прав, что звонит во все колокола. НАТО следует предпринять более жесткие меры, чтобы повысить Кремлю цену его агрессии. Поскольку Москва будет давить до тех пор, пока не столкнется с настоящим сопротивлением. Как бы там ни было, через пару лет мы узнаем, как далеко хочет зайти Путин.

Информация о материале

Опубликовано: 26 мая 2016

Андрей Коболев: «Думаю, «Приват» понимает, что если будет судиться за газ в части возврата денег, получит гораздо меньше, чем требует»

Скандальная слава полугосударственной «Укрнафты» уже давно бежит впереди этой компании. Не особо помогли и приглашенные в нее иностранные руководители. Из компании до последнее времени постоянно выводили ресурсы, включая финансовые. Налоговые долги «Укрнафты» прочно удерживают планку не ниже 10 млрд грн. А миноритарные акционеры еще и добились судебного решения о возврате компании 2 млрд кубометров газа, давно использованного на обеспечение потребностей населения. И хотя у этой компании, казалось бы, были все возможности стать процветающей, но вместо этого наблюдательный совет и правление «Укрнафты» уже рассматривают план санации. Почему это стало возможным, как случилось, что «Нафтогаз Украины», управляющий госпакетом акций «Укрнафты», не смог обеспечить контроль над компанией и управлять ситуацией — об этом и многом другом разговор с главой наблюдательного совета ПАО «Укрнафта», который также является председателем правления НАК «Нафтогаз Украины», Андреем КОБОЛЕВЫМ.

— Андрей Владимирович, народный депутат Виктория Войцицкая, последовательно изучая и разбирая на составляющие проблемы нефтегазовой отрасли, в частности «Укрнафты», на минувшей неделе в очередной раз обратилась в Генеральную прокуратуру с заявлением. До этого она обращалась с запросами и к вам, и к ГФС о причинах формирования налогового долга «Укрнафты» перед госбюджетом. 18 мая ГПУ приняла заявление В.Войцицкой. В нем депутат фактически обвиняет вас как председателя наблюдательного совета ПАО «Укрнафта» в ненадлежащем исполнении обязанностей главы набсовета в рамках своих полномочий. По ее мнению, в том числе и то, что вы своевременно не созывали заседание набсовета, в результате обернулось прежде всего формированием многомиллиардной налоговой задолженности полугосударственной «Укрнафты» перед бюджетом. Есть ли у вас аргументы в ответ?

— Именно в период, за который, как мы понимаем, произошел рост дебиторской задолженности и долга «Укрнафты» перед госбюджетом, мы начали процесс смены менеджмента этой компании.

Чтобы этот процесс нельзя было заблокировать или отменить в суде, нам нужна была доказуемая формальная причина. Такой причиной на тот момент стала невыплата дивидендов акционерам «Укрнафты». Это основание мы смогли использовать для снятия с должности предыдущего председателя правления компании г-на Ван Хеке и впоследствии — смены правления компании.

Надо учитывать, что НАК «Нафтогаз Украины» как государственная компания, управляющая 50% + 1 акция «Укрнафты», связана акционерным соглашением с группой частных миноритарных акционеров, которое существенно ограничивает наши возможности по смене менеджмента и другим действиям в отношении «Укрнафты».

Но неуплата дивидендов в нарушение решения собрания акционеров действительно может считаться нарушением, которое является основанием для смены менеджмента. Кроме того, блокирование уплаты дивидендов является нарушением акционерного соглашения.

— Другими словами, чтобы развязать вам руки и дать юридически обоснованный повод инициировать расторжение контракта с Питером Ван Хеке, он должен был (или, скорее, «приватовский» менеджмент от его имени, так как он нечасто появлялся в компании) хотя бы формально создать долг «Укрнафты» перед акционерами, а заодно и перед госбюджетом… на 10 млрд грн?

— В отношении Ван Хеке была применена действующая на тот момент процедура прекращения его полномочий, что впоследствии позволило номинационному комитету выбрать нового претендента на пост главы правления «Укрнафты». Любые нарушения акционерного соглашения дали бы возможность миноритариям отменить это решение в судебном порядке. А мы знаем, судя по их истории, что в украинских судах они могут быть очень успешными.

— Коломойский как член наблюдательного совета и крупнейший миноритарный акционер, как нам известно, не соглашался на другого кандидата на роль главы «Укрнафты» вместо Питера Ван Хеке, кроме Марка Роллинса. Это был ультиматум или очередное мировое соглашение?

— Коломойский никоим образом не влиял на выбор действующего председателя правления ПАО «Укрнафта» ни на одном из этапов. Претенденты отбирались сначала «Нафтогазом» на основе открытого конкурса. Прошедшие предварительный отбор кандидатуры, в соответствии с постановлением Кабинета министров, были поданы в номинационный комитет, который и выбрал г-на Роллинса.

Это инструмент, который закон дает «Нафтогазу» как акционеру, для смены главы компании, если тот нас не устраивает, и назначения нового.

Налоговый долг: как это делают в «Укрнафте»

— Топ-менеджеров «Укрнафты» сменили, долги остались. Именно по этим пунктам к вам вопросы.

— Вопросы неуплаты налогов и долгов перед компанией, возникших за 2015 г., набсовет будет изучать в рамках финансовой отчетности, проверенной и подтвержденной аудитором.

— Ваши полномочия и полномочия наблюдательного совета позволяют отстранить Роллинса от должности на время выяснения причин согласно уставу. Почему вы этого не сделали?

— Позволяют. В случае нарушения им контракта.

— Увеличение задолженности перед государством — разве это не нарушение?

— Данный вопрос будет рассматриваться.

— Когда?

— В ближайшее время, после получения аудированной финансовой отчетности.

— Это будет в конце мая, в июне, июле?

— Надеюсь, в ближайшие дни. Я думаю, что результаты работы Роллинса и эффективность его команды будут рассмотрены на ближайшем заседании набсовета. Накопление долгов «Укрнафтой» произошло до смены менеджмента. Соответственно, к г-ну Роллинсу, как показывает наш анализ, эту проблему пока отнести нельзя.

— Но вы же говорите, что на первом этапе работы нового менеджмента «Укрнафты», плотно укомплектованного иностранными…

— И украинскими специалистами.

— Да, до марта 2016-го, причем под давлением всех обстоятельств, налоговая задолженность была снижена, теперь она снова возросла. Так как можно оценивать такую работу нового правления «Укрнафты»? Оправдана ли практика такого назначения правления полугосударственной компании? Как вы будете решать эту проблему?

— Оценивать работу менеджмента и предпринимать любые действия по этому поводу мы сможем по результатам аудита. Это будет объективное основание инициировать какие-либо действия.

— Заседание наблюдательного совета «Укрнафты» в обозримом прошлом переносилось уже четырежды. Причины?

— Прежде чем предпринимать любые действия, мы хотим и обязаны увидеть аудированную отчетность «Укрнафты». Это основная причина переноса даты заседания набсовета компании.

— Но вы же видели неаудированную отчетность, заявленные компанией задолженности перед госбюджетом и убытки за 2015-й?!

— Да. Но мы хотим видеть аудированный отчет, в котором в том числе будут описаны и проанализированы причины возникновения налогового долга, а также проблемы, связанные с дебиторской задолженностью: кто является должником, какова вероятность возврата компании этих денег? По этим конкретным вопросам мы хотим видеть мнение аудиторов, которое будет выражено в виде резерва сомнительной задолженности, начисленной на эту дебиторскую задолженность. И в зависимости от его размера, основываясь на объективных данных, можно будет судить о том, были ли допущены г-ном Ван Хеке, предыдущим либо действующим менеджментом «Укрнафты» какие-либо нарушения, которые могут стать основой для инициирования гражданских исков или даже уголовных преследований.

— Можно ли сказать, что до рассмотрения набсоветом аудированной отчетности и оценки деятельности менеджмента отток средств из «Укрнафты», который был возможен при прошлом руководстве и при нынешнем, никак не пресекается? У вас нет возможности остановить этот процесс? Или вы не хотите этого делать?

— Марк Роллинс как раз смог остановить отток средств из компании и заплатить дивиденды.

— Но заявленные убытки — это же катастрофа!

— Убытки еще не были заявлены. Мы ждем от аудиторов подтвержденной оценки убытков в ближайшее время.

— Насколько велика разница между аудированной и неаудированной отчетностью?

— Дело не в разнице. Отчетность готовит менеджмент компании. Те же люди, которые управляют компанией, готовят отчет. Для того чтобы проверить качество конечной информации, и нужен независимый аудит. Когда аудитор высказал свое мнение, например, по вопросу возврата дебиторской задолженности, это уже та информация, которую набсовет имеет право и должен использовать для принятия решений, к примеру, по возврату дебиторской задолженности. Неаудированная отчетность для принятия решений использована быть не может, так как она может быть некорректной. Аудит — это тоже не стопроцентная, естественно, гарантия качества, но, по крайней мере, это то качество информации, которое мы можем использовать для принятия решений.

— Миноритариям и менеджменту не понадобился аудированный отчет, чтобы добиться решения практически всех судебных инстанций в Украине о том, что «Нафтогаз» должен «Укрнафте» 2 млрд кубометров газа. Миноритарии изначально вообще оценили свою, скажем так, недополученную прибыль в 70 млрд грн, но в арбитраже отстояли только объем в 2 млрд кубометров, что по нынешним ценам намного дешевле. Видимо, в «ответ» из «Укрнафты» вывели нефтепродукты на сумму 18 млрд грн. При этом долг компании перед госбюджетом — свыше 10 млрд грн. Плюс колоссальная дебиторская задолженность, сформированная уже и при новом менеджменте. Почему набсовет допустил такую ситуацию?

— Насколько мы изучали этот вопрос, при нынешнем главе правления «Укрнафты» рост дебиторской задолженности не происходил. Нынешний глава компании до недавнего времени, точнее, до марта относительно соблюдал график погашения задолженности перед бюджетом. В данный момент налоговая задолженность, насколько мне известно, снова выросла.

В каком коконе спрятана иголка «Укрнафты»

— Сколько «Укрнафта» должна госбюджету хотя бы согласно неаудированным данным? И каким образом нынешнему главе правления «Укрнафты» Марку Роллинсу удавалось, по крайней мере, в первом квартале не увеличивать бюджетную задолженность?

— По состоянию на 1 января 2016-го, налоговый долг составлял 10,4 млрд грн. На 1 мая, по нашим оперативным данным, — 11 млрд грн.

Надо понимать, что в начале года был очень сильный провал цен на нефть.

То есть к марту компания погасила часть налоговых долгов не за счет текущей операционной деятельности, а за счет того, что главе «Укрнафты» Роллинсу удалось получить часть дебиторской задолженности компаний, бравших нефть на реализацию. А также частично, если мы не ошибаемся, произошло наращивание долга перед ними. То есть существует дебиторка и кредиторка, и надо смотреть на чистую разницу.

— Дебиторы «Укрнафты» — это компании, так или иначе связанные и подконтрольные группе «Приват». Какую разницу вы хотите увидеть в аудированном отчете?

— Группа «Приват» пока отрицает, что она собственник или учредитель этих компаний.

— Разумеется. Было бы странно, если бы Коломойский это признал. Но вокруг «Укрнафты» только «приватовские» компании, за небольшим исключением. И основная их часть фактически с одним акционером. Это кокон какой-то.

— Не совсем так. «Укрнафта» не в коконе, с точки зрения компаний. Они в коконе, с точки зрения ситуации на рынке. А кокон этот называется очень просто — «Укртатнафта» (Кременчугский НПЗ, контролируется группой «Приват». — Авт.). Вот это их главный кокон.

Все остальное является производным ситуации, когда у нас есть один монопольный переработчик нефти в Украине. Только эта компания способна принимать и перерабатывать нефть «Укрнафты». Соответственно, все остальные вынуждены договариваться с собственником этой компании.

— Законодатели, можно сказать, с боем приняли поправки к Закону «Об акционерных обществах», стремясь укрепить позиции и роль управляющих госпакетами, в частности в «Укрнафте». Многие были уверены, что это действительно позволит госакционеру, которого представляете вы от имени «Нафтогаза», серьезно повлиять на деятельность «Укрнафты».

— Депутаты очень часто говорят, что они помогли «Нафтогазу», управляющему госпакетом акций «Укрнафты», получить контроль над этой компанией. Но, с другой стороны, эти же законодательные поправки «помогли» полностью потерять контроль над другой, не менее важной компанией — «Укртатнафтой». (В «Укртатнафте» и «Укрнафте» фактически зеркальное соотношение долей «Нафтогаза» и «Привата». — Авт.)

По большому счету, если говорить языком цифр, с экономической точки зрения, получается, что больше помогли частной группе «Приват». Потому что в данной ситуации при низкой цене на нефть бизнес «Укртатнафты» гораздо более рентабельный и интересный, чем бизнес «Укрнафты». Эта компания перерабатывает в том числе и закупленную (импортную) нефть, а не только добываемую «Укрнафтой». При низких ценах на нефть и нынешних относительно немаленьких ценах на бензин в Украине это достаточно рентабельный бизнес.

Поэтому, когда кто-то говорит, что это было однозначно правильное решение, как минимум есть вопрос: что мы приобрели и что мы потеряли? Мы полностью потеряли контроль над «Укртатнафтой». Если прежде (до принятия поправок в Закон «Об акционерных обществах». —Авт.) его еще можно было пытаться восстанавливать, то сейчас это практически невозможно.

Более того, контроль над «Укртатнафтой» позволяет группе «Приват» влиять на бизнес «Укрнафты», потому что в любом случае менеджменту «Укрнафты», главе ее правления, кто бы он ни был, придется договариваться с Коломойским о переработке этой нефти на единственном действующем нефтеперерабатывающем заводе — «Укртатнафте».

Соответственно, кокон, о котором вы говорите, — это фактически монопольное право переработки нефти, принадлежащее группе «Приват». Мы понимаем, что в любом случае нефть будет перерабатываться, по крайней мере пока, на «Укртатнафте». Одесский и Херсонский НПЗ не работают, как и Лисичанский, с двумя маломощными западными, также принадлежащими группе «Приват», — все понятно. Выбирайте. По большому счету, выбора нет. Вот и весь кокон.

Либо же принять волевое решение, отказаться от производства нефтепродуктов в Украине и отправить эту нефть на экспорт. Для «Укрнафты» экспорт будет означать, что от цены, по которой сейчас продается нефть на аукционах, где ее забирает на переработку «Укртатнафта», будет еще отниматься транспортное плечо (плата за услуги по транспортировке нефти). Для бизнеса «Укрнафты» это будет еще менее рентабельно. Сейчас транспортное плечо не отнимается.

По поводу экспорта нефти, насколько мы понимаем позицию правительства, как предыдущего, так и нынешнего, никто бы не хотел, чтобы украинская нефть уходила на экспорт. Потому что это потеря определенных возможностей и дополнительного ВВП в Украине.

Линия атаки, или Как «Приват» пытается вернуть то, что должен был отдать

— В конце апреля, как нам известно, премьер Гройсман, вы и Коломойский пытались решить ключевые вопросы деятельности «Укрнафты». К какому решению вы пришли? Что предложил Коломойский для выхода компании из им же, в общем-то, созданной ситуации?

— В данный момент Коломойский переговоры на этот счет ведет с нами, с «Нафтогазом».

— Виртуально (по телефону, скайпу) или физически? Значит ли это, что никакого конкретного решения нет?

— Мы с Коломойским недавно встречались в офисе «Нафтогаза». Разговор шел о том, что делать с компанией «Укрнафта». Мы по этому поводу сейчас готовим ряд предложений, которые, со своей стороны, будем выносить в том числе и на рассмотрение нашего акционера.

— В чем состояли предложения Коломойского и что предлагали вы?

— Я бы не сказал, что господин Коломойский активно что-либо предлагает.

— Его устраивает нынешняя ситуация?

— Ситуация его не устраивает. У него есть главная линия атаки, которая всем известна. Он как акционер в том числе настаивает, чтобы «Укрнафта» как компания, в которой он владеет долей, тоже эту тактику использовала. Линия атаки достаточно проста. Есть решение суда, согласно которому компании группы НАК «Нафтогаз Украины» должны вернуть «Укрнафте» 2 млрд кубометров газа. Решение «просужено» до Верховного суда. Можете посмотреть пачку документов по этому судебному спору и все решения судов.

Мы пытались добиться пересмотра решения в Верховном суде по вновь отрывшимся обстоятельствам. Пока все наши попытки были безуспешными.

С точки зрения Коломойского, так, как он, наверное, видит ситуацию, дебиторы должны рассчитаться с «Укрнафтой». Есть «Нафтогаз», точнее, «Укртрансгаз», который должен, согласно решению судов, вернуть «Укрнафте» 2 млрд кубометров газа. Есть другие компании — дебиторы НАКа. Мол, давайте что-то вернет «Нафтогаз», что-то вернем мы. Точнее, эти частные компании.

Позиция очень простая и незатейливая. Она, с нашей точки зрения, перманентно заводит переговоры в тупик. Потому что это не вопрос нашего желания или нежелания (вернуть газ. — Авт.). Вопрос в том, что этого газа в «Укртрансгазе» нет. Нельзя вернуть то, чего нет. Наш принцип переговоров с Коломойским по данному вопросу в этом и состоит. Этот газ был в предыдущие годы передан населению и давно использован. «Укрнафта» обязана была, согласно постановлению Кабмина, весь добытый газ продавать для обеспечения населения.

— Есть решение суда.

— Решение суда, можно сказать, условно таково — Коболев, полети на Марс. Мы тебя обязали. Но я не могу полететь на Марс.

— Не получится ли, что в этом споре под раздачу попадет «Укртрансгаз»?

— Думаю, что нет, мы как раз выстраиваем нашу линию поведения в этом конфликте таким образом, чтобы никого не подставить. «Нафтогаз» давно говорит миноритарным акционерам, что стоимость требуемого ими газа должна быть урегулирована в денежном выражении.

— Если вы проведете монетизацию долга, с которым вы не согласны по сути, «Приват» не получит ожидаемой компенсации стоимости газа…

— Мы не говорим, что мы не согласны. Мы говорим, что данный газ «Укрнафта» по закону была обязана продавать «Нафтогазу» по регулируемой цене. Миноритарии «Укрнафты» с этим не согласны. У нас разные позиции по этому поводу. Но на тот момент были решения НКРЭ, которые установили цену, по которой «Укрнафта» должна была передавать газ «Нафтогазу».

По ценам, установленным НКРЭ в соответствующие периоды, «Нафтогаз» должен «Укрнафте» 3,75 млрд грн за этот газ, и эта сумма отражена у нас в отчетности. Миноритарные акционеры оценили стоимость этого газа в более чем 50 млрд грн, или более 6 млрд долл. по курсу того периода. Они оформили свои претензии к «Нафтогазу» и к государству Украина и подали иск в международный арбитражный суд, чтобы взыскать эту сумму с государства.

Надо сказать, что группа «Приват» последовательна, а в юридическом отстаивании своих позиций — в украинских судах — очень эффективна. Она смогла в судах добиться не только отмены цены газа, установленной НКРЭ, но и методики ее расчета. Представители «Привата» в этом вопросе доказали, что все, что государство Украина говорит им, на самом деле украинский суд опровергает.

Решение об оспариваемых объемах газа — в ответе на вопрос: во сколько справедливо оценить газ, который «Нафтогаз» перепродавал для населения? Это та цифра, которую «Нафтогаз» обязан в денежной форме (а это уже другая ситуация) вернуть группе «Приват».

Мое мнение, что единственная причина, почему группа «Приват» не пошла по судебной линии в части возврата денег, — они понимали, что сумма этого долга будет гораздо меньше, чем 5 млрд долл., которые они требуют от государства Украина.

Эта сумма, которая могла бы стать предметом урегулирования спора между «Нафтогазом» и юридическим лицом «Укрнафта», в дальнейшем могла быть разделена в соответствии с долями акционеров и выплачена им. С нашей точки зрения, это единственное возможное решение проблемы долга по газу.

Другая проблема в том, что разница в цифрах слишком большая. Если бы, условно, речь шла о разнице между 2 млрд грн и 2,5 млрд грн, то была бы возможность найти компромиссную цифру. Но когда разница в десятки миллиардов гривен, вряд ли можно найти взаимоприемлемый компромисс. Соответственно, нужно решение суда. Мы предлагали миноритарным акционерам, а это уже не вопрос «Укрнафты», а вопрос миноритарных акционеров, рассмотреть вариант ускоренной процедуры в арбитраже и попытаться максимально быстро получить решение о том, какая же справедливая цена этого газа и по этой цене провести расчет.

— Вы предлагаете или уже подали документы на рассмотрение? В арбитраж в Стокгольме?

— В Стокгольме. Но есть нюанс — мы не являемся стороной в этом споре. Стороной этого спора являются Министерство энергетики и государство, защиту по этому делу проводит Министерство юстиции. Они ответчики в арбитраже. Иск подан чуть меньше года назад.

— У вас нет ощущения, что Коломойский вас переигрывает практически всухую?

— Нас? Или всю правовую и судебную систему Украины?

— И вас в том числе. По существу, он не вернул ни копейки «Нафтогазу» ни как группе компаний, ни как компании, управляющей госпакетом «Укрнафты». В лучшем случае, что-то платится из текущего потока.

— А вы правда ожидаете, что Коломойский придет домой, откроет шкатулку?..

У нас нет стремления играть с Коломойским в какую-то игру. Есть необходимость отстаивать интересы государства. Например, вернуть деньги «Укртранснафте», получить дивиденды от «Укрнафты», не допустить ее развала. Если на каком-то этапе мы посчитаем необходимым пойти судебным путем, то сделаем это. Пример «Укртранснафты» показывает, что «Нафтогаз» может успешно выигрывать суды.

«Укртранснафта» и ее бывший «кристально чистый» глава, или Кто вернет госкомпании «экспроприированную» нефть?

— У Коломойского есть еще одна «золотая фишка» — «Укртранснафта». Когда и каким образом может быть решен вопрос возврата нефти, которую структуры «Привата» выкачали и, наверное, давно переработали и продали?

— Думаю, это будет очередным интересным эпизодом работы судебной и правоохранительной системы.

— Она же еще не создана!

— Ну почему, что-то же существует. И иски мы получаем, и судебные решения.

— То, что существует, не работает. По крайней мере, в интересах граждан, да и компаний.

— Насколько я понимаю, существует первый ответ системы: Лазорко, предыдущий менеджер «Укртранснафты» (при котором и была выкачана принадлежащая государству нефть из нефтетранспортной системы. —Авт.), —кристально чистый человек. В связи с этим нам интересно внимание правоохранительных органов к нам и фокус системы на нас. Но даже при том, что Лазорко, по мнению системы, — «кристально чистый человек», мы выиграли в апелляции три суда.

— Есть уверенность, что «Укртранснафта» вернет «экспроприированную» нефть?

— Тут есть важный момент. Мы сейчас получим решение апелляционных судов о расторжении договоров и о необходимости вернуть нам нефть, выкачанную из трубопроводной системы «Укртранснафты» в период, когда эту компанию возглавлял Лазорко. Мы, естественно, на основании судебных решений обратимся в исполнительную службу с требованием это сделать. И посмотрим, какая будет реакция. Я помню, какая была реакция после первых событий при смене менеджмента в «Укртранснафте».

— «Маски-шоу» обеспечены?

— Со своей стороны, в рамках правового поля, мы делаем все возможное, чтобы вернуть нефть. Естественно, сотрудники «Нафтогаза» или «Укртранснафты» не наденут балаклавы, не возьмут автоматы и не поедут забирать нефть. Такой функции у нас нет, и это незаконно, за это точно можно получить абсолютно конкретное уголовное дело по очень конкретной статье УК.

— Коломойского такие «детали» в свое время не остановили…

— А это вопрос не к нам.

— НАК сейчас управляет наблюдательным советом «Укртранснафты» и компанией в целом?

— «Нафтогаз» вполне контролирует «Укртранснафту», которая является частью нашей группы компаний. Финансовый план мы смотрим и согласовываем. Из успехов «Укртранснафты» можно отметить, что депозит из Приватбанка полностью переведен в два госбанка, и эти деньги будут источником инвестиций компании или уплаты дивидендов.

— Сколько против вас лично подано исков за время руководства «Нафтогазом»?

— Каких именно исков?

— Любых, включая заявления в Генпрокуратуру.

— Я не считал заявлений, но точно больше одного. Все они находятся на разных стадиях рассмотрения. Ни один из них пока еще не дошел до стадии официального расследования. Посмотрим, как это будет развиваться. Хотя против всей группы «Нафтогаз» сейчас количество различных проверок, запросов и других претензий просто зашкаливает, даже подсчитать их сложно. Мы понимали, что это все равно будет, и относились к этому, как к дождю, — нравится или нет, он все равно будет идти. Вот и идет, сплошным потоком.

«Укрнафта» — санация или ликвидация?

— Какие есть предложения, чтобы не допустить развала «Укрнафты»? Что вы будете предпринимать для этого в ближайшее время?

— В настоящее время рассматривается предложение менеджмента «Укрнафты» о начале процесса санации. Набсовет не может запустить санацию, он может только принять решение о вынесении данного вопроса на рассмотрение акционеров компании.

— Разве фискалы не могут принять такое решение?

— Государственная фискальная служба может его тоже инициировать. Есть два варианта, которые рассматривались на разных совещаниях: с одной стороны — это санация, с другой — ликвидация компании. В случае ликвидации компании наш юридический анализ показывает, что есть много законодательных моментов, которые говорят, что, скорее всего, законно это сделать невозможно. А учитывая успешность группы «Приват» в украинском правовом поле, я думаю, что они будут доказывать, что это незаконная процедура. Второе — ущерб как для самой компании, так и для государства, и для отрасли будет очень большой. Мы проводим предварительный анализ, для окончательного анализа, повторюсь, мы хотим получить финансовую отчетность от аудиторов. Тогда уже можно будет делать финальные выводы. Мы надеемся получить и проанализировать ее в пятницу-субботу, чтобы во вторник четко понимать, какие мы имеем цифры и что с этими цифрами можно делать.

Главная идея процедуры санации — это прежде всего создать план действий, который должен быть рассчитан на срок не более 12 месяцев. Есть определенные параметры санации, которые четко покажут, как компания должна выходить из этого кризиса. Этот план также отвечает на вопрос, способен ли действующий менеджмент вывести компанию из кризиса. План санации также должен ответить на вопрос, что будет происходить с накопленными долгами компании перед кредиторами.

А главный долг, о котором мы говорим, это долг по налогам, на который насчитывается очень высокая пеня в размере 120% учетной ставки НБУ (за последний год она менялась от 36 до 23%), плюс штрафы. Компания с таким долгом, с такой ставкой пени и штрафов, которые сейчас начисляются при ценах на нефть около 40 долл., по предварительным расчетам, сможет обслуживать долг, но не сможет его гасить. Это неприемлемо. Поэтому для компании процесс санации — это возможность, если с этой позицией согласится налоговая инспекция как главный кредитор, остановить начисление пени и штрафов.

Второй вопрос, который мы бы предложили рассмотреть правительству в вопросе санации «Укрнафты», — это введение дифференцированного уровня ренты в зависимости от цены на нефть. Недавно Верховная Рада снизила уровень ренты для газодобывающих компаний. Но для нефтедобывающих компаний рента осталась на прежнем уровне, который был установлен еще при ценах на нефть выше 100 долл. Мы считаем такой уровень ренты неоправданным при нынешних ценах на нефть.

Важным моментом в плане санации является то, что процесс санации не предполагает прощения чего-либо кому-либо. Наоборот, план предполагает действия по взысканию всех долгов, которые объекту санации должны дебиторы. В этом процессе, как мы предполагаем, миноритарные акционеры естественно будут настаивать на неурегулированном вопросе газа между «Укрнафтой» и «Нафтогазом». Мы, со своей стороны, будем настаивать на вопросах, связанных с возвратом дебиторской задолженности структурами, которые работают с «Укрнафтой», кому бы они ни принадлежали.

— Ваше предложение о дифференцированном уровне ренты в зависимости от цены на нефть будет воспринято и истолковано большим количеством в частности депутатов как свидетельство того, что вы работаете на интересы Коломойского.

— Это ожидаемая реакция. Время от времени, в зависимости от того, какие эксперты меня рассматривают, я «дрейфую» между человеком Коломойского, Фирташа, Ахметова, Пинчука. Вроде всех назвал. На россиян только не работаю. Но эта ниша плотно занята другими, там не протолкнуться.

— Как вам как председателю правления НАК «Нафтогаз Украины» работается в первые дни с новым наблюдательным советом? Учитывая его состав и будущие полномочия, он может вас легко сместить. Если, конечно, действительно будет независим в принятии важных решений, как вы и хотели.

— Будет за что, сместят. Пока происходит ознакомление набсовета «Нафтогаза» с большим количеством тех вопросов, которые у нас есть. Вопрос стратегии, вопрос плана развития компании, я думаю, будет самым важным из текущих моментов, которые новый наблюдательный совет должен будет рассмотреть, высказать свое мнение и предложить государству конкретный план действий и стратегию.

Информация о материале

Опубликовано: 26 мая 2016