Главная

Закон силы

После того, как власть в области фактически перешла в руки боевиков, выяснилось, что контролировать правопорядок и соблюдать гражданское спокойствие в регионе им не под силу. Только за минувшие пару дней в местную милицию поступило более пятисот (!!!) заявлений и сообщений от луганчан об уголовных правонарушениях.

Лента новостей области сейчас больше похожа на военные, фронтовые сводки: похищения, разбойные нападения, грабежи, угоны автомобилей… «Реальная газета» приводит наиболее резонансные, характерные и яркие фрагменты нынешней криминальной мозаики Луганщины.

Инкассаторы, на выход

2 мая на перекрестке улиц Советская и Оборонная в Луганске 8 человек, вооруженных автоматическим оружием и одетых в камуфляжную одежду, под угрозой применения оружия открыто завладели служебным автомобилем ГАИ «Шкода-Октавия».

В 15:40 на блокпосту, расположенном на мосту через речку Северский Донец, (те же? – «РГ») 8 человек, вооруженные автоматическим оружием, одетые в камуфляжную одежду, под угрозой применения оружия остановили инкассаторский автомобиль «Фольцваген-транспортер» и в сопровождении угнанного автомобиля ГАИ приехали во двор областной госадминистрации. Работникам службы безопасности банка приказали покинуть автомобиль. В инкассаторском автомобиле находились деньги в сумме около 1 млн гривен.

На остановке изнасиловали молодую женщину

В Луганске 1 мая в Артемовский райотдел милиции ЛГУ обратилась женщина 1984 г.р. и сообщила о том, что в 20:15 на остановке общественного транспорта неизвестный мужчина изнасиловал ее.

Вооруженные люди продолжают похищать луганчан

4 мая в 14:00 в Ленинский райотдел милиции Луганска поступило анонимное сообщение о том, что в 13:55 возле ресторана «Сильвер» (ул. Демехина) трое неизвестных мужчин под угрозой применения оружия посадили в автомобиль «Ниссан» неизвестного и увезли его в неизвестном направлении против его воли.

До этого, 3 мая, с заявлением обратился 20-летний луганчанин и сообщил, что в 16:20 возле дома №4 на городке Пархоменко неизвестные в камуфляже и масках (15-20 человек) нанесли телесные повреждения ему и его брату 1989 г.р., после чего отвезли их в здание управления СБУ. В 20:00 3 мая заявителя отпустили, а его брата оставили в здании УСБУ.

Кроме этого, в субботу в дежурную часть поступило заявление от местного жителя 1981 г.р. о том, что он вместе с другом находился в караоке-баре «Печь» в городе Луганске. В бар вошли четверо неизвестных с оружием и насильно посадили в микроавтобус белого цвета его друга – местного жителя 1979 г.р., ранее неоднократно судимого, и увезли в неизвестном направлении.

На Лугани обстреляли двух рыбаков

В субботу 42-летнего луганчанина госпитализировали с огнестрельными ранениями передней брюшной стенки, левого плеча и предплечья: двое мужчин ловили рыбу, когда к ним подошли несколько человек в масках с оружием и открыли стрельбу по рыбакам. Мужчине удалось прыгнуть в реку и из последних сил переплыть ее. Поиски второго рыбака продолжаются.

Не рады гостям

5 мая в 13:05 в Ленинский райотдел милиции обратился гражданин Великобритании, наблюдатель ОБСЕ, и сообщил, что в ночь на 5 мая неизвестный повредил водительское стекло служебного автомобиля «Тойота Ленд Крузер», стоявшего возле дома на улице 16-я линия, и украл портфель, в котором находилась одежда заявителя.

Поговорили…

5 мая в 00:05 в одну из луганских больниц с огнестрельным ранением грудной клетки и правого плеча обратился гражданин 1969 г.р., который пояснил, что примерно в 23:00 4 мая возле супермаркета на квартале Солнечном неизвестный во время словесного конфликта выстрелил в него из неустановленного оружия.

Любишь кататься…

Один за другим появляются сообщения о захвате и угоне автомобилей:

3 мая в 18:00 возле сборного пункта областного военкомата неизвестные в камуфляже и с оружием незаконно завладели автомобилем ЗИЛ (3535 Ф4, зеленого цвета). 4 мая в 9:50 автомобиль был обнаружен у УСБУ и возвращен в воинскую часть.

4 мая в 17:30 в Ленинский РО обратился 47- летний луганчанин, и сообщил, что в ночь на 4 мая неизвестные лица незаконно завладели его автомобилем ВАЗ- 21099 (АН 4828 СО) черного цвета.

4 мая в 8:40 в Артемовский райотдел милиции обратился гражданин 1981 г.р. и сообщил, что в ночь на 4 мая неизвестные лица незаконно завладели автомобилем «Газель » (ВВ 4486 СЕ, зеленого цвета), стоявшим возле автосалона на квартале Луганском, 1а.

5 мая в Антрацитовский горотдел милиции обратился местный житель, и сообщил о том, что ночью неизвестный незаконно завладел его автомобилем ВАЗ-212140 (ВВ 5630 ВТ, белого цвета), который стоял возле дома № 4 по улице Парковой в городе Антрацит.

5 мая в Свердловский горотдел милиции обратился 51-летний гражданин, инструктор Свердловской автошколы общественного содействия обороне Украины, и сообщил о том, что в 10:00 возле дома по улице Жилова четверо вооруженных мужчин в масках и камуфлированной одежде под угрозой применения огнестрельного оружия завладели служебными автомобилями ЗИЛ-113 (19-86 Я1) и КАМАЗ-43105 (20-00 Я1).

5 мая в 11:25 в Ленинский райотдел милиции обратилась 26-летняя луганчанка и сообщила, что 4 мая в 14:00 неизвестные лица незаконно завладели её автомобилем «Киа Серато» (ВВ 2575 ВО, красного цвета), стоявшим возле дома №29 на улице Демехина.

5 мая в 12:00 в Артемовский райотдел милиции обратился гражданин 1981 г.р. и сообщил, что в ночь на 3 мая неизвестные лица незаконно завладели его автомобилем ВАЗ-2101 (Ц 1659 ВГ, зеленого цвета), стоявшим возле дома на улице Линева.

5 мая в 9:50 в Ленинский райотдел милиции обратилась луганчанка 1949 г.р. и сообщила, что в ночь на 5 мая неизвестные лица незаконно завладели ее автомобилем ВАЗ-2107 (585-46 АМ, бежевого цвета), стоявшим возле дома №6 по улице 3-й Донецкой.

В Свердловске по улице Зои Космодемьянской семь вооруженных боевиков «Юго-Восточной армии», используя автомобиль, перекрыли проезд движущимся автомобилям КАМАЗ и ЗИЛ. После того, как автомобили остановились, под угрозой применения оружия, боевики выбросили из кабины авто водителей и завладели машинами.

«Цепные» воры

4 мая в 19:30 в Стахановский горотдел милиции обратилась с заявлением 25-летняя местная жительница и сообщила, что в 14:30 на улице Б. Хмельницкого неизвестный открыто похитил у нее золотую цепочку. Его приметы: на вид 25-30 лет, рост 175-180 см, худощавого телосложения. Был одет в синюю футболку, темные брюки.

5 мая в Краснодонский горотдел милиции обратилась с заявлением женщина 1977 г.р. и сообщила, что в 20:30 в магазине, расположенном по улице Лютикова, неизвестный открыто похитил у нее золотую цепочку с кулоном.

Палки наголо

4 мая в 00:30 в Ленинский райотдел милиции с заявлением обратился гражданин 1957 г.р. и сообщил, что 3 мая в 20:00 на улице Советской в Луганске неизвестные нанесли ему несколько ударов палкой по голове и туловищу и незаконно завладели его мобильным телефоном, часами и золотой цепочкой.

Пополнили арсенал

4 мая в 21:00 в Ленинский райотдел милиции обратился 43-летний мужчина и сообщил, что у здания сауны на улице 3-й Донецкой неизвестные открыто похитили у него охотничье гладкоствольное ружье.

Информация о материале

Опубликовано: 16 мая 2014

Путин и ящик Пандоры: ошибка президента?

В статье "Путин и богатство народов: хотят ли русские войны?" речь шла о том, что в наше время, в отличие от прошлых веков, прирастая территориями, страна отнюдь не становится богаче, скорее, наоборот. Поэтому-то все бывшие великие империи, в конце концов, сделали выбор в пользу экономического благополучия, отказавшись от заморских владений. Кроме одной — Российской (позднее СССР, позднее РФ). Может быть, из-за того, что ее владения — не заморские, и граница между ними и метрополией часто весьма условна, а может, в силу иных причин, но процесс распада этой империи коренным образом отличается от других. Его трудно представить себе в терминах рационального выбора "владеть или отпустить", даже когда "отпустить" экономически выгоднее, как в случае Чечни.

Более того, не исключено, что российский обыватель, в отличие от европейского (в том числе и украинского), готов платить из своего кармана за то, чтобы "нас боялись", а его родина — расширялась. Он аплодирует стоя, когда распад империи удается немного оттянуть (как в той же Чечне) и, тем более, хоть чуть-чуть обратить вспять (как в Крыму). Хотя вряд ли он догадывается о том, что на самом деле крымская авантюра, скорее всего, значительно приблизила окончательный крах столь милой его сердцу державы.

И дело не только в санкциях за нарушение мирового порядка, о которых говорилось в прошлый раз. В конце концов, поскольку их применяют развитые страны, у путинской власти есть возможность списать ущерб на козни зловредного и якобы увядающего Запада, который, мол, навязал всем удобные для себя правила, чтобы сдержать более молодых конкурентов. Но даже если бы Запада не существовало, у патриотов России, в том числе и "имперцев", есть и другие, не менее, если не более веские причины для беспокойства. Для самой большой страны мира, фантастически богатой неосвоенными ресурсами, актуально не столько дальнейшее расширение, сколько защита и удержание существующей территории. А этому угрожают и внешние, и внутренние факторы, не имеющие ни малейшего отношения к Западу. Ведь как показали экономические и политические историки, чрезмерное расширение рано или поздно ведет империи к краху, и аннексия Крыма — как раз из разряда тех шагов, которые способны послужить спусковым крючком, катализатором этого процесса.

Деградация и распад наступают примерно по тем же причинам, по которым эффект масштаба в экономике, вопреки предсказаниям марксистов, не ведет к появлению одной гигантской монополии. О них стоит рассказать обстоятельнее, но в другой раз. Если в двух словах, то издержки управления растут быстрее, чем размер компании или страны, а иерархическое управление сталкивается с естественными ограничениями, и это на определенном этапе сводит на нет преимущества эффекта масштаба. По этим же причинам невозможно всемирное правительство, а большие страны страдают от проблем управляемости, которые усугубляются с ростом размеров и населения.

Вдобавок слишком большая страна наверняка неоднородна. Это имеет свои плюсы, в частности обеспечивает разнообразие, необходимое для гибкости. Но различие географии, культуры и, соответственно, интересов резко повышает издержки управления, ведь к каждой категории населения или региону приходится искать свои подходы. Особенно трудно таким неоднородным странам даются демократические решения: во многих случаях они не принимаются именно потому, что сталкиваются противоположные представления и, соответственно, предпочтения. В тех случаях, когда все стороны расположены к компромиссу, это не так уж страшно — разве что затягивается время. А вот если хотя бы одна из них воспринимает компромисс как слабость, то договориться вряд ли удастся. Авторитарные режимы могут быть решительнее, зато часто получают в ответ партизанские войны в отдельных регионах.

Поэтому крупные страны вынуждены идти на существенную децентрализацию власти, даже когда они весьма однородны (как Китай) и даже если это несет угрозу территориальной целостности (как Индия). Тем не менее слишком неоднородные страны раскалываются (как Югославия), несут большие издержки управления (как Бельгия) или страдают от внутренних конфликтов, включая терроризм и гражданские войны, как те же Индия, Египет, Судан, Ирак, не говоря уже о Сирии. Все эти проблемы, очевидно, не обошли стороной и Россию.

Но и децентрализация бессильна против третьего, "геополитического", фактора: войны (или гонки вооружений) на два или больше фронтов. Относительно небольшая страна без имперских амбиций в такой ситуации может играть на противоречиях окружающих гигантов, как, собственно, и делала Украина до последнего времени. Зато перед империей, если только у нее за спиной не море, эта проблема почти всегда встает в полный рост. Вот Великобритании повезло: она вообще расположена на острове, и то ее завоевывали норманны, хотя и давно. А, например, Польшу — разделили, Германия дважды терпела сокрушительные поражения, Оттоманская империя пала, когда ей пришлось воевать на всех фронтах…

России долгое время везло: со времен распада Орды у нее на востоке был своего рода open end — огромные малонаселенные просторы, из которых не исходило никакой угрозы, зато они служили и служат источником неисчерпаемых ресурсов. Однако в середине ХІХ века экспансия уперлась в интересы других держав и закончилась Крымской войной и потерей Аляски. Еще худшими были последствия в начале ХХ века: за поражением в Русско-Японской войне последовали революции, которые едва не привели к полному распаду империи. Американский социолог Рэндалл Коллинз, исходя из такой логики, в свое время предсказал, что за усилением Китая (вспомним конфликт конца 60-х вокруг островов на Амуре) и вторжением в Афганистан последует распад СССР — "величайшая геополитическая катастрофа ХХ века", по мнению Путина. Президента страны, которая сталкивается сейчас с ровно такими же проблемами противостояния одновременно на нескольких фронтах. Точнее, президента, который на наших глазах открыл эти фронты — ящик Пандоры, из которого практически неизбежно в назначенный час выползет "роковая змея", если вспомнить русскую классику.

Впрочем, казалось бы, нынешней РФ с ее военными расходами в размере 4,4% от ВВП далеко до СССР, где они были раз в пять больше (в относительных величинах). Однако военный бюджет удалось сократить, и, соответственно, направить средства на более насущные нужды только потому, что "холодная война" казалась навсегда оконченной. Сейчас этот фронт открыт заново. Мало сомнений, что гонка вооружений возобновится с новой силой — и исход ее предрешен: экономически нынешней России тяжело тягаться с НАТО, даже если учесть союзников по ОДКБ. Есть, конечно, еще ШОС, но его никак нельзя считать реальной помощью. О каком союзе России с Китаем может идти речь, если от него как раз и исходит самая большая угроза? Ведь ни для кого не секрет, что великий юго-восточный сосед издавна претендует, по крайней мере, на Восточную Сибирь и Дальний Восток. И вряд ли случайно сразу же вслед за российским законом, формально позволившим аннексировать Крым на основе "референдума", в Поднебесной был принят совершенно аналогичный закон.

Конечно, если попытаться провернуть подобную операцию прямо сейчас, то она вряд ли увенчалась бы успехом — ну, хотя бы уже потому, что Китай пока отстает от России по доходу на душу населения. Но это дело наживное: если в результате тотальной монополизации "чекистским кланом", усиленной действием санкций, рост России остановится (а то и пойдет вспять), а Китай сумеет сохранить темпы, то в течение следующих десяти лет соотношение будет уже в пользу Китая. А по совокупной экономической мощи его превосходство давно неоспоримо, и оно относительно легко конвертируется в военный перевес.

Поэтому крымский бумеранг очень даже может вернуться с другой стороны обширных российских границ, только стократно усиленный. Тем более что для Поднебесной империи, которая за тысячелетия успела превратиться в самое большое в мире национальное государство, десять лет — не срок. А за это время и демография спорного региона может поменяться в пользу непьющих, многодетных и никуда не уезжающих пришельцев. Так что разрушение мирового порядка обернется для России, как минимум, огромными — возможно, непосильными — расходами на сдерживание Китая. В частности, поэтому Россия, которая так залихватски нарушила обсужденный в предыдущей статье запрет на захватнические войны, на самом деле заинтересована в нем куда больше Запада.

Ну и, конечно, никуда не делся давно существующий кавказский фронт. Чечне приходится платить дань, Дагестан кровоточит, терроризм держит в напряжении всю Россию… Теперь к нему добавляется еще один фронт, украинский: хотя наша страна не собирается вторгаться к соседям, Кремлю придется как минимум держать немалый воинский контингент наготове и устраивать постоянные провокации, чтобы не дать Украине восстановить статус-кво и мешать ей вступить в НАТО, поскольку аннексия снова актуализировала этот вопрос и резко подняла поддержку Альянса в народе; а как максимум, если хватит безумия, — чтобы удерживать непокорную территорию со всеми вытекающими последствиями. Итого, вместо кое-как контролируемой напряженности на одном фронте и назревающей опасности — на другом, Кремль в одночасье получил три полноценных (тот же Кавказ, плюс Украина, плюс гонка вооружений с НАТО) и значительно приблизившийся четвертый — Китай, очень довольный прецедентом и готовый обратить его против самих создателей.

Однако и это еще не все. Ведь обо всех упомянутых выше проблемах давно и хорошо известно даже неспециалистам. Достаточно поверхностного знания темы плюс некоторой общей эрудиции и элементарной логики (на большее в данном случае автор и не претендует), чтобы понять, каким огромным рискам подвергает Россию аннексия Крыма. И при этом она не приносит ровным счетом никаких реальных дивидендов! Сам по себе полуостров — глубоко убыточен. Даже якобы экономия на прокладке "Южного потока" по Крыму вместо глубин, во-первых, не идет ни в какое сравнение с уже понесенными потерями; во-вторых, очень сомнительна в связи с высокой сейсмичностью самого полуострова и прилегающего шельфа (из-за этого, кстати, в свое время так и не запустили Крымскую АЭС) и, наконец, в-третьих, похоже, нет уже никакого "Южного потока", пал жертвой агрессии…

Не нужно быть большим стратегом, чтобы понять мизерное значение базы для флота, способного выйти на оперативный простор только с милостивого разрешения Турции (читай — НАТО). Хотя, впрочем, база и так была — теперь понятно, для чего она в первую очередь предназначалась… В общем и целом получается, что краткосрочные электоральные выгоды куплены ценой значительного усиления стратегической уязвимости. Не говоря уже обо всех прочих прелестях статуса страны-изгоя. Возникает вопрос: какой "мудрец" до такого додумался?

И вот тут мы сталкиваемся с еще одной, потенциально смертельной для нынешней РФ, проблемой: с качеством принятия решений в самом "центре". А ведь, вспоминая недавнюю историю, СССР мог бы, наверное, долго агонизировать, если бы его не добили несколько явно ошибочных решений, принятых "наверху", таких, как строительство БАМа, ввод войск в Афганистан, антиалкогольная кампания, "ускорение", экономическое раскрепощение государственных предприятий… Сейчас, похоже, аналогичные по безумству решения принимают Путин и его ближайшее окружение.

Впрочем, гипотезу о помешательстве Путина вряд ли стоит рассматривать всерьез. Не похож он, в отличие от Януковича, и на быкующего гопника-переростка, привыкшего полагаться на "чуйку" и не чувствующего предела ни своим амбициям, ни своей патологической жадности. Нет, Путин с юности учился профессионально просчитывать ходы, он знаменит хитростью и железной хваткой, в его распоряжении, по крайней мере потенциально, блестящие умы и школы аналитики, которые были сосредоточены в тогда еще советском Центре… Откуда же такая, на первый взгляд, самоубийственная политика?

Весьма правдоподобный вариант ответа предложили десять лет назад некоторые из упомянутых выше "умов" — Константин Сонин, профессор РЭШ, и его ученик Георгий Егоров. Они математически показали, почему диктаторы выбирают себе не самых умных советников, и в результате интеллектуальный уровень обеспечения управленческих решений при диктатуре имеет тенденцию к снижению. В области экономической политики характерной иллюстрацией этого результата можно считать Сергея Глазьева, главного экономического советника президента РФ: политика, основанная на его рекомендациях, последовательно терпит крах.

И "точки роста" вроде Сколково, и "единое экономическое пространство" (оно же ТС) — якобы просчитанные и подкрепленные теориями в недрах постсоветских академических институтов беспроигрышные (по мнению их сторонников) проекты экономически не принесли ничего, кроме позора. Вдобавок, конечно, коррупция играет свою обычную роль "топора под компасом", сбивая экономическую политику с курса в сторону более корупциогенных проектов, непревзойденным лидером среди которых, наверное, надолго останется олимпиада в Сочи. В результате государственная машина начинает давать сбой за сбоем, принимаются катастрофические решения, за которыми следуют еще худшие. Если этот вариант объяснения близок к истине, то нам остается ждать, когда коррозия сделает свое дело.

При этом уместно напомнить еще один урок краха СССР: вертикали власти рушатся мгновенно, как только их участники начинают понимать, что структура, с которой они связывали свои ожидания, не вечна. Собственно говоря, мы имели возможность наблюдать очередной такой крах воочию всего два месяца назад. Не исключено, что необходимость вселять подчиненным веру в будущее путем демонстрации силы на фоне неудач в других сферах как раз и толкает Путина на авантюры. Если так, то игры в империю могут закончиться еще раньше и еще хуже. Хотя станет ли от этого легче нам — еще большой вопрос. Ведь в этом случае Украина, избавившись от источника намеренной дестабилизации, может зато получить на своей восточной границе очаг нестабильности размером с Луну. Но такова уж судьба империй и их соседей…

Информация о материале

Опубликовано: 16 мая 2014

Почему диверсанты проникают в Украину?

Российские диверсанты и наемники ведут открытую войну на территории Украины. Бойцы украинских спецподразделений несут потери, много раненых. Каким образом все-таки российские боевики попадают на территорию Украины? Казалось бы, государственная граница охраняется в усиленном режиме, переброшены дополнительные силы, но дестабилизация ситуации охватывает все новые и новые территории Юга и Востока. Почему? Ответы - в интервью с помощником главы Государственной пограничной службы Украины Сергеем Астаховым.

— Пан Сергей, как происходит пересечение границы российскими диверсантами, которые воюют против украинских спецподразделений? Например, тех же чеченских наемников, о которых пишет в соцсети министр внутренних дел Аваков.

— Мы пока не имеем политического решения, чтобы перекрыть границу для граждан Российской Федерации. Поэтому те граждане, которые хотят сейчас или хотели два месяца или полгода назад по своим действительным документам, в частности паспортам граждан России, въехать на территорию Украины, они въехали. После перевода государственной границы на усиленный вариант охраны, Пограничная служба принимает все максимальные меры для того, чтобы ограничить въезд в Украину радикально настроенных граждан Российской Федерации. Проводится их первичный опрос, потом проверка документов, а далее так называемая вторая линия контроля, когда проверяются данные, которые они заявляют (к кому они едут, кто их там ждет, как они собираются передвигаться по территории Украины, когда будут возвращаться, есть ли у них достаточное финансовое обеспечение...).

Граница охраняется по трем рубежам. И когда кто-то говорит о несанкционированном заезде техники или людей, то 99, 9% тех, кто об этом заявляет, ни разу не был на этой границе. Говорю об этом абсолютно ответственно, потому что глава Службы и я вылетаем на границу каждую неделю по два раза на разные участки, лично присутствуем на всех пунктах пропуска, на всей «зеленой границе», которая находится между пунктами пропуска. Ситуация изучается и контролируется. Проехать или прорваться несанкционированно через пункты пропуска невозможно, потому что они в шахматном порядке защищены бетонными надолбами, вооруженными пограничниками, инженерными заграждениями, причем прилегающие к пунктам пропуска территории также.

Что касается «зеленой границы». Там, где сложная местность, априори техника (автомобильная, военная) пройти не может. Если она гипотетически все-таки прошла, то она оставляет за собой следы. Пограничные наряды фактически почасово проверяют эти три рубежа — не появились ли въезды или выезды. У нас также есть средства дистанционного контроля: автомобили обнаруживаются на расстоянии 18 км в любых погодных условиях. Я уже не говорю о традиционных наших пограничных башнях, секретах, скрытых нарядах и тому подобное. Так вот, ни разу не было зафиксировано следов на полях, которые бы фиксировали въезд какой-то тяжелой техники. Кроме того, уже более месяца на угрожающих участках прорыты десятки километров канавы. Нет смысла рыть там, где болото или река. Да, может пройти человек, но там стоят пограничные наряды, ведется дистанционное наблюдение.

С другой стороны, на лбу у них не записано — чего они едут в Украину. Мы проводим определенную оперативную работу и проверяем тех, кто ездит поездами, есть определенные ограничения на групповые поездки, возрастной ценз. Например, едет нормальный человек, внешне адекватный со своим реальным документом, мы же не можем заглянуть ему в мозг и знать, как он настроен. Когда мы за ним наблюдаем и обнаруживаем у него какие-то признаки или предметы, которые могут влиять на дестабилизацию в Украине, то это одно, а если он просто едет со своим кошельком и потом все необходимое покупает у наших сепаратистски настроенных граждан, это другое. Поэтому я бы не говорил о том, что у нас слабый контроль границы.

— Какова ситуация на приднестровской границе? Руководитель Центра военно-политических исследований Дмитрий Тимчук пишет в ФБ о том, что «за последние трое суток с территории Приднестровья на территорию Украины было переброшено до 250 «туристов Путина» и диверсантов».

— Наша служба мониторит ситуацию, осуществляет координацию с другими силовыми ведомствами, но ни одна структура не подтвердила факт наличия у них информации о фактах пересечения границы. Гипотетически можно заявлять о разных вещах, но нужно руководствоваться фактами. Например, вчера появилась информация, что Россия проведет военное вторжение в 19.00. Мы сразу проверили информацию — все спокойно. Но страсти же разгораются. Мне было множество звонков от уважаемых изданий, что вот нам очевидцы уже рассказывают — идут танки. Опять проверяем — ничего не происходит. Не знаю, кто намеренно создает этот искусственных ажиотаж, возможно, кто-то хочет о себе заявить, возможно, это преднамеренная провокация со стороны Российской Федерации, чтобы сместить акценты.

— Как же так происходит, что все спокойно, а наемников и бандитов из другого государства у нас все больше?

— Мы действуем в рамках действующего законодательства и тех приказов, которые отдаются Государственной пограничной службе. Мы свои обязанности выполняем на 100 %. Политического решения о том, чтобы перекрыть границу с российской Федерацией не было. Если будет — будем выполнять.

— На ваш взгляд, нужно перекрывать границу?

— Если 450 депутатов не могут принять какое-то консенсуальное решение по этому поводу, то этот вопрос точно не в моей компетенции. Проблему нужно рассматривать в комплексе. Проще всего — взять и закрыть. Но после этого начнется цепная реакция, ведь есть, например, законопослушные жители, которые работают в России, имеют там родственников, ездят для определенных отдельных потребностей... Также нужно помнить о последствиях для транспортных перевозок и в целом экономики Украины. Здесь до социального взрыва может быть недалеко. С другой стороны, мы должны понимать, что у нас достаточно сепаратистов, которые поддерживают диверсантов. Мы можем остановить десять, а на нашей территории их сотни, и они граждане Украины.

— Насколько сегодня защищены морские границы, в частности, на Азовском море, ведь опасными являются участки Мариуполя, Бердянска?

— К имеющимся на Азовском море силам пограничной службы из Крыма мы были вынуждены передислоцировать наш морской отряд из Керчи в Мариуполь. Он прошел адаптацию, размещение, и как только навигационная обстановка позволила, они сразу вышли на охрану границы, территориальных вод Украины. Корабли Государственной пограничной службы постоянно ведут патрулирование в Азовском море. В то же время, мы наблюдаем, что там появляется немалое количество пограничных кораблей РФ.

— На каких участках границы существует наибольшая опасность?

— Конечно, это граница в пределах Луганской и Донецкой областей. Наши пограничники нам откровенно говорят, что, к сожалению, мы опасность больше чувствуем не внешнюю, а внутреннюю. Например, есть определенные преступные группировки или просто люди в нетрезвом состоянии, которые пытаются захватывать оружие. Иногда это делается просто для того, чтобы проверить решительность наших действий. Но поверьте, при необходимости пограничники будут применять оружие, и не только на предупреждение. Примеры были — наши силы действовали профессионально.

— Как вы изменили свою работу после российской агрессии?

— Мы сделали перегруппировку, мобилизовали резервы, все мобильные подразделения были переброшены на восточный и южный участки. Плюс были созданы мотоманевренные группы по принципу деятельности советских войск в Афганистане. У нас достаточно офицеров, которые имеют опыт проведения соответствующих операций по локализации определенных районов, по проведению активных действий. Эти группы способны противостоять в случае открытого вторжения на территорию нашего государства. Кроме этого, с мобилизационного резерва к нам прибыло почти четыре тысячи военнослужащих. Раньше мы считали, что вокруг нас находятся только дружественные страны, что не будет открытого военного противостояния. И законодательная база, которая регулирует деятельность пограничной службы, и сама деятельность структуры, и программы подготовки, и даже форма — были ориентированы на европейские стандарты. Но в настоящее время все радикально изменилось, придется пересматривать и усиливать военную компоненту. Общая численность Государственной пограничной службы — 50 тысяч человек.

— Как все-таки остановить поток российских боевиков на территорию Украины?

— Мир изменился. Реакция даже того же Европейского Союза на откровенные действия и провокации со стороны России больше методическая чем решительно-практическая. Мы могли пойти каким-то радикальным путем, но это не зависит от пограничной службы, для этого есть парламент и правительство.

Информация о материале

Опубликовано: 16 мая 2014

Явление «бандерофобии» в российском сознании

В современном мире манипулятивная пропаганда является оружием, а во время информационной войны, особенно той, которую сейчас Россия ведет против Украины, — по сути, оружием массового поражения. Путинское мифотворчество предельно примитивно — все, кто реальными делами поддерживают независимость Украины, объявляются «бандеровцами» и «фашистами». Нужно признать, что эти манипуляции до сих пор срабатывают — как в России, где даже люди, которые причисляют сами себя к «интеллектуальной элите», берут на себя смелость утверждать, что киевский Евромайдан якобы был проплаченной американской спецоперацией, так и на востоке Украины, свидетелями чего мы являемся.

Они срабатывают, потому что украинская государственная власть на государственном же уровне все эти 23 года Независимости и не хотела, и не могла организовать надлежащий контрпропагандистский отпор кремлевской информационной агрессии. То, что этот отпор можно и нужно осуществлять на действительно качественном уровне, демонстрирует материал Игоря Лосева, опубликованный еще в 2001 году в журнале «Сучасність». Сейчас мы предлагаем его вниманию читателей «Дня»; как легко убедиться, за 13 лет эта статья стала еще актуальнее. Потому что зло умышленной дезинформации, о котором рассказывает Игорь Лосев, не получив адекватного противодействия (возможно, потому, что те, кто все эти годы по должности обязан был это делать, ментально соглашались пусть даже с некоторыми из кремлевских пропагандистских тезисов?), разрастается, как опухоль. Поэтому статья Лосева, не услышанная обществом, кроме всего прочего, свидетельствует и о том, что необходимые выводы нужно делать вовремя. Не тогда, когда уже поздно.

Явление, о котором пойдет речь в этой статье, относится к числу фундаментальных, базовых конструкций российской ментальности в ее отношении к Украине и украинцам. «Бандеровщина» в российском сознании имеет мало общего с бандеровщиной как реальным феноменом украинской истории. Можно даже говорить о специфической российской модели толкования этого движения, модели, которая из-за своих многочисленных иррациональных элементов дает все основания определять ее как миф, составляющую других российских мифов на украинскую тематику. Отношение к украинскому национальному движению в кругах даже образованных и либеральных российских интеллигентов остается на уровне сугубо пропагандистском, что вынуждает вспоминать времена советского Агитпропа с его «объективным» и «научным» «исследованием» взглядов идейных противников. Большим продвижением в осмыслении этого явления российским сознанием было бы забыть хотя бы истерически-обвинительный тон, господствующий практически во всех российских текстах, даже тех, которые претендуют на академичность. В этом сознании, а еще больше подсознании, историческая реальность превратилась в символ, который живет своей автономной от истины жизнью. Этот символ чрезвычайно активно используется во многих публикациях, ставящих себе целью создавать негативный имидж Украины, отдельных ее регионов и политических сил.

На территории самой Украины этот символ является краеугольным камнем всей пропаганды левых и пророссийских партий и организаций, который должен служить цели противопоставления западных и восточных регионов страны, запугивания русского и русскоязычного населения Востока и Юга какой-то ужасной, жестокой, неизвестной, а потому еще более страшной силой. Над созданием этого символа работал огромный отряд коммунистических пропагандистов в течение последних 60 лет, и эта работа не прекращается до сих пор.

«Бандеровец» предстает в восприятии рядового россиянина на подсознательном уровне как своего рода «антиидеал» Украины, как живое воплощение «плохой Украины» в отличие от идеала хорошей Украины-Малороссии, которая находится под полным политическим и духовным контролем Москвы, независимо от формального статуса то ли провинции России, то ли протектората ее, то ли «самостийного» государства, уровень самостоятельности которого определяется той же Москвой. Это, так сказать, модель худших черт украинца, как их себе представляет российское сознание. Тип антироссийский по определению, именно из-за своего украинства, из-за максимально резкого и неуступчивого проявления, манифестации своего украинства в формах, принципиально по своему характеру сопоставимых с формами демонстрации «русскости» россиянином как представителем державного народа. Однако такое поведение украинца, являющиеся отражением поведения россиянина, поляка, немца, венгра как носителей национальной самодостаточности, воспринимается россиянином с его устоявшимися представлениями о «норме» для украинцев как вызов и агрессия, по крайней мере как потенциальная угроза. Это, в свою очередь, вызывает агрессию со стороны носителя российского сознания, которую он считает спровоцированной. Спровоцированной одним только фактом существования такого «аномального» украинского типажа. Собственная национальная агрессивность таким образом экстраполируется на другого, что усиливает чувство угрозы и незащищенности. Это очень своеобразная мазохистская агрессивность, когда сам источник агрессии чувствует себя жертвой, нуждающейся в защите и сочувствии, когда в роли «перпетум мобиле» агрессивности выступают искусственно вызванный страх и комплекс острой, хоть и не оправданной реальными обстоятельствами, жалости к себе. Яркой иллюстрацией к этому тезису может быть ситуация с «русскоязычными» за пределами Российской Федерации и ее освещение средствами массовой информации этой страны с бесконечными жалобами на «притеснения» и «преследования».

«Бандеровец» воспринимается многими россиянами как метафизическая, почти манихейская угроза со стороны сыновей тьмы. Однако участие реальных бандеровцев в формировании таких представлений было довольно минимальным, остальное сделало само российское сознание с его специфическими, созданными такой же специфической историей особенностями. Кое-что об этих особенностях можно иногда прочитать и у российских исследователей: «...На этом камне свободно выбранных несвободы и деспотизма строилась будущая Россия. Потом укрепились сельские общины, которые возродили племенной диктат большинства и пренебрежение к личности, манихейское жестокое разделение мира на «наших» и «ненаших» и соответственно двойную мораль и нормы сожительства (для своих и чужих). То есть, по сути, аморализм, который стал постепенно одним из удивительнейших национально-психологических черт, которые уже действительно «аршином общим не измерить». Сюда же относится нигилистическое отношение к частной собственности, благодаря которому марксизм, который был широко известен в Европе, смог укорениться и взрасти как сучковатое дерево большевизма только в России. Именно отсюда, отмечал я в последних трудах, из сугубо психологической склонности к архаике — то есть к консервированию древних коллективно-подсознательных стереотипов — возникают многочисленные исторические и современные беды российского народа. И еще раз отмечаю, происхождение и развитие этих национальных черт объясняется вовсе не какой-то расовой предопределенностью... они приобретены в результате того же особого российского пути прогресса, наличия которого, кажется, никто не отрицает», — писал российский историк В.Возгрин.

Российское сознание легко признает право народов на самоопределение, на антиколониальную войну, когда речь идет о событиях, которые не касаются России. Россияне охотно сочувствуют американским неграм, южноафриканским бурам, бенгальцам, потому что это не налагает на них никаких обязательств в отношении пересмотра собственной истории, а тем более собственных границ. Именно поэтому им так трудно признаться самим себе, что «бандеровщина» была самым обычным национально-освободительным движением. Ведь это признание будет требовать и определения места и роли россиян в этом процессе. Такое определение может быть только весьма некомплиментарным.

Поскольку бандеровское движение было объективно направлено против России как государства и политического режима, было эффективным, хорошо организованным, последовательным и непримиримым, от него нельзя было откупиться очередным протекторатом или доминионом, «союзом» или «стратегическим партнерством», оставался только путь его демонизации, хотя типологически бандеровское движение не отличалось принципиально от антифранцузского движения в Алжире или антианглийского в Ирландии. Интересно, что аналогичные попытки демонизировать национально-освободительное движение наблюдаются в Чечне по такой же схеме (российские чиновники не случайно заявляют, что на этой территории будут применяться методы, которые были апробированы в Западной Украине в 1940—1950-х годах).

Схема действительно повторяет «антибандеровскую»: обвинение чеченских повстанцев в прислужничестве зарубежным исламским фундаменталистам (ОУН-УПА в прислужничестве немецким оккупантам, позже западному империализму, и сотрудничестве с бандитско-криминальными элементами: всевозможными наемниками и т.д.). Сосредоточивают внимание на неминуемых эксцессах любой вооруженной борьбы, причем только на эксцессах одной стороны, чеченской, считая эксцессы (часто значительно более жестокие и неоправданные) с российской стороны чем-то приемлемым и почти законным. Именно так в России до сих пор рассматривают действия войск НКВД-МГБ в Западной Украине, многочисленные убийства и депортации мирного населения. Более того, эти действия считаются образцом для подражания в нынешней кавказской войне.

Представления широкой российской общественности об эпопее ОУН-УПА сводятся к совокупности мифологем: украинско-немецкие националисты, сотрудничество с гитлеровским режимом, зверства, патологическая русофобия. Элемент невежества, сознательно формировавшийся Агитпропом, здесь, бесспорно, присутствует. Об этом свидетельствует тот факт, что даже, казалось бы, профессиональные «борцы с бандеровщиной» обычно не могут назвать имена деятелей этого движения, кроме, конечно, самого Степана Бандеры, абсолютно не информированы по конкретным событиям, документам и т.п. Это фобия неизвестного, а потому еще более ужасного. Однако значительная часть этой общественности, в первую очередь ветераны Красной армии, принципиально и не хочет знать фактов, ведь эти факты могут разрушить привычный и удобный миф, побуждая к разрыву с любимыми фетишами сознания, лишая духовного комфорта постоянства догм и суеверий.

Этот больше чем сомнительный в своей основе образ «бандеровца», который должен вызывать страх, ненависть и отвращение на уровне физиологичных рефлексов, как нельзя лучше подходит нынешней антиукраинской пропаганде как своего рода «страшилка» для этнических россиян в Российской Федерации и Украине и для определенной части украинцев Востока и Юга. Это облегчается тем, что в этих регионах толкование истории украинского национально-освободительного движения дано на откуп левым и пророссийским организациям, для которых это движение — не только сосредоточение всех человеческих пороков, но и явление узко региональное, западное, галицкое, абсолютно чуждое Донбассу, Слобожанщине, Таврии. В их толковании, как и в большинстве российских публикаций (практически во всех), бандеровцы предстают как мастера самых изощренных пыток (хотя на самом деле именно они часто были их жертвами), как носители звериных инстинктов, специалисты по всяческим издевательствам над россиянами, евреями и поляками. Два последних этноса вряд ли вызывают искреннее сочувствие пропагандистов, но обязательно добавляются для придания бандеровским «зверствам» большей универсальности. В то же время все жестокости против членов ОУН-УПА и мирного населения последовательно замалчиваются. Потому что их признание тоже будет способствовать разрушению «антибандеровского мифа». Соответствие этого абсолютно негативного образа реальности — вопрос вне обсуждения в российской исторической науке, не говоря уже о публицистике. И это несмотря на то, что сегодня существует возможность доступа ко многим аутентичным источникам.

Образ «бандеровца» в российском сознании почти полностью совпадает с образом галичанина, который воспринимается как западный, католический, чуждый остальной Украине тип, как соблазнитель «пророссийского» по определению украинского народа. Галичане абсолютно противоречат всем российским догмам относительно Украины, которая вызывает возмущение и враждебность большинства российской общественности. Западные украинцы оказались более твердым и более неуступчивым человеческим материалом, чем их восточные братья, которым политические условия не давали возможности перейти от стадии этнографической массы к стадии нации. «Захидняки», очевидно, не прибегали к русификации (в первую очередь ментальной), были стойкими относительно славянофильской и интернациональной пропаганды, религиозные, умели четко формулировать свои цели и национальные требования. То есть они олицетворяли все те черты, которые российское сознание так не хотело видеть в украинцах. Галичане производили впечатление представителей продвинутой европейской нации, которой по московским проектам не должно быть в Украине. Уровень их национального сознания был с точки зрения руководства СССР слишком высоким. Именно это в советские времена вызывало подозрения и недоверие к выходцам из Западной Украины, даже если то были простыми носителями компартийных взглядов. Галичанину было практически невозможно попасть на верхушку партийного олимпа УССР.

Такое отношение российского общественного мнения (как правило, очень негативное) связано, среди прочих причин, также с тем, что русская ментальность (и элементарная, и массовая) воспринимает высокий уровень украинского национального сознания как шовинистическую русофобию, нормой же считает почти полное отсутствие национального сознания. Россияне склонны приписывать «бандеровцам» ту враждебность к себе, которую они сами ощущают к сознательным в национальном смысле украинцам, и тогда тезис «мы их ненавидим» меняется на более удобный и психологически выигрышный — «они нас ненавидят».

Здесь следует обратить внимание на некоторые специфические этнопсихокомплексы россиян. Российская общественность любит обсуждать враждебные чувства других народов относительно россиян, однако всячески уклоняется от обсуждения и анализа собственной враждебности к другим: евреям, татарам, кавказцам, украинцам, прибалтийцам, часто сознательно подменяя серьезный уровень рассмотрения примитивными клоунадами с заверениями «простых людей» о своей любви к соседу-инородцу, или трогательной историей взаимоотношений отдельного россиянина и отдельного нероссиянина, что никоим образом не снимает с повестки дня необходимость глубокого и честного анализа взаимоотношений народов.

Галичане самой своей ментальностью обижали особенный колониальный комплекс россиян — жажду любви и благодарности со стороны покоренных народов. Россиянин на этнических землях «инородцев» не хотел и не мог чувствовать себя тем, кем он был — колонизатором и ассимилятором, а предпочитал чувствовать себя носителем прогресса, цивилизации и благотворительности. И если на Востоке, в Азии, в такой установке еще был какой-то минимальный смысл: «Россия, действительно, играет прогрессивную роль относительно Востока. Невзирая на всю подлость и славянскую грязь, господство России играет цивилизаторскую роль для Черного, Каспийского морей и Центральной Азии, для башкир и татар» (Ф.Энгельс), то в Западной Украине культурный уровень рядового россиянина (прежде всего бытовой), его воспитание и поведение никоим образом не могли служить образцом для коренного населения.

Правда, иногда некоторые русские мыслители таки осознавали, что их надежды на благодарность народов, которых хотелось бы держать под постоянным контролем, абсолютно напрасны. И это осознание порождало недобрые чувства к объекту возможной политической «благотворительности», к тем, кто должен был дерзость претендовать на собственные интересы и свое особенное виденье истории. Наиболее репрезентативно этот комплекс обиженности лучших чувств проявился у Ф. М. Достоевского в политическом аспекте — убежденного великодержавника и панрусиста, который, однако, не сторонился и славянофильской риторики: «Не будет в России, и никогда еще не было, таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, как только Россия их освободит, а Европа согласится признать их освобожденными». У писателя речь шла о сербах, болгарах, черногорцах, которые, действительно, были не против того, чтобы воспользоваться российской военной мощью для решения собственных национальных проблем в Османской империи. Но это вовсе не означало, что они хотят стать сателлитами Российской империи. Они считали, что лучше руководствоваться в своей политике собственными вкусами; часто это требовало от южных славян ориентироваться не на Петербург, а на Вену или Берлин, что опять же вызывало обиду и разочарование российской общественности, которая при всей своей романтичности в политическом смысле была чрезвычайно корыстолюбивой и за каждый акт «геополитического альтруизма» в виде очередного «освобождения» требовала расчета. Совсем другой была ситуация Западной Украины 1940-50-х годов, когда перспектива советского «освобождения» у галичан, которые уже успели ознакомиться с этой системой и этой культурой 1939 года, вызывала ужас и отчаяние.

В отношении российской общественности к украинскому национально-освободительному движению можно усмотреть определенную культурно-психологическую особенность, которую определил тот же Достоевский, который сказал, что люди всегда ненавидят тех, кому они сделали плохо. Ведь российскому сознанию, над которым тяготеют (вспомним точку зрения В. Возгрина) старинные племенные комплексы разделения мира на систему «свой-чужой», а соответственно и морали — на мораль для своих и чужих, неописуемо трудно признать тех, кто был объективно против России, против ее войск и при этом был прав, а действия его были этически справедливы и исторически оправданы. Для российского сознания тот, кто был против «священного государства», как оно определено в последнем варианте гимна Российской Федерации, не может быть оправдан, какими бы мотивами он не руководствовался, какие бы объективные обстоятельства не свидетельствовали в его пользу. В конце концов, признать историческую справедливость украинского национально-освободительного движения 1940—1950-х годов на западных землях означает необходимость (логическую и моральную) осудить самих себя.

И здесь возникает вопрос о русской вине. Известно, как тяжело решало вопрос национальной вины немецкое сознание по Второй мировой войне. Оно его решило, в результате чего немецкая земля больше не является источником агрессии.

В России даже постановка вопроса о русской вине воспринимается как русофобия и национальная измена. В значительной степени ситуация складывалась исторически. Когда после 1917 года, осуждая тюрьму народов, Российскую империю, пришлось сказать о многочисленных преступлениях против них, то оказалось, что русский народ никакого отношения к этим грехам не имеет — во всем виноват царизм (правда, большевики не додумались сказать, что именно русский народ больше всех пострадал от самодержавия). Когда после 1991 г. пришлось сказать об уничтожении нерусских народов, депортации, притеснениях, русификации, то выяснилось, что русский народ опять не может отвечать — во всем виноваты коммунисты, от которых больше всех, конечно же, пострадали россияне. И даже когда возник вопрос об ответственности за первую чеченскую войну 1994-96 гг., было заявлено, что во всем виноваты ельцинские демократы.

Идея Ф. М. Достоевского «о всемирной чуткости» россиян на этом фоне все больше производит впечатление обычной пропагандистской идеологемы, призванной скрыть принципиальный российский этноцентризм, связанный с неспособностью к раскаянию, особенно перед «чужими».

♦ Нам кажется, что именно это имел в виду российский философ культуры Георгий Федотов: «Почему Россия — христианская Россия забыла о покаянии? Я говорю о покаянии национальном, конечно. Было ли когда-то христианское поколение, христианский народ, который перед лицом исторических катастроф не видел в них карающую руку, не сводил бы счеты с собственной совестью?.. А в православной России не нашлось пророческого обвинительного голоса, который показал бы нашу вину в нашей гибели. Эта нечувствительность национальной совести сама по себе является самым сильным симптомом болезни». И дальше: «... то бешенство, та одержимость злобы, направленные сегодня на развитие классового и безбожного интернационализма, завтра будут направлены на создание национальной и православной России. Какой ужас!».

Российский «миф бандеровщины» ничего не рассказывает об этом героическом явлении украинской истории, но очень многое может рассказать о специфических национальных болезнях российского сознания.

Информация о материале

Опубликовано: 15 мая 2014