Главная

Банковская система Украины: время настоящих реформ?

«Банкир — это человек, одалживающий вам зонтик, когда ярко светит солнце, и отбирающий его в тот самый момент, когда начинается дождь».

Марк Твен

Как ни парадоксально это звучит (принимая во внимание существенные различия в уровне развития), но сегодня наиболее острой проблемой и нашей, и западной банковской системы является необходимость заставить коммерческие банки кредитовать экономику.

Центробанки стран Западной Европы, США и Японии просто извелись, придумывая различные схемы «количественного смягчения» своей монетарной политики ради того, чтобы подтолкнуть коммерческие банки к активизации кредитной деятельности. Эта задача настолько важна, что порой кажется, будто некоторые регуляторы уже готовы на практике воплотить в жизнь образное выражение М.Фридмана о разбрасывании денег с вертолета. Во всяком случае, ни беспрецедентно низкие ставки рефинансирования, ни отрицательные ставки по резервным депозитам коммерческих банков (которые они держат в центробанке), ни расширение перечня ценных бумаг, принимаемых центробанками в качестве обеспечения (за счет ипотечных и корпоративных ЦБ), не смогли существенно оживить кредитование и уверенно вывести экономику из стагнации: хотя процесс вроде бы и идет, но очень медленно и неуверенно.

Разделяй и…

Мы к таким изыскам пока, видимо, не готовы (см. ZN.UA №38–39 от 22 октября 2016 г.) и больше уповаем на административное принуждение или силу призывов к банкирам уменьшить свои аппетиты и предоставлять кредиты хотя бы вдвое дешевле. При этом голосов, призывающих еще вдвое снизить ставки по депозитам, не слышно. Что вполне логично с учетом потерь вкладчиков в обанкротившихся в последнее время банках. На самом деле ситуация настолько сложная, что, как говорится, простыми призывами не обойтись. Как и административными мерами: ибо можно пригнать лошадь к воде, но нельзя заставить ее пить, особенно если вода токсична. А в нашем случае токсичны банковские активы, то есть выданные ими кредиты. Не то чтобы все, но значительная их часть.

Что делать в такой ситуации? Как обычно, что делать, знает тот, кто виноват. И вот уже активно внедряется в жизнь проект передачи токсичных активов — то есть в свое время неразумно (чтобы не сказать незаконно) выданных кредитов, что в большинстве случаев является результатом вопиющего непрофессионализма банковских работников (как-то даже не хочется называть их банкирами). Простой пример — повсеместно распространенная система скоринга, то есть система оценки кредитоспособности (кредитных рисков) лица, основанная на численных статистических методах. Проще говоря, банк не желает тратить время и усилия на изучение кредитоспособности каждого конкретного клиента, а полагается на статистическую вероятность того, что он окажется кредитоспособным (поскольку по результату опроса попадает в соответствующую репрезентативную группу).

И как здесь не вспомнить известную максиму о том, что есть ложь, большая ложь и статистика. Как утверждают практикующие банкиры, статистика-то как раз показывает, что минимизация затрат на верификацию оправдывает дополнительное резервирование под потерянные кредиты. То есть в конечном итоге банки все равно нарастили прибыль за счет повышенных процентов (тяжесть которых для заемщика компенсируется легкостью и быстротой получения кредита) и большого количества заемщиков. Вот только игнорируют то, что число оказавшихся в кредитной мышеловке неплатежеспособных заемщиков, достигнув критической массы, подрывает основы самой банковской системы. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на реакцию валютных должников, коим грозит выселение из заложенных в банк квартир и кои сами грозят банковской системе новым майданом.

То есть действительным результатом банковской «упрощенки» стал обоюдоострый кризис доверия. Если в банках об этом не знали, то их следует закрыть (отозвать лицензию), а если знали — значит, должны судить за мошенничество. Ну не молоко же выдавать за вредность работы с непонятливыми клиентами? Аналогичная ситуация и с другими рисками, игнорирование которых и вызвало интоксикацию банковской системы, — резким падением курса гривни, снижением цен на недвижимость, ухудшением условий привлечения межбанковских и зарубежных кредитов и т.п. Все эти риски можно и должно было предусмотреть и нивелировать. К сожалению, массовое увлечение банками превратило некогда уважаемую профессию в заполнение анкеток, с которыми легко справляются вчерашние студенты. С соответствующим результатом. А ведь банковская сфера — в условиях современной экономики, основанной на кредитных деньгах, — это ведущая отрасль экономики. В том смысле, что она прокладывает дорогу на рынок отраслям реальной экономики.

Но если банки — всего лишь посредники, то закономерно возникает вопрос о том, на какой порядок использования этих денег уполномочили банки законные владельцы денежного капитала. Так как эта тема еще несколько лет назад уже становилась предметом детального анализа на страницах ZN.UA (№3 от 29 января 2010 г.), здесь я не буду останавливаться на ней подробнее. Замечу только, что на сегодняшний день удалось в некотором смысле «восстановить статус-кво» (как в таких случаях выражался незабвенный Остап Бендер). И идея «огораживания» (ring-fencing), то есть отделения своеобразной китайской стеной розничных (депозитно-кредитных) и инвестиционных операций банков, сейчас преобладает среди экспертов не только в англосаксонских, но и в континентальных банковских системах (например при обсуждении модели банковского союза ЕС).

У нас же если речь шла о фактическом инвестировании, то оно приобретало форму кредитования связанных предприятий, когда деньги вкладчиков растворялись в капитале собственников банков и исчезали в офшорах. Решать эту проблему все же пришлось, но сделано все было по известному шаблону: нет банка — нет проблемы.

Предполагается, что теперь на очищенном поле можно будет начать все с начала. Но если так, то, может, есть смысл все-таки обратиться к однажды уже проверенному и вновь востребованному рецепту — отделению — во избежание конфликта интересов двух принципиально различных видов финансовой деятельности (депозитно-кредитных и инвестиционных операций). К сожалению, подобное видение проблемы отсутствует в планах как регулятора (Нацбанка), так и экспертного сообщества. Притом что в качестве одной из основных проблем обычно указывается невыполнение банковской системой функций главного кредитора для стратегической структурной перестройки экономики, то есть именно той задачи, которую должны выполнять инвестиционные институты, привлекающие долгосрочные и венчурные ресурсы финансирования. В некоторой мере это вполне закономерно: настоящая инвестиционная деятельность находится у нас в маргинальном состоянии (иногда говорят «зачаточном», но это, с нашей точки зрения, не совсем верно, поскольку существующий механизм фондового рынка не может считаться даже «зародышем» — это, скорее, аномалия, которая подлежит ликвидации, после чего процесс «рынкогенезиса» следует начать заново).

Все бы хорошо, но похоже, что на сегодняшний день существует опасность перегиба в реформировании банковской системы. Ведь у руля Национального банка находятся именно инвестиционные банкиры, которым не знакомо классическое банковское дело. В связи с этим некоторые эксперты выражают опасения, что ими будет предложен закон об инвестиционном банкинге, и все рисковые операции уйдут из коммерческих банков из-за нормативов регулятора. Токсичные же активы останутся как хорошая коррупционная кормушка перераспределения активов среди олигархов. Так что, создавая стену меж коммерческими и инвестиционными банками, следует все хорошо взвешивать, чтобы не вышло, как… на российско-украинской границе.

А это означает, что текущие проблемы банковской системы связаны не столько со смешиванием кредитно-депозитной и инвестиционной деятельности, сколько с использованием «карманных банков» для финансирования бизнеса их владельцев (концентрации рисков), вовлечения банков в спекулятивные операции, нелегальный вывоз капитала за границу, отмывание грязных денег и вообще — в обострение кассовой войны. Тем не менее следует понимать, что ошибки при закладке фундамента сегодня неминуемо приведут к падению всего здания завтра. В то же время разделение функций не просто снизит риски вкладчиков, но и не оставит инвестиционным банкам иного выхода, как заняться инвестиционной деятельностью (одновременно защитив их от недобросовестной конкуренции со стороны коммерческих банков). Именно на этом пути мне видится возможность создания столь давно желанного Государственного банка развития.

Тяжеленные чемоданы без ручек

Кроме того, четкое разделение функций между обычными коммерческими и специализированными банками может, наконец, решить и другие давние проблемы. В частности, переход к специализированной модели может разрешить «извечный спор славян» о необходимом для экономики количестве банков и размерах их капиталов. Ведь, как известно, рост количества банков не обязательно ведет к усилению конкуренции, а конкуренция не всегда способствует снижению стоимости кредита для заемщиков. Особенно если это монополистическая конкуренция банков-гигантов. Специализация (не только инвестиционная, но и, например, кооперационная или коммунальная) может привести к господству принципа «банки всякие нужны, банки всякие важны» — каждый на своем месте.

А поскольку специализированными могут быть не только инвестиционные банки, то такой подход может сделать Ощадбанк действительно сберегательным, то есть не вовлеченным в непосредственное кредитование субъектов хозяйственной деятельности, а предоставляющим свои ресурсы (собранные у населения) лишь для кредитования коммерческих банков (кредитоспособность которых подтверждена Нацбанком) и правительства. На чем, собственно, и основана полная гарантия сохранности вкладов населения в Ощадбанке, которую по совету западных экспертов намереваются отменить вместо того, чтобы создать надежный механизм защиты интересов вкладчиков.

Другим бенефициаром может стать Экспортно-импортный банк, точнее, его законные клиенты — экспортеры высокотехнологичной продукции и импортеры критически необходимых товаров (так называемого критического импорта), перечень которых должен определяться не высотой процентов, которые они способны «отбить», и даже не близостью к руководству банка и наблюдателям за ним (что сейчас считается главным принципом «неестественного отбора»), а соответствующими пунктами государственной программы экономического развития. Определенный (и очень долгожданный) шаг в этом направлении сделан принятием под елку закона о создании кредитно-экспортного агентства (№2142а). Впрочем, учитывая предыдущий опыт «кредитно-банковского строительства», все еще остаются опасения, что в действительности все может оказаться не так, как в реальности. В данном случае имеется в виду, прежде всего, опасность того, что Эксимбанк останется универсальным орудием…

Вообще-то содержание госбанков (именно содержание, поскольку на практике они везде не столько приносят прибыль в бюджет, сколько требуют от него постоянных вливаний) — весьма дорогостоящее и, как говаривал незабвенный Варфоломей Коробейников, «очень сложное дело, только состоятельному человеку под силу». Меж тем у нас почему-то число госбанков не сокращается, но растет. До последнего случая с Приватбанком это произошло, напомним, после спасения обанкротившихся банков в 2008–2009 гг. Правда, теперь Нацбанк констатирует, что «решение о национализации трех банков во время кризиса 2008/2009 гг. — пример неэффективных государственных решений в сфере работы с неплатежеспособными банками», поскольку «фискальные расходы на их спасение в несколько раз превысили возможные убытки государства от своевременной ликвидации этих учреждений». В этом контексте, конечно, положительной оценки заслуживает ликвидация банков «Киев» и «Родовид» и продажа китайскому инвестору (товарной бирже Bohai Commodity Exchange) пресловутого УБРР. Сложнее с Укргазбанком, который предполагается то ли приватизировать в течение пары лет, то ли просто присоединить к Ощадбанку (и приватизировать его уже в пакете). В последнем случае ситуация усложняется тем, что планируемая частичная приватизация Ощадбанка, по сути, противоречит самой концепции сберегательных банков.

Более того, «внезапная» национализация Приватбанка подняла еще один важный вопрос (в числе иных, о которых неоднократно и подробно писало ZN.UA). А именно: если команда государственных менеджеров не только вознамерилась, но и реально способна поставить на ноги крупнейший банк страны, то почему государство не может сделать то же самое с двумя госбанками (Ощадным и Экспортно-импортным, которым на роду написано быть именно государственными, а не частными)?! Или у нас министр финансов является только по четным либертарианцем, а по нечетным он государственник-дирижист? В случае с «Ощадным» несколько успокаивает (если к этой проблеме вообще возможно относиться спокойно) тот факт, что реально найти инвестора на банк, у которого висит (пусть и на внебалансовом счете) огромная задолженность перед населением еще за исчезнувшие вклады Сбербанка СССР, довольно затруднительно. Минфин, конечно, мог бы решить эту проблему, но предпочел взять на себя долги владельцев Приватбанка, а не «маленьких украинцев» (хотя суммы вполне сопоставимы). А мог бы по принципу два в одном выплатить теперь этот «исторический долг» акциями нового госбанка, обеспечив их котировку и реальное обращение на фондовой бирже. Вот вам и «народный» сберегательный банк.

Кстати о Приватбанке. Хорошо, однако (без всякой иронии), что в этот раз делается попытка спасти проблемный банк не только за бюджетные средства, а по «гибридной схеме», которая предполагает совмещение вариантов финансирования поддержки за счет «инсайдеров» банка, то есть его владельцев и кредиторов с традиционным вариантом поддержки за счет налогоплательщиков. В европейской практике эти варианты носят название внутренней (bail-in) или внешней санации (bail-out). В данном случае под bail-in попали еврооблигации, выпущенные «Приватом», которые подлежат принудительному зачислению в капитал банка. (Я бы рекомендовал еще и прежних менеджеров обанкротившихся банков вносить в черный список с запретом на профессию — в порядке контроля над соблюдением квалификационных требований Нацбанка).

Правда, пока как-то не ясен вопрос о том, превратятся ли держатели «приватовских» облигаций в совладельцев банка, или государство выкупит у них эти права? Будем надеяться, что эта операция не станет очередной «успешной новацией» (в ряду таких «успехов», как предоставление международным кредиторам «права восстановления стоимости» по еврооблигациям Украины в случае нашего экономического роста или убедительное «обоснование» дефолта по «облигациям Януковича», не убедившее даже МВФ) со всеми «ликвидными» последствиями. И вообще, учитывая бросающуюся в глаза юридическую небрежность и сомнительную прозрачность всей операции, не хотелось бы, чтобы «Титаник» нашей банковской системы напоролся на нечто напоминающее айсберг, который смутно различается за напущенным пропагандистским туманом. Как говорится, «мартовские (в нашем случае декабрьские) иды уже наступили, но еще не закончились». И в качестве традиционной жертвы Юпитеру принесен отнюдь не ягненок. Так что show must go on (и хочется надеяться, что не по нашему bail-in звонит колокол собора святого Павла на входе в лондонский Сити, в суд которого уже потянулась очередь держателей облигаций «Привата»).

На европейском пути

Что касается европейского опыта: Национальный банк в своей все еще разрабатываемой Концепции банковской реформы Украины до 2020 г. (похоже, что именно до этого года он и будет ее разрабатывать) предусматривает (оцените красоту бюрократического новояза): «Встановлення основи для розвитку диверсифікованої фінансової системи та вдосконалення інституціональної та фінансової інфраструктури згідно з найкращими практиками Європейського Союзу».

Так о чем же нам говорят эти самые практики?

Серьезность охватившего Европейский Союз комплексного финансового кризиса сделала понятным, что для решения экономических проблем уязвимых стран зоны евро необходимо, во-первых, финансовое донорство мощных экономических стран, прежде всего Германии и Франции, и, во-вторых, глубокое переформатирование институтов ЕС и усиление централизации экономической политики. Исходя из этого, еще в 2012 г. европейские лидеры договорились о создании банковского союза, который должен разорвать порочный круг связи между слабыми банками и слабыми правительствами. Создание такого союза предусмотрено осуществить в три этапа: на первом создается совместный супермеханизм финансового надзора; на втором — единый механизм санации банков (Single Resolution Mechanism, SRM) и на третьем — общая схема гарантирования депозитов (в сумме до 100 тыс. евро). Решение этих этапных задач в принципе предусматривает проведение широкой банковской реформы.

Если перейти к вопросам банковской евроинтеграции, то вряд ли будет ошибочным утверждение, что определяющей в этом вопросе является Директива Европейского парламента и Совета от 20 марта 2000 г. по открытию и дальнейшему осуществлению деятельности кредитных учреждений. Она, помимо прочего:

— запрещает любое дискриминационное отношение к учреждениям и услугам, основанное на национальной принадлежности или том факте, что предприятие не является основанным в государстве-члене, где предоставляются услуги;

— ставит задачу ликвидации препятствующих различий между законодательствами государств-членов относительно правил, регулирующих деятельность кредитных учреждений;

— устанавливает равные финансовые требования для кредитных учреждений и общие основные нормы относительно собственного капитала кредитных учреждений;

— предполагает согласованность мер по либерализации банковских услуг с мерами по либерализации движения капиталов;

— устанавливает, что лицензии на осуществление деятельности кредитными учреждениями, предоставляемые национальными уполномоченными органами, имеют свое применение в пределах всего Сообщества, а не только одной страны, как это было раньше.

Таким образом, перед украинской банковской системой (если серьезно относиться к перспективе евроинтеграции) стоят довольно серьезные задачи.

Прежде всего, это касается коренных изменений концепции развития национальной банковской системы, которая должна отойти от классической (немецкой) модели универсальных банков и включить в свой состав элементы системы специализированных банков (англосаксонской модели), такие, как четкое разделение между депозитно-кредитными и инвестиционными банковскими учреждениями (или соответствующими типами операций универсальных банков). Кроме того, нормативно-правовые документы в области банковского дела должны определять статус системообразующих (системно-важных) банковских учреждений, к которым предъявляются отдельные (повышенные) требования достаточности капитала и других индикаторов банковского надзора. Параллельно необходимо ускорить полную имплементацию требований «Базель-2» (стандарты Базельского комитета банковского надзора) и переход к обеспечению соответствия украинских банков требованиям «Базель-3».

Достижение этой цели требует, среди прочего, тесного взаимодействия с таким регулятивным органом ЕС, как Европейское агентство надзора, ЕАН (European Supervisory Authority, ESA), перед которым ставится задача мониторинга деятельности национальных органов финансового надзора (банковского, страхового и фондового рынков) с целью унификации требований в соответствии с нормами европейского права.

Впрочем, для того чтобы четко определить все сферы, которые могут быть предметом обсуждения в рамках консультаций с ЕЦБ, ЕАН и другими европейскими институтами, структурные подразделения Нацбанка должны были бы подготовить (и, учитывая немногословность наших «центральных» во всех отношениях банкиров, остается только надеться, что они так и сделали) перечень конкретных проблем и план-график технического сотрудничества между банками. Учитывая опыт Польши и стран Балтии, можно предположить, что к таким проблемам относятся:

— юридически-правовые (приведение финансового законодательства в соответствие с директивами ЕС);

— кредитно-денежная политика (определение проблем, связанных с таргетированием инфляции и валютного курса, обеспечением минимальных резервов, мониторинг и контроль над операциями с ценными бумагами, обеспечение безопасности кредитных операций, а также ликвидность банковского сектора);

— финансовая и банковская статистика (сотрудничество в процессе обновления перечня финансовых учреждений, модернизация системы финансовой и банковской статистики, а также сбор и обработка информации о процентных ставках);

— платежные системы (правила и условия участия в работе системы TARGET, безопасность платежных систем в контексте использования электронных платежных инструментов и развития систем использования электронных денег);

— бухгалтерский учет и отчетность (принципы группировки экономических событий в таблице счетов, разработанных ЕЦБ, принципы составления бюджетов для операций центрального банка);

— эмиссия наличных денежных знаков, в том числе изъятие из обращения фальшивых купюр и монет (сотрудничество в процессе создания Системы мониторинга за фальшивыми купюрами и монетами, а также Центра анализа фальшивых купюр и монет, доступ к базе данных о поддельных купюрах и монетах);

— информационные технологии и телекоммуникационные системы (двусторонняя линия связи между НБУ и ЕЦБ, участие в разработке технических характеристик, необходимых для будущего присоединения украинской системы межбанковских платежей в системе TARGET).

Обязательно хотелось бы подчеркнуть, что адаптация европейских норм и стандартов способствовала бы выходу украинских банков на мировой рынок (до сих пор это в некоторой мере удалось только Приватбанку, но что будет с его европейскими «дочками» после вероятной национализации — большой вопрос), без чего вряд ли можно будет воспринимать украинскую банковскую систему как часть глобального банковского сообщества.

Как видим, задачи достойные того, чтобы их назвать действительно реформами. Важно только не забывать, что банковская система существует для того, чтобы обслуживать реальную экономику, а не наоборот. И что эффективной банковскую систему, в конечном итоге, делают не институты, а доверие к ним. Но это, как говорится, уже совсем другая история.

Информация о материале

Опубликовано: 31 января 2017

Суд оштрафував на 13 тисяч прокурора, який за хабар обіцяв директору фірми зупинити перевірки

Суд оштрафував на 12,7 тис грн. прокурора Харківської місцевої прокуратури Сергія Гаркавця, який запропонував директору ПП «Металстиль» надати йому 150 тис грн. неправомірної вигоди на вплив на співробітників Денржпраці, ДФС та інших контролюючих органів. Про це свідчить вирок Московського районного суду м. Харкова від 18 січня.

Суд встановив, що у липні минулого року Гаркавець зустрівся з директором приватного підприємства «Металстиль», на якому проводилось розслідування нещасного випадку з майстром цеху.

Під час зустрічі прокурор повідомив, що за 150 тис грн. може вплинути на співробітників ГУ Держпраці в Харківській області, Державної фіскальної служби України в Харківській області та інших контролюючих органів, які не будуть перешкоджати підприємницькій діяльності і створять сприятливі умови на підприємстві.

Після цієї пропозиції Гаркавець запропонував директору фірми надати адресну матеріальну допомогу чотирьом інвалідам на загальну суму 150 тис грн., перерахувавши кошти на рахунки громадської організації інвалідів м. Харкова «Надія».

Суд кваліфікував дії прокурора як надання пропозиції в наданні неправомірної вигоди за здійснення впливу на особу, яка виконує функції держави (ч. 2 ст. 369-2 КК України).

Гаркавець уклав угоду з прокурором про визнання винуватості і отримав покарання у вигляді штрафу у розмірі 12,7 тис грн.

Директором та засновником ПП «Металстиль» є Юрій Суслін. Основний вид діяльності підприємства «виробництво будівельних металевих конструкцій і частин конструкцій».

Информация о материале

Опубликовано: 31 января 2017

«Оппоблок» в шаге от раскола

В последнюю неделю одна из самых обсуждаемых тем среди депутатов парламента (но не с парламентской трибуны) – ожидаемый раскол «Оппозиционного блока». Сейчас это третья по величине фракция в Верховной Раде (после БПП и «Народного фронта»), она насчитывает 43 члена. С самого начала в ней сформировались две основные группировки, что нашло отражение и в составе руководства фракции.

Партия на двоих

Действительно, в отличие от всех остальных фракций и групп, каждая из которых имеет единственного официального лидера – председателя, фракция «Оппоблока» имеет двух сопредседателей. Это бывшие вице-премьеры последнего правительства Азарова Юрий Бойко и Александр Вилкул. Также у фракции есть два заместителя председателя: Сергей Левочкин и Юрий Воропаев. Традиционно, Бойко и Левочкина связывают с Дмитрием Фирташем, а Вилкула и Воропаева – с Ринатом Ахметовым. Соответственно две группировки в составе фракции называют «фирташевской» и «ахметовской», хотя Бойко и Вилкулу это не очень нравится.

Такое же двоевластие создано и в партии «Оппозиционный блок». В Едином реестре общественных формирований можно прочитать, что у этой партии есть два сопредседателя: Юрий Бойко и Борис Колесников (друг детства Ахметова, бывший вице-премьер – министр инфраструктуры). Они были избраны на съезде в мае 2016 г.

Формула раскола

Таким образом, линия раскола известна, и тут особых сюрпризов не будет. Интрига в другом: кто останется хозяином бренда «Оппозиционный блок», а кому придется раскручивать новый бренд с нуля. К «фирташевцам» причисляют, с разной степенью уверенности, только 19 членов парламентской фракции «Оппоблока», а к «ахметовцам» – остальных 24. Тем не менее, ожидается, что именно большинство, то есть «ахметовцы», покинут фракцию, а останется в ней меньшинство, то есть «фирташевцы».

Одна из причин в том, что бренд «Оппозиционный блок» регистрировали юристы Левочкина, он его и сохранит. Впрочем, «ахметовцы» на него и не претендуют. У них есть в запасе политпроект, созданный еще в июне 2014-го, – партия «Индустриальная Украина», переименованная через год в Партию мира и развития.

Скорее, мирный исход «ахметовцев» из фракции (вместо попытки изгнать оттуда «фирташевцев») будет свидетельствовать о «полюбовном разводе» между двумя группировками. Дело в том, что согласно регламенту Верховной Рады для создания депутатской группы необходимо, чтобы ее численность была не меньше, чем у самой маленькой фракции – сейчас это «Батькивщина», насчитывающая 20 членов. У «ахметовцев» необходимое число депутатов имеется с избытком. А вот «фирташевцы», если бы они были изгнаны из фракции, то столкнулись бы с проблемой дефицита депутатов и, даже создав свою группу, все время балансировали бы на грани развала.

«Полюбовно» будут поделены и региональные парторганизации. Изначально две крупнейшие группировки в партии и их спонсоры договорились о четком разделении обязательств по финансированию местных структур, поэтому больших проблем с дележом общего хозяйства возникнуть не должно. В частности, можно ожидать, что за «ахметовцами» останутся такие крупные облорганизации, как Донецкая, Харьковская, Днепропетровская и Запорожская.

Выгоды и риски Порошенко

Раскол в «Оппоблоке» выглядит очень выгодным для президента. Тем более что развал крупнейшей оппозиционной силы будет иметь значение не только внутри Украины, но и на международном уровне.

Например, член фракции «Оппоблока» Юлия Левочкина (сестра Сергея Левочкина) является первым заместителем главы делегации Верховной Рады Украины в Парламентской ассамблее Совета Европы (ПАСЕ), членом Мониторингового комитета ПАСЕ. Сейчас она рассказывает о своей большой победе – резолюции ПАСЕ, потребовавшей обеспечения в Украине прав оппозиции на выполнение контрольных функций. «Самое главное достижение – это принятые поправки о защите прав политической оппозиции. Комитет это принял, докладчики согласились, что права оппозиции нарушаются, и призывают власти Украины обеспечить, чтобы оппозиция могла выполнять свою контрольную роль и иметь возможность предлагать альтернативу политическому курсу», – заявляет Левочкина.

Но если «Оппоблок» расколется надвое, то крупнейшей оппозиционной силой окажется «Самопомощь» со своими 27 депутатами. А она уже выполняет контрольную роль – имеет своего представителя в руководстве парламента (Оксана Сыроед), своего главу парламентского комитета по вопросам предупреждения и противодействия коррупции (Егор Соболев) и т.д. Таким образом, почва для претензий со стороны ПАСЕ сразу исчезнет.

Кроме того, давно уже ходят упорные слухи о договоренностях между Порошенко и Ахметовым. Сторонники этой версии указывают на то, что еще в прошлом году власти сделали олигарху недешевый подарок в виде формулы определения стоимости угля «Роттердам+», которая позволяет ахметовскому холдингу ДТЭК продавать электроэнергию на 15–20% дороже. Выгоду от этого имеет и компания ICU (ее основала нынешняя глава НБУ Валерия Гонтарева). Гендиректор ДТЭК Максим Тимченко в прошлом году признал, что ICU скупила часть еврооблигаций ДТЭК в период существенного падения их стоимости.

Однако есть и факты, не списывающиеся в эту схему. Например, Генпрокуратура объявила о желании привлечь к уголовной ответственности давнего бизнес-партнера Ахметова – члена фракции «Оппоблока» Вадима Новинского и в декабре уже получила на это согласие Верховной Рады.

Кроме того, есть и факторы риска для Порошенко в случае раздвоения «Оппоблока», особенно если придется проводить досрочные парламентские выборы. Если «ахметовцы» и «фирташевцы» пойдут на выборы двумя колоннами, они смогут собрать больший электоральный урожай, чем при походе одной колонной. Причем отбирать голоса у БПП будет не «Оппоблок», а именно партия Ахметова, идущая под лозунгом «мира и развития».

Выгоды и риски Медведчука

Наибольшую выгоду от разделения «Оппоблока» на две колонны может ожидать лидер «Украинского выбора» Виктор Медведчук. Известна давняя неприязнь к нему Ахметова, которая в последнее время проявлялась в весьма напряженных отношениях между «Оппоблоком» и «Укрвыбором». Еще в феврале прошлого года Медведчук обвинил «Оппоблок» в предательстве интересов собственных избирателей, а также в работе «по указке Госдепа». В то же время с «фирташевцами» у Медведчука давние хорошие отношения. Есть у него и три «своих» депутата во фракции «Оппоблока» – Нестор Шуфрич, Тарас Козак и Василий Нимченко.

Сейчас одной из непосредственных причин для раскола «Оппоблока» называют желание «фирташевцев» превратить нынешний дуумвират в партии в триумвират, где третьим равноправным партнером был бы Медведчук. Говорят, что Бойко и Левочкин поставили это требование в ультимативной форме и получили от Ахметова отказ.

Если «ахметовцы» покинут фракцию «Оппоблока», то Медведчук фактически станет совладельцем партии. Напомним, что его «Укрвыбор» партией не является, это как бы общественное движение. И ни в каких выборах Медведчук уже более 10 лет участия не принимал. Но сейчас, по-видимому, он решил, что ситуация изменилась и пора готовить себе путь в депутаты.

Можно ожидать, что «Оппоблок» после ухода «ахметовцев» займет более радикальную публичную позицию. Для Медведчука важно, чтобы в обществе рос протест против нынешней власти и в тоже время усиливались пророссийские настроения. А для этого нужна пропаганда, и именно это станет задачей парламентской фракции «Оппоблока».

Конечно, вырастут и риски. Медведчук никогда не отличался талантом быть популярным политиком, вести за собой людей. Возможно, причина в том, что он склонен навязывать свою позицию, а не слушать, о чем говорит народ. Сейчас его ставка на назойливую пропаганду может дать обратный эффект. И тогда фирташевско-медведчуковская половина «Оппоблока» рискует превратиться в маргинальную партию, чему наверняка порадуются и Порошенко, и Ахметов.

Информация о материале

Опубликовано: 30 января 2017

Авто без растаможки: чем это может обернуться

Перекрытия трасс к столице привлекли внимание общественности к законопроекту №5567. Его авторы – 95 народных депутатов - уверены, что их инициатива сможет наконец сделать автомобиль доступным каждому. Эксперты же считают, что это не более чем попытка легализовать сомнительный теневой бизнес.

По данным, которые приводят авторы законопроекта, в прошлом году автомобили с иностранной регистрацией пересекли украинскую границу почти 1,5 млн раз. Согласно действующему законодательству, ввезти такое авто может нерезидент или через услуги иностранных компаний. При этом движение большинства таких авто по Украине не контролируется правоохранительными и таможенными органами Украины. Резидент Украины может ввезти такой автомобиль в режиме транзита. Такой ввоз осуществляется на период 5-10 дней с нарушением ст. 95 Таможенного кодекса Украины, которая касается ввоза товаров и транспорта коммерческого назначения, а не транспорта для личного пользования.

Сложившаяся ситуация, по словам депутатов, способствует достаточно большому количество коррупционных схем на таможенных пунктах пропуска. Они связаны с избеганием штрафов за нарушение гражданами сроков транзита, ввозом в Украину автомобилей, которые не регистрируются в МРЭО, а также избеганием очередей непосредственно на пунктах пропуска.

В связи с этим авторы законопроекта предлагают внести изменения в Налоговый кодекс Украины, а именно ввести термин «временный ввоз гражданами-резидентами транспортных средств для личного пользования», а также предусмотреть «внедрение условного частичного освобождения от налогообложения таможенными платежами транспортных средств личного пользования и установление справедливой платы за их временный ввоз в Украину гражданами-резидентами».

Другими словами, для транспортных средств, возрастом семь и больше лет, предлагают вместо таможенной пошлины ввести ежемесячный платеж за авто на период до одного года с возможностью продления до 60 дней при условии оплаты продленных месяцев. При этом один человек может «временно ввезти» один автомобиль, но допускается возможность продлевать временный ввоз раз в год. То есть, «кататься», если верить документу, можно многие годы.

Платить надо за каждый месяц пребывания в нашей стране: на протяжении 2018 года - 0,2% (то есть 2,4% таможенной пошлины в год), 2019 - 0,25%, 2020 и дальше – по 0,3% суммы таможенных платежей, которые нужно было бы заплатить в случае выпуска этих транспортных средств личного пользования в свободное обращение на таможенной территории Украины, рассчитанных на дату их временного ввоза.

Картина дня

Желание не платить налоги некоторыми гражданами Украины, как уже отмечалось, было эффектно продемонстрировано на въездных магистралях к Киеву. Однако, эксперты считают, что лоббируемые, прежде всего, депутатами приграничных областей новации (внефракционными Виктором Балогой из Закарпатья и Владимиром Парасюком с Львовской области) скажутся на экономике страны только негативно.

Напомним, в настоящий момент авто с иностранными номерами эксплуатируются по двум схемам – по доверенности от хозяина (при этом человек должен каждые пять дней пересекать границу с Украиной) и оформленные на юрлицо-нерезидента. По доверенностям, которые позволяют находится на территории страны до пяти дней, ездят в основном жители приграничных областей. В столице же и других городах Украины такие автомобили (чаще всего с польскими или прибалтийскими номерами) эксплуатируют как бы «сотрудники» иностранных фирм.

В целом, по данным экспертов, на сегодняшний день на территории Украины находится более 500 тыс. машин, ввезенных нерезидентами, и около 25 тыс. – резидентами в режиме транзита. Причем в приграничных областях в некоторых малых населенных пунктах доля автомобилей с иностранной регистрацией превышает половину от общего количества.

Благими делами…

«Обе схемы по своей сути начинаются с обмана, что это временный ввоз. Хотя конечная цель – постоянная эксплуатация на территории Украины. И предлагаемый законопроект сделает этот обман правилом», — убежден директор по маркетингу Группы компаний «АИС» Сергей Боровик.

Специалист считает, что законопроект №5567 и аналогичные ему носят популистский характер.

«Основной вопрос - зачем автовладельцу растаможивать автомобили (платить налоги государству), если можно будет ездить на авто с иностранными номерами без ограничения во времени пребывания на территории Украины? Зачем кто-то будет покупать автомобиль с уплатой налогов, если можно будет это делать без уплаты?», - задает риторический вопрос Боровик.

По его словам, для потребителя автомобиль с иностранными номерами дешевле растаможенного на 35-40%, ведь с него не уплачивается НДС (20%), пошлины (до 10%), плата за первую постановку на учет (3-5%), а также акциз, пусть и льготный.

«Например, автомобиль Mercedes S-класса возрастом один год человек купит в ЕС за 100 тыс. евро как якобы подержанный. Зачем ему платить 40 тыс. евро налогов? Он привезет авто на европейских номерах и будет эксплуатировать… И это касается всех автомобилей, стоимостью от 1 тыс. до 100 тыс. евро и больше. В итоге, поступления в бюджет от импорта авто обнулятся», - считает Боровик.

Директор Всеукраинской Ассоциации автоимпортеров и дилеров (ВААИД) Олег Назаренко законопроект №5567 отказывается называть даже популизмом.

«Никто ведь не предлагает снизить все налоги и облегчить жизнь всем категориям населения. Это попытка легализовать сомнительный теневой бизнес. За каждую такую машину фирмы-»верблюды» (перевозят через границу автомобили с иностранными номерами и продают на территории Украины) берут от 1 тыс., а чаще 1,5-2 тыс. евро. Как вы это представляете, купить машину в ЕС и поставить ее на иностранную регистрацию? Какой немец или швед, продав свою машину, согласится оставить ее на своей (личной или фирмы) регистрации и платить за ваши огрехи вождения?», - спрашивает Назаренко.

Представим неприятную ситуацию, что произошло ДТП с автомобилем с таким номером, и водитель скрылся. Вам придется вступать в судебный спор с владельцем этого транспортного средства – нерезидентом Украины. В итоге, шансы добиться материальной компенсации убытков будут минимальны.

К тому же, по предположению экспертов, новый законопроект может еще больше девальвировать гривну, ведь сотни миллионов евро или долларов США уйдут в страны Евросоюза на покупку подержанных автомобилей.

«Сейчас в месяц завозится 5 тыс. легковых и около 2 тыс. коммерческих б/у машин. Причем каждый месяц эта цифра растет. И мы уже видим очередной виток девальвации», - отмечает Боровик.

По данным ассоциации «Укравтопрома», в декабре 2016 года 39% первичной регистрации автомобилей пришлось на завезенные и растаможенные иномарки с пробегом. Всего в декабре завезли 5603 подержанных автомобилей – на 55% больше, чем за аналогичный период 2015 года. Из них 4170 - легковых. Это в три раза больше, чем годом ранее.

И еще один важный момент – экология. «В недавних акциях протеста в основном принимали участие владельцы машин, возрастом от 10 лет и старше. Законопроект противоречит действующим в стране экологическим требованиям Евро-5. Автомобили, которые к нам массово завозят под иностранными номерами – 2000-2005 годов выпуска (Евро-2, Евро-3). В итоге, автомобильный парк страны может увеличится на несколько миллионов старых неэкономичных автомобилей», - комментирует Боровик.

Но самое главное, напоминают эксперты, покупка машин с пробегом и так стала доступнее после принятия закона о снижении акцизного сбора на б/у автомобили. И все желающие купить авто в ЕС могут это сделать без уплаты нескольких тысяч евро акциза, как это было ранее.

«В данной ситуации мы видим людей, которые вообще не хотят платить никакие налоги. Если смотреть на такие инициативы («уберем все налоги», «легализуем контрабанду», «раздадим всем все бесплатно») шире, за пределы автомобильного рынка, то подобные шаги, в худшем случае, - путь к уничтожению государственности. В лучшем – как это уже много раз было – когда кого-то освобождают от налогов, государство собирает их с «других людей» и «в других местах». И многократный рост цен на коммуналку – один из показательных прецедентов», - отмечает Боровик.

Один из многочисленных авторов законопроекта, народный депутат Борислав Розенблат также признает, что текст документа несовершенен. Тем не менее, депутат считает, что он крайне важен в нынешних условиях.

«Самое главное в этом законопроекте то, что он озвучивает уже существующую проблему, ведь таких машин с иностранными номерами у наших граждан уже много, их десятки тысяч. Ну а в целом он направлен на то, чтобы каждому нашему гражданину было доступна покупка автомобиля», - подчеркнул Розенблат.

Нардеп также надеется, что после первого чтения в текст войдут нормы, ужесточающие требования к экологии ввозимого авто. «Я предлагал включить норму о Евро-5 уже в этот вариант, но пока решили ограничиться «рамочным» текстом. Уверен, что такие ограничения по экологии, хотя бы на уровне двигателя Евро-4, будут в итоге внесены», - говорит Розенблат.

Вопрос ответственности за совершенное ДТП на автомобиле с иностранной регистрацией, считает он, также должен быть тщательнее выписан. «Вопросов, безусловно, много, и надо искать пути их решения. Впрочем, у меня большие сомнения, что законопроект будет принят в первом чтении. Слишком большое сопротивление этому мы видим», - резюмировал нардеп

Информация о материале

Опубликовано: 30 января 2017