Главная

Как побеждать власть: Ворон ворону глаз таки выклюет

У украинских граждан существует устойчивая ассоциация с властью как с силой,  против которой, мягко говоря, «не попрешь». В нынешних условиях концентрация властных рычагов в руках одного человека – Президента Виктора Януковича – и его соратников достигла апогея. Формирование лояльного к Президенту парламентского большинства, количественный состав которого приближается к «отметке» в 300 депутатов, «бело-голубое» правительство,  отмена политреформы и возвращение Президенту «полномочий Кучмы», полный контроль над судами, достигнутый в ходе судебной «реформы», «семейная» прокуратура, практически не доставляющие хлопот органы местного самоуправления и отсутствие эффективной оппозиции – понимание всех этих моментов дают «маленьким украинцам» твердое ощущение, что бороться с властью не просто бессмысленно, а даже и небезопасно. Однако, портал «Комментарии» в серии публикаций «Как побеждать власть» на конкретных примерах может показать, что у властьимущих есть масса «больных мест», надавливая на которые общественные организации, группы граждан и даже просто отдельные личности добивались от властей больших уступок.

Одной из главных слабостей нынешнего режима является как раз то, что он пытается прикрыть «мифом» о существование жесткой и монолитной вертикали партийно-государственной власти. Однако, на самом деле, современная власть раздираема внутренними противоречиями и жестокой борьбой между большими и малыми группами влияния. И есть много примеров, когда протесты граждан попадали в «десятку» из-за того, что один клан старается оттеснить в сторону другой или хотя бы попиарится за его счет.

Так, например, харковчанам удалось остановить вырубку деревьев в парке Артема. В 2009 году в парке с согласия облсовета вырубили около тысячи деревьев, что связывали с бывшим областным спикером «регионалом» Василием Салыгиным.  По неофициальным данным, главной причиной зачистки территории стало строительство фирмой возглавляемой женой Салыгина развлекательного центра. Однако на тот момент Василий Викторович уже оставил пост главы облсовета под давлением тогдашних мэра Харькова Михаила Добкина и секретаря горсовета Геннадия Кернеса, представлявших также ПР. Тандем Добкин-Кернес, заполучивший контроль и над облсоветом, решили не поддерживать «опального» Салыгина, уступили протестам общественности и освоение территорий парка остановили.

Еще одной подобной «историей успеха», несомненно, можно считать отмену  планов застройки дендропарка «Победа» в Одессе, которая стала результатом неприязненных отношений к одесскому мэру Алексею Костусеву его партийных соратников губернатора Эдуарда Матвийчука и заместителя председателя облсовета Алексея Гончаренко.  29 апреля 2011 года Одесский горсовет отдал в аренду застройщику полгектара земли  в районе парка «Победы». Решение вызвало целый ряд акций протеста не только со стороны оппозиции, но и одесситов - в рамках акций в защиту парка собрали более 42 тыс. подписей. К  защите парка подключились губернатор Матвийчук и прокуратура. В результате были отменены все решения предыдущих лет о застройке парка. В парке запрещено на сегодняшний день любое строительство, введен мораторий на какие бы то ни было действия.

Есть и другой пример как однопартийцы «наказали» Костусева, так сказать, «по просьбам общественности». В этом году сотрудники санатория «Лермотовский» обратились к общественности и прессе с заявлением о том, что несколько месяцев они не получают зарплату, и кроме того, опасаются, что территорию санатория хотят «захватить» бизнесмены для застройки, так как никаких законодательный  препятствий этому нет. Параллельно в СМИ была распространена информация, что интерес к территории санатория проявляет близкий соратник мэра и лидер партии «Родина» Игорь Марков. А глава облсовета и ставленник губернатора Николай Пундик тогда заявил, что желающие застроить территорию санатория обязательно найдутся. Всего этого хватило, чтобы вопрос выдачи зарплаты взял под свой контроль губернатор, и ее вновь стали выплачивать. А для защиты территории чиновники решили придать зеленой зоне санатория статуса парка-памятника.

В свое время с радостью угомонил городские власти областного центра и бывший губернатор Луганщины «регионал» Александр Антипов. В 2009 году в СМИ просочилась информация, что «бело-голубой» мэр Луганска Сергей Кравченко очень хочет установить в Сквере Памяти памятник Екатерине Второй. По поводу этих планов выразили протест ряд общественных организаций. По некоторым данным, губернатор Антипов, который особо и не скрывал того, что мэр Луганска ему не слишком симпатичен, лично вмешался в ситуацию. Кравченко и его замам до сих пор «икается», когда вспоминают о памятнике Екатерине Второй. Уже в апреле этого года Кравченко жаловался, что все совершенно безосновательно думают, что он хочет этот памятник. А ранее его зам Заза Зухбая слезно жаловался, что не он был автором идеи, а просто ее озвучил, и его «объявили чуть ли не «фаворитом» Екатерины, поэтому об этой царице вообще не хочу говорить!».

Не в последнюю очередь желанием подсидеть своего «товарища» было обусловлено личное вмешательство главы Киевгорадминистрации Александра Попова в конфликт вокруг строительства ТРЦ на Троещине. В августе этого года во время акции протеста на месте стройки произошла серьезная драка, после чего Попов решил вмешаться в ситуацию и даже побывал на стройплощадке. Строительство остановили, а Александр Попов пообещал на его месте разбить парк. Без сомнения на столь радикальные уступки Александра Павловича подвигли резонанс с дракой и опасения в дальнейшей эскалации социального напряжения. Однако еще одним мотивом личного вмешательства Попова было желание задвинуть на второй план руководителя Деснянского района Виктора Жеребнюка, который не является человеком главы КГГА.      

В любом случае при желании добиться нужного результата от того или иного органа власти портал «Комментарии» рекомендует украинцам разобраться, кто из властьимущих «имеет зуб» на своего коллегу и постараться обратить это в свою пользу.

Информация о материале

Опубликовано: 26 сентября 2011

Милые бранятся: Москва и Киев далеки от разрешения газового конфликта

«Милые бранятся — только тешатся» — этой русской пословицей министр энергетики Сергей Шматко прокомментировал обмен газовыми ультиматумами между руководителями России и Украины. Но к моменту, когда министр делал свое утешительное заявление, никакого особого утешения в конфликте Москвы и Киева уже не было.

До последнего времени удавалось делать хорошую мину при плохой игре, только сохраняя молчание. Но после встречи Дмитрия Медведева и Виктора Януковича в Сочи — кстати, как раз и завершившейся при полном отсутствии комментариев, — сторонам стало ясно, что договариваться не о чем. И тогда позиции были озвучены. Россия требует от Украины вступления в Таможенный союз и (или) предоставления ей контроля над украинской газотранспортной системой. Украина от России — снижения цены на газ, считая ее неправомерной. И при этом не собирается ни вступать в Таможенный союз, ни предоставлять России контроль над газотранспортной системой страны.

Нужно понимать, что на самом деле речь идет совершенно о другом — именно поэтому стороны и не хотят договариваться. Москва ждет от Януковича отказа от проевропейского курса — прежде всего в экономике. Янукович должен сегодня не столько вступить в Таможенный союз, сколько не подписывать никаких соглашений с Европейским союзом. Заявления украинских руководителей о невозможности присоединения к Таможенному союзу из-за членства в ВТО в Москве считают хитрой и нечестной отговоркой. Само вступление в ВТО российское руководство всегда считало ловким маневром Виктора Ющенко, призванным оторвать Украину от братской России, а точнее — закрыть дорогу к покупке всего, что плохо лежит, фаворитам Владимира Путина и друзьям Дмитрия Медведева. И когда Янукович говорит, что не может исправить этой ошибки, ничего, кроме бешенства, его позиция в Кремле не вызывает.

Но и украинская позиция лишена чистоты. Можно, конечно, признать, что, требуя снижения цены на газ, Янукович и компания защищают национальные интересы. Но тогда придется признать, что и Кучма, заключая с Черномырдиным или Ниязовым соглашения о бартерных поставках газа, защищал национальные интересы. И что Ющенко, давая добро на превращение фирмы Дмитрия Фирташа в монополиста газовых поставок, защищал национальные интересы. А единственная, кто их не защищал, так это Юлия Тимошенко. Очень удобная позиция. Позиция, позволяющая забыть, что все эти два десятилетия нами управляют контрабандисты, озабоченные не столько поставками газа, сколько его последующей перепродажей. Получение газа по низким ценам металлургией или химией — лишь дополнительный бонус. Главное — цена, которая позволяла украинским властителям маневрировать между собственным газом, покупным газом, разрешениями на его перепродажу, которые неизменно получали посредники, и прочими менее видными вооруженному глазу энергетическими обстоятельствами. Ни на чем другом контрабандисты зарабатывать просто не умеют — разве что на бюджете, который сейчас так мал, что всеобщему распилу не подлежит. И вырвать у Москвы более низкую цену — это не столько вопрос национальных интересов, сколько вопрос личного благополучия тех, кто эту цену выбивает. Плюс социальные стандарты — нужно, чтобы люди не волновались. Плюс химические прибыли: их не будет. Плюс металлургические прибыли: они уменьшатся.

А зачем мы тогда приходили к власти, боролись? — вот немой вопрос, который Виктор Янукович задает бывшему главе своего московского предвыборного штаба Дмитрию Медведеву. А Медведев отвечает ему: так и зарабатывайте себе, только отдайте нам то, что обещали. Ведь в 2004 году вы и Николай Азаров соглашались с Единым экономическим пространством, убеждали, что это лучший путь для Украины. Что изменилось?

Ну как что? Одно дело — обещать, а совсем другое — жениться. Кандидат Янукович в 2004 году и президент Янукович в 2011-м — разные люди, с различными возможностями и аппетитами. Януковичу в 2004-м, брошенному даже командой Кучмы, казалось, что без российской поддержки он не прорвется к власти. Янукович 2011 года победил без помощи своих российских друзей и не проявляет никакого желания делиться с ними, не то что отдать им контроль над экономикой. В Москве были уверены, что после ареста Тимошенко, рассорившись с Европой, Янукович будет загнан в угол, и именно тогда заговорили с ним без обиняков. Но украинский президент уже проникся ощущением собственной важности и воспринял жесткий стиль российских пожеланий как оскорбление. А в Москве его упрямое нежелание согласиться, что ситуация сложилась в российскую пользу, расценили как предательство, о чем и было заявлено в программе «Время». Так что поговорка «милые бранятся — только тешатся» в данном случае некорректна. Они — не милые. И они не тешатся.

Информация о материале

Опубликовано: 26 сентября 2011

Лики протеста

«Футболочная война», сломанный забор и разбитые двери Верховной Рады, поджоги здания Генпрокуратуры в Мелитополе и милицейского пункта в Харькове, забросанные коктейлями Молотова дома «чинобуржуев» в Донецкой области, убийство судьи Киевского апелляционного суда, расстрел милиционера в селе Семиполки и тычок в лицо министра, нанесенный букетом студентки. Это сводка происшествий не за год, а за последние несколько недель (самый ранний случай датируется 31 августа). При всей разнородности, их объединяет одно — в каждом эпизоде одной из сторон конфликта выступают лица, облеченные властью.

Власть имущих в Украине не любили всегда. Но такой калейдоскоп инцидентов за короткий промежуток времени все равно выбивается из общего ритма. И очерчивает новые тенденции — новые лики персонального и общественного протеста.

Протест «шкурный»

Отличительная черта протестов последних дней может расстроить многих романтиков. По сравнению с 2004 годом стало намного меньше людей, готовых выходить на площади ради свобод и принципов, желания отстоять свое видение будущего страны. Но когда речь идет о защите личного благополучия — другое дело! Какие акции за последний год были наиболее массовыми (из непроплаченных, разумеется)? Майдан предпринимателей и недавний выход льготников под Верховную Раду. В обоих случаях тысячи людей очень четко знали, зачем они пришли на площадь и какие именно пункты конкретных законов нанесут конкретный ущерб их семейному бюджету.

Собирающие немало людей «антитабачные акции», при всем своем идеологическом флере, тоже имеют под собой практическую подоплеку. Да, среди обвинений в адрес министра образования часто звучат претензии к его видению истории и национального вопроса. Осмелимся предположить, что это ему очень на руку, поскольку позволяет перевести критику в удобное русло бесконечных споров о национальном сознании. Тем самым можно избежать необходимости ответа на другие, более конкретные претензии: срыв печати учебников, проблемы организации вступительных кампаний, сокращение бюджетных мест в вузах, закрытие школ и многое другое. А ведь именно это и характеризует его профессиональную несостоятельность, и именно это, а не его взгляды на личность Бандеры, выводит на улицы тысячи молодых людей.

С одной стороны, шкурный протест прост, незатейлив и пока не дерзал перерасти во что-то большее. С другой — это самый неизбежный, самый долгоживущий и самый неизлечимый тип протестов при условии, что у власти нет желания или возможности удовлетворить требования протестующих (кто не верит — может обратиться к греческому опыту). Если от борьбы за абстрактные идеалы можно быстро устать, что в общем-то и произошло в Украине, то устать от борьбы за личное благополучие невозможно — либо пропадет проблема, либо протестующий. Последнее, увы, тоже не исключено.

Протест осторожный

Уже привычные для Украины, а особенно для ее столицы, уличные протесты перестали быть безоглядными. Упал не просто уровень доверия к власти — упал уровень доверия в обществе в целом. К власти, к оппозиции, к политикам как таковым, друг к другу. К стоящим в соседнем ряду стали присматриваться: не провокатор ли, не на зарплате ли, не подставное ли лицо? Часто — небезосновательно. Круговую поруку заменила взаимная подозрительность. Майдан предпринимателей раскололся на тех, кто призывал, чтобы помочь, политические партии, и тех, кто от их помощи демонстративно отказывался, — в обе стороны летели обвинения в попытке «приватизировать протест». После сообщения об отъезде из Украины организатора «футболочной кампании» Дениса Олейникова обвинения зазвучали и в его адрес — мол, непоследовательно сначала выдвигать лозунг «Не бойся!», а потом уезжать за границу. Но и его оправдание «не за себя, за семью страшно» сейчас не кажется пустыми словами.

Реакция на протесты становится жестче — и эта жесткость возрастает с каждым разом, когда предыдущие «перегибы» остаются безнаказанными. Последний раз сильный страх перед возможностью силового разгона демонстрации протестующие испытывали в 2004 году на Майдане. Сильны еще были воспоминания не только о разгроме палаточного городка времен «Украины без Кучмы», но и о страшном побоище на Софийской площади во время похорон патриарха Владимира. Со времен Майдана казалось, что автозаки, дубинки и слезоточивый газ — это уже история, успешно пройденный страной этап. Увы, радость была преждевременной — сейчас на митингах вновь используются спецсредства. Постепенно МВД перестает стесняться их использования — вспомним, как от отрицания — «в баллончике мог быть дезодорант» быстро отказались в пользу оправдания — «слезоточивый газ применялся согласно Закону „О милиции“. Использование милицейских спецподразделений также участилось — ранее сложно было представить себе привлечение взвода «Беркута» для конфискации ящика футболок. Увы, насилие — палка о двух концах.

Протест уголовный

Когда на всю Россию прогремело знаменитое «кущевское дело» и вскрылись дела банды, десятилетиями державшей в страхе немалых размеров казачью станицу, один из освещавших это дело журналистов грустно сыронизировал: дескать, организованная преступность — это единственная состоявшаяся в России форма гражданского общества.

Преступность часто зарождается там, где нет иных способов защитить свои права. Часто преступление — это тоже форма протеста против власти. Примеры?

27 июня 2010 года в кафе села Бобрица на Черкасчине произошла драка. С одной стороны участвовал местный тракторист Александр Куча, с другой — судья Дарницкого района Киева Евгений Вовк (не путать с Сергеем Вовком, ведущим дело Луценко). Вскоре раздались выстрелы. Впоследствии в больнице из тела Кучи извлекли две пули. Третью побоялись извлекать — она вошла слишком близко к позвоночнику, при извлечении был большой риск сделать его паралитиком. Позднее в суде мать тракториста настаивала, что ее сына «достреливали» уже лежачим. Свидетели защиты (дело возбудили именно против тракториста за нападение на судью) убеждали, что Вовк сам спровоцировал драку, и что на просьбы жены Кучи вызвать скорую отвечал «а мне ******, я пожизненно неприкасаемый». По словам матери Кучи, на суде дошло до того, что Вовк заявил, что-де раны на теле ее сына вообще «порезы какие-то», и угрожал ей и ее семье. Как бы то ни было, проводивший процесс судья Каневского горрайонного суда Владимир Дубинец проявил своеобразную сознательность. И осудил к двум годам условного срока и самого Кучу, и его знакомого Владимира Лысенко (по версии жены Кучи, перевязывавшего раны друга, по версии судьи Вовка — пытавшегося его ударить).

Через год в другом месте возникла зеркальная ситуация. В ночь с 3 на 4 сентября 2011 года в селе Семиполки на Киевщине произошла драка на дискотеке. Повздорили местный житель Виталий Запорожец и начальник соседнего, Калитянского отдела МВД Николай Симоненко. После драки Запорожец сходил домой, вернулся с ружьем и прострелил Симоненко живот.

Потом было много чего. Сельчане рассказывали о рейде МВД на село, о массовых избиениях, о том, как наводил на них страх «маленький тиран» Симоненко, о том, как всем селом скидывались Запорожцу на адвоката. Показательно другое. Майор Симоненко умирал в людном месте более часа. И умер от потери крови. Никто не вызвал милицию. Никто не вызвал «скорую». Никто не перевязал раны. Преступное неоказание помощи или страх вперемешку с горьким опытом? Опасения, что если выживет — полдискотеки пойдет под суд просто за то, что рядом стояли, как пресловутый Лысенко год назад? Или просто любопытство? Просто желание посмотреть, помогают ли крутой нрав и служебное положение от раны в животе и может ли всесильная «корочка» остановить кровь?

Стрелял в Симоненко Запорожец. И это — преступление. Но преступление, явно или неявно одобренное общиной немаленького села. Возможно ли это в ситуации, когда правоохранитель воспринимается защитником, а не рэкетиром в погонах?

Уровень доверия к правоохранительной системе никогда не был высок. Но сейчас он окончательно пытается заползти под плинтус. Все чаще в отделениях милиции умирают задержанные, все менее серьезными кажутся сопутствующие этим смертям оправдания. Отдельной категорией «врагов народа» постепенно становятся судьи — люди не помнят успешно проведенных дел, но отлично запоминают каждого отмазанного мажора и каждого судью вовка. На интернет-форумах новостных порталов очень сложно отыскать сочувственные комментарии и в адрес погибшего Симоненко, и в адрес убитой судьи Дурицкой. Это может быть неправильным, но это — показатель отношения к людям в форме и людям в мантии, управу на которых простому человеку в верхах сыскать невозможно.

Стоит ли при таком отношении к правоохранительной системе удивляться громким преступлениям? Да хотя бы тому, что невиданные доселе в Украине ограбления банков с недавних пор стали почти традицией?

Протест заливистый

И все же есть еще одно качество новых протестов, благодаря которому происходящее в стране уже не кажется такой жутью. Люди над ними смеются. Смеются, когда видят перепуганные лица милиционеров под Радой, смеются, когда «Беркут», змеясь китайским драконом по Майдану, начинает улепетывать, смеются, когда венок, когда Ахматова. Смех — регенератор духа. Смех убивает страх. Когда начинают смеяться, перестают бояться. Когда начинают смеяться в открытую — бояться стоит уже тем, над кем смеются. Когда пол-Интернета полнится коллажами и видеороликами, а в анекдотах Янукович уже популярнее Брежнева в лучшие годы последнего, когда в единственном слове «Спасибо…» с многоточием безошибочно узнается политическая критика — все это означает, что пиетет перед властью находится на последнем издыхании. А ведь Макиавелли утверждал, что власть может держаться либо на любви народа, либо на страхе…

Впрочем, сам по себе смех, равно как и отсутствие какого-либо уважения со стороны общества, званий не лишает и от кормушки не отстраняет. Самый яркий пример — все еще мэр Киева Леонид Черновецкий.

Перенаправление кирпича

Имеют ли эти протесты хоть какой-то эффект, влияние на власть?

Однозначно — да. Но не факт, что именно тот, на который рассчитывают протестующие.

Причин тому — уйма. Среди основных — менталитет. Проблема в том, что во власти до сих пор хватает людей, в голове которых концепция «люди могут выйти на Майдан не за бабло и не по разнарядке» укладываться не хочет. Для того чтобы она туда уложилась, требуется пересмотреть солидную долю мировоззрения и большой массив жизненного опыта, а это немолодым людям не так-то просто сделать. Следовательно, в протестах они видят, в первую очередь, умело срежиссированные подлянки со стороны оппонентов.

Тем более что в отдельных случаях так оно и есть.

Тем более что эти люди и сами делали аналогичные подлянки своим оппонентам (а то, что ни одна проплаченная акция по численности не могла сравниться с выступлениями предпринимателей и, тем более, не набирала и 10% от Майдана-2004, всегда можно списать на недостатки организации и наколотые апельсины).

Тем более что, если эти люди даже начнут предполагать, что протест действительно вызван не злым умыслом конкурентов, а их собственными ошибками, рядом всегда найдутся руководители силовых структур, которые убедят их в обратном — и заодно в своей полезности.

Но даже стихийный протест, вызванный очевидно непопулярными законами, — отличный способ свести счеты и победить в незаметной, но непрекращающейся междоусобице внутри команды власти. Главное — вовремя назначить виновного. Отчитать его построже — лучше прилюдно, и продолжать прекрасно выглядеть на его фоне. Помните, как Янукович отчитывал Азарова на предпринимательском Майдане и какое лицо в тот момент было у последнего? Исходя из этого, протесты даже выгодны если не «команде власти» в целом, то отдельным ее представителям — вне всяких сомнений.

А значит, шоу будет продолжаться. Сейчас власть еще сдержанна в своих действиях: грядет подписание договора об ассоциации с ЕС, а также взлелеянное Евро-2012 — нужно держать лицо. Впоследствии такая необходимость может и отпасть.

Но все же людям, имеющим влияние на суды, на «Беркут» и на принимаемые в стране законы, стоит помнить простые, известные даже бобрам законы гидродинамики. Даже самая крепкая плотина не может остановить полноводную реку. Рано или поздно поток или обойдет ее, или прорвет. И только от действий власти зависит, какой именно вид протестов в конечном итоге станет основным.

Информация о материале

Опубликовано: 26 сентября 2011

Гроздья гнева

Они не читали гениальный роман Шкляра и не вдохновляются примером холодноярских партизан. Им безразлична судьба украинской демократии, злоключения оппозиционных лидеров в СИЗО, ущемление свободы слова, российский флот в Севастополе, козни министра Табачника и экспансия Московского патриархата – их волнует только собственный материальный достаток. Они гордятся тем, что воевали за Империю Зла, пытаясь покорить чужой народ. Желая оскорбить украинского вице-премьера, они сравнивают его с отважными повстанцами, боровшимися за свободу своей страны. Они хотят, чтобы независимая Украина платила им за служение рухнувшей Империи.

Кто же они, эти дремучие "совки", сидящие на шее у трудолюбивых украинских налогоплательщиков?
Знакомьтесь: доблестные ветераны-афганцы, едва не взявшие штурмом антинародную Верховную Раду и сорвавшие бурю оппозиционных аплодисментов…
Удержаться от горького сарказма действительно трудно. Если прошлогодний налоговый Майдан еще можно было втиснуть в привычную национал-демократическую парадигму (\\ - свободные украинские предприниматели трудятся на своей земле и не желают отдавать заработанное оккупационному режиму Януковича-Азарова-Тигипко, то нынешние народные бунтари бесконечно далеки от воображаемого канона.
Восстание разгневанной украинской нации виделось оппозиционным активистам совсем по-другому.
Героями дня стали безыдейные льготники, участники давней колониальной войны, никак не связанной с интересами независимой Украины.
Есть подозрение, что в другое время и при иных обстоятельствах прогрессивная публика охотно поддержала бы отмену льгот для афганцев. Но сегодня ценен любой всплеск народного гнева, любой протестный квант.
Пусть он не имеет ничего общего с правильными идеологическими установками – главное, что хоть кто-то действует, хоть кто-то восстает против власти, хоть кто-то борется с преступным режимом!
Что ж, бывшие военные – активная, хорошо организованная и потому грозная сила.
В начале 1930-х именно ветераны Первой мировой устроили грандиозный поход на Вашингтон и пикетировали Капитолий, требуя досрочной выплаты денежных компенсаций. Многотысячная толпа не давала спуску полиции и попортила немало крови тогдашнему президенту США.
Правда, кончилось все это печально: ветеранский палаточный лагерь в предместье американской столицы был разгромлен регулярными войсками под командованием Паттона, Макартура и Эйзенхауэра. В ход пошли газовые гранаты, кавалерия и легкие танки.
Виктор Янукович – не Герберт Гувер, и украинское руководство вряд ли пойдет на обострение конфликта.
Очевидно, бывших воинов-интернационалистов попытаются ублажить за счет других социальщиков, более тихих и безобидных. Мятежный энтузиазм афганцев моментально испарится. А пережитый испуг еще сильнее обострит фобии украинской власти, и Банковая продолжит профилактическое закручивание гаек с удвоенным рвением. Благо - репрессии СБУ и МВД не вызывают никакого резонанса в народе, и бравый ветеран-афганец, удовлетворенный кровными льготами, не пойдет драться за гонимых журналистов или правозащитников.
Столкновения под Верховной Радой вновь продемонстрировали, что нынешний режим рухнет лишь в одном случае – если шагреневая кожа украинской экономики съежится слишком сильно, денег не останется ни для кого, и правительство не сможет утихомирить одних граждан за счет других.
Бурные события 20 сентября – прообраз единственно возможной украинской революции. Никаких других революционных сценариев в обозримом будущем не предвидится.
Виртуальное "гражданское общество", воспетое передовыми публицистами, не пойдет штурмовать парламент и президентскую резиденцию. Януковича и Ко может скинуть только несознательная толпа, лишившаяся привычных источников дохода.
И мы вновь возвращаемся к проклятому вопросу – а что дальше?
Если критическая масса обездоленных граждан свергнет антинародный режим, то каким образом новое руководство Украины решит их материальные проблемы? Продаст драгоценный унитаз Януковича с аукциона Sotheby's? Передаст бедствующему населению годовой оклад депутатов ВР?
История знает немало подобных прецедентов.
Например, в годы Великой депрессии тот же президент Гувер перечислял всю свою зарплату на благотворительные цели, а в кризисные 1970-е честный Джимми Картер продал с молотка президентскую яхту.
Увы, эти похвальные жертвы почему-то не помогли оживить американскую экономику.
В тяжелые времена аскетизм власть имущих имеет моральное, психологическое, но никак не экономическое значение. Он не закрывает огромных бюджетных дыр и уж тем более не компенсирует неизбежных финансовых потерь, связанных с революционными потрясениями.
Традиционные мантры о свободе и демократии также бесполезны в случае масштабного социального взрыва. В наше время только наивный младенец может считать демократию чрезвычайно эффективным двигателем экономики. К сожалению, мировая практика опровергает этот красивый миф.
Благомыслящие либералы искренне верят, что скинув бяку-диктатора, свободное население потребует раздачи удочек и отправится на рыбалку. Но обычно революционной толпе нужны не удочки, а готовая рыба, и людей абсолютно не волнует, кто и как будет эту рыбу ловить. Рыба просто должна быть, и все – потому что так хочет какой-нибудь студентик, не работавший ни дня, но лихо размахивающий ярким флагом.
В середине 1970-х в странах Южной Европы пали одиозные правоавторитарные диктатуры. В Греции была свергнута хунта "черных полковников", Испания скинула оковы франкизма, а в Португалии произошла "революция гвоздик".
Этот праздник демократии вошел в золотые скрижали европейской истории, но сегодня экономики всех трех стран трещат по швам. Свободолюбивые греки, испанцы и португальцы дружно тянут Евросоюз ко дну. Случайное совпадение? Может и нет.
Демократия в Южной Европе была изначально обручена с левым популизмом. Молодой бунтарь-левак, окруженный ореолом антидиктаторской борьбы, стал культовой фигурой.
А любой, кто смел заикнуться о невыполнении социальных требований, выглядел махровым фашистом, последышем антинародных режимов Франко, Салазара и Пападопулоса. В такой атмосфере мог преуспеть лишь политик, послушно удовлетворяющий все потребности масс.
Но поскольку способности народа неизменно отстают от его потребностей, ублажить всех можно лишь одним способом – влезть в астрономические долги. Именно так произошло в Греции, Испании и Португалии. К сожалению, для современной Украины этот привлекательный путь уже закрыт…
Социальные протесты – единственное эффективное оружие против Банковой, и оппоненты власти будут хвататься за него, как утопающий за соломинку. Деспотичный президент Янукович не оставил своим противникам иного выхода.
Но если сегодня вы опираетесь на гнев оголодавшей толпы, стоит задуматься – а чем вы будете кормить ее завтра?

Информация о материале

Опубликовано: 26 сентября 2011