Главная

Судебные узы

На последнем заседании Совета судей Украины были рассмотрены два обращения по вопросам разъяснения отдельных положений Закона «О принципах предотвращения и противодействия коррупции» относительно работы близких лиц – от председателя Гайсинского районного суда Винницкой области Василия Ковчежнюка и судьи Чечельницкого районного суда Винницкой области Василия Задорожного.

Предметом разъяснения указаны следующие вопросы: имеют ли право дети судей, председателей судов и их заместителей работать вне непосредственного подчинения в аппаратах тех же судов, где работают их родители? Не станет ли такая ситуация основанием для привлечения к дисциплинарной ответственности вплоть до увольнения судьи с должности? Является ли законным препятствием для назначения судьи на административную должность работа его ребенка в аппарате этого же суда вне непосредственного подчинения? Кроме того, В. Задорожный просил пояснить, возможна ли работа ребенка судьи на должности его помощника либо на судебного распорядителя, секретаря судебного заседания в том же суде.

Дискуссия, которая разгорелась среди членов Совета, доказывает, что данные вопросы актуальны для всей судебной системы. Очевидно, при поисках ответов на них придется учесть и нынешнее отношение общества к представителям Фемиды. Можно ли установить полный запрет на работу родственников в одном судебном учреждении и не будет ли он равняться запрету на выбор профессии, анализировала «Судебно-юридическая газета».

Наследование профессии детьми от родителей считается положительной практикой во многих сферах. Медики, спортсмены, актеры, кулинары, экономисты, математики и журналисты – многие из них не просто желают, а настаивают, чтобы любимое чадо пошло по пути их специализации. Не являются исключением и юристы. Юридические компании, состоящие из адвокатов-родственников, только приветствуются, ведь это свидетельствует о стойкой приверженности профессии и богатой наработанной практике.

Однако для тех, кто решил связать свою судьбу с государственным механизмом, существуют определенные ограничения в вопросе родственных связей. И это естественно, ведь есть риск возникновения заангажированности при принятии решений от имени государства. А в судебной системе, не секрет, вопрос о таких связях является одним из наиболее острых.

Отметим, что изначально обращение председателя Гайсинского районного суда Винницкой области Василия Ковчежнюка с просьбой о разъяснении некоторых норм Закона Украины «О принципах предотвращения и противодействия коррупции» 26 апреля с. г. поступило в Совет судей общих судов. Но ССОС счел затронутые в письме вопросы актуальными для всей Фемиды и 24 мая перенаправил его в Совет судей Украины.

Итак, г-н Ковчежнюк просит судейское самоуправление дать ответ на следующие вопросы:

1. Имеют ли право дети судей, председателей судов и их заместителей с учетом предписания ч. 1 ст. 9, ч. 1 ст. 4 Закона «О принципах предотвращения и противодействия коррупции» работать вне непосредственного подчинения в аппаратах тех же судов, где работают их родители?

2. Не является ли основанием для привлечения к дисциплинарной ответственности вплоть до увольнения с должности судьи, председателя суда, его заместителя работа в аппаратах тех же судов, где они работают, их детей вне непосредственного подчинения?

3. Является ли законным препятствием для назначения на административную должность судьи работа его ребенка в аппарате этого же суда вне непосредственного подчинения?

Судья Чечельницкого районного суда Винницкой области Василий Задорожный со ссылкой на положения того же закона поставил вопрос о том, возможна ли работа ребенка судьи на должности его помощника или на должности судебного распорядителя, секретаря судебного заседания в том же суде.

Аппаратная зависимость

Для начала отметим, что утрата главами местных судов полномочий по кадровым вопросам в отношении работников аппарата была чуть ли не главным камнем преткновения во время судебной реформы 2010 г. Так, если ранее ст. 24 Закона «О судоустройстве» гласила, что председатель местного суда и его заместитель вправе принимать на работу и увольнять работников аппарата суда, присваивать им ранги госслужащих, применять к ним поощрения и налагать взыскания, то с принятием нового закона эти полномочия были переданы в другие руки. В итоге многие председатели жаловались на невозможность повлиять на отдельных нерадивых сотрудников – скажем, объявить выговор либо вовсе уволить их. Хотя когда дело происходило на заседании Высшего совета юстиции или Высшей квалификационной комиссии судей, по большей части такими жалобами руководители судов пытались оправдать собственные промахи в работе.

Основные принципы предотвращения и противодействия коррупции в публичной и частной сферах общественных отношений определены Законом «Об основах предотвращения и противодействия коррупции». Среди прочего, в нем употребляются такие термины, как «конфликт интересов», «непосредственное подчинение», «близкие лица», к которым относятся и дети.

Под непосредственным подчинением (ст. 1 указанного Закона) следует понимать отношения прямой организационной или правовой зависимости подчиненного лица и его руководителя, в т. ч. в виде решения (участия в решении) вопросов о принятии на работу, увольнении с работы, применении поощрений, дисциплинарных взысканий, возражений, поручений и контроля за их выполнением.

Конфликт интересов означает противоречие между личными интересами лица и его служебными полномочиями, наличие которого может повлиять на объективность или непредвзятость принятия решений, а также на совершение или не совершение действий при осуществлении служебных полномочий должностного лица.

Согласно с положениями ч. 1 ст. 9 Закона «О принципах предотвращения и противодействия коррупции», профессиональные судьи не могут иметь в непосредственном подчинении близких им лиц или быть непосредственно подчиненными в связи с выполнением полномочий близким им лицам. Правовой статус работников аппарата суда определяется Законом «О государственной службе», о чем говорится в ч. 5 ст. 149 Закона «О судоустройстве и статусе судей». А ч. 1 ст. 30 закона о госслужбе предусматривается, что на государственных служащих распространяются ограничения, предусмотренные антикоррупционным законом.

Очевидно, в данной ситуации основной вопрос заключается в том, является ли карьерная зависимость работника аппарата от главы суда «прямой». Для этого необходимо проанализировать цепочку подчинения (см. рис.). Так, согласно ст. 24 Закона «О судоустройстве и статусе судей», председатель местного суда контролирует эффективность деятельности аппарата суда, вносит руководителю территориального управления Государственной судебной администрации представления о назначении на должности руководителя аппарата суда и его заместителя и об увольнении их с должностей, а также о применении к руководителю аппарата, его заму поощрения или о наложении дисциплинарного взыскания. В свою очередь, согласно ст. 148 указанного Закона, назначает и увольняет руководителя аппарата местного суда, его заместителя, применяет к ним поощрения или налагает взыскания, присваивает ранги госслужащего начальник теруправления ГСА по представлению председателя суда. А работников аппарата назначает и увольняет, а также применяет к ним поощрения и взыскания руководитель аппарата. Получается, что зависимость в этом случае непрямая, однако глава суда является одним из звеньев в цепочке назначения сотрудников аппарата, и участие в этом процессе хоть и косвенно, но принимает.

Что касается помощников судей, тут ситуация несколько иная. Так, согласно ст. 151 Закона «О судоустройстве и статусе судей», помощники судей прикрепляются для кадрового и финансового обслуживания к аппарату соответствующего суда, на них распространяется действие Закона о госслужбе. В ч. 4 данной статьи сказано, что судьи самостоятельно отбирают помощников, но назначается и увольняется такой помощник руководителем аппарата. Кроме того, помощники судей по вопросам подготовки дел к рассмотрению подотчетны только соответствующему судье. Согласно же п. 8 Положения о помощнике судьи, утвержденного ССУ, такой помощник назначается на время выполнения судьей полномочий судьи соответствующего суда. Очевидно, что в данном случае также имеет место определенная зависимость, но по отношению к тому судье, у которого помощник работает. Выходит, ответ на вопрос г-на Задорожного относительно возможности работы ребенка помощником у судьи-отца (вне зависимости от того, председатель тот или нет), скорее всего, будет отрицательным.

Напомним, что в соответствии с ч. 2 ст. 9 антикоррупционного закона, в случае возникновения обстоятельств, нарушающих требования ч. 1 этой статьи (т. е. нарушения запрета на работу близких лиц), соответствующие лица принимают меры по устранению таких обстоятельств в 15-дневный срок. Если за это время такие обстоятельства добровольно не устранены, кто-то из близких лиц в месячный срок с момента возникновения обстоятельств подлежат переводу на другую должность, исключающую непосредственное подчинение. В случае невозможности такого перевода лицо, которое находится в подчинении, подлежит увольнению.

Запретят или не запретят?

Наибольшую популярность у парламентариев, как известно, имеют антикоррупционные инициативы – именно они лидируют среди законопроектов, подаваемых в Раду. Своеобразной «бомбой замедленного действия», о которой все уже успели забыть, является законопроект №2069 от 22.01.2013, предложенный народным депутатом Татьяной Слюз. Между тем, Комитет Верховной Рады по вопросам борьбы с организованной преступностью и коррупцией на своем заседании 3 апреля принял решение рекомендовать парламенту принять его за основу, несмотря на то, что эксперты ВР его не одобряют.

Из предложенной народным депутатом редакции абз. 3 и 4 ч. 1 ст. 9 антикоррупционного закона следует, что близким лицам запрещается работать не только в одном госоргане, но и в любом из перечисленных органов, а также в суде любой юрисдикции в пределах одной административно-территориальной единицы. По мнению ГНЭУ, такие ограничения являются чрезмерными. Лица, работающие на руководящих должностях в правоохранительных органах, действительно могут иногда использовать свое влияние, чтобы склонить коллег из других правоохранительных органов способствовать их близким, работающим в системе этих органов, причем такое содействие не всегда правомерно. Однако они могут пытаться содействовать таким образом и более дальним родственникам, и друзьям, бывшим коллегам по работе и т. д. Руководствуясь идеей, на которой построен проект, всем этим лицам также следует запретить работать в системе правоохранительных органов и в судах. Но в таком случае возникает система чрезвычайно широких ограничений конституционного права граждан на труд.

В общем, на взгляд экспертов, работа близких лиц в одной системе государственных органов, если между ними отсутствует непосредственная подчиненность, содержит даже меньше коррупционных рисков, чем занятие аналогичных должностей однокурсниками, бывшими коллегами по работе и т. д. И предложенные проектом положения вряд ли дадут существенный положительный эффект в борьбе с коррупцией. Однако, как отмечает ВСУ, при реализации этих положений может возникнуть ситуация, что со своих должностей вынуждены будут увольняться люди, которые всю жизнь посвятили работе в правоохранительных органах.

Как бы то ни было, но парламент свой вердикт по законопроекту еще не вынес – он до сих пор ожидает рассмотрения.

Отвечать придется

Стоит сказать, что г-н Задорожный возлагает на ССУ большие надежды. Так, ранее он обращался к на тот момент министру юстиции Александру Лавриновичу, но ответ получил от его зама Андрея Седова, который после перечисления общеизвестных положений законов отметил, что письма министерств, других центральных органов исполнительной власти не являются нормативно-правовыми актами и носят лишь «разъяснительный, информационный характер».

Что же решит Совет? Как отметили члены ССУ, с одной стороны кажется правильным, чтобы подобные ситуации были исключены. Но с другой стороны, будет ли правильным запретить некоторым людям работать на определенных должностях с учетом права на профессиональную деятельность?

«Все-таки судьи на административных должностях должны избегать таких ситуаций, когда может иметь место конфликт интересов, – отметила член ССУ, судья Верховного Суда Галина Каныгина. – Однако когда лицо занимает должность судьи, а его ребенок – должность, не предусматривающую непосредственное подчинение, это не основание говорить о коррупции, и категорически говорить о недопустимости такой ситуации не стоит. Думаю, такие вопросы должны решаться в индивидуальном порядке».

К единому мнению члены ССУ в итоге так и не пришли, решив проанализировать вопрос более глубоко, в т. ч. с точки зрении поведения ребенка и отца. Как подчеркнула секретарь ССУ Татьяна Козырь, «возможно, отец сказал сыну: «Если ты сюда пришел, я ожидаю от тебя втрое больше, чем от остальных!» И за что тут наказывать?».

Отметим, что Законом «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины» относительно реализации государственной антикоррупционной политики» от 14 мая с. г. изменения внесены, в частности, в ч. 5 ст. 127 Закона «О судоустройстве и статусе судей», которая регулирует правовое положение и полномочия Совета судей Украины, – в виде дополнения п. 6 положением о том, что ССУ осуществляет контроль за соблюдением требований законодательства по урегулированию конфликта интересов в деятельности судей КСУ и судов общей юрисдикции, председателя и членов Высшей квалификационной комиссии судей, председателя Государственной судебной администрации и его заместителей. Выходит, так или иначе, но судейскому самоуправлению ответ дать придется. И от того, каким он будет, может зависеть дальнейшая судьба не одной юридической династии.

Комментарии

Татьяна Козырь, секретарь Совета судей Украины

– Хочу сказать о том, как это воспринимает общество. Были даже такие позиции, что если отец – судья, то сын или дочь вообще не имеют права работать в судебной системе, а если он – председатель суда в одной области, то дети не могут работать даже в другой области. Но на мой взгляд, нужно придерживаться здравого смысла. Есть четкие предписания антикоррупционного закона о непосредственном подчинении. Когда-то, занимаясь трудовым правом, я нашла постановление Совета народных Комисаров УССР, которым было запрещено непосредственное подчинение родителей и детей. Еще слова «коррупция» не знали, а работа родственников в прямом подчинении друг у дуга уже была запрещена. Однако в жизни случается разное.

Необходимо изучить инструкцию: где пересекаются отец-судья и сын-помощник, имеется ли влияние. Если будет обнаружено, что отец консультируется со своим сыном и что-то решает по итогам таких консультаций, это предмет для разговора. А если ребенок выдержал конкурс и работает на совесть, за что выгонять с работы его или отца? Мы не говорим о династии, но говорим о взвешенности.

Владимир Колесниченко, член Высшего совета юстиции

– Если исходить из норм процессуального законодательства или Закона «О судоустройстве и статусе судей», председатель суда никоим образом не может влиять ни на судью, ни на работника аппарата, независимо от того, кем они ему приходятся. Председатель не принимает их на работу, не увольняет, не поощряет. Для этого есть руководитель аппарата и органы судейского самоуправления. А если отталкиваться от норм Закона «Об основах предотвращения и противодействия коррупции» и Закона «О государственной службе», в ситуации, когда близкие родственники работают в одном суде, может быть конфликт интересов. Например, если суд состоит из 3 или 4 судей, двое из которых являются родственниками, из-за родственной связи невозможно сформировать коллегию. Такой ситуации допускать нельзя. Поэтому, на мой взгляд, недопустимо, чтобы родственники работали в одном суде.

Раиса Ханова, зампредседателя Совета судей Украины

– Совет судей Украины уже выработал определенную позицию по этому вопросу. С учетом международных стандартов, мы пришли к выводу, что судьям лучше избегать положения, при котором их родственники работают с ними в одном суде, дабы не подрывать доверие к правосудию. Если же такая ситуация имеет место, это не является основанием для привлечения к дисциплинарной ответственности, т. к. нет прямого подчинения и соответственно конфликта интересов.

Анатолий Бабий, член Совета судей общих судов

– Лучше, чтобы ответ на данный вопрос был четко оговорен в Законе «О судоустройстве и статусе судей». На сегодняшний день законодательно такая работа не запрещается. Главное, чтобы один человек не был в подчинении у другого. В плане этики и морали, оценки обществом работы судей и их родственников это, конечно, социально значимо. Общество на такие ситуации смотрит, мягко говоря, неодобрительно.

Владимир Британчук, судья ВССУ

– Таких случаев очень много. Но если какая-то ветвь власти из трех введет для себя какие-то ограничения по родственному признаку, наверное, надо вводить аналогичные и для представителей других ветвей. Безусловно, суд – это орган власти, и должны быть исключены любые сомнения в законности и обоснованности судебных решений. В т. ч. не должны возникать вопросы родственных отношений.

Константин Кравченко, член Высшего совета юстиции

– Я думаю, что это немного неэтично, потому что все-таки какая-то зависимость будет существовать. У нас много примеров, когда работают супруги, но в разных судах, либо когда один из них прокурор, а другой – судья. Когда задают вопрос, может ли считаться такая ситуация основанием для увольнения за нарушение присяги судьи, это абсурд. Когда я начинал работать судьей, жена заканчивала тот же вуз, что и я, выбрала такую же специальность. Мы стали работать в юстиции, но оба – не в судебной системе. Маленький городок, маленький суд, и она стала адвокатом. Но недавно я столкнулся с тем, что в маленьком суде (5 человек) муж – председатель суда, а жена – судья. Впрочем, этот брак они только зарегистрировали, возможно, потом и поставят вопрос о переводе в другой суд. Все же нежелательно, чтобы родственные связи присутствовали в работе тех, кто представляет государство.

Елена Мелешак, председатель Шевченковского районного суда Киева

– Однозначно близкие родственники судей, председателя суда, заместителя председателя не могут работать с ними в одном суде. Это работа, а работа требует определенной ответственности, принятия решений, в т. ч. о привлечении к дисциплинарной ответственности. В ситуации же, когда родственники работают в одном суде, могут иметь место личностные, субъективные факторы. Такая ситуация может способствовать напряженности в коллективе, в котором должно быть единение и понимание того, что руководитель справедливо и непредвзято относится ко всем.

Елена Первушина, председатель Голосеевского районного суда Киева

– Проблему родственных связей в судах, на мой взгляд, стоит урегулировать более четко, ведь чем меньше будет вариантов для разночтения, тем легче будет соблюдать закон. Но ситуации бывают разные, многое зависит от мировоззрения и воспитания. Например, один председатель суда будет спрашивать со своего ребенка по всей строгости, а другой, наоборот, предоставит ему массу поблажек. Поэтому необходимо четко урегулировать этот вопрос: либо могут близкие родственники работать в одном суде, либо нет.

Павел Гвоздик, заместитель председателя ВССУ

– Мы в свое время занимались этой проблемой, и я хочу сказать, что она часто имеет еще более сложный характер, когда, скажем, есть заместитель – некий судья, а его сын также работает судьей. Безусловно, сложилось так, что общество нас сейчас ориентирует на то, что таких вещей следует избегать. С одной стороны, возможно, это является недопустимым для лица, которое занимает должность судьи, более того, судьи администрирующего. Но с другой стороны, когда речь идет о ребенке судьи, это означает, что мы вводим определенный запрет на профессию. В законе ограничения прописаны для тех, кто занимает должность судьи, для остальных таких ограничений нет. Очевидно, что мы не должны самостоятельно создавать таких препятствий и не должны относиться к этому с чрезмерной нетерпимостью. Единственное, что нужно делать нашим коллегам, занимающим административные должности, это избегать непосредственного подчинения себе своих детей. Если отец – председатель суда, а сын работает секретарем или помощником, вне непосредственного подчинения, я не вижу в этом катастрофы. Это обычная ситуация, которая время от времени возникает в жизни. В Ивано-Франковской области мы, например, решали такую дилемму путем разделения таких сотрудников по соседним районам. Однако это не всегда возможно, иногда – из-за проблемы с обеспечением жильем.

Информация о материале

Опубликовано: 07 октября 2013

Кто ответит перед Президентом за взломанный маршрутизатор?

Государственные реестры после трехдневной «паузы» все-таки были героически включены, но осадок от этого инцидента остался. Добавляют подозрений в этой истории и ее участники – особенно это касается реакции министра юстиции Елены Лукаш, которая не единожды путалась в показаниях. В первую очередь, это касается технической составляющей скандала – по мнению экспертов, рассказы о поломанном неизвестными людьми маршрутизаторе не выдерживают никакой критики.

В итоге, вся история легко и непринужденно перешла в политическую плоскость. Уже сейчас можно констатировать, что в этом скандале «засветились» все: и люди нынешнего министра юстиции Елены Лукаш, и бывшие подчиненные экс-министра Александра Лавриновича. Складывается впечатление, что все участники конфликта с благословления своих патронов (хотя, возможно, и без их ведома) устроили войну за контроль над реестрами.

Невидящее око СБУ

С технической точки зрения версия Лукаш выглядит фантастической. Согласно техническим Требованиям к эксплуатации государственных баз данных (БД), принятым еще во времена президентства Кучмы, ни одна государственная БД не может физически храниться в одном месте. Она должна быть разделена на несколько сегментов, хранящихся в различных локациях. Каждый сегмент по отдельности представляет собой «кашу из цифр». Чтобы ею воспользоваться, эти два сегмента нужно соединить с помощью процедуры, известной в банковском деле как «правило трёх ключей», хранимых у разных людей. Это простая и понятная практика, которая делает невозможной копирование или модификацию всей базы данных одним человеком – будь то сисадмин или министр. Если это требование не выполняется и монолитная БД хранится в одном месте, то «унести» содержимое БД теоретически может любой сотрудник, имеющий физический доступ к серверу.

Кроме этого, все операции, затрагивающие целостность государственных баз данных, согласно Требованиям, должны заноситься в так называемый электронный журнал операций, который находится под контролем СБУ. С помощью журнала можно оперативно и безошибочно определить госчиновника, внесшего какие-либо изменения в базу, с точностью до рабочей машины, с которой эти изменения вносились. Иными словами, ни одно действие, способное «повалить» государственную БД, не могло пройти вне поля зрения СБУ. Если же требование к электронному журналу операций не реализовано на практике, значит СБУ фактически не имеет контроля над государственными данными, в том числе содержащими гостайну.

Более того, как и любая сложная ИТ-система, БД госреестра должна предусматривать «защиту от дурака» путем «зеркалирования» всей информации в режиме реального времени. Александр Галкин, эксперт по кибербезопасноcти компании PGP Consulting отмечает, если бы БД госреестров были созданы по современным стандартам, их «падение» пользователи даже не заметили бы. «Включились бы резервные сервера, а на основных серверах потребовалось 40-60 минут на «откат» БД до работоспособной версии».

Также неправдоподобной выглядит версия о том, что сбой госреестра вызван проблемами с маршрутизатором. Как подсказывает история подобных падений у операторов мобильной связи, где потоки данных в разы больше, чем в госреестре, даже самые серьезные поломки такого рода устраняются в течение часа-полутора, но никак не на протяжении трех суток.

Анализируя ситуацию, Александр Галкин сомневается, что в Госинформюсте вообще прорабатывались сценарии подобных сбоев и хотя бы раз проводились учения по восстановлению БД. Поэтому, считает эксперт, если это падение первое, а методика восстановления не описана и не отработана, то такое восстановление может занять до двух недель.

То есть все рассказы Лукаш о том, что был взлом маршрутизаторов, но база данных не пострадала, выглядит странно – то ли в Минюсте совершенно не соблюдают правил безопасности, то ли хромает техническая составляющая, раз такая простейшая вещь, как  маршрутизатор, выбила всю систему на три дня. Очевидно, министр не договаривает.

Схватка за «золотое дно»

В целом, нет ничего удивительного в том, что эпицентром конфликта стало «золотое дно» в виде государственного предприятия «Информационный центр», уже много лет получающего огромные средства от граждан и юрлиц за услуги поддержки и эксплуатации 16 госреестров. По самым скромным оценкам, речь идет о том, что через данное предприятие ежегодно проходит около полумиллиарда гривен. Деньги, которые, по идее, должны были идти в госбюджет, в течение многих лет уходили на две частные компании - ООО «Арт-мастер» и ООО «3-Т», разрабатывавшие программное обеспечение для реестров.

Отметим, что названия этих компаний на слуху уже давно. В частности, их разработки для Госреестра юрлиц и физлиц–предпринимателей становились предметом скандала в бытность главой Госкомпредпринимательства Александры Кужель. При этом схема работы разработанного этими же двумя компаниями реестра, описанная более четырех лет назад, поразительно напоминает сегодняшнюю ситуацию. В частности, в одном тогдашних интервью Кужель заявила, что согласно проведенной СБУ и НАН экспертизе, в госреестры был доступ извне, а информация из баз данных постоянно уходила в неизвестном направлении. При этом попытка заблокировать адреса, на которые передавалась информация, вызывала моментальную остановку всей системы.

В СМИ появлялась информация о том, что к двум компаниям-разработчикам якобы прямое отношение имел помощник бывшего народного депутата от Партии регионов Василия Гуреева – нынешний народный депутат-внефракционщик Юрий Деревянко. Связывали их и с бывшим руководителем ГП «Информационный центр» Виталием Добжанским. Теперь за денежное местечко взялись люди Елены Лукаш.

Добжанский был назначен Александром Лавриновичем еще во времена его первого захода в Минюст во времена президентства Леонида Кучмы. После «оранжевой революции» Лавринович был уволен, но Добжанский сумел удержаться на своем посту. Работая при Романе Звариче, который пытался сковырнуть «регистратора», потом вновь при своем патроне Лавриновиче, а также Николае Онищуке, с которым ему тоже удалось договориться, Добжанский спокойно доработал вплоть до возвращения Лавриновича в Министерство юстиции в 2010 году. Однако уход Александра Владимировича во ВСЮ и назначение Елены Лукаш, казалось бы, «вечный» Виталий Брониславович пережить так и не смог…

В сентябре на место Добжанского пришел некий Леонид Богданов, известный лишь тем, что с 2002 по 2006 год являлся заместителем председателя Государственной судебной администрации Украины. И даже угодил в скандал, летая по заграничным поездкам в рабочее время. Какие отношения связывают Богданова с Лукаш – доподлинно неизвестно. Не исключено, что этот человек попросту поставлен на «схему» «молодой гвардией» Президента.

Раздолье для махинаций и «черного пиара»

Итак, похоже, что Лукаш пытается скрыть банальные «разборки» между «хозяевами» - старым и новым – госреестра. А главное последствия этих «разборок». А к негативным последствиям приведет сам факт того, что работа и, возможно, важнейшая информация, содержащаяся в госреестрах, оказалась недостаточно надежно защищена. Невозможно даже представить, что вносить изменения в крупнейшую в стране базу данных могли посторонние структуры. Одно подобное подозрение способно на долгие годы похоронить и без того невысокое доверие к украинскому государству, как иностранных инвесторов, так и обычных граждан. Однако даже если данные госреестров были просто скопированы, это может в итоге коснуться каждого гражданина. В частности, информация о правах собственности на недвижимость, доверенностях и предприятиях политиков и публичных деятелей вполне может быть использована в целях «черного» пиара. Если же возможность получить доступ к базам данных появится у более широкого круга лиц, перспективы для «творчества» разного рода преступников и мошенников сложно переоценить.

В любом случае, политическая ответственность за то, что вся Украина несколько дней просидела без реестров, а также за вполне реальную перспективу «вброса» данных из реестров в виде компромата, единолично лежит на министре юстиции Елене Лукаш. В европейской практике не существует аналогов подобным сбоям. Неважно, происходит падение по осознанному злому умыслу или в результате крупного технического сбоя – в большинстве случаев пользователи об этом даже не догадываются. Также тяжело представить, чтобы в Европе критически важные государственные БД эксплуатировались с вопиющим несоблюдением элементарных принципов отказоустойчивости, не говоря уже о несоответствии нормам закона.

В связи с этими событиями не помешала бы реакция Президента Виктора Януковича. Но ее, очевидно, ждать не стоит. А через пару-тройку месяцев историю с «поломанным маршрутизатором» Лукаш забудут, как в свое время это случилось с «лыжным инструктором» Владислава Каськива. У украинской власти короткая память.

P.S.: Счет средств, потраченных на создание и обеспечение безопасности электронных госреестров, рухнувших в один день, идет на миллиарды. Большинство из них - деньги, полученные напрямую из карманов простых украинцев. Ведь все средства, уплаченные за получение информации и выписок из госреестров, поступали не в госбюджет, а непосредственно на счета госкомпании «Информационный центр». Денежный поток от предоставления информации из госреестров перенаправили в госбюджет лишь в 2013 году. Последние события показывают, что ежегодные сотни бюджетних миллионов на госреестры сменили распорядителя. Но превратит ли это базы данных государства из механизма по выкачиванию денег в работающую и надежную систему?

Информация о материале

Опубликовано: 07 октября 2013

Покушение на госреестры: история одной из самых наглых сделок в Украине

Паралич гражданско-правовых отношений в Украине из-за блокирования электронных реестров Министерства юстиции частными компаниями — владельцами и держателями реестров "Арт-мастер" и "3-Т" — стал сенсацией и одной из самых острых проблем страны, фактически приведшей к полному приостановлению всех общественно-гражданских отношений в государстве. Причем полный контроль над информационными системами Минюста до сих пор не установлен, и нет никакой гарантии относительно аутентичности данных госреестров, которые сейчас работают благодаря поспешно разработанному патчу. Однако сенсацией это чрезвычайное бедствие стало только для общества и руководства государства. ZN.UA о возможности такого сценария сообщало читателям еще три года назад. Что же случилось в Минюсте? ZN.UA разбирается в этом по горячим следам с помощью эксклюзивных документов аудиторской проверки деятельности "Арт-мастера" и "3-Т" и устанавливает полную хронологию событий вокруг блокирования работы государственных реестров.

"Зеркало недели. Украина" — единственное издание, которое в течение 2010–2012 гг. систематически публиковало расследование выполнения программ информатизации и документооборота в Украине, являющееся одной из самых вопиющих действующих криминальных сделок в государстве и одним из наиболее скрытых и неявных преступлений. К сожалению, власть плохо следит за прессой, поскольку если бы наши публикации принимали во внимание во время подготовки решений, то нынешнего коллапса государство могло бы избежать. Особое внимание мы уделяли трем родственным структурам — консорциуму "ЕДАПС" и компаниям "Арт-мастер" и "3-Т", которые являются владельцами и держателями государственных реестров Минюста. Более двух лет ZN.UA было объектом судебных преследований со стороны "Арт-мастера" и ЕДАПСа, изо всех сил пытавшихся опровергнуть наши публикации и прекратить распространение информации о коррупционных схемах. Десятки обращений в суд, неоднократные заказные решения судов первой инстанции, которые мы опровергали в апелляции, сотни заказных материалов в Интернете и печатных СМИ и даже издание фальшивого тиража "Зеркала недели", распространяемого в Киеве для дискредитации нашей газеты, лично меня и редактора Ю. Мостовой. Это была отчаянная война, результатом которой стало поднятие этой острой проблемы на поверхность. Мы надеемся, что в отстранении ЕДАПСа от многих государственных процессов и в изобличении деятельности "Арт-мастера" и "3-Т" есть и наша небольшая заслуга.

Поводом к нашим расследованиям были материалы проверки КРУ (ныне — Государственная финансовая инспекция Украины), проведенной относительно деятельности государственных реестров в 2009 г. по приказу тогдашнего премьер-министра Ю.Тимошенко, которая разоблачила вопиющие коррупционные схемы в работе министерства, являющегося олицетворением украинской Фемиды. Тимошенко не успела принять решения относительно этой проблемы. ZN.UA впервые сделало достоянием гласности результаты проверки госпредприятия "Информационный центр" Минюста. Сделка заключалась в том, что из 18 государственных реестров, администрируемых "Информцентром", в собственности государства находились только три, а остальные принадлежали "Арт-мастеру" и "3-Т", с которыми "Информцентр" заключил соглашения на пользование программной продукцией без проведения тендеров.

 

Следите за масштабом аферы: во-первых, государство купило права на реестры без открытого тендера по непонятной цене; во-вторых, так же непрозрачно заключило соглашение об обслуживании этих реестров за дополнительные средства; в-третьих, уплатило авторское вознаграждение за весь период действия соглашения, но, в-четвертых, ежемесячно платило дополнительно авторское вознаграждение за каждое обращение к программам или фиксированную дополнительную сумму, причем, в-пятых, это дополнительное ежемесячное авторское вознаграждение превышает стоимость покупки самого реестра. Отсюда мы сделали два важных вывода: удержание средств с налогоплательщиков за пользование реестрами, приобретение которых они уже оплатили из собственного кармана, является даже не коррупцией, а откровенной циничной обдираловкой.

 

 

Кроме того, передача государством всех рычагов управления в руки одного разработчика-администратора-управленца — это фактически потеря всех возможностей реально контролировать его деятельность. А теперь вспомним пошагово историю аферы.

Государственное предприятие "Информационный центр" образовано в 1997 г. и входит в сферу управления Министерства юстиции. Руководителя предприятия назначает и увольняет непосредственно министр юстиции.

Генеральным директором предприятия, начиная с марта 2000 г., является Виталий Добжанский, который на протяжении почти 13 лет бессменно "пересидел" всех министров юстиции, занимавших эту должность в указанный период. И каждый министр юстиции утверждал эту крайне невыгодную, коррупционную и очень опасную для государства схему. Напомним министров, во время работы которых рождалась и крепла афера: С.Станик, Р.Зварич, С.Головатый, Н.Онищук, А.Лавринович. Что это? Недосмотр или понимание того, что средства за роялти очень легко выводятся за границу и раскассовываются по нужным банкам?..

В 2010 г. сменилась власть, но важно, что новый глава Госфининспекции Петр Андреев продолжил расследование, начатое при Тимошенко. Когда "Арт-мастер" начал судебную войну, ZN.UA совместно с Госфининспекцией отстояло в судах право на публикацию материалов проверки КРУ в СМИ. Мы выиграли это дело, что бы ни писали в Интернете на лживых сайтах. Но, признав правильность и достоверность наших расследований, государство не совершило никаких действий! Время наступило только сейчас.

Поэтому я никоим образом не согласен с трактованием этого события как "рейдерский захват" и "конфликт интересов", выдвигаемым защитниками Добжанского и К°. Мы будем внимательно следить за деятельностью Елены Лукаш, направленной на возобновление работы госреестров, однако одобрения достоин уже тот факт, что именно Лукаш стала министром впервые за 13 лет, признавшим уголовную аферу в "Информцентре" Минюста и

сознательно привлекшим к решению проблемы ГПУ и СБУ, что привело к возбуждению уголовных дел.

 

 

 

Намного легче было бы поступить традиционно — требовать свою долю и подписывать платежки. Если госпожа Лукаш создаст прозрачную схему государственного контроля и управление реестрами — это будет мужественный и принципиальный подход. Это будет настоящая борьба с коррупцией. Поскольку признание проблемы и попытка уничтожить схему — только первый шаг к очищению. За остальными мы будем следить.

А теперь относительно событий 1 октября 2013 г., когда Министерство юстиции Украины на своем интернет-сайте сообщило о блокировании реестров, обеспечивающих деятельность Государственной регистрационной службы Украины, Государственной исполнительной службы Украины, органов юстиции и нотариусов. Итак, Генеральная прокуратура Украины сообщила о выявлении факта вмешательства в информационные сети Министерства юстиции и открытии по этому поводу уголовного дела.

 

 

Под вечер 1 октября Министерство юстиции Украины сообщило, что произошел сбой программного обеспечения, разработанного ООО "Арт-мастер" и ООО "3-Т", вследствие чего была заблокирована деятельность всех пользователей указанных реестров. Физические и юридические лица были лишены возможности реализовать свои конституционные права и свободы.

В сообщении отмечалось, что тщательный осмотр программного обеспечения и анализ ситуации подтвердил несанкционированное вмешательство в работу компьютерного оборудования, автоматизированных систем и компьютерных сетей Министерства юстиции, что привело к блокированию информации и нарушению установленного порядка ее маршрутизации.

ZN.UA удалось получить от следственных органов аудиторский отчет Минюста. Мы получили эксклюзивные данные относительно средств, которые за последние 3 года подгребали предприятия, обслуживающие реестры. За все это Минюсту, который содержится из бюджета государства, граждане дополнительно платят из своих карманов.

Итак, общая сумма выплат госпредприятию "Информационный центр" от Минюста за 2010–2013 гг. за то, что украинцы пользовались принадлежащими государству реестрами, составила 1 миллиард 115 миллионов 120 тысяч гривен!

Из этих средств "Арт-мастер" и "3-Т" зачислили себе 411 млн. Интересно, что за последние года сумма авторского вознаграждения заметно возросла по сравнению с 2007–2009 гг., когда Минюст уплатил частным компаниям вознаграждение на сумму "всего" 205 млн грн. Увеличились аппетиты или количество участников сделки?

 

И к тому же после начала расследования Лукаш заблокировала перечисление сразу почти 53 млн грн "Информцентру", что и стало непосредственной причиной конфликта.

Как свидетельствуют должностные лица министерства, в ходе аудита, который был назначен в июле, у них не было возможности получить хоть какую-то информацию о деятельности "Информцентра". Кстати, до июля 2013 г. никаких аудиторских проверок "Информцентра" Министерство юстиции не проводило.

17 сентября 2013 г. аудиторское заключение было подготовлено. Разумеется, в нем не было ничего отрадного для Добжанского, который, словно предчувствуя неладное, еще с августа сначала ушел в отпуск, а потом внезапно заболел.

В связи с этим, с целью недопущения нецелевого использования государственных средств Министерство юстиции приостановило перечисление средств предприятию. При этом было обеспечено финансирование расходов, необходимых для поддержания работы реестров и выплаты заработной платы работникам предприятия.

По результатам аудита, охватившего 2012 г. и первую половину 2013 г., было установлено ненадлежащее состояние финансовой дисциплины, выявлены нарушения ведения бухгалтерского учета и недостатки в его организации. Кроме того, проверкой установлено, что служебными лицами государственного предприятия искусственно занижались плановые показатели доходов для получения перевыполнения плана, установлены факты начисления и выплаты необоснованных премий, выявлены признаки построения схемы минимизации налогообложения вследствие выплат авторских вознаграждений и роялти за программное обеспечение ведения реестров и т.п.

На момент окончания аудита Добжанский на связь уже не выходил. Во время его отсутствия обязанности генерального директора исполнял В.Сорвенков. С заключением по результатам аудита Сорвенков, конечно, был ознакомлен, но после завершения проверки он внезапно исчез. Злые языки поговаривают, что один сейчас находится в Израиле, второй — в Турции. "Главным" на предприятии остался юрист — Вадим Хорунженко.

Результаты аудита стали причиной досрочного расторжения контракта с бывшим генеральным директором Виталием Добжанским и его последующего увольнения. Соответствующий приказ был подписан 20 сентября 2013 г. Конечно, на вызов Добжанский не явился. Интересный казус получился с его домашним адресом, по которому пытались вручить приказ об увольнении. По одному адресу никакого дома вообще не было. По другому — находился дом-интернат. В конце концов приказ был вручен представителям государственного предприятия.

23 сентября 2013 г. материалы внутреннего аудита были переданы в Генеральную прокуратуру Украины, которая начала досудебное расследование в уголовном деле по ст. 191 ч.5, ст. 364 ч.2 УК Украины по фактам растраты государственного имущества в особо крупных размерах, злоупотребления служебным положением служебными лицами государственного предприятия.

Приказом Министерства юстиции от 23 сентября 2013 г. выполнение обязанностей генерального директора временно было возложено на Леонида Богданова.

 

Вы думаете, это кого-то остановило? Отнюдь... 30 сентября 2013 г. руководство ООО "Арт-мастер" от своего имени и от лица ООО "3-Т" выдвинуло требование о выплате задолженности на сумму почти 90 млн грн.

1 октября 2013 г. в связи с техническими проблемами, возникшими во время ведения реестров информационной сети Министерства юстиции Украины, осуществляемого государственным предприятием "Информационный центр" Министерства юстиции Украины, был прекращен доступ к реестрам, обеспечивающим деятельность Государственной регистрационной службы Украины, Государственной исполнительной службы Украины, органов юстиции и нотариусов.

По информации, предоставленной "Информцентром", произошел сбой программного обеспечения, разработанного ООО "Арт-мастер" и ООО "3-Т", вследствие чего была заблокирована деятельность всех пользователей.

Изучая детали остановки работы Государственных реестров, 1 октября 2013 г. работники государственного предприятия совместно со специалистами СБУ выявили факт несанкционированного вмешательства в работу автоматизированной системы Государственных реестров (ст. 361 УКУ), следствием чего стало нарушение работы государственных органов, что привело к причинению значительного имущественного ущерба как Государственному бюджету, так и гражданам Украины, которые не могли заключать договоры купли-продажи, залога недвижимого имущества, выдавать доверенности, регистрировать свои права и т.п.

Такие действия, по мнению следствия, были осуществлены группой лиц с целью влияния на принятие решений или совершение действий органами государственной власти, а именно: выплаты Министерством юстиции Украины свыше 90 млн грн роялти владельцам авторских прав за использование программного обеспечения Государственных реестров.

По данным ZN.UA, во время досудебного расследования следователи Генеральной прокуратуры Украины и Службы безопасности Украины установили, что группа лиц — сотрудников ООО "Арт-мастер" во главе с его руководителем — разработала и передала в эксплуатацию государственному предприятию "Госинформюст" специализированное программное обеспечение ведения Государственных реестров, технологической особенностью которого (заложенной во время создания) была возможность постоянного несанкционированного вмешательства в работу автоматизированной системы Государственных реестров путем установки срока действия лицензионных ключей системы.

При этом — внимание! — устанавливали сроки действия ключей исключительно сотрудники ООО "Арт-мастер" через выделенный сертификационный сервер, доступ к которому имели только они. Сервер обнаружили специалисты СБУ. Существование собственного частного сервера, который, фактически, был шлюзом и накапливал всю конфиденциальную информацию о гражданских правоотношениях граждан, стало возможным именно по причине полной монополизации всех звеньев работы реестра в руках одних и тех же коммерческих структур. А если вспомнить, что все эти возможности, наконец, принадлежали держателям офшоров, может, нам, налогоплательщикам, на содержании беспомощного СБУ сэкономить?

На данный момент специалисты государственного предприятия "Госинформюст" совместно со специалистами ГСТЗИ, СНБО, МВД Украины, СБУ Украины приняли технические меры для устранения препятствий в использовании госреестров и исправляют ошибки в специализированном программном обеспечении. А раньше где все были — "при делах" или "не в теме"?

Силовики считают, что в ближайшее время исчезнувших руководителей "Информцентра" объявят в международный розыск. Причем, кроме финансовых нарушений, главным обвинением им может стать само незаконное использование информации госреестров и возможное внесение изменений в реестры через частный сервер. Главными подозреваемыми в деле пока что являются четыре руководителя "Информцентра".

 

Но самое интересное для Украины — будет ли действующая власть привлекать с такой же принципиальностью к ответственности владельцев "Арт-мастера" и "3-Т"? Интересно, будут ли хотя бы отвечать на вопросы следствия экс-депутат Василий Гуреев (Партия регионов) и Юрий Деревянко, самовыдвиженец-мажоритарщик из 87-го округа, ставший в этой Верховной Раде "тушкой" и фактически принадлежащий к провластному большинству. Он был в составе "Фронта перемен", но еще до выборов, 10 августа 2012 г., заявил о выходе из ФП якобы "в связи с несогласием с принципами принятия решений в партии". Вот такой принципиальный человек. Хотя, по нашим данным, заявление стало следствием отказа взять Деревянко и его людей в список ОО. По данным ZN.UA, ни один из выгодополучателей схем "Информцентра" пока не является фигурантом уголовного дела. Мы подождем.

Информация о материале

Опубликовано: 07 октября 2013

Блуждающие по реестрам: почему квартиры украинцев уязвимы для мошенников

Новые правила регистрации недвижимости, которые вступили в силу с начала года, выглядят неплохо на бумаге. На практике все оказалось намного печальнее. Смена закона не всегда ведет к улучшению и упрощению существующей процедуры. Наоборот, изменение правил, особенно на первых порах, значительно усложняет жизнь всем участникам, которые должны этих правил придерживаться. «Так и с новым Законом «О регистрации…»: зарегистрировать недвижимость так же сложно, как и раньше, но по-другому», — замечает старший юрист ЮФ «Лексфор» Ксения Забродская. Для примера юрист приводит ситуацию с оплатой государственной пошлины. Теперь она повышена, и в случае отказа в регистрации ее не возвращают. При отказе в регистрации можно было бы попробовать вернуть деньги через суд. Но на это уйдет много времени, нервов и тех же денег.

Еще одна искусственно созданная проблема, по словам Ксении Забродской, касается недвижимости, находящейся в совместной собственности. Если раньше можно было получить один документ, действительный для всех собственников, где расписывались доли каждого, теперь каждому отдельно нужно самостоятельно обращаться за соответствующим документом. И каждому уплачивать отдельную госпошлину. «Переход администрирования указанного реестра в нашей стране, как всегда, произошел с многочисленными недоработками, промахами и неудобствами, в том числе критическими», — считает старший юрист ЮФ PRAGNUM Дмитрий Жуков.

Мошенники не дремлют

Законом установлено, что права на недвижимое имущество, которые возникли до его вступления в силу, признаются действительными. Но закон не предусматривает автоматического переноса всей информации из предыдущих реестров в новый. Это создает поле для махинаций. Пользуясь нежеланием БТИ передавать реестровые книги Укргосреестру, злоумышленники могут попытаться зарегистрировать недвижимость в новом реестре по поддельным документам. «Если Госреестр прав не наполнен информацией относительно объекта недвижимости, существует риск того, что в скором времени он будет наполнен информацией без участия в этом процессе правообладателей», — предостерегает партнер ЮФ «Антика» Александр Буртовой. Потому правообладателям стоит уделить время проверке данных, которые содержатся в Госреестре прав, а в случае их отсутствия — позаботиться о переносе информации из предыдущих реестров в Государственный реестр прав (см. «Как перерегистрировать квартиру в новом реестре»).

Сейчас у БТИ забрали монополию на регистрацию недвижимости, поэтому единственный их рычаг — это бумажные реестры со списками собственников, говорит Ксения Забродская. Хоть Закон «О регистрации…» и предусматривает обязанность БТИ в течение трех дней давать ответы на запросы госрегистраторов и нотариусов о праве собственности, но санкции за нарушение этой нормы закон не предусматривает. А как показывает практика, норма с обязательством, не подкрепленная санкцией, работает через раз. Ко всему, данные списки подвержены рискам их утери: время, влажность, пожары.

 «Поэтому — если вся информация о праве собственности должна содержаться в электронном реестре, лучше ее туда внести», — советует юрист.

Максим Копейчиков, партнер ЮФ «Ильяшев и Партнеры», отмечает, что отдельные случаи мошенничеств имеют место, однако при отсутствии статистики тяжело сказать, стало ли их больше по сравнению с тем временем, когда регистрацию проводили БТИ. «Разумеется, если собственник уверен или предполагает, что его недвижимое имущество может стать объектом преступных посягательств, направленных на завладение этим имуществом посредством внесения данных в новый реестр на основании не соответствующих действительности документов, целесообразно перенести информацию о настоящем собственнике в новый реестр», — замечает юрист.

Как отказывают регистраторы

По новым правилам нотариус осуществляет регистрацию в случае перехода прав на объект недвижимости (продажа, дарение и т. д.) вместе с оформлением соответствующего договора. В иных случаях нужно обращаться непосредственно в Укргосреестр. Согласно закону, нотариус регистрирует права в день нотариального оформления сделки. Регистратору на эту процедуру отводится 14 дней. Но Александр Буртовой замечает, что существует риск отказа регистратора по непонятным причинам. Закон вроде бы содержит исчерпывающий перечень оснований для такого отказа. Но существует большая вероятность широкого толкования указанных оснований государственным регистратором по субъективным причинам. «Понятно, когда орган регистрации отказывает в регистрации права собственности на основании того, что какого-то документа не хватает в списке предоставленных, — дополняет Ксения Забродская. — Но как быть, когда недостающий документ предоставили, госпошлину по второму разу уплатили, но регистратор нашел новое основание для отказа?» Юрист приводит случай из практики, когда основанием для повторного отказа послужило письмо БТИ о том, что техпаспорт на объект составлен с нарушениями, хотя на момент первого отказа такого письма не было.

По словам Максима Копейчикова, часто исчерпывающие основания для отказа вообще не сообщают, ограничиваясь формальной отпиской. Не изменилась и практика, при которой заявителей на приеме убеждают не подавать документы, мотивируя это тем, что все равно будет получен отказ. Юрист замечает, что в органах Укргосреестра, как правило, документы возвращаются по истечении максимально допустимого по законодательству срока.

А квартирка-то заложена!

Еще одна проблема нового реестра — он не содержит информацию об обременениях. Таким образом, потенциальный покупатель может столкнуться с ситуацией, когда окажется, что приобретаемый им объект находится в залоге под невыплаченный банковский кредит. Александр Буртовой рассказывает, что, к примеру, при оформлении сделки по купле-продаже квартиры нотариус проверяет наличие или отсутствие ипотек, запретов на отчуждение недвижимости. Он имеет доступ к реестрам запретов отчуждения и ипотек. Однако такой доступ возможен исключительно в момент нотариального оформления сделки. То есть нотариус не может оформить переход права собственности на объект, находящийся в залоге. Но возможна ситуация, когда в момент нотариального оформления сделки покупатель вдруг узнает, что имущество находится в залоге. Здесь юрист советует для начала попросить продавца переоформить квартиру в Госреестре с перенесением в него всей информации об объекте, что позволит сторонам предстоящей сделки убедиться в «чистоте» объекта недвижимости.

Максим Копейчиков советует потенциальному покупателю выбрать для сделки нотариуса, которому он доверяет. «Нотариус имеет доступ к реестрам, и если он себе не враг, то не удостоверит договор при наличии зарегистрированных обременений. Касательно незарегистрированных обременений — они не имеют приоритета», — комментирует он. Кроме того, дополняет, что если спор об имуществе рассматривается судами и установлено обременение, органы регистрации должны воздержаться от регистрации перехода прав.

Кредиторы тоже недовольны

В то же время Дмитрий Жуков рассказывает, что новые правила регистрации недвижимости не дают возможности должным образом реализовать свои права кредиторам, чьи займы обеспечены недвижимостью. «Наличие двух обособленно существующих реестров (БТИ и Укргосреестра — ред.) привело к тому, что колоссальное количество решений судов просто невозможно исполнить технически, при этом должнику никакого противодействия оказывать даже не нужно», — говорит он. И приводит случай из практики, когда кредитор не может исполнить решение суда о взыскании недвижимости. В государственной исполнительной службе разводят руками: они не могут выявить имущество должника, хотя кредитор точно знает, что должник владеет целой группой объектов недвижимости.

Проблема в том, что в новом Госреестре значится лишь информация об объектах, если сделка об их приобретении была оформлена после 2013 года. Иные данные о праве собственности можно получить лишь в БТИ. «Тем не менее, — рассказывает Дмитрий Жуков, — как заправский монополист, БТИ для всех подобных запросов имеет стандартный ответ, который даже можно увидеть на соответствующем сайте в Киеве». На этом сайте сказано, что БТИ может дать информацию о праве собственности только относительно объекта по конкретному адресу. То есть, получается, что для определения места нахождения недвижимости должника необходимо предоставить… адрес ее местонахождения. По наименованию или ФИО должника БТИ информации не дает. «Единственным выходом из данной ситуации является объединение и унификация всех реестров, существующих в Украине, в которые вносится информация об объектах недвижимости, и предоставление к ним доступа органам ГИС, — говорит Дмитрий Жуков. — Но, о том, когда это будет осуществлено и, главное, каким образом, остается только гадать».

Как перерегистрировать квартиру в новом реестре

Закон возложил обязанность по переносу данных из реестра БТИ в новый на правообладателей. При этом зарегистрировать свои права можно только в случае первичной регистрации или же в случае получения от государственного регистратора отказа в предоставлении информации по причине ее отсутствия. Потому процедура переноса данных выглядит следующим образом:

а) заявитель (собственник или иной правообладатель) объекта недвижимости подает государственному регистратору заявление о выдаче извлечения в отношении объекта недвижимости и другие документы;

б) государственный регистратор выдает извлечение, в котором сказано о невозможности предоставить информацию относительно объекта недвижимости по причине ее отсутствия в новом реестре, и рекомендует зарегистрировать свои права по новому порядку;

в) после этого заявитель на основании такого извлечения подает заявление о регистрации своих прав по новому порядку.

Информация о материале

Опубликовано: 07 октября 2013