Главная
Про реформу органів внутрішніх справ
Стратегія розвитку органів внутрішніх справ (ОВС), яка була ухвалена урядом 22 жовтня, але побачила світ тільки на початку грудня внаслідок тривалих спроб її змінити. Стверджувалося, що Стратегія здатна запустити довгоочікувані реформи міліції та МВС. Як же йде процес її втілення?
Спочатку зазначимо, що в умовах військового конфлікту сподіватися на додаткове фінансування реформ марно: бюджет МВС залишився таким же недостатнім, як і раніше. А за середньої зарплатні в МВС на рівні 2.5-3.5 тис. грн. які можуть бути серйозні зміни? За результатами анонімного опитування персоналу ОВС Київської, Харківської та Одеської областей 53% опитаних сказали, що доходів вистачає тільки на харчування, і ще 22% – що їх не вистачає. Відповідаючи на питання щодо достатнього рівня зарплатні, 42% назвали суму в 6500-13000 грн, а майже кожен третій – 13000-19500 грн. При цьому лише 12% опитаних мають можливість працювати менш ніж 56 годин на тиждень, решта вказали, що працюють більше, в тому числі 5% відповіли, що працюють більш, ніж 98 годин на тиждень.
Тим не менше, зміни вже не назріли, а перезріли. Злочинні дії працівників ОВС вже були однією з причин двох українських революцій – 2004 та 2014 років. На необхідності реформ наполягають усі – і держава, і суспільство, і самі правоохоронці. В умовах тотального дефіциту ресурсів МВС пішло шляхом скорочення управлінського персоналу за рахунок запровадження нових ІТ-технологій, підрозділів, які дублюють функції одне одного, реорганізації структури ОВС, залучення експертної та технічної допомоги США, Європейської комісії, країн Європейського Союзу та інших донорів.
Створена Національна платформа «Реформуємо МВС: прозорість та відповідальність». Її дев’ять робочих груп, в кожній з яких працюють працівники ОВС, громадські та зарубіжні експерти, створюють різні частини Плану дій для реалізації Стратегії – оптимізація структури МВС та ОВС, нова система охорони громадського порядку, реорганізація служби дільничних, розділення поліції на Національну та місцеву, створення нової системи показників ефективності ОВС, орієнтація роботи ОВС на громади (запровадження моделей community policing), розвиток процедур внутрішнього й громадського контролю та протидії корупції, зміна кадрових процедур, реформа відомчої освіти, законодавче забезпечення усіх цих змін. Діяльність Національної платформи підтримується Міжнародним фондом «Відродження» та Консультативною Місією ЄС.
Восени проект Плану дій має розглядатися урядом. А паралельно запроваджуються ті його частини, які можна реалізувати вже зараз. Так, в минулому році введені номерні сейф-пакети для зберігання особистих речей затриманих, затримані отримали можливість ознайомитися із своїми правами та звернутися до Центру безоплатної правової допомоги для запрошення адвоката. Напрацьовується практика участі активістів правозахисту в службових розслідуваннях за заявами про порушення прав людини працівниками ОВС для підготовки відповідного нормативного документу.
Заробітна платня підвищується працівникам реформованих підрозділів за рахунок економії бюджетних коштів – такий принцип взятий в МВС за основу у питанні зарплатні. Так, працівники нової патрульної поліції, яка створюється на основі існуючої патрульно-постової служби та ДАІ, мають отримувати 8-10 тис. грн. на місяць. Нові патрулі з’являться в Києві з 20 червня, якщо парламент в травні ухвалить пакет законопроектів, що запроваджують її створення та докорінні зміни в ДАІ. А поки що з початку цього року на основі конкурсу та співбесід відібрали з 33 тис. кандидатів 2 тис. працівників, вони зараз закінчують навчання. В квітні стартував процес збору документів на конкурс в Одесі, Львові і Харкові. Якщо законодавча база буде створена, то нові патрулі запрацюють до кінця року в цих трьох містах і Дніпропетровську.
Поєднання ППС та ГАІ в єдиному патрулі було апробоване в межах експерименту в Хмельницькому в грудні 2014 – лютому 2015, що дало можливість визначити потреби в машинах, в пальному, кількості працівників, відпрацювати схеми патрулювання тощо.
Головна проблема патрульної служби відома – несвоєчасне реагування на повідомлення про правопорушення. Внаслідок цього частина громадян взагалі не звертається до міліції, не вірячи у її спроможність надати допомогу. В першу чергу це стосується випадків адміністративних правопорушень та актів сімейного насильства. Щоб змінити цю ситуацію, треба суттєво зменшити час прибуття патрулю на місце правопорушення. Для цього в межах Львівського пілотного проекту запроваджується автоматизована система управління патрулями. Вона передбачає внесення оператором 102 або черговою частиною ОВС до бази єдиного обліку повідомлення/заяви від громадянина, категоризацію цієї події та візуалізацію її на електронній мапі з прив’язкою до адресу та часу, а також спрямування найближчого патруля до цього місця. Таким чином буде створюватися електронна мапа подій, пов’язаних зі злочинами правопорушеннями на даній території. Ця система має стартувати у Львівській області вже в червні, а потім, після її перевірки та апробації, розповсюджена на всю країну. На основі цієї ж системи в майбутньому планується утворення загальнодержавної служби порятунку 112 як частини загальноєвропейської служби порятунку 112, а також загальнодержавної служби розшуку дітей 116000 як частини єдиної європейської гарячої лінії розшуку дітей 116000.
Проте за існуючої структури ОВС, коли на території райвідділу діє один-два патруля, і патрулюють і дільничні, і навіть слідчі з оперативниками, проблема ефективної охорони громадського порядку не вирішиться. У Львові розробили нову структуру органів внутрішніх справ, за якої кількість працівників ОВС, залучених до охорони громадського порядку, збільшується до 70% від особового складу ОВС, як це і передбачено Стратегією. При цьому в райвідділі в середньому буде функціонувати 7 патрулів, які покриють всю добу, а патрульні будуть мати 8-годинний робочий день з двома вихідними. Для перевірки цих ідей підготовлено нормативну базу і розпочатий експеримент у Самбірському міському управлінні внутрішніх справ.
Розроблені нові процедури контролю за безпекою дорожнього руху, засновані на використанні відео стеження та радарів. Для звикання до цих процедур спочатку планується ввести кожному водію 150 балів як початковий стартовий пакет. Якщо правопорушення фіксується відео або радаром, знімаються бали. Коли вони вичерпаються, вже нараховується штраф. При несплаті штрафів протягом 30 днів, накладається пеня у подвійному розмірі штрафу, при несплаті штрафу та пені протягом 60 днів, справа передається до виконавчої служби. Адміністративне стягнення вноситься в автоматичному режимі і направляється на адресу місця проживання власника машини. Тобто буде штрафуватися власник, а не водій, який шляхом регресного позову зможе повернути собі вартість штрафу, якщо порушником був інший водій.
Передбачається також і sms-повідомлення про накладення адміністративного стягнення. Порушник отримує лінк на відео, де зафіксоване його порушення, і пароль доступу. Людина, вказуючи особисті дані і пароль, зможе зайти і переглянути короткий ролик про своє власне правопорушення. Далі він або платить штраф, або оскаржує рішення про адміністративне стягнення. Термін оскарження – 10 днів з дня вручення постанови про правопорушення. Оскаржити можна як у вищестоящому адміністративному органі, так і в суді, і оскарження призупиняє строк оплати.
Дещо інакша процедура, якщо за правопорушення штрафують на місці патрульні поліцейські. Якщо порушник не заперечує штраф, в машинах патрульної поліції буде електронний принтер, який дає можливість людині сплатити штраф кредитною карткою і тут же отримати електронну квитанцію, тобто електронний протокол правопорушення.
Слід зауважити, що в законопроекті не буде «виделки» штрафів, пропонується один штраф за правопорушення, і це буде мінімальний на сьогодні існуючий штраф.
Для реалізації цих змін МВС розробило пакет з чотирьох законопроектів, які внесено до парламенту. Поспіх, з яким готувалися законопроекти, можна зрозуміти: вікно можливостей є вузьким і коротким. Проте, і залишати недоліки в законопроектах, які суперечать принципам реформування поліції, не можна. Зокрема, важко погодитися із залишенням в законопроекті про національну поліцію воєнізованої системи звань від лейтенанта до генерал-полковника, відмови від конкурсної процедури призначення на деякі посади, відсутністю інновацій в системі відомчої освіти та професійної підготовки. Тим не менше, на мій погляд, законопроекти можна ухвалити у першому читанні, а потім виправити всі недоліки, які неминучі за такого короткого періоду їхньої підготовки.
Насамкінець зауважимо, що реформа ОВС полягає не тільки і не стільки в розробці і ухваленні нових законів, скільки в інституційних змінах та інноваціях, які мають бути запроваджені та перевірені. А зміни до законодавства потрібні для правового забезпечення цих змін та інновацій.
- Информация о материале
Раскрытию бенефициаров помешал закон о борьбе с коррупцией
Как известно, осенью прошлого года, аккурат перед выборами, был принят закон «о раскрытии бенефициаров». Закон шумный и довольно резонансный, так как в Украине практически не было крупного или даже среднего бизнеса, собственниками которого были бы обычные граждане. Вместо них в реестрах юридических лиц значатся иностранные, как правило, островные фирмы с ничего не говорящими названиями, о реальных собственниках которых можно узнать разве что из слухов.
И вот, согласно принятому в октябре прошлого года закону №1701, в течение полугода все действующие предприятия обязаны внести в государственный реестр сведения о своих фактических владельцах. Точнее, закон использовал мутный юридический термин, в итоге сыгравший невеселую шутку.
Словом, грустно это или смешно, но то ли по недосмотру, то ли умышленно, в итоге вышло так, что никаких бенефициаров раскрывать не нужно. Как и почему так получилось, попробуем разобраться подробнее.
Кого изначально рассчитывали раскрыть?
Итак, 14 октября 2014 г. Верховная Рада приняла Закон №1701, которым:
— ввела понятие «конечный выгодополучатель» — физическое лицо, способное оказывать решающее влияние на управление предприятием как путем владения большинством его активов, так и назначением руководства компании (например, владением самой компанией на 25 и больше процентов);
— все предприятия, кроме государственных и коммунальных, обязаны устанавливать, хранить и регулярно обновлять информацию о своих конечных выгодополучателях;
— предприятия обязаны подавать в государственный реестр данные о своих выгодополучателях, а за невыполнение этой обязанности предусматривалась ответственность для руководителей.
Ну и самым резонансным стал п.2 Переходных положений Закона, согласно которому:
«Юридичні особи, зареєстровані до набрання чинності цим Законом, подають державному реєстратору відомості про свого кінцевого вигодоодержувача (вигодоодержувачів), у тому числі кінцевого вигодоодержувача (вигодоодержувачів) їх засновника, якщо засновник — юридична особа, упродовж шести місяців з дня набрання чинності цим Законом».
Иными словами, согласно переходным положениям все частные юридические лица обязывались в течение шести месяцев, то есть до 25 мая 2015 г., подать в госреестр данные обо всех своих конечных выгодополучателях.
Вроде бы все просто и понятно, и, возможно, массовое раскрытие фактических собственников действительно бы произошло, если бы на пути у этого достойного дела не выросло препятствие под названием Национальное антикоррупционное бюро Украины.
Антикоррупционное бюро как повод
12 февраля 2015 г. Парламент принимает большой и сложный Закон о внесении изменений в законодательство для обеспечения деятельности Национального антикоррупционного бюро и Национального агентства по вопросам предотвращения коррупции.
Несмотря на то, что закон немаленький и довольно непростой, рассматривался он Верховной Радой со второй космической скоростью — понадобилось буквально две недели, чтобы законопроект превратился в официальный закон Украины. Не вдаваясь излишне в россыпи прекрасных пышных слов похвалы за стремление государства бороться с коррупцией, сосредоточимся на качестве реализации в одном мелком, изолированном элементе — что там с бенефициарами?
А с бенефициарами на первый взгляд все вполне неплохо — законодатели приняли ответственное решение называть вещи своими именами, и вместо туманного и мало кому понятного «конечный выгодополучатель» ввели простой и популярный среди широких масс пользователей социальных сетей термин «конечный бенефициарный собственник (контролер)». В итоге всюду во всех законах мутноватый «выгодополучатель» заменен на более современный «бенефициар».
А вот здесь на секунду скажем «стоп» и снова вернемся к п.2 переходных положений.
Важный для нас п.2 все так же содержит требование раскрывать не «бенефициарных собственников», а «конечных выгодополучателей». То есть именно тех, кого в феврале удалили из всех законов, и в юридическом смысле в современной Украине их просто нет.
А раз так, то выходит, что Закон №1701 обязывает действующие предприятия до 25 мая внести в реестр данные о конечных выгодополучателях, но при этом ни один действующий законодательный акт не дает вменяемого ответа на вопрос, кого же именно нужно вносить?
Так кого нужно вносить в реестр до 25 мая?
Ответ на этот вопрос прост и сложен одновременно. Прост тем, что вносятся только «конечные выгодополучатели» и никто другой. Сложен же тем, что никто не знает, кто такие «конечные выгодополучатели» и кого же в итоге нужно подавать.
Очевидно, для ответа на озвученный вопрос стоит немного сместить акцент и задаться несколько другим вопросом, который на самом деле важнее остальных:
«Нужно ли действующим предприятиям до 25 мая вносить в реестр данные о конечном бенефициарном собственнике?»
Действительно, действующая сегодня ст. 64-1 Хозяйственного кодекса гласит, что предприятия должны устанавливать «конечного бенефициарного собственника». При этом вторым абзацем данной статьи указано, что:
«Термин «конечный бенефициарный собственник (контролер)» понимается в значении, употребленном в Законе Украины «О предотвращении и противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, финансированию терроризма и финансированию распространения оружия массового уничтожения».
Закон о предотвращении и противодействии… действительно сейчас содержит этот термин.
Но есть ли у нас закон, который бы обязывал действующие предприятия до 25 мая подавать в госреестр данные о своих «конечных бенефициарных собственниках (контролерах)»?
А здесь все достаточно просто — такого закона нет. Многократно упомянутый п.2 переходных положений к Закону №1701 не обязывает действующие предприятия передавать в госреестр данные о своих конечных бенецифициарных собственниках. Бенефициары попросту ни разу не упомянуты в данной статье Закона.
Таким образом, вопрос о том, должно ли действующее предприятие в срок до 25 мая 2015 г. подать данные о своих бенефициарных собственниках решается достаточно просто — ввиду того, что законодательства, которое бы обязывало это делать, у нас нет, вряд ли кого-то можно всерьез заставить исполнять требования несуществующего закона.
А как же с ответственностью за нераскрытие бенефициаров?
Действительно, осенью ст. 166-11 Кодекса об административных правонарушениях была дополнена соответствующей ответственностью. Эта статья также менялась законодательством об Антикоррупционном бюро, и сегодня она выглядит так:
«Неподання юридичною особою державному реєстратору передбаченої Законом України «Про державну реєстрацію юридичних осіб та фізичних осіб — підприємців» інформації про кінцевого бенефіціарного власника (контролера) юридичної особи тягне за собою накладення на керівника юридичної особи або особу, уповноважену діяти від імені юридичної особи (виконавчого органу), штрафу від трьохсот до п'ятисот неоподатковуваних мінімумів доходів громадян».
Как видно, ответственность предусматривается только за отказ в подаче информации о конечных бенефициарных собственниках.
Как мы уже установили выше, закона, обязывающего действующие предприятия подавать такую информацию, на сегодня у нас нет. Так же, как и нет ответственности за непредоставление информации о конечных выгодополучателях, о которых говорится в п.2 Переходных положений Закона №1701.
Так что, если не будут внесены соответствующие изменения в закон, руководителям действующих предприятий за непредоставление данных о своих бенефициарах до 25 мая ничего не грозит.
Однако стоит отметить, что установленная ответственность может наступать в других случаях, никак не связанных с 25 мая.
Так, например, при последующих изменениях конечных бенефициарных владельцев предприятие должно подать в госреестр соответствующие документы. Данное обязательство распространяется и на действующие предприятия, причем даже в тех случаях, когда изменения произошли до 25 мая. Правда, при этом закон не устанавливает сроки, в течение которых такие документы должны быть поданы, что в целом снижает перспективы для чистого привлечения к административной ответственности.
Также стоит отметить, что Кодекс об административных правонарушениях предусматривает ответственность только за непредоставление данных о бенефициарах. Но при этом в законе нет ответственности за предоставление ошибочных или даже умышленно недостоверных сведений о них.
Кроме того, есть немало и других юридических нюансов, которые практически сводят к нулю перспективы «чисто» привлечь к ответственности за непредоставление информации о бенефициарах.
То, как государство отнеслось к вопросу раскрытия бенефициарных собственников работающих предприятий, вряд ли может номинироваться на попадание в какой-нибудь ТОП-10 лучших мероприятий недели. Но особо примечательно то, что раскрытию бенефициаров помешал Закон о борьбе с коррупцией, хотя всем известно, что именно в системе скрытых бенефициаров лежит немалая часть многих коррупционных схем со всякими тендерами и государственными программами. Очевидно, если у государства все же появится желание навести порядок в этом вопросе, оно имеет для этого все нужные рычаги, и шансы еще не утеряны окончательно. Но захочет ли оно это сделать, увидим уже в ближайшее время.
- Информация о материале
Смена стратегии. Готовит ли Путин летнее наступление в Донбассе
У России всё готово для ведения масштабной войны. Но после 9 мая мы стали получать сигналы о том, что Кремль опасается ввязываться в войну в привычном понимании этого слова. Причин несколько.
Первая. Путин не чувствует себя столь уверенно «на троне», как раньше. Сказываются экономические проблемы. Есть серьёзное недовольство российских элит политикой президента. Сейчас выглядит реалистичным сценарий его смещения.
Вторая. Не всё так просто в российском обществе. СМИ говорят о безоговорочной поддержке политики Кремля, но на самом деле есть случаи, когда солдаты массово, группами отказываются ехать воевать в Донбасс. Это тоже серьёзный показатель и катализатор.
Третья. Путину удаётся формировать некоторых союзников, в том числе и среди европейских государств. Мы знаем, что Босния отказалась от введения санкций, президент Чехии приезжал в Москву на 9 мая, Греция достаточно лояльна. Но при этом есть некая консолидация европейских стран, которой не наблюдалось сразу же после минских договорённостей. Об этом свидетельствует, например, то, что еще недавно французская разведка «не замечала» участия российских солдат в войне на востоке Украины. А несколько дней назад МИД Франции признал, что Россия является участницей конфликта. Это такая многоступенчатая игра, которая складывается не в пользу Путина.
Для Путина важно сохранить стратегию и тактику ведения скрытой войны, когда он может кивать на то, что российские войска не участвуют в противостоянии. Но очевидно, что выполнение такой военной операции, как пробивание сухопутного коридора в Крым, невозможно без прямого участия российских военных и вооружения. Это всё привело Путина к некоторому изменению стратегии. Он больше усилий направил на подрыв украинской власти изнутри. В Украине активизировались российская агентура, пророссийские политики, политические силы, которые потенциально лояльны политике Кремля. Есть попытки вытащить из Украины технологии. Например, мы зафиксировали, что в Россию попали технологии новых украинских авиадвигателей или того, что мы называли «глазами и ушами» наземной артиллерии – системы «Зоопарк», которая производится на запорожском заводе «Искра».
Путин не отказался от вторжения. Но сейчас идёт подрывная война, которая на 80% использует невоенные, несиловые средства. И неизвестно, что страшнее для украинской государственности.
Грузинский сценарий
К наступлению всё готово. Оно возможно при условии, если Кремль зафиксирует наступательные операции со стороны украинских сил. Тогда будет сказано, что Украина нарушила минские соглашения, а российские войска вынуждены защищать «соотечественников». Поэтому и Порошенко специально заявил, что возвращать территории силовым путём не будут. Если и будет наступление в ближайшее время, то только российско-террористических группировок Донбасса, которые не являются регулярными частями российской армии и называют себя «вооружёнными силами ЛНР и ДНР». Они могут попытаться спровоцировать украинские силы обороны. Всё это напоминает ситуацию накануне войны в Грузии.
Кремль заинтересован в создании зоны, которая в любой момент может взорваться по приказу Москвы
Но мы сейчас расцениваем данный сценарий как менее вероятный, чем сценарий продолжения расшатывания Украины изнутри. Замораживание конфликта в Донбассе соответствует интересам Путина. Произведена милитаризация Крыма: он нашпигован серьёзными системами вооружений, в том числе, способными нести ядерные боеголовки. Это нацелено не на Украину. Крым стал плацдармом России против НАТО, чтобы зафиксировать: при любых условиях полуостров должен остаться за ней. Путин будет аргументировать ситуацию приблизительно так: хорошо, я замораживаю конфликт в Донбассе, но про Крым не нужно вспоминать.
20 мая глава российского МИД Лавров в интервью «Российской газете» сказал, что «ЛНР» и «ДНР» должны быть в составе Украины. Это подтверждает, что Кремль заинтересован в создании зоны, которая в любой момент может взорваться по приказу Москвы, при этом вопрос ведения войны надолго остаётся открытым.
Украина может ответить только усилением системы обороны. Нужно срочно создавать оружие сдерживания, чтобы в случае наступления потери агрессора были настолько серьёзными, что это сделает его нецелесообразным.
- Информация о материале
Деньги — кредит — деньги
Если неплатежеспособный кредитор не находится в Крыму или в районах проведения АТО, рассчитывать на снисхождение банков ему не приходится. Потеряв только на полуострове 17 млрд. грн. просроченной задолженности, отечественные финучреждения попытаются максимально отыграться на клиентах в зоне действия украинских законов.
Всеобщая перепись
Национальный банк планирует сформировать общий реестр кредиторов. Его существование является одним из условий продолжения сотрудничества украинского правительства с Евросоюзом и Международным валютным фондом.
Во время финансового кризиса проблема невозвращенных кредитов стала одной из основных для банковского рынка.
Сейчас доля проблемных займов достигает 17,2% от общего портфеля банков.
То есть на текущий момент заблокировано порядка 200 млрд. грн., которые банки выдали своим заемщикам и не могут вернуть обратно. Именно это является одной из причин ухода иностранных банков из Украины, а также постоянного повышения кредитных ставок. «Одним из главных факторов для того, чтобы наш банк продолжал работать в Украине, является усиление защиты прав кредиторов», — говорит председатель правления UniCredit Bank Грациано Камели.
Передача информации о заемщиках в единый реестр не нарушит банковскую тайну. Сейчас во всех кредитных договорах предусмотрена норма о том, что информация может быть передана третьим лицам. Обычно ими являются коллекторские компании, которым финансовые учреждения передают работу со своими неплатежеспособными клиентами после того, как по кредиту возникает большая просрочка.
К примеру, за рубежом уже давно функционируют бюро кредитных историй, собирающие всю информацию о банковских заемщиках. В большинстве случаев они созданы в форме частных компаний, которые принадлежат банкам. Так происходит, например, в Германии, Италии и Бельгии. Иногда, как во Франции, работают государственные бюро. В основном такие структуры создавались в западных странах еще в 1990-х годах.
В перспективе наличие общей базы данных о заемщиках позволит тратить меньше времени и усилий напроверку информации об их платежеспособности. А значит, украинцам будет гораздо легче и дешевле получить заемные средства. Сейчас же банки, выдающие займы, стараются перестраховаться и выдвигают очень серьезные требования к потенциальным клиентам. «Теперь мы увеличили время на принятие кредитного решения — клиентов проверяют и оценивают еще тщательнее», — говорит директор департамента потребительского кредитования Кредобанка Сергей Кирюхин.
В перспективе наличие единого реестра заемщиков позволит активизировать кредитование. Кроме того, это может сделать его более доступным для граждан, так как снизятся риски невозврата займов. Однако банки не рассчитывают на то, что это произойдет в ближайшее время, и занимаются решением текущих проблем.
«Сегодня банки акцентируют внимание на решении проблем со старыми займами, на удержании ресурсной базы и на минимизации оттока вкладов, — объясняет начальник управления банка «Хрещатик» Елена Трояновская. — А планы по развитию кредитования фактически не рассматриваются. Очевидно, что сейчас розничное кредитование не является приоритетным направлением для банковской системы».
Ждите ответа
Впрочем, информация о платежеспособных заемщиках и мошенниках, которой банки будут обмениваться друг с другом, вряд ли сможет их защитить от форс-мажоров, когда огромное число граждан теряет возможность платить по кредитам. Как известно, это уже произошло в Крыму и в зоне проведения АТО.
«Стратегия каждого банка зависит от того, как поступать с просроченной задолженностью. Конечно, ее уровень в неконтролируемых районах Донбасса гораздо выше, однако мы находимся в постоянном поиске подходящего варианта решения этой проблемы как для клиентов, так и акционеров. Очень трудно сказать, что все эти займы рассматриваются одинаково, в большинстве случаев принимается индивидуальное решение», — говорит директор департамента розничного бизнеса, член правления Пиреус Банка Илиас Музакси.
Еще одной проблемой банков в сфере кредитования является нерешенный вопрос валютных займов. Закон об их конвертации в гривню не принят. Кроме того, до сих пор не все банки подписали общий меморандум об условиях перевода таких долгов в национальную валюту.
«Наиболее сложный — старый валютный кредитный портфель. Банк работает с каждым заемщиком индивидуально, рассматривается и учитывается социальный статус клиента, его поведение и лояльность в исполнении своих обязательств. Важно, чтобы клиент понимал и сформулировал условия работы с банком в практической плоскости. Банк не пойдет на удовлетворение требований конвертаций долга по курсу 5,5 грн./$ или под 7,99 грн./$.
Это время уже ушло, сегодня иные реалии и другие подходы», — говорит начальник управления продаж кредитных продуктов UniCredit Bank Татьяна Никитина.
- Информация о материале
Министерский саботаж децентрализации
Децентрализация работает! Доходы местных бюджетов растут! На 30%, на 35% и даже на 40%! Приблизительно в таком ключе государственные мужи укореняют в умах общественности необходимость дальнейшей реформы и смены административно-территориального строя. Но чуда не будет, и как бы ни манипулировали процентами аналитики Минфина, через год громадам придется самостоятельно распоряжаться своими бюджетами, реализовывать делегированные государством полномочия, стимулировать развитие местного бизнеса и искать инвесторов. И для того, чтобы это у них получилось, одних лозунгов будет недостаточно.
Ведь, несмотря на декларируемый 40%-й рост поступлений, местные власти не спешат строить дороги и детские площадки. Они понимают, что собранные средства придется потратить на те статьи расходов, которые закрепило за собой государство, и которые это же государство десятилетиями обеспечивает постольку, поскольку. Реальной финансовой децентрализации так и не произошло, а ее второй этап, касающийся 100%-го финансирования делегированных государственных полномочий, был спущен на тормозах Министерством образования и Министерством здравоохранения, которые за прошедший год не удосужились создать нормативы бюджетной обеспеченности регионов. А до тех пор, пока их не будет, ничего в отношениях общин и государства принципиально не изменится.
Бюджетный рост?
За январь—апрель текущего года в общий фонд местных бюджетов, без учета трансфертов, поступило 28,8 млрд грн. Это — свыше 39,2% от годового планового показателя, утвержденного местными советами. Прирост поступлений в общий фонд в сравнении с аналогичным прошлогодним периодом (в сопоставимых условиях и без учета территорий, неподконтрольных украинской власти) составил 40,2%, превысив на 8,3 миллиарда прошлогодние показатели. Темп роста фактических поступлений налога на доходы физических лиц (НДФЛ) составил 115,1%, платы за землю — 125,4%. А в целом объем поступлений НДФЛ за четыре месяца превысил 15 млрд грн, поступлений платы за землю — 4,3 млрд. Поступления налога на недвижимое имущество, утвержденные на весь 2015 год местными советами в объеме 226,2 млн, за первые четыре месяца нынешнего года составили 232,6 млн.
Но не стоит обольщаться этими финансовыми победами, пока говорить о реальном успехе реформы рано. Если разобраться в сути вопроса, становится ясно, что показатели несколько завышены, а правительство (впрочем, не впервые) манипулирует цифрами. И когда Минфин говорит о 8 млрд грн дополнительных доходов, полученных местными бюджетами, то не случайно уточняет, что речь идет об общем фонде. Благодаря реформе фискальной децентрализации база общего фонда была расширена. Его поступления увеличились не только благодаря девальвационным процессам, но и передаче единого и экологического налогов и налога на недвижимое имущество из специального фонда. Так что увеличение «обеспечено» перекладыванием финансового ресурса из правого кармана в левый.
Например, поступления в общие фонды местных бюджетов Одесской области за первый квартал 2015-го действительно выросли на 19,5% в сравнении с прошлогодними показателями. Однако поступления в специальные фонды за этот период сократились более чем на 77%. В Николаевской области в первом квартале поступления в общий фонд увеличились на 20,5%, но спецфонд за этот же период «похудел» на 78%. Если в прошлом году местные бюджеты Запорожской области за первые 4 месяца собрали в общий фонд 1,156 млрд грн, а в специальный 113 миллионов, то в этом году за аналогичный период в общий фонд поступило 1,409 млрд (действительно больше), но вот в специальный — только 14 млн. То есть декларируемый Минфином 40%-й рост доходов — это даже не средняя температура по больнице. Понятно, что в преддверии объединения громад, задача власти — сагитировать как можно большее количество местных общин объединяться под флагом децентрализации. Вот только стоит ли переходить ко второму ее этапу, если даже первый еще не довели до ума? И какова в итоге цель государства? Показать красивые цифры и на скорую руку провести административно-территориальную реформу или все-таки обеспечить нормальное благосостояние местных общин?
Действительно, если раньше любые поступления из местных бюджетов изымались государством, а потом перераспределялись, то сейчас местные власти могут использовать по собственному усмотрению полученный дополнительный доход, только бы государство в полной мере обеспечивало делегированные им полномочия, ведь иначе использовать полученный излишек не удастся, так как специальные фонды местных бюджетов пусты.
Правительство традиционно заявляет о выполнении всех своих обязательств в части перечисления межбюджетных трансфертов. Так, по состоянию на 1 мая местные бюджеты получили 40 млрд грн из госказны. Базовая дотация перечислена в сумме 1,7 млрд грн. Субвенции на социальную защиту населения — 17,5 млрд. Образовательная субвенция — 12,5 млрд грн, медицинская— 14,4 млрд. Субвенция на подготовку производственных кадров — 1,7 млрд. Но это не свидетельствует о достаточности этого финансирования, да и определить эту достаточность невозможно, ведь нормативы бюджетной обеспеченности не разработаны.
Иллюзия победы
На самом деле просто передать полномочия и дать на них денег «сколько есть» — это не децентрализация и не реформа, эта привычная форма взаимоотношений центральной и местных властей. Если государство возлагает на местную общину обязанность, например, обучить 1000 детей, оно должно определить, какие конкретно услуги должны предоставить местные власти, что будет показателем качества предоставления этих услуг, сколько денег необходимо для выполнения этой функции в каждом конкретном случае. Это и есть нормативы бюджетной обеспеченности.
«Сейчас, например, образовательная субвенция идет в 700 районов и городов областного значения. Очень простой вопрос — на сколько этих денег хватит и почему где-то все равно будет густо, а где-то пусто? На сегодняшний день все нормативы берутся с потолка, обратной связи с регионами нет. Министерство говорит: сколько есть денег, столько берите, ни в чем себе не отказывайте, больше все равно нет. На местах говорят, что этого хватит только на 10 месяцев. И сказать в этом случае кто прав, а кто нет — невозможно. А если бы нормативы были, это, с одной стороны, обязало бы местные власти привести в порядок сферы образования и здравоохранения, чтобы они соответствовали нормативу, а с другой, обязало бы государство выполнять в полной мере свои функции», — делится с ZN.UA своими доводами Юрий Ганущак, эксперт по вопросам децентрализации.
Счетная палата с завидным постоянством фиксирует нарушения в использовании бюджетных средств, но выводов, похоже, никто из этого не делает. Так, анализ использования в Харьковской, Сумской и Полтавской областях средств для обеспечения школ современными техническими средствами обучения показал, что, с одной стороны, госфинансирование в прошлом году было не на лучшем уровне (до 60% от определенных Минфином показателей), а с другой, даже предоставленные не в полной мере областям средства в итоге не были использованы по назначению. Например, некоторые райсоветы вместо покупки компьютеров, потратили эти деньги на выплату заработных плат учителям (это хотя бы благородная цель). Но часть расходов была использована на закупку мебели, классных инструментов, печатных материалов, плакатной продукции и другого школьного инвентаря, не имеющего никакого отношения к передовым технологиям.
Конечно, есть примеры не злоупотреблений, а обычной халатности. Например, госбюджет на обеспечение экстренной медицинской помощи (ЭМП) в Волынской и Ровенской областях в 2014 году выделил денег недостаточно, но не из-за их нехватки, а из-за несоблюдения госнормативов. Численность персонала в штатных расписаниях областных центров ЭМП оказалась почти вдвое меньше утвержденных Министерством здравоохранения нормативов. Как следствие, в Волынском центре ЭМП не хватает 35 бригад экстренной медицинской помощи, в Ровенском — 22 бригады. Из-за одной ошибки в документах.
За столом переговоров пусто
Исходя из того, что порядка с нормативами нет, все эти дисбалансы, имевшие массовый характер до реформы, сохраняются и после нее. И когда мы объединим села в громады, вопросы с недостаточным обеспечением делегированных полномочий государства станут еще острее, ведь расходы добавятся, где-то понадобится школьный автобус, где-то еще один фельдшерский пункт. И, несмотря на все финансовые успехи регионов, останутся те общины, которым денег не будет хватать на элементарное.
«При этом местные бюджеты самостоятельно решить этот вопрос не смогут, так как существует масса подзаконных актов тех же министерств, которые один другому противоречат и не позволяют эффективно использовать средства. Министерствам это выгодно, в мутной воде ведь легче рыбку ловить, вот они и не спешат расставаться с системой, которую фактически невозможно контролировать, — обрисовал для ZN.UA ситуацию Александр Слобожан, эксперт Ассоциации украинских городов. — Если бы был четкий социальный стандарт услуги, ее конкретная стоимость и прозрачная методика подсчета, каждый местный бюджет знал бы, что объем финансирования по сфере образования, например, составляет 100 гривен, т.к. одна услуга стоит 1 гривну, а по стандарту их должно быть 100, и они должны обязательно соответствовать конкретным критериям. Тогда можно было бы говорить с государством на равных, отстранить министерства от ручного управления этими деньгами, уличить их в нецелевом или несбалансированном использовании средств, условно в покупке золотых унитазов вместо учебников. Но действующая сейчас система удобнее для чиновников».
Нормативы бюджетной обеспеченности должны быть утверждены на основе социальных стандартов, и утвердить их несложно: для этого нужно просто сесть за один стол представителям Минобразования, Министерства здравоохранения и Минфина. В сфере образования решить этот вопрос будет проще — теория этих нормативов есть, методика подсчета есть. «Что такое, по сути, норматив, норматив умножается на количество населения и получается та расчетная сумма субвенции, которая идет на места. Но для того, чтобы существующую методику применить, Министерству образования нужно определиться с собственной политикой на местах и той моделью инфраструктуры, которая была бы оптимальной для успешной работы, исходя из реальной инфраструктуры и того, каким образом она может быть реорганизована. Потом это все сверяется с реальными цифрами, и если они не совпадают, убираются те функции, которые, по мнению министерства, являются необязательными. Если же власть на местах хочет вводить дополнительные услуги, она может это сделать, но уже из своих собственных средств», — объяснил Юрий Ганущак. Именно этот минимальный стандарт, описанный и рассчитанный министерством, является обязательным для государственного финансирования. В таком случае не возникает никаких сомнений в том, что возложенные на общины полномочия и выполняются, и финансируются в полной мере.
При этом, по словам эксперта, Минфин имеет и анализ инфраструктуры и все необходимые расчеты для определения норматива для образовательной субвенции. Их достаточно просто еще раз проверить. Не хватает лишь желания Минобразования все это внедрять в практику.
В сфере здравоохранения ситуация сложнее, там даже регуляторная модель еще не создана. Более того, в сфере образования относительно точно известно, сколько детей должно быть в классе, сколько учителей необходимо для их обучения, какими должны быть учебные планы и т. д. Каждая образовательная программа описана и оценена. В сфере здравоохранения все не так просто, на сегодняшний день в министерстве еще не пришли к пониманию того, что, собственно, считать. В сфере образования базовый уровень — это школа, объект, который предоставляет населению завершенную услугу в виде среднего образования, качество которой можно оценить благодаря системе внешнего независимого оценивания. Со здравоохранением все намного сложнее, там больше учреждений, больше услуг, уровень предоставления которых очень неоднородный, сложнее оценить качество предоставления этих услуг. Но это все равно нужно сделать или хотя бы начать делать. Ныне, спустя 5 месяцев со старта первого этапа реформы, в середине бюджетного года в министерствах только начали создавать рабочие группы, которые будут обсуждать этот вопрос.
«Секторальные трансферты — это сегодня огромная проблема украинской реформы. Я присутствовал на трехчасовом обсуждении этой темы в Министерстве финансов, и вопросов у меня осталось больше, чем ответов. Но решить эту проблему необходимо, так как она затрагивает центральный вопрос реформы — распределения функций в государстве. И не совсем понятно, почему министерства не хотят функциями расставаться со своими», — поделился с ZN.UA впечатлениями Херст Циммерман, немецкий эксперт, консультант украинского правительства по вопросам децентрализации.
Впрочем, почему наши министерства не спешат с решением этого вопроса, не понятно лишь сторонним наблюдателям. Люди, живущие в Украине, понимают, что реформа саботируется по вполне конкретным корыстным мотивам. В любой момент госчиновники могут всю проделанную ранее работу умножить на ноль, и местным бюджетам придется из полученных средств общих фондов финансировать и образование, и здравоохранение. По большому счету, это размоет те доходы, которые начали оставаться в региональных бюджетах, и превратит децентрализацию в фикцию.
Создание прозрачного механизма рационального и эффективного применения межбюджетных трансфертов — это одна из основ децентрализации. Нерешенность этого вопроса ставит под сомнение готовность госаппарата к реформированию как таковому. Эффективное использование бюджетных средств является главной задачей государства, его органов и структур. А еще главным критерием оценки качества управления госфинансами. Ведь все несовершенства законодательства и нормативно-правового обеспечения только стимулируют небезызвестный «человеческий фактор» как в кресле председателя сельсовета, так и в кресле министра. Пока качество управления государственными деньгами остается на традиционно низком уровне. Правительство с рвением реализует те направления реформы, которые ему на руку, и «забывает» о других, менее привлекательных. В итоге реальная финансовая независимость регионов может так и остаться фикцией.
- Информация о материале
В Ізюмі за 2 мільйони підрихтують дорогу
Управління житлово-комунального господарства Ізюмської міськради Харківської області за результатами тендеру уклало угоду з ПАТ «Шляхове ремонтно-будівельне управління» на ремонт дороги вартістю 2 млн грн. Про це повідомляється у «Віснику державних закупівель».
За ці гроші до кінця року планується зробити капітальний ремонт автомобільної дороги по вул. 20-років Жовтня м. Ізюм. Передбачено засипку вибоїн щебенем, розлив в’яжучих матеріалів улаштування вирівнюючого шару із асфальтобетону, розлив в’яжучих матеріалів, улаштування асфальтобетонного покриття товщиною 5 см, фрезування асфальтобетонної поверхні в об’ємі 1 % від всієї площі.
Переможець ПАТ «Шляхове ремонтно-будівельне управління» запропонував робити ремонт дороги з розрахунку 37701,60 грн за 100 кв.метрів дороги.
«Шляхове ремонтно-будівельне управління» зареєстроване у м.Ізюм Харківської області. Найбільшим пакетом акцій 24% володіє голова правління Ніна Гончар.
У торгах взяли участь три компанії. У тендерного комітету були претензії до двох із них щодо повноти пакету документів. Разом з тим інформація про відхилення якоїсь із пропозицій у ВДЗ відсутня. Тільки навпроти фірми-переможця зазначено, що необхідні документи в наявності.
Один із учасників ТОВ «Євробуд Плюс» Карена Антоняна з Дніпропетровської області не подав звіт про рух грошових коштів. Ця фірма пропонувала виконати роботи дешевше – з розрахунку 36 429 грн. за 100 кв. метрів.
Водночас відомо, що оцінка пропозицій, окрім вартості робіт (80 балів), включала також термін початку виконання робіт з моменту отримання заявки (10 балів) і наявність спеціальної техніки (10 балів). Чим відрізнялися пропозицій учасників в цій частині у протоколі торгів не уточнюється.
- Информация о материале
Страница 786 из 2102
