Главная

Оборона «Минска»

Очередной визит посланницы Госдепа Виктории Нуланд и ее плановая попытка принудить украинскую власть к «Минскому миру», неравнодушную часть украинской общественности изрядно обеспокоили.

Впрочем, месседжи вечной дежурной Госдепа по Украине не изобиловали принципиально новыми тезисами. Те же требования (по сути, цитаты из «Минских соглашений»), те же аргументы (утром «стулья» — вечером транш МВФ). Все то, что бесконечно артикулировалось огромным количеством иноземных официальных лиц. В том числе самой госпожой Нуланд.

Разумеется, были нюансы. Как нам удалось узнать, во время встречи с представителями депутатских фракций, посланница внешнеполитического ведомства США посчитала рискованными возможные досрочные выборы в Верховную Раду. Предположив, что они могут открыть дорогу в украинский парламент большому количеству пророссийски настроенных политиков.

Отечественные законодатели, как радушные хозяева, развлекали американскую гостью разговорами о переаттестации судей, трансформации прокуратуры, реформах налогообложения, тарифах, офшорах, олигархах etc.

Но главной темой (прогнозируемо) были минские договоренности. Выдвинутые требования, приведенные аргументы и озвученные обещания новизной, как уже было отмечено, не отличались:

— Киев обязан выполнить минские соглашения, так как им нет альтернативы и украинское государство взяло на себя обязательства их блюсти;

— выборы на оккупированных территориях должны пройти не позднее лета, а полная реализация Минских договоренностей — до конца текущего года;

— представление обещанной финансовой помощи будет напрямую зависеть от готовности Киева следовать заветам «Минска»;

— санкции в отношении России (надо полагать, госпожа Нуланд в данном случае говорила о санкциях, введенных ЕС), скорее всего, будут продлены в июне, однако вероятность их снятия в декабре достаточно высока;

— в случае достижения договоренности о проведении местных выборов тяжелое вооружение и бронетехнику отведут и они будут находиться в специально отведенных местах под присмотром миссии ОБСЕ;

— численность миссии ОБСЕ и полномочия будут расширены; обсуждается возможность формирования специального полицейского контингента под эгидой ОБСЕ, который должен выступить в роли гаранта безопасности на территории ОРДЛО до, во время и после проведения избирательной кампании;

— вывод тяжелого вооружения и техники с территории ОРДЛО может быть осуществлен только после проведения местных выборов, согласно предварительно оговоренному плану;

— процесс восстановления украинского контроля над границей может начаться только после проведения местных выборов и при условии четкого соблюдения Минских соглашений;

— Киев обязан выполнить весь комплекс мер, предусмотренных Минскими договоренностями, включая принятие закона о широкомасштабной амнистии и внесение изменений в украинскую Конституцию, оговоренных в Минске;

— все стороны должны четко соблюдать обязательства, предусмотренные Минскими соглашениями, но Украина должна первой продемонстрировать готовность проявить добрую волю;

— соблюдение этого плана может обеспечить полномасштабное урегулирование военного конфликта на Востоке Украины, что может стать первым удачным случаем мирного завершения локальной войны.

Обо всех этих инициативах, условиях и требованиях ZN.UA уже писало. Новостью стали разве что новые сроки выполнения плана, так как в предыдущий дедлайн Киев не вписался. Если ранее Украине ставили условием принятие избирательного закона в ОРДЛО до конца марта и проведение выборов на неконтролируемых территориях до конца июня, то теперь украинской власти предложено сделать это до конца мая и до конца августа соответственно. Насколько можно судить, эти сроки не были озвучены на встрече г-жи Нуланд с представителями парламентских фракций. Однако, по нашим сведениям, эту информацию представитель Госдепа довела до сведения президента Петра Порошенко во время личной встречи. Предположительно, там же были озвучены еще две даты — с 18 мая должен стартовать новый этап полного прекращения огня, а 20 мая Россия может выдать Киеву Надежду Савченко. Других подробностей разговора между украинским президентом и американским посланником наш источник не сообщил, однако, по его словам, разговор длился около четырех часов.

Источники близкие к Министерству иностранных дел, предполагают, что чрезмерная активность Виктории Нуланд продиктована субъективными обстоятельствами. Американский куратор Украины имеет шанс занять высокий пост во внешнеполитическом ведомстве США в случае победы на президентских выборах Хилари Клинтон, однако гарантированное продвижение по карьерной лестнице возможно только в случае демонстрации ею успехов в процессе урегулирования конфликта на Востоке Украины.

Некоторые пояснения. Насколько нам известно, в Вашингтоне (так же как в Берлине и Москве) не слишком верят в скорое и успешное внесение в Конституцию изменений, касающихся «особого статуса» отдельных районов Донецкой и Луганской областей. Однако, принятие законов о местных выборах и амнистии, проведение избирательной кампании на территории ОРДЛО там считают выполнимой задачей.

В частных беседах зарубежные дипломаты говорят, что и Меркель, и Олланд, и Обама крайне раздражены неспособностью (либо неготовностью) Петра Порошенко выполнить данные ранее обещания по обеспечению проведения выборов на территории ОРДЛО. Все это время украинский президент пользовался нехитрой тактикой: не отказывался от обязательств, принятых в Минске, но и не спешил реализовывать достигнутые в белоруской столице договоренности. Он просто тянул время, не имея собственного плана и полагая, что оно работает на Украину. Сейчас Киеву дали понять, что час ожиданий истек. Грядущие выборы в США, Германии и Франции, с одной стороны не позволяют лидерам этих государств слишком часто отвлекаться на решение украинских вопросов, с другой — вынуждают их активнее давить на Киев, чтобы добиться успешного завершения «украинской истории», под которой они понимают фактическое предоставление ОРДЛО специального статуса и, как минимум, замораживание активного вооруженного конфликта.

Лица, близкие к Петру Порошенко, полагают, что он и в этот раз попытается спустить решение вопроса на тормозах. Однако угроза неполучения средств от МВФ и снятие санкций с России уже летом этого года (что мало вероятно, но активно используется Западом в качестве шантажа) может вынудить его, как минимум, обозначить готовность положительно решить вопрос о проведении выборов в ОРДЛО. Проект закона о местных выборах, разрабатываемый группой экспертов под руководством Руслана Князевича, уже обрел, как утверждают наши источники, реальные очертания. И в случае необходимости может быть внесен в зал уже в ближайшие недели.

Однако, Украинский президент должен понимать, что в нынешней политической ситуации провести подобный закон через парламентский зал ему будет крайне непросто. Представители фракций «Народного фронта», Блока Юлии Тимошенко, «Самопомочі», с которыми удалось пообщаться, заявили, что на сегодняшний день не намерены голосовать за законы, освобождающие от ответственности боевиков и позволяющие фактически легализовать нынешнюю власть в ОРДЛО. Однако, некоторые выразили готовность изменить точку зрения в случае, если принятие подобного закона будет выглядеть единственно возможным решением.

В случае, если Петр Порошенко все-таки попытается добиться от Верховной Рады принятия законов о выборах на оккупированных территориях, сделать это ему будет гораздо сложнее, чем ранее. Авторитет президента в глазах парламента изрядно упал. И, в то же время, он не опирается в депутатском корпусе на людей, способных объединить зал для принятия столь противоречивого решения.

В окружении президента есть люди, считающие, что в нынешней ситуации Петру Порошенко выгодно как можно скорее «вбросить» в зал проект закона о выборах в ОРДЛО. Вероятность, что подобный документ сейчас (особенно без специфической работы с залом) не найдет необходимого числа сторонников, высока. И в этом случае у Петра Алексеевича будет железобетонный формальный повод поставить крест на кабальных Минских соглашениях. Сторонники этого сценария считают, что демонстративное устранение главы государства от процесса «пробивания» закона о выборах и, особенно, закона об амнистии добавит Петру Порошенко очков в парламенте. А в перспективе может консолидировать общество, уставшее от войны, но достаточно негативно относящееся к возможной легализации бандитского режима в ОРДЛО.

Другая группа в окружении президента советует ему следовать ранее избранной тактике — тянуть время сколько возможно. Эти политики уверены, что демонстративный срыв Минского процесса несет для Вашингтона, Берлина и Парижа гораздо большие риски, чем дальнейшее затягивание. Они считают, если президент будет последователен в своей тактике «убиения времени», никто из ведущих западных лидеров не рискнет делать резкие выпады в отношении Киева.

Вероятность того, что Петр Алексеевич будет следовать позиции первой группы, крайне мала. Крах законов, гарантом принятия которых должен выступать президент, будет очевидной демонстрацией его неспособности влиять на украинский парламент и ведущие политически силы. Подобных репутационных потерь тщеславный Петр Алексеевич позволить себе не может.

Сразу несколько политиков высказали предположение: единственным, что может заставить парламент проголосовать за проведение выборов в ОРДЛО, а президента Порошенко приложить все усилия для обеспечения положительного результата, может быть только серьезная эскалация военных действий на Востоке страны. То есть обострение, подобное иловайскому или дебальцевскому.

Однако вероятность такого сценария сегодня эксперты считают не слишком высокой, хотя и возможной. За последние несколько месяцев России удалось навести относительную дисциплину в силовых структурах сепаратистов. Но, качество человеческого материала, находящегося в распоряжении российских офицеров, оставляет желать лучшего. Как сообщил наш источник в Донбассе, в район Антрацита привезли около 250 уголовников из России, давших согласие на участие в боевых действиях в обмен на досрочное освобождение. Нынешний контингент не готов к проведению крупных наступательных операций, а еще раз использовать регулярные подразделения ВС РФ Москва, судя по всему, не слишком готова. Неожиданно большие потери среди личного состава даже во время проведения успешных для нее иловайской и дебальцевской операций, заставляют Москву тщательно взвешивать возможность применения кадровых военных в активной войне с постепенно обучающейся давать должный отпор украинской армией. Однако, если другого выхода не будет и Россия сочтет этот вариант для себя оптимальным, серьезное обострение возможно. Это понимают в Вашингтоне и Берлине, поэтому так активно давят на Киев и пытаются добиться относительных уступок со стороны Кремля. Серьезные боевые действия с большим количеством жертв не в интересах Белого дома, Берлина и Парижа в канун грядущих там выборов.

Первой серьезной уступкой стало формальное согласие Москвы на появление в ОРДЛО полицейской миссии ОБСЕ. Это следует признать едва ли не единственным относительным прорывом в практически замороженном переговорном процессе. Но и переоценивать этот факт пока не стоит. Возможность использования полицейского контингента ОБСЕ предварительно обсуждалось еще на прошлой встрече министров иностранных дел нормандской четверки. Ожидается, что на грядущей встрече глав внешнеполитических ведомств четырех государств (предварительно запланированной на 11 мая) численность и мандат этой миссии может быть документально оформлен.

По нашим сведениям, инициатором положительного решения этого вопроса выступили Соединенные Штаты, формально в переговорном процессе не участвующие. Однако на пути к реализации задуманного есть множество препятствий.

Во-первых, в самой ОБСЕ отношение к этой инициативе противоречивое. На сегодняшний день сотрудники мониторинговой миссии по-прежнему работают только в дневное время суток, требуя гарантий безопасности, и стараются не отягощать себя дальними небезопасными выездами. Подвергать своих сотрудников риску быть убитыми или ранеными в ОБСЕ хотят не все. Особенно после заявлений «вождя» «ДНР» Захарченко о готовности боевиков открывать огонь на поражение по сотрудникам будущей полицейской миссии.

Во-вторых, ОБСЕ, как и любая европейская бюрократическая организация, не слишком торопится реализовывать даже утвержденные решения. Напомним, договоренность о расширении миссии ОБСЕ до тысячи человек была достигнута достаточно давно, однако в мониторинговом контингенте этой организации по-прежнему около семисот сотрудников (из них в Донбассе — 750), и, насколько известно, ни одного цента на увеличение штата пока не поступило.

В-третьих, Германия, председательствующая сейчас в ОБСЕ, болезненно отреагировала на то, что американская инициатива о формировании полицейской миссии не была согласована с ней. Официальный представитель МИД Германии Мартин Шеффер 27 апреля заявил, что изменения гражданского характера наблюдательной миссии ОБСЕ не обсуждались ни в рамках организации, ни в рамках Нормандского формата.

В-четвертых, сразу обозначилась принципиальная разница в подходах к мандатам и полномочиям будущей миссии со стороны Украины и России.

Киев совершенно справедливо считает, что полицейский контингент ОБСЕ должен функционировать до возможных выборов, во время выборов и после выборов, и в каждом из этих случаев функции структуры должны быть разными. Москва, в свою очередь, готова согласиться с дислокацией вооруженного контингента только в районе линий фактического размежевания и его возможным присутствием в населенных пунктах во время проведения выборов. Россия категорически отвергает саму возможность нахождения представителей ОБСЕ, тем более вооруженных, на неконтролируемом участке украино-российской границы, что, вполне естественно, не устраивает украинскую сторону. Киев и Москва по-разному смотрят на возможную численность этого контингента, его мандат и правила применения оружия. Согласившись обсуждать такую возможность, Кремль тут же выдвинул инициативу вовлечения в процесс наблюдателей от Беларуси и Казахстана. Украина подобную инициативу встретила без должного энтузиазма, поскольку подобное ноу-хау лишь увеличит и без того серьезное российское влияние на переговорный процесс. Кроме того, Москва дала понять, что ее согласие на появление в Донбассе вооруженного контингента ОБСЕ не является окончательным. ВЕсть надежда, что часть противоречий может быть снята в ходе встречи глав министерств иностранных дел нормандской четверки, но особого прорыва от этого саммита никто из серьезных экспертов не ждет.

Переговоры последних месяцев засвидетельствовали фактическую беспомощность, откровенную вторичность Минского процесса. Достигнутые в рамках Минского формата соглашения не смогли обеспечить соблюдения режима прекращения огня, немногочисленны прорывы в гуманитарной сфере. Обмен пленниками и заложниками идет с невероятным скрипом. Относительным успехом стали лишь локальные операции по разминированию. Однако эти удачи не меняют общей картины.

Позиции украинской стороны в последнее время были ослаблены временным отсутствием (по объективным причинам) Леонида Кучмы, фактически игравшего ключевую роль в сложном переговорном процессе. Однако даже присутствие Леонида Даниловича вряд ли могло сдвинуть процесс с фактически мертвой точки. Практически все ключевые лица Минского процесса (включая Сайдика и даже Мореля, до недавнего времени отстаивавших реалистичность проведения безопасных, хотя бы относительно демократичных, выборов в ОРДЛО) признают, что на сегодняшний день проведение реальнойизбирательной кампании в ОРДЛО невозможно. Хотя бы потому, что не представляется возможным обеспечить долгосрочное, надежное выполнение режима прекращения огня. Для того чтобы стрельба на Донбассе прекратилась, необходим отвод не только тяжелого вооружения и бронетехники, но и всех подразделений на значительное расстояние от линии размежевания. А к этому ни одна из сторон не готова. Не только из-за боязни потерять инициативу, но, в первую очередь, из-за вполне объяснимого недоверия друг к другу. Без длительного перемирия, без исчезновения угрозы применения огня провести даже симулякр выборов (на который так рассчитывают в Вашингтоне и Берлине) не представляется возможным. Сразу несколько участников Минского процесса признались в том, что переговоры в белорусской столице фактически превратились в ширму, и осознают, что возможные (хотя и маловероятные) прорывы могут обеспечить только первые лица государств.

Попытки Мартина Сайдика найти точки соприкосновения не увенчались успехом. В ходе последней встречи в Минске он провел отдельные переговоры с представителями Украины, России и ОРДЛО, попытавшись затем свести различные позиции в отдельном документе. Однако этот документ лишь зафиксировал непреодолимую разницу в подходах. Представители украинской стороны заявляли, что готовы к компромиссам лишь при наличии аналогичных со стороны других действующих лиц процесса. Демонстрацией готовности могла бы стать, например, не только по возможности скорая выдача Надежды Савченко, но и обсуждавшееся ранее отстранение от руководства «республиками» одиозных Захарченко и Плотницкого. Кроме того, в Киеве рассчитывали на оказание Западом реальной помощи в организации выборов, которая включала бы осязаемые финансовую и силовую составляющие. Украина по-прежнему настаивает, как минимум, на эффективном мониторинге неконтролируемого участка украино-российской границы со стороны ОБСЕ, раз уж вопрос возвращения украинского контроля Москвой даже не обсуждается. Присутствие в российском Донецке десятка наших пограничников, которым иногда позволяют осуществлять визуальный контроль так называемых гуманитарных конвоев и не пускают дальше Матвеева Кургана — максимум, на который Кремль сегодня согласен. В свою очередь, Москва заявила, что не готова идти ни на какие ощутимые компромиссы, как минимум, до принятия закона о местных выборах на территории ОРДЛО.

При том, что фактическая беспомощность «Минского формата» является очевидной для всех действующих лиц, ставить на нем крест никто не торопится. И потому, что другую схему никто пока не придумал. И потому, что имитация процесса лучше, чем безропотное признание его безнадежности. Один из опытных экспертов горько пошутил, что переговоры о мирном урегулировании Карабахского конфликта с разной степенью интенсивности длятся более двух десятилетий и способны продолжаться еще как минимум столько же…

Очередной дедлайн, назначенный Западом для выполнения Украиной Минских соглашений, может оказаться последним. И никто не берется судить, что будет, если в указанные сроки принятые договоренности так и не будут реализованы. Очевидным является лишь то, что украинская власть не слишком успешно распорядилась выигранным временем. Четкий, реальный план разрешения конфликта на Донбассе так и не был принят.

Любой из возможных сценариев (замораживание конфликта, фактическое предоставление ОРДЛО автономии, признание неконтролируемых территорий оккупированными, активная наступательная операция либо продолжение «войны на истощение») предполагал проведение разного рода комплексных мер, вовлеченными в осуществление которых должны были стать все государственные институты — от Кабинета министров и Совета национальной безопасности до профильных парламентских комитетов и отдельных ведомств. Ничего так и не было сделано. Лишь спустя два года после начала войны в центральном органе исполнительной власти появились высокопоставленные чиновники, непосредственно ответственные за решение множества разноплановых проблем, касающихся АТО и Донбасса. И насколько успешной будет их деятельность, еще только предстоит выяснить.

Как ни странно, в окружении президента есть лица, считающие, что Петру Порошенко выгодно продолжение войны в ее нынешнем виде. С одной стороны, это, очевидно, позволяет его ближнему кругу получать дополнительный существенный заработок. С другой стороны, у него сохраняется возможность любое жесткое, противоречивое либо непопулярное решение оправдывать фактическим военным положением. С третьей стороны, война, как известно, объединяет. И хотя Петр Алексеевич пристально следит за изменениями общественных настроений, в случае необходимости он считает возможным использовать «военную карту» как козырь, который возможно потребуется для консолидации вокруг себя значительной части общества.

Кроме того, Петр Порошенко отдает себе отчет в том, насколько болезненными для его репутации будут амнистия боевиков и фактическая легализация бандитского режима ОРДЛО. Он понимает, что после проведения выборов и предоставления «особого статуса» ему будет гораздо тяжелее рассчитывать на конкретную помощь со стороны Запада. Он надеется, что с новым руководством США, Франции и, возможно, Германии ему удастся выстроить новую линию отношений, позволяющую более активно противодействовать России. Но реалии таковы, что новые правители США, Франции и Германии могут оказаться куда более лояльными к Кремлю. Глава украинского государства надеется, что США, и даже ЕС (где число государств выступающих за сближение с Россией постоянно растет) не рискнут отказаться от санкций в отношении РФ, тем более что Россия по-прежнему не стесняется резких движений.

Но упование на внешние силы и благоприятные обстоятельства выглядят зряшной затеей без укрепления реальной власти внутри страны. Причем речь идет не о власти президента, а об украинской власти. Фактическое отсутствие которой ощущается не только в ОРДЛО, и не только в Донбассе в целом. Едва ли не ежедневно увеличивается число тех, для кого нынешняя власть либо так и не стала своей, либо перестает ею быть.

Украинское государство с каждым днем ощутимо теряет управляемость, пока ее руководители увлеченно меряются рейтингами и делят потоки. Как бы цинично это ни прозвучало, но укрепление власти сейчас является даже более насущной задачей, чем активно рекламируемые, но так и не осуществляемые реформы. Внешне могучий аппарат подавления, которым является государство, ужасающе бессилен перед предприимчивыми жуликами, агрессивными рейдерами, продажными судьями, безнаказанными местными князьками и вооруженными бандитами. Тем более, оружия на руках оказывается все больше, а реальной власти в руках тех, кто ею формально облечен, все меньше.

И об этом официальному Киеву стоит крепко задуматься, независимо от того, чем закончится официальный процесс в Минске.

Власть мало преуспела в «Минской обороне» и вовсе не преуспела в освобождении Киева. Освобождении от разрухи, глупости, жадности и непрофессионализма. Порой граничащего с предательством.

Информация о материале

Опубликовано: 04 мая 2016

Финансовая полиция: реформа формы, но не содержания

В условиях экономического спада и сокращения бюджетных расходов вопросы борьбы с экономической преступностью в Украине по уровню важности можно поставить в один ряд с искоренением коррупции.  Давно назрел общественный запрос на структурные и идейные преобразования Налоговой милиции. Закономерным следствием этого стало внесение на рассмотрение парламента законопроекта «О финансовой полиции», призванного ликвидировать разобщенность полномочий и создать правоохранительный орган исключительной компетенции по противодействию преступлениям в сфере государственных финансов.

Сразу отметим, что единственно правильного подхода в вопросе построения таких институтов в мире нет.

К примеру, в Дании и Норвегии полиция сочетает функции противодействия общей преступности (в отношении нарушения имущественных прав), а также нарушениям налогового, таможенного законодательства, отмыванию средств. Налоговая и таможенная службы в этих странах не имеют правоохранительных полномочий.

Централизованной является модель, построенная в Италии, Финансовая гвардия и орган финансовой разведки которой подчинены министерству экономики и финансов и фактически собственными полномочиями охватывают всю полноту противодействия преступлениям в экономической сфере.

В Великобритании, Ирландии, Нидерландах, Португалии налоговые и таможенные службы в части правоохранительных полномочий функционируют в рамках одной административной структуры, а другие преступления в экономической сфере относятся к компетенции полиции. В Германии и Швейцарии налоговые и таможенные службы имеют собственные правоохранительные полномочия, которые не пересекаются с функциями полиции, которая осуществляет финансовую разведку.

Королевская конная полиция Канады выполняет функции расследования преступлений, связанных с контрабандой, мошенничеством, распространением наркотических средств, и при этом помогает правоохранительным подразделениям Департаментов (аналог министерств) доходов и юстиции.

В США главным правительственным органом расследования нарушений федеральных законов является Федеральное бюро расследований, в компетенцию которого входит коррупционные преступления, совершенные руководством предприятий и корпораций в части злоупотреблений с государственными заказами, мошенничеством в ОПК, незаконным оборотом наркотиков, взяточничеством. Наряду с этим, в силу законодательной самостоятельности штатов, на территории США действует около 40 тыс полицейских органов, жесткой иерархической зависимости в которых нет. Кроме этого, существуют специальные полицейские органы Министерства финансов (ключевая роль в борьбе с легализацией и отмыванием средств, преступлениями в кредитно-финансовой сфере), таможенной службы (международные перевозки, нарушение импортных/экспортных правил), службы внутренних доходов и др.

Как видим, в той или иной степени, охраной публичных финансовых интересов в этих странах занимается ряд органов, в деятельности которых противоречия относительно компетенции возникают значительно реже, чем в украинских коллег, что, вероятно, связано с качеством правовой основы их функционирования и наработанной годами практикой.

Украинский путь

К сожалению, анализ законопроекта «О финансовой полиции» не дает четкого понимания, ставили ли его авторы за цель сконцентрировать полномочия по защите экономических интересов государства в пределах одного органа, или скорее хотели реорганизовать налоговую милицию.

По мнению автора, основной целью разработчиков было сформировать общественную мотивацию для ликвидации налоговой милиции, при этом создать «квази» орган для борьбы с экономическими преступлениями, не решив вопрос разграничения полномочий существующих правоохранительных органов.

Основное замечание разработчиков к Налоговой милиции, которое создание Финансовой полиции по предложенной модели не решит, заключается в ее неэффективности.

В обосновании необходимости принятия законопроекта отмечается о безосновательных внесениях сведений об уголовных правонарушениях в ЕРДР и негативные результаты их расследования (в 2015 году учтено 1717 уголовных производств относительно умышленного уклонения от уплаты налогов, сборов и единого взноса (ст. ст. 212, 2121 УК Украины), сообщается о подозрении в 175 производствах, в суд передано только 50 производств, а с ходатайством об освобождении от уголовной ответственности 70 производств); недостаточный экономический эффект от деятельности (в 2015 г. сумма установленных убытков 918,2 млн. грн., из которых возмещено 520,6 млн. грн., а средств на содержание органа потрачено 553,73 млн. грн., из чего сделан вывод об убыточности в 33,13млн. грн. от работы 5 437 работников налоговой милиции, поскольку расходы государства превысили доход) обвинения налоговой милиции в массовом закрытии бизнеса, его переводе за границу и прочее.

Объективность таких аргументов сомнительна.

Правоохранительные органы не являются прибыльными или самоокупаемыми организациями по своей сути, такое сравнение противоречит принципам и задачам их создания, поэтому приведенные аргументы, по меньшей мере, являются неполноценными, а по факту, отражают правовой нигилизм разработчиков.

Еще одним показателем неэффективности налоговой милиции, по мнению авторов законопроекта, являются частые обращения в суд с ходатайствами об освобождении от уголовной ответственности. Однако остаются без внимания правовые основания таких обращений. Так, в соответствии с ч.4 ст. 212 Уголовного кодекса Украины (уклонение от уплаты налогов), лицо, совершившее указанное деяние, освобождается от уголовной ответственности, если оно уплатило налоги, сборы (обязательные платежи), а также возместило ущерб, причиненный государству.

Что касается других оснований освобождения от уголовной ответственности, определенных Уголовным кодексом, то только два из них не предусматривают необходимость признания подозреваемым вины или возмещения убытков (изменение обстановки, в случае если его деяние потеряло общественную опасность, а также истечение сроков давности привлечения к уголовной ответственности).

Другие случаи — освобождение в связи с деятельным раскаянием или в связи с примирением потерпевшего с подозреваемым, могут быть применены только в случае признания последним вины и возмещения убытков.

Учитывая это, расценивать направления в суд ходатайств об освобождении от уголовной ответственности как признак неэффективности, может только человек, имеющий искаженное представление о задачах уголовного судопроизводства (в соответствии со ст. 50 УК Украины, наказание не имеет целью исключительно наказание, принесение физических страданий, унижение человеческого достоинства, его целью является исправление осужденных, предупреждение совершения новых преступлений). Кроме того, право подозреваемого ходатайствовать об освобождении от уголовной ответственности при наличии оснований не может быть ограниченым.

В чем же тогда разработчики видят неэффективность? Личность установлена, вину признано, ущерб возмещен.

По основной задачи, решить которую, по мнению автора, должен был этот Законопроект, в частности, вопросы распределения подследственности между существующими правоохранительными органами, вынужден констатировать, что реальной, а не мнимой реформы — не произошло. Так, полномочия финансовой полиции (по сравнению с существующими на сегодня полномочиями налоговой милиции), расширены исключительно за счет доли компетенции Национальной полиции и полностью оставлено без изменений полномочия органов безопасности.

Таблица 1

Показатели состояния преступности за 2015 год о преступлениях, которые сегодня расследуются Налоговой милицией, а также теми уголовными деяниями, которые за счет сужения компетенции Национальной полиции будут расследовать детективы финансовой полиции

Учитывая, что проектом определено, что финансовая полиция обеспечивает предотвращения, выявления, пресечения, расследования и раскрытия преступлений в сфере формирования и использования финансовых ресурсов государства, экономической безопасности, сложно понять почему, к примеру, в ее непосредственной подследственности (только за связью дел) не отнесены расследования преступлений, предусмотренных ст. 191 УК Украины (присвоение, растрата, которые часто совершаются именно в сфере публичных финансов), зато зафиксировано исключительную компетенцию по расследованию незаконных операций с металлоломом. Вполне вероятно, что вопрос подследственности будет предметом диспутов при рассмотрении проекта в стенах Парламента, поскольку в текущей редакции полномочия по расследованию преступлений в экономической сфере сохраняются и за СБ Украины, и за Национальной полицией.

По мнению автора, предложенная концепция Финансовой полиции не повысит эффективности защиты экономических интересов государства, по сравнению с существующими органами Налоговой милиции, еще и других причин.

Из приведенных в таблице 1 данных видно, что нагрузка на одного следователя только за счет математического увеличения количества уголовных производств возрастет вдвое (сегодня в г. Киеве на одного следователя приходится 3-8 уголовных производств, соответственно, при условии расширения подследственности, это нагрузка составит 6 -16 производств).

Кроме того, законодателями предлагается установить предельную численность центрального аппарата и территориальных управлений Финансовой полиции в 3000 человек, то есть на 45% меньше, чем теперь в Налоговой милиции (на начало года — 5400 тыс человек).

Учитывая сокращение штата, закономерным будет и пропорциональный рост нагрузки на одного детектива, с 6-16 производств до 9-23. При таком количестве производств рассчитывать на качественное расследование не приходится, а следствием низкой эффективности станут ухудшение раскрытия преступлений и возмещения убытков.

Вместе с ростом нагрузки, не добавляет оптимизма и качество расследования и кадровый фактор, поскольку только 30% штата предлагается сформировать из лиц, которые в течение последнего года занимали должности следователей или оперативных работников, а 70% — за счет «внешних» кадров. То есть по расчетам нормотворцев, ⅔ работников, не имеющих практического опыта расследования, пройдя конкурс на проверку теоретических знаний и нравственных качеств, быстро и профессионально будут расследовать одновременно более 10-15 уголовных производств.

Благими намерениями…

К сожалению, вышесказанное наталкивает на мысль, что, как часто бывает в Украине, благие намерения натолкнулись на непрофессиональное исполнение, поскольку Финансовая полиция, если она будет создана по модели рассматриваемого Закона, будет ничем иным как Налоговой милицией с примесями полномочий Национальной полиции, при этом объективно не в состоянии качественно выполнять функцию единой службы защиты экономических интересов государства.

Объективности ради, следует отметить, что ряд новелл в законопроекте, при условии незначительного усовершенствования, заслуживает положительной оценки и должны быть внедрены.

К ним отнесу механизм увольнения руководства Финансовой полиции, который могут задействовать как Кабмин, так и Верховная Рада Украины. Правительство по предложению Министра финансов, а Верховная Рада Украины — по предложению не менее 150 нардепов, может принять решение о недоверии.

Кроме того, отмечу институт контроля за Финполицией в виде общественного совета, с ее возможностью инициировать отчетность руководителя Финансовой полиции перед Кабинетом Министров Украины (хотя в этом контексте, более целесообразным считалась бы отчетность перед самым общественным контролером); возможность инициирования проведения независимого аудита эффективности деятельности финансовой полиции, который, по мнению автора, должен проводится не комиссией в составе пяти членов (по одному от Президента Украины, Верховной Рады Украины, Кабинета Министров Украины, общественного совета и центрального органа исполнительной власти по вопросам государственной службы), как это предлагает законодатель, а независимой организацией на договорных началах, с соблюдением принципов конфиденциальности.

Резюмируя, стоит отметить, что разработанный проект в определенной степени прогрессивный, однако в ключевом вопросе, который он должен решить, в части распределения подследственности, определение компетенции правоохранительных органов, допущено поверхностный и односторонний подход, который не приведет к улучшению состояния борьбы с теневой экономикой или наполнением бюджета.

Информация о материале

Опубликовано: 04 мая 2016