Главная
Как жить сегодняшним днем
Даже в спокойные времена, по словам социологов, планировать свою жизнь более чем на год были готовы только 8% украинцев. Сегодня таковых, наверное, еще меньше. Людям, привыкшим жить сегодняшним днем, неделей или месяцем, нынешняя ситуация только добавляет тревоги, выбивает почву из-под ног. Даже тем, кто разбирается в политике и экономике, сложно ответить себе на вопросы: что же будет дальше и когда все это кончится. Но куда хуже то, что сегодня еще сложнее понять, что же происходит на самом деле. Не потому, что не хватает информации, а потому, что ее слишком много.
Дело в том, что огромную массу этой информации поставляют так называемые гражданские журналисты — блогеры и пользователи социальных сетей. Эта информация зачастую непроверенная, недостоверная и нередко провокационная. Но она тут же разносится по соцсетям и даже попадает в сыром виде — то есть без анализа и объяснений — в СМИ, которые сегодня, кажется, делают ставку на скорость доставки новостей и сообщений, а не на их качество. С другой стороны, в некоторых ситуациях резко возрастает потребность в информации официальной, озвученной руководителями ведомств. Но эти сообщения, как правило, запаздывают. И власти, как ключевому спикеру, приходится не просто первой информировать о своих действиях, пресекая спекуляции, а оправдываться, гасить уже пылающие в медиапространстве пожары. То есть пирамида коммуникации между властью и обществом, на верхушке которой, по идее, должна находиться власть, в наших условиях получается перевернутой.
«Перевернутая пирамида коммуникации не является украинским ноу-хау. На Западе подобное переформатирование информационного пространства, кода реципиент становится ньюсмейкером, произошло несколько лет назад. Официальным заявлениям чиновников по поводу важного для страны события там предшествуют комментарии экспертов, лидеров мнений или случайно оказавшихся на месте очевидцев, слова которых массмедиа оперативно выхватывают из Twitter или Facebook и сразу же запускают в оборот. Такая структура коммуникации стала новой нормой в цифровом мире, — объясняет «Комментариям» Наталия Костенко, заведующая отделом социологии культуры и массовых коммуникаций Института социологии НАНУ. — Другое дело, что в нашей стране «запаздывание» месседжей от власти длится дольше, чем на Западе. И оно куда заметнее, учитывая напряженную ситуацию последних месяцев. Причина задержек банальна. Реалии требуют от власти балансировать одновременно не только между Европой и Россией, что привычно для наших политиков, но и между несколькими противоречиво настроенными группами населения. Неудивительно, что при таких раскладах чиновники не только опаздывают с заявлениями, но и делают их многозначительными. Или вовсе избегают официальных комментариев. В итоге люди не получают конкретных ответов на волнующие их вопросы».
По мнению Натальи Костенко, украинцы начинают адаптироваться к медийному сумбуру. «Украинцы справляются по-разному. Кто-то отключает все новостные каналы, концентрируясь на текущих задачах. Кто-то, напротив, активно ищет «единомышленников» в Интернете. Обсуждение спорных месседжей власти в виртуальном пространстве стало своего рода терапией. Социальные сети и форумы помогают людям обрести точку опоры, увидеть, что они не одиноки в своих сомнениях и опасениях», — считает эксперт.
В ситуации информационного сумбура всегда появляется новый герой медийного пространства, который вызывает доверие благодаря умению успокоить аудиторию, дать взвешенные оценки происходящему. Вспомним, как во время истерии вокруг свиного гриппа появился такой медиафеномен, как доктор Комаровский. Точно так же сегодня, когда из Крыма и с востока Украины поступают сообщения, вызывающие как минимум недоумение, вниманием аудитории стали пользоваться публикации военного эксперта, координатора группы «Информационное сопротивление» Дмитрия Тымчука. К сожалению, новых лиц, вызывающих доверие, в информпространстве появляется немного. Телевидение, работая по инерции, приглашает на политические ток-шоу старых проверенных спикеров, из-за чего порой кажется, что в стране и не было никакой революции. И попробуй тут проведи «люстрацию» — вмиг обвинят в цензуре.
- Информация о материале
Линия тыла
"Донбасс Донбасский!" Эта надпись на стене одного из зданий, кажется, в Дружковке, резко выделялась среди прочих образчиков политического граффити в Донецкой области. Увидел такой лозунг лишь раз. Хотя, наверное, он наиболее точно отображает настроение тамошних жителей.
"Те, що між нами, — стіна?"
Раздолбанные автобусные остановки раскрашены в цвета т.н. ДНР (Донецкой народной республики) и украшены зазывным "Донбасс вставай!". Начертанное на хмуром заборе героическое "Свободу Губареву (арестованному "народному губернатору" Донетчины. — Прим. авт.) и патриотам!" резко оттеняется приземленным "Свалка мусора запрещена". "Донецк — Русь!" соседствует с "Донбасс — это Украина", "Донбасс против федерастов" — с "Фашизм не пройдет!". Тризуб на школьном заборе в Краматорске — в нескольких сотнях от распоротого пополам билборда "Страна едина, нация неделима". В небольших городках можно встретить не только "Яценюк г…н", но и "Путин х…о". Одним словом, полный плюрализм мнений, хотя антиукраинского в "наскальном" творчестве все же несколько поболе, чем проукраинского.
Стены воюют. Живущие за ними, в массе своей, воевать не хотят. В украинских военных видят не защитников, а угрозу своей безопасности ("Пусть уходят, сами разберемся!" "Зачем эти танки, в нас стрелять? За что?"). Десантников и гвардейцев, периодически видят и рефлекторно боятся. Как опасных чужаков. В российских военных угрозы не видят ("Они в нас стрелять нас не будут!" Они же братья!", "Ну и что, придут и уйдут!", "Они что, Донбасс будут завоевывать? Да никогда!"), потому что их как бы и не видят. Увидеть вояк соседней страны в вооруженных людях, уютно расположившихся в Славянске и обосновавшихся в краматорской мэрии, не хотят ("Та ну, это наши!", "Это вам в Киеве мозги промыли!"). Сами признаются, что смотрят, практически, исключительно российское ТВ, но при этом охотно критикуют украинское ТВ, которое не смотрят. Смело выдают за лично виденное то, что, как оказывается потом, услышали от кого-то ("Расстреляли семью на блок-посту…", "Ограбили подчистую…", "Да, они там все обкуренные, эти гвардейцы…", "Правый сектор в Славянске убивает женщин…", "Мне друг рассказывал, он врать не будет…"). Жалуются, что "Донбасс не слышат", но при этом в спорах предпочитают не слышать аргументов, не вписывающихся в их понимание происходящего. Речь, конечно, не обо всех. Говорю о большинстве из лично увиденных и услышанных в ходе непродолжительной командировки на Донетчину.
Я поехал туда не за новостями, не за откровениями. За два дня ответов не найдешь, всего не увидишь, всех не поймешь, никого не переубедишь. Скорее, отправился за ощущениями.
Посмотреть, подышать, послушать, впитать. "Это тот же Майдан, но с другими лозунгами…" Так или нет? Хотя бы на уровне впечатлений…
Хотя, нет, немного покривил душой. На один вопрос хотелось получить нечто вроде версии ответа. "Где начинается Родина?" Не такой уж праздный вопрос, кстати. Спрашивал самых разных знакомых, готовы ли они защищать Отчизну? Присутствие агрессора в каком именно месте вызовет желание поменять диван на окоп. Само собой, в ответах фигурировали родные края. Вполне естественно, Киев. Еще — Чернигов, Винница, редко — Харьков. Донбасс не упоминался ни разу. Может быть напрасно?
"Вез недавно одного. Сказал, что из Белой Церкви. Говорит, приехал Украину защищать". В словах немолодого таксиста не было ни осуждения, ни одобрения. Скорее неразрешимые сомнения.
Мир лениным, война дворцам
Кафе на краматорской улице с пафосным названием Дворцовая и логично упирающейся в улицу имени XIX партсъезда. Три чопорные крашеные блондинки бальзаковского возраста под пиво лениво обсуждают последние политические события. В частности, возможный завтрашний штурм соседнего Славянска. (На следующий день в Славянске действительно начнется заваруха. И я до сих пор не знаю: то ли в Краматорске хорошо работает уличная разведка, то ли в государстве плохо работает контрразведка). "Сколько уже эта война, я еще ни одного танка не видела…", — жалуется одна из дам. "Это были не танки, а БМД. Боевые машины десанта…", — назидательно ответствует другая.
Специфическая военная лексика активно и незаметно становится общеупотребительной. Тамошние знакомые утверждают: словами и словосочетаниями вроде АТО, ДШБ или "АК сотой серии" пользуются не только мужики с армейским прошлым, но и тети в кассах на автовокзалах, официантки в придорожных генделыках, и проводницы в поезде "Донецк—Киев". Не удивлюсь, если в обозримом будущем жители Донбасса обучатся на слух отличать "корову" Ми-8 от "крокодила" Ми-24.
Слово "война" употребляется нечасто, и не вполне по делу. Под ним понимают весь массив нахлынувших разнокалиберных неприятностей. Например, блок-посты. "Официальные", с бетонными блоками (куда по ночам влетают не ожидающие подвоха машины) и скучающими милиционерами в брониках и с АКСУ. И "сепаратистские", как правило, достаточно потешные, порою представляющие собой бестолково набросанные покрышки, украшенные разноцветными флагами. На одном насчитал их полтора десятка (российские триколоры, знамена ДНР, "штандарты" Донецкой области, остальные идентифицировать не смог). Людей на этом "блоке" было намного меньше, чем флагов. Парочка куривших мужиков в светоотражательных жилетах и спортивных штанах — зрелище достаточно колоритное, но не слишком впечатляющее. Хотя есть "точки" и пожестче. С решительно настроенными парнями с охотничьими ружьями, притороченными к рюкзакам, возле разбитых вдоль дорог палаток.
"Война" — это и проносящиеся истребители, и порхающие "вертушки", и захваченные БМД, и стрельба в Славянске, и взрывы в районе краматорского аэродрома. И захваченные админздания. И входящий в моду камуфляж. И военные, внешне бестолково снующие местными дорогами. Неожиданно появляющиеся и стремительно исчезающие. Что лишь усиливает раздражение одних и панику других.
А еще "война" — это рост цен, закрытие предприятий и усиливающаяся тревога. И во всем этом принято винить Киев. Абстрактный Киев, который "к нам лезет" и "нас не слышит".
Противоречия между очень популярным тезисом "нас не слышат" и достаточно популярным "не лезьте сюда, без вас разберемся", большинство местных, кажется, не чувствует. Здесь многие готовы разговаривать и даже спорить, но немногие готовы слушать.
Некоторые тенденции, обозначенные в социсследовании КМИС, проведенном по инициативе ZN.UA и опубликованном в предыдущем номере нашего еженедельника, нашли нерепрезентативное, но вполне отчетливое подтверждение.
"Цены на бензин поднялись. Цены на газ поднялись. Шахты закрываются. Почему Киев за нас решает?", — возмущается бывший десантник, а ныне шахтер в камуфляже "береза" на блок-посту под флагом ДНР близ Красноармейска. Тезис о том, что адресатом обвинений должны быть не столько Турчинов с Яценюком, сколько Янукович с Азаровым не принимаются им и его соратниками. "Они легитимные, а это — хунта". В ходе горячей непродолжительной дискуссии выясняется, что не только к "своему" президенту, но и к "своему" мэру есть длинный список претензий. Но. "Дайте нам выбрать своих, мы их выберем, и будем их контролировать. Мы им грабить и строить дворцы не позволим". Вопрос, что мешало "их", "своих", контролировать до сих пор, повисает в воздухе. Позже житель Красноармейска расскажет, что недавно без работы действительно оказалось около 3 тыс. местных шахтеров. По его словам, остановились предприятия, находившиеся в частной собственности "семьи". Но гнев уволенных направлен именно на Киев. Потому что это случилось сейчас, при этих. И такие люди — потенциальные "рекруты" сепаратистов, умело использующих подобное недовольство.
Брать хотя бы часть ответственности за "тех", "своих", здесь не готовы. Речь идет и о тех, кто "за Россию", и о тех, кто за "донбасский Донбасс", и о тех, кто не представляет себе "отрыва от Украины". То, что выходцы именно из этого края не один год занимали практически все ключевые посты во всех органах государственной власти, в расчет не берется. Это показали данные КМИС, это же я понял из личного общения в ходе пребывания на Донетчине. Что тому причиной: пресловутый "региональный" патриотизм, пропаганда или просто нежелание искать сложные ответы на болезненные вопросы — не знаю.
Большинство (снова отсылаю к недавнему исследованию КМИС) категорически отрицает притеснение русского языка. И почти каждый настаивает на придании ему статуса второго государственного. Вопрос "Зачем?" в лучшем случае вызывает растерянное пожимание плечами. В худшем — воинственное "Не надо нас учить, на каком языке говорить!" А кто ж учит-то?
Разговорчивый мужичонка в шахтерском Димитрове, на вид мой ровесник, узнав, что я из Киева, с места в карьер объявил, что он против запрета (?) русского языка и сноса памятников Ленину. А кто ж сносит-то?
"Так бендеровцы ж ваши хотят. Мы, советские (выделено Авт.) люди, этого не хотим".
За пару часов до этого обитатели блок-поста в Красноармейске убеждали меня, что якобы дислоцированные неподалеку национальные гвардейцы — это "западенцы, которым власть отдала оружие".
Недавно, во время командировки в Харьков, один, вроде вполне адекватный человек, не только бурно выступал против возможного (?) сноса советских памятников, но и, неожиданно для меня, назвал "бендеровцами" милиционеров из соседней Полтавщины. Мужчина из Донецка, кстати, назвал днепропетровских десантников "пособниками оккупантов".
Буду честен. Мне очень не нравилось присутствие памятника Ленину в Киеве. И мне очень не понравилось, как именно он прекратил свое существование. Но. По линии пресловутого "ленинопада" времен зимней революции, возможно, и проходит демаркационная линия между "советской" и "несоветской" Украинами. Я не предлагаю рассматривать эту условную межу как новую государственную границу будущей Украины. И не только потому, что я против границ вообще (непростительный для нынешнего смутного геополитического времени идеализм).
Я о другом. Возможно, именно по этой гипотетической кривой в мозгах, душах и сердцах проходит граница между Украиной, которую готовы защищать и Украиной, которую одни не готовы защищать, а другие готовы сдавать. Я, честно, не знаю. Я задаюсь вопросом. Болезненным. Как любой вопрос в это проклятое время.
"Майданутые" и "антимайданные"
Еще одна деталь, вполне возможно, субъективная. Слово "майданутые" многие собеседники произносили буднично, без тени негативной экспрессии. Точно так же некоторые знакомые россияне в общении с легкостью использовали слово "хохол" и "Хохляндия", искренне удивляясь, что эти слова могут вызвать обиду.
Вообще смысловая нагрузка многих слов и понятий здесь иная. Школьники на сепаратистских баррикадах шока не вызывают. Зато пролетающий на городком самолет вызывает возмущение. Даже категорически выступающие против отделения активно эксплуатируют слово "референдум". После вопроса "Что для вас это означает?" следует неизменная продолжительная пауза. В лучшем случае, завершающаяся путаным монологом о самостоятельности региона, русском языке, праве на самоопределение (каком?) и рассказе о деньгах, которые забирает Киев. Некоторые (что, честно, удивительно) под "самостоятельностью региона" понимают статус автономной республики. Как в Крыму. На вопрос, хотите ли повторить крымскую судьбу, следует почти традиционное "нет".
Фраза "Киев грабит" — общее место. Нелюбовь к столице распространена. Формы и адресаты различны. Форма нелюбви тоже.
Еще одна странность. Турчинова и Яценюка (Тимошенко — реже) поминают всуе чаще чем "великий и ужасный" "Правый сектор" и прочих националистов. Первым достается презрение, вторым — ненависть. В загадочном и грозном ПС видят врагов, жестоких, безжалостных, коварных. Одновременно достойных солдатского уважения и безжалостной расправы. В вождях — банальных "кидал" недостойных жалости.
Сложное отношение к Украине и украинскому непосредственно связано с подсознательным делением на "своих" и "чужих". Воспоминание об абстрактном "беркуте", раненом на Майдане, вызывает больше сочувствия чем упоминание о своем, "донбасском", зверски убитом за мужественную защиту украинского флага.
Еще одно поверхностное наблюдение. Отчетливая маскулинность в настроениях. Причем не только среди мужчин. Люди, готовые бежать из области после тревожных новостей из Славянска, вызывают гадливое сочувствие. Люди, готовые ехать туда и драться с "бендерами", — как минимум понимание. Максимум — уважение. И среди тех, кто за, и среди тех, кто против. Потому что это — по-мужски.
Странное дело: кого ни спроси — все против войны и применения силы. Но при этом почти все высмеивают бессилие Киева и невольно (реже сознательно) уважительны в оценке действий Кремля. Рефрен: может и неправильно, но сильно…
К мэрии Краматорска лихо подкатил УАЗ с номерами местного УВД и надписью "Народное ополчение" и оттуда выбрались крепкие мужчины с "калашами" сотой серии (привет братской России!), как минимум один из мужчин говорил с ярко выраженным русским акцентом (остальные были потише). Они гордо проследовали к зданию, украшенному жалкой бестолковой баррикадой, возле которой бессмысленно сновали десятка два местных. Нервных, дерганых и вопиюще неуверенных на фоне горделивых парней в камуфляже, прошествовавших по откровенно простреливаемой территории не прячась, не маскируясь и демонстративно гордясь собой. Они нарочито медленно зашли за "редут сепаратистов", который, при желании, можно было бы разобрать минут за десять, будь на то желание.
"Да, милиция в лучшем случае не будет вмешиваться, в худшем — подыграет сепаратистам. Да, местный криминалитет на службе у российских вербовщиков. Да, количество тех, кто против происходящего, велико, но они боятся. А агрессивное меньшинство организовано и мотивировано. Но и те, кто за и те, кто против, оценивают волю и силу Киева. Каждая уступка, каждое отступление центра увеличивает проблему. Донбасс любит силу. И не прощает бессилия. Донбасс — еще не линия фронта. Но очень плохой тыл, который почему-то никто не укрепляет". Мнение местного офицера запаса субъективно, но, по-моему, заслуживает того, чтобы быть процитированным.
Герои везде герои. Гопники везде гопники. Обыватели везде обыватели. Регион значения не имеет. Но для меня разница между условными Украинами, наверное, еще и в готовности именно обывателей, которые всегда составляют большинство, выйти и протестовать. А не ждать, какой силе покориться. Разница между сильной и слабой властью — в умении принимать решения. А не в готовности играть на настроениях ради сиюминутной политической выгоды.
Могу ошибаться, но потенциальная готовность Киева пойти на уступки и провести референдум по поводу федерализации и статуса русского языка в Донецкой области — ошибка. Отдельные сторонники соборности видят в нем слабость центра, многие противники власти — ключ к будущему успеху.
"У нас все, как у вас — протесты, захваты, требования, оружие. Чем мы хуже?", — спорил со мной один задорный дончанин. "Вы тоже стояли три месяца на морозе? Дрались, окапывались, перевязывали и хоронили? Ежедневно собирали тысячи?" "Не, мы добиваемся своего меньшими силами. Вам же нужна "великая" Украина. А нам нужен наш Донбасс".
Вы знаете, где именно начинается Родина? И что именно вы понимаете под словом "наше" применительно к Отчизне. Нет? Самое время задуматься…
- Информация о материале
Российско-украинская война: актуализация терминов и понятий
Все мы — люди разных поколений, родившихся и выросших в СССР или на постсоветском пространстве — привыкли слова «оккупант» и «захватчик» ассоциировать с понятием фашистский. Эта лексическая связка была настолько привычной и естественной, что никому бы и в голову не могло прийти, что она может звучать как-то по-иному. Но диалектика утверждает, что все течет и все меняется — другое дело, в какую сторону. И вот сегодня для большинства украинцев становятся привычными словосочетания: русские (российские) оккупанты, русские (российские) захватчики... Непривычно, дико, немыслимо? Да. Но таковы реалии.
А как еще прикажете называть страну, посягнувшую на территориальную целостность соседнего независимого государства, на свободу братского (во всяком случае так до сих пор продолжают утверждать Путин с Лавровым) народа? Страну, которая аннексировала часть территории Украины под надуманным предлогом защиты русскоязычного населения и российских граждан — подобно тому, как когда-то советская власть прикрывалась мифическими «желаниями трудящихся», повышая цены на те или иные товары и услуги, оправдывая борьбу с инакомыслием.
Агрессия России в Крыму была какой-то особой, нестандартной формой захвата новых территорий — которую кто-то уже успел окрестить «методом всплывающей армии». Скажем, немецкие войска вторглись на территорию Советского Союза вероломно, без объявления войны (хотя она уже шла с 1 сентября 1939 года и была совместным германо-советским продуктом, освященным пактом Риббентропа-Молотова), но немцы не скрывали своей принадлежности к германскому Вермахту. В Крыму же все было грязнее и вероломнее, ведь российские войска выдавали себя за «местную самооборону». А что касается наличия у «зеленых человечков» военной формы и оружия новейших образцов, а также тяжелой техники, то, по словам Путина, все это можно было приобрести в любом магазине Крымского полуострова.
Референдум, или тот фарс под дулами автоматов, который наблюдало мировое сообщество в Республике Крым, состоялся с вопиющими нарушениями: принять участие в голосовании мог любой человек, даже не гражданин Украины, попросив внести его в избирательные списки на любом участке. Таким образом, один и тот же человек мог проголосовать на нескольких участках сразу, чем и воспользовались рожденные черными политтехнологами группы «карусельщиков». А уж так называемые «наблюдатели», при помощи которых организаторы референдума пытались придать ему хоть какую-то видимость легитимности, вызывают в лучшем случае чувство брезгливости.
Наблюдение за проведением референдума осуществляла некая CIS-EMO — организация, созданная и финансируемая Россией, с целью проведения акций, подобных крымской. Пост директора CIS-EMO с 2004 по 2013 год занимал Алексей Кочетков. В 2013 году директором избран Александр Бедрицкий. «Наблюдатели» преимущественно были рекрутированы из числа пророссийски настроенных граждан европейских стран, которым проезд и другие услуги были оплачены организаторами т.н. «референдума». Все это позволило громко заявить на весь мир, что нарушений во время проведения крымского плебисцита выявлено не было. Кто бы сомневался! Ведь адекватные наблюдатели из Европы на этом сомнительном с юридической и моральной точки зрения мероприятии не присутствовали.
Сегодня Путин заявляет, что Россия не собиралась присоединять к себе Крым — мол, на то была воля крымчан, а нам оставалось лишь пойти им навстречу... Свежо предание, да верится с трудом. Это не более, чем банальное оправдание территориальной экспансии. Массовая выдача российских паспортов жителям полуострова на протяжении нескольких лет делает крымский сценарий один в один похожим на абхазский и южноосетинский. А то, как быстро и слаженно действовали российские войска вкупе с местными сепаратистами и самозванцами, свидетельствует о тщательной подготовке к оккупации Крыма. Что касается готовности РФ к его присоединению, то об этом российские власти объявили еще задолго до референдума — есть много тому подтверждений в открытых источниках. Двойной перенос сроков плебисцита на более ранние также является красноречивым фактом спешности авторов референдума: надо было успеть все закончить в Крыму и перебросить силы на юго-восточные территории Украины, дабы сорвать в стране намеченные на 25 мая президентские выборы.
Однако было бы ошибкой все валить на Путина и его марионеточные «законодательные органы» — Госдуму и Совфед. Даже на киселевское телевидение — хотя оно сделало свою грязную работу, оболванив абсолютное большинство российских зрителей, а также аудитории в Крыму. Агрессивно-покорное большинство россиян не менее ответственно за все, что творится во внутренней и внешней политике России. До подобной социопатии, массового помешательства, кажется, даже в сталинские времена общество не скатывалось. И это при наличии Интернета — мощного информационного поля, с помощью которого при незначительном мозговом усилии можно понять, как живут демократические страны мира с рыночной, а не условно-рыночной экономикой, и как прозябают страны-изгои, вроде Северной Кореи, которые ходят в друзьях России и охотно поддерживают ее неоимперские устремления, как было на недавнем заседании Генассамблеи ООН.
Неоимперская, захватническая политика Кремля — чудесный способ отвлечь население от надвигающегося социально-экономического коллапса внутри страны. Внешний враг, в поисках которого всегда преуспевала Россия, а перед тем СССР — очень сплачивает общество. Только ведь никто не нападает на Россию, никто не стремится лишить ее независимости и даже оттяпать часть территорий, на которые, руководствуясь парадигмой Москвы, могли бы претендовать многие сопредельные государства. Отсюда вывод: Россия, обвиняя украинцев в притеснениях русскоязычных в Украине, пользуется принципом: «Держи вора!» Ведь притчей во языцех стало положение двухмиллионной украинской диаспоры РФ, не имеющей в своем арсенале ни одной школы, ни единого общероссийского украиноязычного СМИ и т.п. Самое время вводить украинские войска!
Вот, кстати, картина, полученная в результате соцопроса, проведенного недавно Агентством социальных исследований. Вопрос: «Поддерживаете ли Вы ввод войск на Украину?», без пояснений о Крыме, Донбассе, Киеве. 56.8% — да, 19.6% — нет. В протестной, интеллигентной Москве 51% / 24%, в Питере 47% / 31%. Второй вопрос: «Готовы ли Вы быть призванным в войска для выполнения такой миссии или отправить на войну своего ребенка?» 52% готовы и сами идти, убивать братьев-славян и детей своих в мясорубку загнать. В Москве, которая голосовала за Навального — готовы 49,8%.
Сегодня в двух областях Украины — Донецкой и Луганской — все ярче разгорается пламя сепаратистских настроений, а присутствие России здесь чувствуется так же явственно, как до этого чувствовалось в Крыму. Даже при том, что на этой территории нет регулярных российских войск — они рядом, у границы, так сказать, для создания необходимого психологического фона...
А тем временем захватываются здания милиции и СБУ с целью завладения оружием и дестабилизации обстановки в регионе, подготовки его к введению войск агрессора. Почерк этих акций свидетельствует о том, что здесь работают профи — диверсионно-разведывательные группы, состоящие из действующих или бывших сотрудников спецслужб. А вот представители иностранных частных военных компаний, о которых во весь голос кричали российские СМИ, в Украине так и не были обнаружены.
На сегодня, 17 апреля, в Женеве назначены переговоры в четырехстороннем формате: США, ЕС, Украина, Россия. Похоже, силовые акции на востоке Украины ставили своей целью срыв этих важных переговоров или же накопление Россией дополнительных аргументов для давления на Запад — дескать, неспособны новые киевские власти удержать ситуацию в стране, надо бы им помочь... Но дальше, все равно — курс на срыв президентских выборов, «федерализация» Украины, а программа максимум — оккупация или взятие под контроль всей страны. Но если брать шире, так сказать, в геополитическом аспекте, то Путин, безусловно, вознамерился создать «Евразийский союз» на основе дугинской идеологии и собственного представления о глобальном миропорядке. И Украина здесь, вне сомнений, один из важнейших элементов.
Российскому обывателю несвойственно размышлять, анализировать, сомневаться: «барин» сказал по телевизору, что хохлы враги (хоть и «братья») — значит, враги. Но размышлять рано или поздно придется, снова и снова ставя перед собой два вечных российских вопроса: «Кто виноват?» и «Что делать?» И прозрение будет горьким — ибо виновны многие, если не все. А ответом на вопрос «Что делать?» будет традиционный русский бунт — бессмысленный и беспощадный. Ведь это проще, чем ломать голову над причинами и следствиями. И лишь только потом появится реальное прозрение, и будет оно горьким, как самое горькое из лекарств. Но зато принесет выздоровление. Будем надеяться...
Возле захваченного райотдела милиции в Славянске был идентифицирован один из спецназовцев, фотографии которого появились после событий в Крыму. В руках этого бойца и других «вежливых вооруженных людей» было то же самое российское оружие с подствольниками и та же самая экипировка...
Война пришла на континентальную часть Украины. Путинский план оккупации продолжает действовать... А в интернете все чаще цитируют стихотворение молодого автора Насти Дмитрук «Никогда мы не будем братьями». Спасибо захватчикам, спасибо Путину.
- Информация о материале
Здравствуй, оружие
События февраля-марта спровоцировали резкий всплеск интереса к оружию – обычные граждане, не охотники и не спортсмены-стрелки, раскупают и гладкоствольное, и нарезное. Пик ажиотажа был достигнут после того, как в Крым вошли российские войска. В тот момент из оружейных магазинов выгребли все, что было дешевле 1800–2000 долларов. «Продавались даже те карабины, которые полгода-год лежали, потому что было дорого», – рассказывают очевидцы. Сейчас ситуация с ассортиментом лучше: мартовский спрос утих, и выбор есть. Но многие магазины привозят определенные модели под заказ, и до прилавков они попросту не доходят – их выкупают по предварительной записи.
«Ажиотаж вокруг оружия привел к росту цены, на него также наложился фактор девальвации. В итоге то, что вчера стоило 5 тыс. грн., сегодня будет стоить 9–10 тыс. грн., не меньше», – отмечает владелец милитари-магазина Gorillas.com.ua Олег Пластовец.
Простейшее гладкоствольное одноствольное ружье обойдется приблизительно в 2–3 тыс. грн. Цена на «двустволки» начинается с 5 тыс. грн. и достигает 200–400 тыс. На цену влияет имя производителя, качество материалов, а также калибр и длина ствола. Цены на полуавтоматические ружья достигают 50–60 тыс. грн.
Стоимость помповых ружей значительно ниже – от 5 тыс. до 12–14 тыс. грн. Их особенность в том, что под стволом расположен перезарядный затвор, который выбрасывает отстрелянную гильзу и досылает новый патрон, что обеспечивает высокую скорость стрельбы. Кроме того, помповое ружье легче, а ствол, в отличие от классических, короче – 46–51 см вместо 71–76 см.
Нарезное оружие – это карабины и винтовки. Ценовые рамки очень широкие, от 5 тыс. грн. за простейшую винтовку 22 калибра с продольно-скользящим затвором и до 170 тыс. грн. за карабин 375 калибра. За полуавтоматический карабин, аналогами которого вооружают австрийскую, ирландскую и французскую армии, придется отдать около 40 тыс. грн.
Все по закону
Для покупки огнестрельного оружия (гладкоствольное продают лицам от 21 года, нарезное – от 25 лет) необходимо получить разрешение, в том числе и на ношение. Официально на этот процесс уйдет до 2–3 месяцев и около 900 грн. Неофициально можно ускорить оформление, причем об «ускорителях» охотно проинформируют прямо в оружейном магазине. Подобные услуги стоят 400–500 долларов, но даже ускоренная процедура потребует от двух недель до месяца.
Также согласно украинскому законодательству владелец оружия должен обеспечить его надлежащее хранение. То есть купить сейф, стоимость которого колеблется от 1200–1800 грн. для пистолетов и небольших карабинов до 4000–5000 грн. для более габаритного оружия. За наушники и защитные очки, необходимые для тренировок, нужно отдать еще около 1000 грн. Набор для чистки оружия обойдется приблизительно в такую же цену. А каждый запасной набор пуль будет стоить владельцу не меньше 350–400 грн., в зависимости от калибра и типа оружия.
Какое оружие можно купить в украинских магазинах (примеры)
Как получить разрешение на ношение и хранение оружия?
| В территориальном отделении разрешительной системы (РС) уточнить условия оформления (в Киеве центральный отдел РС – ул. Ереванская, 18-а). |
| Собрать следующий список документов: |
| - медсправка по форме «127/о» – 200 грн. |
| - справка о несудимости (выдается органами МВД) – 250 грн. |
| - пройти курс обращения с оружием и получить справку – 120–130 грн. |
| Посетить отделение РС, написав заявление и получив пять квитанций на оплату общей суммой около 300 грн. |
| Спустя 2–3 недели уточнить готовность «корешка» на покупку оружия |
| При наличии разрешения – приобрести оружие и явиться с ним снова в отделение РС |
| Написать заявление, чтобы получить разрешение на хранение |
| Спустя 2–3 недели забрать второе разрешение |
| Итого, затраты денег – 880 грн. |
| Итого, затраты времени – минимум 6 недель |
- Информация о материале
"Русская весна" vs украинские выборы
До выборов 25-го мая – ровно месяц. И, чем ближе дата, тем больше сомнений – состоятся ли они? Если даже пройдет голосование, удастся ли получить результат? Какова будет его легитимность? Какие риски сопряжены со вторым туром? Будет ли президент избран на один год или на все пять? Последуют ли за президентскими также парламентские?
Юго-восток: расщепление электоральных молекул
На этих выборах, впервые за долгие годы, у юго-востока нет единого лидера. Харизматичный претендент, на котором сходились бы симпатии большинства избирателей, отсутствует. "Разброс" очень велик – от Симоненко и Добкина до Царева с Тигипко.
Это – номер раз.
Номер два. Нынешние выборы – первые, за долгое время, на которых голос юго-востока не будет решающим.
Судите сами. Структура электорального поля Украины неизменна уже долгие годы. Из кампании в кампанию, демократы собирали 45 процентов симпатиков, их оппоненты – 55. Плюс-минус, но в целом рамка такова.
Теперь – считаем с оглядкой на день сегодняшний.
В одном только Крыму – миллион восемьсот тысяч избирателей. Сколькие из них уже получили российские паспорта, оставим за скобками. Тем, к кого сохраняются украинские - ЦИК предоставляет возможность проголосовать. Для этого, разумеется, придется выехать за пределы Крыма.
Как именно следует действовать крымчанам, желающим поучаствовать в выборах нового президента Украины, LB.ua подробно рассказал глава ЦИК Михаил Охендовский. Большое интервью с ним ожидайте на нашем сайте на будущей неделе.
Пока же резюмируем коротко: для того, чтобы проголосовать в двух турах выборах, сознательным крымчанам придется четыре (!) раза покинуть пределы полуострова. Первый и третий разы – написать "на материке" соответствующее заявление, чтобы оперативно "закрепиться" за тем или иным округом (удобным для себя, тут у граждан есть право выбора). Второй и четвертый – собственно для голосования.
Реально ли это? Ответ ясен.
Крымчанам, сторонникам единой Украины, технически довольно сложно будет участвовать в выборах. На фото - митинг в Симферополе
При этом ЦИК нельзя обвинить в бездействии, саботаже или нежелании помочь. Тут делают все, что могут, но, конечно, строго по закону. Получается, формально условия для голосования крымчан создаются. А уж как они ими не/воспользуются – иной вопрос.
Ситуация, аналогична "зарубежному избирательному округу". За пределами Украины, как известно, проживают сотни тысяч наших соотечественников (точной цифры нет, но она явно больше, чем численность тех же крымских избирателей). Но голосовать могут лишь те, кто состоит на консульском учете. Таких немного, голосует - еще меньше.
Идем дальше.
Крымом перечень "проблемных" территорий, увы, не исчерпывается.
На Донбассе ситуация не лучше. А то и хуже.
Простые вопросы:
А) как поведут себя "зеленые человечки" и боевики в день выборов?
Б) как – местные сепаратисты и идейные сумасшедшие?
В) могут ли люди, приходя на участки, быть вполне уверены в своей безопасности? В том, что их не побьют по дороге туда или обратно? Не убьют? Или – в "лучших" традициях российской демократии – не взорвут вместе с участком? А, что? Отличная "картинка", между прочим. Киевская власть, мол, настолько слаба, что не в состоянии защитить собственных граждан, а сами граждане так не хотят выборов, что взрывают участки. "Северные братья" здесь, конечно, совершенно ни при чем;
Г) предыдущий пункт вдвойне актуален для членов избирательных комиссий. Которым, после закрытия участков, голоса еще считать. Затем – везти в центр.
Профильные чиновники – в МВД, ЦИК, на уровне самой области – конечно, успокаивают. Мол, на каждом участке будут милиционеры, потенциально проблемные – возьмем под усиленную охрану и т.д.
Милиционеры против до зубов вооруженных грушников – это, конечно, сила, спору нет. С другой стороны, контингент украинских силовиков всех мастей очень ограничен. Очень. Большинство из них сегодня задействованы на тех или иных участках обороны. Это надо понимать. И вести себя ответственно – не сеять панику и не лить воду на пропагандистскую мельницу врага.
Кроме Донецкой, в зоне риска – Харьковская, Одесская, Николаевская, Херсонская области. Харьковская и Одесская – особенно. Это четко просматривалось на военных картах, продемонстрированных Александру Туричнову Александром Лукашенко в ходе их последней встречи. Лукашенко сам публично рассказал о существовании этих карт, так что теперь LB.ua, обладавший данной информацией и ранее, но не желавший – исходя из понятных соображений – ее разглашать, внесет ясность.
План агрессии против Украины разрабатывался Россией еще в конце прошлого года. Все очень детально просчитывалось и моделировалось. Предполагалось, что использован он будет для подавления Майдана – в ответ на "миротворческий призыв" тогда еще действительно легитимного Виктора Федоровича, чтоб он был здоров, Януковича.
Но бегство отважного Виктора Федоровича (да, и другие события) внесло свои коррективы.
План отложили, но от него не отказались вовсе. Один из его пунктов предусматривал – одновременно с аннексией Крыма – скапливать войска вдоль сухопутных границ. Где именно – на картах обозначали красными стрелочками. Так вот, эти стрелочки – направления вторжения – один в один совпадают с нынешней диспозицией российских войск у наших границ.
Ранее – о чем мало кто знает – полноценной демаркационной линии между Украиной и Россией не существовало. В районе пограничных постов – да, но не более того. Всего протяженность сухопутной границы между Украиной и РФ – свыше двух тысяч километров. И количество неведанных "лесных тропок", по которым могут пробраться диверсанты, неисчислимо. Собственно, они и сейчас ими пробираются. Небольшими – до пяти человек максимум – группами, плотно укомплектованные оружием.
Оттого украинская сторона и взялась, перво-наперво, за укрепление кордонов государства. Тут сейчас сооружают траншеи, обустраивают блок-посты из бетонных блоков. То есть, история с братом Сергея Таруты, который за свой счет обкопал весь периметр Донецкой области со стороны России четырёхметровым рвом – не шутка. Выкапывание подобных траншей – эпопея, как оказалось, весьма проблемная и затратная. Вот местные активисты и взяли на себя. Сейчас возле траншей уже ставят противотанковые ежи.
Однако, "приз зрительских симпатий", несомненно, уходит луганским контрабандистам, которые сами (!) перегородили все ключевые приграничные "лазы" бетонными блоками. Те самые, с которых они много лет кормились и существование которых держали в строгой тайне. Родина им, контрабандистам, дороже. Они тоже граждане Украины.
Один на один
Конечно, все эти "приготовления" не способны остановить российскую армию в случае, если ей будет отдан приказ "наступать!". Но притормозить на какое-то время – вполне.
- С какой стороны они ударят, неважно абсолютно. Все равно их в разы больше, чем нас. Ну, вот когда они стартанут, мы – "між крапельками, між крапельками" - и на Москву! - шутил один из высших чинов новой украинской власти несколько недель тому, живописуя происходящее.
Улыбка его, равно – всех присутствующих на встрече в узком кругу – была натянута, а шутки – вымучены, но это – единственный способ сохранять здравый рассудок в условиях, когда на твою родную страну направлены сотни танковых стволов.
Сейчас, когда АТО в Славянске в самом разгаре, вероятность вторжения еще больше возросла.
По информации LB.ua, в ходе своего недавнего - наполовину засекреченного - визита в Киев, глава ЦРУ гн. Бреннан выразился ясно: если, де, в случае антитеррористической "зачистки", погибнет хоть один паршивый агрессор, русские введут войска.
Последнее заявление главы МИД РФ Лаврова - тому подтверджение.
И США тогда, конечно, не поможет. Ну, максимум пайками – консервированной тушонкой.
Собственно, во время Евромайдана американцы говорили то же: только, мол, без жертв. "Вас бьют? В лес вывозят? Убивают? Ой, как неприятно! Очень неприятно, конечно, но вы терпите; такова, знаете ли, цена демократии".
Так что украинским чинам к подобным спичам не привыкать.
Равно как к тому, чтоб пропускать их мимо ушей. В конечном счете (как бы кому не хотелось верить в обратное), мы остаемся с врагом один на один. Справимся – отлично! Честь нам и хвала.
Нет – очень жаль. В таком случае, Запад, пожалуй, выразит "глубокую обеспокоенность", "встревоженность" и – может быть, мы даже это заслужим – "сожаление".
"Русская весна"
Вернемся, однако, к главной нашей теме – выборам. Электоральное поле, как мы уже выяснили, демонстрирует сейчас существенные деформации. Что не сказаться на результате не может.
Каким он будет? По словам главы ЦИК Михаила Охендовского, для подведения итогов гонки, тематический закон не налагает ограничений относительно того, на каком количестве участков она должна быть признана состоявшейся.
То есть, даже если, условно говоря, "зеленые человечки" разгромят 70% всех участков по стране, данных оставшихся 30% вполне хватит для формализации результата.
Это – юридически.
Политически, конечно, вопросы останутся.
Но состоятся ли сами выборы?
"Безусловно, состоятся. Ведь они необходимы для нашей страны", - твердят политики и сами участники забега.
Конечно, ведь факт избрания нового президента:
- окончательно прекратит разговоры о "легитимности" (хотя бы даже относительной, - С.К.) Виктора Януковича;
- закрепит позиции новой украинской власти и создаст условия для комплектации полноценной власти в Киеве (которая в 20-х числах февраля складывалась "из того, что было");
- сформирует базис для внешнеполитического позиционирования.
То есть, выборы действительно архиважны. Но их результат, как известно, определяется по итогам второго тура. Логично предположить: основные провокации "русских братьев" придутся именно на эту дату, а не на 25-е мая, как большинство из нас ожидает.
Данное предположение подтверждается и последней информацией высокопоставленных российских источников. Именно: довольно миролюбиво настроенный на этапе Женевы, ныне Владимир Путин опять радикализировался.
Хорошая новость. Радикализация не подразумевает введения войск (пока, во всяком случае. Как и Янукович в "лучшие годы", Владимир Путин подобен обезьяне с гранатой. Что именно он предпримет и в какой момент точно предсказать не может никто, - С.К.).
Плохая новость. Радикализация подразумевает:
- дальнейшее нагнетание ситуации на юге востоке страны;
- усиление контингента диверсантов (данные сведения подтвердили сразу три источника с российской стороны и один – с украинской);
Тактика: выборов допустить нельзя. Любой ценой. Особенно – второго тура.
В случае, если полноценные выборы – по тем или иным причинам – не состоятся, повторно они будут назначены на осень 2014 (не лучший для РФ вариант) или же на начало 2015-го.
Для РФ чем позже, тем лучше.
Выигранное время – равно:
А) ухудшению экономической ситуации в Украине (а оно – как бы правительство не старалось – неизбежно. Элементарно: в силу ряда объективных причин);
Б) возможности "раскрутить" нового полноценного лидера юго-востока. В случае достаточного его возвышения, РФ получит в Украине контроль не над несколькими растерзанными юго-восточными регионами, но установит – через него – представительство в политикуме общенационального уровня.
И вот тут возникает еще несколько любопытных аспектов.
Именно:
- сроки президентства;
- перспективы досрочных парламентских выборов.
Теперь – подробнее.
Полная перезагрузка
"Президент Украины избирается сроком на пять лет", - говорит нам 103-я статья Конституции Украины.
Здесь возникает вопрос: будет ли избранный в 2014-м году (если будет, - С.К.) глава государства работать до 2019-го или же его термин ограничится годом?
Данной проблемой озаботились, в частности, депутаты фракции "УДАР", обратившиеся соответствующим запросом в Конституционный суд Украины.
- Ответ должен был однозначен: термин работы главы государства, избранного в 2014-м – пять лет. Как и предусматривает Основной закон, - заявили LB.ua сразу несколько экспертов-конституционалистов (среди них – бывшие и нынешние члены ЦИК, - С.К.), комментируя данную проблематику.
Сама природа вопроса упирается в следующее: насколько легитимно был отстранен от власти четвертый глава Украины Виктор Янукович.
- 21-го февраля Виктор Федорович подписал соглашение, положениями которого, в частности, предусматривалось досрочное проведение президентских выборов. Само соглашение – этакий надконституционный договор. На подобие того, что был принят в 1995-м. Если помните, он де-факто отменил положения прежней советской конституции на период, пока в 1996-м не была принята новая полноценная Конституция Украины, - прокомментировал один з ведущих юристов-конституционалистов, - Конституция не может регулировать абсолютно все нюансы правоотношений в стране. Особенно – аномальные прецеденты (на подобии бегства президента, когда он – де-факто – сам слагает с себя полномочия главы государства и верховного главнокомандующего, - С.К.). В таких случаях и используется практика конституционных договоров.
Запрос в КСУ был направлен 22-го апреля.
- Уведомления о том, что он уже расписан на конкретного судью-докладчика пока не поступало. Вместе с тем, мы надеемся, что КСУ не станет затягивать и быстро внесет ясность в данный вопрос, - заявил в эксклюзивном комментарии LB.ua один из инициаторов обращения Валерий Карпунцов, - Мы считаем, что президент должен работать пять лет, но ясность, повторяю, должен внести КСУ, - добавил нардеп.
При желании, Конституционный суд может справиться достаточно быстро – за пару недель. Главное, чтобы этого не случилось уже после 25-го мая. В "полной независимости", так сказать, от результатов первого тура.
И еще один аспект. Тем более актуальный, раз уж мы упомянули об "УДАРе".
Мало кто помнит, но одним из основных предвыборных лозунгов Виталия Кличко (в ту пору, когда он еще собирался идти в президенты, - С.К.) был немедленный роспуск парламента.
- Это – одно из основных требований Майдана, - обосновывал тогда Виталий Ковальчук (он же – правая рука г-на Кличко).
С тех пор утекло – как по нынешним временам – немало воды, Ковальчук стал руководителем штаба Порошенко и о перевыборах, вроде как, забыли. На самом деле, договоренность относительно организации "перезагрузки" Рады была одной из ключевых, на которых основывался, союз Кличко и Порошенко.
Нет оснований сомневаться: в случае, если Петр Алексеевич станет президентом, она будет выполнена.
Конечно, новоизбранному главе государства куда проще "перепрошить" под себя уже действующую Раду, но договоренность есть договоренность. И действующим нардепам, которые размышляют о том, кого из кандидатов поддержать, также - воспроизводстве себя, любимых, в политикуме - очевидно, стоит об этом помнить.
- Информация о материале
Технологии обмана
Первое официальное сообщение о катастрофе на ЧАЭС, переданное ТАСС, состояло всего из 29 слов: «На Чернобыльской атомной электростанции произошел несчастный случай. Один из реакторов получил повреждение. Принимаются меры с целью устранения последствий инцидента. Пострадавшим оказана необходимая помощь. Создана правительственная комиссия для расследования происшедшего». Прозвучало это 28 апреля в 21:00 по московскому времени — с момента аварии прошло 67,5 часа.
Жителям Припяти «повезло» больше: диктор городской радиотрансляционной сети обратился к ним спустя 36 часов после взрыва, потратив на передачу сообщения две с половиной минуты эфирного времени и 154 слова. Речь шла о «временной эвакуации» в связи с «неблагоприятной радиационной обстановкой».
Если бы знать всю правду
С тех пор прошло 28 лет, и слово «ложь» рядом со словом «Чернобыль» встречается так же часто, как слова «радиация» и «реактор». Появилось и устойчивое словосочетание: «правда о Чернобыле», само собой подразумевающее, что всей правды мы до сих пор не знаем и, возможно, никогда уже и не узнаем. Практически каждый год в СМИ всплывает «датская сенсация» — то новые версии причин взрыва (уже, к счастью, не связанные с диверсией ЦРУ или экспериментами марсиан), то новые, уточненные данные о жертвах и масштабах трагедии.
А говоря жертвах, неизменно приходится возвращаться к одному и тому же: сколько человек удалось бы спасти от радиоактивного заражения, если бы население было своевременно информировано об аварии. И всегда ставят в пример Швецию: мол, местные СМИ сообщили о резком росте уровня радиации даже раньше советских.
Кстати сказать, именно после Чернобыльской катастрофы в законодательстве СССР (а потом и государств, образовавшихся после его распада) появилась норма об уголовной ответственности за намеренное сокрытие или не доведение до населения информации о последствиях экологических катастроф и техногенных аварий. Было законодательно закреплено, что информация, относящаяся к экологической безопасности мест, не может быть классифицирована как секретная.
Правда, от исследователей, занимающихся чернобыльской тематикой, периодически поступают сигналы, что хоть гриф секретности с нужных документов и снят, но получить к ним доступ непросто: остаются «несекретные» ограничения вроде «для служебного пользования». А часть материалов просто куда-то делась.
Объяснение продолжающемуся «мягкому» замалчиванию, как правило, дается очень даже правдоподобное: государство все еще заинтересовано в том, чтобы уменьшить масштабы трагедии — это позволяет экономить на выплатах потенциальным жертвам аварии. При этом, однако, количество официальных «чернобыльцев» в Украине давно перевалило за два миллиона — но какой процент из них составляют липовые ликвидаторы и пострадавшие, точно не знает никто. Проще узнать, сколько стоит корочка первой категории, — в среднем $3 тысячи.
Технологии обмана
Вот о том, как молчали, врали, недоговаривали о Чернобыле, как манипулировали общественным мнением и переключали внимание советские СМИ, известно почти все. Любой человек, интересующийся информационными технологиями, может провести соответствующие исследования самостоятельно: в библиотеках хранятся подшивки газет за 1986 год — бери любую.
Вот, например, «Правда» 2 мая удачно использует прием опровержения: «Некоторые агентства на Западе распространяют слухи о том, что якобы при аварии на АЭС погибли тысячи людей. Как уже сообщалось, фактически погибли 2 человека, госпитализировано всего 197; из них 49 покинули госпиталь после обследования. Работа предприятий, колхозов, совхозов и учреждений идет нормально».
А вот «Труд» 7 мая переключает внимание на воспевание партии родной: «Во время аварии большинство коммунистов проявили настоящий героизм. Реально оценив обстановку, люди действовали самоотверженно, дезертиров не было, никто не отказывался от работы, каждый исполнял свой долг».
«Комсомолка» от 9 мая эксплуатирует образ врага: «Израильское радио перещеголяло собратьев по дезинформации. Сообщило: город полностью сожжен, люди, бросив все, уехали, Киев мертв и пуст. […] Запад не упускает ни малейшей возможности для разжигания ненависти не только против Советского Союза, но и всех прогрессивных государств».
При особом желании можно порыться и в телеархивах, но самого интересного там все равно не найти, потому что: «Впервые съемочная группа украинского телевидения была послана в Чернобыль 2 мая, однако телевизионщиков к объекту не допустили: «Режимники» сначала говорили «да», потом «нет», потом отфутболили куда-то. Короче — не сняли». Только шестого мая по республиканскому телевидению к населению обратился министр здравоохранения УССР Анатолий Романенко», — пишет Юрий Щербак в книге «Чернобыль».
Кстати, о врагах и «некоторых агентствах»: по единодушному мнению специалистов, СССР информационную войну (глупо отрицать, что она действительно велась) Западу проиграл вчистую. Что неудивительно: тот, кто утаивает информацию, всегда находится в более слабой позиции. Да и само утаивание — неэффективный с точки зрения ресурсозатрат процесс: дешевле запустить дезу, чем перекрыть все (!) каналы утечки информации.
Убогость советского информационного оружия станет еще заметнее, если вспомнить, что всего через пять лет после Чернобыля начнется война в Персидском заливе — первая, которую назовут «телевизионной», «войной в прямом эфире» и которая будет выиграна в том числе благодаря картинке, сформированной в глобальных СМИ.
А одно из объяснений краха СССР как раз и основано на том, что советская система была нежизнеспособна как раз из-за отсутствия нормального обмена информацией между частями системы. И Чернобыль был далеко не первым ЧП, масштабы и последствия которого пытались скрыть; историки легко назовут еще с десяток природных и техногенных катастроф, окруженных стеной молчания: Кыштымская авария (1957), катастрофа на Байконуре (1960), радиационная авария на заводе «Красное Сормово» (1970), эпидемия сибирской язвы в Свердловске (1979)…
Иммунитет не выработан
Говоря именно об информационных последствиях Чернобыля, конечно, следует упомянуть о подрыве доверия к официальным СМИ и пропаганде — но как раз этот аспект не преувеличивать: граждане СССР в целом понимали, как работают советские СМИ.
Впрочем, здесь все равно до сих пор наблюдается определенный парадокс: неоднократно подтверждено социсследованиями, что украинцы верят независимым СМИ больше, чем любому другому общественному институту, но при этом, отвечая на уточняющие вопросы социологов, допускают наличие множества причин, по которым СМИ умышленно предоставляют искаженную информацию.
Любопытная деталь: большинство россиян (62%) признались, что больше доверяют государственным СМИ, чем негосударственным (16%). А 72% полагают, что в интересах государства о некоторых проблемах можно умалчивать, 54% — что при освещении подобных тем можно искажать информацию.
Впрочем, зачем далеко ходить. Свежайший украинский пример того, как государство и СМИ не могут определиться с масштабами трагедии, — Евромайдан. По состоянию на 14 апреля официально подтвержденное количество жертв акций протеста — 106 человек, при этом еще 120 числятся пропавшими без вести. Но есть данные, что пропавших гораздо больше, возможно, около трехсот. И чем больше цифра — тем ее происхождение более размыто. Но вот в СМИ выступают некие очевидцы-волонтеры, заявляющие о… 780 погибших, и уже огромное количество людей готовы принять эту цифру («правду от нас скрывают!»), самостоятельно выискивая ее подтверждения (слухи о сожженных наспех трупах в киевских крематориях, безымянных могилах в пригородных селах).
Да, придется еще вспомнить, что за минувшие три десятилетия в действие вступил новый мощнейший фактор — Интернет… Интересно и страшно смоделировать ситуацию вокруг Чернобыля, если бы в качестве носителя информации об аварии в конце апреля 1986-го выступали не слухи, а социальные сети.
- Информация о материале
Страница 1054 из 2102
