Не дождавшись результативных системных шагов государства по защите прав граждан, пострадавших вследствие вооруженной агрессии Российской Федерации, украинцы начинают бороться сами. Вслед за волонтерскими движениями помощи армии, военной медицине, внутренним переселенцам должны были возникнуть — и появились — юридические «добробаты»: объединения высокомотивированных и высококвалифицированных людей, способных на практике реализовать изрядно истертый от поминания всуе принцип «сила права выше права силы». Людей, которые, объединив свои интеллектуальные и финансовые ресурсы, смогут оказывать массовую безвозмездную правовую помощь пострадавшим от российской агрессии соотечественникам.
Цель проста — заставить Россию заплатить за причиненный аннексией Крыма и войной в Донбассе ущерб, причем платить конкретным пострадавшим — людям, потерявшим родных, здоровье, жилье, бизнес и даже право жить на родной земле.
Да, эти же слова мы постоянно слышим и от представителей власти — только она делает ставку на вполне реальный, но очень отсроченный во времени результат от заявленных исков в международные суды. К тому же, по словам управляющего партнера аудиторской компании «Grant Thornton Ukraine» и члена координационного совета движения «Сила права» Инны Новак, заявленная Украиной в исках в ЕСПЧ сумма ущерба от аннексии Крыма вызывает много вопросов. Правительством, несмотря на массу «круглых столов» и совещаний, так и не была разработана и утверждена методика расчета такого ущерба. Юристы «Силы права» эту брешь намерены заполнить: разработанная ими методика основана на практике ЕСПЧ, и государство может ею воспользоваться
Важный, если не ключевой, учитывая болезненные рефлексии государственных мужей на инициативы гражданского общества по оси «Украина—Россия», момент: судебные иски по взиманию ущерба с РФ гражданами Украины напрямую — это не соревнование с властью. Это гарантированное Конституцией право граждан на справедливый суд, это самый естественный в правовом государстве процесс — добиваться справедливого разрешения проблемы в суде. И очень полезный, как уже показала практика.
Освобождение Надежды Савченко, как известно, произошло по формуле обмена на осужденных в Украине ГРУшников Ерофеева и Александрова. Мало кто обратил внимание на то, какие доказательства предоставило в суд обвинение в обоснование вооруженной агрессии РФ против Украины, участие в которой принимали подсудимые.
Аккурат перед вынесением приговора ГРУшникам, 12 мая, Шевченковский райсуд Киева отказал правозащитнику Станиславу Батрину в установлении юридического факта вооруженной агрессии РФ против Украины. Рассмотрение длилось два года, а в его финале привлеченный к процессу президент Украины (в лице представителей АП) фактически призвал суд не признавать факт агрессии РФ против Украины. «Примечательно, что 9 февраля в суд поступил факс из Администрации президента за подписью Б. Ложкина с просьбой отложить заседание по делу «с целью формирования правовой позиции и предоставления объяснений». А в дальнейшем позиция президента была сформирована четко: отказать в удовлетворении заявления об установлении юридического факта вооруженной агрессии РФ», — заявлял Батрин. Попросту говоря, позиция АП (и президента) состояла в том, что факт агрессии РФ — общеизвестный и признания судом не требует.
Возвращаемся к процессу ГРУшников, приговор по которым, как видится, был необходим уже срочно — голодовка Надежды Савченко и ее отказ от апелляции не оставляли надежд Путину и Порошенко на продолжение игры в пинг-понг. Обвинение — военная прокуратура — в доказательство вооруженной агрессии РФ, исполнителями которой были подсудимые, принесла в суд… вступившие в силу решения по установлению юридического факта агрессии по заявлениям, поданным гражданами Украины при сопровождении юристов движения «Сила права».
«Военная прокуратура попросила приобщить, и суд приобщил к материалам дела в качестве доказательства, решение Голосеевского райсуда Киева по заявлению вынужденной переселенки, установившее факт российской военной агрессии, и решение Ярмолинецкого райсуда Хмельницкой области по заявлению семьи погибшего майора Костышина. Это очевидно доказывает, что есть необходимость установления факта российской военной агрессии как в глобальном процессе, которым занимается Станислав Батрин, так и по индивидуальным заявлениям пострадавших граждан», — говорит председатель совета движения «Сила права» Андрей Сенченко.
Итак, в чем состоит тактика движения «Сила права», которое ставит перед собой амбициозные, но, тем не менее, абсолютно реальные цели взыскания с России ущерба, причиненного миллионам украинских граждан? Первый этап — установление судом факта того, что граждане пострадали вследствие вооруженной агрессии РФ. Второй — собственно, сам процесс взыскания ущерба. В качестве пилотных в суды были поданы заявления от самых типичных категорий пострадавших.
Журналистка Анна Андриевская преследуется ФСБ России за публикацию в издании «Центр журналистских расследований», в которой российская спецслужба усмотрела публичные призывы к «нарушению территориальной целостности РФ». По сути, на этом деле ФСБ обкатала новую статью 280.1, внесенную в УК после оккупации Крыма и предполагающую наказание до пяти лет тюрьмы за, по сути, непризнание законности аннексии полуострова, которая затем применялась многократно (к журналистам, активистам и главе Меджлиса Рефату Чубарову). 4 сентября 2015 года Суворовский райсуд г. Херсона установил юридический факт того, что гражданка Украины А.Андриевская вынужденно переселилась с территории Крыма в связи с вооруженной агрессией РФ и оккупацией АРК.
Аналогичное решение, но уже в связи с вооруженной агрессией РФ и оккупацией части территории Луганской области, 24 ноября вынес Голосеевский райсуд Киева по заявлению вынужденной переселенки Ирины Веригиной (экс-губернатора Луганской области).
29 марта 2016 года Ярмолинецкий районный суд Хмельницкой области вынес решение, которым установлен юридический факт гибели майора Ярослава Костышина при исполнении обязанностей военной службы вследствие вооруженной агрессии РФ против Украины.
30 мая Сватовский райсуд Луганской области удовлетворил заявление вынужденного переселенца Александра Коломийцева и установил юридический факт вооруженной агрессии РФ против Украины и оккупации части территории Луганской области.
Думаю, для многих из нас важно, что все эти люди — не просто пострадавшие, заслуживающие нашего сочувствия... Это люди, которые активно противодействовали агрессии. Майор Костышин погиб при исполнении. В доме Коломийцева в Луганске «поселился» штаб кураторов ФСБ, а сам он стал и волонтером (эвакуировал людей, завозил гуманитарку), и замкомандира ДРГ «Патриот», принимая участие в боях за Дебальцево, Чернухино, Золотое.
Это был первый круг, который «Сила права» прошла за год своей работы. «На полках» у нас — 3,5–4 тысячи заявлений, которые будут поданы в суды в ближайшие месяц-два. Но мы должны были отработать все нюансы и снять все предостережения, которые могут возникнуть в суде, чтобы потом решения шли конвейером. Сотнями тысяч, миллионами. — говорит Андрей Сенченко.
Вначале, по его словам, было три основные проблемы, которые нужно было уяснить для суда. «Первое — утрата РФ как страной-агрессором иммунитета в судах Украины. Второе — порядок вручения РФ уведомления о привлечении к процессу, и мы сошлись на том, что для этого достаточно уведомления посольства РФ. И третье — правовые нюансы по установлению юридического факта агрессии. Все это мы уже прошли. В судах на сегодня, в разной степени рассмотрения, находится около сотни заявлений граждан, которые поддерживают наши юристы… Но задел сделан уже на тысячи», — уверяет Сенченко. Для этого движение создает сеть приемных во всех областных центрах и ряде подконтрольных Украине городов в Донбассе. На сегодня почти в 20 приемных «Силы права» работают практикующие юристы и студенты-волонтеры, которые помогают пострадавшим готовить заявления и собрать доказательства для суда.
Заходом на второй этап — взыскания с РФ причиненного ущерба — стало дело Ирины Веригиной, которое дает и ответ на вопрос: как эти деньги с России получить? Можно, конечно, надеяться на решения международных судов по аресту имущества России за рубежом. Но активы страны-агрессора есть и на расстоянии вытянутой руки — это долги Украины перед РФ, которые мы, несмотря на вероломность кредитора, обязаны выплачивать.
30 мая Голосеевский райсуд Киева удовлетворил заявление Ирины Веригиной об обеспечении ее иска к РФ о компенсации морального и имущественного ущерба, причиненного в результате вооруженной агрессии РФ и оккупации ею части территории Украины. Суд наложил арест на так называемый «долг Януковича» в три миллиарда долларов и запретил Кабмину, Министерству финансов, Госказначейству Украины и НБУ осуществлять любые платежи и действия по договору, заключенному 24 декабря 2013 между Украиной (в лице Минфина) и компанией «The Law Debenture Trust Corporation PLC» (поручителя владельца — минфина РФ). То есть запрет суда касается и выплаты начисленных процентов.
Тут, конечно, возникает вопрос, связанный с установлением моратория Кабмина на те же действия, а главное — с иском РФ в Лондонский Высокий суд по поводу приостановления Украиной выплат по этому договору с конца прошлого года. Одно другому, говорят в «Силе права», — только в помощь. Особенно если учитывать, мягко говоря, слабую правовую позицию Украины («кредит Януковича» был взят под давлением»). Если Украина проиграет суд в Лондоне — есть решение национального суда, запрещающее правительству и НБУ любые выплаты по трастовому договору до удовлетворения исковых требований пострадавших граждан по возмещению им ущерба от агрессии РФ. «Дело Веригиной» — пилотное, предваряющее сотни и тысячи подобных. И они потянут на сумму намного больше трех миллиардов долларов «долга Януковича», даже с учетом набежавших процентов. Поэтому, не исключает Андрей Сенченко, для компенсации ущерба будут заявлены и иные источники возмещения ущерба — активы РФ в Украине и европейских странах.
Скепсис, который довелось в эти дни услышать от коллег по поводу решения суда об аресте «долга Януковича», сводится к двум основным моментам, природа которых, тем не менее, одна. Первое недоверчивое мнение: «Ну вот, теперь и у нас есть Басманный суд» (то есть принимающий решение по заказу власти). Несостоятельно априори — где власть, а где «Сила права» с Сенченко, Новак, Кабаненко, Климович и Сиротой? Второе сомнение — из разряда нашей заниженной, в том числе уровня государства, самооценки: «А что такое решение Голосеевского райсуда и 3 миллиарда внешнего долга?» Ну, в смысле, если бы это было решение, условно говоря, Нью-Йоркского суда, мы бы ликовали. Как в случае с Ходорковским, примером, по искам которого пошли аресты активов РФ за ее рубежами.
Но наш-то суд руководствуется нашим ГПК. И его решения должны гарантировать соблюдения прав наших граждан — в том числе, по обеспечению их иска. И принимать во внимание, что непринятием такого решения осуществить компенсацию ущерба от агрессии будет невозможно — в том числе, если Лондонский суд удовлетворит иск РФ.
В общем, пришло время, когда мы должны понять: судебная реформа должна произойти в наших головах, чтобы мы начали снизу выстраивать этот институт для защиты своих прав. Тогда те, кто наверху, будут иметь меньшее пространство для своих схем и фантазий.
