Привет, укроп.
Вот ты и попался к нам. Не ты первый, не ты последний, но тебе повезло, слышишь, ты? Тебе фартануло и мы не стали тебя убивать, снимая это волнующее нас зрелище на камеру. Ты остался жив, потому что мы хотим поговорить с тобой, мы хотим разобраться в тебе, в твоей бандеровской душонке, в твоих мотивах, в твоих помыслах и желаниях. Говоря по правде, нам не так уж и важны ни твое имя, ни твое звание, ни твое подразделение. Все это мы выясним у других западенских уродов, которых мы захватили в плен вместе с тобой. Нам важно знать, что скрывается по ту сторону твоих бесстрастных глаз, какие желания руководят тобой, когда ты убиваешь нас, когда ты наносишь артиллерийский или реактивный удар по нашим домам. Вот, что мы хотим и мы это узнаем, поверь нам.
Зачем ты здесь, укроп? Зачем ты пришел на Восток? Почему тебе понадобилось разрушать наши дома и выжигать нашу землю? Ведь это наша земля и никакая сука у нас её не отберет. Мы хозяева этих территорий, мы решаем, как здесь быть и кому здесь быть. А тебя никто не звал, ты пришел с автоматом в наш дом и раз у тебя хватило на это смелости, то ее должно хватить и на этот неприятный для тебя разговор.
Тебя, укроп, привяжут к нашему столбу "позора", чтобы все жители свободной Новороссии могли тебя видеть, бросать в тебя камни, бить ногами и плевать в твое лицо. Кстати, о твоем лице. Почему оно так безразлично, почему ты никак не реагируешь на нас, ведь мы находимся рядом, окружив тебя, стоящего на коленях и щелкаем затворами? Ты герой, укроп? Ты, наверно, сейчас поешь в душе гимн своей сраной украины? Как трогательно. Мы посмотрим, с каким воодушевлением ты будешь петь гимны после двухдневной обработки твоего беспомощного тела разъяренной толпой там, у столба. А толпа уже ждет тебя, мы анонсировали твой выход, так что собирай свое мужество, оно тебе ох, как еще пригодится. А у тебя есть банковский счет, укроп? Кредитная карта? Может, скажешь нам, а мы тебя, возможно, не отведём к столбу? Мы бы на твоём месте так и сделали, подумай. Нет? Тогда продолжим.
Ты чужой, укроп. Ты свинья, которая через уже два часа будет извиваться и визжать, прося о смерти, но ты ее от нас не получишь. Ты будешь мучаться долго, ты будешь страдать и истекать кровью, ты будешь орать и дёргаться, ты будешь измазан собственными мочой и говном, ты будешь вонять, как свинья, а мы будем смеяться над тобой и наблюдать за тем, чтобы тебя быстро не убили, чтобы ты, мразь, почувствовал то, что чувствуют наши люди, когда ваша армия уничтожает их.
Тебе страшно, укроп? Ты ощущаешь близость своего конца, который для тебя растянется в вечность? Начинают дрожать твои ноги? Может быть, ты хочешь просить нас о пощаде? Нет, галицкое дерьмо. Мы не привыкли щадить вас, для нас слово "сострадание" являет ничего не значащий набор букв, жестокость, с которой мы относимся к вам, порождена многолетней ненавистью одной прослойки общества к другой, более интеллигентой и умственно развитой, ненавистью рожденного в угольной пыли и в ней всю жизнь живущего люмпена к тем, кто знает несколько языков и слушает Вагнера, наша ненависть исходит из нашего нутра огромными пульсирующими волнами злобы, намешанной на отчаянной деградации.
Знаешь, укроп, а ведь мы сильнее. Ты понимаешь, что здесь не Гарвардский колледж, здесь действуют наши законы, которые ставят во главу силу, наглость и жестокость. И это ты у нас, а не мы у тебя, это ты будешь жрать придорожную пыль, пока над тобой будут глумиться и насмехаться, это наш стиль жизни и ты окунешься в него с головой, ты наешься им до отвала, ты будешь ощущать его с каждым попавшим в тебя камнем, с каждым разбивающим тебе лицо ударом, с каждым толчком, пинком, щипком, насмешливый свист заменит тебе твоего Вагнера и ты будешь слушать музыку наших сердец, укроп. Тебе понравится. Идём, твое время пришло.
Привет, шакалы.
Я молчал, пока вы не выговорились, пока не раскрылась вся гниль, которая заразила то, что заменяет вам ваши души, пока весь ваш ублюдочный, извращенный образ «романтиков войны» не расцвёл передо мною во всей красе, я молчал и анализировал ваши слова, пытаясь понять, как можно жить с такими чувствами, убеждениями и мыслями, визуально оставаясь людьми, я молчал, зная, что меня ждёт, давая вам выговориться, а теперь помолчите минутку вы.
Эй, шакалы. Слушайте сюда.
Я вас не боюсь. Вы можете меня убить прямо здесь и прямо сейчас, но это всё лишь потому, что вас много и это у вас в руках автоматы. Плоть слаба. Пуля в голову и я мёртв. Конечно, это будет ваша победа, вы убьете безоружного пленного, тем самым самоутвердившись в своей призрачной силе, которая на самом деле представляет из себя зловонную смесь трусости, садизма и убогой духовной нищеты. Вы сплошные зарисовки из Средневековья, из того времени, когда миром правило невежество, варварство и Инквизиция. Вы знаете, что такое Средневековье? Вам ведом этот термин? Если нет – посмотрите в зеркала, это будет наилучшим объяснением, безо всяких репетиторских уроков.
Я с Донбасса, шакалы. Ниоткуда я не приходил на Восток, я здесь вырос и жил. С галицким дерьмом вы пролетели мимо кассы, я местный и я не один такой, кто пришел в состояние ошеломляющей прострации, когда вы только начали вылезать из своих дурно пахнущих закутков и нор в марте этого года, нас много, несмотря на то, что немало и вас. Но мы не размахивали флагами другой страны, как вы, мы не орали ее название, мы начали понимать, что зарождается катастрофа и молча начали готовиться к войне.
К войне, шакалы, вы не ослышались. Мы, украинцы Восточных областей, уже тогда знали, что на этой земле останутся только представители одной ветви социума и мы, как любые здравомыслящие и любящие Украину люди, решили, что этой ветвью будем мы. Я украинец, а вы безродное племя, никому не нужная стая облезлых бешеных псов, и я сознательно взял в руки оружие, чтобы дезинфицировать свою многострадальную, богатую на мозговую имбецильность, но, вместе с тем, любимую землю, от вас, заливших её кровью и болью, забросавших трупами и осколками, сгоревшими автомобилями и битым стеклом, разрушенными зданиями и испачканными в крови детскими игрушками, лежащими в зеленой траве.
Я презираю вас, шакалы. Вам никогда не понять моих мотивов и поступков, потому что мы мыслим по-разному. Мы живём по-разному. Мы воюем по-разному. Вы сражаетесь за крах и упадок, за волчьи законы и суд Линча, за беспредел и разруху, за слёзы и страх. Я воюю за единство и гармонию, за смех и надежды, за покой и благополучие, за землю и свой дом. Вот в чём наша разница, шакалы. Вы воюете за прошлое, я – за будущее. Вы дерётесь во имя государства, напавшего на нас, а я – за Украину. И при этом, что вы, что я, родились здесь, в Украине. Только я это понимаю, а вы – нет. Улавливаете мою мысль? Усекаете, о чём я говорю?
Вы обычные неоригинальные, унылые в своей хрестоматийности предатели, шакалы. Ваше предательство, хоть и позорное и являющее собою извлечение на свет раковых клеток, но оно никем не будет оценено. Ни мною, ни теми, другими, за которых вы рвете жопы, ни остальным миром. Вы останетесь изгоями, только теперь все будут знать, кто вы ибо предавший один раз… Ну, дальше сами дополните мою мысль.
Я готов идти к вашему столбу, дереву, петле, куда вы там хотите меня отвести, шакалы. Я давно сделал свой выбор и знал, чем всё может закончиться. Закончилось не очень хорошо, но мне плевать. Мы с парнями славно драли вас, с этим воспоминанием я и отправлюсь под вашим конвоем, с памятью о своём, украинском Донбассе, я буду стоять прямо, пока тело не откажется служить мне. Ни хрена вы не сильнее, наш народ не победить, сколько бы русских не лезло вам на помощь. Донецкий аэропорт когда возьмёте, шакалы? Чего молчите?
Я всё сказал, шакалы, кроме одной последней вещи. Вы не угадали еще в одном. Я не пел гимны, когда говорили вы, а просто отстраненно смотрел на вас, как на сгнившее тряпье, как на разросшуюся плесень, как на опарышей, на что-то омерзительное и мерзкое. Но возле столба я спою гимн свой страны. Спою вам назло. Чтобы вы поняли еще одну разницу между нами.
Когда смерть гладит тебя по плечу, любящий Украину человек лучше попытается спеть гимн, а предатель немедленно назовёт номер своей кредитной карты.
