Как известно, в процессе реформирования судебной системы основные дискуссии разворачивались вокруг Верховного Суда Украины: его статуса, состава, полномочий и так далее. Но оказывал бы ВСУ такое активное противодействие нововведениям, если бы его председателем не был Василий Онопенко? И имели бы место такие нововведения в принципе?
«Получить полный контроль над Верховным Судом Украины можно, лишь избавившись от его председателя», – эта фраза звучала не раз из уст главы ВСУ. Складывается впечатление, будто г-н Онопенко полностью ассоциирует себя с Верховным Судом Украины, не так ли? Впрочем, анализируя высказывания Василия Васильевича в «предреформенное» время, можно прийти к выводу, что любой неверный с его точки зрения шаг в сторону полномочий ВСУ расценивался как посягательство на независимость всей судебной системы.
Кто в судебной системе всех главнее?
Для начала давайте вспомним аргументацию, с которой председатель ВСУ «рвался в бой» с реформированием. Прежде всего, можно заметить, что ее активность возрастала в арифметической прогрессии. Изначально, очевидно, г-ну Онопенко не совсем верилось, что его возможности влиять на процессы, которые происходят в судебной системе, сократятся, и право ставить окончательную точку перейдет к иным инстанциям. Отметим, что в прошлом году своеобразную попытку бороться с тоталитарностью председателя ВСУ предприняли его коллеги, инициировав сбор подписей за его отставку (что, впрочем, не увенчалось успехом). «Вы тянете нас за собой в пропасть», – так высказался один из судей.
И все же публичная «оборона» председателем ВСУ полномочий своего Суда в начале 2010 г. выглядела довольно пассивно: на встречах с прессой г-н Онопенко вел себя весьма сдержанно, заявляя, что у реформы есть и множество плюсов. Также неуверенно выглядело выступление Василия Онопенко на Х Съезде судей Украины в сентябре 2010 г. Не раз он ссылался на то, что встречался с Президентом «для обсуждения проблемы» и они «пришли к мнению, что в некоторые положения закона «О судоустройстве и статусе судей» будут внесены изменения». Изменения, однако, несмотря на неоднократные обращения к Президенту, внесены не были.
На прошлой неделе, видимо, осознав, что его время истекло, г-н Онопенко вновь заявил, что хочет встретиться с Виктором Януковичем. Как события развернутся дальше, будет ли принят Закон об усовершенствовании работы ВСУ, проведен «кастинг» среди его судей и т. д., станет известно в ближайшее время. Но то, что неутешительные последствия для самого Верховного Суда Украины и его судей не в последнюю очередь – заслуга его председателя, очевидно.
Все попытки Василия Васильевича занять позицию «самого верховного судьи» в судебной системе, добиться сужения компетенции судов кассационных инстанций (ВАСУ, ВХСУ), получить контроль над назначением судей на админдолжности в судах, которые можно было наблюдать на протяжении всего 2010 г., явно не сыграют в его пользу.
Вспомнить Василию Онопенко могут и непоследовательную политику в отношении административной юстиции (идею создания которой изначально он всячески подталкивал, но, заняв должность председателя ВСУ, отчего-то начал резко критиковать и стимулировать ее ликвидацию), и «выпады» в отношении хозяйственной юстиции. Все это приводило к разногласиям в судебной системе.
Но даже не это самое страшное. Разногласия между судьями – это, в общем-то, сугубо их личные проблемы. Дело в другом: попытка руководителя ВСУ взять на себя рычаги влияния, ликвидировав админюстицию, привела к коллапсу со спорами по социальным выплатам (см. Комментарий). Таким образом, извечный вопрос, который звучит в отношении законодателей, должны ли они нести ответственность за принятие экономически необоснованных законов, можно поставить и относительно руководства Верховного Суда, который внес свою лепту в усугубление социальной проблемы.
Сам придумал, сам и упраздню
В 2002 г., будучи председателем Комитета ВР по вопросам правовой политики, В. Онопенко активно занимался разработкой законодательной базы для создания административной юстиции.
В одном из интервью в 2002 г. он прямо заявлял: «Создание специализированных судов, прежде всего, административных – это прорыв. Ведь сегодня чиновник в государстве, по существу, безответственен. Он может нести ответственность только перед вышестоящим чиновником. А перед обществом, простым гражданином? Именно создание административных судов, через которые можно будет привлечь к ответственности налогового инспектора, работника милиции, прокуратуры, председателя комитета по правовой политике, Президента, премьер-министра, заставит людей поверить в справедливость суда. Но мало создать суды сами по себе, – надо еще создать процесс или правила, по которым они будут рассматривать дела. Поэтому мы параллельно готовим Административно-процессуальный кодекс и Кодекс об административных проступках».
При этом, что интересно, г-н Онопенко чрезвычайно высоко оценивал роль собственного Комитета: «Комитет по вопросам правовой политики имеет отношение практически ко всем законопроектам, которые готовятся в Верховной Раде. Мы имеем отношение к судебной системе, уголовному законодательству, гражданскому, административному, семейному, т. е. ко всем сферам законодательства в Украине. Возьмите Закон о судоустройстве. Его критикуют, часто обоснованно, но это совершенно новый закон, который соответствует положениям Конституции. Им предусмотрено создание апелляционных судов, нужно еще создать Высший апелляционный суд, Высшие кассационный и административный суды. То есть создать независимую судебную систему».
К чему было делать такие заявления? Быть может, г-н Онопенко рассчитывал на то, что, «отчитавшись» перед общественностью за разработку законопроектов по усовершенствованию отечественного судоустройства, он в реальности не столкнется с «конкурирующей» высшей инстанцией – допустим, с тем, что Президент в итоге наложит вето на соответствующий закон.
Позже, уже на должности председателя ВСУ, Василий Онопенко начал осуществлять «выпады» в сторону админюстиции. Например, в апреле 2009 г. в Верховном Суде Украины при обсуждении итогов работы нескольких административных судебных инстанций, в том числе ВАСУ, с трибуны было сказано о якобы массовых нарушениях правил подсудности и сроков открытия производства по тем или иным делам. Особенно досталось команде Александра Пасенюка и ему лично – было сказано и о «вмешательстве руководства ВАСУ в процессы передачи кассационных дел судьям», и о неправильном применении норм материального права, и об игнорировании практики Верховного Суда, и о слишком свободной трактовке процессуального законодательства.
С той же трибуны председатель ВСУ заговорил и об «угрозах» (надо полагать, судебной системе?): якобы существует тенденция к «разъединенности судебной системы, полной автономизации ее отдельных составляющих. Происходит раздирание судебной власти, образно говоря, ломается ее становой хребет. Внутри судебной системы появились руководители, которые, воспользовавшись поддержкой определенных политиков, захотели «властвовать» в соответствующей сфере судопроизводства, того же административного или хозяйственного».
Впоследствии свою новую позицию относительно админюстиции Василий Онопенко пояснил, вспомнив свое непосредственное участие в разработке КАСУ, следующим образом: «Под моим руководством разрабатывался Кодекс административного судопроизводства, заложивший законодательные основы административного судопроизводства. Вопрос в другом – какой должна быть специализация и какова ее цель? Назначение специализации – обеспечить наиболее квалифицированное решение определенных категорий дел… Можно ли сегодня утверждать, что в административных судах люди находят более надежную защиту от злоупотреблений чиновников, чем в общих?»
Понять г-на Онопенко как, допустим, политика, вполне возможно. Ведь на кону – возможность контроля не только результатов выборов (избирательные споры, как известно, находятся в компетенции админсудов), но и решений органов власти – от чиновника районного масштаба до высших должностных лиц государства.
Но позволено ли судье, а тем более председателю Верховного Суда, оставаться политиком? К слову, г-н Онопенко в свое время долгий период был совместителем: совмещал депутатский мандат и пребывание в должности судьи ВСУ. Очевидно, даже сдав его, в глубине души он остался депутатом.
Одним из выходов из ситуации г-ну Онопенко, очевидно, представилась передача основной категории споров (по соцвыплатам) из административных в общие суды. Таким образом, освободив от них апелляционные админсуды (как планировалось изначально), можно было поставить вопрос о том, необходима ли в нашей стране админюстиция вообще. Что и было сделано.
Любопытно, что перед СМИ председатель ВСУ от такой позиции открестился: «Недавно основную массу (около 80%) подсудных админсудам дел (так называемых социальных) сбросили обратно общим судам. Берите, разгребайте сотни тысяч дел, потому что они нам не нужны! Но ведь это дела административные, в которых человека нужно защищать от государства, для рассмотрения которых созданы специализированные суды со штатом 1 200 судей. Для чего и для кого их создали? Для тех, кто хочет иметь «свою» судебную власть, которую можно было бы эксплуатировать в личных интересах?».
Какой характер носит ситуация на данный момент – известно: масса нерассмотренных дел (пока их «перебрасывали», как мяч) выросла до размеров Эвереста. В райсудах – очереди из льготников, которым не видно конца и края.
Сохранить верховность любой ценой
Безусловно, г-н Онопенко все время пытался сохранить первенство во всех аспектах, касающихся судебной системы: как «верховность» относительно других судов, так и возможность влиять на решения органов судейского самоуправления, в частности, Высшего совета юстиции и Совета судей Украины (председателем которого, напомним, был зампредседателя ВСУ Петр Пилипчук).
Так, г-н Онопенко сделал мастерский ход, предложив своему сопернику на выборах председателя ВСУ П. Пилипчуку перейти к себе на службу в обмен на должность своего заместителя и председателя ключевого органа судейского самоуправления – Совета судей Украины. Затем во главе своей новой команды г-н Онопенко обрушился на председателей высших специализированных и апелляционных судов, требуя беспрекословного подчинения. Назначение неугодных кандидатов на председательские должности блокировалось.
Когда же некоторые судьи перешли все грани дозволенного, и над ними нависла угроза увольнения, В. Онопенко не побоялся, употребив свое служебное положение члена ВСЮ, бросить все силы на то, чтобы заблокировать работу Совета. Игнорируя заседания ВСЮ и запретив посещать их своим подчиненным, он в течение полутора лет добивался стойкого отсутствия кворума этого конституционного органа. Результаты его работы: за указанные полтора года из сотен судей были привлечены к ответственности менее десяти. Тем самым судьям было показано: в награду за беспрекословное подчинение они получают абсолютный иммунитет от любой ответственности. Все это, безусловно, личное мнение автора, но согласитесь, разве вам не приходили в голову такие же мысли?
И тем не менее, судебная реформа свершилась. А хорошо это или плохо, в том числе и в отношении Верховного Суда, покажет время.
