В традиционной рыночной экономике считается, что самым достоверным источником информации о товаре является его цена. Во времена Адама Смита продукты были простые. Яблоки – либо хорошие, либо порченые. Не существовало огромного количества промежуточных состояний, не было, например, яблок с токсинами, без токсинов, обработанных парафином и уж тем более – генетически модифицированных.
Сейчас продукты питания являются результатом сложных технологических операций. Они на молекулярном уровне в тысячу раз сложнее, чем сто лет назад. Когда я беру на полке супермаркета упаковку с шоколадом, то не знаю даже одного процента информации, которая мне нужна для принятия решения о приобретении этого товара. И никто не знает, что покупает. Может, какие-то десять экспертов в мире, посвятившие свою жизнь шоколаду. Маркетологи усердно работают над нашим восприятием товара. Они хотят, чтобы мы думали о хороших бифидобактериях, о пользе для здоровья, об отсутствии генно-модифицированных организмов.
Огромная проблема потребительского общества в том, что ценность того или иного продукта сместилась в сторону маркетинга. У меня есть знакомый импортёр кофе – он привозит его из Африки, жарит в Киеве и продаёт. Свой кофе он часто встречает на полках супермаркетов в разных упаковках, на которых значится, например, made in Italia. Разница в цене между упаковками может достигать 50 гривен, хотя во всех случаях это один и тот же кофе. Ни один покупатель в жизни не поймёт и не запомнит всего, что нужно хотя бы для выбора одной категории товара. Правдивая информация о качестве продуктов если и есть, то написана мелким шрифтом, непонятными аббревиатурами и загадочными терминами. То есть, чтобы съесть правильное яблоко, я как минимум должен быть профессором биологии, разбираться, что такое микротоксины, знать, как обрабатываются яблочные деревья, и уточнить, как хранится урожай. Сейчас продуктовые компании занимаются не производством лучших товаров, а какой-то маркетинговой ерундой. И это уводит индустрию производства продуктов питания в довольно странную плоскость. 60% стоимости продукта – его псевдоинформационный образ. Сейчас можно создать эфемерный спрос на любой товар. Пример тому – бутилированная вода из-под крана, которая занимает почётное место на полках магазинов.
Но в этой системе есть надежда на новые технологии и социальные сети. Идея такая: я, например, разбираюсь в рыбе, ты – в йогурте, твоя подруга – в молоке. И мы можем обменяться этими знаниями и информацией в соцсетях. Уже сейчас на рынках можно встретить покупателей, которые используют приборы для измерения нитратов в продуктах питания. Завтра это может стать модой. Тем более многие компании работают над расширением возможностей мобильных устройств, чтобы человек, например, мог увидеть уровень инсулина, давление, температуру и прочие показатели.
А завтра можно будет измерить уровень токсинов в крови после того, как ты съел какой-либо продукт. Через несколько лет таких технологий будет в избытке. Из этого объёма информации может абсолютно естественным образом сложиться достоверное мнение о том или ином товаре. Например, если у 95 человек из 100 после того, как был съеден торт определённой торговой марки, уровень холестерина зашкалил. Магическая формула, по которой каждый покупатель сможет получить сигнал о качестве продукта во время покупки, уже на подходе.
Битва между маркетологами и землянами может быть выиграна человечеством благодаря технологиям и обмену информацией о том, что эти технологии позволяют нам узнать о продуктах. И наше меню может круто измениться. Например, в него могут вернуться здоровые продукты питания, которые были выброшены продуктовыми корпорациями. И мы снова станем есть шоколад и пить молоко, а не «потреблять продукцию брендов».
