И как отметил в свое время американский исследователь Стивен Ландсбург, поведение этой среды описывается всего в четырех словах: «Люди реагируют на стимулы». Это считается на сегодня самым коротким определением экономической науки.
У нас же в качестве последней надежды в не слишком приглядной экономической ситуации бизнесу совершенно преднамеренно предписывается «субъектность».
На основании чего он «должен, обязан…» как земля колхозу просто потому, что имел неосторожность родиться в этой стране.
На самом деле, если уж в очередной раз очень хочется, чтобы бизнес самоорганизовался, выдвинул своих лидеров и «определил собственную линию поведения»,… то по конечному счету из этого получается та самая «олигархия», которая всем так сегодня не по нутру. Но которая, с одной стороны, вроде как опять кому-то чего-то должна, «а потому что здесь», а с другой стороны — лучше бы ее здесь вообще не было. Так и мечемся в поисках абстрактного коллективно-безответно-безответственного субъекта, на который можно было бы переложить наши целиком и полностью государственные проблемы.
А вот что по этому поводу вещал немецкий творец социального рыночного хозяйства в разбитой послевоенной экономике Людвиг Эрхард: «Предприниматель может отстаивать свое право на существование ровно до тех пор, пока он готов выполнять все функции свободного предпринимателя со всеми открывающимися возможностями, а равно и со всем вытекающим из этого риском. Он незаменим и неуязвим ровно до тех пор, пока он в свободном соревновании на свободном рынке и в массовом конкурентном порядке готов проявить свою пригодность для этих функций. Как только предприниматель попытается путем коллективных договоренностей в конечном счете уменьшить, переложить или даже совершенно устранить риск,… отношение общественности к предпринимателю должно в корне измениться. Потому что в этот момент предприниматели подрывают политическое, социальное, общественное и моральное значение своего сословия; в тот момент к власти в предприятиях устремляется «чиновничество» и притом даже вполне обоснованно».
Поэтому давайте все же со всей прагматичностью вести речь о «предпринимательской среде», которая «реагирует на стимулы», а не о «предпринимательской субъектности», которая «эти стимулы должна себе создать».
Теперь о самих стимулах, исчерпывающий перечень которых давно известен — это мораль, право и… поддержка частной инициативы (в том числе финансовая).
Рассмотрим моральные стимулы, которые, к великому сожалению, в последние три года совершенно «словоблудно изнасилованы» без какого-либо существенного результата.
Во все времена в среде деловых людей было совершенно четко и ясно, что в период бурных перемен предпочтительна ситуация четкой и строгой нормы (возможно, в достаточно грубом приближении к желаемой справедливости, но зато с обязательными четкими критериями оценки и исполнения), чем любой самый прогрессивный «пакет» со множеством возможностей его обойти, да еще при этом оправдаться. То есть ситуация «строг, но справедлив» всегда более прагматично вела к заданному результату, чем «интеллектуал, но… трепло». В итоге именно эту ошибку мы многократно повторили.
На повестке дня практически последний из моральных стимулов — замена ортодоксальной налоговой милиции благожелательной финансовой полицией.
Придать налоговой службе «сервисный характер»?
Да нет проблем. Вот только для этого нужно попытаться изменить среду, а не только «кадры» и «название». Ибо невозможно никакими благожелательными методами контролировать «базар». Перед этим его необходимо какими-то вразумительными методами привести к концепции «рынок». Затем придать в этих границах навыки взаимного благожелательного поведения.
По своей сути это два совершенно разных процесса:
1) «образумить» (привести к порядку);
2) контролировать индивидуальные (т.е. очень редкие) отклонения от нормы.
Как говорится в нынешней весьма распространенной интерпретации божественных заповедей: «Господи, дай мне силы превозмочь то, на что я действительно способен повлиять, и смириться с тем, что на сегодня за пределами моих возможностей». Причем самая светлая истина лежит как раз посередине этой фразы и воcпринимается… по умолчанию. Ибо она вещает о том, что принципиальная ошибка в оценке ситуации как раз ведет к самым печальным последствиям.
Потому что для каждого из подобных этапов «приведения в чувство» используются свои нормы, правила, кадры и понятия. На каком этапе мы сейчас находимся? А в каком направлении движемся? А если честно руку на сердце положить? Нет, это понятно, что стратегию «вы всем должны» мы уже попробовали, и она нам не понравилась. Но позвольте, альтернативный вариант «анархия — мать порядка» в плане потенциального «равенства возможностей» тоже не очень устраивает. Ибо из него достаточно быстро вытекает, что «многие равны, но некоторые из них ровнее». А пожаловаться больше некуда.
Помнится, как в своих воспоминаниях незабвенный лидер Украинской трудовой федерации Нестор Махно с великим сожалением писал, что два раза освобождал Екатеринослав. После чего к нему неизменно приходил народ с пожеланием: «Ну расскажи, батька, как ты теперь нами управлять будешь?». На что он им упорно отвечал: «Сами, теперь сами…». И оба раза в город после него входили «белые» или «красные».
К великому сожалению, на данный момент моральные стимулы вразумления предпринимательской среды следует считать исчерпанными. Или же не вполне разумно использованными. По обе стороны от них, как уже отмечалось выше, остаются более радикальные методы «плохого и хорошего полицейского». Один из которых обещает «жесткое правовое регулирование», а другой — «финансовое стимулирование роста». Но вот куда же в таком случае «бедному крестьянину из своей среды податься»?..
