Попалась мне на днях газета «День» с интервью видной деятельницы Украинской православной церкви Московского патриархата (УПЦ МП) Серафимой Шевчик. Сегодня она занимает должность главы синодального отдела «Церква і культура», заведует историко-краеведческим музеем «Православна Україна» Киевской епархии, при этом оставаясь главой отдела по благотворительности и социальному служению Одесской епархии, настоятельницей одесского Михайловского монастыря и депутатом Одесского горсовета от «Партии регионов».
Впрочем, с недавних пор одесситам Шевчик скорее печально известна.
Вместо предисловия
В ноябре прошлого года прославилась она в родном городе тем... Нет, неправильно — коренные одесситы на подобное не способны. Так вот. Сия уроженка «шевченкового края» (как с советских времен называют правобережную чаcть Черкасской обл.) посчитала нецелесообразным возвращение исторического названия парку, который сегодня носит имя Т. Г. Шевченко. Данное мнение выразила она сразу после обнародования результатов всеукраинского голосования, которое провело информагентство «Новый регион 2». По результатам опроса, более 60% в целом поддержали идею возвращения парку имени российского императора Александра II, а 34% выступили против, мотивируя тем, что «одесситы уже привыкли к тому, что парк носит имя Шевченко». Однако явное меньшинство неожиданно получило поддержку в лице депутатки Шевчик, по мнению которой «переименование парка Шевченко в Александровский парк может вызвать возмущение общественности».
Какую «общественность» у нас панически боятся регионалы, раз за разом сдающие интересы собственного электората, известно. Но однозначно — это даже не те 34%, которые дали участники голосования. Ведь в Одессе доля ненавистников российских императоров меньше в разы, чем в целом по Украине.
Тем более странно было видеть в числе противников переименования высокопоставленного деятеля русской церкви. Той самой церкви, которая, кстати, и помазала будущего «царя-освободителя» на царствие. Пользуясь случаем, хотелось бы смиренно напомнить главе епархиального отдела по благотворительности, что «освободителем» Александра II нарекли не только за раскрепощение крестьян с последующим развитием всеохватывающей сети церковно-приходских школ, но и за освобождение целого православного народа от иноверческого ига. Народа — болгар — третьего по численности (после малороссов и русских в Одесской обл.).
А что же сделал для утверждения веры православной столь любимый игуменьей поэт?
Кому как не известной собирательнице творчества своего почти однофамильца знать о его «непростых» отношениях с Богом и православием, начиная с «человеколюбивой» торговли со Всевышним: «...Як понесе з України у синєє море кров ворожу... а до того я не знаю Бога», до прямых угроз: «прокляну святого Бога». Отчего же не проклясть, если это представляется вполне безопасным, ибо «Нема Господа на небі!». И не стоит тешить себя иллюзиями, что речь идет не о христианском Боге, а о каком-то абстрактном Боге. «Наробив ти, Христе, лиха!», — вполне определенно обвиняет Спасителя «украинский пророк». И это еще «цветочки». А есть ведь целая богохульная поэма «Марія» (игуменья Серафима прекрасно знает, о Какой Марии ведется там хульная речь) и целый ряд веселых пародий на священное писание.
Кто-то может сказать — это все поэзия «неуравновешенной ищущей мечущейся натуры». Что же, напомним специалисту по Шевченко дневниковые записи последнего. В частности, о пребывании осенью в 1857 г. в Нижнем Новгороде: «Проходя мимо церкви святого Георгия и видя, что двери церкви растворены, я вошел в притвор и в ужасе остановился. Меня поразило какое-то безобразное чудовище, нарисованное на трехаршинной круглой доске... Я хотел войти в самую церковь, как двери растворились и вышла пышно, франтовски разодетая барыня, уже не совсем свежая, и, обратясь к нарисованному чудовищу, три раза набожно и кокетливо перекрестилась и вышла. Лицемерка! Идолопоклонница! И наверное б... И она ли одна? Миллионы подобных ей бессмысленных, извращенных идолопоклонниц. Где же христианки? Где христиане? Где бесплотная идея добра и чистоты? Скорее в кабаке, нежели в этих обезображенных животных капищах. У меня не хватило духу перекреститься и войти в церковь...».
Откроем главе синодального отдела «Миссия: Церковь и культура» ту, известную православным культурологам, истину, что «обезображенное животное капище» — церковь флорентийской архитектуры 1702 г., славящаяся, прежде всего, своей иконой Одигитрии Смоленской Божией Матери (тому самому «безобразному чудовищу»), известной чудотворениями еще с 1655 года. «К ней жители Нижнего питают особенное уважение, и в болезнях и напастях прибегают с теплыми мольбами», — читаем в церковных хрониках о тех, кого великий поэт называет лицемерами, идолопоклонниками и блядями.
Не случайно киевское духовенство долго отказывалось отпевать этого «пророка», загнувшегося от пьянства в Великий пост. Не случайно, наверное, и одесситы предпочли бы отдыхать в парке с другим названием.
Но то дело прошлое — инициативу с возвращением исторического имени жемчужине Южной Пальмиры, как вы догадываетесь, успешно похерили.
Вернемся в день сегодняшний — к вышеупомянутому интервью в ульра-свидомитском «Дне». В нем матушка Серафима мимоходом похвалила престарелую заокеанскую блядь*, избравшую себе псевдонимом латинский аналог «Богородицы» (ту саму, что поддержала юных потаскух из «Вагинального бунта» в их кощунстве по отношению к православным святыням), а еще ответила на вопрос об отношении к проститутке уже политической.
*Согласно «Словарю церковно-славянского языка» священника магистра Григория Дьяченко, «блядь»: 1. обман, заблуждение; 2. пустословие, пустяки; 3. выдумка; 4. разврат, прелюбодеяние. Происходит от древнерусского слова «Бладь» — болтун и пустомеля, пустой человек. По мнению некоторых филологов, ошибочно употребляется со значением слова «Блуд» — распутство, разврат и т.д. По старорусски «блядь» — ложь, обман а «блядословить» — лгать, обманывать.
Что о Шептицком шепчут шепотом
«У вас книжка про Андрея Шептицького?» — удивляется корреспондентка, обнаружив биографию лидера украинских униатов в библиотеке игуменьи.
«Мені цікава ця постать. А ось ще «Ліквідація УГКЦ (1939–1946). Документи радянських органів державної безпеки.— с готовностью отвечает интервьюируемая. — Хто хоче щось закинути греко-католикам, нехай прочитає ці два томи».
Забыли только упомянуть собеседницы, что эти «документи радянських органів державної безпеки» прошли редакцию опытного «українського історика» — известного певца «геноцида-голодомора» и прочих «визвольних змагань» Володымыра Сэргийчука. Поэтому читать сей продукт вторичный не станем — документы ГБ, имеющие отношение к униатам, давно уже опубликованы Олегом Росовым и Владиславом Петрушко. А вот насчет «щось закинути»... Обратимся к некоторым документам, из которых каждый сможет вынести собственное суждение о предмете.
Поскольку речь идет о советском периоде, не станем углубляться в историю насаждения унии на Малой и Белой Руси, по поводу чего Тарас Шевченко, столь любимый Шевчик, свидетельствовал:
«Пишалася синами мати,
Синами вольними...
Аж поки іменем Христа
Прийшли ксьондзи і запалили
Наш тихий рай.
І розлили
Широке море сльоз і крові»
Пусть по поводу этих «закидів» матушка Серафима сама выясняет отношения с духом любимого пророка.
Итак, берем времена недавние — поры «советских органов государственной безопасности».
Начнем с Шептицкого, с этими самыми органами премило сотрудничавшего. «Я искренне рад, что советская власть освободила нас от этих немцев, и об этой радости и об обязанностях, вытекающих из нее, говорил и говорю верующим и духовенству, — заверял он подполковника ГБ Карина (С. Т. Даниленко), курировавшего отношения с униатами во Львове. — Не далее как сегодня у меня состоялся собор местного духовенства и некоторых приезжих. Такие соборы у меня бывают каждый четверг. Так вот я поучал их, как нужно быть благодарным и покорным советской власти, ниспосланной нам Богом».
«Митрополит заявляет, что не выступал и не будет выступать против политических тезисов коммунизма», — отмечалось в аналитической записке управления наркомата госбезопасности по Львовской области.
А вот оперативное сообщение 5-го отдела 2-го управления наркомата госбезопасности УССР: «Будучи по натуре человеком импульсивным и страстным, митрополит Шептицкий с экзальтацией, свойственной старческому возрасту, увлекся большевиками, увлекся настолько, что мы, говорил Костельник, вынуждены принять меры к тому, чтобы сдерживать его от излишне ярких проявлений своего чувства. Вы бы видели, как митрополит Андрей выступал перед собором духовенства, который у него до болезни собирался каждый четверг, — речь страстная, глаза от увлечения собственными словами блестят, ну настоящий большевик!».
Не верите оперативкам «кровавой гэбни»?
Пожалуйста:
ПРОМОВА
Й[ого] Високопреосвященства О[тця] Митрополита Андрея Шептицького
по святочній сесії Собора в церкві св. Юра
у Львові дня 7 вересня 1944 [року]
...Сьогодні ви перший раз зібралися від хвилини, коли побідоносна Червона Армія заняла цілий край, а тим і територію архиєпархії. Тою подією засадничо зміняється положення нашої Церкви і нашого народа і потреба казати як ми, українські духовники, ставляємося до тої події.
Передовсім мусимо ствердити, що в рядах червоноармійців і урядовців, що адміністрували тому три роки край, багато вернуло на давні місця і багато з нас витається з ними як з братьми, себто натрапляємо поміж ними численних щирих українців, з якими лучать нас патриотичні почування.
...Ті українці, що ми їх стрічаємо, мають щось з християнської любови ближнього в своїм українськім патріотизмі. Вони [є] патріотами не для того, щоб е[к]сплоатувати нарід, вони той нарід люблять, вони бажають, щоб тому народові було добре. Такого серця в управителях потреба сьогодня нашим бідним селянам. Положення селян стається сьогодня невиносиме через УПА і ріжні відділи партизанів. Всі ці організації принимають і таких людей, що утікають перед всяким воюваннєм і не хотіли б в ніякій армії служити. Але поміж ними є й люди, що не слухають ані Божого закона, ані голосу Церкви і уважають себе покликаними людей карати смертію за мнимі, а може й несповнені злочини.
...людей часом невинних сказують на смерть і сповняють уряд катів в засудах, в яких були оскаржителями, судіями і оборонцями. А таких є таке множество, що треба говорити про армію. І що діється?
Таке мордування людей викликує пімсту і репресії, звернені не проти убійника, що давно втік, а навіть не проти частини партії, з якої вийшов, а проти невинних мешканців села чи міста. У таких случаях потреба нашому бідному народові тої справедливости в управителях і судіях, яких дає любов ближнього. Атмосфера весняного подуву, яку відчуваємо, позваляє нам надіятися, що наш нарід знайде в теперішних управителях краю ту справедливість, що граничить з любовю і на любві опирається.
Велику трудність нашому духовенству і народові робить факт, що по стороні німців боролася т. зв. галицька дивізія і що в тій дивізії були капелянами наші священики. Наші люди побоюються, що й родини, з котрих оден член служив в тій дивізії, можуть бути за нього карані.
Наколи б ми мали нагоду боронити тих наших хлопців, вистарчило б, думаю, доказати, що молодь була до дивізії прямо асентерована, а добровільна служба була тільки позором для заохоти інших...
Комунізм своїм широким розмахом і тенденціями до всесвітньої організації може виробити бодай деяких людей, спосібних розуміти конечність замінити тісні основи Церкви, що обнимають оден нарід або одну державу на всесвітові вселенські основи любови ближнього, опертої на вселенській організації Церкви. Така надія, хочби як слаба, відповідає до того степеня усім нашим дотеперішним працям і цілому наставлению історії нашої Церкви, з`єдиненої з Римським Престолом, що оправдувала би сьогоднішну нашу радість.
...Згідність з текстом у протоколі святочної сесії Собора з дня 7 вересня 1944 р. подтверджується.
З Канцелярії гр[еко-]кат[олицького] Митрополичого Ординаріяту у Львові, дня 14 вересня 1944 [року].
Канцлер Митрополита — підпис (Николай Галянт)
Для тех, кого изнурили попытки разобраться в этом галицайском «діялекті», бравые чекисты (а там они были действительно бравыми) подготовили
«АНАЛИЗ РЕЧИ ШЕПТИЦКОГО
Речь митрополита А. ШЕПТИЦКОГО от 7 сентября 1944 г. и намерение опубликовать ее — важное политическое событие.
...Митрополит с особым нажимом высказывается об осуществлении религиозной толейранции в СССР, считая это базой хорошего отношения между церковью и государством.
О коммунизме говорит, как о доктрине с широкими мировыми тенденциями. Это выражение митрополита вызовет настоящую сенсацию среди духовенства и интеллигенции, ибо никто не отважился дать такую высокую оценку коммунизму (наоборот, была мода пренебрегать значением коммунизма). Митрополит заявляет, что не выступал, и не будет выступать против политических тезисов коммунизма.
Крепко выступил против несоответствующих выступлений „молодчиков" из УПА...
Можно догадываться, что речь митрополита имеет связь с его беседой с представителем комиссариата культов СССР ДАНИЛЕНКО; может быть, митрополит обязался коекакие вопросы обговорить публично. Митрополит заявил, что свою речь передаст Советскому Правительству...
13.9.[19]44 г.
ПЕРЕВЕЛ: ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ 4 ОТД[ЕЛЕНИЯ] 2 ОТД[ЕЛА] УНКГБ ЛО
Лейтенант госбезопасности (СВИРИДОВ)»
Чтобы еще убедительней продемонстрировать свою лояльность к советской власти, Андрей Шептицкий составил 10 октября 1944 г. послание на имя Сталина. Помимо руководителя униатов письмо подписал его викарий Никита Будка. Иосиф Виссарионыч нарекался в послании «верховным вождем» и «великим маршалом непобедимой Красной армии». «Наша церковь, как и весь народ, найдет в СССР под Вашим водительством полную свободу работы и развития в благополучии и счастье», — выражал надежду Шептицкий.
Впрочем, руководство НКГБ не разделяло оптимизм своих львовских подчиненных. Опытные работники еще помнили, что такие же верноподданнические письма писал Шептицкий поочередно (и, даже одновременно — в первую мировую) австрийскому цесарю и русскому царю (последний собственноручно начертал на полях письма Шептицкого лаконичный ответ: «Аспид»). А за три года до послания Сталину обращался «украинский Моисей» и непосредственно к Гитлеру:
«Ваша Экселенция! Как глава Украинской греко-католической церкви, я передаю Вашей Экселенции мои сердечные поздравления по поводу овладения столицей Украины, златоглавым городом на Днепре — Киевом!.. Украинская греко-католическая церковь знает об истинном значении могучего движения Немецкого народа под Вашим руководством... Я буду молить Бога о благословении победы, которая станет гарантией длительного мира для Вашей Экселенции, Немецкой Армии и Немецкого Народа.
С особым уважением Андрей, граф Шептицкий — митрополит».
Но главное даже не то, что глава униатов, всячески содействовал делу победы немецкого народа, и далеко не только одной молитвой. В органах советской госбезопасности новую политическую линию Шептицкого отнюдь не отождествляли с позицией всей греко-католической Церкви. Как пишет Петрушко, «отсутствие каких-либо официальных просоветских заявлений, принятых соборно высшим униатским духовенством, заставляло чекистов думать, что прямо и недвусмысленно декларированная Шептицким лояльность к советскому режиму не находит отклика среди большинства представителей высшего клира униатской Церкви. Постепенно в органах госбезопасности накапливалось все больше материалов, свидетельствовавших о сотрудничестве значительной части греко-католического духовенства как с германскими оккупантами, так и с вооруженными формированиями украинских националистов».
Продолжение следует
