Помимо лежащих в парламенте законов о создании специального антикоррупционного органа, в Раду подан еще один. Команда разработчиков уже показала его представителям ОБСЕ и получила одобрительные отзывы. Одобрили его и Кабмин, и Администрация президента — однако дело может застопориться в парламенте. ZN.UA оценило новый закон: он подробнее и сбалансированнее предыдущих, но все же оставляет повод для беспокойства.
Принятие любого из законов о создании антикоррупционного бюро — слишком важный шаг, чтобы его можно было отложить на потом. И не только потому, что принятие такого закона до 31 октября и запуск бюро к концу 2014 года — одно из требований МВФ. В случае успешного "взлета" закон создаст новый, очень мощный по своему потенциалу силовой орган. Который, в зависимости от практики применения, сможет как излечить страну от самой мерзкой из ее хронических болячек, так и стать мощным орудием политических разборок. А, возможно, и вовсе окажется пустышкой. Все зависит и от самого закона, в котором будут прописаны полномочия бюро, и от его реализации. Вот почему это так важно. И так плохо, что, в отличие от многих других, этот законопроект как-то не в фокусе общественного внимания.
О предыдущих двух законопроектах-конкурентах, до сих пор лежащих в Раде, ZN.UA уже писало. С тех пор утекло не так много воды, но зато произошел ряд важных событий. Татьяна Чорновол ушла в отставку с поста правительственного антикоррупционного уполномоченного и, фактически, перестала продвигать "свой" законопроект, поданный в парламент Сергеем Пашинским. Но не перестала критиковать авторов конкурирующего законопроекта из "Реанимационного пакета реформ", поданного в парламент Виктором Чумаком. Те — доработали свою версию законопроекта и, пройдя Кабмин, подали ее в Администрацию президента. Там внесли свои правки и подали итоговый документ в парламент. То есть, субъектом законодательной инициативы в случае нового (условно назовем его третьим, хотя хронологически это не совсем верно) законопроекта выступил президент. Сейчас авторы законопроекта форсируют его регистрацию и голосование в парламенте. С этим пока проблемы: Александр Турчинов как спикер утверждает, что этот проект по сути сходен с предыдущими, а потому для начала надо проголосовать их. Впрочем, не исключено, что "Реанимационный пакет реформ" и их политическое лобби успеют убедить спикера в принципиальной обособленности этого проекта, и он все же будет проголосован первым. Времени-то в обрез.
Свои аргументы у авторов законопроекта есть: он действительно обширнее предыдущих. Его полное название — "О системе уполномоченных органов в сфере противодействия коррупции", и рассматривает он не только полномочия Бюро, но и антикоррупционные полномочия других органов, а также их взаимодействие.
Согласно этой версии, Бюро предполагается сделать новым независимым (не имеющим отношения к Кабинету министров и не считающимся центральным органом исполнительной власти) правоохранительным органом численностью до 700 человек — центральный аппарат плюс семь территориальных управлений. Оно будет заниматься досудебным расследованием уголовных правонарушений в сфере коррупции, оперативно-розыскной деятельностью и проверками добросовестности госслужащих. Однако его потенциальными "клиентами" будут не все госслужащие и не все потенциальные коррупционеры, но лишь:
— народные депутаты и депутаты облсоветов;
— премьер-министр, министры и их заместители;
— глава и заместители главы Нацбанка;
— госслужащие и служащие местного самоуправления 1–2 категорий;
— судьи, члены Высшей квалификационной комиссии судей и Высшего совета юстиции;
— руководство, помощники и следователи ГПУ, а также руководство облпрокуратур;
— руководство милиции, таможни и налоговиков;
— высший офицерский состав военных формирований;
— руководители предприятий, доля госсобственности в которых составляет более 50%.
А также любой госслужащий, получивший взятку в размере более чем 500 минимальных зарплат (в нынешнем варианте — 610000 гривен). Госслужащие более низких рангов и взятки меньших масштабов остаются в подследственности других органов правопорядка.
Среди критики в адрес законопроекта ранее звучали обвинения в том, что с его помощью можно будет преследовать частный бизнес. Действительно, в предыдущих версиях законопроекта от РПР предусматривалась подследственность "частников". Однако из окончательной версии закона она уже изъята.
Список преступлений, расследование которых относится к компетенции Бюро, прописан в законопроекте — это, фактически, все коррупционные статьи Уголовного кодекса.
Ключевое лицо в Бюро — его директор. Он формирует состав бюро и отвечает за него. Соответственно, процедура назначения директора прописана особенно подробно. Его (большинством голосов в результате публичного обсуждения заявившихся кандидатур) выбирает специальная конкурсная комиссия из девяти человек — по три делегата от парламента, президента и Кабмина. Кандидат на пост главы Бюро обязан иметь высшее образование, владеть государственным языком и иметь не менее пяти лет опыта управленческой работы. Отдельно уточнено, что не может быть избран таковым человек, в течение двух предыдущих лет входивший в руководящие органы партий или состоявший в трудовых или иных договорных отношениях с партией (примечательно, что рядовой партиец или даже народный депутат от партии все еще может). В течение десяти дней после принятия решения комиссией президент должен назначить новоизбранного главу Бюро своим указом. Глава Бюро назначается на семь лет и не может занимать этот пост два срока подряд.
Как вы, возможно, уже заметили, определенный недостаток у этого законопроекта все же есть. И это — большое влияние президента (особенно применительно к нынешней политической ситуации). Фактически, в условиях, когда президент обладает достаточным влиянием в парламенте для лояльности хотя бы двух из трех членов комиссии по парламентской квоте, он способен протолкнуть своего кандидата на пост директора не то что без проблем, но и без долгих обсуждений. В теории он также может попытаться не утверждать состав комиссии и не назначать ее избранника — хотя это уже игра за гранью фола и скандала. Увольняется директор также президентом — правда, ряд тщательно выписанных условий значительно усложняет этот процесс, если директор сам не рад такому развитию событий. Так, согласно законопроекту, для увольнения директора Бюро нужно либо его собственное заявление, либо достижение им 65-летнего возраста, либо переход на другую должность (разумеется) с согласия переходящего, либо нездоровье/недееспособность, подтвержденное комиссией Минздрава, либо судебный вердикт, признающий его виновным в преступлении, коррупционном деянии или совместительстве должностей.
Тем не менее, в общей сумме этот законопроект может дать главе государства слишком сильное влияние на новосозданный орган. Особенно если учесть, что сам президент от атак Бюро защищен Конституцией.
Заметим, что как раз аргумент "а не слишком ли много президента на один законопроект?" в качестве критики не звучит. В основном, потому, что ее основным источником является Чорновол и ее сторонники, а поддерживаемый ею проект грешил примерно тем же — пусть там это и выглядело несколько иначе, но влияние гаранта Конституции также было слишком очевидным. Кстати, возражение, предъявленное нами в прошлой статье к законопроекту Пашинского—Чорновол, — дескать, с таким органом в подчинении президент рискует выйти за свои же конституционные полномочия — здесь тоже актуально.
Теоретически, сбалансировать ситуацию можно было бы двумя способами. Во-первых, радикальным путем — перенеся, например, возможность увольнения главы Бюро на Кабмин. Понятно, что правки такого рода в законопроект уже никто не внесет — тогда уж проще голосовать предыдущую его версию, поданную Виктором Чумаком. Второй вариант выглядел бы более элегантно — можно было вернуть в проект предложенную, но в итоге не принятую во время редактирования в Администрации президента норму, согласно которой три члена в комиссию по выборам главы бюро делегируются не просто парламентом, но парламентской оппозицией. Это и демократично, и усиливает прозрачность всего процесса, и могло бы быть вписано в проект между первым и вторым чтением. Другое дело, что на это может просто не хватить времени — осталось всего две пленарные недели, вторая из которых припадает на разгар предвыборной кампании (а значит, зал Рады может оказаться полупустым). Так что, если уж принимать проект, то надежнее сразу и в целом.
В принципе, в действующем виде проект мог бы быть и эффективным, и полезным. Но при условии эффективного же контроля со стороны общества — как за выборами директора Бюро, так и за дальнейшими действиями главы державы в его адрес. "Политическая ответственность президента" в Украине ранее была довольно аморфным понятием: президент нес ее лишь перед повторными выборами и перед бунтом. Однако сейчас практика показывает, что бунт — не такое уж и нереальное развитие событий, как это казалось предыдущим гарантам.
