Главная

Как это делается Россией

Упоминания "абхазского" и "приднестровского" сценариев применительно к Украине стали обычным делом. Если не опускаться до уровня конспирологии, найти их общий каркас не так просто. В Гагаузии, Приднестровье, Абхазии и Южной Осетии реализовывались отличающиеся сценарии, приведшие к разным результатам. Но совпадения некоторых форм и ситуаций настолько удивительны, что заставляют пристальней взглянуть на Молдову и Грузию начала 1990-х в поисках ответов на некоторые вопросы о будущем самой Украины.

Беглый президент и федерализация

К началу конфликта 1992–1993 гг. Абхазия имела широкую автономию в рамках Грузии, органы местной власти формировались по принципу равных квот между грузинами и абхазами, между Тбилиси и Сухуми шли переговоры о федерации. Грузия переживала острый политический кризис. Президент Звиад Гамсахурдиа покинул страну после интенсивных уличных боев в Тбилиси. Недолгие странствия по Азербайджану и Армении привели его в Чечню, где он находился до сентября 1993-го, то есть почти весь период боевых действий в Абхазии. В Грузии оставались значительные силы его сторонников, но не в столице, а в примыкающих к Абхазии регионах Мегрелии. В самой Абхазии до начала острой фазы конфликта оппозиционность к новой власти в Тбилиси проявляли не только абхазы, но и грузины.

Нельзя утверждать, что сторонники Гамсахурдиа воевали на стороне Абхазии, Конфедерации горских народов Кавказа и российских военных против правительственных сил Грузии. Но они были частью уравнения. Когда военное поражение Грузии в Абхазии стало очевидным, Гамсахурдиа вернулся в Грузию, и его сторонники начали стремительно расширять контролируемую территорию на западе страны, включая южные районы Абхазии. Грузинскому руководству во главе с Эдуардом Шеварднадзе в переговорах с Россией пришлось соглашаться на менее выгодные условия "замораживания" конфликтов на сепаратных территориях ради того, чтобы подавить мятеж сторонников Гамсахурдиа.

Съезды депутатов всех уровней и референдумы

Такое явление, как съезд депутатов всех уровней для усиления позиций регионов в противостоянии с центром, возникло не в Харькове в 2014-м и не в Северодонецке в 2004-м. Эта политическая инновация появилась еще в 1989 г. в Гагаузии. Опыт быстро переняло Приднестровье. Использовался он, впрочем, не так активно, и в Южной Осетии. Гагаузия и Приднестровье до начала 1990-х не имели статуса автономий. У них не было ни четких территорий, ни признанных столиц. Подобные съезды были основным механизмом легитимизации решений о повышении статуса, провозглашении суверенитета и независимости, формировании органов власти и установлении границ.

Первенство в использовании референдумов для дистанцирования региона от центральной власти и его оформления в самостоятельный субъект принадлежит Приднестровью. В 1989-1990 гг. там состоялась целая серия референдумов в отдельных населенных пунктах, которые выводили местные органы власти из-под контроля Кишинева. Эти разрозненные референдумы отражали некий общий тренд. Интересно, что в то время как Кишинев и Тбилиси бойкотировали объявленный Москвой референдум о сохранении СССР в марте
1991 г., в Гагаузии, Приднестровье, Абхазии и Южной Осетии он состоялся при содействии местных властей и с прогнозируемым результатом — за сохранение СССР (соответственно, против независимости Молдовы и Грузии) проголосовало подавляющее большинство.

Женщины, добровольцы и российские военные

На фоне съездов депутатов всех уровней и проведения местных референдумов в Приднестровье сложились условия для явления, которое в некоторых исследованиях определено как "ползучий путч". Без претензии на установление правых и виноватых в приднестровском конфликте этот термин обозначает важную для современной Украины технику процесса.

После провала московского путча августа 1991 г. Кишинев предпринял ряд решительных шагов по удушению сепаратизма — были арестованы приднестровские лидеры, поддержавшие путч, укреплены региональные органы милиции и сил безопасности. Приднестровье ответило "рельсовой войной". Женские общественные движения, поддерживающие идею независимости от Молдовы, начали "рельсовую войну". Анн Карениных было на порядок больше, чем машинистов. Поезда остановились. Этот фактор, совокупно с некоторыми другими обстоятельствами, привел к освобождению Кишиневом лидеров Приднестровья. После этого начался новый этап укрепления сепаратной власти, включавший теперь установление контроля над силовыми органами, инфраструктурой и финансами.

Наиболее опасный аспект данного процесса, приведший, в конце концов, к горячей фазе конфликта в 1992 г. — постепенный "переход милиции и военных на сторону народа". Эту фразу в разных модификациях можно было слышать в последнее время в Крыму и на востоке Украины. Но появилась она в начале 1990-х в Приднестровье. Представители рабочих комитетов, общественные активисты и, конечно, безоружные женщины блокировали региональные отделы милиции и требовали их отказа от подчинения Кишиневу. Процесс был в целом успешным для Приднестровья, хоть и растянутым во времени.

Параллельно в Приднестровье формировались собственные военные структуры в виде национальной гвардии. Оружие они получали благодаря структурам безопасности, "перешедшим на сторону народа". Второй важный источник — 14-я российская армия —просто так оружие не раздавала, и вопрос решался на "коммерческой основе" сообразно условиям деградации вооруженных сил того времени. Но с началом острой фазы конфликта весной 1992 г. начался прямой захват вооружений и техники 14-й армии, включая стрелковое вооружение, боевые бронированные машины, артиллерию и даже танки. В процессе захвата проявилось то самое явление, словесное описание которого Владимиром Путиным в марте с.г. поставило в тупик многих наблюдателей: "И пускай попробует кто-то из числа военнослужащих стрелять в своих людей, за которыми мы будем стоять сзади, не впереди, а сзади. Пускай они попробуют стрелять в женщин и детей". Все именно так и было весной
1992 г. в Приднестровье — женщины блокировали военных, требуя отдать вооружение, а за ними стояло местное ополчение. Femen и Pussy Riot на эту роль не годятся, потому, наверное, их в Кремле и не любят.

Важную роль в Приднестровье сыграли военные туристы. Частично это были идеологически мотивированные казаки, частично — материально мотивированные добровольцы из России и Украины. Не менее существенной была роль Конфедерации горских народов Кавказа в Абхазии. На финальной стадии боевых действий в Приднестровье и Абхазии точку поставили базировавшиеся там подразделения российской армии, принявшие сторону сепаратистов.

Евразия регионов

Результаты конфликтов существенно различались для Гагаузии, Приднестровья, Абхазии и Южной Осетии. На Южном Кавказе к середине 1990-х произошло "замораживание" конфликтов, не создавшее для России механизмов влияния на внутреннюю и внешнюю политику Грузии. Страна динамично развивалась, имея шанс со временем восстановить суверенитет над застрявшими в прошлом сепаратными территориями. Не пытаясь установить правых и виноватых в войне августа 2008-го, можно констатировать, что эта война выглядела как "додавливание" Грузии.

Что касается Молдовы, то "замораживание" конфликтов в Гагаузии и Приднестровье произошло на существенно иных условиях. Автономный статус Гагаузии на уровне конституции и специальных законов Молдовы был прописан так, что позволяет вернуться к вопросу о независимости Гагаузии в случае изменения внешнеполитического статуса Молдовы. Как это проявляется на практике, продемонстрировал февральский референдум в Гагаузии по поводу членства в Таможенном союзе.

Относительно Приднестровья подобных юридических условий нет, но есть другие особенности. Экономически скорее Молдова зависит от Приднестровья, чем наоборот. Существует расхожая формула, что Приднестровье — коготь, удерживающий Молдову в орбите российского влияния. Весьма наглядно это демонстрируется в газовой сфере. Российский газ по пути в Молдову отбирается Приднестровьем для своих предприятий, большинство из которых контролируется российскими собственниками, причем расчеты не производятся уже много лет. Молдова должна
"Газпрому" около 4,5 млрд долл. за потребление Приднестровья, долг растет, "Газпром" требует рассчитаться деньгами или собственностью, а разделить контракты — значит признать Приднестровье самостоятельным государством.

Чего ждать Украине

Исходя из опыта Грузии и Молдовы, Россия будет пытаться юридически закрепить аннексию Крыма, ввести в украинское законодательство возможность потери территорий в случае сближения с НАТО и ЕС и максимально утяжелить экономическое бремя сохранения территориальной целостности. Легко можно представить себе ситуацию, когда, например, предприятия Донецкой области, слабо контролируемой из Киева, сменят офшорных владельцев в пользу россиян, при этом будут отбирать из магистральных трубопроводов газ, поступающий на территорию Украины по контрактам "Нафтогаза", и не платить за него.

Многое из того, что мы видим сегодня в Украине, выглядит фарсом, повторяющим трагедию Молдовы и Грузии. Пока фарс не стал новой трагедией, вариантов действий достаточно много. Возвращаясь к опыту Молдовы и Грузии, можно обозначить некоторые ограничители.

В Гагаузии и Приднестровье спусковым механизмом сепаратизма стал вопрос о языке, доведенный до крайности. В Абхазии попытка подавить сепаратизм спонтанно начатой военной операцией при наличии беглого президента, имеющего существенную региональную поддержку, привела к поражению. Массовые марши активистов из центра в сепаратные регионы, проводившиеся в Гагаузии и Южной Осетии, только консолидировали сепаратные настроения. Законодательное закрепление внешнеполитических условий сохранения территориальной целостности, имевшее место в случае Гагаузии, обернулось высокой ценой для Молдовы в более отдаленной перспективе.

Что касается успеха центральных властей, он был там, где удавалось сохранить контроль над ключевой инфраструктурой, банковской системой, силовыми структурами, внешней границей и закрепить преимущество в ходе переговоров.

Информация о материале

Опубликовано: 15 мая 2014

Кремлёвский лис и украинский виноград

После начала активной фазы украинской антитеррористической операции на территории Донбасса российский президент разразился угрозами по адресу Украины. Министр обороны РФ Сергей Шойгу, как ему и положено по должности, облек эти угрозы в тело конкретики.

«В приграничных районах начались учения батальонных тактических групп общевойсковых соединений Южного и Западного военных округов. Войска отрабатывают вопросы совершения маршей своим ходом и развертывания для выполнения задач по предназначению», - такие слова главы военного ведомства России журналисты зафиксировали и опубликовали. В переводе на общепонятный язык эти слова означают, что российская армия выдвигается к позициям развертывания для последующей атаки. Дело за малым – получить соответствующий приказ на пересечение границы из Кремля.

То есть. Фигурально говоря, оказался пистолетснят с предохранителя и поставлен на боевой взвод, патрон в стволе, дуло направлено, а мушка прицела совмещена с целью. Даже палец уже лёг на курок. Осталось лишь выстрелить. И вот с выстрелом Путин медлит. Это конечно не говорит в пользу того, что он не хочет выстрелить. Ещё как хочет! Но, как говорится у одного популярногоироничного политобозревателя, «але є одне але». И именно по причине этого «але» российского выстрела по Украине всё ещё нет. И это хорошо.

А ведь думается, что всё дело даже не в десятках миллиардах долларов, которые «корпорация КГБ-ФСБ» потеряет (и уже теряет) в случаеэскалации российско-украинского конфликта в «горячую фазу». Деньги всегда для чекистов были средством получения абсолютной власти, а не целью. Дело-то представляетсяв том, что у России сейчас банально некому обеспечить захват не то что Украины, а и просто восточной части нашей страны.

По данным российской газеты «Ведомости», к концу нынешнего апреля вдоль восточных рубежей Украины развёрнуты российские тактические батальонные группы 4-й танковой (Кантемировкой) и 2-й мотострелковой (Таманской) дивизий, а также 76-й десантно-штурмовой дивизии из Пскова, 31-й десантно-штурмовой бригады из Ульяновска, 106-й десантно-штурмовой дивизии из Тулы, 23-й мотострелковой бригады из Самары. Эти войска усилили части спецназ ГРУ Генштаба Российской армии. Суммарно военная группировка РФ тут исчисляется примерно 40 тысячами бойцов и ещё столько же войск тылового обеспечения...

А ведь, дорогие друзья, на сегодня это всё, что есть у «кремлёвского карлика» из того, что является всерьёз боеспособным. Даже диверсионные группы на Донбасс ему пришлось перебрасывать из Крыма, других не нашлось.

И не вопрос в способности оккупировать. Развёрнутыми войсками россиянам, конечно же, по силам на какое-то время оккупировать Донецкую и Луганскую области и сотворить там некое подобие Республики Сербской или Приднестровья.Вопросв другом – как удержать захваченное всерьёз и надолго? Это в Крыму достаточно было вывести на боевое охранение побережья корабли Черноморского флота и перерезать пару дорог с материка силами десанта. А тут потребуются на порядок большие силы: одних только дорог с потенциально танкоопасными характеристиками между Донецкой и Луганской областями и остальной Украиной более сотни! Да и вся протяжённость потенциальной линии фронта – несколько сот километров. Для эффективного удержания этого фронта военные аналитики дружно называют как необходимость 100-тысячное войско при такой же численности тыловых частей. То есть речь идёт о массированной наступательнойвоенной операции уровня операции «Багратион» летом 1944 года в Белоруссии. Боеспособных частей у Путина для этого сейчас просто нет физически. И к тому же Донбасс не отрезан от остальной Украины горами, широкой рекой или морем. Потому сейчас всё еще продолжается игра мускулами и противостояние нервов.

И тут ключевое слово «сейчас». Аналитики сходятся во мнении, что необходимыедля захвата Донбасса войска Россией могут быть подготовлены за год. И теперь важно понять, что всё это понимает украинская власть.

И на что украинская власть потратит этот год, который у неё пока ещё, кажется, есть.

Информация о материале

Опубликовано: 15 мая 2014

Александр Морозов: в ожидании новых варваров

В рамках большого конгресса «Украина-Россия: диалог», организованного по инициативе Михаила Ходорковского, в Киев приехали многие ведущие российские интеллектуалы. В их числе и Александр Морозов, публицист и политолог, главный редактор одного из самых важных интеллектуальных проектов России последних двух десятилетий – «Русского журнала». Корреспондент «РГ» пообщался с господином Морозовым об идеологии Путина, украинско-российском конфликте и будущем наших стран.

– Александр Олегович, в текстах последнего времени вы описываете Россию «третьего срока Путина», как совершенно новую реальность – переход от «постмодернистской диктатуры» к диктатуре «на полном серьезе», в этот поворот вписывается и агрессия Путина против Украины. Какие процессы к этому привели? Почему получилось именно так?

– Есть два объяснения, почему так получилось – и в том, и в другом есть своя доля истины. Первое обстоятельство лежит на поверхности, и всем политологам это известно – это естественное старение авторитарного, персоналистского режима. Так старели режимы Салазара в Португалии и Франко в Испании. Режим начинает трансформироваться, это связано в том числе и с поколенческими вопросами – вслед за первым, «революционным» поколением приходит следующее, и оно более злобное и жестокое.

Второе объяснение распространено в московских политических кругах среди высокопоставленного чиновничества. Россия завершила 20-летний постсоветский транзит, Путин пытается перепозиционировать Россию.

– При этом сейчас Кремль фактически говорит лексикой неоимпериалистов Проханова и Лимонова…

– Именно, раньше из маргинальных кругов исходили посылы о том, что необходимо пересмотреть всю архитектуру мировой политики, роль международных организаций. При этом считалось, что Кремль рационалистичен и действует в рамках глобального капитализма, мировой системы международных отношений, в целом по ее правилам. Теперь видно, что Кремль озвучивает эту странную маргинальную философию, грозит выходом из различных международных обязательств, обрушивая тем самым мировой порядок.

Возможно было такое развитие событий: Россия становится во главе «консервативного интернационала» и представляет себя как часть правой Европы. К этому сценарию, в принципе, на Западе были готовы. Но тут в Кремле пошли на аннексию Крыма, создание ситуации, которую никакие европейские правые признать не могут. И христианские демократы, и Европейская народная партия осудили эти действия. Значит, путинский проект уже не консервативный европейский, а некий односторонний проект пересмотра собственного статуса. Надеюсь, что Путин, как руководитель государства, осознает все риски такого поворота.

– А вообще, насколько политика Путина сознательна? Как он формирует эту свою новую идеологию?

– Идеология созрела в результате его 15-летнего правления. Он уже очень опытный лидер, первого уровня мировых процессов, и ему не нравится та роль, которую играет в них Россия. И он хочет ее переиграть. Может ли он это сделать? На мой взгляд, нет, во всяком случае, такой «пересдачей карт», в ответ на которую Запад не разрушится, а наоборот укрепится. Западные элиты пойдут не по пути принятия условий России, а скорее по пути построения сторожевого вала вокруг нее.

– Может быть, это и есть цель Путина: отгородиться от мира и править, как Сталин, без оглядки на мировое сообщество?

– Такая версия есть, но ее реальность означала бы, что Путин болен, и тогда стоило бы прислушаться к интерпретации Глеба Павловского о том, что мы имеем дело с особой психологией. Замыкаясь на своих идеях, личность такого правителя более комфортно чувствует себя в автаркии, чем в свободном мире. Это самый ужасный сценарий для России, отрезанная от мира она будет психологически, социально и культурно деградировать стремительными темпами.

– При таком сценарии путинской элите также придется перестраиваться. Ведь раньше ее великодержавно-консервативная риторика расходилась с собственным образом жизни (капиталы на Западе, интеграция в жизнь космополитической мировой элиты). Не вызовет ли это «закрытие России» бунт элит?

– Нет, не вызовет. Потому что Путин проводит бескровную чистку. Он предлагает уехать всем, кто не хочет оставаться в системе автаркии. В результате такой политики критическая масса недовольной элиты не образуется никогда. Уже уехали, например, Чиркунов и Кох. А это люди, которые были спонсорами программ по либерализации и модернизации в России. Мы привыкли мерить мерками государств модерна, где подавляемая часть элиты группируется внутри страны для защиты своих интересов (как в Египте или Турции). Но мы живем в ситуации постобщества, когда недовольные просто уходят. Сейчас в России практически нет историй про рейдерство, люди добровольно уходят в кэш, когда к ним приходят с предложениями от чекистов.

А тем, кто хочет остаться с Путиным на лодке, он предлагает забрать капиталы с Запада, добровольно взять на себя ограничения по выезду родственников, проведения транзакций. Он хочет создать новую команду, новый «орден меченосцев» на смену прежнему, представленному «кооперативом «Озеро». И он создает новую лояльность путем этих ограничений на сношения с внешним миром.

– Не работает ли эта схема в отношении Украины – Путин пытается отрезать от Украины территории, готовые жить по его новым правилам – Крым, Донбасс, а остальной Украине предлагая символически выйти в кэш, сбросив балласт, идти в Европу?

– Нет, не думаю. Политика Путина в отношении Украины будет гораздо более жесткой. Он постарается забрать то, что можно забрать – Крым уже, и часть Юго-Востока. По отношению к остальной части он планирует осуществить перекупку бизнеса, получить экономический контроль. К несчастью, шансы на это у него неплохие. Если доводить ситуацию в Украине до постоянного кризиса, то заниматься здесь бизнесом становится делом рисковым. С помощью теневых переговоров можно подталкивать 10-15 крупнейших олигархов к выходу с площадки. При этом им продать свои активы на Запад будет трудно, так как в территорию постоянного конфликта никто не захочет инвестировать. У путинской группы олигархов появится возможность выкупать активы. А затем через экономические рычаги осуществлять и политический контроль. Мы видим это на примере Германии, где существует мощное пророссийское лобби.

Сейчас перед украинским политическим классом стоит огромный исторический вызов, он больше, чем потеря Крыма или Донбасса. Кремль накопил огромные ресурсы, демонстративно разбрасывая миллиарды долларов, показывая, что может купить всех и всё.

– Что можно противопоставить путинской политике в Украине?

– В Крыму мы увидели очень холодный и изощренный механизм чекистской подлости, которому сложно противостоять. Такую систему нельзя одолеть с помощью искренности и открытости, которые демонстрировали Майдан в Украине или Болотная в России, она превращает их в какой-то дефект. Люди в Кремле, обладая психологией разведчиков, не верят ни в какие искренние революции, идейные порывы, публичную политику, по их видению всё может быть только организовано, инспирировано. Либо мы организовали, либо Запад, наши агенты против чужих агентов. В этом и трагедия, что подобную систему можно переиграть только на ее же поле тайной войны. Кремль использует тактику диверсантов, «зеленых человечков», постоянно врет, а когда другая сторона говорит – как же можно так врать, он смеется. Можно, мы же разведчики.

Даже советская власть в эпоху Брежнева, при всей ее мерзости, до такого не опускалась. У нее был идеологический регулятор, ограничивавший действия КГБ, поэтому всегда подобная политика совмещалась с апелляцией к универсалистским ценностям. А опыт Крыма показывает – захотели и забрали.

– Донбасс ждет та же судьба?

– Донбасс ждет «боснийский сценарий»: оставаясь в составе Украины формально, он автономизируется до состояния Приднестровья в Молдавии. Присоединять территории Востока не обязательно, достаточно создать «серую зону», она будет радиоактивно воздействовать на остальную Украину.

– Многие сейчас говорят о том, что Донбасс лучше отсечь, чтобы спасти остальную Украину…

– Это будет осмысленным шагом, только если украинской элитой построен европейский консенсус. Смысл не в том, чтобы отсечь Донбасс, потому что тогда можно будет отсекать и дальше. Отказываться от Донбасса можно только получив гарантии Евросоюза и НАТО, что они сразу выйдут на новые границы, сейчас, а не когда-то в неопределенном будущем.

– Есть еще ощущение, что нынешняя антитеррористическая операция в Донбассе носит характер «договорняка» с Кремлем. Идет такая мнимая война, в которой заинтересована не только Москва, но и Киев.

– В том-то и дело. Нет гарантий, что украинская элита достаточно патриотична, что у нее есть консолидированное ядро, которое не уступало бы ни при каких обстоятельствах. Любое общество коррумпировано – и в Польше, в Чехии, и в странах Прибалтики, – но там у элит есть предел, через который они не могут переступить. При всем свободолюбии украинского истеблишмента видно, что у всех его лидеров персональные стратегии. А это значит, что в любой момент лидер из-за личной выгоды, может изменить позицию. Если бы здесь возникло нечто вроде шляхетского собрания 200 самых богатых семейств, которые бы твердо выступили с единой позицией и призывали бы на помощь Европу, это другое дело. Но пока каждая семья сама за себя. Это касается и украинского общества, которое избирает стратегию индивидуального выживания.

– Можно ли сказать о восточной части элиты, прежде всего о группе Ахметова, в вотчине которого идут основные бои, что она уже полностью на крючке у Путина? Как люди, сделавшие капиталы в 90-х, они должны просчитывать ситуацию, понимать, что кремлевские у них все отберут.

– Они и просчитывают, они готовятся. Они типологически мыслят, как и российские олигархи. Это в 90-е годы они сражались в такой ситуации, а в нулевые они стали принимать предложенные условия и уходить. Если у Ахметова будет безвыходная ситуация, он отдаст бизнес какому-нибудь условному Вексельбергу, не дожидаясь ситуации, которая случилась с Ходорковским.

– Где предел расширения российского пространства влияния?

– Он проходит по границам НАТО. Задним числом ясно, что счастливы те, кто успел вступить в эту организацию. По этой линии проходит новый римский вал, который отделяет цивилизацию от варварства. И в этом – огромная трагедия украинско-российского конфликта, в самом начале западная элита с волнением следила за его ходом, но затем на Западе стало доминировать стремление отгородиться от новых варваров – пусть они едят друг друга как хотят. Вмешиваться они не будут. В этих условиях никакого хорошего будущего нет ни для Украины, ни для России. Эти территориальные приобретения, они ведь не для России, а для путинской преступной группировки, которая занимается рейдерством в международном масштабе и строит автаркическую экономическую модель. И сейчас важно обращение и русского, и украинского общества к Западу, к его общественному мнению. Ведь идет с одной стороны избиение более слабой страны, с другой деградация самого российского общества, разбухающего от триумфа, превращающегося на глазах в подобие немецкого общества 30-х годов прошлого века. Если Запад не укажет Путину на четкие пределы, за которые нельзя заходить, то его не остановить, и мир может дойти до ядерной войны. Сейчас такого плана у Запада нет, сохраняется длительная ситуация неопределенности.

Информация о материале

Опубликовано: 14 мая 2014

Россия, как тебя понять?

Зомби-масса российских ура-патриотов явление, безусловно, уникальное. Порой хочется их понять, но это сделать мешают логика, факты и здравый смысл.

Если тезисно окучить претензии к бЕндеровцам носителей «великой исторической памяти», то получится примерно следующее: «Сталин создал Украину, а теперь она ворует наш газ. Вы продались за печеньки американцам, и они вас используют в борьбе с Россией. В Украине ничего нет, она живет за счет советского прошлого. Вы угнетаете русских, живущих в Украине. И вообще, вы неблагодарные сволочи. Мы к вам, как к братьям, а вы орете «Слава Украине».

Не будем углубляться в историю, и приводить десятки примеров «дружеского» отношения России к Украине. Давайте вспомним недавние годы. Те, когда российские патриоты засыпали спокойным сном, не волнуясь, что в Славянске бандеровцы где-то вновь оставят визитку Яроша.

Никто еще не забыл, как экс-мэр Москвы Юрий Лужков воспевал Крым и его жителей. А они приезжали в столицу России и через три дня после прибытия их начинали потрошить местные стражи порядка. За отсутствие регистрации. А в Украине россияне могли находиться 90 дней. И самое забавное, что права россиян и украинцев в этом вопросе уровнялись только тогда, когда к власти в Украине пришел «бандеровец» Ющенко.

А может быть, у граждан Украины в России когда-то было право упрощенного получения разрешения на работу? Нет, конечно.

Так в чем выражение вашей дружбы, братья-россияне? Где конкретика, имеющая отношение к реальной жизни? Только пожалуйста, без болтовни про общую историю. Ее на хлеб не намажешь.

А еще, говорят, мы воровали газ. Но где хотя бы один иск от «Газпрома»?Он просто добрый и прощал?Можно тогда узнать: кому, сколько и когда? Опять молчание.

Мы продались американцам? Допустим, что так. Но ваше, какое дело? Это наша страна и мы в ней решаем, что нам делать. Или Украине озаботиться тем, что все московские продовольственные рынки продались азербайджанцам и рассказать вам, как надо защищать местного сельхозпроизводителя?

Почему горе-патриоты не могут уяснить, что у Украины могут быть интересы отличные от России?

Желаете жить и дальше в стране тотальной коррупции и нищеты, так живите! А Украина желает двигаться в сторону социальных и жизненных стандартов ЕС. Это вам не нравится? Так это ваши проблемы.

Крымом и Юго-Востоком Украины 23 года управляли генетические братья и сестры товарищей из «Единой России» и КПРФ. Эти регионы всегда были тесно связаны с российским бизнесом. И какие результаты такого интеграционного сотрудничества? Зарплаты в 2-3 тысячи гривен?

Так может, настало время попробоватьпостроить в Украине такую экономику, где подобные зарплаты станут пособием по безработице?

У Украины есть все, чтобы стать одной из успешных стран Европы. В стране 30% мирового чернозема. Но вместо того, чтобы попытаться стать всеевропейской житницей, Украина, по мнению российских горе-патриотов, должна охранять памятники Ленину и рулонами скупать георгиевские ленточки.

Российская власть призывает нелегитимных киевских самозванцев услышать тех, кому она дает деньги на организацию беспорядков, а весь цивилизованный мир в шоке от сравнения Кремлем активистов «Донецкой народной республики» с активистами Майдана.

В Киеве не грабили ювелирные магазины, не угоняли машины из автосалонов, не стреляли по вертолетам, не брали заложников. В Киеве не захватывали здания СБУ и МВД, не бегали по городу с автоматами. В Киеве не вешали над административными зданиями флаги иных государств.

Если бы Майдан начал так, как «донецкие повстанцы», то Янукович уже 1 января в Ростове на Дону исполнял бы роль Снегурочки.

Я повторяю сейчас, и повторю еще много раз: в Украине нет, не было и не будет межнациональных проблем. Но Украина начала борьбу и будет биться до полной победы с мерзавцами и подлецами, с ворами и предателями, с коррупционерами и оккупантами.

Этот змеиный источник мы разворошили, в результате погибли более сотни наших братьев, но нам просто надоело жить в стране двойных стандартов, которой управляют оккупанты. К их удивлению, у нас выросло поколение свободных людей, настоящих патриотов Украины. И вся их вина в том, что они не желают быть рабами.

Россия, тебе это не нравится? Это твои проблемы. В совковое стойло Украина уже не вернется.

Мы дорого заплатим за это? Уверяю, цена будет в разы меньше той, что заплатит Россия за свое вмешательство в дела Украины. Но в итоге, мы получим единую успешную страну, а россияне… не буду об очень грустном.

Информация о материале

Опубликовано: 14 мая 2014