Отложенная жизнь прокрастинатора

Не секрет, что мы часто откладываем на послезавтра то, что можно сделать завтра. А послезавтра находится еще какая-нибудь причина не приступать к отложенному делу. Кто-то называет это ленью, кто-то сокрушается о недостаточной силе воли, а кто-то задумывается над тем, надо ли вообще это делать.

Термин «прокрастинация» давно и прочно вошел в наш обиход. Употребляют его в основном применительно к работе в офисе, хотя само явление встречается на работе, в быту и в отношениях, то есть во всех сферах жизни.

Прокрастина́ция (от англ. procrastination — задержка, откладывание; от лат. procrastinatio — с тем же значением, восходит к лат. cras — завтра, или лат. crastinus — завтрашний, и лат. pro — для, ради) — в психологии склонность к постоянному откладыванию даже важных и срочных дел, приводящая к жизненным проблемам и болезненным психологическим эффектам (Википедия).

Когда мы ленимся, мы просто ничего не делаем. Можем валяться на диване, смотреть в потолок, спать и так далее. То есть отдыхать. Прокрастинация — это отказ делать то, что надо делать в данный момент, и одновременно — заполнение освободившего времени другой деятельностью. То есть человек суетится, очень занят, ничего не успевает, и при этом зачастую невозможно определить, каковы же результаты этой деятельности. Например, вместо подготовки годового отчета можно заняться упорядочением электронных писем или уборкой рабочего стола, вместо уборки в квартире — составлением списка любимой музыки в ноутбуке (ну, чтобы потом веселее было убирать).

Такой человек, как правило, — постоянно уставший, у него рассеяно внимание и мало энергии. Ничего страшного, если откладываются на потом важные дела, которые, по большому счету, касаются только самого человека. Например, не подготовился к экзамену, не сдал, получил проблему — неприятно, но никто другой не пострадал. Но если прокрастинатор, и не один, завелся в коллективе, — это уже совершенно другая история. Ведь в команде никто не работает сам по себе, все сотрудники связаны между собой производственным процессом, и если одно или несколько звеньев процесса «буксуют», в итоге страдает вся цепочка.

Итак, внешняя сторона прокрастинации выглядит так. Как же выглядит обратная сторона «синдрома бурной деятельности»? Он не возникает на пустом месте и не является осознанным и продуманным способом действий. Если спросить у прокрастинатора, хочет ли он постоянно находиться в цейтноте, получать недовольство и критику от коллег и руководства, в перспективе терять в деньгах, карьере и профессиональной репутации, — разумеется, он ответит «нет». Несмотря на это, заставить себя заниматься тем, чем надо, никак не выходит, и увещевания, просьбы, уговоры и самоуговоры, пресловутая сила воли помогают ненадолго. Это означает, что в данном случае идет борьба со следствиями, а не устранение причин. Проблему прокрастинации психологи изучают несколько десятилетий, объяснений и теорий существует множество. Попробуем поговорить о прокрастинации не как о проблеме, а как о симптоме, указывающем на наличие скрытой проблемы. Точно так же как, например, насморк — это не самостоятельная болезнь, а симптом вирусной инфекции, и лечить надо инфекцию, прокрастинация — это маркер существующей проблемы. Если устранить проблему, симптом исчезнет сам по себе, специально бороться с ним не надо.

Список причин, приведенный ниже, не является исчерпывающим, но они встречаются чаще всего.

В первую очередь можно говорить о хронической усталости. Желание отложить на потом важное дело может сигнализировать о том, что для выполнения этого дела в данный момент просто нет сил. Например, надо написать презентацию нового продукта или услуги, и это не механическая работа, а напряженный интеллектуальный труд, требующий сосредоточенного внимания. Бессознательно хочется уклониться от этой работы, по крайней мере на данный момент, но отдыхать на рабочем месте у нас не принято. Кроме внешних последствий, в виде недовольства начальника или коллег, есть еще и недовольство собой. Тогда можно делать мелкие, незначительные дела, облегчать свою совесть тем, что не бездельничаешь в офисе, но в это время напряжение от мысли «надо сделать ту самую работу» никуда не девается, как и усталость.

Спросите себя, как давно вы были в отпуске. Как проходит ваш отдых вообще — это действительно отдых, когда вы можете отоспаться, заняться приятными делами, или просто смена одной деятельности на другую, также требующую энергии и сил? Отгул, больничный, внеплановый отпуск на несколько дней, и по приходе на работу, может, презентация будет сделана в первую очередь. Когда есть силы и желание работать, пропадает необходимость как-то специально заставлять себя или уклоняться от работы.

Скажу отдельно пару слов об организации рабочего времени в целом. Если есть хроническая усталость, стоит пересмотреть перечень своих обязанностей — не тех, которые прописаны для вашей должности, а тех, которые вы реально выполняете. Понаблюдайте, чем наполнен ваш рабочий день. Часто оказывается, что в нагрузку к основным функциям идет масса неважной (для специалиста определенной квалификации), ненужной или не своей работы. Максимальное освобождение себя от лишней нагрузки, сосредоточенность только на основном значительно повышает эффективность труда и снижает риск возникновения хронической усталости. Не секрет, что многие руководители любят, в целях экономии на зарплате, нагрузить одного человека обязанностями двух-трех сотрудников — как по объему времени, так и по количеству задач. В итоге такая «экономия» оборачивается убытками от низкого качества результатов. Ведь сколько ни нагружай сотрудника, сколько ни «озадачивай», все равно он выполнит лишь то, что реально может выполнить, а не столько, сколько ему скажут. И в этой ситуации хроническая усталость и прокрастинация являются нормальным ответом здорового организма — эдакий тихий саботаж.

Стоит еще сказать о том, что зачастую и сам человек нереалистично оценивает собственные силы и возможности, и набирает на себя столько обязательств, задач и планов, сколько выполнить не в состоянии. И тут нужно или честно признаться самому себе, что переоценил себя, и отказаться от части дел. Или же тужиться, пытаясь выполнить невыполнимое, и объяснять себе и другим: ой, я не сделал это и это, потому что был занят тем-то и тем-то.

Еще одна причина прокрастинации — нежелание выполнять ту или иную работу. Усталости особой нет, но и желания — двигателя любого действия, — тоже. В этом месте многие возмутятся: «Что значит — нет желания? Это работа, и ее надо делать, мало ли кому чего хочется!» Жизнь взрослого человека устроена так, что действительно время от времени приходится делать то, что не хочется. Если время от времени, то можно себя уговорить. Но постоянно заставлять себя заниматься нелюбимой работой не получится, и тут наш организм бессознательно переходит в энергосберегающий режим: приходит на работу, изображает бурную деятельность, но работает на самом деле мало. Или человек начинает часто и подолгу болеть — тоже способ уклониться от неинтересной и бессмысленной работы.

Мало кто признается себе, а тем более другим, в том, что попросту не хочет работать: в этой компании или на этой должности, или с этими людьми, или за такую зарплату. В первую очередь это надо понять самому, что очень непросто. Не говоря уж о том, чтобы сказать об этом коллегам или руководителю. Помочь выявить эту причину прокрастинации могут профессиональные и внимательные HR-менеджеры, непосредственный руководитель или психолог. Сам человек может догадываться, почему он вместо того, чтобы заниматься продажами, целыми днями пьет кофе с коллегами или заполняет ненужные таблицы в Exсel, но посмотреть правде в глаза бывает страшно. Ведь тогда придется что-то менять: искать другую работу, учиться чему-то новому, заявлять о своих интересах и стремиться к их осуществлению. Прокрастинация в этом случае становится самым простым и легким выходом из ситуации, но, к сожалению, такой выход приносит много вреда в первую очередь самому человеку.

Мне известны случаи, когда сотрудники до такой степени пренебрегали своими обязанностями на постылой работе, что увольнять их приходилось со скандалом, ни о каких хороших рекомендациях для следующего работодателя и речи быть не могло.

Все может быть не так драматично, если человек может открыто поговорить с начальством о сложившейся ситуации, и они вместе поищут пути выхода из нее. В большинстве случаев увольнять сотрудника вовсе не надо: достаточно что-то изменить в работе или вознаграждении. Например, пересмотреть обязанности: возможно, человек давным-давно делает то, что ему уже неинтересно, из чего он профессионально вырос. Или, наоборот, нагружен тем, для чего его квалификации явно недостаточно, а вырасти в этой сфере он не сможет. Отдельно пару слов о вознаграждении: существует миф о том, что человек, который действительно хочет работать, будет это делать и за небольшие деньги, а кто не хочет — не будет даже за большую зарплату.

Сотрудник, который хочет работать в этой компании или в этой профессии, первое время действительно может работать за небольшие деньги, но это не означает, что так будет всегда. Пока идет испытательный срок, или знаний и навыков недостаточно, наградой будет профессиональный рост. Когда же есть недооцененность, в чем бы она ни выражалась: в несоответствующем финансовом вознаграждении, в отсутствии положительной оценки от руководства и коллег, — бессознательно человек будет добирать свое: не деньгами, так меньшей нагрузкой. Субъективное чувство недооцененности не имеет ничего общего со средней зарплатой по рынку или в компании. Это не означает, конечно же, что надо без разговоров платить за работу столько, сколько просят, — рыночные расценки являются ориентиром. Но если сотрудник ценен и важен для компании, есть смысл обсудить с ним вознаграждение именно для него.

Конечно, бывает и так, что человек просто-напросто находится не на своем месте. Выбрал профессию, опираясь не на свои склонности, желания и интересы, а на соображения престижности, советы родителей и т.д. А если заниматься не своим делом, то сколько бы денег оно ни приносило, рано или поздно от него захочется убежать. Тогда стоит искать свое. Как показывает опыт многих успешных людей, которые резко сменили свой профессиональный вектор даже в зрелом возрасте, — если занимаешься тем, что интересно, во что вкладываешь энергию, рано или поздно это дело будет приносить хороший доход. Не говоря уж о чувстве радости и наполненности жизни.

Плохие или напряженные отношения в коллективе — еще один источник прокрастинации. Было бы идеально, если бы все коллеги любили и уважали друг друга, но в реальной жизни так бывает не всегда. Плохой психологический климат в коллективе нередко становятся серьезной помехой для нормальной и продуктивной работы. Плести интриги, выяснять отношения зачастую становится более увлекательным, чем, собственно, работать. Да и сотрудничать в одном проекте тем, кто друг друга терпеть не может, весьма затруднительно. Например, надо готовиться к важной встрече с клиентом, но менеджер проекта и дизайнер тихо ненавидят друг друга, соответственно, будут оттягивать те моменты, когда им необходимо вместе поработать. Или конфликт бухгалтера и менеджера по продажам: первый никогда не готовит вовремя документы для клиентов второго, прикрываясь более важными и срочными делами. Иногда двум людям удается найти общий язык, иногда — нет. Если в коллективе есть такие проблемы, их нельзя пускать на самотек, необходимо разбираться и искать выход.

Еще один неожиданный вид прокрастинации, который со стороны выглядит как напряженная работа, но на самом деле является прекрасным уходом от нее, — это бесконечные совещания и рабочие встречи. Они важны и нужны, безусловно. Все дело только в их количестве и продолжительности. Если митинги происходят чуть ли не ежедневно, по нескольку раз в день, создаются по любому поводу, независимо от его значимости, длятся не менее часа, на них присутствует максимальное количество сотрудников, и решения, принятые на одной встрече, становятся предметом обсуждения на следующей, — стоит задуматься над тем, что происходит в компании. Ведь в таком режиме выполнять принятые решения просто некогда. А сами совещания становятся отличной имитацией настоящей работы. Рядовые сотрудники, которые должны выполнять поставленные задачи, часто игнорируют их или действуют по своему плану, то есть прокрастинируют. Причина ясна: то, о чем договорились сегодня, вполне может быть отменено или переиначено завтра. Выполнять же бессмысленную работу, не имеющую ни начала, ни конца, как правило, не хочется.

Существует больше причин прокрастинации, чем описано выше, и это общие выводы. Что происходит в каждом конкретном случае, почему именно вы прокрастинируете, — вопрос для серьезных раздумий, лучше вместе со специалистом: коучем или психологом. Можно, конечно, и искать причину: ведь прокрастинация уберегает нас от нелюбимой, непонятной, бессмысленной работы и в какой-то мере экономит энергию. Правда, в той же мере лишает свободы выбора и радости осмысленной, интересной, творческой и высокооплачиваемой деятельности.

Информация о материале

Опубликовано: 28 декабря 2017

«Тролляку на гілляку»: МЕРТ рекомендує кримінал проти тендерних тролів

Мінекономрозвитку на виконання доручення свого боса Степана Кубіва 20 грудня розіслало рекомендації замовникам «щодо протидії зловживанням недобросовісним оскарженням» за підписом директора департаменту регулювання публічних закупівель Л.В.Лахтіонової. Уже перший пункт повертає нас у старі добрі часи арештів і розстрілів:

«Подавати заяви про вчинення кримінальних правопорушень, пов’язаних з поданням скарг до органу оскарження, до правоохоронних органів. Зокрема, зазначені порушення можуть стосуватися фіктивності підприємств, зловживання повноваженнями службовою особою юридичної особи приватного права незалежно від організаційно-правової форми, службовим підробленням, наданням недостовірної інформації, тощо».

На щастя в плані жахіть цим і обмежились, не включивши до рекомендацій розстріли та розплавлений свинець в горло скаржникам, будь-кого з яких замовник на своє внутрішнє переконання може визначити «зловживаючим недобросовісним оскарженням» і натравити на нього поліцію та прокуратуру.

Далі йдуть більш мирні пункти, від яких віє самоочевидністю рекламних роликів на кшталт «не хочеш підчепити хворобу – вдягай презерватив». Але саме ця самоочевидність і вказує, що все це – просто приступ бюрократичного абсурду, який має показати, що влада щось робить. Так, робить. Але лише маскує хворобу, а не лікує.

Із поданням заяв на кримінал все зрозуміло. МЕРТ, так би мовити, дає замовникам моральну індульгенцію на кошмаринг учасників, які з будь-яких мотивів можуть не подобатись замовнику. Наприклад, замовник заточує торги на розпил по завищеній ціні, а якийсь учасник послідовно оскаржує в АМКУ дискримінаційні вимоги. І замовник замість того, щоб знизити очікувану ціну і перестати пхати все нові й нові дискримінаційні забаганки, продовжує те саме, і, зрештою – просто не може закупити необхідне устаткування. У такій ситуації замість того, щоб «посадити в тюрму» заточеного на розпил замовника МЕРТ фактично дозволяє «саджати в тюрму» скаржника, який тільки й хоче, щоб перемогти на тендері в конкурентній боротьбі з більш вигідною для держави(!) ціною.

Поїхали далі.

У якості боротьби з тендерними тролями замовникам пропонується «подавати заяви про антиконкурентні узгоджені дії з метою спотворення результатів торгів».

Ось вам невеличкий тест. Крупний замовник вже кілька років поспіль розігрує кількасот мільйонів на запчастини одного виробника, що належить нардепам від БПП, між двома «прокладками», які дозволяють собі не тільки однакові довідки, а й навіть приходити на торги без досвіду поставок таких запчастин. Але конкурент-виробник цього року кілька разів вдало оскаржив в АМКУ цей розпил, пропонуючи свій товар на 17% дешевше. Як гадаєте, замовник подав в АМКУ скаргу на «антиконкурентні узгоджені дії»? Чи викинув дешевшу фірму, яка потім оскаржила в АМКУ ці дії замовника і перемогла, що у свою чергу знову не дало замовнику змоги вчасно закупити необхідні запчастини? І знаєте що зробив замовник далі? Ні, не змирився. Саме замовник пішов до суду доводити, що АМКУ був неправий. Неправий у тому, що визнав досвід поставок дизельного палива НЕаналогічним досвіду поставок рейкових скріплень. Тобто суддя Смолій Окружного адмінсуду Києва рішеннямвід 14 грудня взяв і викинув в унітаз правило АМКУ про визначення аналогічного досвіду поставок по четвертому знаку в коді товару.

Так, це поки що лише перша інстанція. Але ще раз. Замовник, а в даному випадку це був «Центр забезпечення виробництва» Укрзалізниці, довів через суд, що для визначення аналогічного досвіду абсолютно неважливий досвід постачання конкретного товару. Тобто тепер ви можете з довідкою про постачання бітуму прийти на тендер по лікам, і вас не зможуть викинути звідти за відсутність досвіду роботи з ліками. Ви можете з досвідом поставок дров прийти на тендер по поставці запчастин для літаків. А що такого? Гулять так гулять, живемо – один раз, і хочеться це зробити по-багатому.

І що характерно, для підкріплення своєї позиції тендерники залізниці принесли в суд ще один лист від Мінекономрозвитку №330-06/3812-06 від 7 лютого 2017 року за підписом директора департаменту регулювання публічних закупівель Олександра Стародубцева. Так-так, саме попередника Лілії Лахтіонової, що нині рекомендує замовникам подавати заяви в прокуратуру на учасників, які оскаржують дискримінаційні умови тендерів.

І наостанок ще раз про пекельну чудасію рекомендацій МЕРТу.

Вони взялись до справи через палке бажання Володимира Гройсмана розігнати всяких босяків, які оскаржують в АМКУ  дуже потрібні прем’єр-міністру закупівлі сканерів для митниць та вантажних вагонів для залізниці. Тут є різні підводні камені, але сенс один – заплановане Гройсманом свято ґешефту зривають скаргами в АМКУ. Прем’єр вже насилав на той орган перевірки, але отримав по рукам з Адміністрації президента. Прем’єр вже публічно проклинав голову АМКУ, але отримав холодний ігнор з боку Генпрокуратури, у стінах якої навіки замерзла справа «Тедісу». Тепер ось такий спам.

Тому ще раз повторю. Якщо тобі потрібні сканери – розбирайся з Насіровим, якого рятує від НАБУ і тюрми угрупування Грановського. Якщо тобі потрібні вагони – розбирайся з Кононенком, який знаходиться на вершечку телефонної піраміди «Максмед»-»Трейд коммодіті».

А якщо потрібні системні зміни правил гри, то розбирайся з замовниками, які шиють в тендерну документацію солодку «маржу», яка насправді і є тією системною проблемою, з якою потрібно боротись. МЕРТу – в тому числі.

Информация о материале

Опубликовано: 28 декабря 2017

У Путина два варианта по Донбассу, в 2018 году придется сделать выбор - Дмитрий Тымчук

В следующем году президенту России придется принять решение по Донбассу, и если Владимир Путин не уйдет с оккупированной части Востока Украины, у него могут возникнуть серьезные проблемы.

О том, каким был 2017 год для украинской армии и чего ждать на фронте в 2018-м, в интервью «Апострофу» рассказал координатор группы «Информационное сопротивление», член комитета Верховной Рады по вопросам национальной безопасности и обороны ДМИТРИЙ ТЫМЧУК.

Общая картина в 2017 году

Во-первых, 2017 год начался с довольно мощной эскалации. Январь-начало февраля — это события в Авдеевке, когда противник довольно таки серьезно и мощно проводил обстрелы и попытки наступательных операций тактического уровня. В то же время, по нашим данным, россияне проводили тестирование той системы логистики оккупационных войск, которую они создали на Донбассе. Во-вторых, система управления. И везде у них обнаружились проколы. Понятно, что Вооруженные силы Украины в январе-феврале 2017 года – это был вариант не 2014 и даже не 2015 года. То есть оккупанты получили по зубам очень быстро и задорно. В то же время россияне сделали ряд выводов для себя.

Обнаружилось, что накопление материально-технических ресурсов, в первую очередь боеприпасов, себя не оправдывает. Буквально за несколько дней по основным типам и калибрам боеприпасов - это касается минометной и ствольной артиллерии - подразделения оккупационных войск, которые были задействованы, исчерпали практически все запасы, и дальше снабжение осуществлялось фактически с колес. Россиянам это жутко не понравилось, поскольку они считали, что за 2015-2016 годы они создали серьезную систему баз, складов и арсеналов для того, чтобы проводить операции оперативно-тактического уровня. А тут оказалось, что они даже в серьезный период эскалации и на тактическом уровне выдержать не могут.

Система управления тоже показала себя не с лучшей стороны. И именно на основании этих событий, в которых ВСУ показали, что готовы к любым сюрпризам со стороны оккупантов и готовы в любое время выполнять боевые задачи, несмотря на те силы и средства, которые задействуют оккупанты на том или ином направлении или участке. После этого россияне сделали серьезный шаг – переподчинение «первого армейского корпуса ДНР» и «второго армейского корпуса ЛНР». Если ранее они были в оперативном подчинении центра территориальных войск Южного военного округа РФ, то после этого, с марта 2017 года, оба армейских корпуса были переведены в подчинение восьмой общевойсковой армии РФ. Соответственно, все оперативные планы стали рисоваться в штабах восьмой российской армии, как и рисуются сегодня.

Весь этот год «первый корпус ДНР» и «второй корпус ЛНР» «кошмарили» различными инспекциями и проверками. Вскрыты куча недостатков, колоссальные схемы воровства, разворовывания финансовых, материально-технических ресурсов и так далее. Но, поскольку сплошь и рядом в этом задействованы так называемые российские советники и все ушло на самый верх, то есть на уровень российских советников в штабе «первого АК ДНР», то бороться с этим стало довольно сложно. Это мы говорим о том, что видели с той стороны.

Для нас все эти события не принесли какого-то облегчения в ведении боевых действий. Россияне взялись очень сильно за дисциплину, за управляемость, за комплектование профессионально подготовленными кадрами своих подразделений. Очень серьезную сделали ставку на подготовку специалистов по наиболее востребованным специальностям – это касается механиков-водителей, командиров, операторов-наводчиков в мотострелковых и танковых подразделениях, артиллеристов, корректировщиков и так далее.

На сегодня, когда проводятся обстрелы с использованием той же ствольной артиллерии, из последних событий - в районе Новолуганского, Травневого, когда действовали подразделения реактивной артиллерии боевиков с территории Горловки, мы видели, что уровень их артиллеристов стал на голову выше. То есть те мероприятия, которые в основном проводились на протяжении сентября-декабря 2017 года, дают плоды, и это тревожный звонок для нас, с одной стороны.

С другой стороны, Вооруженные силы Украины все это время тоже не сидели сложа руки. Если говорить о том, как трансформировались наши войска даже за последний год, и сравнить с тем, что было в 2013 году, то можно привести показатель, который будет достаточно красноречивым. Выйдя на пенсию в запас в 2011 году, я помню, что на тот момент проведение батальонно-тактических учений в ВСУ было событием масштаба страны. Когда проводилось любое БТУ, привозилось много журналистов, военных атташе из Киева, показывали, как доблестная украинская армия проводит батальонно-тактические учения. Если в течение года их проходило до пяти штук в сухопутных войсках (вплоть до 2013 года), то это было большим событием для армии. И другая картина. На протяжении только этого года в сухопутных войсках уже проведено 26 учений бригадного уровня, то есть уровнем выше, чем БТУ. До 2014 года про бригадные учения в украинской армии вообще никто не говорил. Если бы кто-то заикнулся об этом, то это бы восприняли даже не на уровне научной фантастики, настолько это было нереально. И только за этот год наши войска провели 26 учений бригадного уровня, а батальонно-тактических учений проведено порядка ста. То есть мы можем оценить, какой уровень подготовки.

К примеру, в воздушных силах наши летчики имеют налет, приемлемый даже по западным меркам — 100-120 часов, что является нормой.

На протяжении этого года мы можем оценить, насколько вырос уровень военной подготовки – и это несоизмеримо с предыдущими показателями. Соответственно, это отражается на том, насколько профессионально действуют наши войска на фронте.

Не секрет, что в 2014-2015 годах во время проведения шести волн мобилизации, когда на фронт отправлялись люди, теоретически имеющие военно-учетные специальности, но, на самом деле, не служившие в армии, то, понятное дело, они попросту не имели навыков. Соответственно, если сравнивать те же сухопутные войска 2017 года, когда приходят контрактники, которые проходят достаточно серьезный и напряженный курс боевой подготовки и только после этого направляются в зону АТО, с армией 2014-2015 годов, то мы видим колоссальную разницу.

2017 год стал показательным как раз в том плане, что мы провели тестирование системы своей боевой подготовки, тестирование процесса обновления вооружения и военной техники, а также тестирование системы обеспечения Вооруженных сил.

Военный бюджет: как было и где взять деньги

Есть очень большая проблема. Украинский парламент сделал очень опрометчивый шаг, когда в прошлом году заложил в военный бюджет шкуру неубитого медведя. Туда были вбиты средства от спецконфискации, имеются в виду «деньги Януковича», за которые Вооруженные силы якобы должны были проводить модернизацию и закупку новых образцов вооружений. Но украинский парламент так и не принял соответствующий законопроект, соответственно, гособоронзаказ был полностью сорван.

В этом году Верховная Рада такой ошибки не допустила. Но к лету этого года даже с готовым документом мы получили практически нулевой результат. Гособоронзаказ был выполнен лишь на 5 процентов. До конца года, прилагая титанические усилия, мы никак не выполним гособоронзаказ. Было проведено заседание комитета ВР по вопросам нацбезопасности и обороны, на котором участники процесса (Укроборонпром, Минобороны, директора заводов), называли разные причины недовыполнения гособоронзаказа. Но, как мне кажется, именно это заседание стало толчком к решению многих проблем. После того, как эти бюрократические процессы были выведены на свет Божий, подвижки пошли. Заводы начали получать средства, соответственно, закипела работа по модернизации бронетехники. Хотя на 2017 год гособоронзаказ также не будет выполнен, но у нас намного лучше показатели, чем в 2016 году.

Говоря о бюрократических играх, мы получаем абсолютно неприемлемую ситуацию. Идет война, и понятно, что Вооруженные силы несут потери, ведя боевые действия. То есть технику необходимо восстанавливать, ремонтировать, модернизировать, на это есть деньги в бюджете на текущий год, а в это время бронетанковые заводы не имеют заказов, стоят перед тем, что нет средств даже для выплаты зарплаты рабочим. Для воюющей страны это даже не анекдот, а какая-то фантасмагория. Но, тем не менее, это наша украинская реальность.

Я не знаю, какой ситуация будет в 2018 году. Но те средства, которые заложены в госбюджет на следующий год, позволяют выполнить полностью гособоронзаказ так, как его видит Министерство обороны. Однако я боюсь загадывать, какую роль сыграют бюрократические игры и насколько эти средства будут реализованы.

Военная помощь: что получает Украина

Когда мы говорим об иностранной военной помощи, в первую очередь американской, я бы говорил даже не о суммах, а о том, как именно и на какие вещи они будут направлены.

Для примера. Когда началась война на Донбассе, США и все цивилизованное общество поняли, что речь идет о военной агрессии России, а не о каком-то внутреннем конфликте. Конгресс начал выделять средства для военной помощи Украине. Но проблема в том, что последнее слово было за президентом Соединенных Штатов, тогда Бараком Обамой. И он нашел интересное решение проблемы. Чтобы, с одной стороны, реализовать те средства, которые выделяет Конгресс на военную помощь Украине, но, при этом, чтобы эта реализация как можно меньше раздражала Россию. Львиная доля этих средств пошла на инструкторские миссии, которые касались не только Вооруженных сил, а и Национальной гвардии, других вооруженных формирований. Такие миссии проводились во Львовской области, в Яворовском учебном центре. По мнению тогдашней администрации Белого дома, это не должно было особо раздражать россиян. Понятно, что это намного меньший раздражитель, чем если бы Обама начал давать Украине Javelin. Тем не менее он отчитывался, что военная помощь Украине идет. Хотя уже на тот момент наши военнослужащие, имея реальный боевой опыт на Востоке Украины, могли дать не меньше в плане боевых навыков, знаний как раз в формате ведения гибридной войны, чем иностранные инструкторы нам. Но эти средства были потрачены.

То же самое касалось и других направлений помощи — военных материально-технических ресурсов. Все, что поступало к нам, никак нельзя назвать не то, что оборонительным, а просто летальным вооружением. И даже когда мы стали получать столь нужные для нас вещи, вроде контрбатарейных радаров, тоже были нюансы. На сегодняшний день мы получили порядка 50 РЛС контрбатарейной борьбы. Однако то, что приходило при Обаме, можно было использовать только для фиксирования ситуации. В чем смысл таких РЛС? Они обнаруживают, откуда ведется артиллерийский огонь противником. Соответственно, сразу по этим данным должны вестись контрбатарейные меры, наша артиллерия должна открывать огонь по этим же координатам. Однако функция корректировки нашего огня была технически устранена из этих радаров. Таким образом, это бы замечательно подошло для ОБСЕ, но для ведения боевых действий применение таких РЛС было сомнительно.

Здесь еще вопрос к ВСУ. Мы знаем, что во время событий под Дебальцево была информация, что два таких радара были оставлены нашими подразделениями. И тут как раз срабатывал фактор, о котором говорили эксперты еще до событий под Дебальцево. О том, что оружие, которое передается ВСУ, завтра может оказаться в руках боевиков.

Комитет ВРУ по вопросам нацбезопасности и обороны заслушивал командиров конкретных подразделений, в распоряжении которых были американские РЛС контрбатарейной борьбы и которых обвиняли в том, что они оставили россиянам эти РЛС под Дебальцево. Мы получили подтверждения, что эти РЛС были полностью выведены из строя и восстановлению не подлежали. Однако это негативно повлияло на дальнейшие дискуссии по предоставлению Украине летальных вооружений.

Мне кажется, те события напугали не столько американцев, как наших генералов. По моим данным, на сегодняшний день такие контрбатарейные радары находятся на складах и не используются в зоне АТО. С одной стороны – понятно, потому что Украина строго придерживается Минских соглашений. На передовой мы не используем тяжелое вооружение, в том числе и артиллерию, а только стрелковое и пехотное вооружение. Тем не менее мы оставляем за собой возможность в случае эскалации вернуть тяжелые вооружения на исходные позиции и применить их против противника. И эти РЛС контрбатарейной борьбы должны быть в составе подразделений, которые находятся в готовности выдвинуться в первую линию в случае необходимости.

Военная помощь: что нужно Украине

Мы понимаем, что вопрос Javelin пока завис в воздухе, но уже есть решения со стороны Белого Дома (разговор состоялся до появления данных о том, что президент США Дональд Трамп готов предоставить Украине летальное оружие, в том числе и Javelin, - «Апостроф»). По другим направлениям Украине предлагают оборудование и технику, которая касается не только сухопутных войск. Мы должны не забывать о других подразделениях Вооруженных сил, поскольку у нас там далеко не самая радужная ситуация.

По ВМС. После того, как основные средства и силы флота были «отжаты» россиянами в Крыму, сегодня мы имеем в составе ВМС то, что нам удалось вывести оттуда.

По ВВС. В принципе, мы можем закрыть вопросы по транспортной авиации. У нас есть «Антонов», который является одним из мировых лидеров среди авиапроизводителей такой техники. А вот по боевой авиации у нас большие проблемы. Причем и по штурмовой, и по истребительной авиации. Здесь можно делать ставку на модернизацию. Однако возникает вопрос, насколько украинский ВПК может модернизировать своими силами нашу штурмовую или истребительную авиацию. Что касается закупки новых единиц боевой авиации, то мы на сегодняшний день этот вопрос даже не рассматриваем.

Изначально ВСУ делали ставку на модернизацию, и это понятно. Модернизировать 5 танков по цене закупки одного — понятно, в какую сторону делать выбор. Однако здесь тоже не так гладко. Мы видим претензии к схеме танка «Булат» Т-64 БМ, который был разработан в Украине. На сегодня наши военные выводят их в резерв, так как они себя не оправдали в зоне АТО. Поэтому необходимо понимать, на что мы будем делать ставку дальше.

Есть успешный вариант с модернизацией танка Т-72. Но нужно понимать, чем отличается Т-72 от Т-64. У профессиональных танкистов свои критерии – это легкость в эксплуатации, в ремонте и так далее. Но с политической точки зрения лучше Т-64, который разработали и производили в Украине, а Т-72 изготавливался на «Уралвагонзаводе» в Нижнем Тагиле. То есть с политической точки зрения для нас лучше делать ставку на модернизацию нашего танка.

Вопросы существуют по всем видам войск. В меру возможностей они решаются. Один из видов успешного разрешения вопроса – это то, что в Украине в этом году освоен выпуск артиллерийских боеприпасов необходимых калибров, наиболее задействованных. Для нас это большое подспорье. Я знаю, по каким ценам мы закупали боеприпасы последние два года — это дорогое удовольствие. Учитывая, что у нас не настолько напряженные действия в зоне АТО, понятное дело, расход боеприпасов не настолько большой. Тем более, что сейчас артиллерию фактически не используем, в отличие от той стороны. Однако понятно, что мы должны быть готовы к любому сценарию, любой эскалации.

Опять-таки, по тем событиям, которые мы наблюдаем последние несколько дней, мы должны понимать, что наши Вооруженные силы должны быть обеспечены полностью по всем категориям — начиная от боеприпасов и стрелкового оружия и заканчивая реактивной артиллерией.

Война с Россией: чего ждать

Долгое время Россия ожидала, когда Украина плюнет и скажет, что Минские соглашения похоронены. И Кремль сможет сказать: вот видите, Украина сорвала соглашения, она против мирного диалога. Сейчас Путин пошел на шантаж, когда начал заявлять, что минский формат имеет низкую эффективность, когда начинает выводить своих офицеров из состава СЦКК. Тут уже Украина застыла в предвкушении, мол, завтра можно будет сказать, что Путин сорвал все Минские договоренности.

Но, на самом деле, эта игра в «кошки-мышки» продолжается не первый год. Все понимают, французы, немцы, россияне и, тем более, мы, что Минск — это мертворожденное дитя. Эти разговоры про дорожную карту – не более, чем клоунада. Все это понимают, но нужно делать серьезные лица, потому что альтернативы как бы нет. Сколько будет продолжаться этот цирк, пока непонятно. Но выборы в России (выборы президента РФ в марте 2018 года, - «Апостроф») могут стать какой-то отправной точкой.

Для Путина сейчас важно сохранять статус-кво. Американцы через [спецпредставителя Госдепартамента США по вопросам Украины] Курта Волкера начинают делать нелицеприятные предложения, пытаясь изменить ситуацию не в том формате, который нравится Кремлю. Но Путин будет тянуть до выборов этот статус-кво. А после выборов начнутся другие разговоры. Все прекрасно понимают, что российская экономика не в лучшем состоянии. И то, что сейчас сохраняются какие-то социальные гарантии, то это продлится только до выборов.

Тот же Крым довольно таки дорого обходится Путину, война на Донбассе стоит не копейки, санкции берут свое, международная изоляция — все эти факторы в совокупности дают возможность понимать, что для россиян после выборов наступят не самые лучшие времена. Им уже напрямую скажут, что нужно довольно серьезно затянуть пояса, а в России далеко не всем гражданам это понравится.

На этом фоне в России к осени 2018 года может создаться такая социально-экономическая негативная ситуация внутри, что Путину придется что-то решать. Крым, понятное дело, он не отдаст, а вот по поводу Донбасса у него станет вопрос ребром: либо уходить с надеждой на снятие санкций, плюс снять с себя бремя финансирования этой кампании, либо продолжать войну с непонятными последствиями уже внутри своей страны. Что он выберет – пока непонятно. Но в Кремле прекрасно понимают, что этот выбор скоро настанет.

То есть после выборов в России стоит ожидать серьезных изменений стратегии Кремля. Единственный вопрос, как будет выходить Путин с Донбасса, пытаясь сохранить лицо, потому что это для него принципиально важно.

Информация о материале

Опубликовано: 27 декабря 2017

Кому Україна платила по рішенням євросудів

По рішенням євросудів Мін’юст цього року заплатив вже 98 мільйонів, фізособам в середньому по 43 тисячі.

На порталі використання публічних коштів «Є-дата» оприлюднено дані про платежі Міністерства юстиції по вирокам Європейських судів у 2017 році на загальну суму 96,76 млн грн. Про це свідчать підрахунки «Наших грошей» (скачати весь файл).

На порталі оприлюднено щонайменше 1,8 тис платежів, у призначенні яких було вказано про виконання рішень Європейського суду. При цьому Мінюст не вказував детально назви європейських судів, по рішенням яких проводились платежі.

Найбільший платіж 12,49 млн грн. стосувався позову БСФ Свіссфото АГ (BSF Swissfoto AG) до Державного агентства земельних ресурсів України. Відомо, що ця фірма у 2009 році була підрядником по проекту «Видача державних актів на право власності на землю в сільській місцевості та розвиток системи кадастру». Цей позов розглядався у Постійній палаті Третейського суду в м. Гаага, Нідерланди.

Абсолютна більшість платежів зроблена Мін’юстом на імя фізосіб, які судились з Україною в Європейському суді по правам людини. Без урахування лідерів рейтингу, які стосувались спорів юридичних осіб з Україну, то по решті виплати в середньому склали 43 тис грн.

Раніше у Міністерстві юстиції заявили, що не ведуть окремого обліку громадян та фірм, яким виплатили відшкодування за рішеннями Європейського суду з прав людини. У міністерстві навели лише загальні суми за роками – у 2014 році виплатили 169,8 млн грн, у 2015 році сума виплат значно зросла до 640 млн, у 2016 році – 612,3 млн, у 2017 році з бюджету України виплатили 56,9 млн грн.

Як відомо, Національне антикорупційне бюро підозрює службових осіб Міністерства юстиції у розтраті понад 54 мільйонів гривень протягом 2015 року.

У Мін’юсті стверджують, що виплатили ці гроші київській компанії «Золотий мандарин ойл» за рішенням Європейського суду з прав людини і зробили це законно.

Виплати Мін’юсту по рішенням євросудів у 2016 році

Информация о материале

Опубликовано: 27 декабря 2017