Главная

Переаттестовать нельзя помиловать?

Процесс переаттестации сотрудников Национальной полиции начался 5 ноября 2015 г. На данный момент почти завершена переаттестация сотрудников полиции Киева, Киевской области и Центрального аппарата МВД, Хмельницкой, Волынской, Ровненской и Одесской областей. На заседании совместной коллегии Министерства внутренних дел и Министерства юстиции Украины руководитель Национальной полиции Хатия Деканоидзе заявила, что переаттестацию сотрудников Национальной полиции планируется закончить до конца июля 2016 г. Однако сам процесс переаттестации поддается критике со стороны как общественности, так и сотрудников полиции. Кроме того, с момента запуска процедуры переаттестации в суды начали массово поступать иски к Национальной полиции Украины с требованием о восстановлении в должностях незаконно уволенных сотрудников. Чем вызвана такая ситуация, и как проходит процесс полицейской переаттестации, узнавала «Судебно-юридическая газета».

Окружной админсуд завален исками

Со вступлением 7 ноября 2015 г. в силу Закона «О Национальной полиции Украины» в Окружной административный суд Киева поступило более 300 исков к Национальной полиции, что составляет более трети от общего количества публичных споров, поступивших в суд с 7 ноября 2015 по 29 марта 2016 г. Чаще всего истцы оспаривают решения аттестационных комиссий, требуют отмены приказов территориальных управлений Национальной полиции, восстановления на должности и взыскания морального ущерба.

Как отмечают в суде, по итогам 2015 г. количество споров по вопросам принятия, прохождения и увольнения с публичной службы значительно увеличилось по сравнению с показателями 2014 г. Такая тенденция наблюдается и в этом году: за январь-март количество дел этой категории возросло на 65% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

При этом все знают печальную ситуацию с затягиванием решения вопроса о продлении полномочий судей. Подводя итоги работы судебной системы, председатель ВСУ Ярослав Романюк отметил: «Всем известно, что Верховная Рада не решает по существу вопрос избрания судей на должности бессрочно. На данный момент около 900 судей в местных судах не осуществляют правосудие, поскольку закончился 5-летний срок их первого назначения на должность. На самом деле это опасная цифра – 1/5 часть общего количества судей, работающих в местных судах. Около 700 из них прошли все необходимые процедуры для избрания на должности бессрочно, получили позитивные рекомендации ВККС, и представления об их избрании внесены в парламент, однако эти вопросы не рассматриваются».

В Окружном административном суде Киева также обеспокоены сложившейся ситуацией. 2/3 судей этого суда остаются без полномочий, что вызывает чрезмерную нагрузку на остальных судей и значительное накопление остатков дел. По сути, правосудие осуществляют только 16 из 49 судей. А учитывая тот факт, что количество споров по вопросам принятия, прохождения и увольнения с публичной службы значительно увеличилось, остается только догадываться, как быстро будет продвигаться процесс по рассмотрению данной категории дел.

Честность комиссий

С целью оценивания деловых, профессиональных, личных качеств полицейских, их образовательного и квалификационного уровня на основании глубокого и всестороннего изучения, определения соответствия занимаемым должностям, а также перспектив их служебной карьеры, руководствуясь ст. 57 Закона о Национальной полиции и требованиями Инструкции о порядке проведения аттестации полицейских, утвержденной приказом МВД №1465 от 17.11.2015, в Национальной полиции создаются центральные и апелляционные аттестационные комиссии.

Однако процедура и критерии отбора членов аттестационных комиссий в названной Инструкции четко не определены, а также не выписана их ответственность, например, за пренебрежительное отношение к кандидатам или необоснованные обвинения в коррупционных преступлениях. Согласно п. 4 Инструкции, в состав аттестационных комиссий могут быть включены кандидаты из числа народных депутатов Украины, работников МВД, общественных, правозащитных организаций, проектов международной технической помощи, общественности и СМИ по предложениям, которые были получены после размещения соответствующих объявлений на официальных сайтах МВД или органов полиции, и при наличии их согласия. Получается, что в состав комиссий может попасть кто угодно, и сотрудники полиции жалуются, что их судьбу определяют лица, которые не имеют никакого отношения к правоохранительным органам и не являются профессионалами в данной сфере.

Другой момент – между членами комиссии и аттестуемыми может прослеживаться конфликт интересов, ведь членами комиссии могут быть те же участники Майдана. Как между людьми, которые были на Майдане, с одной стороны, и сотрудниками полиции, которые противодействовали им, с другой стороны, не возникнет конфликт интересов?

Кроме того, на сайте Национальной полиции в графе «Аттестация: обратная связь с аттестационной комиссией» есть ссылка, по которой граждане могут предоставить информацию о неправомерном поведении сотрудников подразделений полиции. Все желающие могут заполнить определенную форму и подать информацию о фактах неправомерного поведения сотрудников на рассмотрение комиссии. А как отсеять неправдивую информацию? Ведь человека могут просто оклеветать, к примеру, в связи с личным конфликтом. С другой стороны, как отмечают члены комиссии, им не хватает информации о неправомерном поведении сотрудников полиции, поскольку часто именно информация из открытых источников, в т. ч. от СМИ или общественности, является весомой при прохождении собеседования аттестуемым.

Но есть и обратная сторона медали. Возможно, процедура отбора членов комиссий, конфликт интересов и критерии оценки действительно не проработаны должным образом, однако нет сомнений, что членам комиссий приходится нелегко. Ведь на них возлагается не только ответственность за судьбы сотрудников полиции, нагрузка по рассмотрению и переработке всей информации, но и ответственность за качество правоохранительной системы в будущем. При этом деятельность членов аттестационных комиссий подвергается постоянной критике и коррупционным рискам. Пример – недавнее задержание и. о. начальника Главного управления Нацполиции в Черкасской области и заместителя директора института последипломного образования Национальной академии внутренних дел, которые пытались предоставить неправомерную выгоду зампредседателю Национальной полиции Украины за содействие в прохождении аттестации.

«Казнить нельзя помиловать»?

Как уже отмечалось, на данный момент почти завершена переаттестация сотрудников полиции Киева, Киевской области и Центрального аппарата МВД, Хмельницкой, Волынской, Ровненской и Одесской областей. Член экспертного совета по реформированию МВД, глава аттестационной комиссии Национальной полиции Украины Киева и центральной аттестационной комиссии Одесской области Анастасия Леухина уточнила: «Я не знаю, как работают апелляционные комиссии, но основной вал работы и процесс собеседования в этих областях завершен».

Процесс набора кадров в Национальную полицию из рядов бывших милиционеров планировался как максимально открытый и эффективный. Это должны были обеспечить Центр рекрутинга и независимые аттестационные комиссии. Рекрутинговый центр – независимая организация, предоставляющая услуги по поиску и отбору персонала в рамках проекта международной технической помощи по проведению реформ в Украине. Сейчас именно его сотрудники обрабатывают данные комиссий.

Непосредственно перед собеседованием сотрудники сдают тест на общие способности и знания, а также профессиональный тест на знание законодательства. Оперативников и следователей дополнительно тестируют на знание Уголовного кодекса и закона об оперативно-розыскной деятельности. После прохождения тестов члены комиссии изучают аттестационный лист кандидата: информацию о прохождении службы с характеристикой руководителя, декларацию о доходах, справки о физической и огневой подготовке, а также (при наличии) материалы о нем из открытых источников. По своему усмотрению комиссия вызывает претендентов на собеседование, во время которого уточняет полученную информацию и пытается выяснить видение кандидатом реформы Нацполиции и своего места в ней. Часто именно неформальное общение раскрывает несоответствие притязаний кандидата на должность в Нацполиции и его способностей.

«Наша цель как комиссии – определить, насколько профессионален человек, насколько он честен и насколько сможет работать в новых условиях, новой системе и быть «драйвером» этих изменений. А для того, чтобы это сделать, нам нужно задать вопросы о его профессиональной работе, карьерных передвижениях, о том, что его мотивирует работать в полиции. Ведь многие говорят, что в системе все плохо, что они работают без бумаги и бензина, и без этих «взносов граждан» работать просто невозможно. И у нас возникает вопрос: почему тогда человек продолжает работать в этой системе? Очень часто такого плана вопросы помогают понять, какая у этого человека мотивация», – отмечает А. Леухина.

Однако у Дмитрия Абрамчука, адвоката и экс-заместителя начальника городского отдела – начальника криминальной милиции Бориспольского ГО ГУМВД Украины в Киевской области, который представляет интересы 12 незаконно уволенных сотрудников Национальной полиции Украины, есть свое мнение на этот счет: «Смущают вопросы, которые задают члены комиссии. Например, по поводу наличия машины. А если работник полиции не имеет личного транспортного средства, то сопутствующий вопрос: почему к своим годам Вы не заработали на машину? Тем более непонятен сам факт, почему возникают такого рода вопросы, поскольку в членов комиссии есть декларации аттестуемых. Или спрашивают, где человек взял квартиру и т. д.».

По поводу вопросов по декларации глава аттестационной комиссии отметила следующее: «Да, бывают вопросы, к примеру, по декларации о доходах. Ведь собственность человека и членов его семьи – это тоже один из моментов, на который мы обращаем внимание. Потому что приходит сотрудник полиции с зарплатой, условно говоря, 3–4 тыс. грн. Ездит он на дорогостоящем автомобиле или живет в роскошном особняке и декларирует, что купил их в кредит. Однако его семейного бюджета не хватает, чтобы выплачивать этот кредит. Это вызывает серьезные сомнения, откуда берутся деньги. Поэтому мы и задаем такие вопросы о личных финансах, хотя они не всегда комфортны».

Однако в общем члены комиссии уверяют, что на собеседованиях проверяют не только уровень профессиональных знаний, но и информацию о каждом сотруднике – о нарушениях, которые они совершили, незаписанном в декларациях имуществе, возможном участии в коррупционных схемах. Некоторых людей даже отправляют на полиграф.

Если проанализировать, к примеру, результаты переаттестации в Киеве и области, то наиболее неготовым к ней оказалось руководство: в столице подлежат увольнению 80% руководителей, в области – 60%. А в целом отбор не прошли 13% столичных милиционеров и почти 20% в области.

Впрочем, бытует мнение, что тем, кто провалил аттестацию в Министерстве внутренних дел, дают второй шанс: отправляют добровольно служить в Луганске и Донецке. Там сейчас огромная нехватка кадров – почти 3 тыс. человек. Однако официального подтверждения этой информации, к сожалению, найти не удалось. «Я слышал такую информацию. Это может быть приказ министра или главы Нацполиции, но такие нормы противоречат закону прямого действия – Конституции Украины. Ведь в ней сказано, что не может быть никаких привилегий и все равны. А получается – как же равны? Уволенных людей фактически отправляют на войну», – отметил по данному вопросу Д. Абрамчук.

В МВД уверяют, что работников с плохой репутацией на Донбасс брать не будут – только достойных. Правда, критерии оценки пока не разработали. Говорят, возможность работать на Востоке станет для «отсеянных» милиционеров неплохим выходом – молодым не даст уйти в криминал, а ветеранам позволит дослужить до пенсии.

Незаконно?

По мнению адвокатов, к примеру, Д. Абрамчука, который представляет интересы 12 незаконно уволенных сотрудников Национальной полиции Украины, проведение переаттестации в таком виде и по такой процедуре, как это происходит сейчас – незаконно. «В нормальном государстве по нормальным законам сначала проходит аттестация, а потом – назначение сотрудников на должности. У нас хоть и прописано в законодательстве и Инструкции, что аттестация проходит в отношении сотрудников только через год после того, как человека назначили на должность, но получается, что сейчас проводится аттестация людей, которые работают в органах всего несколько месяцев. Аттестационные письма составляют непосредственные руководители или их заместители. В Инструкции прописано, что право составлять аттестационное письмо имеет непосредственный руководитель, с которым сотрудник проработал 3 месяца. А если только 6 ноября 2015 г. людей назначили на должности, как можно уже в декабре проводить аттестацию?»

Солидарен с Д. Абрамчуком и его коллега Владимир Тимошин: «Полиция не имеет права уволить сотрудника по результатам переаттестации». Правозащитник считает, что результаты аттестации не являются основанием для увольнения сотрудника полиции с должности. «Мое мнение, что поголовная аттестация всех сотрудников полиции является незаконной. Если сотрудник не претендует на высшую должность; если не решается вопрос о переводе его на низшую должность; если по результатам служебной проверки не стоит вопрос о его увольнении в связи со служебным несоответствием, этот сотрудник не подлежит переаттестации. Ни Закон Украины «О Национальной полиции», ни приказ МВД №1465 не предусматривают поголовную переаттестацию. Большинство сотрудников, которые, по мнению «активистов» (членов аттестационных комиссий), подлежат увольнению, обратятся в суды и будут восстановлены. Я не говорю, что все суды Украины будут удовлетворять иски сотрудников полиции (впереди аттестация судей, и каждый думает, прежде всего, о себе), но эту процедуру необходимо пройти, чтобы обратиться в Европейский суд, а там работают судьи, которые не находятся в зависимости от власти Украины. Процедура рассмотрения исков, включая Европейский суд, займет не менее 2 лет. Нетрудно подсчитать, какие убытки будет нести государство Украина в связи с выплатой денежной компенсации всем восстановленным Европейским судом полицейским. При этом не факт, что они после этого захотят продолжить службу в полиции», – отмечает адвокат.

Усомнился он и в законности состава аттестационных комиссий и процедуры проведения самой переаттестации, что также может быть основанием для признания увольнения незаконным. «Обратимся к Конституции Украины как к Основному Закону, который имеет наивысшую юридическую силу. Ч. 2 ст. 38 Конституции: «Граждане пользуются равным правом доступа к государственной службе, а также к службе в органах местного управления». Ст. 43 Конституции: «Каждый имеет право на труд, что включает возможность зарабатывать себе на жизнь трудом, который он свободно выбирает или на который свободно соглашается. Государство создает условия для полного осуществления гражданином права на труд, гарантирует равные возможности в выборе профессии и рода трудовой деятельности. Гражданам гарантируется защита от незаконного увольнения», – аргументировал правозащитник.

В свою очередь, Д. Абрамчук утверждает, что среди членов комиссий встречаются ранее судимые или нечестные люди. «В комиссии попадают даже люди с криминальным прошлым. Например, одного из членов комиссии я проверил по базе, и он оказался ранее судимым (амнистирован по нереабилитирующим обстоятельствам) за мошенничество. Этот человек путем мошенничества завладел мобильным устройством несовершеннолетнего ребенка», – рассказал правозащитник.

На самом деле, если послушать правозащитников, негативных факторов в проведении переаттестации сотрудников полиции достаточно много. Однако справедливости ради следует отметить, что адвокаты из числа бывших сотрудников полиции всегда будут находить негативные факторы в этом процессе. Кстати, адвокаты не хотят видеть в своих рядах уволенных сотрудников правоохранительных органов и предлагают ограничить для них допуск к профессии. Возникает вопрос: куда им идти?

Позитив

Наряду с вышеописанным негативом, в проводимой переаттестации есть и позитивные моменты. Нет сомнений, что это нужный процесс, который позволит отсеять несоответствующих требованиям к сотрудникам полиции кандидатов. А присутствие в комиссиях общественных активистов все же вносит определенную лепту в прозрачность этого процесса. Ведь представители общественности имеют возможность пообщаться со многими сотрудниками, посмотреть на уровень их подготовки и развития и тем самым внести свой вклад в ломку выстроенной в последние десятилетия «старой системы». С другой стороны, сотрудники полиции стали лучше понимать, что их деятельность тоже публичная. Все, что они пытались скрытно провернуть на службе, рано или поздно становится достоянием общественности, и приходится отвечать на неудобные вопросы. Кроме того, им пришлось в очередной раз открыть и почитать законы, приказы, инструкции.

Так что сколько бы ни анализировали, «плохая или хорошая» переаттестация – процесс уже давно начат. И нам остается только наблюдать и пожинать плоды имплементируемых реформ.

Комментарии

Мустафа Найем, народный депутат Украины

– Мы сейчас продолжаем переаттестацию в регионах и областях. Насколько я понимаю, будет предложен новый формат переаттестации, который будет немного обобщенный – не меняются ни положения, ни процедура, однако будут обобщенные комиссии. На данный момент Киев, Киевская и еще несколько областей завершили переаттестацию. Сейчас начинается досудебное рассмотрение вопросов восстановления на должностях. Это очень опасный процесс, потому что мы понимаем, что коррупционеры, которые были уволены, за те деньги, что они заработали, нанимают дорогостоящих адвокатов и судятся с системой, чтобы возобновиться в должностях.

Виталий Амелехин, судья Окружного административного суда Киева

– Действительно, с момента вступления в силу Закона «О Национальной полиции Украины» в суд поступило огромное количество исков, в которых обжалуются решения аттестационных комиссий и приказы территориальных управлений Национальной полиции. Есть несколько причин, которые не позволяют рассмотреть дела этой категории в указанный в ч. 1 ст. 122 КАСУ 20-дневный срок. Во-первых, субъект властных полномочий – Национальная полиция Украины во время судебных заседаний не выполняет должным образом прямые обязанности по доказыванию правомерности своих решений. Такая позиция ответчика не дает суду возможности принять решение за одно судебное заседание. Во-вторых, очень часто в ходе судебных заседаний истцы вынуждены изменять объем исковых требований. Например, сначала лицо оспаривает решение аттестационной комиссии, но уже буквально в следующем заседании по причине его увольнения заявляет о намерении расширить свой иск требованием о признании недействительным приказа об увольнении и, соответственно, требует восстановить его на работе. Для обеспечения таких процессуальных прав истцов необходимо дополнительное время, что влияет на срок рассмотрения дела.

Кроме того, не стоит забывать о большой нагрузке в Окружном админсуде Киева, которая возникла вследствие затягивания решения вопроса с продлением полномочий судей. На сегодняшний день в суде имеют полномочия 16 судей из 49, что не может не отражаться на сроках рассмотрения дел и выдачи сторонам процессуальных документов. Мы неоднократно заявляли о необходимости решения вопроса продления полномочия судей, но ситуация не меняется уже более чем 1,5 года. В ежедневном графике судьи – не меньше 20 судебных заседаний, а рассмотрение новых исков назначается судьями не раньше, чем через 2 месяца. В таких условиях страдает, в первую очередь, истец, который вынужден длительное время ждать рассмотрения своего дела.

Анастасия Леухина, член экспертного совета по реформированию МВД, глава аттестационной комиссии Национальной полиции Украины Киева и центральной аттестационной комиссии Одесской области

– Я могу говорить об опыте работы своих комиссий – это аттестационные комиссии Киева и Одесской области, где я была председателем. Если говорить обо всех аспектах переаттестации, то сначала люди сдают тесты по общим навыкам и на знание законодательства в той сфере, в которой они работают, а далее приходят на собеседование. В комиссии, как правило, заседают 6 человек.

Наша цель как комиссии – определить, насколько профессионален человек, насколько он честен и насколько сможет работать в новых условиях, новой системе и быть «драйвером» ее изменений изнутри. Для того, чтобы это сделать, нам нужно задать вопросы о его профессиональной работе, карьерных передвижениях, о том, что его мотивирует работать в полиции. Многие говорят, что в системе все плохо, что они работают без бумаги и бензина, что без «взносов граждан» работать практически невозможно и т. д. А у нас возникает вопрос: почему тогда он продолжает работать в этой системе? Очень часто вопросы такого плана помогают понять, какая у человека мотивация.

Вопросы личного характера мы не задаем. Да, бывают вопросы, к примеру, по декларации о доходах. Ведь собственность человека и членов его семьи – это тоже один из моментов, на который мы обращаем внимание. Потому что приходит сотрудник полиции с зарплатой, условно говоря, 3–4 тыс. грн, который ездит на дорогостоящем автомобиле или живет в роскошном особняке и декларирует, что купил их в кредит. Однако его семейного бюджета не хватает, чтобы выплачивать этот кредит. Это вызывает серьезные сомнения, откуда берутся деньги. Поэтому мы и задаем такие вопросы о личных финансах, хотя они не всегда комфортны.

По поводу того, что члены комиссии не объясняют принятое решение о том, что человек занимаемой должности не соответствует и подлежит увольнению, то могу сказать, что это не прописано в Инструкции. Нет такого пункта, по которому нужно что-то объяснять. Это как собеседование на работу, когда кандидат проходит отбор на вакантную должность. Как правило, никто никогда не объясняет, почему человек не подходит. Это коллегиальное решение комиссии. Я понимаю, что сотрудники полиции смотрят на это, как на процесс увольнения, для них это очень болезненно, и важно объяснение. Но согласно Инструкции, мы этого делать не должны, и я считаю, что это логично. Это же кадровый, а не судебный процесс.

Еще хочу отметить, что мы принимаем во внимание информацию из открытых источников. У нас не так много времени для того, чтобы оценить и изучить кандидата «вдоль и поперек». Второй момент: в Украине люди не пишут жалобы на работу правоохранителей, соответственно, по личному делу трудно сказать, хорошо человек работал или плохо – «жалоб нет». В этом случае очень не хватает качественной работы медиа, поскольку открытые источники – это та же работа прессы, которая разоблачает сотрудников, к примеру, в коррупционных схемах. У нас уходит много времени на поиск информации о людях, которые занимают высокие должности. Но если к нам поступает информация о человеке из открытых источников, мы обсуждаем ее с ним, чтобы он мог прокомментировать, поскольку понимаем, что такая информация не всегда правдива.

Нам важно, чтобы простые граждане активно давали нам обратную связь через гугл-форму на сайте НПУ по поводу сотрудников, которые, к примеру, вымогают деньги, «крышуют» какой-то бизнес или пытают людей в райотделах. Очень важно, чтобы люди, которые пострадали от неправомерных действий сотрудников полиции и знают их фамилии, давали обратную связь, а не просто ворчали на кухне о том, что «опять ничего не меняется». В свою очередь, мы тоже подходим к этому взвешенно и не принимаем всю информацию из открытых источников как истину в последней инстанции, оцениваем человека комплексно, принимая во внимание и результаты по тестам, и его личное дело, и ответы во время собеседования.

Дмитрий Абрамчук, адвокат, экс-заместитель начальника горотдела – начальник криминальной милиции Бориспольского ГО ГУМВД Украины в Киевской области

– Очень много людей уволили в связи с сокращением штата. Я изучил практику окружных административных судов и сделал вывод, что суды сейчас обязывают главное управление МВД (находится в стадии ликвидации) и Министерство внутренних дел восстанавливать незаконно уволенных работников милиции на равнозначных должностях.

У нас хоть и прописано в законодательстве и Инструкции, что аттестация проходит в отношении сотрудников только через год после того, как человека назначили на должность, но получается, что сейчас проводится аттестация людей, которые работают в органах полиции всего несколько месяцев. Аттестационные листы составляют непосредственные руководители или их заместители. В Инструкции прописано, что право составлять аттестационный лист имеет непосредственный руководитель, с которым сотрудник проработал 3 месяца. А если только 6 ноября 2015 г. людей назначили на должности, как можно уже в декабре проводить аттестацию? При этом в аттестационных листах руководители в 99% случаев пишут, что человек характеризируется с позитивной стороны и занимаемой должности соответствует, однако получается, что этот вывод никакого значения не имеет.

Тесты никем не сертифицированы. Нет разграничения по специфике. Например, следователям могут попасться вопросы по работе штаба, к которому они никакого отношения не имеют, а сотрудникам штаба – тесты по положениям УПК, УК, с которым они фактически не сталкиваются. Ко мне обратился один из незаконно уволенных полицейских, который работал в подразделении БНОН (подразделение по борьбе с незаконным оборотом наркотиков). Он сказал, что одним из членов аттестационной комиссии, которые принимали по этому работнику полиции решение, был человек, ранее судимый за незаконное хранение наркотиков. Другой оперуполномоченный рассказал, что членом комиссии был человек, по отношению к которому данный оперативник проводил оперативно-розыскные мероприятия и заводил оперативно-розыскное дело. Членами аттестационных комиссий часто становятся и адвокаты, которые имеют прямой конфликт интересов с работниками полиции. Кроме того, нет критериев оценки членами комиссии полицейских. Как может оценить следователя полиции общественный активист, который представляет какой-то общественный совет, если он вообще не имеет отношения к юриспруденции? Причем иногда в комиссии набирают «своих» людей – я знаю такой случай по Киевской области. Умышленно отсеивают хороших специалистов, чтобы поставить «нужных» людей.

Уволили многих, кто были в отпусках или на больничных, что, опять же, нарушает Кодекс законов о труде. Также увольняют людей, которые являются членами профсоюзов, однако по закону их не имеют права увольнять без согласия профсоюза. Получается, что один закон противоречит другому (ЗУ о Нацполиции противоречит ЗУ о профсоюзах).

Человек, когда приходит на аттестационную комиссию и получает вывод, что занимаемой должности не соответствует, не получает никакого объяснения. Я слышал через своих знакомых, как один из членов комиссии заявил, что основанием для решения может быть даже то, что человек просто не нравится. Печалит и тот факт, что на данный момент в Киеве, например, по сотрудникам БНОН из 200 человек работают только 30. А ведь известно, что наркопреступность в городе на сегодняшний день процветает. Как на такое количество населения может остаться 30 сотрудников БНОН?

По поводу того вопроса, что якобы непрошедших переаттестацию направляют служить в Луганск и Донецк. Я слышал такую информацию. Это может быть приказ министра или главы Нацполиции. Но такие нормы противоречат закону прямого действия – Конституции Украины. Ведь в ней сказано, что не может быть никаких привилегий и все равны. А получается – как же равны? Уволенных людей фактически отправляют на войну.

Информация о материале

Опубликовано: 11 апреля 2016

Директор центру інформації та документації нато Наталія Немилівська: «Російська пропаганда відволікає від справжніх подій та процесів, що відбуваються з країною»

Останнім часом в Україні все частіше зустрічається таке поняття, як «стратегічні комунікації». У низці вітчизняних міністерств вже навіть працюють радники зі стратегічних комунікацій, експерти, аналітики та фахівці з цього напрямку, було видано низку публікацій на дану тематику. Важлива подія сталася у вересні минулого року: Секретар РНБО Олександр Турчинов та Генеральний секретар НАТО Єнс Столтенберг підписали Дорожню карту партнерства у сфері стратегічних комунікацій між НАТО та Україною.

А що власне таке «стратегічні комунікації» і як вони можуть бути корисними для України? З цією метою ми поспілкувалися з директором Центру інформації та документації НАТО в Україні Наталією Немилівською.

Відповідно до підписаної 22 вересня 2015 року Дорожньої карти партнерства у сфері стратегічних комунікацій між Міжнародним секретаріатом НАТО та Радою національної безпеки і оборони України, РНБО виступає координатором заходів, що передбачаються Партнерством, з української сторони, а Центр інформації та документації НАТО - з боку НАТО.

- Що передбачає ця Дорожня карта?

- Унікальність цього Партнерства в тому, що воно покликане надати Україні більш системну допомогу у сфері стратегічних комунікацій. Ми прагнемо зосередити нашу допомогу Україні на формуванні систематичних підходів до комунікацій та їхньої політики. Ми також прагнемо сприяти поглибленню розуміння поняття стратегічних комунікацій, що включає в себе налагоджену систему міжвідомчої співпраці. І якщо виникає якийсь виклик, система повинна бути готовою зреагувати швидко і злагоджено.

Варто зазначити, що Україна не починатиме цю роботу із чистого аркуша, адже вже два роки вона бореться із інформаційним викликом, набуваючи досвід у комунікаціях, включаючи і донесення інформації до західних партнерів стосовно подій на Сході та Півдні країни.

- Зазвичай міністерства та відомства керуються набором правил, котрі регулюють політику щодо відкритої інформації та міжвідомчої співпраці. Проте українські підходи чомусь не надто ефективні. Натомість ми бачимо нестачу бажання брати на себе відповідальність, це коли люди кажуть, наприклад, «Давайте зустрічатися в РНБО по вівторках та четвергах». Звісно, таке «ручне управління» не є ефективним. Яку координаційну платформу можна застосувати, щоб покращити ситуацію?

- З української сторони, РНБО та її Секретаріат є виконавчими органами, що відповідають за партнерство та його втілення в Україні. Це вузол, довкола якого буде організована вся наша системна робота. Ми, своэю чергою, разом з РНБО будемо підтримувати системні процеси та інформувати наших партнерів, які висловлять бажання долучитися до цього партнерства.

- Ви розробили Дорожню карту, яка пропонує чіткий поетапний план побудови стратегічних комунікацій в Україні. Чи є вже напрямки робіт, послідовність, відповідальні особи?

- Наша Дорожня карта передбачає співпрацю на трьох рівнях: стратегічному, операційному та тактичному, у сектор i безпеки і оборони у широкому розумінні цього поняття. Ми допоможемо Україні у формуванні загального бачення того, як може бути побудована система стратегічних комунікацій. У кінцевому результаті створена система буде суто українською і відповідатиме реаліям України та її потребам. Ми ж надаватимемо консультативну допомогу від НАТО та тих країн і партнерів, які можуть запропонувати різні моделі й підходи та поділитися власним досвідом, виходячи з потреби створення найбільш ефективної системи для України. Ми також будемо підтримувати проведення необхідних тренінгів, семінарів, ознайомчих візитів тощо.

- Щоб розробити План втілення Дорожньої карти, потрібно було вивчити систему роботи в Україні. Як ви підійшли до цього виклику разом з РНБО?

- Звісно, нам потрібно було детально вивчити цю сферу. Ми підійшли до справи з належною наполегливістю та у співпраці з усіма зацікавленими сторонами процесу. Я маю на увазі іноземних радників, представників країн-членів НАТО та міжнародних організацій. Нам вдалося залучити усіх тих, хто на цей момент готовий допомагати Україні в сфері комунікацій. Ми зібрали інформацію стосовно того де, хто, що робить і з ким, які існують структури, як вони між собою комунікують, та які є недосконалості у роботі цих систем. Нашою метою було подати якомога точнішу інформацію та відобразити реальний стан речей у цій сфері, зробити об'єктивні висновки, зрозуміти, чого не вистачає і що можна вдосконалити, а також проаналізувати, який український досвід уже існує і де його можна використати для побудови системи стратегічних комунікацій.

Також визначити ті сфери, в яких ми, як НАТО, можемо надати найбільшу допомогу, враховуючи специфіку нашої організації та її історичний і практичний досвід. На мій погляд, для прикладу, ми маємо унікальний досвід у таких сферах, як громадська дипломатія та кризові комунікації. НАТО, як організація, займається донесенням інформації про свою діяльність до широкого загалу, тоді як окремі країни-члени також інформують своє населення стосовно діяльності і пріоритетів НАТО. У нас є окремий відділ у штаб-квартирі НАТО - до нього, до речі, належить і наш Центр - який керує роботою НАТО у сфері громадської дипломатії для країн-членів та країн-партнерів.

Ще одна сфера, де НАТО має цінний досвід, яким може поділитися - це кризові комунікації та менеджмент. Чинна Стратегічна концепція НАТО окреслює три стратегічні стовпи: колективна оборона, кризовий менеджмент та безпека на основі співробітництва. Це те, з чим НАТО може допомогти як організація. Крім того, НАТО включає 28 країн-членів, які також можуть поділитися своїм національним досвідом.

- Кожен із проектів трастових фондів очолює кілька країн-учасниць. Наприклад, трастовий фонд з питань кібербезпеки очолюють Румунія та Туреччина. Хто бере участь у трастовому фонді стратегічних комунікацій окрім США та Великобританії?

- По-перше, слід зауважити, що трастового фонду із стратегічних комунікації для України не існує. Проте трастовий фонд - це лише один із інструментів: це механізм залучення коштів для фінансування конкретних програм та заходів, але існують й інші способи розширення допомоги Україні в окремих сферах, зокрема за допомогою Дорожньої карти партнерства у сфері стратегічних комунікацій.

- Це означає, що процес може зайняти багато часу. Виходячи з попереднього досвіду заснування трастових фондів НАТО в Україні, організаційна фаза зайняла чимало часу, і фонди почали працювати лише нещодавно. Чи не повториться така ситуація і з трастовим фондом зі стратегічних комунікацій?

- Tpеба міркувати ширше, ніж просто заснування трастового фонду, та продовжувати надавати допомогу в сфері стратегічних комунікацій, у тому числі шляхом виконання Дорожньої карти партнерства у сфері стратегічних комунікацій.

- Які структури залучені до розробки та підписання Плану втілення Партнерства з боку України?

- Нашим основним партнером є РНБО. Ми узгоджуємо всі свої заходи з ними. Хто конкретно бере участь у підписанні та розробці - вирішувати українській стороні.

- Цікава суть співпраці між українським урядом та іноземними партнерами. У минулому наш уряд потрібно було активно стимулювати до участі у міжнародних проектах. Уряд України має репутацію не надто проактивної структури, тоді як західні радники не можуть просто вказати на слабкі сторони українських органів. Такий підхід недостатній для того, щоб запровадити довготривалі зміни. Чи є у вас намір допомогти знайти практичні рішення?

- З однієї сторони, подібна стимуляція може бути правильною, але це також може бути хибний підхід. Ми - організація, в якій робота з країнами-партнерами залежить від потреб та запиту наших партнерів. І створення спільного процесу - це збалансований консенсус двох сторін. Тому в цьому конкретному питанні ми притримуємось досить стриманої позиції, але у нашому випадку хочу зазначити, що з української сторони є велике зацікавлення та бажання.

- Систематичні процеси зазвичай досить важко налагоджувати в Україні. За звичкою, ми шукаємо швидких перемог та короткострокових проектів, котрі дають миттєві результати. Урядові чиновники змінюються досить часто, що підриває ефективність ініціатив довгострокових реформ. Вам комфортно працювати в такому контексті, враховуючи, що розробка стратегічних комунікацій - це довгий шлях?

- Насправді порозуміння є, і є зростаюче розуміння того, що комунікації є продовженням політики, а політика сьогодні обумовлена потребою впроваджувати системні довготривалі зміни та реформи.

- НАТО та Україна планують узгоджено визначати експертів, чи українська сторона бере на себе відповідальність за залучення таких фахівців?

- Це спільне рішення. Плануючи свою роботу, ми консультуватимемося зі спеціалістами у цій вузькоспеціалізованій сфері на рівні країни або самого НАТО. І разом вирішимо, кого залучати. Хочу підкреслити, що головним бенефіціаром Партнерства є державні установи України.

- Чи пропонує дане Партнерство шляхи для прискорення комунікацій та чи враховує різні фактори, у тому числі АТО, котра триває зараз на сході України, і ситуацію на тимчасово окупованих територіях?

- Це широкомасштабна робота, тому, безумовно, будуть враховані існуючі реалії України. На мою думку, одним з важливих моментів роботи комунікаційної системи є налагодження комунікації з людьми на сході України.

- На цих територіях ефективно працює російська пропагандистська машина. Чи вдасться Україні дати їй відсіч?

- Я впевнена, що вдасться. Більше того, впевнена, що це станеться досить швидко і принесе очікувані результати. Насправді єдине, що вдало робить російська пропаганда, - вона відволікає від важливого, від справжніх подій та процесів, що відбуваються з країною та її громадянами. Вона націлена на те, щоб затягувати у штучно створені інформаційні воронки. Цього слід уникати там, де це не критично важливо. Є меседжі, наприклад, які Росія щоденно використовує на шкоду відносинам України із Заходом, і саме їх щоденно потрібно спростовувати. Наприклад, меседж про те, що в Україні громадянська війна.

- Так, справді. Президент України під час закордонних візитів кожен свій виступ починає зі спростування хибного твердження про громадянську війну в Україні.

- Особисто я вважаю, що потрібно виокремити неосновні негативні інформаційні меседжі і відкинути їх. А вже далі комунікувати те, ким ви є, що ви робите, куди прямуєте, чого хочете досягнути і яких зусиль до цього докладаєте. Все це працюватиме на протидію російській пропаганді, адже правда завжди перемагає.

- Опитування громадської думки свідчать про падіння рівня довіри до уряду та його чиновників. Як ми дійшли до цього? Це через те, що відсутня достатня комунікація, чи тому, що вони не звітують про свої досягнення? Чи тому, що не виконують своєї роботи? Звідки взявся такий дефіцит довіри?

- Стосовно комунікаційного процесу можу зазначити, що багато реформ, які зараз відбуваються та втілюються, не зразу принесуть видимі результати. Таким чином, тут комунікаційні стратегії повинні зосереджуватися на довгостроковій перспективі. Необхідно аналізувати реформи, їхній вплив, терміни та зрозумілою мовою доносити цю інформацію до громадськості, говорячи правду, підтверджену реальними діями.

- З української сторони основним майданчиком співпраці щодо політики стратегічних комунікацій є РНБО, але над цим також працюють у Кабінеті Міністрів та Міністерстві інформаційної політики. Хто ще залучений до процесу?

- Виконується дуже багато роботи на всіх рівнях. На мою думку, зараз важливо підкріпити ці зусилля тіснішою співпрацею та кращою координацією дій у всіх місцях та на всіх рівнях. Це все частини одного великого процесу, який повинен працювати на загальний результат.

Информация о материале

Опубликовано: 11 апреля 2016

Устранить конкурентов. Зачем Фирташ судится с ОПЗ

На основании ходатайства Ostchem Holding Limited Дмитрия Фирташа Стокгольмский арбитраж приказал ОПЗ до 31 августа 2016 года «воздержаться от отчуждения либо обременения каким-либо образом своих необоротных активов».

Рассмотрение заняло считанные дни. Иск был подан 23 марта, и уже через неделю суд вынес решение. В то же время приватизация ОПЗ стартовала 4 апреля.

«Решение было вынесено очень быстро, даже без сбора самого арбитража - временным арбитром. Оно выносится, когда одна из сторон нуждается в срочных промежуточных или обеспечительных мерах, принятие которых не терпит до формирования состава арбитража», - сообщил ЭП собеседник из правительства.

Фонд госимущества как ответчик заслушан не был. Поскольку решение предварительное, а не «по сути», такой вариант предусмотрен процедурой.

Сам документ с решением суда попал в фонд в начале текущей недели, уже после вердикта.

ЭП разбиралась в причинах подобной спешки и выясняла, что на самом деле скрывается за таким решением, и каковы мотивы Фирташа.

О долгах ОПЗ

В Ostchem Holding Limited заявили, единственная цель обращении в арбитраж - вернуть долг за поставленный газ. Долг сформировался почти три года назад и составляет 193 млн долл без учета штрафов, пени и других потерь.

Компании Фирташа поставляли ОПЗ газ, купленный у «Газпрома», и долгое время были единственными поставщиками. За газ, поставленный в 2013 году, завод якобы не рассчитался.

Еще недавно, в июле 2015 года, премьер-министр Арсений Яценюк утверждал, что долги искусственные.

«Они захотели обанкротить Одесский припортовый завод. Там МВД начало уголовное производство. Они умышленно по завышенной цене продавали туда газ, чтобы загнать Одесский НПЗ в банкротство», - говорил тогда премьер.

Впрочем, о возможных манипуляциях с ценами на газ стало известно еще задолго до этого. В ноябре 2014 года Reuters опубликовало расследование о том, насколько тесно был переплетен бизнес Фирташа с Россией.

Здесь впервые раскрываются условия последних сделок между украинским олигархом и «Газпромом» в 2012-2013 годах. По данным Reuters, Фирташ платил 249 долл за тыс куб м, тогда как «Нафтогаз» покупал газ в РФ по 412 долл за тыс куб м. ОПЗ оплачивал газ Ostchem Holding Limited по 430 долл за тыс куб м.

Как бы там ни было, но долг не был опротестован. Ничего в этом направлении, несмотря на заявления премьера, сделано не было.

Чего хочет Фирташ

«Учитывая значительный объем требований, готовящуюся приватизацию предприятия и растущие риски невозврата долга», компания решила обратиться для «защиты своих прав в отношении долгов».

Как говорится в сообщении компании, Ostchem обеспокоена увеличением кредиторской задолженности ОПЗ за счет привлечения кредитов от государственных банков. Тут возникает неувязка.

Во-первых, «увеличения кредиторской задолженности» нет. В 2014 году ОПЗ взял кредит у Ощадбанка на 5 млрд грн. В 2015 году завод его погасил.

В феврале 2016 года глава ФГИ Игорь Билоус заявил в интервью ЭП, что фонд с руководством ОПЗ открыли кредитную линию в Укргазбанке на 600 млн грн, чтобы пережить зимний период низких цен. Это овердрафт до 15 ноября 2016 года, с обслуживанием которого на данный момент проблем нет.

Во-вторых, ОПЗ должен Group DF упомянутые 193 млн долл, и этого никто не оспаривает. То есть подтверждать этот долг в судебном порядке не нужно. Возникает логичный вопрос: зачем Group DF потребовалось решение Стокгольмского арбитража, и «в чем растущие риски невозврата долга».

Частично ответ скрывается в самом тексте документа. Из него можно предположить, что Group DF узнала о планах Кабмина реструктуризировать ОПЗ, и эти планы ей очень не понравились, потому что снижают шансы вернуть долг.

Сейчас есть три возможных варианта: погасить задолженность, реструктуризировать ее или продать завод вместе с долгом.

Первый - самый маловероятный. «Денег нет. Рефинансировать ОПЗ через Укрэксимбанк или Ощадбанк глава НБУ Валерия Гонтарева принципиально отказалась», - объяснил собеседник издания в правительстве.

Если не получится реструктуризировать до аукциона - не смертельно. ОПЗ будет выставлен на продажу вместе с долгом. Долги продаже не помеха, но, как уверяет Билоус, решение арбитража не имеет никакого отношения к приватизации.

«Приватизация - это продажа акций, которая всегда предполагает переход всех обязательств предприятия новому владельцу», - объяснил он.

В постановлении говорится о приказе воздержаться от отчуждения недвижимого имущества ОПЗ, которое, по словам Билоуса, никто отчуждать и не собирался.

Об этом говорится и в самом решении суда.

Фонд планирует продать ОПЗ в первом полугодии 2016 года. Предварительная дата аукциона - 30 июня. Стартовая цена 94,5% акций - 500 млн долл.

Среди потенциальных покупателей - норвежская Yara, американские Koch Fertilizers, CF Industries, Trammo, IBE Trade Group, польские Kulczyk и Synthos, голландская OCI, марокканская OCP, а также компании из Индонезии и Канады.

Решение Стокгольмского суда

Джентльменское обязательство

Опрошенные ЭП эксперты по-разному отнеслись к новости о разбирательстве.

«Арбитражное разбирательство является исключительно конфиденциальным процессом. Сам факт того, что на сайте Group DF появилась подобного рода новость, является грубым нарушением конфиденциальности», - говорит советник «Спенсер и Кауфманн» Николай Лихачев.

По словам партнера ЮФ U&G partners Евгения Огаркова для исполнения определения Стокгольмского арбитража необходим приказ суда общей юрисдикции.

«Невыполнение решения международного суда будет считаться элементом невыполнения международных обязательств, отрицательно скажется на привлекательности нашего государства для инвесторов и будет являться доказательством ненадежности Украины как делового партнера», - говорит он.

Дополнительный нюанс в том, что Стокгольмский арбитраж вынес так называемое промежуточное решение - Interim Award.

«Его нельзя путать с вынесением решения по сути спора. Скорее всего, это обеспечительные меры, призванные обезопасить предмет иска до того момента, когда арбитражный трибунал рассмотрит иск по сути», - объясняет Лихачев.

Просить арбитражный трибунал вынести Interim Award, по его словам, является тратой как времени - рассмотрение дела по сути затягивается, так и денег - арбитражный процесс становится дороже.

По сути у арбитражного трибунала нет полномочий принудить ответчика исполнять Interim Award. А признать данное решение в Украине или где бы то ни было еще невозможно, так как это не окончательное решение по сути спора, а лишь промежуточный приказ.

«Его исполнение и признание не регламентируется Нью-Йоркской конвенцией о признании и исполнении международных арбитражных решений. По крайней мере, в украинских судах такой практики нет. Это обязательство ПАО «Одесский припортовый завод» можно назвать скорее джентльменским», - говорит эксперт.

Если ОПЗ не будет исполнять такое решение, прогнозирует Лихачев, то арбитражный трибунал может лишь увеличить долю арбитражных расходов ОПЗ в арбитражном процессе, ничего более. После того, как украинский суд исполнит решение арбитража, может быть два варианта развития событий.

«Должник может обжаловать такое решение суда или нет», - отмечает  ассоциированный партнер «Скляренко, Сидоренко и партнеры» Юлия Стусенко.

В первом случае, отмечает она, момент предъявления к исполнению решения арбитража может быть затянут вплоть до окончания процедуры приватизации.

Во втором - все пойдет в законном порядке.

В этом случае помех для приватизации, по словам эксперта, не будет по уже упомянутой причине. Приватизация ОПЗ предусматривает отчуждение из госсобственности самого предприятия как юридического лица путем продажи его акций, а не отчуждения каких-либо активов, в том числе необоротных.

Собеседник ЭП в ФГИ уточнил, что подать решение арбитража на исполнение в украинский суд должна Group DF. Пока, до 5 апреля, она этого не сделала.

«Это решение больше похоже на напоминание о себе перед продажей. О том, что они есть, им должны, и об этом не надо забывать. Это похоже на престижную перестраховку на случай появления каких-либо форс-мажоров», - в полушутливом тоне уточнил источник ЭП в правительстве.

Устранение конкурентов как мотив

Решение Стокгольмского арбитража не пройдет без последствий. Оно не может юридически заблокировать приватизацию, но может создать дополнительный информационный шум и повлиять на настроения инвесторов. Собеседники ЭП в правительстве допускают, что именно это было основной целью иска.

Признание решения Стокгольмского арбитража, говорит управляющий партнер юридической фирмы «Антика» Алексей Кот, со 100-процентной вероятностью притормозит процесс приватизации. Наличие такого решения свидетельствует о достаточно высоком уровне рисков для потенциального инвестора.

«В таких условиях сложно предполагать, что кто-то из серьезных инвесторов согласится принять участие в конкурсе по приватизации завода.

Безусловно, нельзя исключать, что отдельные украинские политики или приближенные к ним бизнесмены могут воспользоваться ситуацией для приобретения ОПЗ по цене, гораздо ниже рыночной, после чего исполнение решения арбитража будет заблокировано в Украине», - отмечает эксперт.

Тем не менее, такой сценарий все же представляется маловероятным.

С одной стороны, предприятие - одна из последних успешно работающих государственных компаний, поэтому следует ожидать политических решений в отношении иска Ostchem Holding Limited, которые просто заблокируют взыскание, несмотря на любые решения иностранных судов и арбитражей, говорит Кот.

С другой стороны, говоря о возврате долга, не следует забывать, что ОПЗ был убыточным уже длительное время.

«Лишь в 2015 году завод показал положительный финансовый результат. При этом нельзя исключать, что прибыль была создана на ОПЗ искусственно, в рамках подготовки завода к приватизации, и наличие почти 200-миллионной потенциальной задолженности по иску структур Фирташа создает серьезные опасения в финансовой стабильности компании», - отмечает юрист.

В Фонде госимущества пока настроены оптимистично. «Пять иностранных компаний уже заявили о намерении участвовать в конкурсе», - сообщил ЭП собеседник в ФГИ. Пока, по его словам, никто не изменил своего решения из-за решения арбитража, и нет предпосылок, что изменит.

Информация о материале

Опубликовано: 11 апреля 2016

Что не позволено Юпитеру

Снять «коррупционный налог» на экономику. Социально ответственный бизнес должен платить налоги в бюджет, а не взятки отдельным чиновникам. Количество налогов следует сократить, ставки — уменьшить, офшоры — перекрыть…

Из предвыборной программы президента Порошенко

Ответственность за президентскую «офшорную историю«, краюшек которой показался из панамских закромов Mossack Fonseca, в итоге перекладывается на консалтинговые и юридические компании — люди рынка, не политики, не учли репутационных рисков. И правда, сидя в кресле народного лидера, офшоры на свое имя регистрируют разве что вожди племен. И ошибка это или жадность, не нам судить.

Сомнительно и другое оправдание президента — мол, кто не открывал офшор, пусть первым бросит в него камень. Миллионы украинцев уже два года платят военный налог и налог с пенсий, а средняя зарплата в стране менее 200 долл. Представляете, сколько камней можно метнуть в гаранта? Правителю нужна пирамида?

Привычность офшорной модели для Порошенко-бизнесмена подтверждает тот факт, что его «Укрпроминвест» еще в 2003 г. подозревали в уклонении от уплаты 25 млн грн налогов посредством офшорных компаний в штате Делавер (США), Панаме, на Кипре и острове Мэн. Допустим, речь о гонениях на бизнес, поддерживавший Ющенко. Но вот свежайшее расследование австрийских журналистов, указывающих, что фирмы Порошенко могли в течение десятка лет заниматься налоговой оптимизацией в Карибском бассейне и получать в счет залогов из офшорных средств сомнительные многомиллионные кредиты от «Райффайзен Интернациональ Банка». Это расследование лишь ставит жирную запятую в офшорном вопросе. Не отвечая на более важный: а что сделал президент Петр Порошенко почти за время своего правления для того, чтобы не использовать эти схемы впредь? Такой вопрос был бы неправомочен к главе государства, удерживающемуся в конституционных рамках и влияющему на двух министров — иностранных дел и обороны. Но Петр Порошенко два года в ручном управлении удерживает НБУ, СБУ и ГПУ, крупнейшую фракцию и большинство в правительстве, которые при разумном использовании, могли бы помогать не инкассировать страну, а качественно менять правила игры в экономике.

Без технических уточнений не обойтись

Историю с новыми офшорами и кредитами «Райффайзена» на Банковой пока не прокомментировали. Зато юридические советники президента достаточно подробно, по их мнению, разъяснили ситуацию с «продажей «Рошена»: договор о передаче доли президента был подписан 14 января 2016 г., одной из его сторон выступила компания П.Порошенко Prime Asset Partners Limited (Британские Виргинские Острова), другой — «респектабельная банковская группа». С учетом того, что Петр Алексеевич — глава развивающегося государства, то есть politically exposed person, очереди из респектабельных управляющих не было — высок риск попасть в какую-нибудь коррупционную историю.

Британские Виргинские Острова выбраны не случайно: нет налогов на доходы и прирост капитала, налога на добавленную стоимость, таможенных пошлин. А для того чтобы открыть компанию, необходимо лишь зарегистрировать в реестре учредительный договор. Многие украинские предприниматели сейчас позавидовали…

На Британских Виргинских Островах нет минимального уставного капитала, требующегося при регистрации, так что оправдание юристов президента, основывающееся на том, что 1000-долларовая стоимость акций была «ошибкой при регистрации» (тысяча акций по доллару за штуку), выглядит правдоподобным. Но если в действительности эту сумму никто не оплачивал, почему ее из реестра не убрали? Возможно, их все-таки оплатили, но через третье лицо. Например, через компанию, которая регистрирует предприятия в юрисдикции. А кто в таком случае заплатил этой компании и с чьего счета? Ведь когда президент был занят островным бизнесом, в Украине уже действовало жесткое валютное регулирование и запрет на вывод капитала. И даже пустяковая операция на тысячу долларов потребовала бы получения лицензии НБУ.

Траст является безотзывным и «слепым». То есть управляющая компания не сможет его самовольно отменить, а выгодоприобретатель, в данном случае Порошенко, не имеет права получать от управителя и любых лиц, связанных с трастом, информацию о его активах и состоянии бизнеса. Трастовый договор не может быть разорван до того момента, пока Петр Алексеевич остается президентом Украины. Зато может быть разорван, и наверняка будет, по окончанию его президентского срока.

Полный перечень активов, переходящих в управление траста, никто не видел. На этот важный вопрос Макар Пасенюк ZN.UA не ответил.

Кстати, ZN.UA еще год назад отмечало значимость Пасенюка для Порошенко, но все упорно концентрировали свое внимание на Кононенко. Намерения «питекантропа с дубиной» понятнее, чем специалиста с европейским образованием, ведущего те же игры в интересах президента, но на более тонком уровне?

Мы помним, что, кроме концерна «Рошен», Порошенко является конечным бенефициаром обширного перечня предприятий, а в некоторых случаях и владельцем существенного участия компаний. Тем не менее и в материалах Международного консорциума журналистских расследований, и в разъяснениях юристов президента, и в заявлении Ротшильдов настойчиво звучит формулировка «кондитерский бизнес». А что будет с аграрным бизнесом, медиа-бизнесом, промышленными объектами, масштабными строительными проектами? Аграрные предприятия президента, например, ничуть не уступают по своим масштабам кондитерским, но войдут ли они в траст? Чтобы не получилось так, что корпорация «Рошен» будет в «слепом» трасте, а все остальное — в трасте «желудочном».

При этом всем понятно, что между трастом и продажей нельзя поставить знак равенства. Номинально активы переданы в управление третьему лицу, но первое лицо нашего государства уж точно не забудет, что это все еще его активы. Соответственно, никуда не исчезают мотивы, по которым президент хотел от них избавиться. Ведь речь, прежде всего, шла об уходе от конфликта интересов. Но если бизнес принадлежит президенту, пусть даже через траст, это не умаляет его желания за счет президентских возможностей укреплять активы, чтобы после каденции вернуться к управлению возросшим за это время бизнесом. Мы же не предполагаем всерьез, что глава государства вручную управляет кондитерскими фабриками, стекольным заводом, страховой компанией и спортивным клубом? Для него это делают менеджеры, а они, как и реальный собственник этих предприятий, после перехода в траст не изменятся, как и не оборвутся их прямые контакты с конечным бенефициаром, которые не где-то там, а тут в Украине.

В целом же Петр Порошенко никогда не выпускал из рук свой бизнес, лоббируя и продвигая интересы своего бизнеса, будучи и депутатом четырех созывов, и секретарем СНБО, и министром иностранных дел, и министром экономики. Оглядываясь на его карьеру государственного служащего и политика вообще не понятно, когда он успевал развивать компании и создавать оффшоры не входя в конфликт интересов и не нарушая закон? История с невозможностью продажи бизнеса и передачей его в траст является закономерным продолжением его предыдущей деятельности.

Парадокс Порошенко

Удивительно, страной управляет бизнесмен, понимающий, чего не хватает предпринимателям для нормальной работы, знающий кухню, а главное, имеющий реальную возможность изменить ситуацию, но при первой возможности он бежит из леденящего бизнес-климата Украины в комфорт Карибского бассейна. Как мы уже писали, человек, имеющий все возможности качественно изменить ситуацию, не обещает, что условия работы станут лучше, что налоговое законодательство станет понятнее, что его перестанут менять каждый год, что ставки снизятся, что политика центробанка будет лояльнее, а регулирование — проще. Нет, он обещает закрыть офшоры, устраняя не причину, а следствие. Более того, человек, заявляющий, что использовал офшор не для налоговой оптимизации, не допускает, что и остальной украинский бизнес использует их не всегда ради размытия налоговой базы.

Зачастую компании идут в офшоры, чтобы элементарно защитить свой бизнес, свои активы как от обесценивания, так и от захвата. И тут сразу хочется вспомнить о реальных реформах правоохранительной и судебной систем, а еще — о реформе фискальной службы. До сих пор бизнес, независимо от степени своей честности, находится в перманентных судебных спорах с налоговой, предугадать исход этих судов невозможно, будь ты триста раз прав. Эта неопределенность зачастую и отпугивает капитал. Но не только это, конечно.

Мы на уровне государства до сих пор сохраняем советское отношение к внешнеэкономической деятельности, желая все контролировать, ограничивать, а в идеале — замкнуть в границах Украины. Часто компании вынуждены открывать представительства в офшорах, чтобы просто работать на внешних рынках, пользуясь непривычной для украинцев привилегией свободы оборота капитала. Действующие правила валютного регулирования фактически остановили легальное движение капиталов. Это одна из основных причин, почему к нам не заходят частные инвесторы и не возвращаются средства украинских бенефициаров, а не война и не политический кризис. Любой уважающий себя бизнесмен (а гарант точно из таких) понимает, что при столь высоких «рисках невозврата» заводить в страну инвестиции нельзя.

Более того, сложности, связанные с выплатой дивидендов зарубежным инвесторам, приводят к доминированию долгового, а не инвестиционного финансирования. Да, с точки зрения налогообложения, долговое финансирование выгоднее и было широко распространено и до введения валютных ограничений. Но в нынешних условиях оно стало практически безальтернативным. А любой бизнесмен понимает, что отсутствие альтернативы говорит о серьезных проблемах в регулировании.

Уже упомянутые нами индивидуальные лицензии НБУ на осуществление инвестиции за пределы Украины, открытие счетов за рубежом и размещение средств на них — это некая элегантная форма рабства в эпоху высоких технологий. И бизнес это тоже понимает, а значит, и президент.

Любой бухгалтер со стажем найдет вам сто и один способ оптимизировать ваши налоги, не покидая пределов Украины, но мы не будем утверждать, что украинские предприниматели не пользуются офшорами ради уклонения от налогообложения. Налоговая нагрузка в Украине самая высокая в Восточной Европе (52% общей налоговой нагрузки на предприятие, по данным Всемирного банка). Но если бы все еще заканчивалось официальными налогами… Наши бизнесмены неконкурентоспособны по умолчанию и буквально вынуждены «оптимизировать, чтобы выжить». Более того, в подавляющем большинстве случаев бизнес не получает от госаппарата услуги, соизмеримые с уплаченными в бюджет средствами. При этом президент-бизнесмен спокойно наблюдает бесконечную налоговую реформу в стране, каждый вариант которой еще глупее и абсурднее предыдущего, а намеков на структурность изменений вообще не было. Да, Южаниной было поручено создать альтернативный проект. Жаль только, ее забыли предупредить, что в нем желательно учесть не только пожелания табачных компаний и спиртзаводов, но и МВФ. Итогом стала реформа без реформы Яресько, и мы снова в ожидании налоговых изменений.

И если в нынешней ситуации мы «перекроем офшоры», какую альтернативу предложим? Ведь спрос на иностранные юрисдикции тем сильнее, чем больше проблем «дома». Подтверждением истинного желания что-то изменить должны быть не декларативные заявления о борьбе с офшорами и коррупционными налогами, а устранение как минимум описанных выше барьеров для нормальной, цивилизованной работы, обеспечение реальных экономических свобод для всех, а не только для избранных. Свобод, которые дадут шанс сделать собственную страну более комфортным местом для жизни и деятельности.

Так что Порошенко-бизнесмен абсолютно прав, предпочтя Карибский бассейн Украине, потому что Порошенко-президент ничего не сделал, чтобы могло быть иначе. Даже хороший пример не подал, проявив не вышиватниковский, а настоящий экономический патриотизм. Да, в нынешнее время держать активы в Украине — это антибизнес, но именно так должен был бы поступить лидер нации. Не все, что дозволено быку, к лицу Юпитеру. Президент — это тяжелая, напряженная, выматывающая работа. Но это пакет, в котором бессонные ночи, необходимость принимать решения, возможность звонить Меркель, встречаться с Обамой, носить кобуру невесть где, возить детей в Японию за госсчет и жертвовать прибыльностью своего бизнеса, платя стране налоги по полной.

Комментарии экспертов

Владимир Котенко, партнер, руководитель отдела налогообложения и юридических услуг EY в Украине

В Украине значимым «экономическим» мотивом для использования зарубежных структур является стремление сохранить активы: путем доступа к защите правовой системы более надежной, чем национальная, путем помещения активов в валюту более стабильную, чем гривня. Экономия на налогах «прилагается» в качестве бонуса, пускай и весомого, к прочим выгодам, которые дают зарубежные структуры. Впрочем, вес налоговых выгод возрастает в случае продажи украинских активов — при продаже через далекие юрисдикции можно существенно сэкономить.

Вследствие реакции законодателя на такое соотношение мотивов в Украине сформировалась драконовская система «трансграничного» валютного регулирования (разумеется, не для всех: со «своими» дракон более ласков). К чему привело создание таких, казалось бы непреодолимых, валютных препятствий? Ошибется тот, кто предположит, что к падению популярности зарубежных структур: повысился лишь уровень креативности и готовности принимать рискованные решения. При этом был спровоцирован ряд неприятных последствий в «сопредельных» сферах: был нанесен удар по инвестиционному климату, произошел сдвиг в сторону операций, увеличивающих негативный налоговый эффект.

Для того чтобы законопослушным гражданам и их бизнесу было комфортно в Украине, необходимо уменьшать вес и значимость тех проблем, от которых они пытаются укрыться за рубежом. Безусловно, придется восстанавливать доверие к судебной системе. Придется повышать уровень «дружелюбия» украинской налоговой системы. Добиться того, чтобы стремление защитить и сохранить активы не входило в непримиримый конфликт с необходимостью уплачивать налоги.

Начать нужно с, казалось бы, малого, но значимого: разрешить выплату дивидендов, отказаться от лицензирования валютных операций физических лиц, разумеется, сопроводив это требованием об уплате налогов. Кстати, при подготовке законопроекта (очередная налоговая реформа) №5079 правительство предлагало подобный подход, но потом «опомнились».

Ввести вполне приемлемые для добросовестных бизнесов обязательные требования о раскрытии структур бизнес-групп, в том числе ее зарубежных элементов. Ввести правила о контролируемых иностранных компаниях, ограничивающие соблазн вывести прибыль в далекий офшор и сэкономить на налогах. Предусмотреть ощутимые санкции за сокрытие информации о структурах и контролируемых компаниях за рубежом. Наконец, прекратить волокиту с присоединением Украины к системе международного автоматического обмена налоговой информацией.

Юрий Федчишин, эксперт по вопросам налоговой политики Института общественно-экономических исследований

Ограничить сотрудничество с офшорами возможно, но полностью его пресечь — нет. Для того чтобы эффективно бороться с офшорами, нужно присоединиться к инициативам ОЭСР и максимально наладить обмен информацией с другими государствами, инициировать внесение изменений в налоговые конвенции с рядом стран, а также уделять больше внимания обмену информации в самой ГФС. Ну и, конечно же, нужно более эффективно регулировать трансфертное ценообразование. Пока в Украине правила трансфертного ценообразования реально работают лишь относительно заполнения специальной отчетности. Просто скопировав правила контроля ТЦО ОЭСР, мы не получили работающий механизм, потому что наши налоговая и правовая системы не умеют с ним работать. К тому же для применения правил нужны детальные методики, ведь трансфертное ценообразование предусматривает анализ биржевых котировок, сопоставление операций разных компаний, анализ специализированных ценовых баз данных. За границей законодательство о трансфертном ценообразовании сопровождается детальными методиками на сотни страниц, а у нас в этом плане власть не дорабатывает.

Международный бизнес постоянно подыскивает новые страны для своей деятельности. Сейчас Эстония стала очень популярной для этих целей. Украина вполне могла бы стать привлекательной страной для международного налогового планирования. Те же Великобританию, Австрию и Нидерланды иногда называют офшорами из-за того, что они выступают посредниками между офшором и страной получения прибыли. У нас хорошая сеть налоговых конвенций. Как минимум мы могли бы предусмотреть законодательство о транспарентных лицах, трастах и холдингах. Но без реформы судебной, правоохранительной и банковской систем, а также без реформы ГФС мы и свой реальный бизнес в стране не удержим.

Иван Герасименко, директор компании по обслуживанию инвестиций Investment Service Ukraine, Андрей Ярмольский, руководитель юридического блока компании по обслуживанию инвестиций Investment Service Ukraine

Украинский бизнес всегда пользовался офшорными зонами и низконалоговыми юрисдикциями. Это, в первую очередь, вызвано несовершенным налоговым законодательством Украины и естественным желанием предпринимателей минимизировать свои расходы. Также желание бизнесменов пользоваться низконалоговыми юрисдикциями и офшорами объясняется банальной возможностью быстрее проводить хозяйственные операции с валютой, избегая ненужной бюрократии.

Неуплата налогов в украинский бюджет является, несомненно, негативным явлением и пагубно влияет на состояние экономики Украины. Однако следует понимать, что указанный деструктивный фактор вызван ошибочной политикой государства, которое не пытается защищать свой бизнес. Поэтому вместо борьбы с офшорами Украине следует направить свои силы на оптимизацию внутреннего налогообложения с тем, чтобы улучшить экономический климат в стране и вывести бизнес из «тени».

Уже с 2017 г. начинается процесс обмена налоговой информацией между странами мира. Пока к этой программе присоединились около 50 стран. В 2018-м присоединится еще около 60 стран. В результате работы программы планируется, что в мире исчезнет понятие офшорной зоны, а сама схема работы с офшорами прекратит свое существование, так как открытость финансовой информации нивелирует суть офшора. Если мы не присоединимся к указанной программе, нас могут ждать санкции со стороны мирового экономического сообщества. А если не устраним причины популярности офшоров у отечественного бизнеса, то иные экономические последствия.

Информация о материале

Опубликовано: 11 апреля 2016