Главная
Довольны ли депутаты законом об Антикоррупционном суде
Перед парламентским голосованием за президентский законопроект о Высшем антикоррупционном суде 7 июня состоялось дополнительное заседание профильного Комитета. Именно во время него были одобрены компромиссные правки, и некоторые из них оказались неожиданными для депутатов .
В итоге эти правки были озвучены в сессионном зале главой Комитета Русланом Князевичем, но не все народные избранники успели с ними ознакомиться. Чем же тогда руководствовались депутаты при голосовании, «Право ТВ» выяснило у них самих.
Леонид Емец:
«Закон полностью отвечает рекомендациям Венецианской комиссии.
Нам удалось полностью четко прописать норму, по которой есть безоговорочное право вето международных экспертов. Без решения Общественного совета международных экспертов ни один недобропорядочный кандидат не будет заведен «за ручку» в суд.
Да, есть моменты, которые можно доработать – но я думаю, мы их усовершенствуем отдельным законодательством. В частности, это касается того, что в коллегии судей и в первой, и в апелляционной инстанции, обязательно должен быть судья с 5-летним стажем. Зачем нам тогда ВККС, ведь они должны отобрать людей, которые способны профессионально, без какой-либо помощи коллеги принять, выписать решение. Что, у судьи будет более весомый голос? А если конкурс в Антикорсуд вообще не пройдут судьи – такое тоже может быть. Что тогда, прописывать «квоту» из судейского корпуса со стажем?
Кроме того, поскольку мы платим Общественному совету международных экспертов со своих карманов как налогоплательщики, наверно, стоило бы прописать, что они обязаны изучить весь список кандидатов. Поскольку на сегодня это их право забраковать кого-то из недобропорядочных кандидатов, но нигде не выписано, что они должны пройти весь список.
Априори они, как ответственные люди, должны это сделать. Но все же стоило бы такие вещи законодательно урегулировать.
Одну из моих правок, достаточно ключевую, в последний момент на заседании Комитета все же учли.
Она предусматривает, что по результатам общего заседания ОСМЭ и ВККС должен быть результат в виде решения. Ранее было, что они просто устанавливают несоответствие критерием добропорядочности кого-то из кандидатов, а что дальше, с этим несоответствием делать, было неясно.
Закон не предусматривает обязанность ВККС к такому решению прислушаться. Поэтому я внес правку, и Комитет ее поддержал, что после негативного вывода кандидат утрачивает возможность принимать участие далее в конкурсе.
Мы подняли планку гарантий. Международные организации – это не просто организации, которые зарегистрированы за границей. Это организации, которые учреждены иностранными государствами – такие как Совет Европы, МВФ, ОБСЕ, ООН. Эти организации должны от своего имени предоставить экспертов».
Егор Соболев:
«Мы дали мощную силу Общественному совету международных экспертов. Право вето теперь может быть даже не от 4-х, а от голосов 3-х членов Совета. И с другой стороны, мы уберегли себя от коррупционеров, которые могут побежать в Конституционный Суд и говорить, что этот закон неконституционный – мол, иностранцы угрожают нашему суверенитету и выбирают наших судей.
Теперь все решения будут принимать как ОСМЭ – при условии, что она проголосует хотя бы половиной от своего состава, так и ВККС. И это означает, что никто не сможет сказать, что кто-то за украинцев выбирает судей, но и международные эксперты будут возможность заблокировать кандидатов.
Если ВККС с решением ОСМЭ не соглашается, то нужно будет 4 голоса. Если ВККС соглашается, что человек коррумпирован, достаточно 3 голоса.
Подавать кандидатуры в ОСМЭ смогут международные организации, которые предоставляют Украине помощь в противодействии коррупции согласно международным договорам. Это может быть и Всемирный банк, и МВФ, но может быть и какая-то «го», поэтому тут есть риск».
Игорь Луценко:
«Я воздержался. Я недоволен тем, что есть. Я считаю, что у нас все правосудие должно быть отстранено от контроля АП.
Когда начнется большое количество претензий к работе Антикорсуда, я не хочу, чтобы мне потом вменяли, что я его поддержал. Поэтому я считаю, что мы находимся в начале пути. И пока многие находятся в плену иллюзий.
Я не думаю, что судьи антикорсуда будут прямо-таки контролироваться в «ручном» режиме. Однако полагаю, что они будут побаиваться принимать сильные, действительно антикоррупционные решения. Кроме того, сам контекст функционирования суда позволяет манипулировать.
В любом случае, мы, и я в том числе, будем контролировать этот процесс».
Мустафа Найем:
«Главное, что международные эксперты будут иметь ключевую роль в отборе судей. Закон не идеален, но если сравнить с тем, что изначально внес Президент, это прогресс.
В законе написано, что международных экспертов будут назначать международные организации, у которых есть договоры с Украиной в сфере борьбы с коррупцией. Сколько их на данный момент, необходимо уточнить по реестру договоров.
Это и GRECO, и Совет Европы, и OECD и, возможно, другие организации».
Владимир Парасюк:
«С одной стороны, есть много рисков, которыми могут воспользоваться коррупционеры. С другой стороны, есть очень много надежд, и эти надежды меня и заставили сегодня нажать на «зеленую кнопку» и проголосовать за этот законопроект. Я понимаю, что этот инструмент в руках честных, хороших людей принесет действительную пользу. В руках клептократов вся эта идея будет похоронена, и мы создадим еще одну коррупционную структуру. Поэтому время все покажет.
На мой взгляд, суд сможет заработать не раньше 2019 года, поскольку необходимо много изменений в законы, в том числе, о судоустройстве, в бюджет, чтобы обеспечить материально-техническую базу».
Андрей Ильенко
«Безусловно, этот закон несовершенный: как сам закон, так и процедура его принятия. Но мы голосовали «за», потому что хуже точно не будет. Это точно лучше чем то, что есть сейчас. Хотя бы небольшой шанс на изменения это лучше, чем «ноль».
У нас есть масса правильных законов, но они не выполняются. Поэтому я отношусь к новому закону скептически.
Процедура отбора судей и формулировки касательно Общественного совета прописаны достаточно размыто, некоторые вещи не прописаны вообще, поэтому ими можно манипулировать. Но все равно это будет головная боль для тех, кто будет пытаться манипулировать из-за пристального внимания общества».
Юрий Бублик:
«Конечно, хотелось бы, чтобы у нас, наконец, появился такой судебный орган, который не руководствуется «телефонным правом», а руководствуется документами следствия, доказательной базой. Учтены ли в законе пожелания общества – сложно сказать. Поскольку еще в начале всех этих антикоррупционных движений по созданию НАБУ, САП, НАПК я был сторонником не учреждения новых органов, а наведения порядка в существующих прокуратуре, полиции и судах. При наличии политической воли это можно было бы сделать. Но поскольку такая политическая воля отсутствует, а украинское правительство постоянно вынуждено просить денежной помощи у наших европейских партнеров и, конечно, «тот, кто платит, и заказывает музыку». И наши европейские партнеры придумали такой механизм украинской власти, чтобы были создан НАБУ, НАПК и т. д. и, в конце концов, Высший антикоррупционный суд. Фактически они стали заложниками ситуации.
Половина депутатов, к сожалению, не скажет, за что они проголосовали. Поскольку я член комитета по местному самоуправлению, то я пытался прислушиваться, что вносилось сегодня с голоса, экспромтом и в одном экземпляре было напечатано на целый ряд депутатов и, конечно, времени вникнуть ни у кого не было.
Безусловно, то что это принято, это плюс для будущего Украины – дай Бог, чтобы он заработал, но не уверен, что это произойдет быстро»
- Информация о материале
Шість тонн доказів проти Росії: що передала Україна до Міжнародного суду ООН
У вівторок до будівлі Палацу миру в Гаазі під’їхала вантажівка з паперами. З українськими паперами, у супроводі тамтешнього посла України Всеволода Ченцова.
У цій вантажівці привезли так званий «меморандум» до позову України проти Росії – тобто докази того, що Росія справді порушує конвенції ООН, коли чинить утиски щодо українців та кримських татар у Криму, коли забороняє діяльність Меджлісу, а також коли фінансує терористів на окупованій частині Донбасу.
17 тисяч сторінок
Дуже коротко нагадаємо, про що йдеться. У січні 2016 року Україна офіційно повідомила Міжнародний суд ООН про те, що Росія порушує дві конвенції Організації Об’єднаних Націй: про ліквідацію усіх форм расової дискримінації та про заборону фінансування тероризму.
Це не означає, що у нас немає інших претензій до РФ – навпаки. А ці конвенції Україна обрала лише через те, що вони дозволяють судити Росію навіть без її згоди на участь у процесі (в той час як більшість договорів ООН передбачають обопільну згоду). На жаль, через це більшість кримських злочинів режиму Путіна лишилися за межами даного позову.
Вже у березні 2017 року у Гаазі відбулися перші слухання, а у квітні суд виніс перше проміжне рішення: визнав скаргу прийнятною (юридичною мовою – визнав за собою юрисдикцію prima facie).
І лише 12 червня 2018 року, у визначений судом період, Україна надіслала до Гааги детальні докази щодо російських злочинів. «Меморандум (англійський термін – Memorial) – ключова частина міждержавного позову», – пояснює Олена Зеркаль, заступниця міністра закордонних справ, яка визначена агентом України у провадженні в МС ООН і відповідає також за кілька інших судових процесів проти країни-агресора.
Про вантажівку ми згадали не для краси – йдеться про неймовірну кількість документів.
Сам меморандум доволі невеликий, близько 370 сторінок пояснень, із посиланнями на додаткові документи (додатки до меморандуму). В МЗС, де готували цю документацію, кажуть, що це є типовим обсягом для міждержавних суперечок.
А от обсяг «додатків», які доводять агресію РФ – безпрецедентний. У жодній іншій міждержавній суперечці не подавалося стільки доказів. «Окрім власне меморандуму, ми передаємо 28 томів, плюс-мінус по шістсот сторінок кожен. Всього – 17 тисяч сторінок», – розповідають дипломати. Ці дані підтвердив і міністр Клімкін.
Міжнародний суд ООН – інституція дуже консервативна. Коли складали правила суду, в світі не надто переймалися екологією, тому всі документи подаються не просто у паперовому вигляді, але і у 75 примірниках (!!!). А отже, якщо взяти стандартну вагу пачки паперу, 2,5 кілограми, то вага українських доказів складає приблизно шість с половиною тонн!
Звісно, без електронних носіїв також не обійшлося, адже значна частина доказів – це відео- та аудіозаписи.
Що ми віддали?
Стільки доказів у МС ООН ще ніхто не подавав. До прикладу, один з найбільш «об’ємних» позовів – Хорватія проти Сербії щодо геноциду, поданий у 2005 році, – склав «всього лише» дві з половиною тисячі сторінок.
В МЗС наполягають, що 17 тисяч сторінок від України – це вимушений обсяг.
«Особливість у тому, що в нашому випадку Росія заперечує абсолютно все – і свою причетність, і очевидні факти. Відео, аудіо, супутникові знімки – все це вони називають вигадкою. Тому ми всюди, де це можливо, надавали підтвердження доказів з кількох джерел», – пояснює Олена Зеркаль.
«І звісно ж, ми не брали все підряд», - додає вона. До МС ООН передана лише невелика частина тих доказів, документів, записів, які має СБУ.
Аудіозаписи – це переважно перехоплення розмов росіян та бойовиків. Відео – переважно те, що стосується MH-17. Все це – матеріали слідства, щодо яких є санкції, проведена експертиза, доведена автентичність», – пояснила вона. В практиці МС ООН вже були випадки використання записів радіоперехоплень (приміром, у справі щодо геноциду в Руанді), тому в МЗС не мають сумніву, що ці докази будуть прийнятними для суддів.
Усі розмови бойовиків між собою та з їхніми російськими керівниками супроводжуються розшифруванням із перекладом. І це, до слова, було нелегко зробити.
Часом розмови наполовину складалися з матів. Як їх перекласти англійською для суддів?
Зеркаль каже, що і сама не знала значення деяких матюків російською (приміром, у переговорах про обстріл житлових районів Маріуполя) – але перекладачі впоралися.
Та й, зрештою, головну цінність має не розмаїття лексикону, а те, що перехоплені розмови доводять: ціла низка терактів – не лише на Донбасі, але й в інших містах України, – були здійснені за підтримки російської держави.
Що доводимо?
Позов України проти Росії не ставить на меті довести всі злочини росіян. А зважаючи на обсяг доказів за окремими епізодами – це, схоже, було правильним рішенням.
Він фокусується лише на кількох епізодах – тих, де СБУ вважає залізобетонними докази причетності російської держави до здійснення терактів. Йдеться лише про ті події, що сталися не пізніше зими 2017 року – Україна не додає нових епізодів, щоби не дати додаткові козирі в руки російських юристів, які б дозволили їм затягнути процес. Точніше, один виняток є, і про нього нижче.
В Криму головним, безсумнівним злочином РФ є утиски Меджлісу кримськотатарського народу. Причому тут росіяни ігнорують всі рішення міжнародних органів, в тому числі гаазького суду. Як відомо, МС ООН ще минулого року зобов’язав росіян відновити діяльність Меджлісу на час розгляду справи. Місяць тому судді звернулися до РФ з вимогою пояснити, чому вони так і не виконали цей припис.
Також у «кримській частині» позову Україна надала докази системних утисків українців та кримських татар, закриття шкіл, створення перепон для спілкування рідною мовою тощо.
У частині про фінансування тероризму йдеться передусім про події на Донбасі, але не лише про них. МЗС доводить, що росіяни напряму керували групою «Харківські партизани», яка готували теракти в обласному центрі; спрямовували діяльність терористів, відповідальних за вибухи в Одесі.
А тепер найнесподіваніше – про столицю.
До нашого позову в Суд ООН включили епізод про розкритий замах на Антона Геращенка.
В той час як в українському суспільстві ставлення до цієї історії доволі скептичне, в СБУ переконані, що замах не лише планувався, але й мав бути здійснений за кураторства спецслужб РФ. Ця впевненість виявилася настільки сильною, що МЗС погодився додати «епізод Геращенка» до меморандуму навіть попри те, що на початку слухань Україна про нього не згадувала.
Але політичний тероризм – надто важлива річ, яка може вплинути на рішення Гааги, пояснюють в МЗС.
Що стосується подій на Донбасі, то головними епізодами, звісно, є теракт проти «Боїнга» Малайзійських авіаліній та обстріли житлових кварталів Маріуполя в січні 2015 року.
Також у доказовій базі – обстріл Краматорська (лютий-2015), обстріл КПП поблизу Волновахи, коли під «Град» потрапив пасажирський автобус, а також обстріли Авдіївки (зима 2017 року).
У пакеті доказів, що надійшов до Гааги, є свідчення 10 свідків по епізодах щодо фінансування росіянами тероризму, а також 7 свідків – щодо утисків за національною ознакою в Криму. «Залучали також авторитетного міжнародного експерта-баліста, з яким виїжджали на місце злочину в Маріуполь, Волноваху», – пояснюють в МЗС, вивчали напрямок пострілів, перераховували осколки тощо.
Які ще докази надала Україна, з’ясуємо за кілька років. Зараз матеріали меморандуму є конфіденційними, але після рішення Суду ООН вони стануть публічними. Суд зазвичай лише «замальовує» в документах деякі персональні дані.
І саме тоді стануть відомі, приміром, деталі «справи Геращенка», які виявилися настільки переконливими і для СБУ, і для МЗС.
Що далі?
«Йдеться про один позов, і він не буде розділений. Ми чітко доводимо, що всі ці дії – і в Криму, і на Донбасі, і в Харкові, і в Києві – є складовими єдиної політики РФ щодо України», – пояснює Олена Зеркаль.
Його розгляд не буде надшвидким – такими є процедури Міжнародного суду ООН. І саме через ці процедури, до речі, Україна почала позиватися до Росії лише у 2017 році. До цього ми мали провести з росіянами кільканадцять раундів консультацій щодо «спірних питань». Звісно ж, без шансів на успіх – але такі правила.
Саме на їх недотриманні свого часу прогоріла Грузія. Ще у 2008 році, після російської агресії, грузини звернулися з позовом до МС ООН та використали точно ту конвенцію щодо недискримінації, яку зараз використовує Україна. Але через те, що повоєнний Тбілісі не пройшов обов’язкові етапи «діалогу» з агресором, зрештою Грузія програла. У 2011 році Суд ООН оголосив, що відмовляється розглядати справу по суті.
Тому формальності, нехай навіть неприємні, є для нас дуже важливими.
Що стосується подальшого розгляду справи, то календар є таким. Україна мала 13 місяців на підготовку свого меморандуму; тепер Росія має ті ж 13 місяців для відповіді. До 12 липня 2019 року вони мають надати свою реакцію на наші звинувачення. Потім суд має визначити новий графік для надання сторонами коментарів на позиції одна одної, швидше за все, буде йтися про коротший час. Можливо – про півроку сумарно.
Так ми переходимо вже у 2020 рік.
Майже напевне росіяни будуть діяти так само, як і у грузинській справі – заперечуватимуть саме право України позиватися проти них. Це забере додатковий час.
Але рано чи пізно буде і рішення по суті. В МЗС не мають сумніву, що доведуть злочини Росії як держави. А вже по тому – буде йтися про покарання і її керівництва.
Тому цей тривалий і виснажливий процес у Міжнародному суді ООН точно не буде останнім як для нашої держави, так і для країни-агресора.
- Информация о материале
Зыбкая прозрачность. Чего можно ожидать от нового состава НКРЭКУ
Новый состав Нацкомиссии по регулированию энергетики и коммунальных услуг (НКРЭКУ) смело можно назвать уникальным. Хотя бы потому, что кандидатов для него впервые выбирала не Администрация президента, а конкурсная комиссия, состоявшая из известных в отрасли специалистов.
Учитывая, что в прошлый раз в кресле главы энергетического регулятора внезапно очутился экс-менеджер кондитерской корпорации ROSHEN, ни дня не работавший в энергетике, нынешний конкурс и его результат, без сомнения, являются огромным скачком вперед. Лишним подтверждением тому можно считать то, что экс-главе НКРЭКУ Дмитрию Вовку так и не удалось принять в нем участия. Глава конкурсной комиссии Василий Котко пытался уговорить коллег, чтобы те закрыли глаза на отсутствие у того необходимого по закону пятилетнего стажа в энергетике, однако безуспешно. Никто так и не рискнул поддержать скандального ставленника Петра Порошенко.
Итак, украинский энергорынок получил пять членов НКРЭКУ с большим опытом работы в энергетике, которые известны большинству его участников. Это Елена Антонова — бывший работник ДТЭК Рината Ахметова, Дмитрий Коваленко — работавший до этого в Укрэнерго и в аппарате НКРЭКУ, Оксана Кривенко — заместитель одного из газовых департаментов НКРЭКУ, Евгений Мальованый — экс-начальник одного из департаментов Госэнергоэффективности и Александр Фармагей — успевший поработать в «Укргидроэнерго» и «Центрэнерго».
Именно этой команде теперь предстоит выносить все решения по вопросам, имеющим решающее значение для доходов энергетических монополистов. Речь идет о тарифах на электроэнергию, ставках для RAB-тарифов облэнерго, абонплате за пользование сетями облгазов и многом другом.
Война войной, а обед по расписанию
Несмотря на казалось бы прозрачную и непредвзятую работу конкурсной комиссии, некоторые результаты конкурса просочились в СМИ еще до того, как по ним были приняты официальные решения. Например, о том, что главой комиссии избрана Оксана Кривенко, официально объявили 6 июня. Однако о том, что выберут именно ее, издание «Деловая столица» пронюхало на неделю раньше — 30 мая.
Более того, в декабре 2017 года «Экономическая правда», со ссылкой на свои источники, писала о том, что президент Порошенко может назначить Кривенко в качестве временного члена НКРЭКУ, если новые назначения по конкурсу затянутся на неопределенное время. Собеседник журналистов тогда рассказал, что Кривенко выбрали потому, что она лояльна к главе государства.
Однако причастные к назначениям в комиссии и эксперты сомневаются в том, что Банковая в этот раз оказывала какое-то влияние на голосование. Например, Светлана Голикова, которая входила в состав конкурсной комиссии и больше других рассказывала о том, как проходит конкурс, утверждает, что президент не давал никаких советов насчет голосования за председателя.
«Кривенко – профессиональный специалист в регулировании. Очень целеустремленный человек. Она достойна своей должности», — сказала Голикова в комментарии для Фокуса.
«В пользу Кривенко говорит то, что она была кадровым чиновником на должности, которые готовят решения для принятия членами НКРЭКУ. У нее есть опыт и алгоритм принятия решений. У других кандидатов нет, — считает директор по информации «Украинского ядерного форума» Ольга Кошарна. — Я не думаю, что ее выбрали под давлением. На их месте я бы тоже ее выбрала. Это логично и рационально».
Тем не менее основные прогнозы анонимных журналистских источников сбылись. И даже наличие авторитетной и независимой конкурсной комиссии не помешало избавиться от ощущения, что Администрация президента все же сумела расставить «нужных» людей на ключевые позиции в середине регулятора.
Вовка бояться — в лес не ходить
Еще одним поводом к тому, чтобы задуматься о роли Администрации президента в формировании независимого состава НКРЭКУ, можно назвать события, связанные с участием в конкурсе предыдущего главы НКРЭКУ Дмитрия Вовка. Он, конечно же, подался на конкурс и безуспешно пытался доказать, что имеет достаточный стаж в энергетике. Когда ничего не вышло, он заблокировал конкурс через суд, подав иск о нарушении своих прав. Следом аналогичный иск подал и пришедший в НКРЭКУ вместе с Вовком бывший замначальника одного из департаментов комиссии Антон Гудаченко, которого не допустили к конкурсу по той же причине.
Казалось эти два иска затянут назначение новой комиссии навечно. Однако совсем скоро стало известно, что президент сделал выбор, и Вовк в существующей системе может выполнять роль советника главы НКРЭКУ. В дополнение к этому его люди уже якобы сидят в ключевых департаментах. При этом уже точно известно, что Департамент регулирования отношений в сфере энергетики, который решает вопросы тарифов и прочего в электроэнергетическом секторе, возглавит Антон Гудаченко, блокировавший вместе с ним назначение новой комиссии.
Таким образом, у Вовка останутся рычаги, при помощи которых он сможет при необходимости влиять на решения нового состава НКРЭКУ, в том числе и при пересмотре разработанных под его руководством сомнительных нововведений, как то формула стоимости угля «Роттердам+», стимулирующие RAB-тарифы для облэнерго, абонплата за пользовании газовыми распредсетями и т.д.
Однако, как считает директор Центра исследования энергетики Александр Харченко, уже совсем скоро расклад сил в аппарате НКРЭКУ может измениться, а возможности Дмитрия Вовка для влияния на ее работников и членов комиссии вовсе не так безграничны.
«Пока что в комиссии остались люди, которые там уже проработали какое-то время. Но пройдет несколько месяцев и по крайней мере часть из них наверняка сменится. Ведь у комиссии теперь есть новое руководство, новый состав, и одновременно с ними отбирался и новый технический состав, — отмечает Харченко. — А что до влияния Вовка, то, я бы сказал, что оно обусловлено исключительно политическим фактором. Я не думаю, что у него есть большое личное влияние на людей, которые работают в комиссии».
Уметь сказать «нет»
Впрочем, как у нового состава НКРЭКУ обстоят дела со способностью сопротивляться давлению сверху, пока никто не берется судить наверняка. Большинство опрошенных Фокусом экспертов надеются, что они все же сохранят дистанцию между собой, Банковой и представителями энергокомпаний, которые до сих пор успешно лоббировали свои интересы в ущерб другим участникам рынка.
Кроме того, в самой конкурсной комиссии, отбирая претендентов, предполагали, что им должно быть комфортно работать в команде, поскольку каждого из них считают вполне самостоятельной фигурой. И в таком составе кому-то одному будет трудно узурпировать власть, чтобы склонять остальных к каким-либо однобоким или противоправным решениям.
«Задача новой комиссии — работать командой. И у них есть запрет на личные встречи с кем-либо из лицензиатов. Госпожа Кривенко хорошо знает об этом. Любые встречи наедине с представителями той или иной лицензированной компании не имеют места быть вообще. Это нарушение закона», — рассказывает Светлана Голикова.
Все эксперты склоняются к тому, что, если у нынешних «комиссаров» и были какие-то грехи, то пока нельзя с уверенностью сказать, что они предопределяют и все дальнейшее поведение этих людей. Например, Оксана Кривенко, работая в НКРЭКУ, принимала участие в разработке скандально известной методики для расчёта абонплатыза пользование газораспределительными сетями, которая давала сверхдоходы многочисленным облгазам Дмитрия Фирташа. Эксперты склоняются к тому, что суть этой методики была идеей тогдашнего руководства НКРЭКУ, т.е. Дмитрия Вовка, а Кривенко была исполнителем, который был обязан выполнять распоряжения руководства. Сейчас же у нее и остальных есть шанс показать, что они умеют дистанцироваться от лоббистов.
То же самое касается и Елены Антоновой, которая пришла в комиссию с должности в холдинге ДТЭК. «Антонова подавалась на конкурс по собственной инициативе. Глава ДТЭКа, когда узнал, что его сотрудница в финале, попросил показать ее фотографию. До этого он ее не видел, — говорит Александр Харченко. — Поэтому я ожидаю, что человек, который пришел из откровенно частной компании, достаточно одиозной на нашем рынке, она должна особенно внимательно подходить ко всем своим позициям и решениям, которые будут касаться ДТЭКа».
Как отмечает Харченко, сильное влияние некоторых лицензиатов на комиссию может быть обусловлено не только тем, есть ли в ее составе «свои». А просто потому, что они очень хорошо умеют лоббировать свои интересы. В частности, это относится к ДТЭКу. «Есть вероятность лобби интересов ДТЭКа со стороны любого члена комиссии. Это касается и главы тоже. Просто потому, что эта компания сильна и одиозная, хорошо лоббирующая свои интересы», — считает он.
При этом глава «Ассоциации потребителей электроэнергии и коммунальных услуг» и бывший член НКРЭКУ Андрей Герус считает, что полностью избежать влияния извне новому составу НКРЭКУ вряд ли удастся. «В абсолютную независимость я не очень верю. Но посмотрим какие будут решения по самым масштабным и резонансным вопросам и по ним уже будем делать выводы, — говорит он. — В любом случае этот орган назначен президентом, значит он несёт политическую ответственность».
- Информация о материале
Автогаз пройдет по краю
Дефицит автогаза летом 2017-го взвинтил цены на колонках в полтора раза, и это неприятное послевкусие кризиса чувствуется до сих пор. По мере приближения очередного сезонного пика потребления возникает закономерный вопрос: удастся ли пройти его без потрясений? Тем более что продажи сжиженного газа в текущем году по сравнению с прошлым снова выросли.
Внешне все выглядит неплохо, необходимые стране ресурсы на рынке есть. Но высокий спрос, турбулентность внешнего рынка в пиковые месяцы и старые внутренние болезни делают перспективу весьма тревожной.
За июль-август 2017 г. оптовая стоимость сжиженного углеводородного газа (СУГ) выросла вдвое, а за неполный август средние цены на стелах АГЗС взлетели с 10,95 до 16,2 грн/л. Накал был таким сильным, что комментировать ситуацию пришлось премьеру и президенту.
Сухие каналы
Причина прошлогоднего кризиса — дефицит поставок. «Консалтинговая группа А-95» оценивает его в 30% от потребностей, что стало следствием комплекса факторов. Первый из них — каскадообразный рост потребления: с 2013-го по 2017 г. увеличилось на 77%, и страна вошла в ТОП-7 по потреблению автогаза в мире. Это создало критическую зависимость рынка от импорта, достигшего 70% в балансе (примерно, как и по светлой группе нефтепродуктов). Новости не заставили себя долго ждать.
С 1 июня 2017 г. Россия ввела ограничения на прямые поставки СУГ в Украину и по факту сделала единого экспортера — «Роснефть» с фиксированным объемом 42 тыс. т в месяц. Этот газ в Украину поставляет трейдер Proton Energy Group S.A.
Нет худа без добра, получилось так и здесь. Прямые российские поставки упали с 47% в первом полугодии 2017 г. до 29% — во втором. Трейдерам пришлось искать новые источники импорта. Правда, новыми их назвать можно лишь условно. В направлении Украины начали разворачиваться белорусские приграничные терминалы, которые ранее транзитировали российский газ в Польшу. В итоге суммарно прямые и транзитные поставки российского газа в Украину в прошлом году составили 785 тыс. т, что на символические 3 тыс. т больше уровня 2016 г. Этот канал поставок также внес свою лепту в кризис: в разгар событий выяснилось, что транзитные терминалы не выполняют обещанных объемов. Особенно это стало очевидно уже в сентябре, когда по мере падения цен они начали выгружать «летние» объемы. Был ли это форс-мажор или осознанное желание подогреть кризис и дополнительно заработать на ажиотаже — истина, вероятно, где-то посередине.
Рост цен тем летом распахнул заржавевшие «морские» ворота, открылась и западная граница. Но сюрпризы поджидали и здесь: транспортная инфраструктура оказалась к этому не готова. Показала себя во всей красе «Укрзалізниця»: чтобы разгрузить новые станции с газом, не было тепловозов. А там, где они были, их нечем было заправлять…
«Вагоны могли стоять на узловых станциях по неделе, что порожние, что полные. Сроки доставки превышали нормативные в несколько раз. В таком режиме при работе через Черноморск, где нет возможности отгружать автотранспортом, временной лаг с момента акцепта по сделке до начала реализации с баз хранения составлял до месяца. Очень сложно работать с таким лагом... волатильность цен на рынке очень высокая», — говорит Владислав Колодяжный, руководитель GT Group, одного из поставщиков «морского» СУГ. По его словам, частично удалось решить проблему переводом поставок в Одессу, где существующая мощность позволяет обеспечить перевалку 20–30 тыс. т в месяц.
Напряжение могло бы быть ниже, обладай рынок запасами. Нехватка хранилищ — еще одно слабое звено. Суммарный объем хранения в стране не превышает недельного спроса в пиковый период, но на протяжении года в основном не заполнены и они — рынок работает с колес, так как запасы делать дорого и рискованно.
Из внешних форс-мажоров лета 2017-го вспомним и ремонты на заводах России, Беларуси и Казахстана. Недогруз «подсушил» всю Восточную Европу, осложнив поиск свободных ресурсов, в частности, в Польше и дополнительно взвинтив котировки.
Несмотря на пережитый шок, прошлогодний кризис не остановил рост популярности автогаза в Украине. В 2017-м потребление выросло на 9%, а за пять месяцев этого года — еще на 7%. Это значит, что в пиковый период — август-сентябрь — спрос вполне может достичь 165–170 тыс. т. Возьмет ли рынок такую высоту?
Уроки русского
Для начала отбросим те направления, которые вызывают наименьшие опасения. Прежде всего, это объемы Proton Energy, расписанные по долгосрочным формульным контрактам между более чем десятью крупными украинскими сетями.
«Мы не видим предпосылок для дестабилизации наших поставок летом 2018 г. и уверены в их выполнении согласно контрактным обязательствам», — заявили в Proton Energy.
Участившиеся кризисы заставили украинские компании пересмотреть отношение к «формульным» контрактам. Так, выстроилась очередь за дорогими, но гарантированными объемами «Белоруснефти», а это около 7 тыс. т в месяц.
Важным итогом кризиса стал выход на украинский рынок казахстанско-американского СП «Тенгизшевройл» (ТШО). Крупнейший казахстанский производитель СУГ в январе—мае 2018 г. поставил в Украину около 50 тыс. т газа (более 7%), причем практически все — также по длинным контрактам. Трейдеры утверждают, что поставщик может нарастить экспорт до 20 тыс. т в месяц.
Можно рассчитывать и на украинских производителей, хотя некоторые из них понемногу сдают позиции из-за падения добычи нефти и газа. Лидером падения является «Укрнафта» — порядка 9,7 тыс. т сжиженного газа в месяц, или на 17% меньше, чем в прошлом году.
Другое «приватовское» производство — «Укртатнафта» немного прибавило в 2017 г (+1 тыс. т в месяц), однако есть возможности более существенно нарастить переработку нефти в разгар сезона.
Удерживает объемы государственная «Укргаздобыча» — в среднем 14,8 тыс. т в месяц. В компании говорят, что летом 2018-го будут стараться привлечь дополнительные объемы сырья для увеличения выпуска СУГ.
Если подытожить, то гарантированными выглядят 60% необходимых поставок в пиковый период — это внутреннее производство и половина импорта.
Оставшиеся 40% — зона повышенного риска. Эти 60–70 тыс. т трейдеры будут искать на спотовом рынке по всему СНГ и Европе.
Высока вероятность контрактования всего свободного экспортного объема газа Мозырского НПЗ и Речицкого ГПЗ «Белоруснефти». Это порядка 28–30 тыс. т в месяц (включая TERM-контракты), или до 17% от искомого объема.
С учетом прошлогодней ситуации трудно с уверенностью прогнозировать поставки через «транзитные» комплексы в Беларуси. Источники в компании «Трансэкспедиция», владеющей терминалом в Витебске, говорят, что на пике поставки могут быть сокращены вдвое по сравнению с 2017 г. «Наши мощности заняты перевалкой крупных объемов в направлении Польши. В Украину, вероятно, сможем отправить около 15 тыс. т в месяц», — отметил источник. Для справки: в августе 2017 г. поставки из Витебска достигали 35 тыс. т.
Частично заместить выпавшие объемы сможет недавно открытый комплекс в Могилеве, однако реальные возможности и ритмичность работы этой перевалки пока неизвестны.
Теперь о ремонтах. В июле останавливается завод в Сургуте, один из крупнейших производителей СУГ в России. Параллельно ожидаются профилактические работы на производстве ТШО. «Казахи сократили объемы поставок на июль до минимального уровня, прописанного в TERM-контрактах. Высвобожденный объем будет предложен на украинский рынок в спотовом режиме на тендерной основе», — высказал предложение трейдер GT Group Сергей Ермаков.
Хрупкий баланс
На сегодняшний день можно уверенно говорить о том, что преодоление летнего пика на рынке автогаза будет непростым и напряженным. Уже очевидно, что цена будет расти. Во-первых, держать трейдеров в напряжении будут ремонты на заводах в Казахстане и РФ.
Во-вторых, традиционных источников импорта явно не хватит, а это значит, что газ пойдет с моря и западной границы — самых дорогих направлений.
Но сами по себе такие поставки не способны сильно толкнуть цены, это делают ажиотаж и дефицит, причем даже небольшой. Уверенности в том, что этого удастся избежать, нет. Потенциально нам доступны намного большие объемы, чем нужно, но сможем ли мы их оперативно принять? В минувшем мае украинские трейдеры импортировали более 120 тыс. т СУГ, что сопоставимо с объемом, который вскрыл прошлогодние проблемы. Но это без поставок по морю — самого узкого места рынка.
Сейчас по воде импортирует лишь один оператор Orange LPG, в порту Николаева газ грузится в автоцистерны напрямую с баржи-накопителя. Это исключает работу с железной дорогой, но и о значительных объемах выгрузки тоже говорить не приходится.
«Наш предел — не более 10 тыс. т пропан-бутана в месяц», — говорит директор Orange LPG Александр Лазоренко.
Трейдеры отмечают, что нынешнее состояние дел на железной дороге хоть и далеко от идеального, но несколько лучше, чем в августе 2017 г. По словам источника в «Одесской железной дороге», сегодня «Укрзалізниця» способна в спокойном режиме загрузить в Одесском и Черноморском портах 1000 вагонов в месяц, что эквивалентно 32 тыс. т.
Второй не менее важный вопрос — наличие этих вагонов. В «Укрспецтрансгазе», крупнейшем держателе цистерн для перевозки СУГ, говорят, что не все так безоблачно. «Большинство наших вагонов в долгосрочной аренде и работают, как правило, за рубежом. Чтобы мобилизовать необходимый для разгрузки в Украине танкера парк цистерн, нужно планировать эту операцию за месяц», — говорит руководитель «Укрспецтрансгаза» Тарас Вовкив. Впрочем, добавляет он, трейдеры уже начали заблаговременно обращаться по поводу отгрузок из портов.
Таким образом, ресурсный пасьянс на украинском рынке автогаза пока складывается, но переполнен рисками. По самым оптимистичным оценкам, из «трудных» источников нужно будет обеспечить 16 тыс. т, или около 10% спроса. Но это только в случае стабильной работы основных каналов. В такой ситуации любая искра — от небольшого форс-мажора или неподтвержденного инсайда — может в момент воспламенить ситуацию.
- Информация о материале
«Житлобуд-1» виграв ще 160 мільйонів на реконструкцію філармонії
Департамент капітального будівництва Харківської ОДА уклав угоду щодо проведення реконструкції філармонії вартістю 162,86 млн. грн.
Про це стало відомо зі звіту про укладання договору та проведення аукціону, який розміщений на порталі системи електронних закупівель «Прозорро».
Мова йде про чергове коригування пам’ятникоохоронних робіт по будівлі-пам’ятці архітектури по вул. Римарська, 21 у м. Харкові (КП «Харківська обласна філармонія»).
Плануються загальнобудівельні роботи блоку №2,3,4,7, улаштування електромеханічного устаткування та монтаж обладнання звукових кластерів сценічного комплесу органої зали тощо.
Переможець торгів не планує залучати субпідряні організації.
Єдиним конкурентом було ТДВ «Спецбуд-3» депутата Харківської міськради від фракції «Відродження» Віталія Ганжи.
Варто відзначити, що за даними «Вісника державних закупівель» та сайту «Прозорро» між Департаментом та ПАТ «Трест-Житлобуд-1» вже було укладено договорів на реконструкцію філармонії на загальну суму понад пів мільярда гривень.
Кінцевим бенефіціарним власником ПАТ «Трест Житлобуд-1» є член виконкому Харківської міськради Олександр Харченко.
- Информация о материале
Военные суды в Украине: появилась новая инициатива
Авторский коллектив под руководством народного депутата Ивана Винникавнес на рассмотрение Верховной Рады Украины свой вариант проекта Закона Украины «О внесении изменений в Закон Украины «О судоустройстве и статусе судей» относительно создания военных судов». Он зарегистрирован 1 июня 2018 года под №8392-1 и является альтернативным законопроекту, поданному неделей ранее народным депутатом Виталием Куприем.
По мнению авторов, ликвидация в 2010 году в системе судопроизводства военных судов создала проблему осуществления правосудия в Вооруженных силах Украины и других военных формированиях. Особенно ее обостряют непрекращающиеся военные действия на востоке страны и большое количество людей, которые в них принимают участие.
«Правонарушения, совершаемые военнослужащими имеют свою специфику и требуют для объективного рассмотрения специфических знаний. Судьи военных судов — это лица, обладающие такими знаниями, которые могут объективно, профессионально и оперативно осуществлять правосудие в специфических делах. Поэтому основной причиной для создания военных судов является обеспечение профессионального и объективного правосудия для военнослужащих», — говорится в объяснительной записке.
Тем более что в Уголовном кодексе Украины преступлениям в этой сфере посвящен отдельный Раздел ХІХ Особенной части (Военные преступления).
Деятельность Вооруженных сил Украины и других военных формирований, миротворческих контингентов Украины в разных странах мира, Службы безопасности Украины, Государственной пограничной службы, Национальной гвардии Украины регулируется законами о порядке прохождения военной службы, сотнями нормативно-правовых актов, наставлений, инструкций и т.д., большинство из которых являются секретными.
Эта специфическая сфера общественных правоотношений требует специальной подготовки и знаний судей. Они должны разбираться не только в области права, но и военном деле.
Судьи военных судов будут находиться на военной службе, иметь офицерское звание и входить в штатный состав Вооруженных сил Украины. Воинские звания судьям присваиваются Президентом Украины по представлению Высшего совета правосудия.
В то же время формирование состава судей военных судов возлагается на общие органы, предусмотренные Конституцией Украины и Законом Украины «О судоустройстве и статусе судей». Судьи военных судов наравне с другими судьями участвуют в судейском самоуправлении. Обеспечение деятельности этих судов возлагается на Государственную судебную администрацию Украины. Обязанности военной службы судей военных судов заключаются в осуществлении правосудия, и Министерство обороны Украины влияния на их деятельность не будет иметь.
Таким образом, военные суды не будут чрезвычайными судами, создание которых прямо запрещено Конституцией, они станут судами общей юрисдикции, которые специализируются на рассмотрении отдельной категории дел.
- Информация о материале
Страница 47 из 2102
