Главная
О национальной стратегии обеспечения лекарствами в Украине
По итогам 2015 г. общий объем рынка лекарственных средств (ЛС) в Украине составил около 2 млрд долл. США. В то же время мировой рынок ЛС в 2014 г. превысил 1 трлн долл. США. При этом в Северной Америке самый большой объем фармацевтического рынка — 406 млрд долл. США (IMS Health Market Prognosis, 2015). Можно ли считать украинский фармацевтический рынок достаточно развитым, учитывая наличие ограниченного доступа к целому арсеналу лекарств с доказанной эффективностью для абсолютного большинства пациентов?
Статистические данные свидетельствую о том, что средняя продолжительность жизни в Украине невысокая (70,9 года), в то время как в Великобритании, где функционирует не самая эффективная государственная система здравоохранения, этот показатель достигает 81,5 года. Население последней насчитывает 64 млн чел., а объем фармацевтического рынка составляет 24,5 млрд долл. США.
Примером другой страны с государственной системой здравоохранения является Канада с населением 35,2 млн человек. Средняя продолжительность жизни в этой стране — 81,2 года, а фармацевтический рынок оценивается в 21,3 млрд долл. США.
Несложно увидеть, что продолжительность жизни коррелирует с объемом фармацевтического рынка. Такая закономерность — логическая, и подтверждается повседневным опытом: лекарства помогают бороться с заболеваниями и дольше жить.
Почему некоторые страны достигли успеха в обеспечении населения лекарственными средствами, а Украина плетется в хвосте? Очевидно, неблагоприятное положение дел в нашей стране связано с отсутствием эффективной национальной стратегии лекарственного обеспечения.
На чью мельницу льет воду официальная позиция организаторов здравоохранения?
Недавно заместитель министра здравоохранения Украины Р. Илык заявил: «Импортозамещение качественых лекарств в Украине происходит уже автоматически. И нет потребности здесь создавать какую-то концепцию по одной простой причине: фармакологический рынок настолько сегодня отрегулирован и его жизнь в реалиях поставили так, что нет потребности создавать этот процесс каким-либо способом искусственно». Следовательно, по мнению высокого должностного лица, нет потребности в разработке концепции фармацевтической замены. Обоснована ли такая точка зрения?
Эффективная государственная стратегия лекарственного обеспечения в 1990-х годах
Эффективная государственная стратегия, или политика, была разработана и внедрена в 90-х годах прошлого века, когда наблюдался острый дефицит лекарств, что дало особенно ощутимые положительные последствия в 2000-х. Закон Украины «О лекарственных средствах», введенный в действие в 1996 г., содействовал эффективному развитию украинской фармацевтической отрасли и фармацевтической замены импортируемых лекарств (импортозамещение). Отечественные производители лекарств сумели тогда обеспечить потребности населения в доступных по цене жизненно необходимых лекарственных средствах. Это было время становления украинской фармацевтики, когда ведущие заводы ввели мировые стандарты надлежащей (добросовестной) производственной практики, что позволило приблизить производство украинских лекарств к европейскому уровню, а также задекларировать гармонизацию национальной регуляции обращения лекарств с европейской. К сожалению, полностью стратегию так и не реализовали — не хватило не только терпения, но и государственной поддержки.
Отсутствие правового поля для выведения на рынок первых генериков украинского производства
В связи с продолжительным процессом разработки и регистрации генерика ВТО (Всемирная торговая организация) не возражает против имплементации в национальное законодательство так называемое положение Болар (Bolar Provision). Как известно, компания Болар выиграла судебный процесс в США, защитив свое право разрабатывать и проводить научные исследования воспроизведенного препарата еще до завершения патентной защиты на оригинальное лекарственное средство, не выводя его в коммерческое обращение. Там, где положение Болар является регуляторной нормой (Германия, Индия, Бразилия и т.п.), уже на следующий день после завершения срока патентной защиты компания может представить первый генерик на рынок.
Внедрение дополнительного 5-летнего периода патентной защиты на лекарственные средства поставило точку на государственной стратегии фармацевтической замены
К сожалению, под государственную стратегию обеспечения лекарственными средствами было заложено нечто наподобие взрывного устройства замедленного действия: часть четвертая статьи 6 действующего Закона Украины «Об охране прав на изобретения и полезные модели» позволила продолжать срок патентной защиты еще на 5 лет, в придачу к 20-летнему сроку на оригинальное лекарственное средство. В результате перед украинскими компаниями возникли серьезные преграды на пути выведения на рынок первых генериков. Заметим, что полный цикл разработки и регистрации генерика — продолжительный и обычно составляет 4—5 лет. Поэтому, если своевременно не начать их разработку, этим воспользуются зарубежные конкуренты, которые выведут на украинский рынок похожий, но более дорогой по цене препарат. А конечный потребитель и госбюджет будут переплачивать за импортное лекарство из-за недобросовестных условий конкуренции.
Контрольный выстрел: введение 5-летнего периода эксклюзивной защиты на оригинальные лекарства
В 2012 г. ситуация на украинском фармацевтическом рынке еще больше ухудшилась — внесены изменения в статью 9 Закона Украины «О лекарственных средствах», которые дословно звучат так: «Если лекарственное средство, зарегистрировано на основании представленной в полном объеме (полной) регистрационной информации (далее — референтное/оригинальное лекарственное средство), зарегистрировано в Украине впервые, государственная регистрация другого лекарственного средства, содержащее то же действующее вещество, что и референтное/оригинальное лекарственное средство, возможна не ранее чем через пять лет (выделено авторами.— Ред.) со дня первой регистрации референтного/оригинального лекарственного средства в Украине». С этого момента украинские фармацевтические производители потеряли право разрабатывать, регистрировать и выводить на рынок первые генерики в течение всего пятилетнего срока эксклюзивности, который законотворцы «подарили» транснациональным корпорациям (очевидно, за красивые глаза). С того времени после окончания 20-летнего срока патентной защиты на оригинальную молекулу упомянутые компании могли продолжать получать сверхприбыли еще 5 лет. Рассчитываться за это должны, конечно, пациенты out-of-pocket (из собственного кармана) и/или государственного бюджета. Этот пятилетний срок эксклюзивности является частью псевдосоглашения «TRIPS+», которое ввели в свое законодательство самые... угадайте: богатые и не коррумпированные — или бедные и коррумпированные страны (разгадка станет очевидной после ознакомления с двумя последующими подзаглавиями), мотивируя это тем, что, дескать, ВТО этого требует. Что же в действительности предлагает ВТО?
Между тем ВТО предлагает принять TRIPS без 5-летней эксклюзивной защиты на лекарства
Страны — члены ВТО обязались придерживаться 18 конкретных соглашений, которые являются приложениями к Соглашению о создании ВТО, имплементировав их в свое национальное законодательство. Среди них соглашение TRIPS (Trade Relate Aspects of Intellectual Property Rights — Соглашение относительно торговых аспектов прав на интеллектуальную собственность), которое является особенно важным для фармацевтического сектора, поскольку регламентирует подходы к защите прав на интеллектуальную собственность относительно оригинальных лекарственных средств.
Известно, что создание инновационного лекарственного средства — сложный, продолжительный и затратный процесс. Просто на неклинические и клинические исследования новой молекулы транснациональные фармацевтические компании тратят 10—15 лет и 1—2 млрд долл. США. Понятно, инвестиции фармацевтической компании должны вернуться с прибылью, так, чтобы она могла и в дальнейшем развиваться и создавать новые лекарственные препараты. Соглашение TRIPS требует предоставления патентной защиты для оригинальных молекул в течение 20 лет с даты подачи заявки на патент. Но не более. Все это время у фармацевтической компании монопольное положение на рынке, что позволяет ей вернуть инвестиции с прибылью. Понятно, цена на оригинальный препарат будет высокой, и, к сожалению, это ограничивает его доступность для пациента и потребностей национальной системы здравоохранения.
Как сделать лекарственное средство доступнее для конечного потребителя и государственного/страхового бюджета? Отечественные фармацевтические компании, прибыль которых в разы ниже, чем у транснациональных корпораций, обычно не имеют возможности инвестировать в создание оригинальных препаратов. Но они могут успешно сделать генеричную копию оригинального препарата, которая будет характеризоваться, в сущности, такими же свойствами, клиническим эффектом и профилем безопасности, что и оригинатор. При этом нет потребности тратить средства на неклинические и клинические исследования. Вместе с тем надо предоставить четкие доказательства того, что активное вещество и готовая лекарственная форма генерика, с химической и фармацевтической точек зрения соответствуют оригинатору и являются биоэквивалентными относительно последнего, обеспечивая поступление действующего начала в циркулирующую кровь в той же концентрации и тогда же по времени, что и оригинатор.
Понятно, генеричные копии на протяжении всего срока патентной защиты на рынок не допускаются. Но на следующий день после его окончания генерик может быть легально выведен на рынок. Кто выиграет от этого? Пациенты и национальная система здравоохранения, получив доступ к качественным лекарственным средствам, ведь за них надо платить значительно меньше, чем за оригинальные препараты. Выиграет также отечественный производитель лекарств, который, получая прибыль, может ассигновать в разработку новых генериков, а со временем — и в создание оригинального препарата. В государственный бюджет платятся соответствующие налоги, создаются новые рабочие места. Проиграют ли от этого транснациональные корпорации? Можно с уверенностью сказать, что нет, поскольку у них было достаточно времени, предусмотренного периодом патентной защиты, чтобы вернуть свои инвестиции с прибылью. В результате они успешно продолжают работать над созданием еще более эффективных высокотехнологичных лекарственных средств с последующим выведением их на рынок.
ВТО предостерегает от имплементации драконовского «TRIPS+»
Имплементация так называемого «TRIPS+» в национальное законодательство не может рассматриваться как справедливое продолжение 20-летней патентной защиты (эксклюзивности) на дополнительные 5 лет (суммарно это составляет 25 лет), что позволило бы фармацевтической корпорации и в дальнейшем занимать монопольное положение на рынке, получая сверхприбыль. В то время как немало пациентов не имеют возможности приобрести более доступное по цене лекарственное средство. Именно «TRIPS+», к сожалению, ввели украинские законотворцы, закрепив его в двух упомянутых выше законах (части четвертой статьи 6 действующего Закона Украины «Об охране прав на изобретения и полезные модели» и статьи 9 Закона Украины «О лекарственных средствах»)!
ВТО исповедует принципы свободной торговли и конкуренции. Соглашение TRIPS стимулирует конкуренцию, что может создать условия для снижения цен на лекарственные средства, на которые закончился срок патентной защиты. Поправка «TRIPS+», наоборот, существенным образом замедляет выведение на фармацевтический рынок более доступных по цене и качеству генериков. Не случайно ВТО советует развивающимся странам быть осторожными относительно применения в своем законодательстве более жестких положений, чем этого требует, собственно, соглашение TRIPS.
Сегодня в Украине распространяется риторика насчет несоответствия качеству лекарств украинского производства, провозглашаются мантры на тему необходимости закупать вместо них препараты зарубежного производства и т.п. В то время как украинские лекарства лицензируются на хорошо регулируемых рынках мира.
Новые угрозы под защитой закона?
В мае 2016 г. Верховная Рада приняла Закон Украины «О внесении изменений в статью 9 Закона Украины «О лекарственных средствах» относительно упрощения государственной регистрации лекарственных средств», который позволяет беспрецедентно быстро — менее чем за месяц — регистрировать лекарственные средства, лицензированные компетентными органами США, Швейцарии, Японии, Австралии, Канады, ЕС (по централизованной процедуре). Могут ли эксперты регуляторного органа детально изучить материалы досье на лекарственное средство, изложенное обычно во многих десятках томов, всего за 10 дней? Сделать вывод, что препарат эффективный и безопасный? Какие последствия может иметь имплементация этой поправки относительно обращения лекарственных средств в Украине? Будет ли она содействовать улучшению доступа населения к лекарствам? Будет ли стимулировать она отечественного производителя генериков? Оживит ли указанная поправка конкуренцию на рынке лекарственных средств?
Обращение лекарственных средств в экономически развитых странах подлежит всеобъемлющему и суровому регулированию, поскольку тесно связано с состоянием здоровья и вопросами безопасности людей. Лекарства обязательно должны быть зарегистрированы (лицензированы) уполномоченным национальным регуляторным органом до их выхода на рынок. Регистрация лекарственного средства — сложная и многогранная процедура, которая проводится в соответствии с требованиями действующего законодательства с целью предоставления разрешения на его медицинское применение. Государственную регистрацию лекарств в нашей стране осуществляет МЗ Украины на основании результатов экспертизы регистрационного досье и контроля качества. Регистрационное досье содержит информацию о синтезе активного вещества, вспомогательных веществах, используемых в готовой лекарственной форме, производстве и контроле лекарственного средства, результаты его неклинических и клинических испытаний, описание маркировки и упаковки. Материалы регистрационного досье подлежат всесторонней научной экспертизе узкими специалистами (фармацевтами, токсикологами, фармакологами, клиническими специалистами и т.п.) на соответствие многочисленным действующим требованиям, в частности предписаниям с надлежащих практик, стандартам относительно осуществления неклинических и клинических исследований и т.п. — для подготовки вывода о государственной регистрации лекарственного средства. Ответственность национального органа по регуляции обращения лекарств невозможно переложить на регуляторный орган другого государства, поскольку это, в сущности, является губительной демагогией.
В Украине провозглашено проведение гармонизации регуляции обращения лекарственных средств с той, которая действует в ЕС. Это означает, что в нашей стране должна быть создана надежная система допуска лекарственных средств к клиническому применению, которая позволит избежать попадания на рынок неэффективных, субстандартных или потенциально опасных фармацевтических продуктов, — но не «передачу» ответственности другим, пусть и экономически развитым государствам.
Потребность во внедрении новой концепции развития украинского фармацевтического сектора давно назрела
Следует немедленно определить стратегический маршрут, по которому должен двигаться фармацевтический сектор Украины. Еще в 1990-х годах Международная конференция по гармонизации технических требований к регистрации фармацевтических продуктов для человека (International Conference on Harmonization of Technical Requirements for Registration of Pharmaceuticals for Human Use, — ICH), в которой принимают участие США, ЕС и Япония, начала разработку критериев относительно унификации требований к неклиническим и клиническим исследованиям и т.п., а также технических требований к лицензированию лекарственных средств. Руководства, разработанные экспертами ІСН, вводятся соответствующими решениями тех или иных национальных регуляторных органов хорошо развитых экономик мира.
Украинская гармонизация с европейскими требованиями (в основе которых лежат принципы ІСН) проведена главным образом на бумаге, но не в реальной жизни. А то же время стандарты ІСН формулируют единые требования к качеству как оригинального препарата, так и генерика. Вопрос референтных цен может иметь смысл только когда будет идти речь о допуске и присутствии на рынке исключительно тех лекарств, которые соответствовали требованиям ІСН. Иначе это популизм и потенциальная угроза здоровью и безопасности пациента. Поэтому надо осуществить стратегическую маршрутизацию трансформации украинской отрасли в соответствии с общепризнанными научно обоснованными стандартами ІСН, которые высоко котируются в экономически развитых странах мира. Разработать такую программу должны профессионалы — организаторы здравоохранения, регуляторы фармацевтического сектора, производители лекарственных средств, представители фармацевтической науки.
Должны быть устранены дискриминационные барьеры для украинских фармацевтических компаний, а именно — ликвидирована возможность получения дополнительной 5-летней патентной защиты на лекарства, а также 5-летнего периода эксклюзивной защиты на оригинальные лекарственные средства. Для этого следует немедленно внести соответствующие изменения в часть четвертой статьи 6 действующего Закона Украины «Об охране прав на изобретения и полезные модели» и статьи 9 Закона Украины «О лекарственных средствах».
Украинским законотворцам стоит научиться от своих американских коллег, как сбалансировать интересы игроков национального фармацевтического рынка. Высокая стоимость оригинальных препаратов и наличие монопольных преимуществ у их производителей инициировали активные общественные дебаты по поводу фармацевтической замены оригинального препарата генериком в США в 60-х и 70-х годах прошлого века. И вот Конгресс США принял Акт о ценовой конкуренции на лекарственные средства и восстановлении срока действия патентов (Drug Price Competition and Patent Term Restoration Act), который был подписан 24 сентября 1984 г. тогдашним президентом США Рональдом Рейганом. Вышеупомянутый закон, также известный как акт Ваксмена — Хетча (Waxman — Hatch Аct), предусматривал возможность процедуры предоставления сокращенной заявки на генерик (ANDA — Abbreviated New Drug Application). С того времени производители генериков могли рассчитывать на относительно быстрое получение регистрационных документов при условии предоставления доказательств того, что воспроизведенное лекарственное средство биоэквивалентно оригинальному препарату.
В результате все заинтересованные стороны в США выиграли: национальный производитель оригинального лекарства продолжает инвестировать в создание новых молекул, 20-летняя патентная защита гарантирует ему возврат инвестиций; национальный производитель генериков поставляет на рынок препараты по доступной цене и постепенно повышает при этом собственную капитализацию, — наступит время, и он займется разработкой оригинальных молекул; государство получает налоги от них; пациент имеет доступ к широкому спектру качественных лекарственных средств.
Наконец, следует четко сознавать, что каждая страна-участник ІСН несет свое бремя ответственности за предоставление торговой лицензии (регистрации) на лекарственное средство. Именно поэтому решение регуляторного органа отдельно взятой страны-участника ІСН не распространяется на другую, что обусловлено высокой ответственностью за безопасность пациента. В связи с этим следует немедленно отменить внесенные изменения в статью 9 Закона Украины «О лекарственных средствах», которые легализировали «мгновенную» регистрацию лекарства из экономически развитых стран, а вместо этого построить справедливую и сбалансированную систему регуляции, которая давала бы право всем участникам рынка динамично развиваться и эффективно обеспечивать пациентов и систему здравоохранения безопасными, эффективными, качественными и доступными по цене лекарствами.
Видимо, такими могли бы быть дальнейшие шаги в построении справедливых конкурентных рыночных отношений в системе здравоохранения и фармацевтического производства. Недавно в первом чтении принят проект нового закона о лекарственных средствах. Он должен максимально способствовать обеспечению доступа пациентов к безопасным, эффективным, качественным и доступным по цене лекарствам, что возможно лишь при условии обеспечения соответствующей регуляции в отношении фармацевтической замены. Интересно, исключили ли парламентарии положение о 5-летнем периоде эксклюзивности из вышеупомянутого проекта закона?
- Информация о материале
Богодухівський полігон тбо, на якому розпиляли 50 мільйонів, не можуть прийняти на баланс кп вже півроку через численні помилки підрядника
Члени комісії вже другий раз не змогли прийняти Комплекс по управлінню комунальними відходами на баланс КП «Богодухівжитло», через численні помилки підрядника та невідповідність наявного обладнання тому, що має бути згідно технічної документації.
Про це стало відомо з документів, які є у розпорядженні «Харківського антикорупційного центр».
Так, на полігоні встановили генератор, який не відповідає проектно-кошторисній документації. Більше того, будь-які документи щодо походження цього генератора відсутні.
Насоси для збору фільтратів придбані, але не встановлені. Крім того, відсутні двигуни, які мають приводити в рух насоси. Відсутнє документальне підтвердження законності монтажу обладнання для сортування сміття, відсутні документи, щодо власника змонтованого обладнання тощо.
Про те, як підрядник виправляє помилки, говорить наступний факт: «В приміщенні котельної ніяких змін, крім заміни наклейок на котлах з OTAMAN-100 потужністю 100 КВт на OTAMAN-КЧМ потужністю 120 та 160 КВт не було зроблено».
Тож члени комісії відмовилися прийняти на баланс КП цей об’єкт й вирішили провести експертизу будівництва цього об’єкту та розрахунки щодо його можливої ефективності.
Єдиний, хто агітував за прийняття комплексу на баланс, був голова Богодухівської РДА Володимир Шаров.
Ідея створення двох комплексів з переробки відходів у Богодухові та Люботині з’явилася у 2013 році в тодішнього губернатора Михайла Добкіна. Полігони мали побудувати на місці звалища, що існує. Вартість будівництва визначили у 28 млн грн, із яких 14 млн грн повинен був надати інвестор.
У тому ж році провели тендери на обидва полігони, й вартість будівництва була майже однакова - 26 млн грн, які мали виділити з бюджету. Переможцем обох виявилася донецька фірма - ТОВ «Спеціалізоване підприємство «Ековтор».
Засновницею фірми «Ековтор» була така собі Тетяна Юрченко. Єдиними конкурентами «Ековтора», як це не дивно, також були донеччани.
У 2014 році Департамент капбудівництва ХОДА провів ще торги на створення Полігону у Богодухові вартістю 19,83 млн. грн.
Влітку 2015 року правоохоронці відкрили кримінальне провадження. В одній з судових ухвал йшлось про спотворення результатів торгів, в яких перемогу отримало ТОВ «Ековтор», а також наголошувалося, що локальні кошториси не відповідають технічному завданню. А саме у кошторисі в десять разів завищували об’єми робіт, які необхідно було виконати.
У березні представники Харківської ОДА відчиталися, що вже здали першу чергу полігону.
За даними ХОГА, кошторисна повна вартість об’єкту повинна вже 80 млн. грн.
У відповіді на запит активіста «Харківського антикорупційного центру», стало відомо, що за даними на 16 червня 2016 року, на будівництво полігону було витрачено 49,18 млн. грн, зокрема, 29,6 млн. грн. – це були кошти обласного фонду навколишнього середовища, а 19,58 млн. грн. – кошти державного фонду навколишнього середовища.
Й зараз правоохоронці наполягають, що частина коштів була виведена через фіктивні фірми.
В ухвалі Київського районного суду міста Харкова, йдеться про те, що «під час виконання умов договору посадові особи ТОВ «СП «Ековтор» придбали обладнання для очисних споруд, послуги з інжинірингу, геології, геодезії та технічного консультування в цих сферах за ціною значно вищою середньо - ринкових, з використанням документів підприємств з ознаками фіктивності.
Станом на 30.12.2014 посадові особи ТОВ «СП «Ековтор» при виконанні робіт отримали понад 18,69 млн. грн., які були перераховані на підприємства з ознаками фіктивності ТОВ «Техно-Спецальянс» Дмитра Кононова та ТОВ НВП «Спеценергосервіс» Віталія Лавренкова. Раніше засновником цієї фірми був Андрій Редько, який є засновником ТОВ «Стан», що получає підряди від Департаменту капбудівництва без проведення торгів.
Також варто відзначити, о суд надав дозвіл правоохоронцям на отримання документів фірм, які вони вважають фіктивними, тож чекаємо на продовження.
Сьогодні ТОВ «СП «Ековтор» належить Олександру Біленку і одеському ТОВ «Екорегіон-77» Алли Безпалько, однак донечанка Тетяна Юрченко продовжує обіймати посаду директора підприємства.
- Информация о материале
Міграція та мімікрія. Як і ким наповнюються партії на Донеччині
Політичне життя Донеччини, майже як і всієї України, має закони, що тісно пов’язані з циклом проведення виборів. Вирує, коли ось-ось… У міжсезоння на місцях зазвичай майже тиша, а в прифронтових містах, де владу не вибирали вже давненько, знайти «живі» політичні проекти марно.
Хоч як дивно (але досвідчені активісти пояснили, що закономірно), це майже не стосується радикально налаштованих партій, що під час війни знайшли значну кількість прихильників: вони мають чітку ідеологію, чого насправді дуже не вистачає на Донбасі. І ця ідеологія зрозуміла та близька українським патріотам Донбасу. Особливо тим, хто жодного компромісу з Партією регіонів не сприймав. Осередки «Свободи» чи «Правого сектору», якими лякали мешканців Сходу до війни, зараз є майже в кожному населеному пункті звільненого Донбасу. Вони на слуху, про них знають і бачать їхню активність. Керують осередками, як всюди, і випадкові люди, котрі шукають та знаходять, як себе дорожче продати, і досвідчені патріоти, котрі не зрадили своїм принципам у найстрашніші часи окупації. До речі, піднялася вже «воєнна» поросль, як-от голова костянтинівської «Свободи» Артем Попік, що потрапив у полон до сепаратистів на початку війни за свої переконання, потім захищав свою Батьківщину зі зброєю в руках. Але, як ви розумієте, великої електоральної підтримки навіть у разі реальної та гучної діяльності для радикалів за визначенням чекати не варто. І, мабуть, не тільки на Донбасі.
«На рівні керівництва «Народного фронту» було ухвалено рішення не брати участі в місцевих перегонах, тому зараз єдиним представником влади на Донбасі від нашої партії є керівник обласного осередку, народний депутат Костянтин Матейченко. Але в планах створення народних приймалень та активізація діяльності», — відповів мені по телефону представник НФ у Бахмуті Віктор Буслов, коли я намагалася знайти міський штаб за адресами, що вказані на сайті Верховної Ради. З’ясувалося, що ці адреси у виборчому окрузі, де від партії був обраний комбат «Артемівська» Матейченко, — виконкоми та районні ради, де депутат і його представники за графіком ведуть прийом людей. І, зважаючи на те що «опозиційний» Клюєв, якого вибрали на цьому окрузі за мажоритаркою, такий опозиційний, що його навіть не бачили, до єдиного депутата Верховної Ради йдуть із проблемами. Деякі з них, кажуть, він вирішує, бо до інших функцій депутатів простому виборцю зазвичай байдуже. Попри те що до «Народного фронту» на Донеччині ввійшли місцеві патріотичні активісти, поки що діяльність Матейченка — єдина активність НФ, яку зараз можна зафіксувати тут. І, до речі, у Бахмуті нещодавно з’явилися білборди з вітанням колишнього комбата: мабуть, справді активування в планах.
Не дуже яскрава картина і з «Самопоміччю», яка масштабно агітувала місцевих волонтерів та громадських діячів до своїх лав. Багато з тих, хто надихнувся ідеями, зараз уже в інших партіях чи повернулися до громадської діяльності. Два депутати працюють у Слов’янській міській раді. У кількох містах діють штаби, мабуть, теж є прицільне бажання стати впливовим гравцем. Але поки що це тільки перші кроки, коли «Самопоміч» придивляється до електорату, а він до неї.
Колишній керівник департаменту зовнішньої політики Донецької ОДА Олександр Меланченко вважає, що тенденція загалом невтішна: замість змін еліт відбулася їх міграція. На його думку, очільник області не скористався можливістю сформувати нову владу на Донеччині: замість того щоб продемонструвати чітку проукраїнську позицію, пішов за донецькою традицією — віддаленого від політики міцного господаря. Активісти, що подали свої резюме за його закликом для роботи в органах влади, навіть не отримали дзвінків зацікавлення. При владі лишилися старі кадри, які старанно вдягають вишиванки на урочистості. Для багатьох це стало показником того, що змін не відбуватиметься.
«Мене дуже засмучує, що ті активні люди Донеччини, які показали свої найкращі якості під час війни, не хочуть іти у владу. Це ж потужний привід для змін, бо вони мотивовані, патріотичні, вже досвідчені: багато хто з них організував допомогу армії чи переселенцям без втручання держави. Але тенденція, на жаль, протилежна. Не вірять… Хтось займається тільки громадською діяльністю, мовляв, ми їх контролюватимемо, щоб не крали. Не смішіть, вони крали й крастимуть, особливо зараз, через систему ProZorro, де можна красти чесно: купувати швабри за 2 тис. грн, надувати кульки до Дня Незалежності у вересні. А що, всі ж бачили, що купували! Інші морщать носа: влада — це брудно, йти у владу — лишитися без доброго ім’я! А люди, звичайний середній клас, це ім’я роками заробляли… Є ще ті, хто каже: тут немає справжніх патріотів, нам треба, щоб привезли звідти, де їх, мабуть, по-особливому вирощують. А ми слухаємо!»
Меланченко впевнений, що зараз, на жаль, на виборців діють тільки особистості, а не ідеології. На Донбасі традиційні, звичні особистості, за якими полюють партії різних ідеологій… Будь-яка політична партія приходить на головне підприємство міста, приймає у свої лави керівництво. Працівникам кажуть: «Ви тепер ось ці! Не переплутайте, не такі, а ось які!». І все — переможний відсоток забезпечений. Треба уточнювати, членами якої партії всі вони були ще два роки тому?
Такі схеми були апробовані нещодавно на виборах у створених громадах Миколаївки (біля Слов’янська) та Соледара (біля Бахмута). Тому нікого не дивують більше ніж 40% у президентської «Солідарності», яка рік тому в тій самій Миколаївці не подолала й прохідних 5%… Але активісти кажуть, що це чи не перші перегони, що відбулися чесно, бо один з одним змагалися представники колись єдиного «гнізда». Вони розбіглися по трьох політичних кутах: БПП, Опозиційний блок і «Наш край». Ця тенденція, на жаль, майже без винятків: усі ключові фігури президентської партії на Донбасі мають історію відносин із регіоналами. Зараз присутність перебіжчиків помітна в кожній політсилі, яка має вплив на Донбасі. Тому всі відсотки та перемоги не варто приписувати досягненням партії, вони підуть деінде разом із «трудовими мігрантами».
Але є ті, хто ризикнув піти у владу з новими для Донбасу партіями. Олег Зонтов, що керував Слов’янськом після звільнення, тоді майже єдиний патріот — депутат міської ради, після виборів поступився посадою міського керманича колишньому керівникові молодіжного крила Партії регіонів Вадимові Ляху. Зараз Зонтов заступник голови обласної громадської ради при Донецькій ОДА. І вийшов із лав БПП, хоча був одним із перших, хто підтримав проукраїнську партію.
«Партія влади за визначенням має бути проукраїнською. І багато хто повірив у це, бо так має бути. Але зараз у «Солідарності», зокрема слов’янської, багато тих, із ким у мене немає спільного шляху. В інших містах, де через наближеність до лінії фронту владу не переобирали, навіть не поспішають мімікрувати в інші партії: старі еліти, багато з яких на гачку за співучасть в організації референдумів, зручні та керовані. Тому поки що змін не буде», — вважає Зонтов.
Нові обличчя в політикумі рідного Краматорська все ж таки бачить Станіслав Черногор (ГО »Фонд розвитку громади»). Але не більше ніж 20%. Це люди, які мають принципову позицію та прийшли справді змінювати Донбас. Наприклад, у тій самій «Солідарності» в місцевій раді дуже гідні люди. Але Черногор категоричний, вважає, що таких має бути значно більше: «Зараз у нас ілюзія партійного різноманіття, бо хоч кого ти обиратимеш, все одно це буде представник ПР, неважливо, під стягом якої політсили він бере участь у перегонах. Ми змарнували час, коли ще після Помаранчевої революції потрібно було позбавлятися «червоних директорів» і людей системи, плекати нові еліти. Але керівники держави, зокрема Ющенко, не зробили цього, тому ще тоді була закладена вибухівка, яка здетонувала війною. Зараз той процес триває. Наприклад, депутат Верховної Ради від Краматорська Максим Єфімов, який входить до фракції Блоку Петра Порошенка, — колишній регіонал, а зараз член опікунської ради краматорського «Нашого краю». На слуху десятки мігрантів, що змінили вже п’ять чи шість партій. І готуються до нових перегонів. Тут є хоч якась частина ідеології та переконань чи все ж таки бізнес і нічого особистого? Я в політику зараз іти не бачу сенсу, поки не створиться критична маса та не сформується політична воля для змін. Система не приймає чужорідних елементів».
Треба віддати належне: стара система працює навіть за нових умов професійно. «Свої люди» задіяні в різноманітних партіях, орієнтованих на електорат від піонерів до пенсіонерів. Тож є кому традиційно піклуватися про мешканців міст і селищ Донеччини. Чи зміниться щось у цьому порочному колі, залежить тільки від тих, хто захоче стати тією критичною масою. Бо чекати політичної волі можна ще довго. До чергового Майдану. Чи війни.
- Информация о материале
Даже не притронулись. Кто блокирует проверку электронных деклараций топ-чиновников
Первый этап электронного декларирования, во время которого о своём имуществе отчитались президент, члены Кабмина, народные депутаты, судьи и другие топ-чиновники, закончился 30 октября 2016 года. Тогда в Нацагентстве по предотвращению коррупции (НАПК) заявили, что декларации подали более 110 тыс. человек и теперь эти документы тщательным образом проверят. Увы, заявление разошлось с делом. Как оказалось, официально проверить, как тот или иной чиновник либо судья приобрёл машину, квартиру или церквушку, невозможно: у НАПК нет порядка проведения такой проверки. Точнее, он не утверждён Минюстом.
Вовремя (не) начать
Если в ближайшее время документ не согласуют, процесс проверки е-деклараций может растянуться на месяцы, а то и вовсе застопориться. Дело в том, что с 1 января в Украине стартовал второй этап е-декларирования, и теперь о своих доходах должны отчитаться более 2 млн человек — в 20 раз больше, чем было до этого. Очевидно, что справиться с таким объёмом обработки данных НАПК будет непросто.
Нацагентство трижды отправляло в Минюст проект документа, определяющего порядок проверки е-деклараций. И все три раза безрезультатно. Ни один из них Минюст не утвердил, ссылаясь на то, что предложенный НАПК документ юридически несовершенен. «Во-первых, в первых двух проектах отсутствовали сроки начала и длительности осуществления проверки декларации и мониторинга способа жизни чиновника, — сообщили Фокусу в пресс-службе Министерства юстиции. — Во-вторых, субъекту декларирования не предоставили возможности ознакомиться со справкой о результатах проведения мониторинга способа жизни. Кроме этого, не было механизмов определения точности оценки стоимости указанных активов при проверке декларации».
В Нацагентстве утверждали другое. «Мы видим формализм Минюста в желании «урегулировать» процедуру создания инструментов, необходимых НАПК в сфере е-декларирования», — комментирует ситуацию Руслан Радецкий, заместитель главы НАПК. По его словам, все замечания давно учли, и 10 января обновлённый документ снова подан на рассмотрение Минюста. Но и этот вариант в ведомстве не утвердили, объясняя это тем, что НАПК в очередной раз проигнорировало их замечания. В частности, в министерстве не довольны теми сроками проверки, которые НАПК себе установило.
Полгода, а потом ещё 180 дней
По мнению экспертов, с которыми общался Фокус, самый спорный момент в новой редакции документа — сроки проверки е-деклараций. Это 180 дней с возможностью продления ещё на полгода, если декларант по запросу НАПК не сумел объяснить, откуда у него имущество, указанное в декларации.
Кроме того, проверка может быть остановлена на неопределённый срок. «Не секрет, что у значительной части наших чиновников есть активы за границей, в частности, в офшорных зонах, — говорит Ярослав Юрчишин, исполнительный директор Transparency International Ukraine. — Велика вероятность того, что ожидание ответа из-за границы фактически заморозит проверку конкретной декларации. Ведь неизвестно, сколько времени уйдёт на то, чтобы узнать информацию об активах топ-чиновника в кипрских офшорах. Кипр ведь не обязан отвечать на запросы в какие-то определённые сроки».
Предложенные НАПК сроки проверки не нравятся и Министерству юстиции. «Такой подход к срокам содержит немало коррупционных рисков, — заявляют в ведомстве. — Во-первых, базовая продолжительность проверки необоснованно большая. Во-вторых, НАПК может легко её прервать из-за ими же определённых оснований».
Проверим и засекретим
Есть и ещё одна тонкость. Результаты проверок НАПК предлагает оформлять в виде справок — без открытого доступа к ним общественности. По сути это означает, что информация о том, откуда у министра или судьи взялись дом, яхта или личный самолёт, будет скрыта.
В особом положении могут оказаться и народные депутаты, о чём уже обеспокоились в ГПУ. Так, глава Специализированной антикоррупционной прокуратуры Назар Холодницкий объясняет, что законной возможности проверить информацию о миллионах наличных средств, которые задекларировали народные депутаты, нет. Дело в том, что обыск в доме парламентария возможен только после снятия с депутата неприкосновенности, а лишить её Верховная Рада может исключительно в случае объявления депутату подозрения. Но сделать это невозможно, ведь доступа к недвижимости народного избранника для сбора доказательств и объявления депутату подозрения у правоохранительных органов нет.
Впрочем, случаи лишения неприкосновенности депутатов в нынешнем созыве Верховной Рады были. «У нас рассказывают, что это невозможно сделать, для того, чтобы заранее людей подготовить к своей бездеятельности, — уверяет Ярослав Юрчишин. — Ключевая задача НАПК — собрать необходимую доказательную базу, а им ничто не мешает это делать. Остальное их не касается, особенно проблема депутатской неприкосновенности. Я считаю, что это попытка заранее объяснить с их стороны свою бездеятельность».
Жмём на «стоп»
Не исключено, что и последующие предложенные НАПК порядок проверки е-деклараций не станут окончательными, из-за чего старт проверок имущества украинских чиновников снова затянется. В Transparency International Ukraine считают, что сейчас у Минюста есть два сценария. Первый — утвердить документ, который предлагает НАПК, сняв с себя ответственность за всё происходящее с е-декларированием. Второй вариант — отправлять документ на доработку, до тех пор, пока все замечания не будут учтены. Но это вызовет ещё одну волну общественного недовольства. Эксперты убеждены, что идти на поводу у недовольного общества не стоит, иначе процесс проверки деклараций может провалиться. Тем более что в затягивании начала проверки, по словам Александры Дрик, главы совета Общественного люстрационного комитета, виновато само агентство, которое слишком поздно взялось за разработку соответствующего порядка проверки е-деклараций.
«Вообще странно, как два органа исполнительной власти — Министерство юстиции и НАПК — между собой не могут согласовать документ, отсутствие которого блокирует проверку деклараций, — возмущается Дрик. — Это цинизм, когда премьер-министр гордится е-декларированием как одним из наибольших достижений прошедшего года, но не делает при этом ничего, чтобы оно заработало». В то же время в Transparency International Ukraine считают, что политической подоплёки в затягивании старта проверки е-деклараций нет. «Это скорее нежелание НАПК брать на себя ответственность, которую возлагает на него закон», — говорит Ярослав Юрчишин.
Как долго продлится противостояние Минюста и НАПК, непонятно. Но негативные последствия того, что в одной из самых коррумпированных стран Европы почти три месяца не могут начать проверку задекларированного топ-чиновниками имущества, наверняка будут.
- Информация о материале
Стоп, накладная! Как фискалы будут бороться со «скрутками» по НДС
Изменения в Налоговый кодекс, которые украинский парламент поддержал в конце 2016 года, не стали откровением.
Работа над поправками в НК велась несколько месяцев. При этом и Минфин, и парламентский комитет по вопросам налоговой и таможенной политики были открыты для бизнеса и экспертного сообщества.
Поэтому правительство нельзя упрекнуть в том, что очередная порция налоговых новаций готовилась кулуарно. В отличие от предыдущих лет, когда многие нормы появлялись в НК неожиданно даже для депутатов, которые за них голосовали.
Тем не менее, не обошлось без сюрпризов и в этот раз. На фоне некоторых послаблений в налоговом администрировании бизнес получил горькую «пилюлю» в виде механизма блокировки НДС-накладных, который вступит в силу весной.
Главная задача новой системы — борьба со злоупотреблениями в сфере НДС, в том числе с так называемыми налоговыми скрутками. Их суть в том, что налоговый кредит заявлен по одной группе товаров, а при продаже оказывается, что это совершенно иная продукция.
В 2015-2016 годах органы фискальной службы пытались отсеивать «скрутчиков» односторонним расторжением договоров о признании электронных документов.
Правда, такой подход был топорным и нередко использовался налоговиками для давления на бизнес, в том числе на плательщиков, которые не были уличены в грехах. К тому же, расторжение договоров приводило к запрету на участие в системе электронного администрирования НДС, в результате чего компании лишались возможности формировать налоговый кредит по всем операциям.
Блокировка налоговых накладных или расчетов корректировок станет более тонким, избирательным инструментом. В этом случае будет приостанавливаться конкретная операция, вызывающая подозрение у фискалов, и на право компании участвовать в системе электронного администрирования НДС это не повлияет.
Причем плательщик в течение дня сразу же получит уведомление о том, что регистрация накладной или расчета корректировки приостановлена. Аналогичное уведомление будет отправлено и второму контрагенту, участвующему в операции.
Что немаловажно, оспорить блокировку можно, подав в ГФС заявление, подкрепленное документами, которые подтверждают факт возникновения налогового обязательства и законность налогового кредита.
Заявление будет рассматривать специальная комиссия при ГФС, которая в течение пяти рабочих дней должна разблокировать операцию либо обосновать заявителю свой отказ.
Казалось бы, за что критиковать законодателя, который стремится минимизировать злоупотребления? Ведь в итоге это сыграет на руку «белым» налогоплательщикам, облегчив и ускорив процесс возмещения НДС.
Объем фиктивного налогового кредита, сформированного бизнесом, исчисляется десятками миллиардов гривень. За первые пять месяцев 2016 года налоговики выявили около 10 млрд грн НДС, незаконно заявленных к возврату. То есть проблема схем, связанных с уплатой и возмещением НДС, болезненная.
Однако внедряемый механизм блокировки далеко не идеален, и бизнес уже выказывает справедливые опасения. Например, самого алгоритма приостановки НДС-накладных еще нет. Его должен утвердить Кабинет министров.
А критерии, на основании которых операции будут относить к рисковым, равно как и порядок разблокировки накладных, обязан разработать Минфин.
Пока сложно судить, насколько объективными окажутся критерии и действительно ли подзаконные акты будут прописаны так, чтобы налогоплательщики могли оспаривать факты неправомерной приостановки накладных.
Остается открытым вопрос, что делать в случае блокировки НДС остальным контрагентам, которые из-за тяжб и разбирательств не смогут получить налоговый кредит. При этом налогоплательщик, столкнувшийся с блокировкой операции, будет вынужден перекрывать образовавшуюся «яму» собственными деньгами.
Еще одна сложность может возникнуть у бизнеса в связи с тем, что в накладных появляется новый обязательный реквизит — код классификатора товаров внешнеэкономической деятельности (УКТВЭД) и код услуги согласно Государственному классификатору продукции и услуг.
По идее, эти коды и станут своеобразными маркерами, отправной точкой для отслеживания упомянутых «скруток».
Однако до сих пор нет четкого понимания, как эти коды будут присваиваться в ситуации, когда у налогоплательщика на складе, к примеру, есть товарные запасы собственного производства и купленные у неплательщиков НДС.
Также неясно, насколько обременительной будет оплата экспертных услуг по подтверждению кодов. Для крупной компании, ассортимент товара которой может исчисляться тысячами позиций, подобные издержки будут очень ощутимы.
Плюс ко всему, законодатели, наделившие фискальные органы правом блокировать НДС-накладные, не позаботились о том, чтобы должностные лица отвечали за некорректные решения и злоупотребления.
На этапе обсуждения подобная норма в проекте изменений в Налоговый кодекс была, но в документе, который попал в руки депутатам, она отсутствовала.
К счастью, бизнесу дают время на адаптацию.
Тестирование механизма блокировки начнется с 1 апреля и продлится до 1 июля 2017 года, после чего система заработает в полную силу. Что касается кода товара согласно УКТВЭД или кода услуги, то штрафы за их ошибочное указание в НДС-накладных не будут налагаться до 31 декабря 2017 года.
Только вот будет ли достаточно отведенного трехмесячного периода на тестирование нового механизма? Как показал опыт внедрения электронного администрирования НДС, на «обкатку» которого было отведено полгода, проблем избежать все равно не удалось. И хотя НДС-счета полноценно функционируют с июля 2015 года, шероховатостей в их работе до сих пор предостаточно.
Кроме того, бизнес задается вопросом: где гарантии, что блокировка НДС-накладных позволит избавиться от схем и произвести очистку от фиктивного налогового кредита, а не превратится в очередной способ для выкручивания рук налогоплательщикам? На него, к сожалению, ответа пока нет.
- Информация о материале
Выигрышное поражение
В победу украинского суверена в Высоком суде Лондона по разбирательству относительно «долга Януковича» очень мало кто верит даже в нашей стране.
Впрочем, как и мало кто из патриотично настроенных украинцев всерьез поспорит, что предоставление этого долга чуть более трех лет назад было фактической политической взяткой Кремля тогдашним обитателям Печерских холмов за лояльность. И выплатить его государству-агрессору официальному Киеву не позволяет не столько сложное финансовое положение, сколько трагические события последних трех лет и активное участие России в них. Но Лондонский суд опирается на факты, а не эмоции, и с большой вероятностью примет сторону РФ в данном споре. На уходящей неделе суд выслушал позиции сторон и удалился принимать решение, на что, как правило, требуется несколько месяцев. Российский Минфин авансом празднует победу, так как уверен, что «приведенная ответчиком аргументация не выдерживает критики». Украинский же пока упорно хранит молчание, не комментируя ситуацию и не отвечая на информационные запросы. Хочется надеяться, что нечего сказать было только в отечественном информпространстве…
Тем временем слишком трагично воспринимать ситуацию, пожалуй, не стоит. Ведь даже выиграв тяжбу, кредитор получит скорее имиджевые, нежели реальные дивиденды, на взыскание которых понадобятся как минимум годы. Так что считать вердикт не в нашу пользу катастрофой будет преувеличением.
Напомним, 20 декабря 2013 г., когда в Киеве уже полным ходом шла Революция достоинства, украинский Минфин разместил на Ирландской фондовой бирже облигации на 3 млрд долл., которые тут же выкупила Российская Федерация за счет средств государственного Фонда национального благосостояния. Это был первый транш из обещанных 15 млрд. Эти деньги сразу назвали взяткой.
В то время средний процент по внешним кредитам для Украины держался на уровне 7–12%, но для облигаций, купленных Россией, купон составил лишь 5% годовых. Уже тогда возникали вопросы относительно того, с чем связана такая скидка и почему сделка оформлена так странно: де-факто заем межгосударственный, но оформлен как обычный выпуск ценных бумаг, которые может купить кто угодно. Министр финансов РФ Силуанов на тот момент объяснял, что евробонды являются более защищенным инвестиционным инструментом, чем межгосударственный кредит. Скорее же всего, сделка изначально оформлялась так, чтобы ее можно было трактовать по-разному, в зависимости от того, как будут развиваться отношения двух стран. А развивались они, мягко говоря, напряженно. Что, впрочем, не мешало уже новой послереволюционной украинской власти исправно обслуживать данный заем вплоть до декабря 2015-го. Более того, весной 2014 г. новый премьер Яценюк публично поинтересовался у РФ, когда она планирует выделение второго транша из обещанных 15 млрд. То есть какое-то время уже новую власть «взятка» тоже вполне устраивала.
Ситуация изменилась в корне после начала переговоров о реструктуризации внешних коммерческих долгов Украины. Тогда РФ было предложено примкнуть к клубу частных кредиторов, но она отказалась, заявив, что долг является суверенным, соответственно, условия его реструктуризации должны быть лучше, чем у коммерческих займов. И даже условия озвучила — отказ от выплат в 2015-м с последующей уплатой по 1 млрд в течение 2016–2018 гг. Такое «щедрое» предложение заинтересует только умалишенного, и украинская сторона продолжила настаивать на том, что долг является коммерческим. И если РФ не примкнет к клубу кредиторов, то потеряет шансы реструктуризировать бумаги, которые в шаге от дефолта.
Споры о том, суверенный или коммерческий этот заем, шли довольно долго, интриги вопросу добавляло участие Украины в программе Международного валютного фонда, который, как известно, с трепетом относится к суверенным долгам и на тот момент не сотрудничал со странами, допустившими по ним дефолт. Так как долг, в угоду трендам, оказался гибридным, определить его статус должен был именно МВФ, а он, решая этот вопрос, постарался угодить всем и никого не обидеть. Долг был признан суверенным, а самому себе фонд разрешил кредитовать страны, не обслуживающие суверенные долги. Впрочем, эта уступка не означает, что российский кредит Украине разрешили не выплачивать. Фонд систематически напоминает нам, что от прогресса в данном споре напрямую зависит получение Украиной следующих траншей.
Чтобы что-то терять, нужно что-то иметь
Минфин Украины признает, что его позиция в основном основана на эмоциях и нежелании платить стране-агрессору. Там с самого начала считали, что если решение будет неокончательным и суд решит продолжить рассмотрение дела (еще 1,5–2 года), это и будет наша победа. Если позиция нашего суверена так слаба, то стоит ли радоваться продлению разбирательства? Ведь проценты по кредиту продолжают расти, а сама позиция со временем лучше не станет. Впрочем, юристы смотрят на этот вопрос несколько иначе.
«Логика затягивания процесса в определенных обстоятельствах может быть вполне оправданной. Во-первых, деньги всегда имеют цену во времени. Во-вторых, дополнительное время позволяет провести вспомогательные судебные процессы и получить решения, которые могут помочь в рамках основного процесса. Например, Украина инициировала ряд судебных процессов, чтобы доказать нарушение международного права со стороны РФ. Если международными инстанциями будет установлен факт агрессии со стороны РФ, то Украина может попытаться использовать такое решение в качестве преюдициального факта или даже просто в качестве психологического давления. Судебные решения также могут использоваться, чтобы сделать невозможным или существенно осложнить будущее исполнение решения в определенных юрисдикциях на случай, если Украина проиграет иск, — объясняют адвокат Ирина Назарова и юрист Дмитрий Доненко из юридической фирмы ENGARDE. — В-третьих, дополнительное время — это возможность произвести поиск свидетелей и дополнительных доказательств. В-четвертых, продление сроков судебного разбирательства создает существенные препятствия для РФ в быстром получении решения и заставляет РФ прикладывать больше интеллектуальных и финансовых усилий для защиты своих интересов, что может создать условия для мировых переговоров».
Россия же хотя и уверена в своей быстрой победе, наверняка осознает, что выполнить постановление суда будет непросто. РФ даже предлагала МВФ включить в программу предоставления финансовой помощи Украине условие об обязательном погашении долга в 3 млрд долл., но в фонде оставались к этим просьбам глухими. Имея все рычаги давления, чтобы заставить Украину выплатить РФ 3 млрд долл., МВФ как никто другой в курсе текущего финансового положения нашей страны и предстоящих нам выплат по другим кредитам (в том числе и самому МВФ). А значит, его функционеры понимают, что дополнительные 3 млрд долл. Киев может не потянуть. Но и РФ тоже едва ли сможет отобрать зарубежные украинские активы. По крайней мере, в обозримом будущем.
«России придется обращаться с заявлениями о принудительном исполнении решения Высокого суда Лондона в суды тех государств, на территории которых есть имущество Украины. При этом важно помнить, что имущество госпредприятий не является имуществом государства. Сложность этого процесса можно увидеть на примере дела «Нога» против России», ставшего уже хрестоматийным. Швейцарская компания «Нога» так и не смогла получить от РФ присужденные 60 млн долл., хотя неоднократно пыталась взыскать имущество на территории других государств», — объяснила адвокат юридической компании Juscutum Ксения Проконова.
По общему правилу, для того чтобы исполнить решение иностранного суда на территории другой страны, сначала нужно пройти процедуру признания такого решения и лишь потом наложить взыскание на активы ответчика. Но госактивы защищены доктриной иммунитета государства. Поэтому для исполнения решения истцу необходимо будет найти имущество Украины, которое бы не было защищено иммунитетом, что является очень сложной задачей. По информации нашего Минфина, все то малое, что имелось, защитили еще год назад. Да и если мы говорим о долге в 3 млрд долл., то вряд ли РФ может рассчитывать получить взыскание в рамках одного исполнительного производства, инициированного в одной юрисдикции. Скорее всего, придется начать сотни таких процессов, на что уйдут годы, если не десятилетия. То есть вопрос исполнения решения государством скорее политический, чем юридический. Если имущество, на которое можно наложить взыскание, отсутствует, то эффективно заставить государство выполнить решение юридическим путем практически невозможно.
Голосеевский районный vs The High Court of Justice
Где-то в параллельной реальности Голосеевский суд Киева в августе прошлого года удовлетворил иск переселенки Веригиной о взыскании морального и материального ущерба с РФ как государства-агрессора. В качестве обеспечения иска суд арестовал 3-миллиардный кредит, запретив Кабмину, Минфину, НБУ, Госказначейству и другим госорганам совершать какие-либо действия, связанные с осуществлением платежей по данному кредиту.
Естественно, Веригиной одержать эту беспрецедентную победу помогли. Документы готовила общественная организация «Сила права», обеспечивающая юридическую поддержку ветеранов АТО и переселенцев из оккупированных Крыма и Донбасса. Сразу после решения суда в организации заявили, что это лишь первый иск из многочисленных. И действительно, решение Голосеевского суда не стало единственным, аналогичные споры были выиграны и в других украинских судах, однако массовыми их не назовешь. А расчет изначально был именно на массовость, в идеале, чтобы к решению Лондонского суда общая сумма компенсаций по удовлетворенным искам пострадавших от российской агрессии составляла 3–3,5 млрд долл.
В «Силе права» заверяют, что в счет российского кредита смогут возместить ущерб, нанесенный 50-70 тысячам пострадавших от российской агрессии. И искренне считают, что после проигрыша Украиной дела в Лондонском суде смогут добиться выплат для граждан. Но как бы красиво ни звучала фраза о «взыскании с Российской Федерации ущерба», мы все должны понимать, что платить в конечном итоге будет украинское государство из своего бюджета. Ведь именно оно получало российский кредит, более того, он давно потрачен.
И все бы ничего, вот только все вышеизложенное в буквальном смысле связало руки украинским должностным лицам. Ведь в судебных решениях речь идет не только о выплатах, а о «каких-либо действиях», включая досудебные переговоры, реструктуризацию, канцеляцию и прочее. Украинский Минфин возмутился и оскорбился, но оспаривать решение Голосеевского суда не стал. И не удивительно, ведь именно ему это решение во многих аспектах выгодно.
«Украинская сторона, среди прочего, в качестве аргумента, поясняющего невыполнение обязательств, может использовать наличие вступившего в законную силу определения Голосеевского районного суда. Оно вынесено «Именем Украины», вступило в законную силу, следовательно, в силу ст. 124 Конституции подлежит обязательному выполнению на территории нашей страны, — считает старший партнер юрфирмы «Ильяшев и Партнеры» Роман Марченко. — Стоить отметить, что государство может принимать самые разнообразные судебные акты на своей территории. При этом определение суда, запрещающее возвращать «долг Януковича», по целому ряду причин является, как бы выразиться помягче, достаточно смелым. Например, потому что заявление исков против суверенного (хоть и не очень дружественного сегодня) государства регламентируется нормами международного права, которые предусматривают иммунитет от таких требований, за исключением случаев отказа от такого иммунитета, чего РФ не заявляла».
То есть для РФ с точки зрения международного права решение Голосеевского суда Киева является ничтожным, так как были нарушены правила подсудности и нормы международного права. Теоретически РФ может его обжаловать, но подобные действия не последовали и вряд ли последуют. «Но даже если российская сторона решит обжаловать решение Голосеевского суда, это де-факто будет означать признание юрисдикции украинского суда, — объясняет юрист. — Так что похоже, что запрет на выплату «долга Януковича» останется в силе только «для Украины». Интересно, что абсолютно зеркальные действия происходят со стороны Украины в вопросе решения Дорогомиловского суда Москвы, который признал Революцию достоинства и последующую смену власти в Украине государственным переворотом».
В то же время, по словам юриста, если Высокий суд Лондона, например, вынесет решение о взыскании санкций за несвоевременный возврат «долга Януковича», Украина может, ссылаясь на определение Голосеевского районного суда Киева, не признавать такое решение на своей территории, обосновывая это нарушением публичного порядка Украины из-за наличия двух взаимоисключающих судебных актов.
Нельзя сказать, что Украина и Россия пытались решить спор в досудебном порядке, обе стороны лишь на словах выражали готовность к конструктивному диалогу, но после решения Голосеевского суда любая попытка это сделать грозила бы переговорщикам с нашей стороны лишением свободы от трех до восьми лет. В украинском Минфине голосеевское дело негласно даже назвали сознательной провокацией со стороны РФ. И тут, пожалуй, стоит напомнить об одной особенности английского права — оно всегда ориентируется на достижение договоренностей до суда. Желания и готовности решить вопрос полюбовно, сохранив лицо, ждал от Украины и МВФ. Но была бы такая стратегия выигрышной для нас?
Юристы соглашаются, что мирное урегулирование всегда приоритетнее судебных разбирательств. Судебный процесс даже при стопроцентной юридической позиции — риск, так как неизвестно, какое решение может вынести суд. Но в данном случае досудебное урегулирование, предполагавшее договоренности о реструктуризации займа, пусть даже на очень выгодных условиях, обернулось бы для Украины куда большими потерями, чем решение суда не в нашу пользу. «Мирное урегулирование данного вопроса было бы скорее невозможным. Причем речь идет не об экономической природе решения, а о политической. В текущих обстоятельствах решение о мировом соглашении с РФ может быть расценено как слабость Украины по отношению к РФ, — считают Ирина Назарова и Дмитрий Доненко. — На момент возникновения спора РФ чувствовала себя значительно более уверенно, чем сейчас, как в экономическом, так и в политическом плане. Поэтому урегулирование спора на досудебном этапе, скорее всего, означало бы безоговорочное принятие Украиной позиции РФ».
Получается, что позиция, которую сознательно или под влиянием обстоятельств занял украинский Минфин, — судится и проиграть, на данный момент наиболее выгодная для страны с экономической точки зрения. Конечно, мы понесем серьезные репутационные потери, в очередной раз представ неблагонадежным заемщиком, но инвесторы — не слепые и видят, что нежелание Украины выплачивать РФ «долг Януковича» вполне оправдано. И единственный, кто сможет заставить Украину выплатить 3 млрд долл., — это МВФ. До сего момента фонд был лоялен, хоть и не переставал напоминать Украине о важности данного вопроса. Чью сторону он займет уже после окончания судебного разбирательства — интрига, разрешение которой во многом будет зависеть от готовности украинского правительства сотрудничать, договариваться и выполнять требования фонда.
- Информация о материале
Страница 363 из 2102
