Главная
Дешевый квадратный метр: кто заплатит разницу?
Дело «войцеховских» будет жить и даже процветать до тех пор, пока наивные покупатели готовы вкладывать деньги в дешевую недвижимость, не тратя сил на анализ разрешительной документации застройщика. А может, не такие уж наивные?
Они ведь знают, что могут устроить свой маленький Майдан, перекрыть дорогу, взять на руки маленьких детей, пожаловаться на камеру, и все – власть безоружна, потому что не может выглядеть бесчеловечной. У монополистов-поставщиков коммунальных услуг больше сил держаться, потому что им есть чем и за что отвечать, если случится ЧП – пожар, прорыв, провал.
Мне искренне жаль маленьких детей и стариков, страдающих без воды и света в жару. И при этом искренне недоумеваю: почему остальные жители города должны обходить пешком перекрытое Харьковское шоссе, опасаться отключения света в целом микрорайоне из-за перегрузки, дышать запахом канализации в окрестностях?
Почему город должен выделять деньги налогоплательщиков, чтобы построить дополнительные мощности и подключить вашу корявую, но дешевую высотку к инженерным сетям?
А если вдруг она рухнет или сгорит, будете требовать новые квартиры в благополучных домах?
Эти «бомбы» имени горе-застройщика в количестве 40 штук могут периодически взрываться по всему городу.
Официально почти во всех них нет ни света, ни воды, ни канализации, ни отопления.
В лучшем случае дома подключены, как строящиеся объекты на времянках. В худшем – имеют место незаконные подключения, на которые монополисты закрывают глаза, пока частный ЖЭК регулярно платит за услуги.
Отключения и социальный взрыв происходят, как только резко вырастают долги, и поставщикам надоедает с этим мириться. Так периоды обострений сменяются видимостью, что проблемы нет.
Вот и сейчас временные решения разблокировали Харьковское шоссе, но законней эти 8 домов ЖК не стали.
Мой совет, как юриста: проверяйте тысячу раз перед покупкой.
В гугле, в открытых реестрах содержится миллион возможностей, чтобы узнать про отвод земли, репутацию застройщика, мнение других инвесторов, заключения поставщиков услуг.
Включайте мозги: не может квадратный метр стоить вдвое дешевле рынка, ищите подвохи. Купив по дешевке, вы потратите куда больше на узаконивание и подключение. Да, государство не обеспечило качество строительного рынка, коррупция и 6 лет декларативных принципов строительства дали возможность недобросовестным застройщикам возвести свои ЖК, но никто не принуждал лично вас рисковать и инвестировать.
Случись подобная ситуация на Западе, общество стало бы на защиту своих налоговых денег, именуемых у нас бюджетными. Ни один уважающий себя налогоплательщик не поймет, почему он должен оплачивать чужой инвестиционный риск. Поэтому не надейтесь на жалость и человечность власти: при всем желании разрешить конфликт она располагает только деньгами всех киевлян, а большинство не горит желанием платить за чужую беспечность.
Власти же хочется посоветовать создать отдельный реестр будущих имущественных прав, которые не позволят продавать: 1) «воздух» – объект без разрешительных документов и 2) дважды одно и тоже.
Тогда останутся только риски экономического кризиса и последующей неплатежеспобности застройщика. Это та ситуация, когда нет однозначно правых, а все стороны пострадавшие.
Но самым поучительным, наверняка, будет снос хоть одной такой незаконной стройки, которыми «богата» не только столица, но и пригород.
В этом году ГАСИ предписала снести незаконный по всем параметрам ЖК в Петропавловской Борщаговке, но застройщик добровольно не сдается.
Покупатели квартир практически воюют с жителями села, которые пытаются отбиться от будущих соседей.
Селяне борются с чужой глупостью и беспечностью, пока те еще не стали требовать бюджетных денег на официальное подключение ЖК к сетям, подъездные дороги и детские садики.
- Информация о материале
Воровать следует отраслями, или Пособие для начинающего олигарха
Украине хорошо помнят настоящие военные действия, сопровождавшие приватизацию и дальнейшее перераспределение собственности в областных энергораспределительных компаниях. Угрозы, рейдерские захваты, уголовные дела… Фамилии Коломойского, Суркисов, Григоришина, Ахметова и других однозначно указывают даже неспециалистам на что-то вкусное и высокомаржинальное, с чем и раньше, и сейчас ассоциируются облэнерго.
На этом фоне, на первый взгляд, может показаться странным то, как и почему настолько тихо и почти незаметно прошло перераспределение собственности в другой аналогичной сфере — местных газораспределительных компаниях (облгазах, как их еще называют), хотя таких предприятий, в отличие от облэнерго, и не 25, а более 40.
Неестественная монополия
И в самом деле, облгазы — такие же субъекты естественной монополии, как и облэнерго, тоже прошли корпоратизацию и первичную приватизацию еще в 90-е прошлого века, даже регулятор деятельности обеих монопольных сфер один и тот же — Национальная комиссия, осуществляющая государственное регулирование в сферах энергетики и коммунальных услуг. Но существенное отличие заключается в том, что облгазы не получили в собственность при приватизации распределительные сети, поэтому, даже будучи частными, остались крепко привязанными к владельцу сетей — государству в лице НАК «Нафтогаз Украины» и Минэнерго. В частности, по этой причине облгазы всегда стоили на порядок дешевле, чем облэнерго.
«Нафтогаз» в конце 90-х годов передал в бесплатное пользование частным предприятиям государственные газораспределительные сети, являющиеся основой имущественных комплексов облгазов. Ситуация выглядела таким образом, что, получив не слишком дорого облгазы, их фактические собственники бесплатно получили контроль над основным активом предприятия, стоимость которого на порядок выше. Государственные газораспределительные сети (ГРС) — это несколько сотен тысяч километров трубопроводов, десятки тысяч газораспределительных пунктов, другие сооружения и средства. Их остаточная стоимость на сегодняшний день составляет скорее символические несколько миллиардов гривен, хотя, когда речь идет о справедливой стоимости, приходилось слышать о нескольких миллиардах евро.
По состоянию на середину 2000-х годов украинские облгазы принадлежали нескольким бизнес-группам. Но уже в начале 2010-х 70–80% рынка было сосредоточено под контролем менеджмента, связанного с Д.Фирташем, что совсем не странно, учитывая влияние Фирташа на энергетику во время премьерства и президентства Януковича. При этом контрольные пакеты акций значительного количества газораспределительных предприятий принадлежали НАК «Нафтогаз Украины».
В ходе второй волны приватизации облгазов в 2012 г. государство решило продать блокирующие, а не контрольные пакеты предприятий. Оказывая услугу Фирташу и его коллегам, во-первых, государство делало неинтересной такую приватизацию для любых инвесторов, кроме тех, которые раньше уже аккумулировали значительные пакеты облгазов. Во-вторых, учитывая, что при покупке блокирующего пакета у государства Фирташ часто как раз аккумулировал пакет контрольный, то зачем было платить больше за весь государственный пакет?
Таким образом, во время президентства Януковича монополия DF Group (группы, объединяющей активы Фирташа) в сфере распределения газа оформилась не только де-факто, но и де-юре, причем по просто смехотворной стоимости. Например, стоимость приватизированного пакета в 25% акций ПАО «Запорожоблгаз» составляла всего 16,8 млн грн, 25% ПАО «Николаевгаз» — 18,97 млн, 25% ПАО «Сумыгаз» — 16,9 млн грн и т.д. В целом же оформление де-факто монополии обошлось Фирташу в около 300 млн грн. Что же получил уважаемый бизнесмен за эту символическую сумму? Что заставило его потратить пусть и сравнительно небольшие средства на вечно убыточные облгазы без главного актива (сетей) в собственности? Попробуем выяснить позже.
Пока же констатируем несколько банальных истин относительно того, зачем приватизация происходит вообще. Будем считать, что когда в 90-е годы, а потом во времена позднего Януковича правительство принимало решение о приватизации облгазов, новый частный собственник должен был повысить эффективность приватизированных предприятий, чтобы обеспечить их прибыльность, масштабно привлечь специалистов и финансирование на фоне стремительной деградации предприятий государственных, исключить политические риски из деятельности компаний. Интересно было бы послушать мнение владельцев облгазов, что же удалось выполнить из этих пунктов, потому что нам ничего подобного в результатах работы облгазов за последние 20 лет не вспомнилось.
Перезревшая модернизация
В октябре текущего года в Украине будут вспоминать о печальном событии — десять лет трагедии в Днепропетровске, где из-за неисправности оборудования газораспределительного пункта (ГРП) произошел взрыв газа в многоквартирном доме и погибли 23 человека. ГРП такого типа и периода введения в эксплуатацию в Украине насчитываются десятки тысяч.
Чешский эксперт Станислав Казда, который продолжительное время работал в газораспределительной отрасли в странах ЕС, а сейчас сотрудничает с «Региональной газовой компанией» (РГК) Фирташа, указывает на катастрофические тенденции технического состояния украинских газовых сетей: в 2016 г. в аварийном состоянии находилось 5500 украинских ГРП/ШРП, каждый год это количество растет приблизительно на тысячу. Около 3200 км газопроводов также в аварийном состоянии, полностью исчерпали срок эксплуатации, по оценкам С.Казды, газопроводы длиной свыше 20 тыс. км. В мае текущего года на заседании Рабочей группы по вопросам урегулирования пользования государственными ГРС при комитете Верховной Рады по вопросам ТЭК Станислав Казда также озвучил свое видение необходимого для модернизации сетей объема средств. По его оценкам, в пределах страны за последний период было недофинансировано восстановление сетей в размере около 50 млрд грн. Кроме того, для приведения ГРС к состоянию «приблизительно, как в Восточной Европе» облгазы должны вместе инвестировать ежегодно около 7 млрд грн.
Сравним эти цифры с совокупным объемом инвестпрограмм облгазов в 450 млн грн, утвержденных НКРЭКУ на 2016 г., и почувствуем разницу.
Продолжим цитировать чешского эксперта. По его словам, уровень потерь природного газа в ходе распределения по устаревшим украинским сетям составляет около 4,5%. В Европе он равен 2–2,5%. При количестве природного газа, распределяемого украинскими сетями (25–30 млрд кубометров в год), речь идет об объеме до 500 млн кубометров в год. Не будем сейчас полемизировать, насколько значительны реальные производственно-технические расходы облгазов по сравнению с расчетными, оплачиваемыми потребителем как часть тарифа на распределение природного газа. Обратим внимание только на рыночную стоимость 0,5 млрд кубометров газа. Например, последние прейскуранты «Нафтогаза» указывают, что каждый год украинские потребители должны оплачивать украинским облгазам в составе тарифа на распределение дополнительно 3–4 млрд грн за «сверхевропейский» расход газа в сетях.
Спросим себя, по-хозяйски ли ведут себя владельцы облгазов, наращивая расходы? Может, дело в том, кто получает средства за этот виртуальный газ? Возможно, это и было одной из настоящих задач приватизации облгазов? Сложные вопросы, в которых неизвестно как разобраться без уголовных дел.
Зато понятен ответ на другой вопрос. Куда эффективный собственник должен был бы привлекать финансы: в ремонт и модернизацию сетей или на оплату газа, который якобы теряется из-за отсутствия такой модернизации. Очевидно, что долгосрочное планирование эффективной деятельности сетевой компании должно было бы предусматривать сокращение потерь до минимума.
Но где же инициатива облгазов? Неужели частный собственник, тем более проживающий, например, в Австрии, где дома не взрываются из-за неисправной автоматики ГРП, не заинтересован управлять современным производственным комплексом?
Успокоим читателя. Убеждены, что частный собственник не против управлять 26, а может, и всеми 44 украинскими лицензиатами по распределению газа, в которых поблескивали бы новенькие регуляторы с телеметрическим управлением в свежесмонтированных газораспределительных пунктах, а слесарь и мастер газового участка были бы уверены в своем завтрашнем дне, где не было бы ЧП из-за дырявых газопроводов в канализационных колодцах областных центров. Поэтому частный собственник не против владеть крупным эффективным бизнесом, и у него есть свой ответ на вопрос, как этого достичь. Этот ответ состоит из одного слова: «тариф».
Стимулирующее потокообразование
Когда на заседаниях упомянутой нами рабочей группы в парламентском комитете по вопросам ТЭК обсуждалась проблема финансирования для комплексной и неотложной модернизации газораспределительных сетей, ни представители облгазов, ни НКРЭКУ не смогли сказать, сколько средств на протяжении следующих одного-трех-пяти лет необходимо инвестировать. Какие объекты должны быть модернизованы немедленно, какие на протяжении ближайших лет, тоже неизвестно. Зато мы услышали другую цифру: представитель фирташевской РГК предложил рассмотреть вариант повышения тарифа на распределение газа приблизительно вдвое (увеличив общую ежегодную тарифную выручку облгазов на 13 млрд грн в пределах страны). Это приведет к подорожанию каждой тысячи кубометров газа для потребителя приблизительно на 500 грн. Механизм получения такой новой тарифной выручки представителем монополии Д.Фирташа предложен вполне современный — стимулирующее тарифообразование.
Суть стимулирующего тарифообразования (RAB-регулирования, Regulatory Asset Base) заключается в создании инструмента мотивации частного инвестора (как правило, сетевых компаний) к капиталовложению в модернизацию основных средств предприятия путем регулярного возврата определенной доли вложенного капитала в обмен на соблюдение заранее установленных регулятором количественных и качественных показателей деятельности монополиста, которые будут обеспечены вследствие модернизации.
Однако суть стимулирующего регулирования, по версии представителя РГК, несколько иная — переоценить регуляторную базу (имущество) задешево полученных облгазов (например с 5 млрд грн до 80 млрд, как озвучил представитель РГК), представить себе, что эта переоценка и является капиталовложениями Фирташа, и регулярно возвращать уважаемому бизнесмену 15% от новооцененной регуляторной базы. (Это около 8–9 млрд грн в год только для РГК, исходя из доли ее предприятий на рынке).
Были ли привлечены какие-либо инвестиции после приватизации облгазов, которые следовало бы возвращать через RAB-регулирование? Нет. Есть ли перечни объектов с графиками финансирования комплексной модернизации ГРС, предоставленные частными облгазами НКРЭКУ? Нет. Разработаны ли регулятором критерии эффективности облгазов для внедрения стимулирующего регулирования пусть даже таким, извращенным образом, как это представляет РГК? Не слышали о таком. Может, регулятор имеет в виду какой-то аналог Windfall Tax, о котором упоминал Д.Вовк перед внедрением RAB-регулирования в электроэнергетике? (Windfall Tax — налог с RAB-тарифов, внедренный в Британии в 90-е годы с целью собрать «навеянные ветром» излишки RAB-тарифов, полученных приватизированными по очевидно заниженным ценам естественными монополистами.) Регулятора не слышно.
Может, кто-то просто хочет каждый год «пропускать» через свои структуры сотни миллионов долларов на ремонт ГРС, за многие годы не предприняв никаких действий по повышению эффективности предприятий после приватизации и привлечения необходимых масштабных инвестиций?
Убеждены, что озвученная РГК идея привлечь финансирование через фактически дополнительный налог на потребителя газа так идеей и останется, а доблестная НКРЭКУ предложит нам совсем другие принципы стимулирующего регулирования в распределении газа, которые обеспечат привлечение по меньшей мере 50–70 млрд грн частных инвестиций на протяжении ближайших трех лет для системной модернизации сетей, адекватную оценку регуляторной базы облгазов и комплексный подход к установлению качественных показателей работы монополистов (включая кардинальное уменьшение ПТП, установление телеметрии, исключение эксплуатации аварийных и амортизированных участков сетей и т.п.) и контроля этих показателей. Убеждены, что НКРЭКУ будет играть на стороне потребителя, а не владельцев облгазов, и никаких «газовых роттердамов» не допустит.
Но есть одно но. Как привлечь финансирование? РГК, например, хочет привлекать его под залог государственных газопроводов (подобное мнение звучало от представителя компании на рабочей группе). Простая, как формула метана, идея, которая еще раз объясняет, что приватизировать облгазы именно таким образом, как это произошло у нас, было спланированным со стороны известных бенефициаров шагом.
Но звучала и другая точка зрения. Представительница Европейского банка реконструкции и развития (а такие инфраструктурные проекты, как финансирование модернизации газовых сетей в масштабах страны, как раз относятся к сфере деятельности этого учреждения, требования которого по залогам и процентным ставкам, как известно, радикально отличаются от коммерческих) озвучила заинтересованность в реализации проектов в газораспределительной отрасли, однако назвала главным камнем преткновения в финансировании облгазов отсутствие долгосрочных отношений пользования между владельцами сетей и газораспределительными предприятиями.
Любимая игра олигархов
Еще в 2015 г. на страницах ZN.UA мы пытались привлечь внимание к проблеме организации пользования государственными газораспределительными сетями. Именно государственная собственность является основной имущественной базой для работы почти всех облгазов.
Мы обращали внимание на необходимость инвентаризации и надлежащего оформления ГРС, а также выбора экономически обоснованной формы использования сетей. Мы сравнивали аренду и концессию и указывали на недостатки аренды, которая по своей сути не стимулирует арендатора вкладывать средства в модернизацию, потому что вместе с инвестированием в сети растет арендная плата. (Например, после вложения 50 млрд грн арендаторы должны будут доплачивать
5 млрд грн в год дополнительной арендной платы. У кого на этом фоне будет мотивация вкладывать в сети?)
Использование концессионных отношений могло быть более целесообразным, но внедрению этого мешает отсутствие надлежащего правового регулирования. Сейчас рамочный проект закона о концессиях, в разработке которого ключевое участие принимал как раз ЕБРР, вроде бы на выходе. С нетерпением ждем его и надеемся, что документ сможет стать отправной точкой для подготовки отраслевого акта по концессии государственных ГРС.
Вместе с тем будем внимательно наблюдать за шагами Минэнергоугольпрома, направленными на реализацию постановления Кабинета министров №95 от 21 февраля
2017 г. Постановление предусматривает неотложное проведение инвентаризации государственных сетей и передачу их в платное пользование — в аренду (в случае внесения соответствующей возможности в законодательство) или «в эксплуатацию» (такая форма пользования законодательством не предусмотрена, а потому, по мнению авторов постановления, не запрещена). Договор эксплуатации составляется бессрочно и, фактически, не может быть прекращен без согласия облгаза или решения суда. Такая себе игра в поддавки с облгазами со стороны Кабмина. Только проиграет в этой игре потребитель, а вот проиграл ли от этого кто-то в Кабмине или, наоборот, выиграл, уверенности нет.
По имеющимся данным, договоры эксплуатации, предусматривающие по сути те же условия пользования имуществом, что и условия аренды (с платой в размере 10% от остаточной стоимости сетей в год), министерством заключены практически со всеми пользователями-облгазами. Обратим, однако, внимание на то, что настоящие соглашения неизвестно по какой причине заключены министерством как дополнительные соглашения к действующим договорам о полном хозяйственном ведении, что довольно противоречиво, учитывая, что кардинально меняются существенные условия договора. Но вполне может быть объяснимо с точки зрения одной из сторон, которая захочет, например, признать постановление №95 недействительным, в результате чего получит только ранее существующие отношения по бесплатному пользованию государственными ГРС (то есть перестрахуется на случай, если НКРЭКУ не захочет (не сможет) внести в тариф на распределение газа составляющую для уплаты 10% от остаточной стоимости государственных сетей).
У читателя может возникнуть закономерный вопрос: где же интересы потребителя в этом навеянном постановлением №95 дискурсе, в этой круговерти гражданско-правовых конструкций, остаточных стоимостей и структур тарифов лицензиатов? Где модернизация сетей? Ответ очевидный и привычный — за интересами олигархов интересы потребителя не просматриваются.
По нашему убеждению, модернизация и безаварийность эксплуатации газовых сетей могут быть обеспечены исключительно в случае становления в отрасли цивилизованного инвестора в цивилизованных условиях деятельности. Если таким инвестором не суждено стать нынешнему бенефициару большей части облгазов, государство может провести прозрачный конкурс для определения нового пользователя государственных газораспределительных сетей. Верховная Рада сейчас пытается определить путь, который выведет распределение газа в Украине из-под олигархического влияния.
- Информация о материале
Член виконкому здолав півмільярда на таємній «Планеті мавп» зоопарку Кернеса за 89 мільйонів
КО «Харківський зоологічний парк» 1 серпня за результатами тендеру замовила ПАТ «Трест-Житлобуд-1» шосту чергу реконструкції зони «Планета мавп» та існуючих будівель і споруд за 88,60 млн грн. Про це повідомляється у системі «Прозорро».
До кінця 2018 року знесуть існуючий мавпятник, зведуть нову будівлю із зимовими та літніми вольєрами, влаштують оглядові майданчики зі скла «Триплекс», дороги, системи поливу та освітлення, озеленять і благоустроять територію. Субпідрядником з обсягом робіт не менше 20% ціни угоди стане ПрАТ «Південспецатоменергомонтаж» («ПСАЕМ»). Гарантійний строк становить десять років.
Підсумкова відомість ресурсів та кошториси не опубліковані, що не дозволяє порівняти ціни матеріалів та обладнання із ринковими цінами на предмет можливого завищення.
На заробітну плату піде 5,48 млн грн., тобто шість відсотків загальної вартості підряду. На прибуток відведено ще майже два відсотки – 1,61 млн грн.
Ціна угоди на шість відсотків нижча від очікуваної вартості закупівлі в 93,80 млн грн.
«Трест Житлобуд – 1» належить Олександру Харченку – екс-депутату Харківської облради від Партії регіонів, а нині – члену виконкому Харківської міськради. Він також володіє згаданим харківським «Південспецатоменергомонтажем».
Усього з 2008 року переможець отримав держпідрядів на 540,32 млн грн.
Єдиним конкурентом було харківське ТОВ «Індіго груп» Павла Бабенка і Віталія Говорухи. Керує фірмою Олександр Кондаков, а підписантами є Ірина Кісельова і Вікторія Кравченко.
Бабенко у 2010 р. висувався у Богодухівську райраду від «Сильної України» Сергія Тігіпка. Говоруха раніше володів нині ліквідованим ПП «Спецхімсервіс-2007», яке не перемагало на торгах.
Усього з 2010 р. «Індіго Груп» виграла торгів на 408,91 млн грн. Із них 192,22 млн грн. – в «Укртрансгазу» з вересня 2015 р. по вересень 2016 р., а 62,14 млн грн. – в «Укргазвидобування» в лютому 2017 р. Нещодавно вона очолила Топ-5 ремонтників житла у Балаклії після вибуху військового арсеналу, який замикав нинішній переможець.
- Информация о материале
Снайперская легенда
О человеке, ставшем легендой у снайперов.
Полигон Урзуф. Жара около сорока градусов. Недалеко от склона тренируются снайпера. Сегодня у них работа по следующему упражнению — на поле с травой по колено стоят два гонга 40х40 см. Один на дистанции 750 метров, второй — 900 метров. Невооружённым глазом эти гонги очень плохо видны.
Снайпера делятся на пары наблюдатель/стрелок. После чего наблюдатель ложится на каремат с рацией в руке, а стрелок отходит на 100–120 метров, причём экипированный, с винтовкой в руках. Звучит команда, начинает тикать секундомер. Наблюдатель вызывает стрелка по рации, стрелок бежит на позицию. Прибегая на позицию, получает от наблюдателя дистанцию до цели, угол места цели, направление, направление ветра и его скорость. После чего снайпер вносит данные в балкалькулятор или рассчитывает выстрел по таблице превышений, находит цель, делает быстрый выстрел (это, напомню, после пробежки экипированным по сорокаградусной жаре). Время на всё про всё — две минуты. Максимальное количество боеприпасов для попадания — два патрона. Таким образом люди учатся работать в связке, моделируя ситуацию, когда наблюдатель нашёл незапланированную цель, и стрелку надо быстро поменять позицию, сделав выстрел, пока цель не свинтила. Ну, например, появился пулемётчик в доте и начал работать с направления, с которого снайпер не может делать выстрел — и надо поменять позицию.
Надо отдать должное, попадания почти всё время были с первого же выстрела. Пристрелявшись, парни расслабились и начали вносить в упражнение элементы армейского юмора. И вот как это было.
Я: – Старт.
Наблюдатель (в рацию): — Ой, Лёша, беги сюда. Ой, тут нам плохо (фигура, стоящая вдалеке, начала забег к позиции). Ой всё, без тебя не справимся.
Голос стрелка в рации вперемешку с хеканьем во время бега: — Что случилось? Вы что там, неудачники, без меня ничего сделать не можете? Только кофе сел попить…
Наблюдатель: — Ой, Лёша, плохо нам. Снайпер по нам валит и валит. Ой, плохо, не продержимся без тебя.
Стрелок (подбегая к позиции и плюхаясь с винтовкой на каремат, выставляя сошки и вытягивая планшет Армии СОС из кармана): — Где?
Наблюдатель: На 2 часа. Угол места цели – 5% вниз. Дистанция – 750 метров. Размер цели – 40х40 см. Ветер 3 метра на 5 часов.
Стрелок (быстро набирая вводные в балкалькуляторе и перещёлкивая прицел): — Так хули вы тут без меня не могли ничего сделать? Чего вы снайпера этого не завалили? У вас что, ПМа нет?
Стрелок, внеся все поправки в прицел, рывком выдергивает третью ногу под прикладом и направляет винтовку на цель. Шутки пропадают, наблюдатель смотрит на цель, готовый сразу же откорректировать первый выстрел, если будет снос пули от цели. Слышен тихий выдох от стрелка с задержкой дыхания.
Выстрел. Чуть более секунды ожидания — и с поля приходит гулкий звук попадания в гонг. Стрелок вздыхает полной грудью, доставая из патронника уже досланный туда второй патрон.
Я: — Время — две минуты восемь секунд. Норм.
Стрелок: — И это всё? Чё тут стрелять-то было? ПМа, что ли, у вас нет? Чё там снимать снайпера из ПМа-то?
Наблюдатель: — Ой спасибо, Лёшенька, спас ты нас убогих. Не могли мы его из ПМа достать. Мы же не героические замполиты N-ской бригады, мы всего лишь разведвзвод батальона морской пехоты. Но спасибо тебе. Только благодаря тебе и выжили.
Шутка про замполита, который подал себя на награждение орденом Богдана Хмельницкого за то, что из пистолета Макарова «снял снайпера» на дистанции 400 метров — это уже легенда. Причём в хорошей бригаде служил замполит, которая много сделала, хорошо отвоевала. Но этот персонаж стал у снайперов притчей во языцех. Замполит, который приходил в школы рассказывать о своём «подвиге», делал страшные глаза и заявлял:
— Я видел его глаза! (С 400 метров — видимо, отличное зрение) Он был молодой парень! Но! Я нажал на спусковой крючок!
Орден Богдана Хмельницкого героическому замполиту тогда не дали. Но «снайперской легендой» он таки стал. И вот уже следующий боец бежит по дороге под знойным солнцем, в то время как наблюдатель его мотивирует:
— Давай, беги быстрее, а то сейчас прибежит замполит, достанет ПМ и твой фраг уйдёт к нему. Давай быстрее! Не заставляй замполита выполнять твою работу…
Легенды этой войны. Они такие разные...
- Информация о материале
Борьба с коррупцией: 9 падений на пути к победе
Если истина находится посередине, то в оценке нашего сегодня стоит микшировать тексты оптимиста («владофила») и пессимиста («зрадофила»). С одной стороны, у Украины есть совершенно замечательные победы. С другой стороны, больное прошлое, губительные для страны практики уходят со скрипом, пытаются задержаться. Мы никогда не считали коррупцию главной угрозой государственности, полагая, что главной угрозой на сегодня является Россия. Но коррупция по-прежнему в списке угроз и препятствий для нашего рыночного и демократического транзита.
И хотя дорожная карта борьбы с коррупцией предельно ясна, и открытых противников ее в Украине не найдешь, на пути в светлое безкоррупционное будущее вдруг возникает множество препятствий. Больших и малых, и их так много, что мысль о случайных совпадениях отбрасываешь сразу.
Итак, по порядку.
1.Судьба Высшего антикоррупционного суда. Само его существование оказалось под угрозой. Такие суды есть во многих странах, где коррупция стала проблемой и общество ополчилось на борьбу с ней. О необходимости такого суда говорят Артем Сытник и Назар Холодницкий, многие наши зарубежные партнеры.
Высший антикоррупционный должен был бы рассматривать дела, подследственные НАБУ. Собранием судей ВАКС создаются палата следственных судей, апелляционная палата и другие судебные палаты. Но законопроект, предполагающий для подследственных НАБУ отдельную судебную инстанцию, пытаются «подправить».
Внесен и альтернативный законопроект, предполагающий антикоррупционную специализацию в обычных судах, с антикоррупционной палатой Верховного суда в качестве кассационной инстанции. Сможет ли общий суд, укомплектованный в основном судьями старой закалки, вести антикоррупционные дела против высших должностных лиц государства? Ответ на этот вопрос очевиден.
Сторонники создания отдельной палаты ВСУ вместо Антикоррупционного суда вполне могут ссылаться на мнение Жана-Клода Юнкера, что ЕС хоть и требовали от Украины создания антикоррупционного суда, но как промежуточный вариант решения проблемы согласны на создание палаты: главное - не инструменты, а убеждение в том, что в украинском обществе есть желание борьбы с коррупцией. Сторонники Антикоррупционного суда в НАБУ заявили, что создание антикоррупционных палат не только не решит проблему отсутствия приговоров по топ-коррупционерам, но и углубит ее.
На данный момент вопрос завис.
2. Проволочка с началом работы Государственного бюро расследований. Если коррупционерами в высших эшелонах призваны заниматься НАБУ и САП, то взяточники и расхитители помельче - забота ГБР. Оно должно забрать функции следствия у прокуратуры.
Согласно «антикоррупционной дорожной карте» ГБР должно было бы начать работу не позднее 20 ноября 2017 г года. Но все слишком затянулось. Закон «О Государственном бюро расследований» был принят в ноябре 2015 г. (через два года после того, как был внесен законопроект), и вступил в силу в январе 2016 г. Между принятием и подписанием закона прошло 64 дня. Причины называют разные.
Из наиболее часто упоминаемых в последнее время: профильные министерства, дескать, не предоставили необходимых документов для обследования будущих детективов на полиграфе. Чтобы как-то подстегнуть «борцов с коррупцией», западные доноры изъявили желание подарить полиграф, но только вместе с методиками и специалистами-полиграфологами. Их отечественные коллеги из Ассоциации полиграфологов Украины подсуетились и сделали такой подарок первыми, но с условием - проводить тестирование на полиграфе должны украинские специалисты. Мол, зарубежных коллег больше будет интересовать «украл ли человек полведра черешен», а наших - есть ли у коррупционера связи с зарубежной разведкой.
Есть надежда, что вопрос с мертвой точки сдвинется и к осени отбор детективов начнется.
3. Война вокруг кандидатур аудиторов НАБУ. Распри между коалицией и так называемой группой «антикоррупционеров» в парламенте и за его пределами привели к патовой ситуации в назначении аудиторов НАБУ.
Закон о НАБУ предполагает проверку этого органа, осуществлять которую должна тройка специалистов высокого уровня, назначенных по квоте соотвественно - парламента, президента и Кабмина. С одной стороны - это инструмент помогающий определить оправданность расходов, выделенных из бюджета на работу антикоррупционного органа. С другой - это единственный рычаг для власти повлиять на НАБУ, ведь по итогами аудита директор Антикоррупционного бюро может быть отстранен от работы. Если удастся назначить всю тройку из представителей одного «политического пула», вопрос управляемости НАБУ будет решен.
Аудитор от Кабмина назначен, им стал Михаил Буроменский. Президент свою кандидатуру на аудиторов пока не подал - ждет, чем окончится дискуссия в Верховной Раде. А в парламенте - коса нашла на камень. Первый раунд подбора кандидатов вывел в лидеры Роберта Сторча, «рекомендованного» посольством США, и англичанина Найджела Брауна, которого выдвинула коалиция. Позиция парламентского большинства: НАБУ, дескать, контролируется американцами и нельзя, чтобы аудит проводили люди, контролируемые также из-за рубежа. «Антикоррупционеры» в свою очередь заподозрили выдвиженца коалиции в заангажированности властью.
Голосование в комитете, возглавляемом Егором Соболевым, ни к чему не привело. Коалицианты, чтобы решить вопрос в положительном для себя ключе ввели в комитет еще нескольких своих депутатов, обеспечив большинство при голосовании.
Во втором раунде отбора аудиторов по итогами рейтингового голосования на рассмотрение Верховного Совета было вынесено четыре кандидатуры: профессор Киевского национального университета им. Т. Шевченко Александра Яновская, которая также прошла в финал конкурса в новый Верховный суд Украины. Далее идут сразу три кандидата, набравшие по 9 голосов, - адвокат, представитель Академии адвокатуры Сергей Гончаренко, американский адвокат Марта Борщ и испанский прокурор Карлос Кастресана. По итогам голосования никто из них не набрал большинства голосов. Осенью надо ожидать продолжения противостояния.
4. НАБУ и прослушка. Антикоррупционное бюро так и не получило права на прослушку. Документ, состявший по сути из четырех слов: поправка в УПК, позволяющая Бюро самостоятельно, без участия СБУ осуществлять негласные следственные действия, более года лежит в парламенте.
Хотя в меморандуме МВФ прямо указано, что НАБУ должно получить право самостоятельно снимать информацию с каналов связи, перехватывать сообщения, иметь доступ к компьютерным системам и проводить следственные действия под прикрытием. Это условие МВФ выдвигает уже не впервые. Согласно меморандуму, это нужно было сделать еще в конце ноября 2016 года. Потом был назван новый срок - конец мая 2017 года. Как видим, результатов нет. Депутаты украинского парламента невероятно напуганы тем, что их бизнес-переговоры о делах, не всегда законных, могут быть услышаны государственным ведомством.
5. Электронное декларирование «антикоррупционеров». После прошлогодней скандальной эпопеи с публикацией е-деклараций высших чиновников стало понятно: общественникам-антикоррупционерам, которые слишком уж пристально стали изучать эти декларации, нужно готовиться к ответному удару. И он незамедлительно последовал. В проект поправок к закону об электронных декларациях была внесена статья об обязательном декларировании доходов и расходов общественных активистов из НГО «антикоррупционной направленности», а также главных редакторов СМИ. В своем «Фейсбуке» Соболев рассказал, что эту поправку парламента рекомендовали принять Иван Мельничук, Олег Барна, Татьяна Рычкова, Игорь Артюшенко, Андрей Немировский, Юрий Буглак (делегированные в комитет Блоком Петра Порошенко), Константин Матейченко, Юрий Савчук («Народный фронт), Игорь Попов (Радикальная партия), Сергей Дунаев (Оппозиционный блок) и Михаил Ланьо (группа «Видродження»).
После долгих согласований в коалиции и протестов со стороны журналистов пункт о декларациях руководителей СМИ из законопроекта был убран. А сам закон проголосован и вступил в силу. Борьба, однако, на этом не закончилась - гражданское общество и представители европейских структур выступили с критикой принятых поправок. Президент вынужден был с этой критикой согласиться и 8 июля подал в ВР свой законопроект об отмене антидемократической статьи и замене ее соответствующими положениями в Налоговом кодексе, по которым декларации должны подавать все общественные организации, независимо от специализации.
А пока поправки президента Верховной Радой не приняты, Национальное агентство по предотвращению коррупции (НАПК) опубликовало свою трактовку действующего закона, согласно которой декларации должны подавать и технические сотрудники антикоррупционных негосударственных организаций, и, в ряде случаев, журналисты, пишущие о борьбе с коррупцией.
6. Скандалы в Национальном агентстве по предотвращению коррупции. О НАПК - разговор особый. Агентство не перестают сотрясать распри и скандалы. Из пяти его членов, назначенных специальной комиссией, осталось работать лишь трое. Виктор Чумак махнул на него рукой сразу. Руслан Рябошапка в знак протеста подал отставку в июне этого года.
Того же требовали и от председателя НАПК Наталии Корчак, причем почти открытым текстом устами главы правительства. Но она освобождать место не хочет. В кулуарах парламента уже ходит новая версия закона о НАПК, дающая возможность перезагрузить антикоррупционный орган. А недавно Национальная полиция обнаружила коррупционные деяния у заместителя председателя НАПК Руслана Радецкого и оштрафовала его на 6,8 тысячи гривен.
Порой создается впечатление, что или само НАПК делает все, чтобы себя скомпрометировать, или кто-то этим успешно дирижирует из-за кулис.
С НАПК связан и самый грандиозный скандал в антикоррупционной сфере в последнее время. Речь идет о трехмилионном гранте международной помощи на создание портала е-декларирования, который был потрачен непрозрачно, а сам портал был сделан плохо, что повлекло за собой сложности в заполнении е-деклараций. Оно проходило невероятно тяжело, ресурс «ложился». Раздражение общества на этом фоне вызвало известие о том, что сотрудники НАПК выписывали себе премии по 200 тысяч гривен.
7. Провал закона о спецконфискации. Операция «спецконфискация» запомнится, как достижение новой власти, но страсти, которые ее предваряли, станут серьезным разочарованием в политиках новой волны. Деньги были арестованы решением суда у гражданина Кашкина по делу Курченко. Но перед этим авторы идеи спецконфискации выдержали колоссальное давление парламента, который по странным надуманным причинам отказывался принимать закон, позволяющий изъять деньги Януковича.
8.Поручительство политиков за обвиненных в коррупции. Настоящим ноу-хау нашей политико-правовой жизни стало подписание коллективного письма от имени целой парламентской фракции в суд с просьбой отпустить на поруки Николая Мартыненко, обвиненного в вымогательстве. Участие в этом действующих министров и обвинения правоохранительных органов в политическом преследовании стали открытием для рядовых украинцев, и, боимся, укрепили их в своей убежденности, что «все в этой власти повязаны».
9. Отказ лишать депутатов неприкосновенности. Глубокое разочарование у общества вызвало страстное нежелание депутатов лишать иммунитета своих коллег, заподозренных в коррупции, неправдивом декларировании доходов.
Негативное голосование по Дейдею и Лозовому, половинчатое решение по Полякову взбодрило реальных и потенциальных клиентов НАБУ. И вот уже депутат Поляков требует возбудить дело на Сытника - за превышение тем своих полномочий и за то, что отказывается надевать электронный браслет - он, мол, мешает ему выполнять свои депутатские обязанности.
А постоянные клятвенные обещания депутатов отменить неприкосновенность переместились уже из области политики в сферу анекдотов.
Послесловие. Все это с одной стороны грустно, а с другой вселяет веру в то, что борьба с коррупцией у нас таки реально идет. Иначе не было бы этого отчаянного сопротивления, не было бы попыток опорочить антикоррупционные органы и приструнить антикоррупционеров-общественников.
Друзья, мы двигаемся, хоть и не так быстро как предполагалось, но все же вперед. И, если оглянуться назад, трудно не заметить свершений. За постреволюционный период принят реестр электронного е-декларирования госслужащих, и общество как на ладони увидело достатки чиновников и их родни. В последнем созыве парламент все же четырежды снимал депутатскую неприкосновенность с народных депутатов, причем трижды - за коррупционную деятельность. Власть сумела решением суда вернуть полтора миллиарда коррупционных долларов Януковича. И заманчивые предложения фигурантов дела, попытки сообщников Януковича развалить дело не дали результата.
Надо обязательно видеть проблемы, но не забывать о цели. Потому что не видя проблем, ты рискуешь расшибить лоб. А вот не видя цели, ты рискуешь не сдвинуться с места.
- Информация о материале
Война России с Грузией: четыре важных урока для Украины
Российско-грузинская война, которая началась 8 августа 2008 года и длилась пять дней, позволила РФ укрепить свои позиции на постсоветском пространстве, отработать стратегию вооруженной аннексии территорий соседних государств и блокировать их интеграцию в НАТО. Какие уроки из этого конфликта может вынести Украина, «Апострофу» рассказал эксперт Международного центра перспективных исследований Евгений Ярошенко.
Сначала конфликт на Южном Кавказе шел между грузинскими войсками и подразделениями Южной Осетии, а 8 августа 2008 года в этот конфликт вмешалась 58 российская армия. Именно это и повлекло государственный конфликт между Россией и Грузией, который длился пять дней. С точки зрения количества жертв, этот конфликт не подпадает под категорию войны, потому что война предполагает, что количество жертв превышает 1000 человек. Однако этот конфликт имел серьезные геополитические последствия - остановил попытку Украины и Грузии вступить в НАТО в 2008 году, потому что из-за боязни агрессивной реакции России страны-члены Альянса решили не предоставлять этим двум государствам План действий по членству в НАТО (ПДЧ).
Также этот конфликт во многом был обусловлен тем, что Россия исчерпала экономические, политические и другие рычаги давления на Грузию, поэтому военная сила оставалась последним инструментом, который позволил бы сменить политическое руководство тогдашней Грузии и ее внешнеполитический вектор, который был направлен на интеграцию в ЕС и НАТО.
Несмотря на то, что сейчас конфликт заморожен, там происходят некоторые процессы, хотя о них мало говорят в западных СМИ. В частности, в июле южноосетинские пограничники вместе с российскими войсками в очередной раз подвинули колючую проволоку вдоль линии разграничения в сторону грузинской территории. Во время последнего визита президента Украины Петра Порошенко он посетил этот участок границы. Приглашение президента Украины на линию разграничения свидетельствует о попытках грузинской стороны привлечь внимание к тому, что там не все спокойно, хотя и не стреляют.
Девятая годовщина конфликта дает повод проанализировать что общего и отличного между Южной Осетией, Абхазией и Донбассом. Первая общая черта - эти конфликты могли не состояться, если бы не было благоприятного географического положения этих сепаратистских регионов, поскольку все эти территории имели прямую границу с Россией, что давало последней возможность оказывать военную и финансовую помощь сепаратистским образованиям. Вторая общая черта - эти регионы прямо или косвенно контролируются Россией, там находятся российские войска. В официальном статусе или в неофициальном. Третья общая черта - конфликты были спровоцированы тем, что Грузия и Украина стремились сблизиться с ЕС и НАТО. В 2008 году конфликт был спровоцирован тем, что Грузия активно пыталась добиться предоставления ПДЧ, а конфликт на Донбассе стал реакцией России на намерение Украины подписать Соглашение об ассоциации с ЕС. Стоит отметить, что конфликты в Южной Осетии и Абхазии возникли еще в начале 90-х годов, а в 2008 году произошла их эскалация. Конфликт на Донбассе является относительно новым. Четвертая общая черта - в этих конфликтах есть ответственность Украины и Грузии. Если говорить о Грузии, то это было спровоцировано ошибками грузинского руководства в начале 90-х годов, которые взбодрили осетинский и абхазский сепаратизм. В Украине ситуацию на Донбассе спровоцировал ряд бессмысленных шагов многих политиков, которые провоцировали языковые, региональные и политические разногласия, которые в 2014 году внесли негативный вклад в разжигание конфликта.
Несмотря на общие черты, ситуации в Абхазии, Южной Осетии и на Донбассе сильно отличаются. Первое отличие - абхазский и осетинский конфликты пребывают в замороженном состоянии. Они являются классическими замороженными конфликтами, где после 2008 года не наблюдается насилия вдоль линии разграничения. Россия и Южная Осетия передвигают границу вглубь грузинской территории, но жертв среди военных и гражданских почти нет. В ситуации на Донбассе мы имеем конфликт низкой интенсивности, где почти ежедневно гибнут украинские военнослужащие и страдает гражданское население, поэтому ошибочно называть конфликт на Донбассе замороженным. Это горячий конфликт.
Второе отличие заключается в статусе этих территорий. Южная Осетия и Абхазия официально признаны как территории, оккупированные Россией, и РФ не отрицает факта присутствия там своих войск, потому что она в одностороннем порядке признала независимость этих сепаратистских образований. Такое решение дает ей возможность в одностороннем порядке легитимизировать свое присутствие. На Донбассе Россия всячески отрицает свое присутствие и уверяет, что «ихтамнет», поэтому со стороны международного сообщества ОРДЛО не считается территорией, оккупированной Россией. Скорее речь идет о неподконтрольной территории.
Третье отличие заключается в том, что абхазский и южноосетинский конфликты являются типичными этническими конфликтами. Там были этнические противоречия, которые вылились в конфликт в связи с благоприятными внутренними и внешними обстоятельствами. Относительно ситуации на Донбассе, то она в основном была искусственно спровоцирована в результате политических ошибок и идеологического противоречия. Были, конечно, противоречия между большинством населения Украины и населением Донбасса, но они имели экономический, региональный и геополитический характер. А лингвистические и этнические факторы играли второстепенную роль.
Четвертое отличие касается международных последствий. Россия не несла ответственности за свои действия против Грузии. Кстати, Грузия стала первой страной-жертвой российской агрессии после завершения холодной войны. Тогда оценка международного сообщества была неоднозначной. Многие возлагали ответственность за эти действия не только на Россию, но и на тогдашнее руководство Грузии во главе с Михеилом Саакашвили (президент Грузии в 2004-2007 и в 2008-2013 годах, - «Апостроф»). В результате конфликта на Россию не наложили никаких санкций, а Запад стал более сговорчивым в отношении РФ. Это обусловило переход от расширения НАТО в Восточной Европе к политике примирения с Россией. В ситуации с Украиной после аннексии Крыма и конфликта на Донбассе все совсем иначе. Россия несет ответственность, несмотря на то, что заявляет о своей непричастности к конфликту, в частности в форме санкций, которые периодически продолжаются и усиливаются. Также ситуация вокруг Донбасса спровоцировала кризис европейской безопасности, которая обусловила то, что Запад и Россия фактически находятся в наихудших отношениях со времен окончания холодной войны.
Пятое отличие - конфликт на Донбассе имеет собственный переговорный формат. Это Минский и Нормандский форматы. Это означает, что со стороны России есть интерес к урегулированию этого конфликта, хотя российская формула урегулирования связана с предоставлением особого статуса ОРДЛО и невыгодна для Украины по очевидным причинам. Когда идет речь о статусе Абхазии и Южной Осетии, то здесь нет никаких переговорных раундов, потому что Россия считает, что вопрос решен путем признания этих государственных образований. И никакого политического прогресса не наблюдается, несмотря на смену власти в Грузии.
Из российско-грузинского конфликта Украина может вынести несколько важных уроков. Первый урок - военный путь решения конфликта может быть только в случае, когда сепаратистское образование не имеет внешней границы и не подпитывается со стороны внешних игроков. Это может быть на территории островного государства или внутри территории государства, а когда страна имеет неконтролируемый участок границы, то полагаться на военную силу для возвращения этой территории под свою юрисдикцию крайне рискованно. Это продемонстрировали как Грузия в 2008 году, так и Украина в 2014 году.
Второй урок - путем применения вооруженной силы Россия не смогла достичь своей цели в Грузии и Украине в полной мере. России удалось препятствовать потенциальному вступлению Украины и Грузии в НАТО, но сменить политические режимы и внешнеполитическую ориентацию этих государств России не удалось.
Третий урок - применение мягкой силы не гарантирует, что население, которое живет на подконтрольной территории, изменит свою позицию. Грузинская власть сделала ряд медицинских, административных и других услуг населению, которое проживает на территории Абхазии и Южной Осетии, но это не изменило их отношения к Грузии. Это же касается населения, которое проживает на неподконтрольных территориях Донбасса. Хотя в случае с Донбассом больше шансов, поскольку конфликт более идеологический, чем этнический. Как показывает опыт Грузии за 25 лет, в Абхазии и Южной Осетии выросло целое поколение, которое не ассоциирует себя с грузинской государственностью. В Украине со временем мы будем все больше и больше чувствовать пропасть между населением контролируемых и неконтролируемых территорий Донбасса, если не будет прогресса в урегулировании конфликта.
Четвертый урок, который является наиболее важным для Украины - наличие неурегулированного конфликта не является препятствием для реформ или построения эффективных государственных институтов и формирования благоприятной бизнес-среды. Иначе говоря, для построения привлекательной модели государственности. И Грузия в этом смысле - показательная витрина реформ для Украины.
- Информация о материале
Страница 230 из 2102
