Главная

Больная тема

Кризис с поставками лекарств в Украину и полная остановка государством обеспечения всеми видами лекарств миллионов больных, всех противоэпидемиологических мероприятий вызвал скандал в правительст­ве. Премьер-министр Николай Азаров по сути выразил недоверие к работе министра здравоохранения Александра Анищенко. Хотя очевидно, что прежде всего за полную утрату управляемости в снабжении лекарств премьер обязан выразить недоверие самому себе. Министр пока сохраняет свое кресло, но Каб­мин пошел на беспрецедентный шаг — для ускорения поставок лекарств функции закупок переданы от Минздрава министру чрезвычайных ситуаций Виктору Балоге! Таким образом, Азаров фактически перевел всю организацию закупок лекарств лично под свой конт­роль, а «смотрящих» от Анищенко заменили «смотрящие» от Балоги — известного специалиста по освоению бюджетных денег. Это решение в свою очередь вызвало конф­ликт в верхушке Партии регионов — в бой вступила глава комитета ВР по здравоохранению Татьяна Бахтеева. Последняя поддерживает Анищенко, поскольку лоббирует интересы российских фармацевтических компаний «Фармстандарт» и «Никомед» и способствует продвижению их продукции на украинский рынок, а Минздрав подписал с «Фарм­стан­дартом» меморандум о сотрудничестве. Татьяна Дмитриевна открыто раскритиковала Азарова, предложив через Минздрав «закупать газ и квас». Абсурд заключается в том, что Анищенко уже разблокировал поставки, и лекарства начали поступать. Есть ли смысл закупать лекарства через Балогу? Все-таки фармацевтика сильно отличается от торговли контрабандной водкой и машинами…

Это столкновение в Кабмине еще раз подчеркивает, что проблема закупок лекарств в Украине решается не с государственных и медицинских позиций, а в бизнесово-политическом разрезе. Тем временем по-прежнему остаются без лекарств люди с тяжелыми заболеваниями — вопреки обещаниям, больные гемофилией получат положенные им в 2011 году лекарства в полном объеме не ранее конца ноября—начала декабря! Тендер по закупке лекарств для больных СПИДом состоится только 30 августа. Тяжелая ситуация у больных рассеянным склерозом, серьезные проблемы и у пятисоттысячной армии туберкулезников. В результате таких операций главным итогом хаоса и войны за контроль над госзакупками в правительстве и последующей «чрезвычайщины» станет значительный перерасход государственных средств. Потерь не избежать, поскольку организовать выгодную схему закупок в конце года при том, что слишком многие люди хотят иметь свою долю от этой операции, невозможно. То, что требует долгой и системной работы с производителями и поставщиками, согласования планов, нельзя решить за несколько недель. Деньги есть. Но разруха в головах у тех, кто жаждет сосредоточить в своих руках бюджетные потоки, заставляет усомниться в способности Кабмина навести порядок. Разъяснить ситуацию и ее перспективы для ZN.UA согласился министр здравоохранения Александр Анищенко.

— Александр Владимирович, хотелось бы понять логику работы Минздрава по организации закупок лекарств. Две недели назад на заседании Антимонопольного комитета выступала ваш заместитель Галина Калишенко, которая в ответ на вопросы представителей аптечных сетей рассказала, что Минздрав отказался от закупок датской вак­цины и закупил российс­кую вакцину БЦЖ, посколь­ку российская дешевле в 17 раз, и за те же деньги можно обеспечить 98-процентную вакцинацию. Галина Ни­колаевна честно призналась, что она финансист и впервые занялась закупками лекарств два месяца назад. Но хотелось бы услышать от вас, опытного медработника, в чем смысл отказа от датской вакцины, которая используется всеми странами Европы, отвечает стандартам GMP, и перехода на российскую, которая в розницу стоит одну гривню, поскольку там нет контроля качества GMP? Понятно, что хочется сэкономить, но не в ущерб же здоровью. Какой родитель будет экономить на вакцинации своего ребенка? Явно не 98%, а гораздо меньше — только самые бедные люди. Сколько будет использовано этой дешевой вакцины, за­куп­ленной Минздравом?

 — Может быть, в ваших словах и есть истина, но давайте посмотрим на картину в целом. Во-первых, мы с вами привиты российской вакциной…

— Советской, Александр Вла­димирович, произведенной по советским ГОСТам и под советским контролем.

 — Система контроля осталась. Мы с вами привиты этой вакциной, и налицо положительный эффект. Во-вторых, до 2000 года вся вакцинация также выполнялась российской вакциной БЦЖ. Насколько эффективно делать ревакцинацию датской вакциной? В-третьих, на закупки вакцин мы получили, 237,8 млн. грн. Мы обратились в Кабмин, и с вашей помощью нам выделили еще 35 миллионов.

— Полезными быть рады.

 — Итого, мы получили 272,8 миллиона. Однако для обеспечения всех потребностей в закупках импортными вакцинами нам требуется 422 миллиона. Хочу заметить, что в прошлые годы мы могли обеспечить вакцинацией не более 54—60% потребности. А в этом году благодаря дополнительно выделенным и сэкономленным средствам сможем обеспечить вакциной почти 100%.И ведь никто не сказал, что российская вакцина хуже.

— Но ведь существует ряд исследований, доказывающих, что российская вакцина значительно уступает датской.

 — Я с вами спорить не буду, но она ничем не хуже датской. А исследования бывают разные — и в разных интересах. Мне дали статистику: за последние годы в четыре раза увеличилось число поствакцинальных реакций после датской вакцины. Это не осложнения, но последствия неприятные. Российская вакцина менее реагентна и дает меньшие показатели поствакцинальных реакций. Тем более что решение о закупке российской вакцины принято нашими специалистами-практиками, врачами. Нам надо держать под контролем эпидемио­логическую ситуацию. Для этого мы максимально эффективно использовали наличные средства.

Я отвечаю за полное обеспечение вакцинального комплекса.

— Я так понимаю, надо с вашей помощью написать еще пару статей, чтобы премьер-министр увеличил финансирование…

 — Спасибо, уже достаточно! Мы сейчас должны научиться жить по средствам. В прошлом году закупали хорошую пятивалентную импортную вакцину «Пен­таксим» — по 215 гривен за упаковку. В этом году отечественные производители дали нам генерик нашего производства по 165 гривен за упаковку. При схожем фармакологическом воздействии мы получили огромную экономию бюджетных средств. В настоящее время мы закупили лекарств на 217 млн. грн., при этом экономия по сравнению с ценами закупки 2010 года составила порядка 60 млн. грн. Теперь эти высвобожденные средства будут использованы для дополнительных закупок лекарств государством.

— Сегодня сотрудник нашей редакции возила ребенка на вакцинацию АДС. Как известно, эта вакцина прививается по определенному циклу, есть сроки вакцинирования, которые не рекомендуется нарушать. Но даже в одной из лучших частных поликлиник Кие­ва этой вакцины не оказалось. Кто несет ответственность за сложившуюся критическую ситуацию с вакцинами?

 — Сочувствую вашей коллеге, но к обеспечению лекарствами частных клиник мы не имеем отношения.

— Хорошо, а в государственных поликлиниках вакцина есть?

 — Сейчас очень малый запас. Но буквально через два-три дня мы закупаем вакцину АДС. В сентябре поставки пойдут в большом объеме. В августе мы получим три вакцины. В сентябре — еще три. А в октябре обеспечим полный комплект вакцин. Да, есть проблемы с поставками. Но почему не было такого шума раньше, когда поставлялось всего 54% от необходимого количества вакцин?

— А почему нельзя было провести тендеры гораздо раньше? Почему не были акцептованы июньские 240 тендеров на закупку лекарств даже в тех случаях, когда цена на 30—40% была ниже закупочных цен 2010 года?

 — Когда наша команда пришла в Минздрав, нам говорили о коррупции и огромных злоупотреблениях при тендерных закупках. Мы должны были разобраться в ситуации, провести инвентаризацию, изучить положение дел. Согласно инвентаризаци, на 1 июня из закупленных в 2010 году лекарств на сумму в 1,5 млрд. грн. мы располагали остатками лекарств в регионах на сумму 564 млн. грн. — это третья часть. Но по ряду программ, в том числе по иммунопрофилактике, по гемофилии, у нас были очень малые запасы. Мы изменили график проведения торгов, чтобы в первую очередь закупить препараты с критическими остатками. 10 августа первая партия лекарств для больных гемофилией — седьмой фактор свертываемости крови на сумму 5 миллионов — уже пошла в «Охматдет» и в регионы.

— Но ведь этот тендер состоялся еще 7 июня! Вы просто только сейчас акцептовали договор! Мы писали о том, что 7 июня прошли три тендера Минздрава на закупку факторов свертываемости крови, где было достигнуто снижение цены на 30—40% по сравнению с прошлым годом, но договоры с победителями Минздрав без всяких пояснений разорвал. За это время цена не изменилась ни на копейку, и вы просто спустя два месяца, уже после громкого скандала, одобрили те же самые условия поставки. Как это объяснить?

 — Все эти договоры выполняются без каких-либо проблем. Ваша информация о том, что договоры, заключенные ранее, были разорваны, не соответствует действительности! Я могу привести все необходимые доказательства.

— Но почему же фирмы, которые выиграли тогда тендеры и от которых мы получили сведения о невыполнении договоров, не дали официальных опровержений, что могли бы подтвердить ваши слова?

 — Мы предоставим вам опровержения от этих фирм. Те договоры, где все было в соответствии с законодательством, мы реализовали быстро. Но были объективные трудности с теми договорами, где цена оказалась выше прошлогодней. В частности, по фактору свертываемости 8, цена объективно выросла на 30%. И мы не смогли провести торги согласно закону о госзакупках, поскольку в нашем техническом задании на тендер зафиксирована более низкая расчетная цена. Провели повторный тендер — цена не снизилась. И вот сейчас мы добились принятия постановления Кабмина о регистрируемой цене. Это позволит нам корректировать цены согласно нашему оперативно обновляемому регистру. Мы провели торги, фактор свертываемости 8 для больных детей закуплен и скоро поступит по своему назначению. Мы сэкономили 4 млн. грн. на закупках 7-го и 9-го факторов, и направили эти средства на более дорогой 8-й фактор для детей. Победители торгов уже поставляют вакцину, и детский 8-й фактор мы получим максимум в середине сентября. Со взрослым 8-м фактором вопрос будет закрыт чуть позже. Мы проверили информацию у производителей и оказалось, что в Украину 8-йфактор поставляется по цене 25 евроцентов за единицу, что в два раза ниже цены поставок во Францию и значительно ниже поставок в Россию. Так что в данном случае повышение цены закупок является обоснованной.

Кроме того, закупка лекарств для больных гемофилией относится и к компетенции местных органов власти. Сейчас есть поручение президента и распоряжение премьер-министра ускорить закупку факторов свертываемости крови и через местные бюджеты.

— Ваша стратегия выглядит вполне логично. Но почему-то ваша логика настолько не убедила премьер-министра Николая Азарова, что он назвал ситуацию с поставками лекарств критической, пригрозил вам отставкой и поручил проводить закупки министру чрезвычайных ситуаций Балоге. Мин­здрав спасает Балога? Беспре­цедентный случай, и очень яркая оценка состояния госзакупок лекарств…

 — Минздрав не мог реализовать схему, какую предложил мой коллега Виктор Балога. 7—8 авгус­та мы обратились напрямую к производителям, подключили посольства. Сейчас используются такие схемы поставок, чтобы лекарства начали поступать в течение двух недель. Подключение МЧС позволяет ускорить процесс. В любом случаемы работаем в полном контакте. Дай Бог, если у МЧС получится закупить лекарства быстрее.

— Но вы же понимаете, что, закупая в конце финансового года лекарства в чрезвычайном режиме, когда этих поставок нет в плане производства, ни о каких скидках и низких ценах говорить нельзя. Сейчас половину бюджета на лекарства для гемофиликов — 30 миллионов гривен потратят в рамках этой чрезвычайной закупочной программы. Зачем же было два месяца изучать рынок и переносить акцепт договоров на длительный срок якобы в целях экономии, если срываются сроки и технология изготовления лекарств, что приводит к переплате?

 — В вашем вопросе есть рациональное зерно. Но, во-первых, потребности больных гемофилией Минздрав может обеспечить при существующем финансировании только на 13%. Мы вынуждены думать о том, как «латать дыры», потому что знаем: даже если бы эти лекарства были поставлены в январе, мы все равно не смогли бы обеспечить все потребности пациентов. Я докладывал премьер-министру, что для обеспечения 100% потребностей больных гемофилией требуется 500 миллионов гривен. Во-вторых, до июня этого года я был заместителем министра, но непосредственно закупками не занимался. Проблема закупок мне досталась, когда полгода уже было позади. Времени разобраться не хватило, и мы не смогли решить все проблемы задолго до их обострения. Однако в этом году, параллельно с проведением текущих закупок, мы начали подготовку к организации закупок 2012 года, и здесь никаких проволочек и сбоев уже не произойдет.

— Почему напрямую к производителям обратились только в августе, а не сразу после вашего назначения в июне? Неужели этот простой вопрос надо было изучать целых два месяца, пока мы не написали о проблеме, разгорелся скандал и Азаров устроил вам разнос?

 — Я не говорю, что мы молодцы и все сделали правильно в данной ситуации. Считаю, что мы с принятием необходимых решений опоздали на месяц.

— Скажите, а почему нельзя было сразу обратиться за советами к тем, кто уже давно работает на рынке госзакупок? Зачем надо проводить такие эксперименты, за которыми стоят огромные затраты государст­венных денег и человеческие жизни?

 — То есть вы меня обвиняете, почему я не оставил на рынке тех, кто создал все эти коррупционные схемы, действовавшие много лет?

— Нет, у меня вопрос о тех, кто старые схемы меняет на новые. Почему организация госзакупок в Минздраве поручена вашему заму Галине Кали­шенко и вашему помощнику Андрею Игнатову? Вполне допускаю, что эти люди — профессионалы в бизнесе, но согласитесь, странно выглядит, что в такой критической ситуации вы ставите на организацию госзакупок лекарств людей, которые ранее не работали в системе здравоохранения и ничего не понимали в фармацевтике. Ну, разумеется, им потребуется много времени, чтобы разобраться в сути проблемы, которую они курируют, разумеется, они будут ошибаться, вызывать своей деятельностью подозрения и обвинения, а вы, несмотря на благие намерения, будете подвергаться, возможно, и не во всем справедливой критике со стороны премьер-министра.

 — Во-первых, критика премьер-министра абсолютно справедливая и обоснованная. Во-вторых, среднее звено управления Минздрава не поменялось. Да, специфика в работе железной дороги и фармацевтики — разная. Но здесь необходим качественный менеджмент. И если специалисты-медики подготовили рекомендации, какие лекарства надо закупать, то принцип проведения торгов везде одинаковый. Мы потеряли время, потому что, повторюсь, должны были разобраться в ситуации, подготовить свои предложения по номенклатуре, закупить качественные, действительно необходимые пациентам препараты за возможно меньшую стоимость, чтобы обеспечить как можно больше людей лекарствами. И наша работа дала конкретный результат в виде экономии бюджетных средств.

— И все-таки, как объяснить тот факт, что закупка факторов свертываемости крови состоялась 7 июня, а договоры не заключались до августа? Ведь вы все равно по этим лекарствам сейчас платите ту же цену, только придут они на два месяца позже срока?

 — Мы можем работать только в рамках действующего законодательства. Сейчас девять наших коллег из тендерного комитета Минздрава в предыдущем правительстве находятся под следствием, некоторые арестованы! А все потому, что повысился курс доллара и стоимость лекарств на момент проведения закупок выросла по сравнению с условиями тендера! Сотрудники Минздрава не должны нарушать предварительные условия тендера, потому что это судьба каждого! Я не экономист, не все я знаю. Вот как раз Калишенко подготовила схему и постановление о регистрации цены, благодаря которому мы смогли разблокировать госзакупки по ряду направлений!

— Тендерный комитет времен Тимошенко арестован за повышение курса доллара. Но после обвинений руководства Минздрава на Кабмине в создании кризиса с поставками лекарств вы тоже можете попасть под следствие — просто по другой статье…

 — Спасибо, я так и понял. Вы правы, может быть любая перспектива. Но кто не работает, тот не делает ошибок. И я понимаю, почему вы, скажем так, «специалист по остроте», во всем ищете коррупционный интерес. Но нельзя смотреть на проблему только в этой плоскости и не видеть результаты и стратегию. Большинство руководителей в Кабмине, которых я знаю, это вполне достойные государственные мужи.

— Александр Владимирович, у меня нет оснований не доверять вашим личностным оценкам, но позвольте — как же не видеть коррупционный интерес в действиях некоторых руководителей Кабмина, если, например, постановление №785 об отмене льгот по НДС на импорт медицинских товаров вначале принимается Кабмином, а спустя неделю отменяется? Как же не предполагать коррупцию, если договоры на закупку лекарств по уже состоявшимся тендерам не были реализованы в течение двух месяцев — пока не грянул скандал?

 — Если бы в основе нашей работы был коррупционный интерес, то зачем мы бы строили понятную и прозрачную систему работы? Во-первых, торги пройдут в начале года. Во-вторых, принята система регистрации цены, то есть теперь мы будем определять цены на торгах на основе анализа цен непосредственно производителей лекарств. В-третьих, мы подали предложение, чтобы закупки лекарств проходили по специальной процедуре, чтобы контракты можно было заключать не годичные, а долгосрочные. Только долгосрочные контракты позволят нам значительно оптимизировать цены и избежать перебоев с закупкой и поставкой препаратов. В-четвер­тых, мы привлекли к решению проблемы госзакупок широкий круг экспертов, представителей общественных организаций, что резко повышает прозрачность работы и ее качество. В-пятых, мы составили научно обоснованный план всех необходимых пациентам видов лекарств. Кроме того, мы проводим политику импортозамещения, ищем отечественные аналоги, более широко можем маневрировать при закупках на рынке. Таким образом, система госзакупок радикально изменена, и это, несомненно, даст результаты.

— 27 июля состоялся тендер по закупке препарата «Такро­лимус», на котором победила компания «Людмила-фарм». Однако предложение фирмы «Ганза» проиграло, несмотря на то, что было вдвое ниже по стоимости — на 890 тысяч гривен. «Ганза» подала жалобу в Антимо­нопольный комитет. Как возможен такой парадокс? Нет ли здесь чьих-то личных коммерческих интересов?

 — Я владею полной информацией по данному вопросу и объяснял ее Петру Багрию, вы его знаете, он задавал мне такой же вопрос. По этому препарату еще идут судебные процедуры, и мы его не можем купить, так как поставку могут заблокировать по суду. Петр Иванович частично согласился с моими аргументами. Частично — потому что ему нужно этот препарат продать.

— А почему бы не сделать официальное заявление Мин­здрава и не держать такую громкую историю под сукном? Мин­здрав по каким-то при­чинам закупил препарат в два раза дороже, чем его аналог, допущенный к тендеру. Сняли бы все инсинуации, отвели бы коррупционные подозрения…

 — Вы обратились, и вам дали пояснение. А вообще я не хотел бы создавать плохой имидж участникам фармрынка, в частности Петру Ивановичу, у него прекрасные идеи как у президента Ассоциации производителей лекарств. Но в этом вопросе его подвели менеджеры. Сейчас нас проверяет КРУ, мы готовы предоставить все документы, в том числе и по этому вопросу.

Информация о материале

Опубликовано: 30 августа 2011

Суд и ошибка на Украине

Кто же в какой-то момент не хотел иметь возможность повернуть время вспять? В данный момент Виктор Янукович наверняка мечтает о машине времени, по мере того как суд над политическим врагом Юлией Тимошенко продолжает причинять украинскому президенту головную боль как на родине, так и за рубежом.

По мере того, как процесс над бывшим премьер-министром, которую обвиняют в злоупотреблении полномочиями при подписании газовых контрактов с Россией в январе 2009 года, и в том, что эти договоры не прошли по положенным каналам, и в том, что газ по ним поставляется по завышенной цене, продолжается, дело вызывает все бОльшую озабоченность на Западае, и в то же время способствуя ухудшению отношений с Москвой. Постоянный негативный новостной поток также никоим образом не идет на пользу инвестиционному имиджу страны.

У правительства было две цели в этом деле: избавиться от политического вызова со стороны самого популярного лидера оппозиции страны и надавить на Россию с целью пересмотреть условия газовых контрактов. Однако первое начинает выглядеть чрезмерным и не особо нужным, а второе - все менее вероятным, и президент должен определенно пересмотреть свою стратегию?

Домашний комфорт

Единственный положительный момент для Януковича на данный момент наблюдается на домашнем фронте, где суд ярко иллюстрирует то, насколько слабой остается разделенная украинская оппозиция.
В то время как население явно сигнализирует о глубокой усталости от личных интересов политической и деловой элиты в целом, возможно, Янукович может сократить свои потери и позволить Тимошенко уйти не признанной виновной, без приговора, который запретил бы ей принимать участие в предстоящих выборах 2012 года.

Многие комментаторы предполагают, что президент не может остановить процесс, не потеряв лицо, но в условиях, когда рейтинги одобрения Тимошенко низки, у Януковича появляется хорошая возможность сделать именно это.

Хотя может потребоваться жертва или даже две ниже по иерархической лестнице, если сыграть все правильно, Янукович может даже заработать на это сделке, реализовав сценарий, при котором суд предстанет независимым органом, а правительственный курс на борьбу с коррупцией продемонстрирует свободу от политической дискриминации. «Учитывая провисающие рейтинги одобрения оппозиции и ограниченный доступ ее к общенациональным средствам массовой информации, идти на такие экстремальные меры (как арест и приговор Тимошенко) не является ни необходимым, ни разумным», - говорит Ольга Билан из Dragon Capital.

Если позволить Тимошенко уйти без обвинительного приговора, это даст ей возможность бросить ему вызов политически, но это вряд ли окажется большой проблемой, учитывая последние события.
Прежде всего, правящая Партия Регионов добилась прогресса в своей попытке ослабить политическую конкуренцию в середине августа, когда она объединилась с «Сильной Украиной», кандидат которой пришел четвертым на президентских выборах 2010 года. Сейчас ходят слухи, что и другие известные партии меньшинства, такие как «Фронт за перемены» или «Свобода», - следующие на очереди, чтобы вверить свою судьбу Партии Регионов.

Во-вторых, общественная реакция на арест Тимошенко в августе была приглушенной несмотря на призывы к крупномасштабным протестам. Как предполагается Брэд Уэллс (Brad Wells) из Concorde Capital, «оппозиционное движение выглядит так, как будто сейчас оно находится в таком положении, когда не в состоянии прибавить обороты. Тимошенко остается вызывающей разногласия фигурой на внутриполитической сцене».

Поссориться-то не сложно

Действительно, Янукович сейчас, возможно, осознает, что он был слишком самонадеян.
За всей шумихой и суматохой как-то забывается, что Тимошенко, на самом деле, предъявлены три обвинения. Признание виновной по двум делам, где она обвиняется в нецелевом расходовании средств, вероятно, будет более простым и менее затруднительным, и тем не менее все равно избавит Януковича от беспокойной «оранжевой принцессы».

Однако власти явно не в состоянии противиться искушению справиться с крупным экономическим препятствием, одновременно отставив в сторону главного политического конкурента президента. Решение, что Тимошенко нарушила закон, подписав газовое соглашение с Россией, обеспечит правительству Януковича формальную основу для требования пересмотра контрактов - как в отечественных, так и в зарубежных судах. Однако многие комментаторы отмечают, что  шансы Украины в арбитраже в любом случае будут приличными.

В условиях, когда перед Украиной стоит много экономических проблем, цена на импортируемый газ является важным рычагом, который уверенно держит в своих руках Москва, отвечая на требование Киева пересмотреть договоры предложением передать ей контроль над украинской газотранспортной сетью (символ суверенности для многих на Украине), или присоединиться к российско-белорусско-казахстанскому Таможенному союзу (что полностью убьет прогресс Украины в конечном счете на пути к членству в Евросоюзе).

Таким образом, неудивительно, что Россию взбесило дело Тимошенко. Москва призывала к «справедливому суду», а кремлевские источники сообщали о том, что Москва предупредила, что Янукович может столкнуться с «долгосрочными последствиями».

Контакты на высоком уровне между двумя странами  в значительной степени сошли на нет в последние месяцы. После редкой встречи двух президентов 11 августа можно было ясно увидеть «затяжной тупик в двусторонних отношениях», - говорит Лилит Геворкян (Lilit Gevorgyan) из IHS Global Insight.

Геворкян предполагает, что даже при том, что разговоры о новой газовой войне между странами, вероятно, полностью мимо цели - в основном, потому, что она обернется катастрофическими последствиями для репутации обеих стран как надежных поставщиков в Европу - противостояние вполне может подтолкнуть Россию вновь обратиться к своим планам относительно строительства альтернативных маршрутов экспорта энергоносителей. В условиях, когда 80% российского экспорта газа в Европу идет через Украину, это серьезно ударит по экономике. «Тот факт, что Москва переживает трудные времена даже имея сравнительно пророссийское правительство на Украине, усиливает аргумент в пользу того, что возможно лучше инвестировать средства в свой собственный трубопровод, чем в украинскую газотранспортную систему», - говорит Геворкян. «Между тем, похолодание в отношениях с Россией может заставить украинское правительство проглотить горькую пилюлю и постараться либерализовать цены на газ, и переориентировать страну в сторону Евросоюза».

Европа имеет значение

Главный приоритет Януковича в виде присоединения к Европейскому Союзу также пострадал от суда, от которого в Брюсселе у многих волосы встают дыбом.

Иван Чакаров из «Ренессанс-Капитала» настаивает, что Партия Регионов «очень чувствительно относится к критике со стороны Запада, и соответствующим образом выверяет свою позицию».
11 августа министр социальной и трудовой политики Украины Сергей Тигипко признал, что дело Тимошенко осложняет переговоры по вопросу о зоне свободной торговли с Евросоюзом.  Заключение соглашения о свободной торговле с ЕС, процесс продвижения к которому уже стал весьма извилистым, является предварительным условием для заключения соглашения об ассоциированном членстве в блоке 27 стран - теперь к обоим этим вопросам Брюссель присовокупил абзацы о правах человека. Также эти соглашения должны быть одобрены каждым членом ЕС. Уэллс - не единственный аналитик, который подозревает, что суд «делает вероятным сценарий длительного принятия - когда настоящие выгоды от соглашения о свободной торговле для Украины окажутся отложенными на среднесрочную перспективу».

В то время как соглашение о свободной торговле с Евросоюзом является обоюдоострым мечом для украинского бизнеса, оно может стать определенно позитивным для инвестиционного климата в стране. Задержка лишь добавит ущерба к тому, который уже был нанесен негативными заголовками, хотя, как отмечает Билан, незамедлительное воздействие тюремного заключения Тимошенко 5 августа на отношение инвесторов к Украине «явно отошло на второй план на фоне надвигающейся глобальной распродажи».

Благоприятная возможность считается практически данностью на развивающихся рынках; политической стабильности, прозрачности и верховенства закона инвесторы жаждут получить в таких местах, как Украина. Суд над Тимошенко влияет на все три эти составляющие, особенно в условиях, когда есть признаки того, что дело обернулось последствиями для делового мира Украины.

12 июля агенты Службы безопасности Украины (СБУ) прервали рабочий процесс на «Росаве», части группы «Финансы и кредит», которая контролируется Константином Жеваго, членом  партии Тимошенко в парламенте. 16 августа появились информационные сообщения о том, что представители экологической инспекции угрожают закрыть металлургический завод Ferroexpo, также принадлежащий Жеваго.

Информация о материале

Опубликовано: 30 августа 2011

Причины неэффективности расследований нарушений прав человека в украинской милиции

«Состояние стабильно тяжёлое» - так, если использовать медицинскую терминологию, можно охарактеризовать положение вещей с соблюдением прав человека в украинской милиции. Конечно, можно понимающе вздохнуть – мол, любой правоохранительный орган даже в развитом правовом государстве, в силу необходимости выполнения стоящих перед ним специфических задач, нередко осуществляет по отношению к гражданам функции принуждения, а потому и балансирует на грани нарушения их прав и свобод. Но вопрос в другом: почему именно в Украине люди в форме так часто переходят ту границу, за которой начинается элементарный произвол? Почему никак не удаётся минимизировать количество нарушений в органах внутренних дел? Почему наши защитники закона до сих пор не приучены с уважением относится к правам и свободам каждого человека и, в первую очередь, к праву каждого на личную неприкосновенность? Отставив в сторону политическую составляющую данной проблемы (а она, безусловно, имеет место быть), задумаемся над тем, почему такое явление, как «милицейская преступность» продолжает существовать вне зависимости от калейдоскопа лиц меняющихся министров внутренних дел с их извечными заявлениями об «объявлении войны оборотням в погонах».

Начнём. Любой человек (в том числе и вступивший в конфликт с законом), очутившись в райотделе милиции, хочет быть уверенным в том, что никогда и ни при каких обстоятельствах он не будет избит, ограблен или унижен. Подчёркиваю – не надеяться, а быть уверенным, поскольку такое право нам гарантирует такое множество законодательных актов, что перечислять их не имеет смысла. Но, если беда всё же случилось и человек столкнулся с тем, что в быту именуется «милицейским беспределом» (а такое происходит всё чаще и чаще), то потерпевший должен твёрдо знать - инцидент обязательно объективно расследуют, его права восстановят, а виновных найдут и предметно накажут. Вот, собственно, и весь алгоритм решения проблемы, поскольку только неотвратимость наказания может привить милиционерам понимание невозможности совершения незаконного деяния в отношении граждан.

Но тогда возникает естественный вопрос – почему у нас не так? Кто и как в Украине обеспечивает эту самую неотвратимость наказания? Ответ прост - как ни парадоксально, но в нашей стране такая миссия возлагается на саму милицию. Нет, конечно, можно ещё вспомнить главный «надзирающий» орган Украины – прокуратуру, но беда в том, что она именно надменно «надзирает» за тем, что творится в милиции, а не систематически контролирует законность, своевременно пресекает нарушения и справедливо карает виновных.

Прежде всего, всем нам необходимо принять тот прискорбный факт, что если ты обратишься с жалобой на преступные действия милиционера в прокуратуру, то твоя письменная мольба о помощи и защите от милицейского произвола будет переадресована… в ту же милицию. Для первичного рассмотрения и проведения предварительного внутриведомственного служебного расследования. И только потом, получив от милиции заключение с его результатами, на основании выводов самих милиционеров о степени вины своего коллеги, прокуратура будет принимать окончательное решение – есть ли в действиях сотрудника милиции состав преступления и нужно ли возбуждать в отношении него уголовное дело. Так что, уважаемый читатель, в спектакле «защита прав граждан от незаконных действий милиции» главная роль отводится самой милиции.

А потому, в Министерстве внутренних дел создан и функционирует сложный механизм расследования фактов нарушения наших с вами в органах внутренних дел. Функционирует, прямо скажем, не эффективно, поскольку эти расследования не обеспечивают конечный результат и уровень правового «беспредела» в милиции не снижается. Причины такого состояния дел лежат на поверхности и понятны любому здравомыслящему человеку.

Итак, механизм проведения внутриведомственных расследований нарушений законности в милиции можно условно разделить на две основные составляющие: с одной стороны служебные расследования имеют право инициировать и проводить непосредственно руководители служб и территориальных органов внутренних дел, с другой стороны – расследованиями занимаются специально созданные в структуре МВД подразделения - инспекция по личному составу и служба внутренней безопасности.

Казалось бы, всё в порядке и при такой многоступенчатой системе перекрёстного контроля, факты избиений, издевательств и поборов в милиции должны были бы давно кануть в лету, а не распространяться и набирать силу из года в год. Но всё не так просто.

Прежде всего, давайте определимся – каким основным критериям должно отвечать служебное расследование случаев нарушения прав граждан сотрудниками милиции. Таковыми являются:

1) объективность - должны исключаться любые факторы предвзятого отношения, как к жертве милицейского произвола, так и к самому милиционеру;

2) всесторонность – должны устанавливаться все аспекты совершения правонарушения и распространяться расследование должно на всех должностных лиц милиции;

3) законность - расследование нарушений в милиции должно осуществляться с полным соблюдением утверждённой нормативно-правовыми документами процедуры;

4) своевременность – во-первых, между совершением нарушения и началом расследования должен быть минимальный промежуток времени, во-вторых, расследование должно быть закончено в установленный законодательством срок;

5) гласность – на любом этапе расследования его результаты и выводы должны оглашаться как потерпевшим от милицейского произвола, так и тем, в отношении кого расследование осуществляется;

6) компетентность – должен обеспечиваться высокий уровень специальной подготовки лиц, проводящих расследование;

7) действенность - расследование не может ограничиться просто констатацией нарушения законности, целью и результатом расследования должно быть восстановление прав потерпевшего, наказание виновного сотрудника милиции, устранение причин, способствующих совершению нарушения.

А теперь проанализируем, насколько ведомственные милицейские расследования нарушений прав граждан соответствуют данным критериям.

Объективность и всесторонность.

Напоминаю - в милиции полномочиями проводить служебные расследования наделены:

- руководители служб и органов внутренних дел (в отношения своих непосредственных подчинённых);

- специально созданные для этого подразделения: служба внутренней безопасности и инспекция по личному составу.

Вот и начнём по порядку.

Статья 8 Дисциплинарного устава органов внутренних дел обязывает любого милицейского начальника постоянно контролировать состояние служебной дисциплины среди подчинённого ему персонала и устанавливает его персональную ответственность за состояние такой дисциплины. Соблюдение прав человека сотрудником милиции – есть составляющая понятия служебной дисциплины и, таким образом, каждый начальник непосредственно отвечает за соблюдение прав граждан своими подчинёнными. Кроме этого, именно руководителям Дисциплинарный устав поручает проводить постоянную профилактическую работу среди персонала с целью недопущения нарушения наших прав и свобод, выковывать у сотрудников высокие моральные качества и каждодневно контролировать, контролировать и контролировать дисциплину в подразделении.Таким контролем руководитель обязан обеспечить соблюдения в подразделении милиции такого правового режима, при котором его подчинённые будут строго соблюдать права человека и в тоже время добросовестно исполнять свои правоохранительные функции.

А ещё руководители подразделений милиции наделены полномочиями проводить служебные расследования по фактам нарушения подчинёнными прав граждан. Они имеют право отстранять сотрудников, совершивших нарушение, от исполнения служебных обязанностей и привлекать их к дисциплинарной ответственности, в отдельных случаях вплоть до увольнения из органов внутренних дел.
Казалось бы, имея конкретно поставленные задачи и весомые рычаги для их выполнения, начальники служб и райотделов должны были бы полностью обеспечить соблюдения законности в своих подразделениях.

Но не сложилось. Как говорит народная мудрость - «Гладка дорога на бумаге, а в жизни кочки да овраги». В механизме внутриведомственных милицейских расследований, именно расследования, проводимые силами территориальных подразделений милиции, остаются самым слабым звеном. Да что там слабым звеном – будем откровенны, качественных расследований на этом уровне вообще нет.

Почему так? Элементарно – начальникам райотделов расследовать нарушения прав граждан должным образом не выгодно, а иногда и опасно для карьеры.

Действительно, укрепление законности и дисциплины среди подчинённых – обязанность каждого милицейского начальника, но этот же начальник одновременно обязан обеспечить и должный процент раскрытия преступлений, а процедура такого раскрытия в украинской милиции очень часто напрямую связана с нарушением прав человека.

Начальник органа внутренних дел практически ежедневно оказывается перед выбором: либо обеспечение неукоснительного соблюдения прав граждан в подразделении, либо получение показателей в раскрытии преступлений. И поверьте, выбор всегда делается в пользу последнего, поскольку именно достигнутые райотделом показатели в борьбе с преступностью являются критерием оценки профессионализма его начальника у руководства. А это напрямую связано с карьерным ростом, а значит и уровнем материального достатка милицейского начальника.

Сведущие люди с иронией относятся к заявлениям нынешнего Министра внутренних дел Анатолия Могилёва о смене приоритетов в оценки деятельности милиции. Такие заявления, как сейчас модно говорить, «порожняк». Аргументирую: мне довелось видеть огромное количество приказов о назначении на вышестоящую должность, внеочередном присвоении звания или награждения ценным подарком с формулировкой «за достигнутые высокие показатели в борьбе с преступностью», но ни разу я не встречал аналогичных приказов с указанием «за неукоснительное обеспечение соблюдения прав и свобод граждан в вверенном подразделении».

Тезис «Показатели по борьбе с преступностью – любой ценой» становится лозунгом деятельности начальника любого райотдела, а отсюда незаконные задержания, выбивание показаний, фальсификации документов и прочие составляющие милицейской преступности. И скажите, при таких условиях какой милицейский начальник будет заинтересован в проведении объективных служебных расследований по фактам нарушений прав граждан, когда они, эти самые нарушения, есть залогом получения необходимых показателей работы и совершаются если не по прямому указанию этого начальника, то, во всяком случае, с его молчаливого согласия. Именно такая позиция и поведение начальника райотдела в конечном итоге формирует в милицейском коллективе атмосферу вседозволенности, которая приводит к совершению сотрудниками милиции всё новых и новых нарушений.

И вот ещё что интересно – при полном отсутствии у начальников низовых подразделений милиции личной мотивации в выявлении фактов нарушения прав человека в подчинённом подразделении, руководство МВД ещё и всячески стимулирует этих начальников к сокрытию таких фактов. По моему твёрдому убеждению, разрекламированная позиция Анатолия Могилёва «за совершённое милиционером нарушение будет наказан его начальник», ошибочна и крайне вредна, прежде всего, не для милиции, а для обычных граждан. Понятно, что при таком подходе к проблеме, милицейский начальник крайне не заинтересован не только в проведении непредвзятого служебного расследования, а и в выявлении самого факта нарушения прав человека его подчинёнными.

В настоящее время именно этот фактор, в первую очередь, обуславливает значительную степень латентности нарушений прав граждан в милиции и как результат – низкую эффективность противодействия этому негативному явлению. Да и с точки зрения соблюдения прав самих сотрудников милиции, такое средневековое отношение к ним (в своё время Тамерлан за вину одного воина казнил десятерых) весьма сомнительно. Любой руководитель, являясь организатором обеспечения законности в деятельности подразделения в целом, в тоже время не может и не должен нести ответственность за каждое происшествие в подразделении. Проступок совершается милиционером под воздействием множества причин, большинство из которых находятся вне влияния его начальника, а потому не могут быть им устранены. Руководитель должен нести ответственность, и строгую ответственность, за системные нарушения прав и свобод граждан, а не за разовые провинности своих подчинённых.

Подведём первые итоги – в настоящее время руководители служб и подразделений милиции не могут обеспечить объективность проведения служебных расследований нарушений в своих подразделениях, поскольку лично заинтересованы в их сокрытии, как от общества, так и от вышестоящего руководства.

А что же специально созданный в милиции орган - инспекция по личному составу, основным предназначение которого и есть проведение служебных расследований по фактам нарушений законности сотрудниками милиции. Тут, казалось бы, все претензии к объективности должны быть неуместными – сотрудники инспекции по личному составу которым, в отличие от начальников райотделов, решительно наплевать на все традиционные показатели раскрываемости, получают свой хлеб как раз за работу по расследованию нарушений прав человека в милиции.

Вся работа инспекции по работе с личным составом – это жалобы, жалобы и жалобы, которые извергаются на её сотрудников лавинообразным потоком и, через определённое время, вызывают у них нарастающее раздражение и скрываемую нелюбовь к жалобщикам. Поверьте, парни из инспекции не бездельничают, ведь рассмотрение любой жалобы занимает много времени и требует подготовка кучи разнообразных бумажек: от опроса потерпевшего до подготовки заключения о результатах служебной проверки. Заметьте – именно служебной проверки, потому что на расследование, в классическом понимании данного термина, у сотрудников инспекции времени не остаётся. А жалобы продолжают и продолжают поступать и иначе быть не может – ведь, как мы выяснили, начальники райотделов милиции на местах в проведении объективных расследований не заинтересованы и потерпевшие ищут защиту от произвола в инстанциях более высокого уровня. Ищут, но не всегда находят. Давайте разберёмся в причинах.

Во-первых, инспекция по личному составу – это не орган расследования, а структурное подразделение кадрового аппарата при областном управлении милиции. Сотрудники инспекции не подчиняются начальникам райотделов, но это не говорит об их независимости – инспекция по личному составу подчиняется начальнику областного управления милиции и его заместителю по кадрам, а это как раз те должностные лица, которые наиболее не заинтересованы в привлечении внимания к фактам нарушения прав человека, в их обнародовании и строгом наказании виновных. А как иначе – благодаря пресс-медиа такие факты всегда приобретают значительный общественный резонанс, а коли так, то принцип Министра внутренних дел о непременном наказании начальника за действия подчинённых срабатывает обязательно. Но в тоже время, именно начальник управления милиции области и его заместитель по кадрам уполномочены утверждать заключение о результатах проведенного инспекцией по личному составу расследования. А это значит, что они имеют возможность влиять на ход и результаты служебного расследования и, как руководители, оказывать давление на подчинённое должностное лицо, которое это расследование проводит. Можно ли при таких условиях считать проводимые инспекцией по личному составу служебные расследования полностью объективными – вопрос скорее риторический. А уж о всесторонности, как ещё об одном важном критерии расследования, говорить вообще не приходится, поскольку ряд должностных лиц, причём не самого высокого ранга, из-за такой подчинённости инспекции по личному составу от ответственности вообще освобождаются. Да и сама инспекция, как обычное структурное подразделения кадрового аппарата, не имеет доступа к отдельным документам и целым направлениям деятельности милиции. Вот, например, служебными злоупотреблениями со стороны работников следствия инспекция по личному составу заниматься не может – запрещено нормативными документами МВД. Кто же тогда контролирует законность действий следователя? Только начальник следственного органа, а о том, как непосредственное руководство контролирует действия своих подчинённых, мы уже говорили.

Продолжим - кем укомплектована инспекция по личному составу? Да теми же сотрудниками милиции, рекрутированными из низовых подразделений, а потому не следует забывать и о таком явлении, как профессиональная корпоративность. Расследование в отношении милиционера-нарушителя проводит сотрудник милиции и это, безусловно, психологически подталкивает последнего к попытке, возможно и неосознанной, помочь своему коллеге и минимизировать степень его вины. Результат служебного расследования незаконных действий милиционера при отсутствии фактических доказательств его вины или невиновности, есть ни что иное, как оценка сотрудником инспекции соревнования доводов пострадавшего гражданского лица и обвиняемого им сотрудника милиции. И в объективности такой оценки приходится сомневаться, поскольку у сотрудника инспекции по личному составу изначально отсутствует одинаковый уровень доверия к обеим сторонам - ему понятнее и ближе мотивация и аргументы милиционера.

Далее - установленный в настоящее время для инспекции по личному составу порядок проведения служебных расследований весьма и весьма сомнителен с точки зрения закона.  А потому, засомневавшись в «объективности» и «всесторонности» милицейского внутриведомственного служебного расследования, рассмотрим - соответствуют ли оно критериям «законность» и «своевременность».

Нахождение инспекции по личному составу в структуре кадрового аппарата привело к тому, что служебные расследования фактов нарушения законности в милиции проводит орган, не имеющий для этого необходимых полномочий, ведь инспекция по личному составу не является органом дознания. Следует понимать, что понятие «милиция» и «органы внутренних дел» не тождественны. Инспекции по личному составу, в соответствии со статьёй 7 Закона Украины «О милиции», являются подразделениями органов внутренних дел и, отнюдь, не милиции (которая состоит из криминальной милиции, милиции общественной безопасности, транспортной милиции ГАИ, милиции охраны, судебной милиции и специальной милиции). А это, в свою очередь, не наделяет инспекцию полномочиями органа дознания, что вынуждает инспекцию по личному составу нарушать закон - укрывать поступившую информацию о совершении преступления сотрудником милиции.

Как это происходит. В инспекцию по личному составу поступают обращения от граждан, которые конкретно и без экивоков указывают на преступные действия милиционера - к примеру, избиение или требования взятки. Подчёркиваю – такое заявление есть ни что иное, как сообщение о преступлении, которое подлежит регистрации в журнале учёта заявлений о преступлениях и должно быть рассмотрено с принятием решения о возможности возбуждения уголовного дела в 10-дневный срок. Однако на практике инспекция по личному составу такое заявление, как информацию о преступлении, не регистрирует, а рассматривает его в 30-дневный срок и в порядке, установленном Законом Украины «Об обращении граждан». Можно смело утверждать, что поступившие в инспекцию заявления граждан о преступных действиях милиционеров, рассматриваются как уведомления о чрезвычайном происшествии среди личного состава (сродни прогулу или пьянке на рабочем месте).

Можно добавить, что служебные расследования по фактам незаконных действий сотрудников милиции проводятся с чьей то инициативы. В органах внутренних дел правом инициировать служебное расследование наделены руководители, но при этом следует понимать, что это есть не только право, но и обязанность руководителя при выявлении нарушений прав граждан в своём подразделении.

В украинской милиции такое положение вещей не возможно в принципе -начальники райотделов на выявленные ими нарушения официально не реагируют и служебные расследования не назначаю, поскольку за совершённое рядовым милиционером нарушение «хоронят» его руководителя и при этом не важно, что именно он это нарушение выявил. А потому основанием для назначения служебного расследования в райотделах милиции, за редким исключением, является исключительно письменное заявление потерпевшего – тут уже деваться некуда. И это ещё одно нарушение критериев «законности» и «своевременности», поскольку основанием для проведения расследования должно быть не поступившее от пострадавшего заявление, а наличие у руководителя информации о нарушении, вне зависимости от того, как она получена.

Риск сокрытия руководителями подразделений информации о совершённом их подчинёнными правонарушении или же её умышленное искажение с целью уменьшения вины сотрудника милиции огромен. Впрочем, не только со стороны руководителей. Так, следователь, работая с задержанным по факту хранения наркотических веществ, может проигнорировать объяснения последнего о том, что наркотики ему подбросили сотрудники милиции, а потом, применяя насилие, заставили признаться в их хранении. Или оперативный дежурный, при написании заявления от имени потерпевшего, в предложении «участковый меня ударил» может заменить слово «ударил» на более нейтральное «оттолкнул».

Проведение служебных расследований по фактам нарушения прав граждан, содержащихся в изоляторах временного содержания, усложняется режимом полной закрытости учреждения. Зачастую задержанный просто не имеет возможности сообщить о применённом в отношении него насилии или жестоком обращении, поскольку полностью находится во власти персонала ИВС. Именно от сотрудников изолятора зависят условия его содержания в спецучреждении, недаром побывавшие за решёткой говорят: - «главное не сколько сидеть, а как сидеть». Понимая это, арестанты редко жалуются на персонал изолятора надзирающим прокурорам или другим контролирующим законность лицам. Лишь выйдя на свободу или будучи переведенными в СИЗО, они осмеливаются обратиться с жалобой, но время уже упущено и доказать факт нарушения своих прав им уже не просто.

Делаем выводы - в настоящее время о надлежащем обеспечении принципов «законности» и «своевременности» при проведении внутриведомственных милицейских расследований говорить, к сожалению, не приходится.

Теперь о «гласности» при проведении служебного расследования, то есть о наличии у жертвы милицейского произвола возможности на любом этапе расследования знакомиться с его результатами, а так же влиять на выводы расследования, официально высказывая свои претензии и замечания о ходе его проведения. Нет такого. Как правило, потерпевшему отводится другая роль - на начальном этапе расследования он дополнительно опрашивается, а потом терпеливо ждёт 30 дней и, в конце концов, получает один из стандартных ответов: «Указанные в Вашем заявлении факты в ходе служебной проверки своего подтверждения не нашли» (наиболее распространённый вариант) или «В ходе служебной проверки факты незаконных действий сотрудника милиции частично подтвердились. Материалы направлены в прокуратуру для принятия окончательного решения о возможности возбуждения уголовного дела» (как вариант – «сотрудник привлечён к строгой дисциплинарной ответственности»).

Потерпевший полностью лишён возможности принимать полноценное участие в служебном расследовании, в том числе знакомиться с материалами расследования по мере их поступления, пользоваться услугами специалиста в области права, требовать проведения опознания, очной ставки или опроса дополнительных свидетелей. Нет у него таких прав. Служебное расследование проводит сотрудник милиции, и только он определяет стратегию и тактику расследования, целесообразность использования тех или иных его форм и методов. Потерпевший от милицейского произвола не всегда имеет возможность ознакомиться с материалами служебного расследования даже после его окончания – в лучшем случае он получит на руки копию заключения с уже утверждёнными выводами. Об ознакомлении с объяснениями других фигурантов расследования или о проверке тщательности собранных по жалобе материалов, потерпевший может и не мечтать. Забавно, но милиция считает некорректным сообщать даже о виде наказания виновного (если такое применено), просто пишут «привлечён к строгой дисциплинарной ответственности».

О следующем критерии служебного расследования - «компетентности» что-либо сказать, не обижая сотрудников милиции, уполномоченных проводить расследования, достаточно трудно. Мне всегда было не понятно, как можно доверять проведение служебного расследования сотруднику кадрового аппарата райотдела милиции, который не имеет теоретических навыков и практического опыта расследования должностных преступлений. Что касается инспекции по личному составу - без сомнения, там есть настоящие специалисты, «ассы» своего дела. Но, к сожалению, есть и другие, находящиеся на противоположном конце градации компетентности. Скажу одно, при расследовании совершённого сотрудником правонарушения, милиция всегда руководствуется исключительно положениями отечественного законодательства и своими ведомственными инструкциями, напрочь забывая как о существовании Конституции Украины с её нормами прямого действия, так и о международных документах, официально ратифицированных Украиной, а потому обязательных для выполнения на её территории.

Не лучшим образом обстоят дела с соблюдением милицией и последнего критерия служебного расследования - "действенность". Как уже отмечалось, расследование не может ограничиваться просто констатацией совершённого нарушения, целью и результатом расследования должно быть восстановление прав потерпевшего и наказание виновного сотрудника милиции.

С наказанием своих сотрудников в милиции всегда было без затей: когда деваться некуда и вина милиционера неопровержима – жертвоприношение совершается и наказывают по всей строгости, порой даже с перегибами. А вот с восстановлением попранных милицейским произволом прав – тут беда: компенсация нанесённого материального и морального ущерба только через суд. В результативной части заключения об итогах служебного расследования незаконных действий правоохранителя фразы «возместить причинённый убыток» или «принести официальные публичные извинения» вы не встретите. А потому все дальнейшие размышления о «действенности» милицейского внутриведомственного расследования считаю просто излишними. И так всё ясно.

Говоря о служебных расследованиях нарушения, нельзя не вспомнить о службе внутренней безопасности - милицейском органе опричнины, подчиняющемся напрямую узкому кругу лиц из аппарата МВД, созданному для того, чтобы выметать поганой метлой и выжигать калёным железом преступность в рядах милиции. Могу сказать - выметают и выжигают, но и тут есть один нюанс.

Без сомнения, службу внутренней безопасности можно рассматривать как наиболее действенную составляющую в структуре механизма контроля за соблюдением прав человека в милиции. Но вспомним историю - создание в 1992 году данной службы было вызвано тенденциями на формирование в Украине организованного милицейского преступного сообщества (такие процессы начали прослеживаться с конца 80-х и активно развивались в начале 90-х годов прошлого века). Развал СССР, смена политического строя, проводимые в спешке экономические реформы, резкое социальное расслоение граждан и, как следствие, ухудшение уровня жизни населения привели к небывалому ранее всплеску преступности, которая не только принимала невиданные ранее объёмы, а и приобретала принципиально новое качество. Преступный мир активно втягивал в свою деятельность политиков и госслужащих, в том числе сотрудников органов внутренних дел, прежде всего руководящего звена. Появилась необходимость создания в органах правопорядка службы, которая бы противодействовала этому явлению и обеспечила сохранение системы МВД, как таковой. Справилась или нет служба внутренней безопасности с этой проблемой – вопрос спорный, да и не об этом сейчас речь.

Просто следует понимать, что внутренняя безопасность – это служба, стратегической задачей которой является борьба с метастазами коррупции в органах внутренних дел, причём исключительно при помощи оперативно-розыскной деятельности. И на этом точка, все остальные задачи – тактические и сопутствующие. В тоже время, милицейский произвол - это не только взятки, «закошмаривание» бизнеса, «крышивание» рынков и участие милицейских начальников в дерибане государственных средств. Это и незаконные задержания и избиения граждан, нарушение прав мигрантов, преследование ромов и «лиц кавказской национальности», не соблюдения установленного режима содержания задержанных в ИТТ, не обеспечение надлежащих условий приёма граждан в подразделениях милиции и многое другое.

Спектр нарушений прав человека в милиции огромен и большая его часть находится вне сферы интересов службы внутренней безопасности. Отсюда и соответствующее отношение её сотрудников к неприоритетным для них направлениям работы, которые не чем иным, как «общественной нагрузкой» я назвать не могу. Да оно и правильно: «Кесарю – кесарево, а слесарю – слесарево». Могу только добавить, что и без того в настоящее время внутренняя безопасность зачастую загружена несвойственной ей работой – вместо разработки и проведения оперативно-розыскных мероприятий, она рассматривает жалобы граждан, дублируя тем самым функции инспекции по личному составу.

Теперь о взаимодействии милиции и органов прокуратуры в обеспечении «неотвратимости наказания» для совершивших нарушение милиционеров. Опыт показывает - прокуратура идёт на подобные меры крайне неохотно, но, вопреки бытующему мнению, далеко не из чувства профессиональной солидарности с сотрудниками милиции. Это начальник милиции может дружить с прокурором, а следователь прокуратуры к участковому инспектору или рядовому оперу родственных чувств обычно не испытывает. Тут дело в другом. Получив от инспекции по личному составу материалы служебного расследования, любой работник прокуратуры понимает - возбудив в отношении милиционера уголовное дело, он получает достаточно серьёзную головную боль, ведь дело расследовать придётся тоже ему. А отношения следователя с подследственным - это своего рода противостояние, дуэль знаний, опыта, профессионализма. И не факт, что следователь прокуратуры в этой дуэли окажется победителем – его соперник имеет юридическое образование, практический опыт участия в криминально-процессуальных действиях и прекрасно понимает, что служба в милиции для преступника является отягощающим обстоятельством, а потому будет защищать себя отчаянно, используя все возможные способы. Да и доказывать вину всегда тяжелее, а в отношении милиционеров принцип «презумпции невиновности», как правило, приходится соблюдать.

Учитывая это, следователь прокуратуры подстраховывается от неудачного для себя исхода и требует от инспекции по личному составу идеальной подготовки материалов, полностью подтверждающих вину сотрудника милиции. А ещё лучше - прямого указания в заключении по результатам служебного расследования того факта, что вина сотрудника установлена и подтверждена, в том числе и его признанием (в прокуратуре, как и в милиции, тоже исповедуется принцип «Признание – царица доказательств»).

Но, как я уже говорил, инспекция по личному составу это всего лишь орган ведомственного контроля и уж никак не орган дознания – её полномочия ограничены. И часто выполнить такое требование прокуратуры ни инспекция по личному составу, ни служба внутренней безопасности просто не могут. В результате из милиции в прокуратуру направляется заключение с обтекаемой формулировкой «Получить доказательства вины работника милиции в рамках проведения расследования не представилось возможным, материалы направить в прокуратуру для принятия окончательного решения». Прокуратура, получив такое заключение, в свою очередь делает вывод: «Факт нарушения прав заявителя не подтвердился», о чём и уведомляет взывающего о помощи человека. Путешествие жалобы на незаконные действия милиции по маршруту «прокуратура-милиция-прокуратура» закольцовывается и на этом заканчивается.

За традиционным вопросом «Кто виноват?», всегда следует не менее стандартный «Что делать?». Время показало, что ни увеличение штатов службы внутренней безопасности, ни расширение полномочий инспекции по личному составу, ни другие тактические меры желаемый для общества результат не обеспечат. Государству нужно кардинально изменить стратегию, сам подход к контролю за соблюдением законности в деятельности правоохранительных органов, которые, априори, не способны самостоятельно решить эту проблему.

В настоящее время мы не можем говорить даже о незначительных успехах Министерства внутренних дел в решении проблемы обеспечения законности - статистика свидетельствует о противоположном. Милиция всегда будет сосредоточена, в первую очередь, на выполнении задач по борьбе с преступностью, отодвигая защиту прав и свобод человека на периферию своих интересов.
Оптимальная система контроля за законностью деятельности милиции должна быть построена не в интересах милиции, а в интере

Информация о материале

Опубликовано: 29 августа 2011

Прошлая власть воровала с убытков, нынешняя же берет "свое" с прибыли

Известный украинский политтехнолог и аналитик Дмитрий Выдрин был советником всех президентов Украины — Кравчука, Кучмы, Ющенко и Януковича. О том, что он им советовал и как теперь оценивает их деятельность, Выдрин рассказал в интервью.

Дмитрий Игнатьевич, можно ли назвать обретение Украиной независимости заслугой партийных лидеров мятежных 90-х или все же это счастливое стечение обстоятельств?

В жизни человека очень редко случаются настоящие подарки. Еще реже они выпадают на судьбу народа и нации. Обретение Украиной независимости — это именно тот редкий случай, когда нам повезло. Партийная элита тех времен - это в основном посткоммунистическая партийная элита, то есть бывшие компартийные функционеры, которые мгновенно стали «самостійниками». Мы сейчас говорим об элите «розбудовників держави», как было модно тогда говорить. Вот именно эти люди и составили первую волну своего рода «масонских строителей-каменщиков», которые начали строить новую державу. Это были в большей степени выходцы из партийной, комсомольской и хозяйственной номенклатуры областного, районного масштабов, а порой и уровня ЦК.

Те, кто попал в «верхи» еще в советское время, обладали сильным чувством интуиции и самосохранения. Ощутив ветер новых трендов, они резво переметнулись на сторону нового веяния и оседлали его. Но к разгону этой машины и ее созданию не имели прямого отношения. Конечно, были еще бывшие диссиденты, но все же у руля управления стояли люди из первого «кейса».

Насколько эти «трендовики» были подготовлены к получению такого презента, как Украина?

Никто не был готов. Я работал с первыми двумя президентам и могу сказать, что ни первый, ни второй не были готовы к таким масштабам работ. Последующие (Ющенко и Янукович), возможно, были более осведомлены. У них была возможность учитывать опыт своих предшественников. Но те, кто приняли первый «удар независимости», даже не представляли, что они получили. На первых порах проблемы обустройства власти возникали повсеместно, причем даже на микроскопическом уровне. Взять хотя бы элементарные бытовые удобства.

Так же не были готовы управленцы и в архитектурном смысле, и в смысле политическом, да и в психологическом тоже. Тогда многие вещи осваивались на ходу, в спешке. Многое, к сожалению, не учитывалось и недооценивалось.

Например, как можно было строить демократию политикам, которые продолжали ходить на работу в бывшее здание ЦК КПСС, где даже от входных дверей веяло тяжелым дыханием коммунистического строя? Тогда двери в кабинеты партбоссов делались высотой 3,5 метра, чтобы входящий посетитель чувствовал себя пигмеем. Кстати, все так и осталось. Иначе говоря, первопроходцы украинской политики часто выступали в облике «политических трофейщиков», осваивавших и подбиравших все ценное, что осталось от коммунистического строя.

Справились ли с задачами политики или все могло пойти другим путем?

К сожалению, часто все шло по законам Мерфи: из существующих сценариев мы, как правило, выбирали худшие. Кричащим свидетельством этого можно назвать беспрецедентное падение украинской экономики, наиболее сильное из всех постсоциалистических стран на европейском ландшафте.

В период правления Леонида Кравчука в Украине падение экономики составило около 60% — такого не было ни в Венгрии, ни в Польше, ни даже в Белоруссии. Показатели были ниже, чем в период Великой Отечественной войны. Я думаю, главная ошибка политиков заключалась в том, что они заигрались в компромиссы. В то время как власти вместе со своим народом необходимо было однозначно выбрать политическую систему. Нормальная политическая система должна быть однозначная. Это для сыра требуется прилагательное — свежий или швейцарский. А в политике — чем меньше прилагательных, тем лучше. Я об этом говорил Кравчуку и несколько раз Кучме.

Из-за неопределенности страдали все. Страна нуждалась в четком векторе, но он так и не был выбран. Поэтому была выбрана аморфная и неопределенная политическая конструкция, которую называли то парламентско-президентской, то президентско-парламентской республикой с постоянно кочующим центром принятия решения. В то время как нам нужно было четко определиться: мы — либо президентская, либо парламентская республика.

Что же мешало сделать выбор?

Плохому танцору мешают, как известно, внутренние причины, а плохому политику, конечно, внешние. А на решения политической элиты того времени влияли как внутренние интеллектуально-психологические проблемы, так и внешние геополитические факторы.

Кто же формировал эту неопределенную власть?

Элита же не сама приходит по своему желанию, она приходит по мере ее востребованности. Какие задачи перед ней стояли, таких людей и всасывало в этот омут, часто не различая примесей абсолютно ненужного мусора. Все зависело от проблем и целей, от социального заказа, который формировало общество.

В первый период становления страны украинскому народу необходимо было справиться с идеологическими проблемами или даже визуально-идеологическими: определиться с гимном, гербом и остальными атрибутами независимости. Тогда на политическую арену с прекрасными демагогическими способностями, как на коне, въехал Леонид Кравчук. Никто не сомневался в том, что он прекрасно справится с этим, обращаясь к своему колоссальному опыту работы секретарем Компартии Украины и ранее заведующим отделом пропаганды. Он идеально подходил для политико-казуистической и пропагандистско-символической работы. Несмотря на почти полное его бездействие во многих других хозяйственных сферах жизни страны, он смог дать, даже за неполный президентский срок, в государственно-атрибутивном плане многое из того, чего люди так хотели. При этом в экономике, кроме «кравчучки», он не создал почти ничего.

Позже общество насытилось атрибутами и начало думать о бренном бытие. Тогда-то был востребован «красный директор» Леонид Кучма, который был в противовес предшественнику достаточно кратким, но действенным. К тому же называл себя не «политиком», а «хозяйственником». Во время провозглашения своей первой большой речи в парламенте за ним были замечены симптомы редкой болезни эхолалии - это когда человек повторяет последние слова, которые звучат в вопросах к нему.

— Ви це зробите?

— Зроблю.

— Ви не будете зловживати?

— Зловживати не буду.

И делал он это просто потому, что не знал досконально украинского языка. А всеми это было воспринято как крутое, лаконичное и энергичное хозяйственное мышление. То есть он заявил о себе как о «делократе», но с этой миссией, вопреки ожиданиям общественности, справился довольно-таки неважно. Хотя экономический рост тогда пошел довольно быстро, но, думаю, что мы просто попали в общий тренд быстрого экономического развития, которое наблюдалось во всем субрегионе.

А Виктор Ющенко сменил Леонида Кучму ввиду сильной востребованности к тому времени явных признаков демократии или хоть каких-то на нее намеков. Став ее символом, он очень многое пообещал обществу в плане европейского пути развития, но фактически ничего из обещанного так и не дал народу.

На смену политическому хаосу и безбрежной политической борьбе всех со всеми пришел строгий и стабильный Виктор Янукович, обещающий порядок и прогнозируемость. Он вернул население к насущным проблемам. Пока рано говорить о том, что сумел сделать Виктор Янукович для народа, ведь президент созревает, как любой плод, только в течение положенного ему периода вегетации, то есть за пять лет. Поэтому посмотрим, какой плод это будет и какое будет послевкусие.

Эти лидеры и формировали партийную элиту?

Не лидеры формируют партийную элиту, а специфика времени. Какой был социальный запрос, такая и формировалась элита. У нас уже было четыре политических сезона и, соответственно, четыре типа президентов и четыре типа элиты. В то же время в каждой элитной команде есть свои законы и этапы внутреннего развития. На первом этапе участники команды очаровывают друг друга, на втором очарование становится обыденностью. На третьем, после того как каждый успеет в полной мере узнать, а зачастую и разочароваться в других, элиты стареют, а иногда и распадаются. Все команды проходили эти этапы: кто-то раньше, кто-то позже.

Достоинства президентов

Кто достойно нес бремя президента страны за все годы независимости?

Как ни странно, первое место по праву я пока могу отдать Леониду Кравчуку. С сугубо своими задачами он справлялся качественнее всех. Например, с национальной атрибутикой и государственной символикой он управился лучше, чем Ющенко с демократией, а Кучма с экономикой.

О результатах Януковича, как я уже упоминал, пока говорить рано. Хочу отметить, что политик должен соблюдать некие законы, такие же, как соблюдает любимец женщин, так называемый мачо. Любой мачо знает, что свои возможности можно преувеличить на проценты, но никак не более чем на треть. Можно, немного преувеличив, сказать женщине, что обеспечишь за ночь три удовольствия, но говорить, что доставишь 25, никак нельзя — это приведет к глубочайшему разочарованию. Так и в политике.

Поэтому, как ни банально, всегда в выигрыше будут те политики, которые меньше обещают, но больше делают. По крайней мере, из того, что они способны сделать.

В чем каждый из глав государств наиболее преуспел и чем разочаровал украинцев?

Выделять победы и особенно проигрыши можно долго. Но если говорить о запомнившихся, то наибольшим успехом Леонида Кравчука назову малый герб Украины. (Сил на создание такого же хорошего большого герба у него, к сожалению, не хватило.)

У Леонида Кучмы также было свое завоевание. Точнее, сохранение нашей Автономной Республики Крым. Завоеванием это сложно назвать, но сохранить для наследников Крым он смог. Говоря о Викторе Ющенко, можно вспомнить тот толчок, который он дал развитию пчеловодства в Украине.

После выхода знаменитой книги Пелевина «Из жизни насекомых» мало кто мог пробудить такой жгучий массовый интерес к апиологии (наука, изучающая медоносных пчел. - "Дело"). По поводу Януковича, повторюсь, рано еще говорить, но дороги и стадионы уже строятся.

У каждого из них провалов было также немало. По порядку.

Через две недели после того, как первый президент получил власть, он направил меня во Францию, чтобы я изучил ее политическую систему и законы. Было такое намерение у Леонида Кравчука: сделать из Украины вторую Францию, скопировав все ее законы и политическую систему. Так вот, «проколом» первого президента стало то, что он так и не смог этого сделать, в смысле — хотя бы скопировать законы.

Леонид Кучма, в свою очередь, не осилил сделать из Украины такое же мощное производство, как Южный машиностроительный завод. Хотя и мечтал, и говорил об этом немало.

Пытаясь иногда и за уши притянуть всех нас поближе к Европе, третий глава государства Виктор Ющенко не то чтобы не справился с поставленной перед собой целью, а даже ухудшил имеющиеся ранее внешнеполитические результаты, фактически отдалив страну от евроинтеграции…

"Люди хотят верить правде"

Если же лидеры так далеки от идеалов, почему они все равно настолько популярны в обществе?

Люди хотят верить правде. Кучма имел максимальный рейтинг после того, как он сказал одну правдивую фразу. Во время визита в Крым один из местных чиновников попытался помочь ему выйти из автомобиля и подал руку со словами: «Аккуратно, Леонид Данилович, здесь грязь». На что лаконичный Кучма ответил: «Здесь не грязь, здесь земля. Грязь — это политика». После этого его рейтинги резко пошли вверх. То есть иногда достаточно всего один раз сказать правду — и дальше тебе будут верить.

Максимальный кредит доверия Ющенко имел тогда, когда в сердцах искренне говорил то, что наболело, даже переходя на нецензурщину. Его реплика на Совете безопасности и обороны поразила меня в самое сердце. Он, помнится, сказал: «Всех политиков давно послали бы в жопу, если бы они не подкупали своих партнеров «лексусами», «мерседесами» и должностями». Лично я как гражданин готов был простить ему за эту правдивую фразу все что угодно.

Самая сильная по жизненной правдивости фраза Виктора Януковича была адресована, конечно же, Юлии Владимировне. Прокомментировав ее поведение в суде, когда она оскорбляла судей и прокуроров, он сказал, что как женщина Тимошенко имеет право на любую форму женской защиты.

То есть апофеоз политика — это когда он достигает высокой ноты правды.

Какие исходные или переломные точки вы можете определить в хронологии истории Украины за последние 20 лет?

Настоящие бифуркационные точки, которые в той или иной мере повлияли на ход истории современного государства, мы, наверное, так и не заметили. Есть у Марка Твена рассказ «Путешествие капитана Стромфилда в рай».

В нем речь идет о человеке, попавшем в рай и ставшем свидетелем парада гениев. Так вот, этот Стромфилд, главный герой рассказа, был поражен, что он не знает тех гениев, которые почитаются в раю, а признанные земные эталоны мужества и гениальности там считаются второстепенными персонами. Ему объяснили, что истинные гении живут незаметно, их победы и достоинства не обсуждает общество просто из-за того, что часто их не знают. Так и в истории любого государства. Наверное, мы многие свои главные вехи прошли, не заметив их. Например, может быть, по-другому сложилась бы судьба Украины, если бы парочка компьютерщиков, которые уехали из Украины, остались и создали здесь аналоги Google и чего-то похожего. А так, выражаясь словами Кравчука: «Маємо те, що маємо».

Двухходовая политика

Работают ли в нашей политике сложные многоэтажные схемы или мы так и играем в «мат за два хода», и начинают всегда белые?

Когда-то я обсуждал это с одним приближенным к высокой власти человеком. Я поинтересовался, возможны ли в Украине сложные политические схемы и стратегии? Он рассмеялся и с высоты своего опыта работы в политике и правительстве сказал, что более двух ходов наши политики пока осуществить не могут.

Как можно объяснить столь стремительную монополизацию власти? Монополизация — это закон власти. Власть расширяется, абсолютная власть расширяется абсолютно. Это аксиома и эти процессы будут происходить естественным образом, пока не появится им сопротивление. Сопротивление со стороны общества.

Справляется ли сегодняшняя власть с поставленными задачами по сравнению с предыдущими годами?

У этих ребят есть одна позитивная особенность. Это чувство меры, которое, вероятно, воспиталось у них еще с молоком матери и потом отца, работающего в шахте. По их понятиям, можно украсть из того, что сделано, но нельзя украсть на пустом месте или из того, что не делается. Это преимущество нынешней власти перед предыдущей. Их предшественники воровали с убытков, а эти свое берут с прибыли. Вообще, власть — это часть общества, его зеркало. Если украинцы являются сегодня самой старой нацией в Европе, то и власть у нас будет самая старая. Если основной принцип жизни наших людей — соврать половчее: налоговой, соседям, жене, мужу, то так поступает и власть, хотя последствия их вранья намного опаснее. Власти другой не будет, пока не изменится сам народ.

Что у нас будет в ближайшее время, каких тенденций в развитии Украины можно ожидать?

Украина еще не диктует собственные тенденции. Они могут идти только от субъекта политики, а наша страна пока что таковым не является. Мы на сегодня лишь объект мировой политики, и, как следствие, не задаем политические тенденции в мире, а вмонтированы в мировые веяния. Поэтому все процессы и направления деятельности будут зависеть от того, куда мы будем, как «лего», вмонтированы: в евро-азиатские или в европейские процессы.

Например, участие Украины в европейских политических играх повлечет за собой участие как в приобщении к европейским ценностям, так и к испытаниям кризисными общеевропейскими лихорадками.

При варианте участия в евразийских блоках мы получаем доступ к громадным сырьевым ресурсам, но попадаем под удар негативных тенденций в этих альянсах. То есть тогда мы ощутим на себе те социальные волнения, которые, скорее всего, будут в этом субрегионе. Предугадать все это невозможно.

Ясно одно: в ближайшее время мы не будем влиятельными участниками любых мировых процессов. Остается лишь надеяться, что даже из этого мы сможем извлечь какую-то пользу для своей страны и для себя лично.

Информация о материале

Опубликовано: 29 августа 2011