Главная

«Приват» — государство: за ход до мата

На минувшей неделе глава НБУ Валерия Гонтарева заявила, что до конца года — по завершении идущей сейчас верификации — регулятор примет решение, выполнил ли Приватбанк программу докапитализации или нет.

И все, никаких дополнительных цифр, критериев, данных о текущем ходе выполнения программы. То есть несмотря на множество спекуляций и домыслов по поводу возможной национализации крупнейшего финучреждения страны, Нацбанк продолжает избегать каких-либо четких и внятных разъяснений по этому поводу, не исключая, но и не подтверждая такую возможность. Причем упомянутое заявление Гонтаревой вовсе не говорит о том, что и через месяц регулятор будет готов открыто обсуждать возможные варианты решения этой проблемы, даже если созреет ее признать. Что как минимум нечестно по отношению к налогоплательщикам, которым в итоге придется заплатить за весьма вероятные ошибки и просчеты. Оправдывать невнятность формулировок нежеланием посеять панику в секторе уже не получается. Именно нарастающая неопределенность и вызывает тревожные ожидания рынка, провоцируя сплетни и не давая трезво взглянуть на проблему. Промедление в решении которой только множит грядущие потери государства и риски развития неблагоприятного сценария.

Масштаб проблемы

Главная причина нерешительности чиновников очевидна — с проблемой подобного масштаба им не приходилось сталкиваться ранее. Причем носит эта проблема ярко выраженный социальный характер. По данным Фонда гарантирования вкладов физлиц, по состоянию на начало лета с.г. за Приватбанком числилось 20,5 млн вкладчиков, из которых 18,4 млн приходится на широкие и не очень слои населения (около 40%). По приводимым самим Приватбанком данным маркетинговых исследований в октябре с.г., его услугами охвачено более половины (51,4%) украинцев — физических лиц старше 16 лет. В корпоративном секторе с банком сотрудничают более 56% юрлиц, а по СПД-шникам этот показатель достигает 70%(!). Для сравнения, годом ранее, в четвертом квартале 2015-го, услугами Приватбанка пользовались 48,4% банковских клиентов, 42,6% — в корпоративном секторе. На долю этого учреждения приходится 578 млн карточных трансакций (или 64% этого рынка в целом по стране). А через его 12 тыс. платежных терминалов (58% от общего числа) ежегодно принимается наличных более чем на 70 млрд грн (91% официального рынка). Рыночные доли учреждения непрерывно растут практически по всем составляющим. Главным образом благодаря высоким депозитным ставкам и удобству электронных сервисов. Для иллюстрации, ставка, например, по стандартному 12-месячному валютному депозиту Приватбанка — 10%, а у «Ощада», ближайшего преследователя в гонке, — 5% годовых. По гривневым депозитам приватовская «премия» перед основными конкурентами тоже составляет минимум 2–4 процентных пункта. В результате если еще несколько лет назад его рыночная доля по розничным депозитам колебалась около 25%, то сейчас она уже составляет 36,5%.

А значит, масштаб проблемы, как и непредсказуемость дальнейшего развития ситуации постоянно растут, из-за чего в заложниках у всего одного человека уже давно оказалась не только финансовая система, но и вся страна.

Как уже писало ZN.UA, дальнейшее затягивание процесса выгодно, в первую очередь, главному акционеру Приватбанка — Игорю Коломойскому. Так как позволяет не только сохранять политическое и бизнес-влияние, но и спокойно финансировать за счет собираемых вкладов как собственный бизнес, так и операции, которые должны вызывать крайне пристальное внимание правоохранительных и контролирующих органов. Ведь львиная доля собранных банком вкладов была в итоге выведена из страны (в том числе и через валютные спекуляции). Так что отвечать по его обязательствам, весьма вероятно, придется в итоге государству, а расплачиваться — налогоплательщикам.

Но и нынешний глава украинского государства Петр Порошенко, видимо, тоже был бы не прочь отложить решение этого «гиблого» вопроса на второй президентский срок. Который он, конечно же, рассчитывает заполучить, и поддержка «плюсов» для этого оказалась бы весьма кстати. Однако как бы обоим ключевым фигурантам процесса не хотелось растянуть «удовольствие» до 2019 г, этого времени (по крайней мере, у страны) уже просто нет. В том числе и потому, что предусмотренный программой рекапитализации и согласованный с МВФ «мирный» (и надо сказать — оптимальный) сценарий решения проблемы — постепенный выход банка на выполнение всех нормативных требований — под серьезнейшей угрозой срыва. ZN.UA уже писало о том, что главная его проблема не столько в объемах кредитов или резервов, сколько в залогах (а точнее, в их фактическом отсутствии). Это признает и руководство банка, отмечая, что основной способ улучшения капитализации финучреждения — работа с залогами. Но признание проблемы и ее решение — вещи разные. По информации ZN.UA, по определенному регулятором сценарию трехлетней докапитализации банк продвигается с огромным скрипом — корпоративный кредитный портфель не сокращается, дебиторская задолженность от юрлиц растет, резервы под обесценивание кредитов на стабильно низком уровне.

Из первоначально выставленного его собственникам требования привести в соответствие «нестыковки» в балансе на 138–141 млрд грн пока были предоставлены залоги на 31 млрд, из которых аудиторы верифицировали 26 млрд. В результате чего для приведения нормативов в норму необходимо «закрыть» еще около 105–110 млрд грн «хвостов».

А был ли мальчик?

Откуда все это? Банальные спекуляции? Ведь если бегло взглянуть на отчетность Приватбанка, то никаких вопросов к нему вроде бы возникать не должно. Отчетность публичная, с аудиторским заключением компании из «большой четверки» (PwC), прибыль и капитал растут, финучреждение работает стабильно, даже досрочно гасит задолженность перед НБУ по рефинансированию. Более того, показатели улучшаются, например, в отчетности декларируется, что объем кредитов, предоставленных связанным лицам, за три квартала снизился с 15,4 млрд грн до 7,2 млрд.

Но если так, тогда с какой же целью в тексте все еще действующей программы МВФ так детально — на целых двух страницах — описана процедура национализации такого стабильного финучреждения (ведь очевидно, что Приватбанк является единственным негосударственным системным банком)? И для кого/чего предусмотрена возможность выпуска правительством гособлигаций для докапитализации банков и поддержки Фонда гарантирования вкладов физлиц на целых 166 млрд грн, причем на уже уходящий 2016-й? Ведь все понимают, что в документах такого уровня случайных цифр не бывает (тем более что 13-й его пункт, о котором, собственно, идет речь, готовился не украинской стороной, а экспертами МВФ).

Конечно, из вышеуказанной суммы необходимо вычесть объемы выпуска гособлигаций для докапитализации государственных Ощадбанка и Укрэксимбанка в целом на 14,3 млрд грн. Еще 16 млрд госбюджет этого года предусматривал для поддержки ФГВФЛ. Оставшиеся 135,7 млрд грн, получается, «зарезервированы» для единственного оставшегося системного учреждения, которое, случись чего, обязано поддерживать государство (иначе развалится весь финсектор), то есть для Приватбанка. Выходит, у составителей меморандума сложился альтернативный взгляд на его текущую деятельность и совсем иная оценка масштаба проблемы.

В конце ноября Fitch Ratings подтвердило долгосрочный кредитный рейтинг Приватбанка в иностранной валюте на уровне «ССС», который характеризуется «очень высокими кредитными рисками». В сопутствующем обзоре отмечается, что на конец первой половины 2016-го кредитование связанных сторон (согласно МСФО) находилось на высоком уровне в 19% кредитов (или 109% основного капитала по методологии Fitch). Но эта оценка сопровождается оговоркой, что эти цифры могут не полностью отражать все риски по аффилированным структурам «с учетом ограничений в раскрытии бенефициарных прав собственности в Украине». Невозможностью (или нежеланием) доказать наличие «родственных связей» в хитросплетении неформально приватовской ФПГ, видимо, и объясняются столь большие разночтения в оценках объемов инсайдерского кредитования в банке. От официально публикуемых 20–25% до популярной на рынке оценки, что на связанные структуры приходится 80% приватовского кредитного портфеля, еще 15–16% — на розницу и только 4–5% розданы «в рынок».

Но достоверно разобраться в этом вопросе если кто и способен, то только аудиторы (вопрос к PwC) и регулятор. Если захотят, конечно.

Сам же банк убрал из отчетности за третий квартал отраслевую структуру кредитного портфеля. Видимо, чтобы не портить красивый отчет таблицей с весьма однозначной трактовкой — он продолжает кредитовать отрасли, в которых сосредоточены интересы его собственников. То есть кредитует либо их бизнесы, либо конкурентов (последнее предположение противоречит не только предпринимательской логике).

Что (не)получается?

Исходя из всего вышесказанного, вероятность невыполнения «мирного» сценария — без перехода прав собственности — более чем высока. Поэтому на повестке дня — менее благоприятные варианты. Государству необходимо занять более ответственную позицию, иначе его граждане очень сильно рискуют оказаться в очередной раз ограбленными, причем в доселе невиданном массовом порядке. И сделать это поскорее, пока оно (государство) еще пользуется хоть какой-то поддержкой МВФ (без займов которого покрыть эмиссию свыше 100 млрд грн без катастрофических последствий для госфинансов, курса гривни и ценовой стабильности точно не удастся).

На сегодняшний день любая стратегия частичной или полной национализации Приватбанка воспринимается как win—lose, и проигрывает всегда государство. Но это не единственный возможный вариант. Самый плохой из них (lose—lose) — это ликвидация банка. История «Дельты», в ликвидацию которой тоже никто не верил, показывает, что и такой вариант развития событий исключать нельзя. Этот сценарий — ощутимый удар по всему финсектору. Естественно, не все депозиты подпадают под госгарантии. Выплатам из ФГВФЛ подлежит около 13,5 млн депозитов Приватбанка на общую сумму почти 68 млрд грн. Это беспрецедентные потери, и, к сожалению, только ими этот сценарий не ограничится. Средства физ- и юрлиц на текущих счетах в сумме свыше 60 млрд грн будут потеряны. Но самое опасное — продолжительное время будет парализована экономика. Кстати, регулятор проводил в банке технический аудит и мог бы озвучить его результаты. Во сколько стране могут обойтись вероятные сбои в работе приватовских платежных систем? А главное, что регулятор сделал для того, чтобы снизить катастрофическую зависимость экономики страны от сервисов, находящихся в частных руках? Систему «ПРОСТІР»?

Win—lose сценарий — это, собственно, национализация по стратегии МВФ. Она всем хороша, кроме одного: государство, как бы ни старалось, проигрывает. Во-первых, у нас нет успешных примеров национализации банков, а возникновение в государстве еще одного госбанка, да еще и таких масштабов, на порядок увеличит государственные затраты и коррупционные риски, но не выгоды.

Во-вторых, в случае национализации достаточно призрачны шансы вернуть вышеупомянутые инсайдерские кредиты, как и «обналичить» по приемлемой цене неликвидные залоги. Меморандум предусматривает громоздкий и многоступенчатый механизм взыскания: в составе банка создается специальное подразделение, управляемое международной компанией по управлению активами (КУА), которая назначается наблюдательным советом в течение 60 дней. Департамент финансовой политики Минфина должен проследить, чтобы назначенная КУА не позднее чем через 45 дней подготовила стратегию взимания кредитов, а еще план действий на следующий год с детализированными целевыми показателями взысканий, и только потом… В украинской действительности для реализации всего вышеописанного нужно лет пять и «политическая воля» в придачу.

В-третьих, «Приват» — это фактически несколько банков: корпоративный сектор, розница и собственно онлайн-банкинг. Возможность разделить его на составляющие — обширнейшее поле для манипуляций и торга. Причем, как подсказывает не только опыт, государство наверняка останется у разбитого корпоративного «корыта». Над этим денно и нощно работают 40 «приватовских» юристов, «в чешуе как жар горя».

Кроме прочего, по информации ZN.UA, сопротивляется такому сценарию и правительство. Шутка ли, им нужно выпустить ОВГЗ то ли на 15 млрд, то ли на 100 млрд грн. Потом в течение 90 дней под жесточайшим медиа-давлением и в сопровождении весьма вероятных акций протеста написать «Меморандум о взаимопонимании» и, наконец, проделать все вышеописанные манипуляции с КУА, чтобы ждать возвращения кредитов, в которое никто не верит.

А кроме прочего, украинское правительство, а точнее Минфин, точно не хочет проводить переговоры о реструктуризации еврооблигаций «Привата» с их держателями. Что тоже предусмотрено планом. Мы помним, как тяжело проходили предыдущие переговоры нашего правительства с клубом кредиторов, и никто до сих пор не возьмется сказать, выиграли мы в результате или проиграли. К слову, недавно евробонды банка резко просели в цене. Да, она была завышена, и спроса на них никогда не было, но вдруг «покупка» откатилась с 80 до 50% от номинала, а потом подросла до 60%. Ажиотажа не наблюдалось, но кто-то все-таки бумаги по низкой стоимости купил. Зачем? Верит в светлое будущее финучреждения или готовится к длительным прениям с Минфином о реструктуризации?

Пожалуй, единственный возможный win—win сценарий — национализация по псевдокипрскому варианту. Речь идет о механизме, который использовался во время банковского кризиса на Кипре и предполагал возможность конвертации средств на счетах крупных вкладчиков банка в его акции. При определенных условиях он действительно мог бы стать относительно успешным. План спасения, описанный в меморандуме, кстати, предполагает схожий вариант — депозиты связанных лиц и другие необеспеченные обязательства банка могут быть обменены на участие в капитале. Вот только государство, согласно сценарию МВФ, обязано стать основным акционером. А оно как раз заинтересовано в минимизации своего участия и перекладывании основных затрат на тех вкладчиков, которые годами держали в банке свои кровные и в нем же брали кредиты под сомнительные залоги. Их и числом совсем не миллионы, и их вхождение в капитал банка не только снизит нагрузку на госбюджет в процессе национализации, но и выступит гарантией того, что кредиты все-таки будут как-то возвращаться, а банк продолжит работать.

Интересен ли нынешним собственникам банка такой вариант? По информации ZN.UA, Игорь Коломойский уже достаточно давно декларирует готовность распрощаться с банком, для него это вопрос цены, не более (по крайней мере, на словах). А вот Геннадий Боголюбов и семья Дубилетов, по мнению наших источников, не готовы расставаться со своим детищем, то есть их интерес сохраняется.

Вот только проблема заключается в том, что бизнес-модель банка (по крайней мере, в корпоративном сегменте), как и у других отечественных ФПГ, была рассчитана на рост экономики и, соответственно, бизнесов акционеров, что позволяет восполнять затраты на привлечение депозитов. В условиях же затяжного спада экономики такая модель не работает, что продемонстрировали уже состоявшиеся на рынке банкротства. Борьба за выживание как раз и является тем главным фактором, который мог подтолкнуть собственников и менеджмент «Привата» к выведению залогов и спекуляциям. Увлечение такой «игрой», кому-то напоминающей шахматный блиц, и привело к тому, что банк, как минимум в последние годы, начал превращаться в растущую пирамиду под практически постоянной угрозой потери ликвидности. Это же — неверие в восстановление эффективности бизнес-модели — и одна из главных проблем, создавшая патовую ситуацию в нынешней партии «Приват»—государство». Но государству деваться некуда: его финансам явно не по силам как ликвидация этого учреждения, так и полная его национализация (даже если очень силен соблазн профинансировать ее «из воздуха»). Как не по силам и еще один госбанк, особенно таких гигантских, как по украинским меркам, масштабов. Поэтому попытка все-таки привлечь к сотрудничеству нынешних основных бенефициаров «Привата» (в том числе и с точки зрения получаемых процентных выплат по депозитам), разделив с ними затраты на рекапитализацию банка по подобному «кипрскому» сценарию, в нынешних условиях выглядит оптимальным вариантом.

Но главное условие реализации успешной win—win стратегии — это реальное сотрудничество. Причем не только сотрудничество украинских властей в лице президента, правительства и НБУ с собственниками банка, до сего момента омрачавшееся постоянным стремлением получить личную выгоду, решая вопрос огромной государственной важности. Важно и сотрудничество с МВФ, ведь согласно меморандуму, национализация должна проходить на фоне постоянных консультаций с Фондом (по информации ZN.UA, его чиновники обещали лично принимать участие в переговорах с собственниками банка). Участие арбитра такого уровня действительно могло бы помочь достижению и соблюдению договоренностей местными игроками. Вот только отношения Украины и МВФ опять охладели, и официальный Киев не слишком торопится выполнять требования кредиторов, пытаясь нивелировать известия об очередных отсрочках траншей. Неужели и нынешние украинские топ-чиновники, как и их не слишком далекие предшественники, надеются как-то «протянуть-пропетлять», так и не выучив уроки даже самой новейшей национальной истории?

Информация о материале

Опубликовано: 14 декабря 2016

Селищного голову підозрюють у переплаті мільйона за реконструкцію зелених насаджень

Поліція підозрює посадовців Слобожанської селищної ради Зміївського району Харківської області та ТВПП «Ресурс» у незаконному заволодінні більше 1 млн грн., виділених на реконструкцію зелених насаджень. Про це свідчить ухвала Зміївського районного суду Харківської області від 5 грудня.

За даними слідства, у 2016 році селищний голова Слобожанського (раніше називалося Комсомольське) замовив торгівельно-виробничому приватному підприємству «Ресурс» роботи з реконструкції зелених насаджень на загальну суму понад 4 млн грн. Сторони підписали акти виконаних робіт.

Правоохоронці встановили, що посадовці селищної ради та ТВПП «Ресурс» завищили вартість виконаних робіт на суму понад 1 млн грн.

Суд надав слідчім Зміївського ВП Чугуївського відділу поліції Головного управління Національної поліції в Харківській області, які розслідують кримінальне провадження № 12016220300001050 від 08.09.2016, доступ до документації, яка знаходиться у приміщення Слобожанської селищної ради.

Слобожанську раду очолює Дмитро Діхтяр, який був членом Партії регіонів. Засновником та директором ТВПП «Ресурс» є Ігор Тарновецький.

Информация о материале

Опубликовано: 14 декабря 2016

Украина проигрывает кибервойну. Хакеры наносят удар по Минфину

Организованная группа хакеров проникла во внутренние телекоммуникационные сети Министерства финансов, Государственной казначейской службы, Пенсионного фонда и вывела из строя ряд компьютеров, а также уничтожила критически важные базы данных, имеющие отношения к работе Госказначейства и Пенсионного фонда.

В результате 7 декабря 2016 года проведение обязательных платежей на сотни миллионов гривень Госказначейством и Пенсионным фондом были заблокированы. Платежи проходили с задержками или не проходили вовсе, не работали сайты Минфина и Госказначейства.

Специалисты в области кибербезопасности считают, что официальные лица Госказначейства и Пенсионного фонда замалчивают реальный масштаб последствий хакерского удара.

Почерк злоумышленников похож на прошлогодние атаки на облэнерго и аэропорт «Борисполь». На данный момент в зараженном состоянии могут находиться не только сети региональных подразделений Госказначейства, но и сетевая инфраструктура других критически важных объектов Украины.

Чтобы предотвратить или отразить будущие хакерские атаки, специалисты в сфере кибербезопасности призывают чиновников раскрыть больше подробностей о совершенном хакерами нападении.

Паника

6 декабря 2016 года сайты Минфина, Госказначейства, Пенсионного фонда перестали работать. Минфин на правительственном портале сообщил, что в результате атаки было повреждено сетевое оборудование. «Проводится оперативное восстановление систем, чтобы избежать возможных задержек с платежами», — говорилось в сообщении.

За ним последовала скупая новость Госказначейства: «6 декабря 2016 года была осуществлена кибер-атака на информационно-телекоммуникационную систему Казначейства».

На следующий день Минфин сообщил: »В результате профессиональной хакерской атаки на органы Министерства финансов Государственное казначейство имеет определенные проблемы с полноценным выполнением платежей».

Затем сотрудник госпредприятия «Национальные информационные системы», которое занимается сопровождением госреестров, написал в Facebook, что «вирус, уложивший казну, носит название killdisk. Файл вируса называется smss.exe в корне Windows (не путать с файлом в System32). Есть подтверждение, что отлавливается ESЕТ v.5 с базами от 06-07.12.2016. Также следует обращать внимание на «службу» Plug-and-Play (не путать с Plug and Play). Для удаления грузиться нужно только с LiveCD».

В тот же день Кабмин выделил Минфину и Госказначейству 80 млн грн на защиту от хакеров. В частности — 40 млн грн Минфину на закупку системы сохранения сетевого оборудования и системы резервного сохранения данных. Еще 40 млн грн — Госказначейству на обновление серверного оборудования территориальных органов и закупку оборудования для системы удаленного резервирования.

По мнению технического директора киевской лаборатории Zillya! Олега Сыча, столь быстрое выделение таких больших сумм на IT-оборудование может свидетельствовать о панике среди технических специалистов, которые поддерживают IT-инфраструктуру ведомств.

Технические специалисты наконец объяснили чиновникам, что им недостаточно серверов для резервного копирования, что существующее оборудование слабое или устаревшее. Это хороший знак. Обычно на закупку такого оборудования у госструктур уходят месяцы.

Вероятный способ взлома и последствия

«Эта атака — лишь вершина айсберга, — говорит Сыч. — Кибервирусные атаки на огромное количество учреждений, промышленных, энергетических, финансов и транспортных объектов проходят постоянно». Однако атака на Госказначейство и Пенсионный фонд выделяется тем, что она произошла спустя год после хакерского нападения на энергетическую инфраструктуру Украины. Сейчас мы наблюдаем последствия атаки на бюджетную сферу государства.

Уже установлено, что руткит BlackEnergy, который открыл доступ к внутренней сети энергокомпаний, попал на компьютеры за полгода до включения деструктивной функции. В ситуации с финансовыми госструктурами могла быть аналогичная ситуация. Злоумышленники выбрали удобный момент для нанесения удара: конец года, накануне новогодних праздников, когда начинается тяжелый процесс принятия госбюджета.

«Возможно, также взломаны и заражены сети других госучреждений, но эксплуатация этих взломов пока не своевременна для атакующей стороны. Впрочем, таких взломов может и не быть», — отмечает Сыч.

Если бы не выведенные из строя сайты Минфина и Госказначейства, информация об успешных атаках на внутреннюю сеть госструктур могла бы и не дойти до общества. Чиновники могли бы попытаться замолчать инцидент.

У хакеров же цель — подвергнуть свои успехи огласке. Взлом сайтов лучше всего подходят для этих целей, хотя сам по себе взлом сайта не несет никакой угрозы внутренней информационной инфраструктуре предприятия.

Технический директор киевской лаборатории Zillya! также сомневается, что хакерская атака привела к физическому выходу из строя оборудования. Об этом говорится в одном из сообщений Минфина. Скорее всего, речь идет о повреждении конфигурации сетевого оборудования, переконфигурировании элементов телекомсети, удалении данных.

«Если в организации используется сложное сетевое оборудование, и оно было сконфигурировано определенным образом без резервной копии, то после уничтожения конфигурации восстановить его быстро очень сложно. Часто никто не знает, как его надо настроить. Оборудование настраивается неделями, месяцами и даже годами», — объясняет Сыч.

Вопрос в другом: сохранились ли резервные копии конфигурации оборудования, серверов и баз данных. При их наличии информация восстанавливается достаточно быстро. Госказначейство восстанавливает свою деятельность, значит, резервные копии создаются.

Инструмент атаки

Согласно известной информации, данные на серверах и компьютерах внутренней сети, по крайней мере, Госказначейства, уничтожались троянской программой killdisk. Это популярная программа. У нее много разновидностей. Более того, она доступна в исходных кодах, поэтому злоумышленники всегда могут ее модифицировать до неузнаваемости, чтобы антивирусные программы эту программу не обнаружили.

Программа killdisk применялась в том числе при атаках с помощью BlackEnergy на энергокомпании Украины. Там была другая модификация killdisk. Этот троян уничтожает информацию методом перезаписывания, что делает невозможным ее восстановление.

«Применение killdisk мы видим как общий почерк. Эта программа популярна, ее применяют многие хакерские группировки, поэтому возможны два варианта. Для атаки на инфраструктуру Украины ее использует одна и та же группировка или кто-то использует почерк авторов атаки на энергокомпании, чтобы замести следы и выдать нынешнюю атаку за атаку той группировки», — говорит Сыч.

Говоря об исполнителях атаки на Минфин, Госказначейство и Пенсионный фонд, специалист предположил, что это была группа лиц с четкими целями. Эти цели не были финансовыми, была конкретная цель провести диверсию.

«Это не частная коммерческая группировка, задача которой — заработать деньги, — считает Сыч. — Это либо частная группировка, которой заплатили за нанесение имиджевого и финансового ущерба Украине, либо специализированное киберподразделение страны-агрессора. Цель атаки — поставить под сомнение стабильность страны».

По словам технического директора Zillya!, возможно, через несколько недель появится более подробная информация об алгоритме проведенной атаки. Тогда все специалисты смогут сделать определенные выводы. Если же информацию засекретят, это будет означать, что аналогичная атака на другие госструктуры может стать успешной.

Информация о материале

Опубликовано: 13 декабря 2016

О страданиях украинцев по безвизу

— Ты не понимаешь, – ответили мне, когда я заметил, что страдания о безвизовом режиме с ЕС, по сути, ни о чем, так как кроме необходимости получения штампа в паспорт, ничего другого он, в сущности не меняет.

— Ты ничего не понимаешь, – настаивали мои украинские друзья, – для нас безвиз – это символ.

И они были абсолютно правы. Символ! Этим многое объясняется. Людям свойственно во всем искать потаенный смысл, а в смысле — внешние символы. Причем всем людям, всегда, везде и во всем.

Лучше всего это проиллюстрировала комедийная британская группа «Мoнти Пайтон» в фильме «Жизнь Брайана», шедевре, который каждый должен смотреть раз в год, а в старших классах — так просто обязательно.

В одном эпизоде, современника Христа, еврея Брайана, базарная толпа признала своим пророком и тащится за ним, требуя от него символа веры. Чем больше раздраженный Брайан матерится на них, тем больше экзальтированная толпа, на манер поклонников Дональда Трампа, убеждается в его избранности. Наконец, разъяренный Брайан начинает швырять в толпу все, что попадает под руку, вещи и предметы своего гардероба. Новообращенные адепты немедленно находят в брошенном в них барахле символы веры и восторженно вздымают их как хоругви.

— Вот, пророк, ниспослал нам символ, тыквенный сосуд, — радостно восклицают одни.

— Нет, — кричат в ответ другие, размахивая рваной сандалией, — он ниспослал нам сандалий, мы должны все ему следовать! Все — снимайте сандалии, это наш символ!

Сами по себе символы, несомненно, не только имеют право быть, но и играют огромное значение в человеческом сознании. Другое дело, что символика может выражать общечеловеческие или сложные понятия, а может и невнятные желание и ошибочные взгляды. Причем одна и та же. Для кого крест — символ любви и самопожертвования во имя человечества в целом, а кому — знак собственной исключительности и принадлежности к правильному клубу.

Потому важно разбираться, что символизирует и кому. Скажем, коробка передач не является символом автомобиля, это всего лишь одна из многих его функциональных деталей. Зато она может служить символом человеческой изобретательности, не конкретная коробка и не конкретного человека, а идея коробки передач исходящая из идеального человеческого разума. Символика выражает идеалы.

И если безвизовый режим считать идеалом — то получение его Украиной и есть вершина ее достижений. О чем так долго и настойчиво там говорили. И будут разочарованы в любом случае — и получив его, и не получив, поскольку визы или их отсутствие совсем не идеал, а процессуальная формальность для пересечения границы.

Так же, как сегодня многие разочарованы Майданом и Революцией достоинства, поскольку восприняли их традиционно как символы европейского выбора, собственной европейскости. Но как ношение креста еще не делает человека христианином, так и объявление себя европейцем, или демократом, или кем угодно, еще не делает тебя таковым. И когда люди путают намерение с достижением, они начинают пристегивать символы к намерениям и считать их достижениями. Отсюда искренняя убежденность в том, что Украина — некий цивилизационный фронтир, последний оплот на пути путинских орд, и даже спаситель загнивающего западного мира. И чуть ли не каждый, включая пишущую братию, не задумываясь, начинает свои выкладки с фраз «известно», «очевидно» и «должно быть», хотя на самом деле ничего не известно, не очевидно и совсем никому не должно.

Более того, приверженность к символам во всем приводит к действиям и словам, которые у нас и так называют «символическими». Реформы — символические, демократия — символическая, политический процесс — символический, обещания — символические, и достижения, в результате, тоже символические. Партнеры, конечно, ожидают мер практических, ведущих к определенным социально-экономическим переменам. Принимать постановления и законы исключительно для того, чтобы что-то можно было показать МВФ или еще кому, а потом удивляться, почему те не в восторге, можно, но ведь символически можно убедить только верующих. А вот скептиков и прагматиков интересую достижения. Отсюда и вечные разночтения между украинцами и европейцами.

Мне иногда кажется, что весь дискурс в Украине вертится вокруг символов, поскольку о чем бы не зашла речь — экономике, языке, обществе, еде, спорте, политике, АТО, свободе, в конечном итоге все сводится к символике. Возможно, потому, что придумать себе символ гораздо проще, чем определить четкие цели и предпринять конкретные шаги к их достижению в непостоянном, непредсказуемом, но полном возможностей мире. Символы на хлеб не намажешь. С другой стороны, не все, что намажешь, можно есть. Ну, разве что чисто символически.

Информация о материале

Опубликовано: 13 декабря 2016