Разум разрывается от осознания печального факта – Тарас Черновил не озвучит подробностей зверского покушения оголтелых фашистов на хрупких партийных страдалиц. Не полетят роями златых пчелок тупые и тяжелые предметы, вырванные из журналистских видеокамер аккумуляторы, учебные и боевые гранаты, равно как булыжники, незаконно выдернутые из киевских мостовых и замаскированные под снежки…

Какого спичрайтера утратила партия региона! – просто взяли и выкинули из партийной песочницы, как плюшевого мишку с оторванным органом. А зря – у парня с фантазией было не так убого, как у былых сородичей по убеждениям. Особенно утешил знатоков доморощенного терроризма подшипник, запушенный Федоровичу в крепкую

Саранский пьяненький портье

Чуть не сломал в тушенке вилку —

К нему ввалился Депардье

И попросил Бордо бутылку!

 

На вид-то, хоть свинья-свиньей,

И краснорож от возлияний,

Но все же, с этой Депардьей

Не оберешься осмеяний!

 

Как скажет только — мол, убью!

И объясняй потом «де-факто»...

В Саранск впуская Депардью

Ввезти Бордо забыли как-то!

 

От звездных игрищ и затей

Башка гудит, как от пожара!

Беда от этих Депардьей.

Храни нас, Боже, от Ришара!

- Дура! - закричал Алладдин. - Как ты могла поменять нашу чудную старую лампу на новую!? Она же была волшебная, понимаешь ты это?

- Я не дура,- с достоинством ответила Принцесса. - Эта лампа тоже волшебная. С гарантией.

- Волшебная? - захлопал глазами Алладдин.

- Да, и гораздо лучше нашей! Новая! И я её не выменяла, а купила со скидкой, потому что сдала старую модель.

- Купила?..

- Ну, что

История такая ветвистая и как паутина запутанная, что не сразу и сообразишь с какого конца начинать ее пересказывать. Но, главное, что история с моралью, а мораль проста, как железнодорожный костыль старого образца: - «Вор не бывает богат, а бывает горбат…»

Итак, начну, хоть с чего-нибудь:

В один погожий осенний денек, к семидесятилетнему пенсионеру Ивану Ивановичу, решилась, наконец заглянуть бдительная соседка и узнать у неразговорчивых

Сумерки нехотя опускались на пыльный городок Пьяченце. Цветы закрывали бутоны и птицы боязливо прятались в оливковых ветвях. На террасе, залитой вечерним солнцем, протекала оживленная беседа. Вели ее два немолодых человека: один - сухощавый в длинной черной сутане и второй - седовласый мужчина в шелковом халате. Третий, невысокий горбун, незаметно сновал промеж них. Разговор, начавшийся мягко, словно журчание горного ручья, постепенно перерос в бурную реку, несущую камни и грозился

Наверное, многие люди непроизвольно любят повертеть что-нибудь в руках. Есть такая слабость и у Миши. В минуты раздумий крутится у него между пальцев то салфетка, то зажигалка, то пачка сигарет. Возможно это что-то нервное, хотя нервы у мастера спорта по греко-римской борьбе – это скорее проблемы окружающих, чем его самого. Миша же уверен, что во всём виновата юношеская привычка постоянно вертеть чётки, выточенные когда-то им лично из костяшек домино, с которыми впоследствии он не расставался