В январе 1945 г. репортер газеты Saturday Evening Post Эдгар Сноу опубликовал материал о своем путешествии по Украине. Он, в частности, писал, что война, которую кое-кто склонен называть «русской славой», должна быть «по справедливости признана прежде всего украинской войной… Города, промышленность, земледелие и население никакой другой европейской страны не подверглись таким тяжелым разрушениям».
Убежден, эта оценка не должна выпадать из поля зрения тех, кто пишет или говорит о Второй мировой. Не должна, но выпадает. Прежде всего это касается постсоветской России, которая сегодня, по определению Роберта Конквеста, напоминает крайнюю форму корпоративистско-этатистского псевдокапитализма. Капитализм капитализмом, а идеология вполне имперско-советская.
28 апреля 2015 г. президент России Владимир Путин во время своего визита в Санкт-Петербург посетил то, что назвали «масштабной панорамой «Битва за Берлин». Россияне сами для себя восстановили часть Рейхстага, на ступенях которого Путин сфотографировался. Россияне сами для себя определили «первых знаменосцев над Рейхстагом» — Григория Булатова, Виктора Провоторова и Ивана Лысенко. При этом, разумеется, забыли об Алексее Бересте (его имя стало известно во времена президентства Виктора Ющенко) и о том, что было несколько групп знаменосцев.
Парадокс, но через 70 лет после окончания Второй мировой войны режим Путина апеллирует к героическим стереотипам времен Советского Союза, к мифу «Великой Отечественной войны». Очевидно, все это, как и разговоры о «народе-победителе», нужно для того, чтобы «зарезервировать» оправдание экспансии. Начатая в 2014 г. российско-украинская война наглядно это показала. Свои агрессивные действия российское руководство стремится втиснуть в определенный символический контекст собственноручно смоделированного героического нарратива, где на роль врагов, более того — фашистов, назначены украинцы.
Ко всему этому Путин фактически одобрил введение партикулярного российского проекта Второй мировой войны. Теперь, по замыслу путинских идеологов, победа в ней — это победа России и россиян. Именно на эту идею работают ресоветизированные учебники и другие публикации, современные российские комеморативные практики, символическое пространство. Это пытаются обосновать российские ученые, а также научная и (особенно) журналистская шантрапа. Украине и украинцам в этой пропагандистской кампании преимущественно отведена роль предателей и коллаборантов. Вот почему, а не из-за нашей мегаломании (которой кое-кто таки грешит), нужно четко и выразительно сказать об участии украинцев во Второй мировой войне.
Украинцы воевали в разных армиях мира. По разным источникам, от 35 тыс. до 50 тыс. украинских добровольцев из числа канадских эмигрантов, а среди них почти полтысячи офицеров, в 1941–1942 гг. выявили готовность вступить в Канадские вооруженные силы. Речь идет почти об 11% украинской общины этого государства (а это в довоенные годы около 360 тыс.)
Своих посланцев направила в армию США североамериканская община украинцев. Почти 40 тыс. американцев украинского происхождения участвовали в операции «Оверлорд» (Overlord) — высадке на европейский континент 6 июня 1944 г., воевали в Тихоокеанском регионе, Малой Азии, Северной Африке, Италии, Германии.
5 тыс. украинцев из Франции в составе Иностранного легиона принимали участие во всех крупных боях 1940 г., а Василий Порик возглавлял во Франции партизанский отряд.
Каждый восьмой воин 2-го корпуса генерала Владислава Андерса был украинцем. В 1942 г. корпус покинул территорию СССР и в составе британских экспедиционных войск участвовал в боях в Египте, Ливии, Италии. В мае 1943 г. началось формирование 1-й пехотной дивизии имени Тадеуша Костюшко под командованием полковника Зигмунда Берлинга. В этой польской дивизии также воевали украинцы.
В 1940 г. состав советских войск был таким: 61% русских, 19,6% украинцев, 4,1% белорусов и 15,3% представителей других национальностей. Накануне советско-нацистской войны процент украинцев в армии несколько возрос. Ведь на территории западных военных округов активно формировались новые соединения, в основном за счет местных людских ресурсов. Мобилизация в начале войны также существенно добавила украинцев в войска. Особенно много (свыше 50%) воинов-украинцев было в частях Юго-Западного и Южного фронтов, которые дислоцировались на территории УССР.
После трагических поражений начального периода войны, а также в связи с немецкой оккупацией Украины количество украинцев в армии значительно уменьшилось. Когда началось изгнание немецких оккупантов, их количество, по сравнению с началом 1943 г., возросло почти втрое и на середину 1944-го составляло 33,9% (русских было 51,7%). То есть в это время каждый третий воин был украинец, а каждый второй — русский. Общее количество украинцев в составе Красной/Советской армии во время советско-нацистской войны составляло (по разным данным) от 6 до 7 млн человек.
В Красной/Советской армии во время войны насчитывалось более 300 генералов украинского происхождения. Всего украинцы и жители Украины получили 2,5 млн орденов и медалей (из общего количества 7 млн). Среди Героев Советского Союза украинцы составляли 18,2%. Трижды Героем Советского Союза стал летчик Иван Кожедуб — уроженец Сумской области. Из 115 дважды Героев Советского Союза, удостоенных этого звания во время войны, — 32 украинца и уроженца Украины.
Итак, представляется, и приведенных примеров достаточно для опровержения тезиса «кремлевского Муссолини» (так назвал Владимира Путина Збигнев Бжезинский) о решающей роли именно России в победе над нацизмом. Украинцы в большинстве своем были на стороне антигитлеровской коалиции. Но не всегда во время Второй мировой войны кремлевские вожди были на ее стороне.
…В 1937 г. был создан Государственный ансамбль народного танца СССР под управлением Игоря Моисеева. Ансамбль приглашали в Кремль на так называемые интимные приемы — например, на дни рождения кого-то из руководителей. И вот осенью 1939 г. на одном из приемов Сталин подошел к Моисееву и спросил, почему нет новых номеров в концерте. «Что скажут, то и делаем», — ответил Моисеев. А Сталин ему:
— Все равно того, что нам нужно, ты не поставишь.
— А что нужно, Иосиф Виссарионович?
— Ну, разгром Англии и Франции ты же не поставишь? — улыбнулся Сталин.
В августе 1939 г. Сталин с Гитлером, сговорившись, поделили Европу. Это был политический, военный и экономический союз двух диктатур, сопровождаемый отказом Сталина от идеологии антифашизма. Подписание соответствующего пакта поставило СССР в позицию агрессора и союзника инициаторов европейской войны. В сентябре началась война, первой жертвой которой пала Польша. Англия и Франция за нее заступились. И вот перед руководителем ансамбля Сталин проговорился, раскрыв то, чего не прочитаешь в его произведениях: он мечтает, чтобы нацисты разгромили Англию и Францию.
Фактически до 22 июня 1941 г. продолжался «роман» Германии и СССР. Последний добросовестно поставлял будущему противнику топливо, хлеб, все, о чем договорились. И не только это. Москва передала нацистам почти 4 тыс. немцев (в частности членов семей немецких коммунистов, репрессированных в СССР). Впрочем, и немцы кое-что выполняли. В Берлине в театрах давали спектакли по пьесам Александра Островского «Лес» и Антона Чехова «Три сестры». В государственной опере на улице Унтер ден Линден, в центре Берлина, осуществили постановку оперы «Иван Сусанин» под первоначальным названием «Жизнь за царя». Немцы даже сняли фильм по роману Ильфа и Петрова «12 стульев». Фильм вышел слабый, а актер Ганс Мозер, игравший Остапа Бендера, свел свою роль к трюкам. Не понял сути. Как и Гитлер не понял многие важные вещи, начав войну против СССР.
«Вся наша нечуткость, трусость, наше предательство и пилатство, и грубость, и глупость во время всей истории воссоединения Восточной и Западной Украины является, по сути говоря, полным обвинительным актом, чем-то, чего история не должна нам простить, чем-то, за что человечество должно нас презирать, если бы оно, человечество, думало о нас», — так оценивал в своем дневнике Александр Довженко произошедшее в сентябре 1939 г. на западноукраинских землях, принадлежавших прежде Польше. А польский литератор Чеслав Милош писал о трепете «перед Империей, которая идет и идет на запад, вооруженная луками, копьями, бэтээрами, на «газиках», в папахах, с картотекой освобожденных стран...»
Вступление Красной армии на территорию Западной Украины вызвало неоднозначную реакцию местного населения. Кто-то воспринимал это как панацею, заветную деполонизацию, а кто-то — как оккупацию со всеми ее атрибутами: расстрелами, заключениями, массовыми депортациями. Всего было депортировано около 320 тыс. человек.До сих пор нет точных данных о количестве умерших в транспортах, тюрьмах, лагерях и расстрелянных на основании разных приговоров. Кроме того, после начала советско-нацистской войны в 1941 г. были расстреляны тысячи узников и военнопленных.
Уже та первая советизация западноукраинских земель (как и ресоветизация после войны) в очередной раз доказала безжалостность стратегии сталинской России в отношении Украины. Красный диктатор никогда не забывал о стремлении украинцев к независимости, продемонстрированном в 1917–1920 гг. Он нещадно боролся не только с откровенными противниками большевиков. Среди украинской прокоммунистической этноэлиты он постоянно выискивал «сепаратистов» и «национал-уклонистов», выражал недоверие всей Компартии Украины и в конце концов использовал сложную ситуацию начала 1930-х гг. для усмирения Украины с помощью Голодомора.
В планах Адольфа Гитлера Украина занимала особое место. Собственно, эти планы строились с учетом захвата Украины. Она должна была стать важной составляющей реализации «Плана голода» (Der Hungerplan). Голода для жителей оккупированных территорий СССР, чтобы получить дополнительные пищевые продукты для немецкой армии и населения Германии. На территории Украины нацисты проводили политику как тотального уничтожения евреев (погибли более 1 млн, а Бабий Яр в Киеве стал символом трагедии евреев Украины), так и планомерного уничтожения славян — украинцев, русских, поляков, белорусов.
Обреченной оказаться между двумя тоталитарными силами Украине во время Второй мировой войны суждено было пережить противостояние регулярных армий, геноциды, депортации, мобилизации, вывоз на работы, тотальные разрушения. Война, которая постоянно ставила человека перед экзистенциальным выбором, стала для общества еще и тяжелым нравственным испытанием — определяться с собственной позицией пришлось каждому.
Приведу для примера страшные по своей слепоте, но выстраданные слова одной работницы, зафиксированные чекистским информатором: «Хорошо, что наконец началась война, жизнь в СССР стала невыносимой. Принудительная работа и голод всем надоели, скорее бы конец всему этому». А вот слова профессора из города Николаева: «Советский Союз поставил себя против всех демократических государств, начав, в альянсе с Германией, войну с Польшей...»
Как ни стремились московские идеологи создать однозначно негативный образ украинского движения сопротивления во время Второй мировой войны, но неопровержимым остается тот факт, что основной целью этого движения было обретение Независимого Украинского Государства. Именно это следует помнить, когда берешься анализировать деятельность как Организации Украинских Националистов (ОУН), так и Украинской Повстанческой Армии (УПА) и националистического подполья. Неслучайно нацисты интерпретировали Акт Провозглашения Восстановления Украинского Государства 30 июня 1941 г. как попытку ОУН установить местное правительство и полицию, как попытку бандеровского руководства поставить немецкую власть перед свершившимся фактом. Так оно и было.
1 ноября 1944 г. появился документ под названием «Национально-украинское движение резистанса — УПА». Его подготовил для Fremde Heere Ost (восточной секции немецкой службы для оценивания военной разведки) полковник Райнхард Гелен. В документе утверждается, что «целью ОУН является создание независимой национальной Великой Украины». Автор также объясняет, что «отношения между немцами и украинцами постепенно ухудшались — ОУН отнеслась враждебно не только к полякам и большевизму, но также к немецкой администрации. К тому времени их борьба была направлена против немцев, советов и поляков. После повторной оккупации Украины Красной армией УПА воюет исключительно против советов...»
Такие документы дают представление об истинной цели и взаимоотношениях руководства ОУН с немецкой властью. Понятно, что было бы неправильно идеализировать деятельность ОУН и УПА, но, во всяком случае, мы должны видеть контекст, в котором они действовали. Отдельный сложный вопрос — это действия украинских националистов во время польско-украинского межэтнического конфликта 1942–1944 гг. (включая события на Волыни 1943 г.). В этом кровавом противостоянии поляки потеряли до 40 тыс., а украинцы — до 16 тыс. человек.
Вместе с тем УПА вела борьбу против советских партизан. По официальным данным, в партизанском движении коммунистов было лишь 13,9%, комсомольцев — 19,9%, остальные — беспартийные. Отдельного изучения требует национальный состав партизан. Здесь есть расхождения, как и в отношении количества. В некоторых работах времен СССР утверждалось, что численность красных партизан в Украине превышала 170 и даже 500 тыс. Вместе с тем другие исследователи называют цифру около 50 тыс. тех, кто вел активную борьбу. Специалисты придерживаются последней цифры.
Не подлежит сомнению, что именно СССР в конце концов стал главной силой вооруженного сопротивления нацистско-тоталитарному блоку. Однако нельзя забывать слова фронтовика (причем не формального, а истинного) — писателя Даниила Гранина: «Разгром фашизма был единственной заслугой Советского Союза перед человечеством». Единственной! А дальше Гранин заметил, что победа «отвечала милитарному духу советской империи».
Не будем забывать об этом, а также о том политическом повороте, который совершил Сталин в 1943 г., — с возвращением погонов и возобновлением употребления слова «офицер», с роспуском Коминтерна и восстановлением патриархии Русской православной церкви. Идеологически Советский Союз начал превращаться в Россию, что завершилось в 1945 г. знаменитым сталинским тостом «За великий русский народ!» и соответствующими акцентами в политике в отношении других народов СССР.
Ирония истории: через 70 лет после сталинского тоста Владимир Путин и его клевреты снова русифицируют историю войны, инструментализируя ее для собственных нужд. Вот почему одной из наиболее актуальных задач сейчас является, так сказать, дерусификация истории Второй мировой войны, восстановление реалистичных представлений об этой отнюдь не оптимистической трагедии.
Сталин до конца своих дней осуществлял антиукраинскую стратегию, не доверяя украинцам, санкционируя периодические «антинационалистические» кампании. Эти действия, а также другие репрессивные акции дают основания ревизовать один из краеугольных коммунистических постулатов — об освобождении Украины. В 1944 г. такого освобождения (в «полнокровном» значении этого понятия) не произошло. Было изгнаниенацистов с территории Украины, а на смену одному антидемократическому режиму пришел другой — коммунистический. В 1941 г. Гитлер забрал Украину у Сталина. Под конец войны Сталин отбил ее у Гитлера и восстановил над Украиной московское господство. С пониманием этого, как представляется, связана необходимость избавиться еще от одной ошибочной привычки — вспоминать только о победе.
Поэт, писатель, фронтовик Булат Окуджава как-то написал: «А все-таки жаль: иногда над победами нашими встают пьедесталы, которые выше побед». Никогда не забудем о цене победы. Иначе пьедесталы будут таки выше побед.
Вторая мировая унесла жизни 50 млн человек. Сталин «определил» свою цифру потерь советского народа — 7 млн человек, Хрущев — 20 млн. При Горбачеве речь шла о 27 млн. В эпоху Ельцина цифру уменьшили на 400 тыс. и с тех пор в России говорят о 26,6 млн погибших. Общие потери Германии — до 6 млн. В СССР погибло 18 млн мирного населения.
Количество граждан СССР, призванных на военную службу, — 34,5 млн человек. К 1 июля 1945-го в советских вооруженных силах осталось всего 12,4 млн. По мнению серьезных специалистов, учет потерь погибшими и пропавшими без вести в Красной армии был поставлен крайне плохо. Трудно поверить, но только в 1990 г. впервые появилась официальная цифра потерь вооруженных сил — 8,6 млн. Сейчас более правдивой полагают цифру более 10 млн, а немецкая армия потеряла 2,8 млн.
Bloodlands — именно этим неологизмом обозначил американский историк Тимоти Снайдер земли, наиболее пострадавшие от нацистской и коммунистической диктатур. К «кровавым землям» (именно так переводится на украинский язык понятие, придуманное Снайдером) он, в частности, причислил Польшу и Украину. «Возможно, именно здесь — между подсчетом мертвых и постоянной реинтерпретацией этого подсчета — лежит задача истории», — отмечает Тимоти Снайдер.
Общие демографические потери Украины в войне (включая убитых, умерших от болезней и голода, жертв концлагерей, депортированных, эвакуированных, тех, кто отступил вместе с немцами) составляют почти 14 млн человек. С 1 января 1941 г. по 1 января 1945-го население Украины уменьшилось с 40,9 млн до 27,3 млн. Потери СССР составляют до 40% совокупных потерь всех участников Второй мировой войны. Материальные потери Украины составляют примерно 40% тогдашних общесоюзных потерь.
Наверное, и приведенного достаточно, чтобы понять: негоже праздновать гибель людей и коллапс мирной, нормальной жизни. У нас должен быть День победы и памяти. Прислушаемся к истории, ощутим молчание тех, кого нет сегодня с нами, тех, кто был настоящим освободителем человечества от нацистской чумы. И тогда поймем: это не день парадов и демонстрации силы.
Украина должна быть частью человечества, которое (в отличие от России и ее бывших колоний) отмечает этот день 8 мая. 7 мая 1945 г. (это было после двух часов ночи) немецкая делегация в городе Реймс во Франции (при участии начальника Главного штаба Союзных экспедиционных сил генерала Уолтера Смита, представителя Ставки Верховного главнокомандования при командовании союзников генерал-майора Ивана Суслопарова и заместителя начальника Штаба Национальной обороны Франции генерала Франсуа Севеза) подписала Акт о безоговорочной капитуляции Германии. Капитуляция вступила в силу 8 мая после 23-го часа.
Сталин потребовал, чтобы в Берлине, в зоне советской оккупации, состоялся «дубль», вторая церемония подписания капитуляционного акта. Произошло это в предместье Берлина Карлсхорст в 22 часа 43 минуты по центральноевропейскому времени (в Москве уже было 9 мая). Еще до подписания акта Михаил Калинин подписал указ президиума Верховного Совета СССР об объявлении 9 мая Днем Победы.
Вот так важное для человечества событие оказалось будто разделенным пополам. Кстати, при Сталине праздник Победы (как нерабочий день) продержался недолго — его фактически отменили в конце 1947 г. (неофициально, просто объявили рабочим днем). Это сделали, учитывая ужасные последствия войны, в частности колоссальное количество калек на улицах. Они делали наглядной банальную истину — как можно праздновать то, что принесло столько горя. Возобновили День Победы как праздник и выходной при Леониде Брежневе в 1965 г. Возобновили с целью политико-идеологического «цементирования» общества. Это сопровождалось возрождением сталинских мифов, героизацией войны, ложью, формированием милитарной психологии — всем тем, что делает сегодня новый кремлевский диктатор.
…Современники вспоминали, что у Гитлера при рукопожатии ладонь была холодная и влажная. Будто прикасаешься к рептилии. Мне почему-то кажется, что такие ощущения вызывают все диктаторы. Сколько бы и как бы их ни восхваляли…
