…На мой вопрос о его специализации волонтера Алексей Липириди ответил скромно:
- Я - почтовик, курьер. Беру то, что мне дают в Киеве (или то, что покупаю на пересланные мне деньги) - и отвожу ребятам на фронт. То есть, я полевой волонтер, курьер между тылом и фронтом.
Здесь какой-нибудь юный любитель боевиков непременно воскликнет:
- Курьер? Это как Джейсон Стэтхем в «Перевозчике-1» и «Перевозчике-2»?
Может быть, и похоже. Только хотел бы я посмотреть на реального Стэтхема, гонящего свой мини-бус под минометами и «Градами», проводящего за рулем десятки часов; Стэтхема, видящего кровь и мертвые тела лучших из своих соотечественников. Стэтхема, забросившего свои сытные голливудские хлеба, чтобы помочь своей стране выстоять под натиском агрессора.
Для Алексея Липириди этот жизненный график за минувший год стал привычным. Нашим солдатам, медикам, волонтерам в зоне АТО он возит разные грузы, но в первую очередь - оптику: приборы ночного видения, бинокли.
Пока мы беседовали, я пытался понять: неужто он и вправду такой спокойный? Не наигранный ли это стоицизм? Потом понял: нет, просто человек такой - не любящий выказывать эмоции, надежный. Да еще и, вдобавок ко всему, здорово уставший. А уставать ему есть от чего: приносимую им нашей армии пользу трудно переоценить.
- Какой-то человек написал в Интернете: «А зачем приборы ночного видения волонтерам и медикам? Только переводите ценные приборы. Отдайте их военным, они им нужнее!» Что бы ты сказал такому советчику? Для чего волонтерам и медикам приборы ночного видения?
- И медики, и волонтеры работают круглосуточно. И если стоящий на блокпосту солдат к нему привязан, обязан его охранять, то медики и волонтеры свободны в передвижении и выезжают туда, куда нужно. И очень часто это происходит в темное время суток.
«Случилось так, что я слетел в кювет. и как раз работал «Град»…»
- …это притом, что волонтерам передвижение по зоне АТО ночью не рекомендуется.
- «Не рекомендуется» - это мягко сказано, в буквально смысле слова запрещается. Многие блокпосты на темное время суток закрываются. Но когда есть необходимость проехать - скажем, для того, чтобы спасти раненого - то, естественно, блокпост для медика открывается.
Приведу простой пример. Помните январский штурм Донецкого аэропорта? У нас тогда было очень много раненых, и их эвакуация происходила в темное время суток. Из аэропорта их на бронетехнике перевозили в медчасть, которая находилась неподалеку, в полутора километрах. Там их стабилизировали медики, после чего раненых надо было доставить в больницу. Если это делать с использованием освещения… вы просто представьте себе кромешную тьму, когда нет никаких огоньков и фонариков - и вдруг зажигаются огни. Видно очень далеко!
У меня на тот момент были очки ночного видения. Я забирал раненых, надевал эти очки - и, не включая свет, вывозил раненых.
- А если бы включил?
- Тогда я засвечиваю позицию, по мне начинают работать минометы. По площади, там, где виден свет. Ночью это цель, это ориентир. Поэтому очки ночного видения жизненно необходимы! Не только солдатам, но и медикам, волонтерам, которые, передвигаясь по позиции ночью с включенными фарами, рискуют и собой, и теми же солдатами.
- Сколько сейчас стоят такие очки?
- Понятно, что с курсом валют сейчас не угадаешь… очки различных поколений стоили от 25 до 45 тысяч гривен.
- Немалые деньги.
- Не забывайте, что мы спасаем жизни. Как бы пафосно это ни звучало.
- Причем с немалым риском для собственной жизни. Один из волонтеров написал в «Фейсбуке», что по тебе однажды прицельно бил «Град»…
- Ну, я все-таки не настолько крупная фигура, чтобы по мне прицельно бил «Град» (усмехается). Я просто попал в зону поражения «Градом». На войне это происходит постоянно, но одно дело, когда ты на блокпосту или в лагере вместе с солдатами забегаешь в блиндаж или подвал… У меня же случилось так, что я слетел в кювет. И как раз работал «Град». И я не знал, куда бежать, где укрыться. Лежать в кювете на открытой местности? Не знаю, насколько это хорошо. Бежать в «зеленку», в кустарник? Тоже вопрос, ведь я не знаю, нет ли там растяжек или неразорвавшихся мин. В общем, с моей стороны было несколько непонятных телодвижений: туда, сюда… Слава Богу, пронесло.
- Похоже на передрягу, в которую на днях попал нардеп Евгений Дейдей с соратниками по батальону «Киев-1»: «Информации о минных зонах и растяжках на этой территории не было, поэтому в какой-то момент остановились и просто ждали рассвета…»
- Вот эта неизвестность больше всего беспокоит, когда едешь вечером. В последнее время ситуация на фронте меняется особенно динамично. Одни блокпосты мы захватываем, другие, наоборот, отдаем. Ты вроде едешь в знакомое место, но за ту неделю, что тебя в этом районе не было, что-то могло измениться. И ты не знаешь, там еще наши или уже не наши.
- …Притом, что, выезжая, ты, конечно, пытаешься последние нюансы диспозиции у наших уточнить. Но и наши могут многого не знать.
- Естественно. И очень часто такие поездки происходят в темное время суток. Потому что день короток, особенно сейчас, зимой; ты всего не успеваешь. А груз надо доставить максимально быстро, потому что ты везешь то, что нужно сегодня, сейчас или вообще вчера.
«Сейчас я безработный. а до этого был начальником автобазы. Уволился, чтобы заниматься волонтерством»
- Телефоном в зоне АТО пользуешься? Спрашиваю в контексте непрекращающейся дискуссии, следует ли это делать, ведь неприятель засекает множественные точки контактов…
- Частенько пользуюсь. Если бы телефон был у меня одного, я бы им, естественно, не пользовался. Но поскольку телефоны есть у сотен солдат вокруг меня, включить мой телефон или выключить - большой роли не сыграет.
- Твоя былая напарница по волонтерским марш-броскам Галина Алмазова рассказывала мне в интервью о знаменитом Балу (героически погибшем командире разведгруппы 11-го батальона «Киевская Русь»), с которым вы были знакомы. А были ли еще на твоем фронтовом опыте врезавшиеся в память ситуации, когда человек, с которым ты накануне общался, погиб в бою?
- Со мной, слава Богу, такое происходит нечасто. Я сам по себе не очень коммуникабельный человек, поэтому…
- …стараешься близко с людьми не сходиться?
- Совершенно верно. Близко стараюсь не сходиться, на уровне: «Привет, как дела?» Кофе попили, покурили, пожали друг другу руки - и поехал дальше.
Да, Балу - это, конечно, яркое явление этой войны. Запомнили мы его смеющимся, придумывающим какие-то курьезы. А то, как он погиб (чтобы не попасть в плен, подорвал себя и врагов гранатой. - Е.К.) - это однозначно герой. И мы о нем помним.
Еще мне запомнился медик 81-й бригады. Дело было так: комбата Олега послали на задание: эвакуировать раненых из Донецкого аэропорта. И в этот день его взяли в плен. А начмеда 81-й вызвали с приказом ехать вместе с комбатом. И, насколько я знаю, на сегодняшний день начмед числится в списке пропавших. Я это запомнил, хотя только в то утро с ним и познакомился. Работали вместе, принимали раненых, и вдруг он уезжает - и не возвращается…
- И ведь большинство этих людей до войны занимались своими, невоенными, делами. Вот ты кем был «в миру»?
- Сейчас я - безработный. А до этого был начальником автобазы.
- И уволился с работы?
- Уволился, чтобы заниматься волонтерством.
- Что тебе тогда говорили коллеги-подчиненные?
- Одни понимали мое решение, другие - нет. По-всякому относились. Одни говорили: «Как? Такая сложная ситуация - а ты бросаешь работу. Надо зарабатывать, кризис в стране, кушать нечего!»
А другие говорили: «Молодец, мы тебя понимаем, все правильно делаешь».
- У тебя семья есть?
- Жена, двое детей.
- Как выживаете?
- Жена, слава Богу, работает, обеспечивает нас всех. И с учетом того, что меня в Киеве практически нет, я оправдываю себя тем, что не приношу расходов семье (смеется. - Е.К.). Да, я не зарабатываю, но и не кушаю здесь, в Киеве, не трачу на себя воду и электроэнергию.
- Расходов не приносишь, кроме диких нервных стрессов…
- (С грустной улыбкой) Привыкли.
- Были случаи, когда они не находили себе места от волнения?
- Бывали, конечно. Когда связи нет, а мне в течение полутора-двух суток нельзя дозвониться. В таких случаях я пытаюсь передать весточку какими-то обходными путями. Скажем, часто случается так, что мобильной связи нет, зато почему-то работает Интернет. Бывает, отправляю кому-нибудь по Сети просьбу: «Передайте, пожалуйста, жене, что все нормально».
- Объясни мне, почему среди здорово проявивших себя волонтеров столько самодостаточных бизнесменов, с нуля начавших свое дело, или опытных топ-менеджеров, как ты сам? Ведь если исходить из прагматично-обывательской точки зрения: ну что вас тянет на фронт и в волонтерство? Сидели бы себе в тылу, поближе к семье, зашибали деньгу. Или оберегали свой бизнес: время-то очень сложное…Но нет, люди массово уходят с работы - на фронт или в волонтерское движение…
- Возможно, мы делаем это потому, что у семей есть возможность жить и без нашей поддержки. Да, уйдя с работы мы потеряли зарплату и пр. Но это наш вклад в волонтерство. При этом, поверь, многие хотели бы помогать таким же образом. Но не имеют возможности, потому что один человек в семье работает. Вот, он получает 3-4 тысячи гривен зарплаты - и куда ему уходить? Он не может оставить жену, детей без еды и квартиры. И у него такой возможности нет. А у нас - есть. И мы это делаем.
Каждый помогает чем может. Иногда солдаты на фронте обижаются: «Вот, он приехал, привез 5 кг вермишели. А у нас этой вермишели - завались! Чего он приехал повыпендриваться тут?»
Я говорю: «Ребята, вы поймите, что эти 5 кг вермишели он, может, купил на последние свои деньги. И когда появилась возможность привезти, он приехал, привез - и таким образом выразил вам свое уважение, пожал руку, посмотрел, что и как. Потом он вернется в город и расскажет знакомым: ребята, там солдаты в таком положении. То есть, вы не обижайтесь, что человек привез вам 5 кило вермишели, а не тепловизор. Он расскажет людям, те соберут какие-то деньги - и будет вам уже не 5 кило вермишели, а, например, 5 биноклей…
«Ты понимаешь, что груз надо доставить как можно быстрее. Потому что у ребят операция может происходить в ближайшие часы»
- Ты и твои близкие - пытаетесь строить какие-то планы на будущее? Я это к тому, что все уже, наверное, поняли, что эта война - надолго. Сделали ли вы какой-то вывод относительно того, сколько времени ты будешь заниматься волонтерством?
- Никакого вывода мы не сделали. Потому что ситуация настолько непрогнозируемая, что строить какие-то планы невозможно. Мы не знаем, что будет. Может, через 2 месяца Киев будут бомбить. Какие тут планы можно строить? Тут можно только по факту, исходя из сегодняшней ситуации, работать и работать. Помогать нашим пацанам, которые стоят там насмерть именно для того, чтобы не бомбили ни Киев, ни Житомир, ни Ривне, ни Львов.
- Все это хорошо, но не слишком ли много в нашем тылу спокойствия? Сидят люди, едят, смеются, девушки говорят о нарядах да косметике. И все это в нескольких часах езды от реальной войны…
- В оправдание некоторых людей расскажу историю, которую буквально вчера прочитал в одном из фейсбуковских постов. Один парень зашел в какой-то модный бар. Вскоре в него зашла девочка, вся такая фифочка, в мехах, на «Лексусе». Села за столик, начала с подружками по телефону лялякать: вот я там Prado, вот я там «Шанель» и «Луи Виттон»… А потом к ней подошел здоровый дядька - и она стала его инструктировать: мол, значит так, купите столько-то формы, столько-то берцев, такое-то снаряжение отправите тем, тем, тем. Деньги возьмете.
Так что бывает и вот так.
- А у тебя как курьера, в чем сейчас самая насущная потребность?
- Если у меня лично, то в отдыхе. Я хочу отдохнуть хотя бы несколько дней. Чтобы лежать на диване, смотреть какие-то мелодрамы, и чтоб телефон был отключен. Потому что если раньше я доезжал из Киева в место назначения в АТО или назад за один присест, то сейчас я делаю остановку, потому что меня уже не хватает. Я раньше мог проехать 2 тысячи километров без сна. А сейчас…
- Сколько ходок ты делаешь за месяц?
- Где-то 3 ходки… «Ходка» - такое слово! (смеется).
- Досталось нам от сбежавшего Виктора Федоровича…
- …но каждая поездка длится 7-12 дней. Я нахожусь в АТО столько времени, сколько нужно. Потому что я не только делаю загрузку из Киева; мне присылают груз еще и туда, на место. Присылают тоннами, в Артемовск или Константиновку. Я оттуда забираю и опять развожу. Ну, и в тех случаях, когда нужна помощь медикам, я остаюсь там столько, сколько нужно для того, чтобы помочь с ранеными, с эвакуацией. Или побыть курьером у тех же солдат. Взять какую-нибудь запчасть в одном городе, отвезти в другой город.
- Люди меня спрашивают: на что сейчас лучше переводить свои деньги? На одежду, оружие, средства слежения? Переадресую этот вопрос тебе.
- Думаю, правильнее не ставить вопрос таким образом. Вы просто принесите волонтерам 50, 100 гривен, кто сколько может. Волонтеры знают, что нужно купить в каждую свою поездку. Потому что есть заявки от военных. И согласно этим заявкам и покупается все необходимое. Я, например, решил, что буду покупать оптику. Бинокли, приборы ночного видения. Но если потребуются камуфляж или берцы, фонарики или батарейки, ножи или еще что-то, куплю и это.
Если же говорить о том, на что конкретно перечислять деньги, отвечу так: у многих волонтерских организаций есть подразделения. Хотите на медицину - вот, пожалуйста, это такой-то счет. На автотранспорт - такой-то. И так далее: на снаряжение, оптику, прочее.
- Были ли у тебя случаи, когда ты привез груз, а потом узнал, что он спас жизнь, и, может, не одну.
- Я расскажу о горьком опыте, это один из последних случаев. Я привез тепловизор, и ребята мне сказали: «Вот, была бы у нас эта штука пару дней назад - у нас бы было на 4 человека больше. Мы пошли отрабатывать снайпера, но пока мы его отработали, он успел четверых наших завалить. Спасибо за тепловизор, мы надеемся, что таких ситуаций у нас больше не будет».
Это тот горький опыт, получив который, ты понимаешь, что должен доставить груз немедленно, при первой же возможности. Вне зависимости от того, день ли сейчас или ночь, ты должен все привезти. Потому что у ребят операция может происходить в ближайшие часы, и ты должен успеть.
- Чтобы не заканчивать наш разговор на мрачной ноте, давай приведем и позитивный пример.
- В одну из последних поездок, пока «дорога жизни» на Дебальцево была еще открыта, я привез в 40-ый батальон теробороны 20 оптических приборов. 18 биноклей и 2 прибора ночного видения. Для меня это была уникальная передача, потому что до этого момента я с 40-м батальоном дела не имел. Просто от одного из бойцов узнал, что у них с этим дела обстоят туго, - и привез.
- Как ребята восприняли привезенный груз?
- Не прыгали, конечно, от счастья, но были очень довольны (улыбается). Пообещали раздать это все максимально по блокпостам. И буквально через неделю после этого дорога жизни захлопнулась. Да, было окружение и тяжелый выход из него. И, конечно, мои бинокли не помогают отстреливаться. Но, возможно, за эту неделю они увидели подходивших к ним диверсантов. И, может, пару жизней эти бинокли спасли.
Желающие помочь Алексею Липириди в его деле могут воспользоваться следующими данными:
Карточка Приват: 5168 7553 2530 3226 (Липириди Юлия),
Alexey Alexios Lipiridi https://www.facebook.com/alexey.alexios?fref=ts
А также есть счета для заграницы (евро/доллары)
PayPal: Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.
