Евросоюз послал Киеву последний сигнал: без освобождения Юлии Тимошенко Украину ждет в Вильнюсе полный провал. Все свои карты Брюссель выложил на стол, прекрасно осознавая, что Банковой крыть уже нечем, кроме последнего козыря — положительного решения в деле освобождения лидера украинской оппозиции. «Нет больше времени для блефа, осталось время для действий», — заявил во вторник министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский после продолжительной встречи с Виктором Януковичем в здании Администрации Президента. И в очередной раз напомнил, что отведенный Киеву на все про все срок заканчивается 18 ноября, когда Совет ЕС по международным делам утвердит или нет соглашение об ассоциации с Украиной. А глава шведского МИДа Карл Бильдт, тоже участвовавший в переговорах, дополнил своего польского коллегу: «Я не хочу обсуждать гипотетические планы, планов уже было очень много, нам нужен результат, а не план. Если миссия Кокса — Квасьневского даст зеленый свет, будет и зеленый свет для Украины, европейцев не интересуют юридические нюансы и детали». Тем самым стало очевидно, что попытка Президента переложить ответственность за решение «вопроса Тимошенко» на парламент для Брюсселя не сработала.
Апофеоз самообмана
Неспособность украинской власти «поступиться принципами» в решении хоть и краеугольного, но сугубо частного случая может стоить стране крупнейшего за все годы независимости геополитического поражения. Причем осколки от «вильнюсского взрыва» накроют Банковую с головой и приведут к еще большей стагнации президентского рейтинга Виктора Януковича, который и так уже долгое время остается на мертвой точке. Однако эта масштабная угроза до сих пор не заставила главу государства покинуть «теплую ванну», куда его погрузило ближайшее окружение. В такой виртуальной реальности семимильными шагами идет евроинтеграционный прогресс и фиксируется полная готовность к ноябрьскому саммиту «Восточного партнерства». В пьянящей атмосфере самообмана беспримерная настойчивость европейских лидеров в спасении коммуникации с украинским Президентом выглядит как ошеломляющий успех и международное признание, а спорный тезис о большей выгоде от соглашения об ассоциации для Европы, а не для Украины превращается в категорическое определение и даже аксиому.
Наконец, только в условиях полной изоляции от альтернативных точек зрения и абсолютного нежелания прорвать эту информационную блокаду базовым, а, точнее, единственно правильным выходом из ситуации может считаться принятие законопроекта экс-«бютовца», а ныне внефракционного нардепа Сергея Мищенко. Этим документом выезд осужденного для лечения за границу обеспечивается решением суда лишь об отсрочке отбывания наказания, «тюремные каникулы» не засчитываются в тюремный срок, узник не может покидать больницу, а принявшее его иностранное государство каким-то должно образом гарантировать его возвращение в Украину для дальнейшего отбывания наказания после выздоровления. Понятно, что на такой унизительный вариант оппозиционеры не могут пойти в принципе, поэтому вину за возможный провал в Вильнюсе власть априори перекладывает на их плечи. А не является такая позиция очередным самообманом? И уж точно иллюзией власти можно считать то, что палата Юлии Владимировны в берлинской клинике «Шарите» хоть чем-то может напоминать тюремную камеру. На данный момент выезд Тимошенко за границу под любым юридическим соусом будет де-факто воспринят общественностью как ее выход на свободу.
Европа умеет ждать
На минувшей неделе политолог Андреас Умланд отметил, что «европеизация» Украины может стать моделью для других постсоветских стран. И потому мы ценны для Евросоюза не только как отдельное государство. «В категориях мировой политики Украина может исполнить для Запада роль первой ласточки в пошаговой демократизации всей огромной, когда-то советской территории Евразии». Пожалуй, лишь столь высокой ставкой и можно объяснить едва ли не буддийское смирение, с которым ЕС сносит выходки Киева. Но терпение не может быть вечным — в речах европейских гостей всех рангов, чиновников и эмиссаров все заметнее раздражение и усталость от украинской манеры блефовать, когда карты уже раскрыты. Впрочем, жесты здесь даже более красноречивы, нежели слова. То, что решение о готовности Украины к ассоциации будет принято лишь на следующем плановом заседании Совета ЕС 18 ноября, обусловлено очевидным желанием не дать украинскому руководству даже намека на аванс. Собственно, время намеков прошло очень давно. Теперь все предельно четко — Брюссель идет ва-банк.
Здесь, однако, необходимо подчеркнуть: ни чиновники, ни элиты ЕС в европейском будущем Украины не сомневаются. Ведь даже Косово становится частью единой Европы, хоть и своеобразным путем. Такова логика развития Союза (которую он, кстати, унаследовал от Римской империи): собственная безопасность обходится куда дешевле, если стабилизировать соседей (усмирить варвар), привязать экономически и обеспечить лояльность их вождей. Да и дальнейшая экспансия в таких условиях проходит проще.
В случае Украины налицо проблема с лояльностью вождей. В том смысле, что способность нынешнего украинского руководства привести страну в ЕС вызывает у европейцев большие сомнения. Здесь напрашивается параллель с приснопамятным лайнером Costa Concordia: отличное судно, угробленное слишком сильным и крайне несвоевременным увлечением капитана некой дамой.
И потому в Киев зачастили европейские эмиссары, чтобы популярно объяснить: речь о выборе. Либо семь футов под килем, но без удовольствия, либо столько же — с удовольствием, но над мачтой. При этом речь, разумеется, не идет о некоем цивилизационном выборе. У России не осталось сил, чтобы переломить западный дрейф Украины. Это, впрочем, не исключает возможности неких тактических побед вплоть до обеспечения «своему» кандидату победы на президентских выборах. Но даже если пренебречь тем фактом, что, приходя к власти, «пророссийские» силы в Украине относительно быстро меняют ориентацию, такой успех станет отсрочкой, но не преградой к евроинтеграции. И, в принципе, временные рамки здесь имеют второстепенное значение.
Поэтому срыв ассоциации в ноябре — если таковой случится — станет не более чем отсрочкой. ЕС может и подождать, пока в Украине подрастут действительно евроориентированные, а не мимикрирующие элиты. Так зачем волноваться? Что, по большому счету, потеряет Европа в этом случае? Конечно, фиаско может несколько подпортить резюме ряда политиков, но это отнюдь не катастрофично. И уж точно не «пенсионерам» Пэту Коксу и Александру Квасьневскому этого бояться.
Дело, однако, в том, что в отношениях с Украиной объединенная Европа оказалась меж двух огней. Первый — политика ценностей, предусматривающая, что одной лишь географии для получения права на проживание в «общем доме» недостаточно. Второй — прагматичная «реальная политика», суть продолжение экономики. Разумеется, примат европейских ценностей не оспаривается. Но все же предпочтения несколько различаются. Восточную Европу удовлетворила бы ассоциация с Украиной даже в состоянии «как есть». Ведь помимо рынка это источник этнически, культурно и религиозно близкой рабочей силы, пригодной для адаптации — взамен своей, ушедшей далее на Запад. А еще — несколько циничное «вон у них еще хуже» на случай претензий Брюсселя. И хотя бы в силу этого обстоятельства голоса Восточной Европы будет недостаточно. Назидательный тон и категоричность могут позволить себе более богатые (причем давно) и более далекие голландцы, британцы и шведы. Сложнее всего сделать выбор Германии, которая в определенном смысле относится к обеим категориям. При этом защита политических заключенных вполне может перевесить интересы общеевропейской экономики: ведь если на Украине обкатывается модель сотрудничества с постсоветским пространством, компромисс педагогически недопустим.
