В одной удивительной стране по ту сторону Атлантиды жил чудной народ "чухраинцы", который слишком долго чухался, когда надо было действовать. Остап Вишня этого прямо не говорит, но мы точно знаем, что под этим странным многомиллионным сообществом он имел в виду именно нас. 23 года украинец стоял и чесал затылок, не понимая парадоксальной логики, по которой невероятно богатая страна живет невероятно бедно. Вместе с тем ответ на эту головоломку был известен ему всегда — потому что воруют.
Нет в мире ни одного государства, у которого был бы абсолютный иммунитет от влияния коррупции. Ее можно встретить не только в Сомали или Эритрее, но и в несопоставимо более развитых Польше или Бразилии. И, вообще, назовите любую страну и точно найдете там проявления коррупции. Советский Союз говорил всем, что коррупция — удел загнивающего капитализма, но сегодня постсоветские государства являются наиболее коррумпированными в Европе, так и не дотянув до звания капиталистических. Очередной парадокс системы мировоззрения, и никто не разбирается, как же так получилось. Вместе с тем среди бывших социалистических республик есть одна, демонстрирующая тенденцию к ухудшению своего и так неутешительного коррупционного рейтинга. К сожалению, это Украина.
Один из ведущих мировых экспертов в сфере эффективности ведения бизнеса и управления Ицхак Адизес говорит, что Украина невероятно высоко подняла планку по показателям открытости и бесстыдства коррупции на своей территории. Откровенно говоря, не нужны нам аргументы какого-то иностранца, мы и так знаем, что у нас не просто коррупция, а царь-коррупция; эталон взяточничества/откатов/кумовства, место которому в Палате мер и весов. Субъективное впечатление Адизеса так и осталось бы его личным мнением (учитывая, что мало кто о нем вообще знает), если бы подобные заключения не повторяли и более авторитетные источники. Немного языком цифр.
Согласно Индексу восприятия коррупции (ежегодный рейтинг стран мира, составляемый международной организацией Transparency International и базирующийся на оценках предпринимателей и экспертов), Украина в 2013 г. заняла 144-е место среди 177 государств и является самой коррумпированной страной Европы. В сотню Украина в последний раз входила в 2006 г. и с тех пор стабильно держится в зоне аутсайдеров.
Индекс экономической свободы, ежегодно рассчитываемый изданием Wall Street Journal и исследовательским институтом Heritage Foundation, распределяет мировые государства по уровню свободы от коррупции на свободные, в основном свободные, умеренно свободные, в основном несвободные и деспотические. По результатам 2013 г., Украина заняла 161-е место из 178 государств и продолжает находиться среди деспотических стран на протяжении последних четырех лет. Следует напоминать, что мы снова плетемся в хвосте Европы?
С 1996 г. Институт Всемирного банка рассчитывает некий World Government Indicators (WGI) — популярный сегодня комплексный индекс управленческой картины в каждом государстве. Индикатор контроля уровня коррупции отражает эффективность государственной политики по предупреждению коррупции и меняется от –2,5 (контроль отсутствует) до 2,5 (абсолютный контроль). По этому показателю Украина получила всего минус 1,03. Кстати, мы еще и единственная страна в Европе, демонстрирующая яркую тенденцию к ухудшению ситуации начиная с 2010 г.
По данным исследования "Глобальный коррупционный барометр" (Global Corruption Barometer), по итогам 2013 г. Украина оказалась в группе государств, где наиболее пораженными коррупцией политическими институтами признаются система правосудия, правоохранительные органы, система государственной службы и парламент. Только один украинец из 20 отмечает снижение уровня коррупции на протяжении последних двух лет, тогда как 59% считают его возрастающим, а 36% — неизменным. Действия власти по противодействию коррупции признают неэффективными 80% украинцев (в 2010–2011 гг. таких было 59%). Думаю, достаточно.
В целом в Украине достаточно много проблем и угроз. В последние дни и месяцы отдельные из них особенно обострились и проявились. Однако именно к коррупции можно "притронуться", что и делают, по разным оценкам, не менее половины наших соотечественников. События нескольких месяцев конца 2013-го — начала 2014-го стали агрессивной реакцией общества не столько на узурпацию власти в государстве отдельными высшими должностными лицами, сколько на тотальную коррупцию, которая ее сопровождала.
Нобелевский лауреат по экономике Гэри Беккер отмечает, что коррупция распространяется везде, где государство присутствует в любом из аспектов экономической жизни. Если такое влияние на рынок осуществляется активно и регулярно, то у административной элиты вырабатывается привычка "разруливать" и "решать". Это уже говорю я и на Нобелевскую премию вовсе не претендую, тем более что не дадут.
В украинской экономике размер прибыли в основном зависит от государственных субсидий, налогового режима и регуляторной политики, а не от эффективности менеджмента или наличия предпринимательского духа. Иными словами, важно, получит ли та или иная компания государственный заказ, подпадет ли под действие квоты, получит ли помощь или загнется под грузом налогов, соберет ли необходимые разрешения с лицензиями и т.п. Бизнес реагирует на аппетит государства попытками повлиять на политические решения: бизнесмены покупают политиков в обмен на привилегии или дополнительные доходы. На авансцену выходит чиновник — представитель хитрой социальной группы "коррупционеров", которые и держат на плаву коррупцию как явление; маг-волшебник, способный превращать 2 тысячи украинских гривен зарплаты в автомобиль за полмиллиона и дом за пять; главный фактор стабильного улучшения благосостояния собственного народа.
Хрестоматийно правильный чиновник должен ориентироваться на результат (а не на процесс), качественно выполнять свою работу и нести за нее ответственность в случае необходимости. Вы знаете много таких экземпляров? В условиях отсутствия контроля за чиновниками, сокрытия информации и морального оправдания коррупции наиболее заметен ее бытовой уровень: система образования, здравоохранения, социального обеспечения, ЖКХ, соблюдение правил дорожного движения и т.п. В перечисленных сферах коррупция преимущественно не носит характер вымогательства, а приобретает формы взаимной выгоды, возможности избежать ответственности, незаконного обретения прав или привилегий. Взяточником является преподаватель, требующий со своих студентов "дар" в обмен на зачетный балл. Однако он не наделен властными полномочиями, чтобы называться уже коррупционером. И в этом заключается основное отличие между взяточничеством и коррупцией — последней нужна власть, как фотосинтезу солнце.
В Украине можно купить себе диплом юриста, учителя, любого менеджера и другие документы об "образовании". Это еще более или менее мягкая форма коррупции (по своему влиянию на общественную жизнь, но не по стоимости в валютном эквиваленте) — человеку просто нужна "корочка". В государстве, где столетие царит принцип "без бумажки ты букашка…", подобная логика имеет право на жизнь — таковы печальные реалии и подобные примеры можно приводить сотнями. Хуже, когда покупается диплом, например, врача. А еще хуже, когда народ жалуется на коррупцию, но сам продуцирует ее, считая будничным явлением, и верит — чтобы ехать, надо смазывать. Извечное чухраинское "как-то оно будет" сочетается с таким же древним "я так и знал". Никто не уверен, что попадет на прием к эскулапу, добросовестно прошедшему соответствующую подготовку, а не к специалисту, диплом которого не подкреплен знаниями.
Приватизация государственной резиденции "Межигорье" — успешное для отдельных лиц и убыточное для государства следствие коррупционной схемы. Закупка "Укрзалізницею" в 2011 г. декоративных статуэток по цене свечного заводика — откровенная растрата бюджетных средств, но она незаметна для граждан, которых больше интересует стоимость необязательных услуг в вагонах, чем интерьер кабинетов железнодорожных начальников. Попытка студента откупиться от необходимости учить предмет, ограничившись "закладкой" в зачетной книжке, — коррупция бытовая, но от этого не менее вопиющая. Этими примерами не ограничивается колоссальный коррупционный опыт Украины — мы не самые плохие в мире, но откровенно последние в Европе и с каждым годом "улучшаем" свои позиции. Ко всему этому мы давно привыкли. Вопрос коррупции долгое время в Украине был хорошей "отмазкой" для объяснения часто безграмотной политики в различных отраслях, точнее, повсюду. Но до недавних пор мы не до конца осознавали, что коррупция не только портит нервы и оскорбляет достоинство, коррупция — это не просто купленные водительские права или сданная сессия, коррупция значительно более опасна, потому что способна убивать.
Коррупция оставалась чужой войной, от которой можно было откупиться: граждане разного возраста и материального положения платили преподавателям, судьям, чиновникам, медикам, пожарным и другим инспекторам, таким образом решая свои проблемы или создавая себе выгоды. Все были довольны. До тех пор, пока за коррупцию пришлось платить жизнью. Первый звонок прозвучал в г. Макеевка в сентябре 2013 г., когда три человека погибли в пожаре на седьмом этаже жилого дома из-за отсутствия необходимого оборудования у пожарной команды. Ситуация повторилась в Харькове в начале 2014-го: во время пожара на местном ювелирном заводе погибли восемь человек, двое из которых — выпрыгнули из окна. Оказалось, что пожарники не экипированы надлежащим образом: нет лестницы нужной длины и спасательного брезента нужного размера.
Можно провести мониторинг и обнаружить, что стоимость одной пожарной машины с 30-метровой лестницей — 270 тыс. долл.; брезент можно приобрести за 200 грн; пневматические подушки безопасности могут обойтись приблизительно в 60 тыс. грн.
Осенью 2010 г. в том же Харькове на новопостроенной станции метро было решено установить десять лавочек общей стоимостью 630 тыс. грн, которые объективно столько не стоят. Если бы средства, выделенные на закупку таких лавок, были использованы не "по привычке", а на те же спасательные подушки, была бы спасена не одна жизнь. Вы еще сомневаетесь в смертельной опасности коррупции? Идем дальше.
Благородная миссия спасения жизни не лишена разрушительного влияния коррупции и в системе здравоохранения. Вымогательство в условиях относительной бесплатности давно стало спутником посещения лечебных заведений. Однако граждане совершенно сознательно идут на такие неуставные расходы, заключая своеобразный социальный контракт: пациенты получают услугу, врачи — вознаграждение, государство не понесет убытков. Эта цепочка лишена бюрократии: как только в ней появляется чиновник, последствия становятся катастрофическими.
Согласно аналитической записке, подготовленной для Временной следственной комиссии Верховной Рады Украины по вопросам расследования фактов нарушений законодательства при осуществлении государственных закупок (и еще куча слов длинного названия) экспертами ОО "Центр противодействия коррупции", ЮКАБ и ВБО "Всеукраинская сеть ЛЖВ", в 2012 г. Минздрав закупало препараты по завышенным втрое ценам. Переплата (читаем — растрата государственных средств) составила десятки миллионов гривен. Аналогичная ситуация наблюдалась и в 2013 г., и в половине нынешнего. Всю опасность таких расточительных закупок можно осознать на примере: общественными активистами выявлено, что вследствие завышения цен при закупке антиретровирусных препаратов (менее десяти наименований) на протяжении последних двух лет украдено более 55 млн грн.
С повышением интенсивности и остроты сепаратистских выступлений на Востоке страны возникла необходимость обеспечить правопорядок, защитить национальные интересы и права и свободы граждан, а также гарантировать территориальную целостность Украины. Выполнение сразу трех
одинаково важных задач совпало с политической нестабильностью, экономическим кризисом и откровенной угрозой со стороны одного из стратегических партнеров. Настоящий тест. Коррупция не была бы национальным чудом, если бы ее след здесь не проявлялся особенно четко. Вооруженные силы никогда не были приоритетным объектом для инвестиций государства, поэтому сформировалась внутренняя склонность командиров и рядового состава к "передислокации" того, что плохо лежит. Государство, которое стабильно входит в десятку крупнейших мировых экспортеров оружия, но нигде не воевало, кроме миротворческих операций, в критический момент оказалось не готовым к войне. Когда же она началась, оправдалась поговорка "кому война, а кому мать родна".
Страна, "успешно" разбазаривавшая свою армию, через
23 года столкнулась с необходимостью использовать ее по прямому назначению. Патриотизм и энтузиазм и, наверное, извечный казацкий дух сделали невозможное — за два месяца боеспособность войска возросла. И на этом фоне особенно остро видны проблемы: если расконсервированная техника довольно нормально едет, а далеко не новое вооружение неплохо стреляет, то провизия и обмундирование теряются, а виновного невозможно найти. Тем временем погибают десятки украинских солдат.
США в конце марта поделились с украинскими Вооруженными силами продовольственными пайками MRE (Meal, Ready-to-Eat), которыми питается американская армия со времен войны во Вьетнаме. По документам эта помощь прибывает в подразделения в зоне АТО, но по данным группы "Информационное сопротивление", информации СМИ и заявлениям самих солдат, в реальности военнослужащие ее не получают.
При этом специальные магазины торгуют указанным товаром по 120 грн. В одном из них это называется "пищевой рацион американской армии для походов, туризма, активного отдыха и страйкбола". Официально MRE не подлежит продаже гражданским лицам. Однако начиная с 2005 г. правительство США регулярно раздает его населению в районах стихийных бедствий. Покупка через всемирный аукцион Ebay также осложнена, поскольку специальный нагревательный элемент, которым комплектуется каждый кейс, запрещен для перевозки авиапочтой USPS, поэтому продавцы редко соглашаются на доставку за пределы США.
Так или иначе, следствием подобных мистификаций является полноценное питание украинских военных на Донбассе отечественными сухарями. Министерство обороны Украины опровергает свою причастность к исчезновению сухих пайков, но сам факт кражи подтверждается действительностью. В этом случае коррупция еще никого не убила, но здоровье подорвать вполне способна. Чего не скажешь, если тем же путем уйдут выделенные США 5 млн долл. на оснащение украинской армии бронежилетами, приборами ночного видения и дополнительными средствами связи.
Коррупция объективно непреодолима, потому что ее обеспечивает "человеческий фактор": где есть люди, там существует и вероятность того, что кто-то из них будет считать себя хитрее других при их молчаливом согласии. В Украине только ленивый не оправдывает наличие коррупции словами "все берут". Если принять это за аксиому, то все берут как раз потому, что им предлагают. Оба — и взяточник, и взяткодатель — не считают свой поступок аморальным, не испытывают личного стыда и не будут подвергнуты общественному осуждению. В значительной степени само общество виновато в том, что коррупция процветает и считается нормальным поведением. Ценой за такую лояльность является человеческая жизнь.
Возможно, изложенные выше материалы и не подтверждают этот тезис, но надо быть ловким адвокатом дьявола, чтобы доказать отсутствие связи между украденной броней и смертью солдата, которому она могла бы спасти жизнь. Коррупцию часто сравнивают с древнегреческой мифической Гидрой — существом, которое считалось бессмертным, поскольку на месте одной отрубленной головы появлялись две новые. Аналогия, безусловно, удачная, но она столь же наивного характера, как и вся антикоррупционная политика государства. Позволю напомнить, что Геракл нашел способ.
Гражданское общество в Украине силами своих институтов и активистов ежедневно доказывает возможность и необходимость противодействия коррупции: если преодолеть невозможно, то свести к минимуму — вполне. Если к этому процессу приобщатся еще и простые граждане, то можно ожидать, что и государство обратит должное внимание. "Зима, которая нас изменила" должна быть не только красноречивым лекалом для выступлений на ток-шоу или постов в социальных сетях, но и стать отправной точкой в народной антикоррупционной войне до победного конца. Иначе вечный двигатель под названием "коррупция" заведет страну в чащу, из которой просто не будет выхода.
